[Линолеум]

четвертый кусок, натянутые за уши от мертвого осла

Скрытый текст - четвертый подглав - черновик:

Он не видел ничего.
И видел все.
Приглушенно пульсировали звезды, мягко мерцали туманности - все необозримое пространство вокруг пухло от света. Сердцебиение галактики, ее кровообращение, капиллярный ток завораживали Стаса своей цепенеющей красотой. шелестящая яркость квазаров, рокочущий прибой далеких гамма-всплесков, дождевая капель бомбардирующих "Кротон" фотонов - все это расцвечивало космос буйством красок, насыщало его жизнью. В такие минуты, Стас забывал, что слеп.
"Черный кадрат" оказался на самом деле не черным, просто красок и оттенков было так много, что они сливались в единый фон.
Эхо-сенсорная мембрана отсеивала все лишнее, фильтруя спектр, иначе бы окружающее пространство действительно напоминало бы работу Малевича: приглушала монохроматику холодного водорода, отсекала завихрения ультрафиолетовых и рентгеновских лучей далеких мета-галактик, блокировала фон помех естественного циклотрона Крабовидной Туманности. Затем в дело вступала Биогравитационная линза Мирзахи - основанная на принципе визуальной рецепции кожи, она обрабатывала полученные данные цветового спектра, переводя их в тактильно-плоскостные, дешифруемые и передаваемые на затылочные доли мозга уже в виде образов. Грубых, но узнаваемых. Эффект Розы Кулешовой - женщины-калеки, страдающей от эпилепсии и в конце-концов, умершей от раковой опухоли, подарило человечество возможность дать отпор неведомому врагу. Не возможность воевать, но возможность защититься и, может быть, вступить в контакт.
"Познать - значит понять". - Стас всегда полагался на эту простую фабулу. Будучи человеком действия, интуиции, иногда порыва, он старательно анализировал все факторы той или иной ситуации, никогда не шел напролом, всегда задумывался о последствиях. Люди дорого заплатило за свою импульсивность. Захлебывающиеся в тесноте Солнечной системы миллиарды, всего лишь недавно были жалкими десятками тысяч, избежавшими пекла глобальной войны. Неоправданная, безсмысленная жестокость человека ужаснула его самого, алкалоидная эйфория схлынула, и наступило тяжелейшее похмелье - цивилизация в руинах, ресурсы истощены, единственная пригодная для жизни планета превращена в ком спекшегося радиоактивного шлака. Воевать стало не с кем и не за что, пришло время выживать. На этот раз без насилия. Один из факторов выживания, эволюции вида замкнул петлю - лежащий на чаше весов танатос чуть было не перевесил либидо.
Парадоксально, но неприятие пришло само собой. Никто не стал копаться в ДНК, удаляя из генома лишнюю Y-хромосому, никто не стал регулировать уровень лития и кобальта в крови или выработку эстрогена и прогестерона. Всем достаточно было оглянуться на окружающую действительность. Или посмотреть хроники. Ненасилие стало биологическим преимуществом только после наступления Апокалипсиса.
И поэтому, каждый раз, когда Стас применял "Сулицу", дезактивируя Аспида, он испытывал ужас и отвращение к себе. Лишь постоянный психотренинг и надежда на то, что в следующий раз это Нечто не вынырнет по курсу беззащитного корабля, сея гибель, не давала ему скатиться в омут безумия. Ученые со скепсисом относились к теории разумности Аспида, более склоняясь к версии беспилотного автомата, что впрочем несильно утешало Стаса. Правды не знал никто. Ее еще только предстояло выяснить.
"Кротон" завис в ста тысячах километрах от Аспида - гуманоидная фигура в доспехах из легированной керамики. Массивный приплюснутый торс, вместо головы фасеточное полушарие эхо-сенсорной мембраны, левая "рука"-манипулятор оканчивается длинным жалом "Сулицы" , ноги с противостоящими суставами для большей устойчивости. Последнее бесполезно в бескрайности космоса, всего лишь атавистическое наследие штурмовых роботизированных танков прошлого, на базе которых и были разработаны "Кротоны". Машины для исследования. Машины для защиты. Машины для Невойны.
И все таки, машины для нападения. Заряд энерговируса хищно, намотанный на протонную струну "Сулицы", хищно дремал, дожидаясь своего часа. Достигая цели, он дестабилизировал структурную целостность Аспида, провоцируя цепную реакцию, по силе сравнимой, с аннигиляцией антивещества.
"Георгий-Победоносец, пронзающий змея". - Неввесело шутил иногда Стас на этот счет. - "Правда, вместо змея у меня спрут".
Аспид и впрямь походил на причудливое головоногое. Причудливая клякса извивающихся энергетических щупалец, впаянная в пустоту.
"Надеюсь, сегодня нам не придется сражаться" - Мысленно обратился к нему Стас. - "Надеюсь, сегодня нам удастся поговорить".
Он послал импульс на маршевые двигатели, и "Кротон", мерцая ионным свечением, начал падать навстречу.