|
Что бы пройти десять футов до вант, Фаррелу пришлось, не считая ударов и парирований рапирой, пару раз кого-то пнуть, разрядить один свой пистолет, наступить на босу ногу сапогом, получить длинную царапину на руку и потерять левую перчатку. О'Брайен так и не понял, что это было за голодное недоразумение, в росте едва достигающее молодому чародею до груди, но в комплекте с перчаткой оно получило удар эфесом. Когда же начал наконец он стал подниматься наверх, какой-то рыжеволосый пират ухватил Фаррела за ногу. Не желая потерять сапог так же как и перчатку инисморец разрядил второй свой пистолет.
Взбираясь по вантам Фаррел заметил юнгу, сидевшего на рее. Помедлив миг и оценив высоту О'Брайен, решил перебрался по этой же рее ближе к мачте, идея взобраться на самый верх уже перестала казаться такой заманчивой - на высоте все сильнее ощущалась качка. Раскат грома. Внезапный порыв холодного ветра едва не сбросил стрелка вниз, заставив из-зо всех сил вцепиться в такелаж. Раненая рука отозвалась болью. - Доброго утра, - Фаррел невозмутимо поприветствовал юнгу на авалонском и устроился на рее. Начав по быстрому себя перевязывать он огляделся. На горизонте уже занималась заря и гасли звезды, а внизу, подобно некой необратимой химической реакции, кипела битва, словно волна плеснула реактив из одного сосуда столкнувшегося в другой. Эта бурная реакция между двумя гетерогенными растворами сопровождалась выделением дыма и пламени, выпадением осадка мертвых тел, шумом. Треск, лязг, крики! Лежит аморфной кучей медведь, лежит металичискими кристаллом одетый в доспехи Гарри, его голова объята пламенем. Кто-бы потушил, получиться очень неудачно, если из-за него загорится палуба. Капли битвы уже проникли на пиратский корабль: вот матросы "Альбатроса" атаковали вражеских стрелков, а вот большой кот отходит от тела павшего противника. Кажется это была Луиза. - Синьору опосля опасенье взяло - девка-то боцманова ведьмой судьбы оказалась. А ну еще какую пакость подготовила?Пороховой дым, сдутый было ветром, снова начал укутывать палубы кораблей, скрывая сражающихся. Кое-как покончив с перевязкой Фаррел начал перезаряжать свое оружие. В звуки боя вплелась новая мелодия: на вражеском корабле пела боцманская дудка. - Что значит это сигнал? На палубе пираты пошли в отчаянную и осмысленную атаку на ют. Решив, что один из пиратов, особо рьяно нападающий на айзенца - вожак, О'Брайен прицелился в него и выстрелил |
Три темные тени, с ног до головы перемазанные дегтем, Волькер Дорк увидел, только когда они приблизились вплотную.
Первая из теней скользнула вперед, опережая остальных на шаг. Волькер изловчился и ухватил клинок нападающего панцерхэндом. Тот дернулся, пытаясь высвободиться, но у него не получилось. Пират ощутил, как лезвие айзенца пронзает его плечо, вскрикнул, выпустил свое оружие и вынужден был спешно ретироваться за спины подельников. Некоторое время нападавшие осыпали боцмана Акулы градом ударов, тот медленно отступал, тщательно защищаясь. Слева под ребрами неожиданно кольнуло острой болью. Внутренности опалил огонь. Волькер судорожно раскрыл рот, пытаясь сдержать крик и чуть не пропустил второй удар. – А-а-а! Айзенец стиснул зубы и продолжил драку. Огонь терзал его внутренности, мешая сосредоточиться. «Я сумею забрать хоть одного с собой» Боль мешалась с растущей слабостью. Наверное, Волькер упал бы на палубу, если бы его не подпирали сзади свои же матросы. В сознании он удерживался только благодаря охватившему его бешенству, но долго ему так не протянуть. В ушах противно зазвенело. Сквозь этот звон он смутно различил нарастающий тяжелый шум и бряцание металла. Шум приближался. Магнус ап Ларсфолк решил, что трое на одного – это не совсем честно. Северянин рубанул наотмашь, и в следуюшее мгновение один из пиратов оказался едва не разрублен пополам. Второй едва успел сосредоточиться, чтобы поставить блок, не давая превратить себя в кровавый кусок мяса. Глаза вестернманнавеньярца светились жаждой убийства. Словно через слой ваты, Волькер услышал, как звучит звук выстрела – еще один пират схватился за грудь. Паренек, засевший с аркебузой на рее, точно разрядил свое оружие. Волькер попытался атаковать последнего пирата – и потерял сознание. *** Из спутанного клубка сети на палубе с трудом выбрался изрядно помятый крещент и что-то прокричал, обращаясь к Ренцо. Неторопливо натянув перчатки, водаччианец полушутливо-полусерьёзно отсалютовал противнику рапирой и, спустившись с юта на палубу, подобрав дагу, принял приглашение. "Дерись, если можешь, Ренцо. Трус ничего не добьётся в этой жизни. Ни - че - го." Надвигающийся громила оскалил щербатый рот в улыбке. Крещент был обнажен до пояса, и стальные мышцы перекатывались буграми под кожей. Громила выматерился на своем непонятном языке и бросился на Ренцо, работая двумя саблями сразу. Ренцо ласточкой поднырнул под один из клинков, второй принял на дагу и атаковал ведущей рукой. Крещент оскалил щербатый рот, взревел и обрушил новую серию ударов. Ренцо торопливо отступал назад, не желая попасть под этот грубый сабельный «вентилятор». Нападавший был силен, очень силен и быстр для своей комплекции. Но он привык, что его сила и скорость компенсируют огрехи ведения боя. Какое то время водаччианец просто кружил по палубе, уклоняясь от крещента. Он немного надеялся, что тот выдохнется, и можно будет взять его измором. Очередной удар достал Ренцо. Сабля коснулась руки Фехтовальщика и окрасилась кровью. На доски палубы потекла новая порция алой влаги. Крещент язвительно расхохотался: – Эй, Фехтовальщик, да ты, я посмотрю, ничего не умеешь! *продолжение следует* Скрытый текст - Техническое: |
Пират вертелся, как уж на сковороде, и рапира вместо сердца нашла лишь плечо. Впрочем, добралась она глубоко...в любом случае тот с криком боли отскочил за спины своих дружков, оставив на память свою шпагу. Бесхозный теперь клинок звякнул о палубу, освобождая панцерхэнд, которым так удобно было парирвать удары оставшихся двух противников...
Те, к слову, оказались неплохими бойцами, в отличие от беглеца. Впрочем. последний вскоре вернулся с другим клинком и пытался помочь остальным, но было ясно, что он ни до, ни после бойцом не являлся. Ну кто же так оставит свое оружие, к которому он привык? Хотя, кто знает... Блок перчаткой, парирование...опять перчатка, чуть было не удалось схватить...кто-то из матросов отразил удар, направленный в Волькера...вспышка боли. Айзенец скривился от боли, и чудом отразил следующий выпад. Впрочем, не так, как надо было: он открылся. - А-а-а! - все таки не удержался Дорк от крика. Впрочем, он стиснул зубы и продолжил драку. "Трое? Я не сдамся! Хоть одного, но заберу с собой в Бездну!" - кипел бывший речник. Его охватила ярость, которая помогла продержаться ему некоторое время "на плаву", несмотря на потемнение в глазах и огонь во внутренностях. все звуки будто притихли. Взмах...не удалось...парирование... Один из тройки, торжествуя, собрался добить боцмана, но внезапно развалился едва ли не пополам. Второй этой участи смог избежать, каким-то чудом отведя двуручник северянина в сторону или увернувшись. Потемнение мешало разглядеть... Звянк! Удалось отбить перчаткой ее один удар. Подранок пытался отомстить. Какой-то грохот...подранок ушел к праотцам. получив пулю в сердце вместо доброй стали. И зачем уворачивался... "Я должен...хотя бы одного...не так уйти, как просто..." - мысли были отрывочными. Кажется, уже скоро. Айзенец со стоном сделал длинный выпад в последнего из троицы...если все получится, то он тоже долго не протянет... Звянк! Рапира упала на палубу из обессилевшей руки. Ее хозяин едва не рухнул рядом, но матросы не дали упасть и быстро втащили своего командира вглубь построения. "А я же обещал..." - но сожаление не удержало сознание воина от падения в темноту. |
– Чертов кошак! Будь ты проклят!
Черное небо вспороли две голубые вспышки и ударили вниз. Через несколько секунд раздался звук грома, налетел порыв ветра. Баюн пошатнулся и начал медленно отступать от толпящихся возле тела убитой предводительницы пиратов. Те неверяще смотрели на скорченное в судороге тело. «Так не бывает!» «Не может быть!» «Нельзя так просто взять и перегрызть горло Сорте Стрега!» «Ублюдок.» «Да кто он такой?» Баюн поспешил покинуть место схватки. По доскам за ним тянулась прерывистая красная полоса. Уссурца мутило и подташнивало. Ульдерига моргнула и недоуменно закрутила головой. Привычный вид окружающего мира неожиданно сменился черной пустотой, ватной и непроницаемой. А спустя всего один удар сердца пустота раскрасилась пятицветным спектром. Алые нити мечей, золотисто-желтые нити монет, голубые нити чаш, зеленые нити посохов, белые нити мироздания слепяще-яркими полосами постоянно сменяли друг друга, сплетаясь по спирали и образуя более сложные узоры Судеб. Цвета были настолько яркие, что ей резало глаза, и во всем этом буйстве красок образовался черный провал – обрыв нитей Судьбы Луизы Кораддини. Из этого провала потянулись несколько Черных нитей, начиная оплетать нити судьбы уссурца. Дышать было тяжело. Разноцветный воздух казался вязким и ядовитым для дыхания. На миг накатила паника, но Ульдерига постаралась не поддаваться ей. В конце концов, она знала, что происходит. Ведьма произнесла смертельное проклятье, и сейчас Черные нити смерти опутывали цель. Такие нити нельзя оборвать, но опытные Сорте Стрега могут натягивать или ослаблять их, правда, только для самих себя. Нельзя прикасаться к чужой черной нити. Это азы, которым учила ее Наставница *подставьте имя*. К черной нити прикасаться нельзя, но сейчас, пока она еще не успела вплестись в узор, можно попробовать дернуть за нити судьбы уссурца. Если повезет, если очень повезет, то у нее может получиться вырвать их из под влияния проклятья. Если же нет… что произойдет, если она окажется неосторожна, Ульдерига тоже прекрасно знала. Каждый раз, влияя на мироздание, Сорте Стрега рискует собственной Судьбой. Скрытый текст - Техническое: Баюн поспешил сбежать с Акулы, что не представляло сложности для юркого зверя, формой которого он пользовался. На палубе Альбатроса, залитой кровью и покрытой копотью, он нашёл Лусию – девушку, к чьей врачебной помощи уже не раз довелось прибегать. У ее ног лежал раненый Джакозо, лицо его покрывала свинцовая бледность, он постанывал с закрытыми глазами, вытянувшись на палубе в полный рост. Джакозо тяжело дышал, и с каждым вздохом с его потрескавшихся губ слетали капельки крови. Около раненого хлопотал один из матросов, помогая Лусии. Несколько минут уссурец молча сидел рядышком, сожалея, что люди, созданные по образу и подобию Теоса, употребляют свой ум и способности, чтобы убивать друг друга. Закончив перевязку водаччианца и устало вздохнув, Лусия опустилась на колени перед следующим раненым и, без паузы на передышку, продолжила заменять судового врача. Она предпочла бы, чтобы Баюн был в человеческой форме, но тот наотрез отказался перекидываться и демонстрировать даме нижнее бельё. Забавная стеснительность, учитывая репутацию молодого человека. Лусия приказала принести ножницы, чтобы выстричь и обнажить изуродованный бок барса, а затем использовала чистое полотно и все, что требовалось для перевязки. Четверть часа спустя, когда последняя отчаянная волна пиратов ворвалась на палубу Альбатроса, Лусия все еще занималась раненым, не обращая внимания на звон оружия и грубые крики. Однако громит, притаившаяся в засаде на мачте, проявила серьёзную озабоченность. До сих пор причастность Эссильт к событиям касалась в основном хитрых планов и попыток сохранить собственное здоровье, но при виде опасности, угрожающей молодой кастилийке и раненым под ее присмотром, авалонка заметно разволновалась. В пылу сражения за жизнь боцмана защитники пропустили момент, когда человек восемь пиратов, возглавляемых угрюмым типом в черной рубахе и красной бандане, прорвались к юту с другой стороны. Только тяжело раненый Джакозо поднялся и остался стоять с дрожащим в руке клинком в полувызывающей позе, а безоружный матрос, помогавший Лусии, испуганно отпрянул в сторону. Баюн, все еще лежавший у ног кастилийки в форме барса, обернулся и взглянул на приближающийся сброд. Офицер, командовавший группой пиратов, приказал головорезам убить здесь всех немедленно. Позвякивая пистолетами и метательными ножами в подвязках, и сжимая перчаткой эфес сабли, он первым преодолел несколько шагов, отделявших пиратов от раненых членов команды. |
Я никогда не был так спокоен, как сейчас. Даже слишком спокоен. Возможно, это - воздействие той дряни, что дала мне кастилийка, хотя больше подходила версия, что бренное тело, утомленное искренне наплевательским отношением в критических ситуациях хозяина к нему, все-таки смирилось с означенным и решило пока все свои жалобы отложить на потом.
Крещент активно размахивал ятаганами, время от времени норовя меня оцарапать, и выкрикивая что-то (скорее всего оскорбления) в мой адрес. Впрочем, через эту странную пелену, словно бы затянувшую восприятие, звуки доходили в весьма искажённом виде. Может быть, это просто была некая концентрация, во время которой изрядно подуставший мозг подсчитывал все возможные варианты выхода из ситуации? Разобрать удалось лишь последнее, и то – частично. Цитата:
А план, тем временем, был готов. Разорвать дистанцию. Разорвать её не окончательно, свести к предельной. Пусть любитель шинковальных железяк помучается в попытке нанести эффективный удар, а не царапину. Рапира длиннее, и с какой частотой не маши ятаганами, в этом случае будет сложно избежать её укуса. Следующие несколько минут боя прошли по вышеописанной схеме – пират норовил наскочить на мою скромную персону, и переработать её на рубленое мясо, но жало «Ауфсписепапира» не давало ему развернуться в полную меру, упорно доказывая, что мясо на шампуре ничуть не хуже, и вынуждая каждый раз разрывать дистанцию. Заканчивалось это всё многочисленными царапинами, пока что не опасными. Вторая часть наступила, когда в ходе нашего «веселого» прыганья по палубе мы добрались до скопления бортовых вант. Пришлось позволить оппоненту, испортившему немалое количество такелажа в ходе поединка своей манерой боя (несколько довольно увесистых блок-талей* на канатах уже раскачивались над палубой), добраться до дистанции рубящего удара. Всё, что выпадало на мою душу, я отвести не мог, но очень старался, «спихивая» ятаганы крещента на тросы, чуть выше уровня человеческого роста, а иногда вместо защиты от ударов сверху используя выбленки**. Последний штрих – разыграть противника. Вот радостный, но изрядно исцарапанный крещент пытается зарубить некоего водаччанца в очередной раз, замахивается, вкладывает в удар всю свою силу, и… Встречает обыкновенный прямой блок, на 2\3 длины клинка рапиру поддерживает дага. *** Пират прикладывал значительные усилия, а мне именно это и было нужно. «Ауфсписпапир» недовольно скрежетал – клинку явно не нравилось, что его "грызут" аж в паре мест какими-то ятаганами, да ещё и исполняет это человек, чьё телосложение и сила гораздо крупнее хозяина. «Ещё, ещё!» Оппонент давил уже практически всей своей массой, норовя оттолкнуть меня к борту и зарубить. «Ещё…пора!» Оттолкнуться, оттолкнуть от клинка, и вправо, оставив левую ногу, должную сыграть роль импровизированной подножки на месте, а затем прокатиться по палубе, марая её своей кровью из многочисленных царапин и пары ран посерьёзнее. Сопротивление исчезло из-под клинков слишком внезапно, а вот сила, вложенная в давление - нет, и крещенту, чтобы её погасить, потребовалось несколько шагов, первый из которых и закончился плачевно – споткнувшись об неожиданную преграду, любитель рубить, всё что попало, кувырком полетел в то самое испорченное скопление вант. Блок-тали, удерживающие его внизу у борта, были целы, уцелела и немалая часть выбленок. А вот наверху…всё, как и я, держалось на честном слове. Такого издевательства над собой тросы не выдержали, лопнули, и импровизированная сетка осела на оппонента, впрочем, мне было этого мало – толкнуть тяжеленный одиночный таль, так, чтобы тот огрел пирата по спине – дело недолгое… ___________________________ * - корабельный ворот из двух блоков, между которыми проходит канат . ** - "ступеньки" на вантах, как правило, пеньковые. Скрытый текст - Техническое: |
Светало медленно. Куда медленней чем остывало лязгающее и рычащее человеческое варево у подножия мачт. Казалось, у покойного Гарри в недрах корабля припрятан легендарный Пуйлов котел, стократно приумножающий все, что попадает в его расписное нутро - головорезы с почти неразличимыми в рассветных сумерках лицами и не думали заканчиваться. К счастью, вверх они не смотрели. Притаившись под сенью парусов, Эсси пристально наблюдала за схваткой, не давая себе раскрыть засаду раньше времени. Она до последнего надеялась, что лезть в это неаппетитное месиво не придется. Зря. Вот упал несгибаемый айзенец, бившийся во главе строя вчерашних врагов. Парни тут же втянули его в "коробочку".
Капитана припер к борту наголо бритый мавр, размахивающий двумя саблями как мельница на штормовом ветру. Тут все впорядке - сверху видно, что задумал водаччианец. Образина тоже это поймет, но будет поздно. Что происходило на вражеском корабле девушка не видела из-за парусов, но туда за каким-то дьяволом ушла синьора. Плохо. Одноглазый водаччианец, беспробудно пивший в каюте напару с гигантом-северянином (и откуда только силы брались) заколол здоровенного медведя (?!), рвавшего матросов как тряпичные куклы. Хорош! В Марках медведей было мало, но ходили на их только с копьями. Особыми такими, с широким лезвием на толстенном древке. И с перекладиной - чтобы уж наверняка не достал. И то редко, очень редко обходилось без жертвы. Пай-девочка из Кастилии... Стоп, а она-то что тут делает?! Эсси присмотрелась - девушка сноровисто перевязывала раненых вместо корабельного доктора. Что с ним, интересно? Тут нечто заставило авалонку вцепиться в рею обеими руками - откуда-то появился огромный кот, за которым тянулся кровавый след. И тяжелый, давящий шлейф "дурной смерти". Точь-в-точь, как за отцом в ту приснопамятную ночь... Девушка прищурилась - по вантам долго, да и мимо схватки как-то придется как-то пробираться. Как назло с вражеского корабля прорвался свежий отряд и устремился в сторону кастилийки, хлопотавшей над раненым матросом. Раздумывать было некогда. Эсси срезала канат, соединявший грот и бизань, обернула толстую просмоленную пеньку вокруг левой руки и прыгнула в лязгающую бездну. Скрытый текст - дальше много натуралистичной жестокости, насилия и цинизма: Когда мешок с костями, только что бывший человеком, осел на палубу, Эссильт пришлось собрать всю гордость, чтобы не рухнуть рядом. Медленно, тщательно переставляя ноги, она побрела к Ланнигану. Медленно, очень медленно, опустилась на колени возле него. Совсем медленно приложила немеющие пальцы к шее десятника. Еле различимо билась жилка. "Мы еще споем, buddy. Luaithe againn bury go fóill.***** Эсси казалось, что она сейчас встанет. Что уже встает. Но всех ее усилий хватало только чтобы не завалиться на тело товарища. Скрытый текст - техническое: *Только и можешь, что девчонок и раненых резать? Трус! Тебя уже ждут гончие в ледяном аду. (гаэльск.) ** Посторонись-ка, сынку! (гаэльск.) *** Вытащишь - умрешь! (кастильск.) **** Вас даже адские гончие жрать не станут! Они не едят дерьмо! (гаэльск.) *****дружище. Рано нас еще хоронить! (гаэльск.) |
Ночная мгла, наконец, рассеялась, и взгляду открылись все подробности отчаянной схватки на палубах «Альбатроса» и «Акулы». Полное поражение нападавших заняло немногим более часа. Они не были готовы ни к картечным залпам в упор, ни к смерти Гарри и его офицеров. Непобедимый айзенец оказался пойман в ловушку, заколот и буквально зажарен, словно утка в фольге. Его офицеры одним за одним были убиты, Сорте Стрега, приносившая удачу Акуле, почти разорвана в клочья. Команда пиратов в отчаянии пыталась отступить на свою шхуну, но и там их с ревом преследовали вооруженные матросы и пассажиры с водаччианского судна-контрабандиста.
Уверенность корсаров в победе так же быстро сменилась отчаянием поражения, как пуля рано или поздно пронзает грудь безрассудного дуэлянта. Пираты, еще недавно отпускавшие кровожадные шуточки и строившие весьма далекие от благочестия планы на будущее пленных и пленниц, сами оказались в положении загнанного зверя. Пассажиры, новоиспеченные офицеры и команда Альбатроса мужественно дали отпор атакующим. Те, никогда ранее не встречавшие тактических приемов и серьезного сопротивления в рукопашном бою, потеряв командиров, окончательно растерялись, устрашившись того, с каким опасным и отчаянным противником связались. Под натиском обученных Фехтовальщиков последние способные передвигаться бойцы отступили на нос Акулы. Один из контрабандистов срубил фал, на котором держался пиратский флаг, а Ренцо, как тряпку, срубил боцмана Акулы. Группа с Альбатроса во главе с Гаем Хопкинсом, Роджером и присоединившимся к ним Магнусом захватила верхнюю палубу и трюмы вражеского корабля, пираты побросали оружие и сдались. Ожесточенный бой кончился. Пленные толпились на верхней палубе и ждали решения капитана Альбатроса: позволят ли им забрать раненых и отплыть на Акуле, дадут шлюпку или закуют в кандалы и отправят на материк? Лусия, потеряв дар речи, с лицом, окаменевшим от усталости, выслушивала стоны и жалобы раненых. Джакозо все еще сжимал меч железными пальцами. Волькер пришел в себя и из импровизированного лазарета на палубе раздавал указания матросам. – Спокойно, ребята! – твердил он слабым, но уверенным голосом. – Хватит крови. Обыщите судно и поступите с выжившими так, как достойно победителей. Там уж капитану решать, что с ними делать? Тем временем, море начинало волноваться, ветер с минуты на минуту грозил перейти из шквалистого в штормовой. Небо затягивали тучи. Пассажиры какое-то время неуверенно смотрели друг на друга, не зная, что теперь. Никто из них, кроме, возможно, Роджера, не занимался захватом и грабежом судов. До них только еще доходила мысль, что все закончено. – Что будем делать? – спросил наконец, Роджер Весельчак у Ренцо? – Капитан? Синьор Ди Анджелис горько ухмыльнулся и пожал плечами. Голова его была повязана белой тканью, и рубаха заляпана кровью: не понятно, где своей, а где чужой. Эссильт, каким-то чудом уцелевшая в драке, вертелась рядом, прислушиваясь к разговору «старших». Баюн, по прежнему остававшийся в шкуре большого кота, рыскал по палубе Акулы, что-то вынюхивая среди трупов и обломков рангоута. *ваш ход, господа пассажиры, обсудите текущее положение дел и решите, что делать с пленными* Скрытый текст - Техническое: |
Скрытый текст - Допилка крещента коротко: Через пелену, окутавшую зрение, с трудом было видно, как сдаются уцелевшие матросы «Акулы». «Неужели всё?» Идти вдоль борта, цепляясь за ванты, перешагивая через чьи-то останки, и оскальзываясь на лужах крови было неудобно, а без опоры путь мой был бы недалёк – навалилась странная сонливость, а где-то на границе сознания плавала боль от полученных ранений. Кой-как найдя отброшенный в ходе боя пистолет, я с трудом поднялся на ют. – Что будем делать? Капитан? – немного потрёпанный Роджер глянул на меня. - Берём всех на борт, «потрошим» «Акулу» и уходим, - сухо откликнулся я, и повернулся к уцелевшим матросам шхуны. – Готовьтесь к переноске тяжестей. Одного десятника – на беседу с пиратами, варианты их дальнейшей судьбы им сейчас обрисую вкратце. Изрядно помятый рупор с «Альбатроса» вновь очутился в моих руках. Пленные выглядели весьма и весьма угрюмо, впрочем, это не было чем-то из ряда вон выходящим. - Итак, «господа», дальнейшие варианты вашей судьбы таковы – те, кто хочет вступить в наш экипаж, и при этом будут приняты моими матросами, окажутся на борту шхуны в качестве таковых. Те, кто не имеют желания или не будут приняты – в вашем распоряжении несколько вариантов: если вас наберётся достаточно – будете погружены в шлюпку с не очень большим запасом еды и воды, подойду поближе к берегу – и можете проваливать на все четыре стороны; в качестве другого варианта – необитаемый остров или трюм до ближайшего порта, но имейте в виду – в последнем случае вы попадёте в руки местных властей, а что они сотворят с вами – мне неведомо. Раненых мы берём на борт, варианты их судьбы по окончании лечения я уже разъяснил выше. Времени на раздумья вам – погрузка. Здоровые пленные переносят вначале своих раненых товарищей, потом чистят палубу от лишнего «мяса». Я вновь повернулся к пассажирам. - Берём всё ценное, что только можно, и уходим – скоро шторм. Порядок переноски: карты, книги, навигационные инструменты, деньги – в первую очередь. Потом – еду и воду. Потом оружие абордажной команды и пушки. Синьора, - последовал кивок в сторону Лусии, - Волькер – на вас и корабельном докторе раненые, постарайтесь, чтобы они выжили и не перемёрли во время грядущей болтанки. Не забудьте прихватить тела...или головы пиратских главарей. Вьюноша, - я повернулся к юнге, - пройдемте со мной. Уже в своей каюте, облачаясь в штормовой плащ с полузатёртой эмблемой Бернулли, и морщась от боли, я спешно объяснял самому молодому члену экипажа его задачу. - Возьмешь ботинки у мертвеца из нашей команды, лучше у того, кого знал лично, и знал хорошо, кто был достойным моряком, и любым способом повесь их на концы верхней реи брифока. Привяжи, приклей, да хоть приколоти – если потребуется – гвозди и молоток возьми у корабельного плотника. Когда ты туда полезешь – сейчас или перед началом шторма, после «посещения» «Акулы» - мне не важно, главное, чтобы они к тому моменту, как начнётся качка, там были. Сам бы влез, но, увы, состояние не то. И да – если лезть больно – попроси, чтобы юная синьора из Кастилии осмотрела тебя вне очереди. Удостоившись молчаливого кивка, я поспешил на палубу, где пленные таскали на «Альбатрос» своих раненых, пассажиры обыскивали пиратский корабль, с которого по цепочке матросы шхуны спешно перегружали провизию. |
Лусия напряженно кивнула в ответ на указание Ренцо. Она оглядела палубу. Матросы и пассажиры, которых она перевязывала, были живы и большинство из них выживут и, возможно, довольно быстро придут в себя. Не зря же она каждому из них давала глотнуть чудодейственный напиток из склянки темного стекла. Лусия заглянула в саквоях. Ещше две склянки осталось, про запас, как говорится. Напиток был и впрямь непростой. Ведьма бы его, явно, оценила. Но каким образом он попал к ней, девушка не скажет, или скажет, но попозже. Впрочем, возможно, никто и не поинтересуется.
Джакозо, пришедший в себя ненадолго, опять побледнел. Повязки, к счастью, болше не мокли, и существовала надежда, что Бруно выкарабкается. Баюн, на котором все заживало как...хм...на собаке, уже вполне пришел в себя, хотя Лусия была уверена, что коту не так уж и хорошо. С Эсси и Волькером тоже пришлось повозиться, остонавливая кровь и накладывая повязки. Кстати, Лусия никак не отреагировала на то, что Эсси оказался...хм...не совсем мальчиком. Вернее, совсем не мальчиком. Впрочем, это не ее дело. Главное, что чудодейственный напиток и перевязанные раны давали и Эсси и Волькеру возможность чувствовать в себе силы продолжать двигаться хотя бы сутки. Позже, конечно, им будет не так уж и хорошо, но, по крайней мере, их жизнь в неопасности. Волькер же, вообще как будто и не обратил внимание на ранения, тут же принялся помогать корабельному доктору, который, наконец, выбрался из своей норы, осматривать раненых. Лусия закончила перевязывать Гая, к нему подошел Магнус, успевший побывать в руках доктора, и они принялись устраивать раненых. |
Боцман пришел в себя уже в лазарете. Несмотря на некоторое затемнение, он мог видеть. И увиденное могло обрадовать. Сражение закончилось, команда "Альбатроса" оказалась сильнее "Акулы".
- Победили. - выдохнул айзенец и скривился от боли: раны дали о себе знать. впрочем, в могилу они его не свели и ладно, потом ими займутся. Вон, костоправ и дворянка, как же ее звать?, старались, как могли. - Жив! боцман жив! - крикнул кто-то. - Да, жив. Каким-то первым попавшимся пиратам меня не извести. - ответил Волькер слабым голосом. Все же, несмотря на похвальбу, зацепило его знатно. Могли бы и извести...так. а что там за суета? - Спокойно, ребята! – твердил бывший речник слабым, но уверенным голосом. – Хватит крови. Обыщите судно и поступите с выжившими так, как достойно победителей. Там уж капитану решать, что с ними делать? "Так, а где капитан?" - заволновался было айзенец, но тут он услышал голос Ренцо. Дальше все было неплохо. Сам жив, капитан и команда тоже не ушли на тот свет, ранами скоро займутся, чего же еще желать? Встать бы только... Пассажирка (какая честь) занялась ранами айзенца. Швы были налажены, от той странной жидкости, хоть и дрянной на вкус, боль притупилась, а пуля с правого плеча была извлечена. - Не выбрасывайте...отдайте мне ее. - уже окрепшим голосом попросил лекаршу Дорк. Увы, немного поздно, унция свинца покатилась по палубе. К счастью, далеко не укатилась и потянувшись, уроженец Фишлера смог ее достать. - Чтобы другие обходили стороной. - пояснил он свой поступок и убрал злополучный кусок свинца в карман. заодно проверил, все ли ключи в связке на месте? "Все. Ффух, теперь можно встать." - подумал боцман и...встал, словно не ему едва не выпустили кишки. небо подозрительно хмурилось. "Как же не вовремя. Будет штормить." - отметил про себя Волькер. Стоять без дела он не стал и принялся помогать корабельному костоправу. - Раньше приходилось повязки накладывать. - пояснил он сухонькому, но крепкому старичку в ответ на скептический взгляд. Впрочем, с первым перевязанным скепсис исчез вовсе, не сменившись ничем, к счастью. Дорк делал все правильно, а работы еще было много, стольких так ранило... Айзенец нашел взглядом морщившегося от боли капитана. - Неважно выглядите что-то. Давайте-ка перевяжу вас, что ли. - предложил боцман. Воддаченец отказываться не стал. Впрочем, занимаясь ранами (чужими по большей мере, свои стали беспокоить меньше), бывший речник не забывал поглядывать в сторону матросов: справляются ли7 Впрочем, куда больше его заботило, что делать со сдавшимися пиратами из "Акулы". Попробовать кого-то перевербовать? А оставшимся оставить "Акулу" и часть запасов. если та после шторма не уйдет на дно на радость тамошним жителям... |
Когда все закончилось, когда смолк последний выстрел и пираты побросав оружие стояли сдавшиеся на своем корабле, Фаррел спустился с марсовой площадки и отправился искать наставника.
Своего профессора он обнаружил в трюме вместе с другими несражавшимися пассажирами. Там не было плача и криков, только приглушенные разговоры, никто не бился в истерике, но все равно место навевало мрачные мысли. Оно давило низким потолком, затхлым воздухом и темнотой. Профессор Альфред Гойн рассказывал сказку детям: "Убежал я от двух старух, от хитрой лисы, от зайца быстроногого, от вас-то уж точно убегу! – ответил пирожок и дальше побежал". Мальчик и две девочки, старшей из которых не было и десяти лет, сидели возле археолога, опасливо косясь на раненого О‘Брайена. - Профессор Гойн, - тихо позвал студент, - мы отбились, пираты уже сдались, но у нас много раненых.Поднявшись в свою каюту, Фаррел первым делом снял посеченную верхнюю одежду и умылся. Затем убрав постель с рундука, открыл его и извлек на свет небольшой расписанный сундучок окованный железом. Следом, немного повозившись, достал еще один сундук раза в три больше предыдущего. Исследователи везли в нем неизрасходованный запас лекарств экспедиции. Когда Фаррел поднял крышку, на него глянули пузырьки с настойками и порошками, коробочки с сушеными травами и кореньями, керамические ступки, несколько небольших бутылей. Осторожно касаясь, словно опасаясь разбудить, О’Брайен стал перебирать содержимое, откладывая необходимые лекарства для раненых. Порошки мирры и буры, мази из кумина и из руты. Подорожник. Вот небольшая бутыль. “Если кто-нибудь нуждается в сильном опьянении для облегчения боли в каком-нибудь органе, то следует добавить к вину настоя плевела”, - всплыли в памяти слова медицинского трактата. Содержимое маленького сундучка было выложено на стол – разное научное оборудование и химическое стекло, включая несколько мензурок и пустых пузырьков. В один из них Фаррел отлил немного настоя плевела пьянящего и отставил в сторону. Бутыль и остальные выбранные лекарства инисморец уложил в сундучок и запер, затем надел целый костюм и, подхватив сундучок, отправился на палубу. Профессор был уже там, отрешенно смотря на творящююся на двух кораблях суету и кутаясь в плащ от свежего ветра. - Прошу прощения, сеньорита, - на кастильском обратился Фаррел к врачу из пасажиров и протягивая сундучок, - Здесь лекарства, возможно Вам пригодятся. Передав лекарства он отошел к профессору. |
Нужно подняться. Черт подери, нужно подняться! Бой закончен - пираты сдаются. По капле уходит жизнь - ее кровь смешивается с кровью бесчувственного Ланнигана, теперь они самые настоящие побратимы. Растрескавшиеся губы девушки кривит горькая усмешка. Воткнув кинжал в мачту, она с усилием поднимается. Остатки сил уходят на то, чтобы не упасть обратно. Пальцы сковывает холодом, перед глазами все плывет. Эсси, пошатываясь, бредет прочь - с палубы, подальше от мертвых тел, раненых, подальше от бойни. Она еще не знает, что это утро будет снова и снова возвращаться в снах. Девушка приваливается к переборке и переводит дух. Тут ее и находит кастилийка - тянет обратно, хочет позвать на помощь...
Эсси еле ощутимо сжимает ее локоть, шепчет "Не надо... других..." и теряет сознание. ... пряно пахнущая жгучая жидкость льется в глотку, заставляя закашляться и прийти в себя. Первым делом Эсси осматривается вокруг - никого, кроме усталой и измученной сеньориты в пустой каюте нет. Та отмывает окровавленные по локоть руки в медном тазу. Услышав за спиной движение, кастилийка оборачивается и ободряюще улыбается. Эсси против воли улыбается в ответ. Дышать легче, несмотря на очень тугую повязку, и, против ожиданий, больше не хочется немедленно сдохнуть. Рядом валяется окровавленный метательный нож. - Сильно меня... того? - Ты везучая. Этот El malvado* метил в шею. Если б попал, ты осталась бы без капли крови еn unos minutos**. А так даже легкое не задето. Кровь я откачала, новой не будет. Побереги руку и будешь как новенькая. Я никому не скажу про твой секрет. - вытирая руки, кастилийка приблизилась - И да... Спасибо тебе. Не дожидаясь ответа, девушка прошуршала к выходу. "Seo ceacht. Ná breitheamh daoine ag amharc."*** Эсси поднялась и осторожно пошла следом. На палубе она едва успела осмотреться, как капитан велел подойти. Что ж. Пока не выдохлось кастильское зелье, она будет работать. Надвигается шторм - каждые руки на счету. Не склочную же бабку-пассажирку на марсы отправлять, в самом-то деле! Представив балансирующую на рее вредину, одной рукой подтыкающую юбку, а другой дергающую канат, кричащую, что пропал зонтик, а парик съехал, девушка даже развеселилась. Впрочем, веселье испарилось, стоило только подойти к груде тел. Почти все ее товарищи из десятки Ланнигана оказались среди павших. Но ни у кого из них не нашлось ботинок. Босиком куда сподручней карабкаться по вантам. С этими мыслями Эсси споткнулась о ногу добряка Мерсье. Десятник монтеньцев был разрублен почти надвое - последняя жертва крещенита с двумя саблями. Прошептав "Прости, дружище", девушка стащила с коченеющих ног щегольские башмаки. КИнжалом она прорезала подошвы и продела в дыры тонкий линек. Потом обвязалась канатом и осторожно, почти не двигая правой рукой, вскарабкалась на грот. Отдышалась и накрепко привязала башмаки - теперь их можно было лишь отрезать, причем от подошв. Теперь вниз. Эсси отхлебнула из фляжки - там остался один глоток. Тяжело вздохнув, она полезла вниз. Успеть бы до шторма утянуть хоть полоску мяса из камбуза... Скрытый текст - техническое: *злодей (кастильск.) ** в считанные минуты (кастильск.) *** Вот тебе урок. Не суди о людях по их виду. (гаэльск.) |
Стоя на заваленной трупами, коих на глазок было больше трех десятков, палубе, Магнус Эрикссон аф Ларсфолк смотрел на отрубленную голову и завидовал черной завистью. Как известно, отрубить голову врагу в бою, это самый героический способ сражаться - хоть сейчас скальдов зови!
Вестенец грязно выругался и захромал к пленным пиратам, охраняемым аж двумя моряками с "Альбатроса". Остальные пытались привести в порядок палубу, заваленную трупами, раненными, оружием и непонятно откуда взявшемся медведем. "Проклятый медведь! Чтоб его... - Пираты смотрели хмуро, ожидая недоброго, - Бруно справился бы лучше, - буркнул Магнус себе под нос. -Ты! - он ткнул в ближайшего пирата пальцем, - Ты идешь со мной! На свой корабль! И показываешь, где у вас там что лежит! Или твоя разбойничья башка летит за борт! |
-Ты! - он ткнул в ближайшего пирата пальцем, - Ты идешь со мной! На свой корабль! И показываешь, где у вас там что лежит! Или твоя разбойничья башка летит за борт!
Пирату потребовалась пара минут, чтобы понять, о чем говорил северянин, а поняв, он вспылил: – Больше всех надо?! Команда должна делить все по договору! Как ты посмеешь нарушить Кодекс? – Дружище, что бы ты знал, пиратский кодекс на меня мало действует. – Выражение лица Магнуса было сама невинность. – Впрочем, башка тебе, чтобы думать, не нужна. Магнус лгал. Точнее сказать, немного лукавил. Не в его правилах было убивать безоружного пленного. Но поскольку за последние несколько минут, а так же лет, он отправил на тот свет не одного спорщика, то голос и слова его звучали достаточно убедительно. Ростом он немного не дотягивал до двух метров, и пирату приходилось разговаривать с ним, сильно запрокидывая голову. Пленный непроизвольно скользнул взглядом по одежде северянина – насквозь мокрой от крови – и повел в оружейную каюту. Магнус хохотнул и смерил его уничижающим взглядом: – Вот и молодец. И, давай, пошевеливайся. Если кости мне не лгут, через час здесь будет не море, а ледяная купель Имира. Не найдя ничего достойного внимания в оружейке, северянин совершил набег на камбуз и каюту с продуктовыми запасами Акулы, где и вооружился большой головкой сыра, бочонком эля и куском вяленой свинины. Пока остальные члены команды, кутаясь в штормовые плащи и в заплатанные куртки, спешно переносили на Альбатрос сундучок с "казной" Гарри, бочонки с пресной водой, оружие и пушки, ветер разбушевался не на шутку. Волны захлестывали палубу, переваливаясь через фальшборт и нехотя, вспениваясь, с клокотанием растворялись в отверстиях портиков. Начинало холодать, Магнус Эрикссон ап Ларсфолк ощутил настоятельную потребность укрыться в каюте, иначе даже для него существовал самый настоящий риск замерзнуть. *** Когда шторм набрал такую силу, что абордажные крючья, сцеплявшие два судна, начали трещать и рвать фалы, была отдана команда к погрузке на Альбатрос. Лишь только последние тросы и крючья, соединявшие его с Акулой, были разрублены – опустевшая Акула скрылась за пеленой ливня и кипящих волн. Вдвоем с Волькером Ренцо постарался организовать остатки своих матросов и пленных пиратов. И те, и другие были сильно деморализованы, обе команды понесли огромные потери. Все устали и замерзли. Часть матросов просто падали на палубу и отказывались подняться, а всплески ледяных валов готовы были унести их с собой заживо. Это был случай, когда применение угроз и силы против людей бесполезно. Надвигающаяся стихия была абсолютно безразлична к тому, кто прав, кто виноват. Одно осознание этого факта замораживало мысли. Те, кто еще мог двигаться и нести вахту, под командованием Ренцо остались на верхней палубе. Пленных загнали в трюм – качать помпы. Раненые и обессиленные матросы были размещены по каютам, корабельный врач, Лусия и несколько матросов, немного набивших руку в перевязках, делали все возможное, чтобы больные не присоединились к тем, кто уже был похоронен за бортом. Надеяться на то, что безумная стихия успокоится так же быстро, как разбушевалась, было бессмысленно. Но больше надеяться было не на что. Ветер и волны швыряли корабль в неизвестном направлении примерно сорок восемь часов. Только по прошествии этого времени ливень, наконец, стих, и измученные качкой и работой на помпах пассажиры, стали робко выглядывать на палубу. Ренцо обнаружил, что рулевой ворот дал трещину, корабль не слушался штурвала и безнадежно сбился с курса. Скрытый текст - Техническое: |
В первую вахту дежурил Баюн, заступивший на смену в восемь утра. Он с десятником Николо успел стать приятелями, и знал, что тому понадобится помощь, чтобы менять паруса и натягивать вырывающиеся из рук фалы.
Каждый, кто по экстренной надобности отправлялся наверх, привязывался веревкой. Также в начале вахты матросы натянули вдоль бортов канат, чтобы было за что ухватиться в шторм. За него можно держаться обеими руками, передвигаясь по палубе. И все равно люди с трудом добирались из одной точки до другой. Закончив вахту и дойдя до двери матросского кубрика, Баюн стукнулся головой о косяк и, охнув, захлопнул дверь. Ветер больше не задувал желтоватую масляную лампу. Шторм продолжал греметь за переборками каюты. – Aoire an ifreann a nach raibh tú*! – буркнула Эссильт, отдернув ногу, которую теребил уссурец. Она натянула одеяло и осторожно повернулась на бок, мечтая проспать хотя бы сутки. Не тут-то было - сильный продольный размах шхуны ударил девушку лбом о переборку и заставил очнуться. Она с ненавистью выглянула из-под одеяла, и, поморщившись от накатившей боли в боку, прищурила глаза. Темно-серые, они казались черными в кубричном полумраке. Разглядев, кто перед ней, Эсси стиснула зубы, надеясь, что тусклый, прыгающий свет лампы скроет внезапно вспыхнувший румянец. Уссурец полуобернулся, не желая пялиться на девушку, предоставив ей изучать угловатый профиль. Глаза его все равно время от времени косили в сторону авалонки, слегка задумчивые. – Подъем, матрос, – ухмыльнулся он в характерной язвительной манере, – не спи, замерзнешь. – Простите, синьор! Что-нибудь случилось? – К вечеру брифок убрали и четвертый излохмаченный топсель поменяли. Капитан всю смену был наверху, – сообщил безразлично Баюн. Помолчав, прибавил неожиданно несколько издевательским тоном: – Давеча ребята сказывали на баке, ваше хулиганское высочаство, будто похоже на то, что шторм настоящий только начинается. Ветер так и гудит в снастях... Волна – и гуд бай, крошка. Покатаешься на морском дьяволе... – Зря вы так... беспечно. Накличете, не ровен час. - Девушка завернулась в захваченное на "Акуле" одеяло и поджала босые ноги. Брызги долетали даже сюда. "Agus cad ba mhaith aige?" – Что, не боишься шторма, а? – Нет. Один раз помирать, а море - не самая злая судьба. - Эсси скрипнула зубами, вспомнив тела на палубе. - Кому суждено быть повешенным, тот не утопнет, синьор. Я точно знаю. – Куртку мою куда дела? – Погодите, я же под дверь... – Ну, и бог с ней, – хмыкнул уссурец.- Замерзнешь – приходи в мою каюту. - подмигнул он. Девушка промолчала и отвернулась к переборке. Она готова была провалиться сквозь койку и деревянную обшивку судна прямо в гостеприимные объятия Могилы Моряков. "Níos mó mocks... Conas is féidir a bheith?"*** *Катись к черту, кто бы ты ни был! (гаэльск.) ** И чего ему надо? (гаэльск.) *** Еще издевается... Как же быть? (гаэльск.) |
Волькер очнулся ближе к вечеру. Действие снадобья кастилийки закончилось, и режущая боль от ранений расползлась по телу. Он постарался отключиться от нее. Он должен, должен выжить. Любой ценой. Он будет работать, помогая матросам. Он будет нести вахту ночами. Но он выживет. Он должен исправить старую ошибку, совершенную почти четыре года назад. И вернуть в этот мир несколько невинных душ.
Айзенец оделся и привычно проверил, на месте ли шкатулка с документами? Шкатулка была на месте, но в каюте не хватало зеркала. Он точно помнил, что оставлял его у прикроватной тумбочки. Не могло же оно провалиться в щель среди досок или ускользнуть под дверь? *** Ульдерига готовилась отойти ко сну с помощью прислуживавшей ей синьоры Феллегрини. Чертова клуша никак не могла найти стеганное одеяло, уложенное предусмотрительной и привычной к комфорту аристократкой. *** Вечер для Фаррела тоже не задался. Ученик профессора словно пытался загипнотизировать пустой ящик. Тот, разумеется, не мог ответить, почему аптечка, в которой была припасена большая фляжка с медицинским спиртом, оказалась пуста. Кто мог забраться в чужие вещи? Кастилийка? Джакозо? Ненасытный северянин? Или проклятый варвар? *** Раненный водаччец в это время сыпал такими отборными матами, которые прорывались сквозь шум штормового ветра и волн. Гильдеры, гельдерушки, золотко его ненаглядное. Все, что нажито непосильным трудом. Все же украли. Два кошелька замшевых, импортных. Нет. Три...Скрытый текст - Техническое: |
Мишель дю Саж закончил проговаривать очередное слово заклинания и тут же ощутил движение за спиной.
Молодая на вид Сеидхе, посланница королевы Небес, следовала за Мишелем тенью, отслеживая каждое действие. Девушка с нереально белоснежной кожей и островерхими ушами, одетая в легкое, не по дворцовому фасону платье, волновала воображение мужчины и одновременно пугала его. Изначально маг предполагал смухлевать и произнести заклинание с ошибками, что не позволило бы ему вызвать портал, но посланница Благого Двора оказалась чересчур дотошна. А маркизу нужно было сделать вид, что он поддерживает планы Двора. Ему нужно было, чтобы они считали, что он на их стороне. Пока они будут разбираться с другими персонами, у них будет меньше сил на игру в Монтень. А значит, у его стороны повышаются шансы добиться своих целей. Хотя, с другой стороны, играть с сидами, значило играть с огнем. Причем, судя по всему, так считали и они сами. После прибытия посланницы Брин Бресайл в замке маркиза началась форменная паника. – Мишель, пожалуйста, не делай этого! Не вступай в игры с народом Фаэ! – Зрачки у его супруги были расширены, отчего глаза казались осколками темного стекла. – Все будет в порядке. Маркиз дю Саж не был в этом уверен, но как раз начал изучать переданные листки, на которых был изображен план судна и мелким почерком сделаны сноски. Документы! Ну зачем, скажите на милость, такая срочность? Захват судна ровно настолько же эффективен, гарантия результата выше, а проблем меньше. Или у Королевы Фаэ старческие проблемы начались, и она путает жалких матросов с сирнетскими демонами? – Послушайте, я могу провести вас с собой, и вы возьмете все, что вам нужно! Который раз предлагаю! – Месье, у вас короткая память? – Она подняла голову, отрываясь от созерцания карт, разложенных на столе в гостиной маркиза. Фаэ чувствовала, что в месте, которое посетил маркиз, было холодное железо. Кто-то из людей еще помнил его секреты, но сообщать о собственной слабости маркизу сеидхе не считала нужным. – Вы не смогли найти для себя что то ценное? Мы вознаградим вас иначе. Маркиз нахмурился. Он поправил прическу: – Да я верю, что вы не лжете. Не лжете прямо, но мне непонятно, чего вы добиваетесь, предлагая мне такую цену. – В прошлый раз вы говорили, что хотите этого… нет, так нет… я найду другого человека, способного выполнить маленькую просьбу. Впрочем, пока предложение все еще в силе. – Безумно мило с вашей стороны. Не нравится мне все это… но я попробую еще раз. Капля крови упала на роскошный крещентский ковер. Символы на нем засветились мягким светом. Какое то время ничего не происходило, затем в воздухе образовался проем, пахнущий гнилой плотью и затхлым воздухом. Мишель дю Саж ощутил, как кожу покалывает изнутри, и шагнул в портал. В одном из выходов он увидел высокого парня со странной прической и двуручным топором за спиной, он тормошил матроса в кубрике. Выходить на виду у двоих пассажиров, пусть даже и занятых собой, маркизу совершенно не улыбалось. Он проверил другой выход. «Какая приятная неожиданность!» На той стороне виднелись контуры женской фигуры. Лусия Торрес, уставшая от забот дня, беззаботно спала в каюте. За окном бушевал шторм, кровать вместе с палубой выделывала немыслимые акробатические номера, но кастилийка настолько выдохлась в результате непрерывных перевязок и операций, что спала как убитая. Маркиз шагнул в каюту, портал за его спиной, сочащийся по краям кровью, закрылся, и монтенец приступил к противной его благородной натуре, но абсолютно необходимой процедуре обыска. Скрытый текст - Техническое: |
-Это не корабль, а какой-то плавучий притон! Сборище мошейников и негодяев...-Джакоза вздохнул и добавил с мрачным сарказмом, - а чего можно ожидать, когда в команде контрабандисты да захваченые в бою пираты.
"Все-таки это корабль, деревянное корыто среди волн, бежать с него некуда, а значит, вор найдется" Подобные мысли немного успокоили охотника за головами. Впрочем Джакоза слишком хорошо знал, что под лежачий камень гильдеры не закатываются, поэтому сидеть сложа руки не собирался. -Магнус, я открываю охоту на воров, - заявил одноглазый авантюрист пошатываясь то ли от ран, то ли от шторма, - сперва опрошу пасажиров, выясню, одному ли мне так повезло. Заодно может кто вдруг и признается, кто их знает? Джакоза на ходу составлял план действий. В первую очередь нужно было навестить самых подозрительных лиц, а самые подозрительные - это, конечно, колдуны и... Для того чтобы представить себе Сорте стрега ворующей кошельки, нужно было по-настоящему богатое воображение. Хотя она наверняка могла чем-то помочь. "Ну да, давай, заявись к Ведьме судьбы, идиот" Играть с судьбой это последнее дело. Кого еще на корабле вызывал подозрения? Безусловно, дикарь уссуриец. Джакоза поморщился. Еще одного оборотня ему сегодня не одолеть, даже связыватся не хотелось. Хотя кто знает, вдруг он сможет найти вора по запаху? Корабль качнуло и охотник за головами, не удержавшись на ногах, налетел на дверной косяк. "Все-таки проклятый медведь меня славно отделал. Слава Теусу, на корабле оказался хороший врач. То есть оказалась. Та кастилийка. Могла что-то видеть". Думать о том, что она могла бы и прикарманить его деньги было верхом неблагодарности. Джакозе, впрочем, случалось покорять в своей жизни и не такие вершины. -Впрочем, вор может и подождать, - отлепившись стенки, он обернулся к Магнусу и спросил, - ты не знаешь, где каюта той милой дамы, что занималась моими ранами? Я хотел бы её поблагодарить. |
- Алваро! Где же ты, несносный мальчишка! - Лусия в раздражении топнула и с опаской заглянула в люк, ведущий в подвал. - Если ты там, сейчас же ответь!
В свои десять лет Лусия все еще оставалась отчаянной трусихой и ни за что не хотела лезть в темную дыру. Но желание отыскать брата было столь велико, что девчушка, не дождавшись ответа, глубоко вздохнула и сделала первый шаг на скрипучую лестницу. На самом деле там, куда она спустилось, не было очень темно, приятно пахло деревом и чем-то сладковатым, и было очень тихо. Прбираясь между мешков и ящиков, девочка дошла до небольшой железной двери, ведущей в винный погреб. Та, разумеется, оказалась закрытой, и Лусия, посопев, начала озираться. В этот момент маленький твердый шарик ударил ее по щеке. - Ай! - девочка подпрыгнула, схватилась за щеку и сердито уставилась на мальчишку, сидящего на самом верху штабеля из ящиков. - Больно же! Алваро хохотнул, покрутил в руках плевательную трубку и пробасил, пытаясь придать голосу мужественную хрипоту: - Ты пленница ужасного пирата Ледяное сердце! Сейчас ты умрешь, несчастная! Он дунул в трубку, но Лусия отскочила в сторону, и горошина ударила в пол у ее ног. - Фи, пират...они же все неотесанные и ужасно грубые, - Лусия надула губы. - А я-то думала, ты сыграешь со мной в крокет. - Надоело! Твои девчачьи игры больше мне не подходят, - мальчишка ловко спустился с ящиков и подобрал с пола горошины. - Так что отправляйся к кузинам. Ой, а кто это? - Где? - Да вон, у тебя за спиной, дуреха! Лусия стремительно обернулась и увидела человека, который наклонился над баулом. Её баулом. Рывком сев на постели, кастилийка несколько раз моргнула, быстро вытащила из-под подушки пистолет, наставимла на незванного гостя и хриплым со сна голосом спросила: - Кто вы? И что делаете в моей каюте? |
Рывком сев на постели, кастилийка несколько раз моргнула, быстро вытащила из-под подушки пистолет, наставила на незванного гостя и хриплым со сна голосом спросила:
- Кто вы? И что делаете в моей каюте? – Оуч, кха-хка. – незваный гость закашлялся и обернулся на голос кастилийки. – Я маленький бешеный мышь, заблудился норкой, – в его голосе прозвучали явные насмешливые нотки. – И, в конце концов, не из-за чего поднимать крик и направлять на меня эту штуковину, – маркиз щелкнул пальцами и расслабленно выдохнул. – Все равно она не заряжена. Из его ладони выпал свинцовый шарик и покатился по доскам пола. – Не кричите на меня. Пожалуйста. Это негуманно – кричать на маленького заблудившегося мышонка. Лусия подумала, не начался ли у нее бред? Вроде бы за последние несколько часов она не получала ударов по голове. Но, может быть, парочку таких пропустил незнакомец? О чем она его и спросила. Тот не замедлил с ответом: – Наверное. Говорят, в детстве меня роняла кормилица. Лусия стиснула кулачок, с трудом сдерживаясь, чтобы не нажать на курок второй рукой. – Извините, я не представился. Мишель, – незнакомец, не поднимаясь с коленей, слегка поклонился, тряхнув длинными черными локонами. – Мишель дю Саж к вашим услугам. – А что я делаю в вашей каюте? Да вот, запонка под кровать закатилась... Дю Саж коснулся кончиками пальцев стены и поморщился: – Ну и холодина тут у вас. Я так полагаю, что просить вас, прекрасная мадемуазель, умолчать о моем визите бесполезно? |
| Текущее время: 11:44. Часовой пояс GMT +3. |
Powered by vBulletin® Version 3.8.4
Copyright ©2000 - 2024, Jelsoft Enterprises Ltd.