Честно говоря, я, своим едким замечанием хотел тебя сподвигнуть на изучение какого-либо серьёзного ресурса (вроде "Тоже форума") или монографии (вроде Клода Блэра), но, видно, не суждено... Конечно, дело твоё, но тассета - эта не юбка. Тассет (tasset) - это прямоугольные пластины, крепившмеся как раз к юбке и предназначенные для дополнительной защиты верхней части бёдер. Иногда тассеты вешались сзади, а позднее - даже по бокам.

Snake_Fightin
Ранее пираты вообще топили всех без разбора, и пойди узнай, куда купец делся: то ли сам утонул, то ли кто помог. Когда разбойники создали братство, то настолько уверились в своих силах, что даже проявляли некое благородство согласно пиратскому кодексу, поэтому торговцы возвращались обобранные, но живые, а у их грабителей репутация стала приобретать менее кровожадные черты. Примерно так, привет Станиславскому)
А какой термин употребляется в феодальных обществах в таком случае?
Рад что ты заметил аналогию с шахматами, примерно так и задумано.
Остальное изменил, чтобы было понятнее. Спасибо.
psr
Примерно половину замечаний принял, изменил. Благодарю за комментарии.
Подковами да по брусчатке? Однозначно.
Винкельрид
Тебе это еще и в первый раз удалось. Добросовестно прошерстил пару-тройку ресурсов, скачал рисунки по доспехам, где цифирками обозначена каждая заклепочка и приведено название. Просто я решил, что тассета - это будет у меня юбка. Точка.

Глава 7.
Эния.

Девочка спускалась по заснеженному тракту и настороженно осматривалась. Её окружали выщербленные скалы, укрытые белыми шапками, тишину тревожил лишь скрип наста под унтами. Чара шел по соседней колее, оставленной полозьями, и нюхал воздух, смешно вскидывая мордочку. Сани приближались, рядом с ними на снегу что-то чернело. Эния вновь оглянулась. Замок скрылся за уступом, случись что, никто не поможет. Чтобы не передумать, она зашагала быстрее.
Почувствовав настрой хозяйки, ирбис побежал вперед. Эния бросилась вдогонку, но поскользнулась и покатилась вниз. Колея обледенела, девочка пыталась затормозить руками, но только потеряла варежку. В рукава набился снег. Дорога повернула, Эния со всего разгона ухнула в сугроб. Шапка слетела, волосы растрепались, по спине потекли холодные ручейки. Раздраженно отряхиваясь, девочка выбралась на дорогу. За санями шипел Чара. Страх, покинувший было её, вернулся вновь. Эния осторожно выглянула из-за тюков и тут же зажала рот мокрой ладошкой, чтобы не закричать.
Она только раз видела мертвеца так близко. Тогда отец отправился в Хладные земли усмирять племя апашей, перекрывшее проход к отрогу Арских гор, где в каменоломнях добывали драгоценные камни. Эрл отсутствовал пять дней, а на шестой вернулся мрачнее тучи. Договориться с апашами не удалось, за ним на двух санях везли раненых и погибших дружинников. Эния стояла у ворот, радуясь, что отец жив, но старалась этого не показывать - рядом оплакивали павших горцев их подруги и жены, живущие в замке. Одна девушка отогнула рогожу на санях и забилась в истерике. Эния с ужасом смотрела на тронутое инеем лицо, рассеченное от уха до уха. Из раны торчали окровавленные осколки костей, в красноватой слюне замерзли выбитые зубы. Тогда её вырвало.
Сейчас девочка тоже чувствовала подступающую дурноту и отчаянно ей сопротивлялась. Мужчина лежал на спине, один его глаз таращился в небо, на месте второго зияла рана с запекшейся по краям кровью. Неестественно выгнутая рука впилась пальцами в снег. Рядом валялся разряженный арбалет, виднелись отпечатки копыт, уходящие вниз по дороге. Эния вновь услышала шипение Чары и вышла из-за саней, стараясь не смотреть на мертвеца. Она увидела поникшую лошадь – её морда свешивалась с хомута, удерживаемого оглоблями, из бока торчал арбалетный болт. Ирбис уже принюхивался к парующей луже.
- Чара, фу! – немедленно крикнула Эния, любимец отпрыгнул и спрятался в снег.
- Милая девочка, не могла бы ты мне помочь? – раздался скрипучий голос.
Эния чуть не подскочила – она совсем забыла про цвирга! Аш-Гир сидел, зарывшись в тюки, и смотрел на неё черными стеклами маски. В руке он держал опущенный баллистер, правая нога коротышки возлежала на бочонке, перемотанная тряпицей. Эния заметила, что ткань набухла от крови.
- Вы ранены? – спросила она.
- К сожалению да, милая девочка, - ответил Аш-Гир.
- Прекратите меня так называть, я дочь Хавора Драко, моё имя Эния.
- Вот как? Извините, леди. Теперь я вспомнил, вы были в замке. Должен заметить, у вас интересный тепловой портрет.
- Спасибо, - ответила Эния, посчитав непонятные слова комплиментом.
- Помогите мне, пожалуйста, подняться, у меня самого не получается, как не пытался.
- Лучше я позову дружинников отца. Они быстро доставят вас в замок, а трой Вентур обработает рану, - решила девочка.
- Нет-нет, так не пойдет. Тот человек сбежал, но может вернуться в любой момент. У меня дрожат руки, второй раз я могу и промахнуться.
- Да что тут вообще произошло?! Кто напал на вас? – спросила Эния, взглянув на мертвеца и почувствовав, что её вновь начинает бить озноб.
- Маленькая леди, давайте я вам всё расскажу, но вы дадите слово, что поможете мне встать.
Эния замешкалась. Она почему-то совсем не хотела прикасаться к цвиргу, но он ранен, страдает от боли и нуждается в её помощи. Как бы на её месте поступил отец? Он бы точно не стал колебаться, а давно сопроводил Аш-Гира в ущелье и уже скакал бы по следам обидчика. Девочка посмотрела на пустынный тракт, нашла взглядом Чару, выглядывавшего из сугроба, и решилась:
- Хорошо, давайте я уберу эти тюки, чтобы вам было легче подняться.
Цвирг спустил ногу с бочонка, из-под маски раздался приглушенный стон. Девочка торопливо протянула руки, Аш-Гир навалился на неё и выполз из саней. Баллистер он использовал как костыль, но изящный арбалет провалился в снег, и цвирг чуть не упал. Эния помогла ему обрести равновесие, удивляясь, как такой низенький человек может быть таким тяжелым. Аш-Гир передохнул и сказал:
- Спасибо, леди, сам бы я ни за что не выбрался. Давайте пойдём потихоньку, до ущелья Вздохов осталось совсем немного, а вы поддержите меня. По дороге я отвечу на все ваши вопросы. Вы должны понять, один я могу свалиться и уже не подняться.
- Хорошо, - сказала Эния после некоторой заминки. - Обопритесь на меня, иначе упадете.

Ага. Вот так просто и сурово. Что ж, решать тебе. Точка - так точка.

Винкельрид
Винкель, ну сам подумай, кто кроме тебя, а теперь еще и меня, знает что такое тассета? Поймут всё как надо, не сумлевайся. На юбке действительно точка, но если заметишь еще какие-то несоответствия, то пиши, не ленись)

- теперь я знаю))

По тексту ничего не нашел, к чему бы придраться, молодец, это радует. Жду продолжения!

ОпечаткаОна шапку что, на голове носит? Никогда бы не подумал!
Цвирг дважды "вымолвил", для меня это слово несёт определённый смысл, поэтому я и заметил. Собственно, это не указание на ошибку, а просто мои мысли (наверняка, те, кто проглотит "тассету", этого даже не заметят:-))
А так, ровное и плавное повествование. Забыл, правда, что говорилось про эту девочку раньше, но зато интереснее будет читать потом, когда всё кончится))) Ах да, давно хотел сказать: к худу или к добру, но на Мартина становится похоже гораздо меньше. Ну, вот...

Snake_Fightin
Благодарю за подробное объяснение, ты же знаешь, я бываю малость туповат) Самоубийцу заменил на безумца в основном файле, с пиратами пока не решил, т.к. тут не племенная община, а те же люди, просто с другим укладом жизни.
Винкельрид
Глотаю окончания в экстазе)
Гы-гы) +1
Если станет интересно, то основной файл на СИ, ссылка в подписи.
Я же говорил! Просто у меня разные пропорции, я смешиваю историю и фэнтези 1 к 2, а Мартин наооборот. Время покажет, что из этого коктейля получится.

Продолжение 7 главы:
Цвирг кивнул, меховая рукавица опустилась ей на плечо. Стреляющий каменными ядрышками арбалет он перекинул за спину. Из сугроба выскочил Чара и побежал рядом, неодобрительно косясь на спутника хозяйки. Они шли по запорошенной снегом обочине, Аш-Гир припадал на больную ногу, но шагал, не останавливаясь. Энии на миг показалось, что коротышка преувеличивает тяжесть ранения, но она тут же отогнала эту мысль – цвирг просто торопится достичь безопасного места.
- Эти горы всегда были неспокойны, - рассказывал Аш-Гир по дороге. – Мой народ живет здесь испокон веков, наши летописи ведутся еще с тех времен, когда Арский хребет наполовину омывался морем, а Одр сватался к Хозяйке гор. Сначала в эти земли пришли зеленокожие дейноры, похожие на огромных ящериц. Они поклонялись жабоподобному Малусу и строили дома-холмы. Шли века, из пучин моря поднялась новая суша, дейноров истребили инистые великаны, выросшие в мерзлых недрах и направляемые самим Одром. Тогда в долинах бродили стада мамонтов, густые леса кишели причудливыми зверьми, а простор моря бороздили огромные зубастые киты. Вековые ледники таяли, зимы становились всё короче и теплее. Великаны ушли на север, а потом появились вы, люди.
- И что? – спросила завороженная рассказом Эния, уже забыв про мертвеца и покушение.
- Мы не всегда жили обособленно от других народов, - продолжил, переведя дух, Аш-Гир. – Как не прискорбно в этом сознаваться, дейноры охотились на нас, Перворожденных, как на каких-то животных, представляете?
- Нет, - призналась девочка.
- Мы не могли дать бой этим ящерицам, слишком неравны были силы. Дейноры превосходили нас в росте, численности, силе. Слишком умелые воины, они одинаково хорошо владели зазубренными мечами, оставляющими страшные раны, и длинными копьями. Наши стрелы отскакивали от прочной чешуи, словно от настоящего доспеха. Мой великий предок Ош-Мир Кобольд увёл свой народ в Арские горы. Мы старались отгородиться от опасностей внешнего мира и преуспели в этом, пока не пришли вы. Меня поражает, в хорошем смысле, плодовитость людей и ваше стремление постичь мир. Живете по нашим меркам недолго, но успеваете нарожать детей столько, что диву даешься! В наших семьях обычно воспитывают одного ребенка, очень редко двоих. Мы ценим жизнь и покой. Когда ваши рудокопы стали сотрясать Арские горы ударами кирок, то мой отец решил заключить с вами соглашение о добром соседстве.
- Вассальный договор, - поправила Эния.
- Можно сказать и так, - признал цвирг. – Поймите, леди, мы народ мирный, но если нагрянет беда, то сумеем постоять за себя. Фуф, наконец-то пришли!
- Ой! – только и сказала девочка.
Перед ней до сих пор кружили картины прошлого, нарисованные Аш-Гиром. Страшные ящеры, огромные великаны, мохнатые мамонты сменяли друг друга перед её мысленным взором; Эния даже не заметила, как они с цвиргом свернули с дороги и теперь стояли перед узким ущельем, где находился ближайший к перевалу Шейн спуск во владения подземного народа.
По ровному проходу только-только смогли бы протиснуться сани, оставшиеся на тракте. Стены ощетинились шипами, припорошенными снегом, а камень блестел льдом. Казалось, что это пасть гигантского дракона, только и ждущего, чтобы проглотить неосторожного путника. Ветер шелестел в черных наростах так, точно многие жертвы чудища превратились в призраков и теперь вздыхали на разные лады, скорбя об утраченной жизни. В конце ущелья темнел провал. Мрачное место, подумала Эния, мне совсем не хочется идти туда. Цвирг словно подслушал её мысли и крепче вцепился в плечо.
- Не бойтесь, леди. Ущелье Вздохов выглядит мрачновато, но мертвый камень не причинит вам вреда. Осталось дойти до входа, а там нас встретят.
Эния убрала с лица прилипшую челку. Если уж она проделала такой путь, таща на себе раненого коротышку, что ей стоит пройти ещё немного? Цвирг тихо застонал, с повязки на белый снег капнула алая кровь. Девочка повернулась. Ирбис сидел у дороги и разглядывал черные камни ущелья – идти за ними он явно не собирался.
- Чара, за мной! – позвала Эния и пошла вперед, поудобнее перехватив руку цвирга.
Она уже жалела, что согласилась сопровождать его. Плечо онемело, останется синяк; ноги и руки устали, хотелось пить. Ничего, скоро это закончится, подумала девочка. Она мигом добежит до замка, расскажет всё отцу и поглядит на Аргула, как у того вытянется лицо, а потом залезет нежиться в деревянную ванну, наполненную горячей водой. Или сначала в ванну, а уж потом рассказ? Погоди-ка, но ведь цвирг еще и словом не обмолвился о тех, кто покушался на него!
Впереди раскрылся черный провал. Ветер кружил снежинки, белые вихри исчезали во тьме. Если они прошли пасть, то впереди глотка. Коротышка наконец-то отпустил плечо и достал маленький молоточек. Эния притопнула ножкой.
- Вы до сих пор не рассказали мне, что обещали!
- Я всегда держу своё слово, - сказал цвирг. – Скоро вы всё узнаете.
Молоточек выбил по камню чередующуюся дробь. Через мгновение их окружили трое цвиргов, вышедшие будто прямо из скалы. Каждый держал копье и взведенный баллистер. Эния испуганно обернулась – предатель Чара так и не отважился войти в страшное ущелье. Аш-Гир приветствовал сородичей на незнакомом девочке языке, а потом обратился к ней на валезийском:
- Я хочу поблагодарить за оказанную помощь и пригласить вас в гости, чтобы вы услышали слова признательности также из уст моего отца. В нижнем покое мы сможем спокойно поговорить и отдохнуть.
- Мне вполне достаточно вашей благодарности, - сказала Эния. - Помнится, вы говорили, что чувствуете себя неуютно под солнцем. То же самое я могу сказать про ваши пещеры.
- Сожалею, но вам придется пойти со мной, - сказал Аш-Гир и отвернулся. – Проводите маленькую леди в самоцветный чертог.

Небольшая заметка.
Стреляющий каменными ядрами арбалет никогда не был боевым оружием, поскольку его убойная сила слишком мала. Применялся он для охоты на птиц (и то на небольшом расстоянии, порядка двадцати метров).

Винкельрид
Выбор оружия персонажем обусловлен местом его обитания, конкретно - недостатком дерева. Указанные тобой хар-ки вполне отвечают задачам, потребуется большее - на то оно и фэнтези) Не перестаю удивляться твоей осведомленности в разных областях.

* * *
Эния сидела на гранитной скамье, покрытой мягким мхом. Такой же мох свисал с потолка, пушистые пряди светились колдовским зеленоватым огнем. Стены пещеры усеяли драгоценные камни, выложенные умелыми руками в причудливые узоры. В изумрудных травах росли цветы кроваво-алых рубинов, синие капли сапфиров тонули в снегу молочно-белых опалов, на небе из радужных агатов и голубого лазурита сиял круг желтых топазов, а среди этого великолепия сверкали звездочками алмазы. В центре зала пламенел очаг, где вместо дров горел камень огнивец, почти не дающий дыма. У дальней стены стоял трон из коричневого с белами разводами оникса.
В самоцветный чертог девочку вежливо проводили двое цвиргов, третий исчез с Аш-Гиром в боковом ответвлении. Эния и не думала сопротивляться, она потеряла дар речи от наглости коротышки. Он всю дорогу заговаривал ей зубы, рассказывал сказочки, только чтобы пленить её, дочь эрла! И это благодарность за помощь? Да отец разнесёт эти горы по камушку, чего цвирги тут воображают?! Но чем глубже они спускались, тем меньшую уверенность она испытывала. Казалось, проход вёл в самое сердце Арских гор, по пути попадались многочисленные отнорки – большинством темные, но кое-где подсвеченные мхом; в одном из таких девочка заметила пещеру, где хрюкали странные свиньи, мордами напоминавшие слепышей: уши у них отсутствовали, а на месте глаз розовела кожа. Коридор много раз поворачивал, если бы Эния решила путешествовать по этому лабиринту в одиночку, то сразу заблудилась бы в хитросплетении ходов, поэтому она благоразумно сидела на скамье и разглядывала драгоценные каменья.
- Приветствую Энию Драко! – раздался чей-то голос.
Девочка оторвалась от созерцания заветной мечты любого ювелира и обернулась. На троне сидел пожилой цвирг – почти раздетый. Из одежды на нем была только замшевая рубаха, кожаные штаны и короткие сапожки. Лысину коротышки украшал толстый обруч из белого металла, недостаток волос на голове с лихвой искупала густая борода с проседью, достигавшая ременной пряжки, сделанной в виде скрещенных топоров. Лицо цвирга испещрили глубокие морщины, когда Эния подошла ближе, то увидела его глаза – в белой радужке краснел зрачок не больше игольного ушка.
- Здравствуйте, - сказала девочка. – Я не заметила, как вы появились.
- Меня зовут Зон-Дар, я - старейшина рода Кобольда и отец Аш-Гира. Вижу, вы заинтересовались древней мозаикой. Её выложил ещё мой великий предок Ош-Мир, когда тосковал по оставленному на поверхности дому.
- Как я его понимаю! - сказала Эния и сложила руки на груди. – По какому праву меня заманили в ловушку и удерживают в этих подземельях?
- Леди, в отличие от людей, мы очень ценим жизнь.
- Я уже это знаю, - перебила Эния, удивляясь своей храбрости.
- Ваш отец пытался убить моего единственного сына, - продолжил Зон-Дар. – Пока эрл не объяснит мне, почему он это сделал, вы останетесь здесь.
- Что?! Этого не может быть!
- Но это есть. О, мой Аш-Гир! Как твоя рана?
Эния повернулась к вошедшему цвиргу. Сняв меховую куртку и маску, он стал значительно тоньше и привлекательнее. Длинные черные волосы сплетались сзади в косичку, лоб перехватывала полоска обруча – в два раза уже, чем у отца, - губа обрамляла полоска усов. Глаза такие же белые, но с черным ободком, лицо без единой морщинки; если Зон-Дар выглядел глубоким старцем, то Аш-Гир по земным меркам прожил вряд ли больше пятнадцати зим. Коротышка опирался на костыль, штанина разбухла в том месте, где бедро опоясала новая повязка.
- Рана не опасна, - уверил Аш-Гир. – Болт не задел кость. Маленькая леди, я обещал рассказать вам, кто на меня покушался.
- Жду, не дождусь, - буркнула Эния.
Аш-Гир проковылял мимо неё и сел на скамью, вытянув больную ногу.
- Я еще раз хочу поблагодарить вас за помощь. Чтобы не задумал Страж перевала, вы к этому никак не причастны.
- Неужели вы наконец-то поняли? Когда меня выведут отсюда?
- Когда ваш отец даст исчерпывающее объяснение своему поступку, - твердо сказал Зон-Дар. – Хоть мы по договору и его вассалы, но это не дает ему право обращаться с нами, как с какими-то разбойниками.
- Да о чём вы вообще говорите?! – воскликнула Эния.
- Когда эрл пять зим назад попросил сковать для своего старшего сына меч, я с радостью взялся исполнить его просьбу, - сказал Аш-Гир. – Настоящий драйфар изготавливается долго, но с ним не сравнится ни один людской клинок, на всё королевство вряд ли наберется больше трех мечей, подобных этому. Такое оружие не продается, мы преподносим его только в дар людям, заслужившим наше уважение. Эрл Драко всегда был чуток к нашим нуждам, мы считали его достойным человеком, но последние события заставили меня в этом усомниться. Когда я отбыл из замка, милорд дал мне в сопровождение двух горцев из своей дружины. Как только сани прошли спуск и достигли поворота дороги, невидимого со стен, один воин повернулся и направил на меня арбалет.
- Не может быть! – вновь воскликнула Эния.
- Как вы знаете, мы с опаской выходим под око Желтого светила и всегда стараемся не убирать оружие далеко, - продолжил Аш-Гир. - На моё счастье, я держал баллистер заряженным, но не мог поверить, что человек Драко в меня выстрелит. Видимо, в тот момент Хозяйка гор вспомнила обо мне – конь горца взбрыкнул и он попал мне в ногу вместо головы. Второй начал разворачиваться, и тут уж я не стал мешкать. Заряд вошел ему точно в глаз, но он успел нажать на рычаг и поразил бедную лошадь. Первый поспешил скрыться, думаю, он не сталкивался до этого дня с баллистерами и не знал, что мне так же потребуется время, чтобы взвести тетиву. Я пытался выбраться из саней, но боль заталкивала меня обратно. Сбежавший воин мог вернуться в любой момент, я не знал, что делать, и тут появились вы.
- Братья Дарины, - прошептала Эния, вспомнив, кто вызвался сопровождать цвирга. – Но почему они на вас напали?
- Это я и хочу узнать у эрла, - сказал Зон-Дар.
- Тут явно какая-то ошибка, - пробормотала девочка. – Мой отец не мог, вы слышите, не мог отдать такого приказа!
- Надеюсь на это, - сказал старейшина цвиргов. – Именно поэтому я не стал пока объявлять военное положение. Мы пошлем в замок гонца, встретимся с эрлом и поговорим, но вы пока побудете у нас в гостях.
- Я заложник, - выдохнула Эния.
- Обещаю, мы не причиним вам вреда, - пообещал Аш-Гир.
- Ты забыл добавить «маленькая леди», - грустно произнесла девочка.
Эния терялась в догадках, не зная, что и думать. В том изуродованном человеке на тракте она бы ни за что не опознала одного из воинов отца. Братья Дарины появились в дружине недавно, перед зимой. Их прислал эрлу вождь одного из многочисленных кланов, населяющих Арские горы. Отец всегда звал дружинников за стол, Эния даже вроде бы припоминала близнецов – рослые парни, похожие друг на друга как две стрелы из одного колчана, одеты в такие же куртки из шкур и с одной косичкой в бороде, говорящей о том, что их мечи уже попробовали крови врага. Зачем они хотели убить цвирга?

Конец 7 главы.

Представляешь reco, писал-писал и тут из браузера выкинуло, так по памяти попытаю собрать, что писал, извини, с запозданием отписываюсь, так что по двум отрывкам сразу:

не нравится мне это "обособленно"
так "будто" или "прямо"? вместе никак не смотрится

одинаково - не нравится итак ведь понятно, что каждый из них хорошо владел
ну, так Эния не сказала, что не пойдет

Ух как загрузил первый абзасц всякими породами и цветами, аж голова закружилась)))

прикольно))
я подумал вначале, что он в одних труселях сидит, а там столько одежды! понятно, что было холодно, но стоит об этом упамянуть

а, про марщины это автор повествует? а то подумал, что девчонка на морщины смотрела, а глаз не видела))
здесь сомневаюсь, но не оч нравится
ну, не знаю
жду продолжения!
P.S. ТУТ какой-то глюк, не могу первую часть сообщения убрать, нажимаю "редактировать" а там не весь текст, не знаю в чем дело((

psr
Что-то не везёт тебе со словарями))) Ты Даля смотри, когда словцо нужно необычное, а для таких, как "испрещрить" (неужели, ты правда никогда не слышал?) обращайся к Ожегову. Он тебе скажет, что "испещрить" - значит "усеять, покрыть чем-нибудь". А то, что ты сказал, это "испестрить".
reco
Если у них в стены драгоценные камни вделаны в немыслимых количествах, как может возникнуть проблема с деревом?

да нет, слышал, может думал по-другому пишется, а в дале действительно нет, честно говорю)) блин, а вот в ожогова не заглянул, мои извинения! пойду отредактирую!

Под землей дерева нет, а торговлей цвирги практически не занимаются, поэтому, кстати, Хавор и нагрузил сани нужными им товарами.
К вопросу о словах и словарях - есть такое мнение, что писать надо не теми словами, какими мы в разговоре пользуемся, а литературным языком. А в работе мне здорово помогает "Энциклопедия Кирилла и Мефодия", чего и вам рекомендую.

Глава 8.
Ульрих.

Когда затих стук копыт, заскрипела опускаемая решетка. Замок Тронвольда стоял в трех переходах от границы, о безопасности тут не забывали никогда. На стенах расхаживали лучники, в левом крыле жили кирасиры, совершавшие днем разъезды до сторожевых башен. Ночью на них дежурили по двое воинов, при опасности они зажигали котлы со смолой, и такой огонь был виден за десятки миль. Сарматы каждое лето проверяли границы на прочность. От Кабистана Джангарские степи надежно отделяла широкая Валеза, где на обоих берегах селились мирные землепашцы - тарты, заключившие с кочевниками вечный мир, а с запада возвышались Арские горы. Сарматы доказывали свою доблесть в стычках с кирасирами королевства, но больше в многочисленных клановых распрях, поэтому полноценная война Валезии пока не грозила, как говаривал Ксант Тронвольд. Ульрих мысленно попросил отца возвращаться быстрее и вошел в замок.
Эту лестницу он всегда преодолевал как горный пик – шаг за шагом, ступенька за ступенькой. Раньше Гридо подхватывал его и мигом возносил наверх, но теперь Уль повзрослел и каждый день доказывал всем, а себе в первую очередь, что он не беспомощный калека, а будущий воин. Больная нога не позволяла двигаться быстро, поэтому виконт освоил только простейшие приемы обращения с мечом, но главной страстью для него оставался лук. Даже кирасиры признавали, что стреляет сын эрла гораздо лучше многих из них, а чем еще было занять свободное время хромому мальчику, как не ежедневными тренировками? Упражнения закалили тело и укрепили руки, сейчас Ульрих опирался левой на перила, а правой на трость, и сам взбирался по широкой лестнице. Гридо шел в двух шагах позади, готовый в любой момент подхватить молодого господина. Достигнув верхней площадки, Уль обернулся и погрозил слуге набалдашником.
- Не смей ходить за мной, как собачонка.
- Слушаюсь, сэр, - сказал Гридо, застыв у стены.
Ульрих постучал в дверь и толкнул дубовую створку. Мать сидела у зеркала, прикасаясь к лицу пуховкой. Она уже не плакала, но глаза оставались красными. Увидев отражение сына, Кларисса встала и подошла к открытому, вопреки её словам, окну. В комнате пахло благовониями, но никак не навозом, отметил Ульрих. Со стены смотрел его воинственный дед, в честь которого и назвали мальчика. Опустившись в кресло под портретом, Уль произнес:
- Мама, отец не виноват. Я сам направил Звездочку на изгородь.
- Вижу, ты уже подобрал имя для этой лошади, – с горечью сказала Кларисса. – Ты, видимо, забыл, как корчился в муках, как кричал от боли после падения?! Только благодаря трою Олгену, а никак не Ксанту, нам удалось вытащить тебя с того света, но ты опять туда рвёшься.
- Но я же перепрыгнул забор! – возразил Ульрих.
- И что? Ты совершил великий подвиг?
- Для себя – да.
- А я постарела на десять лет, когда увидела, как ты летишь вниз.
- Мама, ну хватит, я же не упал. И ты прекрасно выглядишь, старухой тебя никак не назовешь.
Кларисса подошла и обняла сына.
- Обещай, что больше никогда не будешь так делать. Еще одного раза я просто не переживу.
- Обещаю, - пробормотал Ульрих. – Отец сказал, что скоро состоится королевский турнир.
- Святая Ламина, отличная новость! Я устала уже прозябать в этом замке и соскучилась по сестре. Вот уж кто удачно вышел замуж!
- Мама!
- А ты повидаешь своего двоюродного брата и сестру, - закончила Кларисса. - Завтра же мы выезжаем в столицу. Я прикажу проверить нашу карету.
- Можно я поеду на Звездочке? – спросил Ульрих, затаив дыхание.
- Ты будешь путешествовать со мной в карете, как и подобает сыну эрла. Но раз уж ты дал слово, что больше не собираешься прыгать через заборы словно какой-нибудь степняк, то, так уж быть, эту лошадь мы возьмём с собой.
Леди погладила сына по щеке и пошла отдавать необходимые распоряжения. Ульрих облегченно выдохнул. Двоюродный брат – принц Альберт Лангобард – был младше его на два года, а в прошлый приезд Тронвольдов гарцевал на островном ланти, точно заправский наездник. Он не сказал Улю тогда ни единого дурного слова, но тот видел, какое превосходство сквозит в его глазах. А еще жалость к хромому братцу - вот этого Ульрих терпеть не мог совершенно. Если бы отец так вовремя не подарил ему коня, он бы сам попросил эрла об этом. В столице буду передвигаться исключительно верхом, решил Уль и подумал о Звездочке. Надо как следует привыкнуть к ней, чтобы не ударить в грязь лицом перед королевскими родичами.
Он спустился по лестнице, Гридо маячил как всегда где-то сзади. Мать во дворе осматривала вместе с плотником карету, украшенную гербом Тронвольдов. Люмен открывал и закрывал дверцы, проверял рессоры, а леди Кларисса ходила за ним по пятам, что-то спрашивая. Нет, так не пойдет, подумал Ульрих. Если он сейчас выведет Звездочку из конюшни, то на этом его поездка и закончится. Что же делать? Вот если бы пробраться с лошадью за крепостную стену, там бы он развернулся! Юноша поманил пальцем слугу. Гридо подошел, опасливо косясь на трость, и остановился поодаль.
- Мне требуется твоя помощь, - сказал Ульрих. – Выведи мою лошадь к боковой калитке, я буду ждать тебя там.
- Ваша мать не одобрит этого, - отозвался Гридо.
- Не переживай, я дал ей слово, что впредь буду ездить очень медленно.
- Всё равно, это очень опасно, сэр.
- Я сын эрла и ты обязан мне подчиняться! – взорвался Ульрих. – Если ты сейчас же не исполнишь мой приказ, я так отхожу тебя тростью, что будем хромать вместе!
Гридо помялся и подошел ближе.
- Бейте, сэр.
- Вот дубина! – сказал юноша и ударил тростью в пол. – Хорошо, выводи Звездочку, а я скажу Долту, чтобы выделил кирасир нам в сопровождение. Так тебя устроит?
- Я сейчас же приведу вашу лошадь.
- То-то же, и не смей мне больше перечить.
Ульрих смотрел вслед Гридо, сверля взглядом его широкую спину, пока тот не скрылся на конюшне. Мать была поглощена разговором с Люменом. Пробормотав хвалу Троице, виконт заковылял в левое крыло замка.

Прочитал с удовольствием и инересом. Только я вредный и мне всегда что-то не нравится)) вот
"на" - не нравится, жду продолжения!

psr
Это хорошо, что тебе что-то не нравится, пиши всё, а я уже выберу, что не нравится мне) "НА конюшне - та же ситуация, как НА Украине во времена СССР, когда она была частью чего-то большего, и В Украине сейчас, когда она сама по себе. Конюшня - часть хозпостроек, поэтому НА, примерно так.

Пролжение 8 главы.
Ульрих смотрел вслед Гридо, сверля взглядом его широкую спину, пока тот не скрылся на конюшне. Мать была поглощена разговором с Люменом. Пробормотав хвалу Троице, виконт заковылял в левое крыло замка. Здесь располагались комнаты, где жили воины, а также оружейная и склад. Долт Таль беседовал в своей комнате с троем Иштваном, сменившем Олгена, когда тот стал настоятелем королевской курии. Ульрих остановился в дверях и поздоровался.
- Привет, Уль, - сказал Долт. – Гуляешь по замку?
- Чего я тут не видел? – отозвался юноша. – Отец подарил мне коня, а я даже не могу на нем прокатиться.
- Почему? – спросил трой.
- Мать боится, что опять упаду, будто я несмышленыш какой-то. Долт, можешь выделить мне кирасиров? Мы выедем из замка через боковую калитку, леди ничего не узнает. Гридо уже отвел туда Звездочку.
- Зачем такие сложности? – спросил старшина, удивленно изогнув бровь. – Недавно из Салтока прибыл посыльный, там кузнец повредил руку. Иштван собирается ехать туда, я дам ему в охранение воинов, с ними и поезжай. Если леди Кларисса тебя хватится, я что-нибудь придумаю.
- Спасибо, Долт.
- Пустяки. Не сочти за грубость, Уль, но пора тебе жить своим умом, а не оглядываться на мать.
- Я так и делаю, просто не хочу её расстраивать.
- Это говорит только в твою пользу, - сказал трой. – Пойдем?
Всё прошло как нельзя лучше. Пока Кларисса вместе со служанками меняла в карете подушки, Ульрих и Гридо достигли ворот, где уже ждали кирасиры с Иштваном. Решетка поднялась, они выехали за стену. Звездочка спокойно бежала по дороге, Уль мерно покачивался в седле, уже не чувствуя никакого страха, и думал над словами Долта. Конечно, он прав, эрл, например, всегда поступал так, как считал нужным и считался с мнением только своих приближенных. Но попробуй, возрази матери, когда она плачет! В такие минуты Уль чувствовал себя виноватым и старался не огорчать её более. Возможно, в будущем всё переменится, но пока он не мог и не хотел забывать о желаниях той женщины, которая дала ему жизнь. Леди Клариссе вполне хватает равнодушия Ксанта Тронвольда.
Поместье Салток находилось в двадцати милях к северу от замка. Снег с дороги сошел, но на полях еще лежали грязно-белые сугробы. Ульрих скакал рядом с троем, Гридо держался позади. Юноша уже чувствовал себя настолько уверенно, что почти отпустил поводья – умная Звездочка сама выбирала темп и бежала вслед кирасирам. Удобное и мягкое сиденье поддерживало спину, Уль наслаждался ездой и, отбросив капюшон куртки, позволил золотистым волосам развеваться на ветру. Отряд миновал рощу, дорога вскарабкалась на холм, впереди показались домики, тянущиеся к небу серыми струйками труб.
В поместье жил вассал эрла – барон Марк Краги. Его каменный особняк высился в центре небольшой площади, окруженной хозяйскими постройками. Возле кузни собралась толпа крестьян, перед всадниками они расступились. Барон – грузный человек лет пятидесяти – стоял над раненым кузнецом, но наблюдал за действиями монаха в черном плаще. Увидев прибывших, Марк взмахнул рукой.
- Приветствую вас, господа. О, виконт Ульрих! Как поживает ваш отец?
- Пока находится в седле – замечательно.
- Рад это слышать!
- Что у вас произошло? – спросил трой, спрыгнув с коня.
- Да кузнец мой себе по руке молотом саданул. Говорит, тот испортился, вот я и вызвал экзора, - сказал Краги, указав на монаха.
Трой кивнул и наклонился к раненому. Когда он начала разворачивать окровавленную повязку, кузнец громко застонал, но Иштван прикоснулся к его лбу, и человек затих. Изуродованная кисть выглядела ужасно: почерневшие ногти сползли с расплющенных пальцев, торчали осколки костей, кожа посинела. Желеобразные сгустки крови висели на повязке как насосавшиеся пиявки. Трой быстро ощупал руку раненого и произнес:
- Похоже, барон, вам придется искать нового кузнеца. Вряд ли этот сможет держать в будущем что-либо тяжелее ложки.
Крестьяне дружно вздохнули. Где-то заголосила женщина, Марк прикрикнул на неё:
- Не хорони мужа раньше времени! У него осталась ещё одна рука, молот держать сможет. Иштван, я наслышан о черном юморе троев, но прошу вас, не пугайте мне народ.
- Хорошо, но лучше сразу представить худшее, чем уповать на чудо.
- Так сотворите его! Чиргун - отличный кузнец, другого такого еще поискать надо. Что вам потребуется?
- Горячая вода и чистые тряпицы, остальное я захватил с собой.
Слуги бросились в дом. Иштван снял с коня сумку и разложил на принесенной ткани блестящие инструменты, кривые иголки и пузырьки. Барон замахал руками, крестьяне подались назад, не спуская глаз с троя и забыв про экзора. Ульрих много раз видел, как врачевали раненых воинов, поэтому, наоборот, больше смотрел на монаха в черном плаще. Тот сидел у злополучного молота, с запястья экзора спускалась цепочка с крестом, заключенным в колесо. Пока монах водил рукой над ратовищем, амулет не двигался, но когда цепочка нависла над обухом - быстро завращался и, как показалось Ульриху, даже загудел. Экзор удовлетворенно кивнул и застыл у наковальни, спрятав цепочку обратно в рукав. Юноша подошел ближе.
- Это значит, что молот зачарован?
- Вы проницательны, виконт, - раздался из-под капюшона глухой голос.
- Теперь вы будете очищать его?
- Если только этого захочет барон, - проговорил экзор и добавил после паузы: - Ему принадлежит молот, а значит и сущность несчастного, заключенная внутри.
- Ага, то есть если вы очищаете какую-нибудь вещь, то вызволенная душа уже переходит к вам?
- Ульрих, что ты там делаешь?! – спросил трой, вытирая руки полотенцем.
- Разговариваю с экзором, - недоуменно отозвался юноша.
- Поехали в замок, я уже закончил. Да и леди Кларисса может тебя хватиться.
Ульрих забрался в седло и пожал плечами. Что нашло на Иштвана? В замке Тронвольда экзоры не появлялись ни разу, юноша видел их издалека в Таггарде, но никогда даже не заговаривал ни с одним. И вот, когда выдался удобный случай познакомиться с таинственным монахом, трой набросился на него, словно он общался с каким-то преступником! Ульрих насупился и пришпорил Звездочку. Гридо бросился догонять молодого господина. Дорога исчезала под копытами, мелькали зеленые пятна деревьев и черные прогалины на снегу. В некоторых уже начала пробиваться молодая трава. Когда впереди показались башни замка, Иштван поравнялся с виконтом.
- Извини меня за мою резкость.
- Я просто хотел поговорить с экзором, а ты меня оборвал.
- И что же ты хотел у него узнать?
- Что они делают с заблудшей душой, когда извлекают её.
- Это и так известно.
- Серьезно?
- Экзоры всегда отвечают, что отпускают душу в свободное плавание, чтобы она смогла обрести новое воплощение.
- Похоже, ты этому не веришь.
- Именно. Экзоры никогда не требуют плату за свою работу, напрашивается вопрос: чем они живут? У них нет владений, способных прокормить, но, тем не менее, любой расплачивается в таверне полновесными львами и серебряными звездочками. Откуда такие богатства?
- Может, они зарабатывают на жизнь как-то по-другому? – предположил юноша.
- Вот-вот, по-другому. Пойми, Уль, мы спасаем души, а не коллекционируем их. Я однажды видел – совершенно случайно! - как экзор спрятал извлеченную сущность в кристалл и тот сразу засветился красным, точно напитанный кровью. Что они делают потом с ними?
- Так вы думаете, что тут замешаны темные боги?
- Не знаю. Но такой вывод напрашивается сам собой.
Ульрих какое-то время молча покачивался в седле и теребил поводья.
- Я об этом не думал, - признался он. – А почему бы не захватить экзора и не допросить его с пристрастием?
- Узнаю решительность Ксанта, - усмехнулся Иштван. – В архивах Троицы я читал про подобные случаи, но ничего хорошего из этого не вышло. Экзоры повторяли одно и тоже пока не умирали под пытками. После Десятилетней войны на них вообще началась охота, но тогда Черные монахи просто исчезли. Как найти бродягу, не имеющего дома? В конце концов, в королевстве накопилось столько больных вещей, что Робург Завоеватель издал эдикт о неприкосновенности экзоров. Не поверишь, но после этого на первый же зов явился монах в неизменном черном плаще, словно и не было тех лет гонений. Мы вынуждены мириться с экзорами, но это не значит, что с ними нужно дружить и вообще разговаривать. Коснувшись грязи один раз, можно не отмыться потом всю жизнь.

Опять абзац из серии "этот сделал то-то"Посмотри у Ожегова. В данном случае, по-моему, "кирасиров"- Ха. Земля круглая, всё-таки... Так как же он так удивился, что слова ззвучали?))Много гласных подрядТак он же по левой руке ударил, разве нет?

Винкельрид
Спасибо за конструктив, друже!
Абзац разбавил, кирасиров изменил (ты прав, тут имеется в виду определенные лица, а не собират.значение), гласные убрал.
Это типа я не злопамятный, но зло долго помню? Не дал похулиганить, редиска)
Само собой по левой, я предположил, что заготовку такой кузнец уже держать не сможет, так что грош цена ему, но прочитал твое замечание и задумался. Более того, пошерстил в инете и с удивлением обнаружил прямо таки ораву одноруких кузнецов. Конечно, сел переделывать диалог, а тут еще «вспомнил» про общую особенность троев, по-моему, получилось неплохо, и всё из-за твоего ценного замечания. Спасиб.
Если тут появится Снейк: понятие «черный юмор» в средневековье было, я сказал!))

По земле протянулись длинные тени, отряд миновал ворота замка. Посреди двора стояла карета – чистая, проверенная и готовая к путешествию. Ульрих слез со Звездочки и бросил поводья Гридо. В комнате матери светилось окно. Долт проверял заступающую на вышки смену, расхаживая перед строем. Дождавшись, когда старшина закончит осмотр, Ульрих подошел ближе.
- Ага, вернулся, - сказал Таль. – А леди Кларисса уже места себе не находит, всё тебя ищет.
- Серьезно? – спросил юноша, отряхивая куртку от пыли.
- Ха, ты аж в лице переменился! Что я тебе говорил, забыл уже? Перестань на мать оглядываться. Леди с обеда наряды примеряет, не знает, что в Таггард надеть, до тебя ей явно дела нет. Служанки с ног сбились, все платья из сундуков достали. По-моему, Кларисса даже не заметила твоего отсутствия.
- Фух, ну и шуточки у тебя.
- Какие есть. Понравилась лошадка?
- Да. Звездочка удивительная, мне даже не надо её направлять, она сама всё понимает. Слушай, Долт, а что ты знаешь про экзоров?
- Хм, монахи лечат заболевшие вещи, без них пришлось бы туго. Вот, к примеру, свояченица моя. Такие огурцы солит – хрустящие, сочные, один к одному. Сколько жену не просил научиться у сестры, толку никакого. А прошлой осенью поехали к свояченице в гости, так огурцы горькие и мягкие. Что? Почему? Она в слезы, мол, сноровку потеряла, а оказалось, в кадушку призрак умершей бабки вселился и портил засол. Экзора вызвали, раз-два и бочка вновь чистая. Так что я про них только хорошее могу сказать.
- Погоди-ка. Получается, вселяется не душа, а призрак умершего человека?
- А Троица её знает. Кто как говорит. Но мне кажется, душа в кадушку не будет селиться, а вот зловредный призрак – в самый раз.
- Понятно. Ладно, пойду ужинать, что-то я проголодался с дороги.
Поев, Ульрих долго ворочался в постели. Как бы не было удобно седло, спина ныла от скачки, больная нога дергалась, точно на жилах кто играл, перепутав их со струнами. Ох, не готов я еще к длительным переездам верхом, подумал Уль. В карете, да на мягких подушках путешествовать намного удобнее, тут мать права. Провалявшись до полуночи, юноша сдался и затеплил свечу.
- Гридо! Эй, Гридо, спишь что ли?!
- Я тут, сэр, - отозвался слуга с порога и широко зевнул.
- Ууу, соня. У меня спина болит, а он дрыхнет без задних ног.
- Что же сразу не позвали? Зачем терпеть, если я рядом? Сейчас всё поправим, сэр. Ездить нужно начинать потихоньку, - приговаривал Гридо, вонзая железные пальцы в спину виконта. – Помнится, ваш отец как-то тоже с коня упал, когда того стрела поразила, так я милорда за неделю на ноги поставил. Да…
- Врешь, поди, - прокряхтел Уль. – Не может Ксант Тронвольд свалиться с коня, не помню я такого.
- Вы тогда маленький были, конечно, не помните. Трой Олген меня крепко научил тело мять, чтобы каждая жилочка покоилась свободно, каждая косточка лежала правильно. Большого ума человек, да…
- Чего же ты с ним в Таггард не уехал?
- Да как же я вас брошу? Если бы милорд даже не приказывал, я всё равно бы остался.
- Ладно, заканчивай уже меня мучить, отпустило вроде.
- Спокойной ночи, сэр. Если что, сразу зовите.
Гридо вышел, плотно притворив за собой дверь. Огонек свечи затрепетал и потух. Ульрих расслабленно лежал на кровати, чувствуя приятное тепло во всем теле. Мысли возвращались к монаху в черном плаще. Что же они всё-таки делают с извлеченными душами? Что вообще можно сделать с бессмертным началом человека? Или всё же вещи населяют призраки, жалкие подобия некогда живших людей? Ответы можно получить единственно у экзора и желательно встретиться с ним без посторонних глаз, чтобы получилась доверительная беседа. Ульриху показалось, что Черный монах хотел сказать ему сегодня что-то важное, если бы только трой Иштван не перебил его! Через приоткрытое окно слышалось фырканье лошадей на конюшне, бормотание лучников на стене, где-то поскуливал пёс. В камине чуть слышно трещали поленья. Размышляя, юноша почувствовал, как слипаются глаза. Силуэт темной фигуры в надвинутом капюшоне истончался, превращаясь в размытое пятно. Ульрих повернулся на бок и уже почти заснул, когда в сознание набатным колоколом ворвался крик:
- Огонь на вышке!

не знаю, почему я так решил, но, мне кажется, в диалоге не говорилось бы "черные", просто монахи или ещё как, но опять - это только мои соображения, к ним особо можно не преслушиваться)))
не нравится расслаблено)) может лучше спокойно, ну, или ещё как)

В верхней выкладке ничего не "уловил" - это хорошо)) Последнюю, хоть она практически состоит из диалогов, прочитал с удовольствием, а это ещё лучше. Хорошо диалоги поставил)) +

Не "фу", а "ф-ф-уух" или как-то так, а то он у тебя как собаке командует.

psr
Да, прилагательное лишнее, согласен.
Винкельрид
Я пообщался с Ульрихом, он сказал "Фух")
Глава 9.
Зара.

Уходя в лес, Зеленые братья надевали маскировочные костюмы согласно временам года: зимой – белые, летом – зеленые с бурыми пятнами, а осенью и весной – нечто переходное с коричневыми полосами. Накидки скрывали воинов от любопытных глаз, но как же далеко им было до одеяния незнакомца! Застыв в первый момент от удивления, Зара поняла, что ошиблась, дерево стояло недвижимым, как и положено вести себя древней липе, а пошевелился человек, до этого полностью сливавшийся с корой. Вот уж у кого одежда так надежно скрывала тело, что делала хозяина почти невидимым на фоне ствола! Не иначе колдовство, подумала Зара и еще пристальнее вгляделась в незнакомца.
Сейчас она уже различала контуры плеч, головы под необычной накидкой. Та словно делала человека прозрачным, рисунок коры проступал на ней, в точности повторяя линии ствола позади, и лишь более бледные краски с размытыми границами давали шанс разглядеть незнакомца. Он принял от щеголя увесистый мешочек и убрал его за пазуху – тот будто растворился в воздухе. Мужчина повернулся. Надвинутый капюшон скрывал глаза, но Зара рассмотрела перебитый нос и рыжую бородку. Необычное зрелище – точно на липе проступило лицо.
- Я выполню вашу просьбу, - сказал низким голосом незнакомец.
- Спасибо, дорогой…
- Никаких имен! – оборвал щеголя невидимка. – У деревьев тоже есть уши. Возвращайтесь тем же путем в деревню и постарайтесь идти тише, я различил ваши шаги за милю.
- Даже если меня увидят, я на охоте.
- Вы можете рассказать такое крестьянам, но зеленые братья вряд ли поверят этой сказочке. С таким мечом обычно охотятся не на зверье и не в лесу. Прощайте!
Невидимка исчез меж деревьев так быстро и тихо, словно превратился в призрака. Зара отметила только, что он старается ступать на камни и прогалины, чтобы не оставлять следов. Щеголь же постоял какое-то время на поляне, недовольно бурча что-то себе под нос, но вскоре развернулся и пошел обратно, на каждом шагу по щиколотку проваливаясь в снег. Даже если он и хотел последовать совету собеседника, то это у него получалось плохо – застывшая на дереве Зара еще долго слышала, как то и дело потрескивали ветки в морозной тишине спящего леса.
Девочка сидела в кроне дерева, не решаясь пошевелиться, пока не начало темнеть. Ей всюду мерещился бледный силуэт, каждый порыв ветра заставлял крепче вжиматься в дерево. Что это за человек? Неужели один из таинственных леших, хранящих леса, как рассказывала Нана? Нет, не похоже. Зачем ему встречаться с каким-то расфуфыренным дворянином и выполнять для того работу? Тут явно что-то нечисто. В голове забрезжила догадка, Зара в последний раз оглядела темнеющий лес и бесшумной тенью заскользила по ветвям, прислушиваясь к любому шороху, как пугливая лань.
Со всей осторожностью она достигла замка, когда солнце уже скрылось за виднокраем. На крепостной стене мелькали огоньки, факелы освещали опущенный мост – патрули лучников менялись каждые четыре часа, поэтому поднимали его редко. Зара юркнула мимо будки стражников и первым делом пробралась на кухню. Здесь во всю кипела работа: из чанов поднимался пар, слуги в белых фартуках помешивали варево, а в разожженном очаге поджаривался на вертеле крупный кабан. Сбросив перчатки, Зара стащила со сковороды зажаренную курицу и набросилась на неё диким зверем, наплевав на этикет. Повар и глазом не повел, привыкнув к выходкам младшей дочери милорда. За этим делом её и застукала Петинья.
- Пресвятая Ламина! – воскликнула няня, всплеснув руками. – Где ты пропадала? Я уже весь замок обошла и окрестности, волноваться начала! Ну зачем так поступать, девочка моя? Если ты наконец-то проголодалась, то пищу стоит вкушать в Обеденном зале, степенно и чистыми руками. Чувствую, все мои уроки были напрасны.
- Отстань, - буркнула Зара, самозабвенно обгладывая куриную ножку.
- У нас такая радость, а ты бегаешь неизвестно где, - продолжила няня, не обратив внимания на грубость. – Милорд уже разослал гонцов верным вассалам, готовится пир.
- Мама родила?! – спросила девочка, отложив в сторону изрядно потрепанную тушку.
- Именно так. Причем мальчика! Здоровенького, красивого.
- Ух ты! Отец, наверно, на седьмом небе от счастья?
- Да, милорд сейчас в покоях леди Мелисы, выражает ей свою признательность.
- Понятно, а я хотела с ним поговорить. Послушай, Петинья, извини меня, я очень проголодалась, не до этикетов сейчас. У меня к тебе тоже вопрос.
- Рада, что ты понимаешь всю недопустимость своего поведения. Со временем из тебя вырастет настоящая леди, если ты прекратишь бегать по лесу и будешь уделять больше внимания нашим занятиям. О чём ты хотела спросить?
- Ты говорила, что видела Хана. Опиши, как он выглядит?
- Хм, вижу, ты продолжаешь испытывать моё терпение. Зачем тебе слушать про этого насильника и убийцу?! Разве пристало дочери эрла думать о таких гадостях?
- Петинья, не обижайся, мне действительно нужно знать какой он на лицо, честно-честно. Я не хотела тебя расстраивать, поверь.
- Надеюсь. Его жуткая физиономия до сих пор снится мне, когда боги за что-то на меня гневаются. Как не больно вспоминать этого разбойника, я опишу его, но ты должна дать мне слово, что если - сохрани Троица! – ты его где-то встретишь, то убежишь без оглядки.
- Обещаю, - сказала Зара.
- Хорошо. Ростом он пониже милорда, лицо страшное, рябое, а глаза черные, как у даймона. На носу уродливый шрам, видимо, от доброго удара какого-то благородного рыцаря. Волосы рыжие и бородка такая козлиная, точно ему кто-то её выщипал. А еще голос… когда он кричал команды своим висельникам, у меня кровь в жилах застывала.
- Так-так. Во что он был одет?
- Хм, да как все. Обычный плащ с капюшоном.
- Спасибо, няня. Я пойду к маме и поздравлю её, - сказала Зара и чуть слышно добавила: - А еще поговорю с отцом.

стоит ли отцифровывать возраст, может лучше "старой, древней"
не нравится, может лучше "по-старинки" "за горизонтом"?
тут двоеточие лучше

опечатался, и не нравится "в белых халатах", как будто доктора какие-то
лучще перестроить
"из этого места" - не нравится

Жду продолжения!

psr
Лишний раз убеждаюсь, что свежий глаз видит больше шероховатостей. Замечания некритичны для текста, но многое выправил, дабы улучшить стиль. Спасибо. Глядишь, так на мне руку набьешь и скоро станешь профессиональным обозревателем)
Продолжение 9 главы:
Петинья устало присела на стул и, нахмурив лоб, пожала плечами. Зара оставила няню недоумевать. Спальня леди Мелисы находилась в южном крыле замка, здесь располагались также комнаты эрла и его дочерей. Пробежав по коридору, девочка отворила дверь. Масляные светильники освещали ложе, в комнате пахло благовониями и дымом остролиста. В углу сутулилась Нана, мама лежала в постели – под глазами залегли тени, но лицо светилось от счастья. Рядом сидел отец, баюкая маленький сверток. Трой Таскан мыл в тазу руки и первым заметил девочку.
- Проходи, только тихонько.
- Мамочка, ты молодец, - сказала Зара, присев на краешек постели.
- Да... посмотри, какой у тебя красивый братик народился.
Из белоснежной пеленки выглядывало сморщенное личико с носом-пуговкой, незрячими глазками и надутыми щечками. Младенец сопел, крепко ухватив эрла за палец маленькой ручонкой. По мнению Зары, красотой её братик пока никак не блистал, неужели и она была когда-то такой страшненькой?
- Больно тебе?
- Нет, уже хорошо, - прошептала леди Мелиса. – Роды легко прошли, трой сильно помог.
- Вам нужно поспать, - отозвался Таскан. – Мы вас оставим.
- Я еще побуду здесь, - решил Гильг Тельми, не спуская восторженного взгляда с младенца. – И подержу своего сына. Сына, хвала Троице!
- Отец, я всё понимаю, но мне нужно сообщить тебе что-то очень важное, - сказала Зара.
- Не сейчас.
- Но…
- Никаких «но»!
Взгляд эрла хлестнул её как плетью. Зара поцеловала мать в щеку и как можно спокойнее вышла из спальни, хотя в груди клокотал гнев. Почему он так груб?! С того случая в лесу, как эрл увидел свою дочь на верхушке березы, он перестал относиться к ней, как к бездушной вещи, бывало, они даже подолгу говорили обо всём на свете, и он никогда не гнал её прочь. Что случилось? Ах, понятно, решила Зара. У эрла появился наследник, и теперь он любит это сморщенное чудо больше, чем её. Но ведь это несправедливо! Обида перехватила горло. Зара злилась на отца и ничего не могла с собой поделать.
Пока он тут нянчится с этим младенчиком, в лесах происходит даймон знает что! Ну ничего, раз эрл забывает о своих обязанностях, она ему об этом напомнит. Посмотрим, как ты заговоришь, когда я всё сама разузнаю и преподнесу тебе на блюдечке, подумала Зара. Сейчас она уже понимала, что вряд ли отец поверил бы её рассказу. Разве может быть такое, что какая-то девчонка находилась рядом с Ханом, когда его не могут поймать все Зеленые братья?! Зато если эта девчонка предоставит доказательства своим словам, то сидеть доблестным следопытам на пару с лучниками в одной большой и глубокой луже. Она еще докажет отцу свою полезность!
Пони приветствовал хозяйку негромким ржанием. Грациозного конька эрл подарил дочери на восьмые именины, она назвала его Малышом – ведь в сравнении с абиссинцем отца пони выглядел именно так. Зара сдернула с перекладины изящное седло и шикнула на конюха, поспешившего ей помочь. В замке все знали про характер молодой Тельми, поэтому стареющий лошадник стоял в сторонке и теребил уздечку, изукрашенную разноцветными камнями. Стражники тоже не решились заступить дорогу Заре, под копытами загудели доски моста, и направляемый решительной хозяйкой конь помчался по Рагвудскому тракту.
Лунный свет серебрил полоску укатанной телегами земли, по краям вставали темными великанами кедры. Зара уже давно прикинула, из какой деревни мог прийти в лес тот щеголь, и поторапливала Малыша, стремясь попасть в село до полуночи. Пони свернул с тракта и сейчас бежал к Арским горам по извилистой дороге, кроны лип закрыли небо, и девочка запалила факел. Как бы она не спешила, но с галопа пришлось перейти на рысь – если за трактом ухаживали, то здесь нередко из земли торчали корни и попадались ямы. Дрожащий свет почти не разгонял мглу, из окружающей темноты доносилось уханье, ночные шорохи, а иногда в черном подлеске блестели зеленым бусинки чьих-то глаз.
Зара почувствовала, как её решимость тает, словно снег под весенним солнцем. Она сломя голову понеслась что-то доказывать отцу и совсем забыла, как именно здесь видела сегодня Хана! Вряд ли разбойник приходил на встречу один, у него хватает сообщников, а Зеленые братья уделяют большее внимание тракту, нежели вот таким боковым стёжкам. Девочка вглядывалась в темноту и вслушивалась в спящий, но всё равно живой лес. Малыш бежал вперёд, не зная усталости. Где-то хрустнула ветка, Зара тут же нащупала за поясом кинжал из дупла. Сверху хлопнули крылья, и над дорогой пролетела крупная сова, неся в когтях добытую мышь.
- Чур меня, - пробормотала девочка и смахнула с плеча белое перо.

очень сомневаюсь по этому поводу. Можно сковывала, или просто душила, но мне не нравится этот оборот "душить горло"))
ну, сам видешь))
грациозный конек, изящное седло, что может быть лучше)) Тут хоть на показ мод))

не уверен, но может всёравно одно "что" убрать?
оборотов много подряд

Не перестаю читать с интересом, жду следущей выкладки!

Опять первый абзац написан "негром"-телеграфистом?

psr
Почти со всем согласен.
Именно так и задумывалось
Винкельрид
Ты прав, надо этого уволить и нанять другого)
Toraton

Цитата:

Почему Зара переодически величает отца эрлом?

Потому что должность у него такая. А у простолюдина обязанностей нет.
Аналогию не уловил.

Остальные замечания уважаемых критиков принял, текст исправил. Да, еще заменил придуманного "ланти" на привычного пони. Продолжение 9 главы:
Через четверть часа, показавшейся Заре вечностью, впереди засветились огоньки деревни. Она остановила пони у зарослей бузины. Как искать того дворянина? Не пойдешь ведь расспрашивать всех подряд: кто проезжал здесь за день, да как звали? Сочтут соглядатаем и не станут разговаривать, а может, и того хуже – стукнут по голове, да и бросят в лесу волкам на радость. Граница с Яндом вот она, рядышком, незнакомый человек сразу вызовет подозрение. Зара ни разу не бывала в этом селе, вряд ли её знает кто-то из местных жителей, да и не хотела она представляться – с дочерью эрла ни один крестьянин не будет откровенничать. Отвесят поклон и вызовут старосту, чтобы принимал дорогую гостью, а утром отправят под охраной домой. Затея найти собеседника Хана уже казалась Заре невыполнимой. Она поддалась гневу, поскакала куда-то на ночь глядя, даже не подумав. И что теперь? Возвращаться в замок через темный лес и к тому же безо всякого результата? Ну уж нет!
Зара подъехала к ограде. Проход перегораживала жердь, рядом скособочилась будка, где похрапывал усатый стражник. Судя по виду, его алебарда помнила еще времена Десятилетней войны. Девочка поморщилась – в воздухе витал запах крепкого перегара. Не слезая с коня, она поддела жердь носком сапога, деревянный шест глухо стукнул о землю. Мужчина даже не пошевелился. Зара натянула капюшон куртки и поехала по улочке. Из канавы несло помоями, молчаливые окна домов тускло светились, затянутые пленкой бычьего пузыря. Впереди послышался какой-то шум. Остановившись у изгороди, Зара увидела, как в двухэтажном особняке открылась дверь, и в светлый проем вылетел кубарем бородатый мужичок. Появившийся следом краснолицый крепыш процедил:
- Еще раз явишься без денег, уши оборву!
Но угроза не достигла цели – пьянчужка уже отполз к широкой скамье у изгороди и счастливо захрапел. Вышибала притворил дверь. Из застекленных окон первого этажа струился ровный свет, ветерок доносил запах жареного мяса. Зара въехала во двор и спешилась, оставив Малыша в компании четырех рослых коней, стоящих у привязи. Где еще можно что-то разузнать, как не в трактире? Девочка нащупала в кармашке серебряные звездочки и почувствовала себя гораздо увереннее.
В просторной комнате из семи столов были заняты только три. Давешний крепыш сидел за стойкой, где заправлял седой трактирщик, одетый в кожаный фартук. Они коротко взглянули на вошедшего, вышибала даже привстал, но, разглядев, что посетитель никак не напоминает выкинутого мужичка, опустился обратно на табурет. Зара села за угловой столик в глубине зала, еще больше надвинув капюшон. Её маскировка удалась – подошедший трактирщик спросил:
- Чего желает молодой господин?
- Вы можете приготовить глинтвейн? – спросила девочка, не поднимая головы и стараясь придать голосу басовитые нотки.
- Хм, сейчас сделаем.
Зара чуть слышно вздохнула, хозяин наверняка принял её за сына какого-нибудь купца или посыльного, если судить по одежде. Тем лучше. Ожидая заказ, девочка оглядела трактир. На посыпанном стружками полу стояли тяжелые дубовые лавки, стены покрывали резные панели, потемневшие от времени и чадящих светильников. Два стола занимали местные фермеры – они потягивали пиво и азартно бросали кости, подолгу перемешивая их в стаканчике, громко радуясь удачному броску и ругаясь, когда грани показывали плохую комбинацию. Перед каждым лежала горсть медяков, коими пополняли банк. Зара в замке тоже часто развлекалась с друзьями, бросая кубики, только ставкой были щелчки по лбу.
За третьим столом расправлялся с бараньей ногой рыцарь, судя по гербу – один из вассалов Гильга Тельми. Вскоре к нему присоединился оруженосец, доложив, что лошади накормлены, а комната готова. Зара повернулась к парочке спиной. Трактирщик поставил перед ней красное вино, сдобренное специями и сахаром, девочка выложила на стол серебряную звездочку и, дождавшись сдачи, отхлебнула из кружки. Она сильно продрогла, несмотря на меховую куртку. Горячий глинтвейн ухнул обжигающим шаром в желудок, грудь наполнила приятная теплота. Зара и раньше пробовала вино, но сейчас слегка опьянела, мысли заскакали в голове потревоженными кузнечиками. Пока она пыталась направить их в нужное русло, скрипнула дверь.
В трактир зашел неприметный человечек в поношенном плаще, ростом едва ли выше самой Зары. Он прошел сразу к стойке и о чём-то зашептался с хозяином. Окинув посетителя ленивым взглядом, вышибала вновь захрустел сухариками. Видимо, мужчина искал ночлега, решила девочка. Переговорив с трактирщиком, он опустил в протянутую ладонь монету и поднялся по лестнице. Зара вновь задумалась о цели своей поездки. Почему бы прямо не спросить о щеголе? Если он проезжал этой дорогой, то наверняка останавливался в деревне, а хозяин не мог его не запомнить. Глинтвейн придал Заре смелости. Улучшив момент, когда вышибала отлучился, девочка подошла к стойке.
- У вас прекрасное вино, спасибо.
- На здоровье, вам налить еще?
- О, нет, благодарю. Я хотела… хотел спросить об одном господине. Мы договорились с ним встретиться в условленном месте, но он так и не пришел, - легко солгала Зара. – Я волновался и решил последовать ему навстречу, но и тут меня ждала неудача. Возможно, вы видели его?
Она описала приметы щеголя, трактирщик заулыбался.
- Всё понятно, сердечко сильно стучит? А я то думаю, старый дурень, что мне показалось странным? Да, старею, не отличить девицу от юноши!
- Тише вы! – зашипела на него Зара.
- Ух, извините. Видел я вашего красавца, видел. Что же он бросил такую хрупкую особу одну, да еще на ночь глядя?
Зара вытаращилась на трактирщика. Постепенно до неё дошел смысл сказанного, лицо залила краска.
- Да я не… Вы не то подумали.
- Не оправдывайтесь, дело молодо, я всё понимаю. Как не влюбиться в такого статного господина? Вы всё правильно рассчитали, милая госпожа, здесь ваш ненаглядный, здесь!
- Неужели?!
- Истинно. Как подниметесь, вторая комната налево. Ну, бегите же, он вам точно обрадуется!
- Спасибо, - только и вымолвила потрясенная Зара.
Что же теперь делать? Трактирщик принял её за возлюбленную щеголя, как он поступит, если она развернется и сбежит? Наверняка задержит, вон и вышибала появился, да еще и крикнет того дворянина. Надо воспользоваться ситуацией, а там уж как сложится! Улыбнувшись хозяину, Зара пошла по лестнице. Ступеньки поскрипывали, девочка миновала последнюю и остановилась. Холодное дуновение коснулось лица. Сквозило из приоткрытого окна в конце коридора. Странно, кто-то решил проветрить комнаты? Зара на цыпочках прокралась до второй двери слева и приникла к ней ухом. Тишина. Прогулка по лесу утомила щеголя и он точно спит, но как удостовериться, что это тот самый человек? Девочка дотронулась до створки, та поддалась неожиданно легко.
На стуле тлела свеча, её огонек отражался в пустой бутылке, лежащей на полу. Длинный меч стоял прислоненный к стене, рядом свисал грязный плащ. На чистых половицах отпечатались следы сапог. Мужчина действительно заснул и уже навсегда. Он лежал на кровати, остекленевшие глаза смотрели в потолок, а посиневшее лицо свела судорога.
В тишине коридора раздался крик Зары. Внизу зашумели, с грохотом опрокинулась лавка. На лестнице застучали сапоги, в комнату ворвался хозяин с вышибалой, а в проёме двери замаячили лица фермеров. Девочка посмотрела на вошедших людей и молча указала на мертвого дворянина, словно хотела извиниться за вопль ужаса. Бросив взгляд на распростертое тело, трактирщик вцепился Заре в плечо.
- Что ты сделала с ним, девка?!

с остарожность спрашиваю: конь и пони - это одно и тоже? Просто ты выше указал, что Ланти, сменил именно на пони.
опять про эти нормы, хотя это полнейший брел:
опять с опаской спрашиваю, село и деревня - разные вещи или взаимозаменяемые синонимы? И ещё один момент, ведь она не так долго скакала, то есть это поселение недалеко расположилось от имения эрла, поэтому напрашивается вопрос, а почему Зара здесь раньше не была? Раз это совсем близко.
вот этого не понял

Больше ничего не уловил, последние предложения немного приподняли адреналин в крови, только мне показалось, не знаю, как-то всё быстро произошло, возможно, надо было бы вставить ещё пару предложений для большей интриги, но всё же автор ты, а не я, а пока, жду продолжения!

psr
Со всей решительностью заявляю: пони-низкорослая порода лошадей, он же конь, деревня-это то же село. И хватит всё с опаской спрашивать, я не кусаюсь, могу только поязвить, но модератор обычно быстро режит мои перлы.
Вышибала-Зара элементарно его опасается, потому и подождала, когда он отлучится в туалет.
Концовку добавил.
Toraton
Вот все эти понятия я и назвал "полезностью". И не уговаривай)

*более невыполнимой*
Более невыполнимой... менее невыполнимой... более-менее невыполнимой... – это я так, прикидываю возможные варианты.
*Из застекленных окон первого этажа*
Богатенькая корчма...
*- У вас есть глинтвейн?*
Делаем скидку на молодость и неопытность)))
*Зара знала, что эта игра – разновидность карточного покера, здесь также нужно выкинуть пару, стрит или фул.*
Ха! Как же, резался с компьютером в эту дрянь, бывало...
*в горле щеголя торчала рукоять кинжала.*
Ну и киллеры пошли, что за методы?
*- Зачем ты убила его, девка?!*
Он – глупец? Или дальше объяснишь?

Соглашусь с Торатоном. Причем там даже не только в церкве дело...

Ух, на работе началась горячая страда, времени на творчество почти не остается. Но нет худа без добра - столько критиков в теме отметилось! Это радует, значит мои тексты кого-то еще интересуют) Ну вот, позаигрывал сам с собой, теперь отвечу каждому:
Toraton и Tenebricus
Честно говоря, руководствовался Ожеговым, но прочитав словарь внимательнее, понял, что равно деревней и селом называют не поселение, а местность, поэтому слово село убрал. Спасибо.
Винкельрид
В который раз поражаюсь твоей способности находить моменты, в которых сам сомневался.
Ворд мне тоже подчеркнул, я его послал, но с тобой спорить не буду, действительно зря вордину обидел)
Вот! Хорошо, что заметил. Теперь стоит задуматься, чего она такая богатая, правда?
Не понял. Туповат) Остальное изменил, т.к. полностью согласен.
Snake_Fightin
Подумай над составлением рецензий в различные издания. Искренне наслаждался твоим отзывом, выискивая в затейливых словесах указания на ошибки. Вроде бы всё расшифровал и исправил, спасибо.
Глава 10.
Джаб.

На центральных улицах Таггарда редко случалось столпотворение. Здесь жили богатые и уважаемые люди, простой люд беспрепятственно миновал ворота крепостной стены только в случаях празднеств или публичных казней. Последняя проходила месяц назад – посреди Эшафотной площади палач укоротил тело Гарбургского Отравителя ровно на одну голову. Негодяй испортил воду в колодцах целого города, бросая туда трупики крыс, но даже под пытками не сознался, зачем сделал это.
Подковы звонко цокали по брусчатке. Джаб помнил еще «каменную пошлину», когда каждый человек, вступивший на благословенную землю Кряжа, обязан был положить в телегу сборщика булыжник, зато сейчас на мостовую приятно смотреть. Во времена Робурга Завоевателя нечистоты свободно стекали с холма по канавам, но уже Кир Справедливый придумал закрывать их каменными плитками, и теперь по ним шествовали прохожие, не мешая проезду всадников. Джаб приветствовал знакомых, прикладывая ладонь к шлему, Ларкин же лениво кивал только встреченным гвардейцам.
Они по краю миновали оживленный рынок, где слуги придирчиво выбирали самые свежие продукты для столов своих господ, и проехали в Северные ворота. На Выселках жизнь била ключом: по улицам сновал разношерстный люд, куда-то спешили запыленные всадники, у речных причалов переругивались на родных языках торговцы. Два драгуара невозмутимо вышагивали по мостовой, не замечая суеты кругом, но Джаб сразу подобрался – где-то в этой толчее могут скрываться враги. Чак настороженно поглядывал по сторонам и держал наготове щит, чтобы прикрыть своего господина от любой опасности; Ларкин же, казалось, брал пример с коней - он не обращал внимания на людской водоворот и меланхолично покачивался в седле, погруженный в свои мысли, но его отрешенность была обманчивой.
Когда они пересекали очередной мост на улице Лодочников, навстречу сунулся наемник, облаченный в кожаный панцирь и потемневший шишак. Его полукровка хотел уступить дорогу громадному драгуару, но всадник пришпорил коня, и тот рванулся вперед. Он втиснулся между Ларкиным и перилами, Раш заржал и остановился. Наемник понукал коня, но тот также не мог сдвинуться с места, зажатый боком драгуара. Генри очнулся от дум и уставился на нарушителя спокойствия.
- Куда вы так спешите, любезный?
- Не ваше дело. Я тороплюсь, дайте проехать!
- Поразительная наглость, переходящая в глупость. Ты не находишь, Джаб? – спросил Змей.
- Вежливость редко присуща наемникам, - подтвердил виконт.
- Я первый въехал на мост, вы обязаны меня пропустить!
- Милейший, я обязан только своему королю и то в служебное время, - сказал Генри.
Закованный в броню кулак врезался в скулу наемника. Лязгнул металл. Помятый шлем перелетел через перила, его хозяин отправился следом. Падение замедлило стремя, но изношенная подпруга лопнула, и наемник рухнул в канал, подняв кучу брызг. Ребятишки на берегу засмеялись, указывая на барахтающегося воина. Какой-то сердобольный мастеровой бросил ему конец веревки. Джаб слышал, что кони со временем становятся похожи на своих хозяев. В случае с Рашем это обстояло именно так. Драгуар косился на выскочку, посмевшего заступить ему путь, и, наконец, куснул полукровку за бок. Тот всхрапнул и попятился, благо, что упрямый наездник уже покинул его вместе с седлом. Ларкин съехал с моста под восторженные крики детворы.
- Никакого уважения к гвардии…
- А ведь ты его чуть не убил, - заметил Джаб. – Что, если бы он утоп?
- Чепуха! Я ему жизнь спас, - бросил Змей.
- Как так?
- Виконт Нивельхейм, иногда мне кажется, что ваш великолепный арно жмет вам голову, отчего мыслительные процессы в ней несколько замедляются. Скажи на милость, как может утонуть человек, у которого из доспехов только кожаная куртка и ржавый шлем?!
- После такого удара я бы тоже разучился плавать.
- Подобные наглецы не тонут. Он еще благодарить меня будет, если не совсем дурак.
- За что это, интересно?
- За то, что я ограничился оплеухой. Посуди сам, если бы я не окоротил этого выскочку, он бы еще на поединок меня сподобился вызвать по своей невежественности…
- На котором ты бы его зарубил, - закончил Джаб.
- Само собой, - подтвердил Змей. – Ненавижу глупцов. Впрочем, я немного развеялся благодаря этому господину и у меня появилась одна идея.
- Какая?
- Пока не скажу, надо всё обдумать. А вот и оплот нашей доблестной стражи!
Сложенное из черных камней здание высилось на три этажа вверх и уходило на два вниз. Под землей находились камеры, где до суда коротали время воры, насильники и убийцы, хотя молва утверждала, что в Мерзлых подвалах томятся не только преступники. Джабу приходилось бывать в мрачных стенах Дома закона, из-за того, что его подчиненные излишне шумели в тавернах и тревожили сон добропорядочных жителей Таггарда. После внесения штрафа нарушители порядка обычно заступали в караул казармы сроком до полумесяца, а особо отличившихся Джаб посылал на усиление городских ворот, где они нередко были вынуждены нести службу с теми же людьми, что доставили их в казематы.
Руководил стражей граф Зейн Мердок. Как и все титульные, он недолюбливал дворян родовых, владевших замками и землями. Король Робург возвысил Мердока после подавления бунта Вольных каменщиков, протестующих против монополии Гильдии - тогда стражники показали себя с лучшей стороны, но и воды с тех времен утекло немало. Зейн до сих пор очень трепетно относился к пожалованному титулу и не терпел к себе обращения, отличного от «сиятельного графа». По роду службы Джабу приходилось с этим мириться, но Ларкин часто плевал на условности.
- Привет, Мердок! – возвестил Змей, ворвавшись в его кабинет шестью футами сияющих доспехов.
Джаб вошел следом, заметив, что капитан стражи так скривился от приветствия Ларкина, словно сжевал целый лимон. Не обращая внимания на гримасу Зейна, Генри расселся в кресле и закинул ногу на ногу. Снятый шлем он поставил на стол, полированный бок арно причудливо отобразил физиономию Мердока, и так не отличавшегося красотой. Джаб учтиво поклонился хозяину кабинета и занял соседнее кресло.
- Я хотел узнать у вас, сиятельный граф, до каких пор по улицам Таггарда будут расхаживать преступники и посягать на жизнь лучших дворян королевства? – спросил Ларкин, произнеся любимое обращение Мердока тоном сродни ругательству.

Я только имел в виду, что глинтвейн не хранится в бутылках, а готовится, потому вопрос: "Есть ли у вас глинтвейн?" звучит довольно странно и я, например, заменил бы его на "Можете приготовить мне глинтвейн?" или что-то в этом роде.

Винкельрид
Да, упустил момент, спасибо, что указал.

Продолжение 10 главы:
- Я хотел узнать у вас, сиятельный граф, до каких пор по улицам Таггарда будут расхаживать преступники и посягать на жизнь лучших дворян королевства? – спросил Ларкин, произнеся любимое обращение Мердока тоном сродни ругательству.
- Здравствуйте, Ларкин. Добрый день, виконт Нивельхейм. Вам следовало навестить меня сразу же после покушения для составления словесного портрета злоумышленников, - сказал Зейн, проигнорировав вопрос Генри.
- Я сообщил стражникам всё, что знал, - сказал Джаб.
- Вы нашли уже трубочиста-стрелка и возницу? – перехватил инициативу Ларкин.
- Дорогой граф, мы задержали трех подозрительных трубочистов и пять возниц. Скоро их начнут допрашивать. Результаты я сообщу вам ближе к вечеру. Возможно, виконт, вы сможете припомнить еще какие-либо подробности?
- Ммм, покушение произошло так быстро, что я запомнил только одежду… но опознать негодяев смогу.
- Хорошо, пойдемте со мной.
- Пока вы ходите, я хотел бы взглянуть на тот арбалет, который вы должны были снять с крыши, - сказал Змей.
- Не сомневайтесь, граф, мои люди работают на совесть, просто им не всегда хватает улик.
С этими словами Мердок подошел к полке и достал с неё орудие покушения. Он положил арбалет рядом со шлемом, Джаб поднялся из кресла, и они прошли в боковую дверь. Выкрашенный серой краской коридор освещали масляные лампы. Капитан стражи шагал впереди, что-то бормоча себе под нос – общение с Ларкиным не прошло для него бесследно. Джаб давно привык к причудам друга, но посчитал нужным сгладить его слова:
- Прошу вас извинить Генри, он часто ведет себя бесцеремонно.
- Да уж, не перестаю удивляться, как он еще дожил до своих лет с таким характером. Будь я помоложе, обязательно вызвал бы его на поединок.
Джаб промолчал, сдерживая ухмылку. Раньше Ларкина часто приглашали выяснить отношения с помощью меча, но в последнее время это случалось всё реже – слава Змея как искусного воина бежала впереди него, а покровительство маршала и самого короля служила лучшим щитом от злых языков. Многие рыцари вздохнули с облегчением, когда Ларкин стал капитаном гвардии, ведь теперь он не мог участвовать в турнирах. Впрочем, Генри не сильно расстраивался по этому поводу – выиграв в трех наиглавнейших схватках: битве на мечах, копьях и общем сражении, он охладел к ристалищам.
Ступеньки спустились на первый уровень подземелья. Справа и слева переплетались прутья решеток, в камерах сидели и лежали на прелой соломе задержанные, но еще не осужденные люди. Мердок провел Джаба в конец коридора, где располагались комнаты для допросов. Крепкий стражник отворил дверь, дворяне очутились в помещении, заставленном различными приспособлениями. Джаб никогда не бывал ниже первого этажа Дома закона и теперь с интересом осматривался по сторонам. В подвале размещалось всё необходимое для тщательного допроса: виконт узнал дыбу, рядом стоял доспех с торчащими вовнутрь шипами – Железная Вдова, а на столе лежали инструменты с блестящими лезвиями и бурыми пятнами на рукоятях. Уже от созерцания этих пыточных принадлежностей Джаб испытал острое желание признаться во всех своих грехах, какие же муки претерпевали те несчастные, кто на своей шкуре опробовал эти щипцы, иглы и ножницы?
- Вот здесь мы допрашиваем подозреваемых, - сказал Мердок. – Я хотел показать вам эту комнату, чтобы вы не сомневались в наших способностях узнать истину.
- Да уж, впечатляет, - выговорил Джаб.
- Теперь мы пройдем в общую камеру, где вы сможете опознать злоумышленников.
Они вернулись в коридор. Зейн отдал распоряжение стражнику, тот захватил со стены лампу и сдвинул засов на двери. На длинной скамье сидели задержанные трубочисты, возницы, а также несколько пьяниц в грязных лохмотьях. Люди щурились от света, один толстяк сразу же вопросил, по какому праву его тут держат. Мердок поморщился и приказал всем встать. Стражник пошел перед шеренгой, освещая лица людей, Джаб внимательно всматривался в каждого. Как он и ожидал, среди них не было тех, кто на него покушался. Конечно, лицо возницы он не разглядел под капюшоном, но вот плащ из добротного сукна запомнил хорошо – ничего похожего на потрепанную одежду этих задержанных.
- Это не они, - сказал Джаб.
- Вы уверены, дорогой виконт? – спросил Мердок.
- Совершенно, сиятельный граф. Отпустите этих несчастных, они не заслуживают знакомства с той комнатой.
- Хм, ну если вы настаиваете. Капрал, освободите задержанных за исключением тех бродяг.
- Слава железным тиграм! – заорал толстяк, разглядев чеканку на панцире Джаба.
- Разве это не насмешка судьбы? – вопросил Мердок, провожая взглядом торопящихся к выходу людей. – Они сейчас благодарят вас, из-за кого и попали в наше подземелье, и клянут стражников, добросовестно выполнявших свою работу.
- А вы философ, граф, - заметил Джаб.
- Упаси Троица! Просто иногда размышляю о несовершенстве нашего мира.
- Угу. Я думаю, если вы не поймали преступников по горячим следам, то сейчас их и подавно не найти.
- Рад, что вы это понимаете. В любом случае, я сообщу вам, если моим подчиненным удастся что-либо разузнать.
- Благодарю.
- Пока не за что. Забирайте своего Ларкина, виконт, и будьте осторожны на улицах.
Генри сидел в том же кресле, где они его и оставили. В руках он держал арбалет, но по грустному лицу друга Джаб понял, что Ларкин ничего полезного из осмотра оружия не выявил, так же как и он из опознания. Змей выслушал неутешительные результаты и, подхватив свой шлем, раскланялся с Мердоком. Чак ждал рыцарей у драгуаров. Хлопья липкого снега падали на мостовую, меж камней бежали мутные ручейки. В просвете туч показалось солнце.
- Зря ты злишь Мердока, - сказал Джаб. – Он исправный служака и к тому же не глупец.
- Вижу, ты взял в привычку корить меня за все мои действия, - отозвался Ларкин. – Прямо как покойная матушка, пусть славится она на небесах.
- Неужели тебе нравится, когда тебя ненавидят?
- Честно говоря, мне всё равно. Жизнь скучна, а если стараешься понравиться всем, то просто невыносима. У Мердока отвратительное вино, я не хотел, чтобы он вновь угощал меня этой отравой.
- Поэтому ты его и разозлил?
- Не только. Оскорбившись моим поведением, он посчитал лучшим выходом оставить меня, чтобы не наговорить грубостей. Пока вы осматривали казематы, я осматривал комнату.
- Ты копался в его вещах?!
- Фи, виконт. Как вы могли обо мне такое подумать? Я знакомился с уликами, которые ваш исправный и умный служака не стал нам показывать.
- Серьезно? И что ты нашел?
- Ага! Нечто очень интересное, щепетильный мой Нивельхейм.

- Генри, не томи.
- Помнишь, я сказал, что у меня появилась идея? Так вот, сначала я думал, что на тебя напали наемники, которым заплатил кто-то из твоих недругов, хотя для меня удивительно, что у такого благочестивого рыцаря, как ты, могут быть враги. Но, столкнувшись с ярким представителем наемной братии, меня одолели сомнения. Такие люди действуют прямолинейно, для них было бы гораздо проще подстеречь тебя в каком-нибудь переулке и устроить потасовку, после чего стража бы нашла на мостовой хладный труп одного знакомого мне виконта.
- Вряд ли, ты прекрасно знаешь, как я владею мечом. К тому же не все наемники так глупы, как тот наглец на мосту.
- Вот! Умные воины исправно служат или совершают подвиг на поле брани и затем припеваючи живут в пожалованном господином имении. Более неспокойные натуры продолжают убивать, но продают своё мастерство уже за большую цену и выполняют конкретную работу.
- Так ты считаешь…
- Да. Кому-то ты мешаешь настолько, что он заплатил за твою смерть Красноруким.
- Не может быть!
- Подумай сам. Разве стал бы обычный наемник бросать на крыше дорогой арбалет, только чтобы уйти налегке? К тому же в кабинете Мердока я исследовал стоящий под полкой сундук. Надо заметить, что свои тайны капитан хранит под таким ненадежным замком, который откроется от легкого сквозняка. Внутри я обнаружил добротный плащ возницы и одеяние трубочиста, хоть и заляпанное грязью, но также из хорошей материи.
- Так может, он покрывает кого-то из своих подчиненных?
- Джаб, ты представляешь стражников в роли наемных убийц?
- Но почему же он тогда не сообщил мне о находке?
- Я думаю, кто-то заплатил нашему служаке, чтобы он закрыл глаза на происходящее. В сундуке также лежал увесистый мешочек с новехонькими львами.
- Я сейчас же вернусь и потребую от него объяснений!
- Спокойнее, Джаб, - произнес Ларкин. – Так ты ничего не добьешься, а только насторожишь его. Надо действовать тоньше.
- Но как?
- На плаще возницы я обнаружил дыру, низ был запачкан кровью.
- Ага, сейчас припоминаю: когда я рубил жерди между повозками, один из возниц вскрикнул. Тогда я подумал, что он испугался оружия, но, видимо, отлетевшая щепка попала ему в ногу.
- И крепко ранила, - сказал Змей. – Держу пари, что этот Краснорукий сейчас хромает.
- И всё же, мне не верится, что мной занялись профессиональные убийцы. За что?
- Причина есть, просто мы её пока не знаем. Эти люди следовали четкому плану даже после неудачи: бросили арбалет, скинули одежду и растворились в толпе. Так могут действовать только профессионалы, но не переживай, как видишь, и у Красноруких бывают промашки.
- Что же мне делать?
Несмотря на заверения Генри, Джаб почувствовал, как сердце кольнула холодная игла страха. Краснорукие пользовались славой безжалостных и неуловимых убийц, каждый из этого немногочисленного братства прикончил стольких людей, что молва твердила о кровавой красноте, проступавшей на руках душегубов. Возможно, это и правда, боги часто метят выродков. Насколько помнил Джаб, и возница, и трубочист носили черные шерстяные перчатки. Кто же натравил их на него?
Виконт уже не сомневался в правоте Ларкина. Неведомый заказчик прекрасно осведомлен о мастерстве лейтенанта Железных Тигров, он не стал бы поручать такое дело простым наемникам. Тем больше пугала Джаба его решимость. Ничего не зная о причинах покушения, можно предполагать самое худшее. Вдруг удар уже будет направлен не него, а на Луизу? Её могут похитить, чтобы выманить Джаба из города в то место, где ничто не помешает убийцам завершить своё дело. Он поделился опасениями с Ларкиным.
- Вполне возможно, - согласился тот. – На твоем месте я бы отправил жену к эрлу. В укрепленном замке ей ничего не угрожает, она погостит у отца и вместе с ним вернется к турниру. За это время мы постараемся найти исполнителей и заказчика.
Они пустили коней рысью. Теперь тревога за Луизу снедала Джаба. Зиг чувствовал его нетерпение, подковы звонко цокали по брусчатке. Оруженосец Ларкина еле поспевал за рыцарями, подпрыгивая в седле и удерживая щит господина. Через забрало шлема Джаб поглядывал на улицу, но в висках стучало: быстрее, быстрее! Пролетев Северные ворота на полном скаку, кони свернули и понеслись по прямой, как стрела, улице Веревки. Еще издали виконт заметил двух Тигров, дежуривших у ворот. Два дня назад они славно отметили именины сослуживца в таверне «Ржавый меч», где после них остались три сломанных скамьи, груда битой посуды и пятеро искалеченных лодочников. Утихомирить воинов смогли только стражники, прибежавшие на шум со всей округи. Теперь провинившиеся несли караул на воротах лейтенанта и благодарили Одра, что еще легко отделались. Джаб перевел дух – если эти на месте, то и в доме всё в порядке.
Действительно, заслышав стук копыт, во двор вышла Луиза. Джаб спрыгнул с коня и обнял жену, она притворно замахала руками, жалуясь на его холодный доспех. Сняв шлем, Ларкин смотрел на их встречу и кривил губы. Джаб знал, что Генри не допускает в своё сердце ни одной девушки, хотя многие красавицы при дворе сохли по бравому капитану. Загадочное выражение скучающих глаз цвета стали, тонкие усики и короткая бородка, подчеркивающая аристократичные черты лица, копна черных волос, военная выправка – как не влюбиться в такого мужчину? Но Змей предпочитал заводить романы мимолетные, рассматривая очередную знакомую только в качестве еще одного средства спасения от извечной скуки, владеющей им. Семейные ценности для него были также далеки, как принятые правила хорошего тона. Что Генри ценил в Луизе – так это её стряпню, поэтому, поздоровавшись с леди, он сразу поинтересовался:
- Что сегодня подают в этом доме на обед?
После того как они сняли доспехи и умылись, Луиза пригласила всех к столу, включая смущенного Чака. Разрезая кусок буженины, Джаб размышлял, как сказать жене о своём решении. Если он заикнется об угрозе его жизни, то Луиза ни за что не покинет город. Значит, надо придумать благовидный предлог для её отъезда в Рагвуд. В голову ничего не шло, Джаб слушал щебетание жены и всё больше мрачнел. Хоть бы Ларкин что подсказал! Но тот уплетал за обе щеки сочное мясо, макал в соус лепешку, и к внутренним мольбам друга оставался глух, предпочитая не вмешиваться в дела семейные. Спасение пришло с неожиданной стороны. В кармане акетона потеплел кош, Джаб достал артефакт, вытерев руки. Шип кольнул кожу, кровопийца насытился, и виконт прочёл послание. Его губы тронула улыбка, лицо просветлело.
- Любимая, у меня отличная новость. Твоя матушка произвела на свет мальчика!
- Святая Ламина, какая радость! – воскликнула Луиза. – Небеса благоволят нам! Она так долго ждала этого мига, а уж как отец заждался наследника! Дорогой, мы должны обязательно навестить родителей и поздравить их. Мне даже не верится. Чудеса какие-то!
- Действительно, благая весть, – произнес Ларкин, подмигнув другу.
- Солнце моё, я сейчас не могу покинуть Таггард, - осторожно начал Джаб. – Ты ведь знаешь, через три дня состоится смотр войск, его величество лично будет присутствовать на нём.
- Ох, я и забыла. Какая жалость… но, может быть, ты отпустишь меня одну? Я так хочу поглядеть на младенца и увидеть матушку! А ты приедешь, когда закончишь свои дела, - сказала Луиза и умоляюще посмотрела на мужа.
- Любимая, разве я могу отказать тебе? Вечером конюх подготовит карету, а утром отправишься, еще и воинов дам в сопровождение, в Рагвуде всегда неспокойно.
- Обожаю тебя!
Ларкин кашлянул и уткнулся носом в тарелку.

Ну, вот. Нехватка времени, а ещё лень матушка, в общем много упустил, потому начинаю сначала:

не нравится уменьшительно-ласкательное почему именно "трупИКи"?

Здесь сомневаюсь, но возможно "Делал", ведь его же не тут же поймали?

спотыкаюсь

автор ты, но я бы использовал в этом предложении инверсию, поменяв местами "отрешенность" и "его"

Утоп? Ну, даёшь)) Я улыбнулся) Зачем так сложно? Утонул и хватает)

Это не замечание, просто самому интересно, раньше он на "Вы" обращался, а потом "скажи" - это так задумано? Если да, то пардон)

здесь, думаю, "тоже" - лишнее, лучше опустить, ведь Змей не сказал, что наёмник "разучился" плавать

В предпоследней выкладке ничего не нашёл, последнюю откритикую позже.

Prince ProSpeRo
Я уж думал, все забили на критику, тупо читают, а комментировать ленятся. Спасибо, что зашел. Четыре замечания посчитал справедливыми, остальное готов пояснить:
Крысы же маленькие, поэтому "трупики". Трупы крыс - это как трупы слонов, по-моему)
Просто глаголы поставил в одном времени.

Глава 11.
Свен.

Северин спал беспокойно. Проводив сонного Эрика до его комнаты, он еще долго ворочался в постели и размышлял о письме. Похоже, пираты непричастны к нападению на рыбаков, как он и думал, иначе зачем им назначать встречу? Про Шугу Трази Свен слышал, что тот самый старший из пиратских баронов и пользуется в братстве заслуженным авторитетом. Но вот должен ли Страж моря встречаться с теми, кого поклялся истребить? Что, если это ловушка, несмотря на слова Трази? Разбойникам может верить только глупец, они, не задумываясь, продадут родную мать, была бы достойной цена. Если станет известно, что эрл якшается с пиратами, то пострадает его честь. Но с другой стороны, у Свена нет ни одной зацепки, в таком отчаянном положении впору хвататься за любую соломинку. Так ничего и не решив, он забылся тяжелым сном.
Утром Свен послал Рогана в порт. Когда эрл доедал запеченного в тесте лосося, во дворе послышался стук копыт. В гостиную вошел Ант Парк, остальные дружинники шушукались на кухне, выпрашивая у Руфины лишний кусочек черничного пирога с чаем. Старшина выглядел изможденным.
- Еще не спал? – спросил Свен.
- Да, милорд. Мы недавно вернулись с побережья.
- Есть новости?
- Мы опросили всех рыбаков, кого удалось найти. Твердят одно и тоже: видели с десяток кораблей, все под черными парусами, появились со стороны архипелага, туда же и ушли.
- Моряков рассмотрел кто-нибудь?
- Нет, милорд. Завидев столько касаток, да еще под такими парусами, рыбаки решили не испытывать судьбу и вернулись на берег.
- Я так и думал, но надеялся на лучшее. Садись, поешь.
Ант благодарно опустился на стул, Руфина поставила перед ним тарелку с пузырящейся яичницей и поджаренными ломтями ветчины. Свен барабанил пальцами по столу и хмурился. Как не крути, а на встречу пойти придется, если он хочет разобраться в этом деле. Заскрипели ступеньки, по лестнице спустился зевающий Эрик и сказал преувеличенно бодро:
- Доброе утро, отец! Привет, Ант! Вы поймали пиратов?
- Пока нет, - ответил Свен.
- Я ждал вас до последнего, но задремал.
- И даже похрапывал во сне, - улыбнулся Северин.
- Зато я выспался и хоть сейчас готов сопровождать тебя в замок, - сказал Эрик.
- Ну, раз ты так настроен, то съезди на Черный клык с оруженосцами, у меня неотложные дела.
Эрик уставился на него, словно Свен заявил, что перестанет дышать. Ант тоже отложил вилку и посмотрел на эрла.
- Появилась зацепка, милорд?
- Пока не знаю, но мне нужно встретиться с одним человеком. Не спрашивай с кем. Ты с дружинниками сейчас поедешь к таверне «Голубь и куропатка». Внутрь не заходить, расставь людей на улицах кругом, но так, чтобы не бросались в глаза. Жди меня около дверей, мы зайдем туда вместе.
- Слушаюсь, милорд!
Ант поблагодарил Руфину и вышел, на его лице читалось плохо скрываемое любопытство, но старшина удержался от новых вопросов. Зато Эрик сразу набросился на отца:
- С кем ты встречаешься? А это опасно? Кто напал на рыбаков?
- Я отвечу тебе только на первый вопрос, - сказал Свен. – С пиратским бароном Шугой Трази. Про другое я пока и сам не знаю, но, думаю, после нашей беседы многое прояснится.
- Это ловушка! – заявил Эрик.
- Не уверен, но поэтому и беру дружинников. А ты поезжай в замок, скажи Рою, чтобы был начеку.
- Хочу с тобой!
- Эрик, я доверяю тебе не менее важное дело. Ты сегодня сам, один проверишь боеготовность гарнизона. От катапульт зависит безопасность Золотой гавани.
- Да что с ними случится, - буркнул виконт.
- Вчера одна заболела, ты забыл? С тобой поедут оруженосцы. Прошу тебя никому не говорить о моей встрече, пусть всё останется в тайне.
- Ты думаешь, я маленький, не понимаю? – вскинулся Эрик, но тут же спросил: - На рыбаков напали не пираты, поэтому ты и хочешь поговорить с этим Трази?
- Всё верно.
- Я никому не скажу, можешь не сомневаться.
Свен потрепал сына по золотистому ежику волос и позвал Рогана. Настала пора вновь облачиться в доспехи и пристегнуть меч – с пиратами эрл привык встречаться во всеоружии, независимо от того, происходило это на море или на суше. Таверна располагалась в северном Крыле, на улице Птичников, поэтому хозяин и назвал её соответствующе. Улочка петляла, огибая построенные безо всякого порядка бревенчатые дома. В многочисленных тупичках кудахтали в загонах куры, гоготали гуси, тут же бегали бродячие собаки. Свен проехал по очередному мостку и остановился у дома с примечательной вывеской – на ней, растопырив крылья, толстый голубь топтал маленькую куропатку; напоминающие орлиные, изогнутые когти терзали серое тельце в пылу страсти, бедная птичка вывернула голову и умоляюще смотрела на эрла глазами-бусинками, но её клюв непонятным образом складывался в улыбку.
Подивившись извращенному воображению художника, Свен спрыгнул с коня. Ант ждал у дверей, беседуя с розовощеким бондарем о преимуществах дубовых бочек перед всеми остальными. На вопросительный взгляд эрла старшина чуть заметно кивнул и распрощался с мастером. Они зашли в таверну.

-----------------------------------

М-да, что-то не вижу замечаний, видимо все уже готовятся к Новому году и сейчас им не до этого. Что ж, всё же выложу следующий отрывок в надежде на критику.
Продолжение 11 главы:
Несмотря на ранний час, за одним столом уже сидели двое моряков, остальные скамьи пустовали. В лучах света плавала потревоженная пыль, пол светлел свежей стружкой. Хмурый хозяин протирал стойку, но, завидев знатного посетителя, тут же пошел к нему, придав лицу самое приветливое выражение из возможных.
- Милорд, как я рад, что вы посетили моё скромное заведение! Проходите, устраивайтесь поудобнее. Что прикажете подать?
- Милейший, я уже позавтракал и не собираюсь находиться здесь дольше необходимого. У меня назначена встреча в этой таверне.
- Ах, как жалко! Я совсем забыл, кто готовит милорду еду. Нужный вам человек уже ждет, я провожу вас.
- Приглядывай за этими моряками, - шепнул Свен Анту.
Вдоль стены шли комнатки, отгороженные от общей залы резными панелями и крепкими дверьми. В таких неприметных кабинках уединялись для заключения сделок купцы, встречались влюбленные, не желавшие выносить свои чувства на всеобщее обозрение, и решались без посторонних глаз и ушей вопросы, способные в будущем повлиять на судьбы многих людей. Хозяин остановился у последней и, пропустив Свена, плотно притворил за ним дверь.
Эрл рассмотрел вставшего навстречу человека. Тот выглядел его ровесником, с первого взгляда становилось понятно, что этот мужчина многое повидал на своём веку – по огрубевшей коже лица змеился шрам, рассекающий кустистую бровь; желтые глаза смотрели холодно и расчетливо. Густую бороду перехватывало на конце толстое золотое кольцо, пряди поседевших волос открывали высокий лоб и спадали на уши - в одном блестела серьга с голубым топазом. Плащ и шляпа лежали на лавке, барон остался в расшитом акетоне и шерстяных бриджах. Оружия Свен не заметил. Ему стало неловко, что он пришел на встречу в доспехе, но он тут же подавил эту мысль – от разбойников можно ожидать всего, что угодно.
- Я рад, что вы откликнулись на мою просьбу, милорд, - сказал барон и представился: – Шуга Трази к вашим услугам. Не хотите ли вина?
- Благодарю, для этого еще рано, - ответил Свен.
- Ну а я, пожалуй, выпью.
Шуга взял со стола бутыль и наполнил стакан. А ведь он встревожен и даже напуган, хотя старается не подавать вида, подумал Свен. Его не меньше меня заботит это нападение, вон как напряжен. Эрл убрал пальцы с рукояти меча и опустился на резной стул, жалобно скрипнувший под его весом. Барон мелкими глотками пил вино, пустой стакан глухо стукнул по столу. Утерев губы кружевным платком, Трази заявил:
- Это не мы, милорд.
- А кто? – спросил Свен и, глядя, как Шуга развел руками, продолжил: - Знаете, что мне скажет король? Он потребует крови, не разбираясь, кто в действительности уничтожил деревни. Думаю, герцог Раверхолла в кои то веки оторвется от любимой охоты и бросит весь флот на архипелаг, чтобы раз и навсегда покончить с пиратами.
- Нас не так-то легко поймать, милорд. Вы прекрасно это знаете.
- Знаю, поэтому я и здесь. Можете ли вы предъявить доказательства вашей непричастности к нападению?
- Милорд, вы должны понимать, что нам невыгодно портить отношения с береговым народом.
- Если бы я не понимал этого, то мы бы разговаривали уже в другом месте. Что вы знаете о нападении?
- Одноглазый Марг как раз возвращался с побережья, когда завидел дым…
- Что он делал на побережье?
- Милорд!
- Хорошо, продолжайте пока…
- Марг в подзорную трубу разглядел дюжину черных парусов и уже хотел подойти ближе, когда понял, что эти корабли не принадлежат братству.
- Почему он так решил?
- Разглядел фигуры на носу. Наши касатки украшают головы зверей и морских чудовищ, они всегда смотрят вперед и первыми встречают шторма и волны. На этих тоже было что-то, но фигуры скрывала ткань. Корсары так никогда не делают, эти люди боялись быть узнанными.
- Ага. Как поступил Марг?
- Конечно, он понял, что дело нечисто и решил понаблюдать за странными кораблями. Его команда спустила парус, касатка спряталась во фьорде. Когда те люди закончили резню, Марг последовал за ними на пределе видимости. Корабли пошли сначала к архипелагу, но потом свернули на восток. Одноглазый сразу кинулся к островам, чтобы сообщить мне новость, и еле скрылся от ваших ладей.
- Лучше бы он и дальше следовал за этими кораблями, - сказал Свен. – И мы бы знали, откуда они появились, и касатка осталась цела.
- Теперь вы понимаете, милорд, что корсары непричастны к нападению? Эти твари просто подставили нас!
- Хм, и что вы намерены делать?
- Конечно, будем искать их! У меня к вам единственная просьба: донесите до его величества мои слова, а я, в свою очередь, обещаю, что теперь валезийские купцы будут беспрепятственно ходить по Беломорью, и вам не придется больше слышать от них жалобы на разбой.
- Хм, предложение заманчиво… вот что, Трази. Я поверю вам, но только потому, что и сам думал о вашей невиновности.
- Спасибо, милорд! Я в вас не разочаровался.
- Комплименты будете отвешивать жене, если она у вас имеется. Я постараюсь удержать его величество от необдуманных поступков, так как понимаю сам, что на архипелаге можно положить половину королевского флота, если не больше. Но одно условие: вы должны сообщить мне, если что-то разузнаете о нападавших.
- Конечно, милорд. Не сочтите за наглость, я прошу вас об ответной любезности. Вы можете оставить весточку хозяину этой таверны, он найдет способ связаться с нами.
- Хорошо.
- Рад, что мы достигли взаимопонимания, - сказал Трази и взял со скамьи плащ. – Не смею более вас задерживать.
Барон приблизился к боковой двери – совсем не той, через которую прошел Свен. Взявшись за ручку, он помедлил на пороге и обернулся.
- Еще одно, милорд. Бруно Северин погиб не от руки корсара, его касатка налетела в шторм на рифы.

Эх, привет реко, только спавился со своими делами, остальные думаю к Новогму Году готовятся, вот.

Думаю не стоит "Но", недавно предложение ужа начиналось с но, а здесь союз можно просто-напросто опустить.

выглядит как кусочек чая)

не знаю насчет такого ответа, ладно бы - "это опасно", впрочем не знаю, ведь сын не знал о письме?
недо причастный оборот после определяемого слова поставить, а то я по несколько раз перечитывал в недоумении, спотык происходит

не нравится

Вроде бы всё, читалось легко, а это хорошо.
Ещё меня не будет две недели, так что за отсутствие критики прошу не ругать, удачи!

Prince ProSpeRo
Спасибо, дружище! Ты самый преданный мой критик, возвращайся скорее, а то я заскучаю с нашими лентяями) Выкладываю окончане 11 главы, а так же...
Хочу поздравить всех форумчан с Новым годом! Желаю вам хорошего настроения, веры в себя и побольше хороших книг в 2008 году!:dm:

- Еще одно, милорд. Бруно Северин погиб не от руки корсара, его касатка налетела в шторм на рифы.
Дверь закрылась. Свен налил в стакан вина и выпил всё до донышка. Первой мыслью было броситься за Трази и выпытать, откуда он знает про отца, а если будет юлить, то забить его слова ему же в глотку. Свен сдержался. За свою жизнь он научился отличать правду ото лжи, барон не врал. Так же он оставался честен, когда рассказывал про этого Марга. Что же получается? Кто-то решил уничтожить рыбацкие деревни, да еще прикинулся пиратами, чтобы столкнуть лбами королевский флот и братство Мантаросса. Зачем? Свен взял с блюда засахаренный кусочек яблока и закусил терпкий вкус вина. Можно только догадываться о мотивах этого неизвестного, но он сильно просчитался. Теперь с пиратами заключено соглашение, хотя, если бы Трази не назначил встречу, всё могло сложиться иначе. Свен почесал кончик носа. Шуга показался человеком благородным, насколько может быть благороден морской разбойник. Что ж, придется поверить ему, но видит Придон – эрл совсем не горел желанием дружить с пиратами.
Ант стоял у входа в таверну и поглядывал в приоткрытую дверь. Народу в зале не прибавилось, к тому же, завидев эрла, моряки расплатились и вышли. Как и предполагал Свен, Трази пришел на встречу не один. Интересно, сколько еще его людей бродило по округе? Представив, как дружинники идут по улице и раскланиваются с пиратами, Свен хмыкнул. Хозяин тем временем кивнул ему с видом заговорщика. Подойдя к стойке, эрл произнес:
- Милейший, если о сегодняшней встрече кто-то узнает, вы познакомитесь с казематами моего замка.
Мужчина побледнел и, нервно протирая блестящее дерево, вымолвил:
- Милорд, я буду нем, как могила. Понравилось ли вам вино? Я могу завернуть несколько бутылей…
- Слишком терпкое, - ответил Свен и, развернувшись, подошел к Анту. – Как обстановка?
- Всё спокойно.
- Снимай дружинников и возвращаемся, здесь нам делать больше нечего.
Они сели на коней. Ант поскакал по улице, Свен остановился за воротами, ожидая воинов. Из головы не выходили слова Трази. Если касатки ушли на восток, то они могут принадлежать кому угодно: зарийцам, нордарам, гашемийцам, да хоть тем же корсарам, только с другой оконечности Беломорья. Неведомый враг действовал жестко, он преследовал четкую цель, но какая ему польза от войны Валезии с пиратами? От размышлений Свена отвлек прискакавший старшина.
- Милорд, Поль и Ракан кое-что обнаружили, вы должны посмотреть.
Парк поехал впереди, указывая дорогу. Улица сделала крюк и вернулась к таверне с тыльной стороны. В грязном тупике валялась сгнившая капуста, позеленевшее мясо и ломаные кости, объеденные до белизны бродячими собаками. Рой мух висел над гниющими отбросами. Свен сморщил нос и тут разглядел лежащее под забором тело. Рядом стояли двое дружинников. Один перевернул труп и указал на торчащую из живота стрелу. Одежда мертвого мужчины была неброской: коричневая ряса с капюшоном, веревочный пояс и стоптанные сапоги. Так одеваются бедные пилигримы, совершающее паломничество к святым местам. Свен спрыгнул с коня и подошел ближе, отмахиваясь от назойливых мух. Теперь он понял, что показалось ему странным – на руках убитого чернели шерстяные перчатки. Эрл потянул одну за кончик пальца, материя сползла с кисти, обнажая кожу.
- Краснорукий! – выдохнул Ант.
- Милорд, здесь кругом пятна крови, - подал голос Ракан.
Свен оглядел тупик. Постепенно стала ясна картина неудачного покушения и тот страх, который он заметил в глазах Трази. Одновременно эрл почувствовал холодок, пробежавший по спине. Неведомый противник предвидел даже возможность встречи пиратского барона со Стражем моря и вознамерился помешать этому! Воистину, враг умен и предусмотрителен, он заплатил лучшему убийце, но тот не справился с заданием. Трази спасла осторожность, и цену он заплатил немалую - пройдя по тупику, Свен насчитал три лужицы крови. Пираты забрали тела, а кто-то из них и поразил Краснорукого метким выстрелом. Барон не стал говорить об этом, а поступил проще – оставил труп невезучего убийцы, чтобы продемонстрировать эрлу свои возможности. Свен хмыкнул – почему-то он не ощущал к Шуге Трази неприязни.
- Ант, сообщи страже, - распорядился Северин.
- Слушаюсь, милорд. Мне кажется, Краснорукий охотился за вашим собеседником.
- Не исключено.
- Хм, парни говорят, что видели вокруг таверны с десяток людей, очень смахивающих на пиратов. Обветренные лица, длинные плащи, под которыми легко спрятать оружие…
- Ант, я встречался с Шугой Трази. Это он назначил мне встречу.
- Ого! Теперь понятно, почему вы секретничали, милорд. Надеюсь, этот пиратский барончик сообщил хоть что-то ценное.
- Ох, старшина!
- Мне просто интересно, - сказал Ант и развел руками.
- Трази утверждает, что на деревни они не нападали. И знаешь, я ему верю. Мы заключили соглашение и теперь купцы вздохнут свободнее.
- Вам виднее, милорд. Но я не стал бы полностью доверять пиратам.
- Я тоже не стану. Мы можем легко проверить слова барона.
- Это как?
- Поймать настоящих виновников гибели рыбаков.

Конец 11 главы.

Reco, лентяи говоришь=)…
1. «до донышка» – Ма-аленькая придирка, повторение звуков.
2. «Так же он оставался честен, когда рассказывал про этого Марга.» - «Этого».
3. «Свен взял с блюда засахаренный кусочек яблока и закусил терпкое вино» - Не понял «закусил терпкое вино»?
4. «…если бы Трази не назначил эту встречу…» – «Эту».
5. «всё могло сложиться по-другому» - А я бы заменил «по-другому» на «иначе». Короче получается.
6. «Шуга показался ему человеком благородным, насколько может быть благороден морской разбойник…» - «Ему»
7. «Подойдя к стойке, эрл веско произнес: « – Не понимаю смысл «веско». А если убрать, разве что-то измениться?
8. «В грязном тупике валялся всякий мусор» - А мусор бывает «не всяким»…
9. «Постепенно ему стала ясна картина неудачного покушения и тот…» – «ему». У тебя один персонаж в данном эпизоде, так кому еще стала понятна картина?

NIGVEN
Слова про лентяев забираю обратно) Две трети замечаний принял, исправил. Я как не стараюсь выловить все ошибки, а всё равно часть пропускаю. Спасиб за помощь.

Глава 12.
Эния.

Огнивец горел в очаге бездымным пламенем, искорки вспыхивали в гранях драгоценных камней на стенах самоцветного чертога. Двое цвиргов в кожаных безрукавках внесли в зал резной стол. По той осторожности, с которой они поставили его на каменный пол, Эния поняла, что дерево тут ценится дороже серебра. Из благородного металла была изготовлена вся посуда: кубки, тарелки и даже вилки с ножами. Зон-Дар пригласил девочку отведать угощение, состоящее из жареного и печеного земляного ореха, а также отбивные под кисло-сладким соусом. Эния поначалу отказывалась, но, съев кусочек, поняла, как проголодалась. Еще бы, столько тащить этого тяжеленного коротышку! Аш-Гир сидел напротив и улыбался, мерзавец несчастный. Она до сих пор злилась на него, но то и дело посматривала украдкой на бледное лицо с утонченными чертами и в завораживающие глаза с пушистыми ресницами. Нехотя Эния призналась себе, что принц цвиргов по-своему красив: кожа у него такая нежная и шелковистая на вид, что хочется её погладить, а руки сильные, привычные к молоту, чуть грубоватые, но наверняка многие местные девушки мечтают попасть в их крепкие объятия. Странное, но притягивающее сочетание – словно на гибком стане ясеня выросли кряжистые ветви дуба.
Чтобы как-то отвлечься от таких мыслей, Эния спросила:
- Как вы можете жить в окружении камня? Я прямо чувствую, как на меня давят эти скалы, кругом только холодные стены, ни деревьев, ни солнечного света…
- За многие века мы привыкли, - ответил Зон-Дар. – И теперь не представляем другого дома, кроме этих рукотворных пещер. Мой великий предок Ош-Мир сознательно отрекся от Желтого светила, чтобы спасти свой народ, но Хозяйка гор была благосклонна к нам и подарила ночное зрение. Она же научила нас выращивать подземные растения и сумрачных животных, а могущественный Одр дал мудрость работать с металлом и изготавливать механизмы, недоступные людям. Возможно, леди, после роскоши замка Шейн вам кажется, что цвирги живут бедно, но это не так. Хоть мы и не жалуем торговлю, но иногда продаем самоцветы и наши изделия людям. К нам приезжают проверенные купцы, они сообщают нам новости, поэтому мы всегда знаем, что происходит на поверхности, не считайте нас за темных дикарей.
- Я ничего такого не говорила, - произнесла Эния.
- Но подумали, - сказал Зон-Дар. – Леди, вы еще не видели подземные озера, где вода прозрачнее слезы, не бывали в наших кузнях, согреваемые жаром недр, не слышали, как трещат и переговариваются в толще гранита живые камни…
- А это что такое?
- Гм, ну мы их так называем…
Старейшина замолчал, подбирая слова, от замешательства его спас цвирг, буквально вкатившийся в чертог. В коридоре послышалось шипение, в пещеру влетел взъерошенный ком из острых когтей, зубов и пятнистой шерсти. Следом вбежали еще два цвирга, одетых в меховые куртки. Каждый держал в вытянутых руках короткое копьё, дыхание со свистом вырывалось из-под кожаных масок.
- Чара! – вскрикнула Эния.
Ирбис в последний раз рыкнул на цвиргов и прыгнул хозяйке на колени. Шершавый язык прошелся по щекам, Эния засмеялась и зарылась носом в густую шерсть, трепля любимца за уши.
- Ты нашел меня, нашел…
- Набольший, - обратился один из коротышек к Зон-Дару. – Ирбис привел за собой горцев.
- Вот и хорошо, - сказал старейшина. – Страж перевала пришел сам, теперь не надо посылать гонца.
- Я хочу поговорить с отцом! – немедленно заявила Эния.
- Почему бы и нет? – сказал Зон-Дар к удивлению девочки. – Проводите леди на верхний ярус.
- Я сделаю это, - произнес Аш-Гир. – Нога уже почти не болит, тем более эрл, возможно, захочет выслушать мои слова.
Зон-Дар кивнул. Эния встала со стула, Чара мягко спрыгнул на пол и потерся о ногу хозяйки. Дозорные цвирги уже исчезли в коридоре. В чертог вошли две девушки, неся меховую одежду. Эния пригляделась к ним – такие же белые глаза и бледные лица, тронутые на щеках несмелым румянцем. Волосы русые, заплетенные золотой сеточкой; в мочках ушей виднеются развесистые серьги с множеством драгоценных капелек. Шерстяные платья покрыты искусной вышивкой, на поясах переливаются разноцветные камешки, шеи украшают воротники-ожерелья. Рядом с девушками цвиргов Эния почувствовала себя нищенкой, так великолепен был их наряд. «Видимо, это дочери Зон-Дара или кого-то из местной знати, – решила она. – Но зато я красивее их в сто раз! Ну, в пятьдесят точно».
Аш-Гир облачился в куртку и тронул её за руку. Зон-Дар ушел вперед. Факел со мхом бросал зеленые отсветы на стены и пол, освещая ступени, вырубленные в камне. Эния оценила любезность принца-коротышки и старалась соразмерять шаг с его ковылянием, хотя душа стремилась наверх - к отцу и солнцу. Чара держался рядом. Вскоре девочка потеряла счет коридорам и поворотам, казалось, они поднимаются целую вечность, но, наконец, откуда-то задул холодный ветер и мглу прорезали слабые лучики света. Миновав очередную развилку, они вышли на широкую террасу, покрытую снегом. Внизу чернело Ущелье Вздохов. Эния перегнулась через низкий бортик и увидела Хавора Драко.
Отец сидел на коне в окружении хмурых дружинников, по бокам застыли Аргул и Сабур. Воины держали наготове копья и взведенные арбалеты, секира эрла зловеще поблескивала, пальцы стискивали рукоять, но он не спешил пустить оружие в ход – наросты стен, словно нахохлившиеся снегири, усеяли многочисленные цвирги, держа дружину на прицеле баллистеров. Эния успела подивиться, как они туда сумели забраться, когда внизу зазвучал голос Зон-Дара:
- Тем не менее, всё произошло именно так, как я сказал, милорд.
- Я хочу увидеть дочь, - произнес эрл.
- Отец, я здесь! – крикнула Эния.
Хавор Драко задрал голову, и его застывшее лицо чуть смягчилось.
- Они причинили тебе вред? – прямо спросил он.
- Нет, со мной обращаются вежливо, но тут темно и страшно, - сказала девочка.
- Вы должны отпустить её, - сказал эрл старейшине цвиргов. – Мы в любом случае найдем Дарина в долине и узнаем, почему он покушался на вашего сына, после чего подвергнем суду.
- Надеюсь, что так и случится, но леди до тех пор будет нашей гостьей, - твердо сказал Зон-Дар.
- Ты играешь с огнем, Кобольд. Тебе не достаточно моего слова? – в голосе Стража перевала зазвучали гневные нотки, дружинники подобрались.
- Отец, не волнуйся, я пробуду здесь столько, сколько нужно, - неожиданно для самой себя выпалила Эния.
Совсем не хочется, чтобы черные стены ущелья оросились кровью. Цвирги оказались не так уж и противны, а если быть до конца правдивой – то и вовсе показали себя с лучшей стороны: они честно объяснили мотивы своих действий и вели себя достойно. А как бы на их месте поступили люди? Многие из них в такой ситуации уже достали бы мечи из ножен, чтобы отплатить за оскорбление, не разбираясь, что двигало нападавшими и кто в действительности стоит за ними. Пожить у цвиргов некоторое время - совсем небольшая плата за мир. Решив так, Эния даже почувствовала гордость за себя. Она размышляет как истинная дочь эрла и находит лучший выход там, где другие видят только боль и разрушение.
Отец молча смотрел на неё, тишину нарушали лишь вздохи призраков ущелья. Прикрываясь щитами, дружинники подняли арбалеты, Аргул наполовину вытащил Оракула из ножен. Зон-Дар стоял перед эрлом абсолютно безоружным, стекла его маски равнодушно поблескивали, вассал ждал решения сюзерена, уверенный в своей правоте. Напряжение возрастало, звеня в холодном воздухе незримой струной. Аш-Гир придвинулся к Энии, зашипел Чара.

Очень хотелось покритиковать, но ничегошеньки не нашла. (Может сказывается поздний час?)

А вообще читается очень легко. Сюжет, даже с учетом того, что предыдущее не читала, захватил со второй строчки (что совсем немаловажно). Картинка происходящего видится очень четко, со всеми деталями, при этом не перегружена ими. Моя оценка этого куска: здорово! Как говорила моя учительница по литературе: "Очень вкусно пишите". Желаю: продолжать в том же духе :Laughter:

KrasavA
Спасибо за положительную оценку моего творчества. Я тут даже парадокс подметил: если критика помогает исправлять ошибки, то похвала толкает на совершение новых (афоризмы reco, 2008)) Но всё равно приятно. Следующий отрывок:

Отец молча смотрел на неё, тишину нарушали лишь вздохи призраков ущелья. Прикрываясь щитами, дружинники подняли арбалеты, Аргул наполовину вытащил Оракула из ножен. Зон-Дар стоял перед эрлом абсолютно безоружным, стекла его маски равнодушно поблескивали, вассал ждал решения сюзерена, уверенный в своей правоте. Напряжение возрастало, звеня в холодном воздухе незримой струной. Аш-Гир придвинулся к Энии, зашипел Чара.
- А еще я тут видела замечательные алмазы, - громко сказала она. – Пожалуй, я захвачу парочку на память, когда цвирги отвернутся.
Сабур фыркнул. Многие дружинники заулыбались, лицо эрла просветлело. Он махнул рукой, арбалеты опустились, Аргул с сожалением вернул меч в ножны. Вороной абиссинец отца переступил копытами, когда тот уронил секиру в ременную петлю. Блестящее лезвие отбросило солнечный зайчик на маску Зон-Дара.
- Да будет так, - сказал Хавор. – Вижу, моя дочь не терпит нужды в твоих владениях, пусть немного погостит. Я не могу одобрить твое решение, но понимаю его. Когда мы разыщем Дарина, то приведем изменника на суд Кобольда.
- Милорд так же мудр, как и справедлив, - сказал, склонив голову, Зон-Дар. – Я сделаю всё, чтобы маленькая леди не скучала в ожидании вашего возвращения.
- В замок! – бросил эрл и, подняв голову, добавил: - Эния, цвирги дали слово, что не навредят тебе, иначе…
Она кивнула. Дружинники разворачивали коней, Сабур состроил кровожадное лицо и сделал вид, будто сворачивает голову курице. Девочка улыбнулась в ответ. Если бы всё было так просто. Она радовалась своим уверенным словам, но сейчас, глядя, как её отец и братья покидают Ущелье Вздохов, хотела спрыгнуть с террасы и броситься следом. Она даже легла на бортик, но тут же почувствовала прикосновение Аш-Гира.
- Не надо, маленькая леди. Вы переломаете ноги с такой высоты.
- Вот ещё! Мне просто так лучше видно.
Чара сидел на камне рядом и провожал взглядом дружинников. Длинный хвост дергался, подметая снег, уши стояли торчком, ловя перестук копыт. Эния обняла любимца, ирбис заурчал. Когда последний конь скрылся за поворотом, она вздохнула и повернулась к Аш-Гиру.
- Ну, что теперь?
- Спасибо за ваши слова.
- Хм, если ты думаешь, что я волновалась за отца, то глубоко ошибаешься. Дружинники перестреляли бы вас как куропаток. Просто я не выношу вида крови, а теперь расплачиваюсь за это…
- Вы всё-таки храбрая девушка, Эния. Я рад, что познакомился с вами.
- А уж как я рада!
- Гм, надеюсь эрл Драко быстро отыщет того человека и докажет свою невиновность, чтобы вы могли скорее вернуться домой. Ну, а пока дозвольте показать вам диковинки наших пещер. Уверяю, на поверхности вы такого не увидите.
- Ваш отец пообещал, что скучать мне не придется. Посмотрим, насколько справедливы его слова. Что ж, ведите!
- Я бы еще хотел попросить вас об одной малости.
- Слушаю внимательно.
- Не могли бы вы держать своего любимца на поводке? Я принесу подходящий кожаный ремешок.
- Чара очень воспитанный ирбис, чего вы боитесь? Он рвался ко мне, поэтому немного пошипел на ваших охранников, но ведь ничего страшного не случилось.
- Маленькая леди, не обманывайте себя, ирбис всегда остается хищником. Он может убежать и напасть на наших животных.
- Ну хорошо. Несите свой поводок, всё же я у вас в гостях и должна уважать нужды хозяев.
Чара придерживался другого мнения. Когда Эния попыталась набросить на пушистую шею кольцо ремня, ирбис вывернулся и убежал на другой конец террасы. Ласково приговаривая, девочка пошла к нему. Снежный барс недоверчиво косился на свисающий из руки хозяйки поводок и, как только она повторила попытку, проскользнул у неё между ног. Выход с террасы перекрыли спустившиеся со стен цвирги, они ощетинились копьями, Чара рыкнул на них и взбежал на бортик. Эния развела руками.
- Он не даст себя повязать!
- Маленькая леди, передохните, - ответил Аш-Гир и что-то сказал своим спутникам.
Один цвирг скрылся в темном проеме и вскоре вернулся с большим куском баранины. Аш-Гир взял у Энии поводок и разложил его на снегу, бросив мясо в центр петли. Они отошли в сторону. Снег под куском окрасился красным, Чара покосился на угощение.
- Сейчас попадется, - сказал Аш-Гир.
- Неужели ты думаешь, что он такой глупый? Если бы вы его подержали, я бы давно набросила ремешок.
- Ни за что, – немедленно отозвался цвирг.
- Ага! – воскликнула Эния. – Сдается мне, что ты боишься не за ваших свинок, а в первую очередь за себя.
- Это не так. Просто мы не должны касаться ирбисов.
- Почему?
- Снежный барс не только твой любимец, ему благоволит Хозяйка гор. Если цвирг хоть пальцем тронет священного кота, то навлечёт её гнев на себя и весь род.
- Чара никакой не священный, а самый обыкновенный, но в ловушку он не попадется.
- Мясо манит хищника так же, как мед манит пчел. Смотри!
Ирбис спрыгнул с каменного бортика и теперь стелился по снегу. Желтые глаза не отрывались от окровавленного куска, ноздри раздувались, нюхая воздух. Длинный хвост волочился по земле, кончик нервно подрагивал. Чара полз на брюхе так осторожно, словно подкрадывался к реальной добыче. Вот он почти достиг мяса, выпущенные коготки подцепили кусок, Аш-Гир натянул ремешок, но лапа отдернулась. Ирбис затаился, разглядывая манящую цель.
- Он еще маленький и просто играет, - сказал Эния.
- Не шевелись, - прошептал Аш-Гир. – Если он голоден, то польститься на приманку.
Чара зашипел и прыгнул. В тот же миг принц рванул ремешок. Петля затянулась на шее ирбиса, но он этого словно и не заметил – рвал когтями баранину и довольно урчал. Цвирги расслабленно опустили копья.
- Вот видишь, я оказался прав, - сказал Аш-Гир.
- Полегче, ты его задушишь! – воскликнула Эния и забрала поводок.
- Не беспокойся, я оставил на ремне узел, чтобы петля не затянулась до конца.
Чара уже расправился с мясом и теперь умывался, облизывая лапы. Эния намотала ремешок на руку. Ирбис почувствовал, что его куда-то тянут, когти заскребли по снегу, но петля держала надежно. Он зарычал и укоризненно посмотрел на хозяйку.
- Не надо было лезть в ловушку, - сказала Эния. – Они тебя боятся, понимаешь? Пойдем, Чара, пойдем. Хватит упираться.
Ирбис нехотя встал и позволил ввести себя в темный провал. Аш-Гир шел впереди, освещая путь факелом. Наверняка злорадствует сейчас, подумала девочка. Поймал бедного котенка и радуется. Как будто Чара может причинить кому-то вред! Он ласковый и воспитанный, не то что его дикие родичи. Эния вспомнила шрамы на груди Сабура, пронзенного копьем снежного барса размером с пони, и призналась себе, что божественная Хозяйка поступила мудро, запретив коротышкам трогать ирбисов. Горцы могут выйти один на один с грозным зверем и победить его, а цвиргам с их ростом остается только ставить ловушки или забрасывать снежного барса издалека стрелами, а это нечестно и подло. Нет в такой охоте славы, и не пойдет добыча впрок.
Горцы не убивают ирбиса ради мяса или шкуры, а лишь единственный раз в жизни заступают ему дорогу, чтобы доказать своё мужество. Когда Сабур встретил четырнадцатую зиму, он ушел в снега мальчиком, а вернулся мужчиной. Ох, и волновалась тогда Эния за него! Трой Вентур смазал раны от когтей зеленым варом, а она сидела у постели и поила брата травяным настоем. Отец повесил шкуру добытого барса на стене Гостиного зала, она была крупнее трофея Аргула, но вот только после этой охоты у Сабура появилась седая прядь, и он стал еще более неразговорчив.
Аш-Гир спускался всё ниже, факел исправно светил зеленым огнем. Чара покорно следовал за хозяйкой, желтые глаза ирбиса мерцали в темноте, словно крохотные звездочки. Вверху стены коридоров покрывала изморось, здесь же блестел голый камень, шершавый и холодный. Вскоре Эния почувствовала, что воздух потеплел. Они вышли из тоннеля и оказались в просторной пещере. Её потолок укрывал мох, заливающий всё вокруг изумрудным светом. Посредине зала раскинулась зеркальная гладь озера. Эния подошла ближе и затаила дыхание. Сквозь прозрачную толщу виднелось дно с пушистыми водорослями, похожими на огромные цветки. Меж застывших лепестков скользили серебристые рыбки, в глубине угадывались очертания еще более причудливых растений. Посредине возвышался покатый валун, касавшийся верхушкой потолка пещеры. На поверхности озера изредка лопались пузырьки, пахло серой и мускусом. Эния коснулась воды.
- Теплая!
- Озеро Покоя, как и наши кузни, согревает жар недр, - сказал Аш-Гир. – Если искупаться в нем, то отступят все болезни, а Хозяйка гор добавит к жизненному пути несколько лишних миль.
- Ух ты! Теперь я понимаю, почему вы такие долгожители.
- Гм, главное не оставаться в воде надолго, а то можно остаться навсегда. Видите тех рыбок? Это цвирги, которые не вняли предупреждению. Хотите искупаться?
- Благодарю покорно. Я прекрасно себя чувствую, да и до старости мне далековато.
- Я пошутил, - с улыбкой сказал Аш-Гир. – Сплавайте до островка и обратно, усталость сразу отступит.
- А ты будешь стоять и подглядывать?
- Что вы, я искупаюсь с другой стороны.
Аш-Гир кивнул и направился в обход озера. Вскоре его заслонил валун. Эния вздохнула и посмотрела на Чару, тот сидел на берегу и с живейшим интересом наблюдал за снующими в глубине рыбами. Помыться надо, пока она тащила принца-коротышку, вся вспотела и пахнет уже непонятно чем. А вдруг он просто спрятался, и, войди она в озеро, сразу выскочит, чтобы опять пошутить?
- Аш-Гир! – крикнула девочка.
- Я здесь, маленькая леди! – донеслось из-за камня.
- Что ты там делаешь?
- Плыву к острову. Вода замечательная!
Эния вновь вздохнула и начала раздеваться. Мягкая шубка соскользнула с плеч, девочка сняла шерстяное платье, унты и осталась в одной нательной рубашке. Хоть в пещере и не холодно, но по коже побежали мурашки. Эния подошла к воде и попробовала её ногой – теплая, как парное молоко. Чара уже стучал лапой по синей глади, стремясь поймать далеких рыбешек, во все стороны летели брызги. Набросив поводок на ближайший камень, Эния решилась.
Вода в озере оказалась тягучей, словно масло. Девочка легко плыла вперед, даже не прикладывая усилий, чтобы удержаться на поверхности. Казалось, её подхватила и мягко несет огромная ладонь дружелюбного великана. Кожу чуть пощипывало, запах серы уже почти не ощущался. Эния лениво взмахивала руками и кончиком языка попробовала воду на вкус – горькая. Отплевавшись, она в несколько гребков достигла валуна. Здесь рос такой же мох, как на потолке пещеры, но только он не светился. Эния опустилась на его пушистое покрывало, чувствуя в теле необыкновенную легкость. Все тревоги отступили, хотелось лежать вот так вечно, смотреть на зеленые огни и радоваться покою.
- Аш-Гир, мне так хорошо!
- Я знал, что вам понравится, маленькая леди.
- Хватит уже обращаться ко мне на вы! Я младше тебя. Кстати, сколько ты прожил зим в действительности?
- Шестнадцать.
- Так мало? Я всё же думала, что ты гораздо старше.
- Мой отец давно желал наследника и не оставлял попыток всю жизнь. До меня родились две девочки, ты видела их в самоцветном чертоге.
- Вот видишь, если захотеть, можно нарожать кучу детишек, просто вы плохо стараетесь.
Аш-Гир засмеялся на той стороне. Эния перевернулась на бок и поправила задравшуюся рубаху.
- Чего смешного?
- Ты говоришь так, словно умудренная годами мать.
- Мне предстоит это в будущем, и я многое знаю об этом, мама мне рассказывала… а у тебя уже есть суженная?
- Нет, - вновь засмеялся Аш-Гир. – Я должен вначале обучиться мастерству, а уже потом думать о семье. Хотя, отец хочет познакомить меня с дочерью старейшины Го-Манара из Рамийских гор.
- Я замерзла! – сказала Эния. – Плывем обратно!
Она прыгнула в воду, подняв фонтан брызг. Непонятно почему, но последние слова Аш-Гира вызвали у неё раздражение. Неужели ей нравится цвирг? Этот мерзкий, коварный и противный коротышка? Ничего подобного! Просто она перенервничала сегодня, столько всего навалилось… Эния выбралась на берег и быстро оделась. Мокрая рубашка липла к телу, но не станешь же её выжимать, вдруг сейчас Аш-Гир придёт? Он действительно вскоре появился из-за камня и, убедившись, что гостья одета, медленно подошел к ней.
- Я тебя чем-то обидел?
- Нет. Просто мне надоело плавать, - ответила Эния и сама почувствовала, как жалко звучит её оправдание. – Что у вас есть еще интересного? – быстро спросила она, чтобы скрыть неловкость.
- Помнишь, я рассказывал тебе про инистых великанах? Хочешь посмотреть на одного?
- Ты шутишь! – воскликнула Эния, тут же забыв про все обиды. – Они по слухам живут в Хладных землях, откуда им появиться тут?
- В Арских горах находится подземная колыбель, откуда и вышли все гиганты. Мой отец был еще совсем молод, когда наткнулся на неё. Ну так что, боишься?
- Вот еще! Смотри сам не испугайся, - фыркнула Эния. – Чара, хватит гоняться за рыбками, пойдем смотреть на инистого великана.
Девочка подхватила факел. Аш-Гир пошел вперед, предупредив, чтобы она запахнула шубу – внизу холодно. Коридоры всё сужались, вскоре перестали попадаться боковые отнорки, под ногами захрустел снег. Воздух загустел, словно вода в Озере Покоя, дыхание вырывалось белесым облачком. Чара недовольно шипел и упирался.
- Почти пришли, - обнадежил Аш-Гир. – На обратном пути пойдем вверх, согреемся быстро!
Узкий тоннель вильнул и вывел в пещеру с низким сводом. Эния чуть не упала, цвирг подхватил её за руку.
- Осторожнее, тут кругом лед. Нам нужно пройти до той стены. Можешь оставить ирбиса здесь.
Эния намотала поводок на длинную сосульку. Нет, ну как же холодно, уже зуб на зуб не попадает! Зачем она только согласилась? Но отступать уже поздно. Опираясь на руку принца-коротышки, она пошла по бугристому льду. Пол усеяли змеями толстые наросты, стремящиеся в одно место. Свет факела еле разгонял тьму, но вот впереди замерцало что-то огромное. Аш-Гир остановился.
- Дальше не пойдем. Смотри.
Эния задрала голову. Казалось, что с неба изверглось море воды, и тут же холод сковал её. Инистый великан вырастал из пола, в колючих сосульках угадывалась поникшая голова, мощные плечи, опущенные руки. Гигант словно присел перед решительным броском и замер, не смея сделать последний шаг к жизни. Но не умер. В толще льда вспыхивали синие огни, волны тусклого света перекатывались по телу. Он живой, он дышит, подумала Эния. Только очень медленно. Желая лучше рассмотреть великана, она сделала шаг вперед. Нога соскользнула с покатого выроста, девочка взмахнула рукой, чтобы удержать равновесие, и выпустила факел.
- Нет! – вскрикнул Аш-Гир.
Факел упал на гигантскую ступню. Мох вспыхнул зеленоватым огнем и погас. Синие сполохи в теле великана засверкали ярче, убыстрили свой бег, разгоняя мерзлую кровь по окоченевшим венам. Раздался громкий треск льда. Сверху посыпалась крошка, пол задрожал. Инистый великан проснулся.

------------------------------

Тэк-с, дорогие мои, смотрю я в свою тему и не вижу критики. А знаете почему? Да потому что тут её нет! Авансом выкладываю след. отрывок в надежде на вашу сознательность. Всё же форум предполагает некое общение, а не просто чтение постов, как вы счтитаете?

Глава 13.
Ульрих.

Заржали кони, лязгнул металл. Во дворе раздались встревоженные голоса. Перед глазами плавали обрывки сна: он в сияющем доспехе поражает стрелами многочисленных врагов, рядом сверкает меч отца, эрл улыбается сыну и наслаждается битвой, разгоряченные кони топчут противника…
- Огонь на вышке! – повторился крик дозорного.
Ульрих сел в кровати. Неужели сарматы отважились на вылазку? А отец как раз уехал! Нужно узнать, в чем дело. Чтобы не говорила мать, а Долт прав, пора становиться мужчиной. Становиться воином! Юноша достал тонким шестом до тлеющего очага, трут на конце вспыхнул, огонек перебежал на свечу. Через окно слышались команды Таля, на крепостной стене замелькали отсветы факелов. Ульрих потянулся к одежде, но тут же досадливо сморщился – пока он будет копаться, утро настанет.
- Гридо!
Слуга возник на пороге, держа в руке короткую дубинку. Он оглядел комнату, протопал к окну и, закрыв ставни, повернулся к юноше. Тот хмуро наблюдал за ним.
- И чего ты разбегался?
- Ох, сэр, все торопятся, кричат, мне показалось, что на замок напали, а тут и вы еще зовете, вот я и разволновался.
- Дурень ты. Кто, по-твоему, на нас нападет? Степняки? Насмешил. Помоги мне лучше одеться, я хочу знать, что происходит.
- Конечно, сэр.
Гридо отложил дубинку в сторону, сильные руки подхватили Ульриха. Он облачился в штаны, рубаху и плащ, слуга заботливо поправил капюшон. Пальцы ощутили отполированное дерево тисового лука. Гридо ойкнул и уставился на виконта.
- Сэр, вы никак воевать собрались?
- Тебя это пугает?
- Очень. Милорд приказал заботиться о вашей безопасности, я не могу позволить вам рисковать.
- Ты причитаешь, как моя матушка. Лучше захвати колчан и следуй за мной, не то я всё-таки отхожу тебя тростью, чтобы начал уважать своего господина.
Гридо потоптался на месте, но всё же исполнил приказ. Ульрих уже ковылял по лестнице, проклиная одеревеневшую ногу. Пока он спустится, кирасиры давно покинут замок. Так и случилось. Когда юноша выбежал во двор, последний всадник проезжал ворота, заскрипела опускаемая решетка.
- Стойте!
Ульрих со всей возможной скоростью устремился к проёму, сзади пыхтел Гридо. Металлические прутья вошли в каменные пазы, юноша прижался к холодному железу, чтобы только увидеть скачущих к далекому огню кирасиров. Опоздал. Ульрих пнул решетку – впервые за несколько лет на вышке подняли тревогу, а он, сын эрла, вынужден отсиживаться в замке, вместо того, чтобы как отец возглавить отряд. Из курии вышел трой Иштван и направился к ним.
- Ульрих, что ты тут делаешь?
- А ты как думаешь? На вышке зажгли огонь, я хотел поехать с кирасирами, но они меня не дождались.
- Долт справится с этим.
- Конечно, справится, но почему вы все забываете, что я Тронвольд не меньше, чем мой отец?
- Хм…
- Иштван, не надо видеть во мне беспомощного калеку. Мать пугается за меня, Гридо ходит по пятам и сдувает пылинки, а я могу сам постоять за себя!
- Конечно, это так, но ты еще молод, не прошел обучения и посвящения в рыцари…
- Зато из лука стреляю лучше многих!
- Поездка в Салток повлияла на тебя в лучшую сторону, - прищурившись, сказал трой. - Я только рад этому.
- Вот и не надо со мной нянчиться. Гридо, тебя это тоже касается!
Ульрих резко повернулся и начала подниматься по лестнице на стену. Как надоела эта опека! Стоило один раз упасть с лошади, и теперь он словно проклят на всю жизнь. Кирасиры восторгаются его успехами в стрельбе, но за полноценного лучника не считают. Как же, Хромоножка, Ломанный! Разве может такой стать настоящим воином? Хорошо, что хоть отец так не думает. Как бы еще это леди-матери объяснить? Ульрих знал, почему злится: во сне он был здоров, повергал неприятеля, и никто не сомневался в его отваге, но стоило проснуться и всё изменилось. Даймон вас всех забери! Ульрих стиснул зубы и преодолел последнюю ступеньку, стараясь не замечать боли в ноге. Удивительно, но он в первый раз обогнал Гридо – слуга отстал на целый пролет. Хоть что-то приятное…
- Из-за чего тревога? – спросил юноша.
- Ох, сэр, пока не знаю, - ответил молодой дозорный. – На второй вышке зажгли огонь, потом на третьей. Наши поскакали туда…
- Это я уже видел. Смотри в оба.
Ульрих пошел вдоль хорды, кивая знакомым лучникам. На лицах многих читалось удивление. Они привыкли видеть его во дворе на занятиях, но чтобы молодой виконт сам поднялся на стену? Редкое зрелище. Привыкайте теперь и к этому, подумал Уль. Я еще не раз вас удивлю. Он остановился у зубца, в темной степи полыхали два огня, словно одинокие свечи в бескрайнем океане. Еле заметные точки факелов указывали на скачущих кирасиров, отряд приближался к первой вышке.
- Ульрих!
О нет, вот и матушка обнаружила его отсутствие. Лучники косились, кто-то ухмылялся в темноте. Пожалуй, станешь тут воином, когда кругом одни заботливые няньки. Уль заковылял в противоположную от лестницы сторону. Гридо следовал за ним. Здесь воинов не было, все столпились на южной стене. Мглу разгоняли шипящие факелы. Ульрих остановился в тени караульной будки и шикнул на слугу, тот ушел с освещенного места. Иштван скажет матери, что её сын на стене в окружении воинов, так что она не должна волноваться, но кто знает наперед, что взбредет в голову леди? Здесь она его не увидит и не позовет в замок, остается только дождаться Таля и удовлетворить своё любопытство.
В ночи вскрикнула птица. Ульрих поначалу бездумно таращился в окружающую мглу, но постепенно глаза привыкли к темноте, и он начал различать очертания деревьев, покрытую грязным льдом Хлою – приток Шумы, горки валунов на месте старого капища друидов. Гридо сопел рядом, но не лез по обыкновению с наставлениями – и то хорошо. Ульрих моргнул. Показалось, что в развалинах что-то движется. Вот, опять! Размытая тень мелькнула меж валунами, он вгляделся в темные холмики до рези в глазах. Про это место болтают всякое: что мертвецы в полнолуние встают и вершат кровавые обряды, что друиды посещают старую святыню, перекинувшись в зверя. А может просто бродячий пес или волк? Рог месяца проткнул черное облако, засеребрилась изморось на траве. Ульрих вздрогнул и согнул лук, зазвенела натянутая тетива.
- Гридо, стрелу, - прошептал юноша.
- Что вы увидели, сэр?
- В развалинах капища кто-то есть.

Привет! Раньше никак не удавалось скинуть сообщение.

Моя оценка.
Текст читается на УРА. Здорово! Глаз споткнулся только вот здесь:

(конец 12 главы) Показалось, что пол усеяли толстые змеи. А остальное чисто (на мой взгляд).
Я смотрю на текст с обывательской точки зрения, его имеет большинство читателей. В этом случае на мелкие огрехи внимание не задерживается, а скользит дальше по линии сюжета))))))))))

Привет реко! Заглядывал к тебе пару раз с мобильного телефона, но понял, что читать, а потом отвечать критикой - это невыносимое мучение, все праздники бездельничал, а потому лень прогрессировала, сейчас только на последнюю выкладку обращаю внимание.

Нет, ну я смотрю ты совсем разошелся! Читаю, чиаю, а придраться не могу! Ты хоть думай о нас, а то и грустно становится, когда сказать нечего!)))

Вот смотри, здесь юноша хотел размышлять как можно более эмоционально

Начинаешь читать и как-то спотыкаешься, сбиваешься с нужной интонации, попробуй сам. Лично мне кажется, если бы ты заменил "уже" на более простой вариант "же" - было бы лучше)))

вот это "по хорде" уже в глаза бросается, может опустить


пока всё, не густо? Ну здесь ты сам виноват!))) Остальное как только появится трудоспособное настроение, надеюсь, не долго осталось))) Удачи!

-----------------------------

Эния
действительно странно)) но мне нравится) +
не нравится
а девушки цвирги?
а такие действительно бывают? Или авторская затея? Просто как-то на соревнованиях мы использовали мох в качестве изолятора огня, тоесть он тлел и не давал огню разгораться, а целеным тоже не светился. Или мох сам по себе не горит? И лучи просто его просвечиваю? )))
что-то здесь не то
Оракул - меч? Просто интересно склоняется ли название? Возможно вытащил Оракул из ножен? Нет, это я интересуюсь))

что такое "провал"? Место, куда "проваливаются?"
это как вода тягучая, а плывется легко? Может стоит поставить "но девочка..."


это ты правильно подметил, прочитал всё, а толком ничего не нашел, невероятно чисто пишешь, здесь я бессилен, может кто и заметит, но я нет, молодец!
Кстати затея с великаном, спрашиваю наперед, так как заинтресовало, он злой или нет?
И ещё, как от факело мог растопиться за минуту весь лёд?

Опережу немного автора. ИМХО, что лед в общем-то не весь растопился . Скорее всего в том месте куда упал факел, льда было меньше или он был поврежден.
А кстати интересно почему? Ведь чисто теоретически именно внизу должен быть самый толстый слой.

KrasavA
Докладываю: змей убрал)
А «обывательская точка зрения» мне также очень важна, мы все тут критики доморощенные. Некоторые, как видите, набираются даже наглости фэнтези писать)) Указывайте, если заметите ошибки, буду вам премного благодарен.
Prince ProSpeRo
Не, ну я попробую, конэшно, но результат не гарантирую)
Вот, хорошо, что заметил. Я всё думал, как их обозвать, решил на потом отложить, а сегодня пришла мысль о француз\франзуженка, соответственно – цвирженка. По-моему, мило)
Именно затея. Этот мох сам по себе светится, причем очень долго. Удобно, понимашь)
Лед не растаял. Упавший на ступню великана факел послужил причиной его пробуждения к жизни, катализатором, так сказать. Я потом в романе это дело обмусолю.
Эх, молодца! Здесь я тоже думал. Вот скажем Эскалибур – хрен посклоняешь, а Оракул слово знакомое, так и просится на изменение окончания, а просто так в предложении звучит по-дурацки. Так ничего и не решив, тупо заменил «Оракул» на «меч». Название не стал менять, так как оно оправдано более чем, в будущем этот меч сыграет важную роль.
Остальное всё принял, изменил. Спасибо, что нашел время на указание ошибок.
Еще какой!))
P.S. Сэр Винкельрид, хватит уже спасть Швейцарию, ей и так неплохо живется, когда русских на курортах нет) Снейк, твоих ехидных замечаний мне тоже не хватает. Так же хочу напомнить, что главы одним файлом вы можете прочитать на моей страничке, ссылка в подписи.

Ну, а раз критика имеет место быть, я на радостях решил бабахнуть сразу увесистым куском:
Пальцы коснулись гладкого древка, Ульрих отвлекся от разглядывания валунов и непонимающе уставился на листовидный наконечник. Таким хорошо бить воина без доспехов, но убивать юноша никого пока не собирался.
- Зажигательную, олух, - прошипел он и отобрал у Гридо колчан.
Стрелы с красным оперением нашлись быстро. Ульрих поднес их к факелу, обернутые паклей наконечники вспыхнули. Вжикнула спускаемая тетива, одна за другой темное небо прочертили три огненных нити. Гридо прищелкнул языком – стрелы легли ровной линией за руинами, вонзившись в обгорелые колоды, ранее служившие опорой куполу капища. Промасленные древки воспламенились, превратившись в настоящие факелы. Свет озарил развалины, привязанных к дереву лошадей и двух человек с кольями.
- Сарматы! – вскрикнул Ульрих.
Поняв, что обнаружены, степняки вспрыгнули на коней и обратились в бегство. Копыта вязли в размякшей земле, комья грязи плюхались кляксами в подтаявший снег. Месяц полностью вырвался из плена облаков и освещал всадников, словно решил поучаствовать в охоте. Закусив губу, Ульрих медленно смещал лук, стараясь выбрать правильное упреждение. Взвизгнула тетива, стрела ушла по широкой дуге в небо. Прибежавшие на крик воины следили за полетом огненной точки.
- Далеко, не достанет, - сказал один.
- Ветер поднялся, упадет в стороне, - вторил другой.
Несколько лучников также выстрелили зажженными стрелами, но поторопились, красные росчерки не достигли цели. Ульрих напряженно смотрел на скачущих коней, те превратились в размытые пятна, а огонек стрелы и вовсе растворился во мгле. Промазал, надо больше тренироваться. Задний конь внезапно вильнул, пробежал еще немного и остановился.
- Есть! – вскрикнул Гридо. – Сэр, вы попали!
- Похоже на то, - согласился юноша, испытывая смешанные чувства: удовольствие от меткого выстрела перекликалось с осознанием того, что он впервые забрал чью-то жизнь.
- Вы молодец, виконт.
- Надо же так попасть! Чудеса…
- Сейчас наши вернутся и надо проверить, что там искали дикари, - сказал кто-то из лучников.
Уцелевший сармат пропал в темноте. Небо на востоке светлело, вскоре раздался стук копыт. Ульрих встречал всадников у ворот, заявив матери, что не пойдет спать, пока всё не узнает. Леди Кларисса со вздохом оставила его на попечение троя и скрылась в замке. Тревога оказалась ложной. Дозорные увидели большой отряд степняков, зажгли сигнальные огни, но сарматы словно этого и ждали – они развернулись и ускакали в степь, обстреляв на прощание уже пустые вышки. Долт Таль хмурился, но, выслушав Ульриха, повеселел.
- Всё понятно, это отвлекающий маневр. Что им понадобилось на развалинах капища? Сейчас проверим…
- Я с вами! – сказал Ульрих.
- Но…
- Долт, вы не подождали меня, а я намеревался ехать с вами. Хватит считать меня за немощного калеку, я – Тронвольд! Ты сам говорил мне, что пора думать своим умом, а не оглядываться на других.
Воины одобрительно загудели, Иштван покачал головой. Глядя на ухмыляющегося старшину, Уль приказал:
- Гридо, седлай Звездочку!
В окружении кирасиров он выехал за ворота, следом на старом мерине скакал растерянный слуга. Смирившись с присутствием сына эрла, Долт, тем не менее, держался рядом и разослал кругом разведчиков. Несколько воинов отправились на поиски убитого сармата. Руины капища встретили людей настороженной тишиной, кони аккуратно ступали меж каменными обломками, под копытами хрустели шишки сосен, высящихся вокруг развалин. Когда-то янды разрушили святыню, но зеленых великанов трогать побоялись, как и валезийцы, позже пришедшие в эти места. Трой рассказывал Ульриху, что друиды черпали колдовскую силу в самом лесу, а, умирая, вселялись в деревья, растущие вокруг капищ. Если человек срубал такую сосну, то проклятие падало на него и весь род. Даже сарматы не покушались на ценную древесину немногих хвойных островков, непонятно как растущих в степи, что уж тут говорить об остальных народах, считающих себя намного выше и образованнее дикарей? Так и получилось, что друидов давно истребили, а память о лесных колдунах прошла через века.
- Обыскать руины! – распорядился Долт. – Ульрих, ты разглядел, что они тут делали?
- Не знаю, но в руках у них были колья.
Юноша спешился и подошел к толстой колоде. Ветер ворошил горстки пепла, оставшиеся от стрел. Приказав слуге достать наконечники из дерева, Уль склонился над выщербленной плитой. Её покрывали истертые руны, камень по краям растрескался, на месте отколотого куска виднелся небольшой лаз с торчащей из него рукоятью. Ульрих потянул деревяшку наружу и достал один из кольев.
- Чтобы сарматы не искали, находится оно под этой плитой, - сказал старшина. – Лодлин, Кешт, Седжой, расширьте нору и посмотрим, что там!
Названные воины принялись рыть землю мечами. Куски жирного чернозема пластами скатывались в проем, тающий снег сбегал каплями по блестящим лезвиям. Кешт снял с коня боевой молот и принялся дробить плиту. Удары гулко разносились по капищу, эхо гуляло в кругу сосен и казалось, что деревья вздрагивают в немом бессилии перед людьми, потревожившими покой древней святыни. Вернулись кирасиры, отправленные Талем за убитым степняком. Его тело кулем лежало поперек джангарской лошадки, в спине дикаря торчала стрела с красным оперением, капли крови срывались с кончиков пальцев в истоптанную грязь.
- Меткий выстрел! – похвалил Долт. – И трусливая смерть…
Ульрих сглотнул и отвернулся. В ожидании кирасиров он съел лепешку с медом, теперь пища просилась наружу. Рот наполнила горечь. Если он действительно собрался стать воином, то должен не бояться мертвецов и должен не бояться убивать. Виконт уставился на обмякшее тело, стараясь дышать глубже и не показывать дружинникам свой страх. Желудок немного успокоился.
- Готово, сэр, - сказал усатый Кешт и вытер со лба пот.
- Отлично, сбросьте в дыру факел.
Шипящая пакля застреляла искрами. Долт склонился над выщербленным провалом, Ульрих заглянул через плечо. Огонь осветил стены квадратной камеры глубиной не больше двух ярдов. На полу лежали истлевшие листья и толстый слой пыли, тлеющей в пламени факела. Посредине возвышался каменный саркофаг. Из дыры потянуло горьковатым дымком, Долт чихнул и посмотрел на Ульриха.
- Ну и что это такое, по-твоему? Чей-то склеп?
- Не знаю, но сарматы устроили всё представление, чтобы только попасть сюда. Давай я спущусь и посмотрю.
- Нет. Вдруг там кто-нибудь затаился?
- Ты же сам видишь, кроме гробницы там ничего нет, но надо понять, почему степняки рвались в неё. Тем более, в лаз не протиснется никто, кроме меня.
- Умеешь ты уговаривать, но ведь проем можно и расширить, - начал Долт, но, взглянув на разгневанное лицо юноши, пробормотал: - Ладно, Уль, твоя взяла. Только не говори потом, что я тебя не предупреждал. Милорд с меня голову снимет, если что…
- Не переживай, я буду осторожен. Гридо, помоги мне.
Ульрих сунул трость за пояс. Весь вид слуги выражал неодобрение данной затеи, но он остерегся возражать при дружинниках, ладони крепко переплелись, и юноша медленно опустился в темный лаз. Подняв факел, он осветил гробницу. Стены покрывали ряды непонятных символов, какие-то знаки, похожие на фигурки зверей, птиц и людей. От барельефа веяло древностью. Сюда бы троя, подумал Ульрих. Он бы точно разобрался. В углу валялся кинжал с костяной ручкой. Юноша повертел его в руках и нахмурился – сталь за давностью времен должна рассыпаться, а клинок только тронула ржа. Кто-то бывал здесь, но зачем?
- Ну, что там? – раздался сверху голос Долта.
- Тут никого нет, но гробницу явно посещали когда-то. Подожди, я попробую открыть саркофаг.
- Давай поосторожнее там…
- Я мертвецов не боюсь! – сказал Уль, стараясь сам поверить в эти слова.
Он навалился на каменную крышку, пыхтя от натуги. Она дрогнула и немного поддалась. Юноша засунул в образовавшуюся щель трость и потянул за неё, как за рычаг. В позвоночнике хрустнуло, острая боль пронзила тело. Ульрих привалился к стене, стараясь унять злые когти, рвущие спину. В лаз заглядывал Долт, за ним маячило обеспокоенное лицо Гридо.
- Как ты там? – спросил старшина.
- Нормально. Сейчас передохну и продолжу.
Что ж, если собрался быть воином, то про жалость к себе нужно забыть. Он подвигал лопатками, боль немного утихла. Глубоко вздохнув, Ульрих вновь налег на трость. Зашуршал камень, сорванная крышка сдвинулась и упала с грохотом на пол, взметнув клубы пыли. Юноша закашлялся, в глаз что-то попало. Вытерев слезы рукавом, он подошел к саркофагу и заглянул внутрь, подняв факел. Ульрих ожидал увидеть скелета в истлевших одеждах, лежащего в окружении оружия и украшений – как и должен выглядеть упокоенный герой или почивший правитель. Вместо этого ему открылся еще один лаз и ступени, ведущие в темноту.
- Здесь какой-то проход! – крикнул Ульрих.
- Куда он ведет? – спросил Долт.
- Откуда мне знать? Но это легко проверить.
- Нет! Выбирайся оттуда, одного я тебя не отпущу.
Если бы Таль не сказал этого, Ульрих сам попросился наружу. Спина разболелась пуще прежнего, и всей гордости хватало только на то, чтобы не застонать. Вытянув его наружу, Гридо сразу понял состояние виконта по искаженному мукой лицу. Он подвел Звездочку и помог забраться юноше в седло. Как не хотел Уль остаться и посмотреть, куда ведут темные ступени, но тело в очередной раз подвело его. Начни слуга при всех мять сведенные мышцы, и кирасиры бы увидели, как на самом деле немощен сын эрла.
- Я устал и вернусь в замок, - сказал Ульрих старшине. – Но мы не поедем в Таггард, пока не узнаем, что там, под землей.
- Я прикажу расширить лаз, и мы спустимся туда, - сказал Долт с видимым облегчением. – Поезжайте, ты достаточно сделал сегодня.
Ульрих пришпорил Звездочку, стараясь держаться в седле прямо. Светало, виднокрай на востоке полыхал золотом. Громада замка вырастала на излучине Хлои неприступной цитаделью. Его построили пять веков назад янды, затем в эти земли пришли войска Робурга Завоевателя и выгнали хозяев за Рагвудский лес. Сэр Гром Тронвольд сражался тогда в первых рядах валезийской конницы, и когда осажденные янды совершили ответную вылазку, разметал неприятели по степи, за что и получил титул эрла и замок в придачу. Сколько секретов хранит эта земля и каменные стены? У мертвых не спросишь, но, по крайней мере, тайну капища мы скоро разгадаем, утешал себя Ульрих.
Трой ждал у ворот. Юноша поведал ему о находке, Иштван в ответ сказал, что леди Кларисса так и не ложилась и уже несколько раз спрашивала про сына. Это может подождать, решил Ульрих. Боль колола спину сотнями иголок, ногу сводило от напряжения. Слуга помог молодому господину подняться в покой и достал баночку с мазью. Юноша со стоном растянулся на кровати. Коварный недуг бесил его, зависимость от Гридо нервировала еще больше. Когда они прибудут в столицу, нужно обязательно разыскать троя Олгена. Возможно, тот теперь излечит его, ведь в Королевской Курии собрана самая большая библиотека Валезии, а за пять лет можно прочесть столько книг, что посрамишь любого мудреца. Сам Ульрих читал только «Молитвы Триединым» и то по настоянию Иштвана или при посещении курии. Но ведь он хочет стать рыцарем, а не последователем Троицы, воителю лишние знания ни к чему. Меч, лук и верный конь – вот истинные друзья воина.
Дождавшись окончания лечебного издевательства, Ульрих спустился в Синий зал. Спина горела огнем, но почти не болела, сохнущая нога вела себя более чем прилично – она хотя бы сгибалась. Всё же Гридо знает своё дело, подумал юноша, но это не извиняет его назойливости. Мать уже ждала за накрытым столом.
- Где ты пропадал?
- Я убил врага! А еще ездил с Долтом смотреть, что искали сарматы в развалинах капища.
- Ты считаешь, что если научился ездить на лошади и худо-бедно стрелять из лука, то уже можешь подвергать себя опасности?
- Мама, степняков прогнали, меня окружали кирасиры, о чем ты говоришь? Я будущий воин, а не калека!
- Ох, всыпать бы Ксанту за то, что он подарил тебе эту кобылу.
- Отец желает мне только добра!
- Конечно. Садись, ешь, после завтрака мы выезжаем. Я и лишнего мгновения не хочу задерживаться в этом замке, дикари совсем распоясались. Завтра они наберутся наглости и придут под стены, а твой отец как всегда где-то пропадает.
- Я обещал дождаться Таля.
- Он может прокопаться на этих развалинах до вечера.
- Но ведь нам нужно сопровождение, а все дружинники сейчас со старшиной, - сказал Ульрих, прищурившись.
- Хитрец. Кушай давай, в дороге нам придется питаться в тавернах, а там кормят не известно чем.
Поездка нагуляла аппетит. Ульрих набросился на печень с луком, жевал колбасы, сдобренные сливовым соусом, и поглядывал в окно. Таль уже должен расширить лаз, скоро кирасиры вернутся. Поев, юноша почувствовал сонливость - сказывалась бессонная ночь. Ничего, в карете выспится. Он вышел во двор и крикнул:
- Видно старшину?!
- Нет, сэр, - ответил дозорный со стены. – Всадники стоят у развалин.
- И зачем я тебе понадобился? – раздался сзади знакомый голос.
Если бы позволила нога, Ульрих подпрыгнул. Он развернулся, перед ним стоял Долт Таль собственной персоной, сзади улыбался здоровяк Кешт, Гридо таращился на них не с меньшим удивлением. Волосы и одежду старшины усеяли пряди паутины, лицо вымазалось в саже.
- Как это вы… как ты здесь очутился?! – воскликнул Ульрих, а в голове уже смутно забрезжила догадка.
- Из капища берет начало подземный ход, а ведет он аккурат в кладовую замка, - сказал Долт, довольный произведенным эффектом. – Ловушек понатыкано, тебе и не снилось! Кешт бросал вперед молот, так и шли. Проход древний, весь паутиной зарос, скелеты валяются. Мне вот что интересно… если мы о нем не ведали, то как дикари узнали?
- Возможно, я выясню это в столице, - сказал Ульрих, с удовольствием наблюдая, как вытянулось лицо старшины, и добавил: – Жюль Карота говорил что-то об оруженосце Витерборов.

Конец 13 главы.

Здесь ИМХО перебор. Может другое определение подобрать?

Может здесь указать, что пыль улеглась?

первый раз встречаю в фантастической книге прямое указание на Христианство. Мне нравится)))))))))

Текст читается легко, мелкие недочеты в глаза не лезут. Не у каждого выпускного автора встречаю такой интересный сюжет))))))))))

Удачи!!!!!!!!!!!!))))))))))))))

Snake_Fightin
Целых два замечания (первое и последнее) приняты к производству, то ли еще будет!)
KrasavA
Скажем так, пока он глазки тер, пыль НЕМНОГО улеглась; чтобы увидеть внутренности саркофага, он и поднял факел повыше.
"Троица" в данном романе имеет значение, отличное от христианства. Подробнее - в предыдущих главах.

Всем спасибо за критику. Выкладываю следующий кусочек, где была предпринята попытка тонко пошутить) Кто заметит - честь и хвала, обычно я шутю гораздо толще, например - история про Пьяного Курильщика в "Русском маге".
Глава 14.
Зара.

Бельма испуганных глаз таращились то на девочку, то на труп с посиневшим лицом. А еще в них читалось жадное, болезненное любопытство. В деревне случались потасовки, бывали и убийства, но то в угаре драки, а тут, гляди-ка, девица хладнокровно порешила любовника - будет, о чем рассказывать сельчанам, приправив историю домысленными подробностями! В отличие от фермеров, трактирщик не только осматривал комнату, но и схватил Зару за плечо, повторив вопрос:
- Что ты сделала с ним? Отвечай!
- Я его таким и нашла! Отпустите меня сейчас же, я дочь эрла!
- Ага, а я сын короля, - сказал трактирщик и взглянул на вышибалу: - Лупак, ты разбираешься в таких вещах, посмотри, что с господином.
- Задушен, - лениво бросил тот, склонившись над кроватью. – Следов на шее нет, подушки нетронуты, значит, сыпанула бестия пыльцы смертоцвета под нос спящему, тот и задохся в момент.
- Я этого не делала! – воскликнула Зара.
- А кто же тогда? – вкрадчиво поинтересовался трактирщик. – Тут больше никого нет. Сейчас кликнем стражу, они уж и разберутся с пристрастием, сразу на чистую воду выведут. Эх, и зачем я пустил тебя наверх?
Вышибала вытолкал всех из комнаты, хозяин поволок девочку за собой по лестнице. Зарой овладела паника. Как доказать этим тупым крестьянам свою невиновность? Надежды на стражу мало, если там все такие, как тот храпун в будке, то они и слушать не станут застигнутую на месте преступления девчонку. Заточат в темницу, а милости от здешнего старосты тоже ждать не приходится. Что же делать? Зара нащупала упрятанный за пояс кинжал.
Трактирщик бросил её на скамью в углу зала и приказал вышибале бежать за стражниками. Кто-то поинтересовался причиной суматохи, хозяин забубнил что-то невнятное, а девочка привстала с лавки. Как же она забыла про рыцаря? Он узнает и спасет её! Бородатый мужчина лет тридцати слушал объяснения трактирщика, на плаще красовался сокол, держащий в когтях медвежью лапу. Вассал Тельми глянул на Зару и покачал головой, сетуя на то, как у такой хрупкой леди может быть такое черное сердце, и начал подниматься в снятую комнату. Оруженосец пошел следом.
Зара в растерянности села обратно. Рыцарь её не узнал! Она отчаянно старалась припомнить, кому принадлежит такой герб, но в голове мелькали только дубовые ветви Кормарков и олени Райнелов. Надо было внимательнее слушать Петинью, когда та рассказывала ей про правила геральдики и обозначения родов! Всё же есть некоторая польза в учении, есть. Зара дала себе слово, что если выпутается из этой передряги, то впредь будет более серьезно относиться к словам няни. Но кто же из вассалов отца поместил на свой герб сокола? Да еще и с медвежьей лапой, что вроде бы должно обозначать поддержку и опору? Пифосы? Нет, у них там кто-то из бочки выглядывает. Брины? Мимо, вороны на зеленом поле. Рыцарь уже почти преодолел лестницу, когда Зара вспомнила.
- Сэр Фалькон! Я дочь вашего сюзерена и я невиновна!
Рыцарь обернулся с таким выражением на лице, словно с ним заговорила его лошадь. Он пристально вгляделся, Зара попыталась сделать реверанс, понимая, как глупо сейчас выглядит в меховой курточке, засаленных штанах, грязных сапогах и с растрепанными волосами. Точно не как леди, правильно Петинья её ругала. Тем не менее, Фалькон спустился с лестницы и отодвинул трактирщика в сторону.
- Одр всемогущий! Леди Зара, это действительно вы? Я как-то видел вас на турнире в Таггарде, но вы с того времени сильно изменились, гм, похорошели… Прошу извинить, что сразу не узнал вас.
- Да и я не сразу вспомнила ваше имя, сэр Гвен, так что мы квиты, - сказала Зара с облегчением.
- Что же это получается? – продолжил рыцарь. – Вас обвиняют в каком-то убийстве? Милейший, извольте объясниться, за что вы схватили дочь эрла Тельми?!
Трактирщик побледнел, фермеры сделали вид, что очень заинтересованы содержимым своих кружек. Хлопнула дверь, внутрь ввалился вышибала с заспанным стражником, но они так же застыли на пороге, расслышав окончание фразы. Страж Леса был в этих местах законом, королем и богом. Что он сделает с людьми, так бесцеремонно задержавшими его дочь? Трактирщик бухнулся на колени, его лицо пошло красными пятнами.
- Ох, простите меня, старого дурака! Произошла страшная ошибка, даймоны застлали мои глаза, благородная леди! Я не хотел вас обидеть, извините, как я могу вымолить ваше прощение?
- Надо лучше за постояльцами следить, а не хватать невиновных! – сказала Зара. – И не любовница я тому господину, ясно?
- Теперь я это понимаю, - промямлил трактирщик.
- То-то же. Как звали убитого? Отвечайте, и может быть, я вас прощу.
- Это сэр Радвиг Крол, леди, рыцарь из межевых, - вступил в разговор вышибала. – Он изредка приезжает к нам на охоту.
- Понятно. А тот мужчина, что взошел до меня по лестнице, вы его знаете?
- Нет, - мотнул головой трактирщик. – Он снял комнату и всё, я его раньше не видел.
Заре показалось, что хозяин что-то утаивает, но она не представляла, как добиться от него правды. Хорошо хоть, её отпустили, и всё благодаря этому рыцарю. Вон как пыжится от важности, меч теребит. Мужчинам только дай показать свою удаль, а если впереди еще светит награда от сюзерена, то тут и думать нечего – из кожи вон вылезет в ожидании похвалы. Нужно использовать благородные порывы до конца, не зря же она приехала на ночь глядя в эту дыру! Зара поправила волосы и, стараясь сдержать нервный смех, сказала тоном светской леди:
- Господин стражник и вы, сэр Фалькон. Давайте осмотрим комнаты наверху, возможно, мы найдем что-нибудь, изобличающее преступника?
- С удовольствием, - пробасил рыцарь, усатый страж лишь кивнул, безуспешно пытаясь разобраться в ситуации.
- Покажите нам комнату, которую занял тот мужчина, - сказала Зара трактирщику, давно уже нарисовав для себя картину происшедшего.
В указанном месте, конечно, никого уже не оказалось. Убийца выпрыгнул через окно в конце коридора и растворился в ночном лесу, прихватив коня мертвого Крола. Трактирщик не казался удивлен таким поворотом дела, Зара всё больше подозревала его в соучастии, а он лишь продолжал вымаливать прощение за свою глупость. Стражник побежал к старосте, чтобы выслать гонца в Далузу за помощью и прочесать лес. В комнате несчастного щеголя всё было по-прежнему, вышибала лишь накрыл посиневшее лицо серой простыней.
- Осмотрите его карманы, - попросила Зара. – Я подозреваю сэра Крола в одном грязном поступке, поэтому и следила за ним.
- Простите меня за дерзость, но разве достойно такое занятие благородной леди? – спросил Фалькон.
- Вы правы, любезный Гвен, но мой отец сильно радуется появлению наследника, поэтому я решила не отвлекать его и сама расследовать это дело.
- Теперь я понимаю, почему вы так оделись, восхищен вашей решительностью, леди! А про рождение сына эрла меня известил гонец и я как раз направлялся в замок. Поместье моё неподалеку, вот я и подумал, что сильно торопиться не стоит – пока всё подготовят к торжественному приему! - и остался переночевать в этом трактире…
- И очень удачно остались, - сказала Зара, прервав излияния рыцаря.
- Рад служить вам, - склонился в поклоне Фалькон. – Теперь планы мои поменялись, я должен немедленно сопроводить вас в замок и вручить в руки вашего отца, чтобы милорд не волновался.
Истинное твоё желание - выслужиться, подумала Зара, но вслух ничего не сказала. Этот человек действительно спас её из лап скользкого трактирщика. Тот уже замолчал, убедившись, что немедленно четвертовать его не собираются, и даже снял со стены масляную лампу, осветив нехитрые пожитки убитого. В кожаном мешочке обнаружились несколько медяков, остальные монеты, если они существовали, забрал убийца. Также из карманов плаща вышибала извлек грязный кусок ткани, служивший Радвигу платком, огниво, горстку трухи, оселок и клочок бумаги. Трактирщик потянулся к нему, но Зара выхватила обрывок у него из-под носа. На пожелтевшем кусочке виднелся только краешек черного рисунка, напоминающего крыло – никаких слов. Вздохнув, девочка спрятала бумагу за пояс, в комнату вошел запыхавшийся стражник. Оставив на его попечение тело и вещи, Зара с Фальконом спустились в зал.
Здесь уже ждал староста, оглаживая пышную бороду. Пока девочка выслушивала любезности, извинения и заверения в преданности, рыцарь готовил коней, хмурый оруженосец носил из комнаты вещи. Зара разделяла рвение своего спасителя – оставаться в трактире ей совсем не хотелось, а чего бояться на лесном тракте, когда рядом с тобой такой заступник? Тем более в голове занозой сидела мысль о причастности трактирщика к убийству, и девочка придумала простой ход, чтобы подтвердить или опровергнуть свои подозрения. Когда они сели на коней и проехали через заснувшую деревню, Зара попросила рыцаря:
- Погасите факел.
- Что вы задумали на этот раз, леди?
- Хочу проверить кое-что. Вы же не откажете мне в помощи, чтобы поймать возможного сообщника убийцы?
- Я в полном вашем распоряжении. Что будем делать?
- Много времени, я думаю, это не займет. Давайте проедем окраиной и остановимся вон там.
Пони сошел с дороги и углубился в лес. Здесь росли разлапистые ели, пахло хвоей. Невидимые в темноте, всадники застыли меж зеленых красавиц, сквозь припорошенные снегом ветви виднелся задний двор трактира. Через окна падал свет, выхватывая из темноты корыта свиней, навозную яму, стоящую посредине колоду с воткнутым топором и горку дров под навесом. Фалькон спросил шепотом:
- Кого мы ждем?
- Увидите, - ответила Зара, надеясь, что всё рассчитала верно. – Будьте наготове.
- Хорошо. Гарид, заряди арбалет.
В деревне хлопнула дверь, меж домами мелькнул огонек факела. Вскоре послышался скрип подводы. Стражник хрипло ругался с трактирщиком, вышибала сетовал, что покойничек тяжеловат для бедного рыцаря. Фалькон рядом пробурчал что-то, Зара прижала к губам палец, требуя тишины. Подвода тронулась в путь, голоса стихли. В окне мелькнул силуэт. На утоптанный снег упал луч света, из задней двери выскользнул кто-то и подошел к плетню. Малыш переступил копытами, Зара погладила его по гриве, моля Триединых, чтобы не дали коням заржать. Человек закряхтел, послышалось журчание, а над сугробом поднялись струйки пара. Облегчившись, мужчина огляделся и нырнул под жердь. Словно прогуливаясь, он неспешно шел по просеке, достиг первых деревьев и скрылся в лесу. Зара соскочила с пони.

Очень боялась, что, не читая предыдущего текста, не смогу понять, где тут шикарная шутка зарыта))))))) Однако, обнаружила ее в легком замечании о «похорошелости» юной мисс;)))))))))) Шутка понравилась, ненавязчивая, а улыбнуться заставляет ))))))))))))

может -нным?

Других замечаний по тексту не имею. Мне все нравится))))))))))

KrasavA
Спасибо за комментарий, но та шутка зарыта еще глубже) Тут имеет место некая игра с фамилиями Пифос-бочка(в которой Диоген сидел), Фалькон-сокол (латынь). Может и не смешно, но поумничать что-то хотелось))
Раз еще хоть кто-то не ленится оставить впечатление от текста, то выкладываю след.кусочек, завтра - окончание главы.

- Оставайтесь здесь, я прослежу за ним.
- Я не могу отпустить вас одну, - зашептал Фалькон.
- Сэр, вы умеете двигаться тихо? А в доспехе? Нет? А я родилась и выросла в этом лесу. Не беспокойтесь за меня, я самостоятельная девушка и справлюсь с этим.
- Да уж, - недоверчиво протянул рыцарь, но остался на месте.
Привык видеть дам в шикарных платьях, да на балах, подумала Зара, пробираясь сквозь пушистый лапник. Такому и в голову не придет, что сопливая девчонка, каковой он, несомненно, её считает, способна на смелые поступки. А как у него вытянулось лицо, когда она захотела осмотреть комнаты! Ладно, хоть перечить не стал, но для сэра Гвена Фалькона явно стало откровением, что леди могут не только хихикать и кокетничать, но ещё иногда и думать.
Зара кралась меж елями, острая хвоя покалывала руки даже через вязку перчаток. Девочка предпочла бы передвигаться по ветвям, но вокруг деревни рос чистый бор, лиственные деревья начинались у тракта, а попробуй, продерись через густой лапник! Стараясь не шуметь, Зара выползла на опушку. Снег здесь уже сошел, землю покрывал мягкий мох, любимый оленями. Девочка привстала и тут же плюхнулась обратно за корягу – у ближнего дерева стоял человек. Казалось, сердце стучит на весь лес; передохнув, Зара набралась смелости и выглянула из укрытия. Мужчина воровато озирался по сторонам, вслушиваясь в ночные шорохи. Вот он повернулся, в руке затеплился огонек потайного светильника. Трактирщик склонился у толстого пня, что-то сунул вниз и, не оглядываясь, заторопился обратно.
Зара мысленно поздравила себя с правильной догадкой. Еще когда она проезжала деревню, то обратила внимание, что окна в домах забраны бычьим пузырем, а в трактире – застеклены. Здесь проходит кружная дорога в Далузу, путники редки, купцы стараются путешествовать по основному тракту, так откуда взяться на постоялом дворе достатку? Не иначе, хозяин сговорился с лихими людьми – что совсем не редкость в приграничье - и потихоньку торгует награбленным. Чтобы окончательно убедиться в этом, Зара дождалась, когда трактирщик достигнет просеки, и подошла к пню. Схрон нашелся быстро. Покатый валун прикрывал залитую смолой выемку, внутри обнаружился клочок грубой бумаги. Зара щелкнула огнивом, полетевшие искры высветили нацарапанные угольком слова: «Гость убит. Нужно встретиться».
Коснувшись воткнутой в пень рогатки, девочка не стала убирать ветку и положила записку на место. Пусть она достигнет получателя, а Зеленые Братья уже устроят тому встречу. Ясно, что Хан убил посланника, чтобы замести следы, но свидетелем тому стали не только местные фермеры, но и заезжий рыцарь, а также леди Зара Тельми. Вот из-за чего всполошился трактирщик: теперь убийство не скрыть, а уж недоверие к себе со стороны дочери эрла он успел прочувствовать в полной мере. Девочка хмыкнула и, вполне довольная собой, нырнула в ельник. Не доходя нескольких ярдов до коней, она негромко сказала:
- Гарид, не вздумай выстрелить, это я.
Смущенный оруженосец опустил арбалет, Фалькон заговорил громким шепотом:
- Леди Зара, я уже начал волноваться. Тот человек давно вернулся, а вас всё нет. Вы что-то разузнали?
- Трактирщик оставил разбойникам весточку.
- Да я этого мошенника к стене пришпилю!
- Не кричите, сэр. Вы и так уже вырвали меня из его лап, этого вполне достаточно. Поспешим в замок. Я сообщу отцу о нашей находке, а он пошлет сюда егерей в засаду.
- Вы уверены, что так будет правильно? Может, я всё-таки проткну негодяя в нескольких местах, чтобы он не сбежал раньше времени?
- Любезный Фалькон, разве престало благородному рыцарю разбираться с какой-то деревенщиной?
- Вы правы, леди, тем более он безоружный и к тому же почти старик. Едемте в замок. Гарид, не отставай.
Зара пустила пони рысью, пряча ухмылку. Петинья не зря учила её этикету и великосветскому общению, теперь это знание помогает в разговоре с подобными людьми. Дворянская честь, верность даме сердца, защита детей и стариков, набожность, стремление к славе и почестям – для многих воинов эти понятия составляют хлеб насущный, ну а другим стоит только напомнить о данных обетах и они тут же превращаются, хотя бы внешне, в блистательных рыцарей – вместилище всех добродетелей. Зара покосилась на Фалькона – держится в седле прямо, плащ развевается, ветер треплет плюмаж на шлеме; чувствует себя спасителем прекрасной дамы, не иначе. Она фыркнула. Неужели ей когда-нибудь придется выйти за такого напыщенного болвана? Зара пришпорила Малыша, а внутренний голос нашептывал, что не окажись рядом этого болвана, сидеть бы ей сейчас в каменном мешке на охапке гнилой соломы и молить богов, чтобы отец нашел её быстрее, чем петля палача. Девочка знала, что голос говорит правду, а потому злилась и настегивала пони еще больше.

Toraton
Спасибо за оценку. Да, у меня такое чувство, что всё к тому и идет)

Сейчас, под защитой рыцаря и его оруженосца, в свете факелов, лес уже не казался таким мрачным. Усыпанная снегом и хвоей дорога покорно ложилась под копыта, меж деревьями не мелькали чьи-то буркала, хлопот крыльев не заставлял испуганно сжиматься в седле. Вскоре показались великаны-кедры, охраняющие Рагвудский тракт. Небо очистилось, рогатый месяц освещал путь. Где-то далеко завыл волк, Малыш всхрапнул, а жеребец Фалькона даже не вздрогнул – также ровно шел рядом, снисходительно косясь на пугливого собрата-недомерка. Рыцарского коня обучают быть бесстрашным что в битве, что в жизни. Такой способен ударом копыта размозжить врагу голову, а если тот сунется спереди – может и покусать. Зато Малыш умнее огромного драгуара так же, как его хозяйка умнее рыцаря, подумала девочка. Вой повторился, ему вторили другие хищники. Гвен придержал коня и снял шлем.
- Похоже на стаю. Кого-то гонят, - сказал он, прислушиваясь. – Но далеко. Волки по весне голодные, как и все зверье, могут и на человека напасть. Зимой у меня двух лесорубов задрали в поместье, я народ поднял и в лес. Хотите послушать про охоту?
Зара кивнула. Лучше уж внимать хвастливым байкам Фалькона, чем волчьему вою. Отец тоже частенько проводил облавы, заботясь о сохранности деревенских стад; не далее как неделю назад эрл вернулся в замок, а за ним следовали три подводы с телами серых хищников. Самый крупный был размером с пони, а зубы, точно кинжалы - не хотела бы Зара повстречаться с таким на лесной тропинке. Гильг Тельми еще сокрушался, что волков в лесу расплодилось столь много, словно они чуют будущую кровавую жатву – как бы не случиться войне. Но разведчики доносили, что Янду хватает забот и на других рубежах, а больше нападения ждать вроде бы неоткуда.
Замка они достигли в час Быка, когда даже лучших часовых клонит в сон. На удивление – в окрестном лесу мелькали огни, с другой стороны тракта послышался стук копыт. По мосту из ворот выезжал отряд егерей. Зара махнула старшине Олместу и пришпорила пони.
- Что случилось? Куда все спешат?
- О боги! Леди Зара, где вы были?
- Посещала одну деревню.
- Фуф, рад, что с вами всё в порядке. Кто-то вырезал дальний кордон, а тут еще и вы пропали. Милорд послал всех свободных людей на ваши поиски.
- Неужели отец беспокоился за меня? Кто бы мог подумать. Как видите, меня сопровождал милейший Фалькон, с ним мне ничего не угрожало.
- Моё почтение, сэр, - сказал старшина и приложил два пальца к шлему. – Прошу вас, леди, следовать за мной. Милорд приказал сразу проводить вас к нему.
- Да пожалуйста! Любезный Гвен, благодарю вас за помощь, я сообщу отцу о вашей заботе. Увидимся позже.
- Я всегда к вашим услугам! – сказал рыцарь и бухнул по панцирю кулаком.
Зара выдавила улыбку и молча последовала за старшиной. На сегодня она уже исчерпала весь запас любезностей, к тому же устала, ей хотелось спать, но впереди разговор с отцом, а с ним не поспоришь. Олмест проводил её до дверей Малого зала, не отступая ни на шаг, словно боялся, что дочь эрла вновь сбежит или просто растворится в воздухе. Старшина открыл дубовую створку и произнес:
- Милорд, мы нашли её.
- Ничего подобного, я нашлась сама!
- Спасибо, старшина. Оставьте нас, - сказал эрл со вздохом.
Отец казался изможденным, глаза печально смотрели на Зару. Она почувствовала смятение – он уже не радуется появлению сына из-за исчезновения дочери? Если это так, то она никогда больше не будет убегать из замка. Молчание затягивалось, девочка кашлянула и произнесла:
- Я не хотела тебя расстраивать, но ты даже не счел нужным меня выслушать, вот я и…
- Зара, я устал от твоего сумасбродства. Сегодня великий день, леди Мелиса подарила мне наследника, а ты поступаешь так, словно хочешь всё испортить.
- Отец, я…
- Выслушай, что тебе говорят! Меня не интересуют твои оправдания, я хочу, чтобы ты слушалась Петинью и вела себя как настоящая леди, а не как дикий зверек.
- Раньше тебе нравилось мое поведение.
- Раньше у меня не было сына, - чуть слышно проговорил эрл. – Пойми, мать волнуется за тебя, у неё может пропасть молоко.
- А волнуешься ли за меня ты? – спросила Зара дрогнувшим голосом.
- Ну о чём речь? Конечно, да. Пойми, кто-то вырезал всех егерей на границе, а ты в этот момент пропадаешь неизвестно где, что мне делать? Посадить тебя на замок, чтобы ты больше не убегала? А может, лучше сосватать тебя достойному рыцарю?
- Тьфу, глупости какие…
- Да? А что тогда, по-твоему, не глупости?!
- Ну, например то, что я видела сегодня Хана и, возможно, помогу тебе его схватить... Если ты наконец-то выслушаешь меня, отец!

Конец 14 главы.

Привет, реко.
Набрался упорства (всё таже лень) и по-немногу отпишу то, что упустил))
Так, начну с момента, где остановился.

так, мне этот момент неочень понятен. То есть крыжка лежит на чем-то вроде цилиндра (как на колодцах) и Уль пыхтя её двигает? Так если он пыхтит как же она потом упадет? Не рациональней ли сдвинуть на немного и пролезть? (Я мог просто не понять саму картину, а хотя если вкапываться в физику, то сдвиг после преодаления наибольшей силы трения возможен, но как-то...)
не понял "-те" и "ты"

представил картину)).....ой догнал, забываю находу))

че-то мне это не нравится

не понял, что за "потайной светильник"?? Что-то вроде потйного "сейфа"?

вот, улыбнулся, возможно не догоняю, но просто интересно получается, рыцарь дает приказ не отстовать, по-видемому от них с Зарой, а потом девушка весело скачет "на пони" Или "пони" - это не те маленькие лошадки или у Гарида, вместо коня пони, а, может быть, и ишак??))

Действительно хорошо пишешь!
Теперь моя совесть чиста)))
Жду продолжения!

Ох, знала я что с той бочкой что-то не чисто. Из всех перечисленных символов - этот просто в память вгрызся... Но, как видно этого не достаточно)))))))) Латыни не знаю))))))))))

А вот маааааленькая придирочка))))))))
Я понимаю, что девочка удалая, но мне кажется, что такое выражение, юная леди (и она об этом прекрасно знает), не допустила бы, да еще в присутствии расстроенного отца. Может заменить на:"Папа! Глупости какие…"?

Больше придирок нет!)))))))))
Жду продолжения)))))))))))

Prince ProSpeRo
Галерея аватарок пополнилась новой?))
Потайной светильник - это то же, что потайной фонарь. Светит в одну сторону узким лучом, в данном случае через небольшое отверстие.
KrasavA
Принято, фраза укорочена.
Toraton
На всякий случай изменил всё, кроме последнего. Так и есть, эрл очень ждал сына, на дочерей ему по большому счету пофигу, но к Заре он относился неплохо, всё это разжевано в предыдущих главах про девочку. Её реакция нормальна, так как она уже убегала и сейчас просто сдержалась, чтобы наконец достучаться до отца. Тем не менее, последующий диалог ясно характеризует её состояние, по-моему.
Всем спасибо за критику и замечания. Жду новых!
Глава 15.
Джаб.

Луиза ударилась в хлопоты, готовясь к отъезду. Она решила посетить ювелира, рынок, портниху и нескольких подруг; Джаб не стал препятствовать. Обоих Тигров он приставил к жене и послал гонца в казармы. Нивельхейм тепло относился к супруге, но терпеть не мог совершать с ней покупки и выискивать подарки. Дело рыцаря - воевать, а не метаться по всему городу в поисках отреза шелка «изумительно вишневого цвета» или парчовых перчаток «как у самой королевы Фриги». Даже в такое тревожное время Джаб решил не отступать от своих привычек, тем более Ларкин предположил, что Краснорукие затаятся, новое покушение надо еще подготовить. Генри уехал во дворец на вечерний развод гвардии, но обещал вернуться и попросил друга не высовывать нос на улицу, заявив на прощание: «Не хочу пропустить тот волнующий момент, когда тебя вновь попытаются утыкать стрелами, поэтому окажи мне услугу – сиди пока дома».
Карета с Луизой давно покинула двор, Джаб устроился на веранде и потягивал марочное зарийское. Перед ним лежал взведенный арбалет, пальцы отбивали нервную дробь на подлокотнике кресла. Стоящий рядом слуга подливал вино и старался делать это незаметно, чтобы не раздражать господина. Джаб стиснул рукоять, но тут же расслабился – над забором проплыл штандарт с коронованным вепрем, герольд торопился донести кому-то волю его величества. Затих стук копыт, виконт поморщился. Как проще на турнире, когда вот ты, а вот твой противник. Бей копьем, руби мечом, и пусть победит сильнейший! Никто не станет исподтишка нападать на тебя, грозить стрелами и стараться оборвать твою жизнь. Пускай даже поле боя, смертная сеча, и тут всё ясно: ты настроен на битву и знаешь, что скоро это кончится. А что делать, когда тебя хочет убить неизвестно кто и непонятно за что? Когда в каждом шорохе чудится поступь врага, а из каждого темного угла ждешь подлого выстрела? Джаб не боялся, но нервничал. Он привык полагаться на свои силы и свой меч, но сейчас вынужден был следовать совету Ларкина. Арбалетный болт прошьет с близкого расстояния панцирь как простую ткань, нет в пользовании таким оружием благородства и мастерства, но зато налицо эффективность. Когда-то Верховный трой грозил отказом в посмертии любому стрелку, но сейчас времена изменились. Джаб вздохнул и разрядил арбалет в бревенчатую стену конюшни.
Как поймать Краснорукого, кто его нанял? Генри обещал помочь, а пока сиди, дорогой виконт, и заливай вином чувство собственного бессилия. Джаб предпочел бы выйти с мечом против пятерых соперников, чем вот так мучиться в ожидании: когда неумолимые убийцы придут по его душу? И самому же отвечать: скорее рано, чем поздно. А может, после неудачи они отступятся? Ну да, ну да, утешай себя... кто бы тогда платил братству Красноруких, если бы они не добивались результата? Никто. Конечно, их мало и если поймать одного исполнителя, другой придет не скоро, но вот как это сделать? Уж больно ловки, сволочи! Джаб вспомнил прищуренный взгляд трубочиста, блеск острого как бритва наконечника, и по коже прошел холодок. Виконт уперся ногой в железный рычаг и вновь взвел арбалет. Слуга протянул очередной болт. «Давайте, идите, я готов к встрече!» - подумал Джаб и опорожнил кубок.
Когда слуга принес второй кувшин, послышался стук копыт. Ворота отворилась, во двор въехал Терми. Джаб со вздохом опустил арбалет и махнул старшине. Передав поводья конюху, Лар взбежал по ступенькам.
- Кого-то ждете, сэр? – спросил он, покосившись на оружие.
- Еще не решил, - буркнул Джаб. – Как дела в роте?
- Всё в порядке. Медведь появлялся, но не надолго. Лицо у него было такое зеленое, точно трава по весне.
- Пить надо уметь. Людей отобрал?
- Так точно. В смотре будут участвовать те, кто хорошо умеет чеканить шаг. Как ни странно, лучшие воины в их число не входят. Я выделил двадцать человек, ваша леди будет путешествовать в полной безопасности с таким эскортом.
- Спасибо, Лар. Выпьешь?
- Не откажусь, сэр.
- Ладно, расслабься, не на службе уже.
- Как скажешь. Что-то ты сегодня хмурый какой-то, - заметил Терми, смакуя белое вино.
- Не каждый день в тебя палят из арбалета.
За рассказом об утреннем покушении они прикончили второй кувшин, Джаб поразил стену конюшни еще двумя болтами, а под конец, когда Нивельхейм поведал Терми, как безалаберно действует стража, створка ворот заскрипела и отворилась. Джаб держал взведенный арбалет на коленях. От неожиданности он нажал на рычаг, коротко тенькнула тетива, болт с глухим стуком воткнулся в дубовую створу. Генри Ларкин покосился на дрожащее в футе от него древко и произнес:
- Как я рад, милейший виконт, что арбалетом вы владеете гораздо хуже, чем мечом. Хотя, промахнуться с такого расстояния? Вам должно быть стыдно, мой оруженосец стреляет и то лучше.