Фонари, мигая, освещали редкие снежинки, до сих пор срывающиеся с черного неба без единой звезды. Алекс поежилась и, подняв воротник куртки, взгляделась в темноту между деревьями. В парке было безлюдно, в отдалении мигала вывеска какой-то дешевой закусочной.
- Ну и... куда нам идти? - поинтересовалась она у Малика.
Пес, сидящий в ее ногах, внимательно посмотрел на девушку, а потом принялся чесаться, всем видом показывая, что ему дела до этого нет.
- Мнда... - вздохнула девушка, облокачиваясь на спинку скамьи, - Кажется, у тебя квартира была, нет? То же мне, ангел-хранитель... я ведь сейчас возьму и вернусь в этот обо**ый бар.
Псина закончила чухаться и негромким рычанием пояснила, что это ей определенно не нравится.
- Ну вот... тогда куда мы пойдем? - ангел не знал. Алекс, в принципе, тоже, - Ну тогда, пойдем, перекусим, что ли?
Девушка рывком встала со скамьи и направилась к кафешке в отдалении.

Эль слегка удивлённо опустил меч и улыбнулся.
- Удивительно, все сегодня играют мне на руку.
- Вы о чём, мессир? – Вилли выпустил струйку дыма.
- Обо всём. Даже Наследие делает то, что мне нужно. И Велиал… хм… посмотрим. Почему ты ещё здесь? Возвращайся в бар.
- Я был бы признателен…
- Возьми мой мотоцикл и сгинь.
Эль опустился в кресло и замер.
- Мессир…
- Она ушла. Но не от судьбы.
Вилли захлопнул за собой дверь.
Через минуту он стоял уже на улице возле гаража. Ветер щекотал лицо усталого Шута. Он наслаждался свободой.
Огромный чёрный Harley-Davidson завёлся с первого раза. Вилли вылетел на трассу и помчался по направлению к бару.
- Шоу начинается, - захохотал он.

Что есть Чистилище? Одно ли оно? Некоторые считали Хелл-сити таковым.
Велиала поглощало Уныние. Оно проникало в сущность демона и разрывало её на куски. Оно делало так со всеми.
Очередь двигалась медленно. Может час, а может тысячелетие. Но, в конце концов, Велиал предстал перед Человеком-без-Лица.
- Выбор, - сказал человек и протянул руку.
Две двери.
За одной ждала Власть. За другой Покой. Чтобы это ни значило…

Полная официантка лет пятидесяти повернула усталое лицо и уставилась на Малика.
- У нас нельзя с животными, - бесцветно проговорила она.
- Брось, Арлин, всё равно никого нет. – мужик в засаленной футболке улыбнулся Алекс из-за стойки.
- Что будем заказывать? - Арлин совершенно не заинтересовали крылья пса. После развода её вообще ничего не интересовало.
Сестра звала её уехать с собой в Мидлтаун, но Арлин отказалась. Даже после того, как хренов метеорит разрушил её дом.
Где-то вдалеке завыла сирена. Официантка протянула Алекс меню и уставилась невидящим взглядом в окно.

За одной ждала Власть. За другой Покой.
Власть. Велиал никогда не жаждал власти. По крайней мере, больше власти чем у него было. Власти над человеческими страстями желаниями.
С другой стороны покой. Полное безмятежье. Никаких проблем, никаких забот. Только бесконечное спокойствие.
Вел фыркнул и по лицу расплылась улыбка. Угу, покой и спокойствие для демона. Кто же ему такое предоставит?
-За какой дверью у вас раздают власть? - хмыкнул демон и протянул руку.

Тьма обступила Велиала.
- Итак, ты жаждешь Власти? – голос звучал отовсюду, отдаваясь в каждой крупице сознания демона. – Путь к Власти лежит через страдание.
Тонкая нить прошивает ладонь Велиала насквозь. Ещё одна шею. И ещё. И ещё….
Его тело – сгусток пульсирующей боли. А потом нити опутывают его. Стягивают в тугой кокон, чтобы из него вышло нечто другое. Нечто, что уже сложно будет назвать демоном Велиалом.

- Итак, ты жаждешь Власти? Путь к Власти лежит через страдание.
Только Вел хотел отпустить очередную саркастическую шутку, вроде: "Власть это не то чего я жажду. По покой сейчас мне обойдется дороже", как тело (или что там у него сейчас было) пронзила ослепляющая боль.
Нити. Красно-черные нити состоящие из самой боли пронзали его тело одна за другой.
Он потерял счет времени и ощущения реальности, а когда что-то смутно похожее на его сознание снова обрело способность мыслить, то поняло, что его тело затянуто в кокон из этих самых нитей. Он не в состоянии даже пошевелиться, а при каждой такой попытке тело пронзает тупая пульсирующая боль.

- Большую колу и бургер, пожалуйста, - улыбнулась девушка, быстро проглядыва меню и отдавая его официантке, - псу ничего не надо, он на диете...
Шутка была не ахти, да Алекс и не шутила. Ангел-хранитель своим поведением выбесил ее изначально при появлении, и теперь тем более раздражал, не говоря уже о том, что от него разило псиной.
- Знаешь, малыш, - улыбнулась девушка, когда официантка удалилась, - Я подумываю разорвать с тобой контракт. Ты, конечно, душка, но еще и тупица... а я идиотов ой как не люблю...
Шум сирен вдалеке усилился и Алекс взглянула на мужика за стойкой:
- Трудная ночь? Вы не могли бы включить телевизор? А то я прямо выпала из мира новостей, что не очень-то радует.
Официантка принесла заказ и вновь уставилась в окно, девушка проследила за ее взглядом, но ничего так и не увидела, потому, вздохнув, принялась ковыряться в бургере.

Телевизор показывал по одному каналу надпись с извинениями о технических неполадках.
А по другой программе диктор, пытался перекричать шум вертолёта, показывал куда-то вниз и трясущиеся камера выхватывала силуэты каких-то существ, бегущих по улицам.
- …Мы не можем сказать ничего конкретного. Просим не покидать свои дома…
- О боже, Том, он на крыше! Он прыгнул.
Камера на миг выхватывает перекошенное лицо диктора, а потом сигнал пропадает.
- Технические неполадки. Мы приносим извинения. – лепечет бледная ведущая.
А потом реклама начинает расхваливать хрустящие колечки.
- Арлин, закрой дверь. – говорит мужик за стойкой и с извиняющейся улыбкой поворачивается к Алекс. – Скоро Прилив.

Четыре часа. Несколько сотен трупов. И сотня починенных Брюну гулей. Неплохо для начала.
Иштар немного последив за новой игрушкой, устала принялась за более насущные дела - а именно: как получше спрятать и защитить ребенка. Прежде, чем начать ставить над ним различные опыты.
Сейчас Брюн со своей маленькой армией захватил двадцати этажный дом, в пентхаусе которого он сейчас отдыхал. Он, не знал нужен ли гулям отдых, но приказал им спать, и сейчас по всем этажам здания были рассеяны десятки сытых и мирно посапывающих тварей.
-Как ты мог? - услышал Брюн знакомый голос.

Алекс внимательно смотрит на экран, новостная сводка вызывает легкие эмоции на ее лице, но потом все прекращается и с точно таким же интересом девушка продолжает смотреть рекламу, а потом принимается за разрезанный на несколько кусочков бургер:
- Прилив - это неплохо... - произносит она, - всегда хотела взглянуть на него... слегка изнутри.
Она с улыбкой глядит на официантку и переводит взгляд на хозяина кафе:
- А что там за беспорядки на улицах? Что-то известно? - Алекс переводит взгляд на радио, - Может есть полицейская волна? Хотя... возможно, Прилив очистит улицы от скверны...
Пес кладет лохматую морду на колени Алекс и она скармливает ему кусочек бургера. Тот лижет ей пальцы, глядя на нее внезапно по-собачьи преданным взглядом, и в ее голове на миг проносится: "Наконец-то ты думаешь правильно, хозяйка..." Но эта мысль вызывает у нее только омерзение.

- Когда Прилив нельзя слушать радио или смотреть телевизор. Мёртвые говорят. – тихо произносит официантка.
- Не пугай девушку, это просто статические помехи.
- Помехи… - как эхо повторяет Арлин.
На улице поднимается ветер. Он несёт обрывки газет и прочий мусор.
Мужик за стойкой протягивает руку, чтобы выключить телевизор.

Алекс тянется рукой к бокалу, и, взглянув на телевизор, произносит:
- Оставьте... я хочу послушать...
Короткий взгляд на испуганную официантку, более длинный на влядельца кафе и спокойное пояснение:
- Если мертвые говорят, значит им нужно, чтобы их услышали, - она чуть улыбается и обхватывает губами соломинку, - Если страшно, и вы боитесь, что вас позовут к себе - прикройте уши, я сама выключу, если станет слишком опасно.
Ее взгляд тихо пульсирует зеленым, однако от самой девушки так и веет спокойствием. Теплая волна на мгновение наполняет кафе, окутывает персонал и вновь оттекает прочь, образуя кокон, едва бьющийся в такт ее сердцу. Пес негромко скулит под столом, а потом ложится и прячет нос под крыло.
- Мертвых надо выслушать... - как эхо добавляет Алекс, глядя в окно на пригибающиеся под ветром деревья, на легкие вихри буранчиков, несущиеся по автостоянке, - Иначе как им помочь...

В помещении мерцают лампы. Тьма укутывает улицу тёмным саваном. Телевизор негромко шипит. Звуки будто тонут в безмолвном отчаянье. Больше нет ничего, только это задрипанная кафешка с грязными стенами и шипение телевизора.
Звуки начинают всплывать обрывками, словно мысли безумца.
….не знаю что делать…Ищет….мы сможем, только….Майкл?.....я не могу дышать….холодно…..слишком много….кто вы такой?.....иду, замёрзшая, иду….КТО?.....потерял….мама….ААААААА…..пришёл и увидел….мои дети…. Я ТЕБЯ НЕНАВИЖУ….
Мужские, женские, детские голоса сливаются в бесконечный шум, но один выбивается из общего потока и начинает звучать боле отчётливо.
…..Монастырская Башня – это начало и конец. Тысячи. Мы ждём тебя. Найди….
Голос снова скрывают помехи, а потом всё заканчивается. Совершенно седая Арлин рыдает, закрыв уши руками. Из неясных всхлипов Алекс разбирает только «мальчик мой». Мужик за стойкой нервно курит и затравленно смотрит на девушку.

Брюн оборачивается и видит... себя!
-О боже! Да сколько можно? Это прошлый ты, или какой-то новый я?
Второй Брюн медленно выходит из темноты комнаты, и направляется к первому.
Тот же сидя в кресле видит, что в комнате не осталось ни одного гуля, стол за которым он заснул исчез, а его руки и ноги привязаны к креслу человеческими жилами.
-Это сон?
-В какой-то степени, - отвечает второй, и первый видит у собеседника абсолютно черные глаза. - Хотя и не совсем.
-Хм... Ты не просто я.
-Да. Я Зверь. И я очень не доволен тобой.
-Да пошел ты! Ты всего лишь часть меня!
-А ты всего лишь часть меня! А тебя это не пугает? Что твоя часть тобой же не довольна?
-Похер.
-Ты убиваешь людей! Невинных людей. И хочешь
уничтожить этот город. Зачем?
-Так сказала госпожа, - гордо отвечает Брюн.
-Госпожа... - в голосе Зверя звучит презрение. - Я знал всего лишь двух женщин, ради которых ты готов пойти на все. Мы готовы были пойти на все!
-Это уже не важно. Главное - это приказы госпожи.
-Элисон... - Зверь игнорирует Брюна. - Твоя невеста. Ты любил ее. И она тебя. Но, ее убили. "Наследие".
Иштар контролирует действия Брюна. Но, не его память. И не его чувства. Он начинает злиться.
-Заткнись! Это в прошлом!
-И Лана... - продолжает Зверь. - Ты полюбил эту ведьму. А она тебя. Несмотря на то, что она носительница Смерти, я поддержал тебя. Но, ты не знаешь, что с ней. Ты не знаешь, что внутри нее. Ты слеп. Ты ничего не видел за своей любовью и чрезмерной заботой.
-Заткнись!!! - Брюн пытается дернутся, но сухожилия его крепко держат. Затем они видит, что его собственные жилы тянущиеся из под кожи, и каждый рывок причиняет боль. - Заткни свою пасть!!!
-Иштар... Эта сука хочет подчинить тебя. Она хочет забрать твоего сына. И она сделала эта. Она лишила тебя всего, и не ровен час и Лана окажется в ее руках.
-Плевать. Если ей так нужно, то я только помогу ей.
Глухой удар кулаком в челюсть, и Брюн чувствует как рот наполнился солоноватым привкусом крови.
-Мразь! Ты противен мне! - кричит Зверь. - Ты уже уничтожил тысячи человеческих жизней! Невинных детей, женщин и мужчин. И теперь хочешь сделать то же самое!
-Это приказ Госпожи, - отстранено говорит Брюн веря в правильность своих действий и слов.
-Хаос никому не подчиняется! Это свободная, необузданная и ни от чего не зависящая сила! Тебе выпала чрезвычайно редкая для человека возможность управлять этой силой, но ты п***л ее. Использовал не по назначению. А сейчас стал рабом какой-то богини. Ты недостоин этой силы. И забираю ее у тебя.
-Что!? Как ты можешь это сделать? Ты всего лишь часть меня!
Зверь кладет ладони на грудь Брюна и тот чувствует как сила начинает покидать его.
-А ты часть меня. Мы одно целое. Ты Человек - эмоции, чувства, разум. Я Зверь - сила, ярость, хаос. Но, сейчас ты не Человек. Ты всего лишь бездумное орудие в руках индуской шлюхи. И я не хочу быть частью тебя.
-Но... Этого не может быть! Я столько лет пытался избавиться от этого! От Хаоса, от зверя внутри себя! И у меня ничего не выходило! Почему это случается сейчас?
-Потому что раньше ты этого не хотел. Тебе это нужно было. Но, сейчас... Сейчас ты никто - и эта сила не для тебя.
Зверь отодвигает руки, и к его ладоням из груди Брюна тянется черная густая субстанция, похожая на смолу, от от которой идет слабое черное свечение. Она перекачивается в тело Зверя.
Вот уже последние ниточки покидают тело Брюна, и Зверь впитывает эту Силу до конца, без остатка.
-Прощай, - говорит он и разворачивается. - Надеюсь ты все же поймешь кто ты.
Зверь шагает в темноту и растворяться в ней.
Брюн резко открывает глаза и часто дышит. Странный сон. Он весь в холодном поту. Никаких тянущихся их тела жил. на полу храпят гули.
Затем Брюн понимает, что это был не сон, а внутри ощущает сосущую бесконечную пустоту.

Все кончается так же быстро, как и началось, голоса растворяются в тишине, оставляя только звон в ушах. На улице понемногу проясняется, но девушку ждет до последнего, пока вновь не засверкают фонари, освещая стоянку, и только тогда отодвигает от себя тарелку. Тишина звучит звонче любого колокола на церковной колокольне. Всхлипы и стенания прекращаются так внезапно, что кажется официантка скончалась от сердечного приступа. Алекс допивает колу и спокойно поднимается с места, глядя на персонал кафе. Ее губы чуть подрагивают, словно девушка не позволяет им сложиться в улыбку:
- Простите, что заставила вас пережить подобное... - произносит она, роясь во внутреннем кармане куртки. Несколько смятых банкнот ложатся на стойку перед кассой, - Спасибо за ужин и за... трансляцию. Я пойду, пожалуй...
Она направляется к выходу из кафе, распахивает дверь, втягивая носом застоявшийся аромат железа, который никак не может разогнать темнота. Она выцепляет взглядом старый пикап на стоянке, ее мало волнует, кому он принадлежит. Алекс распахивает дверь, достает ключи из-под одного из козырьков и, дождавшись, пока псина запрыгнет в багажник, заводит мотор, и выруливает на ближайшую дорогу.
- Пора прогуляться... - усмехается она, глядя в темноту, освещаемую фонарями.

Watch on YouTube

Пикап остановился у Монастырской Башни.
В этих местах было необычно тихо. Старый дворик, окружённый каменным забором, полностью зарос травой. Пение цикад не нарушало тишину, а дополняло её. Тяжёлая дубовая дверь была почти невидимой в темноте из-за своего чёрного цвета.
Башня была, не такая уж высокая, но она подавляла волю и. казалось, внимательно наблюдала за всеми, кто рискнул подойти близко.
- Алекс, не хочешь... – знакомый девичий голос раздался прямо над ухом. Но рядом никого не было.
- Вы все умрёте здесь… - резкий детский голосок.
- Что будем заказывать? – этот голос точно принадлежал Соки.
А потом цикады стали петь ещё сильней

Скрип двери пикапа потонул в пении цикад. Алекс медленно выбралась из машины, глядя на башню снизу вверх. В душе поселилось какое-то нехорошее сосущее чувство, предчувствие чего-то недоброго, чего-то, что сейчас спит, но готово проснуться в любой момент, дайте только повод. В стрекоте насекомых слышалась угроза, которая настораживала гораздо больше, чем давеча услышанные знакомые голоса.
- ...Темный силуэт,
Слепые окна, грязный камень, прах… — пронеслось негромкое и тут же рассыпалось на звуки, которые поглотил стрекот.
Девушка сделала шаг вперед, не отрывая взгляда от дубовой двери, черной от гнили, от проржавевших петель с изжелта-красными гвоздями:
- И мир весь держит на своих плечах,
В ней все, что было, будет — сонмы лет,
День завтрашний, погасший ночью свет...
Трава оплетала ноги, словно пытаясь удержать от глупости, от этого "прыжка в бездну", именно так ощущалось это "паломничество" к башне. Алекс протянула руку, взявшись за дверную ручку, которая показалась ей безумно холодной... настолько, что изо рта у нее вырвалось судорожное дыхание, распространившееся в воздухе белесым туманом.
- ... И тут я понял, что такое страх...
Дверь распахнулась так легко, словно давно ждала и мечтала, чтобы ее открыли.

Watch on YouTube

Тьма поглотила девушку. На миг пропало всякое желание дышать.
Шёпот, настойчивый шёпот, слов не разобрать. Мелькание силуэтов в боковом зрении. Напряжение нарастает, чтобы взорваться апофеозом отчаянья.
Но внезапно всё заканчивается.
Виток лестницы в каменном колодце. Пустота и холод.
Через пять ступеней сидит девочка. Она тихонько хнычет, пряча лицо в ладони. Подол голубого платья замаран могильной грязью, а в волосах лениво копошится какое-то насекомое.

Кайла стоит в Круге Стаи, втягивая носом запах сородичей.
- Старый Бен говорит, что она Вендиго. Предначальный Дух Зверя, что дал жизнь нашему роду. Она убила Альфу, сомнений нет. Бен видел это. Она убила обсоска из клана Вертиго. В грядущих битвах она должна быть с нами.
- Я повинуюсь воле Стаи, - Кайла трансформируется и исчезает во тьме.

- Эмиссар клана Волмонд, вам выпала опасная и почётна миссия. После того, как клан Вертиго был обезглавлен, мы не можем допустить ошибок. Ваша цель – не рядовой охотник. Она – воплощение Лилит. Она должна быть на нашей стороне.
Тео кланяется и отступает в тень. Его мысли далеки от религии, он больше склонялся к истерии Совета. Но приказ есть приказ.

Стук подошв о камни скрадывает душная, тягучая атмосфера. Воздух затхлый и застоявшийся настолько, что не течет, а кусками проталкивается в легкие. Звуки раздражают, но наступившая тишина не приносит покоя, а потом...
Плач... детский... и ребенок на ступеньках. Алекс смотрит на малышку, смотрит, не делая ни шага вперед. Быть может кто-то подошел бы, попытался успокоить ребенка, что-то сказать в утешение, но.
- Кто ты? Что ты здесь делаешь? - сухие слова повисают в тяжелой прогорклой атмосфере.
Девушка внимательно рассматривает девчонку, ежится и плотнее запахивает куртку, застегивая ее до ямочки между ключицами.
- Прекрати плакать и отвечай... - в ней нет ни капли сострадания, как нет и сомнений, что ребенок здесь не случайно.

- Я не могу найти маму, - тихо говорит она. – Ты будешь моей мамой?
Она поднимает голову. Половина лица девочки изъедено червями. Её губы растягиваются в робкой улыбке.
- Я буду тебя любить. Всегда-всегда.

Очередная заблудшая маленькая мертвая девочка, которой нужна любовь, ласка и материнская грудь к которой можно прижаться. Утомляет...
- Да без проблем... - ухмыляется Алекс, - Вот только дети мои хреново кончают...
Обрез оказывается в ее руке по первому же требованию. Грохот выстрела поглощается все тем же застоялым воздухом. Зажигательный патрон вбуравливается в тело малышки и оно вспыхивает, как спичка.
- Надо было керосинчику взять с собой... - вздыхает девушка и, чиркнув спичкой о стену башни, равнодушно раскуривает сигару, после чего перешагивает через труп малявки, бесцветно произнося, - Да упокоится твое тело с миром... а душа отлетит нах**н подальше от меня...

- Они хотят меня убить! – окровавленный человек падает ей под ноги. И тут же рядом появляется малыш, синий и перепачканный кашей.
- Ты меня предала! – Алекс еле успевает уклониться от топора, который проходит в сантиметре от её лица. Огромный мужик в порванном плаще замахивается вновь. – Адель, я любил тебя

Агни Спирит вальяжно развалился на диване, ковыряя зубочисткой в щели между зубами и не без аппетита разглядывая Мадам, присевшую на уголок письменного стола перед ним.
- Знаете, Госпожа, я бы с удовольствием, и родственнички не против, но в последнее время знаете, папа не слишком уж заинтересовал в этом. Не кайф, короче. С другой стороны сестричка Лэтти бы не против немного промочить ножки... потому...
- Я заплачу... - поджала губы ведьма.
- А мы подумаем... над суммой... - широко улыбнулся Спирит, - А пока...
Он еще раз раздел взглядом Госпожу. Нет, Агни прекрасно понимал, что под всем этим аппетитным, подтянутым и расшнурованным где надо мясным остовом скрывается старая, умудренная жизнью карга, но черт возьми, разве можно упускать такую возможность и не подбросить дровишек в огонек под ведьмовскми котлом.
- А пока? - изогнула бровь Мадам...
... и в это время на улице что-то громыхнуло и запиликала сигналка машин. Ведьма обернулась и нехорошо прищурилась.

- Какая неприятность... - Алекс перешагивает через паникующего и тут же уворачивается от острой кромки топора дровосека.
- Ошибся, парниша... - поднимает она голову на маньяка, вглядываясь в его искаженное от ревности и неправедного гнева лицо и в это же лицо посылает хороший заряд освященной каменной соли, рассеивая призрака в туман.
- Скажи мне, милый... - прикладывает она обрез к губам, мягко целуя его, - Ты очень проголодался? Как насчет найти сильную душу? И не одну? Ты ж мой обжора...
Девушка не обращает внимания на синюшную малявку и идет дальше, стараясь не дотрагиваться до стен, которые, кажется, оплывают.
- Черт возьми, а со стороны-то ты выглядела обшарпанной и разрушенной, - улыбается Алекс, обращаясь к Башне. Она, почему-то, не сомневается, что та ее слышит... - Скажи мне, чего ты хочешь?

Скоро она сбилась со счёта. Их были сотни. Большинство не обращало на девушку внимания или жаловались на свои проблемы. Но были и буйные экземпляры.
Пока она не попала в комнату.
Такой большой зал не мог находиться внутри Башни, но он там находился.
Призраки стояли и будто чего-то ждали.
- Он идёт. Он идёт. Он идёт. Он идёт. Он идёт. Он идёт.
Шёпот оглушал.
А потом они стали твердить его имя. Джаггернаут.

... наут... Джаггернаут... он идет... он... Джаггер... идет... наут... идет... Джаггернаут... Джаг...
Алекс мотнула головой, пытаясь отвлечься. Куда бы она не посмотрела, везде были мертвые, бледные лица... иногда рябящие и моргающие фигуры, которые смотрели куда-то... куда-то в центр, где медленно из черного дыма собиралась фигура, большая фигура, метра два ростом, а то и больше.
- Твою ж мать... - выдохнула Алекс, вынимая сигару изо рта и, слегка щурясь, вглядываясь в "главного зас**ца", - Ну и здоровый же ты поц...
Фигура начала принимать черты, придающие ей индивидуальность. На черном лице вспыхнули оранжевым два глаза, которые было пригвоздили девушку к месту, а потом под ними разверзся рот, кажется, состоящий из множества мелкой гнуси и Алекс окатил с ног до головы дикий рев, заставивший ее пошатнуться.
- Обо**сь от испуга... - вздохнула она, оглядела призраков, которые замерли в ожидании а потом выстрелила из обреза прямо в пасть монстру. Тот было заглотил пулю и не поморщился, и шагнул навстречу девушке, которая даже сделала шаг назад, как его тело прорезала тонкая трещина искрящаяся белым... потом вторая... третья... четвертая. Трещины ширились, увеличивались, пересекались, деля тело духа на кусочки, а потом чернота взорвалась ярким светом, распыляя тело духа.
Алекс закрыла одной рукой глаза, дабы не опалить их, а в другой руке вытянула вперед обрез со словами: "Приятного аппетита"...

Всё исчезло. Зал, призраки, монстр.
Алекс стояла перед большим зеркалом.
….разбейразбейразбейразбейразбейразбей….
….освободинасосвободинасосвободинасосвободинас…
Шёпот раздирал голову. Он толкал, упрашивал, умолял.
- Я бы этого не делал, - голос за спиной заставил Алекс вздрогнуть. Он был слишком знаком.
Эль выпустил облачко дыма и посмотрел на девушку

Она не особо медлила, дуло обреза выразительно подмигнуло Элю.
- Сегодня было столько галлюцинаций, что я не уверена, что ты здесь тоже есть, - произнесла девушка, глядя на мужчину без улыбки. Губы ее дрожали, как и палец на курке, а в голове продолжали взрываться голоса... раз за разом...
- Почему я не должна разбивать? Они же просят... - спросила Алекс, чуть помедлив и дождавшись, пока голоса хоть немного утихнут, - Что будет потом?
Можно было бы выстроить стену в сознании и заткнуть голоса, но черт возьми, неужели она приехала только ради этого? Раскурочить чертову стекляшку? Почему-то это жутко расстроило Алекс... хотя она и сама не знала, чего ей именно хотелось бы увидеть или узнать в Башне.

- А с чего ты взяла, что я хоть раз был настоящим. – улыбнулся он. – Они искали кого-то, кто сможет сюда дойти. Нашли тебя. Они хотят свободы.
Он медленно подошёл к зеркалу и коснулся его пальцами. По поверхности пошла рябь.
- Это предохранитель. Уж очень много неприкаянных душ в этих местах. Лучше пусть сидят в Башне.
Он ухмыльнулся и посмотрел девушке в глаза.
- Но ты можешь поступать так, как посчитаешь нужным. Возможно, души отблагодарят спасительницу, а,может,разорвут твой разум… если потянут.

- Это как-то повлияет на мир? На окружающих? - девушка тут же отводит глаза и вглядывается в зеркало, потом роется в карманах и достает сигару. Прошлую она-таки обронила, а курить почему-то хочется еще сильнее, - Чем плохо, если я их освобожу? Не для меня, для других...
Она вглядывается в свое отражение и оно ей улыбается, после чего меняется, обретая совершенно другое лицо.
- А впрочем, что я тебя слушаю. Ты же не настоящий... - пожимает плечами Алекс, - если не я, то другой придет... и будет то же самое...
Она прижимает к груди обрез, мысленно вопрошая, готов ли он, а потом касается раскрытой ладонью стекла и по зеркальной глади начинают бежать трещины.
- Разрушение - это так забавно... - глухо смеется девушка, скаля зубы, сжимающие пламенеющую сигару, - ... а сколько энергии от него можно получить.
Она отнимает ладонь и делает шаг назад. Зеркало прогибается вперед, потом назад, и начинает дрожать, при каждой волне разбрасывая тонкие осколки.
Алекс отступает назад, чтобы ее не задело стеклом и, глубоко затянувшись, выпускает струйку дыма, глядя на творение рук своих, разбухающее, вылезающее за пределы основы и готовое разорваться.

Я спустилась на тротуар и позволила Смерти взять верх, а потом, потом было веселье.

Смерть вынесла входную дверь борделя, срезав при этом голову одному из охранников. Второй был удостоен прикосновения Смерти, и отправился туда, откуда возврата нет. "Безмолвный крик" заставил всех обитателей заведения упасть на пол и впасть в полнейшую апатию. Смерть шла по борделю, перешагивая через трупы тех, кто пытался сопротивляться, до остальных ей просто не было дела.