[Линолеум]

Пафнутий, ну как бэ... Типа у "сурьезных" писателей считается дурным тоном писать произведении в загранишном антураже. Что наигранныо выглядят Их нравы и реалии, если только Вы там долго не жили. Мне на одном конкурсе не один че6ловек на это попенял. Подражание Кингу это как бы нарицательно-субьективное, поэтому все и говорят это в первую очередь. А я когда-то тоже так писал, причем творчеством сэя вдохновляясь сознательно и не очень это и скрывая. Но потом бросил... Сам не знаю почему)

Скрытый текст - шмат:

- Ты не думаешь, что все, что мы с тобой делаем неправильно? - Вдруг спросил меня Смит. Надо же, у ублюдка прорезались муки совести.
- Они ведь убили твою Джэн. Мне то это точно нахрен не надо!
- Но ведь их смерть ничего не изменит. Джэн мертва и это факт. Поначалу, я очень хотел отмстить, но сейчас...
- Слушай, ты, урод! - Я окончательно вышел из себя. - Не поздновато ли для раскаяния?! Ты решил спустить штаны, не подумав, что уже навалял в них по самое не могу! Мудак несчастный! Ты валишь их моими руками, а теперь решил что самое время для мук совести?! Да пошел ты! Пошел ты! ПОШЕЛ ТЫ!!!
Тюфяк молчал, а я ругал этого поца на чем свет стоит, в конце-концов начал это делать вслух, не замечая ничего вокруг и только резкая боль в ноге, неудачно ступившей на вынырнувший из темноты корень, привела меня в чувство.
Я остановился и вытер со лба выступивший пот. Рука дрожала. Прикурить получилось только с третьей попытки.
- Сука...- прошептал я в темноту. - Во всем виноват ты , Пирс. Сука чистоплюйская.
Позади взревело, волна горячего воздуха, исполинской ладонью ударила меня в спину, опрокидывая на слой слежавшейся хвои. Рядом западали какие-то горящие куски. А сзади полыхал гигантский костер, клокотал, выстреливая в небо языки — Мой персональный ноябрьский День Независимости.
- Утрата, утрата, утрата. - Негромко произнес я, глядя на это весьма феерическое зрелище.
- Байрон? - Спросил у меня Тюфяк.
- Томас Вулф. - Ответил я, сплевывая. - Гребаный Томас Вулф.
- Я думаю, ты перестарался! - Обеспокоенно сказал он. - Нам надо уходить Пирс!
- Не учи ученого. - Огрызнулся я. - Я сам прекрасно знаю что надо делать.
Но он был прав, этот Тюфяк был прав. Надо было уносить ноги. Я встал и как можно быстрее, насколько это позволяла раненная нога, зашагал по направлению к отелю. Уезжаем сегодня ночью.
- А что потом. Мы уедем и что дальше? - Очередной вопрос застал меня врасплох. Как будто этот глупец не знает, «что дальше»?! Но если честно, я тоже не совсем четко представлял себе дальнейшие наши со Смитом действия. И ответил ему тоже честно:
- Пока не знаю. Но я что-нибудь придумаю! Обязательно.
- Как тогда, в Иллинойсе?
- Да. - Чуть подумав, согласился я с ним. - Как тогда в Иллинойсе.

Основные компоненты рецептуры: много "был", много специфичных лишь для Америки мелочей и деталей, много "психалагичнага самакапания", много брутального мата и насилия. Отрывок это не совсем отражает, но рецептура верная - не ошибешься)