"Эдвард Второй плавно шагая по мраморному полу вместе с красавицей женой и ненаглядной дочуркой, которая так и осталась без жениха, занял место во главе стола." - вот это предложение мне не понравилось. Дочурка, которая осталась без жениха, как-то неудачно вклинилась среди сложносочиненной конструкции с причастным оборотом. В конце не сразу понятно, что же занял место, и причем здесь он.

Волки с давних пор вызывали у собак отчаянный трепет, невыносимую тревогу, беспокойные мысли. Нет, собаки вовсе не боялись этих огромных, клыкастых животных. Те хоть и были поодиночке сильнее большинства псов, все-таки охотились куда меньшими, чем сторожевые отряды, стаями и не могли оказать им серьезного сопротивления. Да и интеллект Canis Sapiens способствовал успеху служебных псов в редких схватках с далекими родственниками. На самом деле, тяжелые, нестерпимо-болезненные чувства возникали у собак при встрече с волками именно благодаря их дальнему родству. Даже серые псы, которые были куда крупнее и организованней диких хищников, не вызывали подобной тревоги у собак. Ведь те, несмотря на их жестокость, силу, упрямство и нежелание жить в мире, оставались разумными. С ними, как бы ни сложились обстоятельства, всегда можно поговорить. В их взгляде отчетливо читались мысли, понимание, способность вести диалог, пусть даже собаки и не могли с его помощью ничего добиться. 
В общем, дело тут было не в опасности за свою жизнь. Скорее они избегали встреч с дикими необузданными животными, так как всякий раз рисковали увидеть в них самих себя. Узреть страшные инстинкты, которые прячут глубоко внутри своего сознания. Но насколько надежно? 
Каждая собака боится одичать. Превратиться в неразумное дикое животное. Именно поэтому псы во всех городах носят одежду, хотя какой от нее прок, когда твое тело покрыто густым теплым мехом? Именно потому строят каменные дома. Хотя и в обычной пещере всегда тепло и уютно. Звания, титулы, деление на войска… Слова, которыми когда-то пользовались люди, теперь перешли в лексикон собак. Неосознанно, без должного понимания их значений. Таким образом псы огораживались от окружающей природы, чтобы доказать свое превосходство над другими тварями. Мы – разумны. Значит, и жить должны иначе. Собаки в диком отчаянии балансировали между человеческим безумием и дикостью окружающей среды. И так тяжело было оставаться посередине, не перекинуться ни на чью сторону, как это сделали серые псы. Приходилось даже ходить на задних лапах (пусть и во время церемоний, общественных мероприятий), хотя совершенно очевидно, что на четырех намного удобнее. 
Собаки стеснялись своих далеких предков. И пусть давно доказано, что собака вовсе не произошла от волка. Но совершенно точно, если последний и не был их родителем, то являлся братом. Вот псы и сторонились такого брата, всячески его избегали. Словно тот мог бросить на них тень.