Сергей Шнуров, закончил "религиозно-философском институте при духовной академии" (WIKI).

Через неделю после выхода их нового сингла Pussy, Rammstein заняли первые места в Германских чартах.
Но Rammstein услаждает не только слух новым материалом, но и радует глаз на эксклюзивных фото в этом выпуске Sonic Seducer, вместе с интервью гитариста Рихарда Круспе о новом альбоме группы. Историю успеха предыдущих релизов 16 октября продолжит "Liebe ist für alle da". Остающиеся до этого события дни теперь можно пересчитать по пальцам.
================================================== ============ =======================

"Жизнь музыканта - одиночество и боль" Рихард Круспе

Sonic Seducer: как проистекает творческий процесс в твоей профессиональной жизни?

Richard: Я – трудоголик, это заставляет меня что-то делать каждый день. Если за неделю я не создаю ничего нового, я чувствую некую неправильность, угнетённость, коллапс. А затем опять брезжит надежда. Любой может сказать тебе, что ты преуспел и это тешит Эго. Я всегда ищу большее, пробую новое. Но может быть когда-нибудь у меня будет ответ! По любому, я думаю что поверхностный взгляд на вещи убивает их внутреннюю ценность… С другой стороны, если я счастлив, у меня нет стимула к творчеству! Когда страдания и несчастья объединяются с творческим потенциалом – получается нечто более глубокое, значимое. Иногда это происходит подсознательно: я должен чувствовать страдание, что бы быть способным творить. Это цепная реакция. Как Трент Рензор писал в Hurt, которая, несомненно, является его самой великой песней, I'm not happy with security.

Итак, ясно, что Рихард – это двигатель, но это в общем не значит, что можно управлять внешним давлением для достижения успеха. В итоге становится ясно, что даже рок-звезда ищет мимолётный момент счастья.

Скоро Rammstein отправится в тур и особенно для Рихарда ясно, что это ожидалось с тревогой. Что вы ждёте от этого? Это даёт вам моменты счастья?

Richard: моменты счастья слишком коротки! А потом возникает устойчивое желание чувствовать это снова и снова! Но для меня это отлично срабатывает. Очевидно, что твоё эго на концертах получает постоянную подпитку огромным количеством внимания. Но проблема в том, что так или иначе, за это приходится платить! Когда ты уходишь со сцены, это оборачивается против тебя. Я стараюсь смотреть на всё, как на спектакль. Человек на сцене – лишь одна часть меня. Я стараюсь избегать слишком личного восприятия, потому что велик риск оказаться в той же ситуации, что и Marilyn Manson.

При воссоединении группы обсуждались планы на будущее, цели, сохранение оригинального стиля, риски от пробы нового, или что-то в этом роде?

Richard: что всегда есть в любой группе, так это разные мнения. По некоторым моментам мы сохраняем наш стержень, но и некоторые вещи сделали по другому. Но на сей раз все согласились с желанием вернуться к тому, каким когда-то был Rammstein, говоря о нашей музыкальной традиции.

Какая из новых песен по твоему мнению самая сильная?
(Ответ застаёт нас врасплох, потому как Рихард отвечает с горящими глазами)

Richard: ясно, Rammlied. Она без сомнения показывает каков язык нашего звука! Другой абсолютно рамштайновской песней по глубине и смыслу текста лично для меня является Roter Sand, одна из моих любимых. Тёмная и красивая! Тёмная Сторона не обязательно несёт Зло. А в этой песне, как я уже сказал, очень богатый текст, соотнесённый с музыкой, есть амплитуда, меланхолия, которая мне особенно нравится.

По сути, весомая часть композиций лежит в нише мощных баллад, весьма сюрреалистичных – яркий пример тому Amour c альбома Reise, Reise.

Также стоит особняком (весьма отличается) ещё одна песня с нового альбома - FrühIing in Paris, то же баллада, но не типичная для Rammstein, с ноткой двусмысленности, и Рихард не стал относить её к определённой категории.

Итак, альбом обязан своей внушительной силе чудесному сочетанию брутальных гитарных рифов с рвущей сердце плотной, тяжёлой атмосферой, как в Roter Sand, которую можно описать как причудливое сочетание, поединок между поэзией и мелодией на берегу моря, где страдает главный герой.

Richard: я вообще-то большой фанат Серджио Леоне, Морриконе, всей истории фильмов о Старом Западе, это воспоминания с детства, они повлияли на меня. Я никогда не забуду, как действовали на меня эти фильмы и музыка. Тот факт, что я рос на Востоке, лишь подхлёстывал мой интерес к этим темам. Всегда, когда я вижу эти фильмы, у меня возникает чувство тоски. И Roter Sand несёт в себе такое же чувство.

Наша беседа возвращается к Rammlied, которая, как ожидается, будет открывать альбом. С ясной целью: объявить «Мы вернулись! Пусть все, кто любит нас, скучал по нам, нуждался в нас – придут к нам!» И трудно было бы выбрать лучший способ для этого. Опять же, не стоит забывать о концертах, поскольку это – лучшая возможность ударно открыть концерт. У вас такие планы были на эту песню?

Richard (кивнул с улыбкой и добавил): Конечно, мы изначально приняли такое решение, по другому и быть не могло, так что мы откроем концерт очень сильно, мощно и жестко.

Другие решения, принятые группой, могут показаться кому-то необычными, но это лишь свидетельство их ценности. Итоговый выбор на первый cингл пал на Pussy, что определённо шокирует и удивляет, как и то, что титульный трек альбома Liebe ist für alle da (по моему очевидный выбор) не будет выпущен на сингле.

Richard: это название также служит как-бы слоганом, лозунгом. Мы сильно попотели, выбирая название альбому. Я нахожу особо интересным то, что при более детальном анализе оно содержит духовные понятия, что я лично нахожу очень хорошим. На первый взгляд, это название, которое прямиком выведет нас на вершины чартов (смеётся). Но это неразрывно связано с творческим процессом Rammstein… особенно для меня, выводит меня на иной уровень понимания, как противостоять злу в этом мире: прощением. Если любовь здесь для всех, возникает вопрос: насколько вы готовы прощать людям? По мне – это духовный и интересный подход.

А что относительно выбора Pussy, как первого сингла, песни, «не типичной» для Rammstein и не отражающей реальный дух альбома, не очень сильной, с доминирующими клавишными и неожиданным английским в припеве?

Richard: Pussy вполне вписывается в то, что, на мой взгляд, мы всегда представляли: искажённое чувство юмора! И к моему удивлению, я был весьма склонен взять эту песню первым синглом, потому что в ней есть нечто большее, чем «нетипичность». Я думаю, эта песня снова даст нам возможность спровоцировать людей на различные эмоции. Некоторые будут кричать «Что это? Какой в этом смысл?» - интеллигентным людям это явно дастся с трудом. Другие, напротив, улыбнутся. Для нас самым важным было сделать на эту песню видео, не менее впечатляющее, чем содержание. Так что мы снова работаем с Jonas Akerlund, который после прослушивания песни прислал нам восторженный мейл «Давайте сделаем революцию! Снимем порно!»

1. "Rammlied" – Продолжительное эпичное интро под барабанную дробь рисует в воображении величественно марширующие войска, а потом мелодия обрывается типичными для индастриала риффами. Данный трек есть квинтэссенция самого Rammstein, и наверняка эти всю песню повторяющиеся оклики "Rammstein, Rammstein" - новые кандидаты в фанатские кричалки. Ближе к концу в мощном методичном ритме слышатся восточные мотивы.

2. "Ich Tu Dir Weh" - Здесь акцент сначала делается на электронику и ураганное интро с ударными, но вдруг смещается на мясной, тяжёлый рифф в духе "Mein Teil". Акустические вставки, похожие на акустику с трека "Los" (альбом "Reise Reise"), будоражащий вокал, и всё это - на фоне плотных дисторшированных гитар и оглушительных ударных.

3. "Waidmann’s Heil" – Уже интереснее. Трубы звучат как в кавалерийском полку, и духовым вторят гитары, напоминающие группу Ministry и песню самих Rammstein "Fire Frei" с альбома "Mutter". Невероятно, но припев в "Waidmann’s Heil" по своей структуре и ритмике больше смахивает на хип-хоп, а середина трека - на ускоренную раза в два тяжёлую часть "One" Metallica. Супер!

4. "Haifisch" - Может, вам поверится с трудом, но "Haifisch", по сути своей - песня в лучших традициях Depeche Mode. Представьте Rammstein со своим собственным "Personal Jesus" в неспешном темпе и обрамлении электронных элементов. Бурлеск-труппам по всему земному шару этот трек точно придётся по душе.

5. "B******" – А вот и самый мощный гитарный рифф всего альбома. Настоящая бомба! Тут мы имеем дело с риффом, по своему великолепию не уступающему риффу на песне "Sonne". Величественно, драматично - в общем, в рок-клубах будет звучать просто громоподобно.

Если вы думаете, что название означает "Bastard" или "Bollock", то ошибаетесь. Вообще, Till Lindemann придумал тут своё слово, так что можете не гадать.

6. "Fruehling In Paris" – Самый радикальный отход от канонов стиля на этом альбоме. Акустический трек то с затихающими, то с появляющимися ударными (как в песне Olive "You’re Not Alone") и припевом на французском. Хоть по звучанию и вызывает ассоциации с полной бешеных барсуков-мутантов норой, но попытка удалась, и пожалуй, это одно из самых лучших творений группы за всю историю существования.

7. "Weiner Blut" - переводится как "Кровь Вены" или "Венская кровь" (имеется в виду город Вена). "Weiner Blut" - песня, повествующая о Joseph'е Fritzel'е. Не знаем, за какие такие заслуги ему посвящена песня, но зато можем сказать, что это самый тяжёлый трек на всём релизе. Когда слышишь первые аккорды меланхоличного интро и дразнящий голос Lindemann'а, то чувствуешь - крышу вот-вот снесёт. Зловещий шёпот "willkommen" (добро пожаловать), и всё оставшееся время свирепствует настоящий музыкальный ад.

8. "Pussy" – Ну, уже догадались, о чём эта песня? Ирония и сарказм Rammstein во всей красе: от первых строчек куплета “too big, too small, size does matter after all” до припева "you’ve got a pussy, I’ve got a dick, what’s the problem? Let’s do it quick”. Очень похоже на трек "Amerika", Rammstein просто тут веселятся от души.

9. "Liebe Ist Fur Alle Da" – Сквозь дым стремительных риффов и мощных ударных партий, "Liebe Ist Fur Alle Da" проносится мимо, как скоростной поезд. Нехитрый по структуре, но в стиле Rammstein панк-рок, который перетрясёт вас вместе с вашим внутренним содержимым.

10. "Mehr" – Электронное интро (как в песне Tears For Fears "Shout") сопровождается ненавязчивым бэк-вокалом и на переднем плане - произносимые Lindemann'ом в его типичной зловещей манере слова. Внезапно ритм меняется, и вступает, казалось бы, уже привычный плотный гитарный рифф, но как только им проникнешься, то композиция раскроется и представит слушателю музыку в лучших традициях Rammstein.

11. "Roter Sand" – Rammstein завершают свой ещё пока не получивший название опус акустическом треком, где также поёт Till Lindemann. Главная изюминка песни - насвистывание Lindemann'а и душевная, эпичная мелодия, подводящая итог самому разноплановому и разнообразному на сегодняшний день альбому Rammstein.

The Gauntlet: Как твои дела?

Richard Kruspe: Пытаюсь восстановиться – только вчера вышел из больницы.

The Gauntlet: Удалял импланты из груди?

Richard Kruspe: (смеётся) Нет, у меня была операция на колене. Я в норме, просто немного дискомфортно. Пару недель меня беспокоила боль и я обратился к врачу, потому что испугался. Если болит сейчас, то во что это выльется в туре за два с половиной года? Там было какое-то нарушение мениска и они должны были это устранить. Пришло время этим заняться. Я рад, что сделал это и сейчас есть время оклематься и – в путь.

The Gauntlet: Принимаешь обезболивающее?

Richard: На самом деле не так уж и болит. Побаливало в самом начале. Сейчас дискомфортно и особо не попрыгаешь. Обычно я просыпаюсь – и на часовую утреннюю пробежку трусцой или ещё какие-нибудь упражнения, а сейчас я не могу ничего. От этого как-то не по себе.

The Gauntlet: Возможно, тебе стоит обратиться к спортивному врачу. Я занимался бегом по пересечённой местности и тоже поимел проблемы с накапливанием жидкости в колене от постоянных нагрузок.

Richard: Ну да, может быть. Я вырос в Восточной Германии и начал заниматься спортом с четырёх лет. Около семи лет занимался борьбой.

The Gauntlet: Круто. А я в школе занимался греко-римской и вольной борьбой.

Richard: Здорово. Сейчас занимаешься?

The Gauntlet: Носиться за детьми - сойдёт за спорт?

Richard: Вполне. Они ещё маленькие?

The Gauntlet: Да, одному сейчас восемь, другому почти пять.

Richard: Моей дочери восемнадцать, а сыну семнадцать. Я больше за ними не бегаю.

The Gauntlet: И что они думают по поводу первого видео группы, "Pussy"?

Richard: Мы смотрели вместе с дочерью и моей подругой и они от души посмеялись. Им это показалось очень и очень забавным. У меня с ними не было проблем. Я вообще ни от кого не почувствовал проблемы с этим. Я никогда не видел такой сильный отклик или напряг от видео. Мы не планировали делать из этой песни первый сингл. Идея выпустить её как первый hardcore-сингл родилась на встрече с нашей звукозаписывающей компанией. Захотелось сделать что-то новое. "Pussy" не похожа ни на одну песню с диска и у меня было такое чувство, что если они смогут сделать реально тёмное и не такое уж забавное, но действительно интересное видео, – это может сработать. Мы отдали песню нашему любимому режиссёру Jonas Akerlund’у и через три часа он нам заявил "парни, а давайте, мать вашу, устроим революцию и сделаем порно!" И все лица растянулись в широких улыбках. Мы с самого начала знали, что MTV это не покажет, но у нас есть интернет. Но потом Youtube отказался размещать это и у нас возникла проблема. Ну, и так возникла идея поставить его на сайт для взрослых. За две недели его посмотрели 12 миллионов человек, что просто невероятно.

The Gauntlet: И кто же придумал амплуа для каждого из вас в клипе, Partyboy?

Richard: Всё идёт от Йонаса. У него были готовые типажи и характеры. Jonas - это один из тех ребят, с которым нам не приходится ничего делать. Обычно мы приходим с идеями для клипа, но это не его случай. Работая с ним, мы должны просто ему полностью довериться. У него есть такая своя тёмная сторона в отношении некоторых вещей, что именно по этому мне так и нравится с ним работать.

The Gauntlet: Расстроились, что не всем досталась накладная грудь?

Richard: (смеётся) Знаешь, забавно то, что никто из нас не знал, что делает другой. У нас у каждого была своя отдельная комната и своя собственная история, и мы не знали, что происходит. Было прикольно потом смотреть отснятый материал.

The Gauntlet: Это по принципу, как вы снимали Mein Teil?

Richard: Да, именно так. Точно.

The Gauntlet: Судя по видео, вы не плохо провели время и получили явное удовольствие от съёмки.

Richard: Можно и так сказать. У меня были свои представления в целом о производстве порно и я считал эту индустрию достаточно жёсткой. А увидел, что люди на самом деле очень и очень дружественны, заботливы и профессиональны. Я был поражен этим. Никакой грязи и жестокости, просто профессионализм.

The Gauntlet: Ты всегда так забавно улыбаешься во время секса?

Richard: Вообще-то я никогда не видел себя со стороны, но ты прав. Может, стоит посмотреть на себя или на видеозапись. Я правда никогда... Я могу это сделать. Когда-то это делал, но все девушки разные. Я правда улыбаюсь? Наверно, иногда, но надо бы проверить. Ты меня заставил призадуматься.

The Gauntlet: «Любовь» основная тема и концепт альбома?

Richard: И да, и нет. Все наши песни о тёмных сторонах любви и секса. Это не песни о счастливой любви. Нам близка тема тёмных сторон взаимоотношений. Мы всегда выбираем название альбома по одной из песен и на этот раз было очень трудно выбрать конкретное название. С начала у нас была идея названия «Seid Bereit», что переводится как «Мы готовы», но то не имело бы никакого смысла. Я работал над соло для Liebe Ist Fur Alle Da и постоянно слышал голос Тилля и вдруг подумал «Вау!». На первый взгляд название кажется простым, но в нём есть глубокий смысл. Я представил себе всех плохих ребят в мире и что любовь есть для каждого. Правда ведь, любовь есть для всех, она никого не пропускает. Внезапно это приобрело для меня некий духовный смысл и осознание игры слов, показывающей тёмную сторону любви, знаешь ли.

The Gauntlet: Когда Rammstein даст тур в США?

Richard: Я скажу так – мы обязательно приедем. На самом деле всё реально сложно. В Европе все знают группу и наши шоу. Наша проблема в том, что в Европе мы играем на очень больших аренах. Наше сценическое шоу рассчитано на стадионы и не подходит для небольшого клуба. Это проблема. Когда мы приезжаем в Америку мы не можем привезти всё. Пиротехника – часть нашего шоу и я не знаю, как далеко мы сможем с этим зайти. Я живу в Нью-Йорке уже 10 лет и я хочу играть в Америке. Это вопрос уже к организаторам. Ничего окончательно не утверждено на данный момент, но мы собираемся дать 200 концертов за следующие два с половиной года. Нам совершенно ясно, что мы будем играть в Америке, но на данный момент есть много логистических проблем (прим.-доставка, транспортировка). Мы живём в цифовом мире и люди знают, что мы делаем на сцене. Это очень трудно - перетащить всё через весь мир в Америку. Мы решили идти по пути шоу и назад дороги нет. Это наше проклятие, но мы не можем просто стоять на сцене и играть, это уже будет не Rammstein.

The Gauntlet: Ну так дайте акустический тур Rammstein.

Richard: Это то, что мне хочется сделать, но только в более артистическом (художественном) плане, но я правда сейчас об этом не могу говорить. У меня есть действительно отличная идея на перспективу, и нам с парнями будет чем заняться через четыре года.

The Gauntlet: Что-то в классическом стиле?

Richard: Ммммм… возможно (смеётся).

The Gauntlet: С тем уровнем отдачи, какой Rammstein требует от вас как в студии, так и на сцене, сколько ещё у группы времени?

Richard: Мне всегда нравится с тобой говорить, потому что ты заставляешь меня думать. Я думаю, что для каждой группы, которая вместе около 15 лет, наступает момент. У каждой группы есть пик, вершина творчества и достигается определённый уровень потенциала или гения. После этого вы просто пытаетесь делать разные вещи до того момента, как собраться снова вместе. Я думаю, что при правильном расчёте времени между этими событиями, это можно повторять так часто, как хочешь. Прямо сейчас у меня нет желания вернуться снова в студию с Rammstein, потому что для меня это был просто ад. Это было слишком. Я действительно с нетерпением жду начала тура и я собираюсь заниматься работой над неизданным материалом Rammstein, что наверное не характерно для большинства групп. Я хочу получать удовольствие. Но возвращаться в студию с Rammstein, нет, ни за что.

The Gauntlet: Но ведь два с половиной года гастролей могут сильно повлиять на твоё нынешнее мнение.

Richard: Да, но мы вместе уже так давно, у нас демократия и всё стало слишком запутано и сложно. Мы должны много и подробно обсуждать всё. Это обсуждение всего со всеми отнимает много времени. У нас были великие моменты. Я благодарен за всё, что было сделано, но всё имеет конец. Наступает время двигаться дальше.

The Gauntlet: Ты думаешь, ты можешь определить завершающий момент, когда вы достигли вершины творчества, потому что ты не хочешь уходить с «низкой точки»?

Richard: Я думаю, что в настоящее время в этом нет необходимости. Я действительно счастлив, что мы закончили этот альбом, что было совсем нелёгким делом для всех. Также, я не думаю, что будет необходимость писать новый в ближайшие два года. Что всегда хорошо получалось у Rammstein, так это живые выступления. В шоу Rammstein есть потребность. Когда я собираюсь на концерт AC/DC – мне абсолютно всё равно, есть у них новые записи, или нет. Я просто хочу услышать, как они играют T.N.T., Dirty Deeds, и Highway to Hell.