все джентльмены предпочитают блуд.
блуд, состоящий из полусотни блюд.
предпочитает не называть имен
каждый, кто на извилину, но умен.
я не могу быть праведной за двоих.
я не могу поверить котам своим -
я не смотрю неделями им в глаза.
гляну - и сразу требуют завязать:
то ли такие смелые, то ли ссут.
сколько бы ты ни видел циничных сук,
рядом всегда найдется еще одна -
эта зараза будет на все годна.
если бы только ей было проще врать,
если бы не палила любой разврат...
я не умею вечно хотеть не тех,
раз продолбался братец мой во Христе -
голоден, неприкаян и очень зол.
жаль, не встречаться с ним мне всегда везло.

Катится лето
В осень,
Красным шиповником,
Деревья красит ярко.
Не уходи!
Я стану твоим любовником,
Хочу сгорать
В объятьях жарких!
Хочу валяться с тобой
В траве душистой,
И запрокинувшись головой
Смотреть в небо
Синее, чистое.
Хочу дыханьем дышать
Твоим душным!
Мне нравится глаз твоих
Сумерек поволока,
Пение птиц
Мне безумно нужно,
Не уходи,
Подожди немного!
Я люблю лучи волос
Твоих рыжих,
Теплый ветер,
Что в губы целует…
Может больше
Тебя не увижу,
Может встречи нашей
Не будет…

В отполированную гладь обсидиана
Взгляни, о тёмный одноногий бог!
Огни ли видишь Майяпана?
Пыль ли от марша сотен ног?

Кетцалькоатля выбрав светлым,
Тебе назначил зеркало и дым
Народ воинственных тольтеков.
Ты помнишь, как в войне той победил?

И завиток загадочного дыма,
От зеркала, меняясь, отходя,
Несёт ответы судеб мира.
Но нет ответа - для тебя.

В отполированном щите, Тескатлипока,
Скажи: что видишь ты в потоке лет?
На всё ответы есть у бога,
Лишь на свои вопросы - нет.

Окружу заботы венцом,
В мир без боли и зла уведу,
Стану другом и братом, отцом,
Отведу я любую беду.

Полной грудью последний вздох
И глаза широко раскрой:
Позабудь злое слово «бог».
Путь окончился твой земной.

Грива тьмы на моей груди
И глаза словно чистый лёд:
Снова Свет Тьма победит,
Сохранив наш последний вздох.

Грива тьмы и каштан на ней,
Нас ни смерть не пугает, ни Ад:
Оседлаем чёрных коней,
Нет дороги теперь назад.

Ты доволен и рад теперь,
Я доволен счастьем твоим.
Так расколем же в щепки дверь,
Отворив Врата остальным.

Тьма с Каштаном увидят свет,
Алый свет от горящих душ,
Свет без боли и свет без бед,
Алый свет среди райских кущ.

Створки врат на земле, в крови.
Грива Тьмы и Каштан на ней.
Если хочешь побед – зови. _________ 1 сентября 2014 г. 5:03-5:22

- Ты меня любишь?
- Да.
- Вот и всё, остальное неважно.
Так ты написал мне однажды.
И с тех пор я твержу всегда:
- Я люблю тебя, милый, да.
Целый день для меня маета:
Дожить бы до вечера, что ли…
Но вечер – лишь капля в море.
Мне мало тебя всегда.
Я люблю тебя, милый, да.
Друзья говорят: всё игра.
В реале ищи свое счастье.
Ты достойна любви и участья…
Замолчали б они навсегда…
Я люблю тебя, милый, да.
Я люблю твои губы, глаза,
Как взволнованно дышишь ты в трубку.
И представить могу на минутку,
Что ты рядом со мною всегда.
Я люблю тебя, милый, да.
- Расстояние – ерунда…-
Себе я твержу упрямо.
Пусть нас расселила судьба
В очень дальние города,
Я люблю тебя, милый, да.
Загорелась над домом звезда…
Говоришь ты мне: до свиданья.
Но на завтра назначил свиданье:
- Буду ждать тебя, как всегда…
Я люблю тебя милый…да…

Опять меня мучают сны...
Уходишь ты, не оглянувшись...
Я тихо плачу, проснувшись...
И мысли мои грустны...

Сны - это только сны...
Они сотканы из сомнений,
Из горечи сожалений...
И тут слова не нужны.

Я снова закрою глаза,
И, в сон провалившись знакомый,
За тобою вслед, как ведомый,
Побегу - подожди меня...

- Где деньги, юный падаван?
Сегодня мне попался второсортный план
И сиг так не хватает в этот час.
Мои мне деньги отдавай сейчас!

Но юный Эн стоял, потупив взор,
И на полу рассматривал узор.
Сказать зелёной мрази «Денег нет!»
Не мог принёсший джедаям обет.

Зелёный карлик с жидкой бородой
Пошевелил перед юнцом кривой рукой,
Клюкой шершавой сильно стукнул между глаз,
Подумав «Жулик тут растёт у нас!»

- Мороженку ты отработаешь стократ.
И ты не будешь доле этой рад.
Ворьём расти нельзя, поймёшь ты это сам,
Пока не получил джедайский гордый сан! _________ 2 сентября 2014 г. 22:20-22:29

- Не бзди, мой юный падаван!
Всегда будь собран и спокоен, -
Примерно так вот начинал
Магистр с лысой головою.

- В бою не отвлекайся ни на что:
Доверься Силе, юный воин.
Она покажет: ху из кто,
И кто какой фигни достоин.

Сосредоточься на себе,
Представь противника в сортире...
Держи сомнения в узде... -
А самого-то - тоже замочили.

За стеклом,
Под замком,
Как товар дорогой
На витрине,
Увидал я подстилку
С щенком,
В каком-то задрипанном
Магазине.
Белый, белый,
Как снег
И в глазах
Слезинка блестела,
В магазине,
На виду у всех!
Продавалось живое,
Дрожащее тело!
Отделили его от матери,
Хоть кусался он и скулил,
Кто-то взял за шкирку
Старательно,
И в магазин
Сюда
Притащил.
Ей, продавщица,
Не будь клушею,
Отпусти щенка
Из изолятора!
Вы же продаёте
Живую душу
И считаете прибыль
На калькуляторе!

А и Б,
или
Дуэль длиною в жизнь.

Где-то далеко, в неизмеримых планах бытия
(В таких местах, куда не долетают мысли),
Родились на свет, в существовании своём тая
Две контрсилы - А и Б там появились.

Часы познаний,
Ход испытаний
Их приближали к пониманию
Своих возможностей.
Груз обучения,
Ярость сражения,
Смена победы - поражением
Ковали доблесть их.

Так и росли - в цветах своих небес -
Весёлый ангел, хмурый бес...

Знамёна их призвали: „В строй! Вперёд! В атаку!” -
И с ходу в битву бросились, смеясь в лицо судьбе,
Два смелых воина с горящими глазами -
Возможно громче заявить чтоб о себе.

Удар! - и эхо
Большой потехи
Пространство в клочья разорвало.
Раздались стоны.
Там трупы павших
И клочья падших
Всё поле битвы устилали
До горизонта...

Сошлись в бою под звон небес
Спокойный ангел, ярый бес.

И в смешанном течении времён и мыслей
Вне всех пространств, вне зоны понимания
Они всё бились, бились, бились -
Всего одним горя желанием:

„Убить! Развеять,
Повергнуть зверя!” -
Звенели в мыслях наставления
Святых учителей.
„Порвать - и точка!
Так - чтобы в клочья!” -
Ревел приказ-мучение
От старших - убер-егерей.

Кромсали в ярости - нигде и никогда, сейчас и здесь -
Друг друга в клочья - смелый ангел, дикий бес...

Война была уж на последнем издыхании:
Почти что не осталось никого -
И только два не дрогнувших создания
Дрались в серьёзную до смерти одного.

Удар - уход,
Шаг-поворот -
И выпад - молнией в глазницы!
Удар не точен...
Тотчас ответ:
Змея-стилет
Метнулась к горлу быстрой птицей...
Распалась в клочья.

Под безразличным взглядом повидавших всё небес
Дрались суровый ангел и строптивый бес.

От тех миров - за гранью восприятия,
Под чёрно-алыми и бело-голубыми небесами,
Где родилась сия воиственная братия -
Уж не осталось и воспоминаний...

Они - дрались,
Плевав на жизнь,
Без перерыва.
Дуэль для них - всего превыше.
И шум времён
Им заменён
Дыханьем битвы.
И больше ничего они не слышат.

За дальним горизонтом фактов и чудес
Воюют гордый ангел, хитрый бес.

Но каждый путь кончается когда-то -
И подошла к концу извечная дуэль:
Вошло копьё под правую лопатку,
Ангел упал. Над полем бес взлетел.

И громкий клич,
Усталый плач
Из горла вырвался тогда:
„Нет больше смысла в мире!”
Ни победить,
Ни проиграть
Нельзя... Мечом врага
Себя исчадие пронзило.

В потухшем мире без искусов и чудес -
Погибший ангел, отходящий бес...

Разметалась, дышит тяжко,
Стонет милая во сне...
Снится видно сон ужасный.
Я прижму тебя к себе.

Тихо дуну, поцелую,
Ласку нежно прошепчу:
Я тебя, мою родную,
Никуда не отпущу...

Губы тронула улыбка,
Обрела во сне покой...
Вся прижалась телом гибким..
Спи спокойно- я с тобой...

Время

Время - миру уставшему верный дар.
Слышишь стук его в полночь в двери?
Сотканное из рук, сплетений мыслей и так,
Будто из ниточек звездных лучей последних.

Время стучится весною, летом, зимой не в такт,
В осень - и вовсе как будто забыло ритмы,
Секунды вплетая в швы наших рваных ран,
Минутами - вдоль ступеней кованые перила,

Вдоль лестниц, мостов и просто случайных троп,
Мимо которых нас миллиарды рвутся,
Вроде, вперед, но так ли - не знает и гороскоп,
Вечно неверный и спорящий о живущих.

Один упирается, силясь его держать,
Кто норовит мустанга схватить за гриву.
Нам, неразумным, по силам ли ворожба,
Что управляет жизнью и смертью мира?

Месяца серп заменяет палящий шар.
Хочешь - не хочешь, ты всё же откроешь двери,
Чтобы принять этот вечный и смертный дар -
Время, которому нужно порою верить.

Кто знает, когда настанут
Сумерки мира.
Спой мне песню, оракул.
Я слышу звуки эфира,
За ними небесный вакуум,
В котором когда-то былью
Все твои сказки, оракул,
Были. Да, знаешь, были.

Кто знает, когда растают
Севера полюса.
Спой же мне, прорицатель,
На разные голоса
О пурпуре солнц смертельных
И лун серебре,
О рыбах, что стали нотами
На струнной волне.

Кто знает, куда мы канем,
Когда перестанем быть.
Расскажи, предсказатель...
Неужто опять забыл?
Ты, создающий идолов
И следующий планиде,
Слышал когда-нибудь песню
Исчезнувшей Атлантиды?

* * *

Где мне найти тебя, в небе или на дне?
Прорастают мысли мои шорохом в пустоте,
Вьются сенсорами, щупальцами завис
Надо мною долгий неясный свист -
Замри!
Это радио говорит.

Я тебя слышала, слышала, спой мне ещё!
Эти отдельные ноты уже для меня не в счёт,
Как за тобой пойти, где мосты возвести -
Мне уже всё равно, но... пожалуйста, не молчи!
Кажется,
это просто эхо в тиши.

Ты так давно замолчал. Иль разговор с тобой
Чудился мне, складывался в узор
Снами ночными, аурой проводников.
Ты, что веками мечтателями иском,
Просто однажды... Стоп.

Разум бормочет мне: зачем тебе этот миф?
Это помехи в эфире, а не какой-то шифр,
И все эти богами забытые Континенты Му
Сотни веков назад канули в глубину,
А то и вовсе -
иллюзии на жару.

Но идёт же сигнал - от моря, Атланта гор,
И затихает крик, и умолкает спор,
Не потому, что гром, просто там, на горе
Молниями сверкают искры чужих смертей -
Тех,
что канули в пустоте.

Говори, забытый, я в твоей тишине.


* * *

Слышишь, это сигнал?
К жизни, успевшей уснуть навсегда.
Кто его шлёт и зачем,
мне ли ответить тебе.
Он отражается в море,
Светом от звёзд горит в вышине,
Из пустоты вселенной,
Через камень планет,
Через кошмары миров,
Цепи вечных мирских оков,
Он говорит с тобой.

Жизнь нарисована мелом
На черной доске,
Узором лукавым
Ты вывел сценарий,
В каждом извилистом
Словесном завитке
Звучит голос
С надрывом и жаром.

Своей жизни спектакль
Был отыгран с размахом,
Душу, бросив на сцену
Простого листа,
Золотую голову
Отнес ты на плаху,
Как гроздь славы
Сорвав с куста.

Но живет
Среди желтых полей,
Твоих глаз
Васильковых остров,
И ветер
Поёт стихи
В листве осин и тополей
Изумительно, чисто,
Красиво и звонко.

Как ненавижу я ханжей.
Вот честно, за...
Притворной скромностью своей
Они меня достали.

Словечка в простоте сказать
Им честь не позволяет.
И то не так, и то нельзя...
Они-то точно знают.

Глаза не поднимать, краснеть
От шуток непристойных.
А флиртовать с мужчиной чтоб?
О, это недостойно.

Не сметь смеяться громче всех.
И умничать напрасно.
К себе вниманье привлекать
Совсем небезопасно.

И если вдруг позволю я
Им возразить резонно.
Поднимут вой, крича в глаза,
Что это незаконно.

Закон всегда стоит за них.
Они-то это знают.
Пошлю, пожалуй, лесом их.
И пусть потом воняют!

Тихо солнце встаёт над вершинами - так
Начинается день. Постепенно, не вдруг,
Просыпаются птицы - и весело в такт
Шевеленью лесов дятел долбит свой сук.

Отступает туман от речных берегов,
Вылезают к опушке косульи стада.
А на голых камнях, где цикорий цветёт,
Пчёлы рьяно жужжат - дело ясно: страда...

***

Солнце катится ввысь, пробираясь в зенит.
Облетает владения ястреб свои.
Яркий свет для лесов навсегда сохранит
Изумрудная зелень уральской хвои.

Лёгкий ветер, тепло... Буйство жизни, покой...
Ароматы: полынь, земляника и мёд -
Что витают над доброй и тихой землёй
У подножий камней, где цикорий цветёт...

***

Успокоился ветер, затих до поры -
Солнце медленно сходит за стену лесов.
Вылезает лиса из своей конуры,
Открываются тихо глаза у волков.

Рукокрылые - прямо почти мотыльки -
Демонстрируют свой необычный полёт.
А на ветках там иволга где-то сидит:
То красиво поёт, то как кошка орёт.

***

Полнолуния свет мир окрасит в тона
Старых сказок, легенд, подзабытых баллад -
И под руку тут сразу ложится струна,
Наводя на былинно-сказительный лад:

„Ой вы гой еси, люди - стар и млад!
А позвольте вам сказку рассказать,
На гуслях яровчатых подыграть
Самому себе. Было то много лет назад...” -

В небесах Луна среди звёзд плывёт:
Глядя в лес, шелестящий угрюмо в ночи,
Глядя в сеть отражённых рекою морщин...
На усталый гранит, где цикорий растёт.

Мой бедный ангел, ты жизнью болен,
Разбиты крылья и нет мечты.
Ты словно ветер всегда был волен,
Каким же ядом отравлен ты?

Какие беды тебя сломили?
Скажи, могу я тебе помочь?
Молчит печально, и в серой пыли
Изящным пальцем рисует ночь.

Грустит мой ангел, и взгляд блуждает,
И пух кружится в косых лучах,
Он, отрешившись, не замечает
То, что держу я в своих руках.

Мой милый ангел, мне видеть больно,
Что не сумел ты себя сберечь.
Я слышу мысли твои невольно:
"Жизнь без полёта не стоит свеч".

И я подсяду к тебе поближе,
Накрою пальцы своей рукой.
"Не смей так думать. Не надо, слышишь?"
И ты увидишь подарок мой.

Там на любовных фронтах далёких,
Где без пощады идут бои,
И так теряем мы слишком многих...
Не плачь о крыльях... Возьми мои.