Разбитое войско
 

С самого начала, вам нужно определиться, каким образом вы поделите имущество. Что-то придётся оставить на дрезине. Решите, кто будет её охранять. Определитесь, куда вы пойдёте. Выберите старшего группы.



ЗЛОДЕИ


Определитесь со снаряжением, оружием, провиантом – всем, что понадобится вам в пути. Грузоподъёмность дирижабля – десять тонн полезной нагрузки. Вы также ограничены имперским бюджетом. Не стоит грузить на него алмазные скрижали.

- Ну, господа и дамы, предлагаю господина оберста на роль главкома… хех... борода, ружьишко не отдашь? Я хоть стрелять умею. - тараторил неугомонный дважды дезертир поглядывая на дам и думая "а они тут каким боком?".

Крестьянин
 

"Эх, хороша погодка! Но от того не легше."
- Борода, ружьишко не отдашь? Я хоть стрелять умею. - заявил коротко стриженый парень в мятой имперской форме.
Юрий Макарыч спрыгнул с дрезины и, оглядывая окрестности, провел ладонью по подбородку... только-только начавшую отрастать растительность бородой называть было никак невозможно.
- Шел бы ты лесом, колбасник. Пош-штрелять *сплюнул* и я могу, не хуже любого импираторского солдата. Так шо лучше, того, сам карманы выворачивай - не завалился ль куда патрончик-другой, а?
Не дожидаясь ответа имперца, Юрий повернулся к сидящим на дрезине (его взгляд остановился на бледной девице в потрепанной куртке):
- А вы чо расселись? Двигаца надо... согреетесь. - и принялся сгружать на землю запасы провизии.

ГЕРОИ


Юрий Макарыч принялся сгружать запасы провизии. Пока, никто особо не рвался ему помогать. Ещё бы! Запас, немаленький, занимал вместительный ящик. Кроме пайков, в нём завалялись и другие вещи.

- Смотри как надо - сказал неугомонный, и присоединился к Юрию Макарычу - за "бороду" прости, - протянул руку - вижу ты человек душевный, какие планы по поводу... этой ситуации?

Я спрыгнул с дрезины, размял ноги, посмотрел на доставшуюся мне группу.
Или этот министр совсем дурак или гений. Это же надо было вместо нормальной диверсионной группы собрать «такой» народ. Каждому выделил ключ от тайника с золотом, будь оно не ладно. И что? Теперь присматривать за каждым? Хм. Ладно бы от боевиков Шторма пришлось укрываться, а ну они сами друг друга перестреляют.
-Эй, мужик, да, да тебе говорю, отложи винтовку. Тебя как зовут?- высокий и тощий мужик в телогрейке сморщился, словно съел кислого, затем спохватился, вытянулся в струну и гаркнул:
- Рядовой Староверов, Ваш бродь!
Вот мужик дает, и пагонов на мне нет, и вроде от простого солдата не отличаюсь, ан нет, опознал офицера. Молодец, уважаю. Я одобрительно похлопал его по плечу.
-Расслабься. Не на плацу. Я теперь не ваш бродь. Понял?
-Так точно, ваш бродь!
Я махнул рукой, чем дольше объясняешь мужику, как держать лопату, тем сильнее начнешь сомневаться, как её правильно держать.
-Вот что , друзья,- обратился я уже ко всей частной компании, что увлеклись разбором имущества. -Есть предложение.
Никто даже ухом не повел. Вот не люблю, когда меня так игнорируют, не привык. А потому достал пистолет и выстрелил в воздух. Стая ворон слетела с насиженного места.
-Заметили. Это хорошо. Вот, что друзья, жить хотите?
Толстячок в цилиндре с моноклем на носу, сразу видно еврей или бухгалтер , глядя на мой револьвер, съязвил:
-Угрожаешь?
Я засунул пистолет в кобуру:
-Пока нет, только предупреждаю.
-А то давай, стреляй,- попер он на меня выпятив живот,- думаешь я не узнал тебя? Еще как узнал, ты полковник Драл! (сделал он ударение на последней букве) меня аж передернуло. – Тебя Шторм к расстрелу за предательство приговорил. Из-за таких как ты мы теперь в бегах, как крысы расползлись да…
Обычно этот прием называется –удушающий: когда ворот противника перекручивают пока он не задохнется. Несколько капель слюней попали таки на мое лицо от разъярившегося бухгалтера. Я вытянул руку и скрутил ему ворот . Поток откровений тут же иссяк. Толстячок повис на моей руке, выпучив глаза. Цилиндр с его головы упал, обнажая лысину. А… вот это кто. Если бы не лысина и не узнал бы.
-Я тебя тоже узнал Макс Камерер. Коммерсант ты наш удачливый.
Голос у меня стал тихий, но вкрадчивый. Я таким голосом обычно провинившихся офицеров отчитывал. Мухи боялись жужжать. И обратился уже к группе:
-Беру командование на себя, поскольку единственный в чине полковника. Есть выше офицеры? –Молчание.
-Будем считать, что возражений нет. – Камерер совсем упал на колени и всячески показывая, что еще чуть-чуть и его можно будет укладывать на местное кладбище. Ладно, подождем с этим. Я отшвырнул толстячка в сугроб.
-Сейчас все выворачивают карманы и раскладывают все имущество, что есть.
У меня вот планшетка с картой (ни кому не отдам, офицерский палаш и револьвер с двенадцатью патронами, ах да, с одиннадцатью.)
Ты, красавица с влюбленным взглядом…
-Анна, -поспешила представиться бывшая медсестра.
-Да, Анна, ты будешь следить за продуктами. Раздели всем поровну с расчетом на три дня, два раза в день. Ты, Староверов будешь в разведке. Ничего не бери, кроме ножа и марш в разведку. Пробежишься по путям. Только тихо не показываясь. Сможешь?
Бывший крестьянин и охотник только прищурил глазки.
-Отлично, часа через два вернешься тем же путем, мы по твоим следам пойдем.
Выстраиваемся в колонну , женщины в середине, я замыкаю.
Все понятно? Тогда через пол часа выдвигаемся. Времени рассиживаться нет.

- Яволь герр оберст! - раздался голос с явным имперским акцентом - Кроме вас и меня офицеров, как я вижу, нет... соизвольте поделиться планами на будущее. - потом он поднял цилиндр, покрутил в руках и протянул Камереру - не ваше?

Крестьянин
 

"Ишь, раскомандовался... начальник!" - подумал про себя Юрий, но вслух ничего не сказал. Понимал, что иногда лучше промолчать.
- У меня, вашбр... *запнулся* вот тут нож, топор да ружье. Ну, плащ ище. Но я ничего с этогу не отдам, потому как казеное. Патронов почитай что и нету. Я их, э-э... утопил. Звиняйте. В котомке - продукты, они тож казеные, и пущай будут, э-э... неприкоснувенным запасом. Там же бутыль рому - он для лекарских целей очень хорош... Но ружье останется при мне, потому как в разведку без никакого оружья не ходят. Стрельбу без повода все одно поднимать не стану - чать понимаю, чего к чему. - отчитался бывший рядовой перед самопровозглашенным начальством. Сумку он тут же скинул с плеч и прислонил к дрезине - однако топорик оставил за поясом а трехлинейку - за плечами. "В разведку - без оружия? Шиш вам, господин хороший." Про книжку в кармане плаща и скромный личный запас табака крестьянин решил не упоминать.
На имперца Юрий скосил глаза подозрительно, и процедил сквозь зубы:
- Тоже мне, друг сердешный - таракан запешный. Сперва ружьё ему подавай, теперь поручкаться хочет... посмотрим сперва, что ты за дичь такая и с чем тебя кушать подают.
После чего вновь обернулся к полковнику:
- Ну, двинулся я. С Богом.
И крестьянин споро зашагал вдоль железнодорожной насыпи. "Оно, конечно, идти труднее - но все не на верхотурах палиться".

Пока все копошились вокруг дрезины, имперец, прищурив глаза, поглядывал в лес:
- Ох, спиной чую, тут кто-то есть... Пойду, осмотрюсь. - ушёл. Через минут 15 вернулся. - Натоптано, ветки поломанные... странно как-то. Герр оберст, тут должны быть в... патрули Шторма? Да что вы все так на меня смотрите?! Не враг я вам. - и принялся как ни в чём не бывало копашиться вокруг дрезины, продолжая поглядывать по сторонам. "медленно движимся... ох медленно.".

Вид выложенных вещей привел меня в уныние. Это же надо, двадцать спичек и сто литров керосина, ящик провианта и всего один дробовик и куча всяких железок. Мда… И кто это все на себе потащит интересно? Керосин вещь хорошая, но сейчас бесполезная. Придется ее оставить. А лучше ищейкам Шторма оставить подарочек. Жалко специалистов по взрывному делу нет, но может инженер что придумает. Так, что тут у нас с едой? Хм. Вот это министр не пожалел. На целую роту запасов выдал. Все не унести, группе нужна мобильность. Так, что же делать? По банке тушенки в день на человека , по банке каши и три банки сгущенки на всех, итого на три дня пятьдесят сем банок –примерно шесть килограмм, нормально, даже я унести смогу, но лучше пусть Камерер тащит, ему как раз жирок скинуть не мешает. Остальное закопать тут на кладбище. Этим у нас маркитант с Камерером займутся. Если что, всегда можно будет вернуться. Даже лучше запланировать, что вернемся.
Медсестра аптечку понесет. Так, железки. Слишком громоздкие, а инженер на вид хлипкий. Пусть разбирает, нам сейчас эти радиостанции, перехваты- как собаке пятая нога. До города бы живыми добраться: обогнать головорезов Шторма.
Махорка! А вот это ценная вещь. Не в том смысле, что я курю, надо тут часть рассыпать, на тот случай если с собаками за нами погоняться. Хорошая махорка –лучшее средство от собачек. Хоть что-то министр сделал правильно.
Труба. Ух, надо было мужику отдать. Жаль убег. Ему в разведке ой как понадобиться. Ладно, сам пока понесу, потом отдам.
Ночи сейчас холодные, город еще далеко. Не факт, что и там нас ждут теплые квартиры, наверняка придется устраиваться где-нибудь на ночлег, спичек не хватит. Хм. Еще этот имперец постоянно мельтешит.
-Эй, имперец, отставить барахло. Вот что, тебе задание: видишь за холмом дым. Бери девочку и дуй за спичками. Сам в деревню не заходи, еще прибьют, из леса следи. Девочку пусти вперед, вот возьми пару банок тушенки, пусть поменяет на спички, соль. А нет, стой, еще возьми провианта, вдруг лошадку увидишь. Хотя вряд ли, но мало ли.
Если что, отвечаешь за девчонку головой! Вот смотри на карту. Мы сейчас тут, деревня тут. Пока вы будете ходить, мы сместимся уже сюда. Понял? Туда и двигайте. Да, на возьми мой револьвер, мало ли. Через два часа, чтобы были на месте. Ферштейн?

Внимательно посмотрел на мотодрезину. Ех , жалко добро бросать. Вот что, инженер, скручивай с нее моторчик. Камерер с Василевским пойдете за имперцем с девчонкой, пока они деревенских будут отвлекать, ваша задача умыкнуть телегу. Лошадей наверняка сожрали, так, что притащите хотя бы транспортное средство. Стил, сможешь моторчик приспособить на телегу?

Гражданские еще толком не закончили собирать пожитки, как Юрий Макарыч вернулся из разведки. Не далеко он, видимо, в разведку ходил.
Отвлекая внимание полковника от долговязого очкастого господина инжинера, крестьянин доложился:
- Ва-аше благродье, рядовой Староверов с докладом прибыл! Рельсов снято всего с одну версты, не боле. Дальше снова железка, еще через две версты - развилка, одна линия на север тянется, и кажется, в какой-то тоннель ныряет, но далёко. Перед тем тоннелем зданья какие-то - толком не разглядел, звиняйте.
Я, вашблагродье, во чего удумал - коли мужиков из деревни мо-би-ли-зо-вать, может и не прийдется дрезину бросать? Ну там перетащить ее, или пути назад покласть - смотря чего проще будет. Забот-то на полдня, коль руки приложить, а?

-Молодец, солдат. Быстро управился. - Я достал планшетку. Задумался. Что-то здесь не сходится. Мы вроде сами с севера из ставки Шторма прибыли на дрезине. Вокруг пустоши отмечены только на карте. Развилка есть, но одна ветвь идет на юг, так мы сможем обогнуть озеро снизу, другая на восток через реку и тоже озеро огибает. Наша цель как раз за озером и находиться. Хм. А что за туннель? Почему на север уходит? Может тупиковая ветвь какая или еще одна база республиканцев? Что за здания в пустоши? И что задумают ищейки Шторма с имперцами?
Я свернул планшетку, улыбнулся Староверову.
-Благодарю за ценные сведения, будь у нас эти пол дня мы непременно бы так и сделали. Но...
Тут меня опять обуял приступ паранойи. Не зря, ох не зря тут строения стоят. И туннель этот как будто специально открыто стоит, мол давайте путники отдохните в пригороде, с утра в тоннель пройдете и будет вам счастье в виде Сытых областей. Или еще лучше специально пути разобрали, немного, чтобы мы от железки далеко не уходили и все правдоподобно выглядело. Нет, мы другим пойдем. Мне люди все живые нужны, каждый из них это ключик к тайнику.
-Вот, что , служивый,- обратился я к крестьянину. -Держи трубу, знаешь как пользоваться? Пойдешь на развилку и будешь внимательно следить за туннелем и зданиями. Не высовывайся. С собой возьми харчей, заляг там, никуда не встревай. Жди нас. Мы там часа через два будем. Если кого заметишь , дуй назад. И это... не благородие я.

Тем временем Оз и его спутница шли к деревеньке. Бывший капитан всё время оглядывался, прищуривался, принюхивался, прислушивался. Правая рука лежала в кармане, там же был и револьвер, левая периодически сжималась в кулак. Спутница его была абсолютно нейтральна к происходящему. На вид, во всяком случаи. "Занесло же меня в такую дыру... может заговорить? Но вот только о чём? Об уставе имперских вооружённых сил? Или об одном из наш... моих литературных классиков? А пистолет мне попался замечательный! Застрелиться из него врятли получиться..." на этой мысли Оз улыбнулся, посмотрел на спутницу, "Она что, мысли читает?". Вскоре показалась деревенька. Первое что бросилось в глаза - тишина. Было несколько домиков, хлипких и тёмных. Вполне могло показаться, что тут никто не живёт, если бы не человеческие фигуры то и дело показывающиеся на фоне домов.
- Ну, удачи что ли. Торгуйся, всю тушёнку не отдавай. Если что кричи.

Крестьянин
 

- Держи трубу, знаешь как пользоваться?
- Так точно, ваше благродье! "Хм... нам и бинокулярами пользоваться доводилось."
- И это... не благородие я.
- Так точно... гсподин полковник! "Тож мне... ли-бе-рал!"
Отдав честь (левой рукой, так как в правой был зажат ценный оптический прибор), рядовой Староверов развернулся, и, распихивая по карманам банки с консервами, перемахнул на другую сторону насыпи, после чего все той же быстрой но осторожной походкой двинулся оборудовать себе наблюдательный пункт. "Ямку присмотрю, веток накидаю, плащом укроюсь да чуток землей присыплюсь - и сойдет."

Угрюмая толпа крестьян обступила Марию. Тощие, голодные. На консервы вожделенно поглядывают.
По толпе разносятся невнятные шепотки. Кажется, прозвучало: «А я думаю, на вилы поднять надо…», впрочем, может быть, показалось.
Первой вперёд вышла какая-то старуха. К её юбке жались несколько костлявых ребятишек.
- Чего ты за эту вот еду хочешь? – нерешительно обратилась она.
В этот момент, из ближайшей халупы вышел громадный бородатый мужчина. Резким жестом он велел старой женщине отступить.
- А ну, брысь, бабка! Как нам знать, может, она из людей Саввы! А ну, девка – он обратился к Марии – ответ держи, ты кто такая будешь? Я – староста этой деревни.
- Верно, староста! – заголосили крестьяне – Может, её Савва еду торговать послал.
- Кто такая, откуда?




Староверов терпеливо наблюдал за строениями у тоннеля. Непохоже, однако, чтобы там были люди. Наблюдательный крестьянин заметил так же, что они не связаны с деревней никакими тропами. Не похоже, чтобы местные туда часто наведывались. Солнце уже было в зените, когда внимание Староверова привлекли тёмные объекты непонятного характера, перемещающиеся по снегу.
Юрий посмотрел в подзорную трубу. Скривился. Неприятные штуки. Нечто вроде кожистых медуз, с шапку размером. Они бесцельно ползали в промёрзших полях. Непохоже, чтобы создания представляли собой какую-то угрозу, но и желания познакомиться поближе они не вызывали.

Так точно, товарищ полковник! - с напускным подобострастием ответил инженер и направился в сторону мотодрезины. В голове же его роились совершенно иные мысли.
"От одного Шторма сбежал, у другого оказался. Вот уж действительно из огня да в полымя".
Демонтаж мотора занял совсем немного времени. Стил собрал инструменты и отправился к полковнику с рассказом об успехах...

Крестьянин
 

"Ит-тить твою налево! Это что за нечисть?!" - только и смог подумать Юрий, глядя в подзорную трубу на промёрзшие поля, отделявшие его укрытие от строений у входа в железнодорожный тоннель, со своего импровизированного наблюдательного поста.
Мутноватые, полупрозрачные, чуть заметно колышущиеся купола размером с шапку медленно и бесцельно ползали по снегу.
"Что-ж на белом свете твориться-то?! Да-а, прям дедовы сказки про нежить болотную на ум приходят... И Семён из десятой опять же слухи передавал, что разведчики волка-оборотня подстрелили... Жуть берет."
Староверов, затаив дыхание, продолжал наблюдение...

Виктор спрыгнул с дрезины. Впрочем, спрыгнул - слишком гордо сказано, потому что приземлиться удачно не удалось. Пока торговец отряхивался, прозвучал выстрел.
Идиот! Тратить драгоценные патроны на пустую пальбу! А если нас кто-то услышал? Нет, эти вояки совсем дурные. Один - бегает по пустошам и губит своих людей. Другой, вот, впустую добро тратит.
-Сейчас все выворачивают карманы и раскладывают все имущество, что есть.
Ишь раскомандовался начальник. Да что поделать, говорят, рота Драла творила чудеса. Авось, и впрямь вернёмся домой целыми и невредимыми.
Ну-ка, что тут у нас тут? О, целый ящик сухпайков. Щедрый министр оказался, в нынешние времена еда на вес золота. Да какой там золото. Сейчас кто угодно целый слиток отдаст за краюху хлеба. Надо будет побольше с собой взять. Не понадобятся - ребятишек дома угощу. Будут потом хвастаться перед друзьями, что ели настоящую солдатсткую еду.
Виктор метнул взгяд на бочку с керосином. Тяжёлая. Не унести. А ведь керосин сейчас тоже дороже золота.
-Господа, у кого-нить есть бутылки какие-нить, или фляжки?

Как же ее подмывало с ними согласиться, но здравый смысл предупреждал, что она провалится на первом же уточняющем вопросе. Тогда точно несдобровать. Она нервно оглянулась на небольшую березовую рощицу, где скрывался ее спутник. Тут кричи - не кричи, а рассчитывать придется только на себя.
- Меня Марией зовут,- стараясь перебороть страх, ответила она.
- Я из дому к отцу на фронт ушла, а он погиб, а армия отступать стала. Я к каким-то беженцам прибилась. Выдали нам по банке тушенки, а у меня ни ножа, ни топора, хоть зубами грызи...
Информация сплошным потоком лилась на толпу крестьян.
Девушка рукавом смахнула навернувшиеся слезы, еще не хватало перед этими болванами рыдать.
- Деньги мне не нужны! Ими не наешься, - твердо заявила она, - Меняться будете? Банку на спички, или на ту штуку, которой искру выбивают.
А еще на соль. Или может у вас есть еще что-нибудь полезное?
Мария, не сводя глаз со старосты, достала из-за пазухи одну банку тушенки.
- Что скажете?

Староста жадно протянул руку к банке.
- Ходи с нами, обогреем. И огниво дадим, дровишки б были. А от деревни больше никуда идти не моги, опасно там. И это…где твои беженцы ждут?
Видя недоверие в её глазах, постарался улыбнуться подружелюбнее. Вышло плохо.
- Ты это, не запирайся больно. Говорю ж – опасно там. Скопытаются твои друзья, ежели мы не поможем. - толпа зашумела утвердительно - А сколько у вас ещё тушёнок есть?

- Не друзья они мне вовсе! - резко ответила Мария.
От звука ее голоса толпа вздрогнула, ощетинилась, но утихла, когда девушка передала банку старосте.
- Сколько у них там провизии мне не показывали, - продолжила она, переступая с ноги на ногу от холода, - по две банки на руки дали, а как с ней поступать, решай сама. Открыть не чем, холодно - пальцы к жестянке примерзают. И вообще, дома мы из банок никогда не ели.
При воспоминании об уютной летней веранде, где они всей семьей пили чай, слезы потекли сами-собой. И даже присутствие столпившихся вокруг крестьян, не могло их остановить.
- Дома-то у маменьки супчик, пирожки, какава на полдник...
Слезы ледяными дорожками замерзали на щеках.

- Ты думаешь, мы пирожков не любим? – жёстко спросил староста – У нас тоже пирожки могли б быть. Давеча, из Черноводья пришёл поезд с помощью. Там и зерно было, и…да что рассказывать! А потом обявились саввины варнаки – разбойники гнусные, каких свет не видывал! Они и поезд с хлебом увели, и рельсы сняли! Люди с голоду пухнут, а Савва на продажу зерно хочет выставить, руки потирает, ирод! А у кого в наше время деньги водятся? У кого? Есть здесь такие?! – он хмуро зыркнул на толпу. Никто не ответил. – Сталбыть, все здесь и помрём. А варнаки поезд на отводной путь увели, пируют небось, нелюди! Места там дурные, люди не ходят, твари какие-то в ярах ползают, вот бандиты и устроили лог. Эх, всё горе простому люду.

- Да, - невесело согласилась Мария, - развелось паразитов, наживаются на чужем горе. И никто им не указ.
- Говорят, - продолжила она чуть погодя, - с этой тушенкой непохой супчик получается.
В животе предательски заурчало. Она поправила пояс пальтишка, прикидывая, на что бы сменять оставшуюся тушенку.

- Супчик и сварганим! – пообещал староста, протягивая руки к заветной банке.
-Говори скорей, чего хочешь взамен, и по рукам. Давай, давай, тебе ещё топать, поди, а ночами тут ух как небезопасно! Или – он многозначительно ухмыльнулся – у нас остаться хочешь? Мы тебе дело найдём.
Кто-то в толпе хохотнул.

- Спасибо за приглашение, но мне б домой попасть. А то недождутся мои "товарищи", да и пойдут своей дорогой, ищи их потом.
Я ж говорю, - повторила она, - мне бы спичек, да пачку соли, и может найдется у вас ножичек бесхозный. А то неизвестно, когда следущий населенный пункт встретится, - улыбнулась Мария.

Староста щёлкнул пальцами ошивающемуся рядом мальчишке. Тот сорвался с места, убежал куда-то за землянку. Вскоре, вернулся, неся плотно набитый узелок.
- Вотыть, держи! – криво ухмылнувшись, пихнул его в руки девушке.
Толпа понемногу расходилась. Староста поднёс руку ко лбу, козырьком, взглянул в небо.
- Солнце скоро сядет.

Мария отогнула краешек узелка, но внутри оказалось еще несколько свертков. Она почувствовала на себе пристальный взгляд старосты и виновато подняла глаза:
- Спасибо. Ну, я пойду? А то действительно темно станет.
И не дожидаясь ответа пошла прочь из деревни. А потом и вовсе побежала к рощице, где, наверно, уже околел Оз. Пару раз она оборачивалась - не идет ли кто за ней. Но до укрытия добралась без проишествий.

Мария вышла из деревни и пошла в сторону укрытия. В руке она держала узелок и из деревни её, или узелок, провожали голодные крестьянские взгляды. Бывший имперский капитан встретил Марию, держа в руках револьвер.
- Ну как оно? Хорошо? Это хорошо, тогда иди, а я посмотрю за тылами и догоню. Иди не бойся… если что, кричи. Ах да, я это уже говорил.
Капитан прилёг у кустов и начал внимательно изучать деревню, вернее её обитателей.

- Я ОДНА НИКУДА НЕ ПОЙДУ!!! - крикнула она, - так достаточно громко?
- Там, в деревне, кучка забитых, дрожащих от каждого шороха крестьян, которые за ворота боятся нос высунуть!
Ее аж всю трясло от возмущения, холода и желания поскорее вернуться в "лагерь".
- Пойдем, а? - жалобно попросила она, вытерла рукавом замерзший нос, - а то скоро совсем темно станет.

Оз нехотя поднялся, бросил укоризненный взгляд на девушку.
- Ладно, пошли, - холодно сказал он, - только, смотри, не отставай.
Капитан не оглядываясь направился обратно в лагерь, легко перешагивая через поваленные деревца и мелкие канавки. А вот Марии приходилось прикладывать не мало усилий, чтобы держаться вровень с ним.

Я тщательно порылся в нагрудном кармане, письмо… Эх, милая, прости, но сейчас без этого никуда. Уселся на большой валун, развернул письмо, что отправляла мне на фронт еще первая жена. Читать не буду. Знаю, больно будет. Память, кхе… нет, надо избавляться. Правильно мне камень… кхе, шаман еще говорил: «ничего нет в жизни вечного, что-то приобретает одну форму, плавно переходит в другую.» Покончено с этим…
Я оторвал кусок бумаги, остатки опять спрятал в карман. Скрутил трубочку и засыпал махоркой. Облизал. Поджег. Девятнадцать осталось. Да пес с ними. Найдем чем поджечь. Небольшой огонек вспыхнул на конце самокрутки. Я пару раз затянулся, задул огонь. Мда… Так лучше думается…
Этот министр точно чокнутый. Отправить за золотом такой сброд: дезертиры, интеллигенты всякие, медсестры, тьфу –гражданские. И ни какой дисциплины. А Шторм, разве дурак. Мда… Я затянулся, выпуская колечко дыма.
Что там наш разведчик доморощенный говорил? Какие-то странные создания? Кхм.. деревня рядом… кхм… Девчонка наверняка успела показать продукты. В деревне не дураки, отнять… кхм… значит пойдут следом, чтобы отнять все что есть. Кхм… Хорошо… Надо постараться как можно больше наследить для ищеек Шторма. Пусть покопаются потом в останках…
Фу… очередное кольцо дыма плавно поднялось в воздух. Пускай идут. Чем больше, тем лучше. Кхм… Жалко крестьян, но свои люди дороже… кхм…
-Так, - скомандовал я, - резко стукнув по коленям , встал. – собираемся и немедленно выходим. Ты, инженер-недоучка, бросай свой мотор и железки или тащи все на горбу. Берем кто, сколько может, только продукты, остальное, закапываем тут. Бочку с керосином катим. Тут недалеко…

Из лесочка, около железной дороги вышли двое: Оз и Мария. Они пошли вдоль железной дороги и вскоре пришли к месту встречи, но там никого не было. Они огляделись и увидели ногу, торчащую из-за куста.
- Ханды хох! В смысле руки вверх! - прокричал Оз.
- Свои тут, свои... - слегка ворча, ответил крестьянин.

Из за деревьев начали, один за другим, выходит деревенские мужики. Вид у них был самый что ни есть целеустремлённый. Вилы, косы, насаженные торчком, цепы зловеще покачиваются.
- А вы молодцы, ребятки! – оскалился староста – Прямиком на жратву нас и вывели. Где они сейчас?! – рявкнул на Марию. Та недоумевающее покачала головой.
Мужик занёс кулак.
- Эй, следы здеся! – крикнул один из крестьян. Вдоль колеи тянулась свежепротоптанная тропинка – Они, кажись, и тащили что-то тяжёлое…
- Тяжёлое? Поглядим! – рядостно заявил староста – В погоню, мужики! Не дадим приблудам уйти! А этих двух – вяжите.

- Эх борода, поплатишься ты за это... - спокойным голосом сказал Оз.
- Что?!
Этой маленькой заминки вполне хватило чтобы стрельнуть старосте в живот, благо револьвер был в руках, после чего вмазать рукояткой по уху, стоявшего по близости мужика. Дальше он оттолкнул к ближайшему дереву Марию и сделал ещё несколько выстрелов. Мужики засуетелились и забегали. Один подбежал к Марии и получил пулю в голову. Затем Оз подбежал к Марии, молодяцки закинул её через плечо, и побежал в лес. По лесу он нёсся не хуже зайца, мастерски перепрыгивая и оббегая препятствия. Вскоре Мария пришла в себя и заорала:
- Пусти! Поставь на землю! - Оз опустил её на землю.
- Так, из расчёта, два человека на раненого, они за нами врятли погоняться. Но всё равно, беги как можно быстрее. Понятно?
- Ага... - сказала, ещё не успевшая прийти в себя Мария.
- Ну хорошо, не отставай. Мда, хорошо меня в учебке обучили. Я так долго не практиковался. Думал, рефлексы даже позабылись. Ан нет. Врагу бы не пожелал таких рефлексов... - мрачно закончил капитан. - А у меня в учебке случай один был... да не бойся, перепрыгивай. Так вот, меня тогда как раз назначали командиром отделения...

- А куда мы бежим? - Мария едва различала фигуру капитана.
- Не "куда", а "от кого", - бросил в ответ Оз.
- А сверток? Ты его забрал? - она резко остановилась, переводя дух.
Неясный силуэт капитана скрылся в сумерках, но через мгновенье появился вновь.
- Какой еще сверток? - Оз напряженно всматривался в темноту, готовый в любую секунду сорваться с места.
- Сверток, из деревни, со спичками и солью, - объяснила она, - он что там остался? Надо забрать!
- С ума сошла! - Оз уставился на нее, - давно с местными не общалася?! Забудь про него, надо сматываться отсюдова!
Капитан заметно нервничал, если бы не девчонка, он бы уже давно был в безопасности.
- Нет! Надо забрать! - топнув ногой,настаивала на своем Мария, - я за него банку тушенки отдала!
В небо вспорхнула потревоженная птица, неподалеку хрустнула ветка, послышались приближающиеся голоса людей

- В кусты. - Коротко бросил Оз, и указал на ближайший куст. - Стрелять умеешь?
- Ну да...
- А по людям? - в ответ тишина - тогда вот тебе палка. Может сразу застрелимся? Патронов только на это и хватит... - Оз усмехнулся и спрятался за дерево. Шаги и хруст веток были всё ближе и ближе...

С тех пор, как Серафима попала в эту команду, она не отличалась от сомнамбулы. Пока оглядишься, да приспособишься к людям окружавшим тебя… Новые порядки, новые лица… Не любила она любые перестановки вокруг себя. Но иногда приходится менять её по собственной воле.
Вот и сейчас, вроде сама пошла сюда ради благой цели, а в результате кроме того, чтобы набрать продуктовых пакетов ничего в голову не лезет. Так и таскается за Полковником, как тень. Его последняя команда заставила подняться и идти в указанном направлении. Пока Серафима пыталась протащить как можно больше ценных вещей к тайнику, рядом старательно катили громоздкий булькающий цилиндр. Потом его ещё и закопать нужно было. Пришлось покопать и ей, потому что мужчины хоть и сильные, но уставали тоже. А время всё таки на нудные приготовления хотелось потрать меньше.

Наконец, с бочкой было покончено.
Солёный пот струился по лицу. Откинув лезущие в глаза волосы, Серафима подняла, наконец, взгляд от земли. И увидела.
На опушке леса – саженях в трехстах – показались имперец с той девочкой. Вид у них был взбалмошный, словно за гнался за ними кто-то.
Девочка, похоже, увидела компанию, и даже подняла руку, вероятно, желая указать на них имперцу. Но тот, вдруг, встрепенулся, словно почуяв нечто недоброе, схватил спутницу за руку, и спрятался, вжался в ближайшее дерево.

Серафима охнула:
- Ну, надо же, возвращаются. А мне показалось, что в бега пустились.
- Где? – оглянулся Полковник.
- Во-он там. Вот те на, скрылись.
Никого возле деревьев в той стороне не было. Почудилось от резкого перепада давления что ли? Нельзя ей так резко головой мотать после физических упражнений. Но видя недоверие, с которым на неё посмотрели окружающие, добавила.
- Я не вру. Только что возле дерева были.

- Мне показалось, или я слышу голоса? Причём не "мужицкие". - спросил Оз.
- Я тоже видела людей у железной дороги. - шёпотом ответила Мария.
Оз выбрался из-за укрытия и пошёл по направлению указанному Марией. Вскоре он увидел знакомые лица. Это сильно успокоено капитана.
- Свои тут - сказал он, повернувшись лицом к Марии - пошли...

Нечисть выглядела безобидно. Медузоподобные создания медленно ползали по снегу. Если они вегетарианцы то весь план пойдет на смарку.
-Ей, маркиатант, поди сюда,- я достал банку тушенки. Ударил о торчащий сучок.
-Пробегись по полю, брызгай возле этих… этого…, ну , сам видишь, да не стой на месте, беги по другую сторону, там заляг. Инженер, я тебя очень прошу, отойди от бочки, иди лучше крестьянина поищи, да скажи ему, как увидит кого не из наших, пусть стрелять начинает, попадать не обязательно. Главное, чтобы не убежали на другую сторону.
Серафима замахала рукам. Приметила кого?
- Ну, надо же, возвращаются. А мне показалось, что в бега пустились. -Тихо сказала она
-Где?
- Во-он там. Я не вру. Только что возле дерева были.
-Разберемся, - я взял дробовик, проверил. Заряжен.
-На вот возьми, -передал я его медсестре. –Сам скинул шинель, помял руки. Шею покрутил. Затекла. Еще бы, одному почти пришлось катить бочку, копать яму и обкладывать ветошью. От инженера, увешанного радио и железками и тем более от маркитанта, словного вышедшего на прогулку, помощи ни какой. Ничего… справимся. – Сиди тут тихо. Я пробегусь малость, проверю, куда там наши посланцы пропали Как увидишь чужих. Схоронись, чтоб ни звука. Ветками себя закидай. Как выйдут к монстрам, стреляй в бочку. Вот курок, осторожно, взведен. Тудыт в качель! Обеими руками держи. На вот пару запасных патронов и спички. Близко к бочке не подходи. Жахнуть должно. Потом беги что есть силы на другую сторону. Вишь, там, развалины кирпичного дома. Там соберемся.

Крестьянин
 

Наблюдать за ведущей полурастительный образ жизни, однообразно ползающей по снегу нечистью бывшему рядовому Староверову было неимоверно скучно. Он зевал, крепился, отвлекался на каждую пролетающую мимо птицу, снова зевал... чуть не начал дремать. Но, тем не менее, когда в кустах позади раздался громкий треск, возвещающий о приближении кого-то постороннего, таежный охотник перекатился на спину и наставил на оробевшего инженера свою трехлинейную винтовку.
- Успокойся ты, мужик, это свои. Приказ поступил от начальства - кончай наблюдение за этими тварями, разворачивайся и прикрывай тылы. Наши возвращаются с припасами, а за ними, кажется, погоня. Так что...
Но Староверов уже не слушал, переползая на противоположную сторону ямины, в которой залег, и выискивая глазами мишени.
"Ага. Вона этот импирец... вон и девка... а вот енто кто-то чужой. Мужик, кажись, деревенский. Эх-ма, нехорошо живу душу за просто так губить, пальну к я..."
Выстрел. В полуторастах метрах от позиции Староверова села Н, М-ской губернии крестьянин Федот Потапыч, богобоязненный прихожанин, верный семьянин и почти не пьющий работник упал на насыпь с простреленым бедром - и с диким воплем. Характерный звук передергивания затвора.
"Что ж, надеяться надо, что особо лезть мужики более не станут. А коли все одно попрут - ище одного подстрелю. Тады точно одумаются."

Что-то случилось. Едва капля крови пролилась на снег, как вялые существа встрепнулулись. Бешено работая склизкими конечностями, они заскользили к опушке. Быстро. Очень быстро!
Орава крестьян выскочила из лесу, прямо перед носом у Полковника. Раненый, похоже, шёл у них в авангарде.
Спешно сориентировавшись в ситуации, Полковник ринулся к подстреленному мужику, схватил его за горло. Выжидающе глянул на толпу.
Но мужики, удивительное дело, и думать забыли о нём.
Капала кровь…
Крестьяне предупреждающе закричали, показывая Полковнику за спину. Тот не купился на такой простой трюк, конечно.
Но вот, сзади предупреждающе кричат уже и свои!
Он обернулся, и увидел несущуюся по снегу кровожадную стаю.
Мужики, круто развернувшись, побежали назад, в лес. Раненый заложник взвыл, понимая, что именно привлекло существ.

-Твою дивизию! – я крутанул пленнику голову. Раздался характерный щелчок ломающейся шеи. «Прости, родимый!» И уже бесчувственное тело кинул навстречу быстро приближающейся нечисти. «Мож отвлекутся».
За крестьянами бежать смысла нет. Там медсестра уже наверняка целится в бочку. Потому только и осталось, как прыгнуть в ближайшую ложбинку и закрыть голову руками…

Нечисть облепила бездыханное тело. По полю разнеслись алчные сосущие, чмокающие звуки. Кое-кто питался.
Впрочем, всем не хватило. Не меньше дюжины существ целеустремлённо продолжали ползти по крестьянским следам. Ещё две штуки – поползли знакомится с Полковником.
Толпа мужиков уже почти добралась до леса.
Но лес встретил их беглым винтовочным огнём.
Крестьяне оказались меж двух огней.

Хруст, чавканье, крики… Небо! Зачем я здесь оказалась?! Серафима хотела схватиться за голову руками, но вместо этого долбанула себя по лбу дробовиком. У-у-у! Больно то как! Совсем про него забыла. Что там сделать надо? Пальнуть в бочку? Пришлось вжаться в землю и поднапрячься, чтоб выстрелить. Спусковые крючки на слабых женщин явно не рассчитаны. Медсестра очень надеялась, что взрыв будет, ведь прицеливалась она очень приблизительно. А вдруг мимо? Но обширная мишень всё же сыграла свою роль.

- Здесь-то что за заварушка? - выдохнул капитан, - еще чего доброго свои же подстрелят.
Оз оглянулся на замешкавшихся крестьян:
- Там переждем, - указал он на плотно растуший еловый молодняк. Он первым проскочил сквозь колючие ветки. Мария налетела на него:
- Оз, ты чего? Они там уже совсем... близко... Ой...
Прямо перед ними пять или шесть темных фигур. Тот, что в центре направил двустволку на капитана.
- Пушку бросай, - прохрипел один. Оз не пошевелился, крайний выбил револьвер из его руки. Это вывело капитана из оцепенения.
- Заблудились? - продолжал главный.
Мария, вцепившись в рукав, смотрела на Оза, но он смотрел лишь на того, кто держал его на мушке.
- Нет! То есть, да. Мы в деревню зашли, чтоб дорогу узнать. А тамошний староста, - Мария обернулась в сторону деревни, вопить начал, мол: "Савва совсем оборзел, пора поставить этого головореза на место, надрать его...". Ну, в общем, мы поняли, что не во время зашли и дали деру, а они за нами. Так ведь? - она дернула капитана за рукав.
- А? Да, и менно так, - подтвердил он.
- Разберемся, - коротко сказал, как отрезал главный, - стереги этих, - скомандовал он, - остальные за мной.
Темные фигуры скрылись за молодым ельником.

В бочку то она попала, но взрыва, предрекаемого Полковником, не произошло. Из пробитого бока, как ни в чём не бывало, хлестала прозрачная жидкость, воздух почти сразу пропитался резким запахом.
- Фу, - прикрыла медсестра стянутым с головы чепчиком нос, - не хватало ещё отравиться. Что же теперь делать?
Краем глаза она видела, что нападение продолжается, и надо хотя бы отвлечь внимание этих уродов. Но голова перестала соображать совершенно, сейчас бы достать травки, да расслабиться. Руки сами собой потянулись с сумочку, среди любовно сложенных кульков с гербариями попался спичечный коробок. Коробок, коробок… Чёрт, как она про него могла забыть?! Она быстро вытащила его из сумочки, потрясла. Что-то ещё есть.
Горящая спичка зажгла тоненький ручеёк, пробивавший себе дорогу от уже широкой лужи. Всё, теперь надо бежать. Где там кирпичный домик?
Через минуту пламя добралось до полупустого бака и прогремел так давно ожидаемый взрыв.

Уткнувшись носом в снег, я только успел приоткрыть рот, как бочка с керосином взорвалась. Горячая волна жара пронеслась над головой, немного опалив волосы. Я приподнял голову, отплевался от снега и грязи. «Ух, хорошо, жахнула…»
Ужасные вопли предсмертной агонии сотрясали лес. Крестьяне, пытающиеся убежать, сталкивались друг с другом, катались по земле, объятые пламенем. «Эх, жалко людей, а добить нечем. Стой, у имперца же мой пистолет, где-то он мелькал уже.»
Я вскочил из своего временного убежища, в нос ударил резкий запах паленого мяса. Обернулся. Несколько полупрозрачных созданий, дергались в конвульсиях. Огненная волна, что прошла над моей головой сильно поджарила их. А запах … я зажал нос и ринулся на поиски имперца с девчонкой.
Предполагаемое место нахождение девчонки и имперца я сразу определил: и тут мои природные данные вовсе не причем; сквозь предсмертные стоны горящих крестьян, я четко различил вскрик девчонки. Промчавшись, как лось по кустам; перепрыгнув через несколько сваленных деревьев; сквозь клубы дыма, я выскочил прямиком к имперцу и девчонке, стоявших под прицелом странного типа.

Тряхнуло.
Над полем взметнулось облако дыма и пламени. И из облака этого выскочил Полковник.
Прямо на вооружённого человека. Тот уже держал на прицеле Марию с Озом. Их взгляды пересеклись. Мгновенное узнавание…это всё сказало стрелку.
- Это тоже ваши, да? – он указал стволом в Полковника. Тот застыл на месте – внешне расслабленный, но готовый в любой момент сразиться за жизнь – Ну, коли так, то…
Мужчина не закончил фразу. Нечто за спиной у Полковника, в облаке рассеивающегося дыма, привлекло его взгляд.
- Дери меня в печёнку! Да вы ж отродий спалили, хлопцы! – слизистый твари корчились, издыхали на снегу. Немногие из них выжили. – Савва вас прикончит! – с каким-то восхищением прошептал мужик – И нас тоже…знаете что? Давайте, дёру, дёру! Встретимся на закате, на кладбище, если хотите отсюда выбраться. Через день-два их столько же расплодится…Ну, живо, пока я не передумал!
Оз, на мгновение, заколебался, не зная, что предпринять. Мария решила за него. Шустро юркнула за дерево, и побежала в сторону железной дороги. Секунду спустя, за ней последовал Полковник.
Оз не заставил просить себя ещё раз.
Позади, грохнул выстрел, обрывки выкриков:
- К деревне, к деревне побегли!
А потом, очевидно, на стрелков налетели, таки, крестьяне, потому что лес наполнился выстрелами и рёвом.
Но герои были уже далеко.

Громыхнуло, конечно, порядочно. Серафима спотыкаясь и падая, заметила, что от Полковника всякая нечисть отстала, в жареном или оглушённом виде это были детали и в них вдаваться не хотелось, главное сейчас убраться отсюда.
Упомянутый Полковником домик пришлось поискать, т.к. от курса медсестра отклониться, выбирая более безопасные места. Она понимала, даже хилый крестьянин мог стать для неё помехой. А отставать от своих было равносильно самоубийству.
Вот и кирпичное строение. С замиранием сердца домик был аккуратно обойдён несколько раз. Серафима даже отважилась в него заглянуть. Никого. Первое чувство облегчения сменилось тревогой. Да, посторонних здесь не было, но никого из своих тоже пока не было. А времени уже прошло порядочно.
- Где их нечистая носит?

Крестьянин
 

Когда имперца и девчонку окружили вооруженные люди, Староверов понял, что дело швах. Конечно, можно было попробовать перестрелять вражин, но когда в магазине - пять патронов, а противник держит на мушке людей из твоего отряды - это, пожалуй, не лучшее решение, и бывший рядовой счел необходимым выждать. Через минуту раздался громкий взрыв, а на поляну выпрыгнул командир... и начал какие-то переговоры с "врагами". Какие могут быть переговоры между вооруженным и безоружным - Юрий Макарыч не особо понимал, но, кажется, все шло к тому, что пора бы уже отступать. Пока шум да дело, инжинеришка уже куда-то убежал, маркитант из виду пропал... Оглядев в подзорную трубу окрестности, можно было приметить только медсестру, бессмысленно кружащую вокруг какой-то кирпичной развалюхи. "Что ж, хоть кто-то. Переберусь к ней по ближе." И таежник, пригнувшись, направился к тому, что не так уж давно было чьим-то домом. "Или сторожкой. Хотя кто ж сторожки из кирпича собирает? На то и досок хватило бы..." Аккуратно и незаметно прокравшись по зарослям почти к самым развалинам, Юрий Макарыч громким шёпотом проворчал:
- Что ж ты, дура, на виду у по-тун-ци-аль-но-го противника торчишь? А ну - прячься за кирпичи!

От неожиданности Серафима вздрогнула. Медленно обернувшись она разглядела худощавого мужичка валяющегося на земле.
- Любезнейший, разве можно к людям так подкрадываться? Я ж… хм… чуть заикой не осталась. А какая нагрузка на сердце!
- Ну… - настоятельно процедил мужичок.
И медсестра, поправив халатик и отдышавшись, сообразила, что доводы очень серьёзны и ради собственной безопасности, лучше последовать его совету. Краснея и пятясь, она присела за кирпичи. И ей бы сидеть тихо, но очень хотелось прояснить ситуацию.
- Любезнейший, а вы не знаете, когда другие подойдут?

крестьянин
 

Юрий Макарыч присел на корточки, прислонив ружье к уцелевшей стене сторожки, и еще раз оглядел окрестности в подзорную трубу.
- То мне, барышня, неизвестно. Подойдут, надо полагать, как томко смогут. Ну а ежли не пойдут, то надо будет, ясен пень, выдвигаться смотреть, что там с ними произошло. Но, даст Бог, - тут мужик сотворил какой-то неопределенный жест, видимо, религиозного значения, - до энтого не дойдет. А покудова вы успокойтесь. Потому как на все воля Всевышнего, и ежли что такого с ними случилося, то тут уж ничего не попишешь. "Впрочем, такие слова, наверное, не слишком способны успокоить в подобной ситуации." - подумал Юрий, глядя на разом побледневшую медсестру.

Крестьяне, бандиты, отродья какие-то; перестрелки, взрывы, погони - для одного дня это явный перебор. Полагаясь лишь на собственную интуицию, Мария бежала без оглядки, подальше от криков и выстрелов. В ботинки набился снег, ветки царапали руки, но она не раздумывая пробиралась через заросли. И только когда поняла, что уже не различает звуков с поляны, остановилась, чтобы восстановить дыхание. Обхватив руками дерево, она прислонилась к холодной коре щекой.
Десять раз прокляла себя за то, что ввязалась в эту историю.

Вот наделали делов… Сижу теперь, локти кусаю. Как же так: я- ветеран, прошедший несколько войн, мастер рукопашного боя и что? Испугался какого-типа, что наставил пистолет. И не на меня вовсе… В двух шагах был... Качнуться пару раз , выбить оружие- дело секунды! А я?! Как последний дезертир побежал. Ладно, иперцу, тому понятно, не привыкать. А я то что?
Достал планшетку. Настроение еще хуже испортилось. Мы всего в трех километров от места высадки, почти у самой железной дороги. Будь я на месте ищеек Шторма, беглецы давно бы уже сидели в карцере.
Медсестра, инженер, маркитант и крестьянин остались у леса, рядом с озверевшими от голода крестьянами, какими-то бандитами и монстрами. Я еще раз дернул себя за чуб. Вот зараза! Как я мог своих людей оставить?! Загипнотизировал меня этот тип что ли?
Ладно, позже будем себя грызть. Пока надо решать проблемы по мере их поступления.
-Ей, имперец, и как там тебя… девочка! Отдышались? Тащите еловые ветки, будем лежанку делать.
«Скоро стемнеет, станет холодно, а еще этого типа ждать.»

А бледнеть было от чего. Только этого ещё не хватало. Прозябать одной в этом домике… Серафима пристально посмотрела на крестьянина. Ну ладно, не одной. Но без определённой цели болтаться по лесу, хорошего мало. Если Полковник не заявится сюда, вся миссия коту под хвост ахнет. И куда ей податься после побега из госпиталя? Жизнь кончена. Медсестра вздохнула. Опять покурить не удаётся. И одной плохо, и не одной не хорошо тоже. Хорошо хоть тишина вокруг воцарилась, может ночёвка спокойной удастся. Без предводителя всё равно никуда не выдвинешься.
- Любезнейший, а как вы ночевать думаете? – медсестра высунулась из-за своего укрытия. – Ночь не далече.

Закат оросил бескрайние заснеженные просторы багрянцем.
Длинные тени щупальцами раскачивались, тянулись прочь от лысых деревьев.
Мороз трещал, звенел в кристально чистом воздухе, лишь редкий порыв ветра запевал реквием отходящему дню.
Полковник считал надгробия, успокаивая расшатанные нервы.
Подходило к концу второе февраля, а Черноводье было всё так же далеко, как и утром.

Незнакомец, приближающийся со стороны леса, нарочно громко хрустел сапогами по сугробам, чтобы заранее дать знать о своём прибытии. Вероятно, ему не впервой приходилось общаться с подозрительными и недоверчивыми вооружёнными людьми.
- Привет бригаде! – мужик с показной весёлостью махнул рукой. В голосе, однако, ощущалось напряжение, что он отчаянно старался скрыть.
Республиканцы настороженно разглядывали пришельца. Тот был обряжен в совершенно дивный, с бору по сосенке собранный костюм. Из огромных крестьянских валенок, явно больших ему, тянулись сизые онучи, неплотно облегающие офицерские республиканские галифе. Потёртый тулуп – такой мог принадлежать мелкому торговцу – был оснащён множеством самостоятельно нашитых карманов. Многие из них топорщились, наполненные. А кожаный шлем, помахивающий лихими ушами, легко мог быть бы признан собственностью одного из авиаторов Его Императорского Величества воздушно-военных сил.
За спиной его висела винтовка с примкнутым штыком. Пришелец всем своим видом старался продемонстрировать, что пользоваться ею он в ближайшее время не собирается.
- Так, други, давайте без шуток-прибауток, на то времени нет. Вы тута люди случайные, и я не больно-то здешний. Вы куда-то – плевать мне, куда – путь-дорогу держите, и я смотаться не прочь. И до главности – вы без мое помощи сконаете, и мне тяжко придётся.
Значицца, слушайте, а вопросы потом задавайте, коль будут такие.
Савва из Глинок – весёлый парень был, удалой, и не дурак. Я говорю – был – не потому, что нету его боле, а потому, что испортился парень, сгнил, как кочерыжка.
Как война закончилась – собрал он удальцов, каких есть, что по домам расходиться не хотели, или не было, куда. Стволы-то у нас остались, а у сельских нет, смекаете? В общем, славно мы погуляли!
Мы были братством, командой! Какая на сёлах не оставалась у кого заначка – всё к нам перекочевало, в депо. Савва его «базой» кличет. Вы ж видали рельсу на восход? Там тоннель, за ним – подземелье. В войну, Мать-Республика бронепоезды облаштовывала, хе-хе…В общем, мы ужо и брезговали дрянью всякой – жемчугом там, кораллой, монистами. Нам бы серебро честное до Черноводья дотащить на брюхе, а там – кому как карта ляжет. Мечта у меня была такая, а вишь ты…
В общем, мразь всяческая по провенции давно расползлась, не удивишь этим никого уж. Я не знаю, рябята, что оно такое… - тут мужика передёрнуло от нескрываемого ужаса - …не знаю, а только лучше подальше от всего этого держаться. Твари опасные, быстрее, сильнее, хитрее человека. Хоть что-то одно из. Порой, мы их отстреливали, а чаще – просто огонь распаляли. Огня они как смерти боятся!
В общем, никому и в голову не приходило, что они на что-то годны. Но Савва, как я уже сказал, весёлый парень был. Однажды – с месяц назад – нашёл он дрянь такую в снегах, склизкую – да, вы знаете, сами их сегодня целый выводок сгубили. А тогда, она одна такая была.
Жратвы у нас хватало – не деревня, чай, а мразь больно уж жалостно смотрелась, вот Савва и давай её откармливать. Он кормит, мы веселимся, тварь растёт… Он кормит, тварь растёт, мы веселимся…Он кормит, тварь растёт…а только, когда у ней руки-ноги прорезались – мы уже смеяться перестали. Не до смеху сделалось.
Гоми…гуми…ноид…как-то, Савва говорил, учёный болван. Личиночная статья у ней. Или стадия? Не помню… - мужик набил трубку, закурил. Руки слегка дрожали – А уж когда оно заговорило – мы сразу смекнули, драпать надо! Самые борзые так и сказали – или мы, или мерзость, но только Савва уже давно не весёлый был. Стряслось что-то с ним. Окрутило его чудовище.
В общем, была стрельба, всем, кто против – пулю схлопали. Это те, кому повезло. А кто выжил – тех тварь живьём и слопала. Остальные послушнее сделались.
В общем, чудовище советовало. Советы разные, значит, Савве давало. Всякий раз так выходило, чтоб трупов побольше было. Их тварь и ела. Всё больше и больше. А Савва уже слушался безропотно. Обращался к страшилищу только «королева», да «владычица» - оно, и верно, на бабу похоже, слизистое всё, правда, бурое, с гребнями какими-то костистыми. И с крыльями.
А недели две назад – добрые люди из Черноводья послали в Пустоши поезда с припасами. На помощь голодающим, значит. Савва и говорит – это тварь ему сказала, точно – рельсы снимем, поезд дальше не пройдёт. Весь край нам будет – кто жрать захочет – к нам на поклон пойдёт! Так и сделали.
А через день, чудище кладку снесло. И сказало, что потомству, скоро, еда потребуется. Вот и послал нас Савва с крестьянцами договариваться – вы нам, значит, жертвы человеческие, а мы вам – зерно. Но те нас послали к чёрту. Умные люди. Это я вам говорю.
Тут тварь ополоумела – и Савва вместе с ней, конечно! Собрал он нас в отряды, и говорит, чтобы ловили крестьян, и волокли их на базу, или хоть просто выманивали к потомству. А твари вылупились – вся равнина ими наполнилась! Говорит, скоро, как подрастут – вся Пустошь нашей будет! Ну, мы и пошли. Кто против был – тех сожрали уже.
В общем, дальше вы уж догадайтесь! Пришли вы – и ни мужиков, ни половины потомства! Ох, чую, Савва не обрадуется! Говорю – Савва, разумею – чудовище. Вы как хотите, а я туда не вернусь. Миром.
Вот я и толкую о чём. Пустошью не уйти. Твари бесноваться будут. Найдут нас, сожрут. А в депо за тоннелем – поезд стоит, ехать готов. Смекаете? Савву вальнём, чудовище вальнём, а там – всё наше: добыча, хлеб, поезд. Хотите – сразу мчите отсюда, как от дьявола – я б так и сделал. Хотите – мужиков накормите, в ноги вам упадут, благодетелям, небось. Хотите – торг устройте, аль ещё какое применение найдите, в общем, себе добро присвойте. Тут главное – или мы на коне, или…смекаете?

-О да, Жесть! Я прям вижу как мы под красным знаменем подходим к логову чудища.
Полковник выезжает вперед на белом коне и бросает вызов, мол:
- Выходи, чудище-погоное, мы пришли тебя убивать! И ты, Савва - злыдень, не засиживайся, и для тебя могилка выкопана!

Мария спрыгнула с покосившегося надгробья, презрительно смерила взглядом мужика:
- Ваших, значит, пожрали, а нас целехонькими оставят. Так что ли?
У самих-то, что кишка тонка? А если бы мы не появились? Что? Так и передохли бы все?

- Наших! Если б нам такое везенье в свой час выпало! Все ребяты, кто за Савву – на крестьян охотятся, депо без охраны, считай. Понимаешь? И монстров вы своею бомбой крепко потрепали. Так то! Ворвёмся в Савино логово, бандита – на штык, чудище – на штык, и всё, работа сделана! – мужик вздохнул – Если б вы не появились…тем хуже для крестьян было бы. У меня выбор простой был – или я, или они. Вы меня, своими бомбами, выбора такого лишили. Теперь, расхлёбывайте.

- То есть мы теперь крайние, да? Мы с Озом, вообще, о бомбе ничего не знали!
И потом ты ж сам говорил, что тварь огромная, а этот Савва ваш палит по всему, что движется не по заданной им траектории. А ты со штыком, со штыком... с саперной лопаткой!
Полковник, капитан, нам ведь совершенно не обязательно во все это ввязываться, мало у нас своих проблем?