Watch on YouTube

Пришло время. Пора делать предложение, это же так легко. Форум, тема, открываем, пишем…
- Уважаемая Дженни….
Таак…представил…сейчас прочтет..
Бац! Виртуальная сковородка разлетается на голове.
-Ты еще бабушке напиши так поздравление с девяностолетием!
Не пойдет. Нервно закурил и хлебнул апельсинового сока.
- Дорогая Дженни…
- Ах, дорогая? Я для тебя слишком дорогая? Нужны мне твои подарки! Нужны мне твои сексики! И кота моего не корми!
Шлеп-шлеп…полетели виртуальные тапки. Тяжело вздохнул и стер начало.
- Милая Дженни…
- Милая? Ну-ну… Ты всех милыми называешь! Так что, я у тебя просто очередная!!! Сколько их у тебя? И всем предложение делаешь?
Отшатнулся от монитора, представив волну негодования. Облизнул пересохшие губы и снова набрал:
- Моя Дженни….
- А ты что, меня купил? С чего это я твоя? Что за собственнические замашки?
С силой стукнул себя кулаком в лоб. Встал, прошелся на кухню, налил коньяка, хрупнул лимончиком. Походил, подумал. Плеснул еще, выпил и решительно вернулся к компьютеру. Почти не думая, набрал:
- Любимая, будь моей женой.
5 секунд…30 секунд…минута… Ну, что опять не так? Чем я ее обидел? В отчаянье уперся лбом в клавиатуру. Кукукнула аська. Поднимаю голову и мутным взором смотрю в зеленое окошечко.
-Да!!!
Да…кто сказал, что предложение сделать легко?

- Я вам не верю! Не может у нас быть такого чудовищного будущего. Должно же быть что-то светлое… Любовь…она же, наверное, превратилась в искусство.
- Ну…искусство не искусство, но творческий подход приветствуется.
- Наверное, всё как во французских романах?
- О…и по-французски у нас любовь есть.
- Да! Нежные слова, страстные поцелуи, цветы…
- Поцелуи тоже есть…французские… - хмыкнул я.
- А это как? - заинтересованно спросила она.
- Это особые поцелуи…
- Вы можете меня им научить? - захлопала она глазами.
- Ну, если вы настаиваете, - я набрал полную грудь воздуха и начал учить.
Сперва она немного смущалась, но в процессе обучения все больше входила во вкус и проявляла энтузиазм.
- Это и есть французская любовь? - спросила она через час, пытаясь перевести дыхание.
- Ну, любовь по-французски - это немного другое, - на этот раз засмущался я.
- О, я хочу знать! - пылко воскликнула она.
Немного сбивчиво, старательно подбирая слова, я объяснил, что же такое любовь по-французски.
Она зарделась:
- Как…разве это возможно?
- Да…у нас, в будущем, это вполне нормально.
Несколько минут уговоров, разогревающих «французских» поцелуев, и вскоре воспитанница института благородных девиц с наслаждением погрузилась в изучение прекрасного искусства любви будущего.
Сами понимаете, профессор, что мне после этого было вовсе не до сбора материалов, а диссертация, ради которой я, собственно, и отправился в это путешествие, вовсе перестала меня интересовать. Так что прошу снова выделить мне Машину времени и вместо Смольного института отправить меня в Московский.
- Нет, уважаемый, ставлю вам незачет, а Машины времени не видать вам, как собственных ушей.
- Но почему?
- Да потому, что в Московском институте в это время обучалась моя прапрабабка, а мне вовсе не хочется, чтобы вы обучали ее минету.

Наступает вечер, и, как всегда, я выхожу на улицу.
Фонари тихо шепчут о чем-то друг другу, а дома тихонько напевают грустные песни. С моего лица не сходит улыбка.
У высоток глубокий бас. У панельных домов - на тембр выше. Красивее всех поют старые постройки, но их с каждым годом все меньше. Новве дома, стоящие на костях прошлого, чаще всего грустят. Хотя людям все равно. Такова уж их природа.
Каждый вечер я слушаю новые песни. Их можно было бы записывать, но это будет нечестно, что ли. Неправильно. Потому я просто слушаю, тем и доволен.
Высокий мост жалуется автозаправке на тяжелый день - перегон фур, мало приятного, должно быть. Заправка отвечает сочувствием. Завод, стоящий неподалеку, поет неожиданно тонким голосом. Поет о далеких странах, в которых ему не побывать никогда. И от этой песни становится тепло и грустно одновременно.
Большинство из них даже не знает, что я их слышу. Никто ведь из людей не станет слушать шепот зданий, верно? А я - слушаю. И здания куда умнее своих создателей.
Ноги сами несут меня на улицу Пушкина, к моему старому другу. С него все и началось.
Бессонная ночь, как сейчас помню. Одна из множества на тот момент. Страшная усталость, неспособность связно мыслить. И когда я ворочался в мокрой от моего пота постели, я услышал его песню. На тот момент я еще не различал слов, только мотив и настроение. Музыка захватила меня полностью. Я слушал, не отрываясь, до самого рассвета, а песни текли постоянным ручьем, и казалось, что конца им не будет никогда. Но сквозь штору просочились первые лучи утреннего солнца и голос стих.
На следующую ночь я вновь услышал его. И на следующую после - тоже. А после этого грустный и безумно красивый голос доносился до меня каждую ночь. Дни проходили в ожидании ночи.
В какой-то момент я, помню, не выдержал и написал объявление по поводу музыки, но мне никто не ответил. А я хотел знать, кто же поет. Мне это было необходимо.
Вслепую я пытался определить, откуда же идет звук. Проблемой оказалось то, что он словно был везде - и нигде одновременно. Мне оставалось только слушать.
Постепенно я начал понимать слова. Это не то, чтобы новое знание, скорее, просто наконец-то смог расслышать конкретные слова. Поначалу я удивился, так как моя любимая песня, которую пели почти каждую ночь, оказалась о доме, который кто-то разрушил. Другие стали не меньшей неожиданностью: погода, время. Ни слова о любви, все какое-то более... обыденное? Не знаю, трудно объяснить. Но все это очень важно поющему.
А потом переезд. Ну, как переезд. Меня выселили за неуплату, чего уж там скрывать. И я в отчаянии, что больше не услышу музыки, спросил прислонившись к стене, кого же я все это время слушал.
- Неужели... меня кто-то слышит? - тихий шепот донесся в ответ. - Никогда раньше не видел, чтобы люди слушали здания.
Думал, сошел с ума. По-крайней мере, это объяснило бы многие из проблем, творящихся в моей жизни на тот момент. Да и чему удивляться, если я не спал уже больше недели. Или сумасшествие, или кто-то надо мной смеется. Но кому это нужно и, главное, зачем?
- Наверное, показалось, - донеслось чеез некоторое время.
- Нет. Я здесь.
Цепляясь хоть за что-то, я начал говорить. Говорить о красоте музыки, голосе. Затем почему-то начал рассказывать о себе, сам не знаю почему.
А после того, как я закончил, начал вещать дом. Он рассказал о множестве прекрасных и страшных вещей. Поведал о жильцах, населявших его в разное время. Рассказал о старых друзьях, которых снесли, чтобы разбить парк и построить торговый центр. О своем восприятии времени.
Честно признаюсь, я мало что запомнил из того рассказа. Очень много информации, еще и от... ну, от дома, в котором я живу. Сами понимаете, что не так-то просто смириться с этой мыслью.
Утром я съехал. А вечером вернулся, и мы вновь проговорили всю ночь. С тех пор это стало чем-то вроде ритуала: днем в полузабытьи я пытаюсь достать себе что-нибудь, чтобы не умереть с голоду, а вечером - говорю с другом.
Я начал слышать и других, но никогда не говорил им, что слышу. Только одному зданию я открылся за все время.
Знаю, что люди считают меня сумасшедшим. Возможно, они даже правы. Но знаете, мне все равно. Этот мир - мир поющих зданий и абсолютного разума - куда прекраснее, чем человеческий мир изворотливости, лжи и вранья. И это полностью мой выбор - жить так, а не иначе.
Единственное, что меня смущает - это приближение холодов. Но как-нибудь проживу, куда ж денусь.
* * *
От потерь никуда не уйти,
Скоротечен век у людей.
Немногим дано себе друга найти
Среди миллионов путей.

- Но при чем здесь люди? Они Боги, а мы - просто их дети.
- Но один из них стал мне настоящим другом. Жаль, остальные ничего не поняли.
- И где теперь твой друг?
- Разрушен. Я не знаю, как называется это у людей, но его больше нет. Он промерз и перестал выполнять свои функции в одну из ночей. И знаете, мне будет его не хватать.

Посвящается ****

Опять одна. Сын убежал с друзьями отмечать. Большой уже. Что его держать на привязи. А Он… Он далеко. Как всегда занят…работа.
Оглядываю стол. Ну, и для кого я столько наготовила? Шампанское, коньяк… зачем?
Открываю ноут. Привычно захожу в аську.
- Привет, дорогой)
- Привет, милая)
- Ну, что, готовишься праздновать?
- Да, вот, еду с работы.
Вздохнула. Далеко, очень далеко. Едет к своей семье…
- Приятно провести время) А я одна буду встречать. Утром придешь?
- Конечно. Связь плохая… Но я попозже еще появлюсь. Обязательно.
- Счастья и удачи тебе, миленький) Люблю)
- Ну, пока-пока. Целую:-*
- И я тебя… тысячу раз…:-*
Тяжело вздохнула, подошла к накрытому столу, плеснула в бокал коньяка, поболтала, поставила обратно. Нашарила на диване лентяйку. Что там на Новый год смотрят? «Ирония судьбы»?
Звонок в дверь. Кто это? Сын вернулся? Что-то случилось?
- С Новым годом! С Новым счастьем! Я веселый Дед Мороз! Я подарки вам принес!
- Какой Дед Мороз? Я никого не заказывала.
Пытаюсь захлопнуть дверь перед носом человека в красном костюме и ватной бороде. Но сильная рука не дает двери закрыться.
- Подождите! Подарок-то получите!
- Не надо мне никакого подарка. Уходите.
- Заберите подарок, и я уйду.
Дед Мороз достает из мешка пеструю коробку. Протягивает. Во мне просыпается любопытство.
- Чёрт с вами. Давайте.
Беру подарок и тут же разворачиваю упаковочную бумагу. Нетерпеливо откидываю крышку. Томик сонетов Шекспира. Подарочный экземпляр. Как раз о таком я рассказывала недавно Ему… Записка: «Тебе, дорогая. С Новым годом!» Слезы наворачиваются на глаза.
- Откуда это у вас? Как это?
Дед Мороз сдергивает бороду.
- Ты же хотела именно такой… От меня. С наступающим…
Тихо оседаю на пол.
- Откуда ты?
- Прилетел на пару дней - встретить с тобой Новый год.
- Но мы же только что в аське…
- Телефон…
Слезы текут по моим щекам. Чудеса еще случаются…

Она и при жизни была удивительным живчиком, чего уж говорить о сейчас.
В моей голове Она запечатлелась молодой, доброй, веселой и никогда не унывающей. Не помню ни одной нашей встречи, где Она бы не улыбалась. Всегда хорошее настроение.
А потом это. Авария. Я узнал обо всём далеко не сразу и через третьи руки, так уж вышло. Машину смяло, и Её вместе с ней. Время смерти установили по камерам — 14.08. Такое случается, и никуда от этого не деться.
Но Она не из тех, кто легко с этим смирится, я знаю. Прошло уже много лет, а я всё ещё встречаю Её на улице: то в электричке промелькнёт знакомый рюкзак с самодельным медведем, то Она пройдет мимо, задев плечом, а то незнакомец получит не своё отражение в вагоне метро. Иногда просто сидит вне досягаемости и улыбается, подмигивая.
Может, Она что-то от меня хочет, не знаю. А может, Ей просто скучно Там и она так развлекается. Знаю одно: мне куда тяжелее жилось бы на свете, не будь ее улыбки.