[Рэй Соло]

Скрытый текст - 37:

Лиза 06:31 18 февраля 2009 года

Я сидела на макушке возвышающегося над городом холма и смотрела, как дома и улицы затапливает красным светом заходящего за горизонт солнца. Его лучи уже не грели, но еще достаточно светили, окрашивая все, чего они касались в разные оттенки красного. Я обхватила руками колени и положила на них подбородок.
- А если он погибнет там?- появилась в голове крамольная мысль.- Не слишком ли я тороплюсь жечь все мосты за спиной?
- Нет,- безжалостно ответила я самой себе,- не слишком и даже не тороплюсь. Надо было сделать это гораздо раньше, а в идеале вообще не начинать, но кто же знал, что Миша встретится на моем пути, и что он будет таким… таким… Я не могла подобрать слов, но понимала, что, что бы я не сказала, все это будет преуменьшением, причем преуменьшением настолько сильным и глобальным, что не выразит и сотой доли того, что должно…
Шаги за спиной почему-то не заставили меня вздрогнуть. Может, потому, что я была абсолютно уверена в том, что превосходно знаю человека, которому они принадлежали?
- Миша…
- Что?
- Я люблю тебя.
- Не лги.
Он подошел и, вытянув ноги, уселся рядом.
- Почему?
- Тот, кому ты хочешь это сказать, остался там.
- Где?
- Там. Он погиб при штурме «Святого кентавра», умер от усталости, простояв сутки напролет за штурвалом спасавшегося от торпедоносцев корабля, погиб от шального снаряда малокалиберного орудия, погиб при отражении штурма объятого огнем транспорта, взорвался вместе с рубкой корабля от попадания торпеды, сгорел заживо, замерз насмерть и утонул в ледяной воде Атлантического океана, он умер, не приходя в сознание, на борту русской субмарины и на борту гидросамолета, не дотерпев до родной земли несколько часов, он скончался на операционном столе в питерском Центральном Институте Лазерной Хирургии… Его больше нет, и никогда не будет. Прости, если сможешь.
- Миша, нет…
Я повернулась к нему и, стоя на коленях, обняла его за шею, чувствуя неестественный холод кожи и видя неживой лед в глазах.
- Миша, пожалуйста, не уходи… Я люблю тебя…
- Не лги.
- Мишенька…
Я обняла его крепче, чувствуя, как на глазах появляются слезы.
- Поцелуй меня…
- Зачем?
- Пожалуйста… Сделай мне этот прощальный подарок… Позволь попытаться убедить тебя, что я действительно люблю…
- Любишь. Не меня.
- Миша…
Я коснулась его ледяных губ своими, потом еще раз, и еще… он чуть-чуть шевельнулся мне на встречу, чуть-чуть ответил на мой поцелуй, а я уже не могла сдерживать ни слез, ни страсти, особенно когда почувствовала его руки, обнимающие меня за плечи. Миша… Ты ведь человек… Почему ты споришь..?
Поцелуй длился бесконечно, и тут… Его руки, прежде бывшие у меня за спиной, потихоньку переместились мне на плечи, затем заскользили ниже, ниже, ниже, но, едва коснувшись прикрытой белым шелком блузки груди, он вдруг остановился и вернулся назад, к основанию шеи. Его руки расстегнули одну пуговичку, другую, занялись третьей…
- Нет, не надо, не здесь, не сейчас, хотя я и хочу этого, но не надо…
Он не сопротивлялся, когда я взяла его пальцы своими и убрала подальше от своей одежды.
- Любишь,- казалось, его голос звучит прямо в голове,- не меня… И не того, кто погиб…
Он растаял у меня на руках, как дым, сдуваемый резким порывом ветра. Я проснулась и еще некоторое время не могла поверить, что это был сон… Костя лежал рядом, по-хозяйски закинув на меня руку. Я вздрогнула от такой резкой перемены, потихоньку выскользнула из-под его конечности и, отодвинувшись к стенке, попыталась слиться с ней, стать ее частью, что угодно, только что бы его не было рядом. Хотя между нами ничего и не было этой ночью, я все равно безумно захотела очутиться отсюда как можно дальше, а лучше дома и лучше с Мишей… Но случится ли это когда-нибудь? Наиболее вероятным мне казался отрицательный ответ. Но я ошибалась. А утром я села в поезд и уехала домой, в Улан-Удэ, уехала, что бы больше не видеть этого человека, не позволять и дальше портить себе жизнь… Но я тоже ошибалась…