У самого края пролома Верег замер, но лишь для того, чтоб перевести дыхание и убедиться: опасность никуда не делась. И только поднял ногу…
Из-за стены выскочила чёрная крыса, слепо метнулась в одну сторону, в другую. Первая же пуля перевернула грызуна в воздухе и отшвырнула к стене; голова разлетелась, но лапки ещё несколько секунд сучили по воздуху, словно продолжали бежать.
– Чёртова морда! – Вольный сплюнул сквозь зубы. Он был раздосадован. Мало того, что наделал шума, так ещё принялся палить по крысам, как зелёный. Прильнув к стене, он ждал реакции обитателей здания на выстрел.
Тишина. От гнезда ни шороха.
Выждав минуту, Верег позволил себе перевести дыхание. Оружие убирать не стал. Ещё одна непростительная ошибка – только сейчас он увидел глубокие борозды на подоконнике и паркете; верхние не успели потемнеть. Хозяин гнезда мог вернуться в любой момент, и знакомиться с ним парню не хотелось.
Верег одним движением подтянул ремень заплечной сумки. Сегодня он снял сливки, только за микросхемы можно было получить неплохой доход, не считая пары энергопластин и драгоценных побрякушек.
С другой стороны, крыса – это верный знак, что гнездо с сюрпризом.
Времени на раздумья не было, но и упустить шанс вольный не мог. Он выскользнул в «холл», пнул гнездо и отскочил. Дуло пистолета смотрело в лаз у основания мусорного кокона. Снова никакой реакции.
Больше ждать было нечего. Верег убрал пистолет в кобуру и присел возле лаза. Из темноты несло помойкой, края отверстия бахромились обрывками полиэтилена и лоскутками тканей. Просторный вход ближе к центру гнезда сужался. Луч фонарь, закреплённый у Верега на левом запястье, осветил короткий путь, заканчивающийся тупиком.
Однако достичь тупика оказалось не так просто, как показалось мародёру на первый взгляд. Пришлось распластаться по дну лаза и работать локтями, оскальзываясь на покрытых слизью отбросах. Он знал, что внутренний завал – это дополнительное утепление, и стоит надавить, как мусор рассыплется, открыв вход в сердце гнезда. Туда, где твари прятали свои кладки.
Справа зашуршало. Верег замер, но лишь на секунду. Едва ли летун стал бы пробираться в собственное гнездо через стену, значит, снова крыса. Парень дёрнулся, упершись ладонями в завал – то оказался далеко не так податлив, как считалось. Склеенные слизью ветки едва поддавались пальцам.
Раздвинув прутья, вольный посветил внутрь – в глубине, наполовину зарытые в гнильё, розовели яйца. Одно оказалось разбито, обломки скорлупы успели приобрести густо-бордовый оттенок, зато два других были целы.
– Вот ты где, мои драгоценные, – пробормотал Верег, с хрустом ломая неподатливую преграду.
Перчатка прорвалась, и щепа вонзилась в правую ладонь. Показалось, что под кожу вогнали раскалённый гвоздь. Верег выдернул занозу и стиснул кулак: между пальцами выступили первые капли крови.
– Зарраза!
Он рванул вперёд и упёрся в завал плечом. Голова вывернулась набок, но усилия оказалось достаточно, чтоб продавить препятствие и с треском провалился внутрь.
Раздался хлопок, словно под животом лопнул туго надутый воздушный шаг. Верег выругался и сел на четвереньки – на куртке расплывалось склизкое пятно. В нос ударила едкая, щиплющая вонь.
Задержав дыхание, чтоб не опалить лёгкие, Верег осторожно поднял последнее целиковое яйцо. Размером не меньше его собственной головы, оно было шероховатым и удобно легло на ладонь.
– Шевелись, шевелись, – бормотал парень себе под нос, выкарабкиваясь из центра гнезда.
Теперь фонарь не требовался, свет с улицы хорошо был виден через лаз. Однако Верег только успел просунуть голову через внутренний завал, когда круг дневного света пропал. Заслонился шелестящей чернотой.
Тварь торопилась на выручку своему потомству.
Вольный шарахнулся обратно в нору и ногой подцепил опрокинутую крышку завала. Та встала криво, не давая ни единого шанса на спасение. Сердце загонялось бешеным стуком, в груди нарастала боль, перед глазами прыгали цветные кляксы... Прижимая раненой рукой яйцо к груди, второй он выхватил пистолет и направил на лаз.
В ту же секунду летун врезался в перемычку. Удар прокатился по ноге парня волной боли и засел в бедре, а тварь немедля повторила попытку, на сей раз вложив куда больше силы.
Выстрелы, казалось, разорвали барабанные перепонки. Один, второй, третий... сухой щелчок...
Верег стиснул зубы. Тварь верещала за прутьями и билась, было понятно, что держать её долго не получится. Второго выхода из гнезда не было.