Два измученных карлика в грязных лохмотьях стояли на краю скалы, задыхаясь от бессильной злобы и ветра. Убеленный сединами старец и совсем еще мальчик. Первый понуро рассматривал носки своих сапог, паренек же загнанно озирался по сторонам. Далеко внизу бушевало расходившееся море, вгрызаясь в камень, надеясь украсть еще хоть клочок, хоть малую толику суши. Руки обоих были прочно связаны.
Позади них гарцевали на лошадях вооруженные всадники, а чуть поодаль стояли пешие воины с копьями наперевес. Один из всадников отделился от группы, подъехал поближе к карликам и грозно прорычал:
– Последний раз предлагаю вам, свиньи – ваши жизни в обмен на мед. Я лорд Дункан, законный король Шотландии, даю слово, что пощажу вас.
Никакой реакции не последовало.
– Чего молчите, смердящие скоты? – он спрыгнул с лошади, схватил старика за бороду и дернул его голову вверх, так, что взгляды их встретились. – Ты понимаешь меня, пикт?
Старик отстранился рывком, оставив в перчатке клок волос, и снова опустил голову.
– Все ты понимаешь! – лорд Дункан несильно пихнул пикта в плечо. – Говори, иначе я прикажу высечь тебя и твоего заморыша плетьми. Это отлично развязывает языки. Вырви-Глаз очень любит стегать людей. Правда, таких, как вы, на нормального человека надо двое, да Вырви-Глаз?
Солдаты из окружения дружно захохотали.
Пожилой пикт сплюнул на землю и презрительно процедил сквозь зубы:
– Ты вырезал весь мой род, неужели думаешь, что я поверю твоим словам, пёс-Дункан.
– Мои солдаты слышали обещание, – шотландский король кивнул себе за спину, туда, где расположилось его войско. – С ними мы часто дергали смерть за усы, прикрывая друг другу спину. Кто пойдет за мной в следующий раз, если не будет веры слову моему? Так что, уродец, ты можешь мне верить.
Пикт задумался, его изрезанное морщинами лицо, превратилось в каменную маску. Затем он сказал:
– Я хочу говорить с тобой один на один. Прикажи, чтобы увели моего сына.
– Ладно, я согласен, – лорд Дункан обернулся и обратился к солдатам. – Эй, вы там, уберите мальчишку. Да понежнее с ним, эти пикты такие мелкие, не ровен час, оторвете что-нибудь. Ну, шевелитесь, быстро-быстро!!!
Юного пикта схватили под руки и оттащили за ряды пехотинцев.
– Говори, мерзкий карлик. Только не вздумай хитрить, – король выдернул меч из ножен. – Или я собственноручно прирежу тебя, как свинью.
Старик пожал плечами:
– Моя судьба в твоих руках. Не думаешь же ты, что я смогу убежать от всех этих солдат, да еще связанный, – и он показал королю веревки на руках.
– Хорошо, – лорд Дункан демонстративно приложил ладонь к уху. – Я слушаю тебя.
– Если ты выполнишь мою просьбу, я расскажу тебе рецепт верескового меда, – пообещал старик, а потом прибавил жарким шепотом. – Только помни, ты поклялся сохранить мне жизнь.
– Да, тебе и твоему молокососу… – согласился король.
На это старик возразил:
– Послушай, как я смогу глядеть ему в глаза, если выдам тебе наш секрет. Да он сам в первую же ночь пристукнет меня камнем или задушит сыромятным ремнем. А я жить хочу. Ты же знаешь, старость боится смерти. Я давно бы рассказал тебе все, что ты просишь, если бы не он.
– К чему ты клонишь, не понимаю? – грозно спросил шотландец.
Голос старика зазвучал еще тише:
– Я прошу тебя – убей мальчонку, и рецепт – твой.
Король Дункан задумчиво почесал заросший густой щетиной подбородок и сказал:
– Слыхал я, что вы, пикты, просто животные. Но вот чтобы так… Хорошо, мне это ничего не будет стоить, я сделаю так, как ты просишь. Одни уродцем меньше, одним больше. А чтобы не тупить и не вымазывать об него наши мечи, его сбросят со скалы.
Он отвернулся от старика и зычно крикнул:
– Эй, молодцы, тащите волчонка обратно! – и добавил. – В море его!
Паренька немедленно доставили и подвели к краю пропасти.


В это время над обрывом раздался негромкий хлопок. В воздухе появилась яркая точка. Она начала очень быстро расти и превратилась в играющую всеми цветами радуги сферу размером с лошадь. Из нее на скалистый утес полились одна за другой черные фигуры. Две…шесть…пятнадцать. Пришельцы сразу же бросились в сторону замерших от ужаса солдат. В войско короля Дункана полетели шары, сотканные из голубого пламени. Попадая в толпу, они оставляли после себя лишь распластанные тела. Вялая попытка огрызаться стрелами и копьями ни к чему не привела – и то, и другое замирало в воздухе, опадая причудливым дождем. Вскоре все солдаты, в том числе и их предводитель, лежали на земле. Стоять остались лишь две маленькие скрюченные фигурки на самом краю обрыва – старик-пикт с сыном. Пришельцы схватили обоих под руки и утащили в разноцветную сферу. Спустя миг после того, как последний из них скрылся за радужной пленкой, шар растворился в напоенном солеными морскими брызгами воздухе.


Когда мылыши-пикты очнулись, вокруг них сновали люди – если, конечно это были люди – в снежно-белых одеяниях. Их окружали чистые, без следов закопченности, потолок и стены. Очаг или хотя бы подобие его отсутствовал, но было тепло. Увидев все это, старик прошептал юноше:
– Хвала Судьбе, боги забрали нас к себе, сынок.
Видимо, один из людей понимал их язык, потому что он улыбнулся и сказал:
– Успокойтесь, вам нельзя волноваться. А лучше поспите еще, набирайтесь сил.
После этого он по очереди прижал нечто к предплечью каждого из пиктов, и те моментально провалились в сон.

На следующий день бывших пленников обрядили в зеленые пижамы, сытно накормили и препроводили в просторный, ярко освещенный зал. Там за столом их уже дожидался человек в серебряном костюме, во всяком случае, блистал он, как начищенное серебро. Глаза его были странно узкие, казалось, что он постоянно щурится.
– Приветствую вас, господа пикты, – человек открыто улыбался. – Меня зовут Ковач, Сянцзян Ковач. Я здесь, чтобы сделать ваше пребывание у нас как можно более приятным. Вы ни в чем не нуждаетесь?
Пикты молчали.
– Простите, я видно не с того начал, – он сделал знак рукой, и молоденькая девушка поставила перед ними на стол чудные разноцветные бутыли, непонятные шары и кубики.
– Вот, не угодно ли для начала выпить, – радушно предложил Ковач. – Я мог бы еще угостить вас сигарой, но, учитывая то, откуда вы, воздержусь.
Он налил коричневой жидкости в стаканы и бросил в нее прозрачные кубики. Паренек жадно схватил свою порцию, глотнул и закашлялся. Старик пить не стал, он выжидающе смотрел на Ковача. А тот невозмутимо продолжил:
– Я представляю международный фонд «Из глубины веков». Надо сказать, что именно благодаря ему вы оказались здесь. Ваш пансион и лечение так же оплачивается из средств фонда.
– Ты так щебечешь! – прервал его старик. – Я не пойму, чего ты хочешь от нас, незнакомец?
– Дело в том, – распинался Ковач, – что наша задача – это возрождение культурного и технологического наследия, забытого и утерянного в древние времена. Дамасская сталь, опыты Тесла, строительство пирамид, да мало ли еще? Все это входит в круг наших интересов.
– Еще раз прошу тебя, говори понятнее, – пожилой пикт начинал терять терпение. – Мой сын вообще тебя боится.
Ковач согласно кивнул:
– Хорошо, вы хотите, чтобы я перешел непосредственно к делу, – тут он стал загибать пальцы. – Вас спасли от неминуемой гибели, обездвижив целое войско, доставили сюда, отмыли, приодели, вылечили, даже провели протезирование зубов. Вы понимаете, что мы рассчитываем на некоторую вашу благодарность?
– Но у меня и у сына ничего нет, – старик пожал плечами.
Улыбка на лице Ковача стала еще шире:
– Мы хотим, что бы вы раскрыли, наконец, рецепт верескового меда. Неужели за все, что для вас сделали, это слишком много?
Старик задумался, помрачнел, взял со стола стакан и залпом выпил. Потом тихо произнес:
– Да что же вы все, сговорились?!!
Ковач нахмурился, улыбка слетела с его лица:
– Простите, теперь уже я вас не понимаю.
– А что тут понимать?! – старик поглядел ему в глаза. – Ладно, будет тебе секрет, будет вересковый мед. Только выполни сначала одно условие.
– С радостью! Любой ваш каприз будет исполнен. Деньги, вино, женщины, наркотики? Все, что угодно, – предчувствуя победу, Ковач снова ослепительно заулыбался.
Старик наклонился к самому уху ликовавшего пройдохи и прошептал:
–Убей моего сына, злыдень!