[Gasparo]

- Тот Брэндон, который известен мне — как раз таки хозяин утраченного журнала. Я работаю на него, - призналась девушка. - Сомневаюсь, что он сам же организовал похищение и теперь платит за расследование.

- И особенно сомнительно, что он сам себя заложил, подбросив нам блокнот, где написано его имя, - заметил модрон. - Тем не менее, автор записи ваш, сударыня, знакомый. Ибо - я-то Брэндона не знаю. Мне это имя ни о чём не сказало бы. А значит, не имело смысла трудиться, подбрасывая эту улику мне. Или Фабио. Или кому угодно другому. Автор записки знает вас, знает Брэндона и знает, что вы знаете Брэндона. А последнее, надо полагать, секрет. Методом исключения, это один из ваших соратников.
- Кстати, если помните, - закончил он. - Я с самого начала не поверил, что Лютер, о коем вы отзывались в высшей степени пренебрежительно, похитил что-то "тщательно охраняемое" без посторонней помощи. И сейчас не верю...
"А ещё я сразу предположил, что вы, сударыня, только думаете, будто работаете на Революционную Лигу", - добавил Куб. Уже про себя.

- О, абишай прилетел, - отметил модрон, ни к кому в особенности не обращаясь. Ренегат шустро, быстрее, чем это сделал бы человек, сменил позицию, сместившись на наименее дьяволоопасное направление. Сам по себе баатезу не внушал ему больших опасений. Раздражала неопределённость. Абишай не должен был вести себя так. Война Крови в Сигиле не велась. Баатезу и танарри, встречаясь на улицах, смотрели друг на друга с отвращением и ненавистью, но в схватки не вступали. По крайней мере, это касалось уважающих закон баатезу... А этот, почему-то, завёлся. Куб решил, что призывать абишая к порядку именем Асмодея и Белиала будет бессмысленно.
Собственно, наиболее вероятным объяснением инцидента было воздействие статуэтки, изображавшей Оркуса (по трезвом размышлении Куб решил, что это - Оркус, прочие вожди танарри, вроде двухголового Демогоргона, выглядели слишком странно и узнаваемо).
Таким образом, проблема распадалась на две составляющих.
- Бейте его, - радикально решил первую из задач модрон. Демонстрировать собственную доблесть на данном этапе развития событий он нашёл бессмысленным. И ещё более бессмысленным он счёл упустить шанс посмотреть, как справятся, или не справятся остальные. Маг, ведь, так и не признался, на что способен. В дальнейшем, незнание насколько Фабио мог быть полезен или бесполезен, означало бы бессмысленное увеличение риска.

А, вот, над второй проблемой, - над тем, что делать со скульптурным Оркусом, следовало ещё поразмыслить. Как и Куб сразу и предположил, таскать изваяние с собой оказалось опасно. Но и просто бросать его, почему-то, не хотелось. Здесь могло быть какое-то двойное дно. А могло и не быть. Пока ничего не свидетельствовало о том, что статуэтка могла быть полезна. Лучше всего, было бы куда-то пристроить её. До выяснения.