Бессмертная классика. "Морской Волк" Джека Лондона


Вольф Ларсен - пожалуй последний байронический герой в мировой литературе



( хотя на гордое звание Волка Ларсен не тянет - явно ему больше по душе Самоутверждатся за счёт окружающих , чем собственно заниматся охотой )


Сравнивая умозрительного персонажа Вольфа Ларсена и реального барона Урген - Штейнберга ( насколько его личность известна нам по документам и мемуарам ) , Геллер нашла немало общих черт ...

В последнее время читал один только нон-фикшн, если не считать фанасткий перевод на английский четвёртого выпуска ранобэ по Beautiful Bones.
"Страдающее средневековье" - занимательное исследование средневекового изобразительного искусства, написанное в России. Но что ещё больше удивляет, появилась на свет эта книга благодаря паблику Вконтакте.
Перечитал "Слово живое и мёртвое" Норы Галь. Освежил в памяти то, что понял в своё время без английского. И, благодаря приобретённому с того времени навыку языка, углубился больше в примеры.
Решил попробовать почитать кого-то из философов. Прочитал "Мысли" Шопенгауэра, потому что книжка была не очень толстой. И в итоге я получил физиогномику, сексизм и бросание камней в огород Гегеля. Ну и несколько глав об учёных и учёности, писателях и славе, зависти и критике. Вообще же, читать Мысли было немного сюрреалистично после Слова: "чтобы быть в состоянии болтать и произвести респект". Конечно, не все случаи были настолько плохими, но топорный перевод и канцелярит в глаза бросались.

Произвела над собой могучее интеллектуальное усилие и добыла из недр шкафа Ника Лейна с его "Вопросом жизни", коий был куплен еще страшно сказать, когда. Употребляю вместо сказки на ночь.
О, кажется, меня ждет еще одна книга про митохондрии, только теперь раза в три толще предыдущей)

До этого на досуге прочла «Рисунки детей дошкольного возраста, больных шизофренией» Болдыревой. Не знаю, зачем, но книжка-то вообще хорошая, и картинки в ней занятные. Правда, говорят, в ту пору, когда писалась эта книжка, к чему только не прилепляли диагноз "вялотекущая шизофрения" но, по крайней мере, теперь ставить диагнозы по аватаркам будет еще веселее.
Вообще, это не первая книга про творчество душевнобольных, которую я читала. Хм, что-то тут не так)

Ливадного "Экспансия", Зорича "Завтра война", Трилгоию о Трауне, Дарта Бэйна ,StarCraft, Андре Нортон"Королёва Солнца", Гарри Гаррисон "Стальная крыса и мир смерти", Кайафас Каин, Ультрамарины, Ведьмака, Звёздных королей, Сага о Форксиганах , Азимова Основание.

Читаю продолжение "Дюны" - "Бог-император Дюны". Как-то не очень воспринимаю всю эту высокую политику предвидения императора Лето. Зачем-то без конца убивает и воскрешает у Тлелаксу Дункана Айдахо... Да и много такого, что не воспринимаю. Видимо, всё дело в том, что пока не ко времени для] меня это продолжение. Наверное, стоит отложить, а потом, при более благоприятных обстоятельствах снова начать чтение. И всё-же - самый первый роман серии - "Дюна" - великолепен. Но чего же я ожидала от продолжений? Видимо, не философии Бене Гессерит...

Геллер же считает что "Бог Император ..." лучшей книгой этой саги , наравне с первой частью

Геллер имеет право на своё мнение. Но мне очень интересно, почему Геллер считает, что "Бог-Император Дюны" стоит вровень с "Дюной"?

Чудесный интеллектуальный детектив и философский трактат ... это конечно на любителя , но всё же по моему достойное завершение саги начавшейся с крышесносящего технофентези с с почти идеальными миром и героями .

Но это ещё не конец. Мир "Дюны" имеет продолжение и продолжение... И всё такое интеллектуальное...

Франклин Фрисби - Почти адекватное руководство по функциональному программированию. Очень классная книга рассказывающая про принципы функционального программирования. Начинается с самых азов вроде функций высшего порядка, чистых функций, каррирования и прочего, после чего переходит к функторам, монадам а так же лежащей за всем этим математики. Я сам техники ФП применяю на работе давно, но я никак не мог встретить нормального объяснения зачем нужны все эти функторы и монады. Большинство информации по этой теме либо слишком формально-математическая ("Монада — всего лишь моноид из категории эндофункторов, что может быть проще?") либо слишком абстрактная ("ну вот у нас есть коробочки в которые мы можем класть штуки а потом коробочки могут взаимодействовать с другими коробочками"). В этой книжке соблюден идеальный баланс, наглядно показывающий что представляют собой функторы и как их можно применять в ежедневной работе. Что я собственно и сделал на первый день после прочтения и очень доволен. В целом отличная книга для программистов которые либо совсем не знакомы с ФП либо знакомы постольку-поскольку (как я).

Ф.Ф. Хайек - Дорога К Рабству. Очень полезная книга что бы выбивать из головы социалистическую дурь. Из меня ее выбивать и так не надо, да и большинство информации оттуда уже давно пережевали в более коротких формах, но все равно занятно. Да и то, что книжка 44го года тоже внушает. Хайек почти не предлагает конкретных решений, в основном он критикует социализм и принципы планирования и заявляет о ценностях. Я несколько притомился это читать, но все равно занятно.

Власть надо мной мультимиллионера, живущего по соседству и, может быть, являющегося моим работодателем, гораздо меньше, чем власть маленького чиновника, за спиной которого стоит огромный аппарат насилия и от чьей прихоти зависит, где мне жить и работать.


Да , да , свобода умереть от голода , холода , болезней в случае совершенного законного деяния Работодателя по выпихиванию имярек с рабочего места ( напоминаем что всякие там пособия и профсоюзы - социалистическая блажь )
Намного лучше чем рабство в колхозгулаге им Собаки Кагановича


Рано или поздно умные люди приходят к выводу что всё это - как либерализм так и социализм - не более чем сорта одной и той же субстанции

Видимо, теряя по дороге способность выражать свои мысли связно.

После космических глубин "Дюны" я с удовольствием погрузилась в будни архангельской (недалеко от Архангельска, а то вы чего-то можете надумать!) глубинки. Там где действуют священник, бывший военный, прошедший горячие точки, бывший гот, философ, конечно же, военный; священникова внучка -курсант МЧС и много-много разных ангелов, чертей, бесов и.т.д. Ага! Это "Изгоняющий бесов" и "Орден бесогонов" Андрея Белянина. Прежде всего мне нравится интонация автора - повествование ведётся от первого лица - спокойная, житейски мудрая такая интонация. Ещё мне нравится, что за невероятными приключениями не теряется основной сюжет - простите, за банальность - становление личности в процессе приключений. И ещё мне нравится, что действие происходит в глубинке, где живут обыкновенные люди, и сами бесогоны - обыкновенные люди. Обыкновенные?

Джон Скальци. "Крушение Империи".
Имя Джона Скальци прославил роман "Краснорубашечники" (официально изданный в России как "Люди в красном", что совершенно убило отсылку). Это была ехидная и злая деконструкция жанра космооперы - герои, члены экипажа исследовательского звездолёта, обнаруживают, что они вымышленные персонажи в дешёвом телесериале. Причём персонажи второстепенные, чья участь - погибнуть на заднем плане... Однако с тех пор автор расписался.
"Крушение Империи" - первый роман трилогии в жанре космооперы, финал которой ожидается в 2020 году. Трилогия носит общее название "Взаимозависимость".

Взаимозависимость - межзвёздное государство, состоящее из четырёх десятков планетарных систем, соединённых Потоком, эдакой сетью односторонних гипертунеллей. Поток - единственный способ путешествовать между звёздами, никаких аналогов ему нет. Стало быть, освоенное людьми пространство космоса жёстко ограничено течениями Потока. Миры Взаимозависимости населены потомками землян, но контакт с Землёй был утерян полторы тысячи лет назад, когда разрушились все течения Потока,в едущие в Солнечную Систему и из неё. Вопреки жанрам космооперы, из сорока систем, заселённых людьми, похожая на Землю планета есть лишь в одной. Называется она Краем, и не просто так - её удалённое положение столь неудобно, что пригодность планеты для жизни не даёт ей никаких выгод. В остальных системах люди живут в искусственных поселениях под грунтом и на поверхности планет, а также на станциях в открытом космосе (включая классические колонии-цилиндры, знакомые как любителям НФ вообще, так и фанатам серии "Гандам" в особенности).
Взаимозависимость называется так неспроста. Все сферы производства монополизированы торгово-промышленными кланами, и каждая система зависит от соседей. Один клан производит цитрусовые, другой сверлильные станки, а третий владеет монополией на страховые операции. Власть во Взаимозависимости держится на классическом "треножнике". Парламент осуществляет политическую власть, торговые дома - экономическую, а церковь - духовную. Над всем этим стоит фигура имперо - номинально абсолютного монарха. теоретически в руках имперо сосредоточена вся власть. Имперо обладает правом вето в парламенте, является главой церкви и всегда происходит из дома Ву, владеющего ключевой монополией - на производство космических кораблей и любого оружия. Хотя на самом деле власть имперо сильно ограничена - примерно как в власть Императора Священной Римской Империи, а то и больше, даром что монархия тут не элективная.
И всему этому скоро придёт конец. Потому что Поток распадается. Течения слабеют и исчезают одно за другим. И сама структура Взаимозависимости превращается в смертный приговор человечеству. Ибо любая система, отрезанная от других - обречена. Учёные-физики предсказали эти события за десятки лет, но правивший тогда имперо приказал им не публиковать свои исследования и тайно искать железные подтверждения. Имперо умер до того, как предсказания учёных начали сбываться. И теперь иметь дело с распадом Потока предстоит его дочери, молодой Грейланд Второй. Задача перед ней стоит куда сложнее, чем вам кажется. Имперо Грейланд ради спасения человечества нужно разрушить свою собственную империю, разорвав веками объединяющие её узы и сломав саму основу общества. Чтобы это стало возможно, Грейланд Второй придётся обрести абсолютную власть, какой не было до неё ни у одного имперо. Обрести лишь затем, чтобы самой от неё отказаться, когда придёт время. Задачка не столько для человека, сколько для бога. Или хотя бы святого пророка...

Персонажей в цикле много, но можно смело выделить трёх основных, наиболее важных для сюжета.

Имперо Грейланд Вторая, до коронации - Кардения Ву-Патрик. Незаконнорожденная дочь прошлого имперо, ставшая наследницей в самый последний момент, из-за смерти наследного принца. На престол она взошла не с бухты-барахты, Кардению успели доставить во дворец за год до смерти монарха и неплохо подготовить. Да и по жизни она была отнюдь не светской дамой. Грейланд - умная и спокойная девушка, дочь учёной, любящая анализировать и обдумывать обстановку. Скромная, не любящая роскошь, трудолюбивая, верная своему делу и вдумчивая, воспринимающая корону как работу с большой ответственностью - именно та имперо, которая и нужна Взаимозависимости сейчас. Жаль, Взаимозависимость этого не понимает. В глазах придворных и элиты Грейланд Вторая выглядит слабовольной и отстранённой, не вникающей в интриги. Когда она объявляет о угрозе распада Потока, всё окружение воспринимает это как повод отодвинуть её от власти. Вот только зря они так... Второй том трилогии называется "Всепоглощающий огонь", и огнём этим окажется Грейланд Вторая для тех, кто встанет на её пути. А третий, ещё не вышедший на момент написания данной рецензии том, будет называться "Последняя имперо", что весьма красноречиво.

Леди Кива Лагос - наследница и торговая представительница дома Лагос, цитрусового монополиста. Одновременно точная копия и полная противоположность имперо. Читавшим книги Джорджа Мартина леди Кива напомнит, пожалуй, Тириона Ланнистера. Развратница и матершинница, в то же время хитроумная и проницательная интриганка, на удивление не лишённая совести и способности к сочувствию. Куда более влиятельные силы, решившие половить рыбку в мутной воде, втянули её и дом Лагос (не самый богатый и влиятельный) в свои интриги. Им предстояло горько об этом пожалеть. Леди Кива матом не ругается - она им разговаривает. Дошло до того, что сама имперо Грейланд, видя мучения пытающейся сдерживаться Кивы,высочайше дозволила той материться в своём присутствии. Число персонажей, с которыми переспала леди за две книги, вообще не поддаётся исчислению, причём пол для неё не важен. И при всём при том - Кива очень даже хороший человек и приятный персонаж.

Марс Клермонт - молодой учёный с Края, сын физика, которому прошлый имперо поручил подтвердить распад Потока. Прибыл в столицу, чтобы доставить исследования отца ко двору, получил всестороннюю поддержку от имперо Грейланд, но обнаружил, что этого недостаточно, чтобы кого-то в чём-то убедить. Ведь никто из власть предержащих не способен понять его расчёты - для них это просто столбики цифр, они и сами таких могут на листке написать в два раза больше... Марс - мягкий интеллигентный юноша, но у него есть сестра-близнец Вренна, отслужившая в десанте и полиции. Вренна однажды не только спасла Марса от похитителей, но и закошмарила заказчика похищения...

В двух книгах завязывается тугой узел интриг. Часть из них будет разрублена в финале второго тома, но главные события определённо ждут нас в третьей книге. Благо, она уже на подходе.

После прочтения классических и малоизвестных большинству "Легенд Этшара", мной была прочитана серия книг "Путь наемника" автора Элизабет Мун. Очень редко можно найти серию книг о становлении паладина. Вдвойне сложно найти серию адекватную и более-менее интересную. Втройне где гг женщина. И при этом книга бы не являлась чем-то вроде женского романа. На раз вполне достойно для ознакомления. Мир похож на мир классического днд. Герои не картон, но и супер жизненными всех не назвать. Радует что автор не пошла по пути постепенного наращивания силы. Она сумела показать и победы и поражения героини. Боль утрат и радость обретения. Серия читается легко, концовка легко просчитывается, но автор честно пыталась закрутить внезапные повороты. Просто интриги не вышло. Для меня. Если вы любите книги в духе фильмов о Конане - где воины сражаются со жрецами, доблесть побеждает предательство, а быт солдатских будней не вызывает отвращения, почему бы не почитать.
Следом было "Инферно" но писать о нем кратко мне не позволяет совесть, а подробно - время. Книга понравилась. Заставляет о многом задуматься, да и конфликт был показан нам под разными углами. Чью правду выбрать решать только читателю. Как всегда рациональность и этика спорят между собой.

По рекомендации аж двоих коллег сразу прочитала "Сферу" Дейва Эггерса. Типа это новый 1984, говорили они.
Честно говоря, я ожидала большего - на выходе получился средненький такой (по моим субьективным ощущениям) социальный хоррор-антиутопия про цифровой тоталитаризм с толстым намеком на всякие там глобальные корпорации и всенародное вживление чипов. Ну, если вам нравится черное зеркало, вам вштырит, читать это быстро и легко.

По мне так он слабый, потому что довольно однобокие персонажи, гг - безвольная ведомая мямля, довольно предсказуемые повороты и даже главный сюжетный твист слабый, чертовски слабый. Не особо глубокая и не очень насыщенная вещь, посыл довольно плоский и очевидный, и совершенно не впервые ваще транслируемый, ни тебе великих интриг, ни глубоких мыслей, ни стилистических фиговин каких-нить красивых. Это скучно.

В общем, мое мнение, читать можно, но ничо принципиально интересного. Акселерандо по-прежнему недосягаем)

«В пыли этой планеты» Юджин Такер - первый том трилогии Юджина Такера «Ужас философии».
Переосмысление известной с Канта границы миром-в-себе и миром-для-нас с точки зрения странного и парадоксального мира-без-нас. Юджин Такер, именует мир-в-себе Землей, мир-для-нас - Миром, мир-без-нас - Планетой. Планета как мир-без-нас - подвижная и беспокойная граница, не имеющая какого-либо определенного местоположения, но пролегающая «в каждом разломе, аномалии, лакуне этого Мира и этой Земли». Бездна разверзается везде.То, к чему она ведет, - «без-основный» мистицизм в ситуации после смерти Бога, Природы и Человека. Так из праха (dust to dust) теологического мистицизма рождается пыль (dust) климатологического мистицизма. Это рождение происходит в лоскутном ландшафте множества разнородных феноменов, существующих на стыке теологии, литературы, биохоррора, оккультизма, демонологии и музыки блэк-метала.

«Звездно-спекулятивный труп» Юджин Такер - второй том трилогии «Ужас философии».
«Неправильно» трактуя философские произведения как произведения в жанре литературы ужаса, автор открывает нам места, где философия сталкивается с собственным пределом. Этот предел принимает разные воплощения — тьмы, ничто, отрицания, — каждое из которых обращается ужасом философии, не суля философии ничего, кроме разъедающих ее противоречий, а значит, и тщетности всех усилий в постижении мира перед лицом безосновности. Философия, руководствующаяся законом достаточного основания, никогда не рисковала заходить настолько далеко, насколько ее «холодный рационализм» мог это позволить. Ее уделом было оставаться внутри границ, очерченных «для нас». С другой стороны, нестесненный рационализмом и избравший путь via negativa мистицизм всегда заходил слишком далеко — настолько, что гарантировал некое божественное «в себе», которое по ту сторону нашего неведения все же могло обладать собственными законами и познаваемостью. Тем самым он неявно предполагал «закон достаточной божественности». Поэтому, чтобы подступиться к безосновности как таковой, теологический мистицизм должен стать мистицизмом без Бога, онтология — меонтологией, а философия — не-философией. Тьма, вне которой — ничто, удостоверяемое отрицающей себя мыслью, тогда окажется «материей» мира-без-нас, где эта подвергнутая отрицанию и вывернутая вовне мысль кружит в космическом пространстве посреди устремленных в ничто трупов звезд.

Сдюжил еще немного.

Горе От Ума. Как и 95% русской классики в детстве я ее благополучно проигнорировал. Впечатления сейчас - ну как сказать. С одной стороны очень забавно видеть обороты, которые нет-нет а можно встретить в речи до сих пор. Удивительно, насколько долгоживущими бывают мемы на руси. Еще забавно посмотреть нравы московские 19го века. Но этого все равно недостаточно что бы даже такую короткую книгу было интересно заканчивать. Отдельно сейчас тяжело идет язык. Чацкий, по идее протагонист, сегодня смотрится не иначе как мамкин мизантроп тусивший с готами в 2007м.

Рекурсия (в русской версии Возвращение). Очень круто и увлекательно. Завязка у книги не слишком интригует: ну да, загадочная болезнь, изучение памяти и так далее. Но прелесть Рекурсии в ее непредсказуемости. Едва я такой "окей, они устаканили проблему, дальше будет Х" как сюжет дает резкий крен вправо. Столь же лихо здесь меняются и жанры. Книга успевает побыть и историей про исследования, и детективом, и триллером, и в мелодраму не ленится заглянуть. Ее нельзя назвать какой-то очень твердой НФ, но она и не сильно оторвана от реальности.

Я был бы готов поставить 5 если бы не:
1) Развязка. Скучная и в целом ожидаемая, по всем законам драматургии. Это не было бы проблемой, не будь весь роман построенным на постоянной чехарде твистов. А тут получилось как и с многими подобными произведениями, когда развязка не совладала с амбициями романа. Ну вы знаете, так было в Лосте, так было в Масс Эффекте и еще много где.
2) Общая поверхностность, что ли. В смысле да, было весело, есть пара прикольных науч-фантастических идей на тему времени и человеческого сознания, но это не какой нибудь Питер Уоттс после которого кажется что прочитал пол википедии.
Но все равно отличная фантастика.

«Щупальца длиннее ночи» Юджин Такер - третий том трилогии «Ужас философии».
«Неправильно» трактуя произведения в жанре литературы ужаса как философские произведения, автор стремится обнаружить в них не просто предел мышления, но такую мысль, которая сама была бы пределом, - мысль как предел, как «странную чарующую бездну в сердцевине самого мышления». С этой целью он обращается к обширному кинематографическому и литературному материалу. К японским и южнокорейским фильмам ужасов, зомби - хоррорам и слэшерам, киновариациям Дантова «Ада». К бестиариям Данте и Лотреамона, игре света и тени у Федора Сологуба, чёрному ужасу и пессимизму Томаса Лиготти, спиральной логике Дзюндзи Ито, натурхоррору Элджернона Блэквуда, экзегетике щупалец вместе с Чайной Мьевиллем и Вилемом Флюссером. Но также и к политической философии и апофатической традиции. И, конечно, к Говарду Лавкрафту. Последний выступает как критик двух базовых концепции ужаса - кантианской ( УЖАС = СТРАХ) и хайдеггерианской (УЖАС = СМЕРТЬ). Лавкрафт производит «смещение от сугубо человеческой озабоченности чувствами и страхом смерти к странной нечеловеческой мысли, находящейся за пределами даже мизантропии»: у ужаса больше нет никакой истины, которую следует сообщить человечеству, кроме самого отсутствия истины. Автор удостоверяет это через процедуру черного озарения, в ходе которой «нечеловеческая мысль» на пути своего высвобождения проходит следующие трансформации: нечеловеческое для человека, человек для нечеловеческого, человеческое/не-человеческое как порождения нечеловеческого и, наконец, собственно нечеловеческое как предел без всякого резерва и загадочное откровение о немыслимом. В абсолютной апофатической теме непостижимости проступает безразличие, обволакивающее любое сущее...

Дочитал "Четыре кварка" Павла Улитина.

Я помню, что обещал отзыв.

Вот отзыв.

Я не знаю, как можно это описать. Это какой-то отдельный от литературы феномен. Очень похоже на то, что делали потом концептуалисты вроде Холина, Некрасова и Сатуновского, но вместе с тем и очень по-другому. Я бы даже сказал, в противположенной модальности. Улитин -- это огромное число цитат и отсылок, которые можно счесть типичным таким пост-модернистским коллажем, но есть одно крупное но.

Чужой текст тут как бы не моделирует реальность как лоскутное одеяло из наслаивающихся друг на друга дискурсов, он будто конвертируется в какой-то индивидуальный и трудно поддающийся декодированию язык. Это такая вселенная, где умерло все, кроме автора. Типа такой пост-модернизм наизнанку. Ну или нет. Кто-то из исследователей сранивал Улитинский текст с кат-апами Берроуза и что-то в этом есть. Но по субъективным впечатлением это напоминает скорее аутсайдерское искусство, где вроде бы знакомые элементы реальности становятся незнакомыми, потому что включены в какую-то особую систему знаков, параноидально-герметичный язык как минимум, как максимум -- в какую-то манеру коммуникации, которая существует по слишком непривычным для всех, кроме Улитина, законам.

Очень сложно об этом что-то написать. Тут очень много "но", "наверное", "может быть", "кажется". Но Джойсом тут и не пахнет, на мой взгляд.