Мявушка,
Знаешь, жаль, что только середину творения выложила. Хочется, очень-очень хочется увидеть его целиком, а то решительно не понятны некоторые вещи, которые разъясняются, где-то позже или раньше. Хотелось бы еще узнать общий объем творения. Язык у тебя хорош, сюжетец, надо сказать, бодрый, надеюсь, он такой на протяжении всего рассказа Однако имена ты замудрила, как мне кажется, Дарэтос, Оррия… незнаю, как другим, а мне персонажи с такими именами какую-то тоску навевают..
И если бы я был редактором, то, наверное, напечатал бы его. Прими мою похвалу, весьма хорошо, подруга, получилось.


Кnotter,
Роман, это конечно хорошо, но его нужно дописать, что самое сложное. Я тоже пытался, но не получилось, дело к развязке подошло слишком быстро, а идеи все уже исчерпаны. Надеюсь, с тобой такое не случится. Теперь, что касается идеи: очень радует, что эльфов и гномов не будет, ибо надоели уже. Вселенную ты создаешь весьма интересную, основным врагом людей является солнце. Весьма забавно. «Маги – наркоманы, пожирающие зелья» - очень удачно сказано, а компас и часы в этом фентезийном мире смотрятся довольно необычно. Неплохая ирония в сторону историй об эльфах и гномах, только уж если ты гномов зовешь гномами, то не зови их дварфами – не посвященные могут не понять. Странным показалось описание двухголовой лошади, которая кем только не успела побывать, думаю, нужно немного перестроить предложения, я и впрямь поверил, что на боку болтается всадник, ты меня в этом убедил, а потом оказывается, что это вторая голова, давно уже мертвая, которая висела на боку лошади, но теперь она лежит на песке, отпала? Не знаю, может быть это только мой бред, но я немного запутался.
Но атмосферу ты создаешь прочно, удачи в написании романа, друг.

Это критика была. а теперь прблемы насущные. Мявушка, мне кажется, что и классическое и юмористическое фентези имеют право на жизнь, хотя ко второму отношусь с недоверием;]
Извиняйте, что вклиниваюсь в ваш диалог, но я совершенно согласен с товарищем Glider'ом, фентези+тех. фантастика = атомная смесь, только вот это уже вовсе не так оригинально. сейчас в этом жанре пишут все, кому не лень (и игры компьютерные выходят с завидной постоянностью). Требуется новый жанр, совершенно новый... осталось только его пррридумать...

Superman, голова лежиь на песке, потому как и сама лошадь растянулась на нем)

Теперь когда я вижу людей которых хоть в какойто степени заинтересовала моя работа, я не отступлюсь. Хватило бы слов, да моя безопытность не помешала, и все бутет в порядке.

Давай Knotter, скорее выкладывай продолжение. Это на самом деле интересно. Во первых тем, что диалогов как таковых нет. Иногда это замечательно. У меня были знакомые, которые только за счёт них и вылезали. Получалось, прямо скажем не очень......
Но ты давай, у тебя неплохо получается. Критиковать я по сути и не умею, привык когда меня...., но...Superman прав, я бы перестроил некоторые предложения. Но в принципе не более )))))

Удачи в творчестве!!!!!!!:Laughter:

А вот собственно и моя первая переделанная немного глава... Надеюсь удалась, перехожу ко второй..))) Но всё равно оставьте мнение....
Для Supermana хочу указать, что сцену с птицами я вообще выкинул на время. Рано до них. Да и не вяжется это там никак. Я её только вчера доработал. Может такой вариант более симпатичен.... Посмотрите.

Asche,
Вот, чего не знал, того незнал... Хотя ведь прочел очень много книг то! А ведь таких как я наверно много, так что могут и не понять. А исправленный вариант первой главы немедля прочитаю и сообщу!
Glider,
Я читаю, читаю... да все никак прочесть не могу... Но пока мне нравится, углубляться не буду, так как еще до конца не дошел. Сюжеты у тебя на удивление ладно строятся и вселенная мне твоя нравится. А вообще, в больших произведениях. как твои очень трудно искать ошибки. но я пока их, чесно сказать, не вижу. Но это мнение одного человека, хотелось бы, чтобы и у других (кроме меня) энтузиазм к оцениванию появился.
Мявушка,
удачи тебе. А куда отдавать творение собираешься, если не секрет?
Knotter,
Я сейчас буду по щенячьи от восторга визжать. Не загуби пожалуйста эти идеи. а осуществи их!!! Я ведьтоже не Кинге вырос!

Выложу пока вот это. Рассказ был написан поздно ночью, за один присест. Он НЕ идеален, я сам это вижу. Но уж больно тяжко даеться мне его редактура. Может однажды придет тод день, когда я окончательно доведу его до ума...

Возможно, после прочтения, некоторые окончательно убедяться что я не в своем уме:crazy2:

Тату.

Интересно, наверно на каждого человека решившегося сделать татуировку, найдется два десятка людей, которые будут его отговаривать. Я не собирался делать татуировку, тем не менее, она у меня есть. Появилась она вчера, пьяный был, так что в дневнике ничего не написал. Не до него было. Совсем не помню, как и зачем ее набивал. Тату заметил сегодня утром, потому что спина болела. Посмотрелся в зеркало, а между лопаток вот что:

http://img411.imageshack.us/img411/5466/132ko.jpg

Сегодня с работы пешком шел. В переулке открылся тату-салон. Наверное, там и сделал. Говорила мне мама – не пей…
Сегодня опять с друзьями гуляем. Чертовы праздники…

Проснулся с жуткой мигренью. Пошел в душ, пока мылся, заметил на плече черную полосу. Сразу не понял что это. В зеркале увидел – татуировка «пустила корни». Из круга расходятся линии, изображающие впивающиеся в плечи когтистые лапы. Как такое может быть??? Кожа под татуировкой ужасно болит. Господи… Может это такая новая краска, проявляющаяся со временем? Бред… После работы схожу в салон и все узнаю.

В салон зайти не получилось. Черт с ним, завтра зайду. Мне кажется лапы стали больше.

Сходил в салон. Мастер признался, что татуировка – его работа, но он сказал, что не рисовал лапы. Когда я сказал, что они появились из его татуировки, он рассмеялся и показал такую же у себя на запястье. «У меня же ничего не растет» - сказал он. Еще сказал, что я, видно, надрался и сам не помню, как сходил в другой салон и «набил» лапы. Скотина…
Пришел домой и обнаружил, что лапы удлинились: перебрались через плечи и тянуться к сердцу. Я боюсь. Реально боюсь. Может я свихнулся? Но ведь художник из салона их тоже видел.
Голова болит адски. Ничего не соображаю. Все – спать!

Три часа утра. До сих пор не уснул. Кожа горит. В голову лезут всякие гадости. Все время встаю и смотрюсь в зеркало. На работе буду клевать носом, пойду, постараюсь уснуть. А то на стройке спать – проще сразу помереть.
Так и не уснул. Все же решил идти на работу, хотя жуть как не хотелось. Чистил зубы и смотрел на тату. Вроде ничего не изменилось. Но все-таки, кажется, лапы выросли еще. Решил перестраховаться, чтоб уж наверняка узнать. Взял фломастер и обвел контуры. На работу не пошел. Потом что-нибудь придумаю. С прорабом договоримся.

Спал до пяти часов. У наших рабочий день закончился, а я только проснулся…Опять смотрелся в зеркало. Черт меня дери, но я не ошибся. Татуировка меняется. Там, где на шее висит крестик, линии прогнулись и обошли его стороной. Лапы стали еще ближе к сердцу, и когти удлинились. Не знаю что делать? Кому показать? Родилась дурная мысль – пойти в салон и набить крест на сердце. Клин клином вышибают. Может поможет? Для храбрости можно и пропустить…

ПРОКЛЯТЬЕ!!! Встал поздно, на работу опаздал. Но главное – на груди красуется ПЕРЕВЕРНУТЫЙ крест!!! Оденусь, пойду в салон к мастеру. Что за дела такие?!?!?!...

Я НИЧЕГО НЕ ПОНИМАЮ! Мастер сказал, что я САМ попросил нарисовать перевернутый крест! А я ни черта не помню!

Вчера опять пил…Умираю с похмелья. Разбудил телефон. Звонили с работы. Послал их. Меня тоже послали…Спал в кофте. Наверное, надел вчера вечером. Надо проверить, но не могу себя заставить. Боюсь того, что увижу…
Так и есть.
Задрал кофту и все стало ясно. Она изменилась. Одна лапа сжимает крест, вторая поддерживает его словно ребенка.
Я в ярости!!!!
Проклятый мастер, убью сволочь.

…Боже, я действительно собирался это сделать. До меня дошло только, когда я стоял на кухне и выбирал нож…Ничего не могу придумать. Все же схожу в салон, и добьюсь от подлеца ответа. Убить не убью, но если и дальше будет отпираться – по морде дам.

Чертовщина какая-то. Салона нет. Дверь заперта. Окна в пыли, словно год не мытые. Внутри хлам строительный. Еще вчера, там чистота была стерильная…Место я не мог перепутать.

Перестал выходить из дома. Никому не могу рассказать о том, что со мной происходит. Никого не хочу видеть. (Как будто от этого станет легче). Мой дневник – последняя связь с миром. Теперь пишу в блокноте, что бы всегда был под рукой. Вклеил в него старые листы, начиная с проклятого шестого числа. Буду записывать все.
Сижу и пишу…
Всю ночь спина горела так, что думал сойду с ума. Хотя, мне это уже не грозит. В одну реку дважды не войти. Новые линии на спине пересекаются, образуя непонятную мне криптограмму, и тянутся к ногам. На груди ничего не изменилось. Весь день смотрел телевизор и пил пиво.
Иду спать.

онйачулС литемаз юинил ясюущунят оп уклытаз ьрепеТ атэ янгиф у янем ан еволог одаН ьтирбс сыолов и ьтертомсоп
Сел писать и не поверил глазам. В дневнике – новая запись. Перечитал написанное. Неужели это написал я? Не помню. — С трудом заставил себя писать нормально. Хотел переписать. Зачем?
На голове – ужас. Сначала коротко остриг волосы ножницами, остальное сбрил простой бритвой. Несколько раз порезался, кровь так и не остановилась. Умру от потери крови. После увиденного – не страшно. На голве Щупальца впиваются в голову.
Все больше не могу. Оденусь, натяну кепку, схожу в магазин. Куплю водки. Много водки. Чтобы на дольше хватило.
Сегодня вряд ли что-нибудь запишу.

Пишу прямо у магазина. Прохожие смотрят как на психа. А я и есть псих: продавщица, услышав мой заказ, спросила – « что за праздник?» Чуть не разбил бутылку об ее голову. Пишу, и опять хочется это сделать.
Пора домой.

Пью

Ночью чуть не обделался. Открыл глаза, а у кровати кто-то стоит. Подскочил – никого нет. Показалось? До сих пор дрожу.
Начались провалы в памяти. Словно меня выдергивают из тела, как прихожу в себя – так ничего не помню. Горит лицо. Убрал все зеркала. В ванную не захожу, специально, чтоб не смотреть в зерк
Был провал. Причем обрубило внезапно, прямо во время письма. А очухался возле магнитофона. Включен приемник. Помехи из динамиков – словно шепчет кто-то. Раздолбал к чертовой матери. На частоту даже не посмотрел.
Все-таки зашел в ван

Татуировка уже на ногах. После лица, думал ничего хуже не будет. Но эТО.

НА НОГЕ

Снова был в «яме беспамятства». Очнулся – точу нож. Увидел в блокноте «НА НОГЕ», не могу себя заставить посмотреть.
НЕ буду!

Провал

Провал

Проснулся, на ноге бинт. По будильнику понял, что уже двадцатое. Включил телевизор и сверил с программой. Все верно – двадцатое. 18 и 19 написал «провал». Бинт чистый, значит ничего себе не резал. Надо посмотреть.
НА НОГЕ ГЛАЗ!
Он движется. Не могу пис
Долго бил по нему, стало чуть лучше. Но все равно не могу писать, когда он пялиться на меня. Я знаю! Он лезет мне в голову, хочет увидеть мои мысли! Вспомнил зачем точил нож.

Ночью под кроватью, кто-то зашевелился. Включил свет. Больше не спал.
Эта сволочь, мне подмигнула. Под глазом намечается рот. Больше откладывать нельзя. Выпил, но руки все равно дрожат. Обложил голень льдом. Жду, пока онемеет. Включил паяльник, потом прижгу рану.
Неужели я серьезно?

Умираю. Больно!

Впервые поел за последние двое суток. Кончились продукты. Никогда не смогу есть кетчуп.

Днем сделал засов на двери в шкафу. Внутри. Буду в нем спать, ибо из-под кровати
Надо повесить внутри лампочку. Обязательно.

Шкаф оказался отличной идеей. Ночью снаружи, кто-то ходил. Шлеп-шлеп…Утром кровать валялась перевернутой.
Каждый день начинаю с прочтения дневника. Ничего не помню. Прошлая жизнь, какая она? Зря выкинул старый дневник.
Днем зазвонил телефон. Поднял трубку, а там какая-то бабка хрипатая. Вот что сказала: «В наш мир тварям нет свободных путей. Печать на теле открывает им дверь. Где был человек – остается сосуд. Мертвые мертвых для рождения жрут.» Я потребовал, чтоб она объяснила что происходит. Что со мной творится. Она словно и не слышала. Сказала еще: «Гнилое нутро примет семя его» и все… Трубку не повесила но больше не отвечала, как я не просил.
Температура поднимается с самого утра. Тело горит изнутри. Провалы стали почти постоянными. Целый день делаю всякий бред, и только к вечеру узнаю об этом. Мне становиться жутко, когда я смотрю, во что превратилась квартира…

Ночью намаялся. Все тело горело жаром. Тот-из-под-кровати пытался вломиться ко мне в шкаф.. Но я предусмотрительно сделал внутри ручки. Пол ночи тянул их на себя.
День. Все тело в татуировке. Она дышит. Шевелиться. Похоже на мышцы. Я весь красный, словно с меня содрали кожу. Убрал все зеркала. Пару разбилось. К черту, все равно семь лет не проживу.
Зачем я это пишу? Если кто и прочитает, все равно не поверит. С ужасом жду ночи.

Что было ночью не помню. Жар наконец прошел. Стало чуть легче. Целый день просидел в туалете. Тянет тошнить. Но нечем. Живот надулся. Наверное так пухнут от голода. Есть очень хочется. В холодильнике пусто. На улицу не выйти. Что делать?
Вспомнил про отрезанную лодыжку. Нет! Никогда!
Ура! Придумал!
Был провал. Вспоминаю, что придумал. А! Позвонил в справочную, узнал телефон пиццерии. Записал на тумбе у телефона, чтоб не забыть. Вспоминаю свой адрес.

Я – убийца! Проснулся, побродил туда-сюда. Случайно открыл холодильник, а там… Бедный парень, неужели это я сделал??? Не может быть!

Убью себя.

Спал в зале. Проснулся и ничего не помнил. Не имени, ничего — А-Б-С-О-Л-Ю-Т-Н-О Н-И-Ч-Е-Г-О! Как зомби. С трудом начал читать дневник. Пока вспомнил буквы, слога,- прошло пол дня.
Вся одежда в крови. Я понял, чего хочет Тот-из-под-кровати! Ему нужен мой дневник! Это же единственное доказательство его существования!
Стучат в дверь. Не открываю.
Собираются ломать дверь, чувствую.
Если это ОН, я его убью! Вот только возьму нож.
И надо спрятать дневник. Хорошенько спрятать…

На площадке двое милиционеров стучали в дверь.
Соседка – жуткая старая бабка лет под девяносто - рассказала, что парень из доставки действительно вчера вошел в квартиру, и предупредила, что хозяин не в своем уме. За дверь не выходит. Напивается и орет благим матом. А в последнее время, «баба у него кака-то по ночам визжит, словно ее вдесятером оприходвают».
Этого более чем хватило, чтобы взломать дверь. Тем более, внутри кто-то был, но так и не соизволил открыть, несмотря на все предупреждения.
- Мерзкому созданию – мерзкое создание. - пробормотала бабка.
- Простите что вы сказали? – не расслышал милиционер. Бабка жутко хрипела, видно простудилась. Или курила как паровоз.
- Осторожней, сынки, там. Ежели что, так стреляйте. Хлопчик тот с доставки то, точно внутри. Со вчерася еще…
- Ладно. Макс, ломай дверь, – милиционер достал пистолет.
Макс, его напарник, ударил в дверь плечом. Потом еще раз ногой, опять плечом…
Дверь, наконец, не выдержала напора и слетела с петель. Макс по инерции влетел внутрь и распластался на полу. В нос ударил гнилостный запах. Из-за поворота на кухню выскочил человек с ножом в руках. Мгновенно перескочил прихожую, хоть и ковылял на одну ногу. Он замахнулся. Макс попятился назад. Но нож приближался слишком быстро.
ТАХ – голова нападающего откинулась назад, оросив обои багровыми брызгами.
- О, Господи… - прошептал милиционер. Пистолет дрожал в его руках… - …Я убил его?
Макс проверил пульс. Хотя тут и так все было ясно.
- Да, Олег, ты убил его. ЕЕ – поправился милиционер.
- Что?
- Это женщина.
- Ты уверен?
Макс, поморщившись, оттянул штаны на трупе.
- Уверен. Она к тому же, похоже, была беременна.
- О, Боже…
- Спокойно, Олег, ты все сделал правильно. Хоть, и мог выстрелить куда-нибудь еще, кроме головы, подумал Максим. Он достал пистолет и напомнил напарнику:
- Хозяин.
Они разделились. Макс – на кухню. Олег – в зал.
Кругом бардак: в зале все перевернуто вверх дном, окна везде зашторены, горит свет, телевизор рябит «снегом». Олег зашел в спальню – опрокинутая кровать, разбитый шкаф, обои содраны, на полу выцарапаны странные знаки, на потолке – похожие, только нарисованы копотью. Вокруг разбросаны вещи, одежда, книги. Только хозяина не видно. На кухне его напарника громко вырвало.
- Макс? – позвал он.
- Доставщик в холодильнике… - услышал Олег. – Хозяина квартиры срочно в розыск…

Патологоанатому никогда не приходилось видеть столько непонятных, необъяснимых вещей.
Во-первых, зародыш.
Такой гадости и в фильмах ужасов не показывают. Петр Афанасьевич через месяц собирался на пенсию, и за свою практику повидал всякого. Но сегодня его вырвало. Он долго еще не мог приступить к обследованию неродившегося урода. А, когда все же пересилил себя, то обнаружил неимоверное количество отклонений. Начиная с «вывернутых» в обратную сторону суставов, и кончая деталями, которые ни как не увязывались с анатомией человека. Вместо рудиментного копчика болтается вполне полноценный хвост, кожа покрыта черным пушком, нос гротескно задран кверху, как у свиньи, Но самое загадочное было в одном из глаз. Точнее в отсутствии глаза. Его не просто не было. Его удалили. Вырезали. О чем и свидетельствовал грубый шрам на его месте. И это притом, что зародыш находился в утробе. А на теле матери отсутствовали следы какого-либо хирургического вмешательства, если не считать ампутированной голени.
Во-вторых, сама «мать».
При обследовании тела «женщины», он обнаружил татуировку чуть ниже затылка в форме орнаментного круга. Хотя, когда он пять минут назад перекладывал тело на хирургический стол, он мог бы поклясться, что из круга выходят черные линии, подобно солнечной короне. Но не татуировка ввела патологоанатома в состояние легкого ступора – ему могло и показаться. Внутри тело сгнило. Как если бы человек лежавший перед ним умер около трех-четырех месяцев назад. При обследовании гортани патологоанатом обнаружил кадык, или «адамово яблоко», как его еще называют. Тело лежавшее перед ним на столе на половину было мужчиной, на половину – женщиной. И это не было результатом пластической операции, уж это он понимал. По-крайней мере, люди таких не делают.
Нужно обязательно это кому-нибудь показать. Собираясь домой, Петр Афанасьевич вспоминал номера телефонов друзей и коллег по университету, он должен был им это показать... Через пятнадцать минут его собьет автобус, а морг к утру сгорит со всеми телами, но он ничего этого не знал, а потому с легчим тревожным чувством провернул ключ, запирая за собой дверь.

:Laughter: Оказывается, тут все на Кинге выросли))) Это здорово,я тоже его читал, но сравнительно немного..Но я собираюсь прочесть парочку его романов, когда дочитаю сагу о Тёмном Эльфе.
Скоро прочитаю рассказ Knotter а , и скажу, что и как.....

Superman
Там существенно ничего не поменялось. Просто хочу спросить. как, вообще, читается? Просто когда чужие рассказы читаю, кажется что написано просто супер...А когда свой, кажется что ерунда какая-то, и чего то не хватает....)))))странное ощущение
Я на самом деле сделал всё, что смог с этой главой.... Не знаю, если что не так, я уже в тупике....Что же тогда надо, что бы произведение было достойным?

Не вкоем случае, Asche! Пиши, продолжай писать этот, так хорошо начиналось все! Да, я сразу сказал, где-то я такое уже видел, посему и посоветовал тебе как-нибудь соригинальничать. Придумывай новизну, и не расстраивайся. если я свое там выложу... ух, вот там будет позорище. А что ты хотел? первую главу ведь только выложил! А куда выложил то? Любопытно просто.
А теперь, то. что я думаю по поводу исправленной первой главы:
Надо сказать, стало гораздо лучше. С птицами ты правильно поступил, не вписывались они сюда, имя для девчонки наконец-то придумал, причем удачное, говорящее такое, начало впихнулось органично, осталось только ликвидировать мелкие недочеты, и все будет хорошо. Я перечислю то, что мне, скажем так, показалось странным:
«Он был крепкого телосложения, с каштановыми вьющимися волосами до плеч. Его усы и борода были чуть тронуты сединой. На нём была наполовину распахнутая легкая рубаха, за всё это время плотно прилипшая к спине, и поношенные серые штаны,» - вот, описание мне показалось не очень удачным, «у него было», «его усы были»… ясно, что я хотел показать? Стоило не просто описать его приметы, но смешать, так скажем, их с действиями, например: «Каштановые волосы Морана причудливо заигрывали с легким ветерком, хотя наполовину распахнутая рубаха плотно прилипла к спине…» - ну, конечно не прямо уж так, но что-то в этом роде.
«Рубаха, наконец-то полностью отделившись от спины, стала дико резвиться, будто под неё запустили бешеного зверя. Волосы с бешеной скоростью устремлялись вперёд, попадая в глаза, принуждая Морана снова и снова щуриться» - излишний динамизм и волнение в этой сцене. Как мне кажется, стоит заменить такие слова, как «дико резвится» на что-нибудь по мягче, да и бешенного зверя из рубашки следует вынуть, ветер то умеренный, а там как будто ураган под рубашкой бушует, потом, «волосы с бешенной скоростью устремлялись вперед», это под стать стрелам с бешенной скоростью во врага устремляться, а не волосам, терзая несчастное лицо Морана.
Описание ярмарки по прежнему кажется слегка перетянутым, но знаешь, я знаю, что ее очень оживит! Слова песни, что пели «яркие во всех отношениях певцы»! В «Волках Кальи» Стивена Кинга была песня «Кам-кам-каммала, рис я сажала…», вот. Нужно что-то похожее, только про праздник лета. Если сам с рифмой не очень дружишь, попроси кого-то, но, trust me, это поможет.
«О да, да, да, да», - одно «да» лучше убрать, произнеси вслух три раза и четыре. Так вот, первый вариант будет приемлемее.
«Повернув голову налево, он увидел девочку, на вид не старше него. Её большие глаза светло-зелёного цвета, смотрели прямо на него» - вот и зови ее тогда девочкой, или девчонкой, на протяжении всего произведения, а не девушкой. А то ощущение, что она гораздо старше Рона.
«…когда дверь с неблагоприятным для ушей звуком быстро отворилась» - лучше употребить «с неприятным», неблагоприятной бывает погода для самочувствия. А звук должен быть именно неприятным.
Вот и все, это все, что я обнаружил, друг. Очень-очень жду вторую главу, и желаю совершенствоваться и не наступать на старые грабли. Asche, а это твой рассказ какой по счету, если не секрет?
Надеюсь, я помог в твоем нелегком деле…

В стиле Кинга??? Уау, уже читаю!!!

Knotter,
«Тату» просто класс. Честно. Давненько такого не читал. Критиковать не буду. Лишь выражу эмоции. Бред, завязанный на дьявольском числе. Прими это за комплимент, нежели за оскорбление. На Кинга и вправду похоже. Но разительно отличается. Твой сюжет лучше, чем сюжет «Омэна». Мрачно. Отвратительно. Пугающе. Это тоже все комплементы. ишиП в мокат елитс, и ьшедйос с аму. Если будет свободный час, прочти мое произведение, «Как я сошел с ума», что я сейчас выложу. От это точно бред сивой кобылы. Правда обьемный. Может понравиться. И выкладывал я «Вершитель чужих судеб» где-то выше. Прочти и его тоже.

Я собирался сделать еще один цикл, на подобие мое "Перчатки вора". Планировал пять рассказов объединенных числом 666. Сейчас написано два рассказа: "Тату" и "29А", еще два дописаны на половину. Но т.к. взялся за "Обелиск" времени на них не остаеться. Не знаю когда закончу.

А пока предлагаю вашему вниманию "29А". Это киберпанк.

29А.

Pull your hands away
I'm gone - goodbye - it's so depressing
Withering away
Take a look - inside - my soul is missing
All I have is dead, so I'll take you with me
Feel like I'm erased - so kill me just in case
…
I'm not supposed to be here
I'm not supposed to be
Slipknot. «DisasterPiece»


Еще утром его жизнь искрилась всеми цветами радуги и сочилась стерео звуком. Его дочка готовилась встречать седьмой день рождения, жена пекла ее любимый яблочный пирог без консервантов и плодозаменителей. А под матрасом схоронилась сотня грамм первоклассной дури - 29А, более известная, как Перхоть Дьявола. Он еще ни разу не пробовал этот порошок.

…Гребанная наркота. Сколько раз он пытался завязать с этим дерьмом. Но «маленькое пристрастие», как он его называл поначалу, незаметно для него самого переросло в железную хватку, которая душила его, словно котенка, крутила и извивала, требуя дозы. А доза стоила денег, которых он не мог себе позволить. Поэтому он и упер чертов пакет с порошком. Там было много этой дряни, и он надеялся.., хотя, не хрена он не надеялся, он просто взял да и спер проклятый пакет… Большой такой свернутый кирпичиком пакет. Его бы надолго хватило. Часть можно было продать, тогда он сможет позволить себе новый 3D-телевизор; жене – стиральную машину, или даже андроида домохозяйку; а дочери, в подарок на день рождения, - кукольный домик с программируемыми жильцами.
И черт с ним, с Марком! Он найдет себе другую работу в другом городе.
У него будет целая куча денег. Нескромно Большая Сумма.

…Деньги, конечно, не малые, но, твою мать, они ведь не стоят и одной десятой жизни его дочери. Хренов пакет, разве стоит он того, чтобы убивать, отнимать чужие жизни? НЕТ, совсем не стоит. И уж это он понял прекрасно. Понял, когда нашел жену и дочь мертвыми в разкуроченой, перевернутой вверх дном квартире. Какого черта трусливые подонки не дождались его. Ведь можно было спокойно поговорить, видит Бог, он отдал бы им все, вернул наркоту. Даже отдал бы больше, заработал и отдал, сколько бы они не сказали. Но они не стали ждать, они ничего не нашли и убили его близких.
Его семья была спасательным кругом, благодаря которому он еще не захлебнулся в море блевотины, которую представляло его существование. Бывало, он барахтался, дергался и, как дурак, вырывался из их терпящих рук.
На этот раз он дернулся слишком сильно…
Теперь их нет рядом...
Никто его больше не держал, и он пошел ко дну.
Но он ведь не собирался тонуть один?
Нет.
Есть еще пара мудаков, которых он должен взять с собой. В аду им давно уготовано место, как и для него самого.
В тот день он по наитию взял пакет с собой, но так и не шырнулся.
Теперь же всю дурь пришлось продать, чтобы оплатить операцию. Нет, не за клонирование. Без матрицы сознания получаться лишь точные физиологические копии его жены и дочки. Они будут как спущенные воздушные шарики, которые надули вновь. Но раньше шарики были заполнены гелием и тянулись вверх, а теперь их накачают обычным воздухом, и они будут висеть мертвым грузом в руках. Разуметься, генетики могли воссоздать их образ на основе его воспоминаний. Но нужны ли ему тусклые призраки оживших воспоминаний. Нет, тех людей, которых он любил, уже не вернуть…
Основная часть проклятых денег ушла на имплантацию. Искусственная мускулатура, пара лезвий и порт для инъекций. Остальное - на дозу AG18 (препарата ускоряющего процессы восприятия и улучшающего реакцию), два доисторических пистолета Desert Eagle, и маленький бонус - если вдруг ситуация выйдет из под контроля.
Когда хирург узнал, что он собирается утопить логово Марка в крови, то предложил установить маленький подарок, так сказать, за счет фирмы. Видимо у того были какие-то свои счеты с мерзавцем.
Чуть больше недели пролежал он в подпольной лаборатории, пока тело привыкало к новым органам. Сегодня же вечером он будет готов осуществить все задуманное. У него было время обдумать свою месть.

В семь вечера, когда лампы на небокуполе переключились на вечернее освещение, он был у склада. Федералы частенько засылали сюда своих шпионов. Но ни одному пока не удалось то, что получилось у Франка, а именно – вынести исходник 29А. На «рынок» поступал уже готовый товар, на основе которого нельзя определить препараты послужившие основой наркотика, а так же невозможно выработать «антинаркотик» - препарат «убивающий» зависимость.
Ну что ж, сегодня твой звездный час, Франк, сказал он самому себе.
«Фарш из Марка, Бурого и десятка парней, имен которых я не знаю» - так называется блюдо, которое он сегодня подаст дьяволу на ужин.
Франк достал колбу с AG18, сорвал предохранительный колпачок и вставил в порт на затылке. Металлические губки обхватили стекло, встроенный шприц высосал препарат и впрыснул его прямо в мозжечок. Его предупреждали, что будет больно, но что бы ТАК. От боли он потерял ориентацию. Белая пелена заслала глаза. Он облокотился о стену обеими руками. Его вырвало, быстро, почти безболезненно. Препарат начал действовать. Боль скрылась за занавесом и ушла за кулисы. Мир приобрел невиданную контрастность. Он видел все крупинки кирпичной стены, видел четкие линии клеток на своих руках. Ветер подхватил обрывок газеты у его ног и с шелестом потащил его по тротуару. Клочок двигался так медленно, что Франк легко успевал прочитать написанные на нем новости.
Он зарядил оружие и спрятал пистолеты за пояс, прикрыв их рубашкой. Способ старый, но никем не отмененный.
Его план был туп до безобразия: подойти к охраннику и добиться встречи с Марком. А дальше действовать по обстоятельствам. За время проведенное в лаборатории он часто представлял, как разрывная пуля входит в глаз Марку, или в его живот, или сначала в живот а потом в голову, нет лучше в живот, чтоб помучался, или … Короче, вы поняли: основным его занятием было придумать наказание, а как его осуществить… В эти подробности он не вдавался.
У дверей стоял Бурый. Здоровый «шкаф» с выжженным угрями лицом, постоянно жующий сигару. Бурый носил старые вышедшие из моды носовые фильтры на ремешке. Дизайн придавал устройству вид клоунского накладного носа, а два ноздревых клапана, открывающиеся и закрывающиеся при дыхании, делали своего хозяина похожим на разъяренного кабана. Франк не знал, почему парня прозвали Бурым, но по интонации и тону кличка очень даже подходила.
- Что надо, наркот? Вали отсюда!
- Мне нужна доза, - ляпнул Франк первое, что пришло в голову.
- Совсем оборзели торчки. - Бурый говорил как в замедленном кино, слова растягивались, рот его двигался плавно, так что можно было пересчитать все пломбы на зубах. – Я что похож на дилера?
Франк уже собрался наплести какой-нибудь чуши, когда Бурый вдруг осекся:
- Погоди-ка, да ты ведь тот лох, который обчистил Босса. Ты где пропадал, оболтус? Марк всю неделю тебя разыскивает. Тебе повело, что ты сам объявился. Если бы тебя нашли парни Босса… – Бурый провел пальцем по горлу и открыл дверь. – Раз уж ты смог вынести товар, дорогу найдешь сам. Или тебя проводить?
Да я пройду к нему с закрытыми глазами, подумал Франк. В своем воображении он тысячи рас проделывал этот путь.
Бурый уставился на него. Кончик сигары то вспыхивал алым, то вновь потухал. Пепел сорвался и долго-долго падал вниз. Франк, наконец, сообразил, что от него ждут ответа, и кивнул:
- Доберусь, как-нибудь.
- Отлично. Тогда топай.
Вспомнив о некоторых своих обязанностях, Бурый выплюнул сигару и схватил Франка за плечо, не дав ему войти:
- Стой! Я забыл тебя проверить. Ты вон без маски, мало ли какой заразы нахватался. Может ты, вообще, мутант.
Охранник достал шприц, напоминающий одноручный бластер с монитором вместо оптики:
- Подыми рубашку, мне надо взять пробу.
Франк опешил. Под рубашкой – пистолеты. Эсли Бурый сейчас их отберет…
- Ай, - не дождавшись ответа, Бурый сам задрал рубашку Франка, - парень, да ты никак музей ограбил…
Франк не собирался убивать Бурого сейчас, его главной целью был Марк, а охранника можно было убрать потом, он бы сам прибежал, услышав выстрелы, но наш любитель сигар не оставил ему выбора. Франк подпрыгнул, схватил Бурого за голову. Лезвия высвободились из подкожного мешка под запястьем и выдвинулись вперед на двадцать сантиметров. Бурый даже не пикнул, когда они пробили его голову. Все вышло гораздо лучше, чем Франк мог надеяться. Один уже мертв, а Марк и не догадывается о его приближении.
Почувствовав теплую кровь на своих руках, Франк вышел из себя. Он уже убил одного из учинивших расправу над его семьей, а облегчения как не было, так и нет. Ярость, и только ярость правит балом. Как он хотел распотрошить ублюдка, расчленить его, пошинковать на куски, чтобы, сука, знал, как нехорошо разбивать головы семилетним девочкам.
Франк втащил тело в ангар, положил его за горой ржавых труб. Раньше, очень давно, здесь находился завод по производству разной строительной продукции. Молчаливые станки застыли в бездействии: трубопрокатные, гнутьевые, фрезерные, прессы, печи, и еще куча оборудования, о назначении которого Франк понятия не имел. Отличная комната пыток, можно попробовать запустить станки и провести для Марка экскурсию. Но от этой заманчивой идеи пришлось отказаться. Много шума и мало толку.
Франк направился к секретной двери, потом вспомнил о чудо-шприце, оставшемся снаружи. Он вернулся и подобрал его. Вот еще один возможный инструмент возмездия, да восхвалим нано-технический прогресс, подаривший миру столько новых орудий убийства, но так и не решивший проблему Глобального Загрязнения.
Можно высосать шприцом глаз Марка, а потом впрыснуть его ему же в задницу.
Франк выбросил шприц в тот же угол, в котором лежал Бурый. Под ногами хрустели мелкие камешки и годовая пыль. Он открыл шкафчик в столешнице станка, приложил палец к потайному месту, подождал, пока прогреется тепловой датчик и откроется дверь. Толстая полуметровая плита отъехала в сторону, выпустив клубы сухого пара. Открывшийся коридор светился стерильным люминесцентным светом. Он вошел внутрь и выстрелил в панель управления. Дверь закрылась не до конца. Но дверь заклинило, а значит живым отсюда никто не выйдет. Если конечно не протиснется в оставшуюся щель шириной с коробок.
Выстрел не остался не замеченным. Кто-то включил тревогу и весь бункер теперь предупрежден. Но это не беда. Никуда они не денутся.
Он начал свой последний путь.
Франк шел, попеременно заглядывая то в правые, то в левые двери. Он убивал всех. Расстреливал охранников, резал беззащитных рабов, колдовавших над препаратами, громил нагромождения колб, пробирок и прочей ереси. Слезы текли по лицу, он выкрикивал имя Марка и со все нарастающим ожесточением терзал плоть встречавшихся на пути людей и дроидов, не обращая внимания на пули и дротики впивающиеся в тело. Он ждал удовлетворения, чувства праведности содеянного, но оно и не думало приходить. Шар разочарования рос внутри. Он вот-вот лопнет, вот-вот выплеснет всю не вмещающуюся злобу и ярость. Он хотел получить насыщения, но его жертвы не могли дать ему ничего, кроме своих жизней.
Он толкнул дверь в кабинет Марка ногой. Марк и еще один незнакомый Франку человек соорудили баррикаду из перевернутых столов. Франк выстрелил несколько раз. Отдача медленно подбрасывала стволы оружия, пули одна за другой вылетали из пистолетов. Он стрелял с такой скоростью, на какую вообще были способны устаревшие механизмы его оружия. Первые пули проделали дыру в столе, следующие – в животе незнакомца. Тот повалился на пол, стараясь удержать вываливающиеся кишки. Еще одна пуля разворотила ему голову.
Флэпп…
На месте плеча появилась запекшаяся рана. Рука с зажатым в кисти пистолетом хлопнулась на пол.
Флэпп...
Франка откинуло к стене. В правом боку образовалась выжженная дыра. Он выкрикивал ругательства, все бранные слова, какие только знал…Черт, это конец.
Марк поднялся, выбрался из-за стола. Он носил кожаную куртку и черные джинсы. На лице красовалась эмоциональная татуировка, превратившая его лицо в оскаленную морду пантеры. Длинные искусственные волосы стянуты хвостом. В руке он держал блестящий хромом бластер.
Франк попытался выстрелить. Марк отстрелил ему вторую руку:
- Что ты натворил, придурок! – сказал наркобарон, вскинув руки, - ты даже не понимаешь, как ты, хрен тебя дери, ошибся! – проорал он, тряся бластером перед лицом Франка.
Франк не упустил такой возможности и плюнул в рожу убице:
- Это тебе от моей дочки!
Марк вытер лицо рукавом:
- Я не заслужил этого плевка, ты, обдолбаный торчок!
Он попытался успокоиться, шумно выдохнул и сел на заляпанный кровью ковер, рядом с Франком.
- Франки, - продолжил он, обтерев пятерней свою бороду, - ты ведь был нормальным парнем. Я доверял тебе, поэтому ты и получил у меня работу.
Его татуировка изменила цвет, теперь это была белая японская маска:
- Ты амбициозный человек, ты далеко пошел бы. Мне нужны такие люди. Но, видно, я ошибся в тебе. Так же, как и ты во мне.
- Марк, ты дерьмо, в этом не может быть ошибки… - прохрипел Франк.
Марк на секунду закрыл глаза.
- Все так, все так… Да, я делаю наркоту, но, по крайней мере, я стараюсь остаться чистым перед собой. Может ты и не знаешь, но 29А - сущая отрава.
- Не может быть, а я то, дурак, думал ты тут конфетки производишь… - вставил Франк.
Марк не обратил на него никакого внимания и продолжил:
- ...я зарабатываю кучу денег для борьбы с правительством, которое перекрывает все вентили для таких, как мы с тобой. Там, - он тыкнул бластером вверх, - в Надстройке, они сидят на веранде под открытым небом. Настоящим небом, ты понимаешь! Они покачиваются в кресле-качалке, попивают натуральные вина из широких бокалов и смотрят порно, в котором грязные панки дрючат наших дочерей во все дыры!
- Не говори так о моей дочери!
- Извини, я не..
- ИЗВИНИ? Прости, я не ослышался? Ты просишь прощения за то, что выставил мою малышку шлюхой, или за то, что УБИЛ ее?!!! Свинья!
Франк лягнул ногами, но Марк вовремя отскочил в сторону.
- Я не убийца, Франк. Я революционер. Один из тысячи людей, которым надоело выводить тлю из волос и носить в носу фильтры, в то время, как богачи бесятся с жиру и сливают свое дерьмо нам на головы, как в какую-нибудь канализацию! Ни один грамм отравы я не продал своим. Весь порошок уходит наверх! Я борюсь за права Старого города, а не убиваю детей!
Маска-татуировка на лице Марка исчезла, его натуральное лицо предстало Франку, который слушал, и не верил не единому слову. Заставлял себя не верить.
- ...твою семью. Я распорядился насчет тех ублюдков, которые это сделали. Мои парни искали, хорошо искали. Сразу, же стало ясно, что работали профессионалы. Никаких следов, ничего…
Франк проваливался в забытье, то ли от полученных ранений, то ли от транквилизаторов, которыми стреляли дроиды. Он смотрел на торчащее из ран белые кости, а где-то очень далеко говорил Марк…
-...ешь не верить. У меня тут свои интересы. А до сих пор не знаю, кому понадобился препарат. Все знали, что ты вынес пачку. Слухи расходятся быстро, к сожалению… Франк, я должен знать, кому ты его продал.
- Аппендикс… - из последних сил прошептал Франк.
- Что?
- … Бомба… - глаза Франка застыли. Сердце дрогнуло и остановилось.
- О, Господи! – Марк рванулся к запасному выходу.
Вовремя. Ударная волна захлопнула за ним тяжелую бронированную дверь.


В подпольной лаборатории федерал передал деньги хромому хирургу:
- Отличная работа, Питер, – его голос искажался фильтрующей маской, - Нам просто повезло, что этот недоумок сам пришел в наши руки. А маленькая ампендикс-бомба решила все проблемы. Я уже был на месте взрыва, там камня на камне не осталось. Это была отличная идея, начальство оценило ее по достоинству. Вы поймете, пересчитав деньги… Вот только зря, вы бабу с девчонкой убили.
- Что поделать, нам свидетели ни к чему. – Прохрипел хирург.
Федерал, не снимая перчаток, протянул руку :
- Поздравляю с нашим успешным сотрудничеством. Теперь мне пора.
Он собирался идти, но хирург не отпустил его руку.
- А как же моя дочь, вы обещали устроить ее на работу в Надстройке.
Федерал силой высвободился от крепкой хватки:
- Мы работаем над этим…
- Не думаю. – Раздался голос из темноты.
Мужчина вышел под свет ламп.
- Франк, не может быть… - хирург потянулся к столу с инструментами.
- Нет, не Франк. Но он просил передать кое-что, - сказал мужчина.
Лицо Франка исчезло. На его месте появилась красная маска палача, и мужчина выстрелил.
Раз.
Еще.
Еще.
Еще и еще…
Целый час по помещениям лаборатории разносились крики, но никто не спешил на помощь.
Целый час – только крики и выстрелы.
Флэпп...
Флэпп…
Флэпп…
…

Во приклоьно чувак написал http://www.liveinternet.ru/users/1035094/post15455482/

Вот продолжение http://www.liveinternet.ru/users/1035094/post17228046/

От модератора: сообщение перенесено в более подходящую тему.

Вот истинное начало моего рассказа... Я решил написать что то неопределённое между фэнтэзи и мистикой..))))) решил так сказать попробовать...

Приветствую тебя читатель. Меня зовут Майкл Фарнсворт. Тебе что-нибудь говорит это имя? Успокойся. Не стоит напрягать память. Конечно, нет. Ты не мог его слышать раньше, если только ты не был моим другом. И вообще, что ты можешь знать обо мне, когда ты находишься там… а я здесь. Возможно, сейчас я и мог бы быть известной личностью, хотя бы в своём городе, не случись со мной этого… происшествия. Чёрт! Всякий раз, произнося это слово, я стискиваю зубы до боли в челюстях, чтобы не сказать большего. Ты спросишь почему? Скоро ты поймёшь это.
Когда-то я был такой же, как и ты: весёлый, жизнерадостный, одним словом человек. Но это было давно. Впрочем, может не так уж и давно. Может год, может два, а может и все десять. Находясь здесь, я потерял ощущение времени, чувство прострации, я… я… мне трудно говорить об этом. Вскоре ты и сам всё поймёшь, прослушав мою историю. Нет, не надо убирать книгу, и браться за один из нашумевших хитов книжных магазинов. Не надо считать меня психом. Я уверен, что мой рассказ будет тебе интересен не меньше других. Сначала представь, что вся эта история случилась со мной на самом деле. Это поможет тебе проникнуться нужной атмосферой. Впрочем, история эта ещё не закончена. Может, я погибну в этом мире, так и не дождавшись её конца. Да, скорее всего так оно и будет. Но я так больше не могу. Кто-то должен услышать меня! Услышать, как я страдаю! Почувствовать мою боль! Извини, сейчас мне и вправду не хорошо. А с другой стороны… Здесь не так уж и плохо. Наконец-то я обрёл свободу и могу делать всё что пожелаю! Да, да, это действительно так. Ты спросишь, что это за место? У меня нет ответа. Потому как затрудняюсь дать точное определение этого… этой реальности. Но я попробую это сделать в процессе.
Ну что, ты готов слушать? Наверняка ты сейчас сидишь в удобном кресле и не спеша, потягиваешь горячий шоколад, издавая звук наслаждения, после каждого глотка. Забавная штука, этот горячий шоколад, ты не находишь? А мне вот повезло меньше. Сейчас я приканчиваю останки очередного урода, которого мне удалось добыть сегодня. Он похож на… Чёрт возьми, забавно однако… я даже не знаю с каким животным твоего мира его сравнить. Но поверь, его тёплая густая кровь, по вкусу ничуть не хуже твоего горячего шоколада. Ну не будем отвлекаться на подобные мелочи.
Вот моя история…

Knotter,
«29А» - определенно один из лучших рассказов, которые я читал в своей жизни. Честно.
Однако возник вопрос: почему после основного повествования, ты всегда переключаешься на второстепенных героев, и деваешь «раскрытие» именно тогда? Это уже третий твой рассказ, в котором я такое наблюдаю.

Superman, не знаю почему так получаеться... Я и не задумывался пока ты не указал.

Некоторое время заброшу все свои работы, говорят я д*** а не писатель. Нужно подумать.

Знаете, господа… и опять я вклиниваюсь в чужую беседу (хотя может, она и меня касается, кто знает). Не вижу причин, по которым в тексте нужно писать о наркомании и подобном. Вы, авторы, вовсе не пытаетесь показать, что это плохо или некультурно; вы пишите, чтобы было. Ага, а потом совершенно спокойно относитесь ко всякой гадости, которую на дух не должны переносить. А после в новостях говорят, что статистика повышается — и это почему же, интересно?

Если сочинение выкладывать в свободный доступ, нужно готовиться к разным отзывам, а среди них будут и отрицательные. Особенно когда рассказ «не без огрехов» (их обычно много), никакой ценности не имеет. Покажите здесь хоть одно произведение, достойное внимания, писатели. Которое _приятно_ будет почитать. Вам указывают на невежество, а вы говорите: «кого я увидел в тебе, не скажу». Потрясающе! Да какая разница, кого.

P.S. Я читала Кинга; рассказы еще те. Не понравилось.

Или наша современность - оттенок этой грязи...

Не так. Господа, вы уже давно вышли за рамки простого обсуждения рассказа. Как сторона, соблюдающая нейтралитет, попрошу вас прекратить спор или перенести его в личку. В противном случае все последующие сообщения на эту тему я буду удалять.

ОК. Тему закрываем, но все таки хотел бы попросить КОГО-ТО прочитать мои произведения и сказать хотя-бы пару слов. Кому не лень, прочтите пожалуйста мои бредни, что были где-то выше...

http://spectr.3dn.ru/publ/2-1-0-6 прочтите кто-нибудь.

Superman
А где именно? щас найду.

Просьба оценить ;)
 

«Неделя на жизнь»

Вылезая из аппарата внутреннего осмотра, мистер Джеймс Картер, среднестатистический мужчина, лет сорока на вид, чувствовал неприятные колики внизу живота, словно кто-то иголками покалывал. И так уже месяц.
К нему подошел доктор, и смущенно потирая переносицу, подождал, пока мистер Картер оденется.
- Ну, что показал осмотр док? – Попытавшись облегчить атмосферу, весело спросил Джеймс. – Здоров как бык?
- Вы знаете, не совсем так. – Невнятно ответил доктор, явно не зная, куда деть руки.
- А, что, что-нибудь серьезное? – Джеймс замер, и серьёзно посмотрел на доктора.
- Вы знаете, наш аппарат – чрезвычайно точная система, и как показали последние несколько лет, практически не ошибается. – Доктор мгновение помолчал. – И она показала, что у вас невропатеремическое обострение.
- Доктор, я не медик, я только знаю, что у меня боли в животе. Вы можете объяснить на пальцах, что это такое?
- Это очень редкое заболевание. – Ответил доктор, нервно покашливая.
- Господи, не тяните док, просто скажите, что я помру через неделю. – Снова улыбнулся мистер Картер, и хлопнув доктора по плечу принялся одеваться дальше.
Доктор молчал.
Мистер Картер посмотрел на него, и улыбка немедленно сползла с его лица.
- Доктор?
Доктор смотрел на него, выпучив глаза, и даже слегка приоткрыв рот. Наконец он справился с собой, и спросил:
- Откуда вы знаете?
- Знаю что? – Холодея от неприятного предчувствия, спросил Джеймс. В низу живота немедленно закололо, тупо и неприятно.
- Осмотр показал, что у вас невропатеремическое обострение, а при нем, человек живет не больше недели.
Мистер Картер обессилено присел на стул.
- Медицина пока не знает пути лечения этого заболевания. – Ответил доктор на невысказанный вопрос.
- Господи. – Прошептал тихо Джеймс, и вдруг вскочил на ноги, схватил доктора за плечи.- Вы уверены доктор? Ваша машина не ошибается? Это не правда, ошибка, случайность, аппарат поврежден, ошибка в программе…
Доктор упорно молчал, ковыряя заусенец на руке, словно не замечая, что его трясли как тряпичную куклу.
Мистер Картер отпустил доктора и снова сел на стул.
- Неделя… - Пробормотал он. – Семь дней, сто шестьдесят восемь часов, так мало… Я не могу поверить…
Потом встал, перекинул через плечо пиджак и пошел к выходу.
- Мистер Картер, вам как-нибудь помочь? – Спросил вслед доктор.
- Скажите, что вы пошутили – это будет лучшая помощь. – Обернулся к нему Джеймс.
- Я не скажу этого. Это правда. – Четко ответил доктор.
Мистер Картер вышел из палаты, не попрощавшись.

Открыв дверь пинком, и напугав грохотом любимую кошку, Картер ввалился в прихожую. Вырывающиеся из его рта спиртные пары свидетельствовали о том, что Джеймс Картер примитивно напился в баре, неподалеку от дома.
Бросив промокший от дождя плащ, он прошел в ванну, и, уронив полотенце, сунул голову под струю холодной воды.
Кожу стянуло жутким холодом и Картер, с мычанием распрямившись, ударился о кран головой. Сдавленно чертыхнувшись выключил воду и ни чувствуя себя ни каплей лучше, вытерся полотенцем.
Кошка выползла из-под шкафа и, подойдя к хозяину, потерлась о его ногу, за что и поплатилась отдавленным хвостом, после чего снова умчалась под шкаф.
Картер снова изрек некоторое количество богохульств и посмотрел на себя в зеркало.
- Неделя. – Подумал он подавленно. На голову давил алкоголь и в голове стоял неприятный непрерывный зуд. Да ещё и в низу живота снова закололо. – Уже меньше. Красуйся рожа в зеркале… потом будешь красоваться в гробу. В официальном костюме и при малом количестве лживо-прискорбных лиц дальних родственников. А кто там у меня? Уроды какие-то… Тетя, которая… которая… лживая дура в общем. И этот. Брат двоюродный. Все стоящие люди меня перегнали, но это ненадолго. А где-то у меня было… пиво в холодильнике было. Животное, ты где? Как твой хвост?
Кошка обижено зыркала из-под шкафа, и вылезать отказывалась.
- Ну и черт с тобой. – Обижено заявил Картер. – Я тебе завидую. Ты дольше меня проживешь.
Вспомнив о пиве в холодильнике, Джеймс двинулся на кухню. Память его не обманула, и через некоторое время он уже глотал пенистое холодное пиво прямо из горла стеклянной бутылки.
- А ведь меня даже оплакать некому будет. – Подумал снова Картер, закусывая пиво одиноким кальмаром. – И никто не скажет, мол, Картер был отличным человеком. Мы будем помнить его всегда. Всегда.
От таких мыслей Картер так расстроился, что разрыдался и кинул уже пустую бутылку в прихожую. Там она звякнула о зеркало, встроенное в стену.
- И пофиг!– Заявил Картер утирая глаза. – К черту всё. Зачем это мне? Чтобы этому хрычу досталось? Как его… брату двоюродному. Имя не помню. Забавно… если бы была у меня жена, она бы помнила. Но у меня нету. Нету жены.
От этой мысли Картеру вообще поплохело. Он достал следующую бутылки и открыл её об угол стола, оставив глубокую царапину.
- Я же сказал. Пофиг! – Посмотрев на стол, утвердительно заявил он и прихлебнул жидкого хлеба. – А вот возьму сейчас и пойду, прогуляюсь! – Пришло ему внезапно в голову. – Точно. Животное, останешься за старшего! Я пойду, проветрюсь, на улице.
Он захлопнул за собой дверь, провернул ключи в замке и, оставив их там, побрел вниз по лестнице, временами хватаясь за перила и грозя карами безымянному двоюродному брату, который сломал аппаратуру в больнице, чтобы он, Картер, умер через неделю.
Бар, с которого Картер начал отмечать загодя свои похороны оказался закрыт. Потоптавшись нерешительно на месте, под моросящим дождем Джеймс пошел дальше по улице, слегка прихватывая фонари руками, и проклиная тот день, когда вообще собрался идти к врачу.
- И зачем я пошел к нему вообще? – Думал он машинально, не напрягая извилины и пытаясь обступать лужи. – Не пошел бы, так жил бы долго и счастливо. Так нет. Угораздило меня собраться таки. Вот из-за своей торопливости теперь и помру. – Черт! – выругался он, наступив ногой прямо в центр лужи. Потом поднял глаза и увидел прямо перед собой работающий бар, медленно освещаемый неоновой вывеской.
Зайдя внутрь, Картер сразу же столкнулся с барной стойкой, приник к ней, как к некоему островку надежности в бескрайнем мире, и, вызвав бармена, заказал выпивки покрепче и побольше.
Уже через час половина бара орала до хрипоты, что доктора как всегда ошибаются, и не стоит брать в расчет уверения каких-то плешивых оборванцев, которые верят этим извергам в белых халатах, а вторая половина бара отвечала, что, мол, доктора несут науку в массы, и дергают больные зубы, потому нет причин им не верить, но Картера очень жалко, мол, загнется мужик в самом расцвете сил.
Сам Картер сидел примерно посередине, и ожесточенно высасывал последние капли из стакана, через пластиковую трубочку.
Потом и он не выдержал, вскочил с табуретки, и принялся втолковывать обеим сторонам, как они ошибаются. Те его внимательно выслушали, покачали сочувственно головами, потом заказали ему ещё выпивки, посадили обратно на табурет и принялись спорить дальше.
Картер рассердился, снова вылез и, обводя всех попеременно пальцем, заявил, что он им всем завидует до колик в животе, и что они будут ещё жить, а его, Картера, скоро сожрут могильные черви.
Все на него дружно обиделись и принялись корить в том, что он опускает руки, вместо того, чтобы бороться, и выжить.
Картер прилюдно плюнул на пол, и шатаясь побрел к выходу.
- Надо по настоящему проветриться. – Думал он, передвигаясь уже совершенно на автопилоте, в сторону дома. – Нужна машина. Ночной ветер быстро выветрит все дурные мысли и хмель из башки.
Машина стояла у дома, как обычно. Картер достал из кармана ключи, обронил их на асфальт, поднял, попытался вставить в дверную скважину, снова уронил. С третьей попытки дверь открылась, и Картер заполз в машину.
Мотор гудел басовито и спокойно, в открытое окно врывались мокрые брызги от недавнего дождя, дворники облизывали стекло, и магнитола зарубила что-то в стиле классического американского кантри.
Тогда Картер тронулся с места и медленно покатил в сторону хайвэя.
- А почему собственно я так боюсь смерти? – Думал Картер, лениво вращая рулем. – Не потому что я боюсь самого процесса. Хотя процесса я тоже боюсь до колик в животе. Чертовы колики! Никуда от них не уйдешь. И всё же процесс страшен. Медленно холодеют конечности, мышцы расслабляются, становится на всё плевать, и вот ты уже не живешь на этой планетке. Но куда же ты деваешься дальше? Я бы не отказался от эксперимента с возвратом, и не за свои деньги. Хотя на деньги мне плевать. Плевать! Всем ясно? Тем более что их у меня вроде и не осталось. Чертовы нахлебники! – Вскипел Картер, вспомнив бар. – Так о чем я? Ах… ну да. Почему я так боюсь смерти? Потому что я ничего не сделал. Ничего полезного в этой жизни. Ни наследников, ни научных открытий, ни счета в банке. Что там должен сделать настоящий мужчина в жизни? Посадить дерево и вырастить сына. Не одновременно естественно. И это… дом построить. Из дерева… нет, дерево отдельно, дом отдельно. Про сына я молчу. Дерево я, помнится, сажал в третьем классе, на уроке биологии. И дом, который шалаш, примерно в том же возрасте отгрохал. И всё. И больше ничего. И родителей я не уберег. – Картер ударил по рули ладонью. Клаксон коротко вякнул. – Черт, вот не стоило это вспоминать. Всё сложилось одно к одному. А собственно говоря… зачем мне ждать ещё неделю и мучаться ожиданием. Чувствую, что я такими темпами к концу недели либо сопьюсь, либо поседею, а скорее всего и то и другое.
Картер заметил, что он уже практически протрезвел, но его колотит озноб. Тем временем дорога донесла автомобиль до хайвэя, и Джеймс вырулил на трассу. Мимо промелькнул дорожный столб с надписью «Шоссе 7»
Картер скрипнул зубами и прибавил газу. Музыка в салоне сменилась с кантри на что-то пессимистично траурное. Разметка под капотом понеслась двумя белыми бесконечными прямыми.
- Ну, вот собственно и конец истории. Дальше будет бесславная гибель главного персонажа в автомобильной аварии. – Совсем уже трезво рассуждал Картер, скаля зубы. – Сейчас… уже скоро. И доктора обломятся. Пациент не проживет больше недели. – Передразнил Джеймс доктора. – Я не проживу и одного дня, назло вам и вашей дурацкой статистике.
Дорога впереди разветвлялась на два отростка, разделенных барьером безопасности. Картер улыбнулся, притопнул газ в пол и свернул на встречную полосу.
Пока дорога была пуста, но в отдалении замечались несколько фар крупногабаритных дальнобойщиков.
- Жизнь хороша. – Думал Картер. – Я сам, сам волен принимать решение, жить мне или умереть! Только я, а не какая-нибудь дурацкая машина, у которой шарики за ролики закатились от перегрузки.
Фуры приближались. Скорость тоже приближалась к максимальной. Машину стало трудно удерживать, она вихляла по дороге, словно подбитый истребитель, валящийся то на одно, то на другое крыло.
Дальнобойщики впереди видимо увидели, кто летит им навстречу, и тревожно замигали фарами.
Картер смеялся. Он ликовал. Ликовал над тем что сам решает свою жизнь, что не нужно ждать и трястись, не нужно тратить бешеные суммы на лечение, что не надо больше будет вкалывать в поте лица, не надо будет ходить к стоматологу, чтобы сделать себе зубы, и на ночь класть их в стакан с водой, не надо будет больше встречаться с людьми, которые в глаза улыбаются тебе, а за спиной корчат рожи и обсуждают тебя со всех сторон, чаще всего с плохих.
Время замедлилось, почти остановилось. Щелчки секундной стрелки наручных часов превратились в редкий бой колокола, отсчитывая безжалостные секунды, отгрызая их от жизни Картера, подволакивая его к краю раскопанной могилы, из которой уже пахло гнилью и веками древности.
Картер направил машину на грузовик, летящий навстречу под сотню. Сам Картер уже давно перевалил за двести миль в час.
Он уже видел расширенные от ужаса глаза дальнобойщика, понимающего, что сейчас произойдет… и в этот момент зазвонил телефон.
Картер решил не расстраивать последнего собеседника в своей жизни и нажал кнопку приема звонка. Больше ничего сделать он не успел…
Машина влетела в радиатор тяжеленного грузовика и сжалась как гармошка, грузовик содрогнулся, но по инерции ещё прокатил эту кучу металла с багажником по шоссе, в обратную сторону.
Картер со стороны смотрел, как дымятся обломки его машины, как водитель дальнобойщика недоуменно вытирает кровь со лба, как на асфальт лениво вытекает из железного гроба липкая струйка темной крови и как лежащий на обочине телефон недоуменно восклицает голосом доктора – «Мистер Картер, вы меня слышите? Мистер Картер, простите ради Бога, но это и в самом деле была ошибка программы, вы здоровы. Мистер Картер, что с вами? Ало! Джеймс Картер! Ошибка, вы слышите»?!»
- Это всего лишь ошибка. – Улыбнулся мистер Картер, среднестатистический мужчина лет сорока на вид, и через мгновение исчез, растворившись в безграничном пространстве небытия.

Попыталась прочитать. Вроде, даже какие-то проблески интереса поначалу наблюдались. Но вскорости так заблудилась в словесной мякине, что махнула рукой и бросила чтение. Как черновик черновика сойдёт. Но работать тебе ещё и работать...

Ок =)

Когда разбитый кулак окончательно перестал ощущаться как единое целое, Майк понял, что пора заканчивать.
Отпущенный на свободу громила, не воспользовался свободой перемещения, а тихо сполз под стол, пуская пузыри.
Дверь в туалет оказалась поблизости, и Майк направился туда, пытаясь оттереть потеки крови на стильном кожаном пальто. Конечно пальто следовало снять перед тем, как начать бить морды, но сожалеть об этом было уже поздно.
Стайка наркоманов испуганно сорвалась с места и забилась в дальний угол обширного помещения. Презрительно скорченная гримаса Майка показала, что они ему в данный момент совсем неинтересны.
Из крана полилась мутная жижа вместо воды, но Майк к этому уже привык. Зачерпнув пригоршню воды, он выплеснул её на окровавленное лицо. Все ссадины и порезы тут же взвыли зубной болью, но это было даже приятно, так как помогало собраться с мыслями.
Естественно ни салфеток, ни прочих атрибутов цивилизации в этом туалете не было, да и быть не должно было.
Стайка нариков в углу снова запищала. Майк уже хотел попросить их заткнуться, но тут в спину впечатался какой-то тупой тяжелый предмет.
Ударяясь с размаху челюстью о раковину, Майк ещё подумал, что чересчур зазнался. Не следовало в этом месте забывать о личной безопасности ни на секунду.
Уже на полу Майк почувствовал, словно издалека два удара окованным железом ботинком, а потом наступила долгожданная свобода сознания…
Такую свободу мог дать только сон, или то, что сейчас его заменяло…

Над безбрежным океаном ярко и маняще светило мягкое солнце. Волны медленно и неохотно накатывались, одна за другой на берег, покрытый триллионами крупинок мельчайшего белого песка. Одинокая птица реяла в восходящих потоках теплого воздуха, и поглядывала одним глазом, похожим на маленькую пуговицу, на человека, который без чувств лежал на песке.
Его лицо, покрытое шрамами, было спокойным и умиротворенным, глаза закрыты. Он спал.
Спал, но видел всё происходящее вокруг, даже силуэт птицы различался яркой точкой среди белесых облаков.

Это наверняка был рай. Реальность не могла быть так хороша. Майк убеждался в этом каждый день, когда по новостям показывали сцены жестоких убийств и загрязнения окружающей среды, монархи ухмылялись в камеры улыбками новых Иуд, а дети пухли и умирали от голода.
В раю подсознания это было бы кощунством, но в реальной жизни все к этому привыкли, да и сам Майк спокойно проходил мимо трупов на улице, относясь к ним как к неизбежному злу – плате за жизнь остальных людей, да и сам он периодически увеличивал количество этих трупов. Но совесть его не мучила. Он вообще не знал, что такое совесть. Никто этого не знал. И изредка попадающиеся на помойках старые книжки уже никто не понимал.
Жизнь приближалась к своему апогею. Когда-то скоро, очень скоро, она радостно исчезнет в яркой вспышке, и останутся от неё только жалкие обрывки воспоминаний. Но они не будут никому нужны, потому что никого не останется.
И тогда вся вселенная вздохнет с облегчением, освободившись от тяжкого гнета, и расцветет как увядший цветок после дождя.

На небо набежали жирные тучи, прорываясь гнилыми лоскутами, и сворачиваясь в жгуты смерчей. Море пошло волнами, на которых неслись к берегу нефтяные пятна и химические реактивы. Где-то недалеко от берега печально простонал дельфин в предсмертной агонии.
В воздухе одиноко метались обугленные птичьи перья.
Песок почернел и стал жестким, обжигающим, райский берег превратился в пустыню.
Глаза Майка открылись. В них больше не было радости.
Рай. Его рай. Он превратился в ничто, в реальность, во вселенский ужас. И никогда…
- Нет. – Прошептал Майк… и прекратил быть.
Через час его тело выловил патруль береговой службы спасения. Четыре сквозных дыры в груди говорили о том, что этот человек отнюдь не утонул, но все было на это плевать.
Трупом больше – трупом меньше.

Nikolas Dreik, печальные рассказы ...
Что касается оформления - в общем, неплохо. Чувствуется некоторый опыт ;) Тем не менее, уж извини, кое-где попадаются корявости. Например :
Я бы написал так : Отпущенный на свободу, громила не воспользовался ей, а тихо сполз под стол, пуская пузыри.
. Или вообще так : Отпущенный на свободу, громила тихо сполз под стол, пуская пузыри.

Здесь лучше убрать слово "зубной" - ИМХО оно здесь лишнее. Либо заменить его на "острой" или что-то в этом роде.

кроме того, мысли героев обычно заключаются в кавычки, а не оформляются прямой речью - по крайней мере, в той литературе, которую читал я, они оформлялись имено так ...

А по-моему, тут автор как раз хочет подчеркнуть, что воспользоваться этим герой уже не мог, поэтому первый твой вариант уместен, а второй нет...

Я вот сейчас пишу фентези-повесть, дописал певвую главу, может кто ошибки найдет, или поможет с новыми идеями... Посмотрите а, кому не лень... Надеюсь, неплохо получилось...

Комната была наполнена тусклым светом, проникавшим в щели забитого досками окна. Матео сидел за слегка покосившимся столом, обхватив голову руками, и тихо рыдал. Да, он рыдал. Сам того не замечая, он проливал слёзы подобно младенцу, которого лишили любимой игрушки. Глаза его были закрыты уже очень долго, а тело то и дело вздрагивало от тихих всхлипов. За то время что он провёл здесь, мысли его покрылись одним сплошным туманом безумия, перед этим затянувшись надёжным узлом, развязать который, он был не в состоянии. Только не теперь.
Целый день он видел себя. Себя, воздевающего клинок над беззащитной девушкой, которая, оставшись в живых, вряд ли чем-то навредила бы ему. Ему, безжалостному убийце, который лишил её права на существование. «Но она же была с ним! Я был вынужден это сделать!», пытался утешить себя он, но ответом тут же вспыхивали другие слова, произносимые с укором, незнакомым сторонним голосом. Голос убеждал его в том, что оставь он девушке жизнь, сейчас всё было бы точно так же. Только он не сидел бы, схватив себя за голову и проливая слёзы. Проклятие! Ведь он же это прекрасно понимал. И всё равно пытался найти какой-нибудь достойный ответ этим словам. Но у него ничего не получалось. Таинственный голос всегда выходил победителем в этой схватке. А мимолётные размышления о той жизни, которая выпала на его долю, лишь сделали узел крепче.
В комнате стало темнее, когда спустя несколько часов, настала ночь. Слёзы давно кончились, впитавшись в грубое дерево, а он всё сидел, обхватив голову руками. За весь день он ни разу не покинул своей комнаты. Пустой желудок ныл, напоминая о себе грубым урчанием, которое отдалённо походило на звериный рык. В горле пересохло. Внутри всё сжалось. В суставах хрустнуло, когда он отнял руки от головы, и они одеревеневшие рухнули на стол. За всё это время они сильно затекли. Ощущение было такое, словно его лишили двух конечностей.
Он продолжал сидеть, глядя в никуда. Кровь в руках стала понемногу циркулировать, когда он совершил несколько произвольных движений. Глаза воспалились. Всё вокруг представало слегка размытым. Вскоре Матео уловил лёгкое постукивание о крышу, которое постепенно участилось. Похоже, небеса решили оплакать его жертву вместе с ним. При мысли об этом, губы Матео расплылись в неоднозначной улыбке, а рука самостоятельно потянулась к клинку, покоившемуся на поясе. Ладонь обхватила упругий эфес, зазвучала привычная мелодия. Меч медленно покидал ножны.
Он сидел не шевелясь, не в силах остановить свою руку. На какой-то момент он испугался, но потом вдруг решил, что в первую очередь, так будет лучше для него.
Тело Матео дрогнуло, когда раздался внезапный стук в дверь. Рука мигом соскользнула с эфеса словно змея, напуганная чужим вмешательством. Матео быстро оглянулся. Руки его дрожали. Лицо сделалось влажным от проступившего пота. Сильным толчком Матео вложил меч обратно в ножны и попытался встать из-за стола, готовый в считанные мгновения оказаться на прежнем месте. Но на удивление ноги подались своему хозяину. Они были свежи, словно ими пользовались целый день.
Здравый смысл постепенно возвращался к Матео, когда он спускался по лестнице на первый этаж, слушая, как ливень снаружи отбивает барабанную дробь по старому шиферу. Чувство голода внезапно улетучилось, когда он осознал, что могло произойти, не помешай ему внезапный посетитель.
- Что со мной происходит? – Сказал он вслух. Под ногами сменялись ступеньки. Стук в дверь сливался со стуком дождя. Что происходит?
Подойдя к двери, Матео поймал себя на мысли, что он ни на секунду не задумался, кто бы это мог быть. Он растерялся. Раньше, при малейшем стуке он опрометью хватался за эфес. Но только не сейчас. Собравшись с мыслями, он стиснул рукоять меча поудобнее и быстро отодвинул засов.
На пороге стояло два человека, промокших до нитки. Они походили на два живых водостока. Одного Матео знал очень хорошо, но другого видел впервые. Не говоря ни слова, они вошли в дом и скинули капюшоны.
- Здравствуй Матео, - сказал тот, что вошёл первым. Он был чуть повыше Матео, с беглыми серыми глазами, которые здорово выделялись на всём лице. Капли дождя стекали по морщинистой, жёлтого оттенка - коже, обходили уголки губ и обрушивались на пол.
Матео вдруг ощутил, что при появлении незнакомца, прежние инстинкты убийцы вернулись к нему. Он снова был сама осторожность.
- Кто это? – Сказал он, кивая в сторону незнакомца.
- Для начала закрой дверь, дружок, - Незнакомец внезапно встрял в разговор. Голос его звучал уверенно и неторопливо. - Сильно дует. Кстати, советую тебе приделать навес. Людям не придётся мокнуть под дождём, в ожидании тебя.
Тонкие брови Матео сомкнулись на переносице. Что этот смазливый мерзавец себе позволяет, подумал он. Матео никак не мог отделаться от ощущения неприязни, которое его ещё никогда не подводило. Этот одного с ним роста – человек, произвёл на Матео отрицательное впечатление, как только вошёл в его дом. Выражение лица незнакомца было неизменно хладнокровным. Глаза были сжаты в узкие щёлочки, но даже через них, в темноте, Матео смог разглядеть странное красное сияние.
(Имя главного героя заменю)

Asche, это что? отрывок из чего? Что-то совершенно новое? В главных ролях теперь Мексиканец? Имя сразу надо было менять, а то очень-очень из-за этоого впечатление портится.

Да, это моё новое так сказать творение. Да имена тут не настоящие, это я первое попавшееся в голову пихнул, так, что бы читалось)))))

Отрывок из недописаного рассказа :)
 

Вот зацените ещё люди :)
Другой жанр, другой стиль. Не такой как предыдущие рассказы. :Laughter:

"Домик на побережье"
- Что вы говорите? – Оживился Виссарион Платонович. – Замечательно!
Он упорно искал домик на побережье, чтобы провести там свой заслуженный летний отдых, заработанный за безупречную службу в одном из многочисленных гос учреждений, что во множестве разбросаны по всему пространству нашей страны.
- Сколько? – Спросил Виссарион Платонович у трубки и, грациозно покусывая верхнюю губу в раздумьях, нахмурил густую бровь.
– Хорошо я согласен. – Произнес он, наконец, и вытер пот со лба идеально белым платочком. – Я записываю, говорите, как доехать.
Виссарион Платонович внимательно записал адрес, проверил правильность написанного, а затем положил трубку и начал собираться в путь дорогу.

Мечта потихоньку начинала претворяться в жизнь. Виссарион Платонович буквально порхал по комнате, последний раз проверяя, всё ли он взял, ничего ли не забыл, а перекладывая кипу галстуков из чемодана в чемодан даже запел что-то тонким фальцетом. Правда тут же устыдился подобного ребячества и замолчал.
Через час всё было готово.
Виссарион Платонович снова вытер пот со лба платочком, постепенно теряющим белоснежный вид, и осмотрел поле битвы.
Гора чемоданов возвышалась перед ним на манер Останкинской телебашни.
- Хм… как это я ухитрился? – Растерянно пробормотал Виссарион Платонович и почесал исконно машинальным жестом затылок.
Он подошел к челоданам с одной стороны, потом с другой. Аккуратно потянул один из чемоданов за ручку, после чего башня угрожающе накренилась и загудела.
Виссарион Платонович повторил операцию с почёсыванием затылка и побежал на кухню за табуретом.
В спину ему ударила взрывная волна вперемешку с волной пыли, и он понял, что табурет больше не пригодится.
- Вися. – Раздался визгливый старушечий голос из одной из комнат. – Что это там упало?
Виссарион Платонович скорбно склонился и побрел в комнату.
- Да матушка. Ничего страшного. Что вы, какие вещи? На улице что-то загрохотало, я даже испугался немного. – Раздался несколько мгновений спустя его виноватый голос. - Нет матушка. Всё хорошо матушка. И вам здоровья. Сестра приедет сейчас. Да, собрал. Всё собрал. Ещё зайду матушка.
Виссарион Платонович вылез из комнаты с ещё более скорбным лицом и пошел разбирать упавшие чемоданы.

Погода на улице стояла просто райская. Так думали все. Вот только один Виссарион Платонович изнывал от адской жары в своём вечном костюме, нагруженный сверху, по бокам, снизу и ещё только он сам знает где чемоданами.
Таща их до машины он не смотрел о сторонам и в итоге по окрестностям разнесся зычный кошачий вопль.
Виссарион Платонович поднял ногу с кошачьей детали организма, и, потеряв в следствие этого равновесие, раскидал чемоданы по окрестностям. Потом посмотрел на кошку.
Та в ответ бросила укоризненный взгляд и, демонстративно приземлив на один из чемоданов пятую точку, принялась апатично вылизываться.
Виссарион Платонович снова вытащил пепельного цвета платочек и протер сияющие потом проплешины на макушке. Засим положил платочек на место и начал собирать чемоданы.
Вскоре все они были погружены в машину, окромя того самого, который облюбовала кошка.
Виссарион Платонович бочком продвинулся к чемодану, и некоторое время ожидал хода со стороны мохнатого животного. Кошка его нагло проигнорировала. Тогда Виссарион Платонович сложил губы трубочкой и нерешительно затоптался на месте.
- Кыш. – Сказал он, и помахал в отдалении рукой. – Иди отсюда.
Кошка посмотрела на него как на буфет, абсолютно безразличным взглядом, и повернувшись задом продолжила вылизываться.
- Кыш! – Виссарион Платонович внезапно охрип от такого невнимания к своей персоне. – Слезь с чемодана.
Кошка призыв вновь проигнорировала.
Виссарион Платонович посмотрел на часы и понял, что безбожно опаздывает. Ситуация становилась критической.
И тут вдруг появилась мысль. Она пока была в зачаточном состоянии и потому не возымела призыва к действию, но глаза Виссариона Платоновича нехорошо прищурились.
Мысль перешла во вторую стадию обдумывания, и Виссарион Платонович сделал первые нерешительные шаги в сторону подъезда.
Залезая в квартире в холодильник Виссарион Платонович обмозговывал уже третью часть своего плана и зловеще усмехался.
Через десять минут после сего действа Виссарион Платонович с воинственным воплем выскочил из подъезда с куском сырокопченой колбасы наперевес и остановился ошарашенный.
Чемодан был на месте, но кошки на нем уже не было.
Виссарион Платонович сделал два нетвердых шага в сторону чемодана, и остановился, растерянно озираясь.
- Вися! – Окликнул его знакомый голос с тротуара. – Вися, иди сюда! Помоги вещи дотащить. А почему ты ещё не уехал?
Весь план полетел к чертям. Виссарион Платонович тупо посмотрел на колбасу, истекающую жиром на жаре, и пошел к тротуару, где его уже ждала сестра – обильная женщина полной наружности. У её ног одиноко ютились два баула с вещами.
- Вися, не копайся! Бери вещи и марш за мной!
Виссарион Платонович посмотрел вслед сестре, легко шедшей в сторону подъезда, и посмотрел на баулы.
Они были огромными, нет, громадными. Гороподобными!
Прицелившись, Виссарион Платонович схватил оба баула за ручки и попробовал оторвать от земли. Это ему удалось, но спустя мгновение все многочисленные килограммы веса в сумках перевесили, и увлекли его за собой, на тротуар.
- Что друг, в тяжеловесы записался? – Раздался голос над головой. Кто-то рядом явственно хихикнул. – Перевесило, бывает…
- Вися! Где ты?! – Раздалось от подъезда.
Смех усилился.
Виссарион Платонович засмущавшись вылез из пухлого баула и жалобно посмотрел на сестру. Так картинно возвела очи горе, и вернулась.
Одной рукой она зацепила оба баула, а другой Виссариона Платоновича, и двинулась к подъезду.
- Твой чемодан? Спросила сестра.
- Да. – Ответил Виссарион Платонович и опешил. На чемодане снова нагло восседала давешняя кошка.
- А кошка? – Спросила сестра.
Виссарион Платонович задумался, а куда делась колбаса, для приманки. Потом посмотрел на тротуар.
Там уже собралась небольшая толпа, а в её центре стоял тот самый шутник, и увлеченно что-то рассказывал. Потом нагнулся и поднял с земли кусок колбасы, уже основательно извалянный в грязи. Толпа взорвалась хохотом.
- Дома не кормят… - Донеслось до слуха Виссариона Платоновича.
- Нет. Кошка не моя. – Ответил он отвернувшись.
- Так что она сидит тогда? – Удивилась сестра и легким пинком согнала кошку с чемодана.
Виссарион Платонович снова почесал затылок, чем вызвал новый приступ хохота на тротуаре, и, подобрав чемодан, побрел к машине.


- Платоныч. – Мохнатая рука в пределах зрения Виссариона Платоновича совершила несколько чесательных движений поперек пуза, и полезла здороваться. – Куда это ты нас покидаешь?
- А, Константин Николаевич! – Вылезши из багажника, Виссарион Платонович целиком осмотрел своего соседа по лестничной клетке. – Вот, собрался в отпуск в кои то веки. На побережье.
- Вот всегда ты так Платоныч. Сколько раз повторять. Коляном меня кличь, или Николаич на худой конец. Чай не в правительстве заседаем.
- Да, да. – Согласился Виссарион Платонович и снова склонился над багажником, стараясь впихнуть в него тот самый злосчастный чемодан.
- Ну, чумодан, погоди! – Заржал над ухом Константин Николаевич и прихлебнул пенного напитка из горла. – Так ты его торцом пихай Платоныч, так он не ляжет. Ну-ка, подержи на минутку. – Он протянул Виссариону Платоновичу бутылку пива и полез, крякнув, в недра багажника. Старая «Волга» протестующе взвизгнула рессорами и накренилась, а сам Виссарион Платонович тут же поймал укоризненный взгляд проходящей мимо старушки и поспешно спрятал бутылку за спину.
- И всего делов. – Удовлетворенно заявил Константин Николаевич, отбирая бутылку у Виссариона Платоновича. – Ну, Платоныч, бывай. Потом расскажешь, каково у них, у басурменов.
- Конечно Констан… Николаич! – Виссарион Платонович непроизвольно присел и хрустнул костями, когда Константин Николаевич сжал его в богатырских объятьях, обдал на прощанье ореолом похмельного букета запахов, и пошел прочь, в процессе добив одним глотком бутылку, и метнув её за забор, откуда немедленно выскочила какая-то бабулька, и гневно размахивая клюкой бросилась за Константином Николаевичем. Тот взревел страшным басом: « - Чур меня нечистая сила!» и скрылся за железными дверями подъезда.
Старушка прищурившись осмотрела дверь, и, внезапным движением извлекши из недр многослойной юбки ключ, вскрыла замок. Дверь запищала и раскрылась. Старушка огляделась и юркнула в подъезд. Через минуту из окна, выбив стекло, вылетел шлёпанец, выпущений, судя по всему меткой рукой Константина Николаевича, и вслед понеслись его раскатистые вопли, перемешиваемые визгливым фальцетом бабульки, примерно на уровне второго этажа.
Виссарион Платонович захлопнул багажник, сел за руль, пристегнулся, провернул ключ в замке зажигания, зажав сцепление воткнул передачу, потом выжал газ и медленно отчалил от мирной пристани в большое путешествие летнего отпуска…

Superman, я особо не вникал и ошибки не искал. Но на первый взгляд - очень даже хорошо. Этакое славянское фэнтези... Так что продолжай.

Ух ты. Действительно не думал, что кто-то прочитал мои "Летописи"! Спасибо, ребят, стараюсь, чтобы все было хорошо.
Лунатик,
Хотелось бы сказать, что то, что я перечислил - вовсе не плагиат! Схожести иногда очень даже полезны! Я, например, пытался немного под Марию Семенову подкосить, но не очень получилось. Оставь все как было (разве только, Долине магов новое название придумай, а то немного банально звучит). Мне твое повествование понравилось. но... диалоги стоит определенно проработать. Повторюсь, они немного наивные. Может. добавить немного жесткости... придумай что-нибудь. И появление других героев странноваты. Представь, битва в самом разгаре, и тут появляется такой рыцарь в сияющих доспехах - Себастьян. На месте Бартемия я бы первым делом недоверчиво спросил - "что ты здесь делаешь? кто ты такой? почему мне помог? И наконец, что за странный меч у тебя в руках?". Я говорил о нелогичности? Вот ее проявление.
В битвах не хватает ярких выражений и динамики. А в диалогах: неожиданных поворотов и непредсказуемой речи.
Теперь, что касается моих "Летописей".
Наверно хороший из петуха ястреб! Ведь и ты неплохо критикуешь!
Итак, Перун - как Зевс в греческой мифологии. И из всех словенских богов только он обладает многогранностью и может находится во всех мирах сразу. Дальний край - последнее, что осталось от его народа - словен в этом мире. А какой бог не хочет защитить своих подопечных?
Полная картина может сложиться только после того, как ты прочтешь первую повесть из этого цикла "Дальний Край". Тогда все станет понятно. Ее я уже выкладывал на какой-то странице этой темы форума, но выложу еще раз, мне не сложно.
Главный герой - не маг, но в делах магических разбирается очень хорошо. Позже я разьясню, что в детстве, еще когда он жил в Руси, не раз бывал у волхвов и... и остальное раскрывать пока не буду.
А сюжет пока и не собирается расскрываться. Нарок (глав.герой) должен набрать команду и отомстить за мать, тут неожиданно нападают Охотники из Росмора, захватывают Дальний Край. Но Нарок полюбому должен им отомстить. Просто? Очень просто! Но это лишь основной стержень сюжета, вокруг которо будут виться очень волосатые нити посторонних сюжетных линий, но в этом то вся и суть! Я пытаюсь зделать красочных персонажей. каждый со своей историей, прошлым и будущим, друзьями и врагами. По тому-то и сижу столько времени на диалогах!
А вот стиль... со стилем у меня проблемы... это он кажется славянским на первый взгляд, не знаю, как там пишет Никитин - я ориентировался по Семеновой. Дело в том, что у меня словенские слова и легенды соседствуют со словами и легендами вовсе не словенскими. От критиков я планировал отмазаться тем, что, мол, словене то в паралельном мире! А там все возможно! Но... уж не знаю... не знаю...

W[elk]an,
Спасибо конечно, но хотелось бы впечатление услышать! Уж потрать на мой рассказ полчасика... плиз...

--------------------------

Ребята! Посодействуйте пожалуйста! Мне в моей повести нужна команда, весьма… оригинальная команда. Вот вам отрывок из произведения:

«Дни все короче, а ночи все длинней… Но темнота не смущала нас. Мы, раз нырнув в нее, погрузились целиком. Вел нас серый волк, что видел в темноте каждую травинку и букашку, аккуратно ступая мягкими волчьими лапами по прочному насту. Шли молча, лишь редкие руганья скальда Сигурда, под собственным весом проваливавшегося под снег, нарушали тишину.
Лес молчал. Не пели птицы, не играли зайцы-беляки, не рыскали в поиске пищи рыжие лисицы. Лес оплакивал воинов, идущих на смерть. Ни один медведь-шатун, вылезший из берлоги, не посмел бы напасть на путников, ни одна ворона бы не каркнула им вслед. Лес провожал своих детей священной тишиной.
По левую сторону от меня, понурив голову, шел Удалец, младший сын убиенного князя Доброслова. Давным-давно, когда он был еще сопливым отроком, Удалец дал клятву, что во что бы то ни стало, будет защищать Дальний Край и не позволит осквернять честь своей родины. Теперь самое время доказать свою преданность Дальнему Краю.
Справа от меня, одержимо вглядываясь в темноту аккуратно ступали по насту сестрицы Красава и Красавка. Одно тело на двоих совершенно не мешало им двигаться с грацией снежного барса. Красава – невероятной красоты девушка, и воинственная грубая валькирия – Красавка.
Позади брел младший всего на год брат девушек скальд Сигурд, даже ругавшийся, кажется, в стихах. Охотники за иномирцами жестоко казнили меж двух берез его отца и сожгли на костре его мать. Он, ровно как и его сестрицы, жаждал расправы над всем Росмором. И, видит Перун, не долго ждать осталось.
Впереди вилял хвостом Топор, только вовсе не носивший свое гигантское оружие. Теперь по ночам он обретает оружие и по страшней: длинные клыки, острые когти да волчье зрение. Он родился здесь, в мире этом, жил обычной жизнью, но в один день все изменилось. Он повстречал мага-иномирца, что шел в Дальний Край. Маг помог обрести Топору долгожданное счастье, сам свое счастье при этом необратимо потеряв. Теперь Топор готов отомстить за счастье друга и захваченную вражинами обитель иномирцев.
Я знал, будут и другие, кто захочет присоединиться к нам, и возьму я и их тоже. Росмор должен быть уничтожен любой ценой, даже ценою многих жизней.»

Вот… это часть моей команды. Потом присоединятся еще странный светлый маг (что окажется конечно не тем, за кого себя выдает), маг-смертник (что-то вроде некроманта), и… пес Дымок. Но мне нужно еще как минимум два персонажа! Может кто-нибудь предложить что-то оригинальное?

-------------------------------

Целая бригада. Извиняюсь, а смогете с ними управиться?

Подключите беднягу умертвия, его труднее будет обнаружить, да и компании веселей.
Кого еще можно? ... М-М.:Suspicious:
Какую-нибудь птичку - феникса маленького - птенчика, чтоб заботились о нем или дракошу, на крайний случай упырика(просто красиво звучит:smeh: )
родителей которого на фарш извели, но птенца успел унести и передать героям на воспитание.

Да, это верно: чем больше героев, тем сложнее всем дело найти. А ведь нужно не просто каждого упомянуть, надо ещё и характеры прописать, да так, чтоб запоминались. Поэтому начинать надо с минимума героев...
А план-то у тя есть? Если план произведения уже существует, персонажей подобрать проще. а если ты даже не знаешь, кто у тя будет действовать, так зачем они вообще нужны?:fear:

Супермен, как выкрою время сразу начну читать о "Дальнем Крае".
Спасибо, что просветил насчет Перуна - подобное простое объяснение мне в голову не пришло=)
Насчёт героев, я тут подумал, возможно, несколько избито, но...
Как ты относишься к эльфам? Возможно, это будет лишнее в твоём повествовании (всё же мотив пера славянский), но где маги, там и эльфы. Т.е. возможный персонаж - эльф.
Гм... второе: возможно, что к твоей команде, в какой-нибудь деревне, или ещё где-то присоединится бродячий менестрель (думаю, знаешь кто такой). Будет играть на дудке, или ещё на чем-нибудь, но при этом будет отнюдь не дурак, как будет казаться с первого взгляда (и как дальше узнаётся отлично стреляет из лука, но, к сожалению, пока только по уткам – для пропитания, а отнюдь не по людям… но он исправиться:Laughter: ). И что самое, пожалуй, главное в данном персонаже - это то, что он никогда не может заткнуться. Такой весельчак - себе на уме. Но при этом добрый и, когда нужно, смелый, а так трусоват. Т.е. второй персонаж (которого я предлагаю) - менестрель. Ну вот.
З.Ы.
Из двух предложенных персонажей я больше симпатизирую менестрелю, разумеется=)
З.ы.Ы.
Кратко о моей Хронике: Себастьян (он тоже себя выдаёт не за того, как и твой маг, который якобы светлый... или якобы маг:)). С Шэддином Бартемий будет цапаться вплоть до самого Эскурона (а это страниц 30-40 ещё=) но потом поладят, станут лучшими друзьями и т.д.). Еще раз спасибо - буду сидеть, сейчас, и латать диалоги-_-

Спасибо ребята за помощь!
Да, я думаю, что смогу с такой ватагой управится. Я для этого и собираю команду, причем разношерстную, чтобы интересные диалоги прописать, у каждого будет свое прошлое, о котором читатель будет узнавать постепенно, а между собой они будут взаимодействовать как надо. Я планирую взаимоотношения главной фишкой повести зделать.
Теперь по поводу предложений:
Эльф - не годится. Эльфов у меня нету - только люди. (ну еще всякие там волколюды и прочие)
менестрель - а скальд на что? Он тоже басни поет!
феникс\дракон\упырик - животных больше не надо. Будет уже собака Дымок. Хотя... возможно они и повстречают Жар-птицу какую-нибудь, но не летучую мышь - она в "Волкодаве" Марии Семеновой была. не хочу плагиатничать.

Итого: Люди мне нужны! оригинальные люди! Яркие персонажи! А еще идеи есть?

P.S. Мявушка, спокойствие! План есть. но не строгий - все может поменятся!

О Дальнем Крае - парочка предложений, сразу же)))
"...немного в нашем мире человек, способных...", лучше будет: "...немного в нашем мире ЛЮДЕЙ, способных..."
Ещё странно везде слышать: никто из людей... недобирался… не переплывал... не возвращался... - это конечно употреблено верно и в нужном месте, но много такого АРХИ я не люблю, потому что если глав герой до туда добирается, а он добирается, да ещё и не один, то теряется всё это АРХИ и складывается впечатление что автор просто пускал пыль глаза этим своим АРХИ – складывается дурное впечатление - ИМХО! Лучше, мне кажется, сказать, что не многие отправлялись в Дальний Край. «Одни потому что считали, что мир кончается за околицей города, поэтому и не слезали с печи. Другие просто от «аллергии» на путешествия. А другие и вовсе трусили из-за рассказов кощунников и Дальнем Краю. Я же не относился не к тем ни к другим…». Ну вот что-то подобное, только литераторским языком – не как я сейчас =)
Ещё: диалог в таверне – похвально, отличный сюжет, сразу видно что магов тут не терпят, причём любых – вот только чего-то там не хватает, скорее всего описание того, как именно подействовал напиток на твоего героя. Например: «Воздуха не хватало, голова закружилась, глаза начали слезиться, так что всё окружающее меня стало расплывчатыми красками. Мне казалось, что из груди сейчас вырвется феникс. Я усилием воли проглотить лишь часть от того, что отхлебнул, остатки просто выплюнул на стол. Несколько капель текли по губам. Я вытерся рукавом пойла со своего лица и запоздала, понял, что капюшон уже не скрывает моей головы…» и.т.д. – я не говорю, чтобы ты писал точь-в-точь как я=) – нет!– но нужно что-то по красочнее, а то такое ощущение, что маленький мальчик, пяти лет отроду, случайно маханул С2H5OH.
И ещё вот что заметил, когда появилась Миролюба, ты мне говорил о простоте знакомства, но она тут тоже есть! - без обид;). Понятно, что она приглянулась глав герою, и его явно привлекает то, что она иномирка, но всё равно, чего-то там не хватает, возможно комментариев Топора (который уж больно слюнявым оказался – разговор с глав героем в таверне)…
И напоследок: слишком быстрое развитее сюжета, причём этот самый сюжет разворачивается на диалогах – мало описания, причём описание именно от первого лица – ты же этот вид повествования выбрал. Я вот, как ни крути, не могут от «я» вести повествования – это сложнее… А так в целом довольно не плохо – продолжай! Но не забывай: есть над чем работать.
З.Ы.
Третью часть не прочитал – не обессудь – не успел!
З.ы.Ы.
Насчёт персов: может быть вор какой-нибудь. Ну, тыркнёт у них чего-нибудь, а они его и поймают... подружатся... и т.д. - хотя не знаю...

"Дальний Край" я написал три года назад, я тогда мало что еще умел... Но огромное спасибо за критику, мелкие ошибки учту и прекращу их жалкое существование. Спасибо и за то, что хотя бы прочел!
А знакомство с Миролюбой вовсе не простое! Ветроног сразу без памяти влюбился, а любовь, как известно, ослепляет. Кроме того, не бросать же девку одну! Если хвостом увязалось. пришлось взять...
А вот Топора я прописал слабо, в этом ты прав на все сто. Исправлю положение в "летописях", там уж он получится красочным. Надеюсь...

А вот вор - вполне кандидат на вступление в ненормальную команду Нарока.Только добавить ему еще какой-нибудь особенности... манию величия например... или боязнь темноты... точно! Вор, боящийся темноты! Блоьшое thank you, комрад Лунатик!

Superman, Лунатик, о славянских богах можно посмотреть здесь : http://gods.smallbay.ru/slavs/index.html . Почитайте ;)

Плз, зайыните, вступление к некоему произведению, именуемому

ВОСПОМИНАНИЯ ОДНОГО ЛИЧА.

Отис молча сидел и сосредоточенно гипнотизировал огромный обшарпанный котёл, мерно коптящийся на костре. Дрожащими руками молодой маг положил последний ингридиент — сухую кровь пегаса. Ах, сколько он доставал её! Сколько корячился….
Содержимое котла зашипело, забулькало и пустило пену. Отис шарахнулся и снова посмотрел в книгу — какие именно должны быть пузыри в пене? В книге рецептов этих бесценных сведений, конечно же, не было.
Отис был молод. Молодой маг, каких миллионы, но решивший, что он что-то из себя представляет. Решив, что пузыри в пене такие, какие должно, он отбросил книгу в сторону и предался мечтам. Оборотень-пегас! Боги, это же… всё! Всё! И как хорошо, что Отис стащил это пособие для начинающих изучать Запретный, Четвёртый уровень магии.
Отис, бережно засучив рукав, попытался зачерпнуть из котла колбочкой. Колбочка мелодично дзынькнула и лопнула от высокой температуры. «Дурак! Ведь есть половник на кухне!» — Выругался Отис. Он всегда называл заборную ложку половником — и это было ещё одним поводом несложившейся любви Отиса и магии — несмотря ни на какие-то там правильные названия, он всё звал по-своему.
Отис осторожно, с замиранием сердца, налил себе скляночку. Он осторожно подул на него, в надежде, что зелье остынет. Отис — что случалось с ним редко — задумался, надо ли ему это. Наконец он пришёл к выводу, что надо, и махом выпил зелье.
Его глаза округлились и налились кровью, от отвратительного вкуса он побледнел и мягко перетёк в нежный травянистый оттенок. Отис, похожий на больную галлюцинацию постоянного клиента курильни, выронил склянку на пол и издал странные квакающие звуки. Потом он нашёл в себе силы проглотить зелье. Ему показалось, что он залил в горло раскалённый свинец с привкусом порченой крови. Силы покидали его, он схватился за горло и заметался, наткнувшись на котёл, «Смерть…» — мелькнула мысль (что тоже бывало с ним редко) у него в голове. Колени подогнулись, и он упал замертво. И не знал он, что его маленькая сестрёнка подсматривала за ним…

Голова трещала, как после дня рождения сокурсника. Отису было холодно и странно. Он встал. На полу валялась разбитая склянка. Котёл был опрокинут. «Я остался жив?» — подумал Отис.
Он потянулся за книгой и привычно уставился на собственную руку. Отис вздрогнул и громко завопил, дрожа от страха. Он побежал к разбитому зеркалу. Оттуда на него смотрел,… смотрело существо, похожее на мумию. В правой щеке образовалась огромная дыра, только губы были целы. Глаза глубоко ввалились, сухие мышцы, и кожа тесно облепляли череп, кое-где оголившийся. Но зато чёрные волосы остались густыми, но с ними он выглядел ещё страшнее. Кисти рук его лишились кожи и мышц. «Я… — Прошептал Отис, немея от ужаса. — Я… Что я натворил?!».
Он не понимал, почему? Что? Как? Он поднял книгу. Какой он идиот! Он перепутал два рецепта! С кровью пегаса, грудным молоком нимфы, листом Древа из Леса страха, языком стикса, каплей кислоты из царства Иллиса! Он всё добавил,… но забыл драгоценный волос Снежного Льва! Он полез в запретную магию четвёртого уровня, и он наказан. Он сделал себя личом!
Отис сел на пол и начал размышлять, превышая свой естественный предел мозголомства.
С одной стороны ему страшно не повезло, конечно. С другой… Его Величество Случай соблаговолил ему, как благоволит не каждому сильному магу,… ведь далеко не каждый мог сделать себя личом! Но этот сомнительный аргумент вряд ли мог утешить молодого… бывшего молодого человека.
И тут же Отис увидел, что вырвана одна страница. Он пригляделся и похолодел. Авес! Она была здесь! Отис оглянулся. Да. Были украдены ингредиенты. Он пробежался по рядам. Эта мартышка решила последовать примеру «умного» братика.
Отиса подкинуло на месте, и он галопом помчался вперёд. Он вихрем ворвался в комнату Авес и… увидел её, ничком лежащую на полу. Рядом разлилась отвратительно выглядящая жидкость грязно-серого цвета. Отис хотел было подойти, но тут же увидел, как тело девочки медленно растворяется, бледнеет, становится призрачным… Авес поднялась над полом. Она долго смотрела на брата и, похоже, вспоминала, что произошло. Потом она, вдруг, разрыдалась: «Что ты с собой сделал?! ЧТО Я С СБОЙ СДЕЛАЛА?!?!?!»…

Всякого рода критика и советы будут приниматься с огромной радостью к сведению

если продолжать, то нужно отработать место действия. Как сам дом, так и город со школой. Кто там, как преподают. Кто друзья, родители. Это первые круги с чего начнет вертется, а дальше как будет поставлена задача. Он может устремиться к преподам за спасением, иследованием своих возможностей (это уже лучше), бежать из города и тд.

Выхухоль, впечатляет - описание хорошее ;) и многообещающее ;) . Корявостей мало - хотя они и имеют место. Например, абзац, начинающийся с "Его глаза округлились и налились кровью, от отвратительного вкуса он побледнел и мягко перетёк в нежный травянистый оттенок ...". Или : "Отис оглянулся. Да. Были украдены ингредиенты" - это ИМХО лучше переделать так : "Отис оглянулся и увидел, что ингредиенты исчезли".

Так же поддерживаю замечания Valorа. И скажу даже больше - я, например, перед тем, как писать свои рассказы, прорабатываю место действия и героев - есть такой недостаток : не люблю писать заведомую лабуду 8) . К примеру, готовясь писать рассказы о Вуатюрах, я достал в Интернете карту Смоленской области, материалы об истребителях Як-9 (причем ВСЕХ модификаций) и русском национальном костюме, а также проработал систему магии - вплоть до используемых заклинаний.
Кроме того, советую ЗАРАНЕЕ определить все родственные связи главных героев и их характеры - это избавит от сильной головной боли, вызванной придумыванием всего этого по ходу дела (особено характеров!). Я, например, беру характеры своих героев по знакам Зодиака :] ...

Небольшой романтическо-фантастический рассказ. Интересно послушать Вашу критику.





– Нет!.. Нет, не надо!… – резкий крик разорвал ночную тишину.
Казалось всё, что было в маленькой комнате, стало вслушиваться в тяжёлое и прерывистое дыхание девушки. Она откинула одеяло и обхватила свои колени руками, по её щекам побежали горячие слёзы.
Почти каждую ночь ей снится один и тот же сон: она теряет его, то немногое и дорогое что у неё было в этой жизни, затем она бежит, ищет… находит, но это оказывается не он. И она падает, долго и мучительно больно, её окружает только жуткая тьма, пустая, в этой тьме нет даже искорки света. А когда не бывало этого сна, была одна пустота, тихая и умиротворённая.
– Это вы во всём виноваты, вначале вы искалечили мою жизнь… потом отняли его… Я ненавижу вас, слышите – ненавижу! Будьте прокляты, – в эту ночь к слезам отчаянья добавились слова.
Девушка поднялась с дивана и подбежала к окну, резко открыла его. Лёгкий ветерок, пролетавший мимо, высушил её слёзы и отправился дальше играть с листьями деревьев. Девушка впустила в себя ночную прохладу, она подняла свои голубые глаза навстречу сиянию тысячи звёзд, но они не ответили на её вопрос: «За что всё это? За что она страдает?»
Если бы сейчас хоть кто-то проходил по улице, то он увидел бы хрупкий силуэт в белой футболке на подоконнике 10-ого этажа. Но… никого не было…
«Я никому не нужна, я осталась одна в этом жестоком мире… ненавижу, ненавижу, ненавижу вас…» – это были последние мысли той девушки стоявшей на подоконнике 10-ого этажа. Шаг и ты свободна, шаг и боль уйдёт, шаг вперёд… всего лишь одно движение…
– Я проклинаю вас… Ветер унёс её последние слова туда, к холодным звёздам.
Доли секунд свободы, спокойствия… По грязному серому асфальту расползлась красная лужица. Ей совсем не было больно, душевные муки, вот что терзало её сердце последние недели, месяцы… Где-то мяукнула кошка и всё стихло, холод опять наполнил двор.
Но… серебристый свет луны рассекли два белоснежных крыла. Они подняли над этим бесчувственным миром Чёрного Ангела. Ёе тело охватывал корсет из чёрного шёлка с двумя лентами и шнуровкой, от которого струилась мелкими складками тонкая прозрачная красная ткань, образовавшая юбку с косым подолом, под которой виднелись чёрные трусики. Самый конец более длинной стороны юбки намок в красной жидкости, а с кончиков нижних перьев крыльев медленно капала кровь… Девушка подняла голову, вернувшийся из-за угла дома ветер разметал её тёмные волосы, взмах ресниц и большие красивые, но бесчувственно-пустые глаза посмотрели на кровавую лужу. Вверх, выше, ещё… «Свобода, я свободна…» Пара взмахов крыльями и Ангел исчезла, вновь тусклый свет озарил стену многоэтажки.

Прошло несколько месяцев.
– Вот, я уже тебе много раз говорила, что никогда не следует сдаваться. Помни, никогда не говори никогда… – девушка рассмеялась безжизненным смехом.
– Ладно уж, на этот раз ты была права, – попытался отговориться её напарник. – Работу мы закончили можно и по домам, точнее на небо… у нас один дом, – он подмигнул, но в его глазах не отражалось ничего кроме пустоты.
Два ангела шли по тротуару вдоль парка.
– Сегодня был неплохой день, – решила продолжить разговор Чёрный Ангел.
Тут на дорогу из-за поворота вылетел грузовик, а с другой стороны улицы оказалась маленькая девочка, заигравшаяся в парке, и вскорости возвращающаяся домой.
– Мы… мы должны помочь ей, – голос девушки сорвался, казалось, в её чёрных глазах что-то блеснуло.
Парень быстрым взглядом пробежался по дороге и уже хотел рвануть вперёд, но его резко потянули за рукав. Девушка опередила напарника. Яркий свет фар накрыл её, но она успела оттолкнуть маленькую девочку к противоположной стороне дороги.
– Неееет!..
Машина так же быстро скрылась за следующим поворотом, а испуганная девчушка бросилась домой. Всё стихло. Парень приподнял окровавленное тело…
– Зачем? Зачем ты… нам же нельзя помогать людям, от этого мы и умираем, – шептал он одними губами.
– Если бы не я, ты не смог бы летать, а ты так любишь свободу, – Чёрный Ангел закашлялась.
– Да, но я всего лишь бы потерял возможность расправлять свои чёрные крылья, я высший ангел, а ты нет, ты же… умрёшь, – в его голосе зазвучал испуг.
Чувства, они не могут чувствовать, пожалуй, это их главное отличие от людей, но неужели не могут… неужели между этими двумя изгнанниками мира не было любви? Нет, не было, девушка пообещала себе больше никого не любить, ей было слишком больно потерять…
– Прости… – из уголка её рта потекла тонкая красная струйка жизни, жизни которую она потеряла во второй раз.

Шаг и ты свободна, шаг и боль уйдёт, шаг вперёд… всего лишь одно движение…
Девушка уже подняла одну ногу, но что-то непреодолимо сильное заставило её последний раз посмотреть на холодные звёзды.
– Я проклинаю вас…
Шаг и ты свободна, как же это приятно…
Чёрная тень взметнулась в небо. Девушка в белой футболке ударилась о что-то тёплое, чьи-то руки бережно обняли её.
– Не надо…
Она подняла свои голубые глаза на того, кто помешал ей насладиться свободой.
– Никогда не следует сдаваться. Никогда не говори никогда… и даже не думай так, – Чёрный Ангел слегка улыбнулся.
Девушка уткнулась в его плечо, это было так неожиданно, что кто-то оказался рядом, что…
Он медленно опустился на землю, последний взмах и чёрные крылья исчезли навсегда… теперь он человек. Парень поставил девушку на дорогу.
– На вот возьми, – он накинул на плечи спасённой свой кожаный пиджак, – а то замёрзнешь.
…что она кому-то нужна.
– Обещай мне одно, что больше ты не будешь так летать. Хорошо?
– Да, – чуть слышно сквозь слёзы пробормотала девушка, – но зачем, ведь я…
– Ты мне нужна, больше всего на свете, больше крыльев и полётов в ночном небе, ты моя свобода… Я… люблю тебя…
По телу девушки пробежала мелкая дрожь, но ей казалось, что она знает этого человека целую жизнь, сотни жизней, вечность… Она позволила обнять себя и согреть свои холодные губы в его таких нежных и тёплых…

Никогда нельзя уступать трудностям, нужно стремиться к своему счастью, ведь каждый из нас кому-то нужен… Люди обладают самым главным, что есть в этой жизни – способностью любить…

Wild_Black_Wolf, хороший рассказ - заставляет думать о том, что не все так плохо, как кажется, и что добро в конце концов оказывается сильнее зла.
По поводу оформления - к сожалению, кое-что есть. Например, этот абзац :
Здесь слишком длинные предложения и многовато слов "был". Я бы переделал так :

Почти каждую ночь ей снится один и тот же сон. В нем она теряет его - то немногое и дорогое что у неё было в этой жизни. Затем она бежит, ищет… наконец, находит - но это оказывается не он! И она падает - падает долго и мучительно больно, в окружении жуткой тьмы, пустой, в которой нет ни одной искорки света ...
Кроме этого сна ей не снилось больше ничего. В те редкие ночи, когда этого сна не было, ее окружала одна пустота - тихая и умиротворённая.

ИМХО последнее предложение вообще писать необязательно ...

Времени всё не было. Но сегодня прочитаю...

Не знаю даже какого героя предложить. Но есть идея сделать одного из героев сумасшедшим ( ну или хотя бы немного сдвинутым). Во-первых, с ним возникнит огромное количество проблем ( для меня это +). Во-вторых, допустим это маг. Безумие и магическая мощь - по-моему, страшная сила. Могут возникать ситуации от глупых до невероятных.
Вообщем-то я тебе не советчик. Это ведь ты пишешь, так что думай сам.

Я пишу больше для развлечения, для себя. Написание это проходит спонтанно и хаотично. Но всё же интересно мнение чужое... Выкладываю начальный отрывок. Сразу хочу опередить сообщения по поводу "жидкого" описания. Описывать я не умею и вряд ли на учусь.
Но всё равно прошу прочитать...

Ночь – это время скуки и веселья, смерти и жизни, разочарования и удивления. Ночь – это моё время.
Допустим, я – в районе зажиточных людей города. Прислушайтесь… Хватит, можете не напрягать свой слух. Здесь стоит, я бы сказал, мёртвая тишина, изредка нарушаемая вялыми шагами патруля, обходящего эту часть города. Вдоль площади и дальше по улице распихано огромное количество усадеб, магазинов, складов. Нельзя не отметить здание, которое в первую очередь привлекает к себе внимание. Явно выделяющееся среди прочих своими размерами и красотой, данное сооружение является резиденцией наместника. В нём же заседает Совет Четырёх – собрание трёх знатных семей города и наместника, чей род является четвёртым.
Во всех этих усадьбах посапывают толстосумы. Одни спят спокойно, уверенные, что все их сбережения защитит невозмутимая и готовая к любой ситуации стража. Другие даже во сне трясутся за свои богатства.
Теперь перенесёмся в более бедный район. Здесь преобладают небольшие одноэтажные дома. На окраине разместились ветхие лачуги, которые вот-вот да и сложатся как карточный домик. Прислушайтесь снова… Ну что? Заметили разницу. Таверны забиты. На улицах появляются шлюхи, вешающиеся на шею тем прохожим, кто по их мнению имеет возможность оплатить некоторые услуги. Двое пьяных в обнимку, пошатываясь из стороны в сторону, горланят песню о бесстрашном моряке. Ночь в этой части города – это продолжение дня. Не стоит заблуждаться и думать, что весь район ведёт такую жизнь. Многие отдыхают дома после тяжёлого рабочего дня. Ведь завтра их ждёт не менее тяжёлый день.
Меня зовут Мартин Пепельный Кот. Вообще меня редко называют по имени: многие его просто не знают, а кто знал – забыл.
Я – вор. Кража для меня стала не только путём к выживанию на улицах,
но и хобби. Лет в тринадцать, тогда я был неплохим карманником, я попал в подпольную организацию, называющейся Союз Теней – объединение, собравшее под свою крышу грабителей, воров, карманников. Здесь стоит подробнее рассказать, в чём отличие между тремя этими категориями. Вы уже ,наверное, догадались, чем занимаются карманники. Единственное, что хотелось бы отметить – это то, что таким видом кражи занимаются в основном подростки. Грабители – это те самые ребята, что подходят в тёмных переулках и просят отдать им ваши накопления. Мало ли что случится, а они, вроде как, ваши богатства сберегут и сохранят. И наконец, воры – профессионалы своего дела. Дилетанты в этом искусстве долго не задерживаются: их убивает либо стража, либо Союз.

ЗАКЛЯТЫЕ ДРУЗЬЯ (WarCraft фанфик)

Рассеянные лучи света проникали сквозь нависающие, казалось, до самой земли ветви деревьев. Мельчайшие пылинки, в безумном хороводе, вели свой понятный только им одним танец, купаясь в ласковых лучах, придавая и без того фантастическому, словно сошедшему со страниц древних легенд лесу ещё большую сказочность и таинственность. Откуда-то издалека ветер доносил визг и грохот работающей лесопилки, но звук этот был на столько слабый, что даже эльфийский чуткий слух едва-едва различал его на фоне обычной лесной какофонии. Над поваленным бурей деревом, уже успевшем покрыться тёмно зелёной коркой мха и обвитом хитросплетением пестрящих разноцветными ягодами веток, кружились мошки и комары, становясь лёгкой добычей для буквально кишевших в этих лесах птиц. К сожалению, добычу, на которую охотилась Каледра, выследить и, тем более, подстрелить, было намного сложнее.
Примостившаяся у подножия величественного, в несколько обхватов, ствола дерева куча из опавших прошлогодних листьев едва заметно пошевелилась, хрустнула ветка. Стайка потревоженных птиц взвилась в небо, недовольно чирикая. Каледра глубоко вдохнула, мягко натянула тетиву лука, прицеливаясь, но тут же отпустила, увидев выступающего из-за ствола оленёнка. Чуть позже, следом за малышом показалась и самка, высокая, пятнистая олениха, настороженно осматривающаяся и принюхивающаяся в поисках опасности. Если бы Каледре нужна была дичь, более идеального расклада нельзя было и пожелать. Зверья в Ашенвале во все времена было предостаточно, но теперь, после того, как орки прошлись по лесу, вырубая деревья и уничтожая всё то, что они – калдореи, растили с таким трудом и заботой, вот уже на протяжении пяти лет с каждым днём охотиться становилось всё труднее и труднее. Бывало, целый день уходил только на то, что бы выследить подходящую добычу, а уж о том, что бы сидеть в засаде и выжидать, покуда добыча сама придёт прямо к тебе в руки, как это было раньше, не могло идти и речи.
Каледра опустила лук, тем не менее, не убирая стрелу с тетивы. Прекрасное оружие, лёгкое, короткое и удобное и, что самое главное, чутко реагирующее на малейшее движение, верное и послушное – не то, что эти новомодные громыхающие палки, привезённые из-за океана их новыми союзниками – дварфами. Каледра ни за что бы не променяла свою «ласточку», казавшуюся миниатюрной, но способную при должном натяжении тетивы прошить любого, будь то олень, эльф или орк насквозь. С минимального же расстояния, мифриловые стрелы Каледры, наконечники для которых она ковала и оттачивала собственноручно, пробивали тяжёлые латы и, даже, толстую шкуру кодо. Арканитовые же стрелы, выкупленные у заезжего торгаша-гоблина за баснословные деньги и освящённые самой Верховной Жрицей Тиренд, которые Каледра всегда носила с собою и берёгла для особого случая, способны были с одного выстрела отправить обратно в Бездну демона Пылающего Легиона, в чём эльфийка убедилась собственноручно, обороняя подход к Мировому Древу в Хиджальской Битве. Эти видения прошлого преследовали её каждую ночь. Да, это было страшное но, тем не менее, славное время. Время, когда Каледра обрёла своего нового друга и заклятого врага….

* * *

Багровая пелена, застилающая небо, полыхнула алым, разверзлась, зияя мертвенно чёрными провалами в саму Извечную Пустоту. С диким воем вниз, к земле, устремилось ещё несколько горящих метеоров, спустя мгновение врезавшихся в земную твердь так, что, казалось, само основание мира покачнулось, содрогаясь в агонии. Клубящаяся над верхушками деревьев пелена дыма озарилась заревом пожаров, оглашаемая ужасающим, торжествующим рёвом демонов. Это было как тогда – почти десять тысяч лет назад, когда Пылающий Легион впервые вторгся в Азерот, пожирая на своём пути всё живое. Но теперь, рядом с эльфами не было Великих Драконов - уничтожающих демонов своим всепожирающим огнём, Драконы, казалось, отвернулись от них. Не было могучих Древних – в своём величии способных сокрушить целые орды, почти все они пали в той первой, унёсший не одну тысячу жизней Войне Древних. И не было хитроумного Кенариуса – чья многовековая мудрость помогла избежать окончательного поражения, могущественный полубог пал от рук орков, по злому року ставших теперь союзниками калдореев. Архимонд прорывался к Мировому Древу и ничто не могло его остановить.
Отряд Каледры был расквартирован в лагере Орды, втором по счёту, после опорной базы экспедиционного корпуса Джайны Проудмур, защищающем подступы к Нордрассилу. Сентинелям калдореев такое положение дел не особо нравилось, ещё не остыла кровь их братьев и сестёр на лезвиях топоров орков, но, всё же, это было лучше, чем терпеть присутствие высокомерных отступников квелдореев в лагере Альянса. Тем не менее, когда к Каледре, единственной из всего отряда, кто ещё помнил Войну Древних, подошла Шандрис, принявшая пост командующего силами Стражей, и попросила быть проводником в лагерь Альянса, она с радостью зацепилась за эту возможность покинуть тесные и, казавшиеся ей зловонными, стены ордынского барака. Но, увидев того, кого ей предстояло вести сквозь пожары и ад кипевшей битвы, она с трудом смогла сдержать вырывающуюся наружу ярость.
- Ты с ума сошла, Феавермун? - Каледра отвернулась, стиснула зубы, стараясь говорить как можно тише так, что бы её не услышал стоящий рядом, в нескольких шагах, орк. Тандернайт, словно почувствовав распирающий его хозяйку гнев, изогнулся дугой, зашипел, обнажая огромные белоснежные клыки. Чёрная шерсть на спине найтсабера вздыбилась, когти на лапах угрожающе заскребли землю, вырывая с корнем траву и куски дёрна. Пустынно жёлтая львица орка не осталась в долгу, раззявив пасть и ожесточённо хлестая себя по бокам толстым хвостом с пушистой рыжей кисточкой на конце. Двухметровый зелёный гигант успокаивающе опустил свою лапищу на спину зверю, оставаясь невозмутимым.
- Нет, Каледра, - не мало не смутившись, ответила лучница, - Это приказ Верховной Жрицы Тиренд, а ты единственная, кто сможет провести его через линию фронта. Наши союзники…
- Союзники, - бесцеремонно перебила Шандрис эльфийка, - грязные скоты, тупые животные, варвары и убийцы. И, возможно, предатели. Может быть, ты и не знаешь, но эти зеленокожие твари присягали на верность Легиону? Или, быть может, ты забыла о том, что это именно они убили Кенариуса? И ты предлагаешь мне идти сквозь самое пекло, вести его сквозь битву и сражения, постоянно оглядываясь в ожидании предательского удара в спину!?
- Договор Крови с демонами расторгнут и один из этих… «предателей» смог победить самого Маннороха, пожертвовав собою ради освобождения своего народа. А Кенариус – сущность его по-прежнему охраняет спокойствие Изумрудного Сна, и не думаешь же, ты, что физическая смерть от оружия смертных способна нанести его бессмертному духу какой либо вред.
- Этот, из клана Варсонг? – не то спросила, не то отметила Каледра, - Для меня они все на одно лицо, но льва я отлично запомнила. Откуда у этого скота такой великолепный зверь?
- Это не имеет значения, - Шандрис пожала плечами, украдкой взглянув на внешне успокоившуюся и, даже, с интересом рассматривающую найтсабера, но по-прежнему напряжённую львицу, - Тиренд приказала проводить орка в юго-восточный лагерь и ты сделаешь это несмотря ни на что.
- О, да, - хищная улыбка, появившаяся на лице Каледры не предвещала ничего хорошего, - я провожу, конечно.
- Даже и не думай об этом. Орк должен быть доставлен в лагерь Альянса целым и невредимым и ты своей головой отвечаешь за его сохранность.

* * *

Олениха, обирающая с обвивающих балку кустов ягоды тревожно повела ушами, вскинула голову, принюхиваясь, прыгнула, исчезая в густых зарослях. Оленёнок, пугливо сжавшись, жалобно заблеял, растерянно топчась на месте. Птицы словно сошли с ума, выписывая в небе круги, мелькая и тут же пропадая в просвете между густой крышей ветвей деревьев.
Каледра беззвучно выругалась, вскидывая лук и гадая, что же могло настолько сильно напугать самку, что она решила бросить своего детёныша на произвол судьбы. Чуткий слух эльфийки не мог уловить ни одного постороннего шума, предвещающего о приближении неведомой угрозы, но в том, что подобная угроза существовала, Каледра была уверена как в самой себе. Пустынная львица Гарра, лежащая рядом с эльфийкой и выглядящая спящей, даже не пошевелилась. Хищник – вряд ли, какой бы это ни был ужасный зверь, мать ни за что бы не бросила своего детёныша одного, защищая оленёнка до последнего. Странно, но если не хищник, то тогда кто? Каледра охотилась в этих лесах не одну тысячу лет, и приближение любого вооружённого эльфа, тролля или, тем более, фурболга или совиного медведя она бы услышала и почувствовала ещё раньше, чем олениха или львица. Демоны? Но откуда?
Эльфийка аккуратно и медленно, без лишней суеты, опустила тетиву, одним ловким движением положила стрелу обратно в изукрашенный типично калдорейским лиственным мотивом колчан, лежащий на земле. Повела плечом, поправляя висящие за спиной ножны с двумя изогнутыми клинками, которые она обычно носила на поясе, используя лишь в крайних случаях. Многие её знакомые предпочитали двуручное оружие, такое как копьё или боевой топор, более универсальное и обладающие большей убойной силой, нежели достаточно короткие и тонкие мечи Каледры. Тем не менее, эльфийка считала себя слишком хрупкой для подобного арсенала и, к тому же, привыкла, что бы её движения и действия ничего не сковывало, а руки были свободны. Освободив запястье от кожаной петли, прикреплённой к луку, Каледра вынула новую стрелу из колчана на бедре, в отличие от обычного, очень жёсткого и обитого мифрильной окантовкой. Этот набедренный колчан, застёгивающийся хитроумным замком, открывающимся только одним ей известным способом от лёгкого прикосновения, Каледра выторговала вместе с его содержимым - пятью волшебными арканитовыми стрелами, более короткими, чем обычные, прохожими на арбалетные болты, со спиралевидным оперением и необычно многогранными наконечниками. В последнее мгновение, удержавшись оттого, что бы по привычке проверить остроту наконечника и потерять палец, эльфийка наложила стрелу на тетиву, вновь прицеливаясь, вспоминая...

* * *

Орк молчал, за всё время, что они шли по относительно безопасному участку леса не промолвив и слова. Возможно, так оно и лучше - подумала Каледра - ещё не известно, какой у него голос и смогла бы она сдержать свои эмоции, вздумай этот зеленокожий урод заговорить. Тандернайт, чёрный как смоль найтсабер эльфийки, снова куда то запропастился, как и коричнево-жёлтая песчаная львица молчаливого орка. В отличие от своих хозяев, животные удивительно быстро нашли общий язык, гоняясь друг за другом и резвясь и играя словно маленькие котята. Каледра понимала, что природу не обманешь, и она обязательно возьмёт своё, но эльфийка не могла заставить себя перестать злиться на Тандернайта, своего единственного и верного друга, который, как ей казалось, предал её в такое тяжёлое время.
- Гарр, - Каледра вздрогнула от неожиданности, проклиная всё на свете за свою чрезмерную пугливость и настороженность. К её удивлению, голос у орка оказался хоть и низким, но бархатистым и приятным на слух. Эльфийка остановилась, обернулась к идущему позади спутнику.
- Гарр, - повторил тот, в свою очередь, останавливаясь и ударяя себя кулаком в грудь. Вынырнувшая прямо у орка из-под ног из кустов львица тут же принялась ластиться к хозяину, явно напрашиваясь, что бы её погладили.
- Гарр, - орк в третий раз ударил себя по груди, выжидающе посмотрев на Каледру, - Гарра, - добавил он, с любовью поглаживая изогнувшуюся от наслаждения львицу по спине. Эльфийка усмехнулась – её зеленокожий спутник явно не отличался фантазией и, судя по всему, о Элун, был юн и малоопытен. В его голосе ещё крайне редко проскальзывали типичные для орков рокочущие гортанные звуки, делающие их речь похожей на рычание дикого зверя.
- Каледра Фарсонг, - эльфийка указала на себя, присела рядом с найтсабером, теребя громадного чёрного кота за уши, - Тандернайт.
- Каледррра, - растягивая «р» неуклюже повторил за ней Гарр, скорчив лицо в отчаянной попытке выговорить имя найтсабера, - Тан… Тандр… Тандерррнайт.
Каледра улыбнулась более дружелюбно. Её догадка относительно возраста орка, кажется, оправдывалась. Эльфийка очень слабо разбиралась в жизни, быте и культуре своих неожиданных союзников, да ей это и не надо было, но то, что у Гарра не было фамилии, или, если быть точнее, прозвища, должно было указывать на его относительную молодость. Каледра, со своими десятью тысячами лет с хвостиком, почувствовала себя рядом с Гарром древнейшей старухой, и осознание этого не доставило эльфийке особой радости.
- Идти за мной, - Каледра перешла на язык людей, надеясь, что Гарр понимает его. Сама она владела «всеобщим» ещё очень плохо, но орк, как она надеялась, должен был его знать, - Идти за мной, быстро. Много демонов рядом, нужно торопиться.
- Несомненно, - Гарр перешёл на «всеобщий» с лёгкостью, и манера речи его настолько резко преобразилась и изменилась, что от неожиданности Каледра сжала уши Тандернайта слишком сильно, от чего найтсабер недовольно дёрнулся и обиженно мяукнул, - Я рад, что Вы перестали воспринимать меня как врага.
«Старушка» Каледра незаметно надула губки, поспешно встала, отвернулась, зашагав по дороге с утроенной энергией. Из всего того, что сказал ей орк, она поняла только «рад», «Вы» и «враг», и признаваться самой себе в этом было ещё мучительнее, чем свыкнуться с мыслью о том, что орки теперь стали по одну сторону баррикад с калдореями.
- Мне понятно Ваше настороженное отношение к моей личности и ко всему моему народу в целом, - Гарр поравнялся с эльфийкой, пытаясь идти «в ногу», - Но Вы должны понять, что в силу сложившихся обстоятельств мы вынуждены были совершить то, что совершили. Признаюсь, я и сам, когда только впервые испил из осквернённого Маннорохом источника, почувствовал в себе необъяснимую жажду крови и насилия, словно весь мир вокруг меня сделался враждебным, и эта боль в груди. Боль, которую можно было заглушить лишь убийством. Эльф, человек или, даже, орк - для меня не было особой разницы, кто передо мной – все они были врагами. Врагами, которых необходимо было уничтожить, раздавить, стереть с лица земли.
- Представьте себе, я вырос в резервационном лагере в Хаммерфалле, окружённый всеобщей апатией и вялым пренебрежением ко всему происходящему, овладевшей моим народом. Люди презирали нас и помыкали нами, используя в качестве самых настоящих рабов. Возможно, они считали забавным командовать теми, кого ещё совсем не давно так панически боялись, но мне уже тогда было больно и горько смотреть на всё происходящее. А потом пришёл он – мой вождь – Гром Хеллскрим. Он был таким не похожим на всех тех, кого я знал до этого, таким бесстрашным, храбрым, могучим и воинственным. Гром стал моим кумиром и позже, я примкнул к его клану Боевой Песни – Варсонг. А потом, как я мог отказаться от предложения, сделанного мне тем, кого я бесконечно любил и уважал?
Каледра молчала.

* * *

Оленёнок неуклюже переступил с ноги на ногу, снова заблеял, жалобно, призывно. Гарра, пожирающая его глазами, плотоядно облизнулась, напряглась, готовая в любой момент прыгнуть в одном невероятном смертоносном прыжке. Каледра не волновалась за львицу, обученную сдерживать свои инстинкты и атаковать только по приказу. Сейчас эльфийку больше интересовал неизвестный враг, крадущийся где-то там, в густых зарослях сребролиста, невидимый, неслышимый и, от того, опасный вдвойне. Оставаясь на месте в относительной неподвижности, Каледра могла не опасаться, что её заметят – врожденное умение калдореев исчезать среди теней не раз спасало ей жизнь. А чудесный эликсир, собранный из лесных трав и выдержанный на лунном свету в течение месяца, гарантировал полное отсутствие постороннего запаха, который мог бы их с Гаррой выдать. Львица, по началу воспринимавшая купание в пенящейся и резко пахнущей ванне крайне негативно, постоянно вырываясь и норовя опрокинуть бадью, вскоре привыкла к этой каждодневной процедуре и, казалось, ей даже стало нравиться весело плескаться, фыркать и лопать огромные мыльные пузыри когтями или гигантскими клыками.
Рука Каледры, удерживающая тетиву в натяжении, стала постепенно уставать. Эльфийка не знала, как долго она ещё сможет удержать стрелу, не «смазав» выстрел, а таинственный противник так и не появлялся. Между тем, Гарра, несмотря на всю свою выучку и выдержку, начинала нервничать. Львица явно что-то почувствовала, что-то, что было не доступно эльфийке.
Оленёнок неожиданно вскрикнул, высоко, пронзительно. Смазанная серая тень буквально подмяла под себя крохотное животное, отчётливо хрустнули кости. В последний момент Каледра сдержала готовую сорваться с тетивы стрелу, стиснула зубы, заставляя дыхание успокоиться.
Невероятных размеров могучий белый волк поднял окровавленную пасть от разорванного сокрушающим ударом оленёнка, протяжно завыл в полнейшей тишине, воцарившейся в лесу после его стремительного нападения. Белоснежная шкура чудовищного зверя, которая должна была не то что скрывать, а наоборот, демаскировать волка и смотреться на тёмном фоне леса нелепо и вызывающе, могла бы вызвать в душе эльфийки, считающей себя мастером маскировки, смех, если бы не тот факт, что, несмотря на всё это, чужеземный хищник не смог так мастерски и незаметно подкрасться к своей добыче. То, что зверь этот явно был родом не с Калимдора, Каледра могла даже и не гадать. Ей уже приходилось встречаться с подобными снежными волками, привезёнными орками из далёких Альтеракских гор. Но те экземпляры не шли ни в какое сравнение с этим клыкастым, вызывающим животный ужас кошмаром. Варварский шипастый ошейник, охватывающий шею зверя, придавал волку вид ещё более устрашающий и пугающий.
Каледра закусила губу, мельком взглянув на превратившуюся в единый напряжённый мускул Гарру. Теперь то уже эльфийка не была уверенна в выдержке львицы, как и любая другая кошка, воспринимающей подобных зверей как естественных и непримиримых врагов всего кошачьего рода. Длинный, на половину скрытый успевшей отрасти рыжеватой шерстью шрам, оставленный лапой одного из таких волков, алой полосой проступил на приготовившемся к прыжку теле Гарры…

* * *

- Стой, - эльфийка резко остановилась, поднимая кулак и прислушиваясь. Несмотря на то, что произнесла она это на «дарнасиане», орк её понял, с удивительной для своей комплекции ловкостью скинув с плеча тяжёлое ружьё, снабжённое гномьим дальновидным прицелом и одним движением отправляя патрон в патронник. Во время кратковременного вынужденного привала, который они устроили, прячась под корягой вывернутого чьим то нечеловеческим ударом дерева, пропуская прогромыхавшую по дороге вереницу труповозок, сопровождаемых парой мясных абоминаторов и отвратного вида стариком в козлином рогатом шлеме, у эльфийки было достаточно времени поподробнее рассмотреть это чудо инженерной мысли, слишком тяжёлое для эльфийки, но отлично подходящее орку. Гарр, тщательно подбирая слова на «всеобщем», рассказал ей о том, что ружьё это досталось ему «в наследство» от одного особо назойливого дварфа, во время перехода к Пещере Отшельника, занимающегося отстрелом десятников и сотников с расстояния, недосягаемого для оружия Орды. На человеческом языке это звучало как «снайпер», и Каледра попыталась запомнить это слово, как нельзя более точно характеризующее то, чем она сама обычно занималась во время войны.
На этого снайпера, выводившего своей наглостью и хитростью весь северный лагерь клана, Гарр наткнулся совершенно случайно, а если быть точнее, наткнулась на него Гарра, исконная обитательница этих мест, погнавшаяся за пустынным тушканчиком. Местоположение дварфа выдал его медведь - грязно белое, мохнатое, косолапое чудовище, набросившееся на львицу, казалось, из неоткуда. К счастью, Гарр находился неподалёку и массивный двуручный боевой топор, в обжигающем пекле голых предгорий казавшийся непомерной и ненужной обузой, сослужил свою службу, заодно упокоив и хозяина медведя – длиннобородого, седого как лунь карлика. С тех пор, вместо старой, ещё времён Второй Войны кремниевой аркебузы, у орка появилось современное многозарядное ружьё с оптическим прицелом, а вместе с ним, и новый друг и компаньон – пустынная львица Гарра. Орк на своих плечах отнёс израненную львицу в лагерь, выходил и вылечил её не жалея времени и сил.
- Я ничего не слышу, - Гарр, выждав несколько томительных минут ожидания, опустил ствол, разбойничьим залихватским свистом окликнув свою львицу, выпрыгнувшую прямо на него и попытавшуюся улизнуть хозяина в лицо. Каледра недовольно оглянулась, убрала стрелу обратно в колчан, чуть слышной и мелодичной трелью, прохожей на пение птиц, подзывая Тандернайта.
- Возможно, тебе стоит повторить это погромче, - усмехнулся орк, глядя на недоумевающую эльфийку.
- Нет, - растерянно ответила ему Каледра, - Тандернайт всегда раньше отзывался, - эльфийка была на столько удивлена непослушанием своего зверя, что пропустила насмешку орка мимо ушей, - Что то случилось.
Словно в подтверждение её слов, на дорогу выполз найтсабер. Внешне, огромный чёрный кот выглядел как обычно, но в его глазах, внезапно наполнившихся почти человеческой тоской и болью, плясали едва заметные огоньки адского пламени. Воздух вокруг Тандернайта, густой как смола, дрожащий алым маревом мельтешения тысяч мелькающих непонятных частиц, окутывал тело найтсабера полупрозрачной сферой. Жалостливо мяукнув, он с трудом доковылял до потрясённой эльфийки, рухнул у её ног, изогнувшись в кровавом, рвотном порыве. Только сейчас Каледра заметила, что живот Тандернайта оказался неестественно вздут, будто бы в насмешку над матерью природой награждённый в своём чреве детёнышем.

* * *

Каледра выжидала. Рано или поздно, но хозяин огромного волка должен был появиться и тогда уж, она точно не промахнётся. Нападать на зверя было бы непростительно ошибкой, которая могла стоить ей жизни, точно так же, как стоила всем тем незадачливым противникам, что решались вставать у эльфийки на пути, посчитав её менее опасной мишенью, нежели Гарра. Хозяин же этого зверя явно не был глупцом, затаившись где-то поблизости.
Сосредоточившись, Каледра напрягла все свои охотничьи чувства, всё своё врождённое и отточенное за долгие годы охоты чутьё, пытаясь определить место, где притаился хозяин волка. Гигантская зверюга же, в свою очередь, вальяжно и неторопливо принялась вырывать большие, кровоточащие куски мяса из тела поверженного оленёнка, утоляя свой голод. На мгновение, эльфийка даже подумала о том, что волк вполне мог никому и не принадлежать, сбежавший или, что более вероятно, изгнанный своим хозяином. Сколько их таких же, ставших ненужными, озлобленных и голодных бродило по Ашенвалю, наводя ужас даже на видавших виды хищников, обитающих в лесу. Такие звери-изгои, по больше части, вскоре становились людоедами, держась возле поселений и выискивая жертвы среди детей и стариков. Хитрые, жестокие, абсолютно не боящиеся никого и ничего, они стали настоящим кошмаром для калдореев, привыкших воспринимать окружающий их мир как родное существо, верное, любящее и не способное причинить вреда. Каледра не задумывалась особо о том, как с этой проблемой справлялись орки из северных поселений клана Варсонг, для эльфов же, подобные звери становились болезненной язвой на теле природы, язвой, от которой необходимо было избавить как можно скорее прежде, чем она успеет разрастись в губительную раковую опухоль. Друиды безошибочно и мгновенно вычисляли логово людоеда, после чего карательный отряд из лучших охотников прочёсывал всю близлежайшую местность, находил и безжалостно уничтожал зверя, сжигая останки и заваливая логово камнями.
Нет, у этого снежного волка всё же был хозяин. Слишком чистой и ухоженной для одичавшего зверя выглядела его шкура, слишком спокойно и неторопливо поглощал он свою добычу, слишком новый и дорогой шипастый ошейник охватывал его могучую шею. Но где же тогда, где этот мерзавец, осмелившийся осквернить священные леса Ашенваля, где же он? Чутьё Каледры молчало, в то время как запас терпения Гарры исчезал прямо на глазах. Ещё несколько секунд, и ярость львицы уже не остановить, а значит, придётся выдать своё местонахождение и, в свою очередь, стать лёгкой мишенью для затаившегося врага. Медлить больше было нельзя.
Прицелившись, эльфийка выждала момент между двумя ударами сердца и спустила тетиву. Стрела с арканитовым наконечником устремилась в свой смертельный полёт, точно в сердце волка, но, в последний момент, каким то неведомым образом почуяв опасность, огромный зверь отскочил в сторону. Стрела просвистела всего в паре пальцев от намеченной цели, чиркнув по белоснежной шкуре и с глухим стуком вонзившись в ствол дерева и сразу же, Гарра прыгнула. Две размазанные фигуры, белая и желтая сцепились в яростной схватке, кусая, царапая и пытаясь дотянуться до горла друг друга. Стрелять было бесполезно, поскольку разобрать, где есть кто, в этой свалке было невозможно, а это играло на руку эльфийке. Неведомый хозяин волка находился точно в таком же положении и не мог помочь своему зверю, но он мог сделать кое-что другое.
Каледра вовремя пригнулась, вжимаясь всем телом в землю, когда над её головой прожужжала пуля, начисто срубившая оказавшуюся на пути ветку толщиной с ногу эльфийки. Сизый дымок невесомым облаком заструился из кустов всего в нескольких шагах от заимки самой охотницы и то, что пуля пролетела мимо иначе, как чудом, назвать было сложно. Вскинув лук, Каледра с молниеносной скоростью выпустила по невидимому противнику сразу три стрелы – одну за другой и отчаянный, похожий на рёв потревоженного медведя рёв подтвердил то, что хотя бы одна из них достигла своей цели. Не теряя инициативы, эльфийка отбросила ставший бесполезным лук и, выхватив мечи, набросилась на противника…

* * *

Тандернайт почти по человечески закашлял, забулькал, пуская страшные, кровавые пузыри. Его тело, сотрясаемое агонией, неестественно выгнулось, выпячивая непомерно раздутый живот с натянутой, испещрённой сетью вздувшихся вен кожей. Каледра застыла, поражённая и отказывающаяся до конца поверить в происходящее. С тех самых пор, как в Войне Древних пала её самая первая – древняя и прекрасная серая сова Дориан, эльфийка поклялась самой себе больше никогда не привязываться к зверю, который рано или поздно должен был умереть – в бою, от когтей и клыков хищника, или тихо и спокойно, просто от старости, но не смогла сдержать клятвы. Каледра помнила их всех, сотни верных и преданных товарищей, сменивших друг друга за эти десять тысяч лет. Иногда, эльфийка завидовала тем немногим избранным, кому выпало счастье разделить своё бессмертие со своим зверем и, каждый раз, когда охотница видела белоснежную тигрицу Верховной Жрицы Тиренд, она не могла сдержать чёрной зависти. Найтсаберы, тигры, львы и простые пантеры – все они умерли на руках у Каледры, и в такие мгновения она готова была отдать всё что угодно за то, что бы никогда больше не испытывать подобного и вновь вспоминала давнюю клятву и, вновь её нарушала.
- Прочь! – Гарр грубо и бесцеремонно схватил эльфийку за плечо, оттолкнул, повалив на землю. Гарра, шипя и остервенело хлестая себя хвостом, истуканом застыла рядом, глядя на содрогающегося в конвульсиях своего недавнего товарища по играм. Лицо орка скривилось, в то время как руки направили ствол ружья на умирающего найтсабера. – Kar`agosh lok karas.
- Нет, стой! – Каледра, позабыв обо всём на свете, повисла на руке Гарра, - Стой, ублюдок! Нет!!!
- Urga taragoh zhoul karas, kala! – орк с силой отпихнул от себя эльфийку, стряхнув её с руки будто надоедливую собачонку, взвёл курок, готовый выстрелить в беззащитного Тандернайта.
- Нет!!! – крик Каледры сорвался на визг, в руке блеснуло лезвие. Гарр заревел от боли, развернулся, выронив ружьё и зажимая рану в плече, оставленную кинжалом, глядя налитыми яростью глазами на пригнувшуюся и готовую к нападению эльфийку.
- Демон, - казалось, он пытался что-то ей объяснить, но Каледра его уже не слушала. Никто и никогда не смеет безнаказанно покушаться на жизнь её зверя, никто! Звероподобный клич вырвался из груди обезумевшей эльфийки, в прыжке, которому позавидовал бы сам Тандернайт, Каледра набросилась на орка.
Гарр умело поднырнул под удар, перехватил руку эльфийки с зажатым в кулаке кинжалом но, получив пинок в промежность, согнулся, хватая ртом воздух. Схватив орка за длинные чёрные волосы, Каледра с силой ударила коленом ему в лицо, а после, круто развернувшись, полоснула вовремя выпрямившегося Гарра по широкой груди. Эльфийская сталь без особого труда распорола кожаную куртку, но завязла в толстой подкладке. Воспользовавшись замешательством охотницы, орк без церемоний сгрёб её в охапку, поднял над собою, в приступе боевого безумия отбросил прочь, выхватывая из-за спины двуручный топор. Гарра, почувствовав гнев хозяина оскалилась, заплясала вокруг, не решаясь напасть.
От удара об землю в глазах у Каледры потемнело. Сквозь пелену застилающего взгляд тумана она увидела зеленокожего воина, надвигающегося на неё с поднятым топором. Как была, лёжа на земле, эльфийка метнула кинжал в Гарра, откатилась в сторону, силясь подняться на ноги, но тут же закричала, показывая куда то за спину орка, выронившего топор и обеими руками вцепившегося в торчащую из груди рукоять. Огромная, тёмно-багровая, покрытая кровью и мерзкой розовой слизью устрашающая фигура возникла словно из неоткуда. Казавшиеся маленькими и несуразными, перепончатые крылья за спиной Думгварда - Стража Рока, расправились, уродливая голова, увенчанная парой коротких изогнутых рогов, склонилась будто бы в приветствии. Каледре уже приходилось встречаться раньше с подобными тварями – порождения Пылающего Легиона и его верные слуги, по слухам Думгварды призывались колдунами с помощью чудовищного ритуала, помещая зародыш будущего Стража в тело жертвы, которая должна была умереть в адских мучениях, породив будущего монстра. Эльфийка мало верила всем этим россказням, полагая, что демоны вряд ли станут проводить столь сложный ритуал, когда есть гораздо более действенные способы призвать себе в помощь силы Легиона. Те же инферналы – огненные големы, спускающиеся с небес карающем пламенем и способные за свою короткую «жизнь» уничтожить целую армию, были гораздо более грозными противниками, чем Стражи – существа, как не крути, из плоти и крови. Единственный Думгвард, который, как знала Каледра, достиг в Легионе хоть сколь ни будь существенного положения – это Лорд Каззак – но калдорейка видела в этом, почти что мифическом, демоне лишь исключение, подтверждающее правило. Теперь же, когда под копытами Стража она увидела своего любимого Тандернайта, испускающего последнее дыхание, со зверски распоротым животом и исходящими паром вывалившимися внутренностями, от её уверенности не осталось и следа. Не врали слухи, ох не врали. И не зря колдуны Легиона идут на столь сложный ритуал, мало кто просто так согласится убить своего заражённого друга, товарища или родственника, а значит, Страж способен появится в самом тылу врага, там – где его появления никто не ожидает. Гарр, обернувшийся на крик Каледры, увидев демона даже не дрогнул, а просто упал на колени, не отрывая взгляда от растерзанного тела найтсабера. Беззвучно разевая рот, орк упёрся руками в землю и, чего эльфийка никогда от ему подобных не ожидала, бурно изрыгнул содержимое своего желудка на помятую траву.

* * *

Переливающееся мерным, голубым свечением широкое острие алебарды, если это жуткое орудие убийства, изготовленное кузнецами Орды, можно было так назвать, отбросило Каледру назад. Изумрудная броня нагрудника выдержала удар зачарованного оружия, но сила его была настолько чудовищной, что кованая пластина прогнулась. Ещё бы немного ниже, и прикрывающая живот кольчуга вряд ли смогла бы сдержать таран лезвия. Похожая на ощетинившегося ежа громада нависла над эльфийкой. Из-под опущенного забрала украшенного трёхрогим гребнем шлема послышался ликующий клич, предвкушающий победу, но тут же захлебнулся в яростном вопле. Закованный с головы до ног в тёмные, источающие зловещий зелёный дым доспехи, орк отшатнулся назад, замотал головой, сплёвывая кровь из разбитой губы и глядя на поднимающуюся с земли охотницу. Над его левым коленом Каледра, не без улыбки, заметила выступающий обломок древка стрелы. Эта рана заставляла орка прихрамывать, припадая на одну ногу, но даже теперь эльфийка не была уверенна в своей победе. Доспехи орка – точно такие же Каледра видела всего один раз, на трупе тролля, руководившего дерзкой вылазкой на заставу Серебряного Крыла в южном Ашенвале. Официальный Даротар объявил о своей непричастности к этому варварскому набегу, унесшему не один десяток жизней калдореев и наделавшему не мало шуму и в Альянсе, и в Орде, и доспехи возглавлявшего отряд охотника за головами, доспехи, обладать которыми и носить их мог только Высший Варлорд Орды, она отлично запомнила. С таким противником эльфийке ещё не приходилось сталкиваться и что-то подсказывало ей, что сражение это будет не из самых лёгких и, возможно, вообще последним в её жизни.
Оттолкнувшись от земли, Каледра бешеным вихрем закружилась вокруг пошатывающегося противника, нанося удар за ударом, но почти все они были отбиты великаном орком, управляющимся своей двухметровой алебардой с удивительной ловкостью. Удар-блок, удар-блок – сквозь его оборону было невозможно пробиться, в любой момент готовую разразиться ответной контратакой. Орк защищался с хладнокровным умением, словно выжидая. Наконец, улучив момент, он захватил один из мечей в прорезь круга, окружающего лезвие оружия, дёрнул на себя и в сторону, вырывая рукоять из рук эльфийки. Не давая Каледре опомниться, орк утяжелённым наконечником древка ударил её по лицу, широко взмахнул алебардой, заставив охотницу отпрыгнуть назад, что бы не быть рассечённой надвое, и сам отступил, со свистом вдыхая воздух сквозь сжатые челюсти.
Пришла пора Каледре умыться кровью. Лёгкий, но вместе с тем прочный шлем, сохранил ей жизнь, но деформировался на столько, что теперь только мешал. Между тем орк всё-таки успел пропустить пару выпадов, зажимая рваную рану на бедре. Его хромота стала ещё более заметной, и если бы время было на стороне эльфийки, потеря крови могла ослабить противника и дать её больше шансов на победу. Ослабшие, израненные, орк и эльфийка стояли друг напротив друга и каждый из них понимал, что из этой битвы в живых останется только один.
Воспользовавшись небольшой передышкой, Каледра расстегнула крепления, удерживающие ставший теперь бесполезным шлем. Всё правая сторона её лица распухла, кровь из рассечённой брови заливала лицо, рубиновыми каплями падая с подбородка на помятый нагрудник. Рёбра, там, куда пришёлся самый первый удар алебарды, ужасно саднило и, скорее всего, несколько из них явно были сломаны. Дышать становилось всё труднее, и сознание вот-вот готово было ускользнуть.
Вытирая залитое кровью лицо, Каледра внезапно атаковала. Её удар невозможно было блокировать, от него можно было только увернуться, но рана в ноге орка дала о себе знать. Лезвие меча вонзилось в плечо гиганта, выронившего алебарду и схватившегося руками за запястье эльфийки. Попав словно в капкан, охотница выпустила рукоять, согнулась, пытаясь сдержать рвущийся наружу стон от боли в вывернутой руке. Пинок под колено повалил её на траву, а второй обрушил навзничь, лицом вниз. Каледра ещё успела перевернуться на спину, когда сверху на неё обрушился орк. Его ладони сомкнулись на шее эльфийки, боль от сломанных рёбер, сжимающих лёгкие под тяжестью наседающего гиганта, казалось, разрывала её изнутри.
Каледра готова была принять смерть…

* * *

Крылатый демон даже не удостоил скорчившегося орка и мимолётным взглядом. Каледра успела лишь заметить небрежный взмах когтистой лапы, прежде чем Гарр взмыл в воздух, с треском ломая ветви, врезавшись в ствол дерева и безвольным кулем обмякнув у его подножия. Каким бы живучим не был орк, но после подобного удара вряд ли выжил бы даже таурен. Думгвард заревел, воздел объятую пламенем ладонь к небу, сомкнув пальцы на рукояти извивающейся огненной плети. Во всех его действиях чувствовалась непоколебимая уверенность в своём превосходстве. Пылающая плеть, казавшаяся живой, серпантином взметнулась вверх, хищной коброй молнией устремилась к прижавшейся к земле Каледре.
Узкий, граненый наконечник плети вонзился в землю перед самым лицом эльфийки. Мгновение, и вот уже дёрн позади Каледры взорвался под напирающим снизу натиском. Опутанная тонкой, обжигающей цепью, охотница вцепилась в траву в отчаянной попытке удержаться, но все её усилия были лишь жалкими потугами потягаться с демонической мощью. Взвизгнув, Каледра повисла в объятиях плети. Страж размахнулся, дёрнул рукоять, заставляя послушную ему цепь раскрутиться. Кубарем, беспомощно перевернувшись в воздухе, эльфийка попыталась вжать голову в плечи и согнуться, что бы хоть как-то смягчить, несомненно, последующее за всем этим, сокрушительное приземление. И тут же, с удивлением почувствовала, что невидимая сила удерживает её налету, не давая упасть, точно так же, как и застывшую в прыжке Гарру, мирно спящую и полностью обездвиженную.
Резкий солёный запах моря заставил Думгварда засопеть, отступить назад. Воздух прямо перед ним сгустился, обретая пока что размытые, но уже явные очертания. Ледяная волна опрокинула Стража на спину, превращаясь в не уступающего демону по размерам элементаля. Ослепительно-синий, переливающийся изнутри сотнями ручейков и вихрей миниатюрных каскадов, элементаль снова выстрелил в поднимающегося Думгварда струёй воды. Плеть демона прошла сквозь его тело как раскалённый нож сквозь масло, подняв облако пара и не причинив ни малейшего видимого вреда, в то время как вымокший с головы до ног Страж буквально вскипел от ярости и испаряющейся с его разгоряченного торса воды. Расправив кожистые крылья, Думгвард набросился на этого нового противника.
Сокрушительный удар огненного шара в спину сбил демона прямо в полёте. Предсмертный вопль Думгварда потонул в канонаде выстрелов. Стальная лавина конников буквально втоптала его тело в дорогу, десятки мечей обрушились на пронзённое пиками тело и, так же стремительно как появилась, скрылась за поворотом. Следом за рыцарями, на ходу перезаряжая ружья, промаршировал изрядно потрёпанный, но по прежнему полный решимости отряд дварфов, замыкаемый проклинающими всё на свете, но тащившими по размытому грунту тяжёлые пушки, канонирами. Необычно сломленные и утомлённые, окровавленные и передвигающиеся, поддерживая друг друга под руки, высшие эльфы одарили продолжающую парить между небом и землёй Каледру своими надменными взглядами. Окружающие квелдореев пехотинцы, многие без щитов, но с обнажёнными мечами, не предпринимали ни малейшей попытки помочь своим союзникам, стараясь держаться обособленно и не смотреть в их сторону.
- Как ты здесь оказалась? – магия, удерживающая Каледру в воздухе ослабла, бережно опустив эльфийку рядом с растерзанным трупом Думгварда. Высокая, ещё совсем юная девушка в голубом плаще с надвинутым на глаза капюшоном повела посохом, заставив элементаля исчезнуть. Стоящий по правую руку от голубоглазой волшебницы седой паладин протянул руку, помогая Каледре подняться.
- Как ты здесь оказалась, эльфийка? – повторила свой вопрос девушка, снимая капюшон и высвобождая каскад когда-то пышных и мягких, а теперь грязных и свисающих космами светлых волос. Только сейчас Каледра увидела, что левая рука чародейки висела на перевязи, а белое одеяние забрызгано грязью и кровью. Посеребрённые доспехи паладина потускнели и выглядели настолько помятыми, словно старик попал под паровой танк.
- Меня зовут Каледра. На нас напал демон. Шандрис послала меня проводить орка, - Охотница обернулась, глубоко вздохнула, глядя на неестественно вывернутое тело своего спутника.
- Он мёртв, - волшебница печально покачала головой, проследив за взглядом эльфийки.
- Орк должен был передать Вам важное сообщение, - когда чародейка сняла капюшон, Каледра сразу же узнала её. Это была сама Джайна Проудмур, командующая экспедиционным корпусом Альянса в Калимдоре.
- Это уже не имеет значения, - Джайна поджала губы, взглядом провожая проходящие мимо остатки своей армии, - Мы проиграли, калдорейка. Архимонд разрушил наш лагерь, и теперь аколиты Плети возводят на его месте свои адские укрепления. Демоны отравили землю, воду и деревья, а некроманты превратили наших павших товарищей в ходячих мертвецов. Мы проиграли, - добавила она, заметив непонимающий взгляд охотницы, - Всё кончено, мы отступаем.
- Но вы не можете! – Каледра стиснула кулаки, сдерживая прорывающиеся слёзы, - Вы не имеете право отступать. Если демоны доберутся до Нордрассила…
- Извини, Каледра, - седовласый паладин успокаивающе положил охотнице руку на плечо, - но мы тебя не понимаем, - от волнения эльфийка сама не заметила, как перешла на «дарнасиан», - Мы отступаем к лагерю Орды и ты можешь пойти с нами. Для тебя так будет безопаснее.
- Но… - Каледра дёрнулась, сбрасывая руку старика, встретилась взглядом с полными скорби и сожаления глазами Джайны. Лишние слова стали не нужны.
- Я иду с вами, - Каледра подошла к свернувшейся клубком, спящей львице, присела рядом, - Я обещаю тебе, Гарра, твой хозяин будет отомщён.

* * *

- Каледра? – сжимающий шею захват ослаб, давая эльфийке шанс вздохнуть полной грудью. Орк поспешно вскочил, отступил назад, словно недовольно глядя на свои руки, оглянулся и, ту же, грязно-оранжевая молния сбила его с ног. Гарра, растрёпанная, покрытая многочисленными кровоточащими ранами, пригвоздила ошеломлённого охотника к земле, готовая вцепиться врагу в горло но, вместо этого, попыталась улизнуть его в лицо сквозь забрало шлема. Орк раскатисто засмеялся, обнял львицу, зарываясь лицом в густой шерсти.
- Гарра! – восторженный рёв охотника заставил Каледру вздрогнуть. Она уже слышала этот голос раньше, казалось, прошла целая вечность после того, как эльфийка была вынуждена бросить, как она считала, уже мёртвого Гарра в лесу, рядом с изуродованным Тандернайтом и растерзанным Думгвардом. Это казалось просто невероятным, такого просто-напросто не могло быть, а значит, это было правдой. Гарр и Гарра – они снова встретились, спустя почти пять лет, и львица узнала своего старого хозяина и приняла его. Последние силы покинули Каледру – как можно сопротивляться, если сама судьба восстала против охотницы. Её последняя надежда, песчаная львица Гарра, даже она предала Каледру. Эльфийка закрыла глаза, впервые, за последние несколько тысяч лет, позволив своему телу полностью расслабиться.
- Каледра! – рык орка раздался у самого её уха. Эльфийка почувствовала, как взмывает вверх, поднимаемая, чьими то сильными, но заботливыми руками, - Каледра Фарсонг! Lok`Tar, - Гарр, убедившись в том, что калдорейка уже может стоять самостоятельно, с силой ударил себя по груди в приветствии орков, - Приветствую тебя, - на чистейшем «дарнасиане» добавил он, снимая шлем. Гарр изменился, и если раньше он был похож на юного, восторженного щенка, впервые увидевшего мир, то теперь суровый орк больше напоминал матёрого, злющего волчару, готового разорвать любого, кто рискнёт встать у него на пути. И главное, то, чего Каледра не могла увидеть до тех пор, пока голову охотника скрывал шлем, вся правая половина его лица была обожжена, представляя собою уродливое, алое месиво. Встреча со Стражем не прошла для него даром, точно так же, как не прошла она и для Каледры, никогда уже больше не рискующей одеть открытое платье. Она смотрела на него и видела – старого друга? Заклятого врага? Гарр заметил взгляд охотницы, криво усмехнулся, присев рядом с ластящейся к нему Гаррой и ласково поглаживая довольную львицу по спине.
- А ты почти не изменилась, Каледра, - орк, подтянул лежащую неподалёку сумку, достал оттуда пучок ароматных трав и длинный, свёрнутый в тугой рулон, бинт. Не обращая внимания на безмолвно застывшую эльфийку, Гарр разжевал траву во рту, аккуратно заставил львицу перевернуться на спину. Каледра бросила мимолётный взгляд вбок, туда, где в зарослях сребролиста лежал бездыханный снежный волк. Между тем, Гарр, намазав бинт вязкой лечебной кашицей, принялся деловито перевязывать раны львицы.
- Как, как ты мог? – её собственный голос показался Каледре чужым, - Как ты мог, как вы могли, после всего того, что мы для вас сделали?
- Что могли? – вопросом на вопрос ответил Гарр, - Что сделали? Что вы сделали?
- Мы спасли вас! – эльфийка прикусила от ярости губу, сжала кулаки, - Мы спасли ваши никчемные жизни! Мы пожертвовали всем не ради того, что бы вы, в благодарность, убивали деревья!
- Мы убиваем деревья, а вы убиваете нас, - орк закончил перевязку, вытер руки об шерсть львицы, - Все ваши слова о спасении, всего лишь пустой звук. Я знаю это, Каледра, я знаю правду! Тебе никогда не приходило в голову, эльфка, почему Тралл велел передать послание одному из нас, а не попросил об этом кого ни будь из Сентинелей? О, да, вы, калдореи, считали и продолжаете считать нас сборищем дикий, глупых дикарей, тупых варваров! Вы даже и подумать не могли о том, что бы хоть как-то скрывать свои истинные планы, в открытую и абсолютно не стесняясь, решая нашу судьбу, без нашего же ведома! Хочешь знать о том, какое именно послание я должен был передать Проудмур? Я помню его наизусть, я всегда буду его помнить, ведь если бы я успел, кто знает, как повернулось бы колесо истории.
- Я… я тебя не понимаю…
- Не прикидывайся идиоткой, эльфка! – Гарр вскочил на ноги, придвинулся к охотнице вплотную, заговорил шепотом, растягивая слова - Леди Джайна, считаю своим долгом сообщить, что наши союзники калдореи ведут двойную игру. Немедленно собирайте своих людей и отступайте – вам ни за что не сдержать атаки демонов. Эльфы используют нас как прикрытие, как живой щит между ними самими и Плетью, рассчитывая на то, что Легион завязнет и уничтожит нас до того, как Фарион успеет привести в исполнение свой план. Лагерь Альянса и лагерь Оды должны пасть для того, что бы Архимонд смог пройти к Мировому Древу. Ещё раз повторяю, если Вам дорога Ваша жизнь и жизни Ваших людей – отступайте.
- Это неправда, - Каледра отступила, закрывая лицо руками, - Это всё неправда. Фарион принёс в жертву Мировое Древо ради спасения Азерота! – охотница отвернулась, пряча выступающие на глазах слёзы. Она не видела, как из чащи леса, словно призрак, появляется жуткая, закутанная в чёрное, сгорбленная, костлявая фигура. Она не видела, как Гарр открывает рот, пытаясь остановить взмах волнистого, отравленного клинка. Она лишь почувствовала краткую вспышку боли и…
- Всё в порядке, Гарр? – отрёкшийся равнодушно посмотрел на обмякшее тело Каледры, - Такое чувство, что где-то я эту эльфку видел, да и львицу то же. Она принимала участие в Хиджальском сражении?
- Битве, Врасс. Мы говорим - Хиджальской битве, бойне, резне, - Орк успокаивающе положил руку на голову оскалившейся при виде живого мертвеца львице.
- Это имеет значение?
- Нет, мой заклятый друг, не имеет. Идём…

Получилось неплохо. Но мне бы хотелось внести несколько небольших корректив. Дальше я буду цитировать тебя и писать так я это вижу(кстати со зрением у меня проблемы).
Атриум - район зажиточных людей города.
Другие даже во сне трясутся за свои богатства. Эти, лишь усмехаются при одном упоминании о воровстве. Теперь перенесёмся в более бедный район.
Теперь перенесемся в район победнее.

Оцените пожалуйста отрывочек!



Глава 1.

Начало пути.

«Человек сам выбирает свой жизненный путь. Но порой, он вынужден оставаться заложником собственной судьбы».
Старинное высказывание…
929г. Н. Вр

Они отправились в путь на рассвете. Взяв коней под узды, они решили вести их так до самых ворот, не желая лишний раз утруждать животных. Улицы города были пусты, не считая тех редких бродяг, что ночевали на тротуаре. Повсюду стояла тишина. Лишь изредка слабый ветерок качал вывески таверн и трактиров, заставляя их неуклюже скрипеть. Где-то хлопнули оконные ставни. Из подворотни донеслось мяуканье. И вновь всё затихло.
Минуя городские ворота, под взгляды полусонных стражников они оседлали коней и устремились на юг.
Какое-то непонятное чувство обуяло Этьена, когда они оставили Шевелерахт за спиной. Он был абсолютно уверен, что его спутник выложил отнюдь не все детали предстоящего путешествия. Поняв это ещё там, в таверне, спрашивать его об этом Этьен не счёл необходимым. По крайней мере, на данном отрезке пути. Он не любил волноваться раньше времени, но отлично понимал, что с таким человеком как его спутник Кильтон, нужно быть предельно осторожным.
Дорога петляла, огибая небольшие поселения фермеров, расположенные по обе её стороны. То и дело Этьен ловил на себе взгляды трудящихся на полях стариков, поднявшихся не свет ни заря. Проезжая мимо очередной хибары, какой-то дворовый пёс, лая, устремился за лошадью Рона. Но быстро отстал, когда сзади донёсся голос хозяина.
Кильтон скакал чуть впереди, не говоря ни слова. Его серый плащ развевался на встречном ветру, окрыляя своего хозяина. На поясе раскачивался клинок. Из-под копыт его чёрного, как ночь – коня вздымалась дорожная пыль. Когда дорога закончила петлять и вытянулась в длинную полосу, Кильтон задал новый темп.
Холодный утренний ветер бил в лицо Этьена, заставляя его глаз щуриться. Он подтянулся на стременах, устроившись чуть поудобнее в не очень удобном седле и слегка прильнул к коню. Его коричневый конь был чуть поменьше скакуна Кильтона, но как подметил Этьен, уступать ему в скорости не собирался.
До полудня они скакали не останавливаясь. За всё это время им не встретилось ни души, кроме одного лишь старика, едущего на двуколке, запряжённой серой лошадью.
- Остановимся здесь! – Выкрикнул Кильтон, когда они въехали в небольшой подлесок. Это было первым, что он произнёс за всё время пути.
Этьен по-прежнему держался чуть позади своего спутника. Услышав голос Кильтона, он натянул поводья и скоро они поравнялись. Этьен спешился и, подведя своего коня к ближайшему дереву, привязал его за тонкий ствол. Кильтон поступил точно так же.

Toraton, спасибо за мнение.

Superman, как было обещано, выложенные тобою отрывки я прочитал. Ну я же говорил, что ты хорошо пишешь. Мне по крайней мере нравится. Я не так много читал славянского фэнтези. Так что сначала у меня возникла ассоциация с Волкодавом. Ну да ладно. Очень приглянулся смертник. Интересный персонаж. Как я понимаю ты хочешь вести в своё произведение нескольких героев. Надеюсь, что ты с ними справишься. А то не хотелось бы, чтобы кто-то получился, так скажим, неполноценным. И ещё предложения, в которых присутствуют словосочитания "девственно чистый белый снег" и "девственной кровью", находятся не так далеко. Поэтому прилагательное "девственный" как-то бросается в глаза...

Спасибо, W[elk]an, ты настоящий друг.
Да, "девственный" я понатыкал где ни попадя, и с волкодавом ты верно сравнил.
Погоди, ты читал "Дальний Край"? Он уже три года, как закончен, сейчас я пишу "Летописи Дальнего края" - продолжение, но от другого героя. И компания мне нужна именно туда. И огромное спасибо за предложение с безумным магом, он непременно будет (светлый безумный маг - кто-окажется-вовсе-не-тем-за-кого-себя-выдавал), еще будет женщина, свято верующая в обереги, переодически - Жар-птица невероятно умная (как видишь, я совсем не стесняюсь заиствовать из сказок: возможно будет и баба-яга), ближе к концу путешествия присоединится тот самый смертник, что тебе так приглянулся, где-то будет еще вор, боящийся темноты. но он с ними не пойдет, и хватит уже героев. Кстати, Сигурда (это тот, что скальд и брат Красавы и Красавки (у которой раздвоение личности) - я научил разговаривать с птицами, прямо как в настоящей легенде о скандинавском герое Сигурде. Только как-бы со всеми ними справится...

а сейчас я скопирую себе всю эту страницу, и завтра выражу свое мнение по поводу всех рассказов и отрывков, что выложили здесь.

Отряд орков шел по утреннему лесу. Впереди должна находиться башня некромант, поэтому орки осторожно прокладывали себе путь, пустив вперед разведчиков. Отряд сопровождало три шамана, они тихо перебрасывались словами и на ходу срывали листья или шляпки грибов. Вождь Дорон-ар, поднял руку, останавливая отряд, завидев разведчиков.
- Там пара скелетов – охранников.
- Убрать, но так, чтобы не подняли тревоги.
- Будет в лучшем виде вождь. Разведчик кивнул еще одному из своей команды и скрылся вместе с ним за деревьями.
Пара скелетов – охранников почувствовав присутствие жизни стали мотать черепами в ее поиске. Спрыгнувшие с деревьев орки ногами проломили черепа охранников и те кучей безжизненных костей рухнули на землю. Разведчик знаком показал помощнику звать отряд, а сам осторожно направился в сторону башни. Деревья скоро закончились и скрывшись за одним из них он стал наблюдать. Все было спокойно. Пара скелетов замерло возле входа, зомби с легким мычанием бродил по поляне.
Вскоре появился отряд. Шаманы быстро начали чертить на земле знаки, подготавливая будущие заклинания. Дорон-ар дождавшись окончание этого процесса, а затем махнул рукой лучникам. Попавшие в зомби стрелы отбросили его в сторону и он громко замычав упал. Один из скелетов – охранников рухнул с пробитым стрелой черепом и только черный дымок вытекающий через дыру, говорил, что не давно он был еще жив.
Выскочившие из-за деревьев воины устремились к башне. От них отделилось пара здоровенных орков с топорами. Подскочив к мычащему и пытающемуся подняться зомби, начали рубить того топорами. Оставшийся скелет подал сигнал тревоги и приготовил ржавый меч, чтобы встретить мчащихся орков. За его спиной выросла костяная стена закрывающая вход.
Старший шаман Оглор только этого и ждал. Быстро завершив обряд, направил на появившуюся стену «молот Дрога». Скелет жалобно скрипнул и разлетелся прахом. Костяная стена треснула и вместе с дверью влетела в башню. Орки один за другим стали врываться в башню.
- Заканчивайте, - приказал Оглор и направился к башне. Шаманы закончив «растерянность Жути» и «непонимание Форга» направились за ним.
На площадке второго этажа башни появился некромант и зомби. Зомби заблокировал лестницу размахивая тяжелым тесаком. Некромант направил «стрелы смерти» в замявшихся орков. Трое передних орков упали мертвыми, остальные взвыли в бешенстве. Некромант начал готовить следующее заклинание, когда стрела пришпилила его к стене. Он попытался закончить, но следующая стрела вошла в горло. Некромант дернулся и обвис. Зомби почувствовав смерть хозяина замычал и бросился вниз на ятаганы орков. Передний орк приняв удар тесака на щит, подсек ногу зомби. Другой орк отсек полголовы у покачнувшегося зомби. Лестница стала свободна и орки поспешили занять жилой этаж. Некромантов вязали и спускали на первый этаж, где Оглор надевал на них ошейники вытягивающие магическую силу. Два его помощника отправились на верх проследить как очистят третий этаж. Раздавшийся грохот и вой орков заставила Оглора пересмотреть интересы. Отбросив ошейник ударил в весок стоящему на коленях некроманту, чтобы оглушить, но не рассчитал с силой и проломил череп. Шаман перескакивая через ступеньки взбежал на третий этаж перепрыгивая через полуразорванные тела орков. На площадке стояли несколько скелетов и присоединившейся к ним мертвый орк и не пускали в комнату. Отметив, что один из шаманов мертв, а другой готовит заклинание, Оглор начал готовить свое использую для быстроты начертания натекшую кровь.
Доро-нар видя замешательство орков и понимая, что времени осталось мало, вломился в ряды и проломил мертвому орку голову. Шаман бросил заклинание «отбрасывание» и скелеты отлетели в стороны, освобождая проход. Лучники только этого и ждали и стали выпускать стрелу за стрелой в комнату. Оглор закончив заклинание «оглушение» задумался, куда бы его употребить и кинул его в еще шевелящегося скелета. Зайдя в комнату он сразу увидел истыканного стрелами некроманта. Подойдя к нему, он сорвал с его шеи золотую цепь и подняв над головой заорал:
- За Орден!
- За Орден!, - закричали стоявшие на третьем этаже орки.
- За Орден!, - подхватили по всей башне.
Оглор обыскав комнату некроманта и отобрав вещи которые заберет себе, спустился вниз и огляделся. Орки, где-то поймали живого скелета и привязали к дереву. Скелет щелкал зубами, мотал костями рук, но не мог достать дразнящих его орков. Чуть подальше болтался за руки привязанный некромант. В него кидали найденными помидорами. Слева от входа готовили площадку для сражений. Некромантам предстояло выбрать из наваленной кучи оружия свое и выйти против орка. Если некромант победит, то он будет жить. Правда только до следующего боя. Оглору эти поединки особенно нравились. Некоторые воины красиво иной раз разделывали пленников.

извиняюсь, что выложил два раза, сбой в инете.

Пояснение к этой вещи читайте:
http://forum.mirf.ru/showthread.php?...ed=1#post41302

Вообщем, я тут изменил пару мест и дописал свой текст до какого-никаго, но логического завершения. И снова прошу прочитать уже дополненный отрывок.

Ночь – это время скуки и веселья, смерти и жизни, разочарования и удивления. Ночь – это моё время.
Ноблус - район зажиточных людей города. Прислушайтесь… Хватит, можете не напрягать свой слух. Здесь стоит, я бы сказал, мёртвая тишина, изредка нарушаемая вялыми шагами патруля, обходящего эту часть города. Вдоль площади и дальше по улице распихано огромное количество усадеб, магазинов, складов. Нельзя не отметить здание, которое в первую очередь привлекает к себе внимание. Явно выделяющееся среди прочих своими размерами и красотой, данное сооружение является резиденцией наместника. В нём же заседает Совет Четырёх – собрание трёх знатных семей города и наместника, чей род является четвёртым.
Во всех этих усадьбах посапывают толстосумы. Одни спят спокойно, уверенные, что все их сбережения защитит невозмутимая и готовая к любой ситуации стража. Другие даже во сне трясутся за свои богатства.
Теперь перенесёмся в район победнее. Здесь преобладают небольшие одноэтажные дома. На окраине разместились ветхие лачуги, которые вот-вот да и сложатся как карточный домик. Прислушайтесь снова… Ну что? Заметили разницу. Таверны забиты. На улицах появляются шлюхи, вешающиеся на шею тем прохожим, кто по их мнению имеет возможность оплатить некоторые услуги. Двое пьяных в обнимку, пошатываясь из стороны в сторону, горланят песню о бесстрашном моряке. Ночь в этой части города – это продолжение дня. Не стоит заблуждаться и думать, что весь район ведёт такую жизнь. Многие отдыхают дома после тяжёлого рабочего дня. Ведь завтра их ждёт не менее тяжёлый день.
Меня зовут Мартин Пепельный Кот. Вообще меня редко называют по имени: многие его просто не знают, а кто знал – забыл. Я – вор. Кража для меня стала не только путём к выживанию на улицах, но и хобби. Лет в тринадцать, тогда я был неплохим карманником, я попал в подпольную организацию, называющейся Союз Теней – объединение, собравшее под свою крышу грабителей, воров, карманников. Здесь стоит подробнее рассказать, в чём отличие между тремя этими категориями. Вы уже, наверное, догадались, чем занимаются карманники. Единственное, что хотелось бы отметить – это то, что таким видом кражи занимаются в основном подростки. Грабители – это те самые ребята, что подходят в тёмных переулках и просят отдать им ваши накопления. Мало ли что случится, а они, вроде как, ваши богатства сберегут и сохранят. И наконец, воры – профессионалы своего дела. Дилетанты в этом искусстве долго не задерживаются: их убивает либо стража, либо Союз. Вот вкратце и всё, что хотелось бы сказать… Ах, да. Лучше сразу растолкую вам о своём недуге. Год за годом у меня развивалась странная болезнь. Я не мог выносить солнечный свет. Реакция моего организма была непредсказуема: глаза слезились, на теле появлялись красные пятна, которые невыносимо болели, сердце начинало дико колотится, создавалось ощущение, что ещё чуть-чуть и моя голова лопнет, как помидор. Я сразу предупреждаю – я не какой-нибудь сраный вампир. Забудьте эти бабушкины сказки. На кровь меня не тянет, и в гробу я не сплю. Ладно, я продолжу. Чем старше я становился, тем реже появлялся на улице днём. Одиночество и темнота стали моими спутниками. Но кем станет ребёнок, который всё время сидит дома, разговаривая сам с собой? Уж точно не человеком. Он превратится в непонятное существо, которое не примут в этом мире.
Мне было необходимо общение. Не обращая внимания на угрозы отца, я тайком убегал из дома днём. И… О, чудо! “Солнце больше не вредит мне,”- думал я тогда. Конечно, я находился на улице недолго, но эти мгновения были самыми счастливыми в моей жизни.
В скором времени случилась беда, которая направила мою судьбу по другой дороге. В тот день яркое летнее солнце палило, не щадя никого. Большинство горожан забаррикадировалось в своих хибарах, объявляя протест такой погоде. А те, кто появлялся на улицах, жалели о своём решении. Я так привык к своим вылазкам, что не мог оставаться дома. Короче, моё заболевание дало о себе знать. Перед глазами поплыли тёмные пятна, всё тело затрясло, и я упал. До ночи я провалялся в бреду. Ни один прохожий не помог мне. А зачем? Какой-то прокажённый умирает в страшных муках. Чёрт с ним, заразит ещё. В последствие я долго удивлялся такому равнодушию. Пока сам не стал таким. С возрастом понимаешь, что это город, словно человек, подчиняет себе; словно скульптор, лепит твой характер; словно огромное чудовище, проглатывает тех, кто воспротивился его законам. Меня нашёл отряд стражи, совершавший патрулирование. Незамедлительно вызванный целитель подтвердил догадку капитана патруля о моей смерти. Позже я узнал, что отец погиб через два дня после моей кончины. Моё тело должны были похоронить, но что-то случилось, и оно оказалось на столе у того самого целителя. Этот худощавый, похожий на крысу человек занимался неизвестной мне и, наверное, редкой наукой: он разрезал, потрошил тела и капался в человеческих внутренностях. Какого же было его удивление, когда новая жертва открыла глаза и уставилась на него с вопросительным взглядом. До того момента я и не знал, что мужчины могут так визжать. Чуть не поскользнувшись на собственной моче, человек-крыса вылетел из комнаты, при этом не прекращая орать. Ну а дальше я оказался на улице (в мой дом к тому времени уже заселилась новая семья) и стал тем, кем стал.

Этот ещё пишется:

Рация заработала как всегда неожиданно, причём, судя по голосу оператора, дело пахло керосином:
- Пятый, на связь! Центр вызывает Пятого!
Продолжая одной рукой управлять машиной, другой я взял рацию:
- Пятый на связи, Центр, что случилось? Приём.
- Резкое повышение магической активности в районе домов номера шестнадцать-двадцать по улице Советской. Приём.
- А поточнее наводку дать никак нельзя? Приём.
- Много хочешь, Саня. Их зацепили пару секунд назад. Приём.
- А если вам попробовать поработать? Приём.
- У тебя две волшебницы на борту. Вот и пусть отрабатывают свой кусок хлеба с маслом. А мы попробуем дать тебе примерный расклад сил к тому времени, как ты туда доберёшься. Приём.
- Уговорил, чёрт красноречивый. Отбой. Инга, веди меня,- добавил я привычно накидывая на машину заклинание для отвода глаз и топя в пол акселератор.
- Прямо,- буркнула волшебница, но мы уже неслись по трассе со всё нарастающей скоростью.
Улица Советская одним концом упиралась в центральную улицу, по которой мы сейчас ехали, а другим концом она упиралась в эту же улицу, но уже после того, как та делала поворот налево. Нужные нам дома находились как раз в дальнем конце Советской. Встречные потоки на улице разделяла сплошная двойная черта, через которую я легко перемахнул и, чудом избежав столкновения с микроавтобусом, выбрался прямо из-под колёс гружёного песком КамАЗа. Увернувшись ещё от пары машин, я наконец вылетел на улицу Советскую и вновь как следует придавил педаль газа. По узкой улочке, забитой припаркованным тут и там транспортом, мы пролетели ветром.
- Инга, где?
- Вон там. Пятнадцатый!
- Понял.
Я притормозил и стал заруливать во двор через узкую подворотню. Машина уже почти въехала во двор-коробочку, как рация запищала вновь:
- Пятый, на связь! Центр вызывает Пятого!
- Пятый на связи, слышу вас хорошо, Центр. Приём.
- Саня, не суйся туда, там значительные силы. Три или четыре мелких сошки типа вампиров или мелких магов, уровня девятого-десятого, а может, и просто бойцов. Столько же фигур посерьёзнее: маги средней руки, уровень шестой или даже пятый. И двое… не ниже второго уровня. Приём.
- Саша,- глаза Инги были закрыты, она внезапно изменилась в лице и сообщила,- это… это жертвоприношение… И,- волшебница побледнела ещё больше,- оно близится к завершению.
Я прикинул наши шансы: я – с трудом дотягиваю до девятого уровня, но мечом владею в разы лучше, чем магией. Инга – молода и не слишком опытна, как отрекомендовал мне её шеф, но честно защищённый второй уровень – это не слишком мало. Юлька, по рекомендации шефа, не по годам способная девочка, предпочитает магию разрушения, особенно хорошо справляется с огнём. Честный шестой уровень. Не мало, но для такой драки явно недостаточно.
- Центр, я – Пятый, через сколько придут подкрепления? Приём.
- Патрули минут через пять, оперативная бригада усиления – через четверть часа.
- У нас минуты три максимум,- сообщила Инга.
Это уже не выбор Чести Полночи – это очевидный выбор.
- Подгони их, Ваня,- попросил я,- а мы уж тут чего-нибудь сообразим. Отбой.
- Александр!!!- это уже был голос шефа,- Корецкий, ты меня слышишь???
- Слышу, шеф.
- Я запрещаю тебе туда соваться! Слышишь, запрещаю!
- Если я вернусь, шеф, можете меня расстрелять,- ответил я и, что бы было слышно в рацию, добавил,- пошли, девочки.
- Корецкий, стой!!! Корецкий! Корецкий!!!
Я бросил рацию на приборную панель и, вынув меч из ножен сбоку сидения, открыл дверцу и вылез наружу.
- Может, возьмёшь что-нибудь огнестрельное?- спросила Инга, выходя с другой стороны машины.
- Ага, и где я тебе там в квартире с автоматом развернусь? Могу и вас с Юлькой или ещё кого-нибудь ненароком зацепить. Нет, меч куда вернее и надёжнее.
- Как знаёшь,- ответила Инга, растягивая между ладонями молнию электрического заряда.
Юлька появилась из-за машины уже с файерболами наготове.
- Третий этаж. Квартира налево и направо,- уже на бегу бросила Инга.


Кому интересны оконченные вещи, прошу послать свои адреса на gjkyjxm@yandex.ru, пару рассказов вам на мыло гарантирую...

W[elk]an, жаль, что такой хороший рассказчик/сказочник пишет лишь для себя, и хаотично. Рассказ отличен, образен и что главное - манит. Такой, подойдёт для пролога романа. Не без изъян конечно. Но ты и не библию пишешь! Единственное что не понравилось - имя героя. Мартин - хорошо; Пепельный Кот - что-то нет то…
*надеюсь будешь продолжать-_-

Совет орков решал как взять Дрол, столицу некромантов этого района. Дорон-ар доказывал, что это необходимо и сейчас лучший момент для этого. Иначе некроманты могут собраться с силами и начать наступление. Дорон-ара поддержал Оглор. Против выступал вождь Каренол, заявляя, что двадцати шаманов не достаточно, чтобы взять Дрол.
- Необходимо запрашивать помощь у Ордена, - закончил он свою речь.
- Что-то скажешь шаман Оглор, - поинтересовался верховный вождь Брог.
- Шаманов мало, но они лучшие. Их должно хватить, чтобы взять Дрол.
- Что дальше?!, - завопил Каренол, - мы останемся без шаманов.
-Умолкни Каренол, ты уже высказался. Мы запрашивали помощь у Ордена, но она так и не пришла.
- Кто не пришла?, - живо поинтересовался вошедший в серо-белой мантии подбитой мехом касаи, человек.
- Кто ты?, - хмуро спросил Брог.
- Помощь, - ехидно пояснил вошедший.
- А имя есть?
- Оно очень простое. Вы сразу его запомните. Магистр огненной стихии и некромантии Тоссиан.
Оглор услышав это, с удовольствием откинулся в своем новом кресле.
- Я рад приветствовать магистра Тоссиана, - высказался Брог. Теперь когда орден прислал помощь…
- Орден не присылал помощь, я прибыл по собственному желанию. Любопытство разобрало. Что тут у нас интересного происходит?
- Решаем напасть или нет на Дрол, - пояснил Оглор.
- Ну это дело полезное и я готов оказать посильную помощь. Когда выступаем?
- Уже все готово, - недовольно проскрипел Брог. Выступим сегодня. Завтра утром будем под Дролом. Некромантам нельзя давать много времени.
Все вожди подняли и обходя магистра Тоссиана стороной поспешили на выход. Оглор не спеша поднявшись из кресла, направился к магистру.
- Рад нашей встречи магистр Тоссиан, я шаман Оглор.
- И моя вам радость.
- Магистр могу вам предложить хороший домик с новой мебелью, чтобы передохнуть.
- Благодарю, я не устал, но с удовольствием пройду по лагерю орков. Знаете шаман ни когда их не видел.
- С радостью покажу. Можете меня называть просто Оглором.
- Меня просто Тоссианом, не люблю напыщенную суету, - в сопровождении Оглора, магистр покинул дом Совета. Один только задумчивый Брог остался сидеть, ему предстояло решить будущую стратегию.
На следующее утро, орки подошли к Дролу. Для некромантов такая наглость оказалось полной неожиданностью и они оказались мало подготовлены. Большой отряд зомби и скелетов был захвачен на построении перед городом. Орки первым делом расстреляли из луков сопровождающих колонну некромантов. Скелеты растеряно замерли, зомби отчаянно замычали и сбились в кучу. Дорон-ар командующий передним отрядом, уже был готов отдать приказ на атаку, когда до него дотронулся магистр. Вождь не понимающе посмотрел на Тоссиана.
- Не спешите. Сейчас ими займусь я, - магистр закатал опушенные рукава и взмахнул рукой. Скелеты безжизненно упали на землю.
- Ну вот с первыми закончили, - усмехнулся магистр, - теперь следующие. Быстро произнеся заклинание, Тоссиан направил посох мага в сторону зомби. С посоха стали срываться огненные шары и с громкими хлопками взрываться среди зомби. Зомби отчаянно замычали и попытались разбежаться, но Тоссиан выпускал огененные шары, пока все поле не усеяло неподвижными дымящимися телами.
- Вот так, - промурлыкал магистр. Что у нас дальше по плану?
- Не знаю, - в восхищенни Дорон-ар рассматривал поле.
- Чего-чего, - проворчал Оглор, - стены сейчас рушить будем. Сейчас мои подготовят нужные заклинания и начнем приступ.
Некроманты с ужасом осознали, что им кроме орков противостоит один из магистров, решили уйти бросив город. Оставив прикрытие некроманты через другие ворота стали уходить в катакомбы Берлога Судьбы.
Оркские шаманы подготовив заклинания «молот Грома», ждали приказа их применить. Оглор приставив руку ко лбу, рассматривал стены. Ударившие стрелы смерти стали для все неожиданностью. Один из шаманов погиб сразу, двое были ранены.
- Повезло, что не начали, - пробормотал Оглор. Тоссиан убери его.
- Сейчас, - огненная стрела сорвалась с пальцев и угодила в грудь некроманту стоящему на городской стене. Взмахнув руками, горящий некромант с криком улетел вниз. Скелеты прикрытия оставшись без командования стали пускать стрелы.
- Тупы до безобразия, - довольно проговорил Тоссиан, следя за полетом стрел, которые до них не могли долететь.
- Магистр Тоссиан видите вон ту центральную башню?
- Кто ж ее не увидит Оглор.
- Бейте по ней, по остальной части стен будут бить мои шаманы.
- Когда начинать?
-Уже. Мы ударим после вас.
- Тогда начнем, - Тоссиан нахмурился и сосредоточенно стал творить заклинание. Огненный молот вспух над башней и громом и визгом обрушился на нее. Земля вздрогнула, башня колыхаясь в раскаленном воздухе стала оседать. «Молот Грома» действовал намного скромнее, просто дробя стены и башни. Стена на всем южном направлении рухнула.
- А мне понравилось, - довольно проговорил магистр и зашвырнул в город серию огненных шаров, чем вызвал череду пожаров в городе.
Появление разведчика прервало его занятие.
- Они уходят, - сообщил разведчик.
- Куда?, -поинтересовался Дорон-ар.
- В Берлогу Судьбы.
- Плохо, оттуда их не выкурить.
- Выкурим, - Оглор довольно осклабился. Я все подготовил.
- И что же?
- Это будет сюрприз.
Отряд Дорон-ара в сопровождении десяти шаманов, магистра Тоссиана и Оглора спешили к катакомбам. Сопротивление они встретили только возле входа. Забравшийся на скалу некромант руководил обороной. Передние орки с ходу вступили в бой с зомби и скелетами. Лучники попробовали сшибить некроманта, но стрелы отлетали от магического щита. Магистр Тосииан лишь презрительно фыркнул и направив посох выпустил пять огненных шаров. Третий шар пробил щит и взрывом разорвал некроманта, два оставшихся просто поджарили скалу. С остатками войска некромантов орки разделались быстро. Остатки их отползли внутрь катакомб, поближе к хозяевам.
- Ну и, что дальше, - полюбопытствовал магистр Тоссиан.
- Сейчас не торопитесь, - Оглор отдал команду и шаманы к входу подтащили огромный котел, который осторожно везли до этого. Оглор подошел к котлу бросил туда пучок трав и высыпал из припасенного мешочка порошок. По окончанию заклинания и появления над котлом темного густого дыма, Оглор отбежал от него.
- Ну и, - вопросил в нетерпении Тоссиан.
- Всем в укрытие, - сообщил всем вспотевший Оглор.
- Долго ждать, - вновь полюбопытствовал магистр.
- Когда дым станет жиденьким и полупрозрачным, Тоссиан брось в котел огненный шар.
- Зачем?
- Увидишь.
Когда дым почти перестал вытекать из котла, Тоссиан приподнялся и выпустил огненный шар. Котел ярко вспыхнул и взорвался, огненная волна понеслась вслед за дымом внутрь катакомб. Почва от подземных взрывов колыхалась довольно долго.
- Интересно там кто-нибудь выжил?
-Не думаю магистр Тоссиан, - Оглор поморщился от входа в катакомбы Берлога Судьбы несло паленым.
- Да уж, для некромантов Берлога Судьбы действительно стала судьбой.
- Ты абсолютно прав Тоссиан, - Оглор устало размял плечи. Пора отпраздновать, тебе понравился мой домик?
- Прелестный, особенно мебель.
- У меня так к то муже есть бутылка Йереана.
- Бутылки мало, - протянул магистр.
- Пошарим по погребочку, может еще ящиков пятнадцать найдем.
- Вот это дело.

Toraton, Лунатик, спасибо за ваши сообщения.
Некоторые замечания были очень дельными, и я сделаю пару поправок.

Ну, не знаю взгляды у всех разные. Может, имя не очень, но я вряд ли его поменяю... Видишь ли, я не буду отличаться от многих авторов ( наверное, это no good) и выделю своего героя: это касается цвета волос -серые, скорее всего даже пепельные.

А вот и моя запоздалая критика, но лучше поздно, чем никогда, ведь правда?

Wild Black Wolf,
Рассказ хорош. Довольно интересный сюжет в целом, но досадные ляпы в языке. Не удалось описание Черного Ангела, после описания должна перед глазами вставать картинка, но у меня почему-то ничего не встало. Мне кажется, перемудрил с описанием, стоило попроще все сделать. И странность в сцене с машиной, напарник так взял, и очень быстро рассказал, кто такие Черные Ангелы, и от чего они умирают. Причем, рассказывал он это Черному Ангелу, который и так все это знает. Не странно ли? И я так и не понял, чем отличается Высший Черный Ангел от простого Черного Ангела, уж извини. А в остальном, превосходно.

W[elk]an,
Вор – нынче очень популярный герой! Поэтому тебе, мой друг, в написании сего рассказа (повести, романа) важно не скатится до банальностей, а придумать нечто оригинальное, чего читатель доселе не видел. А это, как ты знаешь, очень и очень сложно, но я верю, ты справишься.
По поводу «жидкого» описания ты солгал, ничего подобного я не заметил, честно-честно. Вполне себе красивое описание, радует свободный стиль, что называется, с читателем на «ты», но такой стиль больше походит к чему-то слегка юмористическому, нежели серьезному. Посему, если выбрал такой стиль, не стоит «заворачивать» что-то на серьезные темы добра и зла и прочего вечного, сотвори что-то на уровне этого самого города, этих улиц, можно даже что-то вроде Робин-гуда, с шутками, веселое такое произведение без крови и темного. Если все получится, а я в это, повторюсь, верю, то будет просто превосходно!
З.ы. А по мне - имя замечательное. И Мартин и Пепельный кот отлично подходят к вору, еще бы и внешность ему слегка кашачью, было бы вообще отлично.

Laborant,
Замечательно. Нет, честно, «Заклятые друзья» - лучший твой рассказ, который я читал, и один из лучших, прочитанных мною во вселенной Варкрафта. Красивый язык, очень динамичные и насыщенные битвы, неожиданные повороты сюжета (правда для тех, кто в Варкрафт играл, они не будут неожиданными) и просто очень интересная история. Немного смутила странная концовка, чего это вдруг орк сдружился с отрекшимся, нет, замысел автора конечно понятен, и этот финт ушами органично вписывается в сюжет, дополняя его, но все же…
А ты пробовал создать собственный мир, или только в разных вселенных пишешь? Если пробовал, то выложи пожалуйста, что у тебя получилось – любопытно посмотреть. И еще один вопрос – раз уж есть у тебя рассказы в Варкравтовском и Старкравтовском мирах. То логично предположить, что есть и в мире «Диабло»! Есть? Если да, то и это тоже выложи.

Asche,
Это снова новый рассказ? Знаешь, что я тебе скажу, сядь-ка ты лучше, да закончи тот, самый первый, он был лучше всех остальных вместе взятых. Не стоит бросать недоделанное дело, по крайней мере, так кажется мне. А по этому отрывку ничего дельного сказать не могу – уж очень он мал.

Ну, Супермен, даже моё прочитать успел)))
На самом деле ты не прав насчёт того, прежнего. С ним у меня ничего не выйдет, так как главная завязка слегка смахивает на одно произведение, а если менять её в целом, то получится уже что то координально другое. Так что с тем всё.

Я тоже выскажусь ;)

Выхухоль
М-да, попал парень ... вот до чего доводят самостоятельные занятия магией! :) И пусть мне после этого кто-нибудь скажет, что ее можно изучать самому - ни в жизнь не поверю!!! :Р
В общем, начало многообещающее ;)
Замечания ... они есть.
1) Частые повторения. Например : ИМХО вторые "Отис" и "Колбочка" лучше заменить местоимениями или синонимами - уж очень режет глаза. Например, так :
2) "Отис осторожно, с замиранием сердца, налил себе скляночку. Он осторожно подул на него, в надежде, что зелье остынет. Отис — что случалось с ним редко — задумался, надо ли ему это. Наконец он пришёл к выводу, что надо, и махом выпил зелье." ИМХО не совсем удачное чередование имени и местоимения - уж извини, но мне эти предложения сразу резанули глаза. Лучше как-нибудь так : "Отис осторожно, с замиранием сердца, налил себе скляночку. Затем осторожно подул в надежде, что зелье остынет. А потом задумался — надо ли ему это? Наконец, пришёл к выводу, что надо, и махом выпил."
3) "Но зато чёрные волосы остались густыми, но с ними он выглядел ещё страшнее." А здесь лишний повтор. Лучше ИМХО так : "Но зато чёрные волосы остались густыми - правда, с ними он выглядел ещё страшнее.". Или : "... выглядел весьма жутко"

Valor
Содержание - впечатляет ;) . Картины весьма красочные - особенно во втором фрагменте. Так что прочитал с интересом и удовольствием ;).
С оформлением, уж извини, надо поработать - не хватает запятых, не совсем правильное оформление прямой речи, местами слишком сложные и весьма неудобочитаемые предложения. Например :
1) "Вождь Дорон-ар, поднял руку, останавливая отряд, завидев разведчиков." Лучше сделать так : "Завидев разведчиков, вождь Дорон-ар, поднял руку - и отрядостановился". Или : "... поднял руку, чтобы отряд остановился".
2) "Дорон-ар дождавшись окончание этого процесса, а затем махнул рукой лучникам. ". Здесь имеет место несочетание времен, из-за чего фраза буквально режет глаза. Лучше ИМХО так : "Дорон-ар дождался, пока шаманы не закончат. А затем махнул рукой лучникам. ". Кстати, слово "процесс" в сочинении об орках лучше не применять - ИМХО оно никак не вяжется с магией ...
3) "- Повезло, что не начали, - пробормотал Оглор. Тоссиан убери его.". По правилам русского языка надотак : "- Повезло, что не начали, - пробормотал Оглор. - Тоссиан убери его."

W[elk]an
Интересно, что же такое случилось с Пепельным котом? Ты меня заинтриговал ;) .
Написано хорошо - легко, непринужденно. И читается также ;). Корявостей, как ни искал, не заметил. Разве что в одном месте "было" в глаза бросилось : "Мне было необходимо общение. Не обращая внимания на угрозы отца, я тайком убегал из дома днём." Можно перефразировать так : "Я нуждался в общении, так что тайком убегал из дома днём, не обращая внимания на угрозы отца."

Рэй Соло
Начало впечатляет - похоже, героев ждет та еще операция ;).
Читается легко и с удовольствием.
К оформлению придирка только одна - в абзаце после первого диалога название улицы употребляется слишком часто. Второй раз лучше заменить на местоимение.

Всем
С радостью почитаю продолжения ваших историй! ;)

Superman - Отрёкшиеся входят в Новую Орду - это "финт ушами" от самих Близзов =)

Курочка ряба
Лаборатория Альберта Генриха фон Мауза мало походила на то, чем ей надлежало быть – а именно, собственно, саму лабораторию. Более всего, она напоминала логово страшного злого колдуна из тех, про которых старуха Генриетта рассказывала Карлштольцу в то время, когда он ещё не был владетельным князем Мразом Кровавым и, даже, не был ещё Карлом Живодёром, а был всего лишь маленьким и безобидным Карлушей, бегающем по внутреннему двору замка в коротеньких штанишках и швыряющим в голубей мелкими камушками. Те «храмы науки», что Мразу пришлось, во множестве, посетить во время своих поисков по всему миру, были ярко освещёнными, идеально выскобленными и вычищенными, слепящими глаза идеальной белизной стен и холодной строгостью линий металлических столов. Там, на вмонтированных в стены полках, аккуратными рядами стояли всевозможные сосуды, склянки и баночки, наполненные странными жидкостями и плотно закупоренные пробками. Под каждой такой колбой или пробиркой была приклеена бумажка, на которой ровным почерком писца-лаборанта, или же чугунной литерой печатного станка было выведено и отпечатано на латыни длинное и сложно выговариваемое вслух название и дата. На столах же, прикрытых марлей, возлежали всякие разные диковинные и чудно выглядевшие инструменты, разложенные в соответствии с их предназначением.
Здесь же, казалось, всё было подчинено беспорядочному хаосу, полноправно царившему в этом глухом каменном мешке без окон, по странному стечению обстоятельств именовавшемуся «лаборатория». Начиная от входа и повсюду, куда хватало взгляда, весь пол был усыпан мелкой стружкой – грязно-серой, насквозь пропитавшейся мышиной мочой, кровью и ещё Бог весть чем. На деревянном столе, единственном в комнате, накрытом некогда голубым, но уже давно утратившем свой изначальный цвет полотнищем, лежал обнажённый труп молодой девушки со зверски но, тем не менее, умело распоротым животом. На уже покрытом тленом, начинающем разлагаться теле, не было ни единой капли крови, что говорило о том, что вскрытие производили уже тогда, когда девушка была давно мертва. У изголовья же несчастной, в большой трёхлитровой банке, наполненной спиртом, свернувшись в клубок, плавал эмбрион, ещё не достаточно развитый, что бы его уже можно было назвать младенцем, но вполне сформировавшийся, с явно различимыми руками и ногами. По всей видимости, извлечён он был из чрева мёртвой девушки, с закрученной пуповиной вокруг горла, что, скорее всего, и послужило причиной смерти, как ребёнка, так и его матери. Погребальное платье валялось на полу, придавленное колченогим табуретом, на котором и восседал сам хозяин всего этого анатомического ужаса – доктор Альберт Генрих фон Мауз III. От своих осведомителей Карлштольц знал о том, что доктор происходил родом из древнего баварского рода чернокнижников, своими корнями уходившего во времена Тамплиеров и только чудом сумевшего избежать цепких лап Инквизиции после того, как наружу всплыли весьма нелицеприятные факты о деятельности храмовников в стенах своей обители. Знания эти, как и продемонстрированные Маузом при личной встрече с князем успехи в раскрытии тайны философского камня, послужили решающим фактором для того, что бы Мраз вытащил Альберта из долговой ямы и укрыл от праведных взглядов обманутой чернокнижником черни. Как потом объяснил князю сам Мауз – ингредиенты, необходимые для продолжения экспериментов, стоят денег. И Мраз дал ему эти деньги, вместе с лабораторией в подземелье продолжающегося отстраиваться замка и всем необходимым инструментарием, чему доктор был несказанно рад и благодарен. Единственное, о чём сожалел Альберт, так это об оставленной в Кракове библиотеке, которую пришлось бросить по причине того, что дом, в котором чернокнижник снимал комнату и который подпалили жаждущие крови обманщика горожане, сгорел вместе со всеми его пожитками.
- Как долго это ещё будет продолжаться, Мауз? - Карлштольц закашлялся, отчаянно моргая глазами и прижимая к лицу надушенный платок, чей запах мог хоть как-то перебить неописуемые смрад и вонь лаборатории. – Тогда, в Кракове, ты пел соловьём и клятвенно заверял меня в том, что мол тебе осталось то всего ничего, без малого месяц для завершения экспериментов и получения первого результата. Я дал тебе всё, что ты пожелал – место для лаборатории, инструменты и химикаты, все, что тебе, по твоим словам, было необходимо! И что теперь – уже почти два месяца ты безвылазно сидишь в этой клоаке, а результата – ноль!
- Я уже не раз говорил Вашей Светлости, что эксперименты на животных и трупах отнюдь не способствуют активному продвижению исследований, - Альберт, не вставая, склонился в раболепетном поклоне, но насмешливый взгляд его пронзительных зелёных глаз как нельзя более красноречиво говорил об абсолютно противоположном отношении чернокнижника к князю, - Мой последний подопытный был наилучшим из материалов, который Вы мне доставляли за эти два месяца, да и то, витальных сил в нём остались сущие крохи.
- Лучший материал! – в голосе Мраза послышались яростные нотки, - Да знаешь ли ты, тварь, через что мне пришлось пройти для того, что бы достать для тебя этот «материал»? Эти проклятые земли, да покарает его жителей Адское пламя, населяет народ дикий, грубый и упрямый, абсолютно не подающихся ни уговорам, ни оружию. Наш всемилостивый монарх, мать его, оторвал кусок гораздо больший, чем сможет проглотить. Чёртовы московиты отказываются признавать мою власть, вот-вот готов вспухнуть бунт, а ты просишь меня достать тебе беременную девушку. Да понимаешь ли ты, чароплёт, что если чернь обнаружит пропажу одного из покойников на жальнике, в лучшем случае начнутся волнения и мужики возьмутся на топоры и вилы, а в худшем, - князь обеспокоено обернулся, продолжил, но уже более спокойным тоном, - В худшем, пойдут сплетни и разговоры, которые могут дойти до ушей тех, с кем ни я, ни ты, не желал бы встретиться. Дьявол, я не для того бежал в эту чёртову дыру, подальше от Рима, что бы отцы-инквизиторы поджарили меня во дворе собственного замка.
- Осторожнее, князь, - Мауз поднялся с табурета, достал из кармана мешковатой хламиды перчатки из тончайшей телячьей кожи с длинными, по локоть, манжетами, обработанные водонепроницаемым раствором, - Я бы не стал на Вашем месте столько часто поминать Мастера, а то, не ровен час, он таки внемлет Вашим молитвам.
Карлштольц испуганно отпрянул, замотал головой но, тут же, успокоился, широко шагнул в глубь лаборатории, левой рукой покрепче прижимая платок, а правую положив на эфес меча.
- Твои шутки начинают меня раздражать, Мауз, - с шипением вытянув лезвие из ножен, князь приставил острие к горлу чернокнижника, - Не забывай, чароплёт, кто и за что тебе платит. Если завтра ты не предоставишь мне ощутимый результат, в качестве «материала» я использую тебя самого! Боюсь, мне не хватит знания для того, что бы провести эксперимент безболезненно, но меня, лично, такое положение дел абсолютно устраивает, - добавил он, оскалившись в звериной усмешке.
- И вновь я вынужден повториться, - Альберт даже и бровью не повёл, хотя на голой шее, туда, куда уткнулось острие меча, показалась тонкая струйка крови.
- Мне нужен материал, хороший материал, а, главное, живой. Эксперименты на курицах хороши только тем, что почти со сто процентной вероятностью, я найду необходимый плод и проведу все положенные процедуры. Плохо же то, что моя методика основывается на использовании человеческого материала, и всё с той же сто процентной вероятностью, куриный эмбрион покидает утробу матери в яйце прежде, чем завершится весь цикл изменений и умрёт, так их и не завершив. Для завершения экспериментов мне нужна женщина, беременная женщина и, живая! – с этими словами Мауз повернулся спиной к Карлштольцу, натянул перчатки и, открутив крышку у стоящего сосуда, достал эмбрион.
- Смотрите сами, - небрежно спихнув труп девушки, чернокнижник положил на освободившееся место плод и одним чётким взмахом скальпеля разрезал его от горла до пупка. Глядя на это, Мраз захрипел, согнулся, судорожно схватился за край стола, выронив звякнувший об пол меч, пытаясь удержать равновесие и жадно хватая ртом воздух. Альберт же, не обращая на реакцию князя ни малейшего внимания, засунул пальцы внутрь разреза и, спустя несколько секунд поисков, достал оттуда крошечный, миниатюрный золотой слиток, размером не больше горошины.
- Этот материал пролежал в земле не мало времени, но даже оставшейся в нём витальной силы хватило на то, что бы создать этот пусть и не большой, но чистейшей пробы золотой самородок, видите? – Мауз согнулся рядом с Карлштольцем, бесцеремонно ткнул свою добычу ему под нос, - Вы хотели результат, вот вам результат!
- Убери это от меня! – завизжал князь, отталкивая руку и на подгибающихся ногах ковыляя к выходу из лаборатории. Наконец, добравшись до двери, Мраз с облегчением облокотился об косяк, тихо проговорил, не оборачиваясь, - Да будет так, Мауз, ты меня убедил. Я дам тебе то, что ты хочешь, скоро. А пока, - скрывшись на мгновение за дверью, князь появился с клеткой в руках, в глубине которой лежала связанная курица, - Вот. У тебя будет всего один шанс, чароплёт, - медленно, но верно, самообладание стало возвращаться к Карлштольцу, - Последний шанс и, если ты его не используешь, то горько пожалеешь о том, что не остался в Кракове…

всем читающим и оценивающим - огромный привет и низкий поклон!

2 Superman: а что, если в Вашу команду включить например инвалида или калеку со скрытыми возможностями? по крайней мере что-то вот читаю я последнее время книги и всё так хорошо - все герои как на подбор, сплошь умницы-красавицы и красавцы! в общем непобедимый легион какой-то! а вот если бы за хрупостью персонажа скрывалась невероятная сила - это была бы фишка:)

или уже определились с составом команды?:)


ну и кусочек из своего произведения приведу

Небо уже давно потеряло свой приветливый и милый глазу лазоревый оттенок. Теперь оно приобрело цвет кровавой реки, а жуткие кучевые облака медленно плыли вдоль горизонта, поражая случайного наблюдателя своим величием. Казалось, ореолы мифических существ, которые они создавали, вот-вот оживут и продемонстрируют свою истинную силу. Дождь лил не переставая вот уже третью неделю. Небосвод то и дело озаряли яркие вспышки молний, казавшиеся болезненными шрамами на истерзанной поверхности багровых туч. Раскаты грома заставляли нервно оглядываться, желая узнать, не слишком ли уже поздно искать спасения от приближающейся бури. Землю ещё несколько дней назад окутал непроглядный туман, сквозь который снизу нельзя было увидеть неба, а сверху – целые горы и поля, солнце же теперь напоминало о себе лишь крошечными лучиками света, кое-где сумевшими пробить густую пелену облаков.
Тьма подкрадывалась всё ближе и ближе к цитадели добра и света, единственной опоре человеческого рода, - Храму Золотых Мечей. Последняя битва была близка – от её исхода зависела судьба всего живого во Вселенной. Слишком долго длилась война, слишком желаема была победа. Победа, которая теперь была так ощутима. Но удача легко могла отвернуться от землян и тогда утро триумфа, которого все ждали с такой надеждой, могло обернуться закатом судного дня.
Огромная крепость сияла на фоне серых холмов подобно маяку в непроглядной ночной темноте. Грандиозные стены, аналогов которым не было больше нигде на Земле, скрывали за собой настоящий город, полный башен, церквей и колоколен. Сверкающие купола с алмазными пиками, золотые статуи и древние ратуши довольно контрастно сочетались с многочисленными кузницами и оружейными заводами. Улицы опустели – теперь в крепости не осталось никого, чуждого военному делу. Все женщины и дети, ранее находившие приют в храме укрылись в относительно безопасных городах на расстоянии многих километров от этого чудесного, но с недавних пор чрезвычайно опасного места.
Ворота храма бесшумно открылись и из недр громадной заставы начали выходить ряд за рядом, эшелон за эшелоном последние войска Земли. Люди, чеканя шаг, вглядывались в невероятно густое облако тумана, окружившее здание. Рядом переваливались с ноги на ногу довольно неуклюжие воины – наполовину люди, наполовину – рептилии. Каждое из этих удивительных существ ростом превышало два метра; их телосложение напоминало человеческое, вот только на плечах сидела сильная мускулистая шея, покрытая грубой чешуёй. А венчали эти шеи мощные головы с двумя огромными выпученными глазами. Хотя некоторые «лица» смахивали на морды хамелеонов и глаза, размещённые на подвижных веках, были, в таком случае, не особенно крупными, но и это не убавляло их выразительности, а тот, кому они принадлежали, мог в своё удовольствие созерцать мир вокруг себя даже не вертя головы.
Вслед за людьми и рептилиями шли ещё более красивые и внушительные существа– воины-единороги. Каждый из них представлял собой довольно устрашающую помесь человека и мифической лошади. На лбу воинов сияли в лучах заходящего солнца острые метровые рога – по одному на брата. В руках каждый боец нёс жезл из карельской берёзы – особый вид оружия, доступный только этим существам.
Замыкали шествие индейцы-скалозубы – древние войны с телами людей и головами тигров. Всё это разношерстное войско представляло собой основную надежду Земли на победу в решающем бою за Храм Золотых Мечей. Предстояла нелёгкая ночь…
Вот солнце уже полностью скрылось за горизонтом, и в беспросветной черноте ночного неба стали одна за другой зажигаться крохотные точки звёзд. Время перевалило за час ночи. Но у воинов, ожидавших своих противников, сна не было ни в одном глазу. Все: люди, скалозубы и рептилии пристально вглядывались в даль настолько, насколько позволяла видимость. Казалось, все народы Земли собрались на одной равнине – так много воинов окружало теперь со всех сторон храм. Создавалось впечатление, что в самом здании никого не осталось. Всё живое замерло…
Но внутри крепости ещё пребывали люди. Беззвучно подойдя к окну смотровой башни, высокий и стройный молодой воин сверлил взглядом ночную темноту. Душа его была холодна как лёд – но только в те роковые моменты, когда предстояло отбивать земли у неприятелей.
- Борей, - позвал его красивый, разливающийся подобно весеннему ручейку, голос. Воин обернулся. В темноте, у дальней колонны зала он увидел силуэт девушки. Её распущенные волосы повиновались воле ветра и, то и дело, перекрещивались на её прелестном лице.
- Они могут напасть в любую минуту. Наши силы на исходе, - в голосе рыцаря не было ни капли неуверенности или сомнений.
- Пора, - проговорила девушка, - больше помощи ждать не от кого.
- Огненные холмы… - начал, было, Борей.
- Их сравняли с землёй два часа назад. Все наши союзники погибли, - она говорила мягко и плавно, - можешь мне поверить, ОН знает это.
Вновь бросив взгляд в ночную темноту, Борей краем глаза заметил, что, высказав последнюю фразу, воительница опустила глаза.
- Следующего заката нам уже не увидеть, - взгляд воина был спокоен подобно водной глади в безветренный день.
- Боюсь, что ты прав, - раздался из дальнего угла зала размеренный и в меру властвующий голос, - но если нам не суждено увидеть следующей ночи, то её не увидят и наши неприятели. Тайфун, Лиана, нам нужно готовиться…
- Эол, мог бы хоть раз назвать меня по имени, - Борей развернулся навстречу голосу, - да и к чему готовиться? К смерти?
- К искоренению зла, - Эол принял удар с честью, - сегодняшний рассвет будет невероятно кровопролитным, ибо мы вступим в решающий бой с Чёрными драконами, а закат… - он немного помедлил, как будто подбирая слова, - закат должен возвестить весь мир о победе света над мраком. Да и вообще... – он вновь запнулся, - …зови меня Гидрионом. Не стоит смешивать чувства, эмоции и наше предназначение. Что до тебя, Борей, - воин улыбнулся, - ты – рыцарь воды и льда, а прозвище тебе – Тайфун. Твоей силы хватит на то, чтобы обратить все моря и океаны мира против наших противников. Тайфун – вот имя, пред которым трепещут целые полчища кошмарных тварей, это имя, которое запомнят твои потомки, когда будут воздвигать величественные монументы в честь ТВОЕЙ великой победы. И не проси меня называть тебя иначе.
- Как скажешь, Полип-переросток, - ледяной воитель знал, что друг ненавидел эту кличку.
Эол обернулся. Его лицо скривила очередная недовольная ухмылка.
* * *
Первые лучи рассвета, вырвавшиеся из-за горного кольца, радиуса около шести километров, окружавшего храм, ознаменовали собой первые минуты грядущего сражения. Гидрион прищурил глаза от ярчайших лучей солнца, пронизывавших здание, наполнявшееся светом.
- Эол, - до его ушей донёсся ласковый голос Лианы, - думаешь, это – конец?
- Я предвижу лишь одно… - он запнулся, но, переведя дух, продолжил, - сегодня всё закончится. Армия тьмы низвергнется в преисподнюю следом за своим тёмным предводителем. Сегодня вся вражеская нечисть сгинет. И Лорд-Чернокрыл в том числе.
Не успел он произнести эти слова, как яркая вспышка молнии озарила ещё тёмное утреннее небо и, как по мановению волшебной палочки, ударила точно в центр выходящей из ворот храма армии Света.
Сверху сорвалось ещё несколько молний. Каждая вспышка оборвала более десятка невинных жизней. Брови на лице Гидриона сдвинулись, в глазах блеснул огонёк азарта предстоящей битвы. Эол взглянул в небо. На линии горизонта с востока стали появляться крохотные чёрные точки. За считанные минуты они выросли до огромных, покрытых острыми шипами, чудовищ с перепончатыми крыльями и длинными, изворотливыми шеями. Драконы атаковали. Небо там и тут озарялось ярчайшими вспышками пламени всех цветов радуги.
Гидрион подбежал к балкону и спрыгнул вниз. По мере полёта рыцаря окутали ослепительные доспехи, сковавшие его тело, подобно панцирю черепахи. Латы были лёгкими, но невероятно прочными. Они ничуть не ограничивали движения своего хозяина. Когда до земли оставалась буквально сотня метров, за спиной воина раскрылся, похожий на пару крыльев, невероятно красивый и широкий плащ, благодаря которому Эол преспокойно приземлился на дорогу перед воротами храма.
Рыцарь подбежал к одному из командовавших армией единорогов. Поравнявшись с этим величественным существом, Гидрион жестом велел ему остановиться.
- Седовлас! Крыланы уже здесь! Как много?
- Я насчитал шестьдесят три, - молвил гигант с серебристой гривой без капли сомнения в своём голосе, - битва будет страшной.
Сквозь облако непроглядного тумана начали пробираться странные фигуры. Некоторые походили своим видом на миниатюрных драконов, другие были ростом с человека, но с непропорционально длинными «руками». Твари были похожи на высохшие мумии, худощавые и стройные, они целыми легионами входили в долину храма. Это были каменные песчаники, воины пустынных равнин. Спустя четверть часа Северные холмы буквально кишели ими, будто гигантскими муравьями. Подул ветер.
Седовлас поднял голову. Рассекая облака шипастыми крыльями, над песчаниками пролетали похожие на гигантских птиц грифонисы. С виду они напоминали людей с крыльями, но только на вытянутых пальцах рук и ног у них были острейшие когти в дюйм и более длиной. Маховые перья имели острые иглоподобные «наконечники», наполненные ядом Чёрных драконов. На плечах летящих воинов сидели головы самых экзотических и самых страшных хищных птиц. Длинные хвосты венчали кисточки из ярких сверкающих перьев. Заходя на вираж, то один, то другой грифонис издавал кошмарное шипение, от которого кровь стыла в жилах.
- Тридцать, а то и сорок сотен летучих. Трое во главе, - Эол и Седовлас переглянулись, - пора выпускать Широкомордых.
Очередная молния рассекла небо и ударила в опасной близости от северных ворот. Драконы подлетали всё ближе и ближе. Лицо Гидриона, подобно щупальцам кальмара, плавно покрыли прочные щитки сверкающих доспехов. Теперь ослепительная изумрудная броня сияла на солнце как прочная кожа. Со стороны казалось, будто сам костюм дышит и живёт.
- Вперёд! – Эол крикнул настолько громко и неожиданно, что на какой-то момент армия тьмы будто замерла, и даже летящие монстры зависли в воздухе от страха.
Битва началась. Откуда ни возьмись, в небо взметнулись лучи священных жезлов. Произнеся древние заклинания, воины-единороги направили яркие ленты жаркого пламени прямо на грифонисов. Казалось, будто утренние солнечные нити разгоняли свирепые ночные тучи. Один за другим на землю стали падать десятки, сотни сбитых демонов. Прокричав боевые кличи своих народов, люди бросились на песчаников. Длиннорукие уроды понеслись на защитников Храма Золотых Мечей, и всё смешалось в кровавом бою. Рептилии, вскинув копья, отражали атаку полулюдей-полудраконов. От бывшей неповоротливости хамелеонов не осталось и следа. Обладая природным даром сливаться с окружавшей их средой, они буквально растворялись перед своими врагами, затем появляясь у них за спиной и нанося смертельные удары. В небо поднялись Широкомордые четырёхкрылые – единственный вид драконов, подчинявшийся расе людей и всем, жившим когда-либо на Земле, народам. Каждый ящер был примерно в полтора раза длиннее своих супостатов – Чёрных драконов. Воздух наполнился кровью и песком – удушливая смесь сводила с ума, заставляя рубить врагов направо и налево. Временами там и тут раздавались победные рыки – это скалозуб снимал скальп с очередного поверженного неприятеля. В первые минуты было убито несчётное множество людей, единорогов и драконов. И, всё-таки, силы Света медленно, но верно вели свою армию к победе.
Гидрион и Седовлас сражались бок о бок, спина к спине. Каждый их удар был невероятно точным и смертоносным. Стоило кому-либо из воинства мрака пойти против них, и его жизнь обрывалась на третьей-пятой секунде противостояния. Иногда Эол оглядывался – посмотреть, не увидит ли он знакомых ледяных глаз, - и почти всегда встречался взглядом со своим лучшим другом – Тайфуном. Тот был несколько старше Гидриона. Их обоих назвали в честь двух величайших ветров – их сила была огромна, их стремление к победе сметало всех врагов на пути к заветной цели. Тело Борея тоже покрывали удивительные доспехи. Только его броню можно было сравнить разве, что с бушующим горным потоком.
Всё новые и новые враги входили в долину: на помощь драконам пришли гигантские паукообразные твари. Своими колоссальными лапами они были способны растоптать всё живое. Вокруг пауков копошились воины-насекомые. Те, что помельче, напоминали надоедливую саранчу. Их несметные полчища уже заняли место поверженных песчаников. Громко и противно стрекоча, они бросались на людей и рептилий не жалея себя. Те же что были покрепче, напоминали огромных богомолов. Их было значительно меньше, но и с ними проблем было предостаточно, ведь у каждого жука на руках были крепкие хитиновые клешни, рассекавшие воздух, подобно железным мечам.
Один из богомолов попытался взобраться по ветвистой изгороди на сторожевую башню, но тут же был отброшен на дюжину метров огромным плющом. Налётчик был убит, а растение, как ни в чём не бывало, снова окутало стену здания и замерло в засаде.
Лиана слегка улыбнулась, - она знала, что все глупые животные в бою не замечают ничего вокруг, кроме своих врагов. Именно поэтому, мухоловка вполне справедливо может полакомиться заслуженной жирной мухой. Девушка закрыла глаза, - находясь здесь, в смотровой башне, она была в относительной безопасности, но у неё, равно как и у всех священных воинов было особое свойство – она могла общаться на уровне медитации, внушать людям мысли на расстоянии. Она несколько помедлила и открыла глаза – теперь девушка знала, что с Эолом, её возлюбленным, всё в порядке. Лиана, было, снова сконцентрировалась на незваных врагах, как вдруг её внимание привлекла страшная тень подобно чёрной туче наплывшая на серую массу облаков. Впервые за весь бой, в её глазу мелькнула искорка страха и незащищённости.

Eol Hedryon,Отлично написано. Хорошее, подробное описание. Яркий пример фэнтези. Меня очень порадовало, что у тебя ( я сразу на "ты", Ok?) участвуют такие разнообразны расы. Но... больно много полу-полу. Не в смысле в произведении, а вообще рас получеловек-полузверь. Опять же, я тебе не указчик, так что можешь не слушать.
И ещё один момент:
Определись кого же они больше напоминали птиц или людей...

спасибо за отзыв!

на самом деле "полу" действительно много.. да и написано это было давно, стоит пересмотреть кое-какие описания:) по поводу грифонисов абсолютно с тобой согласен:) просто у меня более подробное описание в других главах:)

вот кстати ещё фрагментик:)
конечно многое надо редактировать, но...:sleep:

Ситуация накалялась. Казалось, несметным полчищам армии тьмы не будет конца. Теперь Эол и Борей разделились, чтобы сдерживать нападавших врагов там, где было действительно необходимо. Тайфун отбивал атаку за атакой, но тут посмотрел в небо. Его и без того ледяной взгляд остекленел настолько, что, казалось, будто в лице воина не осталось ни капли живого. На секунду он закрыл глаза и поймал тревожное послание Лианы. Парень развернулся в сторону смотровой башни, потом глянул, что творилось у Северных холмов. Борей понял, что Гидрион не сможет подоспеть вовремя.
«Я смогу её защитить, - Тайфун передал свои мысли Эолу, - он уже близко».
«Береги себя. Вы – самые дорогие для меня существа на планете», - друг ответил незамедлительно, вернув в сердце воина слабую надежду на победу.
Борей поспешил к башне. За его спиной тоже раскрылся крылатый плащ, и ветер понёс рыцаря вверх.
Он подлетел как нельзя кстати. Два пернатых монстра уже довольно близко подобрались к окну Лианы. Обогнав одного из них, парень сомкнул крылья подобно гигантским ножницам у грифониса на шее. Тело поверженного летуна без сил рухнуло вниз.
Второй налётчик был уже внутри. Увидев девушку, он бросился на неё, растопырив свои крючковатые пальцы. Увернувшись, та подпрыгнула и, перевернувшись в воздухе, с разворота ударила ногой тварь прямо в клюв. Не тут-то было – чудовище оказалось крепче обычных летунов – враг быстро поднялся с пола и слизал с морды тонкую ниточку крови.
Теперь Лиана могла рассмотреть нападавшего – его доспехи сильно отличались от наряда остальных грифонисов – они были золотыми, испещренными древними священными символами; затылок монстра покрывал прочный шлем, походивший на череп, настолько белоснежным и гладким он был; сквозь отверстия в нём проступали длинные алые перья. На лбу твари была вытатуирована кровавая ветвь папоротника – особая метка, означавшая, что её обладатель был одним из командовавших армией Зла.
Зрачки монстра сузились – грифонис был готов напасть в любую секунду. Неожиданно, как для него, так и для девушки, за спиной налётчика раздался звон бьющегося стекла. Пернатый воин развернулся – теперь прямо перед ним стоял Тайфун.
- Пёстрый Стервятник! – Борей явно узнал врага.
- Какая встреча, ледышка, - демон улыбнулся, вытаскивая из ножен резной меч, весь усеянный острыми, как бритва шипами, - сегодня всё закончится.
- Для тебя, - воин Света явно хотел сказать что-то ещё, но бросок летуна не дал ему договорить. Их мечи скрестились. Удар за ударом, становилось понятно, что сражавшиеся – давние знакомые, настолько легко и уверенно каждый из них отражал выпады другого. Стервятник отпрыгнул в сторону, собираясь с силами, перья на его крыльях нервно дрожали. Тайфун воспользовался паузой, присев на колено, поднял свой меч над собой и закрыл глаза. По лезвию как будто заструились тонкие ленты воды, застывая и образовывая крошечные кристаллы льда.
Новый прыжок монстра не заставил себя ждать – но Борей вдруг схватил своё оружие, размахнулся и с такой скоростью совершил вертикальный удар сверху вниз, что от свиста, рассекшего воздух, завибрировали не разбитые до того стёкла на окнах храма. Враг был разрублен на две части. Брызнула кровь, а на глади быстро образовавшихся луж стали скапливаться маленькие голубые льдинки.
* * *
Сильнейший раскат грома заставил Гидриона посмотреть в небо. Огромная чёрная туча уже практически вошла в долину, когда раздался резкий хлопок, за которым последовала яркая ослеплявшая вспышка, заставившая Эола на мгновение закрыть глаза.
Когда же он их открыл, на месте бывшего облака уже летел, рассекая воздух колоссальными крыльями, невероятных размеров дракон с длинными шипами на лапах и спине и острыми метровыми пиками на хвосте. Даже с земли было видно, что глаза монстра сияли ярче адского пламени подобно двум кровавым звёздам. Тварь была настолько огромна, что нападавшие до этого момента десяти-, пятнадцатиметровые летуны казались букашками в сравнении с чёрным как смоль исполином. Он был впятеро, а то и вшестеро длиннее своих сородичей. Пасть его извергала целые облака золотого пламени. Подлетая к месту сражения, чудовище развило такую скорость, что уже не замечало, когда то один, то другой пролетавший мимо ящер поменьше попадал под удар мощнейших крыльев.
- Седовлас! – крик Гидриона уже в который раз заглушил грохот и шум битвы, - стреляйте по крыльям, в живот, в шею, в морду, да куда угодно, только, чтоб эта чёрная гадина не долетела до храма! ОГОНЬ!
Бой на земле уже практически закончился. Все единороги как один развернулись в сторону атаковавшего монстра, вскинули жезлы и, проговорив мистические заклинания, выпустили в гиганта шквальную волну радужного пламени. Взгляды всех стрелявших рыцарей были сосредоточены только на происходившем в воздухе; о песчаниках и насекомых теперь могли позаботиться и рептилии. Столкнувшись с чудовищем, священный свет пронзил крепкое тело ящера, яркий луч прошёл сквозь его брюхо. Тварь яростно зашипела, но не сбавила темпа. До храма оставалось чуть больше пары сотен метров.
И вот, когда колоссальная лапа со всего размаху врезалась в одну из стен здания, очередное громогласное заклинание подняло в воздух новую волну, пронзившую исполину шею и лишившую головы. Труп поверженного монстра стал медленно падать на землю.
Небо метров на пятнадцать вокруг окрасилось в кроваво-красный цвет. Ликованию единорогов не было предела, и никто не заметил, как в одно из окон смотровой башни промелькнула уродливая чёрная тень.
* * *
Лиана, всё время наблюдавшая за сражением спрятавшись за каменной колонной, вышла из своего укрытия.
- Спасибо, Борей. Даже не знаю, как отблагодарить тебя. Грифонисы не самые приятные из противников.
- Потом отплатишь мне тем же, я уверен. Эол мне голову оторвёт, если с тобой хоть что-то случится. Битва ещё не окончена, поэтому я буду защищать тебя до конца. Ты уж извини.
- Ему повезло, - девушка улыбнулась, - счастье иметь такого друга как ты.
- Ну, по крайней мере, ты пока жива, - Тайфун шутливо провёл ладонью по белокурым волосам Лианы. Потом случайно посмотрел в её зеркальные серьги…
* * *
Новая атака заставила Гидриона на время забыть обо всём на свете. Удар был нанесён настолько неожиданно, что даже Седовласу пришлось отступить. Вновь прибывшие драконы скидывали на храм своих более мелких сородичей. Падение не причиняло тварям никакого вреда, и они тут же оказывались в гуще сражения. Эол оказался отрезанным от других воинов. Теперь более сотни врагов окружали его. Прыжок слева, выпад справа – рыцарь разрубил одного, другого, шестого, двенадцатого. Хотя казалось, что парень может сражаться вечно, силы его были на исходе.
«Их слишком много, - подумал, было, Гидрион, - не справиться в одиночку». И лишь только эта мысль пришла ему в голову, воин почувствовал резкую боль чуть ниже лопаток. Удар был нанесён мечом неприятеля. Ноги ослабели – казалось, будто наполнились свинцом. Собрав последние силы, Эол схватил за горло двух атаковавших ящеров. Острая резь в предплечье. Потом в шее. Через секунду боль утихла…
Один из драконов подошёл к разрубленному пополам телу воина и, усмехнувшись, хотел уже направиться к башне, как вдруг понял, что его ногу что-то удержало от очередного шага. Рывок. Толчок. Какие-то огромные зелёные щупальца ударили ему по спине. Монстры не верили своим глазам. Обе половины тела убитого Гидриона сжались, потом, будто выжидая, медленно распрямились и приняли образ своего хозяина. Теперь, правда, их было уже двое. Но и это не остановило нападавших: ещё больше драконов набросилось на Эола и его близнеца. Те переглянулись: «Вдвоём не справимся».
Происходило что-то невероятное.
Стоило кому-нибудь схватить либо того, либо другого рыцаря за руку, как та оставалась в лапах у врага, тело Гидриона, казалось, расплывалось, отдавая часть себя, и через мгновение перед ящерами стояли уже трое, шестеро, двенадцать, пятнадцать рыцарей…
Теперь перевес был уже на стороне священного воина. Все близнецы равнялись как по силе, так и по возможностям. Быстрее, чем за три минуты площадка перед воротами храма была расчищена. Очередная яркая вспышка – и все двойники исчезли, а на их месте остался стоять лишь один Гидрион. Теперь его терзала лишь одна мысль: «Какой смысл был в этой атаке? Они, что, не знали, что шли на верную смерть? Лишняя трата времени… и моего, в том числе…минуту…»
Парень развернулся в сторону смотровой башни и закрыл глаза: «Только бы это не был отвлекающий манёвр и… о, Боже! Западня…»
* * *
То, что Борей увидел в зеркальном камушке, не поддавалось никакому описанию. Последней мыслью, что промелькнула в голове воина, было защитить Лиану, во что бы то ни стало. Даже ценой собственной жизни.
- Назад, быстрее! – он резко оттолкнул девушку.
Взмах огромных чёрных крыльев, хруст костей. При падении Лиана сгруппировалась, перекувырнулась через голову, оглянулась… и закрыла лицо руками. На месте, где только что стоял её друг, теперь лежало лишь изуродованное бездыханное тело, над которым возвышалась гигантская чёрная фигура горбатого рыцаря-дракона.
- Лорд-Чернокрыл, - испуганно прошептала девушка.
Морда ящера расплылась в довольной улыбке, обнажая огромные белые клыки: «Рад вновь тебя увидеть, дорогая. Жаль, только, сегодняшнее свидание будет последним».
* * *
- Борей! – крик, казалось, доносился откуда-то издалека, но через мгновение Гидрион понял, что кричал он сам. За спиной сам собой раскрылся крылатый плащ, и в ладонь машинально легла рукоять античного меча. Товарищ был убит его злейшим врагом. Но об этом уже поздно было горевать – любимая осталась наедине с чудовищем.
Воин сосредоточился: «Попробуй только тронуть её, гадина!»
* * *
- Тронуть? – жуткое шипение разнеслось по всему просторному залу, заставляя мурашки бегать по коже, - да я прихлопну её одним ударом!
Тварь развернулась в сторону Лианы. Та мгновенно забыла, по крайней мере, попыталась забыть о погибшем друге и сконцентрировалась на посланнике ада.
Он был огромен, казалось, больше трёх метров в высоту, да и то, низкий потолок не давал ему вытянуться во весь рост, а стены сковывали движения. В узкое для него пространство зала едва помещались неимоверно большие перепончатые крылья. Челюсти монстра превышали в длину метр, по полу скрежетал колоссальный хвост.
Зрелище устрашали мощные шипы на спине, лапах, плечах и шее. Глаза мерцали во тьме комнаты, подобно двум блюдцам – настолько яркий блеск они излучали. Перепончатые уши нервно дрожали.
Монстр подошёл к убитому Тайфуну и вонзил острейшие когти передних лап прямо в сердце поверженного противника, - по пальцам дракона мерно стали собираться голубоватые струйки ледяной воды – энергии Борея. Когда ящер лишил воина последних жизненных сил, тело рыцаря поблекло и остекленело. Чудовище выпрямилось, насколько позволяло узкое пространство комнаты, и его челюсти исказились в злобной ухмылке.
- Теперь он уже не поднимется, - в глазах твари блеснула едва заметная ледяная струйка, - я забрал его жизненную энергию. Знаешь, а ведь мы с Гидрионом очень даже похожи: и я, и он способны испепелить любого противника. Только, вот, ему меня не одолеть. Почему же ты на его стороне, - дракон говорил тихо, почти шепотом, будто убаюкивая девушку, покрывая её ореолом ночных кошмаров, - почему же ты не присоединишься ко мне?
- Ты – убийца, - Лиана была непоколебима, - воины под твоим командованием разгромили и уничтожили мой дом, убили всех моих друзей.
- Обидно, а мне виделись мечты о нас с тобой, - чудовище вновь улыбнулось.
- В моих мечтах я вижу лишь одно, - она сдвинула брови, - как Эол срубает твою поганую чёрную голову и посылает тебя в преисподнюю, где тебе самое место, Чернокрыл!
- СДОХНИ! – ящер сделал резкий взмах крыльев, задев лежавшее перед ним тело Тайфуна и разбил ледяной труп на тысячу осколков. Потом бросился на девушку, но та вовремя увернулась, отпрыгнула в сторону и выскочила в окно, прямо на широкую балконную площадку. Бронзовые доспехи подобно плющу окутали её с ног до головы, и она призвала на помощь силы растений, окружавших храм. К её ноге протянулась изворотливая лиана, обмотала ступню. Воительница рывком оборвала засохшее растение. Образовавшаяся тугая и длинная острая ветвь быстро затвердела. В считанные секунды в руках девушки очутилось крепкое копьё.
Враг не заставил себя ждать. С грохотом проломив стену, монстр вырвался на свободу, раскинув свои крылья в стороны. Теперь он выглядел ещё внушительнее, казалось, ярость придавала ему сил. Чудовище вытянуло шею и рванулось вперёд.
Лиана была готова – она прошептала какое-то древнее заклинание, и со скрежетом стены молниеносно прошили десятки крепких древесных плетей. Девушка подняла руки вверх, и вот живые ветви уже окутали грузное тело неприятеля. Враг был связан. Она подошла к монстру вплотную, теперь его челюсти были плотно сжаты. Лиана посмотрела Чернокрылу прямо в глаза. Но вместо обречённости она увидела в них яркий огонёк триумфа. Её взгляд опустился на его ноги – под когтями уже собрались небольшие кучки деревянной стружки. Внезапный щелчок, затем треск рассыпавшейся древесины. Из-за крыльев дракона молниеносно вылетели четыре длинные подвижные щупальца с острыми метровыми иглами на концах. Спину девушки пронзила резкая боль. Невероятная усталость охватила всё её тело…