Критика – любое высказанное и аргументированное суждение относительно того или иного факта, в нашем случае – художественного произведения. В быту закрепилось именно за негативной оценкой (видимо, в силу того что человек чаще ругает, чем хвалит), и стереотип этот довольно сложно сломать. Критика подразумевает определенное содержание высказывания, но не форму. Для нас наиболее актуальными становятся две:

Отзыв – мнение и впечатление от прочитанного произведения с обоснованием, аргументацией высказанной оценки. Невероятно популярный формат, потому что не требует соблюдения формата :smile: Достаточно написать, что рассказ произвел то или иное впечатление благодаря теме/идее или комплексу идей/герою или героям/атмосфере и пр. и пр. Форма изложения мыслей ранжируется в зависимости от задачи, которую ставит перед собой читатель: поделиться впечатлением, привлечь внимание, разобраться в прочитанном и т.д. По содержанию отзыв может приближаться к рецензии, если читатель сосредотачивается не на своем впечатлении, а на том, благодаря чему это впечатление имеет место быть.

Рецензия в большей степени базируется на отзыве, отзыв составляет ее основу. Однако рецензия, во-первых, подразумевает более глубокий анализ текста (как правило, его идейной составляющей), во-вторых, предполагает использование научного или научно-популярного стиля (в отличие от отзыва, который чаще всего выдержан в публицистическом стиле), в-третьих, должен содержать определенные формальные составляющие:
1) «выходные данные»: автор, название, где и когда произведение опубликовано;
2) содержание произведения (по большому счету, это краткий пересказ, где рецензент выявляет понимание основных идейных линий произведения);
3) интересные, необычные моменты – то, что рецензент счел находками, причем необязательно формирующими положительное впечатление (манера повествования, композиция, переклички и разного рода аллюзии, особенности стиля и пр.);
4) (и это самая большая часть рецензии!) личное впечатление, выражение собственного мнения с аргументацией, обращением к тексту произведения.

Обратите внимание на то, что рецензия с точки зрения структуры не подразумевает популярного на Креативе «разбора ошибок». Все, что рецензент сочтет просчетом автора, он вписывает как неудачный ход (анализируя сам ход) или аргументацию впечатления.

Рецензируя, мы избегаем разговорной лексики и просторечий, используем правильные синтаксические конструкции, при этом стараясь их не перегружать: писать следует литературным языком, но в первую очередь так, чтобы читатель тебя понял. Старайтесь уходить от конспективного стиля, делите текст рецензии на смысловые части абзацами. И не забывайте: текст ваш так или иначе должен иметь направляющую, центральную мысль, связанную с восприятием и интерпретацией произведения. Именно благодаря ее наличию ваш текст приобретает ценность и в контексте произведения, на которое написана рецензия, и в качестве самостоятельного текста. Важно помнить, что сильное место рецензии, как и в художественном тексте, – финал; здесь важно грамотно свести ниточки, не повториться; резюмировать, но не «основную часть» рецензии, а ту самую центральную мысль.

Само собой, встает вопрос об объеме рецензии. От объема произведения он, как мне кажется, не зависит, потому что речь идет о вашем восприятии, вашей мысли, для подтверждения которой вы выбираете самые яркие «иллюстрации». 2-2,5 тысячи знаков, на мой взгляд, самый подходящий формат: он и читается, и воспринимается быстро и легко, и вложить в такой текст можно достаточно, не чувствуя себя ущемленным. Если же вы уложились в половину, проверьте, не упустили ли вы что-то из важных составляющих. Все на месте? Тогда самое важное: рецензия должна вам нравиться ☺ От нее должно оставаться ощущение целостности, законченности, «округлости». При выполнении этого – самого важного – условия на объем можно не смотреть. Если же вы за предложенные рамки вылезли, прочитайте свой текст «с карандашом», посмотрите, не следует ли что-то вычеркнуть: не повторяетесь ли вы, не уходите ли в сторону, не увлеклись ли пересказом. Опять же, если все нравится – значит, работа удалась.

Рецензия на роман «Комедианты» Валерия Михайлова

Весь мир – театр… Дальше можно не продолжать: очень мало найдётся людей, которые не слышали этой фразы. Но что она означает на самом деле? Фраза эта гораздо глубже, чем кажется, даже если забыть, что она изначально философская. Да, мир – театр, представление, буффонада, если хотите, а люди – гамлеты, хлестаковы и арлекины. И кому какая досталась роль, сказать иногда можно только после того, как будет пройдена точка невозврата, когда для человека делать выбор станет уже слишком поздно. Когда или пан – или пропал.
Так и у героев Валерия Михайлова. А значит, не пытайтесь предугадать их поступки: это почти невозможно. Их характеры до конца не понять. Они загадки сами по себе – и части ещё больших загадок. При этом каждый играет важную роль в повествовании, в жизни, в реальности произведения.
А реальность эта прописана как нельзя более реалистично. Здесь вам и обыденность, даже бытовуха, и необычайные приключения, показывающие наглядно, кто слабый, а кто сильный, и пространные размышления о роли человека в собственной судьбе и судьбе мира. Заметили: роль в роли? Это не случайный речевой оборот. Всё в романе Валерия Михайлова словно бы сплелось в узел, перемешалось. До неузнаваемости? Нет. Но до той степени, когда мифичность рисует сверхреальностными красками картину с первого взгляда непонятную, но при внимательном разглядывании достаточно чёткую и очень многозначную.
Форма должна отвечать содержанию. И наоборот. Эту прописную истину автор доказывает своим текстом. Многожанровый, динамичный, напряжённый, местами лирический, местами мистический, роман интригует до самого финала. И можете не сомневаться, концовка будет непредсказуемой, но именно такой, какая подошла бы подобному произведению.
Зачин «Комедиантов» банален и даже скучен – но только на первый взгляд. И история любви, которая успокаивает и умиротворяет, постепенно начинает делать напряжение, скрытое внутри вязи слов, всё более явным. Эта линия перемежается ещё с несколькими, в частности с захватывающей детективно-триллерной историей о некоем Эксперименте. Но не будем раскрывать карт, а у автора, следует заметить, есть на руках как минимум пара тузов.
Автор предпочитает говорить прямо, без экивоков. Кого-то ошеломят жёсткие и, скажем прямо, жестокие моменты, кто-то будет восхищён поистине буддистской начинкой романа, кому-то понравится чётко прописанная психология героев, кому-то… Впрочем, стоит ли перечислять? Проще и интереснее прочитать книжку, самому попасть в тот мир, сделать собственные выводы.
И пара слов, выражающих личное мнение автора данной рецензии и по совместительству корректора этой вещи. Сказать, что роман мне понравился, слишком просто. Односложно. Это глубокое и необычное произведение. На любителя? Возможно. Но оно настолько многогранно, что должно заинтересовать людей самых разных возрастов, профессий, взглядов. По сути, это детективно-приключенческий роман, а по существу – некая литературно широкая субстанция, в той же степени, в которой широки и недосказаны, но крайне притягательны наши мысли и фантазии. Наша жизнь.
Как известно, жизнь – игра. Игра в комедию. А зачастую – трагикомедию. Но не спешите навешивать ярлык: вспомните, каковы настоящие русские комедии. Вспомните их глубину, объёмность, ум и красоту. Наряду с великолепным юмором. Здесь юмора практически нет, разве что «чёрный», зато остального – вдоволь.
Прочитайте. Равнодушными вы не останетесь, это точно.

После прочтения рассказа пришли мне на память две цитаты: «человек человеку – волк» и «квартирный вопрос только испортил их…»
Человечество всегда страдало от тесноты. Или ему казалось, что оно страдает. В рассказе «Гигаполис» главный герой не просто страдает от тесноты. Он, можно сказать, уже перешел черту, которая отделяет страдание от ненависти. ГГ тесно в этом мире, который представляет собой огромную мусорную свалку. И жители мегаполиса – это всего лишь паштет, по крайней мере, все к этому ведет. Короче, перед читателем огромная консервная банка: пятьсот ярусов вместе с Крышей, на которой обитают богатеи (а где же им еще обитать-то?); тюрьма, где в ряд выстроились все, кто мечтает о добавочных жизненноважных сантиметрах; гигантский эскалатор, на котором тебе в ухо дышат смрадом дурнопахнущей еды; крохотные квартирки, в которых можно только сидеть и лежать, хорошо еще, если ноги не упираются в противоположную стену, а они упираются; личные автомобили, которые жмут в плечах…Ценность человеческой жизни стремительно приближается к нулю. Главная ценность в этом мире – пресловутое жизненное пространство.
Весь рассказ медленно, но верно ведет ГГ к финалу. Он ненавидит этот мир (т. е. Гигаполис, который является его домом) за густонаселенность, свою работу полицейского, потому что сочувствует расширителям, которых вынужден упаковывать и отправлять в стоячую тюрьму, хотя, одновременно, считает такой способ содержания преступников гуманным: «меньше пространство для них, больше для всех остальных». ГГ благодарен своей жене за самоубийство: ведь втроем в их квартирке жить невозможно. Он завидует сыну: тот еще может бегать от стены к стене, у него еще есть много свободного пространства. Он досадует на умершего недавно деде: тот «за всю жизнь так и не смог накопить достаточно денег, чтобы выкупить каморку». ГГ не живет, он существует по инерции, питаясь ненавистью, хотя планы на будущее у него, вроде бы есть: лет через пять он сможет позволить себе каморку, в которой ноги по ночам не будут затекать. И более того, у ГГ есть мечта: эпидемия, которая выкосит половину человечества. Обычные человеческие духовные ценности, еще 50 лет назад присущие человечеству, кажутся ему настолько несуразными, что чтение старого журнала вызывает в нем гнев и новый приступ ненависти.
И вот здесь у меня возник вопрос: а зачем герой читает сетевые энциклопедии и старый журнал, если ничего, кроме расстройства, не испытывает? Возможно, все же под ненавистью в нем скрыто еще какое-то чувство, и даже не одно?
Рассказ наполнен мыслями автора. Его видением этого мира и своего героя. А сам герой вызывает у меня, как читателя, довольно сложные чувства. С одной стороны, вроде бы все ясно: главное в герое – ненависть к миру и своей жизни. И ничего, кроме ненависти, в нем нет. С другой стороны, последние абзацы как раз говорят об ином: он любит сына, тоскует по умершему деду и не желает быть свидетелем гибели Гигаполиса, впрочем, он, возможно, просто не хочет гибнуть в тесноте. И это, по всей видимости, ему удается.
Что не хватает в этом рассказе мне, как читателю? Не хватает именно героя. Все, что я узнаю о нем – это видение самого автора. Его мысли, его чувства. А вот чувств героя, его эмоций и переживание почти нет. Пожалуй, это делает его похожим на схему, в которой некоторые положения противоречат друг другу.
Вот, например, эпизод, когда ГГ возвращается в свою квартирку. Он видит ребенка, Степку, и мы, читатели видим мальчика, который играет на полу. Далее автор описывает вечер героя. Он отдыхает, ест, ходит в туалет, смотрит новости, читает журнал и ложится спать. А о ребенке только одно упоминание: «Степан прикорнул сбоку». ГГ не разговаривает с ним, не играет, не думает о нем…Почему? Он равнодушен? Не умеет любить? Но в конце рассказа мы видим весьма сентиментальный эпизод, когда ГГ говорит сыну, что они идут к деду и выносит его умирать на крышу, под лучи солнца. Честно говоря, после финальной фразы: «Это небо, сынок», мне представилась скупая мужская слеза, бегущая по небритой щеке.
Короче говоря, герой не слишком живой и весьма малоэмоциональный.
Хотя, с другой стороны, атмосфера этого мира, медленно, но верно движущегося к гибели, создана вполне приемлемо, особенно натуралистическими подробностями быта заключенных.

Нет, можно было бы простить автора за многочисленное "он"/"была"/"было" с самого начала текста.
Можно не замечать, как "эксперты боялись", хотя логичнее было бы "эксперты высказывали мнение".
Но после того, как "Тощий мужчина стоял в маленьком свободным пятачке" стало совсем грустновато.
А потом и посылось...
23 "он" я насчитала. Ух! А там же еще "ему" и "его"!
Сначала непонятно было даже, это тот Он, который с ножом, или тот Он, который с машиной. Но обадва явно мужики, с этим вопросов не возникало.
А позвольте узнать, автор, почему "расширитель" с маленькой буквы? Если это название определенного асоциального
элемента - я бы писала с большой буквы или в кавычках.

Радость доставила мне фраза "Толпа, словно живое море, сомкнулось за его спиной. ". А что бы сделало в данной ситуации "Мертвое море"? :)
Неожиданно автор вспомнил как звать ГГ и назвал его - Игорь. 1-й Игорь был во 2 абзаце и тут, после нескончаемых "он",
опять всплыл на середине повествования.
Дорогой автор, если вам все понятно в вашем наборе слов - совершенно не факт, что читатель захочет в этом разбираться и вникать.

НО, если опустить все литературно-технические ляпы, картину мира автор нарисовал понятную. То бишь, даже карапуз разберется,
что жить нам через 50 лет будет хреново и тесно. Много деталей продумано и обосновано, тут автор постарался.
В тексте есть ненависть к глупым современникам, которые мечтают и пишут о космосе и пришельцах. Автор чернит будущее всеми силами.
Хочется в такое верить? Мне нет. Я люблю розовые очки, и даже не потому, что мысли материальны, а потому - что нужно всегда верить
в лучшее.
А в рассказе все как покатилось по наклонной вниз, так и закончилось "все умерли".
ГГ - не жаль, деда - не жаль,сына(внезапно!) - не жаль, людей - не жаль. Фантазию автора - жаль, ее бы в мирное русло, да чуть подучить технике письма...