Отказ в получении прокатного удостоверения может ожидать большинство американских боевиков и фильмов ужасов
С 1 июля 2014 года боевики и фильмы ужасов, где зло побеждает добро, а герой заявляет с экрана «Убивайте, это хорошо», запрещены к широкому прокату на территории РФ. Это следует из Федерального закона № 101-ФЗ от 05.05.2014 («О внесении изменений в Федеральный закон «О государственном языке Российской Федерации» и отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с совершенствованием правового регулирования в сфере использования русского языка»), известного также как закон о запрете ненормативной лексики в кино и на сцене.

В ст. 5 Федерального закона речь идет о том, что «прокатное удостоверение на фильм не выдается в случае, если фильм содержит <...> материалы, пропагандирующие <...> культ насилия и жестокости».

В Министерстве культуры «Известиям» сообщили, что боевикам и хоррорам, не содержащим «культ насилия и жестокости», прокатные удостоверения будут выдаваться с возрастным ограничением «18+».

Опрошенные «Известиями» эксперты полагают, что под определение «пропаганда» попадает большинство боевиков и фильмов ужасов, поскольку натуралистическое изображение насилия является основой этих жанров, а провести грань между пропагандой насилия и его объективным показом порой весьма затруднительно.

Председатель президиума Московской коллегии адвокатов Сергей Жорин считает, что при подобной формулировке до проката могут не добраться фильмы, где насилие хотя и не пропагандируется, но явным образом не осуждается.

— Эта субъективная формулировка должна быть либо конкретизирована, либо изъята из нормативного акта, — отметил юрист. — Например, режиссер может провести очень тонкую сюжетную линию, где зрителю в финале не будет читаться мораль, и такая картина может вызвать множество вопросов у экспертов.

В Министерстве культуры «Известиям» пояснили, что под запретом окажутся лишь те фильмы, которые открыто призывают к насилию и жестокости.

— Речь идет о прямой пропаганде — когда фильм фактически говорит: делай так, это хорошо, это правильно, — заявил директор департамента кинематографии Минкультуры Вячеслав Тельнов. — В тех случаях, когда сотрудники ведомства не смогут однозначно решить, есть ли в фильме пропаганда культа насилия и жестокости, они обратятся к специалистам — культурологам и психологам.

Механизм выявления пропаганды насилия в языковых конструкциях уже наработан на основе анализа экстремистских материалов, но, по мнению экспертов, вероятность его применения в кино невелика.

— Герой должен открыто говорить зрителю — «убивайте своих врагов», но в фильмах такого почти не встречается, — заявила «Известиям» Юлия Сафонова, лингвист-эксперт ГБУ «Московский исследовательский центр».

Имеется ли в фильме визуальная пропаганда насилия, будут решать психологи. По словам Андрея Лосева, эксперта-психолога Центра социальных исследований и экспертиз, к прокату не будут допущены фильмы, где «зло побеждает добро». В тех же случаях, когда насилие показано в отрицательном контексте, как в советских фильмах про Великую Отечественную войну, оно не будет считаться пропагандой.

По мнению главного редактора журнала «Искусство кино», киноведа Даниила Дондурея, экспертам придется решать практически неразрешимую задачу.

— Определить степень жестокости невероятно сложно в смысловом плане, а также в профессиональном, концептуальном и нравственном. Вспомните, как в фильме Эйзенштейна «Броненосец «Потемкин» с Потемкинской лестницы катится коляска — это беспрецедентный и очень жесткий рассказ о насилии. В то же время в российских сериалах ежевечерне убивают несметное количество людей, и горы трупов не вызывают абсолютно никаких эмоций. Где грань?

Народный артист России Николай Бурляев напомнил о том, что фильм «Андрей Рублев» Андрея Тарковского в свое время обвиняли в чрезмерной жестокости, но жестокость жестокости рознь.

— Тарковский с упоением рассказывал, как придумал сцену, где русский князь бьет русского юношу саблей по шее. Однако снято это не для смакования жестокости, а для выражения идеи: «Зачем брат убивает брата?»

По словам Бурляева, это совсем не тот случай, что в иных американских фильмах, где «через раз упиваются кровью, вспомните хотя бы «Убить Билла». Это жестокость на уровне клиники».

Американский след обнаружил в законе и Даниил Дондурей.

— В сегодняшнем российском прокате две трети фильмов занимает американское кино, и именно оно может попасть под действие закона — в качестве ответных мер на экономические санкции, — вскрыл законодательные хитрости киновед.

Он также отметил, что по данному закону можно запретить любой фильм, «если это не фильм о природе или о памятниках Кремля», так как законы драматургии предполагают конфликт, за которым можно усмотреть потенциальное насилие.

«Не умаляя достоинств фильма «Левиафан», мы выражаем протест против его участия в оскаровской гонке 2014 года и выдвижения на соискание кинопремии от России.
Согласно регламенту Американской киноакадемии, каждая страна имеет право номинировать один фильм, который был выпущен в прокат в период с 1 октября 2013 по 30 сентября 2014 года и показан в коммерческом кинотеатре не менее 7 дней подряд. «Левиафан» отвечает этим условиям исключительно формально: его недельный прокат в единственном российском кинотеатре был организован специально для участия в оскаровской гонке. Картина не была оценена широкой зрительской аудиторией и даже не имела такой возможности, тогда как «Горько!» только в кинотеатрах посмотрели свыше 4,5 млн человек. Выйдя в прокат на более чем 1500 киноэкранах, фильм и сейчас, спустя год, продолжает стоять в репертуаре нескольких кинотеатров страны.
Как продюсеры «Горько!», мы не предприняли ни одной попытки повлиять на членов оскаровского комитета и склонить их в пользу нашего фильма. И речь идет не только о прямом давлении, но даже об участии в активной информационной кампании, которая была развязана в российской прессе накануне и которой мы сознательно сторонились. Несмотря на это, именно «Горько!» стал вторым по результатам голосования членов комитета, а при отсутствии в списке «Левиафана» был бы главным кандидатом на соискание премии от России. И мы абсолютно убеждены, что «Горько!» этого достоин. Фильм как нельзя лучше отражает национальный характер и самобытность российского народа, и, в отличие от многих отечественных фестивальных картин, сделан не с пренебрежением и даже презрением к нему, а с искренним сочувствием и любовью.
Мы призываем продюсеров фильма «Левиафан» принять, как нам кажется, справедливое решение: взять самоотвод и претендовать на «Оскар» в следующем году, после проведения полноценного проката в России. В противном случае мы будем вынуждены обжаловать решение Российского оскаровского комитета».

Watch on YouTube

Я высоко ценю решение прокатной компании «ЦПШ» («Централ Партнершип») об отзыве заявки на получение прокатного удостоверения для фильма «№44» (в оригинале «Ребенок номер 44», производство США, кинокомпании Lionsgate).

Важно, что по этому вопросу позиции министерства и коммерческого предприятия совпали.

Повторю главное из нашего совместного с «ЦПШ» заявления: такие фильмы, как «№44», не должны выходить в нашей стране в массовый кинопрокат, зарабатывая на нашем кинозрителе, ни в год 70-летия Победы, ни когда бы то ни было еще.

Кратко о фильме. Главные действующие лица — советские солдаты, водрузившие Знамя Победы над Рейхстагом, а потом работающие… следователями МГБ (в качестве прототипов угадываются Герои Советского Союза Михаил Егоров и Мелитон Кантария). В фильме есть все что положено: Сталин устроил «голодомор» специально для Украины и убивает по 25 тысяч человек в день; голодающие дети, как вспоминают герои, поедают своих ослабевших одноклассников; в СССР запрещается расследовать уголовные преступления, потому что «у нас нет убийств, они есть только при капитализме»; советские солдаты-мародеры с пятью трофейными часами на запястьях; кровавые упыри с офицерскими погонами армии-победительницы и звездами героев расстреливают сограждан, соседей, друг друга и особенно геев (!) во дворах, на улице, в служебных кабинетах и просто мимоходом, на глазах их детей, «чтобы преподать урок»; запуганные советские женщины там отдаются советским же офицерам из страха, что за отказ их тут же отправят, «как принято», — в ГУЛАГ.

Не страна, а Мордор, с физически и морально неполноценными недочеловеками, кровавое месиво в кадре из каких-то орков и упырей — вот в такой стране происходит действие фильма от 30-х до 50-х годов ХХ века. Так показана наша страна — та самая, которая только что победила в Великой войне, вырвалась в число мировых лидеров и вот-вот запустит первого человека в космос.

Скажу сразу: дело не столько в конкретном фильме — американские кинематографисты могут самовыражаться, как им заблагорассудится.

Нам до того, в общем-то, дела мало.

Принципиально то, что мы должны наконец поставить точку в череде бесконечных шизофренических рефлексий о самих себе.

То, что в самый канун 70-летия Великой Победы нам как само собой разумеющееся суют, иного слова не подберу, нечто «вот этакое», — этот факт сам по себе вынуждает обратить внимание на две важные вещи.

Первое.

Я очень не хочу, чтобы объяснение решения о прокате фильма «№44» сводилось, как обычно, только к «стремлению не поранить чувства ветеранов».

За этой удобной формулой — «из уважения к ветеранам» — мне всегда виделась лицемерная попытка нас — сегодняшних — увернуться от самостоятельных решений.

Опять переложить ответственность на плечи наших стариков.

Хватит.

Семьдесят лет прошло. Семьдесят! Четвертое поколение сменяется.

Наши ветераны — и павшие, и те, увы, последние — слава богу, живущие сегодня, — уже сделали для своей страны все. Все, что возможно.

И все, что невозможно, — тоже сделали.

Мы до сих пор живем в той стране, которую они отстроили и отстояли.

Они жили и они умирали для нас — от первого погибшего 22 июня 1941-го пограничника до всех звездных маршалов.

Сколько можно прятаться в принятии решений за их спинами?

Хватит юлить и лицемерить. Наши ветераны нам уже ничего не должны.

Мы лишь унаследовали — и весьма небрежно — легенду, которую создало Поколение Победителей.

И сегодня мы сами делаем историю России, которая будет после нас.

И сами должны отвечать за свои поступки.

Второе.

Руководство «ЦПШ» приняло свое решение по итогам финального просмотра, буквально в последний момент. Фильм должен был завтра выйти в российский прокат, он прошел всю предпрокатную технологическую цепочку — перевод, озвучку, пресс-показ, рекламную кампанию. И на каждом звене этой цепочки с ним имели дело наши люди. Наши сограждане. Современные, образованные, профессиональные люди.

И «это кино» никого не задело! Как? Почему это могло случиться?

Почему для каждого из этих десятков, а может, сотен человек содержание этого «произведения искусства» оказалось в порядке вещей?

В конце концов, просто бизнес? Просто служебные обязанности?

Боюсь, это тот самый случай, когда «мы думали, что достигли дна, но тут снизу постучали».

Но этого дна мы достигли сами. Мы сами смирились с тем, что вдыхаем, пьем отраву о своей истории и о своей стране — и убедительно, — и добровольно себе объясняем, что это и есть воздух, это и есть вода. Что это и есть божья роса.

Это мы сами соглашаемся с ложью и клеветой. Это мы сами наснимали фильмов серии «сволочи из штрафбатов». Это мы сами, по доброй воле решили, что удобнее сверять свое понимание собственной истории с политическими интригами давно минувших дней. С дикими шаблонами, принятыми в иных культурных пространствах.

Это мы озабочены, чтобы наши представления о самих себе непременно были угодны «цивилизованному человечеству».

Позволю себе напомнить: это «цивилизованное человечество» является сегодня цивилизованным ровно и исключительно в той степени, в какой его принудили остаться цивилизованным советский солдат и советский народ в 1945-м.

Пора наконец-то сформулировать свое собственное представление о самих себе как наследниках великой, уникальной российской цивилизации.

Внятно, канонически, без блудливого спотыкания о «трудные вопросы истории» и бессодержательных рефлексий. Сегодня, в год 70-летия главного события в истории XX века.

Без этого нас сомнут. Или мы будем иметь свое историческое и, соответственно, будущее самоопределение — или нас «самоопределят» без нашего участия.

Мы — на примере наших соседей и братьев — видим как.

И с чего-то надо начинать. Прямо сегодня.

Watch on YouTube