[Ос В.]

Болота

Гедель не знал, сколько он простоял так. Он знал только, что внезапно очнулся от забытья и понял, что слышит какой-то голос. Этот голос давил на разум, будто пытаясь сломить его.
Адмирал машинально произнес слова силы, отстраняясь от происходящего. Да, специфика болот чувствовалась и в этом - если раньше, открывая себя миру, он мог видеть, казалось, на многие мили во всех слоях реальности, то сейчас он будто бы пробирался на ощупь.
Звуки, запахи пейзажи болот сейчас казались чем-то далеким и неинтересным, как и всегда в этом состоянии. Ни Аонгорин наблюдал мир во всех его гранях, ему открылись волны эфира, изменчивые течения астральных волн, яркий свет божественных измерений, в которых вращался Небесный Механизм и мерное дрожание мучеников Стылого Ада. Вернее, должно было, однако тут сил его колдовского зрения хватало лишь на то, что бы таким образом обозревать самого себя. Но Видя себя, ты видишь и весь мир.
"Мир - лишь метафора, которой человек воздействует на самого себя. есть создатель мира таким, каким я его вижу".
Мир вокруг Геделя распался на составляющие его грани - планы реальности, напоминавшие ранее многоэтажный дом, отдалились и отсоединились друг от друга.
"План - это не место, а точка зрения. Переходя с плана на план, ты остаешься в одном и том же месте, изменяя лишь своё восприятие и состояние своего разума"
Миры-планы сложились под разными углами, образовав причудливый многогранник, который, задрожав, схлопнулся сам в себя. Сознание Адмирала наполнил пульсирующий свет. Постояв, он отыскал его источник - самого себя.
"Весь этот мир - лишь выстрел, сделанный мною в Вечность".
Адмирал открыл глаза - как ни странно, простейшее упражнение, в котором даже почти не было волшебства, помогло. Он слышал, видел, осязал и обонял со всей отчетливостью, однако эти чувства не влияли на его разум. Ничто не колебало его внутренней уверенности. Да и как что-то внешнее могло помешать ему, если это "внешнее" - лишь инструмент и метод, которым он познает себя?
Усмехнувшись, Адмирал схватил за плечо уставившегося в одну точку связиста и потащил его за собой. Туда, где находилась цель их путешествия.