Два вепря

Жили-были в дремучем лесу два брата-вепря. Когда они были ещё поросятами, их родители погибли в неравной схватке с волками, и на всём белом свете браться могли рассчитывать лишь на свои силы.
Малышам повезло. Они сумели выжить и со временем превратились в могучих зверей. В лесу у них не было серьёзных противников; даже бурый Пожиратель Мёда опасливо сходил с тропы, завидя их острые клыки и вздыбленную щетину.
Годы летели незаметно, зима менялась с летом, как и бесчисленные века назад. Однажды пригожим весенним деньком Старший брат отправился на поиски съестного. Он долго бродил по оживающему после холодов лесу, разыскивая среди прелой листвы сладкие молодые побеги, пока не достиг окраины. Здесь земля резко уходила вниз, а за склоном начиналась необъятная равнина. Старший уже бывал тут мимоходом давным-давно. В тот раз он быстро вернулся в чащу, не найдя на равнине ничего интересного; теперь же, однако, всё было иначе.
У подножья склона вырос частокол высоких заострённых кольев. Он, словно пояс, охватывал несколько странных сооружений, сложенных из стволов. Меж них сновали мелкие птицы, а также кое-кто покрупнее… Старший подумал, что эти существа слегка напоминают Пожирателя Мёда, вставшего на дыбы — только значительно меньше. Они ловко передвигались на задних лапах и, казалось, ничуть не тяготились таким неудобным положением.
Вепрь стоял долго, пока чувство голода не взяло верх над любопытством. Тогда Старший растворился в гуще листвы, твёрдо вознамерившись поведать брату об удивительном открытии.
Спустя несколько дней вепри пришли вдвоём. За оградой кипела жизнь: бегали детёныши, сновали по своим делам взрослые. Братья заворожённо созерцали диковинных двуногих, а пуще всего удивили их бревенчатые берлоги. Таинственные гости сумели свалить такие деревья, с какими не вдруг совладала бы целая стая Бурых, и это внушало уважение.
Вдруг Младший принюхался и непроизвольно напрягся. Вскоре его догадка подтвердилась: над одним из логовищ поплыли клубы дыма. Любой обитатель леса с рождения знает, что дым — верный спутник неукротимого жара, несущего страшную погибель. Двуногие не могли не чувствовать запаха, но — странное дело! — нисколько не тревожились.
Время шло, а красных всполохов всё не было. Невероятно, но двуногие, судя по всему, победили Жгучие Языки! Эти существа, похоже, были сильней и хитрей любого обитателя леса.
Младший брат постоял ещё немного, затем повернулся и побрёл к логову. Старший же остался, до самой высокой луны разглядывая загадочных и могущественных двуногих.

С тех пор он стал подолгу пропадать на холме. В остальное время вепрь рыскал поблизости, питаясь ровно настолько, чтобы заглушить голод.
Вскоре он узнал, что за оградой живёт намного больше существ, нежели могло показаться на первый взгляд. По утрам часть ограды раздвигалась, и один из двуногих выводил наружу небольшое стадо животных с длинной шерстью. Старший подумал, как это, должно быть, здорово: жить в надёжном крепком укрытии, не заботясь о поисках пищи и противостоянии с лесными хищниками.
Много дней смотрел вепрь на двуногих, узнавая о них всё больше. А потом внезапно пришёл ветер с гор. Пронизывающий, студёный — предвестник скорой зимы. Лесные жители засуетились, безошибочно чуя грядущие суровые холода.
Старший, ничуть не откормившись за лето, дрожал под обжигающими порывами. Всё настойчивее виделась ему большая и тёплая берлога двуногих, где не страшны морозы; его удерживала лишь инстинктивная боязнь неизвестного. Но в конце концов, когда листья стали осыпаться с деревьев, вепрь продрог настолько, что преодолел страх.
Он дождался, пока двуногие начнут выводить свою мохнатую стаю, и медленно пошёл им навстречу. Двуногие сначала переполошились и даже швырнули в него несколько острых прямых веток. К счастью, на крики вышел их вожак — здоровенный самец, не многим уступавший Бурому и одетый в шкуры Серых Острозубов. Вожака успокоил смиренно-жалкий вид пришельца, и он провёл Старшего внутрь желанной берлоги. Здесь обитало много разных существ, в воздухе витала уйма запахов, но вепря занимало лишь то, что внутри было тепло, а в выделенном ему загоне стояла миска с едой.
Согревшийся и сытый, он довольно захрюкал. Удивительные эти двуногие. В лесу никто бы не стал кормить другого, если тот не из его стаи. С приятной мыслью, что теперь он — часть стаи двуногих, Старший уснул.

День за днём ветер крепчал, срывая с веток остатки листвы.
Младший не вспоминал о брате. Все дни он теперь проводил в беспрестанных поисках пищи, чтобы нарастить побольше жира перед жестокой зимой.
А Старший обнаружил, что из берлоги их выпускать не собираются. Впрочем, он не особо горевал: погода стояла ненастная, выходить под промозглый дождь не было никакого желания. Так что вепрь обошёл кругом свой загон, плюхнулся набок и от нечего делать принялся хлебать из корыта, вполуха слушая завывания ветра за стенами.
Младший сбился с ног, таская разлапистые ветки к своему логову. От дождя пожухлые листья не защитят, зато когда выпадет снег, получится неплохое укрытие.
А Старший сгрёб в кучу разбросанные по загону пучки соломы, устраивая себе мягкое ложе.
Младший выкапывал съедобные коренья и прятал у себя в логове, запасаясь на зиму.
Старший передвинул солому поближе к корыту, чтобы можно было есть, не вставая.

Потом нагрянула зима. Лютая, беспощадная. Стволы трещали и лопались от мороза, и даже покрытые густым мехом обитатели леса поглубже забивались в свои норы.
Младший мёрз в своём ненадёжном убежище. Он лежал в полусне, экономя силы и прекрасно зная, что в такую стужу искать еду бесполезно. Однако даже в такую тяжёлую пору он бы не покинул родной лес. С рождения привыкший к трудной, но вольной жизни, вепрь не мог и помыслить о том, чтобы жить иначе. О брате он тоже не думал: все усилия Младшего были направлены на собственное выживание.
Старший же вольготно валялся в хлеву, не обращая никакого внимания на беснующуюся снаружи вьюгу. Еда, тепло и укрытие — что ещё нужно для счастья? Двуногих надо держаться. Они заботятся о тех, кто не побоится придти к ним в стаю. А все остальные могут оставаться в продуваемом ветрами лесу и околевать от мороза. Впрочем, мысли быстро растворились в беззаботной сытости, и хряк заснул.


Протяжный многоголосый вой заставил Младшего встрепенуться. Он навострил уши и выглянул из берлоги, но никого поблизости не увидел. Да и вой больше не повторялся. Звук был незнаком вепрю, так что он быстро забыл о нём: чувство голода заставило осторожность умолкнуть.
За время жестоких холодов вепрю пришлось подчистить все запасы, чтобы хоть немного согреться. Теперь же было необходимо вылезти и набрать хоть какой-нибудь еды, иначе голод убьёт его вернее стужи.
Высунув пятачок на улицу, Младший обнаружил, что мороз значительно смягчился. Весело похрюкивая, он разворошил наваленный перед входом сугроб и отправился к старому дубу. Под ним наверняка валялось немало желудей, оставалось только выкопать их из-под толстого слоя снега.
Откуда было знать вепрю, что вместе с воем в лес нагрянула стая изголодавшихся лис, живших далеко за холмами. Пушистые хищники тяжело переносили убийственную зиму, от которой не спасали даже их тёплые шубы. Все зайцы и мыши забились в укромные норы, лисы страдали от голода. Как раз накануне потепления они покинули обжитые территории и отправились на поиски добычи.
Десяток пришельцев — частичка расползшейся по лесу стаи — напал на Младшего возле дуба. Могучий вепрь не дрогнул, смело встречая опасность. В мгновение ока он разодрал горло вожака длинным клыком, а затем кинулся в гущу врагов, сбивая их наземь и топча копытами. В какой-то момент нападающим удалось повиснуть на загривке и боках Младшего, вгрызаясь в толстую кожу и добираясь до горячей плоти. Но вепрь встряхнулся, и лисы разлетелись в стороны. Тяжело дыша и набычившись, он взглянул на противников. Он истекал кровью из множества ран, шкура клочьями свисала с боков. Но глаза яростно горели, а окровавленные клыки оставались всё такими же острыми, наводя страх на лис. Понурившись и скуля, немногие уцелевшие хищники уползли прочь в поисках более лёгкой добычи.
Лишь когда мохнатые шкуры перестали мелькать за деревьями, Младший утомлённо прилёг на снег. Ему ещё никогда так крепко не доставалось. Хотелось зарыться в берлогу и уснуть, но прежде надо было завершить начатое: жаркая схватка разворошила сугробы, открыв немало желудей. Вепрь поднялся и, небрежно отпихивая трупы, стал собирать промёрзшие плоды.

Старший проснулся от тычка в морду, расклеил заплывшие веки. Двуногий, что ткнул его черенком метлы, открыл дверь загона и повелительно махнул рукой. С усилием приподняв свою необъятную тушу, хряк косолапо проковылял к выходу.
Вокруг, выводя скот на улицу, суетились двуногие: по случаю оттепели они решили убраться в хлеву. Тяжело переваливающийся Старший наконец добрёл до дверей. Тусклый свет сумрачного дня ослепил привыкшие к полутьме глаза, холодный воздух неприятно ущипнул ноздри. Хряк тупо уставился на снег, с трудом вспоминая, что это такое. Запах еды и звук гремящих кормушек вывел его из оцепенения; он поспешил туда, даже не подняв головы к небу, к покрытому снегом лесу за частоколом забора. Всё, что интересовало Старшего, — это поскорее добраться до корыта с кормом.
Он протиснулся к своей кормушке, расталкивая соседей жирными боками. Стоявшему справа ретивому жеребцу это не понравилось; гневно взбрыкнув, конёк ударом копыт оттеснил Старшего и в довершение опрокинул его корыто. Хряк долго смотрел на круп повернувшегося жеребца и раскиданную повсюду пищу. Потом осторожно приблизился и стал есть, выкапывая куски из снега.


Долго длилась жестокая зима, но и её время истекло. Повеял тёплый ветер с юга, снег начал таять.
Люди стали всё чаще выбираться из селения в лес: запасы провизии почти исчерпались, так что они были рады даже исхудавшей за зиму дичи. Однажды пошёл на охоту и сам вождь. Долго бродил он по влажным сугробам, подбив лишь пару удачно подвернувшихся тетеревов. Недовольный скудной добычей, человек забрался глубже в чащу и достиг ельника. Густые разлапистые деревья здесь росли так плотно, что меж ними с трудом можно было пройти, а видимость не превышала пары шагов.
Там, на узенькой, почти незаметной тропинке, человек столкнулся с Младшим.
Вождь замер, глядя на повстречавшегося зверя. Огромный вепрь сильно истощал, но оттого смотрелся ещё более устрашающе. Грозные клыки нацелились на человека, яростно горящие бусины глаз пронизывали его насквозь. На боках шкуру избороздили ужасные шрамы, кое-где она всё ещё висела клоками — но это лишь добавляло вепрю свирепости. Сама душа дремучего леса, дикая, свободная и неукротимая, воплотилась в этого зверя. И бывалый охотник, безбоязненно ходивший даже на медведя, отшатнулся в сторону, уступая вепрю дорогу. А когда внушающий трепет зверь скрылся, человек утёр пот со лба и вознёс хвалу богам за то, что удержали стрелу на луке. Жутко подумать, на что способно это чудовище, если его ранить!

Вечером того же дня в селении только и было разговоров, что о невиданном звере. Люди ахали и дивились словам вождя; кое-кто даже утверждал, будто предводителю довелось столкнуться с лесным божеством, покровителем всей здешней живности. Вождь ничего не отвечал на это, но в глубине души уже подумывал о том, чтобы приносить таинственному существу жертвы.
Потом он вышел из общего дома и направился к хлеву. Спустя довольно продолжительное время человек снова появился на улице, на этот раз таща привязанного за верёвку хряка.
Нет, разжиревшее животное и не думало вырываться, просто оно настолько отупело, что не могло даже понять, куда надо идти. Хряк еле шевелился, неподъёмная туша колыхалась на ослабевших, дрожащих от натуги ногах. Едва человек остановился, Старший тут же плюхнулся в грязь. Его совершенно не заботило окружающее и то, куда они пришли. Было лишь смутное желание вернуться туда, где тепло и привычно.
Отдуваясь, вождь поправил шапку. Он взмок, затаскивая эту глыбу на задний двор. А тут ещё сегодняшняя встреча никак не шла из головы, за каждым углом мерещилась выступающая из мрака фигура зверя. Смутно темнела вдали громада леса, сурово взирая на людишек, что копошились у подножья. Человек перевёл взгляд к небу, но яркие звёзды тут же напомнили ему сверкающие глаза лесного духа.
Содрогнувшись, вождь зябко запахнулся в шкуры и подумал, что мысль насчёт принесения даров не так уж плоха. Возможно, тогда дух смилостивится и не станет карать их за охоту в своих владениях.
Продолжая размышлять, человек вытащил длинный нож и спокойным, точно отмеренным движением распорол животному глотку. Хлынула кровь, но туша даже не дрогнула, лишь голова устало поникла.
Вождь удовлетворённо заключил, что этой пищи маленькой общине хватит на целую неделю. А сердце безмозглой домашней скотины послужит хорошим даром свирепому лесному духу.

Жила-была на берегу моря–окияна старая предряхлая старуха. И ничего у неё в жизни не осталось, кроме разбитого корыта. Хотя… Почему это ничего – затаилась в глубине души единственная большая и светлая мечта: снова стать молодой и красивой чувихой.
Старик, кормилец бабки, помер давно. Пыталась она поддержать традицию и кидать невод в синее море… Да вот как–то не задалось. Не ловилась рыбка ни большая, ни маленькая. Тогда повадилась старуха в карты играть. И ведь сопутствовала удача чертовке!.. Так с ней по пути шла, что бабка выиграла однажды билет на самый большой в мире корабль – «Титаник».
Пока она думала, плыть или не плыть (так вот в чём вопрос!), бросить свое скромное хозяйство или нет, «Титаник» уже отчаливал, и пришлось ей запрыгивать на борт в самый последний момент. Разбежалась, прыгнула, показывая в полете билет (чтобы не скинули как зайца), и влезла на палубу через бортик – благо, удалось зацепиться своими костями.
Попав на корабль, бабка увидела невообразимое количество молодых красивых лиц мужского пола и поначалу даже растерялась. Погода благоприятствовала, везде по чистеньким палубам гуляли парочки; все здесь только и делали, что веселились. Старуха, поддавшись воздействию окружающей среды, тоже начала вести разгульную жизнь. Деньги выигрывала в карты, пила вино, отплясывала на вечеринках цыганочку, предавалась любовным играм… Да, представьте, нашелся тот, кто клюнул на обновившуюся русскую бабку!
Но, увы, счастье длилось недолго: мужчина оказался женат, и очаровательная супруга все мозги высушила беззащитной старухе. А она так хотела просто быть любимой… Но мстительная женщина и после расставания с кавалером не оставила бабку. И, встретив однажды ненароком на палубе, набросилась на несчастную на глазах у всего честного народа. Ох, и повыдергали космы друг другу женщины!.. Говорят же, что женская драка страшнее мужской. Насилу вырвалась бабка – супруга кавалера–то помоложе оказалась да посильнее.
Беда в том, что после драки перестали буйную бабулю пускать к карточным столам, да и на вечеринках никто не жаловал. Взгрустнулось нашей старушке не по–детски. Деньги скоро кончились, кушать стало нечего. И вспомнила она про свои святые обязанности, и решила покидать невод в глубокое синее море – а вдруг рыбка золотая попадется и её заветное желание исполнит?.. Кинула бабка невод и приговаривает: «Ловись, рыбка, пусть не большая, а золотая»...
Умолчим о том, что она могла вытащить из окияна поначалу, но вскоре что–то тяжелое стало сети оттягивать. Достала – а там какая-то странная бутылка. Открыла рыбачка бутылку, а оттуда - Леонардо ди Каприо! Как выскочит, да как поцелует бабульку! И говорит: «Солнце ты мое ненаглядное, голубушка ты моя избавительница!» Тут бабушка начала молодеть прямо на глазах у всех пассажиров корабля. И так понравились они с Лео друг другу, что началась у них такая любовь – ни в сказке сказать, ни пером описать…
И все бы хорошо, да в это время совершенно случайно мимо проплывал айсберг. «Титаник» в него, конечно же, врезался. Все ведь на красавца Леонардо глазели вместо того, чтобы кораблем управлять. Наша молодуха и ди Каприо в роковой момент находились на перилах корабля (он ей обзор с высоты показывал), и, естественно, от удара такой силы сиганули вниз «рыбками». Да и «Титаник» начал тонуть: паника, все прыгают, падают, крик, визг – в общем, все, что вы в фильме видели.
…Через сутки бывшую бабулю вместе с Лео, спасшихся и дрейфовавших по море-окияну в старом верном корыте, подобрало проходившее мимо судно, и они, влюбленные и счастливые, поплыли уже на новом корыте к новым приключениям.

У подножья склона вырос частокол высоких заострённых кольев. Он, словно пояс, охватывал несколько странных сооружений, сложенных из стволов. Меж них сновали мелкие птицы, а также кое-кто покрупнее… Старший подумал, что эти существа слегка напоминают Пожирателя Мёда, вставшего на дыбы — только значительно меньше. Они ловко передвигались на задних лапах и, казалось, ничуть не тяготились таким неудобным положением.

Переделка (если позволишь): У подножья склона вырос высокий частокол. Он, словно пояс, охватывал странные сооружения, сложенные из стволов. Меж них сновали мелкие птицы, а также кое-кто покрупнее… Эти существа слегка напоминали Пожирателя Мёда, вставшего на дыбы — только значительно меньше. Они ловко передвигались на задних лапах и, казалось, ничуть не тяготились таким неудобным положением.

Переделки минимальны, а читается легче. Плюс повыкидывать все, что не используется в тексте два раза.
Типа: от упоминания, до прямого применения.

Пример у Чехова:) Если на стене висит ружьё, значит в конце оно должно выстрелить

Последний ливень

…в мои глаза заглянул последний луч солнца. Того солнца, что в Зоне мало, где встретишь. Эти секунды казались вечностью…. Прозвучал выстрел, а точнее хлопок, потом еще один, и все вокруг затихло. Зона засыпала вместе со мной…

«СОН ЗОНЫ»


Месяц назад….

В комнате стояла тишина, последний луч солнца выглядывал из-за макушки осины и падал на лицо человека, невозмутимое и спокойное. Куря сигарету, он невольно вздрогнул всем телом, потом сделал затяжку, последнюю на сегодня, и швырнул окурок подальше…
Что-то тревожило меня сегодня. Эта странная записка, непонятные крики со стороны Зоны. Все это мне казалось странным, и настораживало с каждой минутой все больше. Был уже 11 час ночи, но Мат все не заявлялся. Короткая записка «зайду в 10:30 надо обговорить дело» мало о чем говорила. И это настораживало меня…
В комнате стало совсем темно, лишь с трудом можно было разглядеть силуэт человека, сидящего на стуле. В руках он вертел игрушку, которая не раз спасала ему жизнь. ПМ доставшийся от отца был весь потертый от многочисленных ходок. В углу, слегка поблескивая от лунного света, стоял калаш.
Почистив «огнестрелку» я уже потянулся за мешком под койкой, но в дверь постучали. Кое-как запихав «снарягу» под кровать, вытащил нож, И уже собирался подойти к двери, как раздался тяжелый бас, до боли знакомый: « Да есть кто дома, Серый, открывай»…моя «кличка» а точнее Фамилия была Серый, так меня и прозвали сталкеры…
Это был Саня мат, человек, с которым провел свою скромную сталкерскую жизнь. Без никакой «задней мысли», подойдя к двери, я скинул крючок, и отворил дверь. Со скрипом распахнулась, единственна преграда в мою хату. Свежий осенний воздух вломился ко мне, вместе с живым существом. Силуэт человека был в плаще. Капюшон нарывал часть лица. В голове прошла мысль, которая стала, наверное, для меня решающей - это не Мат…
…потом что-то сильно ударило меня, и я упал навзничь на пол, как мешок.

…Я открыл глаза. Голова гудела как бронепоезд Потемкин при выходе со станции. Передо мной стоял человек, все в том же в плаще. Но кто меня ударил??? Кто мой обидчик? Взгляд скользнул вниз тела незнакомца. Кисть сжимала ПМ, мой ПМ, который лежал у меня под кроватью, но как?
Пока я лежал в раздумьях, одеяние существа слегка вздрогнуло и рука, сжимавшая «ствол» медленно поднималась. Я вспомнил про нож и резко вытащил его. Холодная сталь кинжала заблестела при свете луны, которая показалась еще страшнее и опасней.
Я напрягся всем телом, резко поднялся с пола и приготовился к удару, но кто передо мной стоял??? Мат. Его лицо было кривым, глаза уставшими. В них горела ярость. Он взглянул мне в глаза. На лице выступил пот. Я побледнел…мне казалось что стою перед товарищем, тем , который всегда мог помочь в трудную минуту, прийти на помощь, но это был не он, а его тело , которым управляло что иное. Души уже не было и лишь последний разум в этом чудовище смог произнести сухим голосом «помоги мне».
- Саня, это ты - я не мог поверить в происходящее.
Но монстр лишь сделал устрашающий рык и всем телом , словно скала, двинулся на меня. До меня дошло, это был зомби, но в теле моего товарища… резкий удар ножом в живот, потом еще один по лицу и тело обмякло на мне. Я был весь в крови.
Что-то непонятное творилось в голове. Как зомби мог оказаться здесь, в такой дали от матери Зоны? Я еще раз взглянул на лицо существа, которое отбросил в сторону, но при лунном свете оно показалось мне совсем нормальным…я не мог убить Мата, просто не мог, но это он лежал, он. На глазах выступили слезы. Крик вырвался из моей груди :
-НЕ—т!!!! Неееееет!!!! -
Человек, который с раннего детства и по сей день, был рядом, лежал мертвый в метре от меня. Но я не мог убить его, я отчетливо видел его лицо, глаза, пену на губах, и этот стон о помощи. И кто меня ударил, это был точно зомби, я внимательно вглядывался в лицо трупа, потом, подняв глаза, я посмотрел на улицу. Между деревьев стоял кто-то, вылупившись на меня своими глазами, светящимися в темноте. Голова снова начала гудеть еще сильней, опустил ее ниже и вцепился руками в волосы, пытаясь унят боль. Я зажмурился на секунду, отставив владельца красных глаз без присмотра.
Через минуту мое тело, словно по приказу поднялось. Подняв голову я от испуга попятился назад…передо мной стоял контролер. Я его видел лишь однажды в Зоне. Прозвучала фраза «ТЫ УМРЕШЬ!!!»…
Я открыл глаза, в дверь кто-то колотил со страшной силой, с криками «Серый достал, открывай. Спишь что ли?» Мое тело было покрыто потом, я медленно поднялся с кровати, не осознавая, где я, во сне или нет…
С другого конца дома послышался удар, и лязг метала, через секунду передо мной стоял Саня, нормальный, не монстр, и я понял, что это был сон…



* * *


…Удар ладонью пришелся по щеке- Stalker пытался разбудить меня и избавить от бреда.
- Леха что с тобой? Радиации нахапался что ли?
Я молчал, лишь изредка произнося нечленораздельные слова. Через минут пять меня отпустило.
- Скажи, что ни будь?- твердил мне Мат.
- сделай кофе – после долгой паузы выдавил я.- На кухне, сделай два.
Саня недоверчиво посмотрел на меня, но медленно, как будто что-то держало его, он отходил. Он вышел из комнаты, и я мог лишь слышать шаги его тяжелых «берцев».
Голова болела не так как раньше, но усталость одолевала меня, словно я неделю шастал по Зоне.
Мат вернулся с двумя кружками ароматного кофе. Этот запах взбодрил меня. Я потянулся за кружкой.
-Спасибо Шурик –
- да было б за что - улыбнулся мой товарищ.
Его лицо было не таким мрачным, как только он вошел сюда. Улыбка «до ушей», глаза полные надежд и радости, как у сталкера нашедшего новый артефакт в центре Зоны: все это было на лице Матова Александра Викторовича.
Мы сделали по глотку кофе. После чего Саня начал расспросы:
- Лех, ты че такой потерянный был, когда я вошел? Давай рассказывай, че случилось…
После рассказа о моем необычном сне у товарища челюсть отвисала, чуть ли не до груди.
- Я слышал один раз волк, царствие ему, сказал, что такой же сон видел, помнишь, сталкера который пошел в Зону, и не вернулся, а нашли его в кровати собственной. Ну, помнишь?
-тот, что на краю хата его стоит? А да, и что?
- что, что, он мне это перед ходкой поведал…
-я не суеверный, и тебе тоже этого не советую - перебил его я.
- ну, все равно - безнадежно ответил Мат и погрузился в употребление содержимого его кружки.
-бред все это. Ладно, так че за дело ты хотел обговорить?
- да я после такого сна…
-Матов!!!- раздался громкий рык сталкера - давай говори че за дело?
-Хорошо. В Зону надо, ходку сделать, там возле леска за блокпостом у меня хабар припасен, там артефакт, патроны, детекторов два, мелочь всякая. Да и надо еще поискать по Зоне артефактов - выброс недавно был. Ты как согласен?
- на карте покажи?- с раздумчивым видом сквозь зубы процедил я, вытаскивая подранный клочок бумаги,- где?
- вот - палец уткнулся в левой части карты - здесь, ну что… идем?
-а когда я без тебя ходил.
В кружках ничего не оставалось, когда мы свернули план зоны и начали собираться к ходке.
-завтра вечером, в восемь, я жду тебя возле ЗИЛа на дороге за поселком, ну что брать ты и сам сообразишь?- хихикнул Мат и направился к двери - выспись хорошо, а то на тебя без слез не посмотришь.
Дверь захлопнулась за спиной сталкера. Я запер дверь. Мой взгляд скользнул к углу: там, в темноте алым светом, поблескивая от свечки, была кровь.
-что за?- подумал про себя и начал протирать глаза.
Когда я их открыл, крови не было.
- ужасов по меньше смотреть надо - шепот раздался из моих уст, а ноги понесли меня к кровати: Я ужасно хотел спать.

…Тучи, пришедшие из Зоны, вяло тянулись по небу. В низине поселка стелился туман, где-то вдалеке громыхнуло, и через минуту пошел дождь. Крупные капли забарабанили по крыше.
- Черт - выругался я и еще больше закутался в плащ, одетый по верх химзащиты.
Часы на руке издали сигнал.
-надо идти.
И с этими мыслями вернулся за рюкзаком в дом. Войдя в комнату, осмотрел все еще раз, потом поднял свою ношу, накинул на плечи.
-надо еще раз проверить, вдруг забыл что.
Так. КПК здесь, две банки тушенки, хлеб, фляга, две аптечки, спальник, моток веревки ,спички, сигареты….прокопавшись еще минуту, я вспомнил, что нож забыл на столе. Закрепив Ножны на ремне, я заметил, что кобура пуста. Но где ПМ?
Пошарив руками под кроватью, потом по комнате, я так ни чего и не нашел.
Вспомнил про время слишком поздно, когда часы пробили 8.
Плюнув на пистолет, я скинул часы с руки, схватил свой АК, и со всех ног пустился к месту встречи.
Быстро выдохшись, я перешел на шаг, да и до ЗИЛа оставалось всего немного. Среди тумана показался силуэт Сталкера.
- *ля! Ты где так долго ходишь?- громким голосом сказал Мат, стараясь перебить гром- ладно пошли…
Он был одет, как и я, плащ по верх комбинезона защиты. На плече у него висел автомат «ВАЛ», тот, что нашел месяц назад у трупа военного Сталкера. Эти встречались редко в Зоне, но если встретишься, нос к носу, считай что ты уже пал на Зоне. Они хотя небольшими группами, и хорошо укомплектованы. Ходят слухи, что их снабжают ученые, чтоб те изучали Зону. Но это всего лишь слухи.
Ливень становился все яростней, все сильней, и казалось, что он не хочет пускать двух сталкеров на территорию Зоны, выстраивая им стену воды.
Идти было не очень то и далеко: перемахнуть пару сопок, потом бросок через колючку, и мы там.

***

Зона- это не просто земля, на которой когда-то произошла катастрофа восемьдесят шестого года. Нет. Это живое существо, управляющее всем, что там есть. Когда ты идешь туда, то знаешь, что смерть рядом с тобой везде. В Зоне все другое. Там другие законы, которые следует соблюдать, если не хочешь быть «сожранным» Зоной.
Одним из самых встречаемых мутантов принято считать слепых псов. Одичавшие, привыкшие к окружающему миру, и находившиеся в нем как дома. Еще много что есть неизвестного и опасного, но все потом.
Сейчас за нами гналась стая серых существ, завывая при каждом грохоте непогоды. Через минут 20 я выдохся, так же как и мой карман с болтами. На Саню было страшно смотреть. Лицо его было словно в том сне. Таким же перекошенным. В метрах 50 я заметил строение, дом. Оторвавшись немного, я крикнул товарищу, что там их встретим.
Тьма ночи покрывала все вокруг, было с трудом разглядеть Сталкера сидящего рядом. Мы сидели, выжидая врага. Где-то вдалеке, завыла стая. Уже совсем близко. Я крепче сжал калаш, совсем забыв о Мате. Он сидел с одной гранатой, как невеста на выдоне.
- держи ПМ, хоть с него посадишь по тварям - я потянулся к кобуре – черт! Я его потерял, еще дома, придется так воевать, у тебя нож хоть есть?
- ты что меня за идиота считаешь, чтоб я без ножа в Зону полез.
Мы сидели возле стены, выжидая мутантов. Дождь практически прекратился, и гром затих, все затихло, как перед бурей, боем который вот-вот разразится. Саня, не смотря на усталость, выглядел счастливым. Сидя с ножиком на изготовке, на лице его сияла улыбка.
-сейчас свежатинки наделаем - засмеялся товарищ.
Я лишь улыбнулся в ответ.
Во тьме ночи показались силуэты четвероногих мутантов. Страшный вой пронзил на тишину. Капли снова застучали по плащу.
Когда стая была близко, я скомандовал Мату кидать гранату, а сам нажал на курок.
Ф-1 угодила прямо в центр кучи зверей, которая уже казалась не такой большой. АКс-74У затрещал у меня в руках и положил двух псов. После продолжительного боя у меня кончились патроны. Кинув автомат, я снова проверил кобуру: она была пуста, как и раньше.
Дождь лил все сильней, а стая, подгоняемая собственным лаем и громом, приближалась…
Мы приняли бой врукопашную. Мой нож резал на право и на лево, вспаривал шкуры и разрывал глоту монстров. Мой взгляд перешел на Саню, который, не уставая, делал удары своим «мачете». Я начинал выдыхаться и с трудом сдерживал натиск. Неожиданно пес повалил меня на землю, вцепившись в руку. Один мощный удар и он мертв.
Раздался вой, страшный, заглушая дождь. Холод прошелся по телу. Передо мной стоял Черный пес. Но что он делал в стае слепых. У меня не было время на раздумье. Находясь в неудобном положении, я попытался встать, но было поздно. Мутант готов к прыжку, а расстояние не имело значение. Прыжок. И все в круг вдруг замерло. На секунду мне показалось что замерло. Моя рука инстинктивно рванула к кобуре, выхватила что-то железное, и нажала на курок. Пуля пришлась врагу прямо в глотку, от чего он в прыжке завис и упал мертвым сном. Еще. Одну душу съела Зону.
Стая стала отходить, видя павшего вожака. Дождь по-прежнему падал за землю, но уже пропитанную кровь. Мои глаза сами собой закрылись. И я впал в сон.
Пронзающая боль заставила меня проснуться. Рядом сидел Мат, перевязывая рану на моей руке. Я поднялся и сел, вспоминая тот вечер,… дойдя до момента с вожаком, вспомнил, что выхватил что-то из кобуры. Но она была пуста, что в ней могло быть? Я проверял. Опустив взгляд на землю, я увидел свой ПМ.
Солнце, радуя все в круг своим присутствием, понималось из-за леса. Редко когда увидишь такое в Зоне, но, тем не менее, оно било в глаза двум сталкерам, уходившим от того страшного места. Вопрос с пистолетом мучил меня все время, пока мы шли домой. А от вчерашнего ливня не осталось и следа. Ни одного лужицы, ни одного мокрого места, словно это было во сне.

Героем человек становится тогда, когда видит, что он на краю гибели.

В. Швебель.




Каждый шаг по трапу отдавался в голове глухим звоном. Из раза в раз он становился все сильнее и противней. Мутными отрывками до меня доносился шум толпы. Я повернулся – с высоты Космолета был виден прекрасный мир: бескрайняя, «живая» степь, низенький лес, шумная река. Это скудное природой место, полигон, казался мне прекраснее всего на свете, потому что может, я вижу его в последний раз. Может, в последний раз вдыхаю воздух Земли. Не тот, что в кислородных баллонах, в скафандре. Но тот, настоящий, терпкий, холодный, свежий. На секунду я закрыл глаз, вдохнул, распрямился. Услышал биение сердца – резкое, неровное. Открыл глаза: передо мной в бордовой полосе рассвета начинался новый день – яркое солнце провожало нас.
Народ снизу: телевидение, группы сопровождения, начальники, рабочие – они шумели, разрывая тишину в мелкие осколки секундного затишья. Они – ликуют нашему мужеству , аплодируют идущим в неизвестность. Это глупо – отправлять нас никуда, практически на верную смерть, хотя эта жертва ради всего человечества, всего живого что есть. «Храбрые летчики под командованием К… сегодня отправляются в неизведанное, чтобы открывать новые космические просторы » - говорили по радио – «может скоро и весь мир будет иметь доступ к космосу…».
На самой верхней платформе вся команда по приказу К… остановилась. Внизу шум затих – все замолчали, да же сама природа. Заиграл гимн. И лишь ветер иногда подхватывал монотонное звучание песни, разнося ее по бескрайним просторам Земли…
Из- под моего локтя(я припал к одной из поручней платформы) выскочил шлем и устремился вниз. Глухим звоном стекла завершилось падение. Через мгновение замолк и гимн. В гробовой тишине прошло несколько минут, все стояли, уставившись на шлем, не смея шелохнуться.
Стоявший ближе всех, Майор стремительным шагом направился к разбитому шлему.
- что за шуточки? – грубо проорал он.
Но в руках майора шлем не остался – он выронил его тут же, порезав о стекло палец.
-мммм!!- проскрипел тот – убрать все! – и зажимая палец в другой руке, он ушел.
- Черт – пронеслось у меня в голове – этот шлем же, как мы, как наша земля. Мы бросили ее на произвол, не думая о последствиях. А когда было нужно, то стало поздно – мы решили поднять нашу Родину, нашу планету, как и Майор, но «порезались». Мы живем теперь среди степей, выжженных, глухих, без жизни, без красоты. Ради потребностей мы убили все, что радовало нас…
Чем больше эволюционирует технологии, тем с большими темпами умирает человек, погибает он сам, его личность. Мы становимся как звери - не съедят тебя, съешь ты. Клянусь, человечество погубит себя само… изнутри….
Голова начала гудеть от напряжения, но вскоре все прошло. Внизу снова зашумели.
Вся команда молча зашла в темный люк. Я ,еще раз насладившись рассветом, той красотой, что пока мы не отняли, прошел последним…
Уже в кресле мысли снова не давали покоя:
- А что если мы останемся на этой планете навсегда? Что если мы не добьемся ничего за пределами нашей планеты? Человечество же умрет, погибнет. С другой стороны мы не изувечим другие миры.… Но, так или иначе, наша задача и в частности моя – это дать надежду. Тем, кто внизу, кто сейчас работает в шахтах, офисах, школах; спит, и просто живет. Будь он плохой или хороший, богатый или бедный, мы делаем это для всего человечества, такова наша судьба, Герой…
Кресло задребезжало, отгоняя все мысли, я резко закрыл глаза.
Послышался уверенный счет:
-Десять, Девять, Восемь, Семь, Шесть, Пять….
Сухими губами я повторял: Десять, Девять, Восемь, Семь, Шесть, Пять….

Пустыня. Яркое солнце не щадило никого и ничего в округе. Трудно поверить, что огромный огненный шар, зависший в небе, покидал эти места, давая всему живому отдохнуть от зноя. Жёлтый песок не успевал остыть за короткие ночи и сквозь обувь обжигал ступни редких путников. Человеку с севера могло показаться, что именно здесь находится край мира. Практически ничего живого за десятки километров, лишь барханы сменялись каменными плато, да изредка встречались одинокие кактусы и колючие кустарники. Куда ни посмотри - только жёлтые тона, даже небо казалось выжженным от жара.
Где-то среди этих бескрайних песков шел человек. На вид ему было слегка за тридцать. Бурнус спасал путника от палящего солнца. На плече висела лёгкая дорожная сумка со всем необходимым, а за спиной рюкзак с несколькими флягами, наполненными живительной влагой.
Мужчина шёл, не оглядываясь назад, будто был уверен в правильности выбранного пути. Решительным шагом он двигался по следу от недавно прошедшего здесь каравана. На его удачу песчаные бури в этих краях не поднимались уже несколько дней. По расчётам мужчины, до ближайшего оазиса и города, основанного вокруг него, оставалось чуть больше часа.
Зной и духота изнуряли. Когда сухость во рту стала невыносимой, путник, не замедляя шага, снял со спины рюкзак и достал воду. Смочив губы и горло, он встряхнул флягу, определяя количество оставшейся воды, и, видимо, удовлетворившись остатком, ещё раз приложился к горлышку, сделав пару жадных глотков.
Вернув флягу в рюкзак, мужчина обратил внимание на силуэт не то человека, не то животного. Оно лежало на одном из песчаных холмов, метрах в пятидесяти от тропы, по которой двигался путник, и дёргалось, будто в предсмертных конвульсиях. Недолго думая, мужчина достал из-за спины саблю и поспешил к существу. Нужно ему помочь. Если это человек – постараться вылечить, если зверь – добить.
Подойдя ближе, он понял, что оружие ему не пригодится, и вернул его на место. Мучившимся оказался мужчина, одежда на его груди была частично разрезана оружием, а частично разорвана руками. Он метался по земле, лихорадочно сжимая в руках обжигающий песок. Крики человека больше походили на визг и вой загнанного зверя. Одного взгляда на мужчину хватило, чтобы понять причину его агонии. Помимо ожогов от песка, которые парень будто не замечал, на груди было множество ран и порезов. Усугубляло положение то, что на раны налетели невесть откуда взявшиеся насекомые. По следам крови подбежавший мужчина понял, что раненный долгое время безуспешно пытался согнать кусающих паразитов.
Возможно, на месте путника любой другой избавил бы раненного от мучений, пронзив саблей сердце, но он лишь огляделся по сторонам, подхватил извивавшегося человека на руки и понёс его. Ноги проваливались в песок. Раненный впился ногтями в кожу мужчины с такой силой, что на ней появились кровоподтёки, на которые тут же налетели насекомые. Пересиливая боль от ногтей и укусов, путник закусил губу и продолжил бег.
Достигнув каменного плато, к которому он бежал, мужчина, положил извивающегося парня на песок и дотронулся до камня, но тут же отдёрнул руку, будто ошпарился о кипяток. Через мгновенья он приложил обе руки к камню. Удивлению мужчины не было предела – камень излучал приятную прохладу, хоть и находился, как все другие, на солнцепеке.
Переложив раненого на плато, мужчина ещё раз убедился, что низкая температура камня ему не померещилась, и снова удивлённо ухмыльнулся. После поспешил снять сумку с рюкзаком и достать из них всё, что могло пригодиться для спасения мучившегося мужчины.

***

От мерного покачивания вперёд-назад и утомительного бездействия Алир начал клевать носом. Сказывалась бессонная ночь, проведённая возле смертельно раненного человека. Почти сутки Алир тратил все силы на лечение и уход за ним, но, в конце концов, усилия принесли свои плоды. Появилась надежда на исцеление пострадавшего.
Осложнялась ситуация тем, что у мужчины при себе не оказалось даже капли воды или крошки пищи, а запасы Алира начали кончаться. Если бы не шедший недалеко караван, ему бы пришлось тяжело с разрешением проблемы. Но, к счастью, всё обошлось: они шли к городу, а раненый без сознания покачивался в носилках, сооружённых между двумя верблюдами. Удача улыбалась Алиру. Или всё-таки не ему, а раненому мужчине?
– Интересно, кто ему так? – подумал Алир, посмотрев на носилки.
Вскоре на горизонте появились невысокие здания, которые кольцом сомкнулись вокруг оазиса.
– Мы поможем донести твоего друга до местной таверны, там можно будет снять комнату, – поравнялся с верблюдом Алира один из торговцев каравана. – Больницы в этих местах нет.
– Хорошо. Я благодарю вас за оказанную помощь.
– И всё же я не понимаю, – посмотрел торговец на Алира, словно на полоумного, – зачем ты помогаешь этому мужчине, если он не приходится тебе ни родственником, ни близким человеком.
– Я помогаю ему ровно по той же причине, по какой вы помогаете нам.
– Надеешься, что он заплатит тебе, когда очнётся? – оскалил зубы в хищной улыбке торговец.
– Конечно, нет. Судя по всему, его ограбили, и платить ему, наверняка, нечем. Просто я хочу извлечь выгоду для себя из его спасения.
– Какую? – заинтересовался купец.
– Зачем тебе это знать? – отмахнулся Алир.
– Что ж, не хочешь, не говори, – пожал плечами торговец и отвёл верблюда подальше от несговорчивого путника.
Сейчас Алиру больше всего на свете хотелось удостовериться в безопасности раненого и хорошенько выспаться в уютной кровати, а после приступить к порученной ему миссии.

***

Уже третьи сутки Алир проводил в комнате возле постели раненого мужчины, лишь изредка отлучаясь перекусить или прикупить необходимых для лечения вещей. Деньги постепенно заканчивались, а значит, жильё он мог потерять уже через три-четыре дня, с раненым на плечах это оборачивалось ещё более тяжёлыми последствиями. Идей, откуда взять средств на жизнь, не было.
В условиях здешнего климата залатать полученные мужчиной раны оказалось неимоверно сложно. Дело продвигалось миллиметровыми шагами. Раненый бредил, периодически бормоча нечленораздельные фразы. Вскоре жар постепенно начал спадать, давая повод верить в полное излечение мужчины.
Однажды, задержавшись в городе, Алир вернулся в таверну через несколько часов после своего ухода. Отворив дверь в комнату, он по привычке глянул на кровать, чтобы отвести взгляд и в очередной раз подумать, что силы, затрачиваемые на лечение, не стоят того, что он получит за его спасение. Но как только Алир отвёл взгляд и хотел было протяжно вздохнуть, он понял: что-то не так.
Мужчина, который в последнее время мерно посапывал, открыл глаза и теперь смотрел с огромным любопытством на вошедшего. Алир впервые видел эти глаза и этот взгляд, там в пустыне они светились безумием, болью и страшными страданиями. Сейчас ничего этого не было: полное спокойствие и безмятежность - вот что отражалось в его новом взгляде.
– Я вижу, ты пришёл в себя? – спросил Алир мужчину.
– Да. Уже минут десять лежу здесь и не знаю чем заняться. Хотел встать, но ничего не получилось, – пожал плечами он. – Ты тот человек, что спас меня?
– Да. Меня зовут Алир, – кивнул головой мужчина, продолжая стоять возле входа.

– Очень приятно. Я – Грилан. Благодарю за спасение. Извини, что не признал. Помню лишь страшную боль и отдельные картинки того, что окружало меня в то время, которое, откровенно говоря, показалось мне целой вечностью. Я даже просил Бога прекратить мои мучения и покончить со мной, стереть меня с лица этого мира.
– Хорошо, что он не услышал твои молитвы, – подметил Алир.
– Да, – протянул Грилан.
Алир удивился тому, что мужчина, который ещё несколько суток назад находился при смерти, сейчас улыбался и разговаривал вот так, непринуждённо. Бледный оттенок на лице, слабость, свойственная раненым его уровня - ничего этого у него не было. Видимо, за время сна после того дня, он успел восстановиться и отдохнуть.
– Ты верующий? – спросил Алир после нескольких секунд молчания.
– Нет. Никогда не замечал за собой, а тут помощи не у кого больше просить было.
– Я не об этом. Понимаешь, мне кажется, что сам Бог захотел, чтобы ты выжил, – попытался объяснить своё мнение Алир.
– В смысле? – посмотрел на него удивлёнными глазами Грилан.
– Понимаешь, я пришёл в эти края с севера по поручению верховного хранителя. У меня миссия по поиску главного артефакта нашей веры – Золотых Весов Жизни.
– Так ты монах? – озарило мужчину.
– Нет. Я ни монах, ни маг, ни хранитель, ни послушник. Я просто живу в храме и выполняю задание хранителей моей веры.
Грилан кивнул в знак понимания. Алир продолжил:
– Я много дней находился в пути и, в конце концов, приблизился близко к цели – к городу Ариарш. Последнее, что узнали мои братья - что именно здесь можно найти информацию о местонахождении святилища, в котором хранятся Весы, более того, святилище находится где-то недалеко от Ариарша.
– А какое отношение это имеет ко мне?
– Самое прямое. Когда я собирался отправиться в Ариарш из поселения, которое находится в паре десятков километров от него, я узнал, что существует чуть более опасный, но и более короткий путь. В основном им пользовались караваны, сопровождаемые охраной и перевозившие ценный и срочный груз. Я решил не терять время и отправился по этому пути, после заметил тебя.
– Ну и что? Причём тут Бог? – недоумевал Грилан.
– Не думаю, что я наткнулся на тебя в огромной пустыне случайно. Более того, плато, на котором мы провели не одни сутки, не нагревалось от солнца, да и раны твои заживают слишком быстро.
– Что ж, Бог, так Бог, – отмахнулся Грилан, – я благодарен ему за то, что он послал мне тебя. Только вот непонятно: зачем ты помогал мне?
Алир усмехнулся:
– Я могу тебе соврать, мол, все люди – братья, мы должны помогать друг другу, но ты сам должен понимать – причина не в этом.
– Так в чём?
– Понимаешь, я – воин. За свою жизнь я убил много людей и спас немало жизней. Суть моей веры в том, что вся людская жизнь лежит на весах. В одной чаше хранятся благие дела, в другой – брань, обманы, жестокость, убийства и прочие грехи. И если чаша с грехами перевесит, то тебя заберут из этого мира. Вот и получается, что я тебя спас, чтобы прожить дольше.
– Интересная точка зрения. Получается, если бы не твоя вера, я был бы мёртв?
– Нет. К тебе бы послали другого, – без тени сомнения изрёк Алир.
– Почему ты так уверен в этом?
– Всё просто. Твои чаши весов находятся в опасном состоянии. Адовы муки, посланные тебе, звучали как предупреждение и шанс.

– Бред. Даже если это так. Ад я прошёл, и мне теперь ничего не страшно. Во всяком случае, праведную жизнь я точно не начну. Буду таким, как прежде.
– Не хочешь, не верь, – пожал плечами Алир. – Я отлучусь. Не вставай с кровати, как бы хорошо себя не чувствовал, сейчас принесу поесть.
– Конечно. Что я, по-твоему, дурак? – уверенным тоном заверил Грилан, а после добавил, – а ты всё-таки самый настоящий монах. Проповеди, во всяком случае, не хуже их читаешь, – улыбнулся он.

***

– Я и подумать не мог, что ты начнёшь ходить спустя всего два дня с того момента, как очнулся, – заговорил Алир, когда они с Гриланом вышли из трактира.
– Я и сам не думал, но лежать мне настолько надоело, что я решил пройтись, не обращая внимания на лёгкую боль в груди. И даже не пытайся меня отговаривать, надоело в комнате лежать, – добавил он, когда заметил, что Алир хочет, что-то сказать.
Алир прогуливался рядом с раненым и удивлялся его самочувствию. После того, как спал жар, скорость его восстановления увеличилась в разы. Опасность за жизнь Грилана исчезла, а значит, Алир мог отправиться на поиски артефакта. В городе никакую информацию о Весах он не нашёл и решил, что больше пользы будет, если он начнёт поиски святилища в окрестностях города. Единственное, что его настораживало – никто из жителей города не видел и не слышал ни о каком святилище.
– Слушай, а что произошло? Как ты оказался израненный в нескольких километрах от Ариарша? – спросил Алир после нескольких минут безмолвной прогулки.
Вдруг из-за дома, мимо которого проходили Алир с Гриланом, выскочил мальчишка с растрёпанными волосами, лет семнадцати. Судя по всему, он куда-то спешил. Наскочив на Грилана, он извинился, приостановившись, и побежал дальше.
– Ах, ты ,сосунок, смотри, куда несёшься! Фуфлыга мелкая, – бросал ругательства вдогонку парню Грилан.
– Хватит, – успокоил его Арил, – не надрывайся. Раны разойдутся.
– Гриф проклятый, – добавил Грилан уже потише.
– Давай без пернатых, – улыбнулся Арил. – Так что насчёт моего вопроса?
– Какого вопроса? – не понял мужчина.
– Как ты оказался израненный в пустыне?
– Ааа... – протянул Грилан. – Так это мои знакомые постарались, – улыбнулся он. – Решили не делиться со мной кой-какой мелочью. Решили, что выгоднее и проще будет от меня избавиться. Как только выздоровею, клянусь, отправлюсь к ним в гости, напомню о себе…
– Что ж, твоё право… Только помни, о чём я тебе говорил…
– Ты про свою веру? – уточнил Грилан. – Если о них, то я уже говорил, я в это не верю.
Арил пожал плечами:
– Как хочешь… А эти твои дружки, они не из Ариарша?
– Нет, конечно. Стал бы я гулять по городу, будь они где-то здесь… Ладно, идём обратно в трактир… Что-то я подустал…
– Хорошо. Кстати, постоянно забываю сказать, через день нам придётся покинуть комнату в трактире, – пока Алир говорил, разошёлся ветер, поднявший песок в воздух, мужчины прикрыли глаза руками, Алир продолжил, – у меня денег осталось совсем немного, лишь на путь до храма и хватит. Соответственно, завтра я покину тебя, дальше придётся тебе одному продолжить лечение.
Не успел Алир закончить, как из-за высокой стены стрельбища, недалеко от которого они проходили, вылетела стрела. Она целенаправленно полетела в их сторону и в мгновенье ока вонзилась в шею Грилана. Его глаза закатились, а руки потянулись к стреле. Он начал жадно глотать воздух, но вскоре силы покинули, и он рухнул на землю. Ветер утих.
Алир ошарашено глядел на спасённого им совсем недавно, человека. Недалеко от него завопили: «Человека убили». Крик подхватили десятки голосов. Вскоре безлюдную улочку заполонила толпа народа.

***

– Я думаю, мы можем закончить, – подвёл итог мужчина, восседавший за центральным столом, – думаю, всем всё ясно.
– Мне всё ясно, – встал Алир, – но я осмелюсь не согласиться с вашим мнением.
Алир задержался в Ариарше, несмотря на то, что обещал себе отправиться на поиски Весов. Поначалу он хотел лишь ради интереса посетить суд, созданный для того, чтобы решить судьбу парня, что выпустил злосчастную стрелу. Но услышав приговор, решил вмешаться.
– Я был возле Грилана, когда прилетевшая стрела убила его. Во-первых, поднялся сильный ветер, который по роковой случайности направил стрелу в человека. Во-вторых, стрела вылетела из-за стены двухметровой высоты, из-за неё нельзя было увидеть, а тем более целиться в человека. В-третьих, парень клянётся, что стрела соскочила с тетивы и мгновенно вылетела за стену. Лично я верю его словам.
На лице стрелка, который уже ожидал исполнения приговора, появилась улыбка и отблеск надежды.
– А теперь послушайте меня, – заговорил человек, исполняющий роль судьи. – Во-первых, человек по имени Грилан был ранен, как вы сообщили, его пытались убить. У меня есть все основания полагать, что выстрел – вторая попытка убийц, которая увенчалась успехом. Во-вторых, не могла стрела, соскочившая с тетивы и подхваченная ветром, пронзить человека. Бесспорно, в этом деле слишком много случайностей, чтобы оно было несчастным случаем. За убийство у нас карают смертью и этот парень не исключение. Приговор будет осуществлён. Суд окончен, – провозгласил мужчина.
– Грифы проклятые, – пробормотал Алир.


***

Алир брёл по пустыне, возвращаясь в храм. В Ариарше и его окрестностях не было и не могло быть Весов Жизни. Алир думал, в какую чашу попал его поступок. И вообще, попал ли он? Мужчина же в конце концов умер… Проходя мимо испачканного кровью камня, он сплюнул, проклиная время, потраченное на Грилана. Плевок зашипел, испаряясь.

Сергий встал, умылся и переоделся. Автомат прекрасно выстирал и выжал вчерашнее белье, и Сергий, развесив его на балконе, подошел к столу, стер с листочка вчерашние записи и написал очень важное сообщение - так, на всякий случай, чтобы не забыть.

Лифт быстро спустил его на первый этаж, где, позавтракав в общей столовой, он обменял чуть поношенный костюм на новый. Оставив домашний халат в своей ячейке, Сергий вышел на солнечный день. Светящиеся картинки на зданиях сменились ровно в 6 утра.

«Все ж без света темновато в помещении», - подумал он, и прислонился к теплой стене здания: оно дышало и жило. Его вырастили буквально полгода назад, а столовая ежедневно получала живительный сок и ценные продукты питания.

Сергий сам участвовал в строительстве. Еще 50 лет назад ученые открыли гормон роста древесины, и теперь он снабжает мир материалом всех свойств и размеров. Вырастив огромную корневую систему, закрашивая ненужные участки, люди возводили здания любой сложности, а со свободных поверхностей срезали материалы для производства.

Недалеко в степи виднелись панцирные коробки автоматизированной промышленности. Роботы-комбайны засевали поля бактериями и снимали урожай цветных металлов, отвозя его на переработку.

Не так давно здесь была пустыня, под землей работало грязное производство, но установленные солнечные батареи позволили напитать почву грунтовыми водами. Теперь их удерживает подземный водосборник и метровый слой глины.

В городе было оживленно. По улицам шныряли горящие идеями прохожие – все знакомые лица, добродушно приветствующие друг друга. За ними наблюдали дети, вышедшие на прогулку из Дома Ребенка. Прохожие забегали в подземку, где скоростной поезд развозил их вдоль всего города.

Остановив с десяток прохожих, Сергий пригласил их в парк на урок воспоминаний. Лишь трое отказались, сославшись на важную работу.

Приглашая прохожих по пути, наткнулись на Андрия и Доминика, но им тоже было некогда: Андрий спешил изменить месячный запрос для своего микрорайона, Доминик бежал в кинотеатр технической школы: 2 сеанса по промышленной автоматизации, и он закончит обучение с отметкой «Готов».

Люди обучались самостоятельно на дому и в кинотеатрах, избирали свой путь, свои идеи, и, воплощая их, приносили пользу человечеству. Служащих дообучали прямо на производстве.

Сергий с двумя десятками мужчин и женщин завернул за угол и встретился с небольшой группой девушек. Парни, получив от них карточки с улыбающимися людьми и животными, сначала засияли, а затем разразились феерическим смехом. Девушки присоединились и вместе со всеми вошли в огромный сад.

Карточки сдружили людей и заменили деньги, а с ними – и все насущные проблемы. И хотя они превратились в ритуал, люди уже давно ощутили свое единство.

В парке было многолюдно: начинались спортивные соревнования между микрорайонами, концерты, объявление новых изобретений и мировых событий. Мастера приготовили каждому свой особый приз, в каждом конце парка дежурили по 3 служителя порядка, готовые в любой момент оказать помощь нуждающимся.

Мир стал действительно мирным, люди забыли принадлежность, нашли истоки проблем в собственном обществе, открыли последний секрет электричества и силу жизни. Деревни и микрорайоны стали самостоятельными, за снабжением регионов и промышленностью наблюдали Советы Ученых. Исчезло все лишнее.

Власти исчезли за ненадобностью, армии были расформированы, военная промышленность переоборудована. В бесплатном мире Разума исчезли преступления, бюрократия и недоверие. Люди забыли глупости, перестали разменивать жизнь на материальные ценности, заменив их идеями и дружескими встречами. Не личность, не семья, не стадо, а единое общество, ответственное за свои поступки.

Люди осознали, что только единый мир способен избежать гибели и решить все проблемы современности. Загрязнение означало вымирание, армии означали последнюю войну, и люди отказались от них, перестали искать врагов, и увидели лишь несчастных, которые, как и они, страдали от общества, некогда возведенного варварами. Это общество перемололо миллиарды человеческих жизней, и все, от мала до велика, от бедного и богатого, от рабочего до правителями, своими жизнями питали его.

Люди все время считали, что прогрессируют, однако на закате Старого Мира осознали, что воздвигли новую Римскую империю разврата и разложения, используя любые открытия в своих низменных целях.

Раньше все жили игрой в общество, строили гримасы и пытались выделиться глупостями друг перед другом, но под масками оставались по-детски добрыми и беззаботными. Люди отказались от принадлежности и кровнородственных отношений, жили своим обществом и дышали свободой.

Близость к вечности не позволяла им постоянно размножаться, и, чтобы не мучить ни женщин, ни детей, исключить врожденные травмы и пороки, все проходили временную стерилизацию и следовали новому прогрессивному способу воспроизводства.

Дети перестали быть развлечением и средством от скуки, на которых родители перекладывали свои судьбы. Новые поколения переросли прошлые в гуманности взглядов, жили единым обществом, и в том была Эволюция.

***

Сергий очнулся от своих воспоминаний и быстро проследовал к кучке людей на урок воспоминания. Он проводился для детей, но и взрослые любили его. Здесь учили мыслить интуитивно, блоками памяти и объясняли принципы мира.

Раньше у людей было много точек зрения, неглубоких, поэтому для них неопровержимых. Эмоции скрепляли связи, и разорвать их было не то, что неприятно, никто не желал этого делать. Приходилось использовать поучительные истории и смешные нелогизмы. Сегодня детям создавали сетку мироздания, скрепляя ее ощущением возвышенности.

Сергий сел и посмотрел в глаза ребенку, и все стали смотреть в глаза друг другу, располагаясь зигзагами. Образы Сергия «зажгли» ярлыки в коре головного мозга.

Поток биохимических веществ соединился с идентичным блоком памяти, в обратную сторону пошли глубинные образы известных слов, фраз и цифр.

Пробив несколько важных участков, Сергий мысленно соединил их. Через несколько минут у детей завязались свои блоки памяти, где каждый образ, каждая картинка была осознана, воспроизведена через все органы восприятия и стала естественной. Каждая цифра была ассоциирована со звуком, цветом, ощущениями из наиболее подходящих и важных событий жизни. Так работает мозг любого человека.

Преодолевая неприятные ощущения, детям слили все блоки памяти в каркас единого понимания. Все убеждения и ядовитые воспоминания растворились в истине. Так развивали глубинную логику, а раньше же приходилось целый год играть в карты, разговаривая на отвлеченные темы.

Дети пообещали не думать вслух, не думать образами, а делать только так, и через неделю, месяц или два они решали самые сложные вопросы, просто накопив достаточно информации. Природное любопытство не изменяло им.

Не отрывая взгляда, Сергий вспомнил свое прошлое, своего друга Славу, в то время маленького мальчика, в 2 года подружившего с электричеством, в 5 лет просящего бога остановить смерть и мировое безумие. Просящего изо дня в день слезно, искренне.

Этот мальчик понимал, что люди живут в эпоху веры. И если они не верят религии, они верят в безупречность своей жизни, своего взгляда, а в собственных неудачах ищут виновников, забывая, что все мы от рождения имели только разум. И этого достаточно.

Люди верили в глупости и почти всегда говорили одни глупости. Они грелись, запалив свой дом, прятали пепел и отходы под диван и ели в свое удовольствие, зная, что вряд ли доживут до следующего урожая. Они уничтожали планету, заканчивали кислород и ресурсы, но жили ради потребления и вырубали последний лес ради глупых книг и журналов.

Они смеялись над басней «свинья и желуди», но смеялись над собой. Никто не считал себя виновным, помогая своему обществу убивать планету.

Люди надеялись на экологические технологии, но никто ничего не собирался делать, да и что они могли, если сам прогресс был основан на грязных технологиях. Все жили одним днем, были звеньями гигантского механизма, биороботами, но считали, что живут для детей, забирая у них будущее и превращая свой дом в пепелище пылающей помойки.

Прошлые поколения считали себя избранными существами и присвоили себе территорию планеты. Они не считались с жизнью, не ценили разум и забывали, что сами вышли из животного мира.

Объявляя себя божественными созданиями, они имели неприятные процессы и были полны рудиментов, даже таких, как остаток хвоста. Люди произошли от бесполого водоплавающего существа, и мужчины развиваются из женских форм, на всю жизнь оставаясь с грудными сосками.

Со временем идиллии пришел конец, но пока люди верили в то, что хотели. Они верили, что планета предназначена для них, хотя умирали от ядовитых грибов и могли потреблять лишь некоторые виды растений, боялись хищников, змей и пауков. Бактрии и вирусы убивали их, природа карала, но они учились у древности и восхищались примитивными сооружениями, срок которых уже истекал.

Люди с особой истерией искали в древних писаниях что-то полезное для наших дней, но древность знала лишь рабство, войны и эпидемии, жизнь маленьких людей до 40 лет, умирающих от голода и холода.

***

Небольшая грусть проскочила в мыслях Сергия: их детство было далеко не романтичным, они пережили остановку промышленности, работали на бензаправке, мыли машины, таскали ящики.

Люди в 5 лет научили Славу молиться богу, и он делал это, пока в 12 лет не открыл Библию и не прочитал в первой главе, что небо твердое, на нем установлены звезды, а над ним - океан. Он листал Библию, и в каждой главе находил древнюю глупость.

Славе с детства рассказывали об идеальной планете и идеальном мире, но, увы, по близости была лишь одна заселенная планета, мир оказался нестабильным, космос - несимметричным, а орбиты - непостоянными. И от этого все проблемы.

Слава понимал, что космос безграничен, ведь каждая граница должна с чем-то граничить. Любой бог был бы точкой по сравнению с ним и без пространства существовать не мог, а космос в богах не нуждался.

Это люди попытались затолкать свойства безграничности и всемогущества в очерченную и ограниченную физическими законами форму. В какую-то личность, которая сама по себе показывала особый набор качеств, а, значит, была ограничена. И врожденные чувства давались природой неидеальным существам, чтобы вести их по пути эволюции.

***

Сергий оторвал взгляд и произнес:

-В детстве нас влекла романтика непознанного, мы гадали, занимались магией, ходили всем двором на закат в поисках увиденного НЛО. И до сих пор бы не разоблачили мистику, если бы не открыли последний секрет электричества.

Мы уже умели передавать образ на расстоянии, мысленно изменять его молотком и топором, а наш товарищ видел лишь новые формы предметов. Мы чувствовали друг друга и своих близких на расстоянии, спонтанно влияли на электроприборы и, порой, на стихию, но другие люди могли гнуть мыслями даже алюминиевые ложки.

Сергей вновь пристально посмотрел в глаза ребенку и начал внушать. Все присоединились к общему сознанию:

- Втроем мы прекрасно понимали, что общество неверно в своей основе. В нем не было социального прогресса и каждый жил своим стадом и племенем, разросшимся до уровня государства. Это стало особенно заметно, когда нас в 18 лет погнали в военкомат и заставляли ходить без трусов перед врачом. Все общество было построено на неравноправии и несправедливости.

Становилось понятно, почему люди все время страдали от тоталитаризма: возводя богов из легенд и людей, они скидывали на них ответственность. Поэтому и не хотели видеть элементарных обманов, подлогов и заблуждений в священных писаниях, где восхваляли рабство, царей и жестокость, а диалоги с богом были описаны третьим лицом.

Люди верили в тайных пророков и ангелов, и никто не знал, почему бог не пошлет ангела в парламент или не общается с людьми мысленно или принародно. И вообще, почему с рождения у нас нет божественных знаний. Никто не видел, как ересь просачивается во все сферы жизни.

Сергий внезапно скомандовал:

- Теперь встанем. Все встанем! Отойдем на 50 метров.

- А теперь стойте, встанем в круг, попрыгаем на носочках, медленно быстрее, расслабьте кисти и потрясите ими. 3 минуты.

- Всё! Возьмемся за руки, все в круг. Представим перед собой фиолетовый шар. Вместе. Электричество идет от руки к руке и через глаза создает шар в центре. Ощущаете?

Закройте глаза и не прекращайте создавать его. Держите друг друга за предплечье, и, сделав шаг, коснитесь его.

Откройте глаза. Ваши руки составили идеальный шар и не двинулись дальше. Мы одной частоты с ним. Шар входит в меня, в вас, и перетекает от руки к руке. Вы ощущаете энергию, направляйте ее по нервным каналам, по каналам жизни. Электричество – это жизнь.

Пошаманя минут 10, Сергей развел всех на расстояние, попросил прилечь и представить себя землей.

- Электричество ушло, потому что мы и есть планета. Вставая, вы сдвигаете центр планеты, ложась, вы сливаетесь с Землей.

***

В 200 метрах от них народ уже хором пел веселые песни, поздравлял победителей соревнований и вечером обещал повторить свои успехи. Через 2 часа Андрий, как член совета микрорайона, согласует с центром запросы на следующий месяц, перевезет на склад излишки и расскажет о ходе последних исследований.

Запросов на этот месяц немного, можно поубавить темп. После того, как мир превратился в единое поточное производство, люди перестали эксплуатировать друг друга, зато возросло количество спортзалов. Каждый город вводил свой запрос, и программа через Интернет выдавала норму для пригородной и региональной промышленности. Люди знали, сколько полей засевать, сколько древесины растить, и не делали запасов больше 10%.

Через 2 недели после вчерашней автоматической посадки будет новый урожай, да и деревья не подведут. Но завтра предстоит направить технику на 2 гектара новой земли, снять почву, распластать 20 см глины, засыпать и подвести воду. Вроде просто, но следить за техникой придется весь день.

Сегодняшний день город посвятит самой великой тайне нашего мира, поможет детям обрести гениальность, а дальше им останется лишь подгружать информацию прямо в бессознательное.

Сергий вспомнил время, когда люди жили ради еды, набивали желудок мешаниной продуктов, не понимая, что едят белки, жиры и углеводы. Сегодня разнообразные растения дают нам только то, что нужно, поэтому и вкус отменный, и блюда на водной основе, нет внутренних заболеваний и отчасти решен один деликатный вопрос.

Народ на площади уже расходился, обрадованный дружеским письмом с соседнего города Тауррена. Веселый беспределища Джонник заступал на службу по кухне нашего двора. Опять стоит ждать сюрпризов...

Молодые расходились по парам и в одиночестве. С тех пор, как люди избавились от церковных догм, они уже не боялись употреблять слух запрещенных слов, не было необходимости вступать в брак, и секс перестал быть таинством.

Прошло время, когда люди излечивали наркоманов, пристегивая их к батареям на сутки, прошло время денег и запрещенных препаратов. Люди разумны, живут высокими целями, а в столовых дают только то, что нужно. Последний секрет электричества одолел все болезни и зависимости, к людям пришла молодость, и вот остался один «грех», которым они не прочь заняться.

Не отрывая взгляда от длинноногих красавиц нового поколения, Сергий вспомнил, как в первые годы молодые все еще неумело знакомились, нося по 2-3 карточки «Помоги мне!» на все случае жизни. Это не было призывом к разврату, просто универсальные карточки.

Вообще же люди искали свое счастье, а находя, подавали пример всем окружающим. Что говорить, высшие чувства, одним словом. Люди умели сдерживать себя и влюбляться без оглядки.

Сергей вспомнил, как с детства они привязывались к любимым игрушкам, книжкам, родителям, друзьям, красивым девушкам и, наконец, находили свою любовь. Та же частота, похожие черты и так недостающие качества. Действительно, вторая половина.

***

Отойдя от мыслей, он собрал детей, разбежавшихся по поляне, и продолжил свой рассказ:

- В дикие времена гордость и самомнение были превыше всего, и от этого в войнах погибали миллионы людей. Но все, что отличало человека от животных – это логика, часто из 2-3 действий, и потребность в обучении, как способе достижения своих целей.

Ученые пытались оправдать конкуренцию и варварство, хотя они не принесли эволюции ни хищникам, ни жертвам. Говорили, что палка в руках стала началом прогресса, но и раньше обезьяны сиюминутным желанием брали палки, отбирали еду, но не задумывались о своих действиях. У них не было логики, синтеза мыслей.

Лишь немногие исследователи догадывались, что двигателем эволюции является стресс, постоянный, но не убийственный. Тренировка – стресс, обучение – стресс, холод – тоже стресс.

Наши предки вышли из воды и во время оледенения грелись листьями и остатками шкур, но прогрессу послужила обыкновенная веревка, стебель растения. Первый синтез материала, синтез мыслей и образов. Люди учились друг у друга, чтобы было тепло и, скрутив веревку раз, делали так и впредь. Скрутив веревку 2 раза, получили узел. Со страхом развязали, с любопытством повторили, и впредь связывали все, что могли.

Пришло сознание, и, чтобы мыслить логически, оставалось выбирать цели и действия, ориентируясь на результат. Выбор в трудных и опасных ситуациях сделал логику основой существования. И уже в будущем конфликты среди мальчишек давали им логику, и даже если те становились хулиганами или не посещали в школу, они уже делали свой выбор. Большинство девочек учили и записывали все в подряд, и у них от простого неумения делать выбор одинаково ценились и истины, и заблуждения.

Люди не понимали смысла многих слов, хотя они были лишь заблуждениями или элементами эволюции: жизнь, разум, любовь, вера, надежда, счастье, сознание, восприятие, звук, ритм - абсолютно все. В памяти людей не было абсолютных связей, они видели что-то похожее в природе и обществе, в прошлом и будущем и проводили связи, как хотели. А вот провести через память принципы мироздания не могли.

Синтез материалов развивал общество, усложнял логику, как умение видеть результат последовательности образов и действий. Люди перепрыгнули ступень эволюции благодаря конкуренции, но лишились доброго общества из-за нее же.

Конечно, конкуренции и выживания могло и не быть, но космические катастрофы сбили ритмы эволюции, превратив симбиоз в паразитизм, а затем и хищничество. Конкуренция сплотила племена и выдвинула вождей. Люди попали в рабство, сначала условное, а затем и подлинное, когда появились деньги, и в них воплотилась жадность. Людскими жизнями воздвигалась цивилизация, а двигателем прогресса стал разум, облегчающий жизнь.

Конечно, такое явное нарушение равновесия приносило беды и войны, и государства служили правителям, но однажды те разделили радость побед и достижений со своим народом. Теперь сознание правителей и соправителей стало общественным, и во время конкуренции государств они выделили науку и все сферы деятельности.

Язык возник, как подражание звукам природы, и его особенности до сих пор демонстрируют логику мышления. Письменность возникла, как форма межплеменного общения, и именно она помогла скрепить достижения людей, посвящали в них государственных служащих.

Лишь за несколько веков до Нового Мира, когда государства жили союзами, сознание людей превращалось в коллективное, а ручной труд уступал механическому, стали обучать и рабочих.

И только когда пришла полная автоматизация, и возникли не решаемые проблемы, мир сплотился перед угрозой вымирания, и люди стали думать за планету, за планеты, за все формы жизни. Это был последний этап эволюции сознания. Возникли все условия для Нового Мира.

***

Вдали замаячили знакомые фигуры Андрия и Доминика. Сергий отпустил ребят прогуляться и заказал через полчаса открытую летнюю столовую. До обеда Андрий смешил и печалил детей научными представлениями XX века, когда, окончательно отделившись от природы, у ученых осталась лишь фантазия и ось координат. Математические расчеты были признаком остроумия, а голова, забитая информация и чужими мнениями, – признаком ума.

Было время, когда ученые верили в гравитацию и антигравитацию, пытались сконструировать машину времени, имели кучу научных разделов и изучали мир на основании примитивных свойств, живя странными поправками, исключениями, то есть недочетами.

Было время, когда детей заставляли учить формулы и справочные материалы, пугали оценками, не объясняя, зачем все это нужно. Разумеется, ни о каких законах мироздания речи не шло. У людей были отрицательные цифры, а не противоположные направления, и из них они умудрялись извлекать квадратные корни.

У них существовали парадоксы, то есть вещи несовместимые, которые всегда носили чисто языковые причины. Неопределенные числа они называли множеством и бесконечностью, проводя с ними математические операция. И если 3+3 для нас – просто 6, то они умудрялись назвать это цифрой цифры. И если у нас 0 - это пустота, они умножали и складывали ее.

У них даже разность бесконечностей давала ноль, а деление - единицу, хотя бесконечность никогда не закончится, а двух бесконечностей не бывает. Непреодолимая защита не может существовать с преодолевающей все ракетой.

Как видим, это были глупые люди, все время пытающиеся свести Вселенную к словам и символам и манипулировать ею. Они поставили себя в центр Вселенной и пытали оправдать свою жизнь и свои поступки. Живя на планете, ученые разделили ее вращение, сутки на отрезки и назвали их временем.

Они уместили время на бумажке, сравнивали Эволюцию Вселенной с часами, которые они могли останавливать и обращать вспять, мечтая о машине времени, включая которую, они пришли бы к прошлому, а не похожему на него будущему. Конечно, мы смеялись над этим, знали, что время, как и температура – просто детекторы динамики. Приблизить время к нулю означало заморозить все процессы, довести вещество до абсолютного нуля, до Абсолютной тьмы, до цвета разорганизованной материи.

Ученые неверно вели отсчет, взяли за ноль температуру замерзания воды, и у них вышли отрицательные показатели, включая и времени. А есть лишь разное направление динамики.

Было принято считать, что безликая гравитация притягивает объекты к центру, а центра не было. Там были частицы и пустота. Планеты и их спутники не выстраивались в одну орбиту вокруг Солнца, а гравитация не влияла на свет.

Мир ученых был создан Большим Взрывом из ничего, и только чудом материя не разнеслась по бескрайней Вселенной. Немногие догадывались, что взрыв – это обратное созидание, и происходит именно созидание. Невозможно представить, как материя, после непонятно из чего произошедшего взрыва, распыляясь в невесомости, вдруг стала собираться вместе. Даже поведение летучих веществ в атмосфере противоречило гравитации. И хотя между планетами была невесомость, люди верили в прямую связь космических тел и считали, что в той же невесомости из пыли образуются планеты. Им бы в песочнице полазить, да подумать к чему бы привело Всемирное притяжение после Большого Взрыва - к одному сплошному объекту.

***

Эта цивилизация находилась во власти инстинктов, предпочитая логике рефлексы. Людей тренировали и дрессировали, и в то время животные почти не обращались к ним за помощью.

Люди присвоили себе землю и решили командовать природой, в то время как сами с рождения направлялись ею. Конечно, это было кощунственно, но взгляды того времени провозгласили двигателем прогресса не разум, а конкуренцию и жадность. В том обществе было совершенно справедливо эксплуатировать других, поедать животных, и было время, когда из людей делали предметы быта. И каждый раз цивилизация находила себе оправдание.

Если мы в размышлениях исходим из простых фактов, завершая картину, то они видели то, что хотели, и убедить в чем-то другом было тяжело, а подчас и невозможно. На закате старой цивилизации во всем низменном, грязном и порочном была найдена польза, но мир захлебнулся в своем потреблении, и его пришлось реанимировать.

Представьте только, люди провозгласили, что выживает сильный, когда у нас вызовет тревогу сообщение, что погибает слабый. Это был мир вождей и марионеток, мир подконтрольный силе, и если там раздвигали свободу инстинктов, то общественных свобод не было. В лучшем случаи давали выбор.

Люди помогали своему обществу убивать природу, поддерживали неравноправие и несправедливость, хотя желали мира, добра и счастья. Даже прося прощения, они не исправляли, а надеялись, то на бога, то на правителя.

Атеисты, понимая, что все вокруг связано, и все это – материя, материал Вселенной, а иного и быть не может, решили, что мир законов случаен, а не закономерен. Религиозные люди, понимая, что материя взаимодействует только с материей, чудесным способом прикрепили сюда духовный мир и встроили своего бога в безграничный космос, между звездами и Галактиками.

Ежегодно появлялось одно-два смертельных заболевания, кислород таял на глазах, от деревьев оставалась едва ли половина, а люди продолжали печатать глупые книги о волшебниках и добром древнем боге.

Мир превращался в помойку, а катаклизмы добирались до опасных производств. Люди планировали отправлять радиоактивные отходы на Солнце, но так и не решились. Они бы еще раньше могли раскольцевать молнию и запитаться от электрического поля планеты, но, вероятно, истощили бы его своей глупостью.

Люди поедали антибиотики, а бактерии, приспосабливаясь, обогнали их на ступень эволюции. И то, что столько лет не было засухи, похолодания, эпидемий воздушно-капельного типа, никого не пугало - все верили в лучшее будущее.

Это было время неуверенности и экономических катастроф, противоречий и слепой веры. Упала вся мораль, продавались награды и дипломы, в образе героев и святых рисовали правителей и богатых.

Религии, взращенные на собственных и научных противоречиях, гнались то за деньгами, то за политическими целями. Террористы, гонимые идеей предопределения в идеальном мире зла и страдания, устраивали взрывы в местах скопления народа, в самолетах и поездах. Страшнее всего могла оказаться рельсовая война, отравление рек и водоемов, биологическое оружие в городах.

***



- Все это понимал Слава, ежедневно углубляясь в изучение этого мира. Он делал все за нас, и за людей, которые получали огромные премии за свои фальшивые разработки или делали вид, что работают. Он же тщетно пытался достучаться до них, отвечая в одиночку на долгие и мучительные вопросы.

Я рад, что современные дети имеют в голове весь словарный запас 5-и языков. Я помню, как нам приходилось учить иностранные языки глупыми ассоциациями с похожими словами, но естественные науки мы проходили за 2-3 дня. Поэтому сегодня вас учат быстро читать, мыслить, набирать тексты и только потом проводят логические связи в памяти.

Мы вводим концентраторы мыслей для запоминания, к тому же, вы записываете мысли на аудио, но, каждый из вас имеет блокнотик, чтобы в стрессовых или динамичных ситуациях записывать что-то важное.

Все, что вы проходите на приборах, в прошлом мы делали вручную. У нас на компьютерах былая программа, переводящая текст в речь. Для нее были неведомы интонации и ударения, и мы, изменяя скорость звука, тренировали скорость мысли.

Первые 10 лет совместной работы были временем сплошных экспериментов, но сегодня они воплотились в лучшие основы Нового Мира. Все больше людей включались в борьбу с глобальными проблемами, решали научные проблемы, и мы сдвинули этот мир.

Еще тогда нам удалось создать принципиально новую науку, отслеживая действия эволюции и равновесия во всех событиях нашей жизни. Тогда же Слава вывел принципы шага вверх и шага вниз. Когда мы искали причины, обобщали и мыслили с позиции Эволюции. Когда мы искали выход, принцип, механизм, мы уходили в детали, первопричины, первоосновы. Как оказалось, это и есть волшебный принцип интеграла и производной, с помощью которых мы находили ответы на многие вопросы.

Ну, а теперь, дети, обедать!

К ним подошли женщины просто поприветствовать. В Новом Мире дети могли заходить на любой объект и в любую квартиру без стука. Наш мир мог вместить уже 10 миллиардов человек.

По ретранслятору сообщили, что завтра 200 человек идут в тропические леса, проверять эволюцию разных форм жизни. Детям обещали взять тех, кто напишет свои выводы по программе сегодняшнего дня.

Друзья вышли на Солнце. Все же жарко. Грузовики с ящиками воды дежурили по периметру города. Вдали от города даже холодильники работали на солнечной энергии.



***

После обеда Андрий удалился, но пришел Сергей в компании трех друзей. Шуткам не было конца, ползали от смеха. Когда все пообедали и отдохнули, Сергей вызвался продолжать:

- Мы до сих пор находим следы древнейших цивилизаций, погибших вот так же глупо, как и Старая, но, оказывается, между ними жили те, кто понимали этот мир и ничего не противопоставили агрессивному прогрессу.

Один из них, некий Будда, был автором первой теории эволюции. Он обратил внимание на схожие черты животного мира, и смог осмыслить, что куски материи не могут просто так бегать по земле, поддерживая жизнь едой и водой. Он видел в этом выплеск созидательного намерения, движущего наш мир, и ощутил некий стержень, электрическую часть, растворенную внутри всех форм жизни. Эту часть люди называли душой, эволюционным советником, внутренним «я», с которым вы, конечно, уже знакомы.

В экспериментах с зеркалами мы создавали отражение нескольких комнат, бродили там мысленно и выходили в дверь, в неизвестность, отделяясь от тела. Уже тогда люди знали немало способов сделать это, и один знаменитый человек, Милтон Эриксон, смог избавиться от паралича, достигая согласия с внутренним «я» и вспоминая ощущения движения. Он использовал модели поведения, рефлексы и посылал импульсы в разные части тела, пробивал нервные (электрические) каналы.

Вслед за Милтоном психологи использовали внутреннее «я» для коррекции психики и тела. Достаточно было ощутить импульс в органе, добиться реакции, и он мог восстановиться. Психология стала надеждой человека, гладила его по голове после жестокого избиения системой. Люди пытались разгрести собственные проблемы, но их становилось все больше и больше.

После Будды отметился Конфуций с прогрессивными идеями ДАО. Слава знакомил нас со своими мыслями, раскладывал принципы мироздания по полочкам и пришел почти к тем же выводам. Вот только Конфуций не смог понять, что природа требует активности, наделяя нас врожденными целями.

Мы тоже пришли к 2-м принципам, но в мире всегда преобладало активное начало, Эволюция, изменяющее все через состояние равновесия. И что первично – форма шара или принцип Равновесия даже сегодня не понятно.

Между прочим, китайцы знали о 5-ом состоянии материи, динамическом, разумном. В прыжке, при ходьбе движение вперед уравновешивает нас. Это не формы двигают объект, а разум передвигает динамику. Без учета этого состояния появляются ошибки, неточности, исключения, мир не кажется связанным.

В любой старой формуле вы могли бы найти действие и противодействие, а также коэффициент преобладания Эволюции, изменяющий этот мир. Мы вычислили ее постоянное действие, разделив массу космической области на объем сферы и получив универсальный коэффициент Намерения, назвав его плотностью сил.

***

- После Конфуция были великие механики, Карл Маркс, пытавшийся водворить в обществе систему справедливости, гармонии, но отрицая религии, он не смог дать людям ничего, кроме идей выживания и конкуренции.

Был еще один человек, по большей части практик, что и не позволило ему разгадать тайну мироздания. Никола Тесла подружился с электричеством, обнаружил в нем источник разума, но не догадался, что оно и является динамикой Эволюции.

Никто тогда не думал, что объекты, существа не проводят электричество, а являются его состоянием, что контуры планет формируются по электрическим, что уничтожив предмет, еще долго остается его след. И посмертные феномены, электромагнитный поток, забирающий души, и, порой останавливающий механические часы, не убеждали их.

Ни один человек не вспомнил состояния просветления, море света, в которое входили умирающие существа. Посмертные феномены расценивались, как глупость, будто о программе сбора жизненной информации никто не знал. Зато некоторые племена сохранили знания о Ноосфере от предыдущих цивилизаций, которые Вернадский воплотил в науке.

Мы встречали людей с аурой цвета разумного электричества, обволакивающего планеты и звезды. Их звали Индиго, но среди них было все больше мистиков и обывателей. Индиго не были гениями – лишь порослью людей нового сознания. Они разделяли наши принципы, могли мыслить глубоко, но, как и мы, предпочитали жить спокойной человеческой жизнью. Конкуренция им была ни к чему, ведь на чужом горе счастья не построишь.

***

Все замерли и посмотрели на гимнастическую площадку метрах в 150-и, где люди утром и вечером общались со стихиями и планетой. К площадке подъехал транспортный робот и заменял кабель освещения, что было большой редкостью.

Ребята посмотрели на дорожки с узорными бортиками, ведущие к городскому планетарию на 50 телескопов. Каждая дорожка, каждый объект был огражден от животных и насекомых слабым инфразвуком и светился ночью разноцветными огоньками. Все техника, посевные поля и строительные участки были оборудованы подобными излучателями.

Биологи постоянно следили за состоянием животного мира, проводили сан. обработку и лечение больных животных, изменяли электрические поля местности, влияя на ритмы жизнедеятельности. Люди осмелились вмешиваться в эволюцию животного мира, и Научный Совет просил у них разрешения поднять цивилизацию приматов. Уже почти вывели хищничество, влияли на вкус и инстинкты, вывели новые сорта растений, дающие все необходимое для жизни животных.

В больницах каждый месяц проводилась диагностика людей по отражению нервных импульсов. Частотой вибраций разрушали все вредное и инородное в организме, а в промышленности диагностировали состояние техники, разбивали материалы. Нанотехнологии позволили не только латать тело, но и экономить промышленную энергию.

В прошлом энергетические проблемы решались солнечной энергией и грязными технологиями, но со временем люди научились стимулировать грозовые разряды, что, однако, влияло на климат. Затем пришли биотехнологии, и растущие дома приносили кислород, обилие пищи и тепло, но самое главное – энергию в Северные широты и туда, где не использовался принцип перевернутых магнитов.

***

Сергей продолжал:

- В то время ученые считали, что частицы света летят и по прямой, и волной, пытались как-то оправдаться. Но им и в голову не приходило подумать, почему не падают облака, и как связаны ветер и электричество. Они видели, как образуются капли, но не понимали, как образуются частицы, фотоны, космические области на пересечении света, динамики, направляющей силы эволюции.

Дети надували мыльные пузыри, а ученые исследовали шаровые молнии, поскольку те нарушали принцип гравитации. И не удивительно, ведь Эволюция стягивает электричество в места его максимальной концентрации, - и весь секрет. Вначале изменяется электрическое поле, а следом тянется вещество.

В прошлом люди шли в мир частиц со своими правилами, но они не работали, ведь нижний мир уже прошел эволюцию, являясь легендарным эфиром. Это фундамент, и если сравнивать энергии макро и микрокосмоса, они отличаются в 1040-42 раз. И восприятие времени, и скорость эволюции отличаются во столько же.

Люди принимали все частицы за твердые, сделали чудо из антигравитации, хотя материя переходного состояния, 2 перевернутых магнитная, были источником постоянной энергии. Работая с электричеством, в нем не видели основу жизни.

***

- Сегодня ночью мы пойдем смотреть на звезды, и я расскажу о цивилизациях, с которыми мы "перезваниваемся". Мы не можем прилететь к ним, ведь в нашем мире есть лишь реактивное движение по принципу равновесия и его цепная реакция. Я помню, как в прошлом, натворив дел на Земле, люди мечтали улететь от последствий на другие планеты и надеялись на скорость света, не понимая, что она доступна лишь частицам.

Ученые хотели покорить космос, чтобы долбить грунт и возить ресурсы космическими кораблями, когда даже парковать метеориты было бы рискованно и невыгодно. Люди считали, что внутри объектов есть встроенные силы, и даже чертили линии между атомами, будто не закон Равновесия сопротивлялся. Никто тогда и не предполагал, что энергия - это выплеск динамики, когда Области, космические объекты и частицы синхронизируются с единой частотой Вселенной.

Но действие Эволюции всевозможно. Поэтому возникают разные по динамическим показателям уровни. И когда мы осознали это, у нас появилась надежда покорить космос. Сегодня на площади будет зачитан последний доклад.

***

В воздухе порхали 5 легких планера - туристы опять летят в горы. База снаряжения не простаивала ни днем и ночью и последние 10 лет работала без персонала. В воздухе было свежо, по всему городу включили оросительные фонтаны. Как в далеком солнечном детстве на город падал слепой дождик чистейшей воды. Воздух наполнен озорством и чистейшими трелями птичьего мира.

Здесь были все условия добра, и люди принесли из беззаботного детства все лучшее. Они стали взрослыми детьми, и их никто не отдергивал, не ставил в строй. Сколько лет мы изживали суровые родительские отношения, когда детей наделяли своей же не счастливой судьбой. Сегодня на общем фоне интеллекта они свободно размещали свое беспечное отношение. Ну, и пусть, ну, и что! Так даже лучше. Беспечный и добрый мир.



***

Сегодня дети должны понять весь этот мир. Многих и не нужно было учить, но они пришли сюда ради уважения к взрослым. Лекция продолжалась:

- Все, что вы видите - это пространство, через которое прошла Эволюция. В любой пустоте найдется хотя бы одна частица, состоящая из пустоты и мизерных частичек. И все они делятся подобным образом.

Пустота - это тьма с температурой -273o по Цельсию. Для уровня частиц и по отношению к нам она еще ниже.

Давайте забудем о зрении, ведь любые ощущения лишь сигнализируют о состоянии материи. Представим, что везде одни частицы, электрическое поле особого состояния. Концентрируясь в скоплениях, частицы встают в ровные ряды и начинают вибрировать с одинаковой частотой. Мы берем два куска одной планеты, их диапазон частот совпадает, и они твердые, почти не взаимодействуют, а лишь притягиваются к Земле. А все жидкое, твердое и газообразное сливается, образуя новое состояние и новый диапазон частот.

Все это трудно заметить, ведь планета, как электрический центр, перебивает все реакции.

***

Сергей попросил мужчину принести квадрат магния, шар и магниты, а затем продолжил:

- Смотрите и не удивляйтесь, магний - это металл, а как режется! Представьте, что все это в невесомости. Ученые говорили, что все притягивается к центру. Режу по центру, одна половина тебе, друга - тебе. Куда и что теперь притягивается? Где теперь центр? Я режу половинки на половинки и что куда притягивается? А если до бесконечности? И в это верили, а еще светилами назывались.

А представьте падающий вниз аквариум. Куда же притягивается вода? Вот-вот, по закону Равновесия.

Если бы материя притягивалась и отталкивалась, по закону Равновесия (сохранения) она бы не тронулась с места. До этого момента вам казалось, что плотнее металла нет вещества, а это не так. Самое плотное электрическое поле, а значит, и вещество - в центре скоплений, звезд и планет. Оно плотное и горячее, сцеплено лучше железа и от космических ударов блуждает и переворачивается.

От невесомости и до максимальной плотности материя плавно изменяет свои свойства. Снизу поступает плазма из трещин, сверху - солнечный свет, и атмосфера заполняется промежуточным по состоянию веществом. Формы жизни - тоже смесь воды, земли и солнечной динамики.

Теперь вам понятно, почему Луна создает земные приливы и отливы, почему передается динамик от Солнца к нашей крошечной планете. Закон Равновесия создает плавно перетекающее состояние материи между двумя точками.

Летучесть исходит из Равновесия, но опровергает всемирное притяжение, поэтому ученые придумали отталкивание, конструировав в своих умах чудо гравитации и антигравитации. Посмотрите на шар. Если бы все притягивалось или отталкивалось, посередине объема была бы невесомость, и в середине середины и т.д. Форм не существовало бы. А ведь все просто: электричество стягивается в единое целое.

Посмотрите внимательно, - магнит. Вы знаете, что светом обозначены места, отдающие динамику, тьмой - ее принимающие, а вот это - переходное состояние, электричество большой плотности. Магнитное железо ближе к твердому веществу, чем к плазме, когда-то принимало динамику, но на поверхности отдает ее, прекрасно показывая намерения Эволюции и причины орбитального вращения планет и частиц.

Мы ставим 2 магнита, и они переворачиваются. Ученые, которые никогда не искали первопричин и своими объяснениями лишь оттягивали время, говорили, что внутри магнитов есть маленькие магнитики. Но будь это так, почему они переворачиваются? Ведь это не объяснение.

На самом деле мы видим циклы Эволюции в действии. Вокруг магнитов действуют вращающиеся поля, которые и переворачивают их, сливаясь в единое целое. По цикличной траектории организуется все вокруг, сглаживаются формы до округлых, стягиваются объекты и атомы, развиваются планеты и формы жизни на них.

Ученые прошлого верили, что планеты вращаются и не падают от всеобщего притяжения, но тогда космос должен быть сплошь забит планетами и любое прерывание связи грозило бы их переворотом притяжением в единое целое. тому же спутники не выстраивались в один ряд с планетами.

А я говорил, что электричество ищет короткий путь к скоплению. Если я поставлю магниты перпендикулярно, по центру, они будут стоять в симметрии и равновесии. Если я наклоню магнит, появится пространство для притяжения. Магниты хлопнутся и уравновесятся.

А вот 2 магнитных шара в космосе будут отталкиваться и притягиваться, никогда не соединившись. Поэтому и электроны не падают на ядро, вращаясь в поисках кратчайшего пути. А его нет, из-за формы равновесия, из-за симметрии.

Почему же тогда возникают систему с противоположным вращением? Частицы имеют разные размеры и расположение. отсюда и небольшой хаос, асимметрия в построении Галактик.

Представьте 2 шестерни часового механизма, как прообраз эволюции Галактик. В местах соединения они находятся на противоходе, и часть планет может отойти в другую Галактику. Однажды рядом с Землей проскочила Тея, перевернув ее магнитными силами.

Но в общем направление вращения зависит от звездной карты. Если мы сместим магниты, то они повернутся только так, потому что электричество ищет кратчайший путь. Пройдут сотни миллиардов лет, прежде чем все упорядочится, придет симметрия и синхронность. Объекты сожмутся до предела плотности, ослабляя связь друг с другом. Галактики чуть разбегутся.

В процессе эволюции частицы пройдут через 5 состояний материи, капли-планеты станут частицами Высшего уровня материи, куда и перекинется Эволюция. Капли поменьше твердеют быстрее, а там, где есть подвижная среда, зона свободного электричества, появляется жизнь.

***

- Магнит, как источник электричества, полезен для профилактики всех болезней. Он делает единой электрическую систему организма, настраивает ее на нужную частоту.

Магнит - это кусок не излучившегося железа. Он способен намагничивать железные предметы, и постепенно с них истекают электроны, порции электричества . Представьте, что электроны не встают на орбиты, а образуются там. Конденсируются, как и фотоны и прочие частицы.

Электричество дает направление жизни, и в космосе, поднеся магнит к растению, мы дадим ему направление роста. Жизнь исходит из Земли, но использует летучие компоненты, поэтому стремится вверх, поэтому растет.

Может показаться, что газ поднимается высоко-высоко, на самом деле земная кора - это лишь тонкий слой, а атмосфера - сантиметр от обычного глобуса. Каждому свое, и тело падает, если ему там не место. А тем, кто остается без тела во время сна или после смерти, вполне комфортно и в воздухе. Люди летают во сне, как наяву, но не смогли бы выдумать это, не имея аналогов.

В древности говорили о ночных полетах ведьм на метле, а они просто летали во сне и видели реальные территории. Я тоже видел города и узнавал их, Слава видел могилу своей прабабушки, которая еще не умерла, а его бабушка видела окрашенное в коричневый цвет кладбище на Родине. И все это было! Было! Мы еще много вспоминали и все это подтверждалось. Почти каждый человек хотя бы раз в жизни видел такие же территории, но видения были смешаны в сумбур внутренними сигналами. Запоминались только важные картины.


***


Жизнь на поверхности - это переходная форма между твердой и жидкой, жидкой и летучей средой. Она тянется вверх, делая синхронными частицы газов и твердых тел.

Наше движение - это выплеск созидательных намерений. Наши инстинкты - это побуждение к жизни и заполнению пространства. Наше сознание - это воплощение Абсолюта, чтобы мы чувствовали намерение Эволюции. А с уплотнением жизни наше сознание становится коллективным, чтобы мы соблюдали баланс в своей цивилизации и во всей биосфере.

Все исходит из равновесия. Растения используют для жизни углекислый газ, а на продукте их жизнедеятельности, на кислороде, растем мы. Нам в пищу был дан исключительно растительный мир, у которого постоянно отрастали листья, созревали плоды и появился побочный способ размножения. Бактерии находились в симбиозе с животными и подготавливали почву для растений. Но катастрофы привели к хищничеству, паразитизму и каннибализму.

Цепи питания и особенности жизни исходят из цикла равновесия. Но бездумная деятельность человечества превращала зачатки симбиоза в хищничество и паразитизм, вызывая болезни человека и общества. А ведь эволюция - это изменение форм через глобальное равновесие.

Эволюция объединяет жизнь и создает сообщества. Когда мы мыслим - это деятельность большинства, когда вирусы выстраиваются по форме тела - это их организм. И когда-то мы эволюционировали с помощью ДНК вирусов, но выживание сделало их паразитами. 47 лет в Новом мире мы усмиряли паразитические формы жизни и усмирили.

***

Сегодня на площади мы зачитаем доклад о линейных уровнях, на которых Эволюция действует с иной силой. Там другой ответ Равновесия, другие размеры и расстояния, другие динамические показатели относительно нас. И если события там идут быстрее или медленнее, полеты в глубины космоса станут возможными.

Эти фантастические мысли появились с тех пор, как мы попытались объяснить вещие сны, но еще не знали, что сама эволюция прогнозируема. Ночь отдана душе, и мы видели другие территории, и убеждались, что они существуют, мы видели события, смерть знакомых, и Слава даже опубликовал одно видение в сети Интернет на сайте http://mir2030.info, и оно еще как сбылось! И не в первый раз.

Слава невзначай мог влиять на электрические предметы, иногда знал, какие передачи идут по телевизору, что приключится в ближайшем будущем, и мы на расстоянии чувствовали друг друга. В принципе для Индиго это было характерно.

Мы с рождения воплощали в себе сознание планеты и в жизни лишь раскрывали связи с ней, обретали самосознание, проводя параллели между собой и окружающим миром. Внутреннее «я» чаще именовалось душой, и нужно было просто понять его, чтобы уберечься. Дежа вю, одним словом.

И что кстати, ночью, после небольшой встряски, можно было видеть, не только реальные события, но и странный мир, где ощущения чуть другие и живы те, кого здесь уже нет. По-видимому, электрическое поле обрастает миллионами голов, копыт и тел не только на нашем уровне, но и на всех других, что и объясняет просачивания картин иных миров в зеленоватом тумане или в грозовом межуровневом вихре.

Если частота покорится нам, что, наверное, больше фантастически, чем реально, мы сможем гостить в иных системах, а не просто "перезваниваться" с их обитателями. Помнится, первый контакт был установлен, если не ошибусь, в 2037 г.

***

По внешнему тоннелю со свистом примчал экспресс. Наши старосты гостили с Вильсбурге целую неделю, и с ними приехали тамошние представители. Их развели по лучшим апартаментам в кроны домов.

Люди разбежались по компьютерным залам первых этажей. Похоже, что мировые телеконференции начнутся сегодня чуть раньше, благо по несколько сот городов выставляли новые разработки, идеи, соображения. Новостей было хоть отбавляй с тех пор как в один портал слились официальные ресурсы некогда существовавших независимых государств.

Еще в старые времена телеканалы были слиты в единую сеть, каждый компьютер в сети прописывался под своим владельцем, и бесплатные услуги победили коммерцию в области культуры. Это был наш успех, когда отживали людские глупости, освобождались трудовые ресурсы, а за компьютеры садились люди не ходящие, с ограниченными способностями, работа которых оплачивалась из бюджета культуры.

Фильмы, музыка, программы стали бесплатными, по телевиденью, слитому в Интернет, стали показать видео школьных уроков. За общую сеть на заре Нового мира платили небольшую абонентскую плату, а сегодня вместе с платой отжили и старые вкусы. Если и снимались фильмы, то исторические, либо футуристические о нашем светлом будущем, но в основном шли познавательные передачи.

Предвестником нового мира стал собственный телевизионный канал, по которому мы вещали объективный взгляд на мир и рассказывали всю правду о положении дел.

Андрий пошел на площадь рассказать о ходе исследований, Сергей тем временем собрал детей и через 15 минут продолжил:

- Слава был первооткрывателем, он нравился людям и пытался отплатить им добром. Мы все учились в одной школе, в институте, но вначале учились посредственно, а Слава, убедившись в человеческих заблуждениях, и вовсе перестал ходить в школу. За умные глаза ему поставили тройки, но впереди нас ожидала взрослая жизнь, и мы познали за лето все науки, за 2 года подтянули свои оценки пусть не до отличников, но около того.

Быть отличником означило слепо верить в чужие идеи и забивать свои головы блоками информации. Здравомыслящие люди не могли верить в то, что было ложью.

Следом мы поступили на бесплатное обучение в местный ВУЗ по горной специальности. Слава увлекся изучением этого мира, а я стал отличником. Спорт отнимал у нас очень много времени, и мы, по окончанию обучения выбрали полезный труд. И такие же позиции в будущем были взяты на вооружение государствами.

Рекламный блеск металла и напряжение десятков рук, новенькие деревянные сваи Нового мира и молоток в ловких руках тянули мальчишек и задавали трудовой тон обществу.

Подумать только, я привил Славе желание учиться, обучил его астрофизике, а он все забыл и изучал этот мир по 16 часов в день, где бы ни находился. Даже в школьных знаниях мы находили много полезного, химичили, извлекали из старых деталей ценный металл и разбирали математику, особенно волшебный интеграл и производную, а также синус и косинус угла, как длину тени на стене и на полу от поставленной под углом метровой палки. Силы искажались подобным образом, и в этом была вся механика.

Слава, хоть и терпеть не мог, но часто пользовался уравнениями, производными и интегралами, ведь уравнением можно решить любую жизненную проблему и задачу, производной можно найти минимум чего угодно, а интегралом – суммировать самые разные процессы, моделировать любое событие во времени. Мы часто сводили все к зависимости время-деньги, и находили минимум в любом сложном производстве единой формулой, учитывая абсолютно все.

***

Сергей остановился. Он понимал, что для детей этот день будет чуть ли не самым важным, о чем не преминул напомнить. Но дети были волевыми, разум управлял их телом, инстинкты касались только внутренних операций.

По заявке в город привезли новые фасоны одежды. Улыбнувшись и махнув рукой, мимо промчался Фердинанд, торопясь в центральное здание за свой компьютерный стол. Он управлял безопасностью окружающей среды, и 3 раза в день наблюдал за счетчиками уровня воды в водоемах, температуры, глубины подъема лавы и прочего. Что интересно, взрослые люди, как дети, предпочитали больше бегать, чем ходить.

Здесь все давно жили единым сознанием, чувствовали состояние друг друга, так что любая беда даже за 7 км взволновала бы их. И хотя природа была благосклонна к людям, они были обязаны прогнозировать события и диагностировать состояние окружающей среды.

Что интересно, Фердинанд в прошлом был бизнесменом, все свое время посвящая переговорам, развитию, цифрам и бумагам. А потом ему это все надоело. Он понял, что работать 16 часов в сутки, значит, разменивать свою жизнь на излишки, и предпочел жить в спокойном мире, выбрав себе занятие по душе, о чем впредь никогда не жалел. В прочем, многие люди меняли свои профессии раз в полгода-год.

На высокой сопке стояло цветное здание, заходить в которое не пожелал бы никто. Это был восстановительный центр. С тех пор, как люди научились моделировать и растить конечности, соединять нервные каналы, они давали шанс существам даже с врожденными пороками. Они умели мысленно и аппаратно пробивать каналы, включать в работу участки головного мозга.

Люди могли с легкостью воссоздать тело существу или дать ему новое, чем и помогали животному миру, а людей приходилось реабилитировать примерно раз в 20-30 лет.

Сергий вслух произнес:

-Да, трудное было время! Ни один человек не мог понять нас, а своим образом жизни мы вызывали в лучшем случае непонимание.

***

Урок продолжался:

Как трудно было объяснить людям, почему мы не отмечаем праздники. Праздники были событиями в каторжной жизни, и в эти дни люди были не прочь напиться от безысходности. Прогресс делал праздники бессмысленными.

Дни Рождения в нашем понимании вообще нужно было заслужить. И если планета перенаселена в 6 раз, а кислород расходуется в 60 раз быстрее, чем образуется, безумно радоваться этому, и желать молодоженам по 10 детей.

Люди разбивали все наши усилия, и ни в чем себе не отказывали, надеясь на чудо, на бога, или просто относясь ко всему безразлично. Как было трудно убедить их, что прошлое - лишь память, настоящее – то, что есть и то, какие мы есть, а будущее – это жизнь миллионов, а то и триллионов поколений, причем всех живых существ.

Люди запросто продавали свою планету за цветные хлопушки и гирлянды, рост потребления стал основной движущей силой. На планете уже начались необратимые последствия, ведущие к катастрофе. И нам было стыдно перед будущим, перед планетом, перед всем животным миром.

Славу ждали тысяч страниц текста, и людская жадность в Интернете. Он жил в минимуме, постепенно скатывался до аскетизма, прекрасно понимая, что жертвует своей жизнью. Он спал по 4 часа, и это не могло сказаться на его самочувствии, но всем было наплевать.

Мы чувствовали себя вне общества дикарей. Глядя на свой прогресс, люди гордились и чувствовали себя цивилизованными, а на самом деле были первобытными существами, в то время как прогресс двигали единицы.

Представьте, что эти люди говорили такими же словами, но внутри них были вбиты стандартные ответы, блоки информации, и в своих спорах они, сканируя дорожки памяти, не ощущали их конца, поэтому считали свои идеи правильными. А если часовые обсуждения заходили в тупик, в ход шли инстинкты, оберегая выгодные взгляды. Люди придавали совсем иной смысл словам, вернее, они о нем даже не задумывались, в то время как у нас были связаны все слова и образы.

Рефлексивная жизнь не отличала их от животных. Люди били, убивали друг друга за слова и глупости, даже не задумываясь об этом. Они могли сориться и кричать на пустом месте, когда истина была в равновесии, в компромиссе и в понимании жизни. Вместо того чтобы давать шанс на исправление, они убивали и сводили с ума.

***

- Хуже всего, что люди поставили эмоции во главе своей жизни, и научились стимулировать их, делая это целью своей жизни. Люди с дикими инстинктами жили в варварском мире и имели убийственные технологии. А во главе чаще всего вставали глупые и жадные, часто ущербные душой и телом, реализуя себя пусть не в личной жизни, но во власти.

Весь мир лежал в гиперактивности, было почетно чрезмерно выполнять свои функции, не озираясь ни на кого, и это было признаком ума, и этим гордились.

Как вы понимаете, мир должен был непременно погибнуть. Все к тому и шло, и если бы мы не дали шанс природе, никто бы ничего не понял и никогда бы не винил себя в том, что способствовал вымиранию. И если у нас, живущих в минимуме, был какой-то шанс, у них его никогда «не было». Они думали о природе, думали об этом мире, вот только с позиции собственного Эго.

В этом мире было движение социализма, на которое мы и опирались, и в нем люди пытались жить обществом. Социализм был надстройкой и регулировал общественную жизнь в рамках равновесия, справедливости и распределения продукции, но люди следовали примитивному торговому механизму, управляющему ими с помощью инстинктов.

В «Мире биороботов» существа, как подопытные обезьяны, дергали за рычаги и получали блага. Доходило до того, что они не здоровались, если общение с тобой не сулило выгоды. Конечно, они забывали родных и близких, вообще, всех вокруг, жили как бы работой, а на самом деле - инстинктами.

В Старом мире в большинстве стран правили монархи и диктаторы, а для людей создавалась «обложка» самого правильного государства. Цивилизованная Европа исчерпала свои ресурсы и могла лишь соглашаться. Везде во власть просачивались эксплуататоры, имея на руках заводы, предприятия, тратя на их продукцию народные деньги. Поводы были любые: помощь «друзьям», войны, кризисы, предвыборные кампании. Люди стали заложниками режима, а в диких странах их могли посадить за решетку без суда и следствия, списывая на них все преступления.

Только Европа и США имели грамотную систему правопорядка, но и в США было немало ошибок. В других странах органы правопорядка держали в страхе население и обеспечивали тотальную власть правителей. Мир был ужасен в своей основе. Людей направляли на фронт и военную службу, а от высшего общества веяло холодом и презрением.

В большинстве стран народ по-прежнему считался рабсилой, просто сменились формы управления. Людей уже не держали на цепях или без гражданства, им платили лишь столько, чтобы не умереть c голоду и никуда не уехать. Люди вели себя, как стадо, и были стадом в глазах эксплуататоров.

***

- Однажды Славу направили на тест к психологу. Это был казус, люди не могли поверить, что человеку доступны сверхспособности, а его память может замыкаться в единый каркас представлений об этом мире.

Психологи не могли понять, что мы уже давно исследовали память и интеллект. Мы знали, что логика – это умение видеть результат, изначально бессознательное, затем ориентированное на образы. Чем сложнее было общество, тем сложнее был синтез мыслей. А люди, все глупее относились к нему. Они останавливали мышление на каждом звене, осознавали его и пропуская через органы восприятия. Мы же умели соединять блоки памяти и рассматривать то, что получилось.

Нам не нужен был метод проб и ошибок или чужие выводы из семьи и школы. Мы изучали только то, что нужно, и психологи-обыватели с 2-3 звеньями логики пытались сбить нас трудными для них вопросами. Но ответы лежали на поверхности, и их оказывалось гораздо больше, чем предполагалась.

Нам не нужно было рисовать змейки, раскидывать карточки, запоминать бессвязные слова. Мы всегда ориентировались на результат и проходили задания с конца, соединяли слова в единый рассказ, обобщали фразы символами и «склеивали» удобным образом.

Славу пытались сбить несвязанными словами «карандаш» и «ботинок». Конечно, он знал, что психолог ждал ответа: «по способности оставлять след». Но ведь все предметы – это часть электрического поля, планеты, Вселенной, плод эволюции. Они связны по отношению к жизни (живые-неживые), по отношению к разуму (созданные природой или человеком), по формам, и только на основании этого их можно делить по группам. Эти предметы являются частью планеты, частью Вселенной, и, если вы ставите карандаш вертикально, вы сдвигаете центр планеты.

Все предметы состоят из одних и тех же частиц, разумеется, имеют множество общих химических и физических, биологических и прочих свойств и по ним же различаются. И никто не мог понять, что это всего лишь направление динамики Эволюции.

Сами представьте реакцию психологов, с которыми нам приходилось общаться. Их психология была бумажной, а мы изучили людей, их повадки, их сознание, могли доводить их до истерии, и останавливаться, не доходя до этой точки. Могли смешить так, что они ползали по земле.

Мы замещали смехом все негативные эмоции и ненужные модели поведения, управляли внутренним теплом и энергией, никогда не простывали и не болели, если разум был сконцентрирован на теле.

***

- Слава занимался тем, что выбирал самые веские противоречия и объединял их в единый рассказ. Он пробовал писать для СМИ, но они служили древнему примитивному механизму, изжевавшему все поколения людей, и до сих пор кормящему людей надеждой, верой и любовью с ужасным трансформированным смыслом.

Если нас воспринимали, как просто умных людей, за Славой тянулись, в него верили, людей привлекал разум и необычный блеск его глаз. Через него соединялись с источником, полет мысли достигал небывалых высот и никогда не возвращался на землю.

Когда люди понимали, что каждое их движение есть чудо, а в мире нет ничего кроме Эволюции и Равновесия, они немало удивлялись, ведь сами сознательно изменяли равновесие частиц с помощью мысли, излучения, потока электронов. В результате изменяли гармонию внутри веществ, гармонию самих веществ, выводя из равновесия огромную систему собственного тела, и шагами поддерживая ее.

Люди вдруг осознали, что их шаг рождается в глубинах планеты, в глубине Солнечной системы и всего космоса и является запланированным шагом Эволюции. Вот только людской разум все перемешал, абсолютно все. Умные и неумные строили одно здание, и быстрее строили те, кто лепил кое-как.

Мы говорили о разуме, о связи с источником, с помощью которой существа меняли цели на Высшие. Разум управлял целями. Инстинктами. Выбирая самый короткий путь Эволюции и достижений. Когда существа вышли за рамки собственных представлений, научились моделировать образы, но потеряли ориентир, в их снах уже был гротеск, набирала ход абстракция, которая и губила нашу науку, заодно и весь мир. Люди теряли границы реальности и подменяли логику абстракцией.

Убеждать логически становилось все труднее. Даже когда людей выводили на противоречия, они слушали их, запоминали, и продолжали верить в свои глупости. Казалось, что мир был неисправим, если бы не новые поколения.

В обществе Индиго многие дети, как сектанты, вообще не могли отличить действительность от фантазии с безграничностью всего и во всех направлениях, но зато держались принципов единства сознания. К ним было легко подсоединиться и вразумлять.

Среди новых поколений были очень яркие личности, а долгое время нам просто не с кем было побеседовать. Самые прогрессивные идеи большинства были тождественны вкусной булочке. И когда детей, живущих своим сообществом, заставляли что-то делать, они не подчинялись обществу и родителям, делали все наперекор, курили, пили, ругались и дрались. Столько лет, столько поколений, а догадать ума не хватило.

Это сейчас подростки, взрослея, проходят временную стерилизацию, и их никто не ограничивает. Но их сверстникам в то время были запрещены половые отношения, и они справляли нужду в одиночку, за что их долгое время мучили, избивали и даже пытали по «божьему» указу: резали половые органы, пришивали коварные устройства, надевали металлические трусы.

Дети насиловали слабых, избивали и издевались друг над другом, подростки в армиях убивали друг друга, чтобы реализовать свободу, а родители с детства пытались поставить их под полный контроль, чтобы они жили также глупо, в рабстве общества, разделяя их участь.

Дети даже уходили из семей, старались быстрее взрослеть, чтобы жить отдельно от родителей, но попадали в еще худшее рабство общества, возмущаясь всю жизнь, становясь такими же родителями. Общество пыталось сделать их послушными, «как пластилин», дразнило красивыми сказками и фантазиями, а по лживому телевиденью выступали сытые люди.

***

- Было модным искать мистическое счастья, а это всего лишь ощущения с одной негативно-позитивной шкалы, направляющей нас по пути эволюции. Удачный шаг – положительная реакция, неудачный – отрицательная. Пик позитива – счастье, пик негатива – боль и смерть. Чем шире шаг и больше контраст – тем сильнее реакция.

Все рождались с одними и теми же целями, что гарантировало счастье для всех, когда бы мы вместе двигали это общество. Но древний общественный механизм побуждал людей жить не цивилизацией, а семьей и эгоизмом. Нас же это не касалось, и если бы у нас не было детей - человечество не вымерло бы от этого.

Граждане богатых государств жирели, а дети бедных умирали с голоду. И в этом была вся справедливость капитализма. Избирая президентов и правителей, люди сваливали на них свои проблемы и обязанности, в душе чувствуя, что те занимаются лишь собственным обогащением и прославлением. Народы искали зло друг в друге, их травили друг на друга, а во главе всех бед стояла примитивная дикая система.

Слава, глядя на все это и встречая подлость завистников, превращался в ледяного Кая, балансируя между жалостью и злостью. Он помогал выпутываться из банальных проблем, но никто не хотел изменять свою жизнь. Все жили надеждой, закладывали свое будущее, и были уверенны, что дальше все будет хорошо. Чтобы общаться с такими людьми, нам приходилось взывать к личной выгоде, к последствиям для их поколений и уничтожению трудов их жизни.

Если мы сегодня говорим: «жизнь, воплощенная в форме», было принято говорить: «форма жизни». Когда же люди понимали суть, то с удивлением наблюдали за животными и насекомыми, осознавая, что мы «запитаны» от единого источника, мы части одного и того же, даже если инстинктивны, даже если не похожи друг на друга. Люди удивлялись, как это материя можем совершать движения по своему усмотрению, а существа жили, выживали, болели и страдали, как и мы.

И вот выходило, что, прожив всю жизнь, они ничего не знали о ней, и даже не знали, что ожидает их после смерти, но постепенно осмысливали, что сложными формами жизни может управлять только развитое сознание, особая часть ноосферы. И если бы эволюция форм ушла вперед, им бы досталась куда более примитивная жизнь. Об этом писали первые буддисты, изучающие мир не в догмах, а как есть.

Когда же люди добивались прочной связи с Ноосферой, с Абсолютом, будущие формы развивались соразмерно сознанию, им доставались прекрасные, здоровые тела. Но буддисты не знали, что возвращение в свет было лишь этапом, что жизнь нужна природе для эффективной эволюции и изменения условий, для скорейшего развития всех форм жизни.

Если мы сегодня, идя в чаще, по траве, обязательно отгоняем жизнь инфразвуком и смотрим под ноги, люди того времени могли запросто поджечь лес, степь, обрекая на мучительную гибель тысячи и миллионы организмов, включая и высшие формы, ценимые природой не менее просто человека, но даже более – человека, ей противостоящего. Поэтому мы прекратили свободный выпуск спичек.

Люди жили, и не видели, что запитаны от природы. Они все время отклонялись в сторону, отрываясь от источника жизни. Природа жалела их и пыталась вернуть, но они убивали ее.

***

Все вдруг, как по наитию, посмотрели вдаль, где ежедневно 200 метров пустынь превращались в плодородные земли. Сергей вздохнул, посмотрел на детей и продолжил:

Современным поколениям не понять, как можно жить в доме и выкидывать мусор в окно, в траву и под деревья. Но такова была та цивилизация, вымирающая и способствующая своему вымиранию. Каждому было наплевать на остальных, поля и берега были усеяны пластиковыми бутылками и бытовыми отходами, полигоны мусора разрастались с каждым днем.

Отходы вываливали в реки, осинизаторные машины сливали помои туда же, откуда брали воду для питья. Купаться было опасно, на посуде после нескольких дней оставался слой глины, на берегах чистейших озер стояли грязные производства, в которых создавали бумагу, чтобы печатать миллиарды книг о добром волшебнике и счастливом будущем.

Люди вырезали почти половину леса, и таким потреблением и ростом населения кончили бы его через 70 лет, кислорода едва ли хватило бы на 300 лет, хотя его выделял гигантский зеленый покров в первозданном виде 4,5 млрд. лет. Большинство людей хотели быть богатыми, иметь все блага, и искренне верили, что если трудиться, все будет хорошо, и у каждого, судя по совокупности неудержимых мыслей, будет все, равно, как и своя планета, своя Вселенная.

Я преувеличиваю, но люди не понимали, что мир живет в дефиците и недоедает треть населения, а больше половина живет в нужде. Эти люди хотели потреблять, хотели всё и во всех вариантах, а еще желали размножаться и жить вечно. Цивилизация превращалась в скопище саранчи, но каждая из них считала себя божественным существом с божественным умом и пела песни своему богу, а где-то устраивала один и тот же спектакль по 5 раз в день.

Люди прославляли себя и свою жизнь в бесполезных стихах, искренне верили, что автоматизация и роботизация позволит им петь и плясать, жить беззаботно, а не безработно. Они верили, что государства, имея 5-ую часть промышленности в виде налогов, сможет прокормить всех, кого выкинут на улицу хозяева, заменив их механизмами. Путем колоссальных жертв и потрясений, задавленных восстаний, люди могли бы придти к социализму, но он был бы пустым и неразумны, приводя к очередному разложению общества.

Если животные были обучаемы, то люди были самыми трудными животными. Вся социальная сфера только коверкала их представления об этом мире, все учителя и педагоги затачивали мысли людей под систему. Все ресурсы направлялись на это, и нам троим просто не дышалось.

Мало того, что нас не понимали даже близкие, мы не всегда понимали Славу с его первооткрывательскими способностями. Мы, наверное, могли бы двигать любые сферы деятельности, замыкать экономику, находясь в нужном месте в нужное время, живя другой жизнью. Но это был путь в бездну.

На людях наживались, на каждую трудовую операцию накидывали необоснованную стоимость. Банки создавали цифры из ничего, и могли накручивать их совместно, из ничего. Стоимость мира возрастала, а показателем экономики был не созидающий все труд, а голые цифры.

***

Сергия сильно тронули воспоминания, он посмотрел на высокий холм, где стояло здание восстановления, а рядом с ним - стационарное отделение, пустовавшее по полгода. Врачи разбрелись по городу, и хотя их можно было вызвать в любую минуту, они не востребовались. Здесь было множество заживителей, препаратов, сами больницы были автоматизированы.

А ведь было время, когда стояло производство, города нищали и вымирали, когда люди умирали, не найдя 20 долларов на лечение. Могли убить за ведро угля или бутылку водки.

Он вслушался в разговор:

- Люди постоянно забывали о ресурсах и хотели, чтобы их промышленность росла в космических пределах. На накрученных нулях росли сферы ублажения любых потребностей. Царские холопы вышли на вольные хлеба и организовали шоу-бизнес. Рабочие, построив 3 дома, могли купить от силы 2, и через все потребности мир присваивался эксплуататорами.

Товары не могли продаваться полностью. Люди брали кредиты и закладывали будущее, которое в настоящем было пустым словом. И когда схемы сдавали сбой, проданное будущее не могло дать ничего. Мир потрясали кризисы, но вместо того, чтобы платить по долгам самых бедных или скупать упавшее производство, государства помогали банкам удерживаться на плаву.

Это была глупая система, со смещенными центрами равновесия, что провоцировало постоянные катастрофы. Любое квадратное тело, лежа на поверхности, разрушится, станет частью округлой планеты. Система, построенная на несправедливости, была обречена, а люди хотели получать больше цифр, не понимая суть производства.

Рыночная экономика поставила деньги выше товаров, хотя неважно, сколько денег, важно, сколько товаров. Благодаря естественному подходу мы смогли создать Добровольные Волонтерские центры при государствах и Народную промышленность, рабочие которой жили на полном обеспечении. Внутри социалистических государств, мы ввели и соцпакет, отчасти заменяя деньги внутренней продукцией.

Самообеспеченные государства не были подвержены кризисам, народное бесприбыльное производство и бесплатные внутренние услуги, народные магазины и прямые поставки обрушили весь капиталистический мир.

***

- Мы играли по их правилам, завоевали рынок, скопили в руках всю накрученную прибыль, создали для вкладов «пылесборные» сферы услуг, от которых могли отказаться в любое время, а в условиях кризиса снижали прибыли до нуля, скупая для народа созданные его руками предприятия.

Социалистические страны умели накручивать нули международной валюты мнимыми сделками и переоценкой недвижимости, повышать и понижать стоимость производства резким вводом-выводом денег, а также пропускать через каждое предприятие все деньги системы, завышая их цену. Это были махинации, но сплетенная мировая экономика, фактически, делала то же самое, кроме того, что недобросовестное производство итак сильно переоценивало этот мир.

Такое положение дел позволяло накручивать нули и скупать реальное производство за рубежом, однако не могло вызывать одобрения разумных людей. Мы боролись с этой грязью и несли прогресс, создав из Волонтерских центров поселения Нового мира, добровольное общество друзей. Нашу идею подхватили лояльные правители, растя производительность государств. Друзья, целые классы и группы шли в наши центры, чтобы жить беззаботно, как живем и мы с вами.

Беженцы, люди, требующие реабилитации, направлялись в такие же центры. Мы частично компенсировали труд людей в денежном эквиваленте, и выдавали приличную сумму на период отпусков. Люди умудрялись сдавать в аренду свои квартиры в городах, получая от этого очередную прибыль. Мы были отчасти капиталистическими, но всегда преобладала идея, и в самые кризисные времена люди шли на полное обеспечение, предпочитая стабильность и дружеский коллектив безызвестности.

Мы строили Новый Мир, и он поглощал древний торговый механизм. Мы обосновали экологический налог, разделив избыток загрязнения на его общий объем и умножив на 100%. Для каждой деятельности были выведены показатели загрязнения, и когда налог был высоким, государство и Новое общество модернизировало производство, а взамен брало часть прибыли.

Вся промышленность принадлежала Новому обществу, и мы по совокупности смогли запустить нерентабельные производства и сделать выгодными экологически чистые. Хотя мир верил в чистое будущее и в экологическое производство, прогресс был грязен в своей основе, и, выбирая экономию сегодня или чистый воздух завтра, люди выбирали еду. В условиях капитализма, наживы, они только и беспокоились о прибыли.

Все экологические программы были обречены на провал, никто не хотел даже снижать загрязнение, что, в общем-то, могло лишь отодвинуть час расплаты. Любой день мог принести последнюю эпидемию или войну, плавно переросшую в Третью Мировую.

***

- Никто не верил, что мы втроем сможем объединить этот мир, переживя время суеты и безнадежности. Уже в Новом обществе мы возродили молодежные движения «За чистую планету», придумали акции своя «литература взамен макулатуры». Добились субсидий с экологических налогов на полезную утилизацию отходов в развивающихся странах, на экологические технологии, на переоборудование производства и восстановления зеленого покрова прежними и новыми видами высоких и быстро растущих деревьев.

Мы постоянно призывали людей не покупать лишнего, бесполезных газет и журналов, глупых книг. И это возымело эффект, когда в головах людей и правителей стали рождаться светлые идеи.

70% энергии шло на обогрев планеты, но и оставшиеся 30% были неоправданными. Приближаясь к Новому миру, мы стали экономить энергию, по-новому утепляли дома, вскрывали ненужные сферы деятельности, переводя людей в Экологическую армию. Исчезла бюрократия, суды и тюрьмы, а также многие сферы услуг и развлечений, сокращались армии и военное производство. Все меньше чиновников и сфер деятельности, регионы обеспечивали себя, транспортная схема стала проще.

Мировое сообщество устраняло любые препятствия в использовании чистой энергии и экологических технологий. Важные сферы переходили в руки государства, города были разбиты до микрорайонов, личный транспорт становился все менее востребованным.

Пока у людей был эгоистический взгляд на мир, они творили, что хотели. Но обижались, когда с ними поступали также. Одно время даже пришлось снимать магнитофоны с автомобилей, чтобы люди не гоняли лихо, чувствуя себя повелителями ветра. Но только когда они стали мыслить обществом, думали об окружающих, число автокатастроф снизилось до случайностей, а позже личный транспорт стал раритетом, и его нужно было заслужить. Все жили дружно и любили ездить вместе с друзьями.

Люди переставали брать взятки, и не столько потому, что на них действовала мораль и повышалась оплата труда, а поскольку народу объяснили глубину проблемы и убедили создать народные представительства, чтобы сотрудничать с государственными службами.

Это был полный социальный цикл, решающий многие проблемы. Со взятками боролись люди морально и идейно подкованные, проверенные временем, были среди них даже офицеры и пенсионеры. Все вопросы, все проблемы стекались по телефону и Интернету в социальные службы. Были устроены показательные акции и наказаны сотни коррупционеров. СМИ усилили эффект в десятки раз.

Наука получила конкретные задачи и сроки. Народные идеи и предложения стекались в специальные бюро при производстве и в населенных пунктах. Разум вставал у руля этого мира. Дальше пошли циклы экономики, производства и образования, мир стал вещать единым голосом и избавлялся от балласта.

***

На площади проходило награждение. Это были сувениры, украшения, специальные подарки. Если мы сможем обосновать и применить принцип частоты в космических полетах, нас могут наградить планерами или легкими самолетами. Все награды были логичны.

Вооружение исчезло, остались лишь ракеты для отражения астероидной угрозы и временные парализаторы на самый невероятный случай. Города были защищены от стихий, и даже в период африканских дождей вода стекала по форсункам в подземное хранилище, откуда пополняла лесные реки и озера. Безопасность воды и еды, воздуха и земли проверялась автоматически.

На производстве доля физического труда упала до 2%, остались одни служащие, которые проводили технический ремонт и замену оборудования. Производство страховались второй ветвью кольцевых схем.

Через 2 часа специальный экспресс отвезет рабочих к берегу моря, в пляжные районы, а к 11 часам вечера вернется назад. В выходные он ходит непрерывно. Все остальные люди предпочитают проводить время в местных оазисах с чистейшими озерами и в городских бассейнах.

Люди время от времени меняли место обитания или направлялись в дома отдыха и пляжные районы. Каждая территория несла свой неповторимый колорит.

Друзья тоже собирались на полгода-год переехать на Пиренейский полуостров, и уже подали заявку. Даже в небольших деревнях гостиницы могли содержать до 100 человек, а гостей встречали с радостью, чтобы обменяться впечатлением. С тех пор, как мир стал жить микрорайонами и деревнями, было достаточно направить заявку в центр снабжения. Компьютер все подсчитает и отошлет приглашение.

***

Тем временем разговор продолжался:

- Труднее всего дело обстояло с наукой. Ученые давно жили формулами и по формулам, без первопричин, руководствуясь лишь графикам и цифрами. Господствовала абстракция, наука превратилась из инструмента прогресса в инструмент удовлетворения всей цивилизации. Одни разрабатывали умозрительные теории, другие совершенствовали страшные конструкции.

Этому бреду учили детей, забивали ахинеей их головы, и они не хотели учиться. А тот, кто учил и безвольно подчинялся учителям, был изгоем детского общества.

Наука превратилась в идола, и ее использовали власть имущие. Сами же ученые не пускали в нее не только людей, признающих мистику, из которой произошла и которую пережила наука, не пускали даже тех, кто случайно задел край темной стены.

Отныне у ученых была безликая гравитация, ось координат, множество сил и поправок, с помощью которых они подгоняли результаты. У них искривлялось время и пустое пространство, а абстракция и иллюзия господствовала с реальностью.

Юла вращается и как бы искривляется, но это оптическая иллюзия! При движении самолет кажется короче, но короче он от этого не станет, и если отстают часы – это не искривление времени, а погрешность системы отсчета. Эволюция – не настенные часы.

Наука оторвалась от жизни, и ученые не понимали, что, в действительности, означают их расчеты. Когда гравитация и динамические показатели у них равнялись нулю, объект просто разрушался. Ученые стали кабинетными людьми, и если говорили об искривлениях, имели в виду просто наложение эволюции объектов друг на друга.

К примеру, для ученых частота была символом и полоской на графике. Для нас она отражает эволюцию, активность, 5 состояние материи.

Частота позволяет нам отсеивать и разрушать ненужные элементы, предметы, микроорганизмы. Мы знаем, что от частоты вибраций зависит скорость излучений (потоков частиц) и восприятие времени. В состоянии сильного страха, когда частота сознания замирает, душа активизируется и выходит из тела. При этом тело чуть вибрирует.

У людей линейной логике два слова связаны 2-3-мя способами, у людей разумных они связаны абсолютно.

***

- Я помогал Славе ставить разнообразные эксперименты и помню, как во времена смертных людей, мы старались углубить восприятие времени в десятки раз, усилить сознательную жизнь людей, снизить время сна. Выходило, что люди лишь несколько часов в сутки жили сознательно, а все остальное время – моделями поведения.

Мы прекрасно понимали, что комар плавно машет крыльями, вот только у нас разное восприятие времени и скорость внутренних процессов. Особенно влияли на восприятие гормоны страха и бесстрашия (адреналин и норадреналин).

Лягушка, миллионы лет заточенная в камне, жила своей энергетикой, но, оживая, вскоре умирала. Там, внутри наших подструктур и внутри клеток, есть биологические часы, которые ориентируются на электрические ритмы природы. Эти ритмы развивают весь мир. Глядя на то, как у птиц вырастают крылья, а гусеницы проходят метаморфозу, можно забыть о простейшем приспособлении.

Природа развивается согласно плану, а точнее, новому, но закономерному состоянию электрического поля. Особенности форм наглядно показывают, что нужно природе. Санитары животного мира и леса, опылители растений, сплошной симбиоз-паразитизм, как двигатель эволюции, и изменение планеты через органическую жизнь.

Мудрецы говорили: «люди, вы слепы!», но люди считали себя зрячими, а мир – познанным, пока их сознание не переходило от личности к обществу и окружающему миру. Вот тогда-то они замечали, что пчелиные улья завершенные по форме, будто единый разум строил их, а муравьиные и пчелиные царства естественны, как и само разделением труда. И все наше общество отражает лишь веяния эволюции.

Человек – это набор клеток, почему-то устремляющийся вверх, но объединенный незримым общим разумом, как и все общество, как и весь органически и неорганический мир.

Клетки оказались живыми и самостоятельными. Из них выращивали всевозможные организмы, они сами давали раковые образования. Морские губки свободно обменивались клетками другого цвета, а жизнь обнаруживалась в любой густой и подвижной среде, причем изменения форм были минимальны и оптимальный.

Организмы оказались сложными фабриками с разделением труда между непохожими структурами жизни. Клетки, вирусы и бактерии были их частью. Молекула ДНК оказалась воплощением незримой бесконечной Эволюции, и странно было понимать, что трава умирала и возрождалась, пока не научилась делать это самостоятельно.

Жизнь будет возрождаться в любых условиях, пока землю окутывает свободное электрическое поле, волнуясь от земных процессов и солнечного ветра.

Ритмы жизни зависят от электрических ритмов природы. Мы так устроены, что живем, изменяя частоту. Если существо в гневе, у него одна частота, если расположено к нам – другая, мы это чувствуем. Доверие означает единую частоту, а любовь - полную синхронность большинства физиологических структур.

Восприятие – это скорость сознания, склонного подстраиваться под любые ритмы. Мы слушаем часы и входим в их ритм, услышали орущего человека и подстроились. И если бы мы ускорили внутренние реакции вместе с восприятием, смысла было бы мало, время пролетало бы очень быстро. Поэтому мы учились сохранять душевное равновесие, держать сознание в спокойном ритме даже при быстром беге, при быстрой работе, избирать ритмы, под которые можно и нельзя подстраиваться.

Если диктор что-то говорит по телевизору, останемся сторонними наблюдателями, если взвинчены, концентрируемся на часах. Время от времени отождествляли себя с иными формами жизни, живущими дольше и меньше нас. Мы учились разгонять стук часов до сплошного звука и растягивать его в 5 раз.

Все это очень помогало, особенно в медицине. Если орган не контролируется разумом, он начинает работать сбивчиво, асинхронно, выходит из подчинения. Клетки могут стать чужими, и возникнет рак. И наоборот, даже мысленная синхронизация могла излечивать сложнейшие недуги.

Следующей проблемой было привыкание к жизни. Если для годовалого ребенка год равнялся полжизни, то для пожилого человека становился привычкой. Мы научились находить состояние цейтнота, двигаться мельком, чувствуя ограничения своего тела, но еще не знали, как влиять на электрическое поле. Сегодня все вы пользуетесь разнообразными замедлителями и ускорителями для экстремальных и неприятных ситуаций, и сама вечность поборола проблему привыкания к жизни.

Мы нашли способ продлевать и делать полными 15-илетние циклы обновления. А раньше приходилось буквально вгрызаться в сознание, вспоминать растущий организм, ощущать обновления клеток, чтобы хоть как-то возрождать процессы омоложения. А кто с детства резервировал их, внушая себе не взрослеть, отыгрывали часто больше десяти лет жизни.

***

На улице загорелись стенды. Все вспомнили, что скоро выборы в Научные советы. Выбирали, конечно, последних первооткрывателей, работников производства, а через год их сменяли коллеги.

Андрий пришел, когда все уже отдыхали на траве. Посидев минут 15 и понаблюдав, как вдалеке растут новые города, он вспомнил необычный рассказ:

- Однажды Славе приснился небольшой сон, который он описал на своем сайте. Сон оказался вещим, он впервые видел место, где через месяц похоронил свою прабабушку. И в продолжение, идя по бескрайней дороге в безызвестность, он внезапно очутился в комнате, где 2 врача призывной комиссии сказали, что его возраст не соответствует действительности, потому что его следует считать в днях, а не сутках.

Проснулся Слава с одной мыслью: во сне мы не стареем. И где-то через 3 месяца по телевизору рассказали о гормоне сна. Как оказалось, он не только вызывает рост у подростков, но и возвращает молодость. Мелатонин стал одним из секретов долголетия.

В жизни мы запросто пользовались своими внутренними способностями, а в наше время было много шума по поводу паранормальных явлений и невидимых существ. Но случаи были единичны. А вот мы видели 3 раза, и сразу стало понятно, кто и как создает паранормальные явления, особенно при изучении телекинеза, сдвигающего даже металл.

Все эти полтергейсты возникали рядом с мучительно умирающими людьми, бывало на кладбище, часто во время народных и религиозных празднеств, когда тысячи людей поклонялись одному и тому же образу, представляя его в определенном месте.

При регулярном обращении они создавали живой образ, и даже похоронный эгрегор, с примитивными свойствами. Иногда люди без ног, 20 лет представляя себя в движении, создавали сущность, живущую даже после их смерти. Конечно же, здесь не было чуда, они, как внутри существа, сознательно эволюционировали кусочек ноосферы, но, разумеется, дальнейшей эволюции он не подлежал.

***

- Наука ничуть не способствовала гуманизации общества, склоняясь к чисто техническим вопросам, не признавая объективный взгляд на мир, служа любому режиму, вставшему у власти. И если общество было основано на несправедливости и убийстве живых существ, наука способствовало этому. И когда убийство перекидывалась на иные народы, наука помогала убивать плавно и методично. Включая и десятки миллионов ни в чем неповинных людей.

Ненароком пугая людей беспилотными дисками, ученые все же надеялись встретиться с внеземными цивилизациями, следы которых оставались на Земле, и которые, вероятно, должны были вернуться в будущем. Но контактировать с ними хотели на равных, чтобы иметь самое совершенное вооружение, управлять массами, не понимая, что гуманным цивилизациям чуждо убийство и неравноправие, а дикари годятся, разве что в целях их же эволюции.

Мы спороли с учеными по поводу измерений, убеждая их, что это просто отличия, и, чтобы не называть одно и то же разными словами, выделили среди них:

а) размеры (границы равновесия);

б) показатели динамики (физические показатели);

в) 5 состояний материи;

г) и ее глубину (частицы частиц);

д) а также особенность восприятия (разум внутри формы).

Как раз последнее измерение не давало миру единства, общего понимания, и лишь когда люди смотрели на все с позиции Эволюции, они, как через линзу, исследовали наш мир.

Мы показали, что ток – это обыкновенное уравновешивание частиц, а физический закон энтропии гласит, что все возвращается к своему началу, к абсолютной тьме, все разрушается и замирает.

Закон Равновесия создает антиявления, и, благодаря нему, существуют законы сохранения, расстояния, которые всегда связаны с силами.

***

Постепенно стало смеркаться. Люди собирались за городом на гимнастику. Только так можно ощутить силу стихий, силу ночи, что особенно любил Слава. Он прилетит примерно через час, и прохожие засияют улыбками и весельем.

Слава был из тех, кто любил общаться со стихиями утра, дня, вечера и ночи. Ему нравилась ночь, ее сила, он горел огнем и был холоден, как лед, подобно самой стихии.

На улицах зажглись огоньки. Дома усилили свои узоры, загорелся свет в павильонах, и после зарядки все прошли в учебную часть. Нужно было закончить урок до 23. 00:

- Беда людей прошлой цивилизации в том, что они, не смея очертить контуры реальности, впадали в абстракцию, представляя мир сложнее сложного, хотя он основан на минимально-необходимой эволюции, на принципе простоты, одной голове и двух конечностях для симметрии, на одном процессе и двух направлениях.

Людей карал закон Равновесия в их смещенном обществе, в их отношениях с природой, когда они только брали, но не возвращали. И мы сами, находясь внутри дикого общества, не находили достойного отклика. Мы до последнего оставались энтузиастами, живущими для всех, но себе в ущерб.

В мире были и грязные, и чистые источники, но гуманизм все больше проявлялся в нем. Люди чаще задумывались о смысле жизни, хотя время неслось неумолимо, и еще были живы самые примитивные идеи.

Мы опровергли все суеверия. Имея связь с электрическим полем, просили колдунов и экстрасенсов навредить нам. Ничего не получалось. И не удивительно, ведь мы знали, в чем причина.

Все видимые и невидимые взаимодействия были электрическими, были основаны на состоянии электрического поля. И как раз активность Солнца усиливало их, планета и конструкции на поверхности намагничивались, люди не могли уснуть и разрядиться. Даже в местном локальном чате бывало время, когда собеседники ложились около 3 часов ночи, хотя здесь иногда были и ритмические причины.

Люди прошлого пытались гадать на будущее, но обращались к подсознанию. Конечно, электрические поля менялись, и ближайшее будущее можно было ощутить и предотвратить, но люди хотели предсказать всю свою жизнь. Это невозможно, но они рассматривали узоры на руке, а те зависели от силы нажатия и особенностей поведения, и могли описать человека, но не расписать ему жизнь.

Люди гадали случайным образом, подбирая подходящий смысл из своей памяти, следовали древним представлениям о твердом небе и небесной карте судеб. Астрология пыталась якобы по звездам описать человека, но звездное движение здесь не причем. Параллельно менялись сезоны, температура, проходили циклы магнитного поля, которые и влияли на развитие младенцев.

Здесь могло быть и 9 судеб, как в нумерологии, через пустые цифры выходящей на те же причины, а могло быть и больше, смотря каких их обобщать. Наука не занималась этим и не лезла в нетехнические сферы, а гуманизм сводила к цифрам и инструкциям.

***

Технологии бессмертия только расцветали, но были обречены ростом населения. Мир мог превратиться в общество бессмертных эксплуататоров и быстро отживающих рабочих. Люди пытались замораживать тела, но внутренние часы тикали, люди надеялись на клонирование, но их сознание было электрическим, а личность возникала, когда кусочек природного разума ориентировался на возможности тела и окружающие условия. Люди пытались использовать нанотехнологии, но так и не овладевали техникой сложных комбинаций.

Уже в то время знали, что структуру человека описывают 2-3% генетической информации, а все иное - это прошлые пути эволюции. Все формы жизни произошли из однотипной клетки, опираясь на уникальные условия жизни.

Сегодня мы расшифровали ДНК, корректируем организм на 100%, растим части тела. Углекислота стала неожиданным средством омоложения, а вот температуру тела понижать не пришлось, хотя в прошлом, вычтя -4 градуса, можно было продлить возраст до 700 лет.

Еще в Старом Мире возникли идеи прерывания возрастных циклов, однако строить мир вечной зрелости или юности никто не решился – гормоны давали побочные эффекты. Но позже нашлись гены, прерывающие циклы обновления, и люди стали бессмертными.

***

Группа подошла в уличному плазменному монитору, Сергей включил его, ввел запрос таблицы Менделеева и продолжил свой рассказ:

- Один из великих людей объединил все химические элементы по числу электронов. 1,2,3,4,5... электронов - Эволюция.

Кислород - окислитель, водород - восстановитель. Окисление - возвращение к началу, восстановление - эволюция. На этих двух принципах основаны все формы жизни.

H – плазменная, жизнь, H20 – водная, ну, а дальше уже выделяется вода, если только не на запороговых уровнях.

Концентрированная плазма дает основание полагать, что и на Солнце есть жизнь, просто на Земле она обрела иную форму. Плазменное состояние более распространено по Вселенной, а формы здесь эволюционировали дольше. Типичный пример плазменной формы – шаровая молния, проходящая сквозь воду, стекло и растворяющаяся в проводниках.

***

Когда речь коснулась новых технологий, детей отпустили посмотреть в телескопы, а сами упорно думали, как же покорить этот чертов космос. Частота – это такая фантастическая разработка - чуть легче, чем управлять частицами на расстоянии. Все надежды были вязаны с первым проектом.

Невыносимо лететь 1000 лет до ближайшей звезды, чтобы встретить там непригодные для жизни планеты. Нужно пробраться в космос и обосноваться там. Есть цивилизации, с которыми общаются люди, но смогут ли они правильно понять друг друга?

Тело не выдержит огромных скоростей, выдержит лишь электрическое сознание. Опыты на Земле показали, что оно подойдет для любого достаточно развитого тела, но пройдет примерно год, прежде чем существо освоится со своими функциями.

Если люди смогут перемещаться по Вселенной таким способом, они будут использовать специально заготовленные тела, чтобы гостить там. На первое время десять, потом несколько сотен или даже тысяч. Потом мы сможем обмениваться технологиями и совместно осваивать ближайшие планеты.

Страшно затеряться в космосе, но риск будет минимальный, если выбрать чистое пространство и пробить его для пробы раз 20 электромагнитными импульсами. На удачу никто не полагается - только на разум.

А пока до этого еще далеко, придется запускать в городе производство одноразового нижнего белья из растительных основ и тестировать экологичность производства.

***

Оставалось сделать простой и логичный вывод:

- Каждый день усилие всех людей изменяет этот мир, и мы никогда не устанем от жизни, тем более, делая не только то, что желаем, но и желая то, что нужно.

В прошлом мире люди осознали, что какие они, такая и жизнь, и правители такие же. Достаточно было бездействовать, чтобы воплотить в действительность все мрачнее ожидания, и люди стали действовать. Перестали болтать, а стали действовать.

Сегодня мы уже не выдираем рыб за жабры, не убиваем животных, а поднимаем сознание своей планеты и помогаем животному миру. Народ осознал свое единство, понял, что у него нет врагов. Есть лишь те, кто побуждает тратить их свои силы и средства на разжигаемые распри.

Разум вытеснял силу, ученые восстановили свои права, и народ понял, кто действительно достоин уважения. Деятели культуры все меньше появлялись на экранах, «звезды» померкли», культ силы ушел в прошлое. Всем хотелось простой жизни в чистом и свободном мире.

Мы долго думали, как донести до людей эту правду, и решили снять большой и красочный фильм о Новом Мире. И сыграли так, как не мог сыграть никто другой. Мы играли жизнь, и люди поняли нас.

Они бойкотировали глупость: глупые фильмы, глупые книги и проекты. Они выбирали новое и справедливое правительство, неважно из какой партии – они выбирали разумных людей. И президенты говорили друг другу: «Зачем нам распри, замен нам делить что-то? Мы живем на единой планете, и без единства жить не сможем!

Люди, давайте выживем! Давайте жить! Давайте будем искренними, объединимся и поможем друг другу!» И люди поняли, и люди захотели этого. Мир изменялся к лучшему, народ объединял свои ресурсы, а бизнесмены становились директорами, посвящая производство людям, чтобы жить осмысленно и беззаботно в Новом мире.

Их имена, как и имена всех первооткрывателей, вошли в историю, и планета была благодарна им. Мир засиял новым цветом безграничного разума, чтобы идти в вечное счастливое будущее.

Сегодня мне 25 лет, и я ставлю жирную точку. Всем нам дописывать эту историю.

Глава 1.

…Зона – что мы знаем о ней? Чем она нас так привлекает? Зачем она здесь, в нашем мире? Мы, люди, уже не можем ее контролировать, и это видно не вооруженным взглядом. Стоп!!! Я сказал люди?! …как прекрасно чувствовать, что еще я – ЧЕЛОВЕК!!! Я горжусь этим. А может я уже зомби или под пси-атакой контролера – нет, я все еще себя чувствую, а если чувствую, то, значит, живу, живу как человек!

14 апреля 2016 года. Москва. Отдел по паранормальным явлениям.

Из материалов «Особо секретно»
Нашими учеными установлено, что так называемая Зона после очередного выброса аномальной активности стала, не планомерно расширятся и по подсчетам через год увеличит свои размеры на 3-7 километров.
Таким образом, в связи со сложившейся ситуацией, которая угрожает Российской Федерации и миру в целом

ПРИКАЗЫВАЮ:

1.Полковнику Арсеньеву П.Н. разработать план по недопущению разрастания «Зоны», или её полной ликвидации.
2.Согласовать с правительством Украины вопрос о возможности легального внедрения на территорию «Зоны».
3.Выполнить поставленную задачу в течение одного месяца со дня постановления приказа, т.е. с 14 мая по 14 июня 2016 года.
4. Для выполнения пункта 1 использовать все имеющиеся для этого средства.
5. Ответственным за выполнение приказа полковник Арсеньев П.Н.

17 апреля 2016 года. Санкт-Петербург. Военная база «Щелкино». 11-34

- Товарищ майор разрешите обратиться.
- Разрешаю
- Вам срочный конверт из Москвы.
- Спасибо. Можете быть свободны.
Взяв у рядового конверт, я быстро его раскрыл, - Так что тут у нас?
… Майору Васильеву Н.А. прибыть в Москву. Билет и инструкции в конверте.
По инструкции я должен был немедленно прибыть в Москву, в аэропорте меня встретят, а это значит - что-то случилось. Последний раз, когда меня так вызывали, я чуть не погиб в Кувейте, спасая делегацию ООН от террористов, что теперь … да какая разница … опять, наверное, чьи-то задницы спасать – а эта моя работа.
17 апреля 2016 года. Санкт-Петербург. 15-38

- Здравствуй дорогая, ты уже дома.
- Да, у детишек уроки сократили и нас домой отправили, представляешь, сегодня Антон из 6 ”Б” принес мышь на уроки, и пустил её бегать по кабинету – ты бы слышал крик девочек в классе, - со смехом рассказывала эту трогательную историю моя ненаглядная Оленька, - Дорогой а ты чего так рано?
- А?.. Просто…
- Что? Почему ты так смотришь на меня…, - она поменялась в лице, - Что. Опять?
- Ну, вообще то – да! – виновато смотрел я на свою любимую, она у меня догадливая и от неё ничего не утаишь.
- И куда теперь? - почти крича, - Бразилия, Ирак или Африка.
- Пока что в Москву. А потом… даже не знаю, все же секретно – сама понимаешь, - я указал на кейс, - Вот письмо сегодня пришло.
Она опустилась на стул и заплакала, тихо заплакала. Не могу я смотреть, как она плачет. Говорили мне, много раз, что с такой работой нельзя иметь семью. Да и сам понимаю, но как то раньше когда встретил Оленьку, мне было на все наплевать, да и поздно теперь что-то менять, тем более у нас уже есть сынишка Никита. Я всячески стараюсь, чтобы у нас была обычная семья, как у всех, с утра на работу, вечером домой к любимым людям, камину и телевизору.
Надо было её успокоить. Я присел на колени, посмотрел в её глаза, вытер слезу, стекавшая по щеке, и по-дурацки (как мне показалось со стороны) улыбнулся.
- Наверное, это обычные учения в Подмосковье. Ну, хватит, прошу тебя, я постараюсь побыстрее, возьми отпуск, отдохни с малышом.
- Какой отпуск, - с дрожью в голосе прошептала она, - конец триместра у детей! – взяв паузу, - Знаю я твои учения, в последний раз каким ты вернулся, вернее тебя привезли. Месяц кошмары снились, нервный был, хорошо хоть психолог помог тебе; весь побитый, покалеченный, - и опять слеза покатилась с её глаз, - Сын, ты о нем подумал. С твоими поездками он забудет слово “папа”.
- Ну, это тоже работа, как и твоя, может немного опасная. А ты представь, что я дальнобойщик…, - что за ерунду я несу.
Она резко встала и, приглашая меня, пошла на кухню.
- Пошли, сейчас ужин разогрею.
- Извини, но у меня времени только на сборы.
Ничего не сказав против, она развернулась, обняла меня и тихо на ухо сказала: - Вернись Живым, прошу тебя, слышишь, я очень сильно тебя люблю, и не хочу потерять! Пожалуйста, - и снова стала плакать, еще сильнее прежнего.

17 апреля 2016 года. Санкт-Петербург. Аэропорт. 21-30

Самолет. Не люблю я эти самолеты.
- Объявляется посадка на рейс Санкт-Петербург – Москва. Просьба пассажиров пройти на борт, – заговорил диспетчер.
Я прошел на борт, и мы полетели. Лететь мало, но я попытался уснуть.
… - Иди ко мне, иди ко мне.
- Кто это говорит…что за? Куда делись все люди из самолета? Что тут происходит, это что розыгрыш?!…, - вскочив с места и оглядевшись, проговорил я вслух.
Минуту назад здесь был полный самолет людей, куда же все делись. Я встал и пошел по салону самолета, чтобы оглядеться, но нигде никого не было.
- Пилоты, кто-то должен вести самолет, - и я побежал к кабине пилотов.
Подходя к кабине, где сидели пилоты вдруг из-за угла выбежала собака и перегородила мне путь, слепая собака. Глаз у неё не было, став в атакующую позу, собака стала злобно рычать, по спине сразу пробежала дрожь и рука потянулась к кобуре. Какое нахрен оружие в самолете, но как, ни странно оно там было – именное. Собака, мелко перебирая лапами, при виде пистолета, медленно пошла на меня. Я, не раздумывая, выстрелил, но пуля прошла в пол через тело собаки, однако вреда ей не нанесла и, прыгнув на меня, пес вдруг испарился. Я ничего не понимал, что тут творится, откуда у меня пистолет, который должен лежать под замком у меня дома, где вообще все. Но хорошо путь у меня свободен и можно идти. По привычке постучал и дернул ручку – дверь открылась, не удивляясь уже ничему команды пилотов, не оказалось. Штурвалы вертелись, как хотели, я сразу подумал, что когда-то умел управлять самолетом, и… чья то рука коснулась меня по плечу.
- Проснитесь, а-у, мужчина проснитесь! – дергала за плечо женщина, которая рядом со мной сидела, - не могли бы вы по тише..., - подождав паузу, - вам, наверное, приснился кошмар, не волнуйтесь скоро прилетаем, у вас даже еще есть время заказать что-нибудь попить.
- Да я, наверное, так и сделаю, - испуганно, но, не подавая вида, ответил на предложение. – Извините, я, наверное, разговаривал во сне и мешал вам спать.
- Нет, вы просто храпели, а потом метались во сне по карманам. Хотя да вы что-то говорили, однако особо не разберешь.
- Извините еще раз.
Как раз шла стюардесса, и надо было заказать воды, а то в горле пересохло, - Можно мне бутылочку воды без газов.
- Да секундочку, - вежливо ответила стюардесса.
…Это всего лишь сон – подумал я. Но какой, то странный сон. Что-то в нем не так, и, причем здесь собака; мое оружие, почему мое сознание вспомнило о нем, почему…да бог с ним со сном. Я взглянул в окно, и уже была видна окраина столицы.
- Ваша вода, – протягивая бутылку с водой, сказала молоденькая стюардесса.
- Большое спасибо, - как всегда, вежливо и, улыбаясь, ответил девушке.
- Не забудьте пристегнуться, скоро посадка.
Посадка оказалась мягкой, мы вышли в зал ожидания, через коридор, пришвартованный к самолету. Я их сразу узнал, двух хорошо одетых «людей в черном». Они подошли ко мне, спросили мой паспорт, проверили, и забрали себе, я хотел возразить и они сразу пресекли мое действие, да я и сам подумал – что так и надо. Другой взял мой багаж, и мы втроем направились к выходу. У выхода стояла новенький, отполированный джип. Меня пригласили на заднее сиденье, и мы поехали кататься по Москве, ночной Москве – а ночная Столица, это вам не поселок Кругино.
- Нам в метро, - внезапно грубым голосов отозвался «похититель» моего паспорта.
- А причем здесь метро, - ответил я и тут же добавил, - Мы, что кататься собрались?
- Можно и так сказать. Хм…. Потом все поймете, - отрезал он.
Я не стал его больше расспрашивать, и, наверное, нервировать. Просто стал смотреть на ночную Москву сквозь тонированное стекло. А она была хороша!
Давненько я тут не был, хотя и в Питере не хуже, с нашими Белыми ночами, мостами, и другими достопримечательностями, прям Венеция. Я не задавал ни каких вопросов, видя, что на те вопросы, которые я хотел задать, они ответов не знают, а знают только то, что меня надо доставить по месту назначения.
Спустившись по экскалатеру, направились к поездам, но в поезд не сели, а прошли в подсобное помещение. Маленькая комнатка с облезлой штукатуркой, столиком и еще одной дверью. За столиком сидел человек в спецовке метрополитена, кивнув нам на дверь, нажал кнопку на пульте и дверь сама открылась. За ней оказался уже красивый лифт в стиле модерн со сканером и монитором. Зайдя двери, закрылись, и мы начали опускаться еще глубже под землю, пару секунд и створки лифта распахнулись, и перед глазами нарисовался хорошо освещенный коридор.
- Вам туда, - показал молчаливый здоровяк на единственную красную дверь в коридоре и вдвоем ушли дальше вглубь.
Я подошел к двери и постучался: - Можно!
- Да-да входите, - сказали за дверью.
Я открыл дверь – ни чего сверх естественного, обычный кабинет любого начальника.
- Товарищ полковник, майор Васильев, по приказу прибыл, - четко и слаженно как АКМ отрапортовал я.
- Да вижу я! Присаживайтесь, чаю, кофе.
- Нет, спасибо!
- Как долетели, посадка мягкая?!
- Да, все прошло гладко товарищ полковник, - все так же четко ответил я. И мне сразу вспомнился тот сон, что немного смутило меня.
- Слушай, можно на ты и без этих товарищей полковников. Голова болит – уже целую ночь тут сижу почти один. Каждый день товарищ полковник, товарищ полковник, надоело уже.
- Так точно
- Ну, я же просил.
- Виноват
Он опять посмотрел на меня искоса и замотал головой. Видно он был очень уставшим и нервным. Не очень хотелось его нервировать. И я попытался себя перестроить.
- Ах да я еще не представился – Арсеньев Петр Николаевич, интересное имя, правда?! – с ухмылкой на лице представился полковник, а ты у нас Васильев Николай Андреевич – майор военной базы спецназа Санкт-Петербурга, - видно читая мое дело, - Ты же конечно не в курсе, зачем тебя вызвали в Москву, кто мы такие и так далее, - видно сразу к делу приступил полковник и добавил, - ты кофе не хочешь?!
- Не…
- …ах да я уже спрашивал, – нажав на столе сенсорную кнопку и сказал, наверное, секретарше, чтобы та принесли крепкого кофе.
- Получив конверт и указания в нем, немедленно отправился к вам по приложенному авиабилету, по инструкции встретился с сопровождающими и был доставлен к вам в отдел.
- Молодец майор! Итак, - он встал со стола подошел к монитору на стене, набрал побольше воздуха и начал рассказывать о сложившейся ситуации, - Мы – это организация, занимающаяся исследованием паронормальных явлений. Пришельцы, зомби, ну и вообще все необъяснимое, что мы привыкли читать в желтой прессе и смотреть по телевизору про НЕЧТО все это к нам. Интересно, правда? Так вот…

-Капитан Эдрион Скволт, мы подошли к границе системы.
Эдрион повернулся к отрапортовавшему лейтенанту.
-Хорошо, Лирон. Выпускайте зонды. Необходимо как можно скорее обнаружить след шаттла Лорда Паук.
После того, как лейтенант отправился выполнять приказ, капитан снова сел в свое кресло и повторно изучил имеющиеся данные.
«Система Кросстел. Число постоянных планет шесть. Также три планетоида циклично мигрируют между системами Кросстел, Ликант и Лианоро. Планет, обладающих развитой цивилизацией третьего порядка нет. Поэтому ценности для Коалиции система не представляет. Полезные ископаемые – замечены слабые нефтяные месторождения, стоимость добычи не окупается прибылью. Газовые туманности не имеют необходимых зарождений для добычи»
Эдрион откинулся и задумчиво посмотрел на потолок, почесывая подбородок. По всем оценкам эта система не представляет собой ничего, даже нефть добывать накладно. Хотя со временем ситуация могла бы измениться, но на это потребовалось бы несколько тысяч лет. Так что же здесь могло понадобиться Лорду Пауку? По перехваченному сигналу о бедствии стало известно, что его атаковали в гиперпространстве, но почему он не выбрал хотя бы систему Лианоро? Волки не отличаются особым дружелюбием по отношению к чужакам, но ему то они обязаны многим, как собственно и вся Коалиция за последние десять тысяч лет. Значит, у него имелись веские основания выйти в Кросстел. Или же не было.
Его размышления прервал шаркающие шаги Щарра.
-Когда начинаем, капитан?- прошипел варрон, на ходу задевая хвостом все предметы.
-Тогда, когда ты пыль перестанешь раскидывать,- недовольно произнес тот, не удержавшись от чиха.- Давай на свое место, рассчитывай координаты червоточин. И убери свой хвост куда подальше!
-Напрасно вы так, капитан,- Щарр, наконец, сел за анализаторский блок.- Если мой хвост перестанет всем мешать – быть схватке. А вы же не хотите этого на корабле?
Вместо ответа Эдрион отмахнулся и вскрыл пакет с пометкой «Открыть только по прибытии на место назначения». Содержащиеся инструкции его не очень вдохновили.
«Капитан Эдрион Латерос Скволт. Вам поручается спасательная экспедиция по обнаружению криостала, Лорда Паука. Его шаттл подвергся нападению во время перемещения в гиперпространстве. В результате серьезных повреждений шаттл вынужден был выйти в нормопространство в системе Кросстел. Точных данных о его местонахождении нет. Поскольку вы зарекомендовали себя как одних из лучших спасательных отрядов Станции КинТаСел, Вам поручается эта важная миссия. Однако есть предупреждение – ни в коем случае не спускайтесь на четвертую постоянную планету системы, даже в случае крайней опасности. Даже сам криостал Лорд Паук будет находиться на ней. Пакет дезинтегрируется через две секунды после прочтения»
Капитан бросил уже бесполезный пакет в корзину. Через секунду оттуда повалил дым. Эти умники со станции нашли неплохой способ обеспечения безопасности данных – в последней фразе был спрятан датчик, следящий за зрачками капитана. Как только она прочтена – пакет уничтожается. А если бы его пытался просмотреть кто-нибудь другой, то цвет текста стал бы прозрачным. А затем читающий стал бы на пару дней слепым. И все дела.
-Капитан Эдрион,- на мостик быстро прибежал Лирон.- Мы обнаружили след шаттла. Вам лучше взглянуть самим.
Скволт надел очки и мгновенно погрузился во тьму космоса. Постепенно прорисовались звезды, созвездия, планеты и планетоиды, крупными мазками показались туманности. «Придется заменить эмулятор,- вскользь подумал он,- а то соображает медленно»
Через некоторое время красным пунктиром пролег путь сбитого шаттла. Он возник возле седьмой, дрейфующей планеты, затем резко ушел в астероидное поле и затерялся в кочующей туманности возле третьей планеты.

Спасательный крейсер проследовал по следу шаттла криостала. Навигатор, обогнув астероидное поле, для экономии времени совершил малый прыжок сразу к третьей планете.
-Хорошо еще, что ты не впечатал нас во что-нибудь неприятное. Лирон, проверь третью и вторую планеты. Думаю, скорее всего, Лорд Паук где-то там.
-Слишком далеко, на мой взгляд,- прошипел Щарр.- Повреждения должны быть сильными, что бы воин ушел от битвы. А Лорд воин, один из лучших. Он не стал бы к самому центру системы лететь.
-Он здесь, на третьей или второй. Я в этом уверен, абсолютно. На первой планете он не смог бы остаться, температура там выше семисот градусов. А на четвертой,- капитан замялся, он не имел права разглашать секретную информацию, но свою команду знал как себя самого.- Там слишком плохие условия для выживания, недостаток воздуха, воды и пищи.
Сказав это, Эдрион Скволт тут осознал, что сморозил очевидную глупость. В каждом шаттле есть спецпакет медикаментов, дезинфенктанты пищи, очистители и синтезаторы воды. На крайний случай можно воспользоваться модуляторами материи для обеспечения себя пищей и водой. Качество ужасное, зато позволяет выжить сколь угодно долго. А, как утверждают многие, криосталу пришлось пережить немало испытаний, чтобы не обращать внимания на подобную мелочь.
Однако капитан решил не подавать вида. Он встал и задумчиво прошелся по мостику, изображая задумчивость. Команда переглядывалась, но приказ есть приказ. Лирон сканировал планеты на возможное присутствие инородных объектов, Щарр рассчитывал координаты возможного места появления червоточин, а Навигатор же делал вид, что хоть чем то занят. Его задача заключалась в проложении курса, в маневрировании и попытках избежать столкновения с опасными объектами. Хотя всем давно было известно, что он, как гениальный программист, заложил алгоритмы на все случаи, кроме боевых. Тут уж он действовал сам. И все равно не знал равных. Импланты, ускоряющие реакции организма, свое дело знали.
Эдрион вздохнул и решил пройти к иллюминаторам, но внезапно остановился возле Щарра. Несколько секунд он соображал, что же его насторожило. Сигнала аварии не было, реактор цел, разгерметизация не произошла. Так что же? Еще раз попробовав отправиться к цели, капитан уставился на варрона и хрипло спросил:
-Так, а где твой хвост?
-Терряешшь хваттку,- растягивая слова, прошипел тот.- Нам крышка. Или еще что похуже.
-Лирон, поднимай всех! Хватит радар чесать, что вокруг?- Скволт уже сидел в кресле, надевая очки.
Эмулятор на этот раз сработал мгновенно, вырисовав многочисленные корабли противника. Чего тут только не было. И линкоры, похожие на когти ящера, и крейсеры, как хвост того же ящера. А дредноуты больше похожи на приготовившегося к жестокой схватке варрона.
-Энемры. Ширркотаны. Предатели.
Откуда-то из реального мира дошел голос Щарра, искренне ненавидевшего отщепенцев своей расы.
Затем вклинился голос Навигатора.
-Капитан, нам с ними не потягаться. Я могу поплясать, но все равно заденут. Особенно если начнут сетью палить. Предлагаю уйти на планету и укрыться там.
Ни в коем случае не на четвертую, пронеслось в голове. Даже в случае опасности. Хотя, что они понимают, все эти чиновники, сидящие сейчас в тепле на Станции? Учитывали они такую опасность? Разъяренные Энемры, от которых и ушел Лорд, а теперь перед ними такая легкая добыча?
-Давай на третью, там безопаснее.
-Выполняю.
Крейсер быстро развернулся и начал было разгон, как совершенно неожиданно последовал залп с линкора Энемров. И это крайне странно для них, ведь для этих отщепенцев расы варронов война – смысл существования, своего рода ритуал, обычай. И даже у них существуют правила, например, дать фору жертве. А такое отступление от священных правил неслыханно.
-Поврежден поворотный двигатель,- бортовой компьютер немедленно сообщил и без того очевидную информацию. Рекомендуется покинуть зону боевых действий. Единственно доступным объектом является планетоид И745-ЛСБ.
«Четвертая планета,- мысленно поправил компьютер капитан.- А вот это недопустимо»
-Запрещаю, выбрать иной объект. Или совершить скачок. Для начала выпустить обманки.
-Не спасет,- отрезал Щарр.- Энемры предатели, но не дураки. Размажут и все. Только почему они еще пару залпов не дают? Мы как на ладони. Если они уж и сами себя предают, чего там мелочиться?
«Действительно странно,- подумал Эдрион.- Чего ждут?»
Он снял очки, потер глаза, переход от одной реальности к другой всегда неприятен и повторил приказ.
-Скидывать обманки и прыгаем!
Однако маневр не удался – все мины обманки самоуничтожились под действием электромагнитного импульса, а прыжковые джеты снесло вторым залпом.
-Да нас просто ведут на эту планету!- Не выдержал Лирон.- Капитан, эта ваша четвертая планета, на которую вы так не хотите, на самом деле с нормальной атмосферой! Вы с ума сошли, до последнего будете ждать, пока нас не размажут по вакууму?!
В минуты опасности лейтенант Лирон начисто забывал все субординации, за что четыре раза чуть не вылетал с флота. Именно так он и попал в подчинение к Эдриону.
-Отставить панику! Уходим как можно быстрее. Задействовать все остатки поворотных! Ослабить часть основных, другую часть – усилить.
Несмотря на довольно длинную тираду капитана, Энемры так и не думали продолжать атаку. Скорее всего, чего-то выжидая.
-Вы сошли с ума, капитан Эдрион Скволт!
Этой реплики от Навигатора не ожидал никто. Он наставил на него излучатель и произнес:
-По закону военного времени сумасшедший полководец – предатель. Я выполняю свой долг.
От полученного импульса сумасшедшего полководца скрутило и лишило возможности двигаться. Навигатор быстро пробежался по клавиатуре, без церемоний взламывая все пароли.
«Давно знал, что не зря его в карцере КинТаСел держали»,- отрешенно подумал капитан. Он ничего не мог поделать, и это делало его совесть чистой. Мало ли что запретили, жизнь команды важнее.
-Вперед! Пусть они нас попробуют догнать!

Спасательный крейсер сам вынужден был спасаться бегством. Опоясанный огненной короной, он чудовищно быстро снижался к поверхности четвертой планеты, посадка на которую явно не сулила ничего. Навигатор с трудом удерживал равновесие аппарата, не давая ему отвесно нырнуть в песок пустыни. В результате крейсер пролетел по пологой траектории, оставив в конце прямой семикилометровый шлейф продавленного песка.

Охота на охотника.

Часть 1.

Раздался выстрел…
Саюк дернулся, покрутил головой и поскакал вглубь леса, оставляя за собой кровавый след. Рэй выругался и бросился следом, на ходу вставляя следующий патрон в ружье.
Погоня длилась несколько минут, вплоть до того момента, когда обессиленный потерей крови саюк свалился на землю. Рэй едва держался, чтобы не упасть рядом; погоня за животным отняла очень много сил. После того, как Рэю удалось отдышаться и восстановить силы, он выпрямился, отцепил моток веревки от пояса и взялся за привычное для него дело. Обвязав тушу так, чтобы ее удобно было нести и отпилив ножом ветвистые рога, он взвалил саюка на спину и направился обратно. В лесу Рэй ориентировался хорошо, как-никак, он не первый год занимается своим делом.
Рэй любил охоту… более того! Он любил её так, что считал это своим профессиональным хобби. Его настоящая работа скучна, но именно от охоты он получал удовольствие!
Когда до его ушей донёсся разговор он остановился. Судя по тому, что он не мог ни слова разобрать – разговаривающие люди находились далеко. Рэй аккуратно положил животное на землю, вырезал ножом крест на ближайшем дереве и направился туда. Долго идти не пришлось…
Рэй едва успел спрятаться за высокий колючий кустарник, когда прямо перед ним раскрылось огромное углубление, внутри которого располагался крупный лагерь. Три штуки больших тряпочных палат, костёр, возле которого уселись пятеро людей в поношенных одеждах… Типичный разбойничий лагерь! За этим лесом никто особо не следил, а поэтому разбойничьи лагеря здесь не редкость.
Рэй направился обратно, отыскал дерево с высеченным крестом, вновь взвалил саюка на спину и продолжил путь. Как действовать он знал: отнести животное в дом, где повариха приготовит из него обед, а затем направиться к местному шерифу и рассказать о лагере. Не хватало ещё, чтобы эти преступники устроили набег на город!
Лес находился вплотную к городу, а поэтому Рэй мог пойти на охоту в любое время, однако он ходил только по выходным, а в будние дни посвящал себя работе. Хотя его работа и представляла скучное расписывание документов и разговоры с важными личностями. Собственно и городом то это не назовёшь! В отличие от крупных приграничных городов здесь не было огромных каменных зданий, не было стены вокруг. Притом, что лес находился на границе сразу двух отнюдь не дружественных государств, здешним обитателем нечего было бояться. Никто не рискует заходить в самую глубь леса как с той, так и с этой стороны. Единственное, чего стоило опасаться, так это тех самых разбойничьих набегов.
Рэй не останавливаясь, прошёл к ближайшему зданию. Это был двухэтажный дом; деревянный или просто покрытый деревом сверху. Дверь распахнулась, и Рэй передал в протянутые руки мёртвое животное.
Слуга был молод, лет пятнадцати, и тощ, но сила у него была вполне приличная. Подкову руками не сомнёт, но тушу килограмм в 20 поднимет и донесёт до кухни.
Рэй отряхнул руки и направился на второй этаж переодеваться. Слуга, который уже отнёс тушу на кухню, где повариха приготовит обед, сообщил, что госпожа вышла проветриться, и отправился в конюшню.
- Опять где-то шляется! – с досадой сказал Рэй, - Тогда как раз сейчас и схожу к шерифу!
Солнце припекало, а поэтому Рэй особо не утруждал себя в переодевании. Оделся легко и непринуждённо. Рубашка, брюки, специальная прогулочная обувь, которой так и не придумали названия, но очень гибкая и удобная, пояс с патронами, да ружьё за спиной. Оружие в городе носить разрешалось и мало, кто преминул этим воспользоваться, несмотря на отсутствие угрозы.
«Если бы я сейчас в такой одежде пришёл на работу, меня бы моментально осмеяли!» - Подумал про себя Рэй и усмехнулся.
Здание шерифа не то, чтобы впечатляло, но запомнилось оно, явно, многим. Массивное двухэтажное, как и большинство других домов, каменное здание почти не имеющее окон. Так же у здания есть цокольный этаж, в котором располагается темница. При отсутствии опасности из другой страны в городе были очень часты преступления, и шериф уже успел прославиться.
Рэй толкнул входную железную дверь и вошёл.
- Шерифа нет. Он в городе на задании. – машинально ответила молодая девушка, сидящая за столом и что-то пишущая на куске пергамента. – Нужно что-то передать?
Ответить Рэй не успел, ибо в это время у него за спиной хлопнула дверь.
- У вас что-то важное? – на вид шерифу было лет сорок, но на самом деле ему едва стукнуло двадцать семь. Лицо, на котором уже начали появляться морщины, слегка поседевшие волосы и уставшие глаза. Одет он был потеплее, чем Рэй: Государственная форма, ботинки и шляпа, а за спиной болтались арбалет и колчан болтов.
- Да… - возможно Рэй сказал бы больше, но в это время на улице раздались крики…
Шериф машинально схватил арбалет и, оттолкнув застывшего Рэя, бросился на улицу. Рэй недолго стоял, приходя в себя, а затем бросился следом. На улице он чуть не столкнулся с шерифом, который отлавливал бегающих с испуганными лицами людей и спрашивал: «Что случилось?».
- Что случилось? – шериф поймал какого-то юношу лет тринадцати.
- Там… это…
- Что случилось?!
- А?! А!!! – мальчишка, которого он поймал, повис на руках, потеряв сознание.
- Этого только не хватало! Очнись! – шериф похлопал его по щекам и, когда тот пришёл в себя, отпустил. – Чёрт знает что происходит! – шериф подошёл к Рэю. – Так что вы хотели сказать?
- В лесу… - люди перестали бежать в разные стороны и начали падать на землю.
На этот раз шериф и Рэй одновременно вбежали в здание и, держа оружие наготове, привалились к косякам с двух разных сторон, к их счастью, дверь была без пружины. Когда они поочерёдно выглянули – их ожидал шок. По улице быстро прокатился металлический шар размером с человека. Рэй бессильно опустил ружьё и с открытым ртом замер на пороге, шериф снова привалился к стене и о чём-то задумался.
Они пришли в чувство, когда шар второй раз прокатился перед ними; Рэй и шериф выстрелили почти одновременно. Острый наконечник арбалетного болта смялся, а древко переломилось, и на землю упали две половинки. Пуля ненамного ушла от болта… Она отрикошетила в окно ближайшего дома, казалось, не нанеся никакого вреда. Тем не менее, шар остановился, послышался непонятный шум. Рэй и шериф пытались вслушаться в этот звук, но он остался для них незнакомым. Раздался взрыв…
Рэя отшвырнуло в здание и тот, сбив по дороге шерифа, упал на пол. Быстро вскочил на ноги и выбежал смотреть. Шара больше не было… на месте шара стояло человекоподобное существо. Очень похоже на человеческий скелет, только весь из железа, без головы и с очень странными изгибами костей.
Шериф перекрестился.
- Многое за свою жизнь повидал, но это чудо… дьявольщина!
Шериф начал спешно и взволнованно вставлять в арбалет следующий бот. Рэй просто стоял и смотрел на это странное создание.
Раздался очередной крик…
Рэй машинально обернулся, держа в руках разряженное ружьё. Понял свою ошибку и начал наскоро перезаряжать ружьё, заодно пытаясь разглядеть приближающегося человека.
- Маг! – Рэй ткнул пальцем в запыхавшегося мужчину лет двадцати в белом плаще, с нашивкой в виде книги перерубленной мечом, на груди и спине.
Маг пробежал мимо здания, не обратив внимания на шерифа и Рэя, и встал напротив существа. В его глазах был отчётливо виден страх. Похоже, эти существа небыли знакомы даже ему. Он что-то пробормотал под нос и щёлкнул пальцами.
Рэй рефлекторно прикрыл ладонью глаза, когда улицу озарила вспышка. Странное существо загорелось. Горело оно не долго, и когда огонь потух, то выяснилось, что на монстре не осталось даже гари. Поблескивающее на солнце существо спокойно развернулось и двинулось навстречу замершему в немом изумлении колдуну.
Послышался топот, и Рэй увидел, как с двух сторон бегут ещё пятеро магов. Они что-то дружно выкрикнули на бегу, и монстра ударило одновременно пять молний. Существо стояло ещё пару минут, а потом с грохотом рассыпалось.
Рэй подошёл и потрогал груду блестящего метала. Затем сравнил с ружьём. Волшебники столпились неподалёку и что-то обсуждали, а жители вставали и обтряхивались.
- Очень странный сплав! – Обратился он к шерифу.
- Да, да! Конечно! А вы помните, зачем вообще приходили?
- Эм… - Рэй на минуту задумался, - Я приходил сообщить о разбойничьем лагере в лесу!
- Лагере? – Два шара, проломив с хрустом стену одного деревянного здания, врезались в толпу магов. Колдунов разметало в разные стороны, а оставшиеся на ногах два мага с испуганными лицами замерли на месте. Люди с паникой продолжили бежать в сторону леса, а один шар уже врезался в их гущу.
Рэй подбежал к волшебникам.
- Что вы встали? Нам нужна ваша помощь!
Два колдуна переглянулись, посмотрели на своих собратьев. Рэй тоже посмотрел. Он только сейчас заметил, что лежащие на земле маги уже не дышат.
«Эти чудовища настолько сильны?» - Рэя передёрнуло. Его начал охватывать страх.
- к.Брингер! Нам нужно создать портал в столицу!
- к.Руймон! Поддерживаю! А ну-ка, - волшебник стоящий слева осмотрел Рэя, - месье, отойдите!
Рэй усмехнулся и отошёл. Его всегда смешил глупый обычай магов, делать приставку «к.», смысл которой не помнит даже король.
Маги что-то пробормотали, взмахнули руками, и за их спинами образовался огромный голубой овал.
- Быстрее переправляйте сюда людей! А мы будем держать портал!
Рэй не знал и то, что означает слово «портал», но он послушно начал хватать людей и говорить им, чтобы те двигались к магам. Строй бегущих в лес людей распался, и люди начали спешно двигаться к магам, после чего прыгали в голубой овал.
Рэй отыскал шерифа и сказал ему делать также.
- Я вам помогу! Вдвоём мы быстрее управимся!
Рэй и шериф начали дружно отправлять людей к магам, стараясь не обращать внимания на шары, то и дело рассекающие толпы людей, как нож масло. После встречи с ними никто не вставал…
Мелькнула вспышка и Рэй обернулся. Один из оставшихся магов упал, а второй с визгом дёрнул рукой. Овал резко исчез, а того мужчину, что как раз в это время подбежал к «порталу», рассекло напополам. Возле упавшего мага стоял тот самый человекообразный монстр. На этот раз Рэй разглядел его лучше. Так и есть! Существо полностью состояло из метала, а с человеком его роднило только то, что оно ходило на двух ногах и имело руки. Всё остальное сильно отличалось! Это был, вполне похожий на человеческий, позвоночник к которому были странным механизмом прикреплены руки и ноги. Руки и ноги сами на себя были не похожи: гнулись только в одном месте, но на все 360 градусов, а также не имели ладоней и стоп. Головы тоже не было, как и шеи. Рэй присмотрелся и убедился, что сам позвоночник тоже гнётся только в одном месте и также на 360 градусов.
- Что вы встали?! Нужно убегать! – крик шерифа у самого уха привёл Рэя в чувство.
- Да. Бежим! – Рэй уже побежал в сторону леса, но остановился. – Жена! Она ушла на прогулку!
- У нас нет времени! – оставшийся шар принялся планомерно убивать паникующих людей, а «уже не шар» медленно надвигался на мага. – Никого уже не спасти, и будем надеяться, что ваша жена уже прошла через портал! – Рэй вздрогнул, но согласился и побежал к лесу следом…
Они неслись в потоке людей, пусть и изрядно прореженном шарами, но всё ещё не утратившем веру в спасение. Шар остался один, похоже, что превратившись в прямоходящих существ, шары теряют значительное преимущество в скорости. Рэй и шериф бежали, а сзади раздавались крики тех, чьих родственников только что задел шар. Те, кого он задел падали бездыханными телами, не издав ни звука.
Лес радужно и с удовольствием поглотил, намертво отрезав звуки за его пределами. Те люди, что смогли добежать до рощи, продолжали бежать, и лишь немногие останавливались, чтобы отдохнуть. Рэй тоже остановился и перевёл дыхание. Шериф стоял прямо, но тоже дышал чаще, чем обычно.
- Куда дальше?
- Думаю, что нам стоит идти к приграничному городу Алькто неподалёку. Он принадлежит барону Эстону, а тот никогда не славился излишней жестокостью и не враждовал с бароном Парио, владельцем земель, на которых находился наш город.
- Хорошо. Вы знаете, куда идти.
- Знаю. – Рэй проверил ружьё, - И говорите, пожалуйста, на «ты», так быстрее. Ни к чему нам формальности посреди леса, убегающим от неизвестных доселе тварей.
Когда кто-то громко рухнул на землю прямо перед ногами у Рэя, тот непроизвольно вскинул оружие. На земле распластался юноша лет 19. Пока тот лежал, уткнувшись носом в землю, Рэй мог судить об этом лишь по росту и худизне, но когда Рэй перевернул его на спину, то это стало ясно и так.
- Тогда и… ты… обращайся ко мне так, чтобы мне было более спокойно. – шериф перевесил арбалет обратно за спину.
- Он ещё живой. – Рэй посмотрел в бледное лицо молодого парня, украшенное веснушками. Никаких царапин, морщин, лицо почти чистое. Явно из не бедной семьи. Возможно даже благородной, как у Рэя. – Слишком сильно приложило его головой, когда он упал.
- Тогда возьмём его с собой! Он не выглядит таким уж тяжёлым…
Рэй взвалил юношу на плечо и, повернувшись к шерифу, сказал:
- На счёт «не тяжёлого» ты, пожалуй, погорячился, но мы возьмём его с собой.

***

- Во, во! Прикинь, а тут этот эльф-то выпрыгивает, да как даст ему промеж глаз!
- Ну? А тот что?
- А тот ещё больше разозлился, схватил эльфа и как швырнёт. Правда, синяк остался у того остался…
- А куда швырнул то?
- Да прямо в стену напротив и швырнул! У того аж искры посыпались!
- Ничего себе! И как? Живой эльф то?
- Ещё как живой! Правда, он больше на троллей не лезет. Выветрилась дурь у него из башки. Или выбилась…
Двое селян сидели за столиком в трактире и мирно разговаривали. Вокруг было довольно шумно, как-никак эта таверна пользовался определённой долей популярности.
- А тут, прикинь…
- О чём разговариваем? – к первым двум селянам присел третий.
Возможно, в каком-нибудь другом месте разговор этих троих показался бы смешным, но в таверне Тнузага этому никто не удивлялся. Первые двое были гномами. Оба широкие в плечах, такие и подкову сомнут, но у одного глаза голубые, а у другого карие и борода у того, кто рассказывал историю про эльфов длиннее. А третий был человек. Люди с гномами всегда дружили, в отличии от высокомерных эльфов, которые считали ниже своего достоинства дружить с «низшими» расами.
- Да мы тут один слух обсуждаем, человече. – сказал гном с карими глазами и длинной бородой. Звали его Тзанг. – Верно, я говорю Тнизг?
- Да, человече. Эльфа обсуждаем. – Тнизг отличался ещё кое-чем. Он был ниже ростом, хотя возраста примерно такого же. Хотя люди всегда не умели отличать возраст гномов.
- Меня зовут Клус. Я странник.
- А… Странник? Странников тут знают, – договорив это, Тнизг захохотал, - странников тут уважают.
Клус дружелюбно улыбнулся:
- Может, продолжите рассказ? Мне интересно будет послушать. А потом после рассказа не грех будет и горло осушить…
- Вот это я понимаю! – Тзанг присоединился ко второму гному, - Умный ты мужик, Клус!
- Ну, тут значится…
- Эй! Гномы! Пойдите сюды!
Человек, сидящий за столом в углу, махнул рукой. О том, что гномов тут человек пятнадцать он не подумал.
- Все гномы, сидящие в таверне, обернулись на крик, чем могли бы сейчас воспользоваться карманники, будь они тут.
Из толпы гномов вышли двое, и подошли к человеку. О чём-то посовещались и уселись за столом вместе с ним. Гномы в таверне вновь вернулись к делам насущим и продолжили разговоры.
К столу, где сидели Тзанг, Тнизг и Клус подошёл гном в серой одежде. Маг гномов был ещё приземистей Тнизга, но и мел длинную бороду и зелёные глаза.
- Тзанг и Тнизг! Может, пройдёте со мной? – два гнома переглянулись, встали и последовали к выходу вслед за магом.
Клус ещё немного посидел, разглядывая две пивные кружки, оставшиеся на столе, а потом тоже направился к выходу.

***

Путники двигались по едва заметной тропинке. Уже стемнело, а они никак не могли добраться до нужного места. Паренёк до сих пор не очнулся, и Рэй пару раз делал недолгие перевалы, чтобы перевести дух.
- Долго нам ещё? – шериф старался не показывать своей усталости, но поникшие глаза и бледное лицо выдавали его сами.
- Ещё несколько часов ходу… - Рэй понимал, что столько они не протянут и необходим привал. Но здесь, в чащобе, привал делать было опасно – нападут волки посреди ночи и путники пожалеют, что не остались в городе. Шары хоть убивали мгновенно…
Юноша зашевелился. Рэй остановился и аккуратно положил его на землю. Тот открыл глаза.
- С добрым – шериф подавился воздухом от такого приветствия, - ут… вечером.
- Чё?
- Вставай, говорю! Чего разлёгся?
Молодой парень вскочил на месте.
- Ты чё, а? Мужик?
- Успокойся. Тебя как звать?
- Нис.
- Меня Рэй, а это… - Рэй запнулся. Он только сейчас понял, что не знает имени шерифа. Все в городе называли его просто «шериф», но кто знал его настоящее имя?
- А я Влинс. Тебе повезло встретить нас, иначе ты бы уже давно был трупом. Уж эти шары об этом бы позаботились!
- Шары? – Нис слегка успокоился. – Где мы?
- В лесу! Невидно, что ли? – огрызнулся Влинс.
- А… ну да… типа…
- Влинс. Объясним ему завтра всё, сейчас нужно продолжить путь! – Рэй перевёл взгляд на Ниса, - Идти сможешь? Нам ещё долго идти…
Нис встал, пошатнулся, но устоял.
- Смогу. Куда идти-то?
- За нами. – Рэй отвернулся и зашагал дальше по тропинке. Шериф и Нис последовали за ним.
Они шли так ещё около часа. Тьма стояла непроглядная, а где-то неподалёку то и дело раздавался волчий вой, уханье совы или просто громкий шелест листвы. Нис шёл, съёжившись от холода, но никаких жалоб от него пока слышно не было.
- Смотрите! – Нис встал, указывая пальцем куда-то в темноту. Шериф пригляделся, но ничего не увидел.
- Что там? – Рэй едва стоял на ногах, но остановился и всмотрелся в темноту. – Храм!
Влинс с уважением посмотрел на охотника. Он бы со слипающимися от усталости глазами не разглядел.
- Идём! – Рэй быстро, насколько смог, направился к церкви. Нис не отставал. Шериф вздохнул и направился следом.
Храм уже трудно было назвать храмом. Он стоял тут уже довольно давно. За те годы, что он тут стоял, будучи заброшенным, он успел заметно обветшать и начинал рушиться. На треугольной крыше уже виднелись дыры, стены крошились, и здание было окружено каменной крошкой, деревянная дверь висела на одной петле, а вместо окон зияли прямоугольные дыры. Похоже, что тут уже побывали разбойники, утащив всё, что можно, вплоть до оконных рам. Единственное, что говорило том, что это храм – знак на самой верхушке. Круг, пересечённый крестом.
- Думаю, что здесь можно будет провести ночь. – Протянул Рэй, ни к кому не обращаясь.
- Здесь? – Влинс задумчиво подёрнул бровью.
- Здесь. – Нис сиял от радости и первым направился к храму.
- Не смотри, что храм разрушен. – Рэй направился следом за юнцом. – Он всё же защитит от зверей, и там немного теплее.
С этим шериф поспорить не могу, а потому тоже пошёл к храму.
Как выяснилось, изнутри храма тоже всё вынесли. Они не нашли даже грязной или порванной одежды, чтобы укрыться. Холодало, а на улице ко всему прочему начал капать моросящий дождь. Нис предложил разжечь костёр, но после слов Рэя о ядовитых комарах, которые на этот костёр слетятся, передумал.
- Вы не против, если я тут отойду… гм… по нужде?
- Иди, иди! Только смотри не уходи далеко! Делать нам больше нечего, кроме как тебя искать! – шериф сидел и тёр руки. Сон никак не шёл, не смотря на усталость. Рэю было проще: собрал пук сухой травы, которую занесло в храм ветром, подложил его под голову и улёгся.
Некоторое время шериф просидел так, когда заметил, что паренька до сих пор нет. Встал, и подошёл к охотнику.
- Эй! – Влинс растолкал Рэя и, когда тот разлепил веки и уставился сонными глазами на него, тихо проговорил:
- Ниса до сих пор нет. Может, сходишь, посмотришь, где он? Ты в лесу лучше ориентируешься, я сейчас меж трёх деревьев заблужусь.
Охотник тяжело вздохнул, встал, перекинул через плечо ружьё и пошёл к выходу. Шериф сел на прежнее место и продолжил о чём-то мечтать.
Рэй медленно пробирался через заросли. Сон слегка выветрился на свежем воздухе, но усталость никуда не делась. Он знал, куда побрёл паренёк. Чёткие следы обуви были как на ладони, а идти по следам – это дело уже не трудное… Возможно, что именно его медленная ходьба позволила ему услышать голоса. Голос Ниса.
Рэй выглянул из-за ближайшего дерева и осмотрел место. Нис сидел на земле, повернувшись спиной к Рэю, и что-то говорил. Рэй прижался к дереву и прислушался. Ему это чем-то напоминало тот лагерь в лесу. Там он всё делал точно также.
- Да. Я всё понял, учитель. Я и два селянина остановились в заброшенном храме, что около – паренёк сделал небрежное движение рукой – 187 магической линии.
Рэй медлить не стал. Усталость исчезла, а на смену её пришла ярость. Он высунулся из-за дерева и, не целясь, выстрелил. Юноша вскрикнул, падая на землю. Из раны в ноге на землю стекала кровь. Пуля задела вскользь, но серьёзно. Пока парень не опомнился, Рэй подбежал и ударил того прикладом в лоб.
Нис успел подумать, что эльфийская магия «амулета и мысли» сейчас бы ему очень пригодилась, перед тем, как потерять сознание.
А в мыслях Рэя помимо усталости сияла мысль «Предатель!»…

***

Гул шагов раздавался по узкому коридору. Тзанг и Тнизг – два брата следовали за магом к лаборатории, стараясь не отставать ни на шаг. Зачем они – механики, вдруг понадобились магам, ни тот ни другой не знали, но в том, что они зачем-то магам понадобились, никто из них не сомневался.
Железная дверь кабинета главы Магиириата со скрипом открылась. Внутри всё выглядело как обычно: лабораторный стол, на котором расставлено целое множество различных приборов неизвестного двум гномам-механикам назначения, различные ингредиенты в сосудах, на которых были наклеены кожаные этикетки с символами и т.д.
- А… - сидящий за столом гном-маг посмотрел покрасневшими, очевидно от недосыпания, глазами на Тзанга и Тнизга. – механики… - он прокашлялся, - давно я к вам не обращался…
Тзанг и Тзинг слегка поклонились – стандартное приветствие одного из членов Гномьего Совета.
- Кхе, кхе,… и вот вынужден обращаться опять…
Зонгд – глава Магиирата и член Совета гномов являлся выдающейся и известной личностью среди всех рас, даже высокомерных эльфов. Его возраст перешёл 200 лет, для гномов такой возраст – редкость, для людей – невозможен, а эльфы живут так долго лишь потому, что не участвуют в войнах и предпочитают на время конфликтов прятаться вглубь леса, куда не заглядывает ни одно разумное существо, только животные. За свои годы он сделал более чем предостаточно поступков, за которые его уважали. Начиная от помощи магам людей в изгнании Нириила, эфирного существа, который появился незнамо откуда и начал уничтожать человеческие поселения, и заканчивая созданием первого оружия. Проектом по изготовлению оружия руководили как раз Тнизг и Тзанг.
- Пройдите-ка за мной,… кхм,... механики. – Здонг проследовал в небольшую комнатку, механики проследовали за ними. – Вот. Смотрите.
То, что увидели гномы, их немало удивило. Комната, похоже, являлась кладовой. Мешки, приборы, ещё что-то были аккуратно сложены у стен небольшими горками, а в самой середине каморки лежали металлический скелет в человеческий рост. Впрочем,… гномам лишь поначалу показалось, что это скелет.
- Невероятно! - Металлическая конструкция сразу понравилась Тзангу. Безупречный сплав, какого гном никогда не видел, грамотный скелет, технологию в стоячем положении не клонит ни в одну сторону, но был всё-таки у этого металлического скелета один минус… - Что это?
- Это,… кхм,… то, зачем я вас сюда позвал! Это странное изобретение наши охранники поймали недалеко от города, потеряв двух людей.
- Двух? – Тзанг осмотрел скелет, но не нашёл никакого оружия.
- Эти… даже не знаю, так и поворачивается на язык сказать «существа»,… кхм,… покрыты непробиваемым панцирем, который они, очевидно, скидывают и уничтожают перед смертью… или поломкой.
- Не то не другое! Эта конструкция подвижна, но в ней нет механизмов, заставивших бы её двигаться. Простой металлический скелет с очень странными изгибами конечностей.
- В этом и заключается проблема, что оно двигается! Кхм,… и более того, оно атакует с такой мощью, что одним ударом способно убить. После того, как было поймано это существо, охранники видели ещё двух, но на этот раз не стали нападать. Эти технологии угрожают опасностью городу! Необходимо срочно найти способ их уничтожить.
- Кажется, я его уже нашёл… - Тнизг задумчиво осматривал скелет, - но если сказанное про панцирь – правда – это мало поможет.
- Ваша задача найти способ уничтожить панцирь! Всё, что вам будет необходимо, вам предоставят по первому требованию.
- Нам необходим этот скелет для опытов…
- Разумеется! – Здонг устало вздохнул, - Вам его принесёт охрана. А сейчас, вы уж меня извините,… кха, кха… мне нужно отдохнуть.
Тзанг и Тнизг переглянулись и вышли из каморки, а затем и из лаборатории. Двое услужливых охранников тут же заняли их места и, подняв скелет, последовали за механиками.
Здонг ещё раз откашлялся, проклятая болезнь не уходила, и ему не могла помочь ни гномья, ни людская, ни эльфийская магия, и направился в комнату рядом с коморкой, где он всегда спал в сравнительной роскоши. Сравнительной, ибо именно перед сном на роскошь перестаёшь обращать внимание…

***

Солнце уже висело над горизонтом и неприятно светило в глаза. Деревья мерно покачивались от несильного ветра, будто в такт какой-то неизвестной мелодии.
- Зачем нужно было стрелять именно в ногу? – Влинс, обливаясь потом, нёс связанного по рукам и ногам, с кляпом во рту, паренька. Парень поначалу дрыгался, но когда Рэй предложил стукнуть его ещё раз, успокоился. Верёвка по счастью была у Рэя, хотя тот и сам не предполагал, что она ему понадобится.
- А ты бы предложил мне стрелять сразу в грудь, чтоб не мучиться?
Шериф насупился, но замолчал. Когда Рэй растолкал его с раннего утра, показал Ниса и объяснил, что произошло, Влинс сразу всё понял - Нис был магом. Причём ещё неизвестно, магом, на чьей стороне. Среди магов, которые дрались с чудовищами, не было, как не было и в списке немногих живущих в городе волшебников.
- Потерпи! Мы уже почти дошли.
Они шли так ещё минут пять, когда частота деревьев начала уменьшаться. Влинс сел на землю, и положил парня рядом.
- Сейчас передохну немного… - Шериф тяжело дышал, - и пойдём…
Рэй тоже сел рядом. Он представлял, как сильно мучает сейчас его товарища жажда и голод. Они ничего не ели со вчерашнего дня и лишь смогли попить воды из встретившегося по пути родника. Влинс попросил Рэя подстрелить кого-нибудь, охотник как-никак, но Рэй сказал, что им не стоит так сильно задерживаться, а фляг, чтобы набрать воды из родников с собой, у них не было.
Треск…
Рэй резко вскочил на ноги и, вскинув ружьё, всматривался в окружающие их кусты. Влинс затаил дыхание, медленно протягивая руку к арбалету. Вокруг была тишина, лишь где-то неподалёку раздавалось пение пьюца, да насекомые жужжали в траве под ногами.
Снова треск… Рэй едва успел отпрыгнуть, когда металлический шар пронёсся прямо возле него. Влинс тоже отскочил, на ходу заряжая арбалет. Железный шар сделал полукруг и покатился обратно в сторону путешественников. Рэй приметился и выстрелил.
Вспышка… и снова на месте шара появилось странное существо. Влинс тоже выпустил болт, но, видимо, у него слегка помутилось в глазах от вспышки, и болт ушёл в молоко. Рэй тёр глаза, в которых от яркой вспышки уже двоилось изображение.
Монстр направился в сторону шерифа, раздался громкий щёлчок и Влинс упал, прижимая руку к левому плечу, из которого торчал арбалетный болт. Рэй пригляделся и увидел то, чего не было у других монстров: вместо левой верхней конечности у существа был однозарядный арбалет.
Существо продолжало неумолимо приближаться к, пытающемуся перезарядить одной рукой арбалет, шерифу. Рэй быстро вставил новую пулю и вновь взял тварь на прицел. Так… Скелет сделан из того же материала, что и шар, а значит его не прострелить… Рэй торопливо, но в тоже время стараясь не упустить ни единой важной детали осматривал существо. Дуло мерно покачивалось, по лбу начали течь капли пота…
- Вот…
Пуля прошла насквозь, как нож сквозь масло, пробив тонкий слой метала. Чудище согнулось, и верхняя часть существа рухнула в траву; нижняя осталась на месте. Рэй неторопливо подошёл к монстру, держа перед собой уже перезаряжённое оружие. Рассечённый напополам монстр не подавал признаков жизни.
Охотник взглянул на Влинса. Тот уже вытащил болт и, болезненно морщась, дул на рану. Воды, чтобы промыть, к сожалению нет. Нис лежал почти там же, где шериф его бросил. Правда, теперь он судорожно дёргался, пытаясь освободить руки.
- Я его, наверное, теперь не понесу… - Влинс сказал сочувственно, но не то, чтобы расстроено.
Рэй вздохнул и развязал парню ноги. Тот поднялся, но попыток убежать не делал.
- Понимаешь, что с тобой будет, если ты попытаешься убежать? – Нис кивнул, всем своим видом показывая, как он рад возможности идти рядом с психами, которые стреляют во всё, что видят. Потом взглядом указал на рану на ноге. – Мы тебе поможем, но нужно идти быстро!
Снова раздался хруст… и не один;… раздался целый гул. Недалеко с деревьев взлетели птицы, злобно крича куда-то вниз и кружа над тем местом.
- Бежим! - Рэй и Влинс, придерживая Ниса с двух сторон, побежали вперёд.
Деревья становились всё реже и реже, и они, наконец, выбежали на открытое пространство. Огромное ровное пространство простиралось на сотню метров, окружая находящийся посередине город. Это был настоящий город. Большой, весь состоящий из камня, с высокими стенами, рвом, воротами, замком в самой середине города, высокими башнями и прочими атрибутами известного города, который неоднократно подвергался осадам.
Путникам не было времени останавливаться. Сзади продолжал раздаваться гул поваленных деревьев, вырванных с корнями кустов, и он постепенно увеличивался, а до города ещё было необходимо добежать.
В городе раздался звук трубы, и Рэй увидел, как на стене появляются стрелки. В парадной форме, с винтовками, они целились в лесную чащу за спинами троих. Ворота слегка приоткрылись, и показалось несколько стражников.
Когда до города оставалось примерно два десятка метров, из леса на огромной скорости вылетели три шара и устремились в сторону города, вслед за охотником, шерифом и магом. Двое стражников подбежали и подхватили Ниса, облегчив уставшим путникам бег, ещё двое стояли возле створок. Рэй и Влинс вбежали в город вслед за стражниками. Ворота закрылись, раздался гул выстрелов, две вспышки, щелчки, крики, снова выстрелы.
Путников стражники прижали к стене, приставив к горлу каждого острые концы пик. Рядом со стражами стоял маг, придирчиво оглядывая прибывших.
- Откуда? – Голос мага был холоден и строг, как у лектора, спрашивающего последний вопрос перед тем, как поставить «не зачёт».
- Мы из города… неподалёку… - Рэю слова давались тяжело, он с трудом дышал.
Маг облегчённо вздохнул.
- Не первые… Стража! Увести их в башню, пусть пока побудут там, а связанного развязать, и он пойдёт со мной!
Стражники убрали пики, а один из них, достав нож, разрезал верёвку на руках Ниса и вытащил тряпку. Тот потёр руки и последовал следом за магом. Оставшихся двух путников провели в башню.
Изнутри башня оказалась явно не такой, как ожидалось поначалу. Она была очень даже пригодна для жизни! Стены были покрашены в красный цвет, повсюду висели картины, были цветы, какие-то восковые фигуры и прочие украшения интерьера. В комнате, куда привели и где их заперли, наличествовала кровать, правда всего одна – двухэтажная. Единственное, что слегка портило общий вид – отсутствие окон, вместо которых тут зияли бойницы, с массивными решётками.
- Ну? Будем сидеть тут и ждать? – Влинс вздохнул и сел на нижнюю кровать.
- Да. – Рэй запрыгнул на верхнюю и улёгся. – И я не против…
Охотник не заметил, как уснул, но проснулся он от громкого хлопка дверью.
- Выходите. – На пороге стоял страж. – Вы свободны.
- Не то, чтобы меня это сильно обрадовало… - Влинс подошёл к стражнику.
- Вам дадут немного… денег… на еду хватит.
- Уже лучше! – Влинс вышел. Рэй вздохнул, спрыгнул и вышел следом.