Выпало мне быть рецензентом белым и пушистым, как котёнок Черныш из рассказа «Руконожка». Рассказ небольшой – семнадцать тысяч знаков. Хороших, добрых людей встречаем мы здесь: нейрохирурга Гибаряна и маму его пациентки - Елизавету Сергеевну. А вот сама пациентка, которой Гибарян пришивает конечности-имплантаты взамен утраченных в автокатастрофе, у меня симпатии не вызвала. Автор здорово её описал! Сразу представляется инфантильная эгоистка, которая хоть и окончила «скул», но по отношению к людям, желающим ей добра, ведёт себя, как трудный подросток. И словно жестокий Рок сыграл с Верой (так зовут героиню) злую шутку. Стремясь в буквальном смысле умчаться от опёки матери и правил, которые «навязывает» общество, Вера попадает в аварию и становится калекой.

Куда она мчалась? Зачем? Кто её там ждал?..

Нейрохирург помогает Вере вновь стать полноценным человеком. Даёт ей новые руки –ноги и старается сделать так, чтобы она захотела ими пользоваться: убеждает, вдохновляет, пускается на хитрость, манипулируя сном, А Вера? Едва встав на ноги, злорадно отказывается от чудесного дара ходить. Вот вам за котика! Получите, мама и доктор!
Вроде бы желала одиночества и независимости, а сама себя ставит в зависимость от тех, кому охота будет с ней возиться. Отругала мама за «двойку» - пойду прыгну с крыши. Из той же оперы. Котика ей жалко, а маму – нет. Одним словом: Вера удалась. Молодец, автор!
Если оценивать «Руконожку» целиком – это заявка на серьёзную прозу, фантастика здесь только в наличие протезов-имплантатов. При желании, можно было бы сделать реалистичный рассказ, не лишённый глубины и психологизма.
Что немного смущает, так это авторская позиция по отношению к инфантильному и злому поведению Веры, её финальному отказу от выздоровления. Почему-то показалось, что автор сочувствует героине, чуть ли не упивается вместе с ней «сладкой болью». Если это не так, стоило бы дистанцироваться от героини. Для меня отказ Веры от имплантатов это не пронзительный эмоциональный аккорд, а громкая глупость.
Черныш, как единственный друг в целом свете? Чтобы эта нота зазвучала, надо показать, как ужасно мама мучила дочь, как издевались над ней все окружающие. А я вижу лишь то, как о Вере заботятся, а она отвечает неблагодарностью. Поэтому…


С особым цинизмом о шаловливом детёныше икебаны – тёмном, но светлом, которого автор, победивший в недавней битве рецензентов, сознательно или подсознательно ввёл в рассказ в качестве чёрно-белого символа и объединяющего критического начала - по совместительству явившегося пушистым катализатором восстановления нейронных связей и безногим мотиватором, погибшим от имплантированной руки героини, но по вине доктора и мамы. Словом, о котике!
Что значит его появление в рассказе? Уж не попытка ли кинуть пушистую кость для сопереживания тем молодым читателям, у которых нет родителей, зато есть скучные «предки», допекающие советами и нравоучениями? Кого, как не Черныша пожалеть им, читателям (а особенно читательницам)? Этого страдальца, попавшего сначала под поезд метро, затем под кибер-кровать героини, а потом отдавшего жизнь за её возможность ходить. Лишь её отказ от дара, ставшего бесполезным после смерти лучшего друга, отчасти искупает жертву белоснежного Черныша. Кто те партизаны в эпиграфе, павшие за свободу? Черныш и Вера! Вера и Черныш!

Заранее предвидя нападки моего противника - Чёрного Рецензента - на яркий язык автора и самобытные выражения заявляю:
- руки вполне могут вгрызаться в руль, но только в том и только том случае, когда ботинок плющит по тормозам, каковой случай мы и имеем в рассказе. Тем более, что и хрустящие зубья тут же летят в стороны в виде столбиков, то есть мы наблюдаем тонкое сравнение зубьев шестерни или расчёски с выбитыми от удара зубами, которые также могли вгрызаться, как и руки.
- расшторить и без того распахнутое окно можно, если механизм, сдвигающий штору сопряжен с оным, ответственным за открывание створки таким образом, что распахнуть створку можно как с помощью шторы, так и без помощи, но не наоборот!
- хотя слово «добродетель» обычно и женского рода, но в обороте «Всевышний – тот ещё добродетель» меняет пол, ибо Всевышний! А с ним лучше не спорить.

Судья: Присяжные заседатели, займите свои места. Автор, ваше место на скамье подсудимых. Дамы и господа, прошу тишину в зале, мы начинаем! Итак, слово предоставляется стороне обвинения. Слушаем Вас.

Обвинитель: Я считаю, что это рассказ-провакация. В нем нет достоверности. У каждого человека есть инстинкт самосохранения и желания быть счастливым. Быть счастливым без рук и ног нельзя! А нас автор пытается заставить в это поверить. А если читатель не верит в происходящее, значит это плохой рассказ.

Защита: Позвольте прервать. Если бы рассказ был плохой, его бы так бурно не обсуждали. Закрыли бы и ушли. Но его обсуждают, значит он чем-то зацепил читателя, разбудил какие-то эмоции, заставил задуматься.

Обвинение: Вот поэтому я и сказал, что это рассказ-провокация. А провокация не имеет никакого отношения к литературе. Назови снег горячим, и придет десяток человек, доказывая, что такое не может быть.

Защита: Это оксюморон. Литературный прием, то есть мы все равно говорим о литературе.

Судья: Прекратите бесполезные препирательства. Обвинение, продолжайте по делу.

Обвинение: Образы не раскрыты. Мы ничего не знаем о Веронике. Только то, что это сбалмашная, истеричная особа, думающая только о себе.

Защита: Возражаю! Пригласите свидетеля.

В зал входит Вероника.

Вероника: Неужели Вам так принципиально знать, сколько мне лет и какого цвета глаза и волосы? Литература не только раскрывает сюжет, но и показывает душевные переживания героя. Вспомните Болконского на поле Аустерлиц, Раскольникова -"Тварь ли я джрожащяя"

Судья: Свидетельница ближе к делу,

Вероника: Ладно, не будем о великих. Я делилась своей болью с читателм. Я не эгоистка, я никому не хочу быть в тягость, мне неприятно быть кому-то должной, поэтому мне и не нужна внимание и забота. Мне хорошо быть одной и самой решать проблемы. Я ненавижу чувство жалости. Оно унижает. Я не прошу ни у кого помощи, а мне ее навязывают. Разве это эгоизм?

Судья: Принято, Можете присесть. Обвинение, что еще?

Обвинение: Второстепенные герои прописаны схематично!

Защита: Вам опять нужен цвет волос и возраст?

Судья: Пригласите врача и маму героини.
Мама: Нас все время учили, что надо выражать сочувствие, сопереживать, поддерживать в трудную минуту и мне не понятно, как можно отказаться от помощи, когда она нужна. Доченька болеет, от боли и лекарства у нее психическое отклонение. Она не понимает, что творит. Ее надо выводить из одиночества и страданий, а то она решит, что никому не нужна и покончит жизнь самоубийством. А она у меня единственная! Разве это не раскрыто в рассказе? Нужно было что-то еще?

Врач: Я коротко, Меня ждут пациенты. Что Вы хотите услышать? Да я душу вложил в эту пациентку, использовал нестандартные подходы, котенка подарил, разговаривал чуть ли не каждый день. Заставил наконец сделать усилие над собой, и она пошла. Я хирург - моя задача сделать операцию и чтобы пациент выжил. Я свою задачу выполнил, а реабилитация не моя проблема. И все-таки я тратил на нее свое время, чтобы помочь. Какие вопросы к врачу?

Защита: У меня никаких. Все достоверно. Обвинение, вы что-то можете сказать?

Обвинение: Язык местами корявый.

Защита: Аргументируйте!

Обвинение: Да, пожалуйста! "попыталась уткнуться подальше в подушку", "Купаться совсем не хотелось. Вместо этого девушка скинула купальник" - странная фраза, купальник одевают не только чтобы купаться, но и загорать. Чего раздевалась - так и бегала от океана голая. "Черныш вылизывался среди кокосов" - фу, как натуралистично и вульгарно. Зачем?

Защита: Да, автор использует нестандартные методы, экспериментирует с языком. А как можно по-другому достучаться до сердца читателя?

Обвинение: Подчас его эксперименты чересчур экстравагантны.

Защита: Мд-а, здесь соглашусь. Зато читается легко и картинка перед глазами! А вот если бы текст был выверен и гладок, читатель сказал бы: "Добротно, но за душу не берет!!"

Обвинение: Возражаю. Домыслы!

Судья: Возражение принято!

Обвинение. Мы еще не обсудили сюжет! Зачем убили котенка, почему он прямолинеен и почему нет хэрри енда?

Защита: А вам не кажется, что это уже придирки? Но по порядку Прямолинейность. Просто мода какая-то пошла перепутать начало с концом, середину запихнуть во вступление, а кульминацию... ну сами понимаете и объяснить всю это кашу гениальность замысла. Нелинейность должна быть оправдана. Просто так ради моды - это делать глупо! Хэппи енд - у нас счастливый конец! Девушка добилась желаемого! Да, не все счастливы , но это жизнь! Котенок - ну, кто-то же должен умерить. Не Вероника же должна умереть? Так что малой кровью.

Судья: Защита, что можете еще сказать в пользу автора!

Защита: Автор предложил нестандартную ситуацию и нестандартную проблему, кажущуюся нелогичность действия главной героини. Оригинальность и необычность сразу же цепляет и держит в напряжении до конца.

Обвинение: Чушь! Сентиментальная история о девушке калеке. Да, еще котенка сюда приплели!

Защита: А вам что, плакать захотелось после рассказа? Или Вероника жалость вызвала? Герой, который должен вызвать сочувствие, на самом деле вызывает совсем другие чувства. Это мастерство и нешаблонность мышления.

Обвинение: В рассказе нет идеи, вся ситуация надуманная! Чушь, ерунда и манипуляция читателем!

Судья: Спор прекращаю из-за отсутствие аргументов.

Обвинение: Мне рассказ не понравился и душу не тронул!

Защита: Это сугубо ваше личное мнение!

Судья: Прекратите гвалд! Уважаемые присяжные заседатели. Вы все слышали! Аргументы Защиты и Обвинения по сюжету, образам, идеи, языку, проблеме, эмоциям. Предлагаю вам удалиться на совещание, чтобы вынести вердикт. 14 ноября мы выслушаем ваше решение: достоин ли рассказ второго тура или нет! Суд удаляется до оглашения приговора.

Только не надо предполагаемой НФ ставить в плюс, что это на самом деле социалка и антуражная фантастика))) моим друзьям фантастам за это по ушам скорее давали.

Мэлоди, так чистые НФ работы всё же достаточно редки. В своей группе, я нашёл лишь две работы которые могут претендовать на это звание. Более того, сама НФ в конечном итоге, ушла со сцены именно по тому, что её потеснила социальная фантастика. Корни то одни. Ерунду говорят те, что НФ это про технику и космос. Это прежде всего рассказы о том, как человек будет существовать в технологичном мире.