- Здесь их нет.
- Как нет? Проверти все свои сенсоры.
- Мы это уже раза три делали. Ничего нет.
- Тогда куда мог деться целый флот?!
- ВКСА вечно ерундой страдают. Может и сейчас флот угнали куда-то.
- Узнайте, куда они дели флот. Это приоритетная задача.
- Так точно, во имя Императора!



Уже несколько дней прошло с того момента как Эйбрахам покинул злосчастный туннель. Всё это время он пытался найти информацию по поводу того что случилось. Он устроился в какой-то третьесортной гостинице, в которой находиться долго- страшно. И вот он ходит кругами по комнате и прокручивает происходящее: «Итак, кто я. Я Эйбрахам Кох, 32 лет отроду. Участник трёх войн с землянами. Не человек… мх… чёрт бы побрал этих сволочей! Меня точно хочет убить кукловод. Итак, кто такой кукловод. Он как минимум один. Или их много… тогда всё ещё хуже. Он, или они, нанял убийц. Убийцы облажались. Я, конечно, повидал идиотов, но чтоб таких… нет он, или они, обычно пользовались услугами профессионалов. Тогда кто эти идиоты?» мысли Эйба были нарушены стуком в дверь. Он подошёл к двери сбоку и взял в руки, недавно купленный в какой-то подворотне, пистолет.
- Кто там?
- А вот угадай… - ответил знакомый женский голос.
- Мария? – Эйб открыл дверь. Это была действительно она. Вместе они прошли в комнату, где он недавно кружил.
- Какими судьбами? – спросил уже поуспокоившийся Эйб.
- Меня послали тебя убить. Они сказали, что я должна тебя доставить к ним. Но я то знаю, чего они действительно хотят.
- И что ты собираешься делать?
- Тебя убивать…
- О как!
- Шутка. Нам надо выбираться от сюда. Теперь они и на меня охотятся.
- Стоп. Ты сказала «они»?
- Ну да. Их наверняка много. Макс точно не один из них.
- Макс? Он всё ещё жив?
- Да. Он попытался устроить мне «комфортные» условия. Бррр… до сих пор мурашки по коже бегают, когда я вспоминаю этот бункер.
- Ты точно ты?
- Нет, знаешь ли. Я это ты.
- Ладно потом поговорим на эту тему. Так что ты предлагаешь делать?

Глава первая: Ослепленные.

Выдержки из дневника бакалавра медицинских наук доктора В. Мэддокса.

Я пишу этот дневник в бесконечной надежде на то, что кто-нибудь когда-нибудь найдет его и прочитает строки о тех безумных событиях, которые я опишу…
Меня зовут Виктор Мэддокс. Я – один и многочисленных докторов психиатрической лечебницы имени Святого Петра, что находится на территории Старого города и, соответственно, под протекцией Синдиката. В свои двадцать четыре года я имею ученую степень бакалавра и знаю достаточно о психических заболеваниях, которым подвержено Человечество в целом, а также отдельные его представители. Я не мистик – я привык смотреть на мир сквозь скептические линзы логики, однако то, что вчера предстало мне, полностью перевернуло мои представления о мире и Вселенной.
Я связал свою жизнь с медициной ради одной цели – познать безумие, ведь оно, пожалуй, самый многогранный аспект человеческого бытия. Многие доктора посвятили изучению патологий человеческой психики всю сознательную жизнь – и я последовал примеру этих магистров. Доктор Данковский, доктор Штраус, доктор фон Кемпфер – первые имена, которые приходят на ум при упоминании названия «Сумасшествие и его виды. Трактат о безумии». Эти мастера навсегда вписали свои имена в историю исследования больных фантазий психически нездоровых людей.
До вчерашнего дня я считал, что выдумки сумасшедших не стоит принимать близко к сердцу – зачастую, это всего лишь больной бред, который никак не идет в увязку с тем, что мы называем окружающим миром. Есть определенные Законы, по которым существует Вселенная. Например: все тленно. Даже Великий Бог-Император, каким бы бессмертным его не представляли эти жирные проповедники Экклезиархии. Однако если случится так, что будет нарушен даже этот самый простейший Закон, то в итоге, принимая частное, мы вынуждены принять и целое. И тогда все Законы летят на свалку.
Именно это вчера и произошло. В девять часов утра к нам притащили некого юношу лет семнадцати, который не понимал, где он находится. Когда я спросил, как его зовут, он как-то странно посмотрел на меня своими голубыми глазами и тихо сказал, что своего имени он тоже не знает. Мне стало понятно, что добиться большего от него невозможно. Тогда я приказал санитарам запереть парня в одиночной камере – мне не хотелось сажать его с остальными сумасшедшими, так как в нем было что-то такое, что сильно отличало его от них. Странно, но раньше такого в моей практике никогда не случалось. Я, как профессиональный психолог, был способен отличить больного человека от здорового – но этот не был ни тем, ни другим!
В глазах этого юноши я прослеживал некую осмысленность – казалось, что он прекрасно знал, кто он, однако усиленно пытался это забыть, стереть из памяти остатки прошлого. Он не был безумцем. Но здоровым назвать его тоже было невозможно.
Почти все утро я ломал голову над этой загадкой, однако, измученный переутомлением мозг так и не смог изобрести какую-либо теорию о том, что же на самом деле случилось с этим юношей…
Дальнейшее вы можете посчитать за вымысел, однако, клянусь бессмертной душой Бога-Императора, я буду писать только правду.
Санитары заперли парня в одиночной камере, как я им и приказал. Как только они начали закрывать дверь, он попросил у них воды. Те, естественно, не стали возражать и принесли ему воду в стеклянной бутылке.
Целый день он сидел в камере и маленькими глоточками попивал злосчастную воду. Под вечер бутылка была пуста…
Вечером я, как обычно, сидел в своем кабинете и строчил отчет об «успехах» прошедшего дня. Внезапно, ко мне ворвался санитар с круглыми от ужаса глазами и, переводя дыхание, сообщил, что наш новоприбывший сумасшедший разбил бутылку и осколками перерезал себе запястья, а также сонную артерию. В тот момент я не задался вопросом, как ему это удалось – и очень зря.
Я схватил телефонную трубку и вызвал медиков, и, чтобы не сидеть сложа руки, решил помочь санитарам хотя бы наложить жгуты. Вместе мы помчались к блоку одиночных камер.
Я осторожно открыл дверь и вошел внутрь, шаря фонариком по темным закоулкам. Под моими ногами что-то противно хлюпало… Я опустил взгляд – это была кровь.
Много крови. Просто чертово море крови! Она залила почти весь пол, негде было даже и ступить… Я оторвал свой взгляд от пола и увидел ЭТО…
Он сидел в углу, с порезанными запястьями, из его вскрытого горла фонтаном хлестала кровь… а он смотрел на меня, на санитаров, застывших в дверях со жгутами, и без удержу ХОХОТАЛ. Не останавливаясь, слегка повизгивая и обнажив свои безупречные белые зубы, он откровенно глумился над нами, врачами, которые только что намеревались спасти его жизнь…
Он начал медленно подниматься с пола. Пару секунд спустя я с ужасом заметил, что его кровь словно начала всасываться обратно в вены, а раны… они начали затягиваться…
Это… у меня просто не хватает слов, чтобы описать представшее нам зрелище. Даже сейчас, по прошествии суток, я все еще с некоторым шоком вспоминаю то, что увидел… От него исходил какой-то внеземной свет… Он был словно Бог-Император, спустившийся с Золотого Трона явить смертным свой лик…
- Демон!!! – внезапно услышал я истошный вопль под ухом. Я резко обернулся. Оба санитара приготовились к стрельбе – в их цепких маленьких пальцах были зажаты мелкие, но смертоносные револьверы…
… Помню, что я только успел упасть на пол, чтобы не схватить шальную пулю. Должен признать, они стреляли как профессионалы. Каждая из выстрелянных пуль находила цель. Однако…
Все вошедшие в тело юноши пули словно испарились – из ран на теле лишь струился легкий дымок.
Тогда санитары отбросили оружие, сжали кулаки и…
Все случилось так быстро, что я практически не успел ничего заметить. Я только увидел некую тень, быстро приближавшуюся к одному из братьев милосердия, а потом санитар внезапно захрипел и схватился за грудную клетку, в которой зияла массивная рана. Этот юноша ударом кулака чуть не пробил беднягу насквозь.
Со вторым он расправился еще болезненнее – схватил за голову и начал медленно и со вкусом выкручивать ее. Как только глаза санитара остекленели – он отбросил труп, посмотрел на меня своими голубыми глазами, и я с удивлением прочитал в них сожаление.
Помолчав, он внезапно виновато промолвил:
- Они вынудили меня это сделать.
Сказав это, он ушел. Просто вышел в коридор и словно растворился во тьме.
А дальше… а дальше я упал в обморок.
Я очнулся от довольно чувствительных пощечин. Оглядевшись, я понял, что сижу на стуле в своем кабинете. Передо мной стоял Лафаэр II, принц Синдиката. За ним стояли его придворные шавки – десяток головорезов, пара информаторов и еще один мелкий шпион. Не нужно было быть гением, чтобы догадаться, что принц был зол. Чрезвычайно зол. И, словно в ответ на немой вопрос, который он прочитал в моих глазах, принц сказал:
- Нас вызвал дежурный. Сказал, что двое санитаров зверски убиты, а ты лежишь без сознания в коридоре возле раскрытой двери чьей-то одиночной камеры. Что за хрень только что здесь случилась?
И я постарался более-менее кратко изложить события произошедшего дня. Особенно я заострил внимание принца на мгновенно заживающих ранах этого юноши – тот лишь в ответ покачал головой. Не поверил. Наверное, думает, что я укрываю какого-нибудь сбежавшего психопата-убийцу, а ему лапшу на уши вешаю. Да за кого он меня принимает?! Тем более, если бы я лгал, то делал бы это максимально просто и незамысловато – чтобы ложь ни у кого не вызывала подозрений…
Как только входная дверь моего кабинета захлопнулась за последним синдикатовцем, меня внезапно посетила мысль – зачем этот юноша пришел к нам? Зачем дался санитарам в руки? Что ему было нужно? И, в конце концов, ЧТО он такое?!
… Сегодня утром из морга мне пришло сообщение. Убитые вчера санитары… ожили. Совершенно внезапно, встали со своих столов, ошалело огляделись и спросили, что с ними произошло. К сообщению прилагался небольшой отчет – результаты осмотра обоих санитаров. В нем говорилось, что они не только живы и здоровы, но еще и в прекраснейшей форме! С их тела исчезли всякие мелкие болячки, улучшился обмен веществ, неожиданно появился крепкий иммунитет и, к тому же, разгладились морщинки на лице. Это было невообразимо. Два человека – один с проломленной грудной клеткой, второй со сломанной шеей – на следующий день просыпаются в морге целые и невредимые! На их телах нет ни единой царапинки!
… Что же ему было нужно от нас? Кто он? Неужели…
Нет, нет и нет. Я чувствую, что уже впадаю в ересь. Что же, оставлю эту загадку до лучших времен. Надеюсь, когда-нибудь этот юноша вернется, чтобы объяснить, для чего все это было нужно. А если даже я не разгадаю эту загадку, то, искренне надеюсь, что это сделает кто-нибудь из вас, мои будущие читатели. А пока, откланиваюсь, искренне ваш Виктор Мэддокс…

В глубоком подземелье. Где железные решётки. Где узники томятся. Где пируют крысы. Где царит чахотка. Где клубится мрак.
Он совершил ошибку. Следовало бы сразу догадаться, что никакого публичного процесса не предвидится.
Он не мог сказать, сколько времени он провёл в узилище. Час? День? Неделю. Рано или поздно, за ним придут.
Когда дверь камеры, наконец, открылась, он уже принял решение.
Факел слепил после долгого мрака. Неприятные отблески пробудили желание свернуться в комок. Кронер с трудом подавил его, и встал в полный рост, звякнув цепями.
- Я разобью для вас Натригорн, если вы отпустите короля! – выпалил он.
Проконсул улыбнулся.
- Знаешь, Кронер, одного древнего музыканта совратила языческая богиня. Она одарила его даром очаровывать музыкой. Ночи они проводили, предаваясь разврату, а днями музыкант пел, покоряя всё новых и новых слушателей. И в каждом, кто слышал хоть раз его пение, навеки что-то менялось…
- Что за фигня?!
- Менялось до такой степени, - продолжал проконсул – что музыкант, со временем, стал опасаться за свою душу. Он пришёл к Патриарху, и стал молить о прощении. В негодовании, Патриарх изгнал его, говоря, что скорей его посох пустит побег, чем простятся грехи такому грешнику. И музыкант ушёл, решив, в отчаянии, вернуться к своей богине. Но её сердце не вынесло измены…
- Вы спятили? К чему вы это несёте?
- И она сожрала его душу. И великий музыкант превратился в зомби, бездушного, безжизненного зомби. Он продолжал бродить по свету, и очаровывать народ своей музыкой. Но теперь, она была отравлена дыханием смерти…
Получив знамение, Патриарх велел разыскать музыканта, и простить ему прегрешения, но было уже слишком поздно…
Он бродил по миру, а за ним тянулись вереницы людей. Спотыкаясь, ковыляя, слепо шаря руками в воздухе, они стонали и подвывали, бредя за источником музыки. Среди них был и тот Патриарх. Они и теперь бредут. Из никуда, в ниоткуда…
- Вам самим не надоело? – пробурчал Кронер. Он попытался сложить руки на груди, но цепи мешали.
- Несчастен тот, кто принимает опрометчивые решения, Кронер, но гораздо хуже приходится к тому, кто силится их, запоздало, изменить. Ты нам больше не нужен, герой Сорино. Ты не оправдал возложенных на тебя надежд.
- И…
- Завтра утром тебя повесят.
- Что?! Но я благородного рода! Мне должны отсечь голову!
- Повесят.
- Как вы смеете?!
Проконсул пожал плечами, и вышел из камеры. Заскрипела, закрываясь, дверь, и узилище вновь погрузилось во тьму.
- Отрубите мне голову! – крикнул ему вслед Кронер - Эй! Слышите?!

«В каре! В каре!» - орали лейтенанты на усталых пехотинцев. Король Астуора смотрел, как остатки его пехоты перестраиваются, истекая кровью под натиском вражеских сил. Граф Дороск, королевский коннетабль, шёпотом советовал государю сдаваться. Но тот лишь чего-то ждал.
К двадцати всадникам Кронера король прибавил остатки своей гвардии, и выживших дружинников Верларка. Он так же велел посадить на фарков и колдунов, подчинённых Кронеру. Таким образом, под командованием последнего собралась полная хоругвь числом в двести человек. Теперь, рыцарство уныло перетаптывалось на месте, ожидая королевских приказаний.
А король ждал.
Перестроившееся войско Астуора теперь было развёрнуто фронтом на северо-запад. Крутой склон восточного холма, удержанного Кронером, защищал его тыл. Там, на вершине холма, разместилась королевская ставка. Там ожидал приказаний Кронер.
«Посмотрите, как их кавалерия теснит наших ребят!» - доверительно прошептал Кронеру коннетабль – «Вы знаете, что мы все здесь падём?»
«Что ж, это будет славная смерть» - ответил тот.
Граф Дороск пожал плечами. Легко Кронеру, он один, бедняга, без семьи, без земель. Славная смерть – чего ещё желать доброму рыцарю?! То ли дело он, Дороск, с семью не выданными ещё замуж дочерьми! С обширной вотчиной, страдающей от наводнения! С храбрыми дружинниками, за души которых он будет отвечать на том свете! С высокой должностью в королевском совете! Неужели, неужели ему суждено оставить всё это, бросить на произвол злодейке-судьбе?!
Коннетабль печально смотрел, как войско всё плотней прижимается к склону холма. Всадники натри теснили его, наступая с запада, а дальше, заходя с востока и северо-востока, замыкала окружение их пехота. Он знал, что сомкнув шеренги, они отрежут Астуор и с запада, и тогда вражеская кавалерия отойдёт, а затем ударит с юга, и разобьёт их. Он знал, что это неизбежно.
А король ждал.
Натригорн завершил окружение. Протрубил рог, командуя сомкнуть ряды. Шеренги ландскнехтов с мечами и щитами прошли через узкие интервалы, влились в шеренги копейщиков, прошли сквозь них, и врубились в каре астуорских пикинёров, сокрушая древки пик, и убивая, убивая, убивая.
«Теперь!» - сказал король – «Кронер, ты спас короля, спаси же теперь королевство! Иди северным склоном. Отрежь их от переправы!»
А кавалерия Натригорна, тем временем, нападала на королевское каре с юга.
Кронер, со своим отрядом, спустился с холма, и пронёсся вдоль чудовищно растянутого пехотного фланга Натригорна. Кто-то кричал в их рядах, бежали какие-то люди. Но ни один пеший солдат не в силах нагнать бегущего фарка. Метнулись гонцы, передавая весть натригорнскому рыцарству, но слишком далеко были те всадники. От отряда Кронера их отделала теперь не только истекающая кровью армия астуорцев, но и громадные массы собственной пехоты. Иные пробовали пройти сквозь неё, но все шеренги были плотно сомкнуты, забиты теснящими Астуор кнехтами.
«Переправа!»
В глубоком меловом ущелье кипела, бурлила река Сорино. Старый деревянный мост, проложенный над бездной, был слишком мал для огромного войска. Инженеры натри натянули множество верёвочных мостов. Сейчас, они все были густо заполнены пехотой. Выходя на берег, она спешила в бой, серой змеёй извиваясь по полю, и втягиваясь в ряды сражающихся.
Переправу охраняла отборнейшая ала великокняжеской гвардии. Но слишком Натригорн уверился в своём успехе. Теперь, почти вся она была там, на юге, за холмом. Рубила королевскую пехоту.
Какие-то офицеры увидели приближающийся отряд Кронера.
«Пики, к бою! Держать позицию!» - ряды пикинёров растянулись вдоль берега, встав на левое колено. Массы переправляющихся застыли за ними, зажатые, не в силах ни пройти вперёд, ни отойти назад, ибо всё новые и новые солдаты толкали их в спину.
«Смерть!» - проревел Кронер, и бешеная лавина латников налетела на ряды пикинёров. Страшный лязг сминаемого металла, вопли умирающих достигли, казалось, небесного свода, отразились, и вновь вернулись на грешную землю.
Наконечник пики, пронзив панцирь, проник под ключицу. Кронер почувствовал, как хрустнула кость. «За короля!» - вскричал он, разрубив древко, и подминая недруга лапами когтистого фарка.
Обрыв. Река.
Ручьи крови стекают по панцирю. Где его кровь? Где вражеская?
«Огня! Огня!» - скомандовал он, чувствуя, что слабеет.
И последний из выживших колдунов сказал своё заклинание.
Воздух словно загустел, на долгое мгновение, а затем мосты вспыхнули. Никто и не пытался их гасить. Паника охватила зажатую на переправе армию, мнившую уже себя победоносной.
Отряд Кронера отрезал собравшуюся за холмом массу пехоты от кордебаталии. Всадники спешили им на помощь, но дым, и пламя смутили их зверей, и те обратились в бегство. А фланги астуорского каре вновь были открыты.
И тогда, король Хейдерих, с гвардией коннетабля ударили по рыцарству Натригорна, что пыталось утихомирить фарков, и перегруппироваться на западном холме. Пехота же Натригорна видя, что с левого фланга она отрезана огнём и рекой, а с правого её окружают всадники короля, пришла в великое смятение. Слишком стремительна была перемена, ведь ещё совсем незадолго до того, они уже мнили себя победившими.
Унаерти, кондотьер, что командовал астуорской пехотой, вырвал из рук знаменосца знамя, и швырнул его в глубь вражеских рядов со словами: «Сто королевских тому, кто вернёт его обратно!» И пехота воспаряла. Истерзанное, но непобеждённое каре пошло в наступление…
Знамя Натригорна пало, и Кронер с новыми силами принялся сражаться с войсками у переправы, выкрикивая здравицы королю. А вскоре, всколыхнулись белые флаги, и герольд принёс приказ ратующим остановиться. Король Хейдерих самолично пленил генерала Натригорна. Бой был окончен.
Кронер успел ещё доложить королю об исполненном приказе, и лишь затем свалился от кровопотери.
На другом берегу реки, Великий князь Натригорна ещё целый день стоял лагерем, не решаясь ничего предпринять. Потом, он потратил недели, спускаясь к нижнему теченью реки, где несколько раз пытался переправиться, но всюду был отбит отдохнувшим и воспрявшим, победоносным астуорским войском.
И тогда он отправил послов, прося о мире.

<Глава 1
Бах!
На дно колодца упало тело парня, а вслед, извиваясь, упала верёвка. Сверху доносился мерзкий смех. Он эхом разносился по колодцу и, словно вихрь, окутывал парня.
Мит упёрся руками о заплесневевшие камни и сел. Посмотрел вверх.
Там, на фоне неба, торчали три уродливые головы. Головы мерзко щурились.
- Ну и как ощущение, Пылежуй?! – крикнула одна из голов. Две другие разразились диким ржанием.
Мит, держась за стену, тяжело поднялся. Стена колодца, как и дно была покрыта плесенью и грязью, местами из камней даже торчали грибы. В нормальном состоянии Мит ни за что бы не прикоснулся к такой стене, но сейчас его мысли были заняты другим. Сейчас его сознание медленно заполнял страх. Ему стало тяжело дышать, то ли из-за страха, толи потому что он сильно ушиб бок когда упал.
- Хорошая шутка парни! – Он попытался рассмеяться. – А теперь помогите вылезти!
Сверху обрушилась очередная волна смеха, и головы скрылись.
Дышать стало ещё тяжелее, словно сзади кто-то сжимал ему грудь.
- Парни, мне сейчас не до смеха, я, кажется, что-то сломал!
Молчание.
- Парни!
Мит прислонился спиной к стене. Его, уже и так грязная, белая рубаха покрылась зелёнными и коричневыми пятнами.
Зачем… Зачем он с ними связался. Хотя ответ был ясен. Мит был одним из самых хилых парней в деревне ( если не самым хилым). И это в Баринколе, где испокон веков ценились сила и мужество. И если всем было понятно, что силой он не отличался, то мало кто знал что Мит был ещё и ужасным трусом. Об этом мало кто знал потому что он всячески пытался избежать ситуаций в которых требовалось проявление храбрости. Из-за этого все его считали сопляком.
«Главное, что не считают трусом», - думал Мит.
Даже не стоит говорить, как он обрадовался, когда Бон предложил вступить в его компанию. Бон был одним из самых сильных парней в дерене, в свои 16 был два метра ростом, и не меньше метра в ширину.
Всё что нужно было сделать, это залезть в старый колодец и достать медную монету, которую этот урод сюда бросил. Колодец высушили, после того как, лет пятнадцать назад, в нем утонул ребёнок. И Мит полез…
Сейчас он стоял прислоняясь к стене и не знал что ему делать. Позвать на помощь? Так ведь его и так считают сопляком. Попытаться вылезти самому? Слабоват он для этого, да и стены слишком скользкие.
Мит развязал верёвку, завязанную вокруг его пояса и сел. Похоже он повредил левую ногу, потому что её вдруг стало окутывать холодом. У парня вдруг зачесалась голова. Он провёл рукой по волосам и тут же вскочил, увидев на руке каких-то жуков. Мит стал бешено молотить руками по волосам и шее, стараясь стряхнуть их.
-А!
Мит упал на дно: что-то обожгло его левую ногу! Он закатал штанину… и стал бешено махать ногой, пытаясь сбросить тонкую змею, окутавшую его. Через две секунды та слетела на землю и зашипела.
Мит попытался отойти в сторону… змея укусила его во второй раз. Парень закричал и бросился к противоположному краю колодца. Схватил с земли камень и бросил в скользкую тварь. Камень пролетел мимо.
Змея злобно зашипела и уползла в отверстие между камней.
Мит тяжело дышал, по ушам бил пульс. Он закатал штанину. Слева, под коленом, были две маленькие дырочки, окутанные краснотой. Второй укус был возле лодыжки.
Он сел и закрыл глаза.
Толи от страха, то ли от яда, но у Мита вдруг закружилась голова. Поэтому он решился.
- Помогите!!! – закричал парень. Он встал, сделал несколько шагов вперёд и упал, поскользнувшись на камнях. От удара в глазах потемнело …
Ветер…
Мит вдруг почувствовал на лице слабое дуновение.
Он открыл глаза. Ветерок дул из щели в стене колодца, той самой где скрылась змея. Мит попытался встать, но тут закашлялся и упал обратно на камни. Вторая попытка оказалась более удачной. Он кое как сел и, на корточках, подполз к стенке.
Мит просунул руку в щель и попытался выдернуть камень. Тот поддался совсем чуть-чуть. Щель стала шире. Мит взялся обеими руками, опёрся ногами и надавил… Камень снова сдвинулся лишь на пару сантиметров.
Мит посмотрел за камень – там был туннель, довольно узкий, но он смог бы пролезть.
Он взялся за камень так сильно как мог и дернул…
Треск!!
Мит упал во что-то мягкое, а сверху на него дождём посыпались песок и мелкие камни.
Он встал и осмотрелся. Непонятно что это было за место, но здесь не было ни единого источника света, лишь из дыры в потолке, прямо ему на голову, бил широкий луч света. Ноги парня утопали в чем-то тёплом и слизком.
Он повернулся, размышляя куда идти.
Размышления его прервало какое-то странное ощущение на спине. Он засунул руку за спину, и нащупал какой-то комок. Мит сжал его в руке и поднес к свету.
Это было что-то вроде слизня, величиной примерно с ладонь. Спина его была покрыта шерстью, а брюшко покрывала молочно-голубая слизь. По бокам трепыхались восемь каких-то тонких отростка – лап. Глаз у слизня не было. По середине был круглый, беззубый рот.
Мит брезгливо отбросил это создание в сторону. Но тут до него дошло, в чем именно мягком и слизком он стоял. Он посмотрел по ноги… и с облегчением выдохнул.
Мит стоял в какой-то каше из белых, овальных пузырей. Это было не очень приятно, но по крайней мере не так противно, как если бы по его ногам ползали эти противные, мохнатые создания.
Глаза постепенно начали привыкать к темноте, и Мит стал различать стены.
То место, куда он провалился, было что-то вроде пещеры.
Помимо дыры в потолке, был еще один выход – прямо напротив парня.
Мит посмотрел на дыру в потолке оценивающим взглядом, и нерешительно направился ко второму выходу.
От его шагов, по пещере разносились хлюпающие звуки.
Вместо того, чтобы подходить к выходу, Мит стал опускаться. Два шага – и белое месиво достигло пояса.
С трудом сдерживая приступ тошноты (каша не очень приятно пахла), Мит попятился.
Каша уже опустилась ему до колен, как в этот момент левую ногу вдруг скрутила судорога, и Мит утонул в море слизи и, непонятного происхождения, пузырей.
Бешено гребя руками, Мит отчаянно пытался добраться хотя бы до стены. Но руки лишь разгребали белые шары. В голове помутилось, парень запаниковал и попытался закричать. Рот тут же наполнился слизью.
Голова закружилась, живот скрутило, и Мит открыл глаза: он сидел в колодце.
Видимо недавно прошел дождь, потому что сам он был насквозь мокрый, и, к тому же, ноги его до колен утопали в луже.
Мит с трудом поднялся.
- Эй, ты жив? – услышал он сверху.
Мит поднял голову и увидел молодую женщину.
-…- Он попытался что-нибудь сказать, но не смог.
- Мальчик… Я сейчас кого-нибудь приведу, ладно. – Она скрылась.
Мит опустил голову, и из уголка его рта вытекла тонкая струйка слизи. Весь его рот был в слизи!
Мит упал на колени, и его вырвало бледно-голубой слизью, которая пятном начала растекаться по луже.
- Они другие… Их нужно сюда… Они другие… Их нужно сюда…
Мит резко повернул голову.
В двух шагах от него сидел, прижав колени к груди и опустив на них голову, молодой парень.
Мит встал. Незнакомец был вылитый он, только весь измазанный слизью. Он весь дрожал и постоянно повторял одни и те же слова:
- Они другие… Их нужно сюда…
Мит приблизился и коснулся его плеча.
- Они другие… Приведи их сюда… - говорил парень. Голос его дрожал, будто он плачет.
Мит встал на колени рядом с ним. И тут же вскочил, потому что парень поднял голову, вместо которой у него был тот уродливый, волосатый слизень! Его круглая дырка-рот дрожала, издавая слова:
- Они другие… Их нужно сюда… ПРИВЕДИ ИХ СЮДА!!!
Мит пятился, пока не упёрся спиной в стену. Урод поднялся с земли и начал приближаться. Его хлюпающие шаги разносились по колодцу.
Мит посмотрел вниз и увидел, что вместо лужи, дно колодца покрывает белая каша из слизи и пузырей.
Урод подошел вплотную, и начал приближать своё уродливое лицо. Мит закрыл глаза.
Он почувствовал, как что-то по нему ползает.
Мит открыл глаза, и увидел своды пещеры. Он посмотрел на своё тело, и увидел на груди и ногах мохнатые кусты.
Мит вскочил и начал бешено вертеться, сбрасывая с себя слизней. На землю упали как не меньше восьми. Еще одного парень нащупал на ноге, под штанами.
Пещера, которая недавно была до краёв наполнена до краёв, теперь была абсолютно пустая. Камни были покрыты влагой, в пещере пахло гнилью.
Выход из пещеры был на уровне плеча.
Мит взялся за край и попытался подтянуться, как вдруг живот скрутило и его вырвало.
Поднявшись с колен, парень вновь попытался вылезти. Вторая попытка оказалась удачной: он смог вылезти, но руки настолько ослабли, что Миту показалось, что у него за плечами мешок с камнями.
Мит вылез на широкую площадку и лёг на спину. Глаза привыкли к темноте, поэтому он видел довольно четко. По пещере разносились глухие удары.
Мит встал и пошел на звук.
Вторая пещера, была раз в двадцать больше первой. Она имела форму купола, а в стенах было множество дыр, через которые пробивался тонкие лучи света.
Звук доносился из ямы, в центре комнаты.
Мит подошел к её краю и посмотрел вниз.
Наша фантазия способна придумать множество вещей, способных нас испугать, но иногда можно встретить такие вещи, которые даже в самых извращенных фантазиях представить сложно.
Яма была метров тридцать глубиной.
Внутри неё, подвешенное на щупальцах, висело гигантское, белое сердце.
Но это было не самое страшное.
Самое страшное Мит увидел после, когда смог разглядеть сердце получше.
И сердце, и щупальца, на которых оно висело, состояло из стонущих, обнаженных, человеческих тел.
>

- Зачем ты убил меня?
- Кто здесь?
- Ты только представь себе, ведь мог бы повелевать, пускай даже чужим именем.
- Гольч? Это ты?!
- С другой стороны, ты ничем не рисковал. Если бы тебя разбили, ты всегда мог бы вернуться к своему прежнему положению. Нищего изгнанника. Верного пса при мёртвом короле.
- Король жив!
- Едва ли…Даже если и так, это давно уже не имеет никакого значения.
- Ты мёртв! Не говори со мной! – Кронер зажал уши руками. Всей своей кожей, покрывшейся мурашками, он старался ощутить движение воздуха во мраке. Где находится мертвец?
- Ч другой стороны, если бы ты победил, тебя ожидал бы триумф. А ты ведь всегда стремился к ратным подвигам, да? Ты мог бы спасти эту страну от разорения. Ты мог бы стать виднейшим сановником…
- Нет! Ты мертвец!
- А ты ведь не подумал о другом варианте? Только представь себе – тысячи повинующихся тебе воинов, все ресурсы страны – в твоих руках. Кронер, ты мог бы стать королём Астуора.
- Где ты?! – Кронер вскочил, лязгну цепями.
- Подумай, что ты натворил! Ты не просто убил меня. Ты не просто убил себя. Ты обрёк на упадок и разорение всё королевство. Совет не отступится от своих планов. Война всё равно начнётся. Но кто поведёт войска? Есть ли в этом королевстве достойные воины?
- Ты труп, труп, труп.
- Знаешь, а это ведь будет герцог Верларк. Да, несомненно. Ты понимаешь, что он натворит, ты, несостоявшийся король Астуора? Теперь ты понимаешь, что ты натворил, убийца?
- Тебя не может здесь быть. Я тебя не слушаю.
- Ты слышал о веренице зомби? Они бредут, влекомые музыкой. Неудачники с разбитыми сердцами…
- Что? Откуда ты…
- Кто оплачет твою смерть, Кронер? Кто возложит цветы на твою могилу? Кто помянет твоё имя завтра, через год, через век? Где твои люди? Где твоя земля? Где деяния твои?
- Не смей!
- Зачем ты убил меня?
- Стража! Стража!
- Присоединяйся к нам.
- Стража! Есть там кто-нибудь?
- …сгинешь, как и Краак.
- Стража!
-…убил…
- Присоединяйся…
Не было там никакой стражи. Кронер вдруг отчётливо представил себе, как там, за дверью, тянутся, змеятся бесконечные коридоры, переходы, лестницы, блуждают сквозняки, гулко срываются капли со сталактитов, и царит тьма, тьма, и нигде нет людей, нигде. Он один, в этом царстве вечного мрака.
Мелодия пробивалась сквозь камни. Странная, заунывная и, в то же время, манящая. Нечеловеческая.
Кронер загрохотал цепями, пытаясь перебить наваждение. Отчего-то, ему представилось, как его призрак будет блуждать по чёрным коридором, звеня этими ржавыми кандалами, и редкие люди, спустившиеся сюда, будут терять сознание, увидев в свете лампы его синюшное лицо.
Он истерично расхохотался. И петлю на шее!

- Посетитель.
Он не знал, сколько времени прошло. Дверь отворилась, и стражник впустил в кого-то камеру. Улучив момент, Кронер выглянул в коридор. Проклятье! Что может ещё почудится! Вполне освещённый коридор, тепло, сухо. Совсем неподалёку стражники за столом играют в карты. И окошки под потолком – похоже, здесь не так уж и глубоко.
Фыркнув, он перевёл взгляд на посетителя.
- Латупель какой-то, да?
- Латупель Кундук – гордо ответил репортёр.
- Ну?
- Что – ну? – оторопел Кундук.
- Зачем пришёл?
- А, это…да так, пришёл спасти вам жизнь.
- Так! – Кронер побренчал цепями – Ты хочешь, чтобы я повёл тебя восточной дорогой, а взамен, готов вытащить меня отсюда, верно? Денег у тебя хватит…
- Ага! Приятно, конечно, иметь дело с умным человеком! Ну так что – по рукам?
Кронер хотел было уже послать его куда подальше, но запнулся. Вот, сейчас он откажет, Латупель уйдёт, дверь закроется. И в темноте, снова к нему придёт Гольч.
Репортёр деликатно молчал.
«Это не будет трусостью…вернее, будет, но я ведь призрака боюсь, не живого врага! В этом нет ничего постыдного. Нет. Не должно быть!»
- Ну?
- Скажи пожалуйста, почему ты решил взять в проводники именно меня?
- Хочу именно тебя! – поджал губы журналист.
Да так настойчиво, что готов заваривать кашу с освобождением политического преступника? И даже…
Репортёр отшатнулся. Он явно узнал нечто совершенно для него новое.
- Эй! Политического? Мне не сказали…
- Это важно?
- Не знаю. Наверное. Думаю. Тьфу!
- Ладно, ладно! Я согласен! – быстро выпалил Кронер.
Латупель, похоже, был уже не очень рад.
- Хорошо. Тебе придётся немного подождать. Я пойду…договорюсь.
Помахав рукой, он вышел из камеры. Свет померк. Кронер не без труда подавил желание крикнуть ему вслед: «Ты ведь не обманешь?! Ты ведь вернёшься за мной?!»

Прошло время.
Дверь открылась. На пороге стояли четверо стражников.
- Сат Кронер?
- Блин, дайте человеку хоть перед смертью покой!
- Это он. Берите.
Стражники помладше сняли с него цепи, помогли подняться на ноги.
- Сат Кронер ер Реллон, Политическим судом Королевской башни вы были приговорены к смертной казни через повешенье. Настало время исполнения приговора.
Кронер лихорадочно сглотнул.
- Выпить не хочешь? – дружелюбно спросил его один из стражников.
- Давай.
Хлебное вино обожгло глотку. Кронер закашлялся.
- Ну-ну! – хлопнул его по спине стражник, отбирая флягу – Загнешься ещё до эшафота, чего доброго!
- Пойдёмте – велел старший стражник.
Скорбная процессия покинула камеру, и двинулась по коридору.
Кронер завистливо посмотрел на столик в конце коридора. Похоже, стражники собрались завтракать.
- Может, скушаешь чего-нибудь? Напоследок? – предложил старший стражник.
- Охотно!
- Глядите, чтоб не подавился… - посоветовал тот, что угощал его водкой.
Кронер с остевенением набросился на хлеб и холодную курицу.
- А может, и в картишки сыграть захочешь? – предложил один, тасуя колоду – Есть тебе что поставить?
Кронер с сомнением оглядел себя. После ареста, его заставили раздеться догола, обыскали. Потом, вернули исподнее. Всё остальное унесли куда-то.
- А владение моё, Краак! – весело ответил Кронер.
- Чего?
- Не бери в голову, шутит он. Это за стеной где-то.
- Ладно, покушали, и хватит. Пойдём.
Они вновь отправились в путь.
Холодный сквозняк возмутил огонь на факелах. Кронер внимательнее посмотрел на окружающую обстановку. Что-то не так. Они явно не шли наверх. Напротив, они всё глубже спускались в подземелье.
- Который час? – спросил он у стражника.
- Полчетвёртого. Ещё можешь успеть увидеть рассвет. Говорят, это незабываемое зрелище – предсмертный рассвет…
Почему вниз? Какую ещё пакость удумал проконсул? Они собираются вешать его в темноте, под землёй?
Коридор, в который они свернули, окончился, вдруг, глубоким чёрным зёвом. Из пещеры несло сыростью. И смертью.
- Гляди, - указал ему старший стражник – это вход в старый некрополь. Говорят, там жмуриков больше, чем на всех городских кладбищах, вместе взятых!
- Ага – настороженно буркнул Кронер.
- Полезай.
- Что?!
- Иди по среднему тоннелю, не промахнешься. Он выведет тебя к клоаке Восточного города. Не боись, ей уже десять лет не пользуются. Она выходит из города под стеной. Там тебя будут ждать.
- Что? Но как? Это… - Кронер всё ещё не мог поверить.
- Дружка своего федерального благодари – ухмыльнулся стражник – ну, не поминай лихом.
Кронер, кивнув, спрыгнул в дыру.
- Эй! Да, и ежели чуть что, так ты сам удрал! – раздалось ему вслед – верёвку порвал… - сверху на него свалилась рваная верёвка - …и стражника при исполнении убил! – за верёвкой упал окровавленный нож.
- Кого убил? – недоумевающее крикнул вверх Кронер.
- Было кого! – многозначительно донеслось сверху, а потом, свет факелов померк, и Кронер остался один, во мраке заброшенного некрополя.

Город Астуор был основан выходцами из Тальдериона, в начале четвёртого века. Это смутное время люди потом назовут Первой волной колонизации Эндориона. Мир тогда был совсем иным, нежели в наши дни. Сложно и вообразить себе, какой контраст составлял для первопоселенцев новооткрытый материк, по сравнению с их родиной. Это была дикая, негостеприимная земля, полная чужой магии, населённая нечеловеческими расами. Тогда, северный человек был здесь лишь гостем, чужаком, пришельцем. Покорение южных стран займёт у него долгие века…
Чтобы как-то компенсировать разительное отличие новых земель от своей цивилизованной родины, поселенцы вновь вводили в жизнь полузабытые обычаи. Ритуалы, которые на севере были лишь данью традиции, а то и плодом насмешек, вновь обрели значение для жителей изолированных колоний.
Одной из таких традиций стала мумификация тел, и погребение их в подземных склепах. Родственники могли спускаться вниз, к своим нетленным предкам, и исповедоваться им – внимательным слушателям.
Шли века, мир менялся. Север захлестнула лихорадка Великой Войны. Целые страны обезлюдели. Из надежды отчаянных умов, обращённые на сказочный Юг, родилась Вторая волна колонизации Эндориона. Пали барьеры, сумерки сгущались над человеческой цивилизацией. Древние города были не единожды разрушены, и отстроены вновь. Старые традиции были постепенно забыты. Новые люди, подхватившие знамя фронтира, основывали новые королевства. Тлели, забытые всеми мумии в заброшенных подземельях. Молодые страны впитывали, как губки, новые языки, новые верования. Где-то на берегу моря состоялась уния, что даст, после, жизнь Эндорионской Федерации. А в иных странах, освоение земель безлюдных, неизведанных, сменилось жестокими феодальными войнами за земли уже освоенные. Вокруг полуразрушенных городов росли новые стены. Великий король, успешнейший в тех войнах, заложил исполинскую Башню. Улицы процветающей столицы мостили камнем, взятым с руин дворцов древности. Жизнь кипела, и мало кого интересовала смутная История, что лежала, погребённая, под этими мостовыми.
Кронер брёл на ощупь, цепляясь пальцами за каменные крышки саркофагов. Босые ноги по щиколотку утопали в пыли. «Средний проход. Средний проход.» - мысленно повторял он. Из просторного склепа выходили четыре коридора. Который из них средний?!
Он попытался, было, подсчитать шагами расстояние между сводчатыми арками. Возможно, какая-то из них окажется ближе к средней части стены? Но, в темноте, из этой затеи ничего не вышло.
«Интересно, как долго этот Латупель будет меня ждать?» - мимолётом, подумал он – «Верно, стоит поторопиться. Стыду-то будет, если он решит, что я воспользовался его помощью, и просто сбежал!»
Кронер наугад полез в ближайший из проходов.
«Хоть бы факел мне бросили, что ли!» - внезапная мысль пришла ему в голову. Он вернулся, и нашарил на полу нож и верёвку. «Пригодятся».
Затем, он вновь прошёл в коридор. «Похоже, это не тот, в который я влез в первый раз!» - пришло ему в голову – «Ладно, какая разница, в конце концов?»
Что-то преградило ему дорогу. Рука упёрлась в жёсткое препятствие. Он ощупал. Какие-то…корни, что ли? «Тьфу! Скверное дело!» - фыркнул он, нащупав, наконец, зубы и рассохшиеся мослы.
- Отойди-ка, дружище! – попросил он, оттаскивая с дороги мумию. Что-то заставило его угнетённо замереть. Гулкое эхо многократно отразило звуки его слов. Сырой сквозняк пробудил в темноте чуть слышные шорохи. Почему-то, совсем было не смешно.
- Ладно. Отлично! Вперёд! – скомандовал он себе, и пружинисто зашагал дальше. Какой-то животный инстинкт требовал от него, непременно, побежать.
Земля неожиданно разверзлась под ногами. Кронер едва успел затормозить на краю обрыва. Эхо его шагов плясало под древними сводами, будто бы хохоча.
- Так.
Он дотянулся до ближайшего саркофага, и извлёк череп.
- Скатертью дорога, дружище!
Череп летел недолго, и сразу хлюпнулся во что-то влажное. Похоже, глубина провала не достигала и человеческого роста.
«Может, это и есть Клоака?»
Кронер на руках повис на краю обрыва. Ноги всё ещё не доставали до дна. Зажмурившись в ожидании удара, он отпустил руки. На мгновение, ему, отчего-то, показалось, что он ошибся с расчётами, и теперь долго будет лететь в бездну, смешно размахивая конечностями.
Но, почти сразу же, Кронер погрузился в воду. Холодную воду, межу прочим.
На секунду он потерял ориентацию, потом достал ногами дно, и встал. Глубина едва достигала пояса.
Вокруг громоздились массивные илистые наслоения.
Кронер не сразу сообразил, что он, хоть и с трудом, но может распознать очертания окружающих предметов. Или его глаза, наконец, окончательно свыклись с темнотой или, что более вероятно, откуда-то проникает свет.
Текущий по широкому подземному каналу поток имел довольно сильное течение. Кронер быстро сориентировался, и пошёл вниз. Где-то там, несомненно, он найдёт выход на поверхность.
Один из зыбких илистых бугров, кипящих пенистыми бурунами, пошевелился.
Кронер отшатнулся, а странная штука проползла под водой, отрезая ем дорогу.
Боль-боль-боль-боль-боль – раскатилось по подземелью.
Перед Кронером вынырнула из воды голова, невероятно похожая на бассет-хаунда, с большими ушами, и грустными глазами.
Он оторопел.
- Брысь! Ты кто такое?
Бассет-хаунд скорбно вздохнул.
Кронер сделал шаг назад.
Вода всколыхнулась, и выстрелила в него массивными щупальцами. Суверен Краака едва успел отшатнуться.
«Нет, это точно не бассет-хаунд!»
Убежать особо не выйдет, вода слишком тормозит движение. Когда холодное, липкое щупальце коснулась его плеча Кронер, не стыдясь, вскрикнул. Бешеным движением он сбросил с себя напасть, и принялся карабкаться на один из илистых холмов.
- Гольч-Гольч-Гольч-Гольч-Гольч! - не преминуло напомнить ему существо.
Ушастая голова всплыла у самых его ног, слегка задев большим чёрным носом. Кронер быстро залез на верхушку холмика.
- Ага, так вот откуда свет! – яростно крикнул он. В потолке, на расстоянии вытянутой ладони, были явно видны светлые полосы. Упершись руками, Кронер поднял ржавую крышку. «Как давно я не видел неба!» - подумал он, подпрыгивая, и хватаясь за край дыры.
Но наверху было вовсе не небо. Он быстро узнал тюремный коридор, освещённый коптящими факелами. «Подземелье Башни. Опять. Вот незадача!»
Внизу скорбно вздохнул бассет-хаунд.

Кронер прошёлся по коридору. Ничего особо впечатляющего. С обеих сторон путь преграждали запертые двери. Пять камер – наглухо заперты засовами. Приглядевшись, Кронер обнаружил, что их вдвое больше, по меньшей мере. Часть была замурована кирпичом.
Заинтересовавшись, он подошёл к одной из дверей, и отодвинул засов. Открыл дверь, стараясь не скрипеть.
Внутри, на куче гнилой соломы сидел унылый старик.
- Доброе утро, гарн-триар – вежливо поздоровался Кронер.
- Сейчас утро? – только и выдавил узник. В глазах его заблестели слёзы – Вы пришли меня мучить?
- Нет, я…я пришёл освободить вас – неожиданно закончил Кронер.
Узник не без труда поднялся с соломы.
- Кто вы?
- Преступник, как и вы. Бегу, вот.
Кронер вышел в коридор, выпуская старика, и отпер следующую камеру. Пусто.
- Могу ли я узнать ваше имя, благородный гарнеан?
- Сат – поколебавшись, ответил Кронер.
- Моё имя Иаруллан из Самейре’те, я врач, алхимик…вернее, я был им…я хочу сказать…
- Подождите, доктор – прервал его Кронер. В третьей камере обнаружился изуродованный труп. Совсем ещё свежий.
- Что за…
- О боги! Крысы!
- Доктор? Вам нехорошо?
- Меня приговорили к одинокой смерти. Я должен был умереть так же, как и этот бедняга. Они съедают…
- То ли ещё. Меня вообще собирались повесить!
- Да?
…Поддерживая светскую беседу, они осмотрели оставшиеся камеры. Всюду, их ожидали полусъеденные мёртвые. Лишь в последней – им улыбнулась удача.
Узник был ослаблен до предела, но всё ещё был в состоянии отбиваться от крыс. Похоже, некоторых из них он и сам съел.
- Доброе утро… - начал Кронер.
- Помогите! – узник, жалобно хрипя, пополз к нему.
- Гарн, мы здесь как раз для этого! – внушительно заметил врач и алхимик.
- Помогите! – хрипел несчастный.
Кронер и доктор отступили в коридор, открыв ему дорогу, но едва пленник выполз на свет, как пена выступила у него на губах, и он принялся биться в конвульсиях, издавая жуткие звуки.
- Эй, потише! Охрана, верно, не так уж и далеко!
- Бесполезно, - буркнул доктор – он, похоже, совершенно безумен.
Узник хрипел и бурлил, захлёбываясь слюной, издавая какие-то рвущиеся звуки, и вопия, не переставая, о помощи.
Кронер занервничал. Ему показалось, что языки пламени на факелах как-то особенно резко заколебались, как будто бы их достиг сквозняк, поднятый бегущими со всех ног стражниками.
- Это опасно! – предупредил доктор, пытаясь утихомирить безумца. Где-то очень далеко хлопнула дверь.
- Так, ну-ка, друг, отправляйся сюда! – предложил Кронер, поднимая крикуна за шкирки, и бросая его в открытый люк. Тот покорно шмякнулся об грязь.
- Доктор, давайте сюда!
Врач, не разбираясь, прыгнул.
Кронер быстро запер все открытые двери, а затем осторожно спустился в проём, и опустил крышку. Лишь соскочив вниз, и оказавшись во мраке он понял, что забыл захватить факел.
- Забыл… - недовольно буркнул он.
- Простите, гарнеан?
- Забыл предупредить, что здесь нас ждёт чудовище… - ехидно закончил он. «Вполне мог бы догадаться захватить факел! А ещё доктор!»
- Что?!
Кронер е успел ответить. Над головой заскрипели дверные петли, и по коридору прошлись чьи-то сапоги. Камер стражник проверять не стал. Похоже, к обречённым на одинокую смерть заходить было не принято. Потоптавшись немного, стражник ушёл.
Кронер понял, что давно уже слышит странные тона в журчании воды. Он обернулся.
- Гольч! – радостно сказал бассет-хаунд. Ловко орудуя щупальцами, он разделыал тело крикливого безумца.
- Доктор, вы, случаем, не знаете, что это такое?
- Увы! – судорожно сглотнул алхимик.
- Что здесь такое может водиться?
- Есть легенды о королеве Мёртвых вод…впрочем, вероятно, это просто какой-то мутант.
- Почему оно говорит: «Гольч»? – Кронер равнодушно швырнул в воду горсть ила.
- Что говорит? Гарнеан, по моему, оно просто булькает.
Кронер вытащил нож.
- Как думаете, оно оторвётся от трапезы, если мы сойдём в воду?
Алхимик пожал плечами.
- У нас есть всего один способ это узнать. Не знаю, как вы, а я уже пережил свой смертный приговор.

_______

Палец лег на мембрану под самым эфесом, мерцающую красным цветом.
Неудачный порядок слов.

Ладонь в окованной перчатке опустилась к кобуре, проверив крепления и замок.
1. Чем окована перчатка?
2. Какие крепления и замок проверяла ладонь на пути к кобуре?

Плащ лег на плечи, хорошо выделяя контуры фигуры в вейльндерной броне.
1. Как может плащ выделить контуры? Он обтягивающий?
2. Вейльндерная броня - это какая? Что я должен представить себе при её упоминании?

Щелкнула золотая пряжка в виде головы льва с пышной гривой.
Пряжка от чего щёлкнула: ботинка, рукавицы, кобуры, пояса?

Зал, забитый людьми и не только, был душен и давил на сознание.
Что в архитектуре зала давит на сознание автора?

Но есть обстоятельства, что выше его. По крайней мере, в этот раз капитан Эвелдер Мейдрим уступил им.
Лживо!
Капитан - служивый человек, скорее всего закаленный в боях ветеран (других в Вахе нет):
а) Стеснён шумом и музыкой. Он же не деревенский простачок, обескураженный разгульным обществом столицы!
б) С его званием самостоятельно думать ещё не полагается. Чему ГГ уступал, если был отдан приказ?

Удивленные, восхищенные и ненавистные, взгляды обращались на него.
Возможно, и я бы восхитился, если бы понимал в чём соль вопроса.
"Прайд, да прайд", - для меня - это сообщество львов, пока что. Других ассоциаций не возникает.

За инициативу со всеми вытекающими последствиями.
Не похоже это на красочную картину геройского поступка сержанта. Совсем не тянет!

Не каждый мог самолично показать лиловый орден. У него самого таких целых пять штук.
Почему бы сразу не десяток? Шут с ней с кромностью и правдивостью. Больше пыли в глаза, иначе читатель того и гляди бросит чтение. А! Уже бросил? Тем более не стоит сдерживаться!

Но все же решил переступить, оставив последнее слово во взаимном попрекательстве, на этот раз, за капитаном.
Словоблудный канцеляритский монстр!

Многорассовый конфликт никому не нужен, тем более завязавшийся в пограничном городке.
Есть такое выражение "межрасовый".

Убивать вы умеете, посмотрим, как вы выступите в роли миротворцев, - на лице консула расцвела тщеславная улыбка.
Бред! Посылать чистильщиков с миротворческой миссией? Зачем их тогда убивать учили, если теперь нужно следить за миром? Чем плохи простые солдаты, не обремененные лиловыми орденами?

Нельзя такие произведения воспринимать всерьёз. Куда ни кинь взгляд, всюду штампы; извечные, набившие оскомину, обороты; непродуманность и пренебрежении к слову.
_______

Итого: Мрачная картина авторской немощи.

___

Niaran - Беспорядок
_______

Тут вот еще бред графомана с претензией на юмор. - Уже "замечательно".
_______

Поют о тебе менестрели, слагают оды барды, рыцари ломают копья и мнут доспехи в поединках за твой взгляд, графы воюют с баронами, купцы преподносят дары загадочного Востока и жаркого Юга к твоим изящным ножкам, короли дарят тебе имения, а маги называют в честь тебя звезды…
1. Возможно, имелось ввиду "в её честь"? Поединок за взгляд - двояко.
2. За что борятся графы с баронами?
3. Назвать звезду - большого ума не надо. Любой так может.

Гордая и правильная осанка, будто не ты корпела в детстве над древними фолиантами в ученичестве у магов.
Во-первых: Лишнее.
Во-вторых: Какую осанку в королевстве считают правильной? Может надо крючком свернуться, чтобы правильной стала.

Можно бесконечно смотреть на огонь, воду и эти ножки.
Девушка в мини юбке везде ходит? Полы до пят к тому времени отменили?

Как же они колышутся в такт ее шагов…
Все таки, как же?
___

Вывеска «Ирвинг» колыхалась под порывами ветра.
Опять что-то колышется. Ветер ураганный? Иначе причин для колыхания нет.

- Чертов дождь льет с утра! Останемся здесь на ночь, думаю, мест хватит, трактир вон какой здоровенный! – возмущенно пробурчал один из всадников, спешиваясь во дворе.
Всадник возмущался тому, что трактир здоровенный? Он вроде радоваться должен.
Мало того, что "возмущенно пробурчал" - равнозначно "масло масляное", это выражение ещё и словам героя противоречит.

Быстрее хлопцы!
Чувствуется южнорусский говор. На мове у вас герои в какой главе заговорят?

В трактире было тепло и уютно. Хозяин не экономил на светильниках, добротной мебели и хорошей обстановке.
Выразительнее можно, сочными деталями?
Сомневаюсь по поводу уютности и добротности придорожной забегаловки.

- Да, громадный этот ирвинг, думал врут падлюки. Вон скока народу, а столов и половина не занята. Удачно хозяин построил, на таком-то тракте.
О чем это? К чему фраза? Подана вместо описания?

Пять человек спешились и гуськом пробежали расстояние от конюшни до входа в таверну.
На карачках? Смысл, если они уже насквозь промокли?

Распахнулись двери и зал встречал новых гостей.
Чистый Ахтунг! За такое надо бить по рукам чем-нибудь тяжелым и железным.

Шумом, смехом, музыкой, запахами вина, эля, жареного мяса… И взглядами посетителей: пьяными, хитрыми, брезгливыми, злобными, озадаченными, напуганными и, что удивительно, трезвыми.
Два длинных предложения - сплошь перечисления. Так внимания читателя не завоевать. Это не художественность, а конспектирование, занесение фактов в блокнотик.

- Хозяин! Нам чистый стол и два кувшина отличного вина для начала!
А ничего если сорт вина один на всех и другого нет? Или в вашем мире в каждом захудалом трактире по десятку сортов на брата?

выпалила разносившая пиво девушка, проносясь мимо новоприбывших, будто за ней гналась свора волков.
В топку такие сравнения.

Работа на уровне ученика ученика МТА. Сообщите когда на вашу музу снизойдет очередной левел ап, чтобы мы наконец-то смогли порадоваться вашим текстам.
_______

Итого: А ну его в лес, тёмный и густой! Чтоб ни во вес никто не добрался.