Цитата:
14. «Один из них повернул к молодому человеку закопченое лицо» - закопчённое?
А какое? Там же огонь бушевал! ;)
|
В смысле две буквы "н".
А когда продолжение будет? Обязательно прочту.
То ли рассказ, то ли зарисовка
МИР МЕРТВЕЦОВ
Я вышел из дома в семь часов: на улице темно и холодно. Разум ещё не полностью проснулся и не мог адекватно воспринимать унылую реальность вокруг. В плеере крутится диск «Арии».
В семь ноль пять я дошёл до остановки. Всё как всегда – огромная толпа людей со злыми глазами кидается на каждый автобус и осаждает его. В Средние Века осаждали крепости, а сейчас – автобусы… Открывшиеся двери являют миру несколько спин, и становится понятно, что мест больше нет. И всё же находятся храбрецы, которые пробираются туда, в недра автобуса, где их сразу же сдавливает равнодушная людская толпа – и больше не даёт даже двинуться. Я улыбаюсь – интересно, какой архиватор установлен в простеньком на вид автобусе, ZIP или RAR?
Стоящих-На-Остановке – именно так, с трёх больших букв и с дефисами – наверное, никогда не становится меньше. По крайней мере, я никогда этого не видел. А вот и подкрепление – и только что проснувшиеся, и уже успевшие почистить зубы стекаются на остановку с одной мыслью: успеть на работу, в школу, в институт (нужное подчеркнуть). Если бы это была не реаль-ная жизнь, а компьютерная игра «Heroes of the Might and Magic III», то можно было бы подвести к остановке стрелку мыши и щёлкнуть правой кнопкой. Появилось бы окошко с надписью «Легион».
Семь пятнадцать. Сначала мне становится холодно, потом тепло. Инте-ресно, почему так происходит? Люди всё так же атакуют автобусы, но те-перь, как мне кажется, в их глазах появляется остервенение. Будь их воля, они завалили бы какой-нибудь автобус набок, добили палками и камнями и съели. Наверное, так древние люди охотились на мамонтов.
Семь двадцать. Только сейчас обращаю внимание на то, что в наушни-ках играет музыка. Мне сейчас нельзя отвлекаться – в любой момент может прийти автобус единственно нужного маршрута, и если я не попаду в него, могу остаться здесь, в этом Вместилище Скорби, ещё на час или больше.
Семь двадцать пять. Вот он, нужный мне автобус. Проклятая сволочь… Несколько шагов, чтобы оказаться у дверей. Слева толкают, справа ругаются, сзади ругаются на тех, кто толкает. Но вот я внутри. Неземное спокойствие сходит на мою душу, когда я схватываюсь за поручень. Победа.
Ехать мне как минимум полчаса. Просто отключить сознание не полу-чится, да и глупо это. Можно послушать музыку и о чём-нибудь подумать. Время терпит, как говорится.
«Не ведьма, не колдунья ко мне явилась в дом, - поёт Беркут, нынешний солист «Арии». –
Не в пору полнолунья, а летним ясным днём…»
Одна из моих любимых песен. Хорошо, что я купил плеер, иначе от од-нообразия утренних поездок в институт наверняка сошёл бы с ума. Ушёл бы в себя и просветился – меня тогда в позе лотоса выбросили бы из окна на ка-кой-нибудь остановке. Наверняка в лужу: автобусы обожают останавливать-ся там, где много воды! А люди ходили бы мимо меня и плевались, говоря: «Алкаш или дурак!» Ожесточение – метод адаптации к условиям современ-ной антропогенной среды. А сердце у Homo sapiens скоро атрофируется или сохранится только как рудимент. Но, наверное, я несправедлив к людям…
«Пока ты жив, не умирай, на этот мир взгляни. У многих здесь душа мертва – они мертвы внутри. Но ходят и смеются, не зная, что их нет…»
Если бы можно было видеть, сохранил человек свою душу живой, или она давно умерла – интересно, что бы я увидел?
Автобус тряхнуло. Пассажиры кучами повалились на пол, а я успел в последний момент схватиться за поручень обеими руками и устоял. Разда-лись громкие недовольные крики.
И тут я почувствовал, что всё изменилось.
Мир потерял краски, остался только серый цвет. Всё вокруг окрашено в его оттенки. Я удивлённо повертел головой – и еле сдержал крик. Меня окружали мертвецы.
«Хотел увидеть, и увидел» - отстранённо подумал я. Руки, вцепившиеся в поручень, дрожали. Волосы приподняли шапку на целый сантиметр, а может и больше.
Слева от меня стоял мужчина. На безжизненном сером лице я увидел явные признаки разложения. Поглядел направо – девушка в модном пальто держит сумочку истлевшей рукой мертвеца.
Везде застывшие взгляды, разложение и торчащие кости. «Есть кто живой?» - захотелось закричать мне. Не решился. Испугался, что никто не отве-тит.
Мне стало плохо. «Выйти на следующей же остановке» - решил я. Про-толкнувшись через кучку полуистлевших зомби, я остановился у двери. Кондуктор повернул ко мне голый череп, в глазницы вставлены две монеты по пять рублей. Я отвернулся.
В конце салона я увидел единственного живого здесь, это был грудной ребёнок. Его держал на руках скелет. «Ты же убьёшь его, убьёшь!» - захотелось мне крикнуть скелету. Автобус остановился, двери открылись. Я, не помня себя, выбежал прочь.
По улицам серого города ходили мертвецы. Куда не кинь взгляд – скеле-ты или полуразложившиеся трупы. Серое солнце светит так тускло, что, ка-жется, и оно мертво.
«Один в мире мертвецов» - подумалось мне. С другой стороны, а почему я думаю, что жив? С чего я взял, что лучше их всех, а не такой же, как они?
Можно заглянуть в лужу – отражение покажет, кто я на самом деле. Но… страшно! Что, если я увижу череп, обтянутый гнилой кожей?..
Я закрыл глаза. Тогда пусть будет так. У меня хватит храбрости признать, что я мёртв. Или не хватит?
Сжав кулаки, я шагнул к луже и заглянул в серую гладь воды…
* * *
…Снег вернул себе белизну. Одежда людей и здания вновь стали яркими, цветными. Небо не серое – синее. Какое счастье…
По улицам города ходили люди. «Не мертвецы, люди» - убеждал я себя. Что я видел? Серый мир, полный мертвецов. Истина или наваждение?
Если это правда, то что их убило? Что сделало трупами ещё при жизни? Разбитые мечты, которые уже не склеить? Сплошная злоба вокруг, безразличие и равнодушие? Изо дня в день они привыкали жить в сером мире, похоронив самих себя. Могила души там, где погребена мечта…
«А ведь они были рождены для великого, - подумал я. – Мы все рожда-емся живыми». Груз ежедневных проблем, рутина повседневности и безвыходность убили их души. Они привыкали жить без цели, без мечты. Мертвецы серого мира.
Их души попали в плен и они забыли о них. Они предали их.
«Где я?! – закричал я мысленно. – Кто я?! Где моя душа?! Зачем я здесь?!»
Пока я хочу узнать ответы на эти вопросы, я жив. Пока я хочу быть чем-то большим, чем я есть, я жив. Пока я верю в свою мечту, я жив.
«Я верю в людей, - подумал я ожесточённо. – Мир мертвецов – неправда, бред!»
Или?..