Я люблю сны. Я знаю, что логика сна отличается от логики повествования и редко получается сделать из сновидения историю: при пробуждении сон превращается из золота в жухлые листья, из шелка – в драную паутину.

Построили башню из камня и яда,
Без доброго слова, без доброго взгляда.
Озлобленный сдобен, кусачий укушен.
(Гулять по ночам всяко лучше снаружи)

Самый веселый американец своего времени, Марк Твен, считал свою жизнь, да и жизнь всех остальных людей, такой ужасной штукой, что, разменяв восьмой десяток – а я, заметьте, тоже разменял восьмой десяток, – написал: «С тех пор, как я стал взрослым, мне ни разу не захотелось, чтобы кто-нибудь из моих покойных друзей возвратился к жизни». Это цитата из эссе, написанного спустя несколько дней после неожиданной смерти его дочери Джин. Среди тех, кого он не хотел вернуть к жизни, были и Джин, и другая его дочь, Сюзи, и его любимая жена, и его лучший друг Генри Роджерс.
Вот какие чувства были у Марка Твена, а ведь он не видел Первой мировой войны – не дожил.

***

Так что загадка «Почему мы отравляем воду, воздух и почву, почему создаем все более изощренные адские машины (что для мира, что для войны)?» не стоит выеденного яйца. Давайте, для разнообразия, будем на этот раз абсолютно искренни. На самом деле все мы ждем не дождемся конца света.

***

В нашем мире есть такая штука – пистолет. Пользоваться им столь же просто, как зажигалкой, стоит он не дороже тостера, так что каждый может – стоит только захотеть – прикончить моего отца, или Фэтса, или Авраама Линкольна, или Джона Леннона, или Мартина Лютера Кинга, или женщину с детской коляской. Это неопровержимо доказывает, что, по выражению старого писателя-фантаста Килгора Траута, «жизнь – дерьмо».

***

Кем надо быть, чтобы разрабатывать ядерную бомбу, если у тебя жена – детский врач? И что это за врач, что это за женщина, которая не разведется с мужем, у которого настолько поехала крыша?
«Дорогой, сегодня на работе было что-нибудь интересное?»
«Да, моя бомба отлично работает. А как поживает тот малыш, который подхватил ветрянку?»

***

Рассказ Траута напомнил мне, что как-то раз моя двоюродная бабка Эмма Воннегут – к тому времени уже старуха – сказала, что она ненавидит китайцев. Ее покойный зять Керфьют Стюарт, хозяин «Книжной лавки Стюарта» в Луисвилле, штат Кентукки, пристыдил ее. Он сказал, что безнравственно ненавидеть столько людей сразу.

***

Мой дядя Алекс Воннегут, страховой агент с гарвардским образованием, живший в доме 5033 по Норт-Пенсильвания-стрит, научил меня кое-чему важному. Он сказал, что мы должны обязательно научиться замечать, когда наши дела идут по-настоящему хорошо.
Он говорил о простых вещах, не о каких-то там свершениях: вот ты пьешь лимонад в тени в жаркий полдень, или учуял запах хлеба из соседней булочной, или ловишь рыбу и тебе не важно, поймаешь ты что-нибудь или нет, или когда слышишь, как за соседней дверью кто-то хорошо играет на пианино.
Дядя Алекс убеждал меня, что в такие моменты – их еще называют откровениями – надо говорить: «Если это не прекрасно, то что же?»

***

Все его сколько-нибудь длительные отношения с женщинами заканчивались катастрофически. Один-единственный раз за всю свою жизнь он попробовал написать рассказ про любовь. Он назвал его «Поцелуй меня еще раз», и вот какие там были слова: «Красивая женщина и пары секунд не может пробыть такой, какой должна бы при такой красоте». Мораль этого рассказа была такова: «Мужчины – сопляки. Женщины – психопатки».

***

Траут называл театральные пьесы «искусственными катаклизмами». Он имел в виду, что они тоже забрасывают людей на некоторое время назад и отбирают у них свободу воли. Он сказал: «До того, как жители Земли узнали, что такое природные катаклизмы такого типа, они сами их изобрели». И это правда. Актеры знают, что они произнесут и сделают и чем это закончится – хорошо или плохо, – и они знают это с того самого момента, когда занавес поднимается в первый раз.
Но у них нет выбора, кроме как поступать так, как будто они этого не знают.

***

Говорят, что, когда стареешь, первое, что случается, – это у тебя отказывают или глаза, или мозги. Не правда. Первое, что случается, – это разучиваешься парковаться.

***

Но если есть ничто, то есть и нечто, точно так же как если есть верх, то есть и низ, если есть сладкое, то есть и горькое, если есть мужчина, то есть и женщина, если есть пьяные, то есть и трезвые, если есть радость, то есть и печаль. Это называется импликация. Мне неприятно это вам говорить, друзья мои, но мы – лишь малюсенькие импликации, следствия из какой-то чудовищно тройной причины. Если вам не нравится быть тут, почему бы вам не отправиться туда, откуда пришли?

***

Здесь следует отметить, что Траут не был алкоголиком, наркоманом, игроком или сексуальным маньяком. Он просто был писателем.

***

Покойный английский философ Бертран Рассел говорил, что было три пагубных пристрастия, которые отбирали у него друзей: алкоголь, религия и шахматы. Килгор Траут подсел на другое, на составление хитрых последовательностей, поделенных на части, расположенные горизонтально одна под другой, из двадцати шести фонетических символов, десяти цифр и восьми или около того знаков препинания, изображенных чернилами на отбеленной спрессованной древесной массе. Всякий, кто воображал, будто он его друг, жестоко ошибался – из Траута можно было вытянуть не больше, чем из черной дыры.
Обе мои жены, и Джейн, первая – с ней я развелся, – и Джилл, вторая – с ней я живу по сей день, – не уставали повторять, что в этом смысле я просто вылитый Траут.

***

Если вы очень хотите насолить предкам, а смелости податься в голубые у вас не хватает, вы по крайней мере можете стать художниками.

***

Это не у меня был нервный срыв, а у Вселенной.

***

Если Бог существует, уверена, что он нас всех ненавидит. Это все, что я могу сказать.

***

Все эти буонарроти-ни-черта-на-обороте за соседней дверью создают живых, полнокровных существ с помощью чернил и бумаги, – продолжал он. – Восхитительно! Как будто планете мало трех миллиардов живых и полнокровных существ! Она и так умирает по их милости.

***

Если бы я тратил свое время на создание существ, – сказал Траут, – я бы никогда не смог привлечь внимание к действительно важным вещам: непреодолимым силам природы, изобретениям, приносящим людям страдания, нелепым идеалам и правительствам, которые заставляют настоящих мужчин и женщин чувствовать себя как последнее дерьмо.

***

Геббельс хромал, – написал Траут, – но Геббельс всю жизнь хромал.
Проблема была не в этом.

***

И тогда он спросил: «Господи, как мне это удалось?»
Сейчас лето 1996 года, и на данный момент эта фраза входит в число трех моих любимых. Две из них скорее вопросы, нежели добрые советы. Вторая фраза – вопрос Иисуса Христа: «От себя ли говоришь, или другие сказали тебе обо мне?»
Третья фраза – цитата из моего сына Марка. Он детский врач, еще он пишет акварели и играет на саксофоне. Я уже цитировал его в другой книге:
«Мы здесь для того, чтобы помочь друг другу пройти через это, что бы это ни было».
Кое-кто может возразить: «Дорогой доктор Воннегут, не всем же быть детскими врачами».

***

Во вздор нужно верить, без этого не получишь никакого удовольствия ни от стихов, ни от романов, ни от рассказов, да и от пьес тоже. Правда, слова иных писателей выглядят порой такой полной чушью, что поверить в них в самом деле затруднительно.

***

Произошедшее просто лишний раз доказывало, что окружающий мир давно сошел с ума. Он не заслуживал ни малейшего внимания с его стороны, как его не заслуживали войны, экономические кризисы, чума, цунами, кинозвезды и прочее фуфло.

***

В настоящей жизни, как и в опере, пение арий лишь превращает безнадежную ситуацию в фатальную.

***

Ведь жизнь – это дарвиновский естественный отбор, или, как ее любит называть Траут, дерьмо.

***

Любое произведение искусства наполовину состоит из разговора между двумя человеческими существами.

***

Траут мог бы стать великим рекламным агентом. То же самое говорили об Иисусе Христе. Основой любой рекламной кампании служит обещание, в которое можно поверить. Иисус обещал лучшую жизнь после смерти. Траут обещал то же самое здесь и сейчас.

***

Получился человек.
Франкенштейн пытался оживить его с помощью электрического тока.
Результаты, описанные в книге, прямо противоположны тем, которые достигаются в реальности в американских тюрьмах с помощью настоящих электрических стульев.

***

Это была сортировка больных по степени тяжести. Траут видел, как это делали на полях сражений Второй мировой войны. «Я сожалею лишь о том, что у меня нет второй жизни. Я бы отдал ее за свою страну», – говорил американский патриот Натан Хейл.
«Бомжи, в жопу!» – говорил американский патриот Килгор Траут.

***

Если чувство собственного достоинства ломает ногу, его уже не вылечишь.

- Вынужденная необходимость с ранних лет противостоять родительскому деспотизму чрезвычайно полезна для формирования характера.

- Люди могут пить вместе, могут жить под одной крышей, могут заниматься любовью, но только совместные занятия идиотизмом могут указывать на настоящую духовную и душевную близость. :)

- Все мы рождаемся и умираем с одной и той же невысказанной просьбой на губах: Любите меня, пожалуйста, как можно сильнее! В отчаянных поисках этой дурацкой несбыточной любви к себе мы проходим мимо великолепных вещей, которые вполне могли бы сбыться, в том числе и мимо настоящих чудес. Но нам не до них: мы слишком заняты поиском тех, кто нас оценит и полюбит..

- Даже и не думайте. Я джип вызову, - сказал лейтенант. - Сейчас
если пешком идти - не отмоемся потом. Ох, мать-перемать... Извините,
святой отец.
- Да расслабься ты наконец! - рявкнул капеллан. - Что я,
по-твоему, не человек? Тоже могу э-э... Выразиться, когда надо.
Сказано же: "Крепкое словцо, вовремя и к месту произнесенное,
облегчает душу. Частая ругань лишает ругательство смысла. Примечание:
ругань не сделает карты хорошими, а ветер попутным".
- Это из Писания? - благоговейно млея, спросил лейтенант.
- Это из Джека Лондона... Сынок! - процедил капеллан.

# Человек рождается одиноким; строго говоря, рождение - это и есть первый шаг навстречу одиночеству, таковы правила игры, в которую нас всех втянули, не спросив; жалобы не принимаются. Когда появляется близкий человек - это прекрасное событие, драгоценный подарок судьбы, желанная передышка в пути, но одиночество было, есть и остается естественным состоянием всякого живого существа. Неспособность принять личное одиночество как норму - душевная болезнь, которую надо лечить.

# Не только нечленораздельное бормотание припертого к стенке человека, но и самые могущественные заклинания, бессильны, когда судьба по-настоящему берет тебя за глотку и пинками гонит вперед, в предначертанное.


# Человек – величина переменная. Когда кто-то все время поворачивается к нам одним и тем же боком, мы начинаем думать, будто неплохо его знаем. А однажды он внезапно развернется и – оп! – превратится в таинственного незнакомца. Никто никого не знает. Некоторые старые и очень мудрые люди неплохо знают самих себя, и даже это, на мой взгляд, грандиозное достижение, все бы так.

# Впрочем, мудрецы говорят, что именно из тех, кому противна власть над другими, получаются самые лучшие правители.


# У страха есть свое непреодолимое очарование. Он завораживает – во всяком случае, когда это происходит впервые.

# Когда выбирать особо не из чего, процедура принятия решения становится особенно долгой и мучительной.

# Рано или поздно, так или иначе.

# Уверенность – привилегия дураков.

# Только глупцы сражаются с тем, кого ненавидят.

# О чем ты молчишь? О чем-то важном или о пустяках?

# Я нуждаюсь в надежде, как не унизительно это звучит.

# Вообще-то пропасть можно где угодно было бы желание.

# Имя это просто упорядоченный набор букв и ничего более.

# От чего бы хорошему человеку не поплакать если ему хреново?

# Мир катится к черту – да какое там уже, благополучно прикатился.

# Если вы не прекратите на меня злиться, я впаду в кому до конца года.

# Любой сон должен заканчиваться пробуждением, если не хочет оказаться смертью.

# Не старайтесь меня рассердить – это довольно легко. А вот успокоить меня потом будет непросто.

# Если честно я довольно равнодушен к людям с тех пор, как мне стало скучно активно их не любить.

- Все мы барахтаемся в грязи, но иные из нас смотрят на звёзды.

- Всякий раз, когда человек допускает глупость, он делает это из самых благородных побуждений.

- Демократия есть одурачивание народа при помощи народа ради блага народа.

- Если хочешь испортить человека, начни его перевоспитывать.

- Журналистика - это организованное злословие.

- Когда мы счастливы, мы всегда добры; но когда мы добры, мы не всегда счастливы.

- Ложь поэзии правдивее правды жизни.

- Любовь должна прощать все грехи, только не грех против любви.

- Никогда не следует доверять женщине, которая называет вам свой возраст. Женщина, способная на такое, способна на все.

- Никого мы так ловко не обманываем, как самих себя.

- Основание для всякой сплетни - вера в безнравственность.

- Человек менее всего оказывается самим собой, говоря о собственной персоне. Позвольте ему надеть маску, и вы услышите от него истину.