- Я видела это в огне… Ну вот мне и удалось заставить тебя говорить, как настоящего Стража.

- А я тебя видел!.. – Реплика Дарьи не то, чтобы разрядила обстановку, но предотвратила переход конфликта в рукопашную фазу. Право жрицы определять, кто здесь Страж, а кто – так, мимопроходил, представлялись присутствующим спорным. Однако оспаривать его с оружием в руках никто не собирался. Антонио нервно оглянулся, но активной поддержки уже не ощутил. Думгварды в целом давали понять, что видели Дарью примерно там же, где и он. Но и только.

- Какая-то беркушка будет говорить мне, что значит быть настоящим Стражем! Удавиться можно!

- Удавись, - сердечно посоветовали из глубин пещеры, явно предлагая беспокойному халфлингу не разжигать, или уж отстаивать честь в перебранке самостоятельно. Общество постепенно возвращалось к прерванным занятиям – плевкам и картам. Чужакам, с порога попытавшимся влезть в чужой монастырь со своим уставом, присоединяться не предлагали.

Изобиженный Антонио с лязгом убрал мечи, да и сам не без демонстративности убрался куда-то за пределы освещённого пространства.

Совместно с Argumentator'ом
 

Мда, полурослик отреагировал, мягко говоря, нервно. Оно и неудивительно. Дарья из тех людей, чьи шутки- даже самые явные и неприкрытые - всегда воспринимаются большинством как самые что ни на есть серьезные заявления. Был у Брэндона один такой друг. Все время недоумевал, почему даже похабный анекдот в его исполнении кажется правдивой историей. Воистину, это дар, хотя не без своего побочного эффекта: когда тот же друг пытался говорить серьезно, большинство от него просто отмахивалось. Хватит шкатулкой греметь, мол. Глупо шутишь...
Значитца, теперь из обидчивого Антония ничего не вытянешь. С другой стороны, а та ли он личность, чтобы поведать нечто мало-мальски достоверное? Уже неважно.
Тэк-с, что здесь еще потенциально интересного? Местные вряд ли поведают им что-либо, после инцидента-то... Идти дальше, вглубь коридоров смысла нет. Ключ уж точно не там, если до конца верить ощущениям.

- Идем вниз? - шепнул Кузнец спутникам.

Жрица не ответила, провожая хоббита взглядом. Лицо её приняло обычное выражение - нечто наподобие напряженного ожидания с примесью отвращения. Таким оно было всегда, если она не сражалась, не молилась или не заставляла себя изобразить что-то еще.

- Молчание - знак согласия, - пробормотал полуэладрин и кивнул Айлеку.

В комнате за проемом ключа не было, зато было немало Стражей судьбы. И один из них попытался завязать разговор. Тут бы и уйти, сославшись, на дела, тем более, что столько бессмысленной болтовни Пыльному не нравилось, но жрица решила...пошутить. И показать свое мнение о энтропии. Хранитель Праха лишь вздохнул, показав свое отношение к этому. Он лично считал, что энтропия бывает разной. И мозговыносительная болтовня - одна из ее многочисленных видов.
Вскоре проявил себя еще один вид разрушения: конфликт. Полурослик юмора не оценил и взялся за клинки. Остальные грузилы тоже решили вступиться. "И как выпутаться?" - подумал Инсим, но все разрешила та же жрица.
Конфликт был исчерпан. никто не желал его продолжать. На шепот Кузнеца Айлек лишь кивнул, а заодно попытался припомнить, нет ли рядом комнат, куда группа еще не заглядывала. Не помешало бы неадолго отстать от товарищей и заглянуть в поисках ключа. если что - есть отговорка "Ошибся и инщу своих." Примерно такой вид.

Попытка поиска ключа в нижних помещениях, - «подвале с дретчами», вход в который открывался в полу первого, складского этажа башни, не увенчалась успехом сразу по трём причинам. Во-первых, вход, вернее люк, открываться отказался. Что представлялось несколько странным, принимая во внимание отсутствие каких-либо запоров. Можно было даже предположить, что люк заколдован. Так, наверно, и было.

Во-вторых, попытка открыть люк привела к срабатыванию сторожевого глифа. На створку оказалось наложено ещё и заклинание «Тревога». Да и наложено-то как-то криво, ибо вместо оглушительного визга раздалось неубедительное звяканье, словно из шкафа на каменный пол посыпалась посуда.

В-третьих же, все как-то сразу ощутили, что и ломиться в подвал особого смысла нет. В плане ключа после спуска из «зала собраний» обратно на «склад» стало «холоднее». И попытка продолжить спуск лишь привела бы к усугублению этого ощущения.

- Ах ты ж… - непарламентарно прокомментировал ситуацию Клаус, появляясь на лестнице. – Куда ж вы ж на? Дретчи же там, и ещё силы знают какая полуразумная сволочь, - они ж только Самаэля узнают. И то через раз. Потому и заперто. И ведь сказано ж вам было не лезть, что демоническая мелочь там. Или забыл сказать?

Последний вопрос не был риторическим. Клаус, похоже, не помнил. Но alarm слышал не он один, наверху невнятно восклицали женским голосом и блеял Самаэль. По результату восклицаний квадратный грузила попёр обратно наверх, а на его месте нарисовались женские ноги в зелёных бриджах. Ноги ещё немного потопали не то на Клауса, не то на Самаэля. После чего Мирра спустилась целиком. Хоть и не полностью. Для сохранения господствующего положения и наилучшего обзора предводительница Стражей осталась на лестнице.

Несмотря на обычай предписывающий вступать в ряды грузил лишь людям и тифлингам (исключения в виде Антонио не брались в расчёт), Мирра оказалась эльфкой, а может полуэльфкой или вроде того. Расы длинноухих в Мультивселенной разнообразны. Роста она была небольшого, кожу имела неестественно белую, волосы странные – зелёные с просинью. Возраст, не определялся даже приблизительно по причинам происхождения, цвет же глаз – по причине постоянного прищура. Губы Мирра тоже держала плотно сжатыми.

Невидимый Самаэль сверху блеял что-то про набег на Помрачённых в Аззаграте.

- Здравствуйте, рубаки. – Эльфка не улыбнулась, и походило что это вообще не в её обычае. – Герои невидимого фронта… Приветствую вас в моей башне. Есть такое заклинание «Узнать фракцию». Но если вы Анархисты, - а по логике должно быть так, ибо у нас-то с Заставой всё ровно, - оно может и не сработать. Так я и думаю: надо ли его применять?

Совместно с Argumentator'ом
 

Воистину, чего сильнее опасаешься, на то самое в конечном итоге и нарываешься. Это закон жизни, да не простой, а можно сказать, что самый незыблемый. В этом Брэндону доводилось убеждаться неоднократно. И этого следовало ожидать... Так, неужели опять юлить и выкручиваться? Опять врать? Можно, конечно, но ради чего? Есть ли смысл продолжать насиловать и свои, и чужие мозги? То-то и оно, что нет. Неизбежное все равно случится. Так или иначе.

- И тебе тоже привет, - ответил Кузнец эльфийке. - Применять заклинание или нет - решай сама. Ведь, как я понимаю, на самом деле наше мнение здесь никакой роли не играет. И не должно играть. Но для начала все-таки скажу: нет, к Анархистам мы не имеем никакого отношения.

Полуэладрин был спокоен как приговоренный узник, смирившийся со своей участью и привыкший к мысли, что ему терять нечего. Поэтому он сказал правду. Почти полную. Благо, фракционная принадлежность не передается по праву рождения. Не титул, чай.

Дарья на появление наверху эльфийки (или полуэльфийки) отреагировала просто - чуть повернулась в сторону Брендона, как будто следит за его действиями. Но выставленное по направлению к Мирре левое плечо говорило войну о другом - морально лучница была готова к бою.

- Да, к Анархистам не имеете, - согласилась Мирра, заклинание, всё-таки, прочитав. – Анархисты пытались бы выдать себя за Думгвардов… только успешнее. Теперь же мы имеем двух кликеров и пыльного в придачу. Первые, - к кому обращалась эльфка было не совсем понятно, может к пати, а может и к своим миньонам этажом выше, - первые вечно в слезливом восторге от величия собственного духа, позволяющего взглянуть в глаза правде, то есть Небытию и признать тщету и бессмысленность жизни, всякий след которой будет уничтожен безжалостной энтропией. Когда погаснут солнца Прайма и растают шестерни Механуса… ага. При этом мужество их так велико, что находя мысль сию непереносимой для смертного, ищут они от неё убежище в безумии, пытаясь бежать от собственного рассудка. Т прнёс? Ага?

- Вторые же, попроще, и хотят лишь договориться с Вечностью. В том смысле, что у Бытия нет даров, а у них – смотри-ка – как раз нет и чаяний. И таким образом в Истинной Смерти они обретают желаемое. Смысла нет, но в нём нет и нужды, потому что нужды вообще нет.

- То есть, те и другие не способны подняться выше обывательской планки. И под «Смыслом», которого нет, имеют в виду лишь то, что имеет смысл в глазах смертного. Но об истинном смысле Бытия, судить может лишь само Бытие. И тогда уж Смысл тождественен Цели, а цель Итогу, ибо раз кроме Бытия ничего нет, то и достичь своей Цели ему ничто помешать не может. Итогом же Бытия является распад. Перебрав и реализовав заложенные потенции, движется оно к состоянию максимальной энтропии – единственному абсолютно устойчивому состоянию.

- Поняли что-нибудь? - поинтересовалась Мирра на этот раз конкретно у путешественников. – Если не поняли, то и ладно. Просто колитесь, какого корнугона вам тут нужно на самом деле.

Иногда самый лучший способ солгать - сказать правду. Хотя в случае отношений Брэндона с Мией это правило не работало, но здесь и сейчас воин решил рискнуть.

- История проста до безобразия, - пожал плечами Кузнец. - И нам не хочется усложнять ее искусственно. Совсем. Так вышло, что ключ от нужного нам портала находится у вас в крепости. Что это - мы пока сами не знаем, но ворожба указала прямо и недвусмысленно, что это рукотворный предмет, характерный для плана в целом. Отсюда следует лишь одно: если нам будет позволено побродить здесь еще немного, то узнаем. А если нет... Что ж, ты в своем праве, и мы обещаем тихо-мирно отсюда уйти.

Иногда простейшее решение оказывается наилучшим.
- Не имеющий материальной ценности? – произнесла Мирра. – Это жаль. Я-то надеялась, что вы ищете здесь звёздчатый сапфир на две тысячи золотых пунктов. Мы – не нашли, но вам вдруг повезёт… Сапфир пришёлся бы очень кстати. Пусть ищут, - разрешила она куда-то наверх. – Но под присмотром. А потом пусть убираются.

Идти дальше вниз смысла нет. Возвращаться в галереи - тоже. А вот двигаться по лестнице наверх... Этот вариант кажется чуть менее бессмысленным, чем прочие. Тем более, с пробудившейся Миррой они уже встретились и отделались очень даже легко.
Допускал ли Кузнец возможность подвоха со стороны эльфийки? Да, допускал. В конце концов, нельзя целиком и полностью доверять даже себе самому, не то что впервые встреченному или встреченной. Едва заметная складка между бровей лекарки говорила о том, что Дарью тоже гложут сомнения и подозрения. Но иногда риск оправдан и допустим.
Как там поговаривала мать? Лучше выставить себя просто берком, чем трусливым и нерешительным берком.
Поэтому вперед. По ступеням.

Кузнец поверил словам начальницы башни, но беспокойство не покидало тебя. Отсутствие доверия к кому бы то ни было стало уже настолько привычным, что хотелось обращаться к Правдолюбцу по поводу каждого сказанного кем-то кроме тебя слова, но приходилось сдерживаться. В этот раз, с учетом обстоятельств, ты сдерживаться не стала. Умная молитва, вопрошающая о проблеске Аша, должна была открыть тебе, не кривили ли душой Грузилка, командуя вас отпустить после завершения поисков, или же действительно не держала зла и была готова на это пойти. Возможно, не самый разумный способ испытывать терпение божества (да и Мирры тоже). Но...
- Значит - без кровопролития? Поискали - и ушли? - стараясь говорить предельно вежливо, обратилась ты к остроухой. Сам Митра смотрел через твои глаза на пламя её души, готовый распознать малейшее отклонение от истины.

"Н-да...впрочем, все равно когда-нибудь придется переродится..." - примерно так подумал Айлек, увидев множество Стражей Судьбы с их предводительницей. За меч хвататься Пыльный не стал, но рука уже нашла в кармане громовой камень. А следом можно и магический огонь бросить...
Кузнец решил сказать правду, и, к всеобщему удивлению группы это сработало. "Даже не верится." - подумал Инсим и пока что остался в комнате, в то время как Безумец отправился в поисках ключа наверх. Самому человеку оставалось проверить лишь ту странную дверь, ведущую прямиком к пропасти...но мало ли где был ключ? Например, прицепился с обратной стороны двери. Кто знает...
Жрица тоже не доверяла словам Мирры (так звали эльфийку, которая оказалась в башне за главную) и каким-то образом попыталась это проверить. Никак иначе Хранитель Праха не мог истолковать настолько прямой вопрос.

- Нет, конечно, - покачала головой Мирра, удаляясь по лестнице. – Это я пошутила. На самом деле, я скормлю вас Антонио. Он просто помешан на культуре Darksun – мира торжествующей энтропии, населённого полуросликами-каннибалами… Но ему не хватает практики.

Обычно, заклинание давало ясное понимание правдивости или лживости сказанного. И только. Но в данном случае, - шутили ли так силы Бездны, или же у Митры были свои причины, - перед внутренним взором Дарьи возник целый встрёпанный фраваши, принявшийся многословно оправдываться. Высказывание Мирры сплетено из правдивых и ложных утверждений, причём, последние преобладают, бубнил благой дух. Но это ничего не значит, так как утверждения, ложные по форме, зачастую являются истинными по содержанию, и наоборот, рассмотрев же различные смысловые слои… И, вообще, что есть Истина – сложный философский вопрос, а распутывать этот клубок он во имя всех собак сейчас не будет, ибо сие бесполезно в любом случае. Слова эльфки на данный момент не являются отражением её замыслов, так как сама она с намерениями ещё не определилась, и собирается поступить с партией сообразно обстоятельствам.

***

Вернувшись в зал собраний и поднявшись ещё на один этаж, Кузнец обнаружил там комнату неясного назначения, - мебель и хлам были подобраны как-то бессистемно. Походило, впрочем, что тут тоже никто не ночевал, хотя в данный момент в помещении, помимо полуэладрина, оказалось трое. Демонически, опасно злой Самаэль, прислоняясь к стене, буравил пришельца яростным взглядом. По лестнице сверху спускался жрец Талоса – дикого, праймового вида бородач. Топорща кустистые брови, волхв тыкал в сторону Брэндона пальцем, и что-то там взрёвывал негодующе-вопросительным тоном на родном, вероятно, наречии. Третий грузила – типичный, эталонный даже какой-то бард, - кажется, хотел перевести речи жреца, но не мог, так как его самого душила богатырская икота. Певец пытался справиться с бедой, прихлёбывая из жбана.

Ключа, впрочем, в комнате Кузнец не заметил, рыться же в вещах было бы неблагоразумно с любой точки зрения. Кроме того, как и при спуске в подвал, Брэндон чувствовал, что удалился от цели.

***

Более других повезло Инсиму. Вернувшись в зал, воин взялся за железную дверь ведущую в сторону пропасти. И почувствовал, что «тепло». Хмыкнув, Клаус не без труда справиться с приржавевшим засовом и намертво заклинившими петлями и распахнул створку.

Воину одновременно открылись и необозримая бездна под ногами, и мост впереди. Такое могло быть лишь потому, что мост являлся подвесным, да ещё и разрушенным. От стены башни, провисая теряющимися во мгле дугами, отходили две толстые цепи. К ним на верёвках когда-то крепился дощатый настил. Ныне дерево и пенька истлели и присутствовали фрагментарно, свешиваясь неряшливыми лохмотьями. Цепи же были целы.

Айлек сразу увидел ключ. Но понять, что же из видимого им ключом является, оказалось не так-то просто. Ключом оказались цепи. Вернее, каждое из звеньев – вытянутых колец пару дюймов толщиной, двенадцать длиной и шесть шириной, - являлось ключом.

Кирпично-красные, как от ржавчины, так и от природы, ибо откованные из абиссальной стали (ценившейся, впрочем, меньше зелёного булата Баатора), звенья некогда были созданы магией старых лордов, построивших систему фортификаций в Провале. Это был предмет присущий плану, компактный, малоценный, не магический. Железо мостов было защищено магией или местной физикой от износа, разрыва и ржавления, но не являлось колдовским само. Это был вполне обычный предмет в на слое, полном мостов и подъёмников. И одновременно труднодоступный.

Дверь любила шутить, выбирая в качестве ключей раковины моллюсков, разбросанные на тонком льду у краёв кишащих чудовищами полыней. Или медали, получить которые можно было лишь за заслуги в бою. Или зубы урсинала, с которыми могучий обитатель верхних планов не спешил расставаться. Здесь же звенья цепей никто не охранял. Каждое из них, просто, удерживалось колоссальным весом всех остальных. Причём, никакого намёка на стык Инсим не увидел. Кольца казались цельными.

Всем своим видом выражая раскаяние о причиненном троице аборигенов беспокойстве, Кузнец отправился обратно. Удаляясь по лестнице вниз, он еще долго спиной чувствовал обжигающий взгляд бородача-жреца. Впрочем, до сердящейся Дарьи ему далеко. Ту вообще сложно перещеголять...
Снова оказавшись в зале, полуэладрин решил не стоять без дела, дожидаясь новостей, а отправиться по последнему оставшемуся маршруту - за Айлеком, к двери. На случай, если Пыльному вдруг понадобится помощь. Лучше, конечно, чтобы не понадобилась, но чем танарри не шутит.

Айлек долго-долго смотрел на толстую цепь, на которой держались остатки моста. Будь он "живым", то наверняка бы рассмеялся. А так он просто пытался не ухмыльнуться и сохранить спокойное и невозмутимое выражение лица. Такая ирония судьбы - ключ, который никем не охранялся, но который возможно было донести до портала лишь в телеге, которой у авантюристов не было.
Пыльный услышал, что кто-то идет к нему сзади и обернулся, готовый ко всему. Оказалось, что это был Кузнец.
- Ключ - вот эта вот цепь. - без долгих расшаркиваний указал рукой Инсим на упомянутый предмет.
- Есть идеи, как ее снять? Правда мне теперь кажется, что легче будет найти другой путь в Сигил. - спросил Хранитель Праха. - Хотя...может попробовать отломить одно звено, только эта сталь...не уверен.

Как выяснилось, Безрадостный не зря отправился вслед за Пыльным. Едва завидя полуэладрина, Инсим без обиняков обрадовал его находкой.

Кузнец в ответ хмыкнул. Сталь он любил и прежние навыки не забыл, прибегая к ним на Заставе при любом удобном случае. Только нужные инструменты с собой в экспедицию он не взял. Не подумал, что они могут понадобиться. Но такой ли уж это промах, собственно?

- Попробовать-то можно. Теоретически, - произнес Брэндон негромко. - Имей я при себе хотя бы молот с долотом, процедура существенно упростилась бы. А так... Я бы не рискнул предпринимать что-либо в отношении этого моста. Думаю, нужно поискать что-нибудь другое, менее труднодоступное. Подъемник или что-то в этом роде... Пока же надо вернуться к Дарье и рассказать ей. И не стоит злоупотреблять гостеприимством Грузил. Определенно.

Кузнец и Инсим застали лекарку там, где и рассчитывали застать - на условленном месте.

- Ключ найден, - сказал ей полуэладрин. - Айлек выяснил, что это цепь. От местного недействующего моста. Вернее, звено цепи... Достать невозможно, но, как мы поняли, сгодится другая схожая цепь.

- Вот, нашпионили же, абишаи, и так просто уйдут? – злобно поинтересовался Самаэль, спускаясь в зал по лестнице в компании жреца и барда.
- Да что нашпионили-то? - вяло поинтересовалась Мирра. – Состояние моста легко определить и снаружи.
- Так, и что «состояние»? Кому надо, те пролезут по цепям. А они теперь знают, что дверь не замурована, - не растерялся булеазу. – Знают, сколько нас здесь.
- Эти – везде лазили, оружием интересовались, - ввернул появившийся из коридоров Антонио. – Сразу не понравились мне.
- Ребарбора! Ребарбора, Талос! – неизвестно что добавил к вышесказанному клирик. Бард же, наконец, вроде бы, совладавший с икотой, просто пытался глубоко дышать.
- Тихо! Вы! – отрезала эльфка, так сурово, словно Талос был упомянут не кстати. – А по-моему, они безвредны. Как и все кликеры, - не от мира сего. И малость с приветом. Но убить можно, - рассеянно кивнула она Самаэлю, непонятно добавив: - В крайнем, конечно, случае.
- В-О-О-О-Н-Н-И-И!!!!!
Чудовищный, резонирующий рёв, исходящий откуда-то сверху, выбив пыль из прекрытий, сотряс башню.
- Молчать! – не разобрав, рявкнула Мирра на жреца.
- Ребарбора, Талос?
- И-и—и-эк! Твою мать! – опешил бард, расплескав из жбана.
- Это в каком случае, «в крайнем»? – циклился на своём Самаэль. – Я считаю, надо мочить! Мочить, а там разберём!
- В-О-О-О-Н-Н-И-И!!!!! Я раздавлю тебя, как вошь! Я сожру твой гнилой мозг!
- Ребарбора! Ребарбора, Талос! Талос! Ого-го!
- Это бабау, - объяснил Клаус. – С ними был.
И действительно, несмотря на разительную перемену, - ведь в прошлом, бабау говорил голосом мягким, интеллигентным, теперь же завывал, как истинное исчадие, - сомнений почему-то не возникало. Это был бабау, причём, тот самый.
- Я вырву твои кишки и забью их в твою же вонючую пасть! В-О-О-О-Н-Н-И-И!!!!!
Башня гудела. Сыпалась пыль.
- И-И-И-ЭК!!! – заглушал бард
- У меня белый билет, между прочим! У меня отсрочка. Пусть идёт… - почему-то забеспокоился Самаэль. – Откуда он орёт, гад?
- Забрался на крышу и кричит в бойницы голубятни, - поняла Мирра. – Всех бесов нам распугает.
- Он может пролезть внутрь? – поинтересовался Антонио. – Как завывает!
- РЕБАРБО…
- В-О-О-О-Н-Н-И-И!!!!!
- Молчать! Мог бы, пролез бы. – Думгварды присматривались к бойницам, в которые действительно кто-то лез, - толстые, громадные, фута по два, шевелящие отвратительной бахромой ног многоножки. Протиснувшись, они, впрочем, тут же превращались в нервно мечущихся под стропилами и пискляво матерящихся импов. – А дверь, кстати, нужно замуровать, раз уж мы не пользуемся мостом.
- В-О-О-О-Н-Н-И-И!!!!! Я убью тебя!
- Я разберусь, - мужественно объявил Клаус и затопал наверх.
- Я с ним. – Бард перестал, наконец, икать, и почему-то сразу стал крут и страшен в своём клоунском костюме. И с гармонью.
- Как разберутся то? – суетился Самаэль. – И люка же нет на крышу.
На демона не обращали внимания.
- Я обойду его, - сообщил Антонио, хищно улыбаясь. – Через верхний лаз, со скалы.
- Возьми ещё Магуса и Клешку.
- Угу, - кивнул полурослик. После чего, внезапно, вспомнил о группе. – А вас я потом зарежу, - пообещал он.
- Самаэль, бесов построй! И, кстати, о вас, - тут о пати вспомнила и Мирра. – Кто из вас Вонни?
- В-О-О-О-Н-Н-И-И!!!!! С-У-У-У-КА!!!
- ПОШЁЛ НА…!!! – В рёве Клауса заключалась такая сила и властная убедительность, что, казалось, у бабау, просто нет выбора, как только проследовать указанным путём.
Действительно, некоторое время было тихо. Демон явно колебался.
Но превозмог.
- В-О-О-О-Н-Н-И-И!!!!! Выходи, сука!!!
- Талос! Ребарбора! Ребарбора, Талос! – клирик вытянул из-под плаща тяжёлый боевой молот, - оружие явно заслуженное, и покрывшее себя славой в делах.
- Именно, - кивнула Мирра. – Это совершенно логично. Бабау приходил с вами, но никакого Вонни здесь не искал, и внутрь проникнуть особо не стремился. То есть, пока вы не вошли, он полагал, что Вонни в башне нет. Теперь же, когда вы вошли, он думает, будто Вонни здесь. Так что, сознавайтесь, кто из вас Вонни, и что, вообще, здесь происходит. У нас с танарри должно быть всё ровно, - проникновенно объяснила эльфка.

Нет, наверх ты не пошла. Ответы Митры не добавили особенной уверенности относительно слов остроухой, да и не было у тебя желания мозолить глаза Грузилам, знакомство с которыми состоялось столь неудачно. Оставалось надеяться, что спутники разберутся без тебя - довольно смелое предположение. И всё же. Времени прошло не так уж много, но ты начала беспокоиться за Кузнеца и Ай-Лека. Не то чтобы они стали тебе так уж близки, но оставаться наедине с множеством не особенно дружелюбно настроенных рубак... к счастью, приглушенный расстоянием голос одного из спутников развеял подозрения. Они живы и спускаются, хорошо бы - с ключом... Но Кузнец быстро развеял остатки глупой надежды. Что ж, хоть какая-то определенность появилась! Теперь задача номер один - выбраться из башни без происшествий...
"...если бы не проклятый дэв, Друдж! Грузилы насторожились и забаррикадировались. Как бы не начали паниковать... вот как это делает гнусная остроухая! Так. Спокойнее. Мелкий говнюк упоминал Вонни в своём трёпе. Можно сослаться на него. Если, конечно, он не станет врать, чтобы угробить вас, Друдж. Но попытаться стоит..."
- Среди нас Вонни нет. Спроси того пузатого коротышку, который вызвался полезть на скалы. Он трепался о Вонни. Это медвед из Аззаграта, шпионил на дэва. А тот, наверное, просто сбрендил.

Неожиданные осложнения в лице сбрендившего от гнева и истошно вопящего бабау не заставили себя долго ждать. А такие ли неожиданные, собственно? С самого начала Кузнеца не покидала уверенность, что вынужденное якшание с этим демоном им аукнется.
Примерно с третьего раза вопли бабау стали отдаваться в голове эхом, а Брэндон вдруг почувствовал себя препогано. Почти как тогда... когда едва-едва оклемался от самой забористой сигильской мути. Сначала были кайф, небо в алмазах, блаженный туман в голове и эйфория; зато расплата оказалась на удивление высокой. Ощущения были такие, будто попал на самые мерзкие задворки всех адов сразу, тело твое раздирают раскаленными крючьями, а в мозг попеременно вонзается тысяча острых игл разной длины и толщины... Нет, не в тот роковой раз, а раньше. Задолго до... Кузнец едва заметно вздрогнул, прогоняя вызвавшие почти физические ощущения воспоминания. Надо было остановиться, уйти в завязку еще тогда. Но Брэндон был не из тех, кого останавливает одно-единственное предупреждение и один-единственный неудачный опыт. Может, оно и к лучшему. Если бы останавливало, то не было бы в его жизни многих приятностей. И к Безрадостным он тоже не попал бы.

Из этих мыслей его вырвали голоса препирающихся Мирры и Дарьи. Опять этот треклятый Вонни. Ну да ладно, это еще не самое худшее затруднение из тех, что могли произойти.

- Логично, - Кузнец осклабился так, что стали видны два небольших клыка на нижней челюсти, но сделал он это все же без агрессии. - По твоей логике выходит, что демон сопроводил нас до башни, прекрасно при этом зная, что нужный ему Вонни среди нас. Сопроводил, даже не пытаясь что-то нам предъявлять. И только теперь, когда мы не просто вошли, но и побродили здесь некоторое время, демон спохватился-прозрел... Долго же до него доходило. Прямо живое опровержение того, что танарри умны и хитры... Интересная гипотеза. Но нежизнеспособная.

беда пришла, откуда уже не ждали. Бабау отчего-то вспомнил про Вонни и переполошил всех в башне. оно неудивительно, с таким то голосом...
"Отчего же он спохватился? неужели та иллюзия..." - успел подумать Инсим, как внезапно кто-то громовым голосом велел демону идти в известном направлении.
"Кто же тогда навел эту иллюзию? Или урсиноид успел прийти сюда раньше и просто не попадался нам на глаза в башне?" - сформировалась вторая мысль.
- Когда мы подходили с демоном к воротам, то нам всем показалось, что мы видели этого Вонни на стенах вашей крепости. Бабау тоже его видел. Может, это опять повторилось. - добавил от себя Айлек. Выражение лица у него оставалось обычным непроненцаемым, разве что немного окаменело.

- Среди нас Вонни нет. Спроси того пузатого коротышку, который вызвался полезть на скалы. Он трепался о Вонни. Это медвед из Аззаграта, шпионил на дэва. А тот, наверное, просто сбрендил.

- По твоей логике выходит, что демон сопроводил нас до башни, прекрасно при этом зная, что нужный ему Вонни среди нас. Сопроводил, даже не пытаясь что-то нам предъявлять. И только теперь, когда мы не просто вошли, но и побродили здесь некоторое время, демон спохватился-прозрел... Долго же до него доходило. Прямо живое опровержение того, что танарри умны и хитры... Интересная гипотеза. Но нежизнеспособная.

- Когда мы подходили с демоном к воротам, то нам всем показалось, что мы видели этого Вонни на стенах вашей крепости. Бабау тоже его видел. Может, это опять повторилось.

- ВО-ПО-НИ-НА-ЯЯЯЯЯЯЯ!!! – На это раз Клаус и бабау заголосили хором, да ещё и под душевный аккорд гармони. Мирра поморщилась.

- Если просто показалось, то с чего бы ему возвращаться? Действительно, походит на то, что он спохватился и прозрел. Вот, только что он увидел, прозревши? – опасно озадачилась эльфка. – Что же здесь происходит такого, о чём я не знаю?

Вопрос был адресован присутствующим, исключая пати. Самаэль, насколько это доступно демону… но вполне убедительно в итоге… сделал честные глаза. Тифлинги, набежавшие было из скального коридора, растворились в тенях, а бесы под потолком притворились мохнатыми пауками, не владеющими даром речи. Отдуваться, таким образом, за всех пришлось праймовому жрецу.

- Ребарбора, Талос! – оправдывался он. Но Мирра, кажется, ему не особо поверила.

- Это я ещё выясню, кто здесь «Ребарбора».

Вопли наверху, между тем, как-то подозрительно притихли. Выдержав внушительную паузу, разорванную, впрочем, чьими-то неразборчивыми репликами, бабау, наконец, взвыл так, что стало ясно – продолжения не предвидится.

Все помолчали, а жрец – тихо смылся.

Потом сверху слез, стеная гармонью и смахивая пот, бард, а со стоны подземелья вошла пара бойцов, уже виденных путешественниками в казарме. За ними и халфлинг.

- В общем, он улетел, - объяснил бард. – Я видел, через бойницу. Вниз, мимо моста башни. Полез по обрыву к нише, откуда его обстреливал Антонио и его люди. Долез, вроде. Потом упал, почему-то.

- Ну, как-то так, - скромно объяснил хоббит.

- В крайнем случае и балора завалим. Если что, - храбро заметил Самаэль. – А этих?

- А эти, пусть проваливают, - отрезала Мирра, явно сосредоточенная на мыслях, которыми ни с кем не собиралась делиться. С пати – особенно.

Взглядами и жестами партии было предложено проследовать из башни вон.

- Он улетел, но обещал вернуться. - Кто это сказал, осталось непонятным.

Вроде все обошлось. Эльфийка, хоть и не уловила иронии Безрадостного, однако в конце концов дала добро на столь желанный для всех вариант исхода. Предшествующие этому мельтешение и гвалт Кузнец как-то вынужденно проигнорировал. От неизвестности и нескольких мучительных минут нервного напряжения перед глазами полуэладрина все поплыло. Ясно. Очередной припадок.

Вроде бы все обошлось. Но поганое самочувствие не отступило. Напротив, оно усилилось, а незримые раскаленные гвозди в голове стали еще острее.

Как же все это надоело! Лучше уж ад! Стоп, но ты уже в аду, разве нет?А может, уже и мертв? Может, не было ни спасения, ни вступления во фракцию? Ничего не было. Ничего не обошлось. Ты остался лежать на грязном заплеванном полу притона, скрючившись в судорогах, затем, едва твое дыхание прекратилось, тебя выбросили в придорожную канаву. Ты должен был умереть, и умер... Затем наступило промозглое утро, остывшее тело нашли мусорщики и с песнями оттащили в Мортуарий. Уважайте мусорщиков. Возможно, только они помянут вас добрым словом... Что было дальше? Неважно. Главное, что ты здесь, в Бездне, в обществе рябой девицы и хмуро-безучастного типа ищешь никому не нужный хлам. В этом твое наказание. Какая изящная пытка: целую вечность терпеть около себя ту, что не может и не хочет вызывать желание и того, с кем нельзя ни выпить, ни толком поговорить. Вот та компания, которую ты заслужил... Ад - это не Бездна. И не Баатор. И не Серые Пустоши. И не Геенна с Карцери. Планы - всего лишь декорации. Причем декорации дешевые, грубые и прямолинейные, словно в плохоньком театрике где-нибудь на Прайме. Настоящий ад - это другие. И ты сам носишь с собой маленькую персональную преисподнюю, являясь одновременно жертвой и палачом. Принимай свое наказание (двойное! и от других, и от себя самого) без ропота и - по возможности - с благодарностью.
На мгновение перед твоим внутренним взором промелькнуло злорадно смеющееся смазливое личико. Проблема была лишь в том, что его обладательницу ты не видел ни в этой жизни, ни в прошлой.

Связь с реальностью восстановилась не сразу. Несколько мучительно долгих секунд Кузнец осматривался и переводил дыхание. Ощущения были как после банального обморока: перед глазами все плывет, а в голове только одна сложнейшая в своей примитивности мысль: "Где я? Кто я?" Подобные приступы уже случались с ним на Заставе, но в последнее время участились. Хоть его тогда удалось откачать, но бесследно свидание со смертью не прошло. Брэндон понимал: даже если бы он не пожелал становиться фракционером, то все равно остался бы там. В качестве пациента. О прежней жизни после всего произошедшего не могло быть и речи. А раз так, то нет смысла цепляться за свое существование. Нет смысла вообще выбираться из этой задницы... Что там говорят эти двое? Надо идти? Почему бы нет, собственно? Можно и прогуляться. Шаг, еще шаг. И еще. Это не сложно. Хоть трындец отыскивает всех сам, но все же лучше гордо прошагать ему навстречу. Со всех точек зрения лучше. Потому что одинаково бессмысленно. Можно сесть на первый попавшийся камень и ждать конца. А можно идти. Результат будет один - крах всех смыслов. Поэтому вперед.

- Иду я. Иду, - враз охрипшим голосом проговорил Кузнец и последовал за Дарьей и Инсимом. Взгляд его при этом был таким придавленным, затравленным и обреченным, что не по себе стало бы любому стороннему наблюдателю. Если бы таковые откуда-то взялись.

Как бы то ни было, ясность сознания быстро вернулась к Брэндону. Вместе с пониманием того, что надо что-то предпринимать. Для того лишь, чтобы достойно встретить крах.

- Может, того? - спросил полуэладрин у обоих спутников. - Вернемся в поселение? Гадание показало, что цепи там тоже есть. Вдруг там они будут... не такие труднодоступные?

На вопрос красноволосого ты ответила утвердительно, и даже прибавила с некоторой долей яда в голосе, что и сама помнишь об этом получше него. Никаких эмоций. На его получеловеческом лице застыло всё то же выражение, как-будто он силится что-то вспомнить - или с трудом соображает, на каком Плане находится. Как будто твоих слов он не слышал вообще.
- Эй? - интонации в твоём голосе изменились, это "эй" звучало почти взволнованно. Впрочем, этого хватило только на одну реплику.
Похоже, Безумец претерпел очередное бессмыслостное откровение - ты насмотрелась на такое, пока сама была "гостем" Заставы, даже слишком сильно насмотрелась.
- Жизнь это боль, Кузнец?
- Не сказал бы, - коротко ответил мужчина. - Но ад - это ты. И он, - короткий кивок в сторону Пыльного. - И я тоже.
- "Не суди о крепости, пока не уложен последний кирпич, о битве - пока подняты клинки и стрелы ищут цель, о всяком деле, которое не закончено, и о всякой жизни, которая не прожита." - грубый сигильский язык не передавал и половины великолепия гимнов Авесты, но немеркнущий свет их мудрости оставался всё так же ярок. - Ад - поражение в борьбе Аша и Друдж. Но ты еще жив, так? Точка не поставлена.
- Точка? - Кузнец на несколько секунд задумался снова. - Не обязательно опустошать чашу с ядом до дна для того, чтобы понять, что в чаше яд, а не вино.
Чуть грустная улыбка появилась на твоём лице. Значит, он всё-таки сохранил способность соображать, раз отвечает притчами. Однако немного толку от него в таком состоянии, а поэтому...
- Хорошо, пусть так. Поставь чашу на стол. Пока. Полюбуйся узором. Раскрои ею кому-нибудь череп. Допьешь дома. Два парня с мечом лучше, чем один. А я собираюсь принести в жертву Победоносному черную курицу, когда отстроют приют. - Если, конечно, вы все тут не сдохнете.
Кузнец в ответ пожал плечами, затем медленно кивнул, выражая готовность продолжать путь.
- Пусть так. Ведь все это столь же важно, как цвет оперения твой жертвенной курицы.
Ты уже хотела была с раздражением огрызнуться, но осознала, что своего, в общем, добилась. Постепенно, слово за слово - красноволосый придет в норму. А что касается его "неверия" - тебе сразу вспомнилось изречение одного из дастуров Храма: "Когда Ахура запрещал человеческие жертвоприношения - почему, о Победоносный, он не сделал исключения для пессимистов?" Если бы так же легко - одним движением ножа - можно было избавиться от собственных сомнений и страхов. Впрочем - можно было. Но это была бы еще один черный камень, еще одна порция жертвенной крови, падающая на чашу Друдж. Мир перерожденный должен стать лучше? Даже осужденные на Бездну должны иметь надежду?
Нет, время резать себе глотку еще не пришло.

Им позволили уйти. Наверняка не хотели тратить силы на то, чтобы одолеть всю троицу. Впрочем, Айлек в обиде за это не был. Ему еще нужна память, чтобы осознать опыт этой стадии смерти, а гибель, безусловно, привела бы к его потере, и пришлось бы начинать все заново. И не факт, что удалось бы вернуться на истинный путь.
"Но в Сигиле этих путей очень много." - подумал он, спокойно глядя на типичные пейзажи Провала; скалы, скалы, башня и вновь скалы. Ну и мосты еще. Угнетающее зрелище. Впрочем, давным-давно возведенный барьер между собой и окружающим миром не думал давать трещин.Может, еще ничего действительно трогающего за ж...душу не находилось?..
На предложение насчет поселения Инсим кивнул. Можно было попробовать искать подходящую цепь там. Или у Двери лишь один конкретный ключ? вроде об этом никто не говорил...Впрочем, в крайнем случае можно вернуться к обнаруженной цепи с другой стороны, хоть путь будет очень долгим.
Еще Хранитель Праха заметил странное поведение многокровки. кажется, это фракционная меланхолия. Неподдящее для этого время он выбрал...Впрочем, жрица попыталась привести его в порядок. Удалось, кажется, наполовину.

- Место относительно и мало на что влияет, но лучше пока сосредоточиться на нашей небольшой цели. Она дает смысл. Хотя бы на время. - произнес Инсим. - Целенаправленная деятельность от многого уберегает...
"Хоть и от главного тоже. Суета часто мешает понять, что все это - прах, агония, и следует стремиться к Истинному Покою. К Смерти." - про себя продолжил Пыльный. Айлек никогда не был оратором и зная это, не старался кого-либо переманить во фракцию.
А может, стоило попробовать как-нибудь? одни Силы знают...
- Нужно осмотреться. Может, найдем путь к тому поселению где-то внизу... - добавил Хранитель Праха и стал внимательно оглядывать с края провала местность в поисках спуска к тому памятному поселению, на которое по ошибке были сброшены трупы. так же он постарался найти подъемники и мосты. Может, на одном из них удастся взять ключ-звено цепи? Он осматривал все уровни и старался найти ориентиры, с помощью которых можно будет не заблудиться.

Благодаря прочитанному со свитка Кузнецом заклинанию левитации спуск прошёл… не то, чтобы спокойно, но предсказуемо. Шагнув с обрыва, партия медленно поплыла сквозь дымный воздух вниз, вдоль каменной стены, - причём, не отдаляясь от неё далее нескольких футов. Что обнадёживало. Под ногами также наблюдались вполне ожидаемые явления: бездна и острые камни в отдалённой перспективе. Вопрос, хватит ли до этих камней длительности заклинания, впрочем, до самого конца оставался открытым.
Заклинания хватило, хотя приключения начались ещё до посадки. Ближе к концу полёта, пати разминулась с бабау, глубокомысленно лезущим вверх по стене параллельным курсом. Рассеянно оглянувшись, бабау сказал «I’ll be back!» По другую же сторону от демона – и примерно на той же высоте – обнаружилась узкая, но высокая – футов двадцать, - неприятная какая-то щель в скале. И там тоже чудилось какое-то движение.
Приземение, однако, оказалось вполне себе мягким. Хотя, впечатление посадочная площадка производила несколько неожиданное. Да, и здесь - уровнем ниже – имелся карниз, и широкий, футов восемьдесят. Но наклонный, покатый, так что стоять на нём было неудобно.
Вцелом же местность, в противовес оживлённому Аззагратскому уровню, производила впечатление дикой и нехоженой. Какие-либо признаки тропы отсутствовали. Наклонная поверхность представляла собой гребенку из идущих поперёк карниза валов в половину человеческого роста и трещин непонятной глубины. Не ясно было даже, все ли их можно перепрыгнуть.
Самым же пакостным открытием стало ощущение нехорошего оживления над головами. Из расщелины сыпалась какая-то крылатая сволочь, - мелкая, преобладали твари по два-три фута, но многочисленная.

Вот заклинание прочитано, использованный свиток рассыпается в руках горстью пепла. Вот они берутся за руки. Вернее, берутся они с Пыльным, а лекарка свою ладонь отдергивает. Как-то судорожно и инстинктивно. Прежний Брэндон наверняка отпустил бы ядовитый комментарий по этому поводу. Прежний, но не нынешний. Да и времени нет. Вместо этого Безрадостный молча и без излишних церемоний схватил Дарью за рукав. Если тряпка окажется недостаточно прочной, то жричке будет некого винить, кроме самой себя. Пусть утешением ей послужит осознание того, что умерла она не оскверненной нечестивым прикосновением раскаявшегося греховодника. Если в посмертии у нее не найдется иных причин для сожалений... Усмехнувшись, Брэндон вместе со всеми шагнул в пропасть.

Непродолжительный полет мог бы вызвать приступ страха. Если бы накануне Кузнец не пережил приступ безумия. То, что Планы - всего лишь декорации, конечно, не ахти какое откровение. Однако пришлось оно как нельзя кстати. Раз Бездна - всего лишь мишура, то бояться просто глупо. Бояться чего бы то ни было. И этого провала, и здешних тварей, и вообще всего. Даже смерти собственной. Это ведь всего лишь смена декораций...

Рукав Дарьи, к счастью, выдержал и не порвался. Да и приземление вообще можно было счесть вполне благополучным. Однако радоваться долго не пришлось. Мало того, что тропы не видать, так еще и подозрительная активность сверху. Впрочем, эти неудобства вызвали у Кузнеца досаду и более ничего. Найти укрытие не помешает, конечно же.

- Прячемся, - сказал Кузнец спутникам. - Хоть в расселине пересидеть, что ли.

Спуска не было. Путь вниз оставался лишь один - церез провал. И тогда красноволосый предложил выход... Друдж. Но нужно же было что-то делать? Шаг в пропасть был единственным путем. Брен-Ден прочел со свитка письмена мага, взял за ладонь Ай-Лека, ухватил тебя за рукав (руку ты инстинктивно отдернула) - и вы, ступив за край обрыва, медленно поплыли вниз. Всё это напоминало дурной сон...
Впечатление о нереальности всего происходящего усилил дэв-убийца, карабкающийся вверх по отвесной скале с неестественной прытью. Затем - когда сверху посыпались вопящие мелкие крылатые твари - всё стало полноценным кошмаром. Не успев даже толком оглядеться на новой местности, ты тут же рванула к расселине в скале. Быть прикрытой хотя бы с двух сторон... Следом бежали твой спутники. А в голове, отгоняя прочь посторонние мысли, прокручивалась первая строка гимна о снизошедшем от Победоносного свете, разгоняющем зло, ослепляющем нечестивцев. Очень подходящая к случаю строка.

Ближйшая трещина, способная послужить укрытием, представляла собой разлом глубиной в пять ярдов и четырёх-пяти футов в ширину. Но это в верхней части, - неровные стены соходились клином, и дна, как такового у трещины не имелось, - постепенно, она просто становилась слишком узкой, чтобы в неё пролез человек.

Но теперь нападающих можно было рассмотреть. Все они являлись маленькими летающими существами. Тут были три уродливые головы, трепещущие кперепончатыми ушами, мохнатый шар с единственным огромным глазом – только кожистые крылья и крысиный хвост не двали принять его за бехолдера, - и шесть бесов – мелких крылатых гоблинов. Причём, бесы, похоже, тоже принадлежали не к одному виду.

Стая делилась на части, готовясь к согласованной атаке. Варгульи, закладывая крутой вираж со снижением, похоже, намеревались зайти на бреющем со стороны проспасти. Группа в составе глаза и двух, что-то сжимающих в руках бесов, - причём, бесы прочему-то были в лаптях, - налетата горизонтально, вдоль стены, образуя верхний эшелон. Ещё три беса, трепеща крылышками, один за другим пропали, - так что, их траектория осталась неизвестной. Последний летун, держась несколько позади, руководил.

Вызванная Дарьей «солнечная вспышка» возымела эффект, но ограниченный, как и вообще невелико влияние добрых богов в Бездне. Вспыхнул и рассыпался угольями один из лапотников. Второй, загоревшись и выронив камень, выполнил несколько фигур высшего пилотажа и бросился на утёк. Кроме этого, ещё одна из варгулий оказалась ослеплённой, и, выпав из строя, беспорядочно заметалась над провалом.

Вид бесов в странной плетеной обувке заставил Брэндона рассмеяться. Зачем им лапти? Поклонники экологически чистых материалов? Или любители винтажа? А может, это всего лишь радостная галлюцинация? Что ж, весьма похоже. Некоторые, поговаривают, зеленых чертей дрессируют, некоторым голые суккубихи хабанеру пляшут... Все может быть. Никогда раньше не имел дела с такой экзотикой, ни когда глушил алкоголь в три горла, ни когда курил Черный Лотос, ни даже когда "дозрел" до более забористых смесей. А теперь безо всяких допингов видит этакое. Прогресс, определенно прогресс. Мрачная Клика пьянит без вина и одурманивает без наркотиков.
Но смех смехом, а дело прежде всего.
Кузнец, однако, не стал первым делом пытаться пустить в ход клинок. По такому случаю можно и к материному наследству прибегнуть. Пусть слабовато, но для разминки сойдет.
Тщательно сосредоточившись, полуэладрин отправил волшебную стрелу в хвостатый глаз на крылышках. Кажется, эта пакость называется "наблюдатель"? Вот будет забавно, если наблюдать ему скоро станет нечем.

Спуск вниз при помощи заклинания полета прошел успешно вопреки страхам жрицы и скрытым опасениям Айлека. Впрочем, Пыльный себя ничем не выдал.Разве что брови чуть шевельнулись.
Сам полет запомнился исключительно небольшой встречи с тем-самым бабау, что-то пробормотавшем вслед авантюристам. А скалы...они везде были. Ничего особенного.
К сожалению, по приземлению троицу заметила стая бесов. Хорошо, что это произошло, когда люди оказались на твердой на земле, а не болтались где-то высоко над ней. В воздухе у крылатых было большое преимущество, да и сейчас есть парочка.
Спрятаться не удалось, поэтому Инсим взял в одну руку щит, а другой достал...нет, не меч, но громовой камень. "Посмотрим, как они в таком состоянии летать будут." - подумал Хранитель Праха, замахиваясь для броска. При выборе целей он заметил, что некоторые бесы щеголяли странной обувкой и что-то держали в лапах. С первым было непонятно (какого черта низшим демоноидам нужна обувь?), а вот со второе вполне укладывалось в голове, хоть и не предвещало ничего хорошего.
Активированный громовой камень полетел в наибольшее скопление нечисти, а воин достал меч и стал ждать приближения бесов.

Призыв к божеству не остался безответен, но окружающий мрак Друдж не так-то просто преодолеть даже свету Митры. Несколько дэвов пострадало - остальные продолжили своё нападение. Но ты ведь и не надеялась на полную моментальную победу, не так ли? Что за мобед добивается побед только силами покровителя, не прикладывая собственных стараний? Лук и стрелы должны будут внести свой вклад в извечное противостояние.
Между тем трое нападающих внезапно словно растворились в воздухе - тебе приходилось слышать, что мелкие крылатые дэвы умеют прятаться от взоров простых смертных. Но не от божественного взора Правдолюбца, не так ли? Твои спутники пусть разбираются с тем, что можно заметить невооруженным глазом, а ты осмотришь поле боя через глаза Победоносного - и пусть нечисть не надеется скрыться от него даже здесь, в сердце собственных владений. Митра видит всё.

В этот раз успех сопуствовал Инсиму. Вообще, громовые камни не эффективны против воздушных целей, так как срабатывают только при ударе о твёрдую поверхность. Но в частности, в данном случае именно это и произошло. Айлек попал в варгулью, в лоб, и камень от сложения скоростей детонировал. Хотя это и не имело уже значения, - даже волшебные камни сохраняют инерцию массы, и варгулью Инсим просто убил ударом. А проморгавшись после вспышки не увидел уже и второй.

Брэндон магическим снарядом, вероятно, тоже попал, - если исходить из того, что это заклинаие поражает цель всегда. Но какого-либо результата не заметил. Разве что, - не иначе как от обиды, - пролетающий над пати монстр уронил скупую слезу. Впрочем, не такую уж и скупую. Гигантская капля белёсой слизи разбилась о камни под ногами группы, - и уклониться от ядовитых брызг удалось только Дарье. Инсима и Брэндона накрыл дождь смрадной и липкой жижи, оказавшейся ко всему прочему ещё и жгучей.

Жрица, обретя истинное видение, наложила стрелу на тетиву, но прежде чем ей удалось обнаружить хоть кого-то и сктывающихся врагов, - бесы даже став видимыми, оставались мелкими и шустрыми, - кружащийся в отдалении «командир» атакующей стаи проделал ручками пассы и эффект прочитанного Дарьей заклинания пропал. В Сигиле такой трюк называли «диспел».

Пара бесов, впрочем, уже спустя секунду после этого появились в поле зрения. Приземлившись под прикрытием валунов, они синхронно прицелились из пальца и выпустили по группе заклинания. К счастью, мелкокалиберные. Дарья и Инсим лишь получили глубокие кровоточащие порезы, будто бы нанесённые невидимым осколком стекла, повреждающим лишь тело, но не оставляющим следа на одежде и доспехах. Дарья даже успела выстрелись в одного… и даже попала, кажется… но как и в случае «магического снаряда» Кузнеца попададание не возимело значимых последствий.

После залпа, бесы снова растворились. Куда подевался их третий товарищ, оставалось неясным. Командир продолжал отдавать указания на абиссале, и явно был богат ещё чем-то, кроме диспелов. Варгульи и подбитый кобольд не наблюдались, но летающий глаз уверенно заходил на второй круг.

Не всё и не всегда идёт так, как тебе бы хотелось. Даже мелкие дэвы - довольно опасные противники, когда собираются в достаточном количестве. И даже их магия может значительно навредить. Мелкие порезы не сильно беспокоили тебя, а вот тот факт, что нечистая тварь сумела одним взмахом лапки нарушить твою связь с богом - да, это было неприятно. Поэтому... возможно, стоит повторить твою наиболее успешно применяемую молитву? Как показывает практика - даже в Бездне свет Митры сильнее стрел.

Слизь обжигала Пыльного, но он упорно игнорировал боль. Правая рука вытащила склянку с магическим огнем из заплечной сумки. Метать снаряд сразу Айлек не стал, давая бесам и прочей крылатой братии подлететь поближе. Первому подлетевшему бесу-магу предстоит суровая проверка на огнеупорность. Если Айлек попадет, разумеется. И если кто-то из них покажется, а нет, ну тогда огонь полетит в кого Смерть пошлет А дальше...дальше нужно пить противоядие и прикрыться щитом от следующих подарочков.

Первым на этот раз успел главный бес, продолжающий кружиться на отдалении. Он слепил из воздуха серый мохнатый комок, вылетевший в сторону пати словно пращная пуля и взорвавшийся волнами паутины. Дарья и Инсим оказались облеплены нитями, но отчасти способность к движению сохранили. А вот Кузнец – влип так, что и повернуться практически не мог.

Тем не менее, всем троим удалось сохранить концентрацию. Брэндон, отплёвываясь, разворачивал свиток, Дарья призывала Митру (внутренне слыша длинные гудки сквозь шипение помех – плохая, но связь была). Инсим же, сохраняя хладнокровие готовился метнуть бутылку с огнём. И случай немедленно предствился. Оба беса-стрелка нарисовались на этот раз на стене и выпустили по голубой искре в Дарью. Жрице, опутанной и молящейся, тем не менее, почти удалось уклониться, сведя урон к минимуму. А вот Айлеку не повезло, - зажигательная смесь лишь даром растеклась по камню, даже не долетев до врага. Размаху помешала паутина.

Наконец, Митра ответил… но тут уж – не можешь, не берись. Оплошал Митра. Стрелки снова скрылись в невидимости и доступны потокам света оказались только налетающий глаз и командир-заклинатель. Но крылатое око даже не моргнуло, а мелкий колдун просто показал Дарье сразу два средних пальца, демонстрируя своё отношение к подобным выпадам.

Густая ядовитая слеза уже наворачивалась на кожистое веко, но Кузнец раньше одолел премудрость свитка. Огненная стрела ударила в летающий глаз, не оставив от него ничего, кроме грязного пара и тлеющих клочьев перепончатого крыла. И уже секундой спустя упакованный в паутину Брэндон каким-то чудом умудрился увернуться от свиснувшего возле его шеи жала. Четвёртый квазит, до этого ммента скрывавшийся, мелькнул мимо, обдавая тугим воздухом из-под крылышек… и снова исчез, став невидимым.

Инсим выпил противоядие, но закусить было нечем.

Брэндон недолюбливал прочные узы. Во всех смыслах. Как в буквальном, так и в фигуральном. Поэтому сохранил мало теплых воспоминаний о своем браке. И поэтому никогда не приветствовал связывание. Даже в эротических играх. Свободолюбивая натура арборейских предков... Стоит ли говорить, что подобное обездвиживание Кузнец и подавно воспринял без восторга?
Быстрая, но без сомнения мучительная смерть крылатого глазастика послужила некоторой компенсацией испытываемых полуэладрином неудобств. Однако чуть было не увенчавшаяся успехом попытка очередной мелкой тварины "приправить" Кузнеца ядом задавила все ликование, что называется, в зародыше. Так, во что бы то ни стало освободиться. Тем более, противопоставить бесенятам было уже нечего. По крайней мере, из заклинательного арсенала. Состояние же общей обездвиженности делало столь же невозможными попытки отмахаться мечом. Мда...
Брэндон до предела напряг мышцы, сконцентрировавшись целиком и полностью на вожделенном освобождении из пут.

Проверить беса на огнеупорность не удалось по причине напрасного расхода горючего. Из-за паутины движения были несколько скованными, из-за чего магический огонь был вынужден обжигать ближайшие камни, которые выдерживали и не такое.
А с противоядием...мертвые вкусов не чувствуют, но Айлек еще не достиг Окончательной смерти и был вынужден терпеть мерзкий привкус. Как-то при "жизни" он на спор выпил одну дикарскую настойку, что-то лечившую, по мнению их травников. Она была слаще противоядия, несмотря на свой отвратительнейший вкус.
Не обращая внимания на эти досадные ощущения, Инсим стал спешно освобождаться от пут. В ближайших планах после обретения полной свободы движений было метание чего-нибудь простого и немагического. Булыжники, подходящие для этой цели, лежали прямо под ногами.

Найти камень на усыпанном осколками карнизе не составляло труда, но освободить его от липких волокон паутины, не запутавшись при этом, оказалось не так-то легко. Так что, первого беса-стрелка Инсим пропустил. Тот проявился совсем неподалёку и с колена засадил в Дарью.

Потом Айлека отвлекло нападение. Главный бес наколдовал пышущую белым жаром сферу, размером с мяч, но не метнул её, а осторожно повёл, направляя движения снаряда пассами. Повёл на Инсима. Пыльный сумел увернуться, отделавшись лёгким ожогом, но отметил, что снаряд никуда не пропал и продолжает угрожать пати новыми заходами.

Второй стрелок позицию выбрал на большей дистанции, но его-то Айлек успел угостить его куском гранита. Бес, успевший выпустить заклинание в жрицу, кувырнулся, и… вроде бы, совершено не пострадал. Во всяком случае, прежде чем снова уйти в невидимость, чертёнок бодро показал язык и демонстративно извлёк странный складной клинок, смахивающий на бритву. Намекал ли он таким образом, что шутки кончились, или же у него просто не осталось зарядов, - неизвестно.

Пытаясь полностью освободить руки и плечи от мешающих клочьев паутины, Дарья в итоге получила ещё два пореза, но справилась с задачей и сумела выпустить две стрелы по бесу-заклинателю. Цель была трудной, очень трудной! Но жрица попала. Однако, уверенно идущие на цель стрелы, одна за другой отскочили от материализовавшейся на их пути голубоватой силовой линзы.

Брэндону тоже удалось вырваться из тенёт, но попытка выбраться с покрытого паутиной участка, не запутавшись снова и не переломав ноги, - ведь трещины и острые осколки скрывались под белыми полотнищами, - полностью поглотила его внимание. Бес же, уже покушавшийся кликера, с не меньшим вниманием выжидал, выбирая момент для атаки. Невидимость являлась естественной способностью его породы, но для её поддержания требовалась концентрация. Переключившись на другую задачу, например, готовясь нанести удар, имп становился видимым. А рисковать он не хотел. Все бесы понимали, что формальная сила отнюдь не на их стороне, и продолжали наседать лишь в расчёте на тактическое превосходство.

Брэндон не заметил противника, ринувшегося сзади, и не сверху, с воздуха, а низом. В форме громадного паука, по природе своей не имеющего проблем с движением по паутине. Вонзив в ногу Кузнеца серповидные хелицеры, чудище невозбранно бросилось на утёк, стремительно растворяясь в воздухе.

Укус не произвёл такого эффекта, на который рассчитывал бес, - сказались частичный иммунитет к ядам, унаследованный от эладринов, и высокая выносливость присущая орками. Но прежде чем организм переборол яд, нога онемела, и Брэндон оступился и упал… причём, как-то странно упал, - ниже чем мог рассчитывать. Паутина всё проминалась под ним, липла, накручивалась, растягивалась, рвалась, а Брэндон всё падал. Пока не понял, что сорвался в ту самую расщелину, которую пати планировала использовать, как укрытие. Благодаря паутине он ничуть не ушибся, да и провалился совсем не глубоко, повиснув в горизонтальном положении на глубине полутора ярдов. Но воин запутался снова.

- Ага! - на секунду оторвавшись от манипуляций огненной сферой чтобы оглядеться, запищал владеющий волшебством бес. Почему-то на общем запищал.

- Наша берёт! Литва возвращается!

Какая-такая «литва» и откуда возвращалась, осталась загадкой. Но две спугнутые варгульи, трепеща ушами в широком вираже, снова появились над пропастью.

"Вот такие дела", - промелькнула с бешеной скоростью мысль в голове Кузнеца, когда жало мерзкого проныры впилось в его левую конечность. Реакция гада оказалась очень завидной, а вот его собственная подвела. Действие яда на миг помутило разум, даже вызвала секундную потерю сознания. Брэндон машинально сделал неловкий шаг вперед... Онемевшая и вмиг распухшая нога предательски подогнулась, а дальше последовал полет в расселину.
Сначала Кузнецу показалось, что это конец. Счастливая звезда, удачное сочетание генов или те демоны, что, по мнению некоторых, с рождения покровительствуют незаконнорожденным, - все это, конечно, очень хорошо, но не бесконечно. Один раз подействует, другой... А на третий - извините-подвиньтесь, лимит исчерпан. Но вопреки ожиданиям, вся жизнь не пронеслась перед глазами. Не было вообще ничего подобного. Брэндону повезло и на этот раз. Паутина сослужила ему добрую службу, уберегла от жесткой посадки и переломанных костей. Но в то же время запутала и конкретно так сковала движения. Значит, еще подышим ветром, влача никому не нужное бессмысленное существование; возможно, даже сделаем что-то полезное. Например, поможем спутникам. Лишь бы они продержались до того, как он успеет выбраться отсюда! Погибнуть от рук этой мелкой погани было бы слишком обидно, глупо и бессмысленно. Даже для Безрадостного. Поэтому вперед. Но сначала надо бы хоть немного восстановиться, раз уж выдалась таковая возможность.

Для идеального лучника не существует ничего, кроме стрелы - и цели. Одно стремится к другому по кратчайшему из возможных путей. Лучник должен найти этот путь и позволить им встретиться. И если на пути стрелы не встанет никаких препятствий... не твой случай. Подавив желание выругаться наигрязнейшим образом, ты потянулась за очередной стрелой - и получила очередной колдунский выстрел в бедро. Спускавшаяся на верхнюю часть ноги кожаная юбка от доспеха, конечно, прикрывала эту часть тела - но режущие заклинания дэвов умудрялись игнорировать всё, кроме плоти. И на этот раз попадание было серьёзным - штанина тут же пропиталась кровью так, что даже потекло в сапог. Кажется, была рассечена одна из важных артерий, и хотя плотная ткань залепила рану, не давая тебе погибнуть от кровопотери - ты внезапно ощутила себя очень нехорошо. Мелкие порезы на боку и предплечье тут же напомнили о себе, закружилась голова, в глазах потемнело. Резко навалилось ощущение собственной смертности. Выполз из закоулка сознания страх. Нужно было срочно искать пути к спасению собственной жалкой жизни. Выпить целебного отвара. Выпить зелье героизма. Найти хоть какое-то укрытие, пусть даже и временное. Маленький выступ скалы, крохотную расселину. Избегать попаданий богопротивной магией и молить Победоносного о помощи... "Чушь." - мелькнула посреди с трудом подавляемой паники и метаний неожиданно спокойная мысль. - "Просто выпрямись в полный рост - и жди. Смерть - это соскальзывание во тьму. Но по ту сторону тебя ждет лучший мир. Зачем ты делаешь это?" - обжигающее тепло и горечь колдовской микстуры заставляют тебя закашляться. - "Почему бы просто не сдохнуть?"

Мертвый держался, несмотря на остаточное жжение от той неведомой дряни, которой на него капнули сверху. Остальное было мелочами. Для него. Жрице приходилось куда хуже, судя по беглому взгляду. К тому же Кузнец куда-то пропал. Насчет куда именно было одно нехорошее предположение, но отвлекаться на посторонние действия в бою некогда. Тем более, когда подбитый хорошим куском гранита бес корчит зловещую рожу. Не страшно, конечно, но танарри выглядит вполне целехоньким несмотря на попадание трех фунтов камня по ребрам.


Айлеку внезапно остро захотелось сказать мелкому паршивцу, что и как ему следует сделать с этой Литвой, но он титаническим усилием сдержался. Эмоции не стоят Истинной Смерти. А обычная вполне может наступить довольно быстро. У крылатых наверняка еще кое-что осталось, хоть они и начали садиться. Один из них, во всяком случае так поступил.
- Отступаем. - коротко сказал Пыльный жрице, выхватывая меч. Снаряды, пригодные для метания кончились. Тот гранит не в счет, так как пронимает чертят слабо. тут бы святой воды...
Аккуратно сменив позицию, Инсим закрыл собой и своим щитом женщину от нападок крылатых. Все последующие неприятности стоят того, потому что она теперь единственная, кто может хоть что-то с ними сделать...

Предпринятая Айлеком попытка соединиться с Дарьей вполне ожидаемо встретила сопротивление, как обстоятельств, так и противника. Собственно, отделяющее его от жрицы расстояние воин преодолел, но, приблизившись к ней обнаружил, что паутина всё-таки обмотала его ноги. И держит крепко, - пучки белёсых нитей затянулись, как петли ловушки. Размышляя над сложившейся ситуацией Инсим пропустил первый удар, - на этот раз управляемая бесом пылающая сфера достала его конкретно.

Тут же началась и вторая атака. Под ногами у Айлека появился мохнатый паук размером с небольшую собаку. Первые выпады оказались обоюдно безрезультатными, - Инсим не попал в беса, но и тот не достал его. Но, взмахнув мечом, воин упустил из виду сковывающие его движение путы и потерял равновесие, после чего рухнул, запутываясь окончательно и уже в падении умудрившись дотянуться до врага. Вероятно, захваченного врасплох таким приёмом. Непосредственно наблюдать последствия нанесённого удара Айлек не смог, - бес снова ушёл в невидимость. Но походило, что на этот раз противник, всё-таки, ранен. Хотелось надеяться, что серьёзно.

Дарью же осадили два беса «стрелка». Израсходовав магические заряды, они теперь ринулись в ближний бой. Причём, как выяснилось, эта модификация мелких демонов имеет покрытые пухом крылышки и не только умеет прикрываться невидимостью, но ещё и летает бесшумно. Стрелки подбирались в планирующем полёте, со спины, и если первый пронёсся сбоку на уровне поясницы, - как показалось сначала, даром пронёсся, и лишь чуть позже жрица поняла, что паршивец стянул стрелу из колчана, - то второй, в момент когда Дарья отвлеклась на принятие внутрь героизма, полоснул своим складным ятаганом-бритвой, практически сведя на нет результаты лечения. Планы же отыскать хоть какое-то укрытие и вовсе пошли прахом. Единственным подходящим для этой цели элементом рельефа оказался Инсим. Но теперь и он годился лишь в качестве бруствера для стрельбы лёжа.

Зато Брэндон на укрытие пожаловаться не мог. И даже на этот раз нападениями не подвергся вовсе. Освободившись от пут и поправив здоровье магическим эликсиром, полуэладрин, однако, провалился глубже, - ведь у края расщелины его удерживала именно паутина. Тем не менее, упёршись ногами в противоположную стену, он сумел занять вполне устойчивую позицию на глубине чуть более двух ярдов.

Убедившись, что огонь со стороны осаждённой пати сначала ослабел, потом и вовсе прекратился, а бойцы падают один за другим, варгульи решились присоединиться к общему празднику.

"А!" - вскрикнула ты, когда что-то холодное и острое полоснула тебя по ребрам. Мимо пронесся очередной мелкий крылатый бесенёнок, противно вереща - и снова скрылся из виду. Красноволосый Брен-Ден - так и не появлялся, с тех пор, как пропал - куда, когда? Количество ран не убивалось, хотя кровотечение из рассеченной артерии на бедре приостановилось. А прямо перед тобой копошился в опутывающих его клейких нитях ставший бледнее обычного Ай-Лек, которого только что неслабо опалила огненная сфера остававшегося под прикрытием стрелозащитных чар дэва... Злая магия повсюду вокруг. С этим что-то надо было делать, пока не поздно. Если Победоносный, конечно, не намерен в этом бою занимать сторону Ахра-Майнью и его порождений.

Айлек все-таки прошептал одно грязное ругательство на своем родном языке. Он не был самым лучшим Пыльным. В оправдание можно сказать, что ситуация выходила очень нехорошей: воин лежал на полу весь в паутине, правый бок немилосердно обжигала боль от пойманной огненной сферы. Из плюсов был лишь тот, что один наглый бес-перевертыш отведал стали клинка Инсима. Такое вылечить не удастся скоро. Даже если это простая царапина.
"Соберись. Ты должен сохранить свою память." - мысленно сказал самому себе Мертвый и, собрав все свои силы, стал избавляться от пут. Неплохо было бы взяться за кинжал, чтобы разрезать паутину и обрести свободу движений хотя бы рук. Почему рук? Ну, а чем же еще дотянуться до зелья скорости и лечения, причем именно в таком порядке? Впрочем, его можно нарушить...но вначале паутина.

Лечебное зелье приятно обожгло горло, оставив после себя легкое травяное послевкусие. Раны перестали саднить, нога стала вновь ощущаться нормально. Полуэладрин явственно почувствовал прилив сил и желание продолжать борьбу. Отсиживаться в безопасности расселины Кузнец уж точно не собирался.
Надо срочно выбираться, по возможности избежав повторных липких объятий паутины, и что-то предпринимать. Желательно что-то побыстрее и поэффектнее, чем сталь. Какой бы надежностью не веяло от прямого и прекрасно заточенного клинка, однако сейчас как раз настал тот случай, когда одного меча недостаточно. Сейчас требуется нечто, способное хоть на миг помешать всем и сразу тваренышам. Например, свиток. Наверняка еще осталось что-нибудь подходящее. Хоть даже туман. Ах да, точно. Поэтому заготавливаем свиток заранее. Только бы Дарья с Айлеком продержались. Судя по доносящимся сверху звукам, им приходится несладко... Осознание этого придало Кузнецу еще больше решимости и скорости.
Раз-два, взяли. Вернее, полезли.

Поскольку Дарья по наблюдениям нападающих осталась последним активным противником, атаки обрушились на неё одна за другой. Сначала жрицу опалила огненная сфера, затем, одна из вернувшихся варгулий, спикировав с неестественной точностью нанесла выверенный, вроде бы пустяковый укус. Наконец, вынырнувший из невидимости бес пырнул украденной зачарованной стрелой, словно копьём. И даже обломал древко.

А помощи не было. Брэндон выбирался из расщелины, и дело у него продвигалось, хоть и успешно, но медленно. Инсим же достиг лишь того, что упаковался в паутину так основательно и ловко, что вторая варгулья, посчитавшая его беспомощной жертвой, вместо того, чтобы укусить, влипла и запуталась сама.

Тем не менее, Дарья сумела сохранить концентрацию и дочитать рассеяние. Эффект, впрочем, был достигнут хоть и ценный, но не тот, на который жрица рассчитывала. Паутина осталась на месте, и сфера, а если защитные заклинания беса-мага и оказались сбитыми, то наблюдать этого возможности не имелось. Разве что, второй «стрелок», готовившийся нанести жрице завершающий, наверняка уже смертельный удар, выпал из невидимости раньше, чем рассчитывал, заметался, снова пропал… Но тут уж подключился Кузнец, и поле боя затянул непроницаемый туман, лишивший бесов преимущества.

Эффект тумана был временным. К тому же, руководящий атакой сакаанти, пожалуй, мог бы его развеять. Но в этом случае он сам рисковал бы получить стрелу, - защиты, всё-таки, сбитые Дарьей, прежде следовало восстановить. А тогда не осталось бы уже маны на бой. Бес догадывался, что у Дарьи с этим дела обстоят лучше, насколько серьёзно она ранена чертёнок не знал, но резонно предполагал, что таймаут будет использован жрицей для поправки здоровья.

Главным же образом, карты смешивало возвращение Кузнеца. Ядовитый квазит, конечно регенерирует и вернётся, но и враги за это время подлечатся... Ассасины, конечно, уязвимы лишь для сильно зачарованного оружия, но у противника оно, кажется, есть… А, вот, ему поддержать рукопашников уже нечем… Прикинув так и эдак, бес на прощание послал сферу вниз – в скопления невидимой в тумане паутины – и скомандовал отступление.

Призрачная паутина вспыхнула, как настоящая. Дым и бледное пламя смешались с напущенным Брэндоном туманом. Пламя обжигало, но не достало Дарью, а опутанный Инсим, как ни странно, не слишком и пострадал. Сгорела только попавшая в тенёта варгулья.

Очередное воззвание в Врагу Всякой Лжи гулко разносилось по окресностям, пугая дэвов. Но даже испуганные - дэвы продолжали атаковать. И наиболее опасной они посчитали именно тебя. Уходя от шара обжигающего пламени, упавшего справа и опалившего лицо, попадаешь под неведомо откуда прилетевший удар слева - обломанное древко собственной же стрелы торчит из-под основания ребер - и ты падаешь на бок, чуть не попадая головой в липкие нити колдовской паутины. Гнусная летающая голова успевает укусить тебя за раненое бедро, вторая несется, кажется, прямо в лицо - ты отпинываешь её, и тварь попадает в переплетение тенет. По и без того поврежденной ноге растекается какое-то странное ощущение, отдающее скверной. Яд? Болезнь? Ты рывком подтягиваешь ноги, кладешь ладонь на рану, механически начинаешь подходящую молитву. Вокруг всё как в тумане. В любой момент из белого марева, скрываюшего обзор, может вынырнуть порождение Бездны - и тебе конец. Вместо ровного пения из твоего горла изливаются какие-то жалкие всхлипы... Внезапно вокруг всё занимается пламенем! Тебя оглушает собственный вопль.

Выпутаться не удавалось, но Пыльный не прекращал попыток это сделать. В конце концов ему это удалось, но не без помощи огня, который обжог ему руку. Стиснув зубы, Айлек смог освободить вначале руки, потом ноги, после чего откатился в сторону, принял вертикальное положение и отошел от весело полыхавшего пламени, которому он, несмотря горячую поддержку в деле освобождения, был не рад...меч и щит подобрать не забыл. И сплюнуть попавшую в рот паутину тоже.
"Улетели." - понял воин, приведя свои мысли в относительный порядок. Раньше не до того было, слишком он был занят. Мельком взглянув на читающую очередной псалом жрицу, Инсим посмотрел в мглу, затем повернулся было к внезапно вернувшемуся Кузнецу...
Испуганный женский вопль заставил Хранителя Праха повернуться к жрице. Та прекратила взывать к Силе и сжалась в клубок. Не понимая, что могло довести лучницу, без страха сражавшуюся с демонами, до такого состояния, Айлек оглянулся. Вроде бы ничего...или это прощальный подарочек бесов в виде панического страха? "Может. Но почему не применили на лучницу и многокровку раньше?" - засомневался воин.
Долго гадать не пришлось: женщина так смотрела на огонь...нужно срочно приводить ее в себя. Вдруг кто решит вернуться, а учитывая ее многочисленные раны...все могло закончиться еще одним трупом. Убрав меч в ножны, а щит за спину, Мертвый направился к дрожащей Дарье, на ходу доставая склянку с целительной жидкостью.
- Соберись. - встряхнул Инсим целительницу. - Он все равно сюда не дойдет и быстро прогорит. И ты жрица, вспомни об этом. - увещевая лучницу, Айлек встал так, чтобы загородить собой огонь, прервав контакт с источником страха.
Вроде как первые признаки осмысленности в глазах у женщины появились. "Пей." - протянул Пыльный склянку с целительным зельем напарнице. Она более менее пришла в себя и стала отползать от пламени. Впрочем, последнее быстро пожирало паутину, после чего неминуемо стало гаснуть: все что оно смогло поджечь, сгорело.

Огонь! Он пылает слева, справа, спереди. Наверняка и сзади, если судить по жару. Ничего, кроме огня. Горит приют, и где-то внутри - Амир, пытающийся вытащить из пожара одноногого старика. Сверху падает балка перекрытия - две проступающие сквозь всполохи пламени фигуры исчезают. В небо взмывает очередной столб искр. Горит Храм, огонь ползет вверх по увешанным гобеленами стенам, по резным деревянным колоннам. Один из тяжелых стягов древних противников твоего народа, некогда принесенных сюда победоносным войском - падает перед тобой. Прямо через жар и ослепляющий свет выходит нынешний противник - воин в металлических доспехах, с мечом, со щитом. От ужаса ты даже не можешь кричать. Он протягивает к тебе руку...
...в которой зажата небольшая бутыль грубого стекла. Щит у него не прямоугольной формы, а меч - длинный и широкий - висит на поясе. На кольцах брони - следы копоти и куски паутины. Лицо неимоверно бледное. Это Ай-Лек. И пламя вокруг вас опадает, угасает. Внезапно нахлынувшее облегчение превращает мышцы в кусок тряпки - ты даже позволяешь мужчине прикоснуться к тебе, встряхнуть за плечо. Тебе всё равно. Тебя это даже успокаивает - даёт понять, что ты жива. Он подносит к твоим губам горлышко бутыли - и ты пьешь, мелкими глотками, не чувствуя вкуса. До дна. А затем, рукой отводя в сторону его руку, тянущуюся помочь поставить тебя на ноги - отползаешь назад, дальше от догорающих тенет паутины, морщась от боли во множестве ран. С пояса срывается шлем, который ты так и не успела нацепить на голову перед боем - всё равно. Падаешь спиной на удобный, плоский камень, кладешь руку на рану с обломком стрелы. Тихо шепчешь молитву. Острие медленно покидает рану...
...жутко болит голова, причем не только обожженная правая сторона, а так, как будто она угодила под удар кузнечного молота, а потом еще склеили назад из обломков, забыв поставить на место пару важных деталей. Окончив минимальное лечение наиболее опасных ран, ты попробовала встать, опираясь на камень позади - не удалось. И раненая нога, вся в запекшейся крови, пропитавшей штанину, не была тому причиной. Общая слабость, конечно тоже сказалась. Что-то не так с твоей головой. На тебя снова упала тень - Ай-Лек. Следом вырисовывается вторая - Брен-Ден. Последний осторожно приседает на корточки рядом, кладет на землю пару предметов. Это твои шлем и лук, последний - без тетивы, хотя сам - без заметных повреждений. Видимо, пламя от колдовской паутины было не особенно жарким. Ты поднимаешь взгляд, чтобы посмотреть ему в глаза, роняешь её чуть-чуть набок - волосы справа малость обгорели, но слева они всё равно загораживают обзор.
- Эти твари... - звук собственного голоса кажется тебе противным, как скрип плохо смазанных дверных петель, и ты на несколько секунд умолкаешь, прежде чем продолжить. - Крылатые головы. Одна из них меня укусила. Чем это опасно?

Когда колдовской туман немного рассеялся, Брэндон понял, что напрасно вытащил из ножен меч. Бесы, не будь дураки, быстро поняли, на чьей стороне перевес и приняли разумное решение сделать ноги. Само по себе это радовало, однако факт оставался фактом: крови мелкие твари успели попортить изрядно. Догорающее пламя и едкий дым заставили Безрадостного закашляться.
Преодолев приступ кашля, воин тихо и грязно выругался, вернул меч обратно в ножны и произвел краткий первичный осмотр своих повреждений. Так, еще один пузырек определенно не помешает. Или хотя бы перевязочный пакет. Но это попозже...
Когда туман рассеялся окончательно, Кузнец узрел недвижимо лежащую Дарью и склонившегося над ней со склянкой зелья в руках Инсима. Значит, жива. И хвала всем силам сразу за это. Хотя выглядит женщина сильно потрепанной, краше в Мортуарий везут. Брэндон хорошо помнил церемонию прощания со старшим братом Мии, помнил похоронную процессию. Отличный был парень, Кузнец дружил с ним задолго до женитьбы на его сестре; задолго до трудоустройства у их отца. Отличный парень, но очень неосторожный даже по собственным меркам Брэндона. На все попытки урезонить всегда был смешок и один ответ: "За смертью надо гоняться. Тогда она испугается и убежит". И ведь убегала... До поры - до времени... Прирожденный приключенец... И день похорон выдался очень ясный... Издевательски ясный... Лучи яркого светила играли на крыше Мортуария... Кузнец привычно потряс головой, прогоняя неприятные воспоминания и вновь осмотрелся.
На приличном отдалении валялись слетевший с головы лекарки шлем и оброненный лук без тетивы. Полуэладрин сделал несколько шагов вперед, поднял оба предмета, затем осторожно опустил их рядом с хозяйкой, которая как раз открыла глаза.

- Врать не буду, подробностей не знаю, - проговорил Кузнец спокойно, но с видимым усилием. - Но убежден, что самое опасное позади.

- Она еще слишком слаба, - значительно тише сказал воин Айлеку после секундной заминки. - Надо бы забиться в какой-нибудь угол и дать ей возможность отлежаться. Хоть немного. И самим не помешает подлататься.

Подошел чудом выживший Кузнец вместе с луком и шлемом жрицы, о которых пыльный как-то позабыл. Выглядел многокровка не ахти. Изрядно подбитый и весь в паутине. Впрочем, Инсим так же напоминал сбежавший обед гигантского паука, столько на него налипло. Ну и кольчуга точно нуждалась в ремонте. И полноценном, звенья сбоку нужно заменить. Ну и ожог...
Понимая, что целительница сильно изранена и вообще вымоталась в бою, взывая к своему покровителю, Айлек решил не ждать своей очереди и достал вторую бутылочку. В таком состоянии он недолго продержится в случае второго нападения.

Айлек несколько сомневался в незнании Кузнеца. Или он так мучительно пытался что-то вспомнить?.. Сам Пыльный знал кое-что о этих головах. Еще до своего перемещения в Сигил он сталкивался с подобным. Тэвис, напарник по оружию и просто опытный вояка, говорил, что видел, к чему приводят эти укусы. К счастью. летучие головы никого не покусали... В Городе Дверей об этих существах удалось узнать более подробно, когда еще не хранитель пытался узнать получше демонических тварях. От того, о чем прекрасно осведомлен, легче отбиться и легче победить...

- Это варгульи. Их укус может принести болезнь, которая превращает зараженного в одну из них. Это бывает не всегда, но бывает. - сухим тоном изложил всю известную информацию Пыльный. Жестоко? Правда всегда такая, и самая жестокая из них - это основная. В нее не желают верить, но это так: жизни нет. На фоне этой истины правда о заразе является чем-то незначительным. Но для шока этого хватит вполне.
- Жрецы могут это исцелить. Попытайся. - напоследок сказал Инсим. Он не знал про ту попытку.

Необходимость что-то предпринимать в отношении укуса проклятой крылатой головы привела тебя в сознание. Ощущения подсказывали - ты больна. Предчувствия и неудачный опыт говорили - одной молитвой тут не поможешь. Остатки здравого смысла уже пытались мобилизовать ум на решение этой задачи. Помощи просить было не у кого, но... она и не требовалась. Ты знала способ. Да, медицина никогда не была важнейшей из наук для мобедов Митры, но это не мешало им проявлять к ней интерес. В своё время, на занятиях с дастуром Наджем, который вместо какой-то практической деятельности всё больше просто общался с хирбадами на отвлеченные темы, ты с удивлением узнала, что от многих болезней можно оберегаться и даже исцеляться, используя те вещества, которые являются причиной этого заболевания. Этим искусством владели еще маги народа, который населял ваши земли в древности и был покорён твоими предками, и с его помощью они лечили, например, водобоязнь, используя слюну зараженной собаки, белую яшму (известную тем, что развеивает чары) и заклинания... Белой яшмы у тебя не было, что верно то верно. Но глазное вещество поверженного в пещере монстра, обладавшего способностью обращать колдовство против его носителей, может послужить подходящей заменой. А останки одного из этих летающих дэвов до сих пор тлели там, где он запутался в паутине после твоего удара ногой. Оставалось только применить великое искусство делания: извлечение, концентрация, смешение, растворение. Но, для начала - нужно было пересилить себя - и встать.

Левая штанина плохо сгибалась, и ты выдернула её из сапога, осыпая камни красноватой пылью твоей собственной засохшей крови. Болели бока - что справа, что слева, но раны уже начали затягиваться под действием благословения божества. Ныла обожженная половина лица... Хватит себя жалеть. Собравшись с силами, ты оттолкнулась от плоского куска скалы, послужившего тебе опорой, и сразу, слегка пошатываясь, пошла к сброшенному в начале схватки заплечному мешку. Тебе нужны были: котелок, складная тренога, масло для топлива, чистая марля, бутыль с глазным веществом монстра, серебряный нож, спирт и вода. Для ритуального омовения перед началом процесса делания и прочих условностей времени не было - но "обычаям применение - по обстоятельствам, и не стоит во время молитвы падать ниц - если ты вдруг оказался в змеиной яме", как говаривал всё тот же дастур Надж. Мудро. За дело!

Дорога к посёлку заняла значительно больше времени, чем можно было ожидать. То ли местное пространство так шутило, то ли – и это скорее всего – впечатление было субъективным, вызванным сложностью маршрута. Партии уже изрядно пришлось потоптать террасы Провала. Случалось, дорога сужалась до крошечного карниза над бездной, либо шла по торчащим из каменной стены стальным перекладинам… Но здесь дороги не было вовсе. Оставаясь широкой, терраса шла волнами, где-то представляла собой крутой и гладкий склон, где-то преграждалась уступами почти в человеческий рост, где-то рассекалась широкими трещинами.

Но отсутствие дороги давало и преимущество. На продолжении пути ни один дэв не было ни встречен, ни даже замечен. Не считая, разумеется, снующих по противоположной стороне пропасти. Но этих было почти невозможно различить.

Поселение открылось внезапно, за очередным уступом, дающим, кстати, хорошее укрытие наблюдателю. Хотя, даже в полусотне шагов от ближайшего строения наблюдать оказалось особо нечего. Собственно, строение-то – из местного камня скреплённого раствором, крытое непонятно чем, но в целом какое-то не адское, - и закрывало обзор. Рассмотреть удавалось мусор, - какое-то сломанное колесо, ведро, черепки, гигантские… кости похоже, когда-то с неизвестной целью обработанные, а после ещё и сломанные.

Рассмотреть также удалось девушку, одетую во что-то неряшливое на грани лохмотьев. Причём, не тифлинга, насколько можно судить. Шаги её отдавались характерным цоканьем, но это были сандалии из чего-то твёрдого, а не копыта. Наблюдаемая особа работала по хозяйству. То есть, пополняла баррикаду из мусора.

Менее отчётливо удалось рассмотреть столб дыма, поднимающийся откуда-то из невидимой за ближайшим строением области, а также крылатого гуманоида с луком перелетающего с крыши на крышу и, вероятно, несущего дозор. Кажется, он был не один.

Скалы, скалы, скалы. Серость, серость, серость. Впрочем, кое-где подкрашенная красным. К этим элементам адского дизайна полуэладрин уже успел привыкнуть. Мужчина лишь иногда поглядывал по сторонам, дабы не притупилась бдительность, в остальное же время предпочитал смотреть под ноги. В первое время Брэндон нет-нет, да бросал не лишенный беспокойства взгляд на жрицу, словно пытаясь разглядеть за ее ободренным после зелья обликом некую затаившуюся опасность; словно ему казалось, будто ноги Дарьи вот-вот подогнуться, глаза закатятся и она без чувств рухнет на каменистую землю. Не то, чтобы воин переоценивал опасность полученных лекаркой укусов, но... Но дарьино лицо, совсем еще недавно такое изжелта-серое, с еще резче проступившими оспинами, запечатлелось в его мозгу и довольно продолжительное время никак не желало отпускать. Так уж получилось, что они все чуть было не обрели образцово-бессмысленную смерть... Этот урок следует выучить. Да, выучить. Потому что время еще не пришло. Надо еще постараться успеть кое-что сделать, принести посильную пользу. И отдать долг кому-то или чему-то, не позволившему Брэндону записаться в Книгу Мертвых тогда, после наркотической оргии. Посему надо.



Когда группа наконец подошла к поселку, Кузнец с интересом огляделся вокруг. Воистину, оставь надежду всяк сюда входящий. Беспросветная нищета, грязь, запустение, болезни, раннее старение и смерть. Типичная картина задворок ада. Да и не только задворок. Скорее, виды, понятные и привычные глазам и сердцу любого Безумца. На пару лишних секунд воин задержал взгляд на копошащейся у мусорной кучи замарашке, затем машинально перевел взгляд вверх, на крылатого лучника и... усмехнулся, оценив тонкую и не такую уж беззлобную пародию самой Мультивселенной на столь любимые впечатлительными девицами слащаво-романтические картинки. Вместо радостного младенца с золотыми крылышками, сынишки небезызвестной арборейской богини — вот это существо непонятной (вернее, не поддающейся определению с такого расстояния) расы; вместо белокурой принцессы в шелках — вот эта оборванка; вместо райских кущ или какого-нибудь там Авалона — мусор и Бездна. Гнилая сторона мечты тысяч и тысяч жалких гуманоидов... Мечта, обернувшаяся наказанием как золото черепками... Мечта, искаженная адом.

Кузнец переглянулся со спутниками, слегка кивнул им, затем чуть указал плечом в сторону девицы.

- Думаю, идти дальше можно. Но заявить свои мирные намерения не помешает. Да, не помешает. Чисто для профилактики, чтобы не получить в горло стрелу того купидона-переростка, - негромко изрек Безрадостный и поправил сбившийся капюшон плаща. - Наверняка здесь не любят подобные вторжения чужаков.

Снадобье действовало. Ощущение было такое, будто голову окунули в обжигающе холодный родник - сперва шок, потом - пробуждение сознания. В движениях появилась легкость, как-будто с тебя скинули пару пудов груза, долгое время давившего на плечи, так что каждый порыв ветра грозится оторвать тебя от земли... Не особенно приятное ощущение, на самом деле. Но - заметное улучшение. Значит - можно выдвигаться. Наскоро уничтожив следы своей деятельности и прибрав вещички, ты вернулась к скале за оружием. Натягивание лука в таком состоянии может занять изрядное время, тем более что они изначально был тебе чуть туговат...

Пустота в голове. То, чего трудно достичь и что можно понять только оглядываясь назад. Как-будто тебя не существует в тот момент. Нечему понимать, осознавать, да и нечего. Не худшее состояние. В пустоте, по крайней мере, нет волнений. Удивительно, но после всего пережитого за последний час пустоты поспешила скрыть от тебя большую часть пути до искомого поселения. Осознаешь себя уже выглядывающей из-за скалы через плечо красноволосого Брен-Дена, почти касаясь его - и тут же отшатываешься назад. За спиной - натянутый лук, на голове - шлем. Не помнишь, когда успела всё это сделать. Да и не важно...
- Хорошо. - видимо, после приступа паники страх отступает на некоторое время. Ты ощущала себя почти спокойной. - Оружие не в руках - достаточная заявка? Я пойду, покажу себя. Увижу реакцию. Вы не высовывайтесь - пока. - И, не дожидаясь ответа спутников, вышла из-за укрытия. С опущенными руками, спокойной походкой. Сделав десяток шагов, остановилась, обернувшись в сторону поселения. И стала ждать.

Реакция воспоследовала предсказуемая. Девица в сандалиях рассосалась мгновенно, а гротескная фигура на крыше немедленно оживилась. Тут же рядом с ней, тяжело хлопая крыльями опустилась и вторая. Третья, похоже, опасно копошилась за углом здания, но её было не разглядеть.

Зато теперь было видно, что двое стражей на крыше - гуманоиды выше человека ростом, но с гиеньими головами - крылатые гноллы. Они, кстати, разговаривали, обращаясь к дарье с какими-то ультимативными требованиями, но на абиссале, да ещё и с тявкающем гнолльским акцентом. Тетивы их луков - можно было понять, что мощных, - зловеще заскрипели.

Что за дикость - крылатые псоглавцы? Чего еще ожидать от мест, в которых обитают такие несуразности - льва со скорпионьим хвостом? Помесь медведя и совы? Впрочем, каким бы отвратительным не были данные гибриды - это ничуть не уменьшало их потенциальную опасность. И лучше было как-то прореагировать на их непонятное тявканье, пока они не решили, что гораздо проще продырявить неизвестно откуда пришедшую к ним "гостью" и надругаться над её трупом, чем разбираться в ситуации. Ты подняла руки вверх.
- Лук у меня тоже есть! - крикнула ты им. - Но нет желания стрелять. Мне и моим спутникам нужен ночлег! И только. Примете нас - отблагодарим! Нет - уйдём! Решать вам.

Услышав голос Дарьи, крылатые гноллы лишь растявкались громче и натянули тетивы сильнее. Но ситуацию, быстро развивающуюся от плохого к худшему, разрядил новый персонаж. Из-за дома, зорко оглядываясь, вышел… дед. Пожалуй, лучше описать данную личность было нельзя. Дед, как есть, идеальный даже какой-то дед, бородатый, седовласый, благообразный, крепкий – совсем даже не дряхлый, - такими бывают эпические маги и сельские старосты, избежавшие бича алкоголизма. Впрочем, манерой одеваться данный дед, скорее, напоминал старосту, вследствие чего смотрелся в багровом сумраке Провала особенно неуместно.

- Не понимают оне на общем, дочка, - объяснил дед. Говорил он тоже как-то по-сельски, а не по-мажески. – Не обучены нашему-то оне, дикие. А ты-то сама откуда будешь? Какая, стал быть, нелёгкая тебя принесла с неожиданного направления? И в насколько многочисленной компании? Не ходят здесь в одиночку-то.

Уже решившего сотворить заклинание языков и вмешаться Брэндона опередил поразительно чистый, вежливый и благообразный для этих мест старичок. Оно бы и хорошо, да в Бездне (да и не в ней одной, если разобраться) не все то, чем кажется. Поэтому терять бдительность, покупаясь на человеческое обращение и человеческий же облик все равно не стоит. Кстати, об облике. Можно было бы перестраховаться и скрыть свою слишком приметную внешность под "Маской", длись действие заклинания подольше двадцати минут. Но полуэладрин почему-то чуял, что в поселении они проведут гораздо больше времени.
Кузнец кивнул Инсиму. Выходим, мол. И о скрещенных на груди руках не забываем.

Хм. Старик? Прямо как из сказки про богатыря, проезжающего мимо деревни, атакуемой псоглавцами. Местный старейшина, привечающий благородного воина хлебом-солью и просящий у него подмоги. Не хватает еще красной девицы, плачущей по погибшему жениху, или обещанной в жертву нечистым тварям на поругание. За богатыря - рябая мобедка, которая за последнее время только и делает, что балансирует на грани жизни и смерти. Да, и псоглавцы уже в деревне и на стороне этого старейшины. Такая вот странная сказка. С другой стороны, твой поход за ключом к Скачущей Двери - не более и не менее внятный сюжет. Но надо быть настороже...
- Из тех же ворот, что и весь народ. - ответила ты старику типичным ответом сказочного богатыря. - Ищу дорогу по дальше отсюда. - взмах рукой, как бы указывая на окрестности. - И, разумеется, не одна. Как уже говорила. - продолжая жест, рука незаметно делает знак спутникам - не торопиться. На всякий случай. - Они тут ждут неподалеку. Если вдруг. Отбивать истыканный стрелами труп от... диких.

- Подальше? – уточнил дед. – Подальше, эт вон туда, - взмахом руки абориген обозначил направление за спиной Дарьи. – Провал, он, бесконечен-то. И не замкнутый. Далеко-о зайти можно. И заходили, бывало. Но ежели три месяца и три дня идти не сворачивая, ерунда начинается. Баги жуткие прям из стен лезут, геометрия корёжится и само время тормозить начинает. А иные совсем уж упоротые, кто на три года ходил, - на тыщу переходов стал быть, - рассказывали, что там уж и пространство само на полигоны рассыпается. И всё там кубическое, даже люди, даже солнце и даже Аллах.

- И в ту сторону, - дед показал в направлении, куда Дарья стояла лицом, - далеко можно зайти. Но там-то геометрию уже на семидесятом дне плющит. Слово моё верное. Так что, подальше-то отсюда, эт ты обратно иди.