- Если хочешь, мы могли бы опробовать клинки в деле. Ты чувствуешь, когда меч дрожит в предвкушении битвы? Как оружие жаждет смерти? Они видели тысячи смертей, вгрызаясь в плоть. Это их предназначение. Их карма.
Он двигался по залу словно хищник.
- Согласна? Бой будет идти до тех пор, пока один из нас не скажет «хватит». Ты можешь воспользоваться Лезвием Оккамы или взять другой меч. Если выиграешь, то заберёшь себе любое оружие из моей коллекции.
Он хитро прищурился и улыбнулся.
- Если, конечно, ты меня не боишься.

Его предложение вызвало у Алекс улыбку. А попытка взять на слабо рассмешила девушку.
- Вы хотите потанцевать, Мистер Эль? - со смехом поинтересовалась она, - Что же, я обеспечу вам подобное развлечение...
По комнате пронесся звон, каждый из клинков просился на волю, лезвие Оккамы также задрожало в руках Алекс, но она отказала, понимая, что если заденет им хозяина, он попросту исчезнет. Глубоко вдохнув и зачерпнув немного силы, исходящей из каждого из клинков, девушка направила ее на трансформацию своего оружия...
- Мне не нужны мечи из вашей коллекции... - с легкой улыбкой произнесла она, держа в руках два парных тесака-"бабочки", от каждого из которых тянуло силой, но не силой лезвия Оккамы, - но я не могу отказать человеку... - она хмыкнула, - в просьбе размяться... тем более...
Она бросила короткий взгляд на мужчину и покачала головой:
- Ваше последнее сражение было очень давно... - девушка пластично двинулась назад, перетекая в боевую стойку. На одном из клинков, направленных в сторону хозяина сверкнула гравировка Blut and ehre... а еще в какой-то момент Мистеру Эль показалось, что на гарде тесака раскрылся серого цвета глаз...
- Начнем охоту... - шевельнула губами Алекс.

Он засмеялся. Его хохот прокатился по залу, отражаясь эхом.
Потом поднял руку и один из мечей скользнул в его ладонь. На клинке сверкнуло отблеск солнца. Хотя лучи не проникали в помещение.
- Аскалон, меч Святого Георгия. Благословенная сталь.
Он напал первым.
Его силуэт смазался, но меч рассёк воздух. Девушка ушла с линии удара. Он снова атаковал. На этот раз меч высек искры из каменной колонны, где только что стояла Алекс.
- А ты быстрая, - выдохнул он, внимательно наблюдая за её грациозными движениями. – Но я быстрей.
Он снова атакует, и меч рассекает ткань на плече девушки. Холодная сталь плашмя легко касается обнажённой кожи, не причиняя вреда.
Он ухмыляется, глядя на Алекс.

« - Дай мне руку, Принцесса, и я отведу тебя в мир, где ты не будешь знать страхов и разочарований, - прекрасный Принц опустился на правое колено и склонил свою златокудрую голову.
- Но…этот мир, наверное, ужасно скучен, - Принцесса покачала головой. – Пожалуй, я не буду торопиться…
Принц вскинул голову, криво усмехнулся, его лицо помрачнело. Он поднялся, закутался в черный плащ и глухо проговорил:
- А вы, Принцесса, жаждете приключений и развлечений? Что ж…вы их получите…с лихвой…
Он повернулся к ней спиной и медленно ушел в сгущающиеся сумерки. Принцесса легкомысленно качнула туфелькой и, спрыгнув с качелей, весело побежала по аллее. Она уже забыла о Принце, ведь впереди было столько дел и развлечений. И, конечно, никто не заметил, как из сумрака на дорожку парка бесшумно посыпались темные тени и устремились вслед за Принцессой »
Деззи оторвалась от страницы и подняла глаза. Свеча почти догорела, и сумрачные тени выступили из углов Библиотеки и окружили ее. Они покачивались, перетекали, меняя формы и размеры, и что-то шептали, невнятно, но настойчиво. Деззи поискала глазами Ниба, но вокруг не было ни души. Она вздохнула, поправила пальцем огарок свечи, отчего тот, мигнув, разгорелся ярче, и перевернула страницу.

При отсутствии практики все-таки скорости и мастерства Хозяину было не занимать, однако Алекс это только порадовало. Она не ждала быстрого конца схватки, хотя бы потому, что она не должна была закончиться быстро.
Майка наполовину спадает обнажая часть груди, девушка глядит на нее, вздыхает а потом устремляется вперед, уклоняясь от лезвия, которым противник пытался отмахнуться. Один палаш блокирует удар, другой же одним быстрым движением разрезает его рубашку снизу вверх, от пояса до подмышки, и, перекатившись через правое плечо, Алекс замирает в полуприсяде, чтобы из него же сорваться с места и юркой молнией проскочить под мышкой опешившего противника, делая такой же разрез с другой стороны точно по шву.
Развернувшись, она чуть наклоняет голову, глядя на распоротую рубашку и только сейчас замечает, что майка на ней уже ни на чем не держится. Мужчина успел срезать вторую лямку, а она даже не заметила. Беззлобно ругнувшись сквозь зубы, она одним движением срезает остатки верха, оставаясь в одном спортивном топике-корсете под грудь и наблюдает, как Хозяин пытается избавиться от рубашки.
Палаши дрожат от нетерпения, прося крови, однако единственное, что девушка может им позволить, это чуть оцарапать свой палец о гарду и провести алые линии по лезвиям обоих. Этого пока достаточно...

- Вы скажете, или я? - улыбается она, словно ее не заботят прикосновения его руки, не волнует безумно-острое, искрящееся и пахнущее озоном лезвие у ее шеи. Она делает движение запястьем, зажатым между ее и его телом, и Хозяин ощущает, как что-то прикасается его паху.
- Пат... - шепчет она с улыбкой, второй клинок втянулся в ее руку, а первый продолжает мягко давить на самое ценное, что есть у мужчины.
Он обжигает ее ухо дыханием, слегка шевеля волосы и от этого ее кожа покрывается приятными мурашками. Дыхание на миг сбивается, но этого достаточно, чтобы понять, насколько девушка возбуждена.
- Как в этом случае будет делиться приз, а, мистер Эль? - в голосе ее все еще звучит насмешка, однако он становится более глубоким, звучит с легким придыханием. Тело Алекс напряженно замерло в ожидании, а сердцебиение учащается... и он ощущает это кожей.

Он легонько кусает мочку уха девушки и выдыхает ей в ухо:
- Смотря, что ты хочешь получить в качестве приза.
Он отбрасывает меч в сторону, и тот занимает своё место на стене.
- Выпьем? – улыбается он, проводя пальцем по её ключице.
В соседней комнате слышен какой-то шум, дверь распахивается и на пороге стоит Бегемот и невысокий плотный человек.
- Мессир, де… Оу, вы не один! Прошу меня простить!
Бегемот глухо рычит, оттаскивая толстячка.
- Мы продолжим, - шепчет он, с сожалением отходя от девушки.
Дверь остаётся приоткрытой, и до Алекс доносятся отдельные фразы толстячка. Ответов хозяина дома она не слышит.
- Как вы и говорили!
- Грубой силой! Это оскорбление…
- Не знаю. Девчонка ещё там.
- Не согласился на сделку.
Хозяин дома возвращается, подходит к девушке.
- Прошу прощения. Рабочие моменты. На чём мы остановились?

Разговоров почти не слышно, однако по тону Алекс все это не нравится, ой как не нравится... и толстяк не вызывает доверия. Потому когда мужчина возвращается к ней, девушка уже вновь рассматривает огнестрельное оружие на стенах и от нее веет холодком. Момент упущен... можно ли его вернуть? Кто знает...
- Вы предлагали выпить... - произносит она как ни в чем не бывало, казалось, напрочь забывая, как о сражении, так и о призе, - Вам точно не нужно контролировать... сделку? По себе знаю, есть вещи, которые лучше делать самим...
Обернувшись к выходу и замечая, что двери все еще приоткрыты, Алекс делает шаг в сторону и он вновь разделяет ее с мужчиной, разрывая интимное расстояние. Эмоции, накал, страсть все убегает сквозь пальцы быстро... слишком быстро...

« - Я не сумею…
- Сумеешь…
- Нет, не смогу…
- Сможешь…
Бездна манила, предлагая свои мягкие объятья, а там, на другом берегу, еле заметно мерцал огонек. Она сжала кулаки и шагнула на канат, туго уходящий в темноту. Шаг…остановка, другой…остановка…Туман задрожал, расступился…Под ногами медленно, одна за другой зажглись звезды. Принцесса взмахнула руками, удерживая равновесие, и сделала еще шаг. В это мгновение огонек впереди моргнул и погас. Полная тьма, если не считать слабо светящихся звезд, окружила ее, лишая последних остатков мужества. Принцесса пискнула и села, вцепившись руками в канат. Она зажмурилась, чувствуя, как шаткая опора начала раскачиваться. Холодный ветер подхватил волосы, дернул за подол платья. Еще мгновение, и она разжала бы пальцы…»
Свеча мигнула и окончательно погасла. Деззи поежилась. Конечно, в Библиотеке горели и другие свечи, но чтобы перейти к ближайшей, надо было пересечь довольно широкое темное пространство. Фея поежилась, осторожно закрыла книгу, заложив пальцем страницу, и медленно поднялась, вглядываясь в темноту.

- Пройдём к бару, - он не возмутим. – Все указания уже розданы. Больше нет нужды отвлекаться.
Наполняет бокалы. Виски для Алекс, вино для себя. Ловит её скептический взгляд на своём бокале и виновато пожимает плечами.
- Никак не могу избавиться от некоторых привычек. Но, как говорится: «Gewohnheit wird zur zweiten Natur»
Его взгляд скользит по её топику.
- Может быть, хочешь одеться? Здесь замечательный гардероб. Или принять душ? Любое желание гостя - закон, если гость уважает желания хозяина. Уважение – вообще ключевая вещь. Я уже говорил, что не люблю хамов?
Он замолчал, потом спохватился и добавил:
- Только не принимай мои слова на свой счёт. Просто навеяло...

- Вас смущает мой внешний вид? - девушка проводит пальцами ладони по полукружию груди и вглядывается в глаза хозяина, - если да, то пожалуй, стоит прикрыться... да и от душа я бы не отказалась.
Алекс делает глоток из бокала, нарочито не замечая оговорок мужчины и в то же время не делает ничего, что могло бы сказать, что это ее не задело. После чего оглядывается, отставляя стакан в сторону:
- Меня проводит ваш... дворецкий, или вы сами? Не хотелось бы вас утруждать подобным... - она словно пытается сбежать, стесняясь той слабости, что была проявлена, - и... я немного устала. Не от спарринга, скорее от задания, что было провернуто сегодня утром. Я... пойду пожалуй, прошу прощения, что покидаю вас.
Легкий уважительный кивок сопровождается слегка виноватым взглядом, в котором все равно пробегают колючие искорки. Она его проверяет, это очевидно как то, что в Хэллтауне не восходит солнце, потому что его просто нет.

-Черт! - ругнулся Вел. Нибрас исчез, а с Деззи что-то не так. Точнее, все не так. Она теряет восприятие реальности, забывает где она и чего действительно хочет.
-Это плохо. Ты можешь чем-нибудь помочь?
Милана фыркнула.
-Не забывай, что всего лишь обычный суккуб.
-Всего лишь! - настала очередь Велиала пофыркать.
-Как бы там ни было, мне пора. У меня скоро встреча с Самим, и лучше бы устроить ее до того, как толстопузый навешает Ему лапши на уши. Не бойся, я и за тебя словечко замолвлю, - суккуба наградила Вела затяжным поцелуем. - И когда наскучит забавляться со всякой экзотикой - ты знаешь, где меня найти.
Договорив Милана растаяла в воздухе, а после мысленной команды "Отбой" в портал исчезли и инкубы с суккубами.
Велиал прошагал к Деззи, и обогнув ее сел напротив на корточки. Шар на его трости засветился мягким красным светом, и демон поводил им перед лицом девушки.
-Деззи, я здесь. Услышь меня, - Вел провел рукой по волосам феи, будто действительно ощущал их.

Сделать первый шаг всегда трудно. Очень. Но ее учили, как пересиливать себя, как уговаривать себя и даже как жертвовать собою. Впрочем, сейчас жертва была не нужна. Всего лишь сделать шаг в темноту, быстро добраться до ближайшей свечи и открыть снова книгу. Там, на пыльных пожелтевших страницах, перед феей разворачивалась целая жизнь. Ее жизнь. И Деззи не терпелось продолжить чтение.
Но в этот миг перед ней вдруг забрезжил огонек. Она внутренне ахнула и почувствовала, под своими ногами узкий канат. Взмахнув руками, фея закачалась, теряя равновесие, потом, не сводя глаз с огонька, сделала первый шаг. Канат под ней качнулся, холодный ветер обнял ее разом похолодевшее тело, потянул вниз, но Деззи устояла, сделала еще один шаг, потом еще и остановилась, с изумлением обнаружив сидящего напртив нее Велиала.

- Дворецкий? – рассеяно переспрашивает он. – Ах, да, конечно.
Безмолвный Бегемот вырастает перед ними словно немой упрёк. Одним глазом он неподвижно смотрит на Хозяина, а вторым ощупывает фигуру Алекс. Выглядит это жутковато.
- Проводи гостью в её комнату, принеси ужин и… ну да что я тебя учу? Сам знаешь.
Закончив раздавать ценные указания, он встаёт и чуть наклоняет голову.
- Если чего-то захочешь – позови Бегемота. Ну а если понадобится что-то от меня лично, то позови по имени меня. По любому из имён.
Когда они уже уходят, он окликает девушку.
- Алекс, твоё тело не может смущать. Оно великолепно. Я волновался, что это может смутить тебя. Простая вежливость. – улыбается он, той самой пронизывающей улыбкой.

Бегемот (как ему подходит подобное имя) отводит Алекс чуть ли не в другое крыло дома, на второй этаж где, видимо, располагаются все гостевые комнаты. Девушка послушно следует за ним, не обращая внимания на откровенную неприязнь, которую Дворецкий умудряется выразить даже спиной. Он открывает перед ней дверь, молчаливо запускает ее в ее комнату и закрывает дверь за ее спиной.
При всей роскоши обстановки и радушии Хозяина Дома, Алекс все равно ощущает себя пленницей в резиденции. Ощущение, что и ее ужин ей принесут и пропихнут в щель под дверью, но... такой щели нет, значит все-таки войдут и поставят на стол. Девушка оглядывается, вздыхает, и, быстро оценив обстановку, направляется в ванную комнату.
***
Вода мягко ударяется о ее плечи, распадаясь на мирриады брызг, оседающих тонким слоем на стекле душевой кабины, ниспадает вниз водопадом. Девушка медленно поворачивается, подставляя лицо тугим струям, скользя ладонями по нему, по плечами, вниз по груди, животу...
"Алекс, твоё тело не может смущать. Оно великолепно. Я волновался, что это может смутить тебя." - этот голос и улыбка в какой-то момент заставляют ее вздрогнуть и прислониться к прохладному стеклу кабинки, касаясь раскрытой ладонью низа живота, слегка надавливая и ощущая нарастающее тепло внутри.
- Дьявол... - в сердцах шепчет она и, поморщившись, кусает себя за губу.
Пальцы подрагивают, готовые опуститься ниже, слегка раздвинуть напряженные бедра и коснуться источника жара, но девушка одергивает себя, сжимает руки в кулаки и опершись ими о стенку душа, подставляет шею и плечи под ледяные струи.
- Обойдешься, - шипит она, сжимаясь от холода, а потом, еще раз негромко выругавшись, заворачивает краны и выходит из душа, не забыв прихватить полотенце. Кто знает, насколько быстро работает тут "доставка" и что она потребует в качестве "чаевых".

Бегемот приходит действительно быстро. Он ставит поднос на стол, всё так же наблюдая за девушкой одним глазом. Примерно так смотрит хамелеон, перед тем как жертва исчезнет в его пасти.
Он молча открывает шкаф с одеждой и достаёт то, что французы называют «La Petite Robe Noire». После этого Алекс впервые слышит его грубый голос.
- Хозяин выразил пожелание, - он подчёркивает это слово голосом. – Что вы наденете это к завтраку. Но, он не настаивает. Выбор за вами.

Она замирает, продолжая поддерживать полотенце рукой и не сводя недоверчивого взгляда с Бегемота.
"Только его?" - хочется ей поинтересоваться, однако гнетущая атмосфера не позволяет девушке разбавить ее подобной шуткой.
- Я подумаю... - заверяет его Алекс, она чувствует себя в присутствии Дворецкого крайне неуютно, как муха в силках у паука, - но обещать ничего не могу. Так и передайте вашему хозяину...
Дворецкий оставляет платье на кровати и удаляется, до последнего продолжая косить взглядом на девушку. Когда дверь за ним закрывается, Алекс с облегчением выдыхает и сбрасывает с себя полотенце. Ужин манит своим ароматом, но у нее напрочь пропал аппетит. Платье отшвыривается на ближайшее кресло и девушка ничком падает на кровать, после чего переворачивается и, глядя в потолок, шепчет:
- ... интересно, как далеко ты сможешь зайти? - отражение на здоровенном зеркале прямо над кроватью грустно улыбается и девушка прикрывает глаза.

Вел смотрел Деззи в глаза и вдруг понял, что ему отвечает вполне осознанный взгляд.
-Деззи... - улыбнулся демон, и провел пальцами по щеке феи. - Как ты? Ты себя нормально чувствуешь? Идти сможешь?

Три дня. Три разрушенных города. И он направляется в четвертый.
Сотни тысяч жертв, многомиллионные убытки и море ни за что погубленных душ.
Такую цену заплатил Брюн... Нет, вес мир должен был оплачивать желание Брюна спасти любимую женщину. А он теперь даже не с ней... Да он даже не сам с собой!
Заперт в теле Зверя... В собственном теле... Не в состоянии даже говорить, а мысли просто подавляются заполонившем тело Хаосом.
Сначала была злость и нервозность. Крылья делали широкие взмахи приближая Брюна все ближе к борделю. Успеет или не успеет? Он не успел... И такое не проходит бесследно. Ни для кого.
Затем спокойствие. Нет, уже не Брюна - Брюн к тому времени уже был узником. Холодное и отстраненное спокойствие воплощенного Хаоса было страшнее любой ярости во Вселенной. Люди боялись и паниковали просто чувствуя Его, даже не видя. А он убивал. Не было ударов - просто касания. Касания способные отобрать жизнь любого.
Лишь на несколько секунд Брюн ощущал связь с окружающей реальностью - когда когти Зверя вонзились в тело оборотня, и когда Хаос поглотил номада. Оборотень будет страдать бесконечно, а Ревность больше не вернется. Нет, конечно, это чувство не исчезнет из сердец людей, просто следующий номад будет совершенно другой личностью - будто абсолютно посторонний человек, лишь слегка похожий на "оригинал".
А когда Хаос начал уничтожать человеческие города и убивать людей их населявших, Брюн просто не выдержал. Да и у него нашлось занятие поинтереснее - он каким-то образом смог проникнуть в голову Палача Хаоса, и занять его тело. Тогда он собственноручно стал пытать оборотня, изнасиловавшего Лану. А в Бездне время течет иначе... намного медленнее...
Год. Целый Брюн находился в Бездне, в теле Палача и терзал тело оборотня. Каждый день. Снова и снова этот ублюдок полностью восстанавливался и снова же был растерзан на части. Брюн проделывал это с садистской ухмылкой на лице Палача.
А затем, после очередного раза когда сердце оборотня было вырезано из груди, Брюн понял, что его наполняет лишь ярость и желание приносить боль. Больше ничего. Не мыслей о возвращении, ни воспоминаний о Лане и Эрике - только злость и садистское удовольствие. Тогда он остановился, и вернулся в свое тело... в тело Зверя.
Год в Бездне, три дня на Земле. Три дня, чтобы уничтожить тысячи невинных душ. Полностью сожрать не оставив о них даже воспоминаний.
И тут Брюн решил, что хватит. Но, он не мог сделать ничего. От его мыслей Хаос лишь криво ухмылялся, и погребал под руинами из многоэтажного дома всех его жителей всего одним толчком.
Брюн был выжат. Он потерял ощущение времени и реальности. Он терял сам себя, растворяясь в бесконечной Бездне, и поддаваясь влиянию Хаоса, разделяя его желание разрушать.
И вот Он перешагнул черту четвертого города. Первым, что Ему попалось на пути была десятиэтажная новостройка и дюжина детских душ резвящихся на детской площадке во дворе дома. Еще за десяток шагов все дети и выгуливающие их взрослые разбежались кто куда. И когда Хаос не спеша дошел до площадки, там был всего один мальчик лет четырех, которые расшиб коленку и сидя прямо на земле плакал.
Он поднял мокрые глаза на Зверя, и замер глядя на него округлившимися от страха глазами. Он не мог даже двинуться, а когти Зверя занеслись для удара.
"ХВАТИТ!!!" - раздается крик внутри головы, а Зверь не может пошевелиться. "Прекрати это! Не будет больше смертей!!!" - рука Зверя опускается, а частичка Хаоса засевшая внутри просто не верит, что человек способен на такое. "Убирайся прочь, и не смей больше никому вредить!!!"
Хаос хмыкает, но отступает не в силах противится.
Ты силен. Тебе дали слишком много силы. Такая мощь не должна принадлежать одному человеку. И однажды ты за это поплатишься. Но, пока ты победил, и я ухожу. Ты забрал у меня свободу, которую ты же и дал. И я заберу кое-что у тебя.
Затем Хаос просто исчез.
Это были не все слова, которые Он сказал Брюну, лишь та часть, которую человек мог осмыслить; и еще миллионы слов и фраз неосознанно остались у него в голове.
Он повернул голову направо в направлении Хеллтауна и зашагал в ту строну. Зашагал как человек - без сил Зверя или Хаоса. Чувствуя всю усталость и эмоциональную выжатость, Брюн шагал много километров.
Но, так приятно было хоть немного ощущать себя простым человеком...

Деззи глянула под ноги. Каменный пол. Ни бездны, ни каната. Она перехватила руку Велиала у своей щеки и быстро спросила:
- Ты заберешь меня отсюда?