"Не такой ты и страшный..." - такая фраза должна была всплыть у Айлека до вступления в фракцию. Сейчас же ничего не всплыло. Насекомое было мертво, но остались бехолдеры...
- Ахшш! - не смог удержаться Инсим. Круглый решил отблагодарить за горячее масло, которое не попало в рот, и молнией дал воину заряд бодрости на весь месяц.
Следующей целью стал злобоглаз. Оглянувшись и убедившись, что жрице ничего не угрожает, Мертвый побежал к круглому, доставая на ходу...сыр. Руку не туда запустил. Что ж, сыр тоже мог помочь. Нет, накормить этим беха не удастся, но как ему понравится такая "соринка" в глазу? Вдобавок, сыр был твердым, как кирпич, так что альтернативное применение имело смысл. Поэтому воин на бегу метнул в большой глаз круглого и злого твердый сыр, а затем попытался мечом срезать глаза поменьше.

Магический снаряд Брэндона постигла та же участь, что и ранее «луч холода» мага. Белёсый нематериальный шарик отскочил от монстра и рикошетом угодил в грудь самому Кузнецу. Впрочем, вреда собственный залп полуэладрину не причинил. И, может быть, даже принёс пользу, подстегнув и позволив выдернуть сначала одну, а потом вторую ногу из вязкого камня.
Зато, вторая окрылённая заклинанием «Истинный выстрел» стрела Дарьи безошибочно поразила цель, выбив пузырёк из лапы серого шара. Попутно снаряд поразил и разум противника, ибо бехолдероид, безусловно разумный, не мог понять, почему стрелы летят не в него, а в предметы, которыми он пытается манипулировать.
Однако наблюдать его панику довелось лишь доли секунды, ибо сразу вслед за выстрелом жрицы… потух свет. Созданный Алмеретом голубоватый шар как корова языком слизнула. За отступающим в дальний конец полости серым теперь могли следить лишь Алмарет и Кузнец. Но летающий бехолдер по-прежнему был виден благодаря призрачному ореолу, что позволило Инсиму угостить его сыром. Воин угодил именно в большой глаз, как собирался, хотя эффект едва ли оказался ожидаемым. Уменьшенная рука не смогла метнуть снаряд (также уменьшившийся вместе со всем снаряжением Айлека) с достаточной силой, а огромный глаз бехолдера оказался куда менее уязвим и чувствителен, чем человеческие глаза. Горящий безумным огнём зрачок просто спружинил и покраснел.
Метнувшись к Олифе, ударенный сыром бехолдер схватил полурослицу усиками и с треском сломал ей шею.
- Сюрприз! – внезапно решился на что-то отчаянное маг. – Как тебе это понравится?
Не совсем понятно было, кого конкретно он имел в виду, но от рук колдуна к телу воровки протянулись тёмные ленты негатива, под воздействием которых не успевший оправиться от изумления труп начал подавать нехарактерные для мёртвых тел признаки активности.
У сияющего бехолдера, впрочем, тоже был сюрприз для Алмарета, заключавшийся в совместном залпе двух малых глаз. В мгновение маг был иссечён невидимыми клинками и повержен снопом ледяных игл.

События развивались стремительно. Твоя стрела снова поражает цель, сияющий магический снаряд срывается с клинка Кузнеца - и возвращается в него же, более крупный из противников хватает карлицу щупальцами и отбрасывает прочь - уже безжизненную, получает удар чем-то круглым по глазу - но без видимых последствий. Гаснет свет, маг колдует какие-то чары - и вскрикивает - поток едва заметных в темноте белесых осколков поражает его в голову. Да, события развиваются стремительно - и неприятно. Маг погиб, карлица погибла. Нельзя сказать, что ты успела проникнуться к этой парочке какими-то чувствами, помимо подозрительности, презрения и отвращения. Но они были полезны. Еще мгновение назад между тобой и противником, между тобой и смертью - было на два союзника больше. Их больше нет. Куда отправились их души - неведомо. Да и не до их душ сейчас.
Шарообразный с лапами потерян для тебя из виду. Мерцающий, однако, представляет легкую мишень даже в полной темноте. Особенно в темноте.

Кузнец не заметил ни гибели Алмарета, ни жуткой метаморфозы Олифы. Вернее, он краем глаза успел увидеть, что магу и воровке приходится, судя по всему, несладко, но помочь пока ничем не мог, так как сначала был слишком занят своим освобождением из вязкого камня, а потом сразу бросился преследовать мелкого бехолдероида. Благо, инфразрение позволяло уследить за его перемещениями.
Надо сначала расправиться с ним, пока не успел восстановиться. И чтобы не получилось, что усилия Дарьи, так удачно выбившей из лап твари склянку, пропали втуне. Да и своих собственных усилий жалко, что и говорить. А потом можно будет переключиться на второго, увесистого монстра.
Ах ты гаденыш, утомил уже! Получай!

Оказалось, что сыр тоже уменьшился, сила Айлека тоже была не та, что прежде, а глаз бехолдера был менее чувствительным, чем человеческий. В общем, сыр пропал даром, хотя, судя по то ли рыку, то ли хрипу, круглому не понравился.
Внезапно погас свет. В качестве основного источника света выступал бехолдер, так что Инсим прекрасно его видел. Схватив меч, воин подбежал к злобоглазу и постарался как следует его порубить.

Заклинание Алмарета либо оборвалось, либо в нём заключался ещё какой-то изъян, но ожидаемый эффект достигнут не был. Тело Олифы шевелилось, но не вставало и не стремилось вступить в бой. Инсим, встреченный упругой волной силы, отбросившей его к входу в пещеру, так и не добежал до врага. Но в этом уже не было необходимости. Две стрелы Дарьи, одна из которых влетела прямо в глаз, - но с куда большим эффектом, чем брошенный Айлеком сыр, - убили бехолдероида. Призрачные огни погасли, и более Инсим уже не видел ничего.
На своём фланге, Кузнец получил ещё пару ран от выпущенных серым шаром магических снарядов, но затем без какого-либо труда добил противника.

Треньк! Треньк! - дважды звякнула тетива твоего лука. Не совсем твоего, если быть предельно честной - его дал тебе для этого путешествия воин, которому ты помогала залечить перелом правой руки. Кажется, спасти бедняге гибкость кисти так и не удалось - ладонь почти не сгибалась, пальцы практически утратили подвижность. Тут нужны познания большие, чем те, что даны младшей жрице из храма Митры. В любом случае, из лука пострелять ему удалось бы еще не скоро, вот он и отдал свой тебе... Так вот: дважды звякнула тетива твоего лука. Две стрелы поразили шарообразную тварь. Сияние её тут же померкло. Ты затаила дыхание, прислушалась. Какой-то шорох с той стороны, куда рванул Ай Лек. Тяжелое дыхание Кузнеца. Что-то еще, едва различимое, в какое-то копошение чуть дальше в темноте.
- Она сдохла? - окликнула ты своих соратников. - Победа? - кажется, да - победа. Теперь необходимо было раздобыть источник света. Помнится, карлица подобрала колдовской светильник, найденный на трупе одного из дэвов? Но не искать же её тело на ощупь в этой темноте. Скинув с плеча дорожную сумку, ты принялась шарить в ней, надеясь нащупать сосуд с горючим маслом, кресало и ритуальную чашу. Грешно, конечно, использовать культовый предмет в качестве светильника, но "традициям применение по необходимости". Света будет немного - однако достаточно, чтобы добраться до останков этой О-Лифы. А потом можно будет посмотреть, что там случилось с магом. Возможно, нечестивца еще можно утащить из когтей смерти. Впрочем, Победоносный, кажется, не намерен помогать в этом деле - ты не чувствуешь за собой его поддержки, но ощущаешь острую необходимость совершить омовение и вознести божеству хвалу за дарованную тебе победу. Чуть позже.

Свежие раны горели, боль на пару мгновений затуманила разум... но полуэладрин улыбался во весь рот. Снова ему повезло чуть больше, чем он того заслуживает. Снова судьба оказалась благосклонна к нему. Хотя... выживание есть ни что иное, как продление мучений, если разобраться. Просто одни мучения дарят только негатив и боль, а иные поначалу приносят удовольствие. Все просто. Все очень просто. Нужно уметь принимать с одинаковой честью и то, и другое...

Голос лекарки вернул его к реальности, заставив отвлечься от своих ощущений.
- Да. Победа, - ответил Кузнец, чуть переведя дух.

Машинально обведя пещеру взглядом, он увидел не только изувеченные трупы монстров, но и распластанные тела Алмарета и полурослицы. Записаны в Книгу Мертвых? Что ж, с одной стороны, за короткое время совместного путешествия он успел проникнуться к этим двоим отнюдь не самыми добрыми чувствами, но с другой... их группа слабеет...

Дарья принялась осматривать останки тех, кто совсем недавно жил, дышал, острил, ругался... Кузнец решил не мешать ей. Он вытащил чистую тряпицу, чуть смочил ее спиртом из фляги и принялся промывать свои раны. Закончив первичную обработку, мужчина бросил взгляд на зажженный Дарьей "светильник". И только тут он сообразил, что Инсим-то ничего не видит. В отличие от него самого. Брэндон быстро сотворил магические огоньки, затем кивнул Айлеку. Подходи, мол.

- Сначала повреждениями займемся, а потом поищем звенелки и блестяшки, - сказал он Пыльному.

К сожалению, порезать злобоглаза мечом не удалось, пришлось недобровольно лететь к выходу из пещеры. Помимо боли от ушибов и ожога молнии ко всем неприятностям добавилась какая-то тяжесть. Это тело и вещи вернули свои прежние размеры. Поднявшись, Айлек не заметил бехолдера. Навряд ли тот погасил свою защиту добровольно, к тому же жрица и Кузнец подали голос. «Все. С злобоглазами покончено,» - понял Инсим. Следовало бы сделать факел…
Нет, уже не надо. Кузнец наколдовал огоньки, так что можно было все видеть. Кивнув многокровке, человек принялся за поверхностную обработку своих ран. Кое-что для этих целей у него с собой было. Зелье пить не стал. Состояние было, что называется «средней паршивости» (хоть и больно, но жить можно), да и целительница есть в отряде. Только ей нужен отдых. Ничего, время пока терпит…
«Надо было сразу идти в бой, а не кидать сыр…» - просто вывод с оттенком сожаления. Эмоции нужно убрать, они мешают достигнуть Истинной Смерти. Только обычных смертей избежать не удалось... Тела мага и полурослицы Пыльный заметил сразу, но ничего по этому поводу не сказал. Однако какие-то мысли, вызванные гибелью двух членов группы, пытались достучаться до Мертвого. Их следовало обдумать. Потом. И еще надо подумать, где искать ключ…

Первое, что ты обнаружила в свете волшебных огней Кузнеца и собственного импровизированного светильника - это изрезанное тело мага в луже крови. Раны уже перестали кровоточить, грудь не вздымалась, черты лица застыли навеки. Мертв. Пусть душу его забирают дэвы. На некотором отдалении, отброшенная щупальцами более крупного из глазастых, лежала О-Лифа. Сперва ты подумала, что карлица каким-то образом сумела выжить - она как-будто пыталась встать. Но свернутая набок шея, неестественно изогнутый позвоночник, звериный оскал на полудетском личике и странное мерцание в глазах... Друдж! Карлица была на пол пути к тому, чтобы превратиться в прета, голодного духа. Или, может быть, какое-то колдовство заставило вселиться в её искореженное тело веталу, демона-кровопийцу? Не важно. Подобрав серебряный кинжал, лежащий рядом с трупом мага, ты направилась к нежити. "Сияющий, упокой душу и плоть этой ничтожной смертной!" Один короткий удар. Закончено. Рядом с переставшим шевелиться трупом валяется сумка покойной - в ней ты без труда находишь волшебный светильник. Короткая извинительная мантра - остатки масла льются на тело, чаша отправляется назад в заплечный мешок. До поры до времени. Пришел черед заниматься ранами, осматривать трофеи, обсуждать планы. Устраиваться на отдых. Отдых был тебе необходим. Внезапно навалившаяся усталость даже привычно поднявший голову страх загнала назад на периферию твоего сознания. Боль в груди - последствие удара молнией - снова начала напоминать о себе. Да, отдых.

Воины, тем временем, занимались своими ранениями. Кузнец стащил с себя кольчугу и рубаху и обрабатывал повреждения спиртом, Ай-Лек, непроизвольно морщась от боли, все никак не мог справиться с раздеванием. Видимых последствий боя на нем не было, но его, кажется, зацепило молнией? У Кузнеца же, помимо поверхностных ранений и рваной раны на предплечье, имелось обширное, хотя и не очень сильное обморожение на правой стороне тела. Ты поморщилась, глядя на него - от вида то ли его тела в принципе, то ли повреждений на нем в частности.
- На время отдыха наложишь сухой компресс. После я заговорю раны.

Совместно с Argumentator'ом
 

Непроизвольная реакция жрицы не укрылась от внимания Кузнеца. Не то чтобы его заботило мнение праймерши об его внешних данных и ее обостренная впечатлительность... Хотя полуэладрин отметил про себя, что Дарья - первая, кого он успел неоднократно заставить скривить лицо. Если бы большинство женщин вид его самого вообще и его торса в частности заставлял морщиться, то... возможно, и лучше дело было бы. Не докатился бы до жизни такой. Брэндон ухмыльнулся каким-то своим воспоминаниям, затем сказал:

- Прошу даму извинить меня. Ширмами здесь небогато.

Жрица проигнорировала замечание Кузнеца как несущественное и обернулась к Пыльному.

- Можешь не разоблачаться. Пока. Повреждения внутренние. Наложим влажный компресс, позже. Сейчас надо собрать трофеи. Устроить привал... нас стало меньше. Плохо.

- Кто говорит, что хорошо, - вполголоса пробормотал Кузнец, обращаясь скорее к самому себе.
Не обращая внимания ни на Дарью, ни на Инсима он вынул из вещмешка припарку и продолжил заниматься своими повреждениями. Жгло немилосердно, но такая боль показалась рубаке даже приятной. Только минуту спустя какой-то танарри дернул его зачем-то взглянуть на Дарью. Даже в сумраке пещеры мужчине бросилась в глаза ее бледность... пугающая бледность, на фоне которой темные глаза жрицы показались Брэндону двумя большими черными дырами. Когда лекарка принялась возиться со своим «светльником», полуэладрин также отметил странную скованность ее движений.

Уложив лук в саадак и сбросив заплечный мешок на пол пещеры, она, выпросив у Инсима несколько пустых бутылок из-под его лекарственных зелий и вооружившись серебряным кинжалом мага, отправилась осматривать трофеи.
Несколько секунд Кузнец наблюдал, как Дарья потрошит безжизненные туши бехолдеров, с поразительной ловкостью, будто всю жизнь только этим и занималась, срезает малые глаза и заворачивает их в тряпицы. Когда жрица принялась соскребать в бутыли массу содержимого большого глаза, Кузнец предпочел продолжить заниматься своими ранами. Не потому, что его так уж смутило это зрелище (в конце концов, за свою жизнь он успел повидать еще и не такое), просто все стало понятно и сам процесс наблюдения как-то наскучил. Насвистывая мотивчик какой-то легкомысленной песенки, мужчина принялся с сосредоточенным видом забинтовывать предплечье.

Когда все необходимые компрессы были наложены, трофеи собраны и поделены (Кузнецу достались свитки и жезл, а также добротный с виду эльфийский плащ в качестве приятного дополнения), сократившаяся до трех человек партия наконец смогла спокойно присесть, перекусить и пару часов подремать. Кузнец медленно жевал не первой свежести хлеб, без аппетита и почти не чувствуя вкуса, затем позволил себе растянуться на импровизированной подстилке из собственного черного балахона и таки смежить веки. Дежурили в порядке очередности. Как обычно. Ему, как помятому чуть в большей степени, выпала вторая "смена". Дозор необходим на случай, если объявится их давишний преследователь, бабау. Но а пока - целых два часа покоя.

Кажется, молния оставила поверхностный ожог. Или нет. Инсим решил поверить лекарю. Синяки и пара ссадин от полета к входу в пещеру не в счет. Обошлось без переломов и ладно. Пыльный оделся и утолил появившуюся после боя жажду водой из фляжки.
Следовало кому-нибудь одному из группы оставаться на страже. Мало ли, вдруг тот демон решит за ними полезть? Первым охранял спокойный отдых авантюристов Айлек. Дальше его должен был сменить Кузнец. Дальше…понятно.
Хранитель Праха стоял на страже. Возможный неприятель не спешил нападать на группу, так что освободившееся время он занял раздумьями о природе Истинной смерти. Кажется, Пыльный стал понимать ее лучше. Еще он думал, как найти ключ. Но это потом. Пока что он просто бдел…

Ему снилось пугающее кружение каких-то нечетких силуэтов. Лишь на миг дьявольский танец прекращался, та или иная расплывчатая фигура покидала круг и поворачивалась к нему лицом. До боли знакомым лицом. Потом им на смену пришли иные видения: старая-добрая Застава, темнота, холод, безысходность и спасительная работа. Много работы. И много безысходности.
Застава, в сущности, была его судьбой с момента рождения, и только удачное, по мнению матери, сочетание генов спасло новорожденного Брэндона от участи быть отданным в тамошний приют. Мать позабавило, что ребенок родился больше похожим на нее... Дражайшая родительница не особо следила за словами, когда злилась. Поэтому он очень рано оказался в курсе если не всего, то многого...

Кузнец открыл глаза, несколько секунд помешкал. Что и говорить, желанного покоя и пусть короткого, но забвения полуэладрин не получил. Но раны перестали ныть и беспокоить, спасибо и на том. Кажется, жричка обещала их заговорить, как проснется и восстановит силы? Отлично. Интересно, она сумеет провернуть это процедуру с закрытыми глазами? Или хотя бы через ткань рубахи? Все-таки зачем лишний раз смущать женщину...
 Мужчина поднялся, сделал несколько простых движений, разминая затекшую от жесткого ночлега спину, поправил повязки и коротко кивнул Инсиму. Вахту принимаю, мол. С оружием наизготовку полуэладрин встал у входа. 
Все положенное время он вглядывался в даль.
"А может, в Бездне не так уж плохо", - поразила его внезапная мысль.
Камни, пылающие разломы, шастающие туда-сюда твари разной степени вредоносности, некое подобие жизни и цивилизации среди запустения... Раньше Кузнец думал, что здесь гораздо страшнее и невыносимее. Ан нет. Сигил с его нагромождением строений, ослепляющей пестротой и раздражающей мелочной суетностью немногим приятнее... Что есть Бездна, как не отражение и воплощение того ада, что сжигает их всех изнутри? Со своим персональным адом Кузнец сумел примириться, а теперь усиленно учился получать от внутренних терзаний своеобразное, но удовольствие. Поэтому нет смысла пугаться видов Бездны. То, что ранее было только внутри, теперь находится перед глазами, вот и вся разница.

Когда все получили свою необходимую дозу отдыха, раны были заговорены, а вещи уложены и собраны, Кузнец обратился к спутникам:

- Долго здесь не просидишь... И снова отправимся куда глаза глядят, незнамо куда, неведомо зачем? Что ж, не самый плохой вариант. Бойся никуда не идти и далее по тексту.

Скромная трапеза, взятая из запасов погибшего колдуна, спокойно улеглась в желудке. Короткий сон на голом грунте с собственным рюкзаком под головой отогнал усталость. Простое омовение рук и лица - необходимый минимум, приемлемый только в походных условиях - и короткая молитва, сотворенная, когда ты сменила красноволосого на страже и твои спутники уснули, вернули чувство присутствия божества, готового поддержать твои действия своей потусторонней силой. В общем и целом - привал прошел спокойно и плодотворно. Но не стоит забывать чего стоило это спокойствие. Возможно, это твой последний отдых по эту сторону черты, разделяющей жизнь и смерть. Впрочем, ты уже начинаешь терять понимание того, где именно проходит черта. Возможно, ты уже пересекла её - в тот день, когда очутилась в груде мусора сигильского Улья. Хотя твои чувства и утверждают обратное.
Спутники очнулись от дрёмы, немного отдохнувшие и в целом, хотя раны их и беспокоили, готовые продолжать путешествие. Поиски неизвестно чего, неизвестно где. Сложная ситуация. С ранами - гораздо проще. Чудо исцеления - дело обычное. На божественное же откровение надежда довольно слабая. Но...

Плат прикрыл твои рот и нос, нужные слова произнесены, поклоны совершены. Смесь ароматических масел и масла горючего занялась пламенем. Ай-Лек и Кузнец, повинуясь твоим указаниям, уселись чуть позади, по обе стороны от тебя. Порзэс ун Спаништ. Вопрошание огня. Обернувшись к бледному и чуть сдвинув повязку на лице, ты зашептала:
- Задавай своё вопрос. Быстрее!

Пришло время, и Айлека сменил Кузнец. Хранитель Праха после небольшой трапезы позволил себе провалиться в забвенье, которое некоторые считают сном. Как ни странно, но после вступления во фракцию Инсиму редко что снилось. Может, кто-то и дорожил теми странными и обладающими своей притягательностью картинами, но мало кому нравились кошмары. Впрочем, и те, и другие перестали беспокоить Мертвого, осталась только темнота и покой…
Казалось, воин на секунду прикрыл глаза, но пришло время вставать и решать, что делать дальше. Пыльный вспомнил о том, что жрица может задать вопрос своему покровителю. Или Силе, что не слишком отличается по результату. Идею поддержали, других ни у кого не было.
- Задавай своё вопрос. Быстрее! – шепнула жрица. Пыльный один вопрос придумал. Следовало уменьшить область поисков, так что…
- Ключ от Скачущей Двери находится в поселении на этом плане? – задал свой вопрос Айлек. Хоть так можно будет узнать, где его точно искать не надо. Или надо, смотря что жрица увидит в огне. Было какое-то подозрение насчет обсидиановой звезды, лежащей у Хранителя Праха в мешке, но это потом.
Инсим посмотрел на Кузнеца. Теперь его черед задавать вопрос.

Кузнец облизал вмиг пересохшие губы, глубоко вдохнул и несколько секунд усиленно соображал. В голове крутилось сразу несколько вопросов, и было довольно нелегко вот так сразу определиться, какой из них самый резонный и более всех достоин озвучивания. Но выбирать было надо. И быстро. Эх, была - не была.
Вопрос Айлека отчасти помог ему сориентироваться. Каков вопрос, второй по важности после "где"? Если "когда" не подходит по смыслу, так как речь идет о неизвестной вещи... остается лишь один вариант: что эта вещь из себя представляет да как выглядит. Но получить исчерпывающий ответ на подобное — увы, слишком хорошо. Также не представляется возможным узнать даже предполагаемое местонахождение двери. Силы все-таки предпочитают играть со смертными в недосказанности, напускать тумана...
Ничего не остается, кроме как продолжать выпытывать про возможное местонахождение ключа.
Или разумнее будет назвать предполагаемый признак искомого? Что там говорил тот гном? Ключ обыкновенный? К двери по-прежнему подойдет любой ключ от любого дверного замка? Вряд ли.

- Этот ключ — предмет рукотворный? - изрек Кузнец после секунды молчания.

Ритуал вопрошания огня чрезвычайно стар. Некоторые знатоки утверждают - старше веры в Ахура Мазду, даже старше веры в Митру. Не хотелось бы так думать, но есть в нём что-то языческое, хотя и смягченное элементами культуры. И, тем не менее - он работает. Настоящие мастера этого гадания способны по форме и поведению пламени читать будущее, как открытую книгу. Мобедан мобед при рождении у шахиншаха сына проводит особое гадание на судьбу новорожденного. Сар-мобеды вопрошают о результатах битв. Дастуры предсказывают, насколько удачным будет год для земледелия и коневодства. Огонь говорит с ними, и они понимают его речь, как родной язык. Тебе такого, вероятно, никогда не достигнуть. И всё же...
Три вопроса ты громко задала на родном для тебя языке. Плат скрывал твоё лицо - Спаништ не должно осквернять человеческим дыханием. Ароматические масла распространяли аромат. Огонь горел ровно. Языки пламени, конечно, подрагивали в своём привычном танце - но размеренно и спокойно. Порывы ветра не заставляли его изгибаться из стороны в сторону, припадать вниз, резко подпрыгивать вверх. Вопросы были заданы - и Спаништ ответил. А затем, секунд через десять - исчез. Ты поклонилась чаше, лбом коснувшись пола пещеры, после чего бережно завернула её в тряпицу. Твои спутники с интересом и нетерпением следили за священнодействием. Но ты только после того, как все принадлежности для гадания были аккуратно упакованы позволила себе заговорить.
- Да. Трижды. Его можно найти в поселении. Это рукотворный предмет. Он есть в железной крепости-башне. - ты нахмурилась, почесала особенно крупную оспину на левой щеке. - Будем возвращаться? Опасно. Но мы знаем дорогу. Или дальше вниз, дальше от Двери, в неведомое?

- Не вижу смысла идти в неизвестность. Можно один раз попытаться проникнуть в крепость. Навряд ли всех помнят в лицо. Если же не получится, то придется искать другой путь в Сигил, - сказал Айлек.

"Только нужно придумать способ спокойно проникнуть туда. Или же найти другой путь. Только как бы не стала эта "легкая" дорога еще сложнее," - размышлял Мертвый. Впрочем, Провал же недалеко от Равнины Бесконечных Порталов, верно? Да и на нем самом порталы могут найтись. Только бы вспомнить их…
- Или кто-нибудь знает местный портал в Сигил? До Равнины идти придется долго.

Несколько секунд Брэндон молчал и думал, глядя куда-то поверх головы жрицы. Три утвердительных ответа, только легче от этого все равно не стало.

- Ну есть в крепости и в поселении, ну рукотворный... Это может быть что угодно. Хоть кочерга или сковорода, - пробормотал воин вполголоса.

Выслушав умозаключение Айлека, Кузнец невесело усмехнулся.

- В крепость я бы соваться не рискнул, - пожал плечами полуэладрин. - И неважно, помнят в лицо или не помнят... Где гарантии, что нас вот так запросто туда пустят? Или, по-твоему, там сидят совсем дураки? Как по мне, это будет тот случай, когда возвращение точно будет не к добру. Я бы охотнее отправился в поселение, раз уж на то пошло. Вперед тоже неплохо.

Бледный был готов полезть в крепость дэвов. Красноволосый не был уверен. Тебе и до этого казалось, что он - более умный из них. Но у Ай-Лека были свои резоны. Во всей этой "иди туда - не знаю куда, найди то - не знаю что" затее очень недоставало одного - информации, знания, определенности. В железной башне определенности было чуть больше, чем в спуске вниз. Ты заставила себя посмотреть в лицо Кузнецу - к его неестественным волосам и клыкам на нижней челюсти сложно привыкнуть. Сказала:
- Поселений много. Ключ может быть не в каждом. Башня одна. Дверь тоже одна. Рядом с башней. - перевела взгляд на Ай-Лека. - Но мы о ней ничего не знаем. Надо выяснить. Вопрошать Спаништ нет смысла. Я не настолько сильна в этом. - ты сжала губы в тонкую линию, повернулась так, чтобы видеть обоих спутников. - Не знаю, кто вы такие и во что верите. Молитесь. Мы в жопе. Только боги помогут нам выбраться отсюда. - на секунду ты опустила глаза. Митра да простит тебя за малодушие, да прибавит сил... Собралась с мыслями. - Распросим местных. Говорить будет Кузнец. Больше походит на дэва. - еще раз обвела спутников взглядом. - Согласны?

Совместно с Argumentator'ом
 

Кузнец хмыкнул, поправил ремень и ножны.

- Вынужден разочаровать: демоны меня никогда за своего не принимали. И не примут. Даже тифлинги, и те  не признали, - мужчина улыбнулся. - Поселений много? Но, как я понял, вопрос задавался про то самое, конкретное, чьих жителей мы ненароком дохлыми руттеркинами закидали... А, в принципе, все равно. Большого смысла нет как в одном, так и в другом случае. Тем более, если не знать, о чем конкретно расспрашивать аборигенов. 

- О башне. Всё. - коротко ответила жрица. Её лицо снова приняло "ну что за идиот" выражение.

- Вот так запросто подходить к каждому свиноподобому или собакоголовому красавцу и проникновенно интересоваться: "Здравствуй, милый блад, не подскажешь ли нам, что это за место и кто в нем живет?" Заманчивая перспектива, нечего сказать... С этим заданием лучше бы справилась полуголая суккубиха. И то не факт. 

По виду Кузнеца было понятно, что возражает он скорее для проформы, чем от действительной жажды спора. Но предстоящее действительно внушало ему опасения. Он никогда не считал себя хорошим оратором и не любил греметь шкатулкой; а с тех самых пор, как его имя оказалось лишь чудом вычеркнуто из Книги Мертвых, а сам он оказался на Заставе, то все лишние контакты и разговоры стал вообще считать ни много ни мало злом. 

Ответ Кузнеца добил жрицу. По её глазам можно было подумать, что она сейчас или разрыдается - или бросится на него, намереваясь перерезать глотку. И без того не красивое лицо на секунду исказила уродливая гримаса. Но уже через мгновение Дарья снова взяла себя в руки. Теперь её взгляд был печален и полон укора.
- Я думала, у нас есть надежда. Но мы все тут сдохнем. Тупой ублюдок. - и она отвернулась, всем своим видом показывая, что разговор окончен. Ей стало всё равно, что там решат между собой мужчины.

Кузнец не терпел женские слезы. Ни такие, что имели своей целью разжалобить, ни те, что были признаком злобы и агрессии. А ведь он за свою жизнь многих заставил и плакать, и награждать его нелестными эпитетами, и даже проклинать. Никогда полуэладрин не чувствовал особых угрызений совести по этому поводу. Даже в ранней юности. Даже за те страдания, что доставил жене. "Сама захотела выйти за меня замуж. Вспомни, я никогда не скрывал, что семьянина из меня не выйдет. Ни примерного, ни даже среднепаршивого. Расхлебывай сама", - заявил он ей после очередного скандала. И перед тем, как уйти навсегда. 
Раскаивался ли он теперь? Бесспорно. И нет-нет, да вспоминал о сыне. 
Почему он вдруг вспомнил об этом эпизоде из оставленной позади жизни? Просто искаженное лицо Дарьи и ее выкрикнутое в какой-то бессильной злобе оскорбление напомнили ему о Мие, об ее лице и ее выкриках в тот самый момент. Казалось бы, некрасивое, изрытое оспой лицо праймерши не имело ничего общего с хорошеньким личиком полуэльфийки... Но поди же ты... Женщины. Черт бы вас побрал!

- Надежда у нас есть, - побормотал Кузнец почти виновато. - До тех пор, пока мы ползаем и бьемся в корчах... И да, поспокойнее бы... Идемте.

Последнее слово было сказано со всей возможной решительностью.

Последующий переход команды оказался внезапно коротким и встреча с аборигенами произошла несколько раньше ожидаемого.
То есть, совсем рано. За первым же изломом извилистой тропки, ведущей по стене провала к убежищу бехолдеров, как ни в чём не бывало - вроде даже ногами болтая в пустоте - сидел бабау. Вероятно, тот самый, что увязался за партией от ворот Азаграта.
- А я, между прочим, и ставил на вас, - кивнув путникам, сообщил демон. - Те бехи ничего из себя не представляли.
Голос у бабау оказался мягким, интелигентным и никак не вяжущимся с дикой наружностью исчадия. Говорил демон на общем абсолютно чисто и правильно, без малейшего акцента, в том числе и сигильского. То есть, так как нигде в мультивселеной на самом-то деле не говорят.
- Посмотрите на вещи здраво, - предложил он. - Если бы я намеревался причинить вам вред, разве я бы пошёл за вами открыто, так чтобы вы это видели? Поверьте, у меня есть способы, о которых вы едва ли имеете представление... Но я хотел лишь оказать некоторое моральное воздействие. Ибо собираюсь сделать вам предложение... от которого вы, разумется, не сможете отказаться. Из чего, впрочем не вытекает, что моёпредложение будет плохим. Я всего-лишь, как выражаются в Сигиле, выдам вам квест.
Бабау оскалился, словно изрядно пошутил, и ошеломляющая дисгармония между его обликом и речью снова бросилась в глаза.
- Не всегда стоит судить о собеседнике по внешности, - заметил демон, видимо, отлично понимавший, какое впечатление производит. - Я офицер и верный слуга Бездны. Чего не скажешь о лорде Граззте, владыке триединого слоя Аззаграт. Граззт - изменник, не участвующий в Войне Крови и превративший подвластные ему слои в прибежище дизертиров и бааторианских агентов. Власть его велика и нам, честным танарри закрыт вход во владения Гразта. Заговореные порталы не открываются для молидев, а меня просто не пускает охрана. С котрой вы имели сомнительное удовльствие общаться.
- Тем не менее, мы следим за событиями в полном предателей и всегда готовых принять сторону Баатора наемников-юголотов Зелгаре. У нас есть агентура... У меня есть. Но мой связной не появился в назначенный срок. Мне нужно, чтобы кто-то - вас имею в виду, ибо вы стль явные берки, что вас охотно пустят куда угодно, - отправился в Зелгар и вошёлв контакт с моим агентом. Или выяснил его судьбу.
- Деньги на оплату прохода у вас должны найтись. Да вы и не пожалеете - Зелгар - прекрасный город... как говорят. Мисия не связана с риском... во всяком случае не с большим, чем тот которому вы подвергаетесь в Провале постянно. И наверняка меньшим чем риск вызвать мой гнев. Вы должны юы понимать, что меня здесь больше чем кажется, - вызов!
- Денег вперёд я не дам, ибо слишком много путей ведёт из Зелгара. Но когда вы будете возврвщаться, у вас - надеюсь - будет информация, за которую я готов дать полторы тысячи золотых.

Встреча с бабау совсем не удивила Кузнеца. В конце концов, последнему берку понятно, что тот увязался за ними неспроста, а с какой-то задней мыслью. Но вот то, что демон-убийца, вместо того, чтобы ожидаемо напасть, принялся политесы разводить — уже удивительнее. Правда, ненамного. Если бы твари Бездны только нападали и убивали, дело бы обстояло намного проще; проблема в том, что им иногда может вздуматься поиграть с легковерными смертными в «выгодную сделку»... Или втянуть в свои интриги и разборки... М-да. И еще неизвестно, что хуже: быть убитым сразу или сначала стать пешкой в дьявольских играх.

Вот те раз. Собирались в крепость, а посылают в Зелгар. Шел в комнату, попал в другую, как любит поговаривать сестра-бардесса, раскрученная и превознесенная этими бездельниками богемными, Сенсатами «звезда Сигила».
Интересно, демон пытается взять их на понт? Или действительно располагает чем-то большим, нежели собственно мощь старшего танар'ри? Возможно, он на посылках у какого-нибудь лорда, поэтому все это может оказаться отнюдь не пустым звуком...
В любом случае, проверять на своей шкуре серьезность намерений неожиданного работодателя Брэндону не слишком хотелось. Наверное, у них нет иного выхода, кроме как согласиться. Может, стоит попытаться вытянуть из демона побольше информации? В том числе и про крепость? Хотя вряд ли он что-то скажет или же не соврет. Тем более, Кузнец тот еще дипломат. «Прям, как палаш и гибок, как алебарда Твердолобого, - посмеивалась порою мать. - Не выйдет из тебя Революционера. Но ты и не стремишься туда, верно?».
Но все-таки дураком Кузнец не был, да и некоторые способности к забалтыванию у него имелись; здесь Дарья не ошиблась. Другое дело, что основывались они только на физическом магнетизме (который нынешний Брэндон-Безрадостный успел изрядно подрастерять, что и говорить) и были заточены под строго определенную категорию — женскую. С крепкими парнями, демонами и прочими брутальными существами Брэндон всегда предпочитал общаться на другом языке — с помощью кулаков и оружия. Эх, зря он не пожелал в свое время учиться решать вопросы мирными путями. Больше бы пригодилось сейчас. Ну да что теперь об этом жалеть.
Кузнец криво усмехнулся, пожал плечами. Затем полуэладрин посмотрел сначала на Инсима, потом на Дарью. Мол, готовы и со всем согласны?

Смятение. Подавленность. Отвращение к спутникам и самой себе. Дезориентация. Ты настолько растерялась, что даже не попробовала прибегнуть к молитве. Тебе было одновременно всё равно - и страшно. Ты... "Дэв!" - лук моментально оказывается у тебя в руках. Ты осознаешь себя на площадке перед пещерой глазастых. На тропе, свесив ноги в пустоту, сидел бабау, дэв-убийца. Ты чуть не выстрелила в него... но он заговорил, и рука со стрелой почему-то замерла на пол-пути к тетиве. Тварь предлагала... сделку. Широко распространенный сюжет. Как правило, в таких сказках не обходится без обмана. Опасное дело - сделка с дэвом. С другой стороны, есть и сказки, в которых обманутым оказывался сам дэв... Кузнец обернулся к спутникам, ожидая какой-то реакции. Видимо, красноволосый готов пойти на поводу у дэва. В этом был определенный смысл. Друдж есть Друдж, но если хочешь выжить - нет смысла атаковать каждую встречную тварь, выглядящую как отродье Ахра-Майнью. Проще принять предложение этого бабау. Или по крайней мере сделать вид, что принять... Ты коротко и заметно нервно кивнула ожидающему её реакции воину. Посмотрим, что из этого выйдет.

На выходе группу встретил бабау. Айлек выдвинулся вперед, чтобы прикрыть жрицу, но демон решил поговорить.

Он предложил задание. Только вот у Мертвого были другие планы, да и опасно это, в интриги танарри и баатезу ввязываться. Во множестве случаев участь пешек была хуже смерти...

"Что-то сказать? Что? Нет ответа. Лучше промолчать, а как это воспримет бабау - его проблемы. И лучше бы без контрактов...Хотя, может в том городе найдется портал в Сигил? Возможно, это как-то можно использовать," - задумался Инсим. Все остальные кивнули, выражая согласие. заметив это, Пыльный стал говорить:

- Хорошо. Мы выполним это задание, но кроме золота нам потребуется следующее: ты проведешь нас в башню в этом Провале, о которой мы тебе расскажем после выполнения задания, безопасным и удобным для нас способом, с которым мы будем согласны и выведешь нас из нее безопасным и удобным для нас способом, с которым мы будем согласны, а также обеспечишь нашу неприкосновенность и безопасность во время нахождения в этой башне не менее нескольких часов. По истечению срока или по нашему желанию ты выведешь нас из башни.
«Кажется, все. Больше мне добавить нечего,» - подумал Хранитель Праха и посмотрел на остальных.

- Согласен, - кивнул бабау. - С понятным ограничением. Я проведу вас в любую башню, в которую пустят меня самого. В привратных башнях Аззаграта, например, если вы поняли хоть что-то из того, о чём я вам рассказал, - демон снова улыбнулся, показав острые зубы, - моё общество не гарантирует вам безопасности. Скорее наоборот.

Демон согласился на условия Пыльного очень уж легко. Подозрительно легко. Для виду мог бы поторговаться, в конце концов. Эти финды, они ж как хорошие купцы, стремятся подешевле купить и подороже продать. Или как любые среднестатистические работодатели: мягко стелят, а спать все равно будет жестко. Эх, не сулит подобное благодушие ничего хорошего. Как правило. В любом случае, деваться некуда. Придется им выкручиваться по ходу дела, импровизировать и быстро соображать.

- Вполне, - кивнул Кузнец. - Ясно вполне. Теперь, по старой-доброй традиции, подписываем контракт кровью или обойдемся без этих старомодных мер? Но для начала хотелось бы узнать побольше о личности того, чью судьбу нам надлежит выяснить. Хотя бы для того, чтобы не принять за него кого-то другого.

- Кровью, - это если вы настаиваете, - с очередной зубастой улыбкой согласился демон. - Хотя, предупреждаю: никакой дополнительной, а тем более магической силы это соглашению не придаст. Душ я, кстати, тоже не покупаю... если что вдруг. Вообще же, договор у нас выйдет ни о чём. Сам я, как изволите видеть, ни на ломаный пункт вам не доверяю, и ничего вперёд не даю. Вы тоже не доверяете мне, и ничем для торга в настоящий момент не располагаете. Что же до перспективы... вам по идее должно быть достаточно моего слова. Но вы берки, и чего стоит слово демона, разумеется, не знаете. Так что, удовольствуйтесь тем соображением, что выбор у вас невелик.
- Знать же вам надлежит следующее. В Зелгаре найдёте таверну "Горящий медведь". Убедитесь что типа за стойкой зовут Вонни (может быть не его смена). Его всегда узнаете: опухший, что глаз не видно, расовая принадлежность мутная и речь невнятная. Если он там, закажите девяносто фунтов хурмы. Запомните, это пароль. Не пугайтесь, хурмы он вам не даст, а даст записку. Не читайте, там всё равно шифр. Записку принесёте мне.
- Если же Вонни там нет, распросите завсегдатаев и узнайте, куда он пропал. Такие распросы не вызовут ни удивления, ни подозрений. Тогда депеши, вы разумеется, не получите, но мне нужна точная информация о судьбе агента. Вариант "его давно никто не видел" - меня не устроит.

Вернуться к Аззагратскому порталу удалось без приключений. Знакомого тифлинга на посту уже не было, но его место занял другой, не слишком отличающийся от первого. Без рогов и пониже, но столь же любезный и словоохотливый. Принимая и пересчитывая деньги, страж задал сакраментальные вопросы про оружие и наркотики. Оружие однако было на лицо, к отсутствию же наркосодержащих пограничник отнёсся философски, тут же изъявив желание продать недостающее. Отказ его, впрочем, не огорчил, и, провожая исследователей к порталу, тифлинг одарил их целым рядом ценных советов. Обязательно полюбуйтесь закатом над рекой Соли, говорил он. Останавливаться же лучше всего в «Упоротом Лисе» (если ищете работу) или в «Злой Белочке» (если ищете развлечений).
В «Сигиле» все дорого, это для снобов, а в «Крангате» съедят сразу, предупредил тифлинг, махнув рукой в сторону одной из бойниц. Из узкой щели вылетел бес с деревянным футляров в руках (походило на то, что Аззагратцы не хотят «светить» ключ от своих врат), нырнул в проём, и портал открылся.
Открылся он в помещение отделённое от улицы огромными распахнутыми воротами. Местная – уже зелгарская - башня, скорее всего, не была связана с порталом, представлявшим собой арку синего огня, соединяющую две металлические бочки, в которых узнавались корпуса модронов. Сооружение предназначалось для защиты. Наверху тянулись деревянные помосты для стрелков. Там топтались и долбили «Ты кто такой? Давай, до свиданья!» По углам возвышались железные големы, бронзовый минотавр и ещё какое-то бесформенное чудо враждебной техники. С воздуха всю эту кунсткамеру прикрывал очередной бехолдероид – с четырьмя глазами по сторонам тела. Он кажется и был здесь за главного. Ибо бубнил «Добро пожаловать в Зелгар». Но иного внимания группу не удостоил.
Выйдя за ворота, исследователи оказались в городе. Под куполом багрового неба, на котором выделялось сумасшедшее синее солнце… но, в остальном, просто города. Неестественные краски заливали вполне заурядную архитектуру. По улицам сновал народ, несколько отличающийся от сигильского лишь соотношением рас. Примерно половину прохожих составляли тифлинги, камбионы, алу, суккубы (и инкубы), вполне возможно даже эриннии. Среди прочих преобладали люди. Встречались редкие в Сигиле слаады, гноллы, юань-ти, лизардмены, дварфов же, напротив, было мало. Эльфы наличествовали, но больше тёмные. Почти сплошь со знаком белой ладони на одежде. Высших танарри, как и коммонеров Бездны – манов и дретчей – видно не было, хотя руттеркины здесь соседствовали с халфлингами. Полурослики, кстати, в изрядном количестве сидели по зелгарским подворотням и курили там не табак.
Вообще же, местный колорит составляли расставленные тут и там всё те же металлические бочки (не обязательно из модронов) с горящим внутри бездымным синим огнём. И транспаранты. Растянутые над улицами полотнища на двух языках (общем и абиссале) призывали заниматься любовью, а не войной, мочить некромантов в сортире и покупать селёдку посола №88.
Найти «Горящего Медведя» оказалось не так-то легко. Первый из показавшихся не слишком страховидным прохожих оказался неместным и никаких «Медведей» не знал. Второй не говорил на общем. Третий говорил и адрес знал, но пребывал в состоянии «отпусти меня, чудо трава», вследствие чего изъяснялся лишь дикой мимикой и судорожным жестом. Из которых, впрочем, становилось ясно, что трактир расположен на другом конце города. Четвёртый подтвердил сообщение третьего, но точнее объяснить не смог. Пятый буркнул «понаехали тут», чем и ограничился.
Так что, местные достопримечательности, хочешь не хочешь, но осмотреть пришлось. Плутая по улицам, партия прошла мимо ослепительно белого дворца Граззта (ворота оказались открытыми и не охранялись, но желающий войти в них заметно не было). Обнаружился упоминавшийся выше «Крангат» - декорированная под дымящийся вулкан гостиница для юголотов. И чудовищ жутчайшего вида вокруг неё было столько, что предупреждение пограничника сразу показалось весьма уместным. Тут же поблизости нашёлся и портал на Геенну. Многочисленную охрану которого, вопреки логике и заявлениям бабау, возглавлял именно молидей.
Десятиэтажный, увенчанный острыми железными башенками и покрытый аутентичной копотью отель «Сигил» виднелся вдалеке, наряду с дворцом, доминируя над городским пейзажем. Нашлись рынок и таверна «Злая Белочка». Судя по грохоту и воплям, там действительно было весело. Нашлось здание с вывеской «Торговый Дом: Товары с Пандемониума». Но что именно могло импортироваться с Пандесмоса осталось загадкой. Вероятно, не смогли этого выяснить и владельцы заведения. Во всяком случае, дом был заперт и заколочен.
Нашлись и другие признаки близости Завывающей Бездны. В каком-то закоулке стояла полевая кухня с хорошо знаковой Брэндону и Дарье эмблемой Мрачной Клики. Но не супа внутри, ни безрадостных и бомжей снаружи не наблюдалось.
Наконец, нашёлся и «Медведь». В высшей степени заурядная таверна выделяющаяся лишь вывеской, на которой изображался медведь в пылающей карете. Нашёлся и кое-кто за стойкой. Действительно довольно опухший, вероятно человек, но очень уж похожий на свинью, судя по описанию, это всё-таки не мог быть искомый Вонни. Ибо бармен несколько визгливо, но вполне разборчиво и с отличной артикуляцией орал на повара по поводу рагу, которое давно заказали и ждут.
Вопрос же, где Вонни, заданный посетителю выглядящему завсегдатаем (это был гнолл, сидящий в окружении такого количества кружек пива, которое за меньший срок, чем «всегда», не осилить), дал результат вполне предсказуемый. Устремив в сторону стойки взгляд долгий и мутный, как Стикс, гнолл с удивлением отметил, что Вонни он что-то давно не видел. Уточнить протяженность своего «давно» собеседник не мог, ибо не знал, ни который сейчас день, ни который час.

Город произвел на Кузнеца некоторое впечатление. Особенно занимательным ему показалось неявное, но все же сходство с Сигилом. Или все большие, пестрые, густо заселенные города так или иначе похожи на Клетку?
По пути Брэндон с интересом оглядывался по сторонам. При виде той или иной алу на лице мужчины появлялась чуть рассеянная улыбка, а взгляд явно затуманивался. В голове всплывали воспоминания из бурной и богатой на любовные похождения молодости, не иначе. Впрочем, сам Кузнец не сказать, чтобы активно боролся с тем, что сам называл «приступами прошлого». В конце концов, это та необходимая часть, без которой попросту не было бы его сегодняшней личности. Ее не вырвешь ни из памяти, ни из самой сущности. Единственный выход — примириться с ней. Более того, если бы не огромное количество грехов и ошибок в прошлом, то Брэндон так и остался бы Брэндоном, а не превратился бы в Кузнеца, фракционера Мрачной Каббалы.
Свое собственное несостоявшееся будущее полукровка видел с потрясающей, какой-то пугающей ясностью. Лет до сорока бегал бы по чужим спальням, а после, когда пыл и тяга к авантюрам поугасли да поутихли бы, - присмирел, поскучнел, не исключено, что потолстел и обрюзг бы. До конца жизни проработал бы в оружейной мастерской, а единственным удовольствием была бы кружка эля будним вечером и несколько стопок полынной водки в выходной. В компании таких же разочарованных, усталых от жизни и, в сущности, бесполезных существ.
Кузнец никогда не утверждал, будто знает наверняка много вещей. Но кое-что он все же мог сказать с полной уверенностью: хорошо, что он не успел превратиться в серого мещанина-обывателя. Здесь он, сам не отдавая себе полного отчета, оправдал надежды матери.
Она презирала обывательщину, считала жизнь, не подчиненную никакой высокой идее, никакой цели ни много ни мало животным существованием... Для нее самой такой вот идеей была свобода. Хотя почему это «была»? И сейчас, наверное, есть...

Необходимость делать дело вырвала полуэладрина из потока воспоминаний. Итак, вот оно, искомое. «Горящий Медведь». Веселенькое названьице, хотя вид и атмосфера самые что ни на есть заурядненькие. Вот и бармен, вот и местная публика. Вперед!
Чем дальше Кузнец слушал гнолла, тем стремительнее у него пропадал энтузиазм. «Давно никто не видел». Пшик. Но что-то предпринять надо.
Мужчина отозвал Дарью и Инсима в сторону и, не обращая внимания на обычный для таких заведений гул, проговорил вполголоса (но так, чтобы оба спутника расслышали его):

- Предлагаю для вида и соблюдения неписаного закона занять столик, сделать простенький заказ, а потом поскрести бармена. Не может же он совсем ничего не знать о своем сменщике... Хотя, если у вас имеются другие идеи... Буду не против.

Зелгар сильно напоминал Сигил. Только демонов, камбионов и прочих носителей крови Бездны в нем было больше. И не было Мортуария. Не было именующихся Хранителей. Много чего не было, в общем. И хотелось бы, чтобы здесь нашелся или Вонни, или портал в Сигил.
Второе было даже предпочтительнее, потому что Айлеку казалось, что он в чем-то просчитался, когда выставлял условие бабау. Да и задание...Мертвый пытался понять, в чем может быть подвох, ведь закон подлости давал сбои редко. "Может, кто-то когда-то создаст фракцию с центральной идеей на этом законе..." - внезапно подумал Инсим. Эта мысль заставила его ухмыльнуться. Или просто он слишком близко проходил мимо подворотни с курящими не табак полуросликами. "Так. Оставь все. Думай только о своем пути. Думай только об Истинной Смерти," - одернул себя воин, когда понял, что иронизировал. Эмоции временами появлялись незаметно, и преодолеть это он пока не мог.
В таверне Вонни не было. Завсегдатай это подтвердил. Только он один был, так что можно было поспрашивать кого-то еще.

Цитата:

Сообщение от Кузнец - Предлагаю для вида и соблюдения неписаного закона занять столик, сделать простенький заказ, а потом поскрести бармена. Не может же он совсем ничего не знать о своем сменщике... Хотя, если у вас имеются другие идеи... Буду не против.

- Столик занять можно, но бармен...Лучше подождать еще посетителей и спросить их. С ним потом, когда от остальных точно ничего не сможем узнать. И подготовившись, - высказал свои мысли Хранитель Праха. Говорил он негромко, чтобы его услышали только его товарищи.

Город как город. Разве что заполнен нечестивыми отродьями Отца Дэвов и погряз в Друдже. Некоторые, казалось, своими взглядами пытались проникнуть тебе не то что под одежду - в душу. Ты привычно спрятала глаза за падающими на лицо волосами и смотрела всё больше под ноги. Тебе было неприятно внимание демонов. С другой стороны - большинство не обращало на тебя никакого внимания. Толпа, просто толпа. Пройти сквозь толпу и снова оказаться в уединении. Как всегда, когда нужно выйти на людную улицу.
Ты и в Сигиле не любила толпу. Слишком много людей и нелюдей, к которым ты волей-неволей оказываешься близко. Можно уследить за одним, двумя, тремя, небольшой группой, но столько... Они окружают тебя, как будто берут в кольцо, смеются каким-то своим шуткам, разговаривают на неизвестном тебе языке... как те. Не надо думать об этом. Но человек не всегда может выбирать, о чём ему думать.
В помещении становится чуть спокойнее. Умом понимаешь - если что-то произойдет, то ты и тут не справишься, и здесь не сможешь вовремя почуять любую опасность, обезопасить себя со всех сторон, справиться со всеми. Но страх толпы отступает - теперь ты можешь его контролировать. Не ситуацию - хотя бы только страх. Это тоже победа. Маленькая, временная победа. Страх никогда не пропадает полностью, он может просто отступить в сторону, на некоторое время. Он рядом. Ему хорошо в твоей голове. Он всегда рад вернуться.
С отступлением страха вернулась способность мыслить. Фактически, управляемый страх в этом даже помогал. Приятно, что он не совсем бесполезен. Распрашивать об этом Вонни в любом случае было страшно - опасно. Он - шпион. Шпионов частенько раскрывают. Если его раскрыли достаточно явно - о распросах могут донести местным заправилам. И даже если его "исчезнули" по-тихому - за этим местом будут следить, высматривая пытающихся выйти на связь сообщников. Знание об этом всплыло на поверхность сознания само собой. Отец всегда хотел сына и обращался с тобой не так, как положено обращаться с девочками. Проводил с тобой много времени. Рассказывал о проведенных кампаниях, прочитанных книгах. "Искусство войны", "О шпионах". О, он был умен и начитан, особенно - для аристократа и мирянина. Отец... Не надо об этом думать. Думать надо о другом. Ты облизнула губы.
- Опасно. Если его раскрыли? Лучше подождать. Никого ни о чем не спрашивать. Слушать. День, два, три. Лучше - по одиночке. Меняясь. Кто-то заходит в обед, кто-то - вечером. Пересчитаем прислугу. Узнаем в лицо завсягдатаев. Посмотрим, не появится ли этот хмырь. Послушаем, не болтают ли о нем. Тогда решим. - ты сделала паузу, подождав, пока мимо пройдет не спускающий с тебя взгляда пучеглазый тип с висячими ушами и носом как у свиньи. - Денег точно хватит. Если что - продадим лишние вещи... Остановиться лучше у Безумцев. Я жила с ними. Несколько лет. Думаю, примут.

- Резонно, - Кузнец пожал плечами. - Хотя лично мне не очень хочется тратить на это дело столько времени, но... Осторожность прежде всего, согласен. Тем более, никаких сроков нам демон не ставил, поэтому торопиться, в сущности, некуда. Что до местного представительства Кабалы... А тебе не показалось, что оно давненько пребывает в запустении, разве что паутиной не подернулось? Впрочем, неважно. Сейчас пойдем и узнаем наверняка. Вдруг там кто-то и дежурит...

Бездна Бездной, но у бизнеса всюду одни законы. По этой причине кабатчик встретил новых клиентов почти любезно. Да и то, «почти» лишь потому, что глаза имел при этом самые свиные - налитые, жадные и вроде бы тупые, но одновременно и хитрые. Чужаков он, несомненно, распознал, ибо сразу заговорил на общем со странным акцентом. Но в Зелгаре проезжие редкостью явно не являлись. И относились здесь к ним, может, и получше, чем в Сигиле.
Хотя хуже и высокомернее, чем в Сигиле, к чужакам не относятся нигде.
Меню заведения однако разнообразием не баловало. Предлагались рагу по-зелгарски горячее, рагу по-зелгарски холодное (кончилось) и рагу по-зелгарски вчерашнее. Последнее было дешевле, но ждать его пришлось бы до завтра. Так как, пока оно было горячее.
Ещё, впрочем, имелось рагу по-адски. Это, объяснил хозяин, если в зелгарское насыпать бааторианского перца, эффективно предотвращающего желудочные инфекции. Вся зараза дохнет прямо в тарелке. А какая уже в организме, та, стало быть, в нём. Иногда даже вместе с организмом, ибо перец реально злой, как тридцать три абишая. И ещё есть похлёбка по-зелгарски. Это если в рагу налить кипятку и насыпать того же перцу.
Запивать всё это разнообразие предлагалось фирменным пивом «Горящий Медведь» и тоже без особых вариантов.
Еда, подаваемая в аду, оказалась странной. Нет, в тарелках ничего не шевелилось, пища не лупала на едоков глазами, – всё-таки таверна обслуживала не демонов, - но рагу представляло собой круглые дольки бледного мяса, судя по строению, скорее всего, змеиного, перемешанные с невнятными овощами и мясистыми листьями, непохоже изображавшими капусту. Мясо внезапно имело странный растительный, деревянный даже какой-то привкус, и пересолено блюдо было действительно адски. Видно, протекающая по Аззаграту река Соли сказалась на вкусах местных обитателей.
Не слишком походило на себя и пиво, явно не имевшее никакого отношения к ячменю. Противный сладковатый напиток напоминал забродивший компот.
Обстановка же в «Медведе», несмотря на пламенное название трактира, казалась на удивление спокойной. Никто не дрался, не играл в кости и не орал песен. Кто-то дремал на столе, но никто не валялся на полу. Да и вся публика подобралась какая-то бесцветная. Ни один из посетителей не походил на бродягу, как и на богача. И делились они, в принципе, на две категории: завсегдатаи - эти пришли убить время и напиться, в чём и преуспели в разновысокой степени, - и прохожие, заскочившие перекусить. Вторые усердно жевали рагу, запивали его пивом и ни на что не реагировали. В упоротом, подёрнутом дымом чудо-травы Зелгаре, «Горящий Медведь» представлял собой островок здравомыслия, обывальщины и уныния.
Прохожие в основном были людьми, - среди тифлингов трактир популярностью явно не пользовался. Люди сплошь походили на обычных, ничем не примечательных горожан среднего достатка. А значит, все как один могли быть шпионами, - те только так и выглядят. В числе завсегдатаев почему-то преобладали гноллы. Над батареями опусташённых кружек сплошь торчали и посверкивали осоловевшими глазками гиеньи головы. Ни в одну из категорий не влезал одинокий тёмный эльф с двумя саблями и знаком белой ладони, высокомерно оглядывающийся, потягивающий пиво и ковыряющий рагу так неспешно и церемонно, словно это были грибное вино и строганина из Усть-Наты.
Подслушивание разговоров многого не дало. Велись они мало кем, преимущественно на абиссале… и не о Вонни, отсутствие которого, похоже, здесь не волновало даже тех, кто сей факт вообще заметил.
Не говорили и о Мрачной Клике. Зато, пару раз прозвучало слово «Танатос», упоминался Оркус, упоминались дезертиры, после войны заполонившие «средний город». Оказывается, какие-то боевые действия с кем-то там велись где-то, - но не здесь, - и один из посетителей, менее всего похожий на некроманта, долго и нудно жаловался другому, что его именно за некроманта приняли, в связи с чем и побили. Судя по доказательствам на лице, посетитель не лгал. Если конечно, исключить вероятность, что побили его по какому-то другому поводу.
Всего же за три часа случилось, пожалуй, лишь одно значимое событие. Гордый эльф, наконец, доел и ушёл! То есть, не он один, - вообще, уходило и проходило довольно много народу, - но все прочие как-то так, что событием это не казалось. Эльф же ушёл с таким достоинством, что двое гноллов проснулись, а третий рыгнул.
Партией никто так и не заинтересовался. Либо заинтересовался, но не показал. И если какая-либо шпионская или контр-шпионская деятельность в кабаке велась, то велась она тонко, ибо признаков её заметно не было.
Не было замечено и признаков Безрадостных у передвижной кухни. Да и вообще, ближайшее рассмотрение показало, что кухня брошена ввиду негодности к дальнейшей эксплуатации. Причём, случилось это давно. Зато, исследователям удалось наблюдать замечательный местный феномен, как-то не попавшийся им на глаза по дороге к медведю.
Бочки-то с огнём, оказывается, не даром стояли на улицах Зелгара. На глазах у партии, проходя между ними, какой-то лизард, буркнул что-то неразборчивое себе под нос, и тут же огни слились аркой, - открылся портал, - за которым, впрочем, виднелось всё то же: багровое небо и улица.
Не оказалось никаких Безрадостных и в «Торговом Доме». Двери не открывались, но из окна второго этажа сразу высунулся поношенный тифлинг со взведённым арбалетом, спросивший, какого корнугона надо? Не было здесь Клики, сообщил он, а фирма была, но теперь и её нет, - разорилась после войны.
О войне, событии явно всё ещё занимавшем умы горожан, тифлинг рассказал охотно и с удовольствием.
Набежал, вероломно, насколько это возможно у демонов, друг другу не доверяющих в принципе, на Аззаграт – Оркус. Потому ли, что преследовал укрывшихся в Зелгаре драу кирианистов, когда-то взбунтовавшихся против Ллос, поставивших Бездну на уши и захвативших Танатос, или просто хотел прибрать к рукам богатые и стратегически важные слои Граззта – неизвестно. Но напал. Пробил порталы с Танатоса на нижний слой Аззаграта и вторгся.
Граззт тоже собрал большое войско – из скопившихся дезертиров, тёмных эльфов, наёмных юголотов и мобилизованных зелгарских хиппи. Но тру-танарри и висажная нежить Оркуса, а с ними ещё пауки Ллос и всякая сволочь союзных Оркусу лордов попёрли такими толпами, что хиппи подавились косяками, а дезертиры намылились дезертировать вторично. Но Граззт тупо закрыл порталы с третьего слоя на второй, отрезав пути к отступлению. Так что, аззагратцам пришлось дать бой, внезапно закончившийся эпическим разгромом вражеских полчищ.
На самом деле, Граззт заранее подкупил золотом и обещанием убежища морально нестойкие части противника. Ещё многие легионы Оркуса перешли на сторону Аззаграта, увидев, как поворачивается дело. Ну и роль, конечно, сыграло то, что юголоты нанесли поражение гвардейцам демона-нежити, а кирианисты на своём фланге одолели ллосистких пауков, друагов и йчлолей. И с тех пор те и другие много о себе понимают.
В результате, Оркус остался без почти войска, союзников, большинства генералов и львиной доли престижа. А Граззт без денег и третьего слоя Аззаграта. Ибо в магическом поединке лордов верх взял всё-таки Оркус. Позатыкать блуждающие односторонние порталы с Танатоса Граззт не смог. И теперь нижний Аззаграт находится под постоянной атакой морозной нежити. А второй слой забит лагерями присягнувших Граззту танарри, с которыми не очень-то понятно что делать. И есть мнение, что они там разлагаются морально.
Что же касается базы Мрачной Клики, то путь к ней тифлинг согласился указать всего за один золотой. Всё просто, объяснил он. Это буквально в двух шагах, - под нами, можно сказать, - в нижнем Зелгаре. Город наш, похвастался сторож, для уплотнения застройки растянут на все три слоя, соединённых бесплатными порталами, срабатывающими по ключевому слову: "вверх" или "вниз" на абиссале. Креативно!
Здесь верхний Зелгар – сити, магазины, отели, конторы, элитное жильё. Средний Зелгар – мастерские и рабочие кварталы. Теперь ещё лагеря и казармы… Нижний, ну… вы ж Безрадостных знаете? Вот, самое подходящее место для них. Было. Давно мы собирались снести те трущобы. Да так и не собрались – опоздали.
Там же портал на Пандемониум. Он-то остался. Что ему сделается? Безрадостные тоже, впрочем, остались. Может их там ещё и прибавилось, оптимистически предположил тифлинг. Ибо нижний Зелгар теперь совсем уж сумасшедшее и безрадостное место.

В вопросах еды Брэндон с детства отличался как неприхотливостью, так и очень крепким желудком, что неоднократно приносило ему большую пользу. На данный же момент на него напало такое острое чувство голода, что придираться к местному меню и подавно не хотелось. Кузнец в умеренном темпе расправлялся с рагу, не забывая при этом поглядывать по сторонам. Особенно интересным занятием на фоне всеобщего однообразия ему показалось наблюдение за дроу. Вот уж диссонанс так диссонанс, как он вообще сюда затесался? Неужели не хватило денег на нечто «поприличнее»? Или тоже деловая необходимость?.. Эталонный темный эльф, высокомерие и аристократизм так и хлещут через край. Что уж говорить о простых эльфах, если по сравнению с ним даже сигильские мажорики имеют все шансы сойти за дружелюбных и отзывчивых ребят. На кого и на что, а уж на юных аристократов, этих папенькиных сынков, Кузнец успел насмотреться. Не сказать, чтобы общение было активным и долгим, но ему хватило и того. Чего стоили одни только друзья и поклонники сестры... Говорят, Арри не так давно перебралась в Район Леди. Что ж, пусть живет, где ей нравится и наслаждается. По ее мнению, жить невозможно даже в Районе Гильдий; а по мнению Кузнеца, самое лживое и унылое существование как раз таки в фешенебельных районах. И эти взгляды только окрепли после его радикальной смены образа жизни и мыслей. Уж лучше так, в самых простых тавернах, где никто ни в кого не всматривается въедливым взглядом, оценивая каждую пуговицу, в чистых, но непритязательных гостиницах, с крепким, но не самым дорогим алкоголем. Вот где настоящая свобода. А бордели как раз-таки наоборот, предпочтительнее самые дорогие. Там, как правило, девицы красивее и обходительнее. Но неважно. Уже пошел второй год, как он научился прекрасно обходиться без последнего пункта, а первые два свести к самому минимуму.
Еще раз бросив быстрый взгляд на уже покидающего заведение эльфа, Кузнец снова подумал о том, кто же может перещеголять подземных остроухих по высокомерию. Как насчет эладринов-тулани? Лично Брэндон с ними не сталкивался, но благодаря рассказам матери о ее родном плане успел сделать выводы если не о всех, то о многих тамошних обитателях. В том числе и о высшей эладринской знати. Эти дадут сто очков вперед даже дроу. Но у них, если разобраться, и резонов побольше для превознесения себя.

Последовавшая за обедом «прогулка» дала куда больше сведений, чем подслушивание в кабаке. Кузнец только присвистнул, слушая словоохотливого тифлинга. Опять междоусобная бойня между рогатыми лордами? И почему это его нисколько не удивляет? Эти вечно не могут поделить те или иные вкусности. Хуже людей. Хуже эльфов. Хуже всех божеств, вместе взятых.
Чем дальше, тем сильнее полуэладрину казалось, что поручение бабау вовсе не такое простое, каким тот столь старательно его выставлял. Более того, крепло убеждение, что оно имеет прямое отношение ко всем происходящим в Зелгаре событиям. Надо будет поговорить на эту тему со спутниками. Сразу же, как только выдастся подходящая минута.

Их информатор, получив вожделенный золотой, сразу принялся посвящать их в дополнительные и не совсем видимые глазу особенности Зелгара. Кузнец, слушая его, машинально переглянулся с Дарьей, так как речь пошла о местных Безумцах.

Коротко поблагодарив тифлинга, полуэладрин произнес шепотом и чуть нараспев, обращаясь к спутникам:

- Вперед, в нутро Зелгара... Вернее, вниз. И с собратьями по ра... то есть, несчастью познакомимся, и, чем танар'ри не шутит, может, тоже что интересное узнаем. Или найдем.
Чуть помолчав, бывший оружейник добавил с саркастичной усмешкой:
- Жизнь прекрасна и осмысленна. Четкие цели способствуют этому как ничто другое.

В детстве и отрочестве, до смерти отца и решения дяди отдать её в Храм, вкусы Дарьи в еде были изысканны, как и у всякой избалованной девочки из богатой и знатной семьи: сладости и пряности, птица и рыба, фрукты и орехи. За время послушания, еще до посвящения в мобеды, она привыкла к простой, но разнообразной пище, какую едят воины и работники: немного мяса, много овощей, лепешки из муки грубого помола, чуть подкрашенная вином вода. В Сигиле, оказавшись в одной из больниц Безрадостных на правах пациентки, ей пришлось привыкать ко всему, что выдавали на раздаче, добавляя к этому всё, что удавалось ухватить где-либо еще - лишь бы оно было хорошо прожарено или основательно пропечено. Но даже тогда ей не приходилось питаться подобной дрянью.

Блюдо было порезано ножом на как можно более мелкие части, которые отправлялись в желудок практически без прожевывания. И всё равно было отвратительно. Задача занимала всё сознание, не оставляя внимания ни на что постороннее. Положить кусок в рот. Пересилить отвращение. Проглотить. Запить водой. Повторить. И так - до тех пор, пока в тарелке не остался тонкий слой подливки. Расправляться еще и с ней было выше твоих сил. Отодвинув блюдо в сторону и механически потянувшись за уже опустевшей кружкой ты заметила, что спутники своё уже доели и ждут тебя. Эти варвары способны сожрать что угодно даже не поморщившись. Было немного завидно. Надеюсь, они успели увидеть или услышать что-нибудь полезно? Разберешься позже. Теперь надо переговорить с местными Безумцами. Тебе не особо нравились эти психи - но в сходящем с ума окружающем мире они, по крайней мере, занимались делом милосердия. И давали тебе еще одну, пускай и трухлявую, опору, на которую можно было положить свой рассудок. Они помогли выжить. Они утверждали, что всё вокруг лишено смысла, но давали тебе какую-то иллюзию цели в жизни. Они были лучшим, что ты видела за последние несколько лет - и это показывало, насколько дерьмово ты жила. Но других вариантов не было видно. Хотелось надеяться - "пока".

***

Представителей Клики в ожидаемом месте не оказалось. Но болтливый ублюдок дэва и какой-то шлюхи рассказал, где они могут быть. Нужно было решать - есть ли смысл туда лезть. Это могло оказаться опасным. Как-будто то, во что ты уже влезла, не было опасно. Да, но существуют разные степени опасности. Разная частота опасности, разная вероятность опасности. На какой-то риск можно пойти. Браться за работу дэва? Лезть, исполняя эту работу, в город, полный дэвов? Отправляться ради этой работы в район этого города, где дэвы ведут между собой войну? Где заканчивается приемлемый уровень? На чём остановиться? Что есть у Безумцев этого места такого, ради чего можно рискнуть? Приют - такой ли уж безопасный? Информация - такая ли уж важная? Портал на Пандемониум... Пандемониум... Пандемониум... ты слышала, там у Клики есть крепость... крепость... в неё как-то можно попасть через Сигиль... а значит - и наоборот... Это - выход. Путь к отступлению. Да. Кузнец говорил что-то выспренное про товарищей по несчастью и смысл жизни. Его с бесстрастным выражением бледного лица слушал Ай-Лек. Что красноволосый имел ввиду? Без разницы.
- Умолкни. Пойдем.

Список блюд в таверне разнообразием не отличался. Фактически это было одно и то же блюдо, только с различными добавлениями. В основном перца и воды. Впрочем, что от такой таверны ожидать?
Айлек принялся за свое рагу, попутно пытаясь услышать что-нибудь о Вонни. Мясо оказалось не таким уж плохим, хоть по вкусу напоминало кожаный сапог. Впрочем, сапог был хуже, это Инсим знал по собственному опыту, когда пришлось после кораблекрушения пару недель плыть на большом обломке по морю. Ничего подходящего для ловли рыбы не было, так что пришлось…Хорошо, что какой-то корабль нашел и подобрал потерпевшего.
Со своей порцией Пыльный закончил быстро. Только вот ничего дельного он так и не услышал. Вскоре вся честная троица покинула «Горящего медведя».

В «Торговом доме» Безрадостных не обнаружилось. Зато обнаружился тифлинг, который поведал, где их можно найти. Заодно и рассказал о войне между владыками. «Все как всегда. Благодаря этим войнам демоны еще не устремились на остальные планы. Только вот задание от бабау будет непростым…» - подумал Пыльный.
Судя по всему, придется спускаться к Безумцам. Только вот что они там забыли и есть ли в этом смысл. Насчет второго Айлек не сомневался, у Безрадостных будет побезопаснее, чем в других местах этого города. Особенно, если в отряде есть член их фракции. А первое…кто поймет логику тех, кто не видит ни в чем смысла?
Напевную речь Кузнеца Мертвый проигнорировал и пошел следом за всеми к порталу на нижний слой Зелгара.

Первый уличный портал без каких-либо затруднений доставил группу на второй слой. Но далее ни он, ни две ближайшие бочки, обнаруженные в конце квартала, придираясь ли к произношению, или по каким-то другим причинам, «вниз» срабатывать не желали, выбрасывая исследователей обратно в Сити.
Только третья пара синих огней подчинилась настойчивому требованию.
В результате, некоторый, пусть и беглый осмотр среднего города провести удалось. Но там всё было так же, как и в верхнем. Синее солнце полыхало на красном небе, стояли дома – только победнее. И демоны, вопреки уверенности жителей верхнего слоя, отнюдь не кишели. Собственно, демоны – за вычетом привычных тифлингов – замечены не были вовсе. Но город здесь всё-таки был уже более адским, чем мультивселенским. Ибо все немногочисленные надписи были на абиссале, и на общем не дублировались.
Нижний город разительно отличался от верхних уровней. Было здесь сумрачно, - небо оказалось затянуто сероё пеленой, глушащей психоделические краски Аззаграта. Солнце выглядело лишь голубоватым, тучи же переливались грозовыми и закатными оттенками. В дополнение ко всему дул пронизывающий ветер, и холод – не иначе как просачивающийся с самого Танатоса – пробирал до костей.
Защищённый кольцом Инсим, впрочем, не почувствовал этого.
Нижний город был пуст. Вихри гоняли мусор по серым мостовым, перегороженным баррикадами и завалами. Треть примерно домов были разрушены, а большая часть остальных выгорела и смотрела на улицы пустыми глазницами окон. Из-за этих ли прорех, или потому что дома здесь были ниже, почти отовсюду можно было наблюдать окружающие город стены, на которых мелькали фигурки часовых.
Да и то, правда сказать, рушили Нижний Зелгар как-то бестолково. Без плана и системы. Здесь – пожгли, а тут всё цело. Иногда на целой улице нет уже ни одного дома, и тут же рядом улица цела. И даже живёт кто-то. Громады «Сигила» и «Крангата» на этом слое отсутствовали, но дворец Граззта был и всё также сверкал непобедимой белизной стен. В целом же картина напоминала сигильский Улей, но если в городе Дверей даже в трущобах жизнь била ключом, и нищета сочеталась со скученностью, то в нижнем Зелгаре нищета была размазана, и походило на то, что здесь любой бродяга подыскивает себе на ночь не угол, а двухэтажный дом.
А тут ещё и оказалось, что представления о топографии у сторожа их «Торгового Дома» - какие-то свои. Под охраняемым им строением Сити в Нижнем Зелгаре обнаружилось что-то грандиозное, - в самом деле отчасти напоминающее сигильскую Заставу, - но заброшенное десятилетия назад. А первый же прохожий… хм… оказался камбионом, один в один, как тот, с которым партия подралась прямо у Двери. Тоже с отрядом дретчей, руттеркинов и манов, только без обезьяны. И, вообще, другой камбион – похож просто. На общем он, кстати, говорил плохо, но направление к базе Клики указал, и если что-то дурное и замыслил, то ничего не предпринял.
Походило, впрочем, на то, что камбион это возглавляет патруль, так что злодействовать может лишь в пределах устава и полученных указаний.
Направление офицер так или иначе указал правило, и добраться до местной «Заставы» удалось без каких-либо приключений. База Безрадостных выдавала себя скоплением бедноты. Вероятно, не менее половины уцелевшего после нашествия Оркуса населений Нижнего Зелгара собралось в одном квартале, окружающем… собственно, ничего не окружающем. Собственной цитадели у кликеров в Зелгаре не оказалось. Кривовато нарисованные символы виднелись тут и там на обычных домах. Да и там… не такие это были дома по виду и особенно по запаху, чтобы хотелось туда заходить. В одном закоулке из полевой кухни разливали суп. В другом не разливали. Вооружённые люди, тифлинги, гноллы и орки стояли у каких-то зданий, - но охраняют ли они что-то, или просто подпирают стены, «философы ли это с дубинами», или так себе бандиты, - понять было нельзя.
Короче говоря, царила обычная во владениях Безрадостных атмосфера. Чего ещё ожидать от фракции, где все работы выполняются волонтёрами, ни в какие списки не внесёнными и признаваемыми таковыми по факту выполнения работы. От фракции, ударной и движущей силой которой традиционно являются расплевавшиеся со своими богами жрецы и мафиозные доны, однажды почувствовавшие, что в богатствах и власти нет большого смысла, но ещё не осознавшие, что во всём прочем его нет тоже, по этому привычно и убедительно собирающие пожертвования с неймеров и способные построить кого угодно. Чего ждать от фракции, истинные идеологи и духовные лидеры которой большей частью безумны или близки к этому?

В ответ на произнесенную повелительным тоном реплику лекарки прежний Брэндон и нынешний Кузнец отреагировали по-разному. Брэндона тянуло ухмыльнуться и отвесить Дарье насмешливый поклон: слушаюсь и повинуюсь, мол, ваше рябое сиятельство. А вот зябко кутавшийся в черный плащ Безрадостный хотел остаться безучастным. Бедной женщине и без того невесело, надо полагать. Наблюдая за ней, Кузнец успел подметить кое-какие особенности. Самоуверенная, высокомерная, с совершенно определенной выправкой и ярко выраженными расовыми заморочками.
«Ни дать ни взять королева в изгнании, - усмехнулся Кузнец. - Да, Сигил для нее — самое подходящее место. Что ни день, то удар, что ни секунда, то оскорбление царственного взора. Тронешься тут умом...»
Полуэладрин хмыкнул, но в ту же секунду в его голове всплыло упоминание Дарьи о Безрадостных, на которое он поначалу не обратил особого внимания. А зря, ведь это уже интереснее. Хотя бы потому, что подтвердило его изначальную догадку, когда он еще у Двери колдовал «диссонанс» на треклятого камбиона. Как там она сказала? Жила с ними несколько лет, а цвета фракции не носит? Нет, даже на неймершу не потянет. На жертву благотворительности больше смахивает. Впрочем, ее дела. Расспрашивать лекарку Брэндон все равно не собирался. Слишком предсказуема ее реакция и не слишком интересен и важен сам ответ.


Ага, вот и полевая кухня, вот и бедняки. Знакомая атмосфера. Только еще более убогая и депрессивная, чем на Заставе. Вернее, Застава рядом с этой унылой картиной имела все шансы сойти за дворец и вообще за уютное и радостное место. Как-то сразу возникло привычное ощущение и захотелось завыть. Но оставим эмоции до лучших времен.
Кузнец понимал, что с местными кликерами придется налаживать контакт ему и только ему. Что ж, справедливо. Поэтому вперед и с песней. Надо отметить, что такая перспектива вдохновляла его всяко больше, чем... хмм... предложенная Дарьей в ультимативной форме необходимость быть парламентером у демонов. Как там поговаривал один из его кабацких приятелей, чье имя он давно и благополучно забыл? «Мутант мутанту глаз не выклюет, если только у него нету клюва». Кликер кликеру, наверное, тоже. Теоретически и гипотетически, во всяком случае.
Тут Кузнец заметил, что жрица буквально-таки сверлит его взглядом и разве что съесть не готова. Да успокойся ты, без тебя знаем.

Брэндон твердым шагом направился к толпе, облепившей полевую кухню.
- Сначала поговорим с поваром, - бросил он на ходу. - Уж он-то должен знать, кто здесь заправляет.

Разливальщик у бочки оказался то ли глухим, то ли совсем не в себе. И на все вопросы лишь мычал и отмахивался тяжёлым половником с допуроном от похлёбки. Судя по разлетающимся фрагментам, той же самой, - на базе зелгарского рагу, - которую подавали в «Горящем Медведе», только пожиже.
Зато сразу несколько голосов из очереди оборванцев охотно указали дорогу к «главным». Главных Безрадостных следовало искать за углом, второй дом напротив, а там в подвале.
За углом обнаружился переулок, необычно для контролируемого Кликой квартала пустынный. Оказался на своём месте и вход в подвал, ничем и никак не отмеченный. Внушительные – походило, что ранее подвал использовался для хранения товаров, - двери были открыты и не охранялись. Что, в принципе, было в русле традиций фракции. Безрадостные если и стерегли своих руководителей, то больше за тем, чтоб те не сбежали и не натворили бед.
Возможно, если бы исследователи пробыли на Аззаграте дольше, распахнутые двери вызвали бы у них неприятные ассоциации с вратами дворца Граззта, в которые войти без помех мог каждый, но желающих оказывалось немного, так как выходили обратно из тех ворот больно уж редко.
Но исследователи аззагратцами не были. А в подвале за коротким не круто уходящим вниз коридором горел огонь – свечи или факелы, слышались голоса… В общем, по первому впечатлению, это не было место, где стоило опасаться встретить иллитидов, вампиров или бехолдеров.
И только войдя, партия убедилась, иллитиды, в принципе… лучше бы там были иллитиды.
Голос, слышанный путешественниками ещё от входа, принадлежал демону-глабрезу. Чудовище стояло за высоченной конторкой и меньшими, «человеческими» руками вело какие-то записи. На собачий нос глабрезу были водружены хрустальные очки. Это могло бы выглядеть смешно, но почему-то не выглядело. Должно быть потому, что визит отвлёк танарри от каких-то занятий и переговоров, и теперь он смотрел сквозь стёкла на вошедших. В увеличенных линзами глаза демона без труда можно было прочитать, что он убивал и за меньшее.
Беседовал глабрезу с сидящим на стуле немолодым человеком. Был ли тот в прошлом первосвященником одной из религий, инквизитором, главой преступной корпорации, генералом, безжалостным дельцом, продававшим и покупавшим на корню целые города, или же великим планоходцем, истоптавшим измерения отражающие непереносимые для смертного состояния духа, понять было нельзя. Но скорее всего – был. Ибо хотя внешне и по одежде сидячий не слишком отличался от посетителей, уплетавших рагу в «Медведе», но даже сидел он как-то конкретно – наглухо сидел! Так, словно войдёт ли балор или просунет голову красный дракон, а этот и не встанет, и только оглянется посмотреть: кто на этот раз совершил роковую ошибку?
Вот, примерно такого взгляда вошедшие и удостоились.
Тем не менее, третье существо в подвале было ещё страшнее. Громадное – не меньше глабрезу ростом, оно сидело на корточках у стены и, казалось, дремало. Огромная козлиная, но одновременно и хищная голова склонялась на тощую с выступающими рёбрами грудь. Серо-синяя кожа чудовища была покрыта язвами и струпьями, полопалась во многих местах, обнажая сухие мышцы. Но существо не казалось больным. Едва ли оно вообще могло болеть, а просто выглядело так, как должно было выглядеть.
Страшен был и четвёртый обитатель подземелья. Но не сам по себе, а в контексте. Например, потому, что в такой компании существо отдыхало развалившись на кушетке. Потому, что, заметив визитёров, оно немедленно приняло сидячее положение, прихватив короткое разукрашенный ленточками протазан. И не то, чтобы резко и угрожающе, но с плавным, текучим проворством неразличимым глазу.
Четвёртый из Безрадостных – если партия вообще пришла по адресу – принадлежал к расе аасимаров и представлял собой помесь целестиала с эльфом или ещё кем-то более изящным, чем бывают люди. Результат смешения, во всяком случае, оказался красив необычайно, хотя пол этого результата на глаз не определялся. Не обычной являлась и одежда – свободная, ниспадающая, переливающаяся, как павлинье перо, - совсем не соответствующая мрачным и непритязательным вкусам кликеров, и скроенная явно не по моде Сигила. Причём, губы результата кривила набегающая и пропадающая в ту же секунду отсутствующая, безумная, судорожная улыбка, выдающая завывающие под каштановыми вьющимися волосами ветры Пандемониума.
- Но что ж, честные господа и прекрасная госпожа, - негромко произнёс человек со стула. Порыв очкастого глабрезу и павлиньего чуда с кушетки он без труда сдерживал одним голосом. – Раз вы пришли, то дело у вас, должно быть, весьма важное. Я буду признателен, если вы изложите его быстро и ясно.

Место обитания Безрадостных выглядело так, как и должно было выглядеть. Грязная дыра, намного грязнее, чем сгоревшая ночлежка, в которой ты жила и лечила больных, ради сбора денег на восстановление которой ты и ввязалась в это дело. В Сигиле старались хоть как-то следить за чистотой. Здесь это было роскошью. Что ж, Бездна есть Бездна. Толпы оборванцев, как безобидных нищих, так и весьма опасно выглядящих, толклись здесь в поисках еды, крова, утешения, компании, какого-то занятия. Всё как всегда у Безумцев. Хаос, но с некоторыми следами организации. И едва заметные нити этой организации стягивались, если верить опрошенным, к подвалу в пустынном переулке...
Руководители, или, правильнее сказать, уважаемые лица местной Клики были тебе, мягко говоря, не особенно приятны. По крайней мере зверолюдская их часть. Но приходится привыкать - с остроухими высокомерными "эльфами" и карликами-"гномами" ты смирилась и сжилась, нужно перебарывать в себе отвращение и к подобным тварям. Это будет победой над собой - одним из лучших видов побед. Или же придерживаться своих старых взглядов, сохранять почти инстинктивное, но всё же связанное с воспитанием отвращение перед этими животными, наперекор жизненной необходимости его подавить - это будет победой за сохранение своего "я" в неприкосновенности, как оно есть, наперекор обстоятельствам - что тоже неплохо. Для правильно мысляшего поражений не существует - есть только различные варианты побед, уж ты-то, мобед Митры Победоносного, знаешь это. Приятно иметь какой-то выбор. Ты выбрала тяжелый путь. У тебя есть и терпение, и достоинство. Ты будешь игнорировать уродство зверолюдей... Постараешься.
Человек на стуле - видимо, наиболее уважаемое лицо среди уважаемых лиц - задал вам вопрос. Твой разум, прекратив заниматься систематизацией самого себя, начал судорожно подбирать ответ, который помог бы тебе выйти из этой ситуации наилучшим образом. Клика как таковая никогда не была у тебя в большом почете. Но конкретные лица... Тереза и Томас, супруги, старшие в ночлежке, которые понимали суть служения гораздо лучше, чем две трети жрецов в Храме. Эйрев, тот самый воин с искалеченной рукой, хозяин твоего лука, примиривший тебя с существованием эльфов, умеющий парой слов успокоить твой гнев. Амир, погибший в огне, пытаясь вытащить из пожара одноногого старика... Все они связали свои жизни с Кликой. Безрадостные были тебе ближе, чем любая другая фракция в этом безумном Сигиле. Да, они не нашли достаточно средств на восстановление здания. Но они могли это сделать. И пока приют был цел - он содержался на их деньги. Значит, тебе не будет зазорно послужить их целям. Или, по крайней мере, сделать вид, что служишь их целям. Не плохо было бы обсудить действия со спутниками. Но не было возможности. Так что...
- Есть сведения. Шпионаж против Граззта. Агент - здесь. Старший - в Провале. - ты облизнула губы. - Старший нанял нас. Дал описание агента. Хочет, чтобы нашли его. Стали временными связными. - человек на стуле смотрел на тебя с выражением лица, означавшим: "И что же дальше?". А вот что. - Я хочу знать, что думает Клика.

При виде пестрой компании благородных донов Брэндон насторожился. Нет, он был склонен доверять фракционерам Мрачной Кабалы, но сейчас какой-то странное беспокойство овладело им помимо воли, не успел он даже толком отдать себе в этом отчет. В голову быстро закралась откровенно параноидальная мысль: не все то, чем кажется. Вдруг эти типы такие же Безрадостные, как он сам - чистокровный человек? Все может быть... Да уж, влипли, что называется, по самое не балуйся.

После вопроса, заданного сидящим, Кузнец начал быстро и судорожно соображать, мигом позабыв про свою ораторскую некомпетентность. Однако Дарья опередила его.

Воистину, правду говорить легко и приятно. Причем любую. Даже самую неприглядную. Парадокс? Парадокс. Только как бы эта правда не обернулась для них всех приговором. Сказать - еще полдела. Надо еще расхлебать последствия сказанного. А то правда - штука такая, и раздавить ненароком может, и шею сломать. Кто сказал, что эти ребята должны симпатизировать Оркусу, а не его оппоненту? И что их вообще хоть сколько-нибудь колышет это дело? 
Ни один мускул не дрогнул на лице полуэладрина, однако в мозгу шестерни щелкали с удвоенной силой. Он обдумывал возможности забалтывания и отступления. Одинаково призрачные возможности, судя по всему.

Чуть выждав, и, видимо, убедившись что продолжения не будет, сидячий ответил:
- Клика думает, что всё это не имеет смысла. Информацией же, - добавил он, - если желаете, поделитесь с аззагратской стражей. Нас же соперничество лордов…
Что именно подвальный лидер думал о соперничестве лордов Бездны, осталось неизвестным, поскольку в этот момент, заглушая его, заговорило козлоголовое чудище.
- Война! Когда погаснут солнца Прайма, когда умрут все, кто чувствуют и мыслят, - монстр оставался неподвижным, позы не сменил, не открывал ни глаз, ни рта даже, но его скрежещущий голос сотрясал гулкие своды. Все, включая бывшего инквизитора, или кто уж он там бывший, оглянулись.
- …Растают, растворятся в общем небытии шестерни Механуса, круги Ада и горы Арбореи. Не станет ни Порядка, ни Хаоса, ни Добра, ни Зла, поскольку это всё понятия субъективные. Какое будет иметь значение, победит ли Оркус или Граззт, чей будет верх в войне Крови, восторжествуют ли в финальной битве ангелы или демоны? Смерть уравняет всех и сведёт конечный баланс. Воющая пустота…
Он не закончил, умолкнув также внезапно, как и заговорил.
- Вот в таком аспекте, - обрубил повисшую тишину человек на стуле.
- Баланс! – тут же опомнился, уцепившись за близкое по духу к его очкам слово, и глабрезу. Демон оскалился какой-то свой мысли.
- Что же до шпионов, скажите вашему… э? Старшему? В Провале? Скажите, ему, что Граззт замышляет поход во владения Ллос, на 66-ё слой. Но что только сам лорд Аззаграта знает, когда поведёт легионы в набег. Старший поверит вам, потому что это очень похоже на правду. Что ещё может планировать оскорблённый лорд, денег у которого слишком мало, а войск слишком много? Ллос же сейчас слаба... Потому что чего-то в таком духе они и ждут. Если же старший спросит, откуда у вас информация, ответьте правду. Скажите, что обратились за помощью к фракции.
Стулоначальик выслушал речь танарри с некоторым неудовольствием, но вмешиваться не стал, а вместо этого спросил:
- У вас что-то ещё?

Какая неожиданность. Чего еще ждать от Безрадостных? Ты в задумчивости поправила прическу, откинув с лица несколько лезущих в глаза прядей волос. Бессмысленность... священная корова Клики. Универсальное объяснение. Которое никак не повернешь против самих кликеров. Но бессмысленно было бы не попробовать, так?
- Клика обо всем считает, что оно не имеет смысла. Это не мешает Клике действовать. - хотя нет, как раз только это и мешает. Хорошо хоть не всегда. - Нужен человек, который знает верхний Аззаграт. Надо найти связного. Всё равно. - ты сделала паузу, собираясь с мыслями. Сидящий не перебивал, дожидаясь продолжения. - И еще. В Сигиле, в Улье, сгорела ночлежка. Рядом с переулком сапожников. Нужны деньги на восстановление. Поможете? - во взгляде, которым ты смотрела прямо в глаза человеку на стуле, не было ни надежды, ни просьбы. Фактически, это взгляд ничего не выражал. Ждать от Безумцев высокого ранга (если позволить себе вольность применять понятие "рангов" к Клике) хоть какой-то помощи... Однако... - Это бессмысленно. Но бессмысленно все. Можно не помочь, можно помочь. Варианты равнозначны. Поражение - тоже победа, только другая. Разницы никакой. Или да, или нет. Одно из двух, так? Пятьдесят на пятьдесят. Поэтому и спросила. Не спросить было бы... - твои губы чуть дернулись. Еще раз повторять это слово не было никакого желания. - Глупо.

Значит, не все так паршиво, как ему показалось на первый взгляд. По крайней мере, с ними до сих пор ведут почти светскую беседу. Даже глабрезу ведет себя спокойно... Но есть ли во всем этом разговоре смысл, не говоря уже о практической пользе? Во всяком случае, здесь оных не больше, чем в совете  танарри. 

- Есть ли резон во всем происходящем? Вынужден признать: скорее нет, чем да, - не удержался и подал голос Кузнец. - Особенно с точки зрения таких категорий, как упомянутые вами вечность и смерть. Однако то, что лишено смысла с точки зрения вечности, то совсем не лишено оного для слабых, недостойных, несовершенных людей и прочих гуманоидов. Я, столкнувшись со смертью, перестал видеть смысл в своей прошлой жизни. Но это не значит, что мне захотелось умереть. Вместо этого я вступил во фракцию... И в моей нынешней жизни его, смысла этого, стало чуть больше.  Главным образом потому, что  Застава сподвигает на действия... А действия на блага фракции бессмыслицей не считаются, ведь так? Я же угодил сюда, согласился с навязанным мне бабау делом и, следовательно, побеспокоил вас именно по этой причине - добывания денег для Клики. Если что - заранее прошу прощения.

- Пожалуй, что да, - продолжил полуэладрин. Правда, обращался он теперь скорее к Дарье, нежели к "инквизитору". - Если я правильно понял, то нашего... гхмм... нанимателя интересует судьба его агента, и только. Что-то я не припомню, чтобы он желал чего-то иного... Вряд ли его удовлетворят рассказы о планах Граззта. Тем паче, рассказы ложные. Боюсь, последуя этому во всех других смыслах замечательному совету мы окажемся в тупике... 

Когда группа попала к "главным", как выразился один из встреченных в прибежище фракции людей, Айлек предположил, что они попали на какое-то...ммм, дипломатическое собрание, что ли? Хотя, в сущности, что же он знал об остальных фракциях, кроме своей? Ничего, кроме общего мнения сигильцев, да мнения своей собственной фракции.
Разговор начала вести жрица, так что Пыльный просто промолчал.

Безрадостным было все равно. Разве что один из демонов предложил дать бабау общую информацию о планах лорда Граззта. "Интересное предложение, но того больше занимала информация об агенте...кажется. Только вот что будет потом, даже если мы скажем ему требуемое? Надо подготовиться. Демоны - мастера в области выворачивания условий договоров в любую сторону, а я наверняка допустил какие-то ошибки при его составлении. Надо будет донести эту мысль до остальных...потом," - размышлял Мертвый, прислушиваясь к словам остальных членов отряда. Узнал он немало интересного о своих товарищах...но это не было полезным.
В общем, Инсим с бесстрастным выражением ждал конца разговора. А что еще делать? Все нужные вопросы задали до него.

Заявление Дарьи с комментариями Брэндона присутствующие выслушали внимательно. Все. Включая и ментально отсутствующих. Рогатый монстр у стены, правда, не пошевелился и глаз не открыл, но брови всё-таки поднял. Чудо же с кушетки от потрясения выпало в реал, и стало неуверенно оглядываться в поисках опоры разуму.
У глабрезу так и просто запотели очки. Демон принялся протирать их.
- Так, - не торопливо взвесив всё, просуммировал стулоначальник. – Стало быть, здесь – в сгоревшем городе на сорок восьмом слое Бездны - вы желаете получить деньги на восстановление сгоревшей ночлежки в Сигиле. Вероятно, какая-то логика в этом есть. Вероятно, на уровне ассоциаций – где ещё искать деньги на ликвидацию последствий пожара, если не в сгоревшем городе, обитателям которого сия проблема близка и понятна?.. Опять же огонь это Ад, ад это Бездна… Что-то в этом…
Инквизитор кратко, но мощно задумался.
- То есть, логика вероятно есть, но я её что-то не улавливаю, - продолжил он. – Мне также совершенно непонятно, почему фракция должна разыскивать чьих-то там агентов, выполняя за вас работу, на которую подрядились вы добровольно и, надо думать, за плату… Тем не менее, факт на лицо. Не предлагая ничего взамен, вы просите - и даже требуете! – от нас помощи. И денег.
- По-моему вы просто мошенники, - заключил инквизитор.
Окончательность и логика вывода вызвали в рядах аззагратских безрадостных оживление. Чудо вспомнило про протазан, и даже недвижный козлорог у стены облегчённо привёл брови в штатное положение.
- Не спрашивай, что может сделать для тебя фракция. Спрашивай, что ты сам можешь сделать для неё! – Глабрезу водрузил очки на законное место и сразу же уточнил у сидящего:
- В расход?
- Нет, - принял жесткое решение тот. – Пусть помучаются. Это же Ад, не так ли? Вот и пусть. Идите… - обратился он к путешественникам, - идите, куда сочтёте необходимым, и делайте, что должно. А там – посмотрим.

- Стоило попробовать. - Ты ни на что и не надеялась. Пора убираться из этого подвала. Не стоит еще сильнее испытывать терпение четырех безумцев за раз. - Уходим.
Видимо, не правы те, кто утверждает, что Клика - шайка психов, а её вожди - еще большие психи чем все остальные. Скорее наоборот. В лидеры и руководители пробивались как раз наименее приверженные философии Безрадостных - и наиболее приверженные самой фракции как таковой. Те, кто еще не разучился окончательно видеть во Вселенной хоть какой-то смысл, пусть и кажущийся, и готов следовать ему, даже если это "бессмысленно". Внушает некоторый оптимизм, так? Но к делу - не относится. Снаружи ничего не изменилось за время вашего отсутствия. Собственно, посещение "авторитетов" в принципе мало что изменило.
- Выяснили. Клика остается в стороне. Ладно. - ты обернулась к Кузнецу. Вот уж кто удивил. Или соврал? С виду и не скажешь, что он псих. - Ты - из Безумцев? И что с тобой не так? Помимо происхождения и цвета волос?

Совместно с Argumentator'ом
 

Просто пшик. Ноль. Полный швах. Тупик в лабиринте. Впрочем, не привыкать. Гораздо сильнее Кузнеца удивила бы помощь, будь оная оказана. Однако нельзя было сказать, что возможность покинуть апартаменты сих господ пусть ни с чем, зато на своих ногах так уж огорчила его. Какая разница, сколько времени они угробят на задание бабау? Чуть больше, чуть меньше... Намного больше, намного меньше... Какой смысл экономить время, если оное все равно будет растрачено. Не на одну ерунду, так на другую. Без разницы.
Когда они вновь оказались на узкой, одним своим видом угнетающей улочке, мысли Кузнеца прервала реплика жрицы.

- Намек понят, - Брэндон широко и белозубо улыбнулся, обнажив клыки. - Лучше тебе спросить, что со мной так. Скорее бы ответил.

Несколько секунд помолчав, полуэладрин счел нужным пояснить:
- Цвет волос? Это мелочь, хотя... многим женщинам даже нравилась. А что до происхождения... Знаешь, на что- на что, а на него мне жаловаться не приходилось. Материным наследием можно даже гордиться, все-таки не каждый может похвастаться родством с небожителями... Отца же мне хаять крайне затруднительно. При всем желании. По той простой причине, что знаю о нем немногим больше, чем ничего. 

Дарья недовольно скривила губы.
- Ладно. Твои волосы не так важны. Твоя мама-спента - тоже. Но ты - Безумец?

В ответ Кузнец похлопал себя по плечу, указывая на свой плащ фракционного цвета.
- Да. Но помогло нам это не особо. Впрочем, фракция нужна, чтобы давать смысл и вместе с ним проблемы, а не для того, чтобы решать оные.

В ответ жрица... усмехнулась? Или ему это только показалось?
- Клика? Давать смысл? Жизнь полна противоречий. Но ты прав.

Мужчина хмыкнул. Вот уж диво дивное. Дарья признала правоту презренного дворняги и варвара. Пусть в малом, но все-таки. Сееерьезная победа, ничего не скажешь. Итак, все это очень хорошо, но нужно что-то делать. И куда-то идти.

- Хоть обратно в таверну возвращайся, - проговорил Брэндон. - Но это мы всегда успеем...

Лучница на секунду задумалась...
- Лучше остановимся здесь. Действуем как планировали. Поочередно будем появляться в таверне, смотреть, слушать... можно расспросить местных. Может кто-то что-то слышал. Но не слишком навязчиво. Если его уже взяли за шпионаж - это может нам навредить. Нужно придумать легенду. Правдоподобную.

Кузнец медленно кивнул, явно призадумавшись, затем выразительно посмотрел на Айлека. Я, мол, согласен, а как насчет тебя?

Выбравшись из закоулка к скоплению жаждущих бесплатного супа и начав осторожные расспросы, путешественники быстро убедились, что почти все местные бродяги хорошо ориентируются и в Верхнем Зелгара. И в частности, знают таверну «Горящий Медведь». И её владельцев до некоторой степени.
В частности выяснилось, что искомого Лонни, на самом деле зову Вонни. И что он является представителем одной из урсиноидных (отсюда и название заведения) рас Прайма. По другим данным, впрочем, Вонни был урсиналом с Элизиума, но это всем его видевшим представлялось маловероятным. При всей нелюбви к обитателям Верхних планов, аззагратцы ожидали от высшего гвардинала некоторой степени благородства облика и поведения. А этими качествами Вонни точно не обладал.
Откуда он взялся, стало быть, точно известно не было. Но появился урсиноид в Зелгаре уже с деньгами, что и позволило ему открыть заведение на паях с каким-то свинтусом. При этом, прославился Вонни сначала хорошо поставленным ударом, - сила у него была соответствующая, урсиноидная, - вследствие чего драки и безобразия в «Медведе» прекратились и кабак приобрёл репутацию самого скучного места на Аззаграте. Во вторую же очередь Вонни был знаменит своим стремительным падением, каковое осуществилось при посредстве самых тяжёлых и убойных веществ, которые только можно было в Зелгаре отыскать.
А отыскать здесь можно было всё.
Самым удивительным казалось то, что свою работу урсиноид продолжал выполнять независимо от степени упоротости, - уже ведь и не говорил почти, страшный, как мауречи, вроде и не соображает ничего, но разливал исправно, и деньги считал!
Но, разумеется, выходило у него это всё хуже и хуже.
На этом, собственно, актуальная информация кончалась.
Большинство докладчиков считали, что искать Вонни следует в «Медведе». Если, конечно, кабак ещё не сгорел, а его хозяин не загнулся от передоза.
Впрочем, кто-то заметил, что несколько дней назад видел Вонни здесь – в Нижнем городе. В районе Каланчи, бредущим среди руин. И это казалось странно, так как по логике порталы не должны были бы срабатывать на невнятный лепет Вонни.
Других свидетельств не имелось, а квартале Клики урсиноид точно не появлялся. Зато, желающих указать путь к району Каланчи оказалось в избытке. Это, вон, где каланча торчит, - на неё и идите. Только там вообще ничего нет, - самый жаркий бой был. В буквальном смысле жаркий. Гористро из армии Оркуса проломили стену, и аззагратские маги жгли здания фаерболами и алхимическим огнём, чтобы сдержать пожаром и завалами прорвавшуюся нежить. И, в общем, нежить и пауков сдержали, хотя не боящиеся огня танарри Оркуса прошли до самого дворца Граззта. Со стен которого сам лорд крутил им сразу с двух рук фиги. Чем и сломил моральных дух противника.

- Что ж, по крайней мере, теперь мы заимели представление о внешнем облике этого Вонни. Такого и впрямь сложно спутать с кем-либо, - произнес Кузнец, обращаясь к обоим своим спутникам сразу. 

История "взлета и падения" урсиноида совершенно объяснимым и естественным образом затронула кое-какие эмоции полуэладрина и даже вызвала грустно-понимающую ухмылку. Мол, это все нам знакомо. И, увы, слишком хорошо. "Дружок, я все знаю, я сам, брат, из таковских". Сам не так, чтобы очень давно шатался в одурманенном состоянии по самым грязным кабакам и притонам. "Возвращаюсь я под утро, накурившись Лотоса"... И самому тоже все, кому не лень предрекали жалкий финал. "Ты загнешься от передоза. Или от дурной болезни, которую рано или поздно подцепишь. Или от отравления дешевым пузыристым. Или от всего сразу. Или шагнешь с крыши. Для забулдыг вариантов масса. Зато иллюзия выбора".
Однажды осознание и своей никчемности, и бессмысленности всей этой жизни, всего сущего, сделалось таким невыносимым и таким сильным, что Брэндон впервые задумался о смерти как об избавлении. Ему вдруг стало казаться, что весь мир гниет и разлагается. Во время таких секундных приступов будущий Безрадостный даже ощущал тошнотворный сладковатый запах распада. В такие моменты ему казалось невыносимо отвратительным и прелестное юное тело той или иной красотки. Есть ли спасение из этой смердящей клоаки и стоит ли цепляться за скотское существование? Определенно, нет. Однако от быстрого и радикального выхода Брэндона что-то удерживало... Что именно? Собственная слабость? Недостаток решительности? Быть может. А не все ли равно?

Кузнец дернул головой, прогоняя непрошенные воспоминания. Надо дело делать. Не время для рефлексии и самобичеваний. 

- Каланча так Каланча, - пожал плечами полуэладрин. - Попробовать стоит. Если и там получим дулю, то вернемся в харчевню и продолжим присматриваться к свинообразному. И не только к нему.

Пройти в район Каланчи удалось без приключений. Патрули на опустевших улицах не попадались. Кое-где в подворотнях и за выбитыми ставнями копошились монстры – и страшненькие, нужно отметить, - но всё это были местные обыватели, занятые своими делами.
Сама каланча представляла собой тонкую, прямоугольного сечения каменную башню, назначение которой не угадывалось даже в упор. В данный момент она, во всяком случае, не использовалась. Да и вокруг неё царила полная и окончательная разруха. Стены некоторых домов устояли, но перекрытия и крыши сгорели, так что с улицы через проёмы окон было видно серо-багровое небо Нижнего Аззаграта.
По мостовым, наполовину заваленным обломками развалившихся строений, холодный порывистый ветер гнал мусор. И если бы кто-то непонятно где азартно не стучал по гулкому железу, можно было бы сказать, что в этом секторе Зелгара царит давящая тишина.
Возле самой Каланчи никакой Вонни не наблюдался. Если он и был здесь несколько дней назад, то, должно быть, соскучился и ушёл. Как, кажется, и все остальные. Если в районе и остались жители, то они успешно скрывались, - благо руины предоставляли для этого массу укромных закутков. Лишь на отдалении, на невысокой стене отмечающей границу города, заметна неразборчивая активность красно-синей аззагратской стражи.
Признаком жизни в поле зрения мог считаться только огонь, всполохи которого заметны были в оконных проёмах одного из ближайших домов. Едва ли пожар не угасал там с самого штурма Зелгара.
Трудно сказать, сколько бы заняли в этом бедламе поиски Вонни, либо же лиц, у которых можно было бы разжиться информацией о пропащем во всех отношениях урсиноиде, если б местные обитатели не взяли инициативу на себя.
Замеченный огонь пришёл в движение, и из развалин на улицу выбрался окутанный клубами пламени скелет. Беглый осмотр окрестностей немедленно показал, что с разных сторон к путешественникам спешат ещё четыре экземпляра различной нежити, - все разные, размером с человека, похожие на гулей и зомби.

Масштабы разрушений не были особенно впечатляющими, но общее запустение создавало гнетущую атмосферу. Местные жители, копающиеся в обломках или спешащие по своим дэвовским делам, не добавляли Аззаграту очарования. Что ж, ад есть ад. И тебе нужно было найти в этом аду полулюда... не самая легкая задачка, как оказалось. Особых надежд на успех предприятия так и не появилось - значит, и терять было нечего. И всё же сполохи в окне насторожили тебя... вот только пылающих трупов вам и не хватало! Мерзость не-жизни еще более велика, чем мерзость дэвов. Те, по крайней мере, были таковыми изначально, Друдж в чистом виде. А вот не-живые некогда ходили по земле подобно всем прочим созданиям Ахура Мазды, но были извращены. Дэвы не были "павшими" или "испорченными" - они были сотворены такими, как можно говорить о какой-то порче изначального зла? Не-живые же ко Друдж обратились от Аша, пускай даже и безвинно. Это внушало опасения, заставляло задумываться о судьбе собственных души и тела после неизбежной смерти. Нет, не зря предки завещали мертвецов разваривать и привязывать к кронам деревьев, на съедение птицам небесным. Это помогало избежать вот такого...
Победоносный даровал своей слуге способность обращать в бегство порождения Друдж своим Высокоспасительным Светом. Но удача изменчива по отношению к торопливым. Необходимо выждать момент, чтобы твари подобрались по ближе. К тому же не стоит всю ответственность взваливать на божество, необходимо и самим вносить вклад в сотворение победы над злом. Для того и существуют верующие. А значит - лук снова покидает саадак. Несколько шагов в сторону. Плечи и шея распрямляются, ты принимаешь стойку лучника. Тщательно проверенная на привале тетива готова петь звонкую песнь войны. Благословение Митры ложится на четыре стрелы, которые ты быстро извлекла из колчана и воткнула в щели между камнями мостовой рядом с собой. Всякая неуверенность отступает, пришло время решительных действий. Не-живое должно соответствовать своему названию.

Н-да, в районе Каланчи их ожидала картина еще более "жизнеутверждающая", чем все недавно увиденное. Такое способно вызвать припадок самого кипучего антивдохновения даже у самого отъявленного Безрадостного. Разруха, запустение, грязь, смрад. И никакого намека на искомую цель. Все, как и следовало ожидать. А может, Дверь забросила их сюда отнюдь не случайно? Ничего лучшего все равно не заслуживаете, мол. Что ж, справедливо... Полуэладрин был не склонен ни льстить самому себе, ни переоценивать собственные усилия. И, раскаиваясь, не особенно рассчитывал на искупление. К сожалению и к счастью одновременно, люди получают и удовольствия и неприятности не благодаря реальным своим достижениям и преступлениям, а по чистой случайности, по удачному или не очень стечению обстоятельств. Поэтому от раскаяния большого толку нет. Кто же поделился с ним подобной мыслью? Или она возникла непроизвольно и затаилась в его подсознании? Неважно. Дороги назад все равно нет. Откажись он от своего искупления - и не останется ничего более-менее верного и достойного, ради чего следовало бы жить.
Кузнец почти не обращал внимания на удушающий запах гари, но вот внезапный всплеск... хмм... жизни (и антижизнью назвать тоже сложно; действует ведь... и способно таких дел понаворотить...) явно относился к тому, что игнорировать попросту невозможно. Но ему ли привыкать к неудобствам?
Рука привычным жестом извлекла из ножен меч. Рефлекс сработал молниеносно. Не забывая о такой позиции, что позволила бы заодно прикрывать Дарью, Брэндон атаковал подбежавшего наиболее близко гулезомбиподобного монстра. 

Только выхватив меч и прикрыв плечом Дарью, Инсим нашёл время хорошенько рассмотреть нападавших. И, несмотря на то, что Пыльные считаются экспертами по немёртвым, не узнал ни одно из существ. Против партии выступали охваченный бездымный пламенем скелет, - в Мортуарии таких не держали, вероятно во избежание случаев самовозгорания, - ещё один скелет, но странный, со свисающими до земли когтистыми руками, мерзейшая желтоглазая сплошь покрытая сине-зелёными трупными пятнами тварь, вроде гуля или упыря, но с длинным, как червяк языком. Эти трое рассредотачивались поодаль.
Ещё два монстра – мумифицированный одноглазый моряк со ржавой саблей и что-то уж совсем невозможное, вроде мёртвого тела, но без кожи костей, - шли на сближение. И как-то слишком не торопясь шли, охватывая группу с боков.
Как любой из Хранителей Праха Инсим сочувствовал немертвым – несчастным созданиям, выпавшим из цепочки перерождений, умершим, но не достигшим Истинной Смерти и лишь удаляющимся от неё, оставаясь во власти страстей и тревог. И при встрече с нежитью беспокойства воин не испытывал. Договор хранил Инсима. Мёртвые не трогали Пыльных. До тех пор, пока Пыльные не трогали их.
Защищая друзей, Айлек, разумеется, намеревался вступить в бой, но перемирие следовало использовать с максимальной выгодой, разгадав тактику противника. Какова, несомненно, имела быть. Судя поведению, нежить являлась разумной… И, кажется, хоть для немёртвых это и нетипично, намеревалась атаковать на расстоянии!
Обе выпущенные Дарьей стрелы поразили горящий костяк и… улетели вдоль улицы, проскочив между свободных от плоти рёбер. Скелет удивился, но не обиделся, а лишь метнул в Кузнеца пару небольших огненных стрел. Врождённый, хоть и частичный иммунитет к огню, позволил пыльному отделаться лёгким испугом. Но тут же второй – длиннорукий – скелет, сделав пальцами «козу» добавил Брэндону ещё и парой магических снарядов.
Гуль же просто завыл. Инсим не почувствовал ничего, Кузнец тоже ничего особенного в этом вое не заметил, хотя странная вибрация и пробрала его до костей, но Дарья внезапно ощутила, что силы – и в первую очередь волшебные – покидают её с каждой нотой и с каждым мертвящим переливом.
Поняв, что просто прикрывая жрицу от когтей, которые противник отнюдь не спешит пустить вход, он просто теряет время, Айлек побежал к главным силам вражеской группировки. К стрелкам.

Видимо, божество решило, что кто-то слишком зазнался. Видимо, тебя только что поставили на место. Возможно, это твой последний бой. Или всему виной игра случая? Или здесь нет никакого провидения? Зачем искать смысл в том, что всего лишь случайное стечение обстоятельств? Зачем вообще искать какие-то смыслы посреди боя? Стреляй! Не удалось поразить стрелами пылающего скелета? Но, фактически, ты ведь не промазала? Просто попадание не принесло желаемого результата. Возможно, воющий гхуль будет более удовлетворительной мишенью, а кости пускай рубят варвары с железными мечами.

Огненные стрелы - и вновь спасибо матушкиному наследству, - особого неудобства не причинили. Чего не скажешь о снарядах. Ощущение легкого секундного шока, затем острая, резкая боль. Впрочем, ничего такого, чего нельзя было перетерпеть, даже не сжав зубов. Все неприятные ощущения - слишком кратковременное и относительное явление, чтобы уделять им излишнее внимание. В лучшем случае от них избавит припарка или целительное зелье, в худшем - смерть. Все логично. Все, в сущности, едино. Едино, да не совсем. Брэндон все-таки сохранил желание жить, принести как можно больше пользы и пройти путь искупления до конца. Жить, работать, терпеть, а потом тихо уйти, принять заслуженное наказание и вечно завывать ветром Пандемониума. Вечное страдание и вечная свобода. Желанное страдание... Но поспособствуют этому всяко не паршивые гниляки.
Инсим устремился к "дальнобойным" гадам, Дарья принялась с остервенением стрелять. Что ж, продолжим. Время еще есть. Сначала попытаемся достать кого-то из супостатов заклинанием.
Издав короткий клич, Кузнец запустил волшебной стрелой в дарьиного обидчика (слабовато, конечно, но как там любила поговаривать мать, давая Брэндону-мальчишке  на приятные мелкие расходы не всю сумму сразу, а по частям? "Что-то лучше, чем ничего"? Да, именно так...), затем встал с мечом наизготовку, продолжая прикрывать жрицу и приготовившись отражать грядущие вражеские атаки.

Следующие две выпущенные Дарьей стрелы, как и магический снаряд Брэндона, достигли цели. Но без существенного результата. Гуль, путь теперь и дырявый, повторил свой вокальный номер, на этот раз, правда, не причинивший никому вреда. Пылающий скелет, между тем, снова выпустил огненную стрелу, опалившую Кузнеца.
Больше стрелять скелету, однако, не довелось. Преодолев разделяющее противников расстояние, Инсим двумя мощными ударами изрубил окутанный пламенем костяк. Огонь полыхнул в последний раз обжигая воина, и почти сразу после этого пыльный получил ещё одну рану, - второй – длиннорукий скелет подобрался сзади. Оглянувшись, Айлек понял, что с новым противником просто не будет. Костяная тварь вдруг стала мерцающей и полупрозрачной. Край щита прошёл сквозь её силуэт, не встретив сопротивления.
Последние два противника тем временем активизировались. Моряк ринулся вперёд, но два точных удара Брэндона заставили немёртвого отступить. Зато бескостная тварь удивила, внезапно опустившись на четвереньки, и устремившись к Дарье с неожиданным проворством. Кузнец, занятый боем с моряком, не успел перехватить второго противника, и жрице пришлось уворачиваться от тянущихся к ней гибких и липких рук.

Меткость всё еще при тебе. Воющая тварь поражена двумя стрелами. Огненный скелет перестал существовать. Кузнец рубится с еще одной тварью. А аморфная бескостная нежить пытается атаковать тебя! Дрянь. Мешает стрелять. Значит, время воззвать к божеству. Надеюсь, оно еще достаточно благосклонно к тебе? Боевые гимны, скандируемые во весь хриплый голос, сменились воззванием к свету Митры. Священные тексты ("О, как давно твои пальцы не касались их пергамента, глаза не скользили по плавным извивам каллиграфически выведенной вязи, губы не повторяли вслух только что прочитанное божественное откровение!") утверждают, что не-живое может быть ослаблено или ослеплено им, но случаев проверить это утверждение на практике у тебя еще не было. Однако не скромному мобеду сомневаться в мудрости Авесты. Варахрам! Видаэва! Явись!

Как бороться с эфирным противником Инсим не очень-то понимал. По этой причине он решил игнорировать длиннорукого и устремился к пронзённому стрелами, но всё ещё мертво-живому упырю, надеясь быстро добить его. Увы, новый враг оказался неожиданно вёртким, и цели достиг лишь один удар, не принесший решительных результатов. Сам Айлек при этом получил ещё пару лёгких ран, - мерцающая тварь не отставала.
Куда более неприятными оказались результаты третьего вопля вурдалака. Воинам всё было как с гуся вода, но жрица ощущала увеличивающуюся слабость. Кричащий монстр стремительно истощал её силы.
Тем не менее, на то чтобы залить поле боя потоками дневного света Дарье сил хватило. Впечатления что солнечные лучи повергли противника в шок, впрочем, не сложилось, - возможно, виной тому было солнце, пусть и багровое, и полускрытое за завесой серых облаков, но сияющее в небе этого слоя Бездны. Здесь не бывало ночи! И нежить это как-то переносила… Однако, теперь свет, ставший ярким, слепил противников. Движения немёртвых потеряли прежнюю уверенность.
Воспользовавшись преимуществом, Брэндон обрушил два удара на бескостную тварь… и видимо ранил её, - но судить о масштабе ущерба было трудно. Лишённая кожи груда колышущегося мяса и так давно была мёртвой, будь она живой… Но она каким-то образом была живой и мёртвой одновременно, а за одно ещё проворной и удачливой. Внезапный её бросок достиг цели, и Дарья оказалась в объятьях. Мягких, липких, холодных. И быстро сжимающихся. Мертвое мясо растекалось, растягивалось, плющилось на теле жрицы, и хотя рубить занятое удушением чудовище Кузнец теперь мог в свое удовольствие, какая часть урона достанется бескостному, а какая Дарье – оказалось под вопросом.
Оставленный без внимания Кузнецом засохший моряк, протерев свой единственный глаз, решил о себе напомнить, ткнув Брэндона ржавой саблей. Удар не только оставил глубокий порез, но и опалил воина холодом. Не так сильно, как мог бы, - снова сказалась природная сопротивляемость полуэладрина. Но от скачивания энергии она не помогала.

И в этот момент сначала боковым зрением, а затем и более отчётливо, улучив мгновение, чтобы оглянуться, Кузнец увидел то, что могло быть и реальностью, и галлюцинацией вызванной концентрированным воздействием негатива. На отдалении, ту самую полузаваленную улицу, по которой группа шла к Каланче, двигаясь одновременно и неверно и целеустремлённо, пересекла, показавшись и скоро скрывшись за выгоревшими строениями медвежьевато-гуманоидная фигура.