* * *
Джидда-Мекка.

После хмурой Москвы солнечный Джидда казался раем на земле. Смуглые арабы все как один улыбались, предлагали подвезти в любую точку мира или на худой конец купить какую-нибудь безделушку по цене яйца Фаберже. Смолин решительно отмахивался от надоедливых аборигенов и шагал по теплому асфальту в сторону дальней стоянки такси, где поменьше и расценки, и наглости у водителей.
- Такое ощущение, что попал в рассадник терроризма, - пробурчал Шрек, поглядывая на прохожих. – Подозрительные они все какие-то…
- Этот аэропорт имени короля Абд аль-Азиза достраивал папа террориста номер один, - заметил Смолин. – Может ты в чём-то и прав.
Ломов хмыкнул и достал из внутреннего кармана платок, заодно поправив наплечную кобуру - несмотря на жару, пиджак он не снял. Павел же еще при выходе из самолета остался в одной футболке и льняных брюках, потертый «Глок» устроился в сумке: вряд ли им будет сейчас угрожать опасность, а ходить в пропитанной потом одежде – то еще удовольствие. Впрочем, Шрек был другого мнения и всю дорогу проверял на месте ли пистолет, расслабившись только в Департаменте полиции.
Кондиционер добросовестно охлаждал воздух. Счастливый Ломов блаженствовал в кресле, сжимая запотевший стакан колы, а Павел беседовал с хозяином кабинета. Местный комиссар Омари слушал внимательно, но даже пышные усы араба презрительно топорщились, выражая недоверие словам русского коллеги.
- Как этот ваш преступник планирует взорвать Каабу? Полиция допускает паломников к святыне только после тщательного обыска. В Запретной мечети всегда полно верующих, тем более сейчас. Чужака сразу заметят, а если он попытается причинить вред – растерзают на куски! Неужели ваш террорист настолько глуп?
- Его действия говорят о том, что наоборот – очень умен. А также – могущественен. После взрыва Казанского собора не осталось никаких улик, никаких зацепок. Французской жандармерии тоже нечем похвастаться.
- Тогда откуда ваш мастер Вобер знает столько? Почему вы ему доверяете? Откуда он вообще взялся? Может, это именно он устроил взрывы?
- Нет, - покачал головой Смолин. - Вобер сталкивался с Балдуром, поэтому и осведомлен о возможностях этого человека. Советую и вам: не стоит недооценивать угрозу. Поверьте, мы просчитали все возможности, и я уверен, что следующей по списку будет Кааба. Если вы нам не поможете, произойдет непоправимое.
Омари затребовал по селекторной связи кофе и схватил пульт управления кондиционером. Тот заурчал громче, Шрек прямо-таки растекся в своем кресле, предоставляя старшему самому разбираться с этим подозрительным арабом. Стажер в тщательно выглаженной форме внес серебряный поднос. Отхлебнув горячего напитка, комиссар зажмурился от удовольствия, чашечка быстро опустела. Омари открыл глаза и уставился на Смолина так, точно тот уже должен был исчезнуть, но почему-то решил испытывать его терпение дальше.
- Так что, вы нам поможете? – спросил Павел.
- Хоть я и не верю в эту вашу историю, но да, помогу. Надеюсь, вы мусульмане? – словно невзначай спросил хозяин кабинета.
- Конечно! У нас даже и справка есть, - ответил Смолин с максимально серьезным видом.
Омари просмотрел выданный муфтием бланк, усы араба обвисли. Открыв ящик стола, комиссар достал бумагу и перьевую ручку. На удивление – у полицейского оказался красивый почерк, вязь языка текла по листу, точно виноградная лоза по белоснежной стене мечети. Смолину даже стало неловко за собственные каракули в служебных документах. Закончив каллиграфические подвиги, Омари с удовольствием просмотрел результат трудов и протянул бумагу Павлу.
- Вот, это покажете полиции в Мекке. На улице вас ждет джип, я забронировал номер на двоих в «Меркюри». Отель недорогой, как вы и просили.
- Спасибо.
- Я выполняю свой долг. Вы знаете обычаи нашей страны?
- Да, учился на востоковеда.
- Хорошо. Но если что, Мухаммад вам подскажет. Это ваш водитель. Вот моя визитка, звоните в любое время дня и ночи. Сегодня подготовитесь к путешествию, а завтра с утра вас отвезут в Мекку, здесь недалеко, всего час пути.
- Максим, вставай! Мы выдвигаемся, - сказал Смолин, пожав руку гостеприимному комиссару.
Шрек вздрогнул и с тоской посмотрел в окно. Солнце играло на стеклах небоскребов и слепило глаза, над раскаленным асфальтом дрожал воздух, превращая прохожих в размытых призраков. Если в России стояла осень, то тут продолжалось лето. Ломов со вздохом выбрался из кресла и также пожал руку комиссару.
- Спасибо за помощь!
Омари вежливо улыбнулся. Шрек вновь вздохнул, пробормотал что-то про нерусей и поплелся за Смолиным. На выходе по лицу координатора уже обильно струился пот, мокрый платок не справлялся. Павел хлопнул вынужденного напарника по плечу:
- Не переживай, в джипе есть кондиционер.
- А еще там есть водитель, - сказал Ломов, глядя на сидящего за рулем араба. – Зачем он нам? Вы не знаете куда ехать?
- Знаю. Видимо, комиссар не верит нашей истории и сомневается, что мы мусульмане. Постарайся не дать Мухаммаду повода подтвердить это.
- Хорошо, - сказал Шрек, забираясь рядом с майором на заднее сиденье автомобиля. – Только скажите этому чурке, чтобы заехал по пути в магазин, пить хочу.
- Желание гостя – закон, - сказал на чистейшем русском водитель и завел джип.
Напарники переглянулись. Теперь придуманная наспех легенда могла рассыпаться в любой момент от одного неосторожного слова.

- Знаю. Видимо, комиссар не верит нашей истории и сомневается, что мы мусульмане. Постарайся не дать Мухаммаду повода подтвердить это, наверняка он понимает русский.
- Хорошо, - сказал Шрек, забираясь рядом с майором на заднее сиденье автомобиля, и, подмигнув, добавил: – Только скажите водителю, чтобы заехал по пути в магазин, пить хочу.
- Уважаемый, - сказал Павел по-арабски, - давайте посетим ближайший магазин, мы проголодались.
- Что-что? – переспросил удивленный араб.
- Пить хотим!
- Ааа! Конечно!
Смолин уставился в окно, чтобы скрыть улыбку. Если бы также просто им удалось раскусить Балдура!

Глава 16.
Отражение Сандор. Египет. Каир.

Подземное убежище служило не только складом - за неприметной дверью скрывалась просторная комната с кондиционированным воздухом и электрическим освещением. В нише бубнил телевизор, стены украшали ковры, на столе исходил паром кофейник и румянились булочки, а огромный холодильник ломился от продуктов – Мирам не хуже Луки заботился о господине.
Артем возлежал с бутылкой минералки на усыпанном подушками диване и дулся на Клода. Откуда такая забота о подрастающем поколении? То таскает за собой повсюду - отбивались вон и от големов, и от саламандры, - а то не хочет брать на простенькое покушение. Артем хотел думать так, но внутренний голос нашептывал, что покушение на грандмастера иллюзий никак не может быть простеньким, и прав Вобер, что не берет с собой молодого компаньона. Но с другой стороны, кто-то ведь утверждал, что только с помощью знаменитого дуала Любимова сможет победить Балдура!
Сидя на табурете, Клод любовно протирал ветошью укороченный автомат. Мирам что-то готовил на газовой плитке в углу комнаты, вкусно пахло мясом и специями. Артем поднялся с дивана и подошел к Воберу.
- Похож на Калашникова.
- Смотрю, ты всё-таки разбираешься в оружии?
- Я хоть в армии и не служил, но в «Коунтер Страйк» играл.
- О, ну это почти одно и тоже! – подмигнул Клод. – Пожалуй, я пересмотрю свои слова насчет твоего участия в заварушке.
- Вот-вот! Кто-то говорил, что без меня с Балдуром не справится. Забыл уже?!
- Язык мой – враг мой, - пробормотал Вобер. – Артем, если я имею некоторый опыт таких стычек, а Мирам вообще раньше постоянно воевал, да у него это в природе заложено, то ты даже не представляешь, с чем столкнёшься. В Сандоре даже на тайную встречу Балдур не пойдет без охраны, слишком многие здесь желают его смерти. Нам придется сначала пробиваться через элитных телохранителей, а потом как-то совладать с самим грандмастером. Скажи, ты сможешь убить человека?
- Если мне будет угрожать опасность, скорее всего – да.
- Вот видишь, ты не уверен даже в этом.
- Да разве это важно? Я смогу помочь в другом. Ты же говорил, что дуалы способны разрушать иллюзии. Неужели грандмастер удовлетворится одной охраной и пренебрежет своими способностями?
Клод крякнул и повернулся к плите, где священнодействовал Мирам.
- Ты заметил напряженные контуры?
- Амар, на мне же были очки, а иначе я бы вообще его не увидел.
- Черт! Черт! Черт! - Клод повернулся к Артему. – Ты прав, Балдур не станет рисковать даже в сердце своей империи. Я об этом не подумал, мы просто раньше не сталкивались лицом к лицу. Наверняка его защищают не только телохранители, но и реальные иллюзии. Мирам не смог их различить, потому что очки истинного зрения действуют по аналогии ближе к биноклю, чем к микроскопу...
- Это как разнести апельсин топором, нежели аккуратно срезать кожуру?
- Суть ухватил верно. Книги писать не пробовал?
- В нашей стране труд писателя оплачивается из рук вон плохо, лучше уж рисовать. Я так понимаю, иллюзии еще и на виды подразделяются?
- Ты прав. Мнимые – это те же галлюцинации, только их нельзя воспринимать критически, если не владеешь специальными средствами или возможностями. Реальная или направленная иллюзия имеет в своей основе уже созданный мастером материальный объект, который воздействует на тебя независимо от того, видишь ты его, или нет.
- Но как я могу не заметить чего-то материального?
- А вот давай я в тебя выстрелю сейчас из этого АПК и посмотрим, успеешь ли ты заметить пулю, прежде чем она разнесет тебе голову?
- Клод, ты чего?!
- Да весь план летит к чертям! Я не смогу защитить нас от направленной иллюзии.
- Поэтому ты и должен взять меня с собой, - с нажимом произнес Артем.
- Думаешь, готов?
- Уверен.
- Хорошо, другого пути я всё равно не вижу. Проведем небольшое испытание, а уж там решим. Мирам, лифт работает?
- Да, господин.
Артему показалось, что слуга помешкал с ответом. Да и потом, когда они спускались по ступенькам, Мирам несколько раз оглядывался, и Любимов готов был поклясться, что вся фигура этого странного человека выражала сочувствие к гостю. По спине пробежал холодок, но Артем списал его на сквозняк в тоннеле. Интересно, что за испытание приготовил Клод?
* * *

* * *
Где-то гулко капала вода, блики от фонаря расцвечивали влажный камень. Казалось, что глыбы подрагивают, а скала дышит. Здесь было прохладно, жаркое солнце не могло проникнуть в нутро горы. На стенах виднелись следы от ударов многих кирок, свет выхватил из темноты красное пятнышко.
- Это что, кровь? – спросил Артем.
- Мирам?
- Не заметил, - развел руками слуга. – Сейчас уберу.
- Пугаете, да?
- Испытание действительно опасно, - без тени улыбки ответил Клод. - Ты всё еще хочешь пройти его?
Артем посмотрел на Мирама, который скреб ножом камень, сделал несколько шагов по тоннелю и остановился. В конце коридора угадывалась дверь, над которой тускло светилась лампочка. Или не лампочка? Откуда тут вообще электричество? Артем повернулся к Воберу. Тот с закрытыми глазами крутил в пальцах напит.
- Клод?
- Да? – открыл глаза мастер.
- Что это там светится?
- Без понятия.
- Как это?
- Я вижу перед собой только темноту.
- Шутишь?
- Нет. Ведь я не дуал и не имею истинного зрения.
- А что это за место?
- Подземелье Риу-Хар, здесь в далекой древности сдавали экзамен на жреца египетские священнослужители.
- И как это происходило?
- В точности не знаю, но если судить по иероглифам на входной плите, им просто нужно было пройти по тоннелю и выйти с другой стороны. Ты видишь тоннель?
- Я вижу только дверь с лампочкой над ней.
- Хм, может хоть этот раз окажется удачным, - пробормотал Клод.
- Что ты сказал? – спросил Артем.
- Ты должен войти в эту дверь, - произнес Вобер. – Это и будет признанием твоего таланта дуала.
- А что там, в этой темноте?
- Не знаю, Артем. Честно. Но мне кажется, что ты сможешь достичь двери, темнота не причинит тебе вреда.
- Если это произойдет, ты возьмешь меня с собой?
- Да.
- Хорошо, - сказал Любимов и двинулся вперед, но тут почувствовал, как кто-то дотронулся до плеча.
- Артьём, возьмите это, - сказал Мирам, протягивая остроконечную звездочку.
- Спасибо…
Артем подставил ладонь, кожи коснулся холодный металл. «Странно, ведь Мирам держал сюрикен в руке, почему он не нагрелся?» – удивился Любимов. Вобер подал фонарь.
- Будь осторожен и помни: видимое не всегда реально. Смотри истинным зрением и ты сможешь различить иллюзию.
- Я понял.
Любимов медленно пошел вперед.
* * *

* * *
Фонарь Вобера работал исправно, но почему-то его свет совсем не разгонял мглу. Она была вязкой точно смола, окутывала клубами черного дыма, и лишь освещенная дверь вдали служила единственным ориентиром. Артем попробовал смотреть истинным зрением, но и оно пасовало перед изначальной тьмой. Прошел шагов пятьдесят, когда окружающий мрак посерел, внутри почудилось движение. Юный дуал остановился. Что-то было там, в этих тенях, и это что-то внимательно наблюдало за ним.
На лбу выступила испарина. Откуда-то пришло знание: нельзя бояться, нельзя! Артем украдкой вытер лоб и шагнул вперед. Лампочка всё так же светила призывным маяком над такой далекой теперь дверью. Шаг. Еще один. В серой пелене заворочалось что-то, свисающая с потолка паутина всколыхнулась. Артем замер. Черный жгут стеганул по глазам! Любимов непроизвольно отмахнулся, как тут же тысячи щупалец схватили, окутали его, стало трудно дышать и ведь не крикнешь! Что-то липкое коснулось уха, мазнуло по шее. Юноша замычал, задергался, и тут в глаза хлынул свет.
…Пустая автострада, солнечный день, нога сама притапливает педаль газа. Мимо проносятся деревья, после серого полотна дороги глаз отдыхает на зелени крон. Через открытую форточку в салон «шестерки» врываются запахи леса, грибов и нагретого асфальта. На пассажирском сиденье улыбается Наташка, сзади хихикают Дима с Венерой. Из багажника доносится звяканье бутылок с вином и кастрюли с шашлыками. Уже через несколько минут покажется озеро, на берегу которого стоит дача Нестерова.
Случайная тучка заслоняет солнце. Артем тянется снять надоевшие очки, впереди показывается крутой поворот. Огромный, словно динозавр, на дорогу выползает «Камаз» с прицепом. Видимо, его водитель уснул – грузовик сходит со своей полосы и выезжает на встречную. Ржавый бампер нависает над «шестеркой». Время останавливается.
Артем поворачивает голову. В глазах Наташки застыл ужас, рот раскрыт в безмолвном крике. В сиденье сзади вцепилась Венера - ногти так впились в обшивку, что под ними выступила кровь. Ухо разрывает Димкин крик: «Стой!». А как тут остановишься? И вообще, поможет ли это?
Артем смотрит на дорогу. До «Камаза» остаются считанные метры. Влево уже не успеть, а справа высятся металлические отбойники. Столкновенья не избежать. Времени хватит только на один поворот руля. Что же делать?
Если всё-таки крутануть на «встречку», то выводишь себя из-под удара, но тогда грузовик сомнет Наташку. Если развернуться к отбойникам, то спасаешь друзей, но сам вряд ли останешься в живых. Рука дрожит на руле. Слышится визг тормозов, воняет жженой резиной. Куда свернуть?..
…Струйки дождя сбегают по стеклу, дробя свет ночного светила на множество серых пятнышек, которые лунными зайчиками безвольно лежат на полу комнаты - они не в силах разогнать тьму. Их хватает только на то, чтобы защищать границы очерченного рамой квадрата, да иногда делать робкие вылазки к столу и полке, где пылятся залежи фантастических книг вперемешку с художественными альбомами. В спальне царит полумрак.
Шорох падающих капель такой мирный, такой знакомый, но стоит закрыть глаза и кажется, что это тьма нашептывает тебе, рассказывает про другие миры и своих созданий. Одно из них – Артем знает точно! – живет под кроватью. Веселый клоун, подаренный дядей на недавнее пятилетие, с самого начала проявлял характер: прятался в диванных подушках, когда его искали, и лез под ноги, стоило только окружающим забыть про его существование. Окончательно игрушечный паяц испортился после того, как Артем случайно уронил его с четвертого этажа в лужу. Мальчик честно пытался отчистить недавнего любимца от грязи, но выходило только хуже: улыбка на разрисованном лице поблекла, один глаз облупился и стал похож на бельмо, а блестящий костюмчик превратился в лохмотья. Раздосадованный Артем закинул уродца с глаз долой под кровать. Клоун обиделся и теперь только и ждал подходящего момента, чтобы схватить мальчика за ноги и утащить в своё пыльное царство.
Сквозняк липкими пальцами холодит кожу. Стоя на пороге, Артем ежится и до боли в глазах вглядывается в темноту. Спасительная кнопка вот она, рядом, но если включить свет и лечь в постель, то кто потом его выключит? Родителей просить не хочется – засмеют. Нужно полагаться только на себя. Показалось, или свисающий край одеяла чуть шевельнулся? Эх, была, не была! Артем делает глубокий вздох и бросается к далекой кровати с таким вожделением, будто не спал неделю. Голые пятки дробно стучат по темному полу, вибрация катится волной вперед и вот уже что-то ворочается в темном подкроватьи, звенят бубенчики на шутовском колпаке, тянутся к ногам мальчика испачканные гримом пальцы… последний рывок – и он в безопасности! Укутывается с головой в одеяло, прислушивается к шорохам снаружи, но уже не боится – он успел, он перехитрил злого клоуна!..
Артем содрогнулся. Воспоминание из детства пришло так неожиданно и было так ярко, что он вновь пережил тот леденящий сердце страх и дикий восторг – не поймал, не поймал! А еще он понял, что иллюзия бывает порой реальнее любого материального объекта, но при этом остается лишь плодом воображения и не способна причинить сама по себе никакого вреда. Это просто проверка его личных качеств, также в древности отсеивали слабых духом, неспособных на жертвы, недостойных занять место слуги Анубиса.
…«Камаз» надвигается. Артем уже не боится столкновения, а оценивает грузовик просто как досадную помеху на пути к победе. Руки не дрожат, юноша уверенно поворачивают руль вправо. Время возобновляет свой бег. «Шестерку» заносит и тут следует страшный удар! Скрежет металла, сыпятся стекла. Бампер «Камаза» раздирает бок легковушки, тащит её за собой как хищник добычу. Истошно кричит Наташка. Артем хочет её успокоить, но голос не слушается – прямо из груди торчит кусок разорванной двери. Во рту солоно от крови. Водитель грузовика наконец-то просыпается и тормозит, «Шестерка» врезается в отбойник и останавливается…
Артем глубоко вздохнул и открыл глаза. Вокруг всё тот же мрак, но дверь стала намного ближе. Неужели он прошел испытание?

Оказалось, они собратья по несчастью, тот тоже стал жертвой дороги. Поехал с семьей на дачу и вдруг встречный грузовик вышел в лоб его «шестерке». Деться некуда - справа бетонное ограждение, если только выворачивать влево, но тогда ставишь под удар жену и детей, сидящих сзади.

До «Камаза» остаются считанные метры. Влево уже не успеть, а справа высятся металлические отбойники. Столкновенья не избежать. Времени хватит только на один поворот руля. Что же делать?
Если всё-таки крутануть на «встречку», то выводишь себя из-под удара, но тогда грузовик сомнет Наташку. Если развернуться к отбойникам, то спасаешь друзей, но сам вряд ли останешься в живых.

Артем глубоко вздохнул и открыл глаза. Вокруг всё тот же мрак, но дверь стала намного ближе. Неужели он прошел испытание? Быстрее вперед! Но что это? Из мрака впереди материализовались двое.
Один держит оливково-зеленый «Глок», второй крутит нож-бабочку. Очки-консервы равнодушно поблескивают, позы големов расслаблены, но сомнений нет – эти стражи никого не пропустят. Пистолет медленно поднимается, черная точка дула превращается для Артема в длинный тоннель, на конце которого дремлет свинцовая смерть. Всё ясно, голем решил взять реванш и теперь ему никто не помешает, ведь Вобер остался позади. Артем пятится, но мрак не пускает, обволакивает мягкой пеленой, подталкивает к неизбежному, оставляя лишь один путь – вперед, под пули.
Големы не спешат прикончить жертву. Как тогда, в Париже, один направляется к Артему, поигрывая ножом; второй прикрывает товарища. Для полного дежавю не хватает только язвительных реплик бандитов. Артем пытается припомнить хоть какие-то приемы самообороны, но в голове крутится единственное: нужно бить в уязвимые места: глаза или пах. А как тут ударишь, если глаза защищены огромными очками, а в паху у этих биороботов может и не оказаться нужного для битья органа?
Голем всё ближе. Несмотря на отсутствие света, лезвие ножа блестит. Ему словно нравится демонстрировать себя, играть с жертвой - оно с тихим звяканьем прячется в рукоять и тут же вновь появляется, рассекая воздух. Артем заворожено наблюдает за смертельно опасным танцем стального жала. Отступать уже не пробует – некуда, да и ноги с руками точно парализовало. Голем приближается. Еще несколько шагов, и кровь юноши обагрит камни, а Мирам потом просто вытрет их, дабы не пугать следующих кандидатов на посвящение в сан жреца. Или дуала? Мирам?
Острие царапает кожу. Точно по волшебству, в ладони появляется метательная звездочка. Артем не помнит: то ли всё это время так и держал её в руке, или же машинально достал сюрикен для защиты. Раздумывать некогда. Юный дуал замахивается и кидает звездочку в наступающего голема, с запозданием вспоминая, что убить того не так-то просто. Стальная пластинка вонзается в живот бандиту и тут случается странное: сюрикен пронзает его насквозь и улетает куда-то во мрак. Звон металла по камню. Голем внимательно осматривает себя, хмыкает и поднимает с пола выпавший нож. Произошло нечто важное, понимает Артем, но как это использовать? «Помни: видимое не всегда реально. Смотри истинным зрением и ты сможешь различить иллюзию», - всплывает в памяти напутствие Вобера. Любимов до рези в глазах вглядывается в противника, пелена спадает с глаз, и голем превращается в обычный сгусток мрака, сбитый кем-то в нужную форму. От злости Артем кусает губы до крови. Как он мог забыть, что это испытание именно для дуала?! Зачем вновь поверил в реальность иллюзий? Ну, погодите, египтяне-умники! Клин клином вышибают.
Артем представляет, как рвёт, разрушает иллюзорный облик противника, и тут же в его руке вырастает призрачный меч. Один выпад – и удивленный голем распадается на черные клочки, истаивающие в холодном воздухе. Грохот выстрела! Артем лениво отмахивается от пули и устремляется к противнику. Тот кидает в него пистолет, пытается бежать, но сверкающий клинок пластает мрак вместе с призраком, как раскаленная струна масло. Артем идет к двери. Темнота еще тянет к нему щупальца, в тумане возникает то пылающая саламандра, то прыгающие доберманы; но хватает нескольких взмахов удивительного меча, как подземные видения рассыпаются в прах. Юный дуал не останавливаясь идет к своей цели – и вот он у заветной двери. Бронзовая ручка ласкает теплом ладонь. Вспыхивает ярче неуместная здесь лампа. Артем глубоко вздыхает и распахивает тяжелую створу. Прямо перед ним огромный зал, посреди которого сидит великан с волчьей головой. Глаза божества вспыхивают, грозный рык сотрясает стены. Артем с удивлением понимает, что это уже никакая не иллюзия. Силы покидают его. Юный дуал опускается на колени и произносит дрожащим голосом:
- Приветствую тебя, о Анубис!