Безумие стали
 

Сейчас пишу роман-эпик в жанре фэнтези. Решил выкладывать не только на Самиздате, но и здесь в надежде на комментарии (у вас есть шанс отомстить мне за критику!)). Бомбить буду отрывками слов по 500, так как большой кусок не все читать станут (знаю по себе). Сначала, возможно, будет не всё понятно, постепенно все события, названия и люди получат своё объяснение. Буду благодарен за найденные ошибки и возможные нестыковки, хотя, поверьте мне, их будет мало) Итак...

Безумие стали.

Свен.
Свен по прозвищу Китобой никогда не закрывал на ночь окно, предпочитая дышать хоть и прохладным, но свежим воздухом с моря. Купцы прячутся за шерстяными завесами, слуги постоянно кормят поленьями очаг, чтобы господин не замерз, а на заре в комнате можно задохнуться от запаха прокисшего рта и свинины с горохом, съеденной в ужин. Не пристало Стражу моря, одному из пяти эрлов, уподобляться изнеженным торговцам. Также Северин считал справедливой присказку пиратов Мантаросса: «кто рано просыпается, тем Троица улыбается», поэтому не было ничего удивительного в том, что жителей Золотой гавани каждое утро будил большой причальный колокол.
Медный звон проник в покои эрла, отразился от стены, подребезжав развешанными на ней доспехами, и зарылся в гашемский ковер, устилающий пол. Страж Моря подождал, когда отзвучит седьмой удар, и, отбросив теплую овчину, вскочил на ноги. Камин давно потух, влажный воздух выстудил комнату, но закаленное тело только радовалось еще одному утру. Впереди много дел: нужно проверить катапульты и маяк, осмотреть новую смену в гарнизоне, отдать необходимые распоряжения, но прежде - самое главное.
Свен подошел к стене и протер мутное от влаги зеркало зарийской работы. В нем отразился мужчина, разменявший четвертый десяток - меченное шрамами крепкое тело, увитые мускулами руки, огрубевшее от ветра и соли лицо, крупный нос, серые глаза. Кончики пальцев осторожно, даже с робостью, коснулись лысой головы. Вчера еще блестящая, сегодня лысина подернулась рябью пушка, мягкостью напоминающего волосики младенца. Затаив дыхание, Китобой водил рукой по темной поросли и его жесткие губы растягивала улыбка.
- Вот ведь, ты смотри! Не надул стиг…
Свен заплатил бледнокожему колдуну пять полновесных львов и предупредил, что если мерзкопахнущая мазь не подействует, то он разыщет пройдоху хоть на дне моря. В ответ стиг только дернул уголком синегубого рта, но убеждать благородного эрла не стал, что вселило в сердце Северина некоторую надежду.
Густая черная грива оставила Китобоя на двадцатую зиму жизни, когда шторм загнал его промысловик на север Беломорья. Половину команды смыло за борт, другая половина страдала от холода, но молодой капитан смог вырваться из ледового плена и вернуть корабль в Золотую гавань. Пряди волос покидали обмороженную голову вместе с кожей, на причал вступил абсолютно лысый человек.
В городах Валезии ворам сперва обривали голову и прижигали «огненной короной», чтобы навсегда заклеймить преступника, а если тот попадался на краже вновь, уже отрубали эту глупую голову вовсе. Эрл скрывал мнимый позор платком, а сверху нахлобучивал шляпу, и такая мука продолжалась шестнадцать лет, пока он не встретил колдуна, который действительно смог ему помочь. Неужели всё?
Свен расправил плечи и даже начал насвистывать под нос незамысловатую мелодию. За окном прогрохотала телега, дворник начал колоть дрова, с кухни потянуло запахом съестного. Эрл надел шерстяной камзол, повязал голову платком и кликнул слугу. Умыться холодной водой, проглотить сытный завтрак, навестить Черный Клык, а затем – порт, так Свен поступал почти каждое утро, памятуя о звании и обязанностях Стража моря. Привычный распорядок нарушил кош.

Привет, Reco! А ты, оказывается, не успокаиваешься - пишешь и пишешь...
Мстить не буду... По маленькому отрывку мало что можно сказать. Но - читабельно (плохонькое слово...). И ещё, думаю, можно не 500, а 700-800 слов выкладывать. Я бы такие отрывки стал читать.

reco, могу только повторить слова Etvilom Dreg: по маленькому отрывку сказать нечего, а пока жду продолжения.

Etvilom Dreg
Привет! Да, что-то свербит в одном месте, знаешь ли)
Без проблем, в день пишу примерно тыщу. если не ленюсь)
Snake_Fightin
Не совсем понял суть замечания, но я малость туповат)
Та не, в самый раз, в начале романа всегда так, а потом всё яснее становится. На всякий:
Пираты Мантаросса - разбойники с архипелага Мантаросса, который находится в Белом море недалеко от Валезии, состоит из более 40 островов, между которыми попадаются коралловые рифы, затрудняющие судоходство. Нетрудно догадаться, что по этой причине пираты почти неуловимы и даже имеют свое братство.
Золотая гавань - город-порт Беломорья, название получил из-за легенды (когда-то именно здесь потерпел крушение корабль из Гашема, нагруженный золотом в качестве отступного, жители до сих пор находят на пляже золотые монеты).
Страж Моря - должность эрла, одна из пяти. Про остальных Стражей дальше.
Видишь, как замечательно, уже глоссарий составляем)
Вообще просьба ко всем: по непонятным моментам задавайте вопросы или даже давайте свои догадки, это здорово помогает по дальнейшему написанию романа.
Эх, куда ж без этого? Нагнетаем атмосферу этакости) А вообще малость расстроился, что ты считаешь отрывок нечитабельным, согласно опросу, ну да ладно, продолжим...
* * *
Эрл достал из кармана горячую пластинку, изменившую цвет с черного на зеленый. Как и все артефакты, сотворенные стигами, кош требовал крови, в данном случае крови именно Северина. Свен утопил большой палец в специальное углубление, тонкий шип уколол кожу. Красная капелька впиталась в металл, мутная поверхность посветлела и по ней побежала вязь валезийского языка. Прочитав послание, эрл коротко помянул бороду Придона и представил заостренную мордочку Клауса Фитке. Наверняка злорадствует сейчас, крысеныш, зная отношение Северина к турнирам! Посасывая палец, эрл хотел убрать артефакт в карман, но передумал. Стилус выписал на пластине имя королевского герольда и несколько слов. Эрл провел по зеленоватому металлу пальцем, оставив красную полосу, кош потеплел. Вот так, дорогой Фитке, смотри не упади с табурета, на котором сидишь! Свен улыбнулся и вышел из комнаты.
Когда любимая Гала покинула его, подарив Эрика, Китобой дал клятву более не делить семейное ложе ни с одной женщиной. Мужские желания прекрасно удовлетворяли шлюхи мадам Лавиньи, а еду благородному эрлу готовила смуглая зарийка Руфина - по мнению счастливчиков, отведавших её кушанья, лучшая кухарка в Золотой гавани. С аппетитом поглощая жареного тунца, изрядно приправленного специями, Свен раздумывал, говорить сыну о королевском турнире или нет? С одной стороны, Эрик всё равно узнает, когда в гавань прискачет обычный герольд, но с другой – зачем сыну мучиться ожиданием целых две недели, ища повод для визита в Таггард? «А почему бы действительно не съездить?» - посетила эрла необычная для него мысль. Свен еще прикидывал, откуда в голове берутся такие странные вопросы, когда в столовую спустился Эрик.
- Доброе утро, виконт Северин! – приветствовал эрл.
- Доброе, отец.
Эрик был типичной совой и тон его приветствия подразумевал, что если бы не бой колокола, способного, как говорят, поднять и мертвого с могилы, то виконт с удовольствием проспал бы до полудня. В этом он похож на мать, подумал Свен. Прошло четырнадцать лет, но эрл до сих пор не мог забыть свою возлюбленную жену, а глядя на сына, вновь и вновь вспоминал её лицо. От Галы Эрику достались золотистые волосы, которые он коротко стриг, желая угодить отцу, а также зеленые глаза и вздернутый нос, свидетельствующий об упрямстве его обладателя.
- Составишь мне сегодня компанию?
- Лезть на Черный клык? Ты же прекрасно знаешь, что Рой сам погасит маяк и наведет порядок в замке, - ответил Эрик, ковыряя двузубой вилкой бок рыбины.
- Если ты забыл, я - Страж моря, и лично должен проследить за всем! – чуть резче, чем хотел, сказал Свен.
- Да, отец.
Свен поморщился, мнимая покорность сына не могла его обмануть. Ну почему Эрик пошел в Лангобардов? Королевская кровь сильна, спору нет, но сколько той крови лет? Век, не больше. Эрик зачитывался жизнеописаниями рыцарей прошлого, мог часами слушать легенды об их подвигах, но к морю оставался равнодушен и даже побаивался сине-зеленых просторов с островками айсбергов. Если бы он тогда не наглотался воды, упав за борт, может, всё сложилось бы по-другому? Сейчас уже не угадаешь, где эрл допустил ошибку в воспитании сына, но ломать и переделывать Эрика поздно – это Свен понимал. Понимал, но до сих пор не оставлял попыток вылепить из повзрослевшего мальчика будущего Стража.
- Я получил послание от королевского герольда, - сказал Свен, принимая от Руфины блюдо с жареными голубями.
- Что хочет король Родрик? – спросил Эрик без всякого интереса.
- Король хочет, чтобы мы посетили рыцарский турнир, который состоится через две недели.
- Ооо!
Эрик сразу проснулся – зеленые глаза засверкали подобно изумрудам, брови изогнулись домиком, лицо молодого виконта за короткое время отразило целую гамму чувств от удивления до восхищения. Первый восторг прошел и юноша поинтересовался:
- А почему так рано? Турнир обычно проводят в середине лета…
- Думаю, король заскучал и решил развлечь себя, а заодно и подданных драчкой крабов.
Эрик сразу вспомнил отношение отца к подобным развлечениям и помрачнел, спросив тусклым голосом:
- Мы поедем?
- Фитке я ответил, что будем обязательно.
Эрик вскинул голову, но, увидев улыбку отца, смешался и грустно пошутил:
- Понятно, ты хочешь, чтобы сэр Крыс умер от удивления.
- Ха, и это тоже! Знаешь, Эрик, когда я тут скучал в одиночестве и ел тунца, то размышлял о тебе. Ты мой сын и будущий эрл, пережил уже четырнадцатую зиму, пора определиться, как будешь служить Валезии. Я думаю, что если не дай Придон со мной что-нибудь случится, ты сможешь заступить новым Стражем моря, Рой поможет тебе вести дела. Но! Эрл должен обладать силой, отвагой и честью, он уверен в своей правоте и не боится принимать трудных решений, а такие качества выковываются годами, подобно мечу цвиргов. Сидя дома ты этому не научишься…
- Отец, Сабур в этом году поступает в Кале.
- Он старше тебя на год.
- Змей Ларкин стал меченосцем в двенадцать!
- На то он и Змей, - протянул Свен и почесал кончик носа. - Хорошо, я подумаю над этим, и насчет турнира – у большинства наших расфуфыренных рыцарей не отнимешь одного: ловкости. Если ты не хочешь, чтобы над тобой смеялись, когда мешок кинтана огреет тебя по затылку, ты должен быть проворным. Скажу по секрету: ловкость легко развить на скользкой тропинке в наш замок, когда с одного бока морозит камень, а с другого ждет пропасть.
- Отец, я с радостью буду сопровождать тебя на Черный клык, - отчеканил Эрик, хитро прищурив глаза.
- Теперь я слышу глас моего наследника! Одевайся… Кстати, давно хотел спросить: зачем ты стрижешься так коротко? От матери тебе достались красивые волосы, отрасти себе настоящую гриву, как у Робурга Завоевателя!
Окрыленный Эрик взлетел по лестнице в свою комнату, задаваясь вопросом: какая муха укусила сегодня отца и насколько долго это продлится?
* * *

reco, прочитав второй отрывок, немного разочаровался. Если в первой выкладке легко читалось, и я не задавался вопросом, кто такие пираты Мантаросса, жители Золотой гавани, Стражи Моря, то в последнем Вы сильно закидали именами и понятиями. Первый абзац я вообще не запомнил.
Что касается непонятных моментов.
Змей Ларкин - местная звезда? Храбрый воин?
палица кинтана - скорее всего оружие))
расфуфыренных крабов? И вообще, что за бой крабов-то? Развлечение вроде "Петушиных боёв"?
*вздернутый нос* - это как? Задранный нос?
*с островками айсбергов* - возможно с архипелагами?

psr
Могу только посоветовать читать внимательней, по тексту рассыпаны подсказки о том или ином действии или событии. Не хочу - прочитал и забыл, а вот если читатель вновь вернется к тексту, чтобы подтвердить свою догадку или просто перечитать вновь - это уже здорово. Теперь по вопросам:
Именно так, а еще он капитан Королевской гвардии и ему 22 года.
Кинтана - манекен на турнире, в одной руке щит, в другой мешок. При ударе в щит кинтана поворачивается и мешок стремится догнать рыцаря. В тексте подправил для ясности.
Мне казалось, что я подробно пояснил негативное отношение Северина к турнирам, он их презрительно называет "драчки крабов". Хотя, два упоминания про крабов много, оставлю одно.
Это как у Черчилля, который как раз и отличался упрямством.
Нет, куски льда свободно дрейфуют по Беломорью, особенно в северных широтах.
Спасибо за комментарии и вопросы, следующая порция "Безумия стали" завтра после 18.30 мск.

reco, спасибо за пояснения, насчет первого абзаца - признаю свою неправоту, прочитав ещё раз, всё стало ясно. Жду продолжения.

Сенг - второй и последний месяц весны - только начался. С моря еще налетал холодный ветер, неся на своих крыльях дыхание вечных льдов, но рыхлый снег уже почернел, стараясь отгородиться от солнечных лучей крепкой коркой наста. Эрл Северин глубоко вздохнул и заметил, что воздух изменился. В нем появились слабые ароматы трав, запахи нагретого камня и черепицы, а также что-то неуловимое, но ясно говорящее – зима заканчивается, скоро лето. Абиссинец Шарк тоже чуял нечто подобное - изогнув шею, он нетерпеливо переступал копытами, упрашивая хозяина вырваться из плена городских стен на простор Харлужной косы. Свен почитал лучшим конем свою боевую ладью, но для Шарка делал исключение. Скакуна вороной масти Китобою подарил три зимы назад знакомый купец и с тех пор Свен успел привязаться к норовистому жеребцу. Жители Золотой гавани часто видели, как благородной эрл несется на своем абиссинце по песчаной косе, да так, что соленые брызги взлетали и осыпались роскошным веером, точно кит бил хвостом по воде. Поговаривали, что после таких поездок на пляже находили монеты с затонувшего корабля, который во времена Десятилетней войны вез из Гашема груз отступного золота и напоролся на коралловый риф у входа в залив. Данное событие и дало название городу-порту.
Мощенная камнем дорога шла вдоль Харлужной косы, огибая Черный клык. У подножия горы стоял постоялый двор, где оставляли коней посетители замка и воины гарнизона. Строители высекли морскую цитадель прямо в скале, стараясь сделать её действительно неприступной твердыней. Наверх вела тропа, закрученная спиралью вокруг пика, места здесь хватало только для того, чтобы вплотную разошлись два человека. Над тропой нависали вороньи гнезда – эти укрепления вмещали до десяти лучников, но сейчас здесь дежурили по двое. Выше вздымались на пятьдесят футов стены с амбразурами, на единственной башне-маяке трепетало большое полотнище с гербом Северина – черный кит с красным хвостом на синем поле. Снизу знамя казалось лоскутком.
Смотритель маяка Рой Сант как всегда разглядел их на полпути – по скале заскользила тень деревянной кабины, призванной поднимать на Черный клык грузы и людей, минуя тропу. Эрик заулыбался, но Свен резко махнул рукой и кабина остановилась. На высотном причале блеснуло стекло подзорной трубы. Сзади чуть слышно вздохнул Халик Манстер, второй оруженосец эрла – Дарий Роган - лишь усмехнулся. Стражу моря приличествовала свита из пятидесяти дружинников, но Северин брал с собой в замок лишь двух оруженосцев и сына, когда тот не мог придумать благовидный предлог для отказа. Да и кого опасаться уважаемому эрлу в своей вотчине? В море – другое дело, братство Мантаросса с каждым годом всё наглее, но берег Валезии пираты пока не тревожат, справедливо опасаясь катапульт Черного клыка и боевых ладей Королевского флота.
Оставив коней на постоялом дворе, мужчины зашагали по черной гальке. За скалой шумело море, разбиваясь о волнорезы, защищающие небольшой причал. Пахло солью и водорослями. Свен вступил на тропу, изредка оглядываясь назад. Сапоги Эрика скользили по влажному камню, он то и дело хватался за выступы стены, чтобы сохранить равновесие. Позади пыхтел упитанный Халик, а вот жилистый Дарий дышал ровно, правильно ставил ноги и даже подталкивал Манстера. Если Халик родился на равнине, то Роган происходил из Арских гор.
Подъем занял полчаса. Хватая ртом воздух, Эрик сел прямо на холодный валун и жадно припал к фляжке. Халик явно хотел последовать его примеру, но сдержался и лишь привалился к стене, утирая надушенным платком лицо. Свен хмыкнул, когда Дарий наклонился к Манистеру и начал дразнить, дыша тому в ухо как загнанная лошадь. В стене отворилась железная калитка толщиной в добрый фут, на пороге стоял Рой Сант в неизменном черном плаще. С темными волосами, карими глазами и крючковатым носом, он всегда напоминал Свену ворона, как Санта и называли в замке. Хотя, провинившиеся воины говорили по-другому: Ворона. Подняв руки в традиционном приветствии, смотритель воскликнул:
- Доброе утро, милорд! Сегодня вы немного задержались.
- Здравствуй, Рой. Да, уговаривал Эрика составить мне компанию.
- О, доброе утро, виконт Северин! Наконец-то вы посетили своё родовое гнездо, а я как чувствовал – на завтрак сегодня сливовый пудинг.
- Привет, Рой! Я с удовольствием его попробую, дай только отдышаться.
Смотритель кивнул оруженосцам и повел всех по коридору. Эрлу отсалютовал часовой в блестящем панцире, массивный засов вошел в петли калитки. Во дворе замка уже выстроились свободные воины. Свен внимательно осмотрел новую смену. Гарнизон в замке менялся каждый месяц, кого-то из воинов эрл знал, были и новые лица. Морская рота квартировала в столице и набиралась лично адмиралом - герцогом Раверхолла Янгом Лангобардом. На этом прославленный рубака считал свой долг перед короной выполненным и предавался любимой охоте и выпивке, полагая, что Страж моря прекрасно управится с защитой морских рубежей Валезии и сам. Свена такое положение дел устраивало. Случись что – винить некого, зато никто не мешает руководить Морской ротой и Королевским флотом так, как считает это нужным он, эрл Северин.

reco пунктуален, в точности после 18.30.
Теперь не буду спрашивать о нововведениях, так как думаю вскоре все станет ясно. Вот пару моментов:
*черный кит с красным хвостом* - просто в народе сложилось определение хвоста, как не только плавника, а чего-то большего, вот и бросается в глаза непонятный герб)))
И ещё одна нестыковка, пишешь, что *мужчины зашагали по черной гальке*, а потом: *Сапоги Эрика скользили по влажному камню* - насколько я знаю, галька - мелкий, гладкий камень округлой формы, и, идя по насыпе таких камней, кажется, невозможно подскользнуться.
В целом читалось легко, жду продолжения.

psr
Спасибо, что делишься мнением и задаешь вопросы, другие видимо ленятся. По твоему посту:
Обязательно спрашивай! Мне будет понятно, что другим не понятно. Каламбурчик-с)
Пускай каждый представляет по-своему, я думаю вот что: он же китобой, гарпун втыкается в кита, течет кровь, стекая по хвосту - примерно так.
Мээ, между этими примерами есть предложение: Свен вступил на тропу, изредка оглядываясь назад. На тропе нет никакой гальки, её элементарно сносит ветер, там только гладкий камень, отполированный подошвами сотен прошедших по нему. Во как!)
Завтра постараюсь быть таким же пунктуальным, если комментариев больше не будет, продолжение выложу тут же. Там будет одна интересная придумка)

reco, спасибо за поеснения, теперь я тоже не смогу читать, нет не в следствие лени, а в следствие недельного отсутствия, но по приезду обязательно прочитаю каждый отрывок. Пока же, желаю успеха!

Snake_Fightin
Я стараюсь не грузить, дальше пойдет легче. Некоторые моменты уже получили объяснение. На всякий: фут - 35 см, миля - 800 м.
* * *
Сливовый пудинг оказался выше всяческих похвал, но до кушаний Руфины всё равно не дотягивал. Свен удобно устроился в кресле из шкуры белого ррогла и раскуривал трубку, предложенную Роем. Эрик разглядывал чучела рыб на полке, оруженосцы застыли у двери. Ароматный дым шарханских водорослей поплыл по комнате.
- Как дела в замке? – спросил Свен.
- Всё хорошо, милорд, - ответил Сант. – Новая смена привезла продовольствие, запасов хватит уже на полгода. Ремонт северной стены мы закончили, из каменоломен Ара наконец-то доставили ядра.
- Почему тянули?
- Говорят, тоннель пошел рядом с пещерой цвиргов, те нажаловались эрлу Драко, пришлось заваливать и рыть новый.
- Понятно. Катапульты в порядке?
- Ммм, да.
Эрл выпустил кольцо дыма и внимательно посмотрел на Санта.
- Что значит твоё мычание, Рой?
- Милорд, я хотел сначала всё проверить сам, прежде чем беспокоить вас.
- Рассказывай…
- Бьёрк из ночного караула утверждает, что одна катапульта заболела.
- Ух, ты! – восхитился Эрик, оторвавшись от созерцания зубастых рыбин. – Можно на неё посмотреть?
- Конечно.
- Вот что, Рой, - сказал Свен, вставая. - Мы пройдем на стену, а ты разбуди этого Бьёрка, я хочу с ним поговорить.
- Слушаюсь, милорд.
На северной стене властвовал ветер. Если внизу его порывы лишь играли полами длинного плаща, то здесь они выбивали из глаз слезы и норовили сорвать шляпу. Свен плотнее затянул на подбородке шнурок, Эрик натянул шерстяной капюшон. Оруженосцы встали у зубца, хоть немного защищающего от ветра. Ширина каменной стены поверху не превышала четырех футов, поэтому её нарастили за счет деревянного настила – хорды. На нем дремали громадины разряженных катапульт – около каждой лежала стопка каменных ядер, освобожденные чаши смотрели в серое небо. Будки канониров сейчас пустовали, по хорде расхаживал лишь часовой, облаченный в легкий панцирь, теплые штаны с наколенниками, подкованные сапоги и шлем с глазурным забралом. Свен сам придумал конструкцию этих уборов, чтобы защитить лица и глаза воинов от холодного ветра – стоило немалых трудов убедить троя Олгена изготовить щитки из божественной глазури, зато такое стекло не боялось даже арбалетного болта. Эрл ответил на приветствие часового и обратился к сыну:
- Сможешь угадать какая?
- У меня один шанс из пятнадцати, попробую!
Эрик двинулся вдоль ряда катапульт. На вид они все одинаковые, подумал Свен, попробуй, вычисли ту, которая обрела душу. Хотя, вон та чуть светлее остальных. Эрик достиг последней и начал возвращаться, остановившись напротив именно той катапульты.
- Эта!
Поднявшийся на стену Рой взглянул на заспанного воина, тот мотнул головой. Бьёрк хотел что-то сказать, но эрл остановил его.
- Я попробую сам.
Катапульта светлее, потому что простояла здесь меньше остальных, решил Свен. Да и не угадаешь призрачную вещь по её виду, пока она сама не проявит себя. Как-то эрлу преподнесли доспех, выкованный в Рамийских горах восточными цвиргами. Чернявый кабистанец утверждал, что панцирь хранит душу великого воина и выдержит даже удар секиры. Китобой тогда внимательно рассмотрел доспех, но не нашел ничего необычного, а секиры под рукой не было, и подарок отправился пылиться на стену к остальным железкам. Какая же из них? Свен остановился у седьмой катапульты. Её направленная в небо чаша чуть подрагивала, скорее всего, от ветра, но ведь другие даже не шелохнулись.
- Вот эта!
- Истинно, милорд! – воскликнул Бьёрк. – Она, зараза, меня всю ночь путала. Скрипит и скрипит, точно заряженная…
- И спать не дает, - добавил Сант, пристально глядя на смутившегося воина.
- Зачарована катапульта или нет, может определить только экзор, - сказал Свен. – Но меня больше волнует не это, а её стрельба. Рой, выстави обычную мишень на милю от гавани.
- Слушаюсь, милорд. Бьёрк, я думаю, ты справишься с этим заданием как нельзя лучше.
- Есть, сэр! – отчеканил тот, сочтя за благо скрыться с глаз командования.
Воины отстегнули кабину и длинная стрела проплыла над головой эрла. Четверо подняли на высотный причал плот, выкрашенный белой краской. Бьёрк подцепил веревки крюком, заскрипел ворот и плот вместе с воином поплыл вниз. Ему повезло – весенние бури уже отгремели и спокойное море лениво играло барашками волн. Отвязав от причала лодку, Бьёрк заработал веслами, буксируя плот к указанному месту.
- Заряжай! – приказал эрл.
По двое воинов с каждой стороны не без опаски начали крутить ручки лебедок, зашуршали скручиваемые ремни. Чаша на длинном рычаге стала заваливаться назад. Вскоре движение замедлилось.
- Ну, что там? – спросил Рой.
- Идет туго, - вымолвил один.
- Так поднажмите!
Воины сбросили куртки, на их руках вздулись жилы. Чаша опустилась на фут, еще чуть-чуть.
- Надо помочь, - бросил Свен.
Он взялся за свободную ручку, Эрик встал рядом, оруженосцы перебежали на другую сторону. Ремни скрипели, начало трещать дерево. Рой с тревогой поглядывал на катапульту. Последнее усилие – и сухо щелкнул стопор. Свен лично выбрал три средних ядра и загрузил чашу. Он сделал шаг к будке канонира, когда Рой тихо спросил:
- Может, побережетесь, милорд? Кто его знает, давайте лучше я…
- Нет.
Эрл вошел в будку и привычно взялся за штурвалы наводки. Сколько раз он уже делал это, когда пристреливал с Роем каждую новую катапульту! Пальцы ощутили полированное дерево, Свен посмотрел в окошко и быстро закрутил штурвалы. Бьёрк переусердствовал – плот оказался дальше намеченного места и постепенно уходил в море. Еще немного - и катапульта не добьёт до цели. Каждая из громадин могла выстрелить на две мили, но прицельная дальность была в два раза меньше. Свен прикинул расстояние – близко к максимальному. Ладно, если не долетит, так хоть проверим ось прицела, решил он. Немного подкрутив штурвал, эрл освободил стопор. Взвизгнули ремни. Три ядра устремились в небо.
Свен похолодел. Увлекшись наводкой, он совсем забыл про Бьёрка, а тот всё это время отчаянно греб обратно к плоту и теперь находился на линии стрельбы. Эрл выбежал из будки.
- Что он делает?!
- Решил исправить свою ошибку, - пробормотал Рой.
Свен выхватил у сигнальщика рог, над морем пронёсся громкий рёв. Бьёрк не слышал. Все замерли, казалось, даже ветер перестал дуть. Три черных точки преодолели апогей дуги и устремились к воде. Бьёрк продолжал грести, до плота осталось совсем немного. Тут воин почуял неладное и остановился, задрав голову. Ядра со свистом рассекли воздух. Фонтан из воды и щепок ударил вверх. Вскрикнул Халик.
Свен бросил рог и приник к окуляру подзорной трубы. Белые обломки покачивались на волнах. Из просвета туч показалось солнце. Невредимый, но промокший до нитки Бьёрк стоял в лодке и растерянно смотрел на разбитый плот.
- Точно в цель! – взорвался Эрик.
Свен посмотрел на сына, обвёл взглядом улыбающихся воинов и выплюнул:
- Чтоб все катапульты так болели!

reco Я давно уже обещал прочитать что-нибудь из Вашего творчества, так что сейчас буду наверстывать. Сначала по тексту, а затем - сугубо субъективное мнение об отрывке в целом.
Итак, по тексту:
Ну зачем же так сразу вводить читателя в заблуждение? :) Ошибки в стилистике, увы, есть, и я даже удивился их количеству на первых порах. Первый отрывок буквально ими испещрен, но дальше, к счастью, текст пошел гораздо глаже и ровнее.
Не клеится... Возможно, просто "на ужин"?
Хм... Разнеженным? Изнеженным...
"Также" здесь пишется слитно.
Нет. Капля не может "впитаться металлом". Она только может "впитаться в металл".
Увы, "разминуться" и "разойтись" - это отнюдь не всегда синонимы. И здесь как раз тот случай. Нужно заменить слово.
Плюс уже указанные ляпы, которые, как я сейчас посмотрел, Вы исправно удаляете. И это есть хорошо.

Теперь по тексту:
Да, лавры Мартина народу покоя не дают. Безусловно, квазиисторический роман - это потенциально весьма перспективный жанр, но зачастую у авторов просто не хватает духу, чтобы привести его к логическому завершению, не съехав на обочину фэнтези. Для того, чтобы создать "псевдореальный" сеттинг нужны не только обширные знания в области истории, этнографии, культурологии, фольклористики, но также необходимо очень редкое и тяжело дающееся умение создать достоверную картину мира, который мы можем воспринимать лишь постольку поскольку... Вот тут-то нас и поджидает капкан: одних только географических названий и блистания эрудицией обычно не хватает. Влезть в шкуру человека, понять его менталитет - это камень преткновения большинства подобных романов. А в отрывке этого практически нет. Деталей быта - минимум, психологии героев - ноль. Потому-то и плодятся "наши люди в прошлом/будущем/фэнтези/киберпанке", что сразу же снимает столь обременительное ограничение. Но если Вы действительно видите в себе силы сделать качественно и душевно эпик в стиле Мартина - флаг Вам в руки.

Tenebricus
Благодарю за критический отзыв, побольше бы таких, что-то изменю. По созданию мира - всё, о чём сказано пытаюсь претворить в жизнь, по первой главе вряд ли можно судить о психологии и т.д. Хотя есть там кое-что, есть) Продолжим...

Эния.

Со двора доносились звуки ударов. Эния села на кровати, ноги нащупали пушистые тапки. Брр, холодные! Девочка закуталась в теплое одеяло и подошла к окну. Так и есть, братцы с утра пораньше устроили поединок, нет, чтобы поспать лишний часок. После обучения в Кале Аргул мнил себя искусным рыцарем, постоянно напоминая, что стал пятым из двадцати, а Сабур и рад его слушать с открытым ртом. Эния поскребла ноготком изморозь на окне. Сабур поступит в школу меченосцев этим летом, но уже сейчас довольно ловко управляется с этой деревянной палкой. Аргул наступал на младшего брата, рубил справа и слева, но тот отбивал все удары и даже сам пробовал атаковать. И щетина у Сабура растет густая, не то, что пушок Аргула, подумала Эния и хихикнула, вспоминая, как старший брат вернулся из Таггарда гладко выбритый по городской моде. Ох, и ругался тогда отец!
Сам Хавор Драко заплетал волосы в две косы, а бороду – тремя. По обычаю горцев косички украшали золотыми лентами, такими же Эния скрепляла свою пышную прическу. Мама научила следить за волосами и каждое утро девочка ровно сто раз проводили щеткой по русым прядям. Скоро лето, отец обещал представить дочь ко двору, а если она понравится королеве Фриге, то тут недалеко и до фрейлины! Эния сладко потянулась. Одеяло упало на пол, под ночную рубашку запустил щупальца холод. Девочка прыгнула на кровать и крикнула Рину. Как же надоело мерзнуть! На перевале тепло только в середине лета, а в долине, говорят, снег уже сошел. Ну почему надо постоянно сидеть в этом холодном замке? Когда в начале зимы отец брал её с собой в Золотую гавань, то эрл Северин принимал их в просторном и теплом доме, где жил большую часть времени, а на Черном клыке бывал только наездами. Такие замки предназначены для мужчин, а красивым девушкам, какой она, несомненно, является, пристало жить во дворце с множеством каминов или, на крайний случай, в особняке из теплого дерева, а не холодного камня.
Няня принесла воду для умываний и шерстяное платье, согретое у очага. Эния торопливо оделась, Рина помогла с застежками.
- Ваш отец получил важное известие и созывает всех к завтраку, - сказала она.
- Что за известие?
- Эрл не сказал мне, но просил позвать свою маленькую лань.
- Ну, раз отец сказал так, то весть добрая. Как думаешь?
- Стол уже накрыт, леди, скоро мы это узнаем.
Сколько Эния себя помнила, смуглая зарийка Рина никогда не откровенничала с ней и не сплетничала, как делали многие слуги. Она появилась в замке Шейн пятнадцать лет назад, разыскивая своего мужа-купца, миновавшего перевал годом ранее. Торговать в Хладных землях набирались смелости немногие. Населяли этот край племена сигурдов и апашей, постоянно враждовавших друг с другом за земли, еще не съеденные ледниками. По снежным равнинам там бродили мамонты, а в пещерах на севере жили инистые великаны, известные своей свирепостью. Вернувшиеся из Хладных земель караваны везли на санях куски горного хрусталя прозрачнее стекла, а также драгоценные камни, выраставшие в недрах мерзлых гор до невероятных размеров. Муж Рины так и не вернулся, а на родине у нее никого не осталось. Страж перевала разрешил женщине жить в замке. Рина помогала леди Лиане растить Сабура, а потом стала няней у Энии.
Расчесав волосы, девочка позволила Рине завязать их в косы и убрать в пучок, перевитый золотыми лентами. Стук деревянных мечей стих, братья сейчас обливаются холодной водой, чтобы смыть пот и закалить тело. При этой мысли Эния поежилась. Она бы проделала это только под страхом смертной казни. Рина набросила на плечи девочке пуховой платок и открыла дверь.
- Найди Чару, - попросила Эния.
Гостиный зал встретил теплом. В огромном камине трещали поленья, на скамьях переговаривались дружинники отца, а сам Страж перевала сидел во главе стола. Раньше Эния стеснялась и даже побаивалась этих грубоватых мужчин в пушистых шкурах, но когда самый страшный из них с безобразным шрамом на лице подарил ей на именины котенка снежного барса, то девочка поняла, что эти люди уважают Хавора Драко и желают его дочери только добра. Под одобрительный гул голосов Эния прошла по толстому ковру и поцеловала отца в щеку.
- А вот и моя маленькая лань проснулась! – густым басом, перекрывшим все разговоры, сказал эрл Драко. - Здравствуй, милая. Как спалось?
- Мне снилась битва, а когда я проснулась, то услышала треск дерева.
- И что же это было?
- Мои братья лупили друг друга деревяшками как заправские рыцари.
В зале грянул хохот. Сабур молча нарезал длинным ножом мясо, но Аргул не сдержался:
- Много ты понимаешь в искусстве боя! Пока не набьешь синяки да шишки деревянным мечом, настоящим не овладеешь.
Эния показала брату язык и села рядом с матерью. Поцеловав дочь в макушку, Лиана тихо сказала:
- Ты же знаешь, как трепетно твой брат относится к званию рыцаря. Не надо дразнить его.
- Пусть не задается, - пробурчала Эния и положила в тарелку кусочек баранины.
После учебы в Кале Аргула словно подменили. Он стал высокомерным, спесивым и вообще гадким, подумала Эния. Конечно, ведь в рыцари его произвел сам король Родрик! Есть от чего возгордиться, и отцу это льстит, хоть и не показывает вида. Неужели и Сабур станет таким? Эния посмотрела через стол на младшего брата. Тот сосредоточенно расправлялся с бараньим боком, как всегда молчаливый, участие в застольных разговорах он не принимал. Седая прядь рассекала его черные волосы шрамом, но настоящие рубцы находились на груди. И то, и другое осталось после встречи со снежным барсом. Очень злым барсом, добавила про себя Эния, не таким, как её Чара.
К эрлу склонился слуга. Голос отца перекрыл гул дружины:
- Ну что, Аргул. Скоро ты всем покажешь, как владеешь оружием! Сегодня я получил известие от королевского герольда. Через две недели состоится рыцарский турнир, - дождавшись, когда стихнут восторженные возгласы, эрл добавил: - И я приготовил тебе подарок.
Страж перевала хлопнул в ладоши. Слуги открыли резные двери, ведущие из приемного покоя. На пороге стоял цвирг. Жители пещер выходили на поверхность редко, а на памяти Энии посещали замок Шейн всего три раза. Девочка во все глаза смотрела на коротышку. Закутанный в меха, перевитый кожаными ремнями, он походил на мяч, который дружинники отца любили гонять во дворе замка. Ростом цвирг был не выше четырех футов. Из многочисленных сумок на перевязи и кармашков выглядывали молоточки, железные крючья и какие-то приспособления, назначение которых Эния не знала. Когда коротышка двигался, они негромко звякали в гнездах, и казалось, что это идет не подземный житель, а благородный рыцарь, закованный в броню с головы до пят. Хотя, кто знает, что там под толстой меховой курткой? Раздетого цвирга пока никто не видел.
Отец рассказывал Энии, что коротышки боятся солнечного света, а мрак пещер для них не помеха – они прекрасно видят в темноте, но совсем не так, как люди. Когда нужда всё-таки заставляла цвиргов покинуть каменное обиталище, то голову они покрывали маской из толстой кожи, где на месте глаз чернели закопчённые стекла. В подземных кузнях коротышки изготавливали оружие и драгоценные украшения высочайшего качества, превзойти которое не удавалось ни одному кузнецу на поверхности. Кое-кто поговаривал, что такие способности от темных богов, но эрл Драко утверждал, что мастерство цвиргов идет от умелых рук и особого зрения, позволяющего заглянуть в душу камня и стали.
Коротышка поднялся на помост, сравнявшись в росте с сидящим Хавором. Дружинники смолкли. Из-под мехового капюшона раздался скрипучий голос, приглушенный маской:
- Аш-Гир из рода Кобольда приветствует Стража перевала, потомка драконов, эрла Хавора Драко! Пусть в твоем очаге всегда пылает огонь!
- И я приветствую тебя в своем замке, почтенный мастер! Пусть подземный жар всегда питает твой горн! Ты, наверное, устал с дороги? Раздели с нами угощение и дай отдых ногам.
- Спасибо за приглашение, но я вынужден отказаться, да простит меня благородный эрл. Мой народ чувствует себя неуютно под оком Желтого светила.
- Я наслышан об этом и не обижен отказом, - сказал Хавор. – Тогда поговорим о делах. Что привело тебя в мой замок?
- Я доставил милорду то, что он попросил сделать Кобольда пять зим назад.
Аш-Гир прошел рядом с Энией. От него пахло морозным воздухом, окалиной и луком. Руки в толстых перчатках держали длинный меховой сверток. Цвирг развернул шкуру и неловко поклонился эрлу, вставшему навстречу. Свет факелов заблистал на изукрашенных рубинами ножнах. Золотые насечки на них складывались в причудливые разводы, похожие на языки пламени, а камни вспыхивали подобно тлеющим углям. Хавор осторожно, как великую ценность, принял оружие, пальцы коснулись эфеса, сделанного в форме летящего дракона. Рукоятка изображала хвост ящера с утолщением-шипом на конце, а гарду составляли крылья, скошенные вперед. Зашуршала извлекаемая сталь.
Эния поняла, насколько хорош меч, что уж тут говорить о воинах, замерших от восхищения. Длиной около трех футов, с двусторонней заточкой, он притягивал взгляд своей хищной красотой. Сталь имела красноватый отлив, какой бывает только у оружия, сделанного цвиргами: неизвестно, что они добавляли в металл, но тот обретал прочность алмаза и гибкость лозы. Свет выхватывал на клинке причудливые руны, сплетенные в неразрывный узор; словно живые, они тускнели, пропадали и вспыхивали вновь. Неглубокая канавка, призванная еще более упрочить меч, имела синий оттенок, как и лезвие, обнажающее внутренние слои металла - стержень и душу клинка. Отец взмахнул им и Энии показалось, что дракон с эфеса изрыгнул пламя, да оно так и застыло полоской огненной стали, перед которой не устоит ни один доспех.
- Прекрасный меч! – воскликнул эрл Драко. – Есть ли у него имя, Аш-Гир?
- Да, милорд. Я назвал его Оракул.
- Оракул? Что же он предсказывает?
- Смерть вашим врагам, милорд.
- Хорошее имя! Аш-Гир, я знаю, что этот меч не имеет цены и может быть принят только в дар. Однако, я не хочу показаться неблагодарным и распорядился загрузить сани товаром, зная вашу нужду в некоторых вещах.
- Благородный эрл не забывает о своих вассалах, - сказал цвирг и вновь сделал попытку поклониться. – Так же я хочу высказать благодарность Кобольда за улаженный конфликт с Гильдией каменщиков.
- Пустяки! – сказал Хавор, любуясь мечом. – Горы большие, их хватит на всех.
- Устами эрла говорит мудрость, - вымолвил Аш-Гир. – Благодарю за гостеприимство и прошу разрешения покинуть замок Шейн.
- Передай Кобольду, что я восхищен мастерством его сыновей. Мои воины проводят тебя до ущелья Вздохов.

Ошибочки, недочеты... Честно говоря, многовато для каждого отрывка в отдельности. Я бы посоветовал тщательнее вычитывать тексты перед их обнародованием, а то нехорошо как-то получается, неряшливо. И впечатление сразу портится.
Причастие не согласовано.
Кошмар и ужас. "Сочтя за благо".
Это как раз тот легкий недочет, который прекрасно справляется с функцией дубины по голове читателя. Р-раз! И ощущения достоверности уже нет. "На практике" - это не фэнтезийное и тем более не средневековое словосочетание. Нужно менять. Точно.
"перевалом годом" - не звучит.
Ну это же не те ошибки, которые не заметить с первого взгляда...
Эмм... Это чередующиеся корневые гласные, а именно по лексическому значению... Строк из учебника никогда не вспомню, но что-то подсказывает, что нужно "сравнявшись". Можете проверить.

Tenebricus
Вот не поверите, так и делаю, да не один раз. Видимо, глаз замыливается и не видит простейшие ошибки, но зато вы мне его прочищаете, за что огромное спасибо. Побежали дальше?

Цвирг вышел. Заговорили дружинники. Драко поднял руку, требуя тишины.
- Как все вы знаете, мой сын с отличием окончил школу Кале. Граф Гот Брамберг назвал его пятым, а король лично посвятил Аргула в рыцари. Я горжусь сыном и верю, что этот меч принесет ему победу на бранном поле и увеличит славу нашего рода!
Эния фыркнула - на месте отца она бы ни за что не давала клинок Аргулу, поранится еще. Брат с горящими глазами принял Оракула и оглядел зал. Лиана улыбалась сыну, воины смотрели с восхищением и завистью, а Хавор хлопнул его по плечу и произнес ритуальную фразу перехода оружия:
- Владей с достоинством, применяй с умом!
- Отец, это такая честь, - вымолвил Аргул и, обуреваемый чувствами, вскинул меч: - Драко!
- Драко!!! – загудел Гостиный зал.
Эния отрезала кусок вишнёвого пирога и посмотрела на Сабура. Тот не кричал как все, но в его карих глазах читалось желание обладать подобным мечом, а еще затаенная грусть. Эния подумала, что знает её причины. Когда у тебя есть старший брат, то именно он наследует титул, ему почти всё внимание отца и такие подарки. Девочка сжала пальцы и вишневая косточка, перелетев стол, стукнула Сабура в щеку. Меткий выстрел! Брат вздрогнул и оторвался от созерцания Оракула. Хмурое лицо осветила улыбка. Наколов на вилку яблоко, Сабур сделал вид, что сейчас метнет его, Эния взвизгнула и спряталась за мать.
- Я уверен, что на турнире ты будешь первым, - между тем сказал Хавор сыну.
- С Оракулом я повергну всех соперников! – пообещал Аргул.
- В королевстве это не единственный меч, сделанный цвиргами, - подал голос седой ветеран Грэг Балар. – Если мне не изменяет память, один такой у Генри Ларкина.
- Змей сейчас капитан Королевской гвардии, он не участвует в турнирах, а охраняет короля! – воскликнул Аргул. – Но даже если бы участвовал…
- То ты бы его побил, - закончила Лиана. – Успокойся, сын, никто не сомневается в твоей доблести, Грэг просто подначивает тебя.
Балар уже откровенно ухмылялся, некоторые воины посмеивались, даже Хавор улыбнулся. Все они были когда-то молодыми и так же рвались в бой, желая доказать окружающим, что лучше их нет воителей на всем белом свете. В дальнем конце зала открылась дверь. В проеме показалась Рина, ведущая на поводке котенка ирбиса. Светло-серую шерсть снежного барса усеивали черные пятна, длинный пушистый хвост подметал каменный пол. Трехмесячный ирбис был чуть больше взрослой кошки, но уже пробовал порыкивать на Рину, дергающую поводок.
- Чара!
Спрыгнув со стула, Эния побежала к любимцу. С её плеч слетел пуховой платок и поднялся в воздух. Раздосадованный Аргул увидел в этом шанс показать отцу и его дружинникам, как он умеет управляться с оружием. Невесомая паутинка медленно опускалась, когда её перечеркнула красная молния. Эния подхватила прыгнувшего Чару и обернулась. Удар был хорош – резкий и быстрый. Оракул врезался в платок, девочка ахнула, Аргул по инерции шагнул влево. Эния подбежала к брату и выкрикнула:
- Не смей трогать мои вещи!
Невредимый платок опустился ей на плечи, Чара немедленно подцепил его коготком. Аргул перевёл взгляд с сестры на меч и пробормотал:
- Я же попал… неужели затупился?
Он коснулся лезвия, палец окрасился кровавой бахромой. Аргул выставил его вперед как доказательство и спросил:
- Меч острый, почему же тогда не порезал платок?
- Самое время пригласить экзора, - сказал Балар, другие воины закивали.
- Отец, Оракул испорчен?
Эния подумала, что брат сейчас расплачется. Вот была бы потеха! Девочка погладила Чару и высвободила из его коготка пуховой узелок. Хавор крикнул слугу.
- Цвирг уже уехал?
- Да, милорд.
- Ладно. Принесите из Оружейного зала какой-нибудь доспех.
- И позовите троя Вентура, мой сын повредил палец, - добавила Лиана, промокнув платком кровь.
- Это просто царапина, - сдавленно сказал Аргул.
- Если такая царапина загноится, тебе отхватят кисть.
- Или даже всю руку, - добавила Эния.
Чара спрыгнул под стол и занялся любимым делом – стаскивал унты с воинов, пока те не кидали ему косточку или кусочек мяса, чтобы отвязался. Вентур помазал Аргулу палец зеленой мазью и туго перебинтовал.
- Жить будешь, хоть и недолго, - как обычно, пошутил трой.
- Жить вообще вредно, от этого умирают! – хохотнул Балар.
Аргул кисло улыбнулся. Эрл закрепил на табурете блестящий панцирь и коротко приказал:
- Бей!
Эния представила, что сейчас должен чувствовать её своенравный братец. Получить в дар прекрасный меч, дать обещание победить в турнире – и так опростоволоситься перед дружиной отца. Девочке стало даже его жалко. Пусть бы и разрезал этот платок, в сундуке лежат ещё три, связанные Риной, чем так оплошать. Но Аргул, наконец, показал себя.
Его замаху мог позавидовать любой рагвудский дровосек. Оракул со свистом рассек воздух и обрушился на доспех. Тот даже не смялся – лезвие меча аккуратно разделило панцирь на две половинки, а заодно развалило табурет под ним. Удар остановил только пол, брызнувший каменной крошкой.
- Вот так! – вскричал Хавор.
- Что это значит? – спросил Аргул. – Клинок чист?
- Я думаю, что Оракул – самый настоящий рыцарский меч, - ответил эрл. – Он зачарован, но это пойдет только на пользу. Клинок отказался резать платок твоей сестры, но доспех пришелся ему по вкусу. Великий Одр, своей секирой я не смог бы разрубить панцирь лучше! Что скажешь, Вентур?
- Думаю, милорд прав. Меч хранит чью-то душу, но человек этот при жизни отличался праведностью, а возможно и сам был рыцарем. Точнее может сказать только экзор.
- Я не стану приглашать монаха, - решил Хавор. – Он не будет разбираться, а просто очистит клинок. Пусть всё остаётся, как есть. Меня Оракул устраивает, а значит, устроит и моего сына.
- Я счастлив владеть таким мечом, - сказал Аргул, расправив плечи.
Ну вот, гроза прошла, и петушок вновь распустил хвост, подумала Эния. Пока родные мужчины опять не принялись крушить всё вокруг, чтобы уж точно проверить пригодность Оракула к битве, надо задать самый главный вопрос.
- Отец, ты созвал нас, чтобы сообщить о турнире, но не сказал, кто туда поедет.
- Ох, я и забыл, моя маленькая лань! Кстати, как ты думаешь, твой брат сможет победить в схватках меченосцев?
Эния обвела взглядом воинов, ждущих её ответа, заметила, как нервно Аргул вытаскивает и опускает Оракула в ножны, и сказала:
- Сможет, если я не повяжу на его противников свой платок.
Взрыв хохота потряс Гостиный зал. Дружинники затопали ногами, из-под стола выскочил перепуганный Чара и спрятался под юбку хозяйки.
- Жалко, что в Таггарде не проводят соревнования острословов, - сказал, отсмеявшись, отец. – Ты бы заняла там первое место! На турнир мы поедем всей семьёй, но сначала навестим эрла Северина. В Золотой гавани продают лучшие наряды. Я не хочу, чтобы при дворе на моих женщин показывали пальцем и говорили, что вы с гор спустились.
- Дорогой, если ты не оставишь дома свою шубу и не купишь себе новый камзол, говорить будут всё равно, - заметила Лиана.
- Да? Ну и пусть. В столице нравы меняются каждый месяц. Тоже мне придумали, бороды брить! Я их научу, как правильно должен одеваться мужчина! И вообще, Страж перевала что хочет, то и носит.
- Шубу, мама, придется оставить, - сказала Эния.
После завтрака она решила прогуляться с Чарой. Тот любил прятаться в снегу, закапываясь по уши, но его выдавал длинный хвост. Выйдя из замка, они прошли до скального уступа, откуда была видна дорога, ведущая в долину. Зимой здесь властвовал сильный ветер, но сейчас он превратился в легкое дуновение, доносящее снизу запахи весны. Чара убежал вперед. Эния шла по следам, высматривая, где тот затаился, но тот и не прятался. Ирбис стоял на снежном козырьке. Кончик его хвоста подрагивал, уши стояли торчком, а сам Чара замер в напряженной позе, смотря вниз. Девочка подошла ближе и услышала глухое рычание. Что встревожило её любимца?
На повороте дороге темнело пятно – сани цвирга. Они стояли на месте, но ведь Аш-Гир так торопился вернуться домой! Эния обернулась в нерешительности. Отец запрещал ей уходить дальше выступа без дружинников - хотя эрлу присягнули почти все горцы, но оставались одиночки, не подчинявшиеся никаким законам. Надо позвать воинов и проверить, почему сани стоят! А вдруг цвирг решил поправить груз или прогуляться пешком, а она поднимет на ноги весь замок? Вот посмеется над ней Аргул! Эния позвала Чару и пошла вниз. Она просто посмотрит и сразу вернется.

------------------------------------

Тэк-с, я вижу тема захиревает, причем не по моей вине. Я, значится, исправно выкладываю отрывки, а критики нет. Что ж, пока выложу начало 3 главы, а там посмотрим.

Ульрих.

Одеваться для него всегда было мукой - высохшая нога путалась в штанине и отказывалась повиноваться. Ульрих извивался на кровати, борясь с коварными застежками и своей немощью. Будь прокляты все лошади! Сколько раз он представлял, как перепрыгивает тот злосчастный забор и остается цел, а отец радуется его успеху! Но в действительности всё вышло иначе, и некого винить, кроме самого себя. Мышцы скрутило судорогой. Ульрих выхватил из перевязи маленький кинжал и уколол бедро там, где уже краснела россыпь точек. Нога проделась в штанину.
Отдышавшись, юноша сел. Шелк рубахи приятно холодил тело. Ульрих дотянулся до камзола, пододвинул тростью сапоги и приступил ко второй пытке - обуванию. Правая нога уже разогрелась, носок поймал голенище. Юноша наклонился, почти слыша, как хрустят позвонки. Кончики пальцев коснулись шершавой кожи, ступня продвинулась в сапог, ещё немного, и Ульрих откинулся на спину, задрав ноги. Подошвы стукнули в стену. Опираясь на трость, он встал и перевел дух. Утренняя разминка закончена, теперь можно и поесть.
- Гридо!
Рослый слуга возник на пороге. Этого заботливого увальня отец приставил к Ульриху восемь зим назад, когда стало ясно, что сын Стража границ выживет после падения. Никто не думал, что спокойная кобыла вдруг заартачится. Ульрих хорошо помнил ту обиду - он только хотел перепрыгнуть изгородь, чтобы показать отцу, как хорошо управляется с лошадью, а та его сбросила! От удара потемнело в глазах, боль пронзила тело. Трой Олген потом говорил, что ему еще повезло, он сломал не позвоночник, а только ногу. Но спина всё равно болела, особенно к перемене погоды, как сейчас.
Ульрих поморщился. Казалось, кто-то пронзил тело раскаленным прутом и медленно проворачивает его в ране. Гридо застилал постель, упрекая молодого господина, что тот не подождал и оделся сам. Позвоночник пылал огнем, Ульрих прошипел сквозь зубы что-то нечленораздельное. Слуга резко обернулся и цапнул за руку своей лапой.
- Нет! – вскрикнул юноша. – Отстань!
Гридо не обратил на вопли никакого внимания. Он повалил Ульриха на постель и бережно снял с него камзол и рубашку. Юноша пытался вырваться – неужели зря потратил столько сил на одевание? – но куда ему, ломанному, против этого медведя! Гридо перевернул на живот, жесткие пальцы вонзились в спину. Ульрих застонал, уже не сдерживаясь. Огромные лапищи мяли его как тесто, хруст позвонков, наверное, был слышен и в Джангарских степях. Сведенные мышцы расслабились, внутренний огонь запылал жарче, но уже не калеча, а очищая тело от боли. Гридо в последний раз провел ладонями по спине, втирая холодную мазь, и пожар утих. Ульрих изловчился и пнул слугу.
- Только попробуй еще раз меня схватить!
- Молодой господин должны были позвать меня, чтобы одеться. Так приказал милорд, - сказал Гридо, даже не поморщившись.
- Я прекрасно справился и без твоей помощи!
- Но вновь защемили спину.
На это Ульрих ничего возразить не мог. Он позволил одеть себя, но пуговицы камзола застегнул сам. Гридо мирно стоял в сторонке, его широкое, покрытое веснушками лицо не выражало ничего, кроме предупредительной вежливости. Юноша погрозил ему увесистым набалдашником трости, сделанным в форме конской головы.
- Я прожил пятнадцать зим, не надо со мной нянчиться как с ребенком.
- Слушаюсь, сэр.
- Мой отец прикажет тебя высечь, когда я сообщу ему, как ты грубо со мной обращаешься.
- Вы можете сказать ему это лично, эрл Тронвольд только что вернулся с границы.
- Что же ты молчишь, дубина?!
Ульрих торопливо встал, Гридо распахнул дверь. Опираясь на трость, юноша заковылял по коридору. Отец приехал! Он не видел его с осени. Злые языки говорили, что эрл стесняется сына, поэтому всё время проводит на границе; при дворе шутили, что Жеребец охромел, но Ульрих знал точно – Ксант Тронвольд его любит, а причина частых разъездов – мать. Двоюродная сестра самой королевы, Кларисса Мировинг тоже любила сына и не могла простить мужу, что не уследил, не спас мальчика, когда гнедая кобыла сбросила его перед барьером. От матери Ульриху достались волосы цвета спелой пшеницы и голубые глаза, а отец наградил его тонким носом и чувственно-пухлыми губами.
Хоть Ульрих и спешил, но Гридо оказался у двери первым. Он отворил тяжелую створу, и на юношу обрушился водопад звуков и запахов. Ржали скакуны, копыта звонко цокали по мощенному камнем двору, где тут и там уже поднимался пар от кучек конских каштанов. Кларисса часто говорила, что дай эрлу волю, он весь замок превратит в одну большую конюшню, на что Ксант отвечал, что его абиссинец Марко уже не раз спасал ему жизнь, а за женой он таких подвигов не припомнит. Обычно эрл отсутствовал по два-три месяца, предпочитая родовому замку крепости вассалов, но сейчас вернулся из пограничного разъезда гораздо раньше. Ульрих обрадовался и удивился одновременно.
Ксант гарцевал посреди двора на черном как смоль абиссинце, отдавая приказания кирасирам. Глядя на него, становилось понятно, почему его прозвали Жеребцом. Такой выправке мог позавидовать герцог Олаф Лангобард Карийский – сам страстный лошадник, а о рейдах кавалерии эрла вглубь Джангарских степей ходили легенды. Завистники утверждали, что у прозвища есть и второе значение: в граничных крепостях эрл объезжает не только породистых скакунов, но и не менее породистых кобылок – дочерей и даже некоторых жен верных вассалов. Впрочем, те же сплетники порой и оправдывали Ксанта Тронвальда: что еще остается делать статному мужчине, если жена так холодна к его стати? Ульрих не слушал никого, хотя в отношении матери соглашался с молвой - любовь родителей давно превратилась в привычку.
- Отец!
- Эй, Ульрих!
Ксант спрыгнул с коня и подбросил сына в воздух. От эрла пахло потом, кострами и сталью. На кирасе блестела свежая царапина, в густой шевелюре запутались травинки. Ульрих с внезапной болью ощутил собственное увечье – ему никогда не стать таким, как отец. Тот осторожно опустил его на землю и спросил:
- Ну, как нога?
- Ходит, - грустно улыбнулся юноша.
- Спина болит?
- Немного, но Гридо её лечит.
- Это хорошо. Ты чего такой кислый? Давай перекусим, небось, не завтракал ещё? Представляешь, в степи снег уже сошел, полезли травы, цветы, - говорил по дороге Ксант, приноравливаясь к походке сына. – Сарматы, правда, тоже повылазили...
- Ты их прогнал? – спросил Ульрих с горящими глазами.
- Конечно! Они как нас увидели, то сразу разбежались.
- Ага, только кирасу поцарапали.
- Ух, ты мой глазастый! Гридо, привет. Расшевели там поваров, пускай накрывают стол на сотню человек. О, леди Кларисса! Рад вас видеть!
Мать спускалась по лестнице – статная, красивая и… холодная. Бархатный жакет ладно облегал её фигуру, кружева струились по юбке, разрез не скрывал стройную ногу, затянутую в шелковый чулок. Золотые локоны рассыпались по плечам, голубые глаза несколько надменно посмотрели на мужа.
- Мне пришлось закрыть окна, чтобы комната не провоняла навозом со двора. Что заставило милорда столь рано вернуться в замок? Мы с Ульрихом ждали вас только летом.
- Я получил известие, которое вас обрадует, но об этом позже. Я хочу умыться и съесть целого поросенка на вертеле! Или даже с вертелом вместе, - сказал Ксант и подмигнул сыну.

Прочитал первую главу.
Не увидел связи между открытым на ночь окном и ранним пробуждением. Если в доме ярла не вставлены пластиковые окна, то колокола он услышит в любом случае.
Не будут они дребезжать.
В общем, можно было бы и пропустить, но любителю ловить других на таких вот уточнениях, не грех пересмотреть сочетание «вскочить на ноги».
ВПосле обобщающего слова и перед перечислением ставится не тире, а двоеточие.
Если не трудно, поведай, эквивалент какого земного века у тебя на дворе, и тогда я не буду больше хвататься за голову при виде «шкафов со стёклами». Кстати, почему стекло в следующем предложении превратилось в зеркало? И что получается, зеркало было вставлено в шкаф? Короче, запутался я…
Разменять третий десяток, – знаешь, что это значит? Что человеку двадцать с хвостиком. У тебя же герою за тридцать, ну и как это понимать?Что это за «какой-то»? После «поросли» нужна запятая, предложение сложное.
С Перед «если» - запятая.
Попробуй прочитать это вслух, только гипсом запасись, для языка.Могу и ошибаться, но, по-моему, тут нужно тире.«Гусеницы» сплошь и рядом.
Всё совсем не так. После затем – тире, вместо твоего тире – запятая.Всё та же ошибка. Если новое подлежащее и сказуемое – значит не однородный член, а часть сложного предложения. В таких случаях перед «и» ставится запятая!Собственно, описание этого «пейджера» опасно перевесило чашу весов в сторону, противоположную историческому фэнтези.Короче, я понял. Ты и сам ещё не определился с веком, поэтому выписываешь то ренессанс, то ярлов-викингов. Мне это не нравится.
Опять со знаками препинания невесть что творится!
В пределах одного абзаца. Любит он подумать.Знаешь, что сказал бы Никитин? Он бы съехидничал: «Был совой, а сейчас стал жаворонком, что ли?»Канцелярский оборот.
Короче, уже не могу. Открывай срочно учебник. «Я – Страж моря» - это предложение, где «Я» - подлежащее, а «Страж моря» (если это – неразделимое сочетание) – сказуемое, вторая часть предложения – неполная, тем не менее, после «моря» всё равно нужна запятая. Ладно, заканчиаю с запятыми, больше на них внимания не обращаю.Только что собирался не обращать внимания…
Он и Пушкина читал?
Разновременные глаголы.Неплохо бы определиться.И чем не устроили настоящие фут и миля, зачем понадобилось выдумывать?Нет, ну правда – лишнее это.Ах да… фэнтези…
P.S. В общем, я дочитал. И уже понял, за что отдам свой голос в опросе.
Я очень люблю "Песнь льда и огня", я знаю её очень хорошо. Моё "нет" наверху - это "нет" не столько качеству текста, сколько идее. Я не употребляю слова "плагиат", не хочу даже говорить "заимствования", но все эти Королевские Гвардии, холодные замки, поднимающиеся клети, разноцветные гавани, ручные опасные звери, калеки и т.д. и т.п. - вызывают слишком навязчивые аналогии. Боюсь читать дальше, поскольку опасаюсь увидеть, как злая королева приказывает убить ручного барса Энии, или как калека обретёт третий глаз...

Ну вот, наконец-то и поручик Винкельрид отметился. Ура! Примерно с половиной замечаний я не согласен (а как же по-другому?!), но поясню почему…
А её там и нет. Есть связь между открытым окном и свежим воздухом.
Ещё как будут! Ты просто не слышал звон этого колокола.
М-ээ, я бы сказал «любителю ловить на лишних уточнениях». Сам прекрасно понимаешь, что есть устойчивые словосочетания: вскочил на ноги, подбросил в воздух, и ничего с этим не поделаешь.
А никакой. Это не квази- и не историческое фэнтези. Здесь всего понемногу, как в любимой мной солянке… Хрен с ним, шкаф изничтожу, пускай Северин вещи бросает, где хочет)
А зеркало – это не стекло? Хотя, изменю для ясности, чтобы ты не путался)
Если я вижу, что запятая тормозит действие, сбивает внутренний ритм, который отстукивает предложения в моей голове, то нафиг такую запятую. Читатели не обидятся. А что такое «сложное предложение», я знаю)
Винкель, перед выкладкой я каждый отрывок читаю вслух своей прекрасной половине. Гипса на языке пока нет, уши у Наташки тоже в порядке. Возможно, попадаются зубодробительные моменты, но и на глазах это никак не сказывается.
Фигушки, только изредка выползают полакомиться травкой)
А мне пофигу!)) Тут идет непрерывное действие, разбивать его запятой я не намерен.
И очень хорошо, я тут не историческое фэнтези пишу. Пускай дальше эсэмэсят.
Я определился, что к земным векам тут не будет явной привязки. Это другой мир и развитие тут идет несколько по-другому. Огорчен, что тебе подавай всё с четкими разграничениями. Кстати, ярлов тут нет, есть эрлы – аналог лорда в Англии. Всё-таки любой мир фэнтези имеет параллели с нашим)
Если бы ты услышал звон причального колокола, то понял, что быть совой в Золотой гавани – это непозволительная роскошь. Как я указывал в этом же предложении, колокол поднимет хоть мертвого. Далее, вялое поведение Эрика доказывает его «совиность», растормошить юношу смогла лишь весть о турнире.
Хорошо, именно здесь изменю, чтоб ты «мог») Хотя не люблю, когда в прямой речи мелькают «лишние» дефисы, путаница бывает.
Оно самое)) Прекрасно знаю, что каты(земные!) пуляют максимум на 800 метров.
Я понимаю, что твоя задача критиковать, как я тебя и просил, то есть не показывать удачные моменты и находки, а указать отрицательные стороны текста, но вот что хочу сказать… Нисколько не отрицаю, что толчком к написанию «Безумие стали» послужил сериал Мартина, но про заимствования – при желании тут можно найти параллели и с Волкодавом, и с Перумовым, и вообще с любым произведением фэнтези. Жанр такой, однако. Замки тут чаще всего холодные(каминов не напасешься!), в них проще всего поднять груз приспособлением, а не тащиться по скользкой тропе, и ручные звери часто имеют место быть для выражения автором определенных моментов. Аналогии у всех свои, называй в таком случае меня просто: русский Джордж Мартин))). Спасибо, что потратил время на прочтение и написал замечания. Кроме указанных моментов я всё исправил. Надеюсь на дальнейшее сотрудничество)
P.S. У «калеки» Ульриха третий глаз не откроется, а Чара сам загрызет кого хочешь, вот только подрастет немного.

Продлжение 3 главы:
Слуги уже суетились вокруг столов, выставляя холодные закуски: сыр, рубленую ветчину, зимние яблоки и груши. Синий зал наполнялся людьми, многих Ульрих знал. Тучный барон Гилт Парэ из Васко командовал пограничным гарнизоном рядом с Рагвудским лесом, подтянутый граф Ван Дарго Саросский был правой рукой отца, круглолицый и узкоглазый барон Жюль Карота занимался разведкой. Следом вошли три капитана кавалерии – Честер Дафт, Майрт Казе и Колин Бонарт, а за ними начали подтягиваться остальные воины, рассаживаясь в дальнем конце зала. Эрл занял место во главе стола, стоящего на возвышении. Волосы Стража границ уже блестели, свежий камзол, рубашка и кожаные штаны сменили пропыленную одежду с кирасой. Умытые и посвежевшие дворяне сели тут же, Ульрих пристроился на своем стуле с высокой спинкой. Мужское общество разбавляли лишь служанки, разносящие морс и слабый эль. Кларисса ушла в покои, сказав, что тут слишком шумно и чем-то пахнет.
Ксант выглядел собранным и спокойным, но Ульрих чувствовал, что отец чем-то встревожен. Карота разложил на столе карту, сдвинув блюда к Парэ, чему тот только обрадовался. Эрл склонился над прямоугольником тонкой кожи.
- Показывай, Жюль.
- Значит, так, - начал Карота, его палец коснулся желтого овала. – Вот здесь ставка хакана, а вот тут они стояли десять дней ранее.
- Двигаются на север, - заметил Ван Дарго. – Но ведь юг уже полностью свободен от снега, травы для скота там больше.
- Именно, - продолжил Жюль. – Кроме того, тарханы Мулутхая снялись с мест зимовок и также идут в северном направлении. Со стороны это выглядит обычной сменой пастбищ. Они не торопятся, подолгу останавливаются в удобных долинах, но миля за милей приближаются к нашим границам.
- Думаешь, грядет война? – спросил эрл.
- Мы здорово потрепали их в прошлом году. Тархан Ланкуш был двоюродным братом Мулутхая.
- Он сам виноват в этом! Дин Ларкин ехал к хакану под мирным знаменем, а этот дикарь вырезал всё посольство, когда те отказались показать свой товар. После такого зверства ещё удивительно, что герцог Карийский ограничился местью только роду тархана, а не объявил войну всем Джангарским степям.
- Насколько я помню, хакан Мулутхай выразил сожаление за досадное недоразумение, - подал голос Парэ, откусив приличный кусок яблока.
- Что значат слова, когда Олаф потерял друга, а Генри отца? – вопросил эрл.
- Король запретил масштабное наступление и правильно сделал, - гнул своё Парэ. – Гоняться за сарматами по их же степям так же глупо, как лезть в нору за барсуком без собаки.
- Тем не менее, герцогу удалось взять Ланкуша в клещи, - заметил Дарго.
- Благодаря придумке Ларкина, - парировал Парэ. – Второй раз такой фокус не пройдет.
- Я тебя понял, - сказал Ксант. – Ван, Жюль?
- Если сарматы подойдут к границам ближе, чем на пятьдесят миль, предлагаю атаковать, - заявил Драго.
- Я думаю, мы еще успеем выработать план действий, - сказал Карота. – Стада движутся медленно, тем более, пока земля не подсохнет, степняки не станут нас тревожить. Предлагаю выжидать. Мои разведчики успеют сообщить о любых действиях врага.
- Хорошо, время у нас есть, - решил эрл. – Пока другие будут ломать копья на турнире, я постараюсь убедить короля стянуть к югу дополнительные войска. Честер, Майрт, Колин, вы всё слышали. Увеличьте число разъездов, все гарнизоны перевести в боевую готовность, без доспехов людей в степь не отпускать.
- Слушаюсь, милорд, - повторили по очереди капитаны.
Слуги внесли в зал блюда, исходящие паром. За столом раздались одобрительные возгласы, громче всех радовался Парэ. Из всего разговора Ульрих понял две вещи: сарматы вновь что-то замышляют, а главное – скоро королевский турнир! Он подождал, когда отец прожует истекающую соком свиную рульку, и спросил, стараясь, чтобы голос не сильно дрожал от волнения:
- Отец, когда состоится турнир?
- Двадцатого сенга. Ага, уже глаза загорелись? Можете выехать с матерью пораньше, она обрадуется.
- А ты?
- Я приеду, но сначала проверю крепости на востоке и заверну к Грааской топи, там вновь видели дым. Вард Безумец никак не успокоится, он решил осушить все болота, но как бы огонь не дошел до леса. Видел, как горят торфяники?
Ульрих мотнул головой, чуть не плача. Отец только приехал и вновь уезжает! Радость от поездки в столицу померкла, юноша жевал ароматное мясо, не чувствуя вкуса. Но сюрпризы на сегодня не закончились. Когда воины поели и стали выходить из зала, эрл тронул сына за плечо.
- Во дворе тебя ждёт новый друг, пойдем знакомиться?

Винкельрид
Похоже, ошибаешься. Тире было бы лишним.
reco
А вот здесь очевидна твоя грубая ошибка, которую я не заметил. Стиль стилем, но есть правила русского языка, вообще-то...
Угу. Только на зубах. :)

Я понимаю, что тебе по фигу, но всё-таки продолжаю. Шутка.Если однородные члены стоят после обобщающего слова, то ставится двоеточие. Можно, конечно, яблоки и груши назвать холодными закусками, но, вроде это фрукты всё-таки.
Перечитай абзац. Совершенно однотипные предложения, построенные по принципу: "этот сделал это".
Во-первых, штамп. Но дело даже не в этом. Образ "порхающих пальцев" совершенно сюда не вписывается.
Поясняет читателю, так? Они-то наверняка поняли бы друг друга, если бы прозвучало: "Он сам виноват". Если так важно было сказать о смерти, стоило пристроить это в другую фразу.
Читателям он объясняет, читателям...
Ловушки на границах?Это - моё личное дело, конечно, но мне никогда не нравились незнакомые названия месяцев, всегда путаешься и тратишь время на поиски места, где объясняется соответствие. Когда-то я слышал, что кто-то говорил о паре ботинок.

Винкельрид
Моя реплика про "по-фигу" относилась к отдельному замечанию, а не к твоей критике в-общем, которую я очень ценю. Рад, что ты всё понял правильно.
Все замечания из второго поста я принял и согласен с ними, уже исправил. По названиям месяцев - ты же прекрасно понимаешь, что в Валезии не может быть марта, августа и т.д. Приходится придумывать что-то своё, я уже и так взял за основу французские числительные. На всякий: сенг-второй и последний месяц весны, в осени так же 2 месяца, лето, зима-по три. В месяце сорок дней, т.е. пять недель по 8. Вообще, согласен с тобой, некая путаница будет, скажи спасибо, что я не стал выдумывать новые обозначения сторон света, мер длины и т.д., а только взял на вооружение английский футы, ярды, для "этакости", как хорошо выразился Снейк.
За поручика сорри, ротмистр гораздо круче)
Tenebricus
Ну всё, сдаюсь, забили меня на пару с Винкелем)
Дык это уже не ко мне, а к штоматолагам))

Продолжение 3 главы:
Получив приказ, кирасиры трех гарнизонов выезжали за ворота. Барон Парэ отчитывал своего оруженосца за то, что тот до сих пор не удосужился сходить на кухню и наполнить припасами вместительный мешок. Жюль разговаривал с запыленным всадником, Ван Дарго наблюдал за кузнецом, который менял подковы его жеребцу. Ксант повел сына к стене, на ходу рассказывая:
- Мы встретили два десятка степняков на излучине Шумы. Они прятались в роще, но птицы их выдали. Сарматы первыми открыли стрельбу и если бы не кираса, у меня было бы на один шрам больше. Когда мы атаковали, дикари бросились бежать, но наткнулись на воинов Парэ, которые ехали вдоль реки. Степняки убили троих, барон рассвирепел и порубил всех в капусту. Ха, Жюль потом долго выговаривал Гилту, что тот не взял ни одного пленного. Зато кони остались, присмотрись к этой кобыле.
После неудачного падения Ульрих панически боялся лошадей. Зная, что отец влюблен в кавалерию, юноша старался избавиться от своей фобии и даже заказал у кузнеца трость с набалдашником в форме конской головы, чтобы постоянно созерцать причину своего страха и привыкнуть к нему. Когда кирасиры возвращались в замок после очередного разъезда, Ульрих встречал их за изгородью, вцепившись руками в жердь. Постепенно он научился видеть в лошадях не только коварных монстров, но и умных животных. Когда отец месяц назад посадил сына впереди себя на Марко и проехался по двору, Ульрих почти не дрожал, но стиснул луку седла так, что побелели пальцы.
- Сарматы – дикий и воинственный народ, но разводить коней умеют, - сказал Ксант. – Те понимают хозяина с полуслова, неприхотливы и быстры. Держи, я специально захватил кусочек сахара.
Ульрих взял желтоватый комочек и посмотрел на кобылу. Ростом в холке она была ему по грудь. Густая черная грива закрывала глаза, изящные тонкие ноги свидетельствовали о быстроте, а поджарые бока – о выносливости. По сравнению с крупным абиссинцем джангарская лошадка выглядела заморышем, но именно это и понравилось Ульриху. Он осторожно протянул руку. Влажные губы уткнулись в ладонь, юноша засмеялся.
- Щекотно!
- Вот и познакомились, - сказал отец. – Как назовешь?
- Звездочка, - ответил Ульрих, дотронувшись до белого пятнышка на носу кобылы. Та тряхнула гривой и негромко заржала.
- Понравилось, - кивнул эрл. – Я распорядился поставить седло с высокой лукой, каким экипируют турнирных драгуаров. Спина будет уставать меньше. Подсадить тебя?
- Я сам.
Опираясь на трость, Ульрих встал в стремя. Руки предательски задрожали, кобыла не шелохнулась. Юноша заметил, что за ним наблюдает не только отец, но и его вассалы. Он сжал зубы и боком протиснулся в седло. Звездочка переступила копытами. Она чувствует мой страх, подумал Ульрих, и точно сбросит, если я буду бояться. Он оперся на луку и медленно перенес больную ногу. Носок сапога нащупал треугольник стремени. Получилось! Отец одобрительно хлопнул по плечу.
- Сделай круг по двору.
Я уже совершил подвиг, хотел сказать Ульрих, но молча кивнул. Он тронул поводья, казалось, Звездочка только этого и ждала. Она потрусила вдоль стены, миновала злополучную изгородь, и перешла на рысь. Юноша смотрел строго перед собой, не замечая подбадривающих возгласов воинов и заинтересованных взглядов слуг. Он застыл в седле, держась так прямо, будто проглотил копье, а в голове билась единственная мысль – лишь бы не упасть, лишь бы не упасть! И следом – позора не оберешься.
Звездочка сделала круг и побежала дальше. Ульрих собрался натянуть поводья, но с удивлением понял, что не хочет этого делать! Страх отступал. Грудь наполняло давно забытое чувство – восторг от быстрой скачки, когда ветер бьет в лицо, а земля внизу проносится так быстро, словно у тебя выросли крылья! Юноша нашел взглядом отца – тот улыбался. Звездочка бежала уже галопом, копыта отбивали по мостовой победную дробь, люди торопились убраться с дороги. Маленький кусочек льда еще ворочался где-то глубоко внутри, но Ульрих решил, что знает, как окончательно излечиться от боязни падения.
Семилетнему мальчику та изгородь вокруг огорода казалось непреодолимой стеной. Сейчас он повзрослел, но забор продолжал стоять – непокоренный. Ульрих дернул поводья. Звездочка притормозила у бочек с рыбой, развернулась и начала разгон. Замелькали камни кладки, пятна лиц слились в сплошную полосу. Трость била по ноге, юноша отбросил её в сторону. Изгородь приближалась. Краем глаза Ульрих заметил, как бросился наперерез Гридо, но его остановил окрик эрла. Тридцать футов, двадцать, пора! Юноша вцепился в поводья, пятки стукнули в бока лошади. Не сбавляя скорости, Звездочка прыгнула. Черная грива хлестнула по лицу. Ульрих начал заваливаться вбок. Передние копыта прошли в дюйме над изгородью, совсем рядом мелькнула бурая жердь, и раздался громкий треск.
- Нет!
Вскопанная грядка приближалась с пугающей быстротой. От падения его спасла высохшая нога. Не желая сгибаться, она намертво застряла в стремени. Ульрих сгреб поводья вместе с гривой и смог выровняться в седле. От удара клацнули зубы. Звездочка присела на передние ноги, но выпрямилась и пробежала вперед. Перед глазами плавали золотые искры, во рту ощущался соленый привкус. Юноша обернулся. Прыгнув, кобыла зацепила задним копытом жердь и та переломилась. К нему торопился Гридо, отец смотрел странным взглядом. В момент прыжка кричала мать. Она стояла на пороге замка, лицо было белее мела, но глаза метали молнии.
- Если вы, милорд, так воспитываете сына, то боюсь, он не доживет и до двадцатой зимы!
Гридо снял с лошади и подал трость. Ульрих заковылял к матери, уже поняв, как опрометчиво поступил. Но сожаления не было, его распирал восторг – он смог, он сделал это! Кларисса достала платок.
- У вас кровь, виконт!
- Мама, я просто прикусил язык, ничего страшного.
Кларисса хотела что-то сказать, но заплакала и скрылась за дверью. Ульрих посмотрел на отца, тот развел руками. Лучше подождать, пока мать успокоится, а уже потом говорить по душам, решил юноша. Он подошел к эрлу.
- Спасибо за Звездочку, отец. Матери я всё позже объясню.
- Ты молодец, - сказал Ксант. – Я не поверил глазам, когда мой сын пошел на штурм этой изгороди, но ты справился.
- Я же Тронвольд!
Стоящий рядом Парэ прогудел что-то одобрительное, подошедший Карота похлопал Ульриха по плечу.
- Ты истинный сын Стража границ! - и уже тише сказал эрлу: - Милорд, у меня плохие новости.
- По коням! – скомандовал Ксант.
Сигнальщик протрубил сбор, воины зашевелились. На стене заскрипел ворот, поднимающий замковую решетку, от колодца бежали оруженосцы, неся полные фляги. Кирасиры в последний раз проверяли подпруги и садились в седла. Затрепетало знамя эрла - вставший на дыбы черный жеребец на красно-белом поле. Ульрих растерянно смотрел по сторонам. Посерьезневший Ксант слушал барона, до юноши долетел обрывок разговора:
- Выследили гонца… оруженосец Витерборов… ехал из ставки Мулутхая.
- Думаешь, заговор? – спросил эрл. – Мне определенно нужно поговорить с королем.
- Что случилось, отец? – спросил Ульрих.
- О, пока ничего. Не забывай ухаживать за Звездочкой, встретимся в Таггарде!
Эрл взъерошил ему волосы и прыгнул в седло. Марко заржал, копыта зацокали по булыжной мостовой, оставшиеся кирасиры потекли сквозь ворота. Руки коснулся влажный нос, Ульрих обнял Звездочку за гриву. Глядя вслед отцу, он про себя возносил молитву Троице. Сердце мальчика сжимало дурное предчувствие.

Конец 3 главы.

Нет, не нравится мне это предложение. Мне больше понравилось бы что-то вроде "...который менял подковы его жеребцу". А всё потому, что я и так пойму, что кузнец прилаживал не старые подковы, и прилаживал их именно на копыта, а не куда-то ещё...В принципе, готов обозначить как положительный момент то, что ты не боишься вставлять в текст "нетолкиеновские" слова. Кхм... Рост лошади - это что такое, по-твоему? Обычно употребляют выражение "высота в холке". Так вот, современные породы лошадей бывают примерно 150-160 см в холке. Потому я и не понял, какого роста Ульрих, или что это за гигантская лошадь? Это вообще добило. Разъясни, пожалуйста!Смотри, автор из темы "Свои произведения..." подаст в суд за нарушение авторских прав))) Опирается он, конечно, о переднюю луку, так как он сумел перекинуть ногу через голову лошади? А вот что было недавно: "Я уже совершил подвиг, хотел сказать Ульрих, но молча кивнул". Лучше избавляться от таких самоповторов. По-моему, незачем это наречие. Что-то мне не нравится, попробуй переделать.

Винкельрид
Заглянул перед сном, а ты уже тут) Это радует, но пару моментов поясню.
И это я написал такое? Посыпаю голову пеплом)
Вот не поверишь, именно над этим словом долго думал, но всё же решил оставить. Лёгких путей не ищем)
Несколько изменил, чтобы было понятнее.
Специально пролистал, точно! Ух ты, ёлки-палки)
Ооо, при написании этого момента специально сам пробовал всё проделать). Суть в чём - сиденье с высокой лукой СЗАДИ используется на конях-тяжеловесах(в данном случае - драгуарах), чтобы рыцарь не вылетал из него при ударе копьем. Но наверно, надо поподробнее в тексте это расписать...
Тебе не нравится, что "Троица" - ж.рода, а действие для для множеств.числа. Но! Троица - религия Валезии, три бога - Одр, Придон, Вай (земля, вода, воздух), молятся им в куриях, это такое сооружение на 3 столбах, у каждого из которых свои особенности конструкции. Далее это всё будет.
Остальное в точку, изменил, моя благодарность не знает границ)

Про задние луки - это я знаю, смутил способ посадки. Разве не проще, даже хромому, наклониться к шее и перебросить ногу через круп? Просто я очень хорошо представляю себе такой тип седла (у Функенов их на две страницы рисунков), и ни у одного из них задняя лука не выше передней, чаще - ниже (передняя лука, кроме всего, ведь защищает бёдра, пах и низ живота всадника). Вдобавок ко всему, откуда на трофейной кобыле рыцарское седло? Сомневаюсь, что твои сарматы (степняки и прирождённые наездники, верно?) используют такие.
Не только. Не нравится само добавление "чтобы они берегли отца". Мне так кажется, что достаточно было того, что он смотрит вслед уезжающему отцу и молится, мне, например, и так ясно, что парень не вымаливает хороший урожай. Но это, конечно, на твоё усмотрение.

Винкельрид
Чуть ранее:
- Понравилось, - кивнул эрл. – Я распорядился поставить седло с высокой лукой, каким экипируют турнирных драгуаров. Спина будет уставать меньше.

Но процесс посадки упрощу)

Snake_Fightin
Поясни, пожалуйста, что напрягает: привязка этих названий к нашему миру или что-то еще?

Завтра после 20 мск очередная порция про девочку Зару.

Да, моя невнимательность.

Поясняю. Читатель таки уже договорился с собой: ладысь, передо мной оригинальный юморно-приключенческий мир, буду разгадывать что подразумевает автор.
И тут бабах - реализм попёр. Обманул, редиска.

Винкельрид
Ничего страшного, как говорил надзиратель Римус из "Русского мага", в нашем случае лучше перебдеть, чем недобдеть)
Snake_Fightin
Ах, вот в каком ключе, тогда даже лучше. Не хотел особо юморить в этом произведении, но видимо, что-то такое проскальзывает иногда. Надеюсь, проскальзывает не в той мере, чтобы сравнивать с чисто юмористическим фэнтези а-ля Белянин-Успенский? Я всё-таки серьезную вещь пишу, как тут уже мне толсто намекали "лавры Мартина кому-то покоя не дают"))

Зара.

Лазурный дуб рос здесь задолго до того, как построили замок; он видел отряды израненных карачаров, бегущих от закованной в сталь валезийской конницы, давал приют под сенью голубой листвы многим путникам, не делая различий меж благородным рыцарем и простым охотником. Кора исполина помнила укусы молний и ласки летних дождей, она впитывала слова многих клятв, любовный шепот и стоны извивавшихся тел. За века люди оставили на ней много отметин – кто топором, желая свалить великана, а кто и просто мечом в бездумной удали. Дуб пережил всех обидчиков, затягивая раны, и даже лишил некоторых оружия.
Пальцы коснулась шершавой рукояти. Зара много раз представляла эту картину – истекающий кровью воин вонзает меч в дерево, чтобы устоять на ногах, но силы покидают его. Тело хоронят звери, выбеленные дождями кости и ржавые доспехи поглощает земля, корни толкают ствол лазурного дуба, а клинок исчезает в наростах, возносясь с каждым годом всё выше в небо. Зара пробовала достать меч с тех пор, как научилась лазить по деревьям. Иногда ей казалось, что тот поддаётся, шевелится в древесном капкане, но дуб крепко держал добычу.
Даже без листьев, раскидистая крона была настолько густой, что надежно скрывала девочку от любопытных глаз. Она любила сидеть тут, невидимая, и наблюдать в разрывы ветвей, как тренируются лучники отца, поражая установленные на тюках мишени, как ветер рябит синюю поверхность всегда теплого озера Даймон Рид, как поднимается дым из каминов над башнями замка и как бежит медведь на развевающемся знамени её рода. Отсюда видна и старинная курия, возведенная еще строителями замка. Выпуклая каменная крыша покоится на трех столбах, олицетворяющих Троицу: колонна Одра уже зеленеет почками, прозрачная глазурь второй не скрывает сущности Придона – воду, а в закрученной спиралью колонне Вая всегда шуршит ветер.
Гильг Тельми ушел туда еще на рассвете. Над курией струился дым из жаровен, где тлел влажный остролист, вокруг молельни застыли лучники. Зара догадывалась, о чем отец уже не в первый раз просит Триединых, и всей душой желала того же. Мать рассказывала ей, что когда родилась Луиза, Гильг радовался первому ребенку. Когда спустя пять зим на свет появилась уже Зара, эрл улыбался, но в глазах у него стояла печаль. Мелиса чувствовала себя виноватой и хотела родить мужу наследника, но тот вскоре принял титул Стража у больного Калева, принялся очищать Рагвудский лес от разбойников Хана, и она забеременела только прошлым летом, в один из кратких визитов Гильга домой. Зара вчера слышала, как трой Таскан сказал эрлу, что разрешение от бремени нужно ждать в ближайшие дни, но пол ребенка пока определить затруднительно.
Служанки на кухне шептались, что Мелиса подурнела лицом, значит жди девочку. Ухаживающая за леди старуха Нана говорила об остром животе – свет увидит воин. Зара дернула себя за оба хвостика и посмотрела на руки – волос застрял в правой, мудрость и приметы за мальчика. Если мама родит третью девочку, то отец точно уйдет в лес вновь зим на десять.
- За-ра! Зааара!
Няня Петинья всегда кричала так пронзительно, что пугала даже птиц в лесу. Сейчас переполошит весь замок и отвлечет эрла от молитвы, со злостью подумала девочка. Она мягко спрыгнула на землю и побежала к опущенному через ров мосту. Утренний воздух холодил сквозь замшевую курточку, под ногами хрустел лед на лужах. Низ кожаных штанин – юбок Зара не признавала – намок от воды. Разглядев воспитанницу, Петинья всплеснула руками.
- Опять в лес бегала?
Зара молча кивнула. Для подслеповатой няни её отлучки всегда были бедствием, она считала, что за каждым деревом прячутся головорезы, только и поджидающие маленьких девочек, чтобы изнасиловать и убить. Все разговоры о том, что стараниями отца Рагвудский тракт стал безопасен, Петинья прерывала убийственным доводом: «Но ведь Хан до сих пор на свободе!». Няня воочию видела главаря разбойников, когда его шайка разграбила обоз, с которым Петинья следовала в Далузу. Женщину спасло только то, что в пылу схватки она успела бежать в лес, где проплутала девять дней, питаясь ягодами и кореньями, пока её не заприметили «зеленые братья» Стража леса.
- Заяц успел уже остыть, - продолжила няня, качая головой.
- Я не голодна.
- Девочке в твоем возрасте нужно хорошо питаться, чтобы вырасти в красивую и статную леди.
- Или в такую корову, как Луиза, - огрызнулась Зара.
- Разве можно так говорить о сестре?! Она немного пышновата, но за то её Джаб и любит. Мужчины на кости не бросаются!
- Тогда я лучше останусь худышкой и буду спокойно ходить по лесу.
- Разбойники – не мужчины, а звери! Они и костьми не побрезгуют! Беги умываться, стол давно накрыт. И расчеши волосы, там у тебя целые коряги застряли!

------------------------------

Винкельрид
Постараюсь больше не шалить)

Обновил два последних отрывка, выкладываю продолжение четвертой главы:
Зара скорчила рожицу, Петинья близоруко сощурилась и на всякий случай погрозила пальцем. «И зачем только мама приставила её ко мне?» - в который раз подумала девочка, плеская в лицо холодной водой. До шести лет Зара была предоставлена сама себе. Мать воспитывала любимую Луизу и следила за порядком в замке, отец гонялся за неуловимым Ханом, а девочка играла во дворе замка с детьми слуг и была счастлива. Пока сверстницы занимались куклами, она бегала с мальчишками на озеро, чтобы увидеть, как водяной даймон ворочается в илистом дне и пускает пузыри; вдоль и поперек исходила окрестный лес, прокладывая целые тропы меж деревьев по переплетенным кронам; постоянно приносила домой покалеченных на тракте зверушек и выпавших из гнёзд птенцов. Всё изменилось, когда пять зим назад лучники привели в замок исхудавшую женщину.
Она всё твердила о страшных разбойниках, старалась съесть за столом лишний кусок, но постепенно откормилась, пережитый страх отступил, и незаметно Петинья стала для матери чуть ли не лучшей подругой. Женщина ехала в Далузу преподавать дочерям барона Крускена этикет и танцы. Узнав об этом, леди Мелиса тут же упросила Петинью остаться и учить Луизу, а заодно и Зару изящным па. Своих детей у женщины не было, муж погиб на том же Рагвудском тракте, и новая няня принялась за воспитание сестёр с неистраченной энергией. Пока Луиза не вышла замуж, жизнь у Зары была ещё сносной – после занятий она убегала с друзьями подальше от Наседки, как они прозвали Петинью, и приходила только на обед и ужин, чтобы не огорчать мать. Но когда сестра уехала с Джабом в Таггард, то няня взялась за дело всерьёз и решила превратить взъерошенного птенца в ладную горлицу.
Зара вытащила запутавшиеся веточки из волос, расчесала короткие пряди и вновь убрала их в два торчащих по бокам хвостика. Щеки горели румянцем от холодной воды, кончик маленького носа покраснел, но глаза так же озорно смотрели на хозяйку из зеркала. Если Луиза пошла в мать, то Зара была копией отца – тонкие черты лица, худощавая фигура и независимый характер. Девочка уселась за стол и немедленно потянулась к блюду с тушеным зайцем и поджаристыми клубнями земляного ореха.
- Стой! – вскрикнула Петинья.
Зара вздрогнула и показала ладошки.
- Я вымыла руки.
- Молодец, но вилки перед тобой лежат не только для красоты.
Нахмурившись, девочка посмотрела на столовые приборы, больше напоминавшие ей пыточные инструменты, и припомнила назначение каждого. Так, эта вилка с двумя зубьями для рыбы, ну и зачем она здесь? Эта, с тремя – для фруктов, тоже лишняя. Зара взяла последнюю и взглянула на Петинью.
- В левую, - сказала няня. – В правой держат нож.
Больше указаний не последовало. Зара резала мясо, стараясь не скрипеть ножом по тарелке, и медленно жевала, закрыв рот. Чавкать, конечно, вкуснее и веселее, но Наседка такой вольности точно не оценит. Утренняя прогулка нагнала аппетит, под одобрительный взгляд няни девочка расправилась со своей порцией и попросила добавки.
- Как мама? – спросила Зара, счищая с мяса ненавистную морковку.
- За столом без разговоров, - напомнила Петинья.
- Скажи это моему отцу, - буркнула девочка.
- Хм, твой отец – эрл, к тому же Страж леса, такой важный человек может иногда отступать от правил.
Зара фыркнула, представив, как Гильг Тельми за обедом обсуждает со старшинами лучников военные дела, а тут Петинья требует всех замолчать, чтобы не нарушать глупые правила, придуманные каким-то занудой. После такого няня до зимы бы стирала со служанками белье на причале озера, а может и дольше. Зара закончила трапезу, степенно вытерла рот полотенцем и повторила вопрос.
- Леди Мелиса в спальне, с ней трой и Нана, - ответила Петинья. – Таскан сказал, что скоро отойдут воды.
- Я хочу посмотреть!
- Ты будешь там только мешаться. Сейчас у нас по плану учеба бальным танцам. Не хмурься, я приготовила тебя изумительный сюрприз! Поблагодари Троицу за эту еду и поднимайся в Малый зал.
Зара поблагодарила про себя лесника, добывшего зайца, сползла со стула и послушно побрела на второй этаж замка. Чем раньше это закончится, тем лучше. К тому же, она обещала отцу слушаться няню и не волновать беременную мать. Ничего, её обещание скоро потеряет силу. Раз воды отходят, то уже сегодня у Зары будет братик. Или всё-таки сестричка?
Уступив просьбам леди Мелисы, эрл обставил Малый зал согласно столичным вкусам. На правой стене висели пять больших зеркал, доставленных из далекой Зарии. На левой каменщики прорубили два дополнительных окна, чтобы наполнить зал светом. В дальнем конце стояли деревянные бюсты на шестах, сейчас пустые – Луиза забрала все свои наряды в Таггард. Зара скинула курточку на одного из безликих болванчиков и, разбежавшись, прошлась колесом. Скрипнул буковый паркет. В зал вошла Петинья, неся что-то неимоверно пышное и ослепительно белое.
- А вот и сюрприз! – заявила няня. – Как тебе нравится это восхитительное платье? Его только вчера привезли из Золотой гавани.
- Совсем не нравится, - ответила Зара, терзаемая смутными предчувствиями.
- Ты просто еще не представляешь, как оно тебя украсит. Ну же, снимай свои ужасные вещи, сегодня мы будем танцевать в настоящем бальном наряде, словно на приеме в королевском дворце!
- Ни за что, - отчеканила Зара.

reco, многие выклодки не читал, поэтому не осмелюсь задавать вопросы по миру, потому как ты мог их уже пояснять. Читалось легко, старался найти ошибки, вот мне не ясно:

они прорубили не для того, что бы наполнить зал светом, свет-то и так присутствовал, возможно наполнить зал дополнительным светом?

Жду продолжения!

Знаешь, о чём я подумал. Отрывки, в которых мало действия, а больше рассуждений и воспоминаний, у тебя выходят лучше, повествование становится гладким и плавным, когда же начинаются действия, появляются недочёты, возникает немного дёрганый ритм и т.п., в итоге - читать не так приятно... Может это, конечно, только мои фантазии, но тем не менее... Если ты не понял, к чему это я, то поясню: хочу похвалить отрывок про Зару. Если отбросить то, что она - Арья (похожа не на мать, как старшая сестра, а на отца; не любит платьев и этикета, но любит играть со слугами; корчит рожи септе... э-э... ну той, Петинье; наверняка , она не любит шить и, рано или поздно, научится владеть мечом...), то я ставлю ему "пятерку" и говорю: так держать!

psr
Затрудняюсь что-либо сказать, но на досуге обдумаю этот момент.

Винкельрид
Судя по твоему подробному комментарию(за который спасибо), всё-таки у меня проскальзывают моменты, близкие к Мартину (по крайней мере ты нашел много аргументов этому), но судя по твоей же оценке это самое проскальзывает довольно таки в нужном направлении. Пятерка меня порадовала.
По стилю... За "Русского мага" мне много чего говорили, основное фи - слишком быстро всё происходит, не успеваешь разобраться в героях и понаслаждаться окрестностями. Поэтому, тут я пытаюсь избавиться от этих недочетов, расписываю чувства и мысли каждого выбранного персонажа, чтобы характер получился выпуклым, и стараюсь делать это плавно, без перекосов. Когда же появляются действия, я рублю короткими фразами, нагнетаю атмосферу к развязке эпизода, поэтому кажется, что ритм дерганый. Хотя, нет, он такой и есть (тщательно подумав). Постараюсь как-то что-то... Ммм, ушёл в себя...
А! Чего забыл. Про меч ты скорее всего прав, не зря же я так подробно расписывал лазурный дуб и застрявший в нём клинок. Мне кажется, Зара всё же достанет его из дерева в один прекрасный день, когда это очень понадобится. А вот как будет владеть... опять ушёл в себя.

Собственно, одно другому не мешает - я о том, что можно и динамичное писать поплавнее.
Ведь у пресловутого Мартина это ведь как-то получается - у него нет, как у Сапковского "Вольт! Полувольт! Дрызь! Хрясь!", у него даже сражения (вспоминается "боевое крещение" Тириона) пишется мыслями и эмоциями персонажа, без особого разгона, но так... живенько. Просто, раз уж ты хочешь увидеть на обложке надпись "Русский Мартин" (а кто ж этого не хочет!), то старайся раскрыть персонажей посильнее, покажи нам, что у них внутри (как бы поклонники хоррора не подслушали, а то они примут на свой счёт и такого покажут!).
С Зарой, мне кажется, получилось.
А вот с... Ульрих, кажется? - не очень. То есть все поняли, что он боялся лошадей, а потом вдруг - раз! - и бояться перестал, но, то ли слишком быстро произошла эта перемена, то ли это я настроился на что-то другое, но мне было мало для первого знакомства. Да, наверное, именно так. Ты должен был познакомить меня с этим Ульрихом, а ты вдруг показываешь мне его изменяющимся. Да меня-то это особо не взволнует, поскольку я его другим не знал - скупых строчек о фобии явно недостаточно. То же самое могу сказать о той главе, где гном дарил меч. Мало, мало мне этого. Забуду, как только прочитаю! Да и по первой, кроме того, что человек обрёл волосы (кстати, мне понравился этот момент - символично так), я уже ничего и не вспомню о том Северине.
Я понимаю, что у тебя уже разгон пошёл и надо писать, пока пишется, но, может быть, потом, попозже, когда книга приостановится где-то на середине, ты вернёшься к первым главам и доработаешь их? Опять вспомним Мартина. Я, когда начинал его читать, сразу увидел всех. Старка с его семейством, нашедших волчат. Дейенерис с его придурочным братом, и всех остальных. Живых! Одним я начал симпатизировать, к другим начал относиться с недоверием и т.д. А у тебя что? Девчонка Зара - молодчина, сорванец: ветки в волосах, меч в дереве... А остальные? Скучные, неинтересные.
Уфф... Что-то я разошёлся. Ладно, заканчиваю. Давай дальше...

Винкельрид
Уф, спасибо за подробное объяснение твоего виденья ситуации, это дорогого стоит. Ты прав, роман только начат и еще не раз изменится. К первым главам обязательно вернусь в момент писательского затыка, когда новое не будет писаться. Вообще, старался каждому персонажу ввернуть что-то особенное, чтобы запомнилось, как те же волосы у Северина. Про Ульриха мне уже говорил мой Первый Читатель, вернее читательница), что слишком быстро он привык к лошадям, а раз вы уже двое мне высказываете про бедного калеку, значит изменю обязательно. Ну хоть Зару похвалил, значит, не всё потеряно)
Да, и не гномы, а цвирги. ЦВИРГИ)

Продолжение 4 главы:

- Тогда ты не поедешь на турнир в Таггард.
- Какой турнир?
- Который состоится через две недели.
Турниры Заре нравились. Вернее, даже не само действо, а возможность вырваться из той глухомани, где жил род Тельми на протяжении века. Лес разделял Валезию с Яндом широкой полосой и до сих пор пользовался дурной славой. На Рагвудский тракт, проходящий рядом с замком, выезжал редкий торговец и только в сопровождении приличной охраны. Два государства в прошлом вели кровопролитные войны, пока Робург Завоеватель не вышиб яндов с этих земель, расширив границы Валезии; тогда-то лес и наводнили шайки, тревожившие приграничные деревни. Новоиспеченный эрл Лукаш Тельми оправдал доверие короля – трупы разбойников висели на ветвях вдоль дороги подобно гроздям винограда. При Кире Справедливом титул Стража принял дедушка Зары – Калев. Янды уже не делали попыток отвоевать утраченные земли, им хватало забот и на западных границах. Между недавними врагами установился мир, и даже начали завязываться торговые отношения. Всё испортил Хан.
Одни говорили, что это каторжник, чудом бежавший с Арских рудников. Другие утверждали, что это военачальник яндов, попавший в немилость и скрывшийся в дремучих чащах Рагвуда от плахи. Как бы то ни было, Хан смог найти и объединить разрозненные отряды лихих людишек, когда-то бывших истинными хозяевами леса. Сплоченные в одну шайку разбойники не делали различий между купцами Янда и Валезии и грабили всех подряд, совершая набеги даже на деревни, как поступали их предшественники. Калев безуспешно прочесывал лес в поисках неуловимого Хана, а тот устраивал засады и огрызался стрелами. Одна из них и нашла эрла.
Рана оказалась серьезной, наконечник проткнул легкое. Тогда еще молодой трой Таскан сделал всё возможное для выздоровления милорда, но Калев больше не мог исполнять обязанности Стража – преодолев лестничный пролет, он задыхался, а любая простуда грозила стать для него смертельной. Приняв титул, Гильг обратил против Хана его же тактику. Зеленые братья, как называли лучников эрла жители Рагвуда, прятались в засадах на звериных тропах, проходящих рядом с трактом, перекрывали подходы к деревням, лес наполнили самострелы и ловушки. Один за другим разбойники гибли, с прошлой зимы Зара не слышала ни об одном грабеже, но Хана до сих пор не поймали.
Петинья встряхнула платье, белые кружева колыхнулись, точно хлопья прокисшего молока.
- Ну, так что? Ты хочешь поехать в Таггард?
Зара молча стянула через голову шерстяной свитер. Со штанами пришлось повозиться, тугой узел на кожаных завязках никак не хотел распускаться. В камине потрескивали поленья, но воздух в Малом зале еще не успел прогреться. Разоблачившись, Зара почувствовала, как кожа покрылась мурашками. Тонкая нательная сорочка от холода не спасала. Петинья смерила девочку взглядом и вздохнула.
- Какая же ты всё-таки худая, надеюсь, я угадала с размером. Подними руки.
Платье одевалось сверху. Как Зара и ожидала, она тут же запуталась в пышной юбке. Наседка кудахтала где-то за белым маревом, а девочке казалось, что она провалилась в глубокий сугроб, откуда без посторонней помощи так просто не выберешься. Наконец, усилиями Петиньи юбка спустилась на острые холмики грудей, Зара нащупала рукава и со второго раза попала в горловину. Затянув шнуровку и пояс, няня расправила ткань, девочка шагнула к зеркалу.
- Какая прелесть! – умилилась Петинья.
- Какой ужас! – сказала Зара.
Она стала похожа на одну из Луизиных кукол, только выглядели те не в пример лучше. Покрытые мурашками, синие от холода руки торчали из кружева как коряги из-под снега. Пышная юбка только подчеркивала худобу ног, шелковый лиф сморщился на маленькой груди подобно дряблой коже старухи Наны, а всё платье висело на девочке балахоном. Не помог ни пояс, ни шнуровка. Зара почувствовала, что сейчас расплачется и процедила сквозь зубы:
- Развяжи.
На удивление, Петинья спорить не стала. Она ослабила завязки, девочка нетерпеливо замахала поднятыми руками. Зашуршала ткань, няня аккуратно сняла платье, тут же повесив его на деревянные плечики. Сдерживая слезы, Зара оправила задравшуюся сорочку и сказала:
- Я это больше не надену.
- Ничего страшного, - уверила няня. – Оно немного большое для тебя, но я его ушью.
- Немного большое? Да оно огромно! – воскликнула Зара и, схватив свои вещи, побежала вниз по лестнице.
- Стой! А как же танцы?! – крикнула Петинья, но ответа не дождалась.
Одевшись, Зара выскочила из замка. По щекам текли соленые ручейки. «Ну почему они все издеваются надо мной? – спрашивала себя девочка. – Неужели нельзя оставить меня в покое?». Завидев мальчишек, игравших в «догони-и-коснись», она круто свернула и, обогнув кузню, миновала подъемный мост. Вот убегу из дома, будете тогда знать, подумала Зара. Лучники всё также стояли вокруг курии, посматривая в сторону леса, девочку они не заметили. Справа осталось озеро, над ним как обычно поднимался пар. Зара достигла лазурного дуба, но в последний момент передумала – няня будет искать её тут в первую очередь, и свернула к лесу. За рядами ульев, укутанных сеном на зиму, начиналась тропа-скрытка.

-------------------------------------

Чего-то все молчат, наверно всё нравится, или отдыхают на выходных от Инета. Немного подправил предыдущий отрывок, выкладываю окончание 4 главы. Как сказал мой Первый Читатель (явно льстя мне)): "Рыдаю и плачу, расскажи, что было дальше!"))
На всякий случай, чтобы не пинали: "не веря своим глазам" - устойчивое словосочетание.

Так её назвала сама Зара, когда начала искать уединения, скрываться от вездесущей Петиньи. Если остальные тропы извивались по земле, то скрытка шла по ветвям. Отсюда и до Арских гор росли широкой полосой серебристые липы – с узловатыми стволами в три обхвата и роскошными кронами. Ушастый сын бортника как-то рассказал Заре легенду, что когда Бог земли сватался к Хозяйке гор, та привечала его травяным чаем, но сетовала, что больше угостить знатного гостя нечем. В следующий раз Одр привез в дар улей из цельного дуба и сказал, что вернется осенью на чаепитие и за ответом. Когда пожелтели листья, Бог земли, как и обещал, посетил драгоценный чертог, но кроме памятного чая более на столе ничего не увидел. «Что случилось?! – вскричал Одр. – Почему ты не угощаешь меня мёдом?». Хозяйка гор улыбнулась и ответила, что камни не дают нектар, и пчёлы наполняют соты не мёдом, а песком. Одр выскочил из пещеры и в гневе обрушил свою секиру на склон Арских гор. Разлом протянулся на многие мили, а после зимы дно ущелья зазеленело, так и появились в этих землях липы с листьями серебристого цвета – как и секира Одра.
Зара повисла на толстом суку и проворно вскарабкалась на дерево. Кроны лип переплетались во многих местах, девочка бежала по ветвям, как по надёжной земле. Были тут свои и ямы, и пригорки, но Зара столько раз ходила по скрытке, что знала её наизусть. Вот здесь надо нырнуть, чтобы не получить в лоб изогнутым суком, здесь придется взбираться почти до самой макушки – ветки впереди растут очень плотно, а этот бугристый ствол скрывает целое убежище с подстилкой из сухих листьев. Зара нырнула в дупло.
Руки дрожали от напряжения, девочка со свистом вдыхала холодный воздух, но безумный бег на высоте двадцати футов от земли согрел её и высушил слёзы. «И чего разнюнилась? – спросила себя Зара. – Ведь не собиралась же я в самом деле ехать на турнир в этом дурацком платье?». Она откинулась на спину и задрала ноги, из голенищ посыпались кусочки коры и веток. Нежась на мягкой подстилке точно на перине, Зара разглядывала сапожки с раздвоенным за большим пальцем носком. Она сама упросила Тула сшить такую обувь. Старый мастер, помнится, долго недоумевал, зачем дочке милорда сапоги, похожие на варежки лучников, и только присвистнул, когда Зара пробежалась в них по верху изгороди туда и обратно.
В лесу скрипнула ветка. Девочка замерла. Пальцы нащупали в углублении ствола припрятанный осенью нож. Кто это бродит, уж не медведь-шатун ли? Зверь-символ её рода должен еще мирно посапывать в берлоге, а если он и проснулся, то очень голодный и злой. Зара выглянула из дупла.
Где-то чирикала одинокая пичуга, вернувшаяся после зимы в лес раньше остальных. Потемневший снег чернел прогалинами, но не спешил таять. Тут и там лежали замшелые валуны, покрытые инеем стволы лип замерли молчаливыми стражами. Зара настороженно прислушивалась и даже пробовала нюхать воздух, как делали следопыты отца. Ничего…
Вот! Опять! Ветка хрустнула уже тише, а значит дальше. Безуспешно стараясь разглядеть за деревьями виновника шума, Зара отчетливо поняла, что это не медведь. Не будет зверь так шуметь. И люди эрла не будут. Девочка выбралась из дупла и двинулась в ту сторону, стараясь ступать на самые толстые ветви.
Когда-то она так же кралась, выслеживая зеленых братьев. Лучники ступали тихо и по снегу, и по ковру из опавших листьев, и по самому непроходимому бурелому – ведь от этого зависела их жизнь. В начале девочку всегда обнаруживали и отправляли с одним из воинов домой. Зара очень злилась, воин тоже. Так продолжалось до тех пор, пока она не научилась лазить по деревьям точно белка. Будучи лёгкой, девочка перебегала на такие тонкие деревца, где самый лучший следопыт не стал бы искать вражеского лазутчика. Прошлым летом Гильг Тельми здорово удивился, когда на привале, окруженный лучшими воинами, он заметил на верхушке ближней березы улыбающуюся рожицу десятилетней дочери.
По человеку было видно, что он не частый гость леса. Длинный плащ облепили репьи, его низ намок и покрылся грязью, как и сапоги с высоким голенищем и блестящими пряжками. Фетровую шляпу усеяла древесная труха, длинное перо слиплось и поникло. Сзади плащ натягивали ножны полуторного меча – более подходящего для конного боя, нежели для лесной чащи. Человек стоял на одном месте, глядя прямо перед собой. Зара переползла на соседнее дерево и увидела лицо незнакомца – губы шевелились, мужчина с кем-то разговаривал вполголоса.
Стараясь не дышать, девочка поднялась выше, чтобы увидеть собеседника «фетровой шляпы». Ветви здесь росли реже, перед ней открылась вся поляна. Кроме мужчины с мечом на ней никого не было! Зара вновь оглядела деревья, уделив особое внимание кронам, но не заметила ничего подозрительного. Неужели этот щеголь пробирался сквозь буреломы в чащу леса, чтобы поговорить с самим собой? Зара решила послушать странного мужчину и начала медленно спускаться, но тут же застыла, не веря своим глазам – ствол серебристой липы на поляне шевельнулся!

Конец 4 главы.

reco, ну вот, опять немного от меня.
Глава читалась легко (для меня это главаное), ничего лишнего нет. Пара моментов:
а -
мои познания в медецине невелики, но всё же: аперация на легкое должна быть незамедлительной. Если человеку протыкают легкое, он перестает дышать, вроде бы. И очень трудно изличить даже в наши дни, вот. Легкое - это серьезный орган.

- это что за тропа такая? Невидемая? Замаскерованая? (всё понял, прочитал, вопрос снят)))

По продолжению:


перед девочкой лучше точку с запятой, второе предложение распространено, а можно точку поставить.
"утыкали" не нравится

Молодец! Жду продолжения!

psr
По поводу стрелы в легкое и "утыкали" склонен согласиться, текст подправил. Выкладываю небольшой кусочек пятой главы.

Глава 5.

Джаб.

Когда Джаб Нивельхейм впервые посетил Таггард в десять лет, столица Валезии очаровала его раз и навсегда. Отец прибыл в королевский дворец на очередной Совет Пяти, а пока решал дела государства с остальными эрлами, попросил старшину показать Джабу город. Дюк Грант взял с собой дружинников и первым делом повез сына Стража долины к реке, как будто тот никогда её не видел! Родовой замок Нивельхеймов стоял на острове Твердь, омываемый широкой Валезой, два моста соединяли Валезию с Кабистаном, и это была единственная переправа на всём протяжении границы с родиной королевы Фриги. Джаб с рождения насмотрелся на тёмно-синие просторы реки, давшей название всему государству, и не думал, что увидит на Шуме что-нибудь новое, но Грант считал по-другому и оказался прав.
Задолго до речных причалов улицы начали горбиться мостиками, переброшенными через протоки. Стены домов подступали вплотную к воде, отделенные от неё только каменными бортиками. По опутавшим Таггард рукавам Шумы сновали утлые лодчонки с торговцами, предлагавшими карамельные орехи, кусочки жареного мяса на прутках, пироги с разной начинкой и безделушки. Тут же двигались вытянутые чёлны, перевозящие грузы и людей. Управлял каждым единственный гребец на корме, мерно качавший длинным веслом-лопастью. Маленький Джаб крутил головой во все стороны, удивляясь пёстрым одеждам, причудливым зданиям, протянутым меж ними веревкам с табличками и громкоголосой толпе, запрудившей улицы.
У дверей таверн кричали зазывалы, им вторили уличные торговцы, привлекая внимание к лоткам с разным товаром – начиная со сладостей и кончая безумно дорогими книгами. Повсюду встречались бродячие певцы, жонглеры и фокусники, веселящие народ. Где-то завязывались потасовки, вскоре пресекаемые бдительными стражниками, в толпе шныряли подозрительные личности с откровенно разбойничьими физиономиями, где-то горланили песни пьяные мастеровые. По мнению Джаба, таггардцы торопились насладиться жизнью, точно им предстояло завтра умереть, и строили себе такие дома, будто им предстояло жить вечно.
В центре преобладали каменные особняки – крепкие и основательные, на окраинах уже встречались деревянные дома – сложенные из толстых бревен и облицованные желтым песчаником. Многие крыши украшали большие и малые башенки-трубы, тут и там поднимался дымок. Королевский дворец стоял на холме, окруженный высокой крепостной стеной вместе со старой частью города. Здесь селились знатные дворяне, главы гильдий и богатые купцы. Джаб впоследствии посещал некоторых из них, сопровождая отца, а потом и вовсе обосновался в центре Таггарда, когда женился на Луизе Тельми – на свадьбу Скальд Нивельхейм подарил молодым двухэтажный особняк на улице Веревки, пересекавшей Эшафотную площадь и берущую начало у дворца короля.
Когда Джаб окончил в двадцать лет Кале и Гот Брамберг назвал его третьим меченосцем после Ларкина и Юдина Витербора, перед молодым виконтом встал выбор: вернуться на Твердь, чтобы в будущем сменить на посту Стража долины уже немолодого отца, или же поступить на королевскую службу. Джаб выбрал второе. У эрла еще двое сыновей, а ему совсем не хотелось всю оставшуюся жизнь торчать на острове, проверяя товары купцов, гоняя контрабандистов и подсчитывая прибыли от таможенных податей. Отец славно повоевал в молодости, теперь может и отдохнуть, а вот Джаб ещё не успел проявить себя на бранном поле – какой же из него тогда Страж? Скальд одобрил выбор сына при одном условии – женитьба.
Их с Луизой обвенчали как раз в первый приезд Джаба в Таггард. Он помнил высокого худощавого человека с орлиным профилем – Гильга Тельми, и смешную трехлетнюю девочку с пухлыми щечками – его дочь. Два эрла дружили с детства, оба отличились в подавлении восстания речных баронов, не раз спасали друг другу жизнь и решили «спрятать медведя за щитом», как говорили при дворе, а попросту - породниться. Джаб мнил это игрой, десятилетний мальчик не мог представить, что эта сопливая пигалица когда-нибудь будет накрывать ему стол и согревать постель, так почему бы не сделать отцу приятное? Шло время, Луиза выросла в дородную леди - не уродина, но и не красавица. В свои шестнадцать она сравнялась в росте с матерью и фигурой удалась в неё же. Пышные формы, складки на боках платья, круглое лицо – такой увидел её Джаб. Вместе с тем Луиза прекрасно танцевала, обладая особой грацией, нисколько не стеснялась своей полноты, отлично готовила и обожала мужа. Джаб старался отвечать ей взаимностью.

перечитывал это предложение три раза, ты наверное описался. Вчитайся, как звучит: Когда......, то..... - наверное без "то".

не представил картину, потому как не понял самого предложения, или здесь надо поставить запятую, после "причалов"?

неочень вышло, слишком сложно при первоночальном прочтении читателю кажется, что на деревянные прутья нанизаны именно карамельные орехи))
- ??

прикольно "разномастная всячина")))мне кажется, это речевая избыточность.

- хорошо сказал! +

Видно мало правил или я ошибаюсь. В ожидании продолжения!

psr
Спасибо за комментарий, кое-что изменил.

Продолжение 5 главы:
Маршал армии Олаф Лангобард поставил виконта во главе отделения панцирной пехоты, а спустя три года Джаб в чине лейтенанта уже командовал ротой Железных Тигров. Его приятель Генри Ларкин, унаследовавший титул графа, отличился в Джангарской кампании и по протекции того же герцога Карийского взлетел до капитана Королевской гвардии – элитного подразделения, где служили лучшие воины, доказавшие преданность его величеству Родрику Лангобарду. Казармы гвардии стояли в старой части города – Кряже, все остальные располагались в кварталах за крепостной стеной – названных по сторонам света Крыльях. Этим утром Джаб направлялся в Западное, где проживали Железные Тигры.
По городу он старался передвигаться на своем драгуаре, переняв эту привычку у Ларкина. Боевой конь был способен везти рыцаря в полном доспехе и разгоняться на короткие расстояния быстрее абиссинца; когда Зиг величественно ступал по булыжной мостовой, желающих заступить ему дорогу обычно не находилось, людской поток расступался, точно по улице ехал сам король. Сегодня случилось по-другому. После Западных ворот дорогу перегородили сцепившиеся бортами телеги, возницы ругали друг друга последними словами, стегая кнутами лошадей. Кругом собралась толпа зевак. Тут же суетились два стражника, пытаясь разъединить повозки алебардами. Джаб поморщился – если ехать в объезд, получится приличный крюк.
- И чего вы не поделили?! – рявкнул он.
Заметив скалящегося тигра на панцире Джаба, вспотевшие стражники вытянулись во фрунт. Длинноусый возница повернулся и, увидев дворянина на огромном коне, тут же запричитал:
- Да что же это творится, благородный сэр? Я себе еду спокойно с рынка, продал хлеб, а этот раздолбай лезет навстречу, будто меня и поджидал! Нагрузил в свою развалину жердей, того и гляди, колеса отпадут, вот они мне в борт и впились, не расцепить никак.
Второй возница в плаще с глубоким капюшоном подался вперед, но Джаб поднял руку, требуя тишины. Он спрыгнул на пустую телегу и приказал стражникам:
- Возьмите коней под узды и как скажу, разводите.
Воины протиснулись к мордам лошадей, расталкивая зевак. Джаб вытащил оружие, люди ахнули, а он рубанул мечом в узкую щель меж бортами. Брызнула щепа. Стражники сами сообразили, что делать. Повозки дернулись, Джаб пошатнулся и тут заметил стрелка. Человек лежал на черепичной крыше и целился в него из арбалета. Сухой щелчок потонул в шуме толпы, Джаб рванулся вбок и рухнул на мостовую. В футе от него из днища телеги торчал лепестковый болт, пробивший толстую доску как лист бумаги. Люди помогли виконту подняться, Джаб первым делом осмотрел крыши. Стрелка и след простыл. Также исчез возница, виновный в заторе. Стражник растерянно глядел на опустевшую повозку, Джаб встряхнул его и показал болт с красным оперением.
- Где ваш старшина? Прочешите улицы! Ищите человека в одежде трубочиста и возницу с этой телеги. Достаньте с крыши арбалет. И не стойте столбом!
- Есть сэр!
Садясь на коня, Джаб понял, что надежды тщётны - вряд ли стражники поймают участников покушения. Конечно, найдут с десяток людей, подходящих по описанию, но виновных только в том, что подвернулись под горячую руку. Убийцы всё тщательно спланировали, такие не оставляют следов. Натянув поводья, Джаб с удивлением заметил, что руки немного дрожат. В него не стреляли ни разу. Копьем били, мечом, но это всё на турнирах, где погибнуть можно только по роковой случайности. Сейчас же кто-то решил забрать его жизнь. Почему? Джаб искал ответа и не находил. Взбурлившая кровь заставляла его гнать коня по улице, не обращая внимания на прохожих. Вбитые упражнениями навыки помогли уйти от неминуемой смерти, а если бы повозка не качнулась, и он бы не посмотрел на крышу? Если бы таинственный убийца выстрелил раньше? Впору благодарить Триединых, что заступились, уберегли. Тут бы не спас и панцирь. Надо понять, кому он перешел дорогу, подумал Джаб, чтобы не видеть угрозу в каждом встречном. Если его твердо решили убить, то обязательно повторят попытку. Возможно, Генри что посоветует?
Валезия давно не вела крупных войн, ограничиваясь стычками на границах. Панцирная пехота участвовала последний раз в боевых действиях шестнадцать лет назад, когда речные бароны подняли мятеж, чтобы отделиться от королевства и основать собственное государство на плодородных землях в истоках Валезы. В мирное время воины несли службу в гарнизоне Таггарда, совершенствовали умения в ежедневных тренировках и участвовали в смотрах. Ближайший должен был состояться через три дня. Джаб соскочил с коня во дворе казармы и принял от старшины Лара Терми доклад. Тигры уже выходили на учебный плац. Слева доносились звуки переклички Единорогов Райна, справа раздавались хриплые команды Гарруда – лейтенанта Черных Пауков.
- Становись! – гаркнул Терми.
Начищенные панцири сияли в лучах утреннего солнца, нагрудники туманились от дыхания. Ножны мечей, словно приклеенные, застыли на левом бедре, у некоторых – на правом. Из-за спин выглядывали древки копий с острыми наконечниками и оранжево-черными вымпелами. Джаб прошелся перед воинами, готовых прямо сейчас идти хоть в бой, хоть на парад.
- Вольно! – скомандовал виконт и подозвал старшину: - Лар, Медведь уже появлялся?
- Нет, - ответил Терми и добавил с улыбкой: - Говорят, капитан вчера был в гостях у мадам Санжи, откуда вернулся только под утро.
- Вот и хорошо, проведи сегодня занятия сам.
- Конечно, сэр. Что-то случилось?
- Надо разобраться в одном деле. Если что, пошли гонца к Ларкину.
Джаб забрался на драгуара и направился в Кряж.

- наверное опечатка, на левом?
Больше не к чему придраться не могу, наверное, не позволяют познания в данной области. Под конец уж думал совсем ничего не напишу! Продолжай в том же духе! Жду продолжения!

psr
Видимо, ты мой самый преданный читатель)
Точно, хотел показать, что некоторые были левшами, а по инерции два "правых" написал. Спасиб.

reco
Я тут на досуге подумал, причем чисто случайно. Вспомнил свой комментарий и твой ответ. Так вот: ты пишешь, что хочешь показать - некоторые были левшами.
Представь картину, как у правши висят ножны именно на правом бедре. Он что вытаскивает меч левой, перекидывает в правую руку? Не, тут ты просто, наверное, торопился и не заметил один момент: у правши ножны висят на левом бедре, ему удобно вытащить меч натренерованной правой рукой, а у левши, наоборот - на правом и вытаскивает он соответственно левой))) Это явно случайность, так что поменяй местами "На правом" и "на левом"
Неа, не преданный, просто, если взялся за твой пост, то попытаюсь дочитать до конца))))

psr
Тьфу ты, опять я всё перепутал! Прекрасно понимаю, что ножны у правши на левом бедре, а автоматом забил наоборот. Спасибо, что подумал на досуге)

Продолжение 5 главы:
Джаб забрался на драгуара и направился в Кряж. Он специально выбрал кружную дорогу через площадь Львов, мостки улицы Лодочников, и пересек стену сквозь Северные ворота. Из головы не выходил трубочист с арбалетом, Джаб вглядывался в повозки, встречных людей, открытые окна и низкие крыши. Особняк Ларкина стоял в миле от дворца. Когда его покойный отец служил дипломатом еще у Кира Справедливого, король пожаловал Дину этот дом с большим садом и прудом. Генри постоянно проживал здесь, посещая родовой замок с поместьем только тогда, когда впадал в черную меланхолию. В последнее время это случалось всё чаще. Джаб подъехал к забору, сложенному из округлых валунов, и, привстав в стремени, заглянул во двор.
Во дворе шла рубка. Один гвардеец уже привалился к стене и баюкал ушибленную руку, а второй бегал по всему саду от Ларкина. Голый по пояс Генри чертил воздух мечом, противник вяло отбивался. Его панцирь усеяли вмятины, щит был весь изрублен, а из открытого забрала вырывались облачка жаркого дыхания, словно пар из котелка. Джаб хмыкнул. Ларкин называл такие побоища «укреплением авторитета».
Когда прежний капитан Королевской гвардии Ирвинг Дарт покинул службу из-за потери руки, то по ходатайству герцога Карийского его величество утвердил на эту должность двадцатидвухлетнего Генри. В гвардии служили прославленные воины, многим новый командир годился в сыновья, а некоторые сами метили на его место. Началась проверка на прочность. Приказы Ларкина исполнялись с запозданием или не исполнялись вовсе. Встречая его, воины не торопились отдать приветствие, а иные просто отворачивались, будто не замечая подтянутого капитана. Вслед ему отпускали шуточки про молодого выскочку, когда точно знали, что он их расслышит. Оруженосца Ларкина как-то столкнули в канал, да так, что юноша чуть не утонул, выбираясь из вязкого ила. Последнее и переполнило чашу терпения Генри. Он не стал расписываться в собственном бессилии и жаловаться герцогу, чего от него и ждали воины, а поступил просто – каждое утро начал вызывать к себе двух гвардейцев, как бы на тренировку, а на самом деле, чтобы преподать урок всем недовольным.
Джаб присутствовал на первом. Он видел из окна, как через ворота прошли двое: Лойт Гани – записной поединщик, любитель женщин и выпивки, и Кирк Сардукар – крепкий седоволосый лейтенант, мечтавший о звании капитана. Оба явились в доспехах и остановились в центре двора, подозрительно осматриваясь по сторонам. Джаб упрашивал Генри надеть панцирь, но тот только отмахнулся. Оставив в ножнах знаменитый Мститель, он взял обычный клинок и вышел к гостям в одной шелковой рубашке и штанах.
- Утро доброе, господа! Я рад, что вы пришли, причем почти вовремя.
- Как мы можем вас ослушаться, граф? – произнес Гани.
- В целях повышения боеспособности вверенных мне людей я намерен теперь каждое утро преподавать гвардейцам приемы обращения с мечом, - отчеканил Ларкин, пропустив мимо ушей ехидное замечание Лойта.
- С кем вы будете драться первым? – прямо спросил Сардукар.
- С вами обоими.
- Это несерьезно!
- Я не достану меч, пока вы не наденете доспехи, - добавил Гани.
- Тогда ты умрешь, - сказал Ларкин и сделал первый выпад.
Если бы гвардейцы серьёзней отнеслись к тому, что Генри стал в прошлом году первым меченосцем Кале, то двойное преимущество не показалось бы им чрезмерным, подумал тогда Джаб. Конечно, в каждом трехгодичном выпуске был лучший ученик, но никогда в истории школы не случалось, чтобы этот лучший выиграл поединок с Готом Брамбергом. Наместник Кале носил звание грандмастера и в свои сорок превосходил в умении обращаться с мечом большинство воинов королевства. Когда его величество распорядился о создании заведения, должного воспитывать отпрысков дворян в духе рыцарства, то лично попросил Гота возглавить школу. Тот согласился, немаловажную роль сыграл и титул графа. За свою пластичность, резкие и неожиданные выпады во время боя, Брамберга еще в начале карьеры прозвали Змеёй. «А кто может победить змею её же оружием? – шептались в коридорах Кале после выпускных экзаменов. – Только Змей!».
Не придали гвардейцы значения и отваге Ларкина во время Джангарской кампании. Олаф Лангобард бросил тогда полк кавалерии, чтобы поймать тархана Ланкуша, но сарматы осыпали рыцарей стрелами и тут же отступали в степь. Драгуары быстро уставали и не могли угнаться за легконогими джангарскими лошадками. Назревало поражение. Герцог хотел покарать убийцу друга, но Ларкин еще сильнее жаждал отмщения отца – он и придумал рискованный план.
Приближалась середина лета, солнце палило нещадно. Кавалерия стояла лагерем вокруг небольшого озера, над виднокраем висела пыльная дымка – там передвигались всадники Ланкуша. Дождавшись южного ветра, маршал приказал отступать. Рыцари с удовольствием седлали коней, всем уже надоело жариться в доспехах, как крабам на сковородке. Остались трое: Генри и два следопыта, выделенных герцогом. Ларкин объяснил воинам задачу, и они налегке побежали к видневшимся справа и слева чахлым рощицам. Змей пошел прямо. Маршал отговаривал его от личного участия, но Генри в своей жизни не слушал никого, кроме отца, останки которого везли сейчас дружинники в склеп родового замка.
Сарматы поступили так, как и предполагал Ларкин. Их разведчики достигли озера, убедились, что водопой свободен, и поскакали обратно, мимоходом проверив окрестные рощи. Один из них проехал прямо под желтой акацией, где, прикрывшись ветвями и стиснув меч, сидел Генри. Вскоре показались остальные степняки. Он насчитал почти две сотни всадников. Тут были не только мужчины, но и воевавшие наравне с ними женщины – дикари прижигали девочкам в детстве левый сосок, чтобы вся сила ушла в правую руку и грудь, а пока сарматка не убивала хотя бы одного врага, то не могла выйти замуж. Ларкин высматривал Ланкуша и, наконец, увидел его в центре отряда. Кровника отличал плащ без рукавов синего цвета и остроконечная шапка, отороченная мехом лисицы. Когда последний всадник миновал рощу, затаившийся Змей спрыгнул на землю и нащупал кресало.
В это время Олаф Лангобард остановил коня и достал подзорную трубу. Всё шло по плану. Сарматы окружили озеро, давая напиться лошадям. Герцог подал знак сигнальщику. Заслышав звук рожка, рыцари послушно развернулись и перестроились в длинную линию. Если кто и удивился команде, то не подал вида – приказы маршала выполнялись сразу, какими бы противоречивыми они не казались. Сигнальщик протрубил наступление. Сарматы спокойно ожидали валезийскую конницу. Всё как обычно – подпустить глупых рыцарей на расстояния выстрела, осыпать стрелами и убраться в бескрайнюю степь.
До Ларкина донесся далекий сигнал. Сухая трава занялась от искры мгновенно, точно облитая маслом. Генри выбежал из-под защиты деревьев, поджигая пучком всё новые и новые стебли. Слева и справа тоже начал подниматься дым. Вскоре три огненных полосы слились в одну, ветер погнал в сторону озера сплошную стену огня.
- Валезия!
Степь задрожала от ударов сотен копыт.

- не нравится здесь "чертил" или же "чертил по воздуху" или просто "рассекал воздух"
я бы написал вместо "выпада" - "маневры", но автор ты, так что эту цитату можешь пропустить.
стоп, они же там от жары умирали! а этот, что мерзнит? шапку меховую натянул)))

Больше ничего не нашел, что бы возрозить.
Жду продолжения.

psr
1. Чертил по воздуху - хочу показать, что не тупо бил, а делал это виртуозно.
2. Выпады - видел, как кобра на добычу бросается? Какие тут могут быть маневры?
3. Как это ни парадоксально, но мех защищает не только от холода, но и от жары. Монголы в степях вообще шубы носят, только ватные.

Выкладываю окончание 5 главы. Все главы выложены на сайте СИ, кто хочет прочитать всё вместе, заходите по ссылке в моей подписи.

Степь задрожала от ударов сотен копыт. Драгуары перешли на рысь. Тяжелая конница лавиной неслась на врага, прозвучал рожок, и края линии стали загибаться вперед, беря степняков в клещи. Те метались вокруг озера. Кто-то посылал навстречу рыцарям стрелы, некоторые пытались пробиться через горящую траву, но джангарские лошадки отказывались прыгать через огонь - они хрипели и скидывали всадников на тлеющую землю. Набрав разгон, валезийская конница стоптала сарматов. Копья первой линии выносили врагов из седел, две последующие волны завершили разгром.
Следопыты получили от герцога строгий приказ беречь молодого графа. Они встали по бокам Генри, достав изогнутые клинки. Из огня выбегали обезумевшие степняки и тут же гибли под ударами карающей стали. Сарматы были лихими наездниками, но воевать пешими не умели. Ларкин наискось рубанул очередного визжащего дикаря, когда увидел Ланкуша. Тот убегал по черному пеплу в степь.
- Стой! – заорал Змей и бросился в погоню.
Он настиг его на краю той самой рощи, где прятался ранее. Поняв, что ему не уйти, тархан развернулся и выставил перед собой меч – тот самый, что забрал у мертвого Дина. Клинок работы цвиргов и стал основной причиной, по которой Ланкуш вырезал посольство. Такого меча не было у самого Мулутхая! Но этот же меч и сгубил тархана. Генри не стал отражать удар, а влился в него. Два клинка соединились в смертельном танце. Вращая меч, Ларкин плашмя ударил по рукоятке отцовского клинка. Солнечные лучи заиграли на красноватой стали, Ланкуш развел пустыми руками. Змей крутнулся волчком и подсек врагу ноги, повалив того на траву. Перевернувшись в воздухе, пылающий рунами меч устремился к земле и пронзил горло упавшему тархану. Клинок сам отомстил похитителю…
Да, возможно, гвардейцы не слышали эту историю, решил тогда Джаб. Тем хуже для них. Насколько он знал, именно Лойт Гани толкнул парнишку-оруженосца в канал, да еще и бил того по рукам, когда вымокший юноша, обламывая ногти, старался вскарабкаться на скользкий бортик. Знал это и Генри. Его клинок, казалось, плел вокруг противника стальную паутину. Тот только отбивался, времени на контратаку не оставалось. Насупившись, Кирк Сардукар следил за поединком, но не вмешивался. Ларкин сделал выпад, Гани прикрылся щитом. Обшитый железными пластинами дуб не выдержал сильного удара и треснул. Лойт присел на одно колено, бесполезный теперь щит полетел в сторону.
- Ты усвоил урок? – спокойно спросил Змей.
- Забери тебя даймон! – выкрикнул Гани и прыгнул на Ларкина.
Сделав шаг в сторону, Генри взмахнул мечом. Острие вошло в незащищенную подмышку Лойта, из ослабевшей руки выпал клинок, зазвенев по плиткам двора. Воин рухнул на холодный камень и, прохрипев очередное ругательство, забулькал кровью. Вокруг тела расплылась тёмно-красная лужа. Сардукар с трудом оторвал взгляд от мертвого товарища и посмотрел на Змея.
- Меня вы тоже хотите убить, сэр?
- Я не потерплю глупцов в моей гвардии, - невозмутимо ответил Генри и вытер острие меча платком. – Надеюсь, вы будете умнее своего приятеля.
Когда избитый, но живой лейтенант покидал особняк Ларкина, постанывая на телеге, Джаб подумал, что Генри сильно изменился после смерти отца, стал жёстче, но он до сих пор его друг. Герцог только попенял тогда любимцу на недопустимость потерь личного состава во время тренировок, Ларкин же обещал проследить, чтобы воины более не калечились. Слово своё он сдержал, но до сих пор вызывал к себе провинившихся для обстоятельной беседы, как и сегодня…
Генри, наконец, загнал второго гвардейца в пруд. Тонкий лёд проломился, разгоряченный воин ухнул в холодную воду. Граф смыл пот, поливая себя ковшом из бочки, и крикнул:
- Чак! Помоги этому господину выбраться, не то он мне всех карпов передавит.
- Слушаюсь, милорд!
Оруженосец побежал к пруду. Вот уж кто боготворит Ларкина, подумал Джаб, другие Змея в основном тихо ненавидят. Чак тянул за веревку, воин поскальзывался, но потихоньку продвигался к берегу. Из-под пластин панциря текла вода вперемешку с тиной. Генри тем временем подошел ко второму гвардейцу и спросил:
- Надеюсь, милейший, вы теперь запомнили, как обращаются к капитану Королевской гвардии?
- Сэр! Да, сэр!
- Похвально, - протянул Змей и добавил: - Виконт Нивельхейм, ваша голова отлично смотрится на моем заборе, но я привык видеть её неделимой с телом.
- Да и я тоже, - хрюкнув, сказал Джаб и проехал в ворота. – Привет, Генри.
- Здравствуй. Проходи в дом.
- Чем тебе не угодил сей славный воин, я уже понял, - произнес Джаб, поднимаясь по ступенькам. - Что натворил второй?
- Ругал его величество за толстокожесть и нерешительность.
- Ого!
- Ага. Хоть это и правда, но я предпочел сам объяснить новенькому недопустимость подобных высказываний в столице Валезии, чем отправлять глупца на Эшафотную площадь.
- Я думаю, он тебе благодарен.
- Ещё бы! Только пока не осознает этого. Что будешь пить? Есть валезийское сбора пятьдесят третьего, белое зарийское, вчера еще барон Клио гостил, оставил кувшин своей наливки.
- Буду наливку, я её еще с нашего выпуска помню. До сих пор общаешься с Бардом?
- Конечно. Из Витерборов он самый вменяемый, а уж песни поёт лучше любого трувера. Сейчас готовится к очередной смене в Кале, приезжал к мастеру Карцелю за новыми инструментами и на обратном пути ко мне заглянул. Опробовать, так сказать. До трех ночи слушал его баллады, даже всплакнул в некоторых местах.
- Генри, ты меня пугаешь.
- Я порой сам себя боюсь.
Некоторое время они наслаждались вкусным напитком. Ларкин надел чистую рубаху и взгромоздил на стол ноги в мягких замшевых туфлях. В углу чуть слышно тикал изготовленный цвиргами массивный хронометр. На пороге появился дворецкий Барроуз, привезенный Генри из родового замка - он поздоровался с Джабом и прошел по ковру, неся в одной руке серебряный поднос. Ларкин прикрыл глаза. Барроуз аккуратно подвинул его ноги и выставил на стол нарезанный тонкими ломтиками сыр и лайм. Еще раз кивнув Джабу, дворецкий удалился так же тихо, как и вошел.
- Ну? – вопросил Генри, нащупав с закрытыми глазами дольку лимона.
- Ты о чём? – отозвался Джаб.
- Не о наливке же! Что подвигло тебя пропустить подготовку к смотру и подглядывать за моими утренними занятиями?
- В меня стреляли.
- Да ты что?! – проснулся Ларкин. – Серьезно? Это здорово!
- Почему?
- Во-первых, в тебя не попали, иначе ты бы тут не сидел, а во-вторых, такое событие наповал убивает скуку, которую я испытываю с момента отъезда Дали Клио. Рассказывай!
Джаб выложил на стол болт и поведал историю скоротечного покушения. Слушая друга, Генри внимательно рассматривал наконечник и красное оперение. Когда Джаб закончил, Ларкин задумчиво произнес:
- А ведь вас, виконт, хотели именно убить, а не напугать. Таким болтом можно свалить вепря, что уж тут говорить о человеке, даже облаченным в панцирь. Кому ты в ближайшее время перешел дорогу?
- Сам теряюсь в догадках.
- Замечательно, тайны всегда меня притягивают. Допивай наливку. Думаю, стражники уже закончили беготню по улицам - вряд ли что-то накопали, но всё равно стоит проверить. Давай навестим графа Мердока. - Змей перегнулся через подоконник и закричал: - Чак! Эй, Чак! Оставь этого обледеневшего господина и седлай Раша! Да, принеси ещё мой доспех и захвати щит.
- Мы едем на войну? – донёсся со двора восторженный голос оруженосца.
- К сожалению, нет, - ответил Ларкин и покачал в руке арбалетный болт. - Но стрельба с поножовщиной возможны.

Конец 5 главы.

я прекрасно понял)) просто вслушайся, как звучит у тебя "чертил воздух" - воздух ведь нельзя начертить! Но "по воздуху" чертить можно, "словно художник")) я не акцентировал внимание на суть предложение, оно само-посебе мне нравится)
P.S. прочитаю продолжение завтра и отпишусь, сейчас, действительно мало времени.

Ну-ну..."Ну-ну..." ещё раз))) Интересное у них облачение, со щелями... Специально для чирканья остриём?

а дефис к чему?
интересно, как тина просочилась сквозь щели доспехов, или щели действительно широкие?

psr
Панцирь - наборный доспех из пластин, щелей там достаточно, но на всякий изменил, чтобы было понятно.
Винкельрид
В первом варианте меч пронзал горло тархану, а потом я подумал: такой крутой меч, да еще рунами пылает, почему бы ему сразу грудь не пронзить? Оказывается, не пронзил) Подумал еще раз, даже такому мечу не хватит веса, чтобы пробить грудину с ребрами, если только не кидать его с десятиэтажки, поэтому вернулся к первому варианту. Горло пронзит однозначно)
Вот. Теперь я расскажу про доспехи. Есть полный доспех, в таком рыцарь на турнире красуется, там уж точно щели долго искать, а есть так сказать повседневный, в котором даже ходить можно. Второй вариант - это панцирь, шлем и... всё! На учебный бой гвардейцы надели именно такой доспех.
Спасибо вам за комментарии!
Глава 6.
Свен.

После вкусного обеда, приготовленного несравненной Руфиной, Свен пребывал в благостном настроении. На улице еще больше потеплело, журчала капель, солнце ярко светило с безоблачного неба. Устроившись в любимом кресле, эрл потягивал трубку и смотрел через окно во двор, где мастер Канн Борг проводил очередной урок с Эриком. Сын облачился в легкий панцирь, на голове блестел шлем с глазурным забралом. Мастер остался в одном дублете. Сегодня они обменивались ударами тренировочными клинками с затупленным лезвием. Впрочем, обменивались - сильно сказано, подумал эрл. Даже после трёх лет занятий Эрик не мог коснуться Борга. Тот перетекал по земле подобно капле, исчезая из места, куда устремлялась сталь, и дело тут не в том, что молодой виконт плохо владел мечом. Просто мастер владел им слишком хорошо.
Канн всю жизнь провел наемником, участвовал во многих битвах, не переставая постигать искусство боя, пока не заработал достаточно денег, чтобы осесть в Золотой гавани. Здесь он открыл небольшую верфь, на которой ремонтировали торговые галеры и боевые ладьи – касатки, а иногда вспоминал прошлое и давал уроки обращения с мечом отпрыскам состоятельных дворян. Только чтобы не потерять форму - как он утверждал, но и брал за свои занятия приличную плату. Мастерство стоит денег, повторял Борг, взвешивая очередной мешочек, наполненный золотыми львами. Свен не спорил. Еще в первую встречу он проверил Канна и с трудом одержал победу в поединке на деревянных мечах. Деньги старый ловкач просил немалые, но зато теперь Эрик может постоять за себя, и эрлу не придется краснеть за сына, когда тот поступит в Кале.
Свен почти свыкся с этой мыслью. Конечно, он бы предпочел брать Эрика с собой в каждое плавание, чтобы научить сына управлять кораблем, командовать флотом и многим другим умениям, присущим уважающему себя мореходу, а тем более Стражу моря. Но последняя такая попытка закончилась конфузом - от слабенького шторма виконт позеленел лицом и ничему учиться не пожелал. Разве будет команда слушаться того капитана, который поминутно бегает к борту, чтобы извергнуть в благословенное море не менее благословенную пищу? Пусть Эрик повзрослеет, окончит Кале, а уж там посмотрим, решил эрл. В конце концов, в молодости его тоже часто укачивало, но ведь он смог перебороть себя и даже полюбил море! Сын тоже сможет.
Звон стали во дворе стал громче. Эрик наступал, Канн блокировал, успевая приговаривать:
- Вот так! Правильно! А сейчас мягче. Расслабь руку. Ты должен порхать, как бабочка, а не рубить дровосеком!
- Как я буду порхать, если отец заставил меня надеть панцирь?! – возмутился Эрик и сделал выпад.
- Милорд хочет, чтобы ты привык к доспеху, - ответил Борг, уйдя в сторону. – И правильно делает. Защищайся!
Град ударов обрушился на Эрика. Он добросовестно пытался обороняться, но Борг, несмотря на свои сорок три, действовал быстрее. Меч нашел брешь в защите виконта, затупленное острие коснулось панциря, оставив вмятину. Эрик отступил и парировал. Канн поднырнул под удар, клинок вновь поразил доспех. Сталь звенела теперь не переставая, два меча соприкасались на краткий миг лишь для того, чтобы разойтись снова. Свен внимательно наблюдал за поединком. Натренированный глаз успевал различить в серебристых росчерках обманные движения, истинные намерения и резкие взмахи блоков. Борг специально раскрывался в атаке, Эрик пробовал поймать момент, но вновь пропускал удар. Канн казался вездесущим. Тяжело дыша, виконт парировал очередной выпад, забрало шлема затуманилось, но юноша не сдавался. Наконец, закончив серию из трёх ударов, Борг остановился и отсалютовал ученику мечом.
- Браво! – крикнул Свен и обнаружил, что уже давно покинул кресло и стоит у окна.
Борг поклонился. Эрик снял шлем и растерянно огладил помятый панцирь.
- Я даже не ранен? Удивительно…
- Удивительно другое, - сказал Канн и продемонстрировал эрлу разорванный на плече дублет.
- Ага! Я всё-таки зацепил тебя! – воскликнул Эрик и потряс мечом.
- Ваш сын быстро учится, милорд, - подтвердил Канн. – Скоро и мне придется облачаться в доспехи. На сегодня занятия окончены, да и я что-то подустал…
- Я прикажу подать карету, - предложил Свен.
- Нет, нет, спасибо. Просто я хотел похвалить Эрика, он молодец. Виконт. Эрл.
Борг поклонился обоим, скрипнула калитка ворот. Двое слуг помогли Эрику снять панцирь, он умылся и прошел в дом. Лицо виконта сияло.
- Ты слышал? Борг похвалил меня!
- В следующий раз он попросит увеличить плату, - усмехнулся Свен.
- За что?
- За вредность. Садись есть, я уже пообедал.
Эрика не надо было просить дважды. Он взгромоздился на стул, Руфина выбрала лучший кусок буженины и положила ему в тарелку. Возвращаясь на кухню, женщина украдкой показала юноше поднятый вверх большой палец, Эрик зарделся. Свен вновь раскуривал потухшую трубку. На улице послышался стук копыт, конь остановился у ворот. В калитку вошел посыльный, одетый в суконную куртку с волнистыми нашивками на плече, и спросил у слуги:
- Эрл дома?
- Что случилось? – спросил Свен из окна.
- Милорд, в гавань только что вернулась галера купца Загнева. Он утверждает, что пираты высадились на побережье к востоку отсюда и грабят рыбацкие деревни.
- Что?! Сколько их?
- Загнев не сказал точно, но говорит много.
Свен выбежал во двор и посмотрел на восток. Там тонкими струйками уже поднимался дым.

В фэнтези, конечно, возможно всё, но советую, всё-таки, поглубже изучить доспехи, способы их ношения и т.п. В эпоху холодного оружия такое облачение (шлем и панцирь) - это нонсенс. В общем, тут я - не советчик, может в твоём мире сплошь сови-головы и камикадзе обретаются, которые полуголыми дерутся на острой стали.

Винкельрид
Скажем так, я упомянул два наиболее заметных предмета такого доспеха. Наручи, поножи, перчатки, кольчужные рубахи надевали на битву, а никак не на учебный бой, о котором идет речь. Есть акцент, что гвардейцы явились в доспехе, но именно в облегченном варианте, так как они подозревали что-то, но не до такой степени.
Хотя, изменю для достоверности. Спасибо за дельное замечание.

reco
это не совет (или совет), в общем это далеко не критика, и я сам не до конца уверен в этом, вот, прочел в одной статье.
"Старайтесь не писать подряд слова, начинающиеся на одну букву и тем более на одинаковые слога. Не следует помещать рядом слова с одинаковыми шипящими. И то и другое звучит некрасиво.
Пример 1: «Противник продумал все».
Слово «противник» лучше заменить на «враг» или «неприятель».
Пример 2: «Жора поражал живостью воображения».
Такое предложение смотрится очень коряво и его лучше переделать."
Ты, несомненно, можешь пропустить его мимо ушей, я с ним, как писал, не согласен или же согласен не полностью, вот пара следсвий из совета:
- ведь сам знаешь о этих паразитах "который", зачастило в тексте.
опять следствие, впрочем, больше не стану заострять внимание, я уже говорил. Ведь это ж не стихи в прозе! Так, что не думай об этом.
Остальное мне понравилось, есть моменты, в которых сомневаюсь, но так как не до конца уверен, не стану писать, жду продолжения!

Кое-что надумал.
* Тот перетекал по земле подобно капле, исчезая из того места, куда устремлялась сталь, и дело тут не в том, что молодой виконт плохо владел мечом*.
Перечитай. Сплошные «тот», «того», «тут» и «том». К тому же, мне не понравился абзац после этого предложения. Для чего разрывать мысль?
*Свен был с ним согласен*.
«Свен признавал его правоту» или «Свен с ним соглашался», или оставляй, нафиг, так как написал – замучила эта «былофобия».)))
*Пусть Эрик взрослеет, окончит Кале, а уж там посмотрим, решил эрл*.
Почему сделал однородными совершенный и несовершенный глаголы? Почему не «повзрослеет»?
*Ты должен порхать, как бабочка*
«... и жалить, как оса»))) Шутка.
*Град ударов обрушился на Эрика. Он добросовестно пытался их отбить*
Если уж обрушился «град», то и отбивать надо не «их», а «его». А лучше – проще: «Добросовестно пытался отбиваться (защищаться, обороняться)».
*Нет, нет, спасибо. Просто я сказал это к тому, что мне всё тяжелее выигрывать у Эрика, он молодец*.
«Нет, нет, спасибо. Просто захотелось немного польстить виконту. Он молодец.».

Да, о том приёме, подбитым кверху и с пронзающим тело мечом. Вообще, меня смутила не столько способность клинка пронзить тело в доспехе, больше - фантастичность (не в лучшем смысле), и даже какая-то анимешность этого действия. Ну не могу я поверить, что возможно так сделать преднамеренно.

psr
Я знаю про данное правило, оно, не спорю, улучшает стилистику текста, но иногда я так маленько хулиганю, даже порой и специально, бунтуя против норм и провоцируя других на критику) Указанный тобой «который» оставил, так как он тут к месту, зато убрал паразита из предложения в этом же абзаце. Спасиб.
Винкельрид
Ну, во-первых, где тот замечательный портрет, который все мы имели честь лицезреть на продолжении долгого времени? Ладно, Снейк экспериментирует с аватаркой периодически, но теперь остановился по-моему на лучшей – если сравнить изображение эльфа с его фото в профиле, то это почти одно и тоже лицо. А мускулистому парню на твоем аватаре сейчас и возразить что-либо против критики страшно, тем более разрешение у картинки маленькое, прорисовка бицепсов хромает) Требую вернуть портрет в полный рост хорошо знакомого нам Винкельрида из кантона Унтервальдена!))
Теперь всё же рискну кое-что робко возразить на замечания:
Да бог с тобой! Пару раз в главу написал «было», «который», а вы уже на расстрел) Но изменил, однако. Боюсь того парня с аватарки. Остальную критику признаю всю верной по той же причине) Уже исправился.
Теперь по любимым нами эпизодам: после тщательного изучения тренировочного доспеха Ларкин поразил таки Гани и даже не в горло, но меч всё также падает, собака, и пронзает бедному Ланкушу горло. Просто я верю в этот меч. Вот) Кстати, доспеха, даже кожаного, на тархане не было, сарматы не признают их, я писал только про плащ без рукавов и шапку с мехом лисицы. Но специально для тебя посвятил панцирю Свена самый большой абзац в продолжении. Мало ли чего)

Спасибо вам за критику, я уже вижу надпись на титульном листе «Безумия стали»: Автор благодарит Винкельрида и psr за живейшую помощь в написании романа)
Продолжение 6 главы:
Свен выбежал во двор и посмотрел на восток. Там тонкими струйками уже поднимался дым. Из дома выскочил Эрик, лихорадочно застегивая камзол. Китобой повернулся к посыльному.
- Скачи на Черный клык и предупреди Санта. Дарий, Халик! Принесите мой доспех и седлайте Шарка. Эрик, ты остаёшься охранять дом. Это не обсуждается!
Свен недолюбливал доспехи. Тяжелые латы хорошо защищают от арбалетного болта и меча, но также замечательно утянут тебя на дно, если окажешься в море. С другой стороны, глупо гибнуть от случайной стрелы. Эрл нашел золотую середину. Достав как-то из своей коллекции выкованный цвиргами доспех, он отдал его на доработку первому кузнецу Золотой гавани. Варкул выполнил желание высокопоставленного заказчика в лучшем виде. Из первоначальных лат, закрывающих тело от пяток до подбородка прочной сталью, он оставил кирасу, наплечники, защищающие внешнюю часть руки до локтя, длинные кольчужные перчатки и пластинчатую тассету с набедренниками. Две половинки кирасы скреплялись широкими кожаными ремнями с нашитыми бляхами и пряжками хитрой конструкции. Стоило только выдернуть три штыря, как доспех легко снимался через голову, а ремень с тассетой освобождал ноги, что давало шанс на спасение упавшему в море. Получившаяся защита напоминала снаряжение для тренировочного боя, но обладала двумя главными достоинствами стали цвиргов: легкостью и прочностью. Непонятно, как чернявый кабистанец умудрился снять с эрла мерки, но доспех сидел как влитой и не стеснял движений. Голову в бою Китобой покрывал шапелем – железной копией его любимой шляпы, только с загнутыми вниз полями для защиты ушей и шеи.
Свен надел стеганый акетон и подшлемник, Дарий уже выводил из конюшни Раша. Халик помог облачиться эрлу в доспех и подал меч в ножнах. Застыв на пороге, Эрик растерянно смотрел на эти приготовления. Со стороны причалов раздался бой колокола, созывавшего команды кораблей. Три всадника понеслись по улицам, прохожие предупредительно освобождали дорогу. Жители Золотой гавани понимали, что случилась беда, но особо не волновались – благородный эрл не даст их в обиду.
Северин владел пятью касатками с парусами, украшенными сине-красным китом. Еще пятьдесят составляли Королевский флот. Кроме того, многие дворяне, живущие в Золотой гавани, имели собственные причалы с двумя-тремя галерами и ладьями, способными в военное время пополнить морские силы Валезии. Достигнув порта, эрл выслушал Загнева. Напуганный торговец шел в Кабистан, когда заметил у Пальцев около пятнадцати кораблей с черными парусами и тут же повернул в страхе обратно. Ничего удивительного, подумал Свен. На таких ладьях плавают контрабандисты, но никогда в таком количестве, значит, братство Мантаросса решило более не ограничиваться грабежом купцов и пожаловало к берегам Валезии в полном составе. Настораживало другое – раньше пираты на такое не осмеливались.
Страж моря давно пытался выкурить разбойников с архипелага. Задачу усложняли многочисленные рифы и бурные течения, несущие обломки айсбергов. Пираты специально обустраивали базы в сердце Мантаросса, добираясь туда только им известными фарватерами. Дед Свена – Юхан Одноглазый - помог Робургу Завоевателю занять трон и стал Стражем, предпочтя разбойничьей вольнице высокий титул; он то как раз знал секретные проходы между рифами и пометил их на карте, но сам предпочитал с бывшими приятелями договариваться полюбовно. Бруно Северин действовал уже по-другому и руководствовался указаниями предка в карательных экспедициях к архипелагу, пока не сгинул на западной оконечности Мантаросса. Свен мечтал отомстить за отца. Он преследовал пиратов на широком просторе Беломорья и в узких фьордах, теряя ладьи на изменившемся за век фарватере, а теперь ему выпал шанс покончить с врагом раз и навсегда.
На причалах выстраивались команды кораблей, спешащие из казарм, расположенных в окрестностях порта. Эрл решил, что возьмёт пять своих касаток и двадцать королевских ладей. Остальные пойдут к архипелагу, чтобы отрезать пиратам пути отступления. В порту звучали свистки сигнальщиков, барабанщики расчехляли свои инструменты, воины поправляли доспехи. Страж моря взбежал по мосткам на палубу «Невесты Придона». Сорок гребцов уже заняли скамьи, посредине выстроились десять дружинников во главе со старшиной Антом Парком.
- Всё готово, милорд! – доложил он.
- Отлично. Выходим из залива на веслах, потом расправьте парус. Ветер на наше счастье попутный.
- Слушаюсь!
Воины оттолкнулись от пирса шестом. На касатке раздались мерные удары барабана, длинные весла провернулись в уключинах, выталкивая ладью на простор моря. Остальные корабли повторили маневр. Эрл не стал уходить в каюту, а застыл на баке, глядя вперед вместе с вырезанной на носу деревянной красавицей. Как только «Невеста» покинула защищенную от ветра гавань, хлопнул парус.
Форштевень взрезывал волны, касатка ходко шла вдоль берега. Остальные ладьи выстроились дугой, следуя в арьергарде. На всех парусах, кроме кораблей эрла, надувался коронованный вепрь красного цвета. Скалы на берегу сменились галечными пляжами, где белели стаи чаек. В этом месте Шума впадала в море. Эрл разложил подзорную трубу. Обычно здесь пестрели парусами рыбацкие суденышки, но сейчас все ушли в безопасные бухты, словно перед штормом. Вдалеке уже угадывались Пальцы – торчащие в трех милях от берега каменные столбы. Чуть в стороне небо чертили струйки дыма.
- Должны успеть, - сказал подошедший Ант. – Раз до сих пор так горит, значит, они ещё там.
- Не уверен, - пробормотал Свен. – Ты помнишь, чтобы пираты нападали на рыбаков? Вот и я нет. Они тесно связаны с контрабандистами и никогда не враждовали. Странно всё это.
- Чего-то не поделили, - предположил Парк. – Разбойники взяли и сожгли пару складов, чтобы больше не жадничали.
- Для этого не надо присылать столько кораблей. Насколько я знаю, их там пятнадцать, а братство Мантаросса и в лучшие годы не могло выставить больше двадцати.
- У страха глаза велики, милорд. Загнев увидел несколько ладей с черными парусами, а нам заливает, что там целый флот. Может, у него груз испортился и он в Кабистан совсем не рвется? Вот и наплел про пиратов.
- Он, конечно, напуган, но мне бы врать не стал. Ты заметил, что рыбаков совсем не видно? Они тоже видели «целый флот», но только сразу попрятались от греха подальше.
- Так вы думаете, что на деревни напали и не пираты вовсе?
- Не знаю, но всё говорит за это.
- А кто же тогда? – спросил Ант, почесав лоб.
- Скоро узнаем.

reco
- подумай, уместно ли здесь именно "нашитыми" (хотя нет, нормально)))
- хулиганешь!))) правильно, так и надо, пора менять установленные нормы!))
- не знаю насчет команд
- "китобой...китом"
- я не очень силен в корабельном деле, так что сам интересуюсь: там один длинный шест, которым отталкивается группа воинов? Или же они отталкивались каждый своим шестом?
- не нравится "взрезывал"

"Ну, как всегда, на самом интересном месте!" Жду продолжения)))

Вот мне интересно, тебя не пугают вампиры, демоны, зловещие эльфы и куча прочих, которых тут на аватарах пруд пруди, а живой человек - напугал?)))
Кстати, про "былофобию" - это я себя имел в виду. Подумал: сколько можно бояться этого слова? Великие, вон, нисколько не боятся, а мы чем хуже? У Сенкевича в "Крестоносцах" если кто кивает, то непременно головой, и люди не возмущаются, у Толстого по десятку "был" на страницу - и ничего, все читают...)))
Ха-ха, Вакула?Осторожно спрашиваю: что ты понимаешь под тассетой? Я, например, всегда был уверен, что тассет – это один из двух налядвенников (защита верхней части бедра), крепившихся к юбке кирасы. А у тебя это что?

psr
Хихикаю и правлю)
Там три шеста, предназначений у них много, некоторые из них ты можешь узнать, прочтя следующий отрывок.
Винкельрид
Так то абстрактные чудища, а тут уже реальное лицо, как нет?))
Полностью поддерживаю данную точку зрения, сам частенько бунтую против норм и нарываюсь на критику)
Когда я придумываю имена персонажам, то по возможности стараюсь подобрать фонетическое звучание, созвучное характеру сего товарища, его занятию и т.д. Варкул, конечно, придуман от Вакулы, а с английского вообще переводится как "военный крутышка")
Осторожно отвечаю: тассета - эта юбка из набранных пластин, крепившаяся к подолу панциря или кирасы и закрывавшая бедра. Однако, я поднял её несколько выше, так как не хочу использовать такие термины в описании доспеха мужественного рыцаря как "юбка" и "подол". И пусть меня забьют деревянными мечами фанаты ролевых турниров! Аминь.))

Свен с самого начала сомневался, что братство Мантаросса причастно к нападению. Прошли те времена, когда разбойники хищными стаями кружили по Беломорью, пуская ко дну купеческие галеры, и грабили береговые деревни. Еще при Кире Справедливом созданный за короткий срок флот Валезии положил конец этим бесчинствам. Чтобы выжить, разрозненные шайки пиратов решили объединится. После долгой и нередко кровопролитной борьбы за власть братство превратилось в крепкое сообщество, контролируемое тремя баронами, самолично присвоившими себе дворянский титул.
Конечно, пираты продолжали нападать на купцов, но если те не оказывали сопротивления, то их корабли даже не топили – зачем убивать курицу, несущую золотые яйца? Разбойники брали галеры на абордаж, перегружали товар и бесследно растворялись среди островов архипелага. Так случалось с одиночками, выходившими в море на свой страх и риск; серьезные же купцы давно обзавелись ладьями сопровождения – собственными или наемными, и спокойно плавали к берегам Кабистана, Зарии и даже Нордара. На таких пираты нападать без веской причины опасались, но придумали другой вид дохода – контрабанду.
Большинство товаров попадали в королевство через Золотую гавань и Раверхолл, стоящий в устье Валезы. Из первого порта грузы быстрее достигали столицы и развозились вглубь страны; во второй заходили преимущественно зарийские и нордарские суда, везущие дерево, кость, китовый жир и шкуры. Эти менее подверженные порче товары далее по реке транспортировали галеры герцога Янга Лангобарда. Таможенные пошлины взимались в обоих городах, а между ними берег усеяли рыбацкие деревни, где разбойники завели немало друзей. Эрл прекрасно знал об этом, но борьба с контрабандистами пока не приносила нужного результата. Если в одном месте склады уничтожались, то вскоре они появлялись в другом, укрытые от любопытных глаз еще лучше. Нечистые на руку купцы сбывали горячий товар прямо на Мантароссе, а уже оттуда пираты контролировали его доставку по всей Валезии и чтобы они настроили против себя береговой народ? Нет, этому Свен поверить не мог.
Впереди вырастали Пальцы. Легенда гласила, что когда Придон поспорил с Одром, у кого больше владения, он приказал глубинным чудищам рыть землю и крушить скалы. Слуги дошли до пышущих жаром недр, огонь начал испарять воду, а жерла вулканов стали выплевывать раскаленный камень, образующий новые острова. Тогда Придон подрядил морских титанов откусывать землю от пустынных берегов. Как водится, могучие великаны перестарались и принялись заглатывать камень, не разбирая, где голые скалы, а где уже высятся города и веси. Видя смерть своих детей, Одр напустил на противника Царя змей – василиска. Этот дракон с куриными лапами и головой рождался из петушиного яйца, высиженного жабой, и обладал способностью превращать врага в камень. Василиск без устали облетал владения господина, титаны гибли. Один из них рухнул прямо у берегов нынешней Валезии, в последний момент вскинув руку в отвращающем жесте. Тело гиганта поглотил песок, а торчащие из воды пальцы до сих пор напоминали о давнем споре.
Свен смотрел в подзорную трубу – застланный дымом берег и никаких кораблей. Опоздали! Сигнальщик замахал флажками, передавая приказ эрла на другие корабли. Пять касаток Северина пристали к берегу, королевские остались в море. Удерживая ладьи на месте, гребцы воткнули шесты в песок, с бортов в стылую воду посыпались дружинники. Халик подал эрлу щит, рядом бежал Дарий с взведенным арбалетом. Ант с остальными ворошил копьями почерневшие бревна. Торопились воины напрасно - спасать в обеих деревнях уже было некого.
На берегу дымились остовы шести промысловых галер, черные клубы поднимались из бочек, где хранилась смола для пропитки судов и приготовленный на продажу тюлений жир. Среди развалин домов лежали обгоревшие трупы. Свен припомнил, что тут жили две рыболовецких артели – одни мужчины. Некоторые пытались обороняться, застывшие пальцы до сих пор сжимали изогнутые ножи для разделки рыбы, но враг пришел сюда не для честного поединка. Раздался крик Парка:
- Милорд, сюда!
Эрл подбежал к старшине. Тот сидел подле окровавленного рыбака, пытаясь напоить раненого вином из баклажки. Мужчина хрипел, на губах пузырилась красноватая пена, он пытался что-то сказать. Из его груди торчала стрела. Свен присел на колено и наклонился к умирающему.
- Говори! Я Страж моря. Ну?!
- Милорд…
- К даймону титулы! Кто напал на вас?
- Пираты… они там, - выговорил мужчина и приподнял кисть, но тут же почерневшая рука безвольно опустилась на землю.
Свен закрыл рыбаку глаза и взглянул на старшину.
- Всё же пираты, - сказал Ант.
- Пока никому не говори, - попросил эрл.
- Люди не дураки, милорд, догадаются сами.
- Этого я и боюсь. Так, ты остаешься здесь, надо похоронить павших. Мы пройдем на восток, пираты могут напасть и на других. Когда дружинники закончат, найди и опроси всех окрестных рыбаков.
- Слушаюсь, милорд!
С попутным ветром касатки быстро шли вдоль побережья. Начали попадаться галеры, люди с них отвечали, что не видели никаких черных парусов, пару раз проплывали только купцы. Неужели нападение совершили всё-таки пираты? Зачем им эта бессмысленная жестокость? Свен терялся в догадках. Вдали показался мыс Дикой Охоты. Запорошил липкий снег, превратившийся вскоре в дождь, ветер поменялся. Эрл усмотрел в этом промысел божий и приказал поворачивать. Если они до сих пор не настигли разбойников, значит, не там ищут. Корабли пошли напрямую к архипелагу.
Здесь их поначалу ждала удача. Королевские ладьи встали на северной оконечности Мантаросса, как и приказано, а спустя час с одной заметили черный парус меж островами. Три касатки бросились в погоню и до сих пор не вернулись. Эрл со своими кораблями пошел в указанном направлении. Паруса спустили, двигаться на них в кишащем рифами проливе решился бы только самоубийца. Кормчий с помощником исследовали море перед форштевнем длинными шестами, словно шли по топкому болоту, весла толкали ладью с черепашьей скоростью. Дружинники повеселели - всё же появилась какая-то определенность, но оживление длилось недолго. За следующим островом показались стоящие на якорях касатки, у третей на поверхности виднелась только корма и развороченное рифами днище. Моряки перетаскивали с погибшего судна припасы и снасти. Пират давно скрылся, несомненно, посмеявшись над недотепами.
Свен потихоньку закипал. Всё усилия напрасны, неуловимый соперник изгалялся на побережье Валезии, убивая её жителей, а эрл – поклявшийся защищать этих людей! – не мог поймать врага. Он даже не представлял, кто это! Разум говорил одно, факты – другое. Дружинники застыли у бортов, боясь встретиться взглядом с разгневанным господином. Помянув волосатые ляжки Придона, Свен коротко приказал:
- Возвращаемся!
В родную гавань они прибыли уже ночью. Вроде не воевали, а один корабль потерян. Ант еще не вернулся, Свен наказал дружинникам, чтобы его сразу же разбудили, если появятся какие-либо новости. Акетон отсырел под мелким и противным дождем, доспех давил на плечи чугунной колодой. Китобой чувствовал себя старым и больным. Он хотел выпить кружку горячего грога, завалиться в постель и проспать до полудня на радость Эрику. Подавив недостойные эрла желания, Свен пустил коня шагом – не стоит будить жителей Золотой гавани. Ехавший сзади Манистер клевал носом, глаза Рогана поблескивали в свете факела. Когда они достигли особняка, оруженосец спрыгнул, чтобы открыть ворота, но замешкался.
- В чем дело? – спросил Свен.
- Милорд, тут, похоже, письмо.
Северин слез с Шарка и подошел к воротам. В створке торчал воткнутый кинжал с костяной рукоятью, острие пришпилило к дереву белый конверт. Бумага была сухой на ощупь, Свен резко обернулся и оглядел улицу. На него смотрели темные окна, забранные ставнями, вдалеке мелькнули огоньки ночной стражи. Дарий открыл ворота. Эрл завел Шарка во двор и произнес:
- Помоги мне снять этот дурацкий доспех и ложитесь спать.
- Конечно, милорд.
Из пристройки для слуг выглянул сонный конюх. Избавившись от надоевшей защиты, Свен прошел в дом. В гостиной теплилась свеча, Эрик спал прямо за столом, облачившись в панцирь и сложив голову на меч в ножнах. Охраняет, с теплотой подумал Свен о сыне. Он раскрыл конверт и поднес бумагу к свету. Эрик что-то пробормотал во сне. Прочитав послание, эрл сел на стул и уставился немигающим взглядом на огонек свечи. Письмо гласило: «Милорд, мне нужно поговорить с вами о сегодняшних событиях. Жду вас утром в таверне «Голубь и куропатка». Это не ловушка. Пиратский барон Шуг Трази».

reco

- не нравится здесь "чтобы", может лучше "и что они настроили бы против себя береговой народ?"
- владенИЙ?
- "то" не нравится, прочитай, коряво звучит, лучше опустить
второе уже немного слух режет))
ой, не нравится здесь "барашки", просто слово можно употребить взамен "волн", а рядом два эти слова не смотрятся.
а, что, если бы конь бежал, проснулись бы?
может, лучше просто на ножнах, а то постоянно уточняешь, что меч именно в них)) и "в" не смотрится
Жду продолжения!