Распрощавшись с командой корабля, несколько недель Ален пытался попасть к магам северных пределов. Место, как проклятое, его отгоняло в сторону. То неутихающие шторма, то сломанные колёса техники из-за которой приходилось идти пешком, то снежные бури с лавинами среди лета, через которых ни одному, ни с проводником не пробраться. Заколдованные-заворожённые оказались горы. Ходил он возле них кругами, пытаясь пройти то так, то эдак. Не получается. Он бы давно отчаялся и бросил это занятие, но погубленная рукопись гнала его вперёд. Каждую ночь он видел в снах качающиеся на волнах белые листы с расплывшимися чернилами, собирал их из холодной бушующей стихии, а проснувшись, поняв что это бред, сжав кулаки откидывался обратно на жёсткую подушку. Где-то от кого-то он слышал, что рукописи не горят и северные не раз доказывали это. Надо только знать, в какую долю секунды вернуться назад в прошлое. Поймать, поменять, сложить, высушить. Ведь если мысль, запечатлённая на бумаге не подвластна огню, значит, она не подвластна и воде? Но все эти размышления прерывал поток неудач, обрушивающийся на пустом месте. В конец отчаявшись, Ален решил найти обходной путь наступления.
Наведавшись в кабак, в котором когда-то его донимали две балаболки, и сняв там комнату вместе с девицей, старшина перебирал варианты, если не напролом, то как? Девица извивалась под ним, старалась высвободиться, показывая, что задыхается, временами судорожно хватая ртом воздух, он не замечал этого. Всю неудовлетворённость от провальных попыток, он отдалбливал теперь на ней, не заботясь о комфорте той, что под ним. Его бесило, что при всех навыках, сил достичь желаемого не хватает. А может и знаний. Но знать всего невозможно, искать потайные пути сейчас бесполезно и неэффективно. Остаётся один вариант... Он показался настолько простым и приятным, что стоило усилить напор, тот разлился по телу волной огня и лёгкого безумия. После длительной гонки Ален вздрогнул, расслабился, затих, притворяясь уснувшим. Девица с трудом выкарабкалась из-под него. Видя, что он не двигается, стремительно засобирала вещички, видимо рассчитывая, что удастся по-тихому смыться. Когда она сгорбившись, на цыпочках, в обминку с кучей барахла и из которой волочился рукав платья по полу, подошла к кровати забрать заколку, старшина резко схватил её за запястье. Девица от неожиданности вздрогнула, дёрнула руку пытаясь высвободиться, но от него не вырвешься. Хватка железная. Не церемонясь, он перехватил и сжал ей кисть, девица взвизгнула.
- Уйдёшь, когда я скажу, - прохрипел он и оскалился, отметив про себя её испуганную покорность.
С чувством превосходства и надменной улыбкой, Ален показал жестом, что ей дальше делать и куда садиться. Пока она колдовала гортанью, создавая в паху необременительную истому, его мысли с расслабленным глубоким дыханием унеслись к почти найденному решению проблемы. Так где же найти того человека, что сможет управлять водой, огнём, ну на худой конец просто временем? Ведь если скалистое изваяние неприступно, возможно сами маги преодолевают его хотя бы изредка? По эту сторону их изловить, возможно, будет легче? Он знал, по проверенным новостям, что северные не сидят ополоумевшими придурками за своими неприступными бастионами. По эту сторону гор они живут, развиваются, экспериментируют, оттачивая мастерство на населении с промытым мозгом. Этим-то всё равно уже не повредишь, хуже чем есть не будет. И всё же, просто так северных не найти. Нужен кто-то или что-то, ради чего они пойдут на контакт, с тем, кто по их мнению, всего лишь грязь мира. Ничего, он ещё разберётся кто в этом мире грязь. Когда на ум пришло нужно имя, Ален резко приподнялся от предвкушения открывающихся возможностей, и тут же пришлось сдержать стон. Девица неловко дёрнулась и цапнула зубами по маковке... Мгновенье острой боли, он искупил резким глубоким погружением. Девица извивалась, отбивалась. Но длинные волосы, плотно намотанные на ладонь старшины, не давали свободы для манёвра, деваться было некуда. Чуть позже, откашливающуюся, всю перемазанную и голую, он вышвырнул её из комнаты, а сам завалился спать. На рассвете старшина выдвигался в столицу.
В клоповник жрецов Ален добрался в ночь к Всепрощающему празднику. Он ступил в это зловонное существо, размякшее от удушающих трупных костров под напевы серых безликих людей о вечной любви и милости к согрешившим. Такого лицемерия, как в этот праздник ещё надо было поискать, но безликие не осознавали очевидных вещей, а открывать им глаза, ему было недосуг. Где-то здесь должна была быть Аврора. Она пришла сюда вместе с драконом, и чутьё подсказывало, что неспроста. И раз это чудище до сих пор не поймали и не разделали, значит, она должна бытьб где-то рядом. Взять её за шкирку, потрясти, и смотришь, кто-нибудь за ней да заявится из её покровителей. Северные своих не бросают, это Ален знал. Их и так слишком мало, держатся даже за таких никчёмных и бестолковых, как она.
По тёмным улицам, освещённым лишь кострами, он пошёл к главному храму. Храм как таковой его не интересовал. Зато с крыши соседнего дома открывалась отличная смотровая площадка, с которой был виден весь город. Зная характер Авроры, последствия её абсурдных идей будут видны издалека, так что этого наблюдательного пункта должно хватить с лихвой. По пожарной лестнице он взобрался на черепичную крышу и замер.

Watch on YouTube

Самый что ни на есть главный злодей высшего звена - сам бог. Наисветлейший и Бессмертнейший. До поры до времени... дальше не цензурно.

1. Но как-то подозрительно и упорно последнее время в них набиваетесь)
2. Ох, уж эти люди... Карин не будет меня спрашивать, с кем ей спать, а с кем нет. Она сама себе хозяйка. И да, за рекомендацию как её преподать, огромное спасибо! При переписывании учту все замечания. А заодно надо в памяти освежить, как это отслеживается в упомянутых вами книгах.

Нет, даже не притрагивалась.

Много будете знать, скоро состаритесь) А марку ненасытной я не поддерживаю. Походу приклеилось, после контакта с одним светлым. Могу только догадываться, что послужило причиной такого определения. С моей стороны было всего лишь одно неприличное предложение. Ну, может ещё поделилась парой историй без всякой задней мысли, в одной из которой была лишь свидетельницей (даже не участвовала, представляете, какая жалость). Но божежмой, сколько это наделало шума и стенаний в нежной не израненной пошлостью душе златокудрого вьюноши, даже не успев начаться. Представляете, ещё ничего не успела сделать, а клеймо уже стоит. Вот и имей после этого дело со светлыми.

И слушайте, вы читаете гораздо быстрее, чем я пишу! Я жеж не успеваю за вами :oldfag:
Закрома родины, возможно выложу после Марафона, мне сейчас чуть-чуть не до них. :pardon:

Он ненавидел этот город. Но отказать ему в красоте не мог. С крыши разворачивался захватывающий просторами вид. Великолепные золочёные купола, богатые дворцы, каскад огней по улицам. Столица будто большим озером растеклась по земле и являлась теперь отражением звёздного бесконечного неба. Люди тёмной рекой с мириадами свечей, нескончаемым потоком струились на главную площадь. Та в свою очередь освещена множеством фонарей и их отблесками на больших и маленьких куполах. Прилегающие улицы с истёкшим оттуда народом, как пустеющие вены, замирали, ссыхались и растворялись в пространстве, символизируя бесконечность и цикличность времени. А площадь, набрав в себя всю живую силу города, дышала полной грудью. Разносился гул. С трудом вырвавшись из-под власти ненужных наваждений, Ален отметил, что всё же портили вид догорающие уродливые костры и едкий чёрный дым от них. Но если не стоять по ветру, можно сделать вид, что в эту почти летнюю ночь морозно и они нужны безликим грешникам, чтоб согреться.
Тряхнув головой, старшина окончательно сбросил с себя оковы иллюзий. Здорово он отвлёкся. Надо найти её, пока овцеподобные толпятся в одном месте и не мешаются. Где может быть Аврора? Он пробежал глазами по тёмной стороне города, сейчас казалось, что бесконечной. Но это обман. Ален хорошо знал это по ночным вахтам. Когда бескрайняя чёрная гладь оборачивалась внезапными, чудом добравшимися до тёплых вод айсбергами. Или неизвестно откуда выросшими за бортом скалами. Каждый раз нужно было уворачиваться от них, втихомолку или в голос проклиная стечение обстоятельств, Бессмертного и его липкими жрецами, прикладывая все силы, чтоб не столкнуться с верной гибелью. Теперь же он с нетерпением ждал подобного столкновения. Аврора для него сейчас была как айсберг. Холодная, колкая, недоверчивая, надменная и опасная. Но приструнив её, можно рассчитывать, поймать рыбку и покрупнее.
Скоро ожидания оправдались. В одном из тёмных переулков, по расстоянию в полкилометра от главной площади, показались двое в длинных мантиях с парочкой обывателей. Путь освещали лучинками с огненным остриём. Они были единственными, кто не поддался воззваниям жрецов и не спешил присоединиться к толпе. Приглядевшись, Ален понял, что одной из обывательских фигур была женская. В ней по манере двигаться и размахивать руками он определил Аврору. Кто бы сомневался. Аккуратно, стараясь не шуметь, он стал перебираться по крышам к странной компании. Когда потревоженная стая голубей вспорхнула из-под ног над головами лазутчиков, Ален замер, поняв, что может быть раскрыт. Но почти одновременно с хлопками крыльев, воздух разорвал салют и люди в мантиях, в которых при свете разноцветных шаров на небе, угадывались южные маги, успокоились и перестали всматриваться в темноту крыш.
- Запомнили? – проговорил один из них.
- Да, – хором ответила Аврора и рядом стоящий с ней мужчина.
Через мгновенье они скрылись в темноте переулка, и Ален еле сдержался, чтоб не застонать. Такая желанная добыча бездарно ускользала. Где теперь её искать?
Маги тем временем раздули из маленькой искорки, образованной в ладонях, огромный огненный шар. Из шара по мере роста начали выскальзывать голубые молнии, открывая в растущей сфере чёрное пространство, из которого в свою очередь то выскальзывал, то обратно прятался серый смерч. Если бы люди, стоявшие на площади, обернулись, они бы могли заметить странное зарево через несколько переулков. Но нет. Они были поглощены разыгрываемым жрецами представлением.
Чего хотели добиться эти двое, Ален не понял. Но решил всё-таки попытать счастье и найти Аврору в соседних переулках. Ведь если что-то затевается, она возможно, должна быть рядом. Но пройдя знакомый путь обратно к площади, он её не обнаружил. Зато на тёмном небе показался тот, кто смог затмить все мысли о любых девушках.
В зареве голубых молний летел красный дракон. Он приближался со стороны болот медленно взмахивая крыльями, будто сопротивляясь. И по виду не очень понимал, зачем и что его тащит на невидимом буксире. Старшина открыл рот. Всё-таки балаболки не обманули, принесли верные сведения. Но сейчас не до них. Он быстро понял, что траектория движения рассчитывалась не драконом, а кем-то другим. Видимо теми, кто управлял недалеко отсюда магическим шаром. И их ошибка в расчётах сейчас обернётся катастрофой. Ещё мгновение можно увернуться, но нет. За секунду он распахнул крылья и отклонился назад, попытался, не смотря на магический аркан затормозить... не успел. С приличной скоростью он врезался в один из позолоченных куполов храма. Тот отозвался гулом встревоженных колоколов и треснул. Золотая эмаль порвалась и ещё утром крепкая конструкция начала осыпаться и обваливаться. В куполе не образовалась огромный изъян. Бабки в передних рядах застонали, закричали и что удивительно, забегали с неподходящей для них прытью. Толпа отхлынула назад, давя и уничтожая слабейших. Служки у дверей раскрыли рты, вцепившись в подсвечники, не смея двинуться. Выбежавшие на улицу храмовники пытались провозглашать единственно верную на их усмотрение молитву, и тут же разошлись во мнениях. Одни голосили одно, другие прямо противоположное, и никто их не слушал.
Дракон с металлическим грохот провалился внутрь храма. Из распахнутых резных высоких дверей, будто лопнувший нарыв, теперь выбегали безликие, давя храмовников. А в высокое окно пристройки, разбив витраж, залезли две фигуры. Одна их них суетилась и размахивала руками.

Театр абсурда разворачивал действие в полную силу. Теперь из храма начали выбегать, выходить, выползать покалеченные и раненые, с разбитой головой, изувеченными руками, кто-то вытягивал на улицу окровавленных то ли родственников, то ли знакомых. Внутри храма слышался скрежет и грохот. Рядом с ним тоскливо проклинал действительность гулкий колокол. Площадь начала пустеть. Хотя она некоторое время пыталась сдержать паникующих в центре, за счёт бестолковых зрителей по краям, будто бортиками в металлическом котле. Но и она сдалась под напором впечатлительных зрителей, что ближе всех стояли к непонятному для них действию. Испуганные люди в яростном напоре прорвали безучастную толпу, заражая её своим страхом, и начали увлекать всё большие потоки людей на радиальные улицы, оставляя дозорным и жрецам самим разбираться с происходящим. На площади остались те, кому предписано по должности, либо трупы. Из дышащей ещё полтора часа назад одним дыханием толпы, по мере рассеивания безликих, оставались те, кто дышать уже не мог. Беззубая насмешка судьбы.
- Мда, я уж думал, сегодня всех посжигали, - ухмыльнулся старшина. – А оказывается завтра падальщакам придётся повторить свою сиесту. И всё же, что они здесь затеяли?
Ален обернулся назад, рассчитывая увидеть знакомое свечение с голубыми молниями, но нет. На улицах было темно. Кроме мечущихся и прячущихся за тёмными дверями и окнами трусливых свечей, никого не было видно. Южные маги – непосредственные виновники происшествия, похоже испарились при первых намёках обезумевшей толпы. Чёрт с ними. Аврора в храм и Ален мог поклясться, что она оттуда не выходила. Значит, его путь лежит туда.
Дождавшись, когда основная волна безумцев спадёт, он быстро спустился с крыши. Несколько задыхающихся оборванцев, не соображая куда бегут, всё же попытались столкнуться с ним. Но он расчищая себе дорогу не напрягаясь, отталкивал их в сторону. Те, отлетев на приличное расстояние, кричали в спину какие-то проклятья, но ни один из них связываться с ним не решился и наоравшись вдоволь, растворялся в серых улицах. До дверей храма оставалось не больше сотни метров, когда он увидел, что фигуры в тёмных мантиях, не скрываясь, следуют внутрь через главный вход. На них никто не обращал внимания, хотя по всем законам жрецов вход им туда был запрещён. Но кто сейчас смотрит на эти законы? Ален прибавил шагу, а потом бросился бежать. Когда они найдут Аврору, он должен быть рядом, а в идеале, опередить их. Что происходило внутри храма, было непонятно. Шумы давно оттуда не раздавались, не считая трагические завывания жрецов, но их он всерьёз не воспринимал.
До дверей оставалось совсем немного, когда оттуда вырвалась вспышка света, а потом грянул небесный колокол. Ален всегда думал, что эта висящая на небе громадина не более чем иллюзия, созданная жрецами для придания собственной увесистости в глазах овец, чтоб лучше держать их под контролем. А оказывается он ещё и звонить умеет? От адского шума загудели-раскроились виски, потом затылок. Ален изогнулся, схватился за голову и закричал. Громко, отчаянно. Болью раскалывался и голос. И в нём уже слышались звериные нотки, опускающиеся ниже и перешедшие в звериный рык. Что случилось потом, не поддавалось никакой логической трактовке. Всклокоченная тень отделилась от Алена, огромными прыжками преодолела отвратительную площадь и скрылась в зияющих пустотой улицах. Кто это? Что это? Сил соображать и сопротивляться не осталось. Но всё же, он выстоял. Медленно, очень медленно дошёл до дверей храма и осел в проёме. По растворяющейся полоске в воздухе, можно было понять, что южных магов уже здесь нет. Но Аврора была. А вместе с ней был с красной металлической чешуёй дракон.

Распрощавшись с командой корабля, несколько недель Ален пытался попасть к магам северных пределов. Место, как проклятое, его отгоняло в сторону. То неутихающие шторма, то сломанные колёса техники из-за которой приходилось идти пешком, то снежные бури с лавинами среди лета, через которых ни одному, ни с проводником не пробраться. Заколдованные-заворожённые оказались горы. Ходил он возле них кругами, пытаясь пройти то так, то эдак. Не получается. Он бы давно отчаялся и бросил это занятие, но погубленная рукопись гнала его вперёд. Каждую ночь он видел в снах качающиеся на волнах белые листы с расплывшимися чернилами, собирал их из холодной бушующей стихии, а проснувшись, поняв что это бред, сжав кулаки откидывался обратно на жёсткую подушку. Где-то от кого-то он слышал, что рукописи не горят и северные не раз доказывали это. Надо только знать, в какую долю секунды вернуться назад в прошлое. Поймать, поменять, сложить, высушить. Ведь если мысль, запечатлённая на бумаге не подвластна огню, значит, она не подвластна и воде? Но все эти размышления прерывал поток неудач, обрушивающийся на пустом месте. В конец отчаявшись, Ален решил найти обходной путь наступления.
Наведавшись в кабак, в котором когда-то его донимали две балаболки, и сняв там комнату вместе с девицей, старшина перебирал варианты, если не напролом, то как? Девица извивалась под ним, старалась высвободиться, показывая, что задыхается, временами судорожно хватая ртом воздух, он не замечал этого. Всю неудовлетворённость от провальных попыток, он отдалбливал теперь на ней, не заботясь о комфорте той, что под ним. Его бесило, что при всех навыках, сил достичь желаемого не хватает. А может и знаний. Но знать всего невозможно, искать потайные пути сейчас бесполезно и неэффективно. Остаётся один вариант... Он показался настолько простым и приятным, что стоило усилить напор, тот разлился по телу волной огня и лёгкого безумия. После длительной гонки Ален вздрогнул, расслабился, затих, притворяясь уснувшим. Девица с трудом выкарабкалась из-под него. Видя, что он не двигается, стремительно засобирала вещички, видимо рассчитывая, что удастся по-тихому смыться. Когда она сгорбившись, на цыпочках, в обнимку с кучей барахла и из которой волочился рукав платья по полу, подошла к кровати забрать заколку, старшина резко схватил её за запястье. Девица от неожиданности вздрогнула, дёрнула руку пытаясь высвободиться, но от него не вырвешься. Хватка железная. Не церемонясь, он перехватил и сжал ей кисть, девица взвизгнула.
- Уйдёшь, когда я скажу, - прохрипел он и оскалился, отметив про себя её испуганную покорность.
С чувством превосходства и надменной улыбкой, Ален показал жестом, что ей дальше делать и куда садиться. Пока она колдовала гортанью, создавая в паху необременительную истому, его мысли с расслабленным глубоким дыханием унеслись к почти найденному решению проблемы. Так где же найти того человека, что сможет управлять водой, огнём, ну на худой конец просто временем? Ведь если скалистое изваяние неприступно, возможно сами маги преодолевают его хотя бы изредка? По эту сторону их изловить, возможно, будет легче? Он знал, по проверенным новостям, что северные не сидят ополоумевшими придурками за своими неприступными бастионами. По эту сторону гор они живут, развиваются, экспериментируют, оттачивая мастерство на населении с промытым мозгом. Этим-то всё равно уже не повредишь, хуже чем есть не будет. И всё же, просто так северных не найти. Нужен кто-то или что-то, ради чего они пойдут на контакт, с тем, кто по их мнению, всего лишь грязь мира. Ничего, он ещё разберётся кто в этом мире грязь. Когда на ум пришло нужно имя, Ален резко приподнялся от предвкушения открывающихся возможностей, и тут же пришлось сдержать стон. Девица неловко дёрнулась и цапнула зубами по маковке... Мгновенье острой боли, он искупил резким глубоким погружением. Девица извивалась, отбивалась. Но длинные волосы, плотно намотанные на ладонь старшины, не давали свободы для манёвра, деваться было некуда. Чуть позже, откашливающуюся, всю перемазанную и голую, он вышвырнул её из комнаты, а сам завалился спать. На рассвете старшина выдвигался в столицу.
В клоповник жрецов Ален добрался в ночь к Всепрощающему празднику. Он ступил в это зловонное существо, размякшее от удушающих трупных костров под напевы серых безликих людей о вечной любви и милости к согрешившим. Такого лицемерия, как в этот праздник ещё надо было поискать, но безликие не осознавали очевидных вещей, а открывать им глаза, ему было недосуг. Где-то здесь должна была быть Аврора. Она пришла сюда вместе с драконом, и чутьё подсказывало, что неспроста. И раз это чудище до сих пор не поймали и не разделали, значит, она должна быть где-то рядом. Взять её за шкирку, потрясти, и смотришь, кто-нибудь за ней да заявится из её покровителей. Северные своих не бросают, это Ален знал. Их и так слишком мало, держатся даже за таких никчёмных и бестолковых, как она.
По тёмным улицам, освещённым лишь кострами, он пошёл к главному храму. Храм как таковой его не интересовал. Зато с крыши соседнего дома открывалась отличная смотровая площадка, с которой был виден весь город. Зная характер Авроры, последствия её абсурдных идей будут видны издалека, так что этого наблюдательного пункта должно хватить с лихвой. По пожарной лестнице он взобрался на черепичную крышу и замер.
Он ненавидел этот город. Но отказать ему в красоте не мог. С крыши разворачивался захватывающий просторами вид. Великолепные золочёные купола, богатые дворцы, каскад огней по улицам. Столица будто большим озером растеклась по земле и являлась теперь отражением звёздного бесконечного неба. Люди тёмной рекой с мириадами свечей, нескончаемым потоком струились на главную площадь. Та в свою очередь освещена множеством фонарей и их отблесками на больших и маленьких куполах. Прилегающие улицы с истёкшим оттуда народом, как пустеющие вены, замирали, ссыхались и растворялись в пространстве, символизируя бесконечность и цикличность времени. А площадь, набрав в себя всю живую силу города, дышала полной грудью. Разносился гул. С трудом вырвавшись из-под власти ненужных наваждений, Ален отметил, что всё же портили вид догорающие уродливые костры и едкий чёрный дым от них. Но если не стоять по ветру, можно сделать вид, что в эту почти летнюю ночь морозно и они нужны безликим грешникам, чтоб согреться.
Тряхнув головой, старшина окончательно сбросил с себя оковы иллюзий. Здорово он отвлёкся. Надо найти её, пока овцеподобные толпятся в одном месте и не мешаются. Где может быть Аврора? Он пробежал глазами по тёмной стороне города, сейчас казалось, что бесконечной. Но это обман. Ален хорошо знал это по ночным вахтам. Когда бескрайняя чёрная гладь оборачивалась внезапными, чудом добравшимися до тёплых вод айсбергами. Или неизвестно откуда выросшими за бортом скалами. Каждый раз нужно было уворачиваться от них, втихомолку или в голос проклиная стечение обстоятельств, Бессмертного и его липкими жрецами, прикладывая все силы, чтоб не столкнуться с верной гибелью. Теперь же он с нетерпением ждал подобного столкновения. Аврора для него сейчас была как айсберг. Холодная, колкая, недоверчивая, надменная и опасная. Но приструнив её, можно рассчитывать, поймать рыбку и покрупнее.
Скоро ожидания оправдались. В одном из тёмных переулков, по расстоянию в полкилометра от главной площади, показались двое в длинных мантиях с парочкой обывателей. Путь освещали лучинками с огненным остриём. Они были единственными, кто не поддался воззваниям жрецов и не спешил присоединиться к толпе. Приглядевшись, Ален понял, что одной из обывательских фигур была женская. В ней по манере двигаться и размахивать руками он определил Аврору. Кто бы сомневался. Аккуратно, стараясь не шуметь, он стал перебираться по крышам к странной компании. Когда потревоженная стая голубей вспорхнула из-под ног над головами лазутчиков, Ален замер, поняв, что может быть раскрыт. Но почти одновременно с хлопками крыльев, воздух разорвал салют и люди в мантиях, в которых при свете разноцветных шаров на небе, угадывались южные маги, успокоились и перестали всматриваться в темноту крыш.
- Запомнили? – проговорил один из них.
- Да, – хором ответила Аврора и рядом стоящий с ней мужчина.
Через мгновенье они скрыли в тёмноте переулка, и Ален еле сдержался, чтоб не застонать. Такая желанная добыча бездарно ускользала. Где теперь её искать?
Маги тем временем раздули из маленькой искорки, образованной в ладонях, огромный огненный шар. Из шара по мере роста начали выскальзывать голубые молнии, открывая в растущей сфере чёрное пространство, из которого в свою очередь то выскальзывал, то обратно прятался серый смерч. Если бы люди, стоявшие на площади, обернулись, они бы могли заметить странное зарево через несколько переулков. Но нет. Они были поглощены разыгрываемым жрецами представлением.
Чего хотели добиться эти двое, Ален не понял. Но решил всё-таки попытать счастье и найти Аврору в соседних переулках. Ведь если что-то затевается, она возможно, должна быть рядом. Но пройдя знакомый путь обратно к площади, он её не обнаружил. Зато на тёмном небе показался тот, кто смог затмить все мысли о любых девушках.
В зареве голубых молний летел красный дракон. Он приближался со стороны болот медленно взмахивая крыльями, будто сопротивляясь. И по виду не очень понимал, зачем и что его тащит на невидимом буксире. Старшина открыл рот. Всё-таки балаболки не обманули, принесли верные сведения. Но сейчас не до них. Он быстро понял, что траектория движения рассчитывалась не драконом, а кем-то другим. Видимо теми, кто управлял недалеко отсюда магическим шаром. И их ошибка в расчётах сейчас обернётся катастрофой. Ещё мгновение можно увернуться, но нет. За секунду он распахнул крылья и отклонился назад, попытался, не смотря на магический аркан затормозить... не успел. С приличной скоростью он врезался в один из позолоченных куполов храма. Тот отозвался гулом встревоженных колоколов и треснул. Золотая эмаль порвалась и ещё утром крепкая конструкция начала осыпаться и обваливаться. В куполе образовался огромный изъян. Бабки в передних рядах застонали, закричали и что удивительно, забегали с неподходящей для них прытью. Толпа отхлынула назад, давя и уничтожая слабейших. Служки у дверей раскрыли рты, вцепившись в подсвечники, не смея двинуться. Выбежавшие на улицу храмовники пытались провозглашать единственно верную на их усмотрение молитву, и тут же разошлись во мнениях. Одни голосили одно, другие прямо противоположное, и никто их не слушал.
Дракон с металлическим грохот провалился внутрь храма. Из распахнутых резных высоких дверей, будто лопнувший нарыв, теперь выбегами безликие, давя храмовников. А в высокое окно пристройки, разбив витраж, залезли две фигуры. Одна их них суетилась и размахивала руками.
Театр абсурда разворачивал действие в полную силу. Теперь из храма начали выбегать, выходить, выползать покалеченные и раненые, с разбитой головой, изувеченными руками, кто-то вытягивал на улицу окровавленных то ли родственников, то ли знакомых. Внутри храма слышался скрежет и грохот. Рядом с ним тоскливо проклинал действительность гулкий колокол. Площадь начала пустеть. Хотя она некоторое время пыталась сдержать паникующих в центре, за счёт бестолковых зрителей по краям, будто бортиками в металлическом котле. Но и она сдалась под напором впечатлительных зрителей, что ближе всех стояли к непонятному для них действию. Испуганные люди в яростном напоре прорвали безучастную толпу, заражая её своим страхом, и начали увлекать всё большие потоки людей на радиальные улицы, оставляя дозорным и жрецам самим разбираться с происходящим. На площади остались те, кому предписано по должности, либо трупы. Из дышащей ещё полтора часа назад одним дыханием толпы, по мере рассеивания безликих, оставались те, кто дышать уже не мог. Беззубая насмешка судьбы.
- Мда, я уж думал, сегодня всех посжигали, - ухмыльнулся старшина. – А оказывается завтра падальщакам придётся повторить свою сиесту. И всё же, что они здесь затеяли?
Ален обернулся назад, рассчитывая увидеть знакомое свечение с голубыми молниями, но нет. На улицах было темно. Кроме мечущихся и прячущихся за тёмными дверями и окнами трусливых свечей, никого не было видно. Южные маги – непосредственные виновники происшествия, похоже испарились при первых намёках обезумевшей толпы. Чёрт с ними. Аврора в храм и Ален мог поклясться, что она оттуда не выходила. Значит, его путь лежит туда.
Дождавшись, когда основная волна безумцев спадёт, он быстро спустился с крыши. Несколько задыхающихся оборванцев, не соображая куда бегут, всё же попытались столкнуться с ним. Но он расчищая себе дорогу не напрягаясь, отталкивал их в сторону. Те, отлетев на приличное расстояние, кричали в спину какие-то проклятья, но ни один из них связываться с ним не решился и наоравшись вдоволь, растворялся в серых улицах. До дверей храма оставалось не больше сотни метров, когда он увидел, что фигуры в тёмных мантиях, не скрываясь, следуют внутрь через главный вход. На них никто не обращал внимания, хотя по всем законам жрецов вход им туда был запрещён. Но кто сейчас смотрит на эти законы? Ален прибавил шагу, а потом бросился бежать. Когда они найдут Аврору, он должен быть рядом, а в идеале, опередить их. Что происходило внутри храма, было непонятно. Шумы давно оттуда не раздавались, не считая трагические завывания жрецов, но их он всерьёз не воспринимал.
До дверей оставалось совсем немного, когда оттуда вырвалась вспышка света, а потом грянул небесный колокол. Ален всегда думал, что эта висящая на небе громадина не более чем иллюзия, созданная жрецами для придания собственной увесистости в глазах овец, чтоб лучше держать их под контролем. А оказывается он ещё и звонить умеет? От адского шума загудели-раскроились виски, потом затылок. Ален изогнулся, схватился за голову и закричал. Громко, отчаянно. Болью раскалывался и голос. И в нём уже слышались звериные нотки, опускающиеся ниже и перешедшие в звериный рык. Что случилось потом, не поддавалось никакой логической трактовке. Всклокоченная тень отделилась от Алена, огромными прыжками преодолела отвратительную площадь и скрылась в зияющих пустотой улицах. Кто это? Что это? Сил соображать и сопротивляться не осталось. Но всё же, он выстоял. Медленно, очень медленно дошёл до дверей храма и осел в проёме. По растворяющейся полоске в воздухе, можно было понять, что южных магов уже здесь нет. Но Аврора была. А вместе с ней был с красной металлической чешуёй дракон.

Пробравшись в храм через разбитый витраж, и пройдя, балансируя по узкому парапету, Аврора и Савелий спрятались за колонной. Пронзительность людского крика, металлический скрежет поднимающегося дракона, грохот его крыльев и когтей о разноцветную мозаику пола, многовековые колонны, отчего те начинали крошиться, давали максимум для манёвра, без риска моментального привлечения внимания.
За прошедшие полтора месяца дракон вырос. Если в небе и даже на площади издалека, оценить это было почти невозможно, то сейчас, в главном храме города, огромном ограниченном пространстве, девушка не могла поверить, что можно так вымахать. . Размах крыльев застилал половину иконостаса перед входом к главному алтарю, что немощным овцам придавало сил и целеустремлённости побыстрее выместить оттуда. Когда же дракон вставал в полный рост, почти упирался в изогнутый арочный потолок, и временами головой и шипами на ней, задевал светильники. Отчего те качались, гася свечи и отплёвываясь плавленым воском. Разноцветный пол под ними уже был изрядно заляпан жёлтыми каплями, которые по опыту, весьма неохотно оттирались с ребристой мозаики.
Под дождём из воска и падающих свечей, дозорные пытались тыкать копьями огромное существо, но он отмахивался от них, как от назойливых жуков. Вреда они ему не причиняли, зато возни порядком. Из-за них, он то и дело спотыкался о трупы тех, что не к месту оказались под ним, во время падения через купол. Несколько измятых и раздавленных он всё же оттолкнул в сторону и теперь озирался в поисках лучшего выхода. Через купол обратно ему явно не хотелось, а двери и окна были чересчур узки.
Аврора между тем искала глазами яйцо стихий. Артефакт находился аккурат за спиной дракона. Если умудриться схватить его, можно попробовать активировать здесь же в храме. Благо жрецы выбежали на улицу и пока не пытаются вернуться обратно. Так... нужен огонь... нужно настроиться на собственный огонь. Аврора закрыла глаза, попыталась это сделать. Огонь почему-то проявляться не хотел. Наверное, слишком волнуется, надо сбавить нервозность. Девушка выдохнула, посмотрела на Савелия. Он то хоть готов?
- Давно готов, - прорычал он. – Что делать-то надо?
Аврора непонимающе посмотрела на него.
- У тебя всё на лице написано, - отмахнулся мужчина. – Действуй.
Аврора кошкой перепрыгнула на спину металлического ящера, взобралась по шипам на необходимую высоту. Дракон, почувствовав её, завертелся на месте, разбрасывая в стороны не успевших увернуться дозорных. Движения его были резкими, сильными, девушка еле удержалась. Но сохранив равновесие и вцепившись правой рукой в шип, левой упрямо пыталась дотянуться до нужного артефакта, когда представилась такая возможность. Всё ещё пытаясь скинуть её, дракон качнулся в нужную ей сторону и вот холодной яйцо уже у неё в руках. Южные маги не ошиблись. Вода была заполнена целиком, а воздух наполовину. Возможно, если заполнить оставшиеся две стихии смогут компенсировать воздух целиком. Спрыгнув на узкий парапет, Аврора увернулась от металлического крыла и подбежала к Савелию.
- Держи. Закрой глаза и успокойся. Артефакт всё сделает за тебя.
Мужчина сделал, как она сказала, и Авроре только осталось, что удивиться моментальности наполнения его части. Воздух тем временем, и правда наполнился ещё на четверть.
- Это не я, - с удивлением произнёс он, когда девушка практически вырвала у него артефакт. – Мне будто земля сама силу дала, аж по позвоночнику пробило.
- Понятно, повезло, считай, – не стала она его слушать. - Теперь моя очередь.
Она должна справиться. Осталось только её стихия, и можно будет отправить Велеса к остальным богам и освободить технику, как и обещала.

Вторник Воскресенье Вторник Понедельник Вторник

Всего за "неделю": 21 347

У столба

Платье дымится к чертям и собакам,
Шея моя - бесконечная плаха,
В грудине мелькает острый клинок,
Вспорот живот в кровавый фокстрот.

Из матки моей жизнь утекает.
Кости разбиты, скупо мелькают
Через осколками порванный край.
Овцы - живите. Ведьма - сгорай.


Размышления на тему мифов

Нет предпосылок увидеть,
Нечего больше ждать.
В прошлое к нежности пылкой
Тянет невольно опять.

В танце страстей озорницы
Нет недосказанных строк.
Нежные ласки на ночь...
Просьба - и мёртв полубог.

Смотрит теперь исподлобья
В зеркале, портя красу.
Уходом своим отмечая
Тоскливую полосу.

Не убежать от себя же,
Не смыть с души чёрный блеск.
Улыбки его не увидеть...
В висках болезненный треск.

Ад – готовь сковородки,
Нимбы – сгорите в Раю.
За перевалом у Смерти,
Не скрыть, кого нежно люблю.

За спиной что-то билось, крошилось, копошилось. Но она старалась всего этого не слышать. Надо очутиться в собственной пустоте, как учила Карин ещё с первых уроков. Даже для тех, кто не имеет большой практики, это не так уж и сложно, даже в такой обстановке. Вот у Савелия же получилось с первого раза, хоть он в глаза артефакты не видел. Значит и у неё получится. Тем более у неё! Но сколько она не пыталась расслабиться, настроиться, абстрагироваться – ничего не получалось. Сначала это не беспокоило, но когда мужчина начал вставлять неуместные шуточки, выдавая собственную нервозность, разозлилась окончательно.
- Замолчи! – рыкнула она.
И опять попыталась сосредоточиться. Но фитиль недовольства собой и откровенной беспомощности уже был зажжён. Звуки вокруг стали казаться острыми, пронизывающими, неприятными. Аврора раздражалась всё больше. А в состоянии злости...ну какая в таком состоянии может быть магия... В таком состоянии магии не бывает. Когда она открыла глаза, ей даже показалось, что индикаторы уже заполненных стихий уменьшились. Она что, вместо того чтобы дать, оттянула на себя энергию? По позвоночнику пробежала волна холода. Это конец.
- Что с тобой? Что собраться не можешь? – тряхнул её Савелий.
- Я не понимаю, - безвольно пролепетала измученная неудачей Аврора. – Этого не должно было быть. Что-то работает неправильно... И я не знаю что!
- А госпожа самоучка, наконец поняла, что чего-то не понимает, - процедил мужчина. - Так чего ждать? Если нельзя добыть огонь здесь, значит, можно это будет сделать в другом месте и в другое время. Да, шанс упущен, но давай уже сматываться отсюда, пока эта громадина нас не растоптала.
Дракон и в самом деле перестал топтаться на одном месте, отмахиваясь хвостом от надоедливых людишек и теперь пробирался сквозь колонны и арки к большому витражу во всю стену, что находился прямо за Авророй. Пока он неуклюже сдирал по дороге фрески и топтал подсвечники, от него можно было отделить Велеса. Когда ещё представиться такой случай? Девушка тихо застонала, согнулась, обхватила голову руками, не обращая внимания на Савелия.
- Хватит ныть, смотри, твои друзья пожаловали, - услышала она как сквозь вату.
Она резко выпрямилась и увидела, что через центральный вход вошли южные маги. Их явление было спасением!
- Помогите! Помогите нам! – крикнула им Аврора, для верности замахав, привлекая внимание.
Только бы поняли, о чём речь, только бы быстрей пришли на помощь. И они пришли. Один из них протянул руку, из ладони блеснуло оранжевое пламя с голубыми молниями. Яйцо вырвалось из рук Авроры, по воздуху перелетело в руки мага. И тут же наполнилось огнём. Смешанные стихии, создавая серебристый вихрь, заполнили собой всё пространство. Дракон остановился, уловил источник энергии и направился к нему. Вот! Вот оно! Сейчас только заклинание нужное произнести и всё! Дело сделано! Аврора затаила дыхание, ощущая торжественность момента... Вспышка. Такая яркая, что лишила девушку зрения на несколько секунд, а когда проморгалась, увидела, что маги с артефактом исчезли.
Вот теперь было действительно всё. Дракон поняв, что интересующая его вещь испарилась, рыкнул, взмахнул в раздражении крыльями и с разбегу вылетел через витраж, осыпав осколками всех, кто находился внизу. Аврора не успела ни крикнуть, ни добежать, ни испугаться. Отрешённо смотрела на то место, где минуту назад были вроде бы друзья.
В храме стало тихо. Только дозорные, решившие вылезти из укрытий, разрывали её хрустом битого стекла.
- Всё кончилось, надо выбираться отсюда, - подытожил Савелий. – В людях ты разбираешься так же, как в колдовстве.

Аврора стояла и молчала, не отреагировала, даже когда Савелий взял её за руку и рывком отправил к главному входу. Похоже рассчитал, что после пережитого ужаса не то, что горожане, но и жрецы не сразу сообразят что делать и нет нужды лазить через окно. Сверху что-то жалобно скрипело. Через пробитый купол были видны звёзды, через разбитый витраж врывался свежий ветер. Искромсанные полы, измятые светильники, обалдевшие служки, растерянные дозорные. Настораживало, что рядом не было ни одного жреца. Конечно, это было на руку, можно было покинуть разрушенный храм спокойно, и всё же, где они все?
На выходе, погружённая в свои мысли, девушка споткнулась о ноги какого-то бродяги, рассевшегося в проходе. Аврора мельком взглянула на него, отвернулась... Потом опять повернулась.
- Ален? Ты здесь что делаешь? – в голосе, помимо воли, всё-таки проскочило удивление.
- Хрен знает. До этого момента тебя искал. – Голос глухой, будто болезненный. - Но теперь, кажется, что зря. Пустая трата времени.
Аврора отвернулась, пошла на улицу. Как был грубияном, так и остался. Бросить его что ли? Месть, как говорится, блюдо, которое следует подавать холодным.
- Тебе здесь нельзя. Сейчас жрецы вылезут из своих нор и тебя туда утащат, - всё-таки сказала она будто в пустоту.
- Можно подумать, расстроишься, - парировал он вслед.
Останется? Но по хрусту битого стекла, девушка поняла, что тот поднимается. Впрочем, ей и правда нет до него дела. Всё на что она рассчитывала, провалилось. Ничего не узнала, ничего не сумела, артефакт потеряла...Теперь ещё и как-то выбираться отсюда надо. А сил нет никаких.
Сил, похоже, не было и у Алена. Обычно бодрый и быстрый, сейчас еле успевал за ними. Аврора вела всех к знакомому ходу, Савелий шёл следом, Ален тащился позади. Что вообще с ним происходит? С его возможностями он лететь вперёд них должен. Но разбираться с этим именно сейчас не было смысла.
Позади раздался грохот. Когда Аврора обернулась, увидела на месте куполов храма поднимающееся пыльное облако. В предрассветном небе оно застилало звёзды, гася светлую полосу у горизонта.
- Ну всё, теперь нам точно не сдобровать, - резюмировала она. – Надо идти в лес, забирать Солару и уматывать отсюда подальше. Как же далеко от Карин мы забрались... Быстрей бы вернуться.
- Подумаешь, крыша храма рухнула, - пожал плечами Савелий. – Видимо, какие-то опоры были повреждены благодаря дракону, что летел под руководством твоих друзей. Ну ничего. Жрецы новую построят. С их возможностями, долго ли.
- Ты не понимаешь, - опёрлась на рычаг, что открывал дверь в проход для контрабандистов, Аврора. Дверь нехотя скрипнула, отъехала в сторону. - Это в доме крыша. А в храме – это символ. Союз неба и земли. Земля позволяет небу здесь находиться. А теперь...
- Не позволяет, - закончил за неё Савелий. – Ну и что?
- Как что? Дело к Апокалипсису. Земля должна быть в союзниках. Если она не согласна, её никакой бог за оставшееся время не сможет уговорить. И если она начала сбрасывать с себя храмы, а тем более такие большие – дело считай заранее проигранное. И кто в этом виноват? Мы с тобой. Если раньше на нас не обращали внимание, как на свершившееся отребье, теперь жизни не дадут. Не только нам, а и всем оставшимся инакомыслящим. Ему, например, тоже.
Она указала на Алена. Тот по-прежнему шёл позади. Молчал, спотыкался, но помощи не просил. Даже потайной ход не удивил его, а прохлада не взбодрила. Что-то в нём было не так, помимо плохого самочувствия. Но, что?
- Может, зря панику поднимаешь? – не сдавался Савелий. - У вас их ещё много.
Аврора только отмахнулась и покачала головой. Сил спорить больше не было. Да и некогда.
Когда они вышли в лесу, совсем уже рассвело. Солнце золотила вершины, радостно играло на каплях росы. Аврора выдохнула. Вроде тихо. Значит, их или не ищут или пока не обнаружили. И то, и то было приятной новостью.
Нет, всё-таки за городом магам лучше. Аврора тут же почувствовала прилив сил, что поднимался от не закованной в камень земли. Идти стало легче, и лагерь по утреннему лесу оказался ближе от города, чем казалось перед закатом. Воспитанница должна была уже проснуться и отдохнуть, и Аврора сразу сунулась к ней.
- Собирайся, - откинула она полог палатки. – Надо уходить.
В палетке было пусто. Сначала девушка зачем-то обшарила одеяла, будто она могла под ними спрятаться. Затем обшарила ближайшие кустарники от озера, одновременно отправив Савелия в обход. Аленом она не пыталась командовать, тот еле добрался с ними до места и тут же растянулся на траве, закрыв глаза. И без подсказок было понятно, что ему надо отдохнуть.
Солары нигде не было. Когда Савелий вернулся ни с чем, она взорвалась:
- Да куда она могла отсюда деться? Ей некуда идти! – она ходила по берегу, резко срывая высокие травинки и откидывая камешки.
- Может, жрецы сюда добрались? – предположил Савелий.
- Тогда бы мы здесь увидели вытоптанную траву, и сожжённый лагерь, - топнула Аврора. - Нет, это не они.
Савелий будто не видел её ярости, облокотился на дерево, спокойно, даже скорее равнодушно произнёс:
- Ты же защиту какую-то ставила. Забыла? Ну и где она?
Аврора, кинулась в палатку, достала скарабея.
- Нет, не обесточен. Если её кто-то отсюда увёл, то это не человек.
- А кто?
- Кто угодно! - опять начала злиться она. -Мало ли здесь живности бегает. Лешие, русалки, в редком случае элементали.
- Оборотни, вампиры, - съязвил Савелий.
- Вампиры!
Аврора схватила скарабея, подбежала к Алену.
- Встань! – приказала она ему.
- И не подумаю, - чуть слышно отозвался он.
- Да встань, - попыталась она его сдвинуть. – Ну, или приподнимись.
- Отстань, – он попытался оттолкнуть её.
Под его напором Аврора отлетела, а вернувшись и приподняв его руку, взвизгнула.
- Давно это с тобой?
- Что?
- Да нет... Сам посмотри. Сейчас поймёшь о чём я.
И начала петь весёленькую песенку. Вкладывая туда эмоции, на которые была сейчас способна. Бредовость композиции, компенсировались звонким голосом и Ален начал оживать. Цвет кожи перестал быть с зеленоватым оттенком, дыхание выровнялось, движения стали уверенными. Зато девушка почувствовала себя хуже. Голова закружилась, стало холодно, похоже, упало давление.
- Что с тобой? - спросил Савелий.
- Да всё нормально со мной, - отмахнулась она. – Скоро восстановлюсь. А вот он вампиром стал.
Ален открыл глаза.
- Кем? Ты что, совсем очумела? Что несёшь? Почему ты так решила?
- Тени у тебя нет.
Тут Ален поднялся сам. Рассветное солнце не оставляло сомнений. Тени действительно не было.
- Когда ты успел так измениться? – затараторила она. - Было что-нибудь необычное с тобой последнее время?
- Вспышка у храма. Больше ничего.
- Понятно. На тебя это так повлияло. Ты, конечно, самоучка, но много не знаешь. Ты стал вампиром. Не обычным, а энергетическим. Хотя, в принципе, это тоже уже обычное явление.
- Так, это не объясняет, куда делась краля, - встрял Савелий.
- Возможно, её забрала тень Алена, - предположила Аврора. - Солара отличный источник питания для Тёмной стороны.
- И как же он её нашёл?
- У них стихии парные. Он мог почуять, что она здесь. Да и скарабея преодолеть в такой состоянии ему раз плюнуть. Скарабей защищает от людей, а не от нелюдей.
- Что теперь?
- Надо идти к Северным магам. Там Карин, она придумает, что делать.
Не успела она договорить, как из леса, что удивительно, бесшумно вышли дозорные. Как они пробрались сюда незамеченными в своих жёлто-черных одеяниях? Позади них мелькали мантии жрецов.

Пробравшись в храм через разбитый витраж, и пройдя, балансируя по узкому парапету, Аврора и Савелий спрятались за колонной. Пронзительность людского крика, металлический скрежет поднимающегося дракона, грохот его крыльев и когтей о разноцветную мозаику пола, многовековые колонны, отчего те начинали крошиться, давали максимум для манёвра, без риска моментального привлечения внимания.
За прошедшие полтора месяца дракон вырос. Если в небе и даже на площади издалека, оценить это было почти невозможно, то сейчас, в главном храме города, огромном ограниченном пространстве, девушка не могла поверить, что можно так вымахать. . Размах крыльев застилал половину иконостаса перед входом к главному алтарю, что немощным овцам придавало сил и целеустремлённости побыстрее выместить оттуда. Когда же дракон вставал в полный рост, почти упирался в изогнутый арочный потолок, и временами головой и шипами на ней, задевал светильники. Отчего те качались, гася свечи и отплёвываясь плавленым воском. Разноцветный пол под ними уже был изрядно заляпан жёлтыми каплями, которые по опыту, весьма неохотно оттирались с ребристой мозаики.
Под дождём из воска и падающих свечей, дозорные пытались тыкать копьями огромное существо, но он отмахивался от них, как от назойливых жуков. Вреда они ему не причиняли, зато возни порядком. Из-за них, он то и дело спотыкался о трупы тех, что не к месту оказались под ним, во время падения через купол. Несколько измятых и раздавленных он всё же оттолкнул в сторону и теперь озирался в поисках лучшего выхода. Через купол обратно ему явно не хотелось, а двери и окна были чересчур узки.
Аврора между тем искала глазами яйцо стихий. Артефакт находился аккурат за спиной дракона. Если умудриться схватить его, можно попробовать активировать здесь же в храме. Благо жрецы выбежали на улицу и пока не пытаются вернуться обратно. Так... нужен огонь... нужно настроиться на собственный огонь. Аврора закрыла глаза, попыталась это сделать. Огонь почему-то проявляться не хотел. Наверное, слишком волнуется, надо сбавить нервозность. Девушка выдохнула, посмотрела на Савелия. Он то хоть готов?
- Давно готов, - прорычал он. – Что делать-то надо?
Аврора непонимающе посмотрела на него.
- У тебя всё на лице написано, - отмахнулся мужчина. – Действуй.
Аврора кошкой перепрыгнула на спину металлического ящера, взобралась по шипам на необходимую высоту. Дракон, почувствовав её, завертелся на месте, разбрасывая в стороны не успевших увернуться дозорных. Движения его были резкими, сильными, девушка еле удержалась. Но сохранив равновесие и вцепившись правой рукой в шип, левой упрямо пыталась дотянуться до нужного артефакта, когда представилась такая возможность. Всё ещё пытаясь скинуть её, дракон качнулся в нужную ей сторону и вот холодной яйцо уже у неё в руках. Южные маги не ошиблись. Вода была заполнена целиком, а воздух наполовину. Возможно, если заполнить оставшиеся две стихии смогут компенсировать воздух целиком. Спрыгнув на узкий парапет, Аврора увернулась от металлического крыла и подбежала к Савелию.
- Держи. Закрой глаза и успокойся. Артефакт всё сделает за тебя.
Мужчина сделал, как она сказала, и Авроре только осталось, что удивиться моментальности наполнения его части. Воздух тем временем, и правда наполнился ещё на четверть.
- Это не я, - с удивлением произнёс он, когда девушка практически вырвала у него артефакт. – Мне будто земля сама силу дала, аж по позвоночнику пробило.
- Понятно, повезло, считай, – не стала она его слушать. - Теперь моя очередь.
Она должна справиться. Осталось только её стихия, и можно будет отправить Велеса к остальным богам и освободить технику, как и обещала.
За спиной что-то билось, крошилось, копошилось. Но она старалась всего этого не слышать. Надо очутиться в собственной пустоте, как учила Карин ещё с первых уроков. Даже для тех, кто не имеет большой практики, это не так уж и сложно, даже в такой обстановке. Вот у Савелия же получилось с первого раза, хоть он в глаза артефакты не видел. Значит и у неё получится. Тем более у неё! Но сколько она не пыталась расслабиться, настроиться, абстрагироваться – ничего не получалось. Сначала это не беспокоило, но когда мужчина начал вставлять неуместные шуточки, выдавая собственную нервозность, разозлилась окончательно.
- Замолчи! – рыкнула она.
И опять попыталась сосредоточиться. Но фитиль недовольства собой и откровенной беспомощности уже был зажжён. Звуки вокруг стали казаться острыми, пронизывающими, неприятными. Аврора раздражалась всё больше. А в состоянии злости...ну какая в таком состоянии может быть магия... В таком состоянии магии не бывает. Когда она открыла глаза, ей даже показалось, что индикаторы уже заполненных стихий уменьшились. Она что, вместо того чтобы дать, оттянула на себя энергию? По позвоночнику пробежала волна холода. Это конец.
- Что с тобой? Что собраться не можешь? – тряхнул её Савелий.
- Я не понимаю, - безвольно пролепетала измученная неудачей Аврора. – Этого не должно было быть. Что-то работает неправильно... И я не знаю что!
- А госпожа самоучка, наконец поняла, что чего-то не понимает, - процедил мужчина. - Так чего ждать? Если нельзя добыть огонь здесь, значит, можно это будет сделать в другом месте и в другое время. Да, шанс упущен, но давай уже сматываться отсюда, пока эта громадина нас не растоптала.
Дракон и в самом деле перестал топтаться на одном месте, отмахиваясь хвостом от надоедливых людишек и теперь пробирался сквозь колонны и арки к большому витражу во всю стену, что находился прямо за Авророй. Пока он неуклюже сдирал по дороге фрески и топтал подсвечники, от него можно было отделить Велеса. Когда ещё представиться такой случай? Девушка тихо застонала, согнулась, обхватила голову руками, не обращая внимания на Савелия.
- Хватит ныть, смотри, твои друзья пожаловали, - услышала она как сквозь вату.
Она резко выпрямилась и увидела, что через центральный вход вошли южные маги. Их явление было спасением!
- Помогите! Помогите нам! – крикнула им Аврора, для верности замахав, привлекая внимание.
Только бы поняли, о чём речь, только бы быстрей пришли на помощь. И они пришли. Один из них протянул руку, из ладони блеснуло оранжевое пламя с голубыми молниями. Яйцо вырвалось из рук Авроры, по воздуху перелетело в руки мага. И тут же наполнилось огнём. Смешанные стихии, создавая серебристый вихрь, заполнили собой всё пространство. Дракон остановился, уловил источник энергии и направился к нему. Вот! Вот оно! Сейчас только заклинание нужное произнести и всё! Дело сделано! Аврора затаила дыхание, ощущая торжественность момента... Вспышка. Такая яркая, что лишила девушку зрения на несколько секунд, а когда проморгалась, увидела, что маги с артефактом исчезли.
Вот теперь было действительно всё. Дракон поняв, что интересующая его вещь испарилась, рыкнул, взмахнул в раздражении крыльями и с разбегу вылетел через витраж, осыпав осколками всех, кто находился внизу. Аврора не успела ни крикнуть, ни добежать, ни испугаться. Отрешённо смотрела на то место, где минуту назад были вроде бы друзья.
В храме стало тихо. Только дозорные, решившие вылезти из укрытий, разрывали её хрустом битого стекла.
- Всё кончилось, надо выбираться отсюда, - подытожил Савелий. – В людях ты разбираешься так же, как в колдовстве.
Аврора стояла и молчала, не отреагировала, даже когда Савелий взял её за руку и рывком отправил к главному входу. Похоже рассчитал, что после пережитого ужаса не то, что горожане, но и жрецы не сразу сообразят что делать и нет нужды лазить через окно. Сверху что-то жалобно скрипело. Через пробитый купол были видны звёзды, через разбитый витраж врывался свежий ветер. Искромсанные полы, измятые светильники, обалдевшие служки, растерянные дозорные. Настораживало, что рядом не было ни одного жреца. Конечно, это было на руку, можно было покинуть разрушенный храм спокойно, и всё же, где они все?
На выходе, погружённая в свои мысли, девушка споткнулась о ноги какого-то бродяги, рассевшегося в проходе. Аврора мельком взглянула на него, отвернулась... Потом опять повернулась.
- Ален? Ты здесь что делаешь? – в голосе, помимо воли, всё-таки проскочило удивление.
- Хрен знает. До этого момента тебя искал. – Голос глухой, будто болезненный. - Но теперь, кажется, что зря. Пустая трата времени.
Аврора отвернулась, пошла на улицу. Как был грубияном, так и остался. Бросить его что ли? Месть, как говорится, блюдо, которое следует подавать холодным.
- Тебе здесь нельзя. Сейчас жрецы вылезут из своих нор и тебя туда утащат, - всё-таки сказала она будто в пустоту.
- Можно подумать, расстроишься, - парировал он вслед.
Останется? Но по хрусту битого стекла, девушка поняла, что тот поднимается. Впрочем, ей и правда нет до него дела. Всё на что она рассчитывала, провалилось. Ничего не узнала, ничего не сумела, артефакт потеряла...Теперь ещё и как-то выбираться отсюда надо. А сил нет никаких.
Сил, похоже, не было и у Алена. Обычно бодрый и быстрый, сейчас еле успевал за ними. Аврора вела всех к знакомому ходу, Савелий шёл следом, Ален тащился позади. Что вообще с ним происходит? С его возможностями он лететь вперёд них должен. Но разбираться с этим именно сейчас не было смысла.
Позади раздался грохот. Когда Аврора обернулась, увидела на месте куполов храма поднимающееся пыльное облако. В предрассветном небе оно застилало звёзды, гася светлую полосу у горизонта.
- Ну всё, теперь нам точно не сдобровать, - резюмировала она. – Надо идти в лес, забирать Солару и уматывать отсюда подальше. Как же далеко от Карин мы забрались... Быстрей бы вернуться.
- Подумаешь, крыша храма рухнула, - пожал плечами Савелий. – Видимо, какие-то опоры были повреждены благодаря дракону, что летел под руководством твоих друзей. Ну ничего. Жрецы новую построят. С их возможностями, долго ли.
- Ты не понимаешь, - опёрлась на рычаг, что открывал дверь в проход для контрабандистов, Аврора. Дверь нехотя скрипнула, отъехала в сторону. - Это в доме крыша. А в храме – это символ. Союз неба и земли. Земля позволяет небу здесь находиться. А теперь...
- Не позволяет, - закончил за неё Савелий. – Ну и что?
- Как что? Дело к Апокалипсису. Земля должна быть в союзниках. Если она не согласна, её никакой бог за оставшееся время не сможет уговорить. И если она начала сбрасывать с себя храмы, а тем более такие большие – дело считай заранее проигранное. И кто в этом виноват? Мы с тобой. Если раньше на нас не обращали внимание, как на свершившееся отребье, теперь жизни не дадут. Не только нам, а и всем оставшимся инакомыслящим. Ему, например, тоже.
Она указала на Алена. Тот по-прежнему шёл позади. Молчал, спотыкался, но помощи не просил. Даже потайной ход не удивил его, а прохлада не взбодрила. Что-то в нём было не так, помимо плохого самочувствия. Но, что?
- Может, зря панику поднимаешь? – не сдавался Савелий. - У вас их ещё много.
Аврора только отмахнулась и покачала головой. Сил спорить больше не было. Да и некогда.
Когда они вышли в лесу, совсем уже рассвело. Солнце золотила вершины, радостно играло на каплях росы. Аврора выдохнула. Вроде тихо. Значит, их или не ищут или пока не обнаружили. И то, и то было приятной новостью.
Нет, всё-таки за городом магам лучше. Аврора тут же почувствовала прилив сил, что поднимался от не закованной в камень земли. Идти стало легче, и лагерь по утреннему лесу оказался ближе от города, чем казалось перед закатом. Воспитанница должна была уже проснуться и отдохнуть, и Аврора сразу сунулась к ней.
- Собирайся, - откинула она полог палатки. – Надо уходить.
В палетке было пусто. Сначала девушка зачем-то обшарила одеяла, будто она могла под ними спрятаться. Затем обшарила ближайшие кустарники от озера, одновременно отправив Савелия в обход. Аленом она не пыталась командовать, тот еле добрался с ними до места и тут же растянулся на траве, закрыв глаза. И без подсказок было понятно, что ему надо отдохнуть.
Солары нигде не было. Когда Савелий вернулся ни с чем, она взорвалась:
- Да куда она могла отсюда деться? Ей некуда идти! – она ходила по берегу, резко срывая высокие травинки и откидывая камешки.
- Может, жрецы сюда добрались? – предположил Савелий.
- Тогда бы мы здесь увидели вытоптанную траву, и сожжённый лагерь, - топнула Аврора. - Нет, это не они.
Савелий будто не видел её ярости, облокотился на дерево, спокойно, даже скорее равнодушно произнёс:
- Ты же защиту какую-то ставила. Забыла? Ну и где она?
Аврора, кинулась в палатку, достала скарабея.
- Нет, не обесточен. Если её кто-то отсюда увёл, то это не человек.
- А кто?
- Кто угодно! - опять начала злиться она. -Мало ли здесь живности бегает. Лешие, русалки, в редком случае элементали.
- Оборотни, вампиры, - съязвил Савелий.
- Вампиры!
Аврора схватила скарабея, подбежала к Алену.
- Встань! – приказала она ему.
- И не подумаю, - чуть слышно отозвался он.
- Да встань, - попыталась она его сдвинуть. – Ну, или приподнимись.
- Отстань, – он попытался оттолкнуть её.
Под его напором Аврора отлетела, а вернувшись и приподняв его руку, взвизгнула.
- Давно это с тобой?
- Что?
- Да нет... Сам посмотри. Сейчас поймёшь о чём я.
И начала петь весёленькую песенку. Вкладывая туда эмоции, на которые была сейчас способна. Бредовость композиции, компенсировались звонким голосом и Ален начал оживать. Цвет кожи перестал быть с зеленоватым оттенком, дыхание выровнялось, движения стали уверенными. Зато девушка почувствовала себя хуже. Голова закружилась, стало холодно, похоже, упало давление.
- Что с тобой? - спросил Савелий.
- Да всё нормально со мной, - отмахнулась она. – Скоро восстановлюсь. А вот он вампиром стал.
Ален открыл глаза.
- Кем? Ты что, совсем очумела? Что несёшь? Почему ты так решила?
- Тени у тебя нет.
Тут Ален поднялся сам. Рассветное солнце не оставляло сомнений. Тени действительно не было.
- Когда ты успел так измениться? – затараторила она. - Было что-нибудь необычное с тобой последнее время?
- Вспышка у храма. Больше ничего.
- Понятно. На тебя это так повлияло. Ты, конечно, самоучка, но много не знаешь. Ты стал вампиром. Не обычным, а энергетическим. Хотя, в принципе, это тоже уже обычное явление.
- Так, это не объясняет, куда делась краля, - встрял Савелий.
- Возможно, её забрала тень Алена, - предположила Аврора. - Солара отличный источник питания для Тёмной стороны.
- И как же он её нашёл?
- У них стихии парные. Он мог почуять, что она здесь. Да и скарабея преодолеть в такой состоянии ему раз плюнуть. Скарабей защищает от людей, а не от нелюдей.
- Что теперь?
- Надо идти к Северным магам. Там Карин, она придумает, что делать.
Не успела она договорить, как из леса, что удивительно, бесшумно вышли дозорные. Как они пробрались сюда незамеченными в своих жёлто-черных одеяниях? Позади них мелькали мантии жрецов.

Грохот падающего купола сотряс подземный уровень аудиенции жрецов. Лепнина на потолке дала трещины, из мелких прожилок очень быстро они растянулись паутиной, разбежались дальше по стенам, колоннам, фрескам. Картины невольно покачнулись, некоторые упали, в воздухе заметалась пыль. Люстры с жалобным стоном задрожали, но удержались на потолке, продолжая тихо покачиваться.
Жречество начало откашливаться, отхаркиваться, отплевываться, запоздало затыкать носы и рты платками. Кто-то прикладывался к фляжкам с водой или чего покрепче, настоятель не разобрал, да и сейчас это не имело уже значения. Сейчас на повестке возникли гораздо более серьёзные проблемы. Апокалипсис приближался гораздо быстрее, чем было рассчитано пророками. Звёзды до сих пор не вошли в обозначенный сегмент сферы неба, и по динамике их движения за последние несколько десятилетий, не должны были войти ещё столько же. Что-то изменилось. Что-то сломалось, треснуло, уничтожилось прежде назначенного срока. Онуфрий, как главенствующий представитель этого места, сидел на возвышении на троне с дорогим бархатом, позолотой, украшенный по спинке и подлокотникам драгоценными камнями. Его единственного не коснулось облака пыли, не задела штукатурка, да и сам он не подал признаков недовольства действительностью, терпеливо ждал, пока его подопечные придут в себя от очередного, постигшего их этой ночью несчастья.
В тот момент, когда стало понятно, что служение продолжить не получится, что горожане разбегаются от храма как зайцы, в внутренность храма безжалостно раздирается и уничтожается огромным ящером, он дал сигнал всем гостям и представителям духовенства спуститься вниз, в зал заседаний. Здесь можно было решить все вопросы, не прибегая к дополнительным мерам безопасности от прилетевшей рептилии. Без сожаления он оставил дозорным самим разбираться с постигшим их общим несчастьем. Все хороши на своих местах, как никак. И при своём деле. А его место и дело здесь.
Когда подопечные пришли в себя, воцарилась тишина, но ненадолго. В гулком помещении разнеслись слова, что тревожили всех с самого начала вторжения дракона.
- Земля нас отвергла...
Тишина стала ещё обречённей. В воздухе нарастало напряжение. Если до этого момента ещё были надежды обойтись малой кровью и малыми затратами, то последнее происшествие означало начало конца.
- Нет, больше ждать нельзя! – в похоронной манере возопил один из жрецов. - Если люди увидят всё эти бесчинства, то разбегутся перед самым концом, когда наиболее необходимы все наработанные навыки, сила воли, жажда победы, ради Светлого, ради Бессмертного. Люди должны драться за что-то. А если этого что-то нет, что мы получим от них? Бессмертный не сможет воцариться навсегда, ему придётся умереть.
- И все мы останемся не у дел, - закончил Онуфрий.
Уже на половине тирады ему стало скучно, но одёргивать коллегу он не стал, пусть выговорится, может успокоится, а услышавшие его речь до конца не будут пытаться говорить то же самое, только другими словами.
- Что делать... Итак, мы подверглись нападению гильдии магов. По наглости и бесцеремонности происходящего, скорее всего северных. Надо найти лазутчиков и придать их всенародной казни, чтоб неповадно было. Народ надо держать в страхе. Если он начнёт не бояться Ада, то пусть боится за свою жизнь. Так же, надо найти любого замечательного человека, который сможет заполнить сердца людей какой-нибудь трогательной и патриотеческой легендой. Анна, - Онуфрий поднял бровь, указал на коренастого жреца из первых рядов. – Ты займёшься этим делом. У тебя есть опыт, стало быть получится. Постарайся, чтобы сказка была достаточно слезливой и была принята за чистую монету. Так же найдите родственников погибших, пусть рассказывают на всех углах, как они потеряли близких и как их сердца требуют отмщения и взывают ко всем, кто может это осуществить. Это поможет собрать добровольцев, а там дело не за горами, сможем объявить мобилизацию для похода к северным пределам, дабы уничтожить тамошний клоповник. Это дело святое и момент для этого самый что ни на есть подходящий. Дольше ждать нельзя. Промедление будет расценено как слабость. А землю не обманешь... Тогда начнут рушиться купола по всем долам и весям. Тогда нам точно не сдобровать. Кто-то из общего собрания хочет что-то добавить? Нет, тогда совещание окончено. Для более детальных разработок, жду по одному представителю, от каждого города в свой кабинете. Все вы получите детальные инструкции перед отбытием в свои регионы.
- А как быть со слухами? Поднимется паника.
- А что с ними не так? Слухи пусть идут. Ваша задача извлечь из них пользу для себя. Сташит дракон? Учите, что надо усердней молиться. Пугают разрушения? Пусть сидят дома и не высовываются. Бессмертный не отвечает на мольбы? Надо усердней молиться. Сказано же, но делам и награда. И милостей от природы ждать нечего. Бессмертному слабые или своевольные овцы не нужны. Все желания должны быть усреднены, все жизни усреднены, все идеи усреднены. Кто выбивается из этой категории – расправляться немедленно. Цацкаться с инакомыслящими больше некогда. К пришествию Бессмертного всё должно быть готово. Разночтений быть не должно.
Заскрипели стулья, зашаркали уставшие служители культа. Онуфрий дождался, пока все уйдут, прислушался к тому, что происходило наверху. Наверху была тишина. Видимо, самое страшное для них этой ночью уже закончилось. Но вместе с тем оно будет продолжаться, пока последний еретик не сгинет с лица этого вселенной. Жрец подозвал движением руки служку. Тот всё это время стоял у входа, не смея пошевелиться. Даже от пыли откашливался как-то извиняющееся.
- Позови начальника дозора сюда.
Мальчонка кивнул и бегом скрылся в коридоре. Онуфрий между тем встал, открыл нишу в одной из колонн. За каменной плитой скрывался колдовской стеклянный шар. Жрец поднёс руку к поверхности. От шара шёл жар. Онуфрий удовлетворённо кивнул и бросил на него щепотку травы, тот моментально испарил её, оставив в воздухе белый пар, а на губах горьковатый привкус дыма. Мужчина начал произносить молитвы себе в бороду, временами подкидывая траву на раскалённую поверхность. Сначала внутри шара тоже всё заволокло дымом, потом он начал очищаться, становясь прозрачным. К приходу начальника стражи, в шаре проглядывали затянутое утренним туманом озеро, палатка, лесная тропинка.
- Видишь? – указал Онуфрий на лагерь в лесу. Узнаёшь это место?
Дозорный кивнул.
- Твоя задача схватить лазутчиков, привести сюда, завтра прилюдно сжечь на костре. Всё понятно? Тогда можешь идти.
Дозорный залихватски щёлкнул шпорами и удалился.
Онуфрий равнодушно посмотрел ему вслед. Как только чёрно-жёлтый плащ скрылся в коридоре, закрыл шар каменной плиткой. Достал красного старинного вина из другой колонны, выпил прямо из горла бутыли. Когда-то, совсем юным, он знал, что этот день настанет. И очень хотел до него дожить. А теперь... теперь он не знал, хотел ли этого он сам, или его наставник внушил когда-то ему эту идею. Как бы то ни было, теперь его судьба и судьба всего культа похожа на эти трещины на стене, переплетённые в замысловатый клубок. Кто из этого клубка выберется живым – покажет время.

Эдик не спеша вертел разноцветные листочки с расписанием необходимых мероприятий возле потолка. Сегодня он обрёл прозрачно-оранжевый оттенок, отчего весь кабинет был залит закатными красками. Карин была не против. Они позволяли расслабляться ненадолго, а потом также быстро собираться мыслями снова. Но, всё же, позднее время давало о себе знать. Наставница устало откинулась на спинку кресла, закрыла глаза. Что-то в этом мире творилось не так, как предполагалось ещё несколько недель назад. Внутреннее напряжение не отпускало с утра. Но из-за гор невозможно было связаться с миром по ту сторону. Сделано это было в целях безопасности их самим, но так же это являлось прорехой в собственном информационном пространстве. Времена меняются, и система безопасности тоже требовала изменений. Карин давно сделала лазейку, из этого правила, но нужно было, чтоб тот с кем она хотела связаться, первый подал ей сигнал.
Аврора не подавала весточки с той стороны гор уже несколько недель. Хорошо, что Карин в самом начале их побега, Чару уговорила и послала наблюдать за этой святой компанией. В успех мероприятия она не надеялась, но приглядывать за воспитанницей надо. Но что-то и новоявленное привидение последнее время не спешило с отчётами. Это скверно. Карин хлопнула в ладоши.
- Приготовь мне ванну, - распорядилась она горничной, как только та приоткрыла дверь.
Та не успев войти, испарилась по поручению. Ну почему воспитанники не могут быть столь пунктуальны. Одни проблемы с ними. Через несколько минут, Эдик изменил цвет на голубой, и Карин поняла, что ванна готова. Она шла по коридору и не спеша сбрасывала с себя всю одежду. После неё часто на полу валялись кофточки, юбки, шарфики. Горничная подберёт, прачки постирают. Оказавшись у ванны, больше похожей на маленький бассейн, с золотистой пеной по краям, она скинула последние предметы туалета и с наслаждением погрузилась в горячую воду. Некоторое время она не думала вообще ни о чём. Абсолютно пустое сознание, пустая голова, никаких дел, никаких мыслей. Тишина и спокойствие. Вода расслабляла, заставляя наливаться тело огнём. На минуту захотелось мужского внимания и ласки. Отказывать себе в приятных минутах не было смысла. Карин провела рукой и в воздухе появилась серебристая воронка. Один из положительных моментов Эдика, он всегда мог помочь в поиске новой увеселений её учениц. Так и сегодня, не пришлось долго искать по комнатам. Юные ведьмочки, презрев все нормы приличия, развлекались с сатирами. Те рады были приглашению и прибыли прямиком из леса, прихватив игристое вино. Бутылки раскатились по всей комнате. Одна ученица радовала присутствующих медленными танцами на столе, и ей похоже вообще никто не был нужен, кроме музыки. Вторая уединилась за ширмой с рогатым представителем природы. Но не учла только, что ширма полупрозрачная, а луна за окном яркая. Так что Карин могла видеть, чем они занимают друг друга по силуэтам. Третья ученица разметав простыни забавлялась на кровати с двумя красавцами. Карин ухмыльнулась. Весёлая компания. Не хуже, чем во времена её молодости. Она прикрыла глаза, вспомнила темно-русого кареглазого мага, в которого была влюблена миллион лет назад. Запрокинула голову и хотела уже насладится воспоминанием сполна, как Эдик изменил цвет на красный, и начал с периодичностью в секунду мигать, привлекая внимание. Карин с раздражением вышла из состояния истомы и тут же забыла и об ученицах и о кареглазом молодом маге.
Через серебристую воронку на неё смотрел чёрный город. Минимум огней по краям, в основном зияющая чернота, зато в центре храм с обвалившимся куполом, в пыльном облаке, вокруг храма собираются чёрно-желтые дозорные. По левому краю воронки витала в воздухе Чара.
- Это что? – спросила Карин привидение, но тут же поправилась. – Кто это сделал?
- Аврора и этот, что за драконом пришёл, - пояснила Чара.
- Ты что-то путаешь, Аврора уж на что криворукая, на такое не способна.
Наставница не ощущая больше прелести воды, вышла из ванны, быстро обтёрлась полотенцем, накину на плечи халат.
- Я не понимаю точно, что случилось, но она там была, это точно, - запротестовала Чара.
- Почему не связалась со мной раньше? – холодно осведомилась Карин.
- Не я думала, что всё зайдёт так далеко, там ещё какие-то в чёрных мантиях были, - развела руками белёсая девушка.
- Южные, - прошипела себе под нос наставница, - как же, без них... Теперь они улизнут от ответственности, оставив разгребать это нам.
И обратилась уже громко к Чаре.
- Ну, а где сами смутьяны?
Чара замотала головой.
- Не знаю, я здесь осталась наблюдать. Наверное, они обратно к лагерю пошли.
- Час от часу не легче. Найди их срочно и свяжись со мной! Слышишь?
Воронка свернулась и исчезла в недрах Эдика. Карин, забыв про сон, натянула платье на голое тело и почти бегом направилась в кабинет, мысленно отдавая приказы эгрегору. Хоть на него можно положиться. Но сначала нужно всё проверить.
Когда она вошла, на потолке уже было высвечено звёздное небо. Так и есть. Необдуманные действия воспитанницы, при помощи южных магов, ещё больше сдвинули звёзды. Апокалипсис неизбежен. Полгода, год... от силы. Дальше следует смена эпох. «И не останется тогда камня на камне...» - вспомнились слова из древней книги. Вот сейчас у жрецов небось переполох. Ищут виновных и наверняка найдут, но только не из своих рядов. Надо вытаскивать Аврору оттуда, иначе ей не дожить да завтрашней ночи.
Карин резко распахнула дверцы шкафа. Склянки на полках задрожали. Игнорируя угрожающие звяканья, она выбрала необходимые ингредиенты, с грохотом захлопнула дверцы и начала рисовать на полу пентаграмму. Если Чара не подведёт, эти чертежи скоро понадобятся. Точными движениями, выверенными годами, раскрывалась на полу пятиконечная звезда. Символ пяти элементов, символ дьявола, инакомыслия, ада. Для кого как. Для неё сейчас это был символ спасения её нерадивой ученицы.
Красное мигание эгрегора оповестило о том, что привидение свою часть задачи выполнило. В серебристой воронке, кроме него, было видно лесное озеро и три силуэта в окружении черно-жёлтых мундиров. Карин выругалась, и чтоб не тярять время, эфирной рукой дотянулась до створки шкафа, открыла и вынула ещё несколько склянок, успокаивая себя, что нарисовала достаточно большую звезду, чтоб уместила троих.
- Не рассчитывала, что их трое, - прорычала она на Чару. – Что, предупредить нельзя было?
- Я не знала, - пискнуло привидение, - третьего быть не должно было. Он у храма к ним привязался, не думала, что и сюда заявится.
- Думать, - не твоя забота. Твоя забота сообщать нужные сведения. Боги, что за бестолочи.
Она быстро смешала разноцветные ингредиенты в нужной пропорции, брызнула взвесью на пентаграмму. Та вспыхнула синим огнём по линиям мела и открыла портал.
Через дымную пелену в кабинет ворвался свежий утренний воздух. Мгновенье, потом дркгое... Никто не появляется.
- Аврора, ко всем лешим, долго стоять будешь? – рявкнула Карин. – Долго мне ещё портал держать?
Только после этого в пентаграмме очутились три человека и одно привидение. Перед самым носом у дозорных те исчезли с лагеря, и закрыли за собой дорогу в северные пределы. Синий отблеск на полу погас, и Эдик удалил из помещения дым. Карин была мрачнее тучи.

Грохот падающего купола сотряс подземный уровень аудиенции жрецов. Лепнина на потолке дала трещины, из мелких прожилок очень быстро они растянулись паутиной, разбежались дальше по стенам, колоннам, фрескам. Картины невольно покачнулись, некоторые упали, в воздухе заметалась пыль. Люстры с жалобным стоном задрожали, но удержались на потолке, продолжая тихо покачиваться.
Жречество начало откашливаться, отхаркиваться, отплевываться, запоздало затыкать носы и рты платками. Кто-то прикладывался к фляжкам с водой или чего покрепче, настоятель не разобрал, да и сейчас это не имело уже значения. Сейчас на повестке возникли гораздо более серьёзные проблемы. Апокалипсис приближался гораздо быстрее, чем было рассчитано пророками. Звёзды до сих пор не вошли в обозначенный сегмент сферы неба, и по динамике их движения за последние несколько десятилетий, не должны были войти ещё столько же. Что-то изменилось. Что-то сломалось, треснуло, уничтожилось прежде назначенного срока. Онуфрий, как главенствующий представитель этого места, сидел на возвышении на троне с дорогим бархатом, позолотой, украшенный по спинке и подлокотникам драгоценными камнями. Его единственного не коснулось облака пыли, не задела штукатурка, да и сам он не подал признаков недовольства действительностью, терпеливо ждал, пока его подопечные придут в себя от очередного, постигшего их этой ночью несчастья.
В тот момент, когда стало понятно, что служение продолжить не получится, что горожане разбегаются от храма как зайцы, в внутренность храма безжалостно раздирается и уничтожается огромным ящером, он дал сигнал всем гостям и представителям духовенства спуститься вниз, в зал заседаний. Здесь можно было решить все вопросы, не прибегая к дополнительным мерам безопасности от прилетевшей рептилии. Без сожаления он оставил дозорным самим разбираться с постигшим их общим несчастьем. Все хороши на своих местах, как никак. И при своём деле. А его место и дело здесь.
Когда подопечные пришли в себя, воцарилась тишина, но ненадолго. В гулком помещении разнеслись слова, что тревожили всех с самого начала вторжения дракона.
- Земля нас отвергла...
Тишина стала ещё обречённей. В воздухе нарастало напряжение. Если до этого момента ещё были надежды обойтись малой кровью и малыми затратами, то последнее происшествие означало начало конца.
- Нет, больше ждать нельзя! – в похоронной манере возопил один из жрецов. - Если люди увидят всё эти бесчинства, то разбегутся перед самым концом, когда наиболее необходимы все наработанные навыки, сила воли, жажда победы, ради Светлого, ради Бессмертного. Люди должны драться за что-то. А если этого что-то нет, что мы получим от них? Бессмертный не сможет воцариться навсегда, ему придётся умереть.
- И все мы останемся не у дел, - закончил Онуфрий.
Уже на половине тирады ему стало скучно, но одёргивать коллегу он не стал, пусть выговорится, может успокоится, а услышавшие его речь до конца не будут пытаться говорить то же самое, только другими словами.
- Что делать... Итак, мы подверглись нападению гильдии магов. По наглости и бесцеремонности происходящего, скорее всего северных. Надо найти лазутчиков и придать их всенародной казни, чтоб неповадно было. Народ надо держать в страхе. Если он начнёт не бояться Ада, то пусть боится за свою жизнь. Так же, надо найти любого замечательного человека, который сможет заполнить сердца людей какой-нибудь трогательной и патриотеческой легендой. Анна, - Онуфрий поднял бровь, указал на коренастого жреца из первых рядов. – Ты займёшься этим делом. У тебя есть опыт, стало быть получится. Постарайся, чтобы сказка была достаточно слезливой и была принята за чистую монету. Так же найдите родственников погибших, пусть рассказывают на всех углах, как они потеряли близких и как их сердца требуют отмщения и взывают ко всем, кто может это осуществить. Это поможет собрать добровольцев, а там дело не за горами, сможем объявить мобилизацию для похода к северным пределам, дабы уничтожить тамошний клоповник. Это дело святое и момент для этого самый что ни на есть подходящий. Дольше ждать нельзя. Промедление будет расценено как слабость. А землю не обманешь... Тогда начнут рушиться купола по всем долам и весям. Тогда нам точно не сдобровать. Кто-то из общего собрания хочет что-то добавить? Нет, тогда совещание окончено. Для более детальных разработок, жду по одному представителю, от каждого города в свой кабинете. Все вы получите детальные инструкции перед отбытием в свои регионы.
- А как быть со слухами? Поднимется паника.
- А что с ними не так? Слухи пусть идут. Ваша задача извлечь из них пользу для себя. Сташит дракон? Учите, что надо усердней молиться. Пугают разрушения? Пусть сидят дома и не высовываются. Бессмертный не отвечает на мольбы? Надо усердней молиться. Сказано же, но делам и награда. И милостей от природы ждать нечего. Бессмертному слабые или своевольные овцы не нужны. Все желания должны быть усреднены, все жизни усреднены, все идеи усреднены. Кто выбивается из этой категории – расправляться немедленно. Цацкаться с инакомыслящими больше некогда. К пришествию Бессмертного всё должно быть готово. Разночтений быть не должно.
Заскрипели стулья, зашаркали уставшие служители культа. Онуфрий дождался, пока все уйдут, прислушался к тому, что происходило наверху. Наверху была тишина. Видимо, самое страшное для них этой ночью уже закончилось. Но вместе с тем оно будет продолжаться, пока последний еретик не сгинет с лица этого вселенной. Жрец подозвал движением руки служку. Тот всё это время стоял у входа, не смея пошевелиться. Даже от пыли откашливался как-то извиняющееся.
- Позови начальника дозора сюда.
Мальчонка кивнул и бегом скрылся в коридоре. Онуфрий между тем встал, открыл нишу в одной из колонн. За каменной плитой скрывался колдовской стеклянный шар. Жрец поднёс руку к поверхности. От шара шёл жар. Онуфрий удовлетворённо кивнул и бросил на него щепотку травы, тот моментально испарил её, оставив в воздухе белый пар, а на губах горьковатый привкус дыма. Мужчина начал произносить молитвы себе в бороду, временами подкидывая траву на раскалённую поверхность. Сначала внутри шара тоже всё заволокло дымом, потом он начал очищаться, становясь прозрачным. К приходу начальника стражи, в шаре проглядывали затянутое утренним туманом озеро, палатка, лесная тропинка.
- Видишь? – указал Онуфрий на лагерь в лесу. Узнаёшь это место?
Дозорный кивнул.
- Твоя задача схватить лазутчиков, привести сюда, завтра прилюдно сжечь на костре. Всё понятно? Тогда можешь идти.
Дозорный залихватски щёлкнул шпорами и удалился.
Онуфрий равнодушно посмотрел ему вслед. Как только чёрно-жёлтый плащ скрылся в коридоре, закрыл шар каменной плиткой. Достал красного старинного вина из другой колонны, выпил прямо из горла бутыли. Когда-то, совсем юным, он знал, что этот день настанет. И очень хотел до него дожить. А теперь... теперь он не знал, хотел ли этого он сам, или его наставник внушил когда-то ему эту идею. Как бы то ни было, теперь его судьба и судьба всего культа похожа на эти трещины на стене, переплетённые в замысловатый клубок. Кто из этого клубка выберется живым – покажет время.

Эдик не спеша вертел разноцветные листочки с расписанием необходимых мероприятий возле потолка. Сегодня он обрёл прозрачно-оранжевый оттенок, отчего весь кабинет был залит закатными красками. Карин была не против. Они позволяли расслабляться ненадолго, а потом также быстро собираться мыслями снова. Но, всё же, позднее время давало о себе знать. Наставница устало откинулась на спинку кресла, закрыла глаза. Что-то в этом мире творилось не так, как предполагалось ещё несколько недель назад. Внутреннее напряжение не отпускало с утра. Но из-за гор невозможно было связаться с миром по ту сторону. Сделано это было в целях безопасности их самим, но так же это являлось прорехой в собственном информационном пространстве. Времена меняются, и система безопасности тоже требовала изменений. Карин давно сделала лазейку, из этого правила, но нужно было, чтоб тот с кем она хотела связаться, первый подал ей сигнал.
Аврора не подавала весточки с той стороны гор уже несколько недель. Хорошо, что Карин в самом начале их побега, Чару уговорила и послала наблюдать за этой святой компанией. В успех мероприятия она не надеялась, но приглядывать за воспитанницей надо. Но что-то и новоявленное привидение последнее время не спешило с отчётами. Это скверно. Карин хлопнула в ладоши.
- Приготовь мне ванну, - распорядилась она горничной, как только та приоткрыла дверь.
Та не успев войти, испарилась по поручению. Ну почему воспитанники не могут быть столь пунктуальны. Одни проблемы с ними. Через несколько минут, Эдик изменил цвет на голубой, и Карин поняла, что ванна готова. Она шла по коридору и не спеша сбрасывала с себя всю одежду. После неё часто на полу валялись кофточки, юбки, шарфики. Горничная подберёт, прачки постирают. Оказавшись у ванны, больше похожей на маленький бассейн, с золотистой пеной по краям, она скинула последние предметы туалета и с наслаждением погрузилась в горячую воду. Некоторое время она не думала вообще ни о чём. Абсолютно пустое сознание, пустая голова, никаких дел, никаких мыслей. Тишина и спокойствие. Вода расслабляла, заставляя наливаться тело огнём. На минуту захотелось мужского внимания и ласки. Отказывать себе в приятных минутах не было смысла. Карин провела рукой и в воздухе появилась серебристая воронка. Один из положительных моментов Эдика, он всегда мог помочь в поиске новой увеселений её учениц. Так и сегодня, не пришлось долго искать по комнатам. Юные ведьмочки, презрев все нормы приличия, развлекались с сатирами. Те рады были приглашению и прибыли прямиком из леса, прихватив игристое вино. Бутылки раскатились по всей комнате. Одна ученица радовала присутствующих медленными танцами на столе, и ей похоже вообще никто не был нужен, кроме музыки. Вторая уединилась за ширмой с рогатым представителем природы. Но не учла только, что ширма полупрозрачная, а луна за окном яркая. Так что Карин могла видеть, чем они занимают друг друга по силуэтам. Третья ученица разметав простыни забавлялась на кровати с двумя красавцами. Карин ухмыльнулась. Весёлая компания. Не хуже, чем во времена её молодости. Она прикрыла глаза, вспомнила темно-русого кареглазого мага, в которого была влюблена миллион лет назад. Запрокинула голову и хотела уже насладится воспоминанием сполна, как Эдик изменил цвет на красный, и начал с периодичностью в секунду мигать, привлекая внимание. Карин с раздражением вышла из состояния истомы и тут же забыла и об ученицах и о кареглазом молодом маге.
Через серебристую воронку на неё смотрел чёрный город. Минимум огней по краям, в основном зияющая чернота, зато в центре храм с обвалившимся куполом, в пыльном облаке, вокруг храма собираются чёрно-желтые дозорные. По левому краю воронки витала в воздухе Чара.
- Это что? – спросила Карин привидение, но тут же поправилась. – Кто это сделал?
- Аврора и этот, что за драконом пришёл, - пояснила Чара.
- Ты что-то путаешь, Аврора уж на что криворукая, на такое не способна.
Наставница не ощущая больше прелести воды, вышла из ванны, быстро обтёрлась полотенцем, накину на плечи халат.
- Я не понимаю точно, что случилось, но она там была, это точно, - запротестовала Чара.
- Почему не связалась со мной раньше? – холодно осведомилась Карин.
- Не я думала, что всё зайдёт так далеко, там ещё какие-то в чёрных мантиях были, - развела руками белёсая девушка.
- Южные, - прошипела себе под нос наставница, - как же, без них... Теперь они улизнут от ответственности, оставив разгребать это нам.
И обратилась уже громко к Чаре.
- Ну, а где сами смутьяны?
Чара замотала головой.
- Не знаю, я здесь осталась наблюдать. Наверное, они обратно к лагерю пошли.
- Час от часу не легче. Найди их срочно и свяжись со мной! Слышишь?
Воронка свернулась и исчезла в недрах Эдика. Карин, забыв про сон, натянула платье на голое тело и почти бегом направилась в кабинет, мысленно отдавая приказы эгрегору. Хоть на него можно положиться. Но сначала нужно всё проверить.
Когда она вошла, на потолке уже было высвечено звёздное небо. Так и есть. Необдуманные действия воспитанницы, при помощи южных магов, ещё больше сдвинули звёзды. Апокалипсис неизбежен. Полгода, год... от силы. Дальше следует смена эпох. «И не останется тогда камня на камне...» - вспомнились слова из древней книги. Вот сейчас у жрецов небось переполох. Ищут виновных и наверняка найдут, но только не из своих рядов. Надо вытаскивать Аврору оттуда, иначе ей не дожить да завтрашней ночи.
Карин резко распахнула дверцы шкафа. Склянки на полках задрожали. Игнорируя угрожающие звяканья, она выбрала необходимые ингредиенты, с грохотом захлопнула дверцы и начала рисовать на полу пентаграмму. Если Чара не подведёт, эти чертежи скоро понадобятся. Точными движениями, выверенными годами, раскрывалась на полу пятиконечная звезда. Символ пяти элементов, символ дьявола, инакомыслия, ада. Для кого как. Для неё сейчас это был символ спасения её нерадивой ученицы.
Красное мигание эгрегора оповестило о том, что привидение свою часть задачи выполнило. В серебристой воронке, кроме него, было видно лесное озеро и три силуэта в окружении черно-жёлтых мундиров. Карин выругалась, и чтоб не терять время, эфирной рукой дотянулась до створки шкафа, открыла и вынула ещё несколько склянок, успокаивая себя, что нарисовала достаточно большую звезду, чтоб уместила троих.
- Не рассчитывала, что их трое, - прорычала она на Чару. – Что, предупредить нельзя было?
- Я не знала, - пискнуло привидение, - третьего быть не должно было. Он у храма к ним привязался, не думала, что и сюда заявится.
- Думать, - не твоя забота. Твоя забота сообщать нужные сведения. Боги, что за бестолочи.
Она быстро смешала разноцветные ингредиенты в нужной пропорции, брызнула взвесью на пентаграмму. Та вспыхнула синим огнём по линиям мела и открыла портал.
Через дымную пелену в кабинет ворвался свежий утренний воздух. Мгновенье, потом другое... Никто не появляется.
- Аврора, ко всем лешим, долго стоять будешь? – рявкнула Карин. – Долго мне ещё портал держать?
Только после этого в пентаграмме очутились три человека и одно привидение. Перед самым носом у дозорных те исчезли с лагеря, и закрыли за собой дорогу в северные пределы. Синий отблеск на полу погас, и Эдик удалил из помещения дым. Карин была мрачнее тучи.

Понедельник Вторник Четверг Воскресенье

Всего за неделю: 21 207

Синие сполохи погасли, склянки закончили дребезжать, оставшиеся без добычи жрецы остались за много километров отсюда. Знакомый кабинет, всегда внушавший уважение и лёгкий ужас, теперь показался восхитительно родным. Но ненадолго.
- Что вы себе позволяете? – произнесла Карин, когда портал закрылся, а незадачливая троица осела на пол.
В её голосе звенел металл, который ничего хорошего не предвещал, тем кто оказался в её власти. Первой досталось Авроре. Наставница указала на мужчин и посмотрела на неё.
– Ну ладно эти... эти ни черта не понимают, что зачем идёт и от чего отталкивается. Но ты, Аврора! Из школы сбежала, артефакт потеряла, храм у жрецов разрушила. Ты хоть представляешь, сколько теперь проблем решать надо?
Эдик вслед за наставницей приобрёл угрожающие малиновые оттенки, отчего и весь кабинет стал неуютным, словно в огне, но девушка так была рада, что сбежала от дозорных, что не придётся находить выход из промозглой темницы или гореть на костре. Последнего явно не хотелось, но выражение лиц жрецов, что пришли за ними к лесному озеру и топтались позади дозорных, не оставляли иллюзий в своих намерениях. После всего пережитого, сил возражать или испугаться не было, но была безумная благодарность, что всё закончилось.
- Апокалипсис, дорогая Карин, он такой - пожала плечами Аврора и нагло улыбнулась. – Бывают и сложности.
- Понятно. Так, дай сюда, - наставница указала на ящерку. – Тебе вообще ничего доверить нельзя. О Мирей теперь позабочусь я, а тебе запрещено будет даже близко подходить к кабинету факультета стихий. Не заслужила.
А вот это было неожиданно. Настроение драйва куда-то делось, испарилось, уничтожилось, оставив место пустоте. Аврора как в тумане отдала Карин свою спутницу. Вместе с ней уходила последняя надежда оказаться осенью там, где так хотелось. Сопротивляться было бесполезно. Идти было некуда, искать поддержки не у кого.
Карин повертела Генриетту в ладонях, потом опустила в любезно предложенную Эдиком колбу. Он из пурпурного теперь поменял цвет на бардовый, будто предгрозовые тучи в закате. Скоро молния рванёт, решила Аврора. Разноцветная ящерка равнодушно залезла под сухую веточку, и не мигая уставилась на скучную груду бумаги перед ней.
- Так, теперь с вами надо разобраться. – Карин сменила объект для гнева. - Савелий, насколько я помню.
Мужчина кивнул. Он сидел на полу, подперев кулаком щёку, и выжижающе смотрел на наставницу.
- Ну что, налюбовались на своё детище? Удалось поговорить с ним? Я так понимаю, что нет. – Карин поцокала языком, выдерживая паузу, возможно собираясь увидеть в глазах Савелия хоть искорку раскаяния. Не дождалась. И раздражённо продолжила. – Благодарите судьбу, что не удалось. Боги говорят на таких частотах, что от вас мокрого места не останется. Теперь, когда яйцо стихий находится у южных магов, вам тем более рассчитывать больше не на что. Скоро здесь будет не так мило и уютно, а очень даже жарко. Так что вам лучше отправиться, простите, с первой же возможностью домой. Она представится через несколько дней, в той же манере, в которой вы сюда и прибыли, правда, без вашей обожаемой техники. Но с чем-нибудь всегда приходиться когда-нибудь расставаться, так что смиритесь. Или купите новую. Или старую. Впрочем, вполне возможно, и до вашего мира донесётся волна разрушений, так что можете сразу вместе с ней ретироваться в какую-нибудь землянку или бункер с чем-нибудь ценным, что у вас ещё осталось. Но уже в своём мире. А мешаться мне здесь под ногами не надо.
- Много вы знаете, - всё-таки снизошёл до ответа мужчина, но дальше в перепалку ввязываться не стал.
Карин посчитала его ответ удовлетворительным и подошла к Алену.
- Так, а что тут у нас?
Наставница наклонилась, подняла Алена за подбородок, заглянула ему в глаза. Тот выдержал взгляд, столько, сколько посчитал нужным. Потом отдёрнулся, отвернулся.
- Интересный экземпляр, - констатировала наставница. – И давно он такой?
- С этой ночи, - тихо ответила Аврора. – Почему-то при активации яйца стихий, у него произошло разделение.
Карин выпрямилась, повернулась к воспитаннице.
- Ясно почему. Ведь там был чужой воздух. И не смотря на то, что заряд артефакта проходил со всеми нарушениями, всё-таки последняя стихия оказалась приемлемой для того, что совершить одно волшебство – смотаться оттуда в руках южных. А ваш друг не выдержал напор чистой составляющей, которая к тому же сильнее его. Не повезло, считайте. Оказался не в том месте, не в то время. А будь в нём хоть капельки интуиции, бежал бы в другую сторону.
- А ведь он и по-другому может, - промямлила Аврора. - И в том месте и в то время. Вы бы видели, на что он способен.
- Никакая способность не может быть полезной, если ты не умеешь ей управлять. Надеяться только на удачу, что она может активироваться в подходящий для тебя момент, может только форменный дурак. Умный способен понять, что он делает не так и при каких обстоятельствах. А как будет правильно. Ему всего-лишь надо было сжать собственную концентрацию воздуха, не позволять чужой пройти сквозь него. А его небось болтало, как флаг на ветру, вот и результат. Пока он не поймёт, как его дар работает, его будет мотать, как пустую закупоренную бутылку в океане. А вас же помотало, не так ли?
Ален прищурился.
- А вам-то что? – процедил он.
- Ну, знаете, просто так за моими воспитанницами не бегают. Даже за такими бестолковыми. Вам что-то надо.
Аврора открыла рот, чтоб возразить, потом закрыла. Ну как она не догадалась. Да, права Карин. Ей ещё учиться и учиться.
- Вещь одну хочу вернуть, - нехотя согласился старшина. - Говорят, вы можете уничтоженные рукописи возвращать. За тем и шёл.
- Угу. А вместо того, чтоб найти рукопись, потеряли часть себя. Ну что же, вот уж действительно не повезло.
Наставница прошлась по кабинету, туда обратно покусывая губу, то и дело норовя взять в руки карандаш, записать что-то, но так и не записав ничего, опять начинала ходить.
- Подождите. Какого-то не хватает... Нет, я не о той вертихвостке, что не посчитала нужным мне вовремя сообщить, когда уже вся столица на ушах стояла. Как только вообще догадалась со мной связаться. Да, Чара, я про тебя говорю. Я про тебя не забыла, с тобой потом разберусь, так же, как и с ним, - она указала на Алена. – Но с вами же кто-то ещё был?
- Так это она всё на глаза попадалась? - догадался Савелий. – Это из-за неё временами казалось, что фигуры какие-то рядом маячат.
Все трое уставились на Карин.
- Да, это её рук дело, - не стало отрицать она. – Думаете, я не смогу даже через горы за вами наблюдать, если мне нужно? Но вы не отвлекайтесь от темы. С вами же был кто-то ещё и совсем недавно, раз Чара не успела доложить о ней.
- Солара, - тихо сказала Аврора.
- Солара? Любимица жрецов? Её только не хватало. Ну и где она в итоге?
- Я думаю, тёмная её сторона Алена с собой в лес увела. Зачем, правда, я так и не знаю.
- Ну, во-первых, как пища она вполне подойдёт. Этой барышне, я так понимаю, всё равно кто ей будет питаться. Жрецы или энергетический вампир. И те и те безжалостны по своей сути, а жертву найти для себя, не такое уж проблематичное дело. Дурочка с таким воспитанием с радостью подставиться, как только решит, что она окрепла. Ничего, скоро она поймёт, что весь мир состоит из хищников. Может хоть это её чему-то научит. А во-вторых, она же, если не ошибаюсь, представитель стихии воды? А рукопись свою вы где потеряли? – уточнила она.
- В воде, - удивился старшина.
- Учитесь. – Карин развела руками и сделала шуточный поклон. - Животная часть в вас сильнее, чем человеческая. Ваш двойник точно знает что хочет, когда хочет и зачем ему это надо. При определённых обстоятельствах, Солара могла бы вам помочь добыть утерянное. Но есть один нюанс. Она такая же бестолковая, как и вы. Только вы, потому что не хотите учиться, а она, потому что ей не посчитали нужным предоставить вовремя информацию. Итог между тем один. Вы оба ни на что не способны. Впрочем, как и первые две стихии, представители которых сидят здесь. Аврора, ты можешь объяснить, почему не смогла активировать огонь в храме?
Девушка замотала головой.
- Я пыталась. Но ничего не получилось. Я не знаю. Может, там собственный огонь силён?
- Это как одна из составляющих. Но дело не только в этом. Ты совершила одну оплошность до того, как пошла за артефактом. Вспоминай.
Аврора нахмурилась.
- Думай, думай, я подожду, - сказала Карин и облокотилась на стол.
Эдик между тем сменил гнев на милость. Похоже, гроза всё-таки шла на убыль. Багровые тона из окраса ушли, нежные голубые лоскутки стали проявляться сквозь густые серые тона.
- Солара? – неуверенно протянула ученица. – В лесу ей плохо стало.
- Наконец-то, - хлопнула в ладоши, наставница. - Кто отдал свою силу чужому человеку? Думаешь я не почувствую, пусть даже на таком расстоянии? Думаешь, Эдик не доложил мне, что его структура изменилась?
- Она умирала. Я не знала, выживет ли.
- А это не твоя забота! Нельзя ничем делиться, если не знаешь насколько оно тебе выгодно. Я тебя чему учила? А ты поделилась своим огнём с той, что умирает. За просто так, за здорово живёшь, просто потому что жаль. А кто пожалеет тебя? Из-за твоей оплошности, жрецы уже пришли по твою душу. И здесь чистая случайность, что эту кралю за два часа до них увёл свеженький вампир, а так бы они и её с удовольствием на костёр пустили. Так что жить ей или умереть, не тебе решать. Она сама, похоже в объятия Бессмертного рвётся. И если бы не твоя глупость с акцией бездумного человеколюбия, Велес вполне вероятно был бы там, где и должен. У вас бы была заветная техника, уж не знаю, каким образом вы собирались её тащить сюда, но как говорится, дуракам везёт, может быть и дотащили бы. А из-за этой глупости вы получили то, что получили. То есть ничего, даже ещё и с потерями.
- Солара могла стать полезной, - совсем сникла Аврора.
- А стала обузой. И ты сама ничего толком не сделала из-за того, сил не хватило. Боги, как же глупо у вашей компании всё получилось. Теперь ещё такая нужная вещица в руках южных. А это значит, что у них преимущество. По крайней мере, на время. А его не так уж и много. Так, всё... вы двое идите с глаз моих, без вас тошно. И побыстрее, - она указала на Аврору и Савелия. – А я им пока займусь. Первый раз вижу такого свежего вампира. Надо изучить жизненные показатели, может процесс ещё обратимый.
Мужчина пожал плечами, встал не торопясь, всем видом показывая, что считает за благо отсюда удалиться, но бежать вприпрыжку не будет. Аврора с тоской последний раз посмотрела на ящерку в колбе, которая похоже совсем не сожалела о смене хозяйки, и вышла вслед за Савелием.
-Допрыгалась? – процедил сквозь зубы мужчина, когда оба в очередной раз остались за дверью.
- Да, допрыгалась, - призналась Аврора. – Но и ты не лучше. Мог бы отговорить связываться с воспитанницей жрецов. Она тебе никогда не нравилась. Это мне что-то в голову взбрело. Мы оба не смогли сделать то, зачем направлялись по ту сторону гор. И если бы не Карин, не знаю, чем бы дело закончилось. Да что уж... пошли лучше в комнату провожу.
- Не надо, душно тут у вас, я лучше по горам прогуляюсь. Лучше там, чем здесь. В этом замке стены давят.
- Давят... – рассеянно согласилась Аврора. – Теперь меня не то, что на следующий год, вообще не пустят на факультет.
Они вышли на улицу. Хорошо здесь. Ясное голубое небо, блестящее море вдалеке, а почти рядом с замком, внизу от смотровой площадки – леса. Савелий закурил.
- Странные у тебя проблемы, У вас конец света на носу, а ты про утерянные уроки расстраиваешься. Когда хоть ждёте его?
- Год, два. А по меркам богов несколько дней.
- Значит совсем скоро. А может со мной, в мир... – он запнулся.
- Стебля, - подсказала Аврора. – Нет, мне ещё не время. Здесь начинается самое интересное. А там со скуки умру.
- А здесь просто умрёшь.
Аврора улыбнулась.
- Посмотрим. Посмотрим...

Экспериментальные условия Марафона с 30 апреля.


Изначально обычный режим. С середины июня летний редактирование.

Первый пост предыдущего Марафона здесь.
Немного сеттинга и конфликтов здесь, здесь и здесь. Карта здесь.

К бою готова? Ни разу. А надо. Так что, вперёд.

Можешь прожить хоть тысячи жизней, но если не будешь знать зачем, все они будут пустыми.
Под тяжёлым чёрным небом, вымотанный он тащился с работы. Ненавидя себя, подняв воротник от порывистого ветра, не видя мокрого асфальта под ногами с грязной слякотью снега и реагента, не замечая в тумане ледяной мороси ярких витрин, уже украшенных к новому году яркими безделушками. Кому они нужны? Кому нужен бестолковый праздник? Если ни в одном прожитом дне нет Её. Вернее, Она есть. Наверное. Где-то. Хоть где-нибудь. Но не здесь, не сейчас, не с ним... и вообще, зачем Она, как призрак из года в год снится в одно и то же время. Тоскливое, беспросветное время. Начиная от Самайна до самого Йоль. И Её отсутствие накладывает ещё большую тоску на этот период. В это время года выживает сильнейший. А он... Ни силы, ни храбрости в нём нет. Перед другими ещё можно харахориться, но себя не обманешь. Временами, когда один в пустой квартире, в тот момент похожей на серую конуру, хочется выть. Он и выл пару раз. Не помогает. Пробовал топить тоску в вине, водке, коньяке, текиле, роме, виски. Даже песня привязчивая с названиями увеселительного напитка, крутилась тогда в мыслях и барах. Крутились там же и приятного вида девочки, что были не против. И неоднократно было, так как и он не против. Но не помогает. Лет десять назад ещё отпускало хоть на время беспамятства и пьяного угара, хоть в короткие дни от рассветного марева до закатной зари. Сейчас уже нет. Бесполезно. Тоска внутри живёт постоянно, без перерыва, до какого бы состояния себя не довёл с кем бы, как бы. Сейчас по привычке можно выпить пару рюмок на ночь и притворится самому себе спящим, чтоб в полудрёме увидеть Её. Возможно. И то не всегда.
Иногда бродя по снам, он нарочно искал Её, рассчитывая утолись внутренний диссонанс. Начитался на эту тему литературы и вперёд. Когда не остаётся никакого выхода от навязчивой тоски, даже эзотерика сойдёт за лекарство. Временами казалось, что он видел Её тень за углом соседнего дома у маленького переулка. Её след на песке у кромки солёной воды. Её аромат смородины и шиповника в неподвижном воздухе. Но каждый раз Она ускользает. Догнать Её он не в силах. Она сама приходит, когда хочет. Зачем? Чтоб мучить его? Что Ей надо? Он Её в жизни никогда не видел. И чем дальше живёт, тем меньше вероятность, что увидит. Не с тем запалом уже. Не с тем азартом, чтоб срываться ради ночного наваждения невесть куда, даже если Она скажет, куда именно. Но за столько лет не сказала, значит, не собирается. Только душу тянет. Скорей бы сдохнуть.
- Санёк!
Это его. Разговаривать не хотелось, мужчина натянул капюшон, прибавил шаг. Но окликающий оказался настырен, догнал, хлопнул по плечу.
- Привет!
- Игорь? – натянутая улыбка должна была скрасить неловкость и нежелание общаться. – Извини, задумался.
- Ничего, у тебя бывает. Что, опять Она? – сделал круглые глаза собеседник.
Александр поморщился, зря он тогда ему проговорился. И ладно бы по-пьяни, забыли бы давно этот разговор. А то по-трезвому, а значит, по-глупости, когда совсем плохо было. Задолбает ведь теперь расспросами. Странный он. Уже тридцатку давно разменял, а выглядит как подросток. Оттого и не принял его тогда всерьёз. Чуть сгорбленный, будто стесняется своего роста, худой, патлы висят, очки с пол-лица. Типичный ботаник. Назойливый, как голодный комар, но жизнь иногда скрашивает. Только сейчас вот он вообще ни к чему.
- Извини, неважно себя чувствую. Пойду, ладно?
Пытаясь быстрее отвязаться, Сашка случайно толкнул встречного прохожего плечом, тот обернулся, раздражённо пробубнил что-то и растворился в толпе прохожих и ледяной мороси. Счастливый.
- Ой, да брось. Знаю я твоё недомогание, - не обратил внимания на отговорки очкарик,- Пойдём, сегодня в «Анчоусе» протеже Югослава выступают. Тёлочки новенькие! Тебе понравятся. Пойдём-пойдём. Новый год скоро, а ты как пыльным мешком ударенный.
Игорь дотолкал Сашку до двери бара и даже услужливо открыл перед ним дверь. Постояв секунду, Сашка откинув капюшон вошёл. В конце концов, через пять минут выйдет покурить и спокойно испарится из этого заведения с наименьшими потерями для психики.
Внутри было темно и шумно. Разноцветные мигающие в такт музыки софиты по периметру потолка и возле сцены, должны были создавать праздничное настроение, что ему на руку. Любая натянутая улыбка на таком фоне выглядела более-менее естественной и может даже искренней. На сцене перед очередной композицией перебирал струны внушительных размеров гитарист, рядом прыгали восторженные девчонки в облегающих джинсиках. Все столики заняты, Сашка устроился на высоком табурете возле барной стойки. Место его вполне устраивало, от выхода недалеко.
- Ты на него не смотри, он сейчас уже сваливает, – кивнул в сторону гитариста Игорь, - югославские следом выступают.
Сашка вздохнул и подтянул к себе ламинированное меню, делая вид, что выбирает напиток. Отложит его потом в сторону и будет таков.
- Ты сиди, я сейчас, - очкарик, решив, что жертва на крючке и никуда не денется, испарился из зоны видимости, и Сашка решил, что достаточно посвятил времени этому заведению и можно безболезненно ретироваться.
Гитарист и правда уже слез со сцены, его ассистенты собирали оборудование, освобождая место девицам в красных платьях. Те располагали на сцене свои инструменты, настраивали их. Женская группа... Ну да. На Югослава похоже. Ни одной юбки не пропускает. А если те ещё и талантами обладают, тут же пытается из них звёздочек местного масштаба сделать. Иногда удаётся, но чаще двух-трёх междусобойчиков дело не идёт. Сашка мельком оценил новеньких протеже. Приятные на вид, но ничего особенного. Если ещё и играют через пень-колоду, будут интересны «продюсеру» до следующей недели.
Взяв со стойки халявную карамельку, Сашка под первые бренчащие ноты собрался уходить, но на пороге понял, что в группе есть ещё вокал, из интереса обернулся и застыл. Среди девочек-музыкантш в красных платьях, в чёрном длинном на краю сцены стояла Она. О чём Она пела, он не разобрал. Заметил только дивный хорошо поставленный голос, который впрочем, именно сейчас его волновал также мало. Ему нужна была Она. Зачем? Да затем, чтоб хоть выяснить, что Ей от него надо? Зачем Она ему снится? Один разговор, всего лишь один разговор и многолетний кошмар должен наконец, закончиться.
Но выступление обещало быть долгим и надо ждать. Не лезть ведь прямо сейчас на сцену. Сашка опять забрался на стул, так как в дверях стоять оказалось некомфортно. Пока он там разглядывал свой сон наяву, несколько раз был бесцеремонно отодвинут дверью и копошащимися рядом с ней людьми. Игорь вернувшись и найдя подопечного на том же месте и почти в том же положении, остался доволен. Хлопнул его плечу, показывая на девиц.
- Хороши, правда? – улыбка его в этот момент достигала оправы очков. – И где Югослав их находит?
- Ничего особенного, - буркнул собеседник, - а находит возле учебного заведения. Там таких воз и маленькая тележка.
- На тебя не угодишь, - пожал плечами очкарик. – Может тебе выпить? Ты тогда не такой несносный.
- Не хочу, - поджал губы Сашка. – Сказал же, неважно мне.
Игорь ничего не ответил и опять испарился в темноте. Девицы тем временем закончили играть второй кавер.

Подумав, Сашка всё-таки взял апельсиновый сок. Ничего алкогольного действительно не хотелось, адреналин в крови играл так, что спирт там был не к месту, пустая трата алкоголя.
Впившись глазами в материализовавшееся долгожданное ночное видение, он наблюдал. Отметил Ёе длинные тёмные волосы, собранные сейчас в пучок, тонкие черты лица, родинку над губой, плавные женственные движения. В снах она двигалась будто находилась под слоем воды, сейчас же на воздухе, всё равно движения были чуть замедленны, что придавало вокалистке загадочность. Она так и манила, тянула к себе. Отдав пустой стакан бармену, и посмотрев исподлобья на танцующую массу, Сашка всё же направился к сцене. Пришлось протолкаться в подпитой и не желающей стоять спокойно или танцевать в определённой траектории толпе. Каждый норовил толкнуть, лягнуть, наступить, даже затащить танцевать. Сашка только отмахивался и шёл вперёд. Встав рядом с напольным жёлтым софитом, так, чтоб звуковая волна от колонок не била хотя бы прямиков в него, принял вид случайного зеваки. Потом положил правую руку на сцену, вроде опёрся, потом ещё немного пододвинулся к выступающим. Ни вокалистка, ни музыкантши на него никак не реагировали. Он ещё чуть-чуть пододвинулся к вокалистке, и когда закончилась очередная песня, зааплодировал. Может, заметит? Может хоть взглянет? Может не только у него такое наваждение, но и у неё, и проблему можно решить сразу после концерта без лишних расшаркиваний? Ну, посмотри же на меня!
Она будто услышала. Взглянула. И мир замер. Аплодисменты слышны через заложенные уши, очертания окружающих предметов размыты. Даже движение воздуха прекратилось. Мир наполнился Её ароматом шиповника и смородины. Под жёлтыми лучами дискотечного освещения, её карие глаза стали походить на кошачьи, отражающие свет и приобрели такие же жёлтые оттенки. Он протянул к ней руку, то ли предлагая слезть к нему, то ли поздороваться. Сашка сам не понял, что именно он хотел. Но понять так и успел. Когда его руку осветил жёлтый свет, место собственной руки он увидел руку скелета. В поле действия Ёе личного пространства, его предплечье попало в зрительную чёрную дыру, окаймлённой розовым искристым сиянием. И прежде чем превратиться в скелет, его рука калейдоскопом трансформировалась в руки крестьянина, воина, рыцаря, опять воина. Она держала то кирку, то меч, то покорно покоилась на плуге. Последним из оружия запомнилось длинное тяжёлое копьё, из украшений - тяжёлые золотые перстни на пальцах. Потом калейдоскоп ускорился до такой степени, что слилось всё воедино, пока рука не превратилась в скелет. Только тогда Сашка отдёрнул руку из этой чёрной дыры и время пошло. Аплодисменты взорвались, предметы стали чёткими, аромат шиповника и смородины исчез. Вокалистка надменно улыбнулась и ушла со сцены в гримёрку, объявив, что идёт «попудрить носик» и «расходиться пока рано», а после маленького перерыва, «продолжим зажигать ночь».
Сашка стоял ошарашенный. Слушал он вполуха, в тот момент хотелось отдышаться, а не бегать за чёртовой девицей по уборным. Ещё не заговорив с ней, он испытал ужас и галлюцинации. А что будет дальше? Надо собрать мозг мысли в кучу и... выпить. Не помня подробностей, он добрался до стойки, зафиксировав правую руку левой в неподвижном положении, будто та сломана и оберегая её от случайных ударов и столкновений, и заказал что-то крепкое, просто ткнув пальцем левой руки в нужную карту напитков наугад. Буквы расплывались перед глазами, сфокусироваться невозможно. Только когда жидкость обожгла нутро, он смог выдохнуть.

Можешь прожить хоть тысячи жизней, но если не будешь знать зачем, все они будут пустыми.
Под тяжёлым чёрным небом, вымотанный он тащился с работы. Ненавидя себя, подняв воротник от порывистого ветра, не видя мокрого асфальта под ногами с грязной слякотью снега и реагента, не замечая в тумане ледяной мороси ярких витрин, уже украшенных к новому году яркими безделушками. Кому они нужны? Кому нужен бестолковый праздник? Если ни в одном прожитом дне нет Её. Вернее, Она есть. Наверное. Где-то. Хоть где-нибудь. Но не здесь, не сейчас, не с ним... и вообще, зачем Она, как призрак из года в год снится в одно и то же время. Тоскливое, беспросветное время. Начиная от Самайна до самого Йоль. И Её отсутствие накладывает ещё большую тоску на этот период. В это время года выживает сильнейший. А он... Ни силы, ни храбрости в нём нет. Перед другими ещё можно харахориться, но себя не обманешь. Временами, когда один в пустой квартире, в тот момент похожей на серую конуру, хочется выть. Он и выл пару раз. Не помогает. Пробовал топить тоску в вине, водке, коньяке, текиле, роме, виски. Даже песня привязчивая с названиями увеселительного напитка, крутилась тогда в мыслях и барах. Крутились там же и приятного вида девочки, что были не против. И неоднократно было, так как и он не против. Но не помогает. Лет десять назад ещё отпускало хоть на время беспамятства и пьяного угара, хоть в короткие дни от рассветного марева до закатной зари. Сейчас уже нет. Бесполезно. Тоска внутри живёт постоянно, без перерыва, до какого бы состояния себя не довёл с кем бы, как бы. Сейчас по привычке можно выпить пару рюмок на ночь и притворится самому себе спящим, чтоб в полудрёме увидеть Её. Возможно. И то не всегда.
Иногда бродя по снам, он нарочно искал Её, рассчитывая утолись внутренний диссонанс. Начитался на эту тему литературы и вперёд. Когда не остаётся никакого выхода от навязчивой тоски, даже эзотерика сойдёт за лекарство. Временами казалось, что он видел Её тень за углом соседнего дома у маленького переулка. Её след на песке у кромки солёной воды. Её аромат смородины и шиповника в неподвижном воздухе. Но каждый раз Она ускользает. Догнать Её он не в силах. Она сама приходит, когда хочет. Зачем? Чтоб мучить его? Что Ей надо? Он Её в жизни никогда не видел. И чем дальше живёт, тем меньше вероятность, что увидит. Не с тем запалом уже. Не с тем азартом, чтоб срываться ради ночного наваждения невесть куда, даже если Она скажет, куда именно. Но за столько лет не сказала, значит, не собирается. Только душу тянет. Скорей бы сдохнуть.
- Санёк!
Это его. Разговаривать не хотелось, мужчина натянул капюшон, прибавил шаг. Но окликающий оказался настырен, догнал, хлопнул по плечу.
- Привет!
- Игорь? – натянутая улыбка должна была скрасить неловкость и нежелание общаться. – Извини, задумался.
- Ничего, у тебя бывает. Что, опять Она? – сделал круглые глаза собеседник.
Александр поморщился, зря он тогда ему проговорился. И ладно бы по-пьяни, забыли бы давно этот разговор. А то по-трезвому, а значит, по-глупости, когда совсем плохо было. Задолбает ведь теперь расспросами. Странный он. Уже тридцатку давно разменял, а выглядит как подросток. Оттого и не принял его тогда всерьёз. Чуть сгорбленный, будто стесняется своего роста, худой, патлы висят, очки с пол-лица. Типичный ботаник. Назойливый, как голодный комар, но жизнь иногда скрашивает. Только сейчас вот он вообще ни к чему.
- Извини, неважно себя чувствую. Пойду, ладно?
Пытаясь быстрее отвязаться, Сашка случайно толкнул встречного прохожего плечом, тот обернулся, раздражённо пробубнил что-то и растворился в толпе прохожих и ледяной мороси. Счастливый.
- Ой, да брось. Знаю я твоё недомогание, - не обратил внимания на отговорки очкарик,- Пойдём, сегодня в «Анчоусе» протеже Югослава выступают. Тёлочки новенькие! Тебе понравятся. Пойдём-пойдём. Новый год скоро, а ты как пыльным мешком ударенный.
Игорь дотолкал Сашку до двери бара и даже услужливо открыл перед ним дверь. Постояв секунду, Сашка откинув капюшон вошёл. В конце концов, через пять минут выйдет покурить и спокойно испарится из этого заведения с наименьшими потерями для психики.
Внутри было темно и шумно. Разноцветные мигающие в такт музыки софиты по периметру потолка и возле сцены, должны были создавать праздничное настроение, что ему на руку. Любая натянутая улыбка на таком фоне выглядела более-менее естественной и может даже искренней. На сцене перед очередной композицией перебирал струны внушительных размеров гитарист, рядом прыгали восторженные девчонки в облегающих джинсиках. Все столики заняты, Сашка устроился на высоком табурете возле барной стойки. Место его вполне устраивало, от выхода недалеко.
- Ты на него не смотри, он сейчас уже сваливает, – кивнул в сторону гитариста Игорь, - югославские следом выступают.
Сашка вздохнул и подтянул к себе ламинированное меню, делая вид, что выбирает напиток. Отложит его потом в сторону и будет таков.
- Ты сиди, я сейчас, - очкарик, решив, что жертва на крючке и никуда не денется, испарился из зоны видимости, и Сашка решил, что достаточно посвятил времени этому заведению и можно безболезненно ретироваться.
Гитарист и правда уже слез со сцены, его ассистенты собирали оборудование, освобождая место девицам в красных платьях. Те располагали на сцене свои инструменты, настраивали их. Женская группа... Ну да. На Югослава похоже. Ни одной юбки не пропускает. А если те ещё и талантами обладают, тут же пытается из них звёздочек местного масштаба сделать. Иногда удаётся, но чаще двух-трёх междусобойчиков дело не идёт. Сашка мельком оценил новеньких протеже. Приятные на вид, но ничего особенного. Если ещё и играют через пень-колоду, будут интересны «продюсеру» до следующей недели.
Взяв со стойки халявную карамельку, Сашка под первые бренчащие ноты собрался уходить, но на пороге понял, что в группе есть ещё вокал, из интереса обернулся и застыл. Среди девочек-музыкантш в красных платьях, в чёрном длинном на краю сцены стояла Она. О чём Она пела, он не разобрал. Заметил только дивный хорошо поставленный голос, который впрочем, именно сейчас его волновал также мало. Ему нужна была Она. Зачем? Да затем, чтоб хоть выяснить, что Ей от него надо? Зачем Она ему снится? Один разговор, всего лишь один разговор и многолетний кошмар должен наконец, закончиться.
Но выступление обещало быть долгим и надо ждать. Не лезть ведь прямо сейчас на сцену. Сашка опять забрался на стул, так как в дверях стоять оказалось некомфортно. Пока он там разглядывал свой сон наяву, несколько раз был бесцеремонно отодвинут дверью и копошащимися рядом с ней людьми. Игорь вернувшись и найдя подопечного на том же месте и почти в том же положении, остался доволен. Хлопнул его плечу, показывая на девиц.
- Хороши, правда? – улыбка его в этот момент достигала оправы очков. – И где Югослав их находит?
- Ничего особенного, - буркнул собеседник, - а находит возле учебного заведения. Там таких воз и маленькая тележка.
- На тебя не угодишь, - пожал плечами очкарик. – Может тебе выпить? Ты тогда не такой несносный.
- Не хочу, - поджал губы Сашка. – Сказал же, неважно мне.
Игорь ничего не ответил и опять испарился в темноте. Девицы тем временем закончили играть второй кавер.
Подумав, Сашка всё-таки взял апельсиновый сок. Ничего алкогольного действительно не хотелось, адреналин в крови играл так, что спирт там был не к месту, пустая трата алкоголя.
Впившись глазами в материализовавшееся долгожданное ночное видение, он наблюдал. Отметил Ёе длинные тёмные волосы, собранные сейчас в пучок, тонкие черты лица, родинку над губой, плавные женственные движения. В снах она двигалась будто находилась под слоем воды, сейчас же на воздухе, всё равно движения были чуть замедленны, что придавало вокалистке загадочность. Она так и манила, тянула к себе. Отдав пустой стакан бармену, и посмотрев исподлобья на танцующую массу, Сашка всё же направился к сцене. Пришлось протолкаться в подпитой и не желающей стоять спокойно или танцевать в определённой траектории толпе. Каждый норовил толкнуть, лягнуть, наступить, даже затащить танцевать. Сашка только отмахивался и шёл вперёд. Встав рядом с напольным жёлтым софитом, так, чтоб звуковая волна от колонок не била хотя бы прямиком в него, принял вид случайного зеваки. Потом положил правую руку на сцену, вроде опёрся, потом ещё немного пододвинулся к выступающим. Ни вокалистка, ни музыкантши на него никак не реагировали. Он ещё чуть-чуть пододвинулся к вокалистке, и когда закончилась очередная песня, зааплодировал. Может, заметит? Может хоть взглянет? Может не только у него такое наваждение, но и у неё, и проблему можно решить сразу после концерта без лишних расшаркиваний? Ну, посмотри же на меня!
Она будто услышала. Взглянула. И мир замер. Аплодисменты слышны через заложенные уши, очертания окружающих предметов размыты. Даже движение воздуха прекратилось. Мир наполнился Её ароматом шиповника и смородины. Под жёлтыми лучами дискотечного освещения, её карие глаза стали походить на кошачьи, отражающие свет и приобрели такие же жёлтые оттенки. Он протянул к ней руку, то ли предлагая слезть к нему, то ли поздороваться. Сашка сам не понял, что именно он хотел. Но понять так и успел. Когда его руку осветил жёлтый свет, место собственной руки он увидел руку скелета. В поле действия Ёе личного пространства, его предплечье попало в зрительную чёрную дыру, окаймлённой розовым искристым сиянием. И прежде чем превратиться в скелет, его рука калейдоскопом трансформировалась в руки крестьянина, воина, рыцаря, опять воина. Она держала то кирку, то меч, то покорно покоилась на плуге. Последним из оружия запомнилось длинное тяжёлое копьё, из украшений - тяжёлые золотые перстни на пальцах. Потом калейдоскоп ускорился до такой степени, что слилось всё воедино, пока рука не превратилась в скелет. Только тогда Сашка отдёрнул руку из этой чёрной дыры и время пошло. Аплодисменты взорвались, предметы стали чёткими, аромат шиповника и смородины исчез. Вокалистка надменно улыбнулась и ушла со сцены в гримёрку, объявив, что идёт «попудрить носик» и «расходиться пока рано», а после маленького перерыва, «продолжим зажигать ночь».
Сашка стоял ошарашенный. Слушал он вполуха, в тот момент хотелось отдышаться, а не бегать за чёртовой девицей по уборным. Ещё не заговорив с ней, он испытал ужас и галлюцинации. А что будет дальше? Надо собрать мозг мысли в кучу и... выпить. Не помня подробностей, он добрался до стойки, зафиксировав правую руку левой в неподвижном положении, будто та сломана и оберегая её от случайных ударов и столкновений, и заказал что-то крепкое, просто ткнув пальцем левой руки в нужную карту напитков наугад. Буквы расплывались перед глазами, сфокусироваться невозможно. Только когда жидкость обожгла нутро, он смог выдохнуть.
Игорь подоспел как нельзя вовремя. Мир к тому времени уже опять приобрёл целостность и логичность. Настроение не улучшилось, зато от пережитого шока раздражительность усилилась. Чтоб не сорваться на ничего не понимающего собеседника, лучше было бы помолчать, в крайнем случае, утвердительно помычать, но очкарик не дал.
- Ну как девочки? – с наскока подсел он на соседний табурет и выжидательно изогнулся, боясь пропустить ответ в шумной обстановке.
- Хреново, - отрезал Александр, подхватил бокал с коньяком и залпом выпил.
- Почему? – от неожиданной резкости закашлялся Игорь, потом насупился и сел обратно на табурет. – Вполне себе.
- Да нормально, нормально, - отмахнулся Сашка, чтоб не затевать нудный разбор мнений очевидного. – Сойдут, видишь, даже коньяка взял немного, как понравились.
- Ну, а я что говорил, - расслабился собеседник, - и всего-то надо просто выбраться отдохнуть после рабочей недели.
- Да-да... это я понял. Слушай, а Югослав точно их откуда обычно привёл?
- Как из музыкалки. А что?
- Да вокалистка... – Сашка замялся, подбирая слова, но ничего путного из его попыток не вышло, и закончил он вполне прозаично, - у них больно необычная.
- Вокалистка, как вокалистка, - пожал плечами очкарик. – Иногда в ноты не попадает, иногда до нужной не дотягивает. Либо совсем неопытная, либо повелась на обещанные «продюсером» златые горы и с сырыми композициями теперь выступает.
- Надо же... не заметил, - удивился собеседник. - И долго они ещё выступать будут?
- Да сейчас после перерыва ещё полчаса и всё. А дайте ещё пива, пожалуйста, - обратился он к бармену.
- Это хорошо... Значит, долго ждать не придётся, - задумчиво проговорил Сашка, констатируя сей положительный момент скорее для себя, чем для собеседника.
- Ждать чего? – не понял Игорь, но ответа так и не получил.
Впрочем, он не огорчился, а принялся за пенный напиток. А Сашка тем временем наблюдал, как на сцену опять поднимались две девицы в красных платьях и одна в пышном чёрном, оттого несколько вульгарном. Была она рыжая с всклокоченной копной, с веснушками во всё лицо и плотненькой фигурой. Поднявшись, барышня в чёрном, дождалась вступления очередной композиции, взяла в руки микрофон и запела.
В горле у Сашки пересохло, на висках выступил пот.
- А это кто? – прохрипел он.
- Вокалистка, - посмотрев на сцену, ответил Игорь.
- Это не Она, - непослушным языком, продолжал разговор Сашка.
- Как не она? Она. Уже полвечера здесь поёт.
- Это не Она! – уже не сдерживая раздражение, выкрикнул Сашка и хлопнул по стойке. Как ни странно, из голоса ушёл хрип, но легче от этого не стало. – Не она пела! Другая была, с тёмными волосами, собранными в пучок заколкой с лилией, высокая, родинка нал губой... Ну? Вспоминай!
- Ты чего? С ума уже сходишь? Ну как не она? Ты любого спроси, другой вокалистки здесь не было! – с таким же раздражением выкрикнул очкарик, но внимательней посмотрев на Сашку, хлебнул пива и сказал уже спокойней. - Слушай, а тебе точно хорошо? Может, пойдём ко мне? Какой-то ты странный весь вечер. В таком состоянии отпускать тебя не хочу. И знаешь, лучше правда больше не пей, обойдись соком.
Девица заливалась со сцены и в ноты и правда попадала через раз. Сашка устало прослушал две её песни, а потом слез с табурета пошёл за кулисы. Не могла Она просто исчезнуть. Это какая-то ошибка и бред. Девчонки просто поменялись местами, переоделись, парики одели, да кто их знает, этих актрис и певичек. Да и вообще, женская логика всегда вызывала его отдельный для разговора восторг. Может розыгрыш такой у них сегодня. Довести его до белого каления. Наверняка Она сидит там и хихикает. Дура.

Игорь подоспел как нельзя вовремя. Мир к тому времени уже опять приобрёл целостность и логичность. Настроение не улучшилось, зато от пережитого шока раздражительность усилилась. Чтоб не сорваться на ничего не понимающего собеседника, лучше было бы помолчать, в крайнем случае, утвердительно помычать, но очкарик не дал.
- Ну как девочки? – с наскока подсел он на соседний табурет и выжидательно изогнулся, боясь пропустить ответ в шумной обстановке.
- Хреново, - отрезал Александр, подхватил бокал с коньяком и залпом выпил.
- Почему? – от неожиданной резкости закашлялся Игорь, потом насупился и сел обратно на табурет. – Вполне себе.
- Да нормально, нормально, - отмахнулся Сашка, чтоб не затевать нудный разбор мнений очевидного. – Сойдут, видишь, даже коньяка взял немного, как понравились.
- Ну, а я что говорил, - расслабился собеседник, - и всего-то надо просто выбраться отдохнуть после рабочей недели.
- Да-да... это я понял. Слушай, а Югослав точно их откуда обычно привёл?
- Как из музыкалки. А что?
- Да вокалистка... – Сашка замялся, подбирая слова, но ничего путного из его попыток не вышло, и закончил он вполне прозаично, - у них больно необычная.
- Вокалистка, как вокалистка, - пожал плечами очкарик. – Иногда в ноты не попадает, иногда до нужной не дотягивает. Либо совсем неопытная, либо повелась на обещанные «продюсером» златые горы и с сырыми композициями теперь выступает.
- Надо же... не заметил, - удивился собеседник. - И долго они ещё выступать будут?
- Да сейчас после перерыва ещё полчаса и всё. А дайте ещё пива, пожалуйста, - обратился он к бармену.
- Это хорошо... Значит, долго ждать не придётся, - задумчиво проговорил Сашка, констатируя сей положительный момент скорее для себя, чем для собеседника.
- Ждать чего? – не понял Игорь, но ответа так и не получил.
Впрочем, он не огорчился, а принялся за пенный напиток. А Сашка тем временем наблюдал, как на сцену опять поднимались две девицы в красных платьях и одна в пышном чёрном, оттого несколько вульгарном. Была она рыжая с всклокоченной копной, с веснушками во всё лицо и плотненькой фигурой. Поднявшись, барышня в чёрном, дождалась вступления очередной композиции, взяла в руки микрофон и запела.
В горле у Сашки пересохло, на висках выступил пот.
- А это кто? – прохрипел он.
- Вокалистка, - посмотрев на сцену, ответил Игорь.
- Это не Она, - непослушным языком, продолжал разговор Сашка.
- Как не она? Она. Уже полвечера здесь поёт.
- Это не Она! – уже не сдерживая раздражение, выкрикнул Сашка и хлопнул по стойке. Как ни странно, из голоса ушёл хрип, но легче от этого не стало. – Не она пела! Другая была, с тёмными волосами, собранными в пучок заколкой с лилией, высокая, родинка нал губой... Ну? Вспоминай!
- Ты чего? С ума уже сходишь? Ну как не она? Ты любого спроси, другой вокалистки здесь не было! – с таким же раздражением выкрикнул очкарик, но внимательней посмотрев на Сашку, хлебнул пива и сказал уже спокойней. - Слушай, а тебе точно хорошо? Может, пойдём ко мне? Какой-то ты странный весь вечер. В таком состоянии отпускать тебя не хочу. И знаешь, лучше правда больше не пей, обойдись соком.
Девица заливалась со сцены и в ноты и правда попадала через раз. Сашка устало прослушал две её песни, а потом слез с табурета пошёл за кулисы. Не могла Она просто исчезнуть. Это какая-то ошибка и бред. Девчонки просто поменялись местами, переоделись, парики одели, да кто их знает, этих актрис и певичек. Да и вообще, женская логика всегда вызывала его отдельный для разговора восторг. Может розыгрыш такой у них сегодня. Довести его до белого каления. Наверняка Она сидит там и хихикает. Дура.


Ничего, сейчас он выведет Её на чистую воду. Выволокет на танцплощадку и покажет очкарику, а прежде всего самому себе, что с восприятием мира у него всё в порядке и он в «своём уме».
Протиснувшись между разнузданных танцующих к плотной шторке, Александр исчез в узком коридорчике, что она прикрывала. Звуки музыки тот час стали глуше и уже не били так сильно в виски и черепную коробку. Теперь звук походил на тот, когда время замерло. Не совсем «через вату», всё-таки звуки более резкие, чем тогда, но близко... Ещё несколько шагов и он найдёт Её.
Он распахнул дверь... и в малюсенькой тусклой гримёрке никого не было. Не было Её струящегося длинного платья, не было Её переливающейся заколки с лилией, не было ничего Её... даже аромата шиповника и смородины. Уж он-то не должен был испариться отсюда, ведь когда Она ушла со сцены, шлейф этого аромата преследовал его через весь бар. Но даже этого эфемерного ключика в помещении не было. Здесь пахло сыростью и старыми вещами. На трюмо разбросана фирменная косметика и флаконы с дешёвыми духами. Несколько чехлов для одежды небрежно висят на стульях вместе с вешалками, зимние куртки и полушубки свалены в углу на скамье с коричневым кожзамом. Всё обычно до примитивности.
Сашка устало прислонился к стене. Что с ним не так? Что за галлюцинации его сегодня преследуют весь вечер?
- Вы что-то ищите? – в гримёрку заглянул молодой охранник.
Вид у него был то ли надменный, то ли виноватый. Похоже, он недавно исполняет свои обязанности и разрывается в дилемме между исполнительностью и чрезмерной бдительностью. Ну, право, может это хахаль одной из выступающих, а он тут его... Неудобно получится.
Сашка посмотрел на растерянного стража порядка тусклым взглядом и не ответил. Потом оторвал себя от стены, отодвинул охранника из проёма, медленно вышел в темноту коридора. Куда идти? Идти никуда не хотелось. Жить тоже. Искра надежды и драйва сменилась апатией, ещё более глубокой, чем была до прихода в бар. Квартира сейчас будет чужой, друзья будут пустыми незнакомцами, максимум – фоновым режимом внутреннего раздрая. Это конец...
- Где был? – полюбопытствовал Игорь, когда Сашка тёмной тучей материализовался рядом со стойкой.
Взрослый подросток уже нежно ворковал с блондинистой нимфеткой, осторожно трогая её в неприличных местах, особо не стесняясь и не прикрываясь и считая, что никто этого не заметит.
- Нигде, - равнодушно ответил Сашка. – Пошли.
- Куда?
- Никуда.
- Значит, ко мне? – обрадовался Игорь, но огорчённо посмотрел на нимфетку.
- Отсюда, - уронил утверждение Александр и направился к выходу.
Он не видел, как странный знакомый торопливо чмокает несостоявшуюся подругу, быстро расплачивается с барменом и бежит вслед. Не видел, но знал. И ему было всё равно, догонит он его или нет. А может, наплюёт на его заскок и останется бухать дальше.
- Значит ко мне, - обозначился очкарик репликой, когда догнал его. – Знаешь, у меня там бардак...
- Мне всё равно.
- А понял-понял... Ты только не переживай, – начал тараторить Игорь. – У меня есть хороший психотерапевт, даже записываться не надо, просто придём, он тебе рекомендации даст, таблеточки выпишет, если надо даже сам достанет...
В этот момент холодный ветер подхватил пустые слова и засыпал их снегом. Сашка не слушал и даже был рад, что ничего не слышно. В мыслях вертелась Она. Её голос, Её движения, Её танец... Глупо. Очень глупо. Почему он сразу не пошёл за Ней? Возможно, он застал бы Её врасплох, возможно, проследил куда Она ушла, он нашёл бы Её по тени, по запаху... А может Она вообще не ходила в гримёрку, просто вышла через чёрный ход, и он поздно Её искать начал.

Дадут ли ему ещё такую возможность? В мозгу предательски заскребла мысль, что «такой шанс» предоставляется исключительно раз в жизни. И он свой просрал. От этого стало ещё более пусто, мерзко и холодно. Сашка поднял воротник, сгорбился, съёжился, сунул руки в карманы, будто это могло согреть изнутри.
- Ты вообще меня слушаешь? – окликнул его Игорь, возвращая к действительности. - Мы пришли!
Очкарик стоял возле деревянной двери подъезда двухэтажного типового кирпичного дома, посреди высоток. Наверное, такие после войны ещё немцы строили. И как он не заметил этот дом, мимо же шёл? Фонари, правда нигде не горят, освещается пешеходная зона только исходящим с соседних домов светом из окон. Сашка и не знал, что такие дома ещё в Москве остались, думал посносили давно, особенно из центра. А тут...
- У нас отопление качественно сделано и стены толстые, утеплять не надо, - прочёл его мысли Игорь, стараясь в темноте попасть ключом в замочную скважину. После нескольких попыток ему это удалось, замок щёлкнул. - Соседским домам меньше повезло, там с технологией что-то напутано было, продувало всё зимой, жильцы с удовольствием разъехались, как только им предложили. А наши нет, дом отстояли. Сам понимаешь, центр, Москва. Отсюда никто съезжать не хочет.
- Ну да, ну да... зачем объясняешь? Вроде не спрашивал.
- А я каждому второму это объяснял раньше перед дверью, а каждому следующему второму за дверью. Со временем в привычку вошло. Не собирался грузить...
Они молча поднялись по узкой лестнице. На втором этаже лестничная площадка на две квартиры, располагающиеся напротив друг другу. Снизу входа в квартиры на первый этаж нет.
- У тех соседей, что снизу, отдельная входная дверь, - опять пояснил Игорь. – Очень удобно. Не то, что в современных домах. А потом жалуются, что жильцы друг друга не знают...
Александр отключил слух, бубнёж знакомого его опять перестал интересовать, хотелось погрузиться в свои тяжёлые думы, но не успел. Пока разувался в малюсеньком коридорчике, стукнулся два раза о дверной косяк, второй раз такой неловкости, заставил громко выругаться.
- Не разговаривай громко, у меня соседи снизу уже спят, - вкрадчиво попросил очкарик.
Гость кивнул и пошёл в ванну. В совмещённом санузле, еле закрыл подтекающий кран, после мытья рук, взглянул в зеркало. Сам бледный, глаза от недосыпания ввалились, губы обветрены, коротко подстриженные волосы подчёркивали обозначающуюся лысину. Мда, герой-любовник из него сейчас так себе. Может его ночное наваждение из-за этого и скрылось, даже не обернувшись? Да нет, бред. Может и правда всё привидилось?
Когда Александр зашёл на кухню, Игорь приготовил уже ароматный чай. Из чего он его сотворил, понятно не было, но тёрпкий густой вкус создавал иллюзию, будто чай настаивался не пять минут, а полчаса, и этим пьянящим вкусом заставил забыть все невзгоды. Внутри потеплело, захотелось разговаривать.
- Какая фирма чай делает? – полюбопытствовал он.
- Никакая. Я сам делаю, - пояснил хозяин. - Травы собираю, сушу, потом зимой вот... согреваюсь. Понравилось?
- Очень, - честно ответил Сашка. – Мне похожий чай бабка в деревне летом заваривала.
- Бабка? Значит, она в травах разбиралась? – осторожно продолжил тему собеседник. - А ты этому искусству выучился?
-Давно это было. Может и рассказывала чего, да я не помню ничего. Тогда ещё никаких снов не снилось... – Сашка одёрнул сам себя, посмотрел на Игоря. Тот вроде ничего не заметил, стоял, отвернувшись к окну, обхватив кружку двумя руками. Только в стекле отражались его зрачки, сейчас ярко светившиеся, как у кошки. Наверное, отраженный ими свет от фонарей, даёт такой эффект.
- Пей, пей, не стесняйся, - обернулся он к гостю. – Спаться будет крепче.
Зрачки у хозяина потухли, но не сразу. Ещё некоторое время они горели в тени отбрасываемой абажуром древней люстры, а потом он вышел на свет и эффект исчез. Сашка пригубил кружку с ароматным напитком, но пить дальше не стал. Как-то странно на него чай влиял. Может что-то там такое, что плохо с алкоголем сочетается? Или наоборот хорошо... для хозяина. Болтливым что-то он стал не в меру с него.
Поставив чашку на стол, Сашка вспомнил, что в прошлый раз перед тем как проболтаться хозяину про свои сны, тот угощал его чаем из термоса. Тогда они гульбанили ночью возле канала по поводу Галкиного дня рождения. После двух дежурных бутылок пива Сашка перешёл на соки и морсы, так как на следующий день за руль, а рисковать он не хотелось. Так что под утро, когда основная братия разбредалась по палаткам и была весьма весёлой и мало вменяемой, он был трезвым, но слегка продрогшим. Игорь угостил его чаем из термоса «для сугреву за знакомство» и понеслось... Сейчас хозяин вроде не заметил тревоги гостя, спокойно показал на малюсенькую комнату рядом с кухней.
- Спать будешь там.
Сашка отогнувшись на стуле рассмотрел предполагаемое место ночёвки. Комната была чуть просторней, чем прихожая, и всё по размерам больше напоминала гроб с высокими стенками. Но узкая одноместная кровать со скомканным покрывалом и парой узких подушек вполне себе вмещалась. Даже тумбочка каким-то чудом втиснулась. В чём не соврал Игорь, так это в том, что у него бардак. Даже в этой маленькой комнатке, умудрялись располагаться вещи не характерные для спальни. Резина для велосипеда в углу с пыльной паутиной, открытый ящик с инструментами выглядывающий из под кровати, мандариновые корки на подоконнике рядом с засохшей фиалкой с крошащимися коричневыми листьями. Полки над кроватью с небрежно впихнутыми стопками книг ещё больше сужали пространство. А вот на противоположной стене, в массивной раме на уровне глаз висела картина с изображением каких-то вельмож, а может военачальников времён Римской империи. В белых туниках с красными плащами, золотыми венками и массивными перстнями на пальцах. Находились вельможи среди мраморных колонн, за которыми наблюдались море, а по горизонту угадывалась горная гряда. Картина единственное, что расширяло здесь пространство. Занятная обстановка. Со времён студенчества в подобной не зависал. Будто время повернулось вспять. А может картина создавала такой эффект? В любом случае, если открыть форточку и завернуться в покрывало, можно неплохо выспаться... возможно, даже без снов. Может и правда специальный чай позволит отдохнуть от ночных видений.
- А ты где будешь? – машинально спросил Сашка, вдоволь насмотревшись.
- А я в большой, - неопределённо махнул Игорь и виновато улыбнулся. - Но у меня там... сам понимаешь, так что располагайся.
- Угу... – согласился гость, - тогда спокойно ночи.
Хозяин ушёл, оставив на кухне ночное освещение для удобства. Сашка некоторое время прислушивался к шуму ночного города за окном, потом перебрался на кровать. Но не смотря на заверения в волшебных свойствах чая, не спалось. Он лежал с открытыми глазами, смотрел на картину с довольными жизнь деловыми людьми и перебил в памяти события этого вечера. До тех пор, пока не повеяло странными благовониями. По удушающим свойствам, похожими, на дешевые ароматные индийские палочки. Запах шёл сл стороны кухни, Игорь, что ль зажёг в своей комнате? Это удивило. Игорь никогда не упоминал, что увлекается этой восточной ерундой. Сашка открыл форточку шире, но воздух это не освежило.

Понедельник Четверг Суббота Воскресенье

Всего за неделю: 21 114

Ничего, сейчас он выведет Её на чистую воду. Выволокет на танцплощадку и покажет очкарику, а прежде всего самому себе, что с восприятием мира у него всё в порядке и он в «своём уме».
Протиснувшись между разнузданных танцующих к плотной шторке, Александр исчез в узком коридорчике, что она прикрывала. Звуки музыки тот час стали глуше и уже не били так сильно в виски и черепную коробку. Теперь звук походил на тот, когда время замерло. Не совсем «через вату», всё-таки звуки более резкие, чем тогда, но близко... Ещё несколько шагов и он найдёт Её.
Он распахнул дверь... и в малюсенькой тусклой гримёрке никого не было. Не было Её струящегося длинного платья, не было Её переливающейся заколки с лилией, не было ничего Её... даже аромата шиповника и смородины. Уж он-то не должен был испариться отсюда, ведь когда Она ушла со сцены, шлейф этого аромата преследовал его через весь бар. Но даже этого эфемерного ключика в помещении не было. Здесь пахло сыростью и старыми вещами. На трюмо разбросана фирменная косметика и флаконы с дешёвыми духами. Несколько чехлов для одежды небрежно висят на стульях вместе с вешалками, зимние куртки и полушубки свалены в углу на скамье с коричневым кожзамом. Всё обычно до примитивности.
Сашка устало прислонился к стене. Что с ним не так? Что за галлюцинации его сегодня преследуют весь вечер?
- Вы что-то ищите? – в гримёрку заглянул молодой охранник.
Вид у него был то ли надменный, то ли виноватый. Похоже, он недавно исполняет свои обязанности и разрывается в дилемме между исполнительностью и чрезмерной бдительностью. Ну, право, может это хахаль одной из выступающих, а он тут его... Неудобно получится.
Сашка посмотрел на растерянного стража порядка тусклым взглядом и не ответил. Потом оторвал себя от стены, отодвинул охранника из проёма, медленно вышел в темноту коридора. Куда идти? Идти никуда не хотелось. Жить тоже. Искра надежды и драйва сменилась апатией, ещё более глубокой, чем была до прихода в бар. Квартира сейчас будет чужой, друзья будут пустыми незнакомцами, максимум – фоновым режимом внутреннего раздрая. Это конец...
- Где был? – полюбопытствовал Игорь, когда Сашка тёмной тучей материализовался рядом со стойкой.
Взрослый подросток уже нежно ворковал с блондинистой нимфеткой, осторожно трогая её в неприличных местах, особо не стесняясь и не прикрываясь и считая, что никто этого не заметит.
- Нигде, - равнодушно ответил Сашка. – Пошли.
- Куда?
- Никуда.
- Значит, ко мне? – обрадовался Игорь, но огорчённо посмотрел на нимфетку.
- Отсюда, - уронил утверждение Александр и направился к выходу.
Он не видел, как странный знакомый торопливо чмокает несостоявшуюся подругу, быстро расплачивается с барменом и бежит вслед. Не видел, но знал. И ему было всё равно, догонит он его или нет. А может, наплюёт на его заскок и останется бухать дальше.
- Значит ко мне, - обозначился очкарик репликой, когда догнал его. – Знаешь, у меня там бардак...
- Мне всё равно.
- А понял-понял... Ты только не переживай, – начал тараторить Игорь. – У меня есть хороший психотерапевт, даже записываться не надо, просто придём, он тебе рекомендации даст, таблеточки выпишет, если надо даже сам достанет...
В этот момент холодный ветер подхватил пустые слова и засыпал их снегом. Сашка не слушал и даже был рад, что ничего не слышно. В мыслях вертелась Она. Её голос, Её движения, Её танец... Глупо. Очень глупо. Почему он сразу не пошёл за Ней? Возможно, он застал бы Её врасплох, возможно, проследил куда Она ушла, он нашёл бы Её по тени, по запаху... А может Она вообще не ходила в гримёрку, просто вышла через чёрный ход, и он поздно Её искать начал.
Дадут ли ему ещё такую возможность? В мозгу предательски заскребла мысль, что «такой шанс» предоставляется исключительно раз в жизни. И он свой просрал. От этого стало ещё более пусто, мерзко и холодно. Сашка поднял воротник, сгорбился, съёжился, сунул руки в карманы, будто это могло согреть изнутри.
- Ты вообще меня слушаешь? – окликнул его Игорь, возвращая к действительности. - Мы пришли!
Очкарик стоял возле деревянной двери подъезда двухэтажного типового кирпичного дома, посреди высоток. Наверное, такие после войны ещё немцы строили. И как он не заметил этот дом, мимо же шёл? Фонари, правда нигде не горят, освещается пешеходная зона только исходящим с соседних домов светом из окон. Сашка и не знал, что такие дома ещё в Москве остались, думал посносили давно, особенно из центра. А тут...
- У нас отопление качественно сделано и стены толстые, утеплять не надо, - прочёл его мысли Игорь, стараясь в темноте попасть ключом в замочную скважину. После нескольких попыток ему это удалось, замок щёлкнул. - Соседским домам меньше повезло, там с технологией что-то напутано было, продувало всё зимой, жильцы с удовольствием разъехались, как только им предложили. А наши нет, дом отстояли. Сам понимаешь, центр, Москва. Отсюда никто съезжать не хочет.
- Ну да, ну да... зачем объясняешь? Вроде не спрашивал.
- А я каждому второму это объяснял раньше перед дверью, а каждому следующему второму за дверью. Со временем в привычку вошло. Не собирался грузить...
Они молча поднялись по узкой лестнице. На втором этаже лестничная площадка на две квартиры, располагающиеся напротив друг другу. Снизу входа в квартиры на первый этаж нет.
- У тех соседей, что снизу, отдельная входная дверь, - опять пояснил Игорь. – Очень удобно. Не то, что в современных домах. А потом жалуются, что жильцы друг друга не знают...
Александр отключил слух, бубнёж знакомого его опять перестал интересовать, хотелось погрузиться в свои тяжёлые думы, но не успел. Пока разувался в малюсеньком коридорчике, стукнулся два раза о дверной косяк, второй раз такой неловкости, заставил громко выругаться.
- Не разговаривай громко, у меня соседи снизу уже спят, - вкрадчиво попросил очкарик.
Гость кивнул и пошёл в ванну. В совмещённом санузле, еле закрыл подтекающий кран, после мытья рук, взглянул в зеркало. Сам бледный, глаза от недосыпания ввалились, губы обветрены, коротко подстриженные волосы подчёркивали обозначающуюся лысину. Мда, герой-любовник из него сейчас так себе. Может его ночное наваждение из-за этого и скрылось, даже не обернувшись? Да нет, бред. Может и правда всё привидилось?
Когда Александр зашёл на кухню, Игорь приготовил уже ароматный чай. Из чего он его сотворил, понятно не было, но тёрпкий густой вкус создавал иллюзию, будто чай настаивался не пять минут, а полчаса, и этим пьянящим вкусом заставил забыть все невзгоды. Внутри потеплело, захотелось разговаривать.
- Какая фирма чай делает? – полюбопытствовал он.
- Никакая. Я сам делаю, - пояснил хозяин. - Травы собираю, сушу, потом зимой вот... согреваюсь. Понравилось?
- Очень, - честно ответил Сашка. – Мне похожий чай бабка в деревне летом заваривала.
- Бабка? Значит, она в травах разбиралась? – осторожно продолжил тему собеседник. - А ты этому искусству выучился?
-Давно это было. Может и рассказывала чего, да я не помню ничего. Тогда ещё никаких снов не снилось... – Сашка одёрнул сам себя, посмотрел на Игоря. Тот вроде ничего не заметил, стоял, отвернувшись к окну, обхватив кружку двумя руками. Только в стекле отражались его зрачки, сейчас ярко светившиеся, как у кошки. Наверное, отраженный ими свет от фонарей, даёт такой эффект.
- Пей, пей, не стесняйся, - обернулся он к гостю. – Спаться будет крепче.
Зрачки у хозяина потухли, но не сразу. Ещё некоторое время они горели в тени отбрасываемой абажуром древней люстры, а потом он вышел на свет и эффект исчез. Сашка пригубил кружку с ароматным напитком, но пить дальше не стал. Как-то странно на него чай влиял. Может что-то там такое, что плохо с алкоголем сочетается? Или наоборот хорошо... для хозяина. Болтливым что-то он стал не в меру с него.
Поставив чашку на стол, Сашка вспомнил, что в прошлый раз перед тем как проболтаться хозяину про свои сны, тот угощал его чаем из термоса. Тогда они гульбанили ночью возле канала по поводу Галкиного дня рождения. После двух дежурных бутылок пива Сашка перешёл на соки и морсы, так как на следующий день за руль, а рисковать он не хотелось. Так что под утро, когда основная братия разбредалась по палаткам и была весьма весёлой и мало вменяемой, он был трезвым, но слегка продрогшим. Игорь угостил его чаем из термоса «для сугреву за знакомство» и понеслось... Сейчас хозяин вроде не заметил тревоги гостя, спокойно показал на малюсенькую комнату рядом с кухней.
- Спать будешь там.
Сашка отогнувшись на стуле рассмотрел предполагаемое место ночёвки. Комната была чуть просторней, чем прихожая, и всё по размерам больше напоминала гроб с высокими стенками. Но узкая одноместная кровать со скомканным покрывалом и парой узких подушек вполне себе вмещалась. Даже тумбочка каким-то чудом втиснулась. В чём не соврал Игорь, так это в том, что у него бардак. Даже в этой маленькой комнатке, умудрялись располагаться вещи не характерные для спальни. Резина для велосипеда в углу с пыльной паутиной, открытый ящик с инструментами выглядывающий из под кровати, мандариновые корки на подоконнике рядом с засохшей фиалкой с крошащимися коричневыми листьями. Полки над кроватью с небрежно впихнутыми стопками книг ещё больше сужали пространство. А вот на противоположной стене, в массивной раме на уровне глаз висела картина с изображением каких-то вельмож, а может военачальников времён Римской империи. В белых туниках с красными плащами, золотыми венками и массивными перстнями на пальцах. Находились вельможи среди мраморных колонн, за которыми наблюдались море, а по горизонту угадывалась горная гряда. Картина единственное, что расширяло здесь пространство. Занятная обстановка. Со времён студенчества в подобной не зависал. Будто время повернулось вспять. А может картина создавала такой эффект? В любом случае, если открыть форточку и завернуться в покрывало, можно неплохо выспаться... возможно, даже без снов. Может и правда специальный чай позволит отдохнуть от ночных видений.
- А ты где будешь? – машинально спросил Сашка, вдоволь насмотревшись.
- А я в большой, - неопределённо махнул Игорь и виновато улыбнулся. - Но у меня там... сам понимаешь, так что располагайся.
- Угу... – согласился гость, - тогда спокойно ночи.
Хозяин ушёл, оставив на кухне ночное освещение для удобства. Сашка некоторое время прислушивался к шуму ночного города за окном, потом перебрался на кровать. Но не смотря на заверения в волшебных свойствах чая, не спалось. Он лежал с открытыми глазами, смотрел на картину с довольными жизнь деловыми людьми и перебил в памяти события этого вечера. До тех пор, пока не повеяло странными благовониями. По удушающим свойствам, похожими, на дешевые ароматные индийские палочки. Запах шёл сл стороны кухни, Игорь, что ль зажёг в своей комнате? Это удивило. Игорь никогда не упоминал, что увлекается этой восточной ерундой. Сашка открыл форточку шире, но воздух это не освежило.
После получаса удушливого беспокойства, Сашка всё-таки решил заглянуть в соседнюю комнату. Не то, чтоб он боялся побеспокоить хозяина, но мало ли... Но и спать в такой духоте возможности не было. Осторожно ступая, он с удовольствием про себя отметил, что по незнакомому полу удалось пройти без скрипа. Военная кафедра, как бы ни была скупа на знания и умения, всё же давала о себе знать в сложные моменты. Дверь в ванну была закрыта, а в большую комнату приоткрыта. По неровным отблескам на стенах, угадывался ночник с красноватым оттенком. Удушающий аромат шёл оттуда. Гость тихонько постучал, всё ещё раздумывая, спит ли обитатель комнаты.
- Да входи, чего уж... – послышалось в ответ.
Дверь распахнулась, будто её кто-то потянул изнутри, но Игорь, как оказалось, сидел на расшитых под восточный манер подушках на полу у противоположной стены справа от окна. Рядом беспорядочно расставлены свечи, источающие дурманящий аромат. Это они давали красноватый отблеск по комнате, так что никакого ночника здесь не было. Среди свечей разложены толстые книги. Вместо кровати за дверью брошен прямо на пол матрас. Рядом письменный стол заваленный книгами со стилизованными под старину золотыми буквами. Под столом лежали две советские каски времён великой отечественной, там же валялись несколько горстей гильз. Хозяин же этого бардака сейчас водил ладонями над одной из толстых свечей, заставляя колыхаться неверное пламя, бродить по стенам странные тени.
- Ты чего? – спросил Сашка. – Зачем?
Вопрос: «Что делаешь?» - тоже вертелся на языке, но выглядел бы здесь совсем глупо, так как вразумительного ответа на него можно не получить, либо получить, но в силу неполной собственной информации по теме и не понимания возможного сленга, всё равно не ощутить сути.
- Чищу пространство, - ответил Игорь.
- И как, получается? – ухмыльнулся гость. – А от чего? Или кого?
- От всего, что противоречит учению Главного.
- А... Да, важное дело, – протянул Александр и только сейчас заметил очертания религиозных деятелей в массивных рамах на одной стене.
Что ж... Такое мировоззрение не новость, сейчас сплошь и рядом. Но вот содержимое противоположной стены его удивило. Там на комоде стояли статуэтки, фрески, рукоделия, вазы с изображениями мёртвых учений. Среди обитателей тамошней коллекции угадывались величественный Зевс, расчленённый Осирис, Инанна с яблоками, развратная Иштар, разъярённый Один, Дионис с рассыпчатой гроздью винограда, Геката с псами, Велес в медвежьих шкурах... В разных ипостасях, в разных изображениях, с разными хейти, от разных мастеров и в невообразимом хаосе. Всё это стояло, висело, лежало, парило на полках и над потолком на крючках, подставках, гвоздиках... Как в этом можно было разобраться не понятно, а главное, зачем всё это человеку, который здесь пытается проводить чистку. Первым делом, согласно логике, ему надо очистить свою комнату, а потом и слегка марафет в мозгах навести. Если ещё не поздно. И как его угораздило сбежать от своих тараканов в дом к человеку, где их ещё больше? Осознав широту проблемы, Сашка попятился.
- Знаешь, я уже такси вызвал, сейчас приедет. Так что, пока.
- Пока, - равнодушно откликнулся Игорь. – Как знаешь. Я думал, что ты захочешь избавиться от своих ночных наваждений. Забыть о них, как страшный сон, извини за тавтологию. Значит, просчитался... Ну что ж...
Гость, уже почти натянувший второй кроссовок, так и застыл в позе аиста. Забыть? И больше никогда не чувствовать раздираемую на клочки душу? Забыть и всё? И произнёс, не слыша собственного голоса, ощупью осознавая возможное счастье:
- А это возможно?

После получаса удушливого беспокойства, Сашка всё-таки решил заглянуть в соседнюю комнату. Не то, чтоб он боялся побеспокоить хозяина, но мало ли... Но и спать в такой духоте возможности не было. Осторожно ступая, он с удовольствием про себя отметил, что по незнакомому полу удалось пройти без скрипа. Военная кафедра, как бы ни была скупа на знания и умения, всё же давала о себе знать в сложные моменты. Дверь в ванну была закрыта, а в большую комнату приоткрыта. По неровным отблескам на стенах, угадывался ночник с красноватым оттенком. Удушающий аромат шёл оттуда. Гость тихонько постучал, всё ещё раздумывая, спит ли обитатель комнаты.
- Да входи, чего уж... – послышалось в ответ.
Дверь распахнулась, будто её кто-то потянул изнутри, но Игорь, как оказалось, сидел на расшитых под восточный манер подушках на полу у противоположной стены справа от окна. Рядом беспорядочно расставлены свечи, источающие дурманящий аромат. Это они давали красноватый отблеск по комнате, так что никакого ночника здесь не было. Среди свечей разложены толстые книги. Вместо кровати за дверью брошен прямо на пол матрас. Рядом письменный стол заваленный книгами со стилизованными под старину золотыми буквами. Под столом лежали две советские каски времён великой отечественной, там же валялись несколько горстей гильз. Хозяин же этого бардака сейчас водил ладонями над одной из толстых свечей, заставляя колыхаться неверное пламя, бродить по стенам странные тени.
- Ты чего? – спросил Сашка. – Зачем?
Вопрос: «Что делаешь?» - тоже вертелся на языке, но выглядел бы здесь совсем глупо, так как вразумительного ответа на него можно не получить, либо получить, но в силу неполной собственной информации по теме и не понимания возможного сленга, всё равно не ощутить сути.
- Чищу пространство, - ответил Игорь.
- И как, получается? – ухмыльнулся гость. – А от чего? Или кого?
- От всего, что противоречит учению Главного.
- А... Да, важное дело, – протянул Александр и только сейчас заметил очертания религиозных деятелей в массивных рамах на одной стене.
Что ж... Такое мировоззрение не новость, сейчас сплошь и рядом. Но вот содержимое противоположной стены его удивило. Там на комоде стояли статуэтки, фрески, рукоделия, вазы с изображениями мёртвых учений. Среди обитателей тамошней коллекции угадывались величественный Зевс, расчленённый Осирис, Инанна с яблоками, развратная Иштар, разъярённый Один, Дионис с рассыпчатой гроздью винограда, Геката с псами, Велес в медвежьих шкурах... В разных ипостасях, в разных изображениях, с разными хейти, от разных мастеров и в невообразимом хаосе. Всё это стояло, висело, лежало, парило на полках и над потолком на крючках, подставках, гвоздиках... Как в этом можно было разобраться не понятно, а главное, зачем всё это человеку, который здесь пытается проводить чистку. Первым делом, согласно логике, ему надо очистить свою комнату, а потом и слегка марафет в мозгах навести. Если ещё не поздно. И как его угораздило сбежать от своих тараканов в дом к человеку, где их ещё больше? Осознав широту проблемы, Сашка попятился.
- Знаешь, я уже такси вызвал, сейчас приедет. Так что, пока.
- Пока, - равнодушно откликнулся Игорь. – Как знаешь. Я думал, что ты захочешь избавиться от своих ночных наваждений. Забыть о них, как страшный сон, извини за тавтологию. Значит, просчитался... Ну что ж...
Гость, уже почти натянувший второй кроссовок, так и застыл в позе аиста. Забыть? И больше никогда не чувствовать раздираемую на клочки душу? Забыть и всё? И произнёс, не слыша собственного голоса, ощупью осознавая возможное счастье:
- А это возможно?

Утреннее тёмное зимнее небо грохотало снежными тучами. Хотя конечно, грохотало не оно. Грохотало внутри самой Чары от болезненного протеста. От нежелания вставать, вылезать из под горячего одеяла в прохладную темноту комнат. Что она забыла в такую рань? Хотя, не рань это. Просто день сейчас такой маленький. Каких-то четыре часа и опять темно. В темноте ложишься, в темноте просыпаешься. Это очень короткое время от всего года, но пережить его надо. И не просто пережить, а выйти победителем из этой войны с самим собой и с миром.
Ведьмочка всё же откинула одеяло, нащупала под подушкой мешочек с берёзовыми пересыпающимися рунами, потянула на себя, прижала к менталу, будто они могли восстановить утраченный большой огонь, позволить оказаться там, чему нет больше места, насладиться хотя бы искрами. Мгновенье внутренней наполненности... И понимание, что нет. Не хочет она там оказаться. Это пройденный этап. Попадает туда иногда в полусонном состоянии, но не больше.
Ни жалости к утраченному, ни иллюзий о возврате в прошлое не было. Первой Чара не позволила родиться, а с последними расправилась за полгода. Сложно и больно добивать красивые миры внутри себя. Многие, боясь боли, пытаются их реставрировать. Тянут за собой мёртвую ношу через года, как черепаха домик. Прикладывают к трупам воспоминаний отжившие слова, мысли. Забывая, что не разрушив, нельзя создать новое. Просто места не хватит. Что выбрать? Пустоту или продолжающую разлагаться почерневшую мумию? Ведьмочка на последнюю реальность была не согласна. Муторно и страшно оказаться в одиночестве в самой себе. Но не привыкать, не в первый раз остаются позади обломки. Бывало и хуже.
Как огонь распалился до такой степени, она сама не поняла. Любопытство, жажда власти, недостаток информации привели к этому? Уже не важно. Это дело казуального анализа, и она позже к нему доберётся. Сейчас не до этого. После взрыва, осталось только спокойно ждать, когда огонь съест всё, до чего доберётся, а до чего не добрался, она сама кинула на растерзание. Уходить, так уходить. Рушить, так рушить. Для нового нужно обширное пространство и больше воздуха. А пока здесь всё в дыму, развития не будет.
Когда огонь погас, а астрал впитал в себя густой дым, образовалась бескрайняя серая пустыня, настоящая вселенная для свершений. На этом радости кончились. В этот раз эфирка догорев, рассыпалась пепельными головешками. Не имея основания, она сама стала им. Даже здоровье покачнулось. Это говорило, что внутренний огонь добрался до физического тела. Очень не предусмотрительно. Ни врачи, ни аптеки здесь не помогут. Настоящая ведьма не должна себе такого позволять. Но ничего, на ногах после такого удара устояла. А дальше дело техники. Надо только знать, к каким Силам за здоровьем идти. Видимо не успели Они поставить крест на ней, после такого бесчинства, что и спасло. А может, разглядели некоторый потенциал и его надо отрабатывать. Просто так ничего в жизни не даётся. Ни талантов, ни возможностей. Не сумел, не захотел, не смог использовать по назначение – больше не дадут. Найдут более достойных кандидатов. А с тебя издержечки спишут. Как правило, после таких расчётов человеку остаётся только самый минимум на пропитание. Многие после этого спиваются, сгнивают заживо, обозляются на мир. С Чарой этот номер пока не пройдёт.
За год из выжженной пустыни ведьмочка смогла создать яркие угли. Да, это противоречит законам внешней реальности, но не противоречит магическим. Только изменяет их. Сначала получались еле тлеющие угли, едва дышащие. Дающие совсем мало света, мало тепла. Ещё летом казалось, что это провал и ей не справиться. Но теперь, к началу зимы, это уже цвета густой патоки горячие угли, которые схватывают любое слово, пришедшее с ментала, любую мысль. Как пёрышко или лоскуточек бумажной салфетки, поджигая, освещая, оценивая, переваривая, выбирая новую реальность. Яркий язычок пламени быстро гаснет, оставляя нетронутым массивный слой под босыми ногами. Это радует. Это её основа. На ней, как на сёрфе, можно преодолеть любую волну. С таким основанием мало что может сбить её с намеченной цели. Разве что стихийное бедствие. Но может когда-нибудь, она сможет выдержать и его. Это основание похоже на королевскую мантию. Значит надо быть достойной.
А впереди Йоль. Когда время представить на суд высших Сил свои результаты. Устойчивость, выработанная от прохождение Рагнарёга, несколько реализованных идей, постоянная учёба, до завидного крепкая семья и... Любовь. Всё равно Любовь. Без неё невозможно. Чара будет её черпать отовсюду, источников достаточно. Отказаться от Любви – это слабость, добровольная психологическая Смерть, которая и в физическом мире не заставит себя ждать. Быть ходячим мертвецом может позволить себе человек. С него и взятки гладки. Люди уходят в никуда. Не оборачиваясь, не анализируя, прикрываясь словом «судьба». Но ни один маг, ни одна ведьмочка себе позволить это не может. Любовь надо понять всю без остатка, научиться с ней работать, приносить жертвы и не отрицать дары, даже болезненные. Только тогда можно стать настоящей королевой, которой подчиняться будет само Время. И каждый Йоль будет открывающейся возможностью, а не ещё одним шагом в объятия Смерти. Которая конечно когда-нибудь придёт и за ней. Но не раньше, чем сочтут необходимым она и Силы. Ведь и ей, и Им ещё много надо преодолеть битв и реальных, и с самими собой. И неизвестно ещё, какие из них болезненней и страшнее.

Он оказался напротив. Тёмно-синий, почти чёрный джемпер, сдержанная улыбка, крепкая фигура, короткая стрижка. Это был он. И это было странно. Он заказал себе выпить и сложил руки в замок перед собой. Она его видела во сне, как и это место. Японский ресторан, мягкого цвета стены, с красными иероглифами абажуры на люстрах, тёмного дерева не убиваемые столы.
Она не собиралась встречаться здесь. Да и вообще уже не собиралась. Не ждала, не звала, не мечтала. И на тебе. Зачем? Чара поставила крест на этом человеке, но он вместо того, чтоб совсем исчезнуть из жизни, материализовался. Дубликат, конечно. Это не Геральт. Всего лишь его двойник доступный в этом отражении, в этой реальности. Он сам не знал кто он, но знала она, и этого было достаточно. До этого момента звёзды им видеться не позволяли. Не предусмотрено программой. А она – штука жестокая. С ней лучше бороться вдвоём, но можно и одному. Но если один сильно сопротивляется, у второго нет шансов. Ну нет, так нет. До свидания. Следующую жизнь никто не отменял, может там повезёт, если этот собеседник будет ещё интересен. И вот на тебе. Приплыли.
Ведьмочка моментами из под ресниц наблюдала за ним. Одновременно отмечая сходства и совсем не удивляясь им. Созвучное имя, не курит, тоже злой, нелюдимый, малоразговорчивый, не терпит манипуляций. Но так же ловко умеет ставить её в дурацкое положение, не прикладывая никаких усилий. Это было забавно и чуть-чуть стыдно. Совсем чуть-чуть. Но больше забавно.
Притягивал ли сам? Шло ли притяжение он неё? Не понятно. У неё по всем колокольчикам был отбой. А у него нет. Друзья потом отметили, что он пялился на неё весь вечер. Но это совсем не удивительно. Когда сидишь напротив человека, так или иначе притягиваешь его взгляд. Так что навряд ли стоит обращать внимание.
Разошлись не попрощавшись, даже не обернувшись. Запомнил ли он? Навряд ли. Вспомнит ли сама? Не уверена. Но ещё одна мечта сбылась. И перед самым новым годом.

- Разве это возможно? - повторил Сашка после некоторый паузы.
- Не только возможно, но и прямо показано! - всё-таки откликнулся Игорь. Длинные тени от свечей нехотя скользили по стенам, приглашая ещё побыть здесь и во всём разобраться. Очкарик продолжил. - Я ещё летом решил, что это не нормально, и что у тебя видения странные какие-то, а значит что-то надо делать, они тебя морально выпить могут. А теперь зимой, полагаю это вообще смерти подобно? Зима она вообще... сложная всегда. Лёгких зим не бывает.
Он то ли вопросительно, то ли утвердительно уставился на Сашку. Гость отвечать не стал, просто сел рядом с ним на цветастые подушки. Ерунда или нет, но он должен хотя бы попытаться избавиться от химеры внутри.
- Рассказывай, что предлагаешь, - медленно сказал он.
- Да пустяки, - хозяин подался вперёд, вероятно, чтоб аргументы выглядели более весомо, стёкла очков сверкнули. Сашка был спокоен, на него такие штучки не действовали. Но собеседник не заметил скептицизма и с жаром продолжил. - Конечно, для здравомыслящего современного человека, это может показаться диковатым, но я уже несколько раз прибегал к этому методу для себя и кое-каких знакомых... Результаты потрясающие! У всех испарились тревожность, бессонница, нервозность. Всё стали веселыми, приятными в общении людьми.
- А я значит, не спокоен? – нет, всё-таки зря он остался. Зомбоящик ведь дикая, но эффективная. Добирается до своей жертвы незаметно для него самого, но заметно для окружающих.
- Нет, ну что ты, - заискивающе улыбнулся хозяин, - но уж больно ты мрачен. Душа глядя на тебя разрывается.
- Не думаю, что это должно тебя касаться.
- Тем не менее, ты не отказываешься от помощи, - ухмыльнулся Игорь.
Крыть было нечем.
- Ну, так что ты предлагаешь?
- Ты знаешь, кто такая Лилит? - Игорь заёрзал на подушках.
- Нет, не встречал такой.
- Ты не понял. Я имею ввиду демоницу, а не женщину или девушку. По преданию, сбежав из рая, она поклялась убивать младенцев и мстить Адаму, то есть всем мужчинам. И никто из нас теперь не исключение. Мы все, понимаешь, все под угрозой! Да, нападает она не на всех. Выбирает тех, с кем может тягаться. Но и чтоб борьба не была слишком скучной. В зоне риска находятся одиночки, хотя не всегда. Вот на тебя через сны действует такая Лилит. И хочется тебе или нет, либо ты избавиться от этих наваждений, либо она заставит свести тебя счеты с жизнью. Так что лучше последовать моим советам.
- Игорь, ты себя вообще слышишь? Ты так и не сказал мне, что именно я должен сделать.
- Довериться мне.
- А вот этого я не люблю. Ещё предложения есть?
- Есть, но без этой составляющей никак.
Есть методика, которая позволяет выуживать из памяти плохие воспоминания. Они как точка притяжения для Лилит. Не будет их, она тебя больше не найдет. Никогда! Ты сможешь жить, радоваться, не оборачиваясь назад, не думая...
- Последнее, конечно сомнительное удовольствие. Но допустим. От меня что требуется?
Ничего особенного. Просто сидеть спокойно, по возможности закрыв глаза.
Сашка скривился.
- Нет, так нет. Пошёл на попятную Игорь. - Я понимаю, это сложно так сходу взять и кому-то довериться. Знаешь, что... давай просто посидим спокойно, а я попробую из тебя страхи выудить даже сдвигаясь с места.
Это становилось уже забавно.
- Как ты это себе представляешь? – сделал удивлённую интонацию гость.
- Ты сидишь просто рядом со мной, а я работаю. Тебе ничего делать не надо. Можешь открыть глаза, можешь закрыть – не важно. Главное - расслабься.
- И что должно произойти в тоге? Я что-то почувствую?
- Скорее всего да. Но реакция и чувствительность у всех разная. Так что гарантировать не могу. Ну что, согласен?
- Хорошо, давай, - согласился Сашка. - Хуже навряд ли будет, но и лучше тоже. Просто не верю. Но хоть посмеюсь потом.
Игорь издёвки не заметил, склонил голову и что-то забубнил. Сашке было уже всё равно. Он рассматривал тени, что рождались на стенах от множества свечей. В какой-то момент тени стали приобретать женские очертания. Волосы у дамы были распущенны, но в них угадывалась заколка с лилией. Сашка потёр глаза и тени снова приобрели бесформенность. Спать, что ли уже на самом деле хочет? Нудное бормотание соседа по подушкам вгоняло в сон, не смотря на сидячее положение. Удушающий аромат свечей, к которому он вроде привык, опять начал сдавливать горло, удивительно, но это не мешало засыпать. Только прокашлялся разок, сглотнул. И сам не заметил, как провалился в дремоту, а там перешагнул в сон. Вокруг оказался сад с густым ароматом цветов. Такой Сашка чувствовал только весной в деревне, когда зацветали сливы или вишня. Он не шёл, а скорее плыл между зарослями огромного папоротника, кустов шиповника, смородины, яблонь и ещё каких-то фруктовых деревьев, о которых не знал... Таким необычным методом передвижения, он приплыл к тихому водоёму, где и остановился. По краям неровного озера в ветвях ивы щебетали птицы. Александр прошёл по берегу, потрогал воду. Она была тёплая, прозрачная гладь позволяла увидеть собственное отражение. Здесь воздух был свежее и приятней. И никого вокруг. Он закрыл глаза, прислушался к пению птиц.
- Вставай, вставай! - послышалось позади.
Сашка не отреагировал. На корточках продолжал дремать возле воды.
- Вставай! - раздалось ближе. Голос был женский. Где-то он его уже слышал. Сашка прислушался, но глаза не открыл. Очень уж дремота одолела.
- Вставай! - этот призыв оказался под самым ухом, затем последовал толчок, от которого он потерял равновесие и упал бы, если бы не выставил вперёд руки.
Он находился в комнате, рядом горели свечи, на стене было видно, что над ним нависла тень с ножом. Сашка сгруппировался, перекувырнулся, когда оказался на спине, согнул ноги и с размаха ударил Игоря в живот. Тот согнулся, прижал руки к животу, застонал.
- Ты чего? – прохрипел хозяин, опуская руку с ножом. Тот был какой-то замысловатой формы, с длинной деревянной ручкой, на которой было что-то вырезано, но под ладонью не видно что.
- А ты чего? – сквозь зубы процедил Сашка, намереваясь встать. Левая рука оказалась под столом и наткнулась на что-то холодное. Гость ощупал этот предмет, отворачиваться от хозяина он не рискнул. И не слишком надеялся, что сможет определить, что попалось под руку. Каска, всё-таки вспомнил он. А Игорь продолжал объяснять.
- Я же сказал, страхи удалить нужно, а ножом самое оно, быстрее всего. Для этого и спрашивал, доверяешь ли. А тут посмотрел, ты спишь. Решил как раз ножом по воздуху и помашу, ничего страшного.
- Помашешь, говоришь? Ты что совсем дурак? Знаешь, давай прекращай этой хренью заниматься.
- Я бы с радостью, но знаешь, процесс уже запущен. Теперь обратно ну никак нельзя. Так что, давай я несколько взмахов сделаю, и всё закончится, все сны уйдут и не никогда больше не вернуться. Никто тебя больше беспокоить не будет!
Не дожидаясь положительного ответа, Игорь опять распрямился, хоть и с трудом, и начал какие-то замысловатые движения ножом. То туда, то сюда, но и правда мягко, без резких движений, может и правда фигнёй пострадает и отойдёт?
На стене опять возникла тень. Тень женщины. Она отделилась и стены и прошептала.
- Беги, беги. Не давай, уничтожить себя.
Куда бежать? Сашка сжал каску, она нагрелась от его руки и... затрепыхалась под рукой. Сашка вообще перестал понимать, что происходит. Сознание скакнуло в сторону и себя он уже видел со стороны.