"Не такой ты и страшный..." - такая фраза должна была всплыть у Айлека до вступления в фракцию. Сейчас же ничего не всплыло. Насекомое было мертво, но остались бехолдеры...
- Ахшш! - не смог удержаться Инсим. Круглый решил отблагодарить за горячее масло, которое не попало в рот, и молнией дал воину заряд бодрости на весь месяц.
Следующей целью стал злобоглаз. Оглянувшись и убедившись, что жрице ничего не угрожает, Мертвый побежал к круглому, доставая на ходу...сыр. Руку не туда запустил. Что ж, сыр тоже мог помочь. Нет, накормить этим беха не удастся, но как ему понравится такая "соринка" в глазу? Вдобавок, сыр был твердым, как кирпич, так что альтернативное применение имело смысл. Поэтому воин на бегу метнул в большой глаз круглого и злого твердый сыр, а затем попытался мечом срезать глаза поменьше.

Магический снаряд Брэндона постигла та же участь, что и ранее «луч холода» мага. Белёсый нематериальный шарик отскочил от монстра и рикошетом угодил в грудь самому Кузнецу. Впрочем, вреда собственный залп полуэладрину не причинил. И, может быть, даже принёс пользу, подстегнув и позволив выдернуть сначала одну, а потом вторую ногу из вязкого камня.
Зато, вторая окрылённая заклинанием «Истинный выстрел» стрела Дарьи безошибочно поразила цель, выбив пузырёк из лапы серого шара. Попутно снаряд поразил и разум противника, ибо бехолдероид, безусловно разумный, не мог понять, почему стрелы летят не в него, а в предметы, которыми он пытается манипулировать.
Однако наблюдать его панику довелось лишь доли секунды, ибо сразу вслед за выстрелом жрицы… потух свет. Созданный Алмеретом голубоватый шар как корова языком слизнула. За отступающим в дальний конец полости серым теперь могли следить лишь Алмарет и Кузнец. Но летающий бехолдер по-прежнему был виден благодаря призрачному ореолу, что позволило Инсиму угостить его сыром. Воин угодил именно в большой глаз, как собирался, хотя эффект едва ли оказался ожидаемым. Уменьшенная рука не смогла метнуть снаряд (также уменьшившийся вместе со всем снаряжением Айлека) с достаточной силой, а огромный глаз бехолдера оказался куда менее уязвим и чувствителен, чем человеческие глаза. Горящий безумным огнём зрачок просто спружинил и покраснел.
Метнувшись к Олифе, ударенный сыром бехолдер схватил полурослицу усиками и с треском сломал ей шею.
- Сюрприз! – внезапно решился на что-то отчаянное маг. – Как тебе это понравится?
Не совсем понятно было, кого конкретно он имел в виду, но от рук колдуна к телу воровки протянулись тёмные ленты негатива, под воздействием которых не успевший оправиться от изумления труп начал подавать нехарактерные для мёртвых тел признаки активности.
У сияющего бехолдера, впрочем, тоже был сюрприз для Алмарета, заключавшийся в совместном залпе двух малых глаз. В мгновение маг был иссечён невидимыми клинками и повержен снопом ледяных игл.

События развивались стремительно. Твоя стрела снова поражает цель, сияющий магический снаряд срывается с клинка Кузнеца - и возвращается в него же, более крупный из противников хватает карлицу щупальцами и отбрасывает прочь - уже безжизненную, получает удар чем-то круглым по глазу - но без видимых последствий. Гаснет свет, маг колдует какие-то чары - и вскрикивает - поток едва заметных в темноте белесых осколков поражает его в голову. Да, события развиваются стремительно - и неприятно. Маг погиб, карлица погибла. Нельзя сказать, что ты успела проникнуться к этой парочке какими-то чувствами, помимо подозрительности, презрения и отвращения. Но они были полезны. Еще мгновение назад между тобой и противником, между тобой и смертью - было на два союзника больше. Их больше нет. Куда отправились их души - неведомо. Да и не до их душ сейчас.
Шарообразный с лапами потерян для тебя из виду. Мерцающий, однако, представляет легкую мишень даже в полной темноте. Особенно в темноте.

Кузнец не заметил ни гибели Алмарета, ни жуткой метаморфозы Олифы. Вернее, он краем глаза успел увидеть, что магу и воровке приходится, судя по всему, несладко, но помочь пока ничем не мог, так как сначала был слишком занят своим освобождением из вязкого камня, а потом сразу бросился преследовать мелкого бехолдероида. Благо, инфразрение позволяло уследить за его перемещениями.
Надо сначала расправиться с ним, пока не успел восстановиться. И чтобы не получилось, что усилия Дарьи, так удачно выбившей из лап твари склянку, пропали втуне. Да и своих собственных усилий жалко, что и говорить. А потом можно будет переключиться на второго, увесистого монстра.
Ах ты гаденыш, утомил уже! Получай!

Оказалось, что сыр тоже уменьшился, сила Айлека тоже была не та, что прежде, а глаз бехолдера был менее чувствительным, чем человеческий. В общем, сыр пропал даром, хотя, судя по то ли рыку, то ли хрипу, круглому не понравился.
Внезапно погас свет. В качестве основного источника света выступал бехолдер, так что Инсим прекрасно его видел. Схватив меч, воин подбежал к злобоглазу и постарался как следует его порубить.

Заклинание Алмарета либо оборвалось, либо в нём заключался ещё какой-то изъян, но ожидаемый эффект достигнут не был. Тело Олифы шевелилось, но не вставало и не стремилось вступить в бой. Инсим, встреченный упругой волной силы, отбросившей его к входу в пещеру, так и не добежал до врага. Но в этом уже не было необходимости. Две стрелы Дарьи, одна из которых влетела прямо в глаз, - но с куда большим эффектом, чем брошенный Айлеком сыр, - убили бехолдероида. Призрачные огни погасли, и более Инсим уже не видел ничего.
На своём фланге, Кузнец получил ещё пару ран от выпущенных серым шаром магических снарядов, но затем без какого-либо труда добил противника.

Треньк! Треньк! - дважды звякнула тетива твоего лука. Не совсем твоего, если быть предельно честной - его дал тебе для этого путешествия воин, которому ты помогала залечить перелом правой руки. Кажется, спасти бедняге гибкость кисти так и не удалось - ладонь почти не сгибалась, пальцы практически утратили подвижность. Тут нужны познания большие, чем те, что даны младшей жрице из храма Митры. В любом случае, из лука пострелять ему удалось бы еще не скоро, вот он и отдал свой тебе... Так вот: дважды звякнула тетива твоего лука. Две стрелы поразили шарообразную тварь. Сияние её тут же померкло. Ты затаила дыхание, прислушалась. Какой-то шорох с той стороны, куда рванул Ай Лек. Тяжелое дыхание Кузнеца. Что-то еще, едва различимое, в какое-то копошение чуть дальше в темноте.
- Она сдохла? - окликнула ты своих соратников. - Победа? - кажется, да - победа. Теперь необходимо было раздобыть источник света. Помнится, карлица подобрала колдовской светильник, найденный на трупе одного из дэвов? Но не искать же её тело на ощупь в этой темноте. Скинув с плеча дорожную сумку, ты принялась шарить в ней, надеясь нащупать сосуд с горючим маслом, кресало и ритуальную чашу. Грешно, конечно, использовать культовый предмет в качестве светильника, но "традициям применение по необходимости". Света будет немного - однако достаточно, чтобы добраться до останков этой О-Лифы. А потом можно будет посмотреть, что там случилось с магом. Возможно, нечестивца еще можно утащить из когтей смерти. Впрочем, Победоносный, кажется, не намерен помогать в этом деле - ты не чувствуешь за собой его поддержки, но ощущаешь острую необходимость совершить омовение и вознести божеству хвалу за дарованную тебе победу. Чуть позже.

Свежие раны горели, боль на пару мгновений затуманила разум... но полуэладрин улыбался во весь рот. Снова ему повезло чуть больше, чем он того заслуживает. Снова судьба оказалась благосклонна к нему. Хотя... выживание есть ни что иное, как продление мучений, если разобраться. Просто одни мучения дарят только негатив и боль, а иные поначалу приносят удовольствие. Все просто. Все очень просто. Нужно уметь принимать с одинаковой честью и то, и другое...

Голос лекарки вернул его к реальности, заставив отвлечься от своих ощущений.
- Да. Победа, - ответил Кузнец, чуть переведя дух.

Машинально обведя пещеру взглядом, он увидел не только изувеченные трупы монстров, но и распластанные тела Алмарета и полурослицы. Записаны в Книгу Мертвых? Что ж, с одной стороны, за короткое время совместного путешествия он успел проникнуться к этим двоим отнюдь не самыми добрыми чувствами, но с другой... их группа слабеет...

Дарья принялась осматривать останки тех, кто совсем недавно жил, дышал, острил, ругался... Кузнец решил не мешать ей. Он вытащил чистую тряпицу, чуть смочил ее спиртом из фляги и принялся промывать свои раны. Закончив первичную обработку, мужчина бросил взгляд на зажженный Дарьей "светильник". И только тут он сообразил, что Инсим-то ничего не видит. В отличие от него самого. Брэндон быстро сотворил магические огоньки, затем кивнул Айлеку. Подходи, мол.

- Сначала повреждениями займемся, а потом поищем звенелки и блестяшки, - сказал он Пыльному.

К сожалению, порезать злобоглаза мечом не удалось, пришлось недобровольно лететь к выходу из пещеры. Помимо боли от ушибов и ожога молнии ко всем неприятностям добавилась какая-то тяжесть. Это тело и вещи вернули свои прежние размеры. Поднявшись, Айлек не заметил бехолдера. Навряд ли тот погасил свою защиту добровольно, к тому же жрица и Кузнец подали голос. «Все. С злобоглазами покончено,» - понял Инсим. Следовало бы сделать факел…
Нет, уже не надо. Кузнец наколдовал огоньки, так что можно было все видеть. Кивнув многокровке, человек принялся за поверхностную обработку своих ран. Кое-что для этих целей у него с собой было. Зелье пить не стал. Состояние было, что называется «средней паршивости» (хоть и больно, но жить можно), да и целительница есть в отряде. Только ей нужен отдых. Ничего, время пока терпит…
«Надо было сразу идти в бой, а не кидать сыр…» - просто вывод с оттенком сожаления. Эмоции нужно убрать, они мешают достигнуть Истинной Смерти. Только обычных смертей избежать не удалось... Тела мага и полурослицы Пыльный заметил сразу, но ничего по этому поводу не сказал. Однако какие-то мысли, вызванные гибелью двух членов группы, пытались достучаться до Мертвого. Их следовало обдумать. Потом. И еще надо подумать, где искать ключ…

Первое, что ты обнаружила в свете волшебных огней Кузнеца и собственного импровизированного светильника - это изрезанное тело мага в луже крови. Раны уже перестали кровоточить, грудь не вздымалась, черты лица застыли навеки. Мертв. Пусть душу его забирают дэвы. На некотором отдалении, отброшенная щупальцами более крупного из глазастых, лежала О-Лифа. Сперва ты подумала, что карлица каким-то образом сумела выжить - она как-будто пыталась встать. Но свернутая набок шея, неестественно изогнутый позвоночник, звериный оскал на полудетском личике и странное мерцание в глазах... Друдж! Карлица была на пол пути к тому, чтобы превратиться в прета, голодного духа. Или, может быть, какое-то колдовство заставило вселиться в её искореженное тело веталу, демона-кровопийцу? Не важно. Подобрав серебряный кинжал, лежащий рядом с трупом мага, ты направилась к нежити. "Сияющий, упокой душу и плоть этой ничтожной смертной!" Один короткий удар. Закончено. Рядом с переставшим шевелиться трупом валяется сумка покойной - в ней ты без труда находишь волшебный светильник. Короткая извинительная мантра - остатки масла льются на тело, чаша отправляется назад в заплечный мешок. До поры до времени. Пришел черед заниматься ранами, осматривать трофеи, обсуждать планы. Устраиваться на отдых. Отдых был тебе необходим. Внезапно навалившаяся усталость даже привычно поднявший голову страх загнала назад на периферию твоего сознания. Боль в груди - последствие удара молнией - снова начала напоминать о себе. Да, отдых.

Воины, тем временем, занимались своими ранениями. Кузнец стащил с себя кольчугу и рубаху и обрабатывал повреждения спиртом, Ай-Лек, непроизвольно морщась от боли, все никак не мог справиться с раздеванием. Видимых последствий боя на нем не было, но его, кажется, зацепило молнией? У Кузнеца же, помимо поверхностных ранений и рваной раны на предплечье, имелось обширное, хотя и не очень сильное обморожение на правой стороне тела. Ты поморщилась, глядя на него - от вида то ли его тела в принципе, то ли повреждений на нем в частности.
- На время отдыха наложишь сухой компресс. После я заговорю раны.

Совместно с Argumentator'ом
 

Непроизвольная реакция жрицы не укрылась от внимания Кузнеца. Не то чтобы его заботило мнение праймерши об его внешних данных и ее обостренная впечатлительность... Хотя полуэладрин отметил про себя, что Дарья - первая, кого он успел неоднократно заставить скривить лицо. Если бы большинство женщин вид его самого вообще и его торса в частности заставлял морщиться, то... возможно, и лучше дело было бы. Не докатился бы до жизни такой. Брэндон ухмыльнулся каким-то своим воспоминаниям, затем сказал:

- Прошу даму извинить меня. Ширмами здесь небогато.

Жрица проигнорировала замечание Кузнеца как несущественное и обернулась к Пыльному.

- Можешь не разоблачаться. Пока. Повреждения внутренние. Наложим влажный компресс, позже. Сейчас надо собрать трофеи. Устроить привал... нас стало меньше. Плохо.

- Кто говорит, что хорошо, - вполголоса пробормотал Кузнец, обращаясь скорее к самому себе.
Не обращая внимания ни на Дарью, ни на Инсима он вынул из вещмешка припарку и продолжил заниматься своими повреждениями. Жгло немилосердно, но такая боль показалась рубаке даже приятной. Только минуту спустя какой-то танарри дернул его зачем-то взглянуть на Дарью. Даже в сумраке пещеры мужчине бросилась в глаза ее бледность... пугающая бледность, на фоне которой темные глаза жрицы показались Брэндону двумя большими черными дырами. Когда лекарка принялась возиться со своим «светльником», полуэладрин также отметил странную скованность ее движений.

Уложив лук в саадак и сбросив заплечный мешок на пол пещеры, она, выпросив у Инсима несколько пустых бутылок из-под его лекарственных зелий и вооружившись серебряным кинжалом мага, отправилась осматривать трофеи.
Несколько секунд Кузнец наблюдал, как Дарья потрошит безжизненные туши бехолдеров, с поразительной ловкостью, будто всю жизнь только этим и занималась, срезает малые глаза и заворачивает их в тряпицы. Когда жрица принялась соскребать в бутыли массу содержимого большого глаза, Кузнец предпочел продолжить заниматься своими ранами. Не потому, что его так уж смутило это зрелище (в конце концов, за свою жизнь он успел повидать еще и не такое), просто все стало понятно и сам процесс наблюдения как-то наскучил. Насвистывая мотивчик какой-то легкомысленной песенки, мужчина принялся с сосредоточенным видом забинтовывать предплечье.

Когда все необходимые компрессы были наложены, трофеи собраны и поделены (Кузнецу достались свитки и жезл, а также добротный с виду эльфийский плащ в качестве приятного дополнения), сократившаяся до трех человек партия наконец смогла спокойно присесть, перекусить и пару часов подремать. Кузнец медленно жевал не первой свежести хлеб, без аппетита и почти не чувствуя вкуса, затем позволил себе растянуться на импровизированной подстилке из собственного черного балахона и таки смежить веки. Дежурили в порядке очередности. Как обычно. Ему, как помятому чуть в большей степени, выпала вторая "смена". Дозор необходим на случай, если объявится их давишний преследователь, бабау. Но а пока - целых два часа покоя.

Кажется, молния оставила поверхностный ожог. Или нет. Инсим решил поверить лекарю. Синяки и пара ссадин от полета к входу в пещеру не в счет. Обошлось без переломов и ладно. Пыльный оделся и утолил появившуюся после боя жажду водой из фляжки.
Следовало кому-нибудь одному из группы оставаться на страже. Мало ли, вдруг тот демон решит за ними полезть? Первым охранял спокойный отдых авантюристов Айлек. Дальше его должен был сменить Кузнец. Дальше…понятно.
Хранитель Праха стоял на страже. Возможный неприятель не спешил нападать на группу, так что освободившееся время он занял раздумьями о природе Истинной смерти. Кажется, Пыльный стал понимать ее лучше. Еще он думал, как найти ключ. Но это потом. Пока что он просто бдел…

Ему снилось пугающее кружение каких-то нечетких силуэтов. Лишь на миг дьявольский танец прекращался, та или иная расплывчатая фигура покидала круг и поворачивалась к нему лицом. До боли знакомым лицом. Потом им на смену пришли иные видения: старая-добрая Застава, темнота, холод, безысходность и спасительная работа. Много работы. И много безысходности.
Застава, в сущности, была его судьбой с момента рождения, и только удачное, по мнению матери, сочетание генов спасло новорожденного Брэндона от участи быть отданным в тамошний приют. Мать позабавило, что ребенок родился больше похожим на нее... Дражайшая родительница не особо следила за словами, когда злилась. Поэтому он очень рано оказался в курсе если не всего, то многого...

Кузнец открыл глаза, несколько секунд помешкал. Что и говорить, желанного покоя и пусть короткого, но забвения полуэладрин не получил. Но раны перестали ныть и беспокоить, спасибо и на том. Кажется, жричка обещала их заговорить, как проснется и восстановит силы? Отлично. Интересно, она сумеет провернуть это процедуру с закрытыми глазами? Или хотя бы через ткань рубахи? Все-таки зачем лишний раз смущать женщину...
 Мужчина поднялся, сделал несколько простых движений, разминая затекшую от жесткого ночлега спину, поправил повязки и коротко кивнул Инсиму. Вахту принимаю, мол. С оружием наизготовку полуэладрин встал у входа. 
Все положенное время он вглядывался в даль.
"А может, в Бездне не так уж плохо", - поразила его внезапная мысль.
Камни, пылающие разломы, шастающие туда-сюда твари разной степени вредоносности, некое подобие жизни и цивилизации среди запустения... Раньше Кузнец думал, что здесь гораздо страшнее и невыносимее. Ан нет. Сигил с его нагромождением строений, ослепляющей пестротой и раздражающей мелочной суетностью немногим приятнее... Что есть Бездна, как не отражение и воплощение того ада, что сжигает их всех изнутри? Со своим персональным адом Кузнец сумел примириться, а теперь усиленно учился получать от внутренних терзаний своеобразное, но удовольствие. Поэтому нет смысла пугаться видов Бездны. То, что ранее было только внутри, теперь находится перед глазами, вот и вся разница.

Когда все получили свою необходимую дозу отдыха, раны были заговорены, а вещи уложены и собраны, Кузнец обратился к спутникам:

- Долго здесь не просидишь... И снова отправимся куда глаза глядят, незнамо куда, неведомо зачем? Что ж, не самый плохой вариант. Бойся никуда не идти и далее по тексту.

Скромная трапеза, взятая из запасов погибшего колдуна, спокойно улеглась в желудке. Короткий сон на голом грунте с собственным рюкзаком под головой отогнал усталость. Простое омовение рук и лица - необходимый минимум, приемлемый только в походных условиях - и короткая молитва, сотворенная, когда ты сменила красноволосого на страже и твои спутники уснули, вернули чувство присутствия божества, готового поддержать твои действия своей потусторонней силой. В общем и целом - привал прошел спокойно и плодотворно. Но не стоит забывать чего стоило это спокойствие. Возможно, это твой последний отдых по эту сторону черты, разделяющей жизнь и смерть. Впрочем, ты уже начинаешь терять понимание того, где именно проходит черта. Возможно, ты уже пересекла её - в тот день, когда очутилась в груде мусора сигильского Улья. Хотя твои чувства и утверждают обратное.
Спутники очнулись от дрёмы, немного отдохнувшие и в целом, хотя раны их и беспокоили, готовые продолжать путешествие. Поиски неизвестно чего, неизвестно где. Сложная ситуация. С ранами - гораздо проще. Чудо исцеления - дело обычное. На божественное же откровение надежда довольно слабая. Но...

Плат прикрыл твои рот и нос, нужные слова произнесены, поклоны совершены. Смесь ароматических масел и масла горючего занялась пламенем. Ай-Лек и Кузнец, повинуясь твоим указаниям, уселись чуть позади, по обе стороны от тебя. Порзэс ун Спаништ. Вопрошание огня. Обернувшись к бледному и чуть сдвинув повязку на лице, ты зашептала:
- Задавай своё вопрос. Быстрее!

Пришло время, и Айлека сменил Кузнец. Хранитель Праха после небольшой трапезы позволил себе провалиться в забвенье, которое некоторые считают сном. Как ни странно, но после вступления во фракцию Инсиму редко что снилось. Может, кто-то и дорожил теми странными и обладающими своей притягательностью картинами, но мало кому нравились кошмары. Впрочем, и те, и другие перестали беспокоить Мертвого, осталась только темнота и покой…
Казалось, воин на секунду прикрыл глаза, но пришло время вставать и решать, что делать дальше. Пыльный вспомнил о том, что жрица может задать вопрос своему покровителю. Или Силе, что не слишком отличается по результату. Идею поддержали, других ни у кого не было.
- Задавай своё вопрос. Быстрее! – шепнула жрица. Пыльный один вопрос придумал. Следовало уменьшить область поисков, так что…
- Ключ от Скачущей Двери находится в поселении на этом плане? – задал свой вопрос Айлек. Хоть так можно будет узнать, где его точно искать не надо. Или надо, смотря что жрица увидит в огне. Было какое-то подозрение насчет обсидиановой звезды, лежащей у Хранителя Праха в мешке, но это потом.
Инсим посмотрел на Кузнеца. Теперь его черед задавать вопрос.

Кузнец облизал вмиг пересохшие губы, глубоко вдохнул и несколько секунд усиленно соображал. В голове крутилось сразу несколько вопросов, и было довольно нелегко вот так сразу определиться, какой из них самый резонный и более всех достоин озвучивания. Но выбирать было надо. И быстро. Эх, была - не была.
Вопрос Айлека отчасти помог ему сориентироваться. Каков вопрос, второй по важности после "где"? Если "когда" не подходит по смыслу, так как речь идет о неизвестной вещи... остается лишь один вариант: что эта вещь из себя представляет да как выглядит. Но получить исчерпывающий ответ на подобное — увы, слишком хорошо. Также не представляется возможным узнать даже предполагаемое местонахождение двери. Силы все-таки предпочитают играть со смертными в недосказанности, напускать тумана...
Ничего не остается, кроме как продолжать выпытывать про возможное местонахождение ключа.
Или разумнее будет назвать предполагаемый признак искомого? Что там говорил тот гном? Ключ обыкновенный? К двери по-прежнему подойдет любой ключ от любого дверного замка? Вряд ли.

- Этот ключ — предмет рукотворный? - изрек Кузнец после секунды молчания.

Ритуал вопрошания огня чрезвычайно стар. Некоторые знатоки утверждают - старше веры в Ахура Мазду, даже старше веры в Митру. Не хотелось бы так думать, но есть в нём что-то языческое, хотя и смягченное элементами культуры. И, тем не менее - он работает. Настоящие мастера этого гадания способны по форме и поведению пламени читать будущее, как открытую книгу. Мобедан мобед при рождении у шахиншаха сына проводит особое гадание на судьбу новорожденного. Сар-мобеды вопрошают о результатах битв. Дастуры предсказывают, насколько удачным будет год для земледелия и коневодства. Огонь говорит с ними, и они понимают его речь, как родной язык. Тебе такого, вероятно, никогда не достигнуть. И всё же...
Три вопроса ты громко задала на родном для тебя языке. Плат скрывал твоё лицо - Спаништ не должно осквернять человеческим дыханием. Ароматические масла распространяли аромат. Огонь горел ровно. Языки пламени, конечно, подрагивали в своём привычном танце - но размеренно и спокойно. Порывы ветра не заставляли его изгибаться из стороны в сторону, припадать вниз, резко подпрыгивать вверх. Вопросы были заданы - и Спаништ ответил. А затем, секунд через десять - исчез. Ты поклонилась чаше, лбом коснувшись пола пещеры, после чего бережно завернула её в тряпицу. Твои спутники с интересом и нетерпением следили за священнодействием. Но ты только после того, как все принадлежности для гадания были аккуратно упакованы позволила себе заговорить.
- Да. Трижды. Его можно найти в поселении. Это рукотворный предмет. Он есть в железной крепости-башне. - ты нахмурилась, почесала особенно крупную оспину на левой щеке. - Будем возвращаться? Опасно. Но мы знаем дорогу. Или дальше вниз, дальше от Двери, в неведомое?

- Не вижу смысла идти в неизвестность. Можно один раз попытаться проникнуть в крепость. Навряд ли всех помнят в лицо. Если же не получится, то придется искать другой путь в Сигил, - сказал Айлек.

"Только нужно придумать способ спокойно проникнуть туда. Или же найти другой путь. Только как бы не стала эта "легкая" дорога еще сложнее," - размышлял Мертвый. Впрочем, Провал же недалеко от Равнины Бесконечных Порталов, верно? Да и на нем самом порталы могут найтись. Только бы вспомнить их…
- Или кто-нибудь знает местный портал в Сигил? До Равнины идти придется долго.

Несколько секунд Брэндон молчал и думал, глядя куда-то поверх головы жрицы. Три утвердительных ответа, только легче от этого все равно не стало.

- Ну есть в крепости и в поселении, ну рукотворный... Это может быть что угодно. Хоть кочерга или сковорода, - пробормотал воин вполголоса.

Выслушав умозаключение Айлека, Кузнец невесело усмехнулся.

- В крепость я бы соваться не рискнул, - пожал плечами полуэладрин. - И неважно, помнят в лицо или не помнят... Где гарантии, что нас вот так запросто туда пустят? Или, по-твоему, там сидят совсем дураки? Как по мне, это будет тот случай, когда возвращение точно будет не к добру. Я бы охотнее отправился в поселение, раз уж на то пошло. Вперед тоже неплохо.

Бледный был готов полезть в крепость дэвов. Красноволосый не был уверен. Тебе и до этого казалось, что он - более умный из них. Но у Ай-Лека были свои резоны. Во всей этой "иди туда - не знаю куда, найди то - не знаю что" затее очень недоставало одного - информации, знания, определенности. В железной башне определенности было чуть больше, чем в спуске вниз. Ты заставила себя посмотреть в лицо Кузнецу - к его неестественным волосам и клыкам на нижней челюсти сложно привыкнуть. Сказала:
- Поселений много. Ключ может быть не в каждом. Башня одна. Дверь тоже одна. Рядом с башней. - перевела взгляд на Ай-Лека. - Но мы о ней ничего не знаем. Надо выяснить. Вопрошать Спаништ нет смысла. Я не настолько сильна в этом. - ты сжала губы в тонкую линию, повернулась так, чтобы видеть обоих спутников. - Не знаю, кто вы такие и во что верите. Молитесь. Мы в жопе. Только боги помогут нам выбраться отсюда. - на секунду ты опустила глаза. Митра да простит тебя за малодушие, да прибавит сил... Собралась с мыслями. - Распросим местных. Говорить будет Кузнец. Больше походит на дэва. - еще раз обвела спутников взглядом. - Согласны?