Светит солнце. Густой лапник приглушает его лучи, но глаза всё равно слезятся от непривычно яркого после ночи света. Во рту пересохло, Амур шамкает потрескавшимися губами. Где-то на поясе есть фляга с водой, она близко, только протяни руку, он и протягивает. Новый взрыв боли - и фляга отдаляется на недостижимое расстояние…
Вновь темно, перед глазами плавает серая хмарь. По лицу ползет муравей, Амур старается не обращать на него внимания, наученный недавним горьким опытом. Боль отступила, но еще дремлет внутри тела, ждет его очередного промаха, чтобы вернуться. Где-то вдалеке раздается волчий вой. А вот это плохо. Волки чуют кровь за несколько километров, а он сейчас в таком состоянии, что не отобьется и от болонки. Амур лежит и прислушивается, тревожно ловя любой шорох. Далеко же унес его вихрь от города, раз здесь даже волки сохранились! А может, это собаки? Хотя, какая разница? Вечно голодные бродячие псы освежуют его ничуть не хуже лесных собратьев.

На поляне горел костер, над ним висел на рогатинке котелок, в котором что-то аппетитно булькало. Девушка помешивала варево палочкой, пушистый клубок сидел рядом с ней и плотоядно облизывался. Ногу ощутимо дергало. Амур приподнялся на локтях, чтобы взглянуть, что же с ним всё-таки сделали. Девушка заметила, тут же перепорхнула к нему и мягко уложила обратно.

Глава 4
Люди проводят свой досуг по-разному. Первые незатейливо напиваются в компании друзей или без оной; вторые предпочитает отдыхать в теплых краях, нежась днем на пляжу, а вечером поступая как первые; третьи только работают и принципиально не пьют, чем вызывают нездоровое любопытство и подозрение со стороны первых двух категорий. Но есть еще отдельная группа граждан, которые являются приверженцами парадоксального словосочетания «активный отдых». Эти экстремалы зимой катаются на лыжах, часто ломая ноги; летом гоняют на мотоциклах, ломая всё остальное, и, вне зависимости от времени года, обожают походы с непременными шашлыками и горячительными напитками в конечной точке путешествия. Амур всегда причислял себя к последней категории, но сейчас уже готов был примкнуть к первой.
Они шли полдня по еле заметной тропке, которая петляла меж деревьев, как убегающий от лисы заяц. Ветки хлестали по лицу, хвоя колола кожу, удобные ранее берцы натирали ноги, а ножны с мечом постоянно цеплялись за кусты. Амур давно скинул безрукавку, расстегнул ворот рубахи, но всё равно потел нещадно, кашлял и ругал себя за пристрастие к табакокурению. «Всё, хватит, брошу!» - твердо решил он, но, как только Агнешка объявила привал, сразу достал подаренную Юстиной трубку, набил её табачком из кисета и с наслаждением затянулся.
Знахарка уже колдовала над костром, выглядела до неприличия бодро, словно и не было тех тридцати местных лиг, которые они по прикидкам Амура вместе отмахали с утра, пробираясь по этому чертову лесу. Клубок увязался за ними и сейчас носился по кустам, вылавливая птиц и разоряя гнезда. Вот выкатился на поляну, сунулся было к булькающему котелку, получил от Агнешки хворостиной и временно отступил, по обыкновению облизывая толстые губы.
- У тебя перо изо рта торчит, - заметил Амур.
- Мир вообще несовершенен, - пробасил клубок, ковыряясь в зубах. – Когда Великий Тук создавал птиц, мог бы сделать их голыми. А лучше сразу жареными.
- Да ты философ! Слушай, а почему у тебя нет имени? У нас всех домашних зверушек как-то зовут…
- Ты сдурел, летун?! Я не ручной зверек, я – лесовик, и у меня есть имя, только вряд ли ты его правильно произнесешь!
- Извини, извини, не хотел обидеть. Никак не привыкну, что ты разговариваешь. Но, раз мы ведем беседу, должен ведь я как-то к тебе обращаться? Если ты не против, буду звать тебя Чешир, очень ты мне одного товарища напоминаешь, - сказал Амур, вспоминая проявляющуюся из темноты кровожадную ухмылку и светящиеся глаза.
- Ты дал мне новое имя? – распахнул глаза лесовик.
- Ну да…
- Ведьма, ты слышала?! – заорал названный Чешир, подпрыгивая от волнения. – Амур дал мне имя!
- Как?! – вскрикнула Агнешка.
- А что тут такого? – спросил, искренне недоумевая, Амур.
- Ты же не знал, - кивнула Агнешка, присев рядом на траву. – Лесовики могут жить только здесь, они охраняют лес, а лес защищает их. Если человек даёт лесовику имя, а тот принимает его, лес отпускает своего хранителя, а этот человек становится покровителем названного. Теперь уже он должен заботиться о лесовике, как сюзерен о вассале, а тот должен сопровождать своего покровителя и помогать ему. Таков древний устой.
- Думаю, мне не помешает верный спутник, - сказал Амур. – А ты, Чешир, принимаешь новое имя?
- Всегда мечтал посмотреть мир, - важно пробасил лесовик. – А какие там, наверное, птички вкусные!
* * *
Как всегда бывает после сытного обеда, Амура клонило в сон, он лениво ковырялся веточкой в зубах и вполуха слушал Агнешку, которая решила снабдить его хотя бы минимальными знаниями о мире Колар и самом большом королевстве Колинар. Чешир же по настоянию покровителя съел свою порцию похлебки и уже по собственному желанию патрулировал окрестности, пояснив, что теперь он тут обеспечивает безопасность, а люди пока могут расслабиться и передохнуть.
Как уяснил для себя Амур из объяснений молодой знахарки, могучий Колинар со всех сторон окружали государства поменьше: с востока – Банадер и Туларг, с юга – Маарог и Голетлан, с запада – бокленд Ордена Сандрогара и Чистые домены, а с севера - горы твердов и таинственный Садершаг. Руководил королевством его величество Гарольд Десятый – потомок славного Гарольда Третьего, который в свое время объединил разрозненные герцогства для защиты от вторжения Призрачного, а затем под шумок прибрал земли павших в бою дворян, чем увеличил Колинар в несколько раз. Потом случались, конечно, интриги и заговоры со стороны недовольных сыновей вышеназванных герцогов, но Гарольд Третий был мужиком тертым, тем более война продолжалась, и все заговорщики как-то сами собой вымерли – кто от нападения демонов, но больше по странному стечению обстоятельств. Амур даже не сомневался, кто эти обстоятельства и подстроил, примеров в истории хоть отбавляй.
Сквозь полудрему он слушал про сословия и гильдии, титулы и обращения, города и реки, обычаи и правила, и – что удивительно – даже запоминал информацию, словно на сеансе гипнопедии. Очнулся от окрика Агнешки:
- Ты меня вообще слушаешь?!
- Самой лучшей считается альпийская сталь, производимая в столице государства твердов Альпе. Тамошние кузнецы научились вплетать в мечи серебряные нити, губительные для нечисти и демонов. Владеть таким оружием могут позволить себе только богатые люди и королевская гвардия, - повторил Амур последние фразы знахарки. – Кстати, мой клинок выкован именно из такой стали.
- Я думала, ты уснул…
- Как я могу, дорогая? – произнес с улыбкой Амур, щуря глаза от солнечного света. – Твой милый голос услада для моих ушей.
- На меня твои чары не действуют, - мотнула головой Агнешка. – Поднимайся, надо успеть до темноты пройти заставу, а ты, как погляжу, слабоват для прогулок по лесу.
- Рожденный летать ползать не может, - переиначил Казаков классика и, подумав, добавил: – Мы, амуры, птицы гордые, пока не пнешь – не полетим.
Из кустов выкатился Чешир, вид лесовик имел весьма встревоженный.
- Я встретил серых, они говорят, что видели в небе чернеца!
- Огонь Сандрогара! – подскочила Агнешка. – Так близко к дому…
- Объясните мне, я тоже испугаюсь, - попросил Амур.
- Мелкие демоны могут вселяться в птиц и зверей, это проще, чем уговорить человека, - отрешенно проговорила знахарка, нахмурив лоб. – Чернецы – обращенные вороны, но так далеко в лес они давно не забирались. Видимо, ищут… тебя.
Несмотря на браваду, Амур почувствовал, как по спине прошел холодок. Неведомый враг приложил все силы, послал своих подручных, залез даже в сон и настойчиво его искал. Зачем? А может, и на кладбище он оказался не случайно, и вихрь тот засосал его целенаправленно? Уж очень шустро он его схватил, как будто бы знал. Вот так и развивается паранойя! Амур встряхнулся, отбрасывая тревожные мысли, надел заплечный мешок и подмигнул Агнешке.
- Ну что, боевая подруга, тронулись? А вы, сэр Чешир, престаньте наводить панику! Ваш бравый сюзерен еще в детстве из рогатки бил всяких обнаглевших птиц, клюющих драгоценную клубнику на даче, а теперь у меня имеется целый лук.
Повернулся и зашагал первым по тропинке, напевая во все горло: «Нам ворона ни по чем, ни по чем, ни по чем! Мы ворону кирпичом, кирпичом, кирпичом!..».
* * *
Багровый шар солнца путался в кронах деревьев, лес начал редеть. Исчезли исполинские ели, уступив место вполне себе обычным кленам, ясеням и милым сердцу русского человека березкам. Тропа перестала вилять как возвращающийся из таверны пьяница, начали попадаться боковые стежки, убегающие в чащу леса. Чешир по праву лесовика комментировал: там делянка углежогов, здесь избушка охотников, а сюда лучше вообще не ходить, ибо ничего хорошего в конце не встретишь.
Как раз остановились передохнуть и, пока Агнешка с тревогой оглядывала небо, Амур подошел к заросшему травой проходу меж двумя валунами. Они, по всей видимости, лежали здесь давно, змеились трещинами, из которых выплескивался прядями бурый мох, но вот торчащие из камня стержни установили будто только вчера. Толщиной в руку, чуть выше человеческого роста, они были сделаны из темного, холодного на ощупь металла. На гладкой поверхности ни пятнышка ржи, лишь на уровне глаз стержни кто-то заляпал черной смолой. Амур достал нож и поскреб, высохшая грязь легко отвалилась, и под ней обнаружились похожие на иероглифы руны.
- Лучше не трогай, - сказала подошедшая Агнешка.
- Почему?
- Наследие Древних.
- Ну да, ну да, - со значением покачал головой Амур. – И что?
- Ох, всё забываю, что ты ничегошеньки не знаешь, словно дитя неразумное… Древние жили очень давно, владели непонятными силами и однажды вознамерились сровняться с богами. Началась война, многие боги канули в небытие, но и Древние гибли неисчислимо. Битвы сотрясали Колар, океан вышел из берегов, недра земли изрыгали пламя, а в самом воздухе появилась невидимая смерть, уничтожавшая всё живое. И вот, когда наш мир стоял на краю гибели, в него сошел Сандрогар. Он положил конец разрушениям, сравнял города Древних с землей, а оставшихся прежних богов заключил в Призрачном, восстановив тем самым гармонию. От небожителей мало что осталось, но их наследие ничего хорошего не несет и лучше к нему близко не подходить, теперь понятно?
- Но как эти штуковины простояли столько лет? Они давно должны были проржаветь, да и вообще сгинуть в земле!
- Не знаю и знать не хочу! – отрезала Агнешка. - Застава уже рядом, пойдем, или придется ночевать в лесу.
Стемнело, где-то позади взвыли волки. Амур с сожалением отошел от блестящих стержней. Руны манили, было в них что-то знакомое, хотелось дотронуться до этих черточек, еще раз ощутить холодок странного металла, но лучше не экспериментировать. Насколько он понял из скудных объяснений Агнешки, эту планету в прошлом сотрясали нешуточные войны с применением химического, бактериологического, ядерного и еще черт знает какого оружия, а значит, штуковины эти могут до сих пор лучиться радиацией. Хм, а может, Колар вовсе не параллельный мир, а будущее его родной Земли? Версия грустная, но вполне жизнеспособная, учитывая суицидальные наклонности излишне просвещенного человечества…
Из кустов выкатился Чешир и, выплюнув чью-то косточку, пробасил:
- Я что-то пропустил? У тебя такой вид, словно гаркла увидел.
- Что там, в конце этой тропы?
- Лысый курган. Трава не растет, деревья тоже. Плохое место. Пойдем, скоро я тебя познакомлю со своими родичами.
* * *
Заросли колючего кустарника становились всё гуще, сплетались над головой, оставив лишь узкий проход, по которому они шли цепочкой. Несколько раз Амур вроде бы чувствовал направленный на него взгляд, резко оборачивался, но видел лишь темную стену из шипов. Пальцы сжимали рукоять меча. Вздумай кто истребить непрошенных гостей, лучшего места для засады и не придумать – вылетевшую из зарослей стрелу успеешь заметить, только когда она уже вонзится в горло. А еще можно запросто ткнуть в спину копьем. Или натянуть над тропой веревку, задев которую, получишь по башке чем-нибудь тяжелым. Впрочем, Агнешка шла спокойно, а Чешир так вообще что-то беззаботно насвистывал, подпрыгивая впереди, и Амур решил не волноваться понапрасну, тем более впереди показался тусклый свет.
Тропа вильнула, над головой открылось темное небо, и они вышли на круглую поляну, заключенную в объятия того же колючего кустарника. В одном месте был разрыв – там виднелась поросшая мхом каменная арка. Её освещали прозрачные шары с плененными светляками. Такие же природные фонари висели по периметру поляны, а в центре её теплился костерок, вокруг которого чинно восседали кружком пятеро лесовиков – каждый крупнее Чешира в несколько раз. Мохнатые стражи негромко переговаривались, а при появлении гостей дружно повернулись и выставили перед собой палки с бутонами на концах. Диковинные цветы выстрелили разом. Амур и пикнуть не успел, как его надежно спеленали тугие лианы. Та же участь постигла и Агнешку. Лишь Чешир стоял свободно в сторонке и чему-то улыбался.
- Стой! Кто идет? – пробасил один из лесовиков.
- Арнгх, ты прекрасно знаешь кто, - устало сказала Агнешка. – Обязательно каждый раз связывать меня лианами? Они мерзкие и липкие.
- Ты знаешь порядок, ведьма. Тем более, нам скучно сидеть здесь целый день, а так хоть какое-то развлечение, - чуть виновато добавил лесовик с непроизносимым именем. - Добро пожаловать на первую заставу Ар-Харона!
Лианы втянулись обратно в палки. Теперь Амур разглядел, что это какие-то растения с узловатыми стеблями – ухмыляющиеся стражи опустили их, и хищные цветы тут же угнездились корнями в земле. Амур вытер руки от липкой слизи, раздраженно сплюнул – ну и порядочки тут у них, как там говорится, лучше перебдеть, чем недобдеть? Названный Арнгхом медленно подкатился к гостям.
- Здравствуй, Агния! Как поживает уважаемая Юстина?
- А что ей сделается? Хорошо поживает. Достала только меня опекой своей, чудом в столицу отпустила.
- Сдается мне, чудо это и летать умеет.
- Это я его нашел! – влез Чешир.
- Цыц, младший! – осадил Арнгх. – Ты слова не имеешь.
- Еще как имею! – взвился Чешир. – Амур дал мне новое имя!
- Вот как? Это меняет дело. Только намучаешься ты с ним, летун. Невоспитанный он у нас.
- Разберемся, - кивнул Амур. – Я тоже не самый вежливый.
- Ну-ну, я все понял. Мы тут одна большая семья, пойдемте к огню, передохнете после дальней дороги. Дорога на Антарнелл откроется к полуночи, недавно охотников в Боранбо отправили…
Чешир первым вкатился в круг, неспешно утвердился в травяном гнезде и важно оглядел соседей – был бы нос, задрал бы точно. Сдерживая улыбку, Амур присел рядышком на бревно. Агнешка же по обыкновению принялась кашеварить – лесовики загудели одобрительно, а когда знахарка вскоре выставила в центр круга котелок с мясной похлебкой, достали неведомо откуда деревянные ложки и принялись за угощение, отпуская комплименты умелой стряпухе. Скажи кто раньше Амуру, что он будет пировать в компании мохнатых зубастиков, покрутил бы пальцем у виска и послал бы шутника подальше, а сейчас ничего – сидел да прихлебывал ароматное варево, нисколько не заботясь о необычности компании.
Насытившись, отвалился от костра и закурил трубку. Подмигнув, Арнгх выкатил из кустов бочонок с пивом, оставленный в благодарность кем-то из путников, и потекла неспешная беседа с обменом новостями. Слушая разговор, Амур подумал, что это ему чертовски знакомо, так за совместной трапезой и сходятся совершенно разные люди, вынужденные ожидать время прибытия запаздывающего поезда на каком-нибудь вокзале, и плевать, что половина ожидающих говорящие пуфики с зубами - главное, чтобы человек был хороший!
Вскоре выяснилась удивительная вещь – оказалось, возникшая в голове Амура аналогия не только не случайна, а даже правдива. На каменной арке прохода начали зажигаться тусклые огоньки, Арнгх подобрался и сообщил:
- Ну всё, скоро отправление. Через кварту будете в Антернелле.
Насколько уже знал Амур, местная кварта составляет четверть земного часа. Но ведь Агнешка утверждала, что до столицы Колинара еще многие сотни лиг, как такое возможно?! На правах хозяина объяснил Арнгх:
- Наш лес старейший на Коларе, он выстоял даже во время Пожара, хвала Ар-Харону, пусть корни его всегда питает вода. Но и другие хранители старались сохранить и приумножить зеленое царство, и я с гордостью могу сказать, что сейчас мы можем доставить тебя в любое место нашего мира. Ну, за исключением Садершага и Северных Пустошей.
- Получается, я войду в эту арку, а выйду уже в другом месте? – спросил Амур.
- Быстро схватываешь, летун, - усмехнулся лесовик. – Всю землю пронизывают корни деревьев, они связывают между собой Врата, а лесная магия позволяет путешествовать меж ними. Секрет направления знаем только мы, перворожденные. Теперь ты понимаешь, кто главный в этом мире?
- Уважаемый Арнгх, никто не сомневается в вашей исключительной важности, - вмешалась Агнешка. – Кстати, бабушка передала вам это.
Девушка достала из мешка сверток и развернула тряпицу. Спесь мигом слетела с лесовика, он выпрыгнул из гнезда и бережно принял белую головку.
- Соль! Воистину царский подарок! Юстина знает, чем нас порадовать. Спасибо, ведьма! – Арнгх передал увесистый ком мохнатому подручному и тот быстро исчез в кустах, пряча драгоценную ношу в лесных закромах.
- Великий Тук сотворил зверей и птиц, разрешил на них охотиться, но почему-то сделал мясо пресным, - пояснил лесовик, заметив удивленный взгляд Амура. – В этом наверняка есть глубокий смысл, но пока мы его не постигли, приходится присаливать данное. Пойдемте, Врата открылись и вы можете продолжить путь.
Чешир кинулся помогать родичам, на него шикнули, и он обиженно забрался в мешок Амура, чтобы не путаться под ногами. Лесовики подошли к арке, направили на неё свои диковинные ружья, бутоны раскрылись, лианы выстрелили и оплели камень – каждая свой участок. Амур ожидал услышать заклятия, песнопения или, на худой конец, многозначительные закатывания глаз, но всё было просто и буднично, стражи спокойно стояли, открыв им проход, и лишь чуть ярче разгорелись огни в глубине арки.
- Будь осторожен в мире людей, летун, и береги младшего, - тихо сказал Арнгх и уже громче добавил, умилив Амура до невозможности: - Следующая остановка Антарнелл!
Агнешка первая исчезла в чреве арки. Не без внутренней робости Амур сделал шаг, другой, пересек невидимую границу и тут его схватило, понесло с той жадностью, с которой качает дерево из недр земли необходимую ему воду. Он словно оказался в трубе аквапарка, кругом плескалось и ухало, а поток тащил с умопомрачительной скоростью к невидимому выходу за сотни лиг отсюда. Амур закричал от восторга, в рот тут же набилась сладкая жижа, пришлось кричать молча. Несколько раз его заносило на поворотах, болтало и переворачивало, он вцепился одной рукой в меч, а второй держал ремни заплечного мешка, в котором спрятался Чешир.
Резко похолодало. Видимо, поток нырнул глубже в землю, огибая озеро или море. Амур застучал зубами, первый восторг прошел, пальцы закоченели. В мешке недовольно заворочался Чешир, закапываясь в припасы, даже захрустел там чем-то, снимая стресс от путешествия. Амур подумал, что тоже бы не отказался сейчас от кружки горячего глинтвейна, доброй сигары, кресла-качалки с пледом, и всё это желательно перед пышущим жаром камином. Вновь тряхнуло, окружающая жижа потеплела. По телу словно прошлись щеткой, хлюпнуло, в глаза ударил свет, и Амур вылетел, как пробка из бутылки, под освещенный купол цирка. Сжался, предчувствуя падение, но упасть ему не дали. Лианы бережно обхватили тело, и он плавно опустился на каменный пол, оглядываясь по сторонам.
Нет, это был не цирк, как ему показалось вначале, а скорее оранжерея. Просторное помещение накрывало целую дубовую рощицу со знакомой аркой, высоко на стенах горели те же фонари, что и на поляне. Через прозрачный потолок струился свет обоих лун, сквозь окна-бойницы проникал холодный ночной воздух. Лесовики расступились, пряча оружие. Один кивнул:
- Добро пожаловать в Антарнелл!
Амур сдавленно поблагодарил, приходя в себя после природного метро. Голова кружилась, на коже резвились мурашки. Надо признать, пассажирские перевозки тут поставлены из рук вон плохо, комфорт даже на эконом класс не тянет. Но зато какая скорость! В мешке вновь заворочался Чешир, Амур спохватился – где же Агнешка?
Девушка стояла у выхода в окружение рослых воинов – растерянная и печальная. Её обидели? Амур потянулся к мечу. Вперед вышел человек в богатой одежде.
- Схватите его! А будет сопротивляться – убейте!

Глава 2
Солнце почти скрылось за горизонтом, на поляне пролегли мохнатые тени. Знахарка торопилась вернуться домой до темноты и вопросы пришлось отложить. Пока девушка складывала котелок и лубки в мешок, Амур быстро оделся и попробовал встать на ноги – удивительно, но ничего не болело, словно и не было никакого вихря и падения. Синяки волшебным образом исчезли, кости срослись – медицина в этом мире шагнула далеко вперед, куда уж тут родной больнице с её вечными очередями, диагнозами-рулетками и некомпетентными докторами.
Они шли по лесной чаще, Агнешка постоянно оглядывалась, в глазах её читался восторг. В другое время Амур бы только порадовался такому вниманию к собственной персоне и попытался развить знакомство, но только не сейчас. Почему он оказался в этом мире? Как такое возможно? Конечно, он слышал про параллельные вселенные, но всегда считал их вымыслом досужих фантастов, и вот – гляди-ка! – угодил в одну из таких.
В том, что это другой мир, Амур уже не сомневался. Говорящие зверушки и знахарки, способные заткнуть за пояс целый больничный комплекс, в родном городе ему как-то не встречались. Потом крылья эти невидимые, спасшие жизнь, его имя как сущность некоего существа, противоположного демону. Снежный вихрь и ожившие мертвецы… нужно признать, что конец света для него свершился. Черт, а там его Михалыч ждет, бригаду на поиски снарядили, родители с ума сходят, подружка волнуется. Надо возвращаться! Но как? Амур посмотрел на светящийся экран мобильника, показывающего полное отсутствие связи, и в сердцах зашвырнул его в кусты.
По бокам тропинки встали и вовсе деревья-исполины. Солнце спряталось, лес погрузился во тьму, но Амур всё равно различал даже малейшие веточки, правда, в мертвенно-бледном свечении. Он запрокинул голову. В переплетении крон отчетливо серебрилась местная луна количеством одна штука, а вот немного поодаль виднелась вторая – меньшего размера и зеленая. Её свет и разбавлял для Амура темноту, словно подвешенный над головой персональный фонарь. Больше ничего необычного кругом не было, деревья не пытались схватить его и пожрать, лесные обитатели затихали в кустах, лишь заслышав шаги, а что на небе луны две – так это даже удобнее, одна отражает видимый свет солнца, а вот вторая, видимо, испускает свой собственный в инфракрасном или ультрафиолетовом спектре, тут уж Амур не был специалистом, ему было достаточно видеть.
Впереди открылась большая поляна, посредине которой утвердился добротный сруб с высокой крышей. Коньки изображали морды оскаленных драконов, бревна давно заросли мхом и потемнели от времени, но дом выглядел так основательно, что вряд ли спасовал бы даже перед бульдозером. Агнешка прочертила в воздухе какой-то знак и толкнула калитку, они прошли за частокол, окружающий сруб. В курятнике справа кудахтали куры, устраиваясь на ночь; из будки выглянул лохматый пёс, гавкнул для проформы и убрался досматривать прерванный сон. Слева располагался длинный сарай, где слышалось блеянье и мычание; под навесом крыши сохли пучки трав, из трубы струился дымок. На Амура дохнуло деревенской идиллией, словно он вновь оказался в родном селе с бабушкиными блинами и парным молоком из крынки… очарование разрушил клубок, пронесший между ног и бесцеремонно распахнувший двери в дом. Агнешка взяла за руку и потянула за собой, Амур пригнул голову, чтобы не впечататься лбом в низкую притолоку.
- Бабушка, я нашла амура!
- Здрасте, - сказал Казаков.
В очаге тлело толстое полено, стены избы причудливо декорировали те же пучки трав, на полках теснились многочисленные горшочки. Посреди горницы стоял массивный стол, за которым при свете масляной лампы читала толстенную книгу дряхлая старуха. Вот кого Амур не задумываясь назвал бы ведьмой, внешность тому способствовала: крючковатый нос с огромной бородавкой, кустистые брови, седая грива распущенных волос, полуоткрытый безгубый рот с редкими пеньками зубов, сморщенное, словно высохшее яблоко, лицо, покрытое бардовыми татуировками, и висящее на дряблой шее ожерелье из различных фигурок. Старуха сняла с носа очки и уставилась на Амура.
Если весь облик её говорил о дряхлости, то взгляд был наполнен внутренней силой и пронзал не хуже кинжала внучки. Амур почувствовал себя жуком на булавке, которого медленно поворачивают и тщательно рассматривают, решая, оставить в коллекции на потеху гостям или сразу прихлопнуть, чтобы не омрачал взгляды почтенной публики. Видимо, проверку он прошел, странное оцепенение спало, старуха кашлянула и произнесла:
- Действительно… амур. Птенец еще, но оперившийся. Откуда ж ты на наши головы свалился?
- Оттуда, - буркнул Казаков и ткнул пальцем в потолок.
Дальше говорила в основном Агнешка, восторженно пересказывая историю Амура, а герой повествования лишь меланхолично поддакивал, пил предложенное молоко, жевал брусничный пирог и украдкой кидал кусочки мохнатой зверушке под стол. Не каждый день попадаешь в другой мир, известие до сих пор оглушало, как прилетевший на голову кирпич, в голове теснились сотни вопросов, и радости все эти претуберации особой не вызывали. Агнешка, наконец, закончила живописать его появление на Коларе, подперла голову ладонями и уставилась на Амура так, как смотрит мать на своего ребенка-вундеркинда – посмотрите люди, какое чудо я родила и воспитала, куда уж вам, темным!
- Ну-ка, встанька, - сказала старуха Юстина. – Да и рубаху сними, посмотреть на тебя хочу.
Амур недовольно хмыкнул – что я вам, стриптизер какой? – но перечить ведьме не посмел. Стянул форменный китель и тельняшку - куртку раньше повесил на сучок у дверей, и встал перед столом, расправив плечи. Стыдится ему было нечего – на пляже многие девчонки заглядывались на его тренированное тело с рельефными мышцами и кубиками пресса, что вкупе с мужественной физиономией и высоким ростом позволяло без труда заводить знакомства с прекрасной половиной человечества.
- Ишь, напыжился, - проворчала Юстина. – Мне твои прелести ни к чему, а внучке и подавно. Но сложен правильно… ратному делу обучен?
- Когда в детстве тебя дразнят Муркой, ты или учишься драться, или молча злишься. Я злился громко.
- Гордый, хорошо, - заключила старуха и приказала: - Одевайся, нечего голышом по избе ходить. Отметин тьмы на груди нет, значит, вихрь тот не успел тебя запачкать.
- Вы знаете, что это было? Как он перебросил меня сюда?
- Слышала только про такое, сама не сталкивалась. Во времена моей бурной молодости одна ведьма из черных пыталась мертвых подымать, так воронка её саму засосала и схлопнулась. Сподобился, значит, еще кто-то в некроманта играть…
- Бабушка, ты мне не рассказывала! Что за ведьма такая черная? – вмешалась Агнешка.
- Цыц! Нечего черта к ночи поминать. Вижу, ты устала сегодня, но сделала всё правильно, молодец! А теперь спать иди, утро вечера мудреней.
Агнешка покорно встала, бросила на Амура прощальный восторженный взгляд и ушла наверх. Казаков не без удовольствия проводил глазами юную знахарку. Старуха шлепнула ладонью по столу:
- Не смей! Даже в мыслях! Какие вы всё-таки амуры любвеобильные…
- А чего? – смутился Казаков. – Красивая девушка и на вас, извините, совсем не похожа.
Под столом хрюкнул клубок, перекатился в сени и затих там от греха подальше. Юстина медленно раскурила изогнутую, точь-в-точь как её нос, трубку, выпустила под потолок дрожащее кольцо дыма и произнесла:
- Она на мать похожа, светлое ей посмертие. Как запечатали врата Призрачного мира, а Гарлога низвергли в пучину Мертвого океана, Марийка ушла с королевской службы и попыталась жить, как все. Встретила Патрика, они обвенчались на Радужном холме, а через девять месяцев появилась Агния. Сандрогар отпустил им десять лет счастливой жизни, Марийка успела обучить дочку азам семейной магии… как я радовалась её первым успехам! Про врата стали забывать, печать трескалась и в Колинаре появились алруны.
- Это еще кто такие? – не выдержал Амур.
- Демоны в человеческом обличии. Они стремятся уничтожить всех ведьм, мстят им за поражение Призрачного воинства. Нашли и Марийку. Я уговаривала её поселиться под защитой леса, но она и слушать не хотела. Патрик служил в королевской гвардии и обещал защитить жену… похоронили их рядом, с почестями на королевском кладбище, будто мертвому важно, где он будет лежать и как. Агнешка тогда гостила у меня, это её и спасло.
- Печальная история…
Юстина достала два кубка, налила из глиняной бутылки остропахнущий настой. Выпили не чокаясь. Амур крякнул от неожиданности – не думал встретить в этакой глуши столь выдержанный коньяк. Старуха молча выложила на стол вторую трубку. Амур кивнул благодарно, раскурил и закашлялся – вот табачок здесь подкачал, конечно, не дедовский горлодер, но и далеко не доминиканская сигара. Помолчали. Амур допил коньяк и, выпустив изо рта дымное кольцо ничуть не хуже Юстины, озадачился:
- Я не понял, так в вашем мире есть магия? Или вы пошутили?

- Я не понял, так в вашем мире есть магия? Или вы пошутили?
- Магия есть везде.
- Да ладно! Не верю я в эту мистику. У нас тоже всякие экстрасенсы имеются, колдуньи, так по мне – шарлатаны они все, только народ дурят.
- Смешно слышать это от магического создания. Ты, милок, не пробудился еще, а как в силу войдешь, тогда и понимание придет.
- Вот вы мне и объясните, что я за амур такой! А то всё называете, а я в толк не возьму, какая мне от этого польза.
Юстина отложила трубку и взяла Амура за руку. Глаза ведьмы вперились в него двумя буравчиками, в голове загудело, снова этот звук - еле слышимое пищание, словно где телевизор включили. И тут Амур увидел.
Изба исчезла. Он сидит на уступе скалы, а под ногами бездна. В сером тумане вспыхивают молнии, мелькают неясные тени, движутся цепочки огоньков. Небо нависает над головой – черное, страшное. В него вбиты серебряными гвоздями звезды, луна одна – зеленая. Воздух искрится так, что шерсть на руках трещит. Шерсть? Амур опустил взгляд – всё тело покрывает короткий белый мех, одежда исчезла, если не считать короткой набедренной повязки и ремня через грудь. Сзади будто рюкзак навесили, давит. Амур повернул голову и чуть не сверзился с уступа – за его спиной сами собой раскрылись огромные крылья. Ветер тут же уперся в них, как в паруса, перья упруго выгнулись, Амур вцепился в камень, и крылья нехотя сложились. Черт, значит, ему не померещилось! Он теперь точно орел какой, еще бы научиться летать… так, а что за перевязь? Амур привычным движением, словно в знакомую кобуру, протянул за шею руку и достал из-за спины составной лук. Там же в колчане были и стрелы. Вооружен и опасен, хмыкнул под нос Амур, наложил на звенящую тетиву стрелу с красным оперением, тут его замутило, мир вокруг поблек, истончился, и перед глазами вновь появилась Юстина, грозящая пальцем:
- Ишь, чего надумал! Да выстрели ты из лука своего, так жахнет, что все демоны сбегутся!
- Так это всё взаправду? Где я был?
- В Призрачном. Это изнанка нашего мира, где обитают мертвые, привидения и демоны.
- Ага, понятно. А что за скала такая? Я внизу даже облака видел…
- Домик мой. Так он в Призрачном выглядит благодаря моей и лесной магии, ни одному демону до вершины не долететь, сдохнет на полдороги. Если бы ты спустился вниз, под облака, увидел бы наше королевство – Колинар, правда, тоже в несколько измененном виде.
- А я смогу?
- Не смеши, крыльев своих еще пугаешься, как девчонка первой крови… птенчик.
Амур пропустил мимо ушей обидное прозвище, увиденное еще стояло перед глазами, воскликнул:
- Но ведь для чего-то крылья мне даны эти?!
- В Призрачном могут летать все, кроме мертвых. Научишься еще, если раньше не прибьют.
- А лук? Я почувствовал, что умею стрелять из него, хотя раньше в руках не держал.
- Тут тебе повезло. Умение обращаться с оружием ты впитал с молоком матери. Так предначертано, создания Призрачного совершеннее простых людей.
- Здорово!
- Обычная магия, ничего интересного.
Амур взял со стены кинжал, оставленный Агнешкой, и достал его из ножен. Неужели он сможет управляться с таким тесаком? Как бы не порезаться… рукоять удобно легла в ладонь, пальцы хватко сомкнулись на шершавой коже - короткий меч словно стал продолжением руки. Амур отбросил сомнения и взмахнул полуметровым клинком, ладонь сама извернулась, лезвие прочертило в воздухе светящийся круг. Стоящие в глиняной вазе цветы шлепнулись на стол, Амур с восторгом взглянул на чисто срезанные стебли.
- Ох, и молод ты еще, - пробурчала Юстина не без одобрения. – Ну-ка, выйдем во двор, посмотрим, как ты справишься с Дубнем.
Облака скрыли простую луну, для обычного человека наступила непроглядная темень, но Амур ясно видел всё вокруг в мертвенно-бледном свете, посылаемым на землю луной Призрачного. Он перехватил клинок поудобнее и застыл, слегка согнув колени и разведя руки, в ожидании обещанного противника. Восторг от вновь приобретенного умения, помноженный на бабкин коньяк, вселял в душу уверенность, что теперь ему по плечу любой соперник, пусть тот будет хоть трижды Дартаньяном.
Ведьма загадочно улыбнулась и крикнула с крыльца:
- Дубень, пень трухлявый, как ты дом сторожишь?! Чужаки расхаживают по двору, ну-ка, выкинь этого молодого нахала за ворота!
Заскрипело. Амур почувствовал, как у него самым натуральным образом отвисает челюсть - да, перед таким противником спасовал бы даже прославленный мушкетер со своей шпагой. Стоящее посреди двора сухое дерево зашевелилось, взбугрилась земля, на поверхность выбрались корни, похожие на толстых питонов, и сушина двинулась к Амуру. На стволе зажглись два глаза-уголька, дерево окутало зеленоватое свечение.
- Чуууужак! – взвыл корабельной сиреной Дубень и взмахнул рукой-ветвью.
Амур кувыркнулся в сторону, на ходу рубанул тесаком, на землю посыпался дождь из веточек. Вскочил, готовый отразить удар – и тут на него обрушился лес. Амур словно продирался сквозь густой бурелом, ветки хлестали со всех сторон, он отмахивался, рубил, сучки царапали лицо, лезли в глаза, он сплевывал кору и гвоздил тесаком дальше, точно обезумевший лесоруб.
Драка пошла без дураков, плечо пронзило болью, Амур выдернул окровавленную щепу и закрутился волчком, стараясь достать лезвием до ствола, где светились красным щелочки глаз. Тело само ныряло в разрывы меж ветвями, на затылке словно открылся третий глаз – Амур успевал заметить тянущиеся к нему изогнутые пальцы и отсекал их, выламывая руки с тесаком в невозможных направлениях. Толстый корень метнулся к ноге, он перепрыгнул, заметил просвет и… достал, достал-таки гада!
Дубень взревел, ветви замолотили слепо, прилетело по голове. Амур ругнулся, попытался выдернуть клинок, но тот прочно увяз в дереве. Вот вроде начал поддаваться, еще немного, пока не опомнился этот увалень, в раскачку, есть! Под дых точно поленом вдарили, да так оно и было, Амур согнулся пополам и рухнул на землю, хватая ртом воздух. Разлапистая ветка прижала к земле, вторая выдрала клинок. Прямо перед собой Амур увидел единственный оставшийся глаз Дубня, в нем стояла смерть. Всё, отбегался. Что-то крикнула Юстина, испепеляющий огонь в чреве дерева погас, присыпало пеплом, Казакова вздернуло с земли и он почувствовал, что летит, летит через частокол в заросли кустарника, словно выпущенный из пращи камень.
Приложился так, что в глазах потемнело. Да что же это такое?! Убить его хотят?! Ну вот хрен вам! Российского спасателя так просто не возьмешь! Амур заставил себя подняться, шипя от боли, словно рассерженный кот, и поковылял к воротам, нагнетая злость.

Глава 2
Солнце уплывало за горизонт, на поляне пролегли мохнатые тени. Знахарка торопилась вернуться домой до темноты и вопросы пришлось отложить. Пока девушка складывала котелок, мази и лубки в мешок, Амур сторожко оделся - удивительно, но ничего не болело, словно и не было никакого вихря и падения. Синяки волшебным образом исчезли, кости срослись, порезы затянулись - медицина в этом мире шагнула далеко вперед, куда уж тут родной больничке с её вечными очередями, диагнозами-рулетками и некомпетентными докторами.
Они шли по лесной чаще, Агнешка постоянно оглядывалась, в глазах читался восторг. В другое время Амур бы только порадовался такому вниманию к собственной персоне и попытался развить знакомство, но только не сейчас. Почему он здесь оказался? Как такое вообще возможно? Конечно, он слышал про параллельные миры, но всегда считал их вымыслом досужих фантастов, и вот - гляди-ка! - угодил в один из таких.
В том, что это другой мир, Амур уже не сомневался. Говорящие зверушки и знахарки, способные заткнуть за пояс целый больничный комплекс, в родном городе ему как-то не встречались. Потом крылья эти невидимые, спасшие жизнь, его имя как сущность некоего существа, противоположного демону. Снежный вихрь и ожившие мертвецы... нужно признать, что конец света для него таки наступил. Черт, а там Михалыч ждет, бригаду на поиски снарядили, родители с ума сходят, подружка волнуется. Надо возвращаться! Но как? Амур посмотрел на светящийся экран мобильника, показывающего полное отсутствие связи, и в сердцах зашвырнул его в кусты.
По бокам тропинки встали деревья-исполины. Солнце спряталось, лес погрузился во тьму, но Амур всё равно различал даже малейшие веточки, правда, в мертвенно-бледном свечении. Он запрокинул голову. В переплетении крон отчетливо серебрилась местная луна количеством одна штука, а вот немного поодаль виднелась вторая - меньшего размера и зеленая. Её свет и разбавлял для Амура темноту, словно подвешенный над головой персональный фонарь. Больше ничего необычного кругом не происходило, деревья не пытались схватить его и пожрать, лесные обитатели затихали в кустах, лишь заслышав шаги, а что на небе луны две - так это даже удобнее, одна отражает видимый свет солнца, а вот вторая, видимо, испускает свой собственный в инфракрасном или ультрафиолетовом спектре, на этом познания Амура заканчивались, ему было достаточно видеть.
Впереди открылась большая поляна, посредине которой утвердился добротный сруб с высокой крышей. Коньки изображали морды оскаленных драконов, бревна давно заросли мхом и потемнели от времени, но дом выглядел так основательно, что вряд ли спасовал бы даже перед бульдозером. Агнешка прочертила в воздухе какой-то знак и толкнула калитку, они прошли за частокол, окружающий сруб. В центре двора стояла засохшее дерево с растопыренными ветвями, в курятнике справа кудахтали, устраиваясь на ночь, куры; из будки выглянул лохматый пёс, гавкнул для проформы и убрался досматривать прерванный сон. Слева расположился длинный сарай, где слышалось блеянье и мычание; под навесом крыши сохли пучки трав, из трубы струился дымок. На Амура дохнуло деревенской идиллией, словно он вновь оказался в родном селе с бабушкиными блинами и парным молоком из крынки... очарование разрушил клубок, пронесший между ног и бесцеремонно распахнувший двери в дом. Агнешка взяла за руку и потянула за собой, Амур пригнул голову, чтобы не впечататься лбом в низкую притолоку.
- Бабушка, я нашла амура!
- Здрасте, - сказал Казаков.
В очаге тлело толстое полено, стены избы причудливо декорировали те же пучки трав, на полках теснились многочисленные горшочки. Посреди горницы стоял массивный стол, за которым при свете масляной лампы читала толстенную книгу дряхлая старуха. Вот кого Амур не задумываясь назвал бы ведьмой, внешность тому способствовала: крючковатый нос с огромной бородавкой, кустистые брови, седая грива распущенных волос, полуоткрытый безгубый рот с редкими пеньками зубов, сморщенное, словно высохшее яблоко, лицо, покрытое бордовыми татуировками, и висящее на дряблой шее ожерелье из причудливых фигурок. Старуха сняла с носа очки и уставилась на Амура.
Если весь облик её говорил о дряхлости, то взгляд был наполнен внутренней силой и пронзал не хуже кинжала внучки. Амур почувствовал себя жуком на булавке, которого медленно поворачивают и тщательно рассматривают, решая, оставить в коллекции на потеху гостям или сразу прихлопнуть, чтобы не омрачал взгляды почтенной публики. Видимо, проверку он прошел, странное оцепенение спало, старуха кашлянула и произнесла:
- Действительно... амур. Птенец еще, но оперившийся. Откуда ж ты на наши головы свалился?
- Оттуда, - буркнул Казаков и ткнул пальцем в потолок.
Дальше говорила в основном Агнешка, восторженно пересказывая историю Амура, а герой повествования лишь меланхолично поддакивал, пил предложенное молоко, жевал брусничный пирог и украдкой кидал кусочки зверушке под стол. Не каждый день попадаешь в другой мир, известие до сих пор оглушало, как прилетевший на макушку кирпич, в голове теснились сотни вопросов, и радости все эти претуберации особой не вызывали. Агнешка, наконец, закончила живописать его появление на Коларе, подперла голову ладонями и уставилась на Амура так, как смотрит мать на своего ребенка-вундеркинда - посмотрите люди, какое чудо я родила и выростила, куда уж вам, темным!
- Ну-ка, подымись, - приказала старуха Юстина. - Да и рубаху сними, посмотреть на тебя хочу.
Амур недовольно хмыкнул - что я вам, стриптизер какой? - но перечить ведьме не посмел. Стянул форменный китель и тельняшку - куртку раньше повесил на сучок у дверей, и встал перед столом, расправив плечи. Стыдиться ему было нечего - на пляже многие девчонки заглядывались на его тренированное тело с рельефными мышцами, что вкупе с мужественной физиономией и высоким ростом позволяло без труда заводить знакомства с прекрасной половиной человечества.
- Ишь, напыжился, - проворчала Юстина. - Мне твои прелести ни к чему, а внучке и подавно. Но сложен правильно... ратному делу обучен?
- Когда в детстве тебя дразнят Муркой, ты или учишься драться, или молча злишься. Я злился громко.
- Гордый, хорошо, - заключила старуха и приказала: - Одевайся, нечего голышом по избе ходить. Отметин тьмы на груди нет, значит, вихрь тот не успел тебя запачкать.
- Вы знаете, что это было? Как он перебросил меня сюда?
- Слышала только про такое, сама не сталкивалась. Во времена моей бурной молодости одна ведьма из черных пыталась мертвых подымать, так воронка её саму засосала и схлопнулась. Сподобился, значит, еще кто-то в некромантию играть...
- Бабушка, ты мне не рассказывала! Что за ведьма такая черная? - вмешалась Агнешка.
- Цыц! Нечего дрянь всякую к ночи поминать. Вижу, устала ты сегодня, кости срастила верно, молодец. А теперь спать иди, утро вечера мудреней.
Агнешка покорно встала, бросила на Амура прощальный взгляд и ушла наверх. Казаков не без удовольствия проводил глазами юную знахарку. Старуха шлепнула ладонью по столу:
- Не смей! Даже в мыслях! Какие вы всё-таки амуры любвеобильные...
- А чего? - смутился Казаков. - Красивая девушка и на вас, извините, совсем не похожа.
Под столом хрюкнуло, клубок перекатился в сени и затих там от греха подальше. Юстина медленно раскурила изогнутую, точь-в-точь как её нос, трубку, выпустила под потолок дрожащее кольцо дыма и произнесла:
- Она на мать похожа, светлое ей посмертие. Когда запечатали последние врата Призрачного, Марийка ушла с королевской службы и попыталась жить, как все, благо тридцать годочков стукнуло. Встретила Патрика, они обвенчались на Радужном холме, а через девять месяцев появилась Агния. Сандрогар отпустил им десять лет счастливой жизни, Марийка успела обучить дочку азам семейной магии... как я радовалась её первым успехам! А потом в Колинаре начали появляться вазгары.
- Это еще кто такие? - не выдержал Амур.
- Демоны в людском обличии. Путь из Призрачного в наш мир для них закрыт, но они нашли лазейку - вселяются в подходящего человека и со временем становятся единоличным хозяином тела.
- Кто же согласится на такое?!
- Находятся люди. Демоны хитры, сулят золотые горы, приходят во снах, когда душа человека парит в Призрачном. Некоторые соглашаются, а когда понимают цену, становится поздно... больше всего вазгары ненавидят ведьм. Мстят нам за обладание магией и поражение Призрачного воинства. Один вот Марийку и нашел. Я уговаривала её поселиться под защитой леса, но она и слушать не хотела. Патрик служил в королевской гвардии, обещал защитить жену... похоронили их рядом, с почестями в родовом склепе, будто мертвому важно, где он будет лежать и как. Агнешка тогда гостила у меня, это её и спасло.
- Печальная история...
Юстина достала два кубка, налила из глиняной бутыли остропахнущий настой. Выпили не чокаясь. Амур крякнул от неожиданности - не думал встретить в этакой глуши столь выдержанный коньяк. Старуха молча выложила на стол вторую трубку. Амур кивнул благодарно, раскурил и закашлялся - вот табачок здесь подкачал; конечно, не дедовский горлодер, но и далеко не доминиканская сигара. Помолчали. Амур допил коньяк и, выпустив изо рта дымное кольцо ничуть не хуже бабкиного, озадачился:
- Я не понял, так у вас существует магия? Или пошутили?
- Магия есть везде.
- Да ладно! Не верю я в эту мистику. У нас тоже всякие экстрасенсы имеются, колдуньи, так по мне - шарлатаны они все, только народ дурят.
- Смешно слышать это от магического создания. Ты, милок, не пробудился еще, а как в силу войдешь, тогда и понимание придет.
- Вот вы мне и объясните, что я за амур такой! А то всё называете, а я в толк не возьму, какая мне от этого польза.
Юстина отложила трубку и взяла Амура за руку. Глаза ведьмы вперились в него двумя буравчиками, в голове загудело, снова этот звук - еле слышимое пищание, словно где телевизор включили. И тут Амур увидел.
Он сидит на уступе скалы, а под ногами бездна. В сером тумане вспыхивают молнии, мелькают неясные тени, движутся цепочки огоньков. Небо нависает над головой - черное, страшное. В него вбиты серебряными гвоздями звезды, луна одна - зеленая. Воздух искрится так, что шерсть на руках трещит. Шерсть? Амур опустил взгляд - всё тело покрывает короткий белый мех, одежда исчезла, если не считать набедренной повязки и ремня через грудь. Сзади будто рюкзак навесили, давит. Амур повернул голову и чуть не сверзился с уступа - за его спиной сами собой раскрылись огромные крылья. Ветер тут же уперся в них, как в паруса, перья упруго выгнулись, Амур вцепился в камень, и крылья нехотя сложились. Черт, значит, ему не померещилось! Он теперь точно орел какой, еще бы летать научиться... так, а что за перевязь? Амур привычным движением, словно в знакомую кобуру, протянул за шею руку и достал из-за спины составной лук. Там же в колчане были и стрелы. Вооружен и опасен, хмыкнул под нос Амур, наложил на звенящую тетиву стрелу с красным оперением, тут его замутило, мир вокруг поблек, истончился, и перед глазами проявилась грозящая пальцем Юстина:
- Ишь, чего надумал! Да выстрели ты из лука своего, так жахнет, что все демоны сбегутся!
- Так это всё взаправду? Где я был?
- В Призрачном. Это изнанка нашего мира, где обитают мертвые, привидения и демоны.
- Ага, понятно. А что за скала такая? Я внизу даже облака видел...
- Домик мой. Так он в Призрачном выглядит благодаря лесной магии, ни одному демону до вершины не добраться, сдохнет на полдороги. Если бы ты спустился вниз, под облака, увидел бы наше королевство - Колинар, правда, тоже в несколько измененном виде.
- А я смогу?
- Не смеши, крыльев своих еще пугаешься, как девчонка первой крови... птенчик.
Амур пропустил мимо ушей обидное прозвище, увиденное еще стояло перед глазами, воскликнул:
- Но ведь для чего-то крылья мне даны эти?!
- В Призрачном могут летать все, кроме мертвых. Научишься еще, если раньше не прибьют.
- А лук? Я чувствовал, что умею стрелять из него, хотя раньше в руках не держал.
- Тут тебе повезло. Умение обращаться с оружием ты впитал с молоком матери. Так предначертано, создания Призрачного совершеннее простых людей.
- Здорово!
- Обычная магия, ничего интересного. Проверяла, знаешь ли, когда спросила про ратное дело...
Амур взял со стены кинжал, оставленный Агнешкой, и достал его из ножен. Неужели он сможет управляться с таким тесаком? Как бы не порезаться... рукоять удобно легла в ладонь, пальцы хватко сомкнулись на шершавой коже - короткий меч словно стал продолжением руки. Амур отбросил сомнения и легко взмахнул полуметровым клинком, ладонь сама извернулась, лезвие прочертило в воздухе светящийся круг. Стоящие в глиняной вазе цветы шлепнулись на стол. Амур с восторгом взглянул на чисто срезанные стебли.
- Ох, и молод ты еще, - пробурчала Юстина не без одобрения. - Ну-ка, выйдем во двор, посмотрим, как ты справишься с Дубнем.
Облака скрыли простую луну, для обычного человека наступила непроглядная темень, но Амур ясно видел всё вокруг в мертвенно-бледном свете, посылаемым на землю луной Призрачного. Он перехватил клинок поудобнее и застыл, слегка согнув колени и разведя руки, в ожидании обещанного противника. Восторг от вновь приобретенного умения, помноженный на бабкин коньяк, вселял в душу уверенность, что теперь ему по плечу любой соперник, пусть тот будет хоть трижды Д'артаньяном.
Ведьма загадочно улыбнулась и крикнула с крыльца:
- Дубень, пень трухлявый, как дом сторожишь?! Чужаки расхаживают по двору, аки дома... ну-ка, выкинь этого нахала за ворота!
Заскрипело. Амур почувствовал, как у него самым натуральным образом отвисает челюсть - да, перед таким противником спасовал бы даже прославленный мушкетер со своей шпагой. Стоящее посреди двора сухое дерево зашевелилось, взбугрилась земля, на поверхность выбрались корни, похожие на толстых питонов, и сушина двинулась к Амуру. На стволе зажглись два глаза-уголька, дерево окутало зеленоватое свечение.
- Чуууужак! - взвыл корабельной сиреной Дубень и взмахнул рукой-ветвью.
Амур кувыркнулся в сторону, на ходу рубанул тесаком, на землю посыпался дождь из веточек. Вскочил, готовый отразить удар - и тут на него обрушился лес. Амур словно продирался сквозь бурелом, ветки хлестали со всех сторон, он отмахивался, рубил, сучки царапали лицо, лезли в глаза, он сплевывал кору и гвоздил тесаком дальше, точно обезумевший лесоруб.
Дубень зарычал, драка пошла без дураков, плечо пронзило болью. Амур выдернул окровавленную щепу и закрутился волчком, стараясь достать лезвием до ствола, где светились красным щелочки глаз. Тело само ныряло в разрывы меж ветвями, на затылке словно открылся третий глаз - Амур успевал заметить тянущиеся к нему изогнутые пальцы и отсекал их, выламывая руки с тесаком в невозможных направлениях. Толстый корень метнулся к ноге, он перепрыгнул, заметил просвет и... достал, достал-таки гада!
Дубень взревел, ветви замолотили слепо, прилетело по голове. Амур ругнулся, попытался выдернуть клинок, но тот прочно увяз в дереве. Вот вроде начал поддаваться, еще немного, пока не опомнился этот увалень, в раскачку, еще немного, есть! Под дых точно поленом вдарили, да так оно и было. Амур согнулся пополам и рухнул на землю, хватая ртом воздух. Разлапистая ветка прижала к земле, вторая выдрала из руки клинок. Прямо перед собой Амур увидел единственный оставшийся глаз Дубня - в нем стояла смерть. Всё, отбегался. Что-то крикнула Юстина, испепеляющий огонь в чреве дерева погас, присыпало пеплом, Казакова вздернуло с земли и он почувствовал, что летит, летит через частокол, словно выпущенный из пращи камень.
Приложился так, что в глазах потемнело. Да что же это такое?! Убить его хотят?! Ну вот хрен вам! Российского спасателя так просто не возьмешь! Амур заставил себя подняться, шипя от боли, словно рассерженный кот, выбрался из зарослей кустарника и поковылял к воротам, нагнетая злость. Хмель выветрился из головы, осталась лишь холодная ярость. Сожгу тут всё к чертям собачьим! Амур достал из нагрудного кармана сигнальную шашку и пинком распахнул ворота.
- Эй ты, Буратино недоделанный, иди сюда!
Вряд ли Дубень читал Алексея Толстого, но то, что его оскорбили, да еще как-то непонятно - просек сразу. Корни замолотили по земле, он взревел и направился к Амуру, тряся уцелевшими ветвями. Казаков с нехорошей усмешкой рванул запальный шнур, шашка извергла столб пламени. Дубень в натуральном смысле прирос к земле, заворчал, выставив перед собой руки-ветки. Как и предположил Амур, этот деревянный болван боится огня. Воспрянув духом, Казаков пошел в атаку, выставив перед собой плюющееся дымным пламенем оружие.
Всё переменилось - теперь он наступал, а противник отмахивался ветвями. Огонь опалил одну ветку, вторую, по сухому дереву побежали огоньки, задымилась кора. Дубень уже не ревел, верещал обиженно и отступал к дому. Гибкие корни пару раз пытались схватить Амура за ноги, но он был начеку. Дубень уткнулся в бревенчатую стену, застучал ветвями, пытаясь потушить пламя, отчего оно разгоралось лишь сильнее. Амур взмахнул шашкой - сейчас этот дуболом превратится в пионерский костер! Триумф испортила Юстина:
- Хватит! Дом подпалишь!
Она щелкнула пальцами, шашка обиженно чихнула и погасла, словно просроченная петарда. Амур в растерянности выпустил бесполезную теперь гильзу. Еще дымящийся Дубень отвалился от стены, толстый корень выстрелил вперед, как гарпун из пушки. Который раз за этот день Амур взмыл в воздух, проклиная себя за то, что ввязался в эту авантюру! Полет остановил частокол. От удара хрустнул позвоночник, Амур сполз безвольной куклой на землю. Гнев захлестнул мозг - они же закончили поединок, а это гад пнул его исподтишка! Злость придала сил. Цепляясь за бревна, Амур встал. Перед глазами плавали золотые мухи, вновь этот комариный писк. Дубень ухмылялся с того конца двора, потрясая обожженными ветвями.
- Ах ты, сука!
Амур протянул руку за спину и достал лук. Загудела натягиваемая тетива, стрела с синим оперением привычно совместилась с целью. Дубень перестал ухмыляться, вскинул в защите руки-ветви, да куда там! Вжикнуло, стрела пробила крону дерева, да так, что только сучки брызнули! Тяжелый наконечник вонзился в ствол, Дубень охнул. Взметнулось облако снежинок, по дереву побежали синие сполохи, раздался треск и недавний противник застыл с нелепо вскинутыми ветвями, превратившись в ледяную скульптуру «Тупень укрощенный». Амур хмыкнул, горячка боя схлынула, он непонимающе уставился на лук - откуда взялся? Серебристый металл светился зеленым, Амур аккуратно убрал лук за спину, через секунду колчан исчез. На чердаке открылось окно, оттуда выглянула заспанная Агнешка.
- Да что вы тут всё шумите?!
- Бабка твоя убить меня вздумала, да еще и деревяшку эту натравила!
Агнешка заметила припорошенного инеем Дубня, округлила глаза, ойкнула и захлопнула окно. Ведьма спустилась с крыльца и подошла к Амуру. Её пальцы вцепились в куртку, руки потянули с неожиданной силой.
- А ну, сядь, орясина! Вымахал, не дотянешься! Врачевать буду...
Навалилась усталость. Амур чувствовал себя измотанным, словно после того взрыва, когда они сутки разбирали завалы дома. Желания возражать не было, злость ушла. Амур плюхнулся мешком на землю и пробормотал:
- И зачем это всё?
- Посмотреть хотела, чего стоишь, - буркнула Юстина, ощупывая его плечо. - Стоит ли тобой заниматься, или лучше сразу прибить, чтоб не мучился. Наш мир суров, и чем раньше ты это поймешь, тем лучше. Запомнил, как лук из Призрачного достал? Не забывай, пригодится ещё...
- А я уже решил, что вы меня убить задумали, - пробормотал Амур.
- Дурень, для этого я бы выбрала более простой способ. Не попав в воду, не научишься плавать, а не обагрив руки кровью - не сможешь убить и защитить. Чем раньше ты овладеешь своими способностями, тем дольше проживешь. Может, и пользу какую принесешь миру... ну, чего расселся, как король на пиру?! Вставай, в дом пошли.
Амур хотел возразить, что не сможет даже подняться, но тут понял, что благодаря бабке вновь чувствует себя человеком, а не свиной отбивной. Проткнутая рука не болела, судорога перестала сводить спину - захотелось жить и даже встать. Амур воздел себя на ноги и наткнулся взглядом на замерзшего Дубня.
- Я его убил?
- Лишь заморозил, - махнула рукой бабка. - К утру оттает, не переживай.
- А что за чудище такое?
- Обычное дерево, дом сторожит на пару с псом. Когда последний прорыв из Призрачного был, демоны по всему королевству шастали, один даже сюда забрел, погань, просочился сквозь лесные заставы. Вот я его в дерево и заключила, прыткого такого, чтобы не разгуливал где попадя, значится, и службу служил.
- Суровая вы бабушка, - сказал Амур совершенно искренне.
- А по-другому никак, милок. Пооботрешься в мире нашем, поймешь. Ножик внученьки подбери, не забудь, а то расстроится с утра.
Ведьма скрылась за дверью, Амур разыскал клинок и обтер его травой - ни единой зарубки, сталь добрая, повсюду серебряные прожилки, он бы и сам не отказался от тесака такого, когда еще лук научится доставать. Дым во дворе рассеялся, пахло горелым деревом, повсюду валялись ветки, словно дюжина лесорубов заготавливала дрова на зиму. Амур пошел к дому, но у Дубня задержался. Тот врос в землю мерзлой колодой и признаков жизни благоразумно не подавал, лишь в единственном глазу чуть тлел уголек. Амур тронул тонкую веточку, та сломалась с легким хрустом.
- Вот так вот, Циклопушка. Еще раз ударишь исподтишка - оставшийся глаз выбью и тебя на чурбаки распилю. Проникся?
Дубень мигнул. Задрав голову, Амур посмотрел на две луны, сплюнул и поднялся по ступенькам. Не то чтобы мир этот ему нравился, но жить тут определенно можно, еще бы только разобраться - как?

Полагаю, это далеко не всё его содержимое? Хочется спросить о размерах мешка и проникнуться состраданием к его носительнице.
Эту фразу в связи с предыдущим замечанием можно читать буквально. Понравилось.
Для этой фразы надо, чтобы водном из предыдущих предложений говорилось, какие деревья вокруг, чтобы получилось сравнить. Три варианта: или я его пропустила, или надо вставить, или выделенное - убрать.
А разве эти спектры относятся к видимым?
Фраза - и сразу представилась картинка в стиле рисовки пародийных мультов про богатырей. Это так, мысли вслух.
Не очень хорошо.
А не "встань-ка"? В первоначальном виде напоминает обращение (Ванька-встанька).

В сторону: вспомнилось правило буравчика. Вот что школьный курс физики делает.
В предудущем отрывке то же самое:

Не понимаю, откуда кровь. Из плеча? Если по контексту, то получается, что от удара он себе спину раскровил.
Странная фраза. То есть после этого:
Он не понял, что на испытание идёт?

Глава 3
Во сне Амур бежал по лесу. Бежал не ради удовольствия, как делают это сознательные граждане, озабоченные своим здоровьем, а по необходимости. Чья-то злая воля толкала его в спину, гнала, как собаки гонят дичь, выдворяла из леса чуть ли не пинками. Амур не мог противиться, ломился как лось сквозь чащу по едва видимой тропке, отмахивался от ветвей, а те так и норовили хлестнуть по лицу, выколоть глаза, сорвать одежду. Пару раз падал, споткнувшись о выступающие корни, и тут же сзади накатывала волна такого ужаса, что живот сводило судорогой, лопались в глазах сосуды, а сердце готовы было выпрыгнуть из груди. Амур подхватывался и бежал дальше, туда, где в просветах меж деревьями уже виднелась залитая солнцем равнина.
Сзади взвыло, Амур оглянулся. Преследующий его ужас обратился в снежный вихрь. Хобот слепо шарил по тропинке, засасывал листья и веточки, искал – его. Ну уж нет, второй раз я тебе не дамся! Амур поднажал, с ходу перепрыгнул узкий овраг, скатился по склону и уткнулся носом в спелую пшеницу. Вдалеке виднелись домики, махали хвостами, отгоняя мух, коровы. Крестьянин водил косой, к нему через поле торопилась девчушка, дочь, несла в узелке завтрак.
В лесу затрещало, вихрь выкатился на равнину. Амур вскочил, здесь уже не спрятаться, злая воля достигла своей цели – на ровной местности воронка быстро найдет его. Но ведь есть крылья! Амур разбежался и без всяких усилий, как это и бывает во сне, взмыл в небо. Ветер в лицо, удивительное чувство, он презрел земное тяготение, сбросил оковы и теперь свободен! Крылья хлопнули, Амур заложил вираж, хохоча от счастья. Одураченный вихрь остался внизу, нарезая круги вдоль кромки леса.
Амур парил, расставив крылья, теплые потоки воздухи омывали его тело. Внизу виднелись квадратики полей, маленькие домики, крошечные букашки – люди. Тень Амура скользила по земле, пересекая голубые нити рек и серые мазки гор. Как гордый орел, он вознесся над этим миром, стал властелином неба, царем горы! Определенно, это лучше, чем каждый день вытаскивать из люков алкоголиков и бомжей, вот где настоящая жизнь! Но что это? Рядом с его тенью набухла и стала увеличиваться черная точка. Амур задрал голову, солнце ослепило, из глаз брызнули слезы. Проморгавшись, он не увидел на земле своей тени – её поглотила черная клякса, которая стала значительно больше. Удар!
Амура закрутило в воздухе, он сорвался в штопор, крылья беспомощно захлопали за спиной. Ветер выворачивал веки, рвал губы, забивая обратно в глотку истошный крик. Земля приближалась с ужасающей быстротой, Амур уже различал острые пики гор, куда он сейчас нанижется, как баран на вертел, если не прекратит падение. Закусив губу, Амур расправил крылья, вцепился в перья пальцами, помогая, чувствуя, как рвутся жилы на руках. Падение замедлилось, чуть ли не царапая брюхом скалы он таки вышел из пике и пошел на бреющем, стараясь унять дрожь и собраться с силами. Справа и слева замелькали серебрящиеся снегом вершины, Амур поднажал и поднялся выше. Что его сбило? Он задрал голову и непроизвольно дернулся в сторону - по небу летел огромный, словно стратегический бомбардировщик, дракон. Даже не летел - плыл с величавостью дирижабля, раскинув крылья; крестообразная тень скользила по земле, целиком накрывая деревни. Несмотря на испуг, Амур с жадностью разглядывал гиганта – не каждый день видишь такого птеродактиля, ожившую легенду, упоминания о которой встречались чуть ли ни в каждой фэнтезийной книге, коими Казаков зачитывался на дежурствах.
Тело дракона покрывали бронированные чешуйки-пластины, черные на животе и серые по бокам. Длинный хвост с гребнем из шипов медленно изгибался, направляя полет летучего танка. По краям кожистых, почти прозрачных крыльев торчали изогнутые когти, такие же имелись на лапах, которые ящер поджал, не понаслышке зная об аэродинамике. Длинная шея оканчивалась рогатой головой размером с дом, из-под прикрытых век дракон лениво обозревал окрестности, нисколько не обращая внимания на Амура, как не замечает аэробус попавшую под крыло глупую ворону. Казаков осмелел, пристроился в кильватер летучему ящеру. Интересно, куда тот направляется?
Цель обнаружилась быстро - на лугу у небольшого городка паслось стадо коров. Дракон начал снижаться, лапы вытянулись вперед, черная тень на земле стремительно пересекла реку и направилась к зеленому пятну с вкраплениями коричневых точек. В городе начался переполох, опасность заметили, да и как не заметить падающий с неба утес с крыльями?! Прямо хроника пикирующего бомбардировщика… Амур решил, что люди разбегутся, как противостоять такому монстру, но жители городка явно думали по-другому. Раздался тревожный сигнал горна, на ближайших к лугу башенках зашевелились фигурки, расчехляя и натягивая большие арбалеты – баллисты. Дракон почти сложил крылья, несся к земле уже как падающая комета, лапы нацелились на ближайших буренок, в коровьей глупости своей не замечающих опасности с неба. Дзинг! Дзинг! Почти синхронно баллисты выплюнули стрелы длиной с доброе копье. Дракон на лету схватил двух коров передними лапами, брызнула кровь, истошное мычание, задними толкнулся от земли. Крылья хлопнули, стремясь поднять массивного хозяина в воздух, и тут их пронзили стрелы.
Так останавливают бриг, дырявля паруса книппелями – судно теряет в скорости и становится добычей неповоротливых фрегатов. Стрелы разорвали кожистые крылья серповидными наконечниками, а следом за каждой тянулась крепкая веревка, обвязанная другим концом вокруг своей башни. Дракон рванулся, презрев урон, и взлетел бы с добычей, но удерживаемые тросами коварные наконечники располосовали кожистые крылья сверху донизу. Башни вздрогнули. Дракон плюхнулся на землю, подняв облако пыли.
С крепостной стены в него полетели новые стрелы. Одни рикошетили от бронированного тела, другие находили сочленения пластин и вгрызались в плоть зазубренными наконечниками. Ворота городка распахнулись, из них выплеснулся конный отряд особо предприимчивых граждан. Закованные в доспехи рыцари потрясали длинными копьями, другие взмахивали секирами. Паря в потоках восходящего воздуха, Амур наблюдал со стороны за диковинной охотой. По его скромному разумению такого гиганта можно было свалить только прямым попаданием ракеты с ядерной боеголовкой, но эти смелые люди на собственном примере доказывали правоту Давида, победившего великана Голиафа с помощью одной лишь пращи. Вот только дракон был гораздо крупнее филистимлянскиого воина и позволить отрубить себе голову совсем не хотел.
Массивная морда повернулась к нападавшим, глаза ящера холодно уставились на всадников. Из его ноздрей пошел дым, пасть приоткрылась. Почуяв неладное, рыцари поспешили рассыпаться по лугу, но было уже поздно. Пасть дракона отворилась, словно врата ада. Оттуда изверглось ревущее пламя. Он повел головой и столб всепожирающего огня прошелся по траве, сжигая всадников заживо вместе с конями. Амур видел, как плавится металл и ручейками стекает с кровоточащей плоти, слышал, как кричат несчастные рыцари, зажаренные в собственных доспехах. Дракону этого оказалось мало. Развернувшись, он грузно направился к городку, тяжело ступая по коварной земле. Его когти разрывали на куски бьющихся в агонии коней, втаптывали в грязь еще живых воинов, превращенных пламенем в орущие от боли факелы.
Со стен вновь полетели стрелы и камни, ящер наклонил голову, и все снаряды разбились о покатый лоб. Вновь заиграл горн – призывая к бегству. С высоты Амур видел, как мужчины еще наводили баллисты, а женщины уже бежали прочь из домов, держа на руках грудных детей. Дракон поднял голову и раскрыл пасть. Волна огня захлестнула стены. Камень потек как расплавленный металл. Чудовищный жар испарил защитников, стена пламени прокатилась по улицам, настигая беглецов. Амур сложил крылья и камнем рухнул вниз.
Его мутило, он выл от беспомощности, готов был наброситься на это исчадие ада с голыми руками. Кричал проклятия и ругательства, а когда до земли остались считанные метры, вспомнил про лук. Крылья лишь слегка погасили удар, Амур покатился по траве со склона, царапая пальцами землю. С размаху врезался в дерево и, цепляясь за ствол, поднялся на ноги. Дракону уже наскучило вразумлять глупых людишек и он расправлял крылья – о ранах напоминали лишь бледные шрамы.
- Врешь, не уйдешь, - прорычал Амур и достал из колчана лук.
На этот раз стрела оказалась с красным оперением. Пальцы привычно захватили тетиву, Амур прицелился и выстрелил. Рвануло так, что взрывной волной его откинуло обратно на холм, с которого он скатился. Встав на четвереньки, Амур потряс головой. В ушах звенело, реальность двоилась. Он доковылял до края и взглянул вниз – там горела даже земля. На дракона словно сбросили напалм - чешуйки накалились и стали ярко-алыми, волны жаркого пламени лизали бронированное тело, трещали и хлопали по воздуху невредимые крылья. Невредимые?!
Рогатая морда повернулась, взгляд ящера нашел Амура. Показалось, или дракон улыбнулся? В его горле заклокотало, оно окрасилось красным, пасть отворилась, и столб пламени рванулся к Амуру. Достиг и поглотил его…

Глава 3
Во сне Амур бежал по лесу. Бежал не ради удовольствия, как делают это сознательные граждане, озабоченные своим здоровьем, а по необходимости. Чья-то злая воля толкала его в спину, гнала, как собаки гонят дичь, выдворяла из леса чуть ли не пинками. Амур не мог противиться, ломился как лось сквозь чащу, отмахивался от ветвей, а те так и норовили хлестнуть по лицу, выколоть глаза, сорвать одежду. Пару раз падал, споткнувшись о выступающие корни, и тут же сзади накатывала волна такого ужаса, что живот сводило судорогой, лопались в глазах сосуды, а сердце готовы было выпрыгнуть из груди. Амур подхватывался и бежал дальше, туда, где в просветах меж деревьями уже виднелась залитая солнцем равнина.
Сзади взвыло, Амур на бегу оглянулся. Преследующий его ужас обратился в снежный вихрь. Хобот слепо шарил по тропинке, засасывал листья и веточки, искал - его. Ну уж нет, второй раз я тебе не дамся! Амур поднажал, с ходу перепрыгнул узкий овраг, скатился по склону и уткнулся носом в спелую пшеницу. Вдалеке виднелись домики, махали хвостами коровы, отгоняя мух. Крестьянин водил косой, к нему через поле торопилась девчушка, несла в узелке завтрак.
В лесу затрещало, вихрь выкатился на равнину. Амур вскочил, здесь уже не спрятаться, злая воля достигла своей цели - на ровной местности воронка быстро найдет его. Но ведь есть крылья! Амур разбежался и без всяких усилий, как это и бывает во сне, взмыл в небо. Ветер в лицо, удивительное чувство, он презрел земное тяготение, сбросил оковы и теперь свободен! Крылья хлопнули, Амур заложил вираж, хохоча от счастья. Одураченный вихрь остался внизу, нарезая круги вдоль кромки леса.
Амур парил, расставив крылья, теплые потоки воздухи омывали тело. Внизу виднелись квадратики полей, маленькие домики, крошечные букашки - люди. Тень Амура скользила черточкой по земле, пересекая голубые нити рек и серые мазки гор. Как гордый орел, он вознесся над этим миром, стал властелином неба, царем горы! Определенно, это лучше, чем каждый день вытаскивать из люков алкоголиков и бомжей, вот где настоящая жизнь!
Рядом с его тенью набухла и стала увеличиваться черная точка. Амур задрал голову, солнце ослепило, из глаз брызнули слезы. Проморгавшись, он не увидел на земле своей тени - её поглотила черная клякса, которая стала значительно больше. Удар!
Амура закрутило в воздухе, он сорвался в штопор, крылья беспомощно захлопали за спиной. Ветер выворачивал веки, рвал губы, забивая истошный крик обратно в глотку. Земля приближалась с ужасающей быстротой. Амур уже различал острые пики сосен, куда он сейчас нанижется, как баран на вертел, если не остановит падение. Закусив губу, расправил крылья, вцепился в перья пальцами, помогая, чувствуя, как рвутся жилы на руках. Падение замедлилось, царапая брюхом скалы он таки вывернул из пике и пошел на бреющем, стараясь унять дрожь и собраться с силами. Справа и слева замелькали серебрящиеся снегом вершины, Амур поднажал и поднялся выше. Что его сбило? Он задрал голову и непроизвольно дернулся в сторону - по небу летел огромный, словно стратегический бомбардировщик, дракон. Даже не летел - плыл с величавостью дирижабля, раскинув крылья; крестообразная тень скользила по земле, выцеливая деревни. Несмотря на испуг, Амур с жадностью разглядывал гиганта - не каждый день видишь такого птеродактиля, ожившую легенду, упоминания о которой встречались чуть ли ни во всех фэнтезийных книгах, коими Казаков зачитывался на дежурствах.
Тело дракона покрывали бронированные чешуйки-пластины - черные на животе и серые по бокам. Длинный хвост с гребнем из шипов медленно изгибался, направляя полет летучего танка. По углам кожистых крыльев торчали изогнутые когти, такие же имелись на лапах, которые ящер поджал к брюху, не понаслышке зная об аэродинамике. Длинная шея оканчивалась рогатой головой размером с дом. Из-под прикрытых век дракон лениво обозревал окрестности, нисколько не обращая внимания на Амура, как не замечает аэробус попавшую под крыло глупую ворону. Казаков осмелел, пристроился в кильватер летучему ящеру. Интересно, куда тот направляется?
Цель обнаружилась быстро - на лугу у небольшого городка паслось стадо коров. Дракон начал снижаться, лапы вытянулись вперед, черная тень на земле стремительно пересекла реку и направилась к зеленому пятну с вкраплениями коричневых точек. В городе начался переполох, опасность заметили, да и как не заметить падающий с неба крылатый утес?! Прямо хроника пикирующего бомбардировщика... Амур решил, что люди разбегутся - как противостоять такому монстру?! - но жители городка явно думали по-другому. Раздался сигнал горна, на ближайших к лугу башенках зашевелились фигурки, расчехляя и натягивая большие арбалеты - баллисты. Дракон сложил крылья, несся к земле неотвратимо, как падающая комета, лапы нацелились в ближайших буренок, в коровьей глупости своей не замечающих опасности с неба. Дзинг! Дзинг! Баллисты синхронно выплюнули стрелы длиной с доброе копье. Дракон на лету схватил коров передними лапами, брызнула кровь, истошное мычание, задними толкнулся от земли. Крылья хлопнули, стремясь поднять массивного хозяина в воздух, и тут их пронзили стрелы.
Так останавливают бриг, дырявля паруса книппелями - судно теряет в скорости и становится добычей неповоротливых фрегатов. Стрелы пробили кожистые крылья, а следом за каждой тянулась крепкая веревка, обвязанная другим концом вокруг своей башни. Дракон рванулся, презрев урон, и взлетел бы с добычей, но удерживаемые тросами серповидные наконечники располосовали кожистые крылья сверху донизу. Башни вздрогнули. Дракон грохнулся на землю, подняв облако пыли.
С крепостной стены в него полетели новые стрелы. Одни рикошетили от бронированного тела, другие находили сочленения пластин и вгрызались в плоть зазубренными наконечниками. Ворота городка распахнулись, из них выплеснулся конный отряд особо предприимчивых граждан. Закованные в доспехи рыцари потрясали длинными копьями, другие взмахивали баграми. Паря в потоках восходящего воздуха, Амур с восхищением наблюдал за диковинной охотой. По его скромному разумению такого гиганта можно было свалить только прямым попаданием ракеты с ядерной боеголовкой, но эти смелые люди на собственном примере доказывали правоту Давида, победившего великана Голиафа с помощью одной лишь пращи. Вот только дракон был гораздо крупнее филистимлянскиого воина и позволять рубить себе голову явно не собирался.
Массивная морда повернулась к нападающим, глаза ящера холодно уставились на всадников. Из ноздрей пошел дым, пасть приоткрылась. Рыцари заученно рассыпались по лугу, но в азарте атаки подошли слишком близко к врагу. Пасть дракона отворилась, словно врата ада. Оттуда извергся поток огня. Дракон повел головой и столб всепожирающего пламени прошелся по траве, сжигая всадников вместе с конями. Амур видел, как плавится металл и ручейками стекает с кровоточащей плоти, слышал, как кричат несчастные рыцари, зажаренные в собственных доспехах.
Второй отряд зашел в тыл монстру. Одни воины на ходу поддевали бронированные чешуйки баграми, выдирали их с мясом, а другие втыкали в образовавшиеся щели копья с зазубренными наконечниками. Дракон взревел, шипастый хвост пронесся над травой, сбивая всадников. Атака захлебнулась. Оставшиеся в живых рыцари отступили к холму. Дракон пустил им вдогонку струю пламени и направился к городку, тяжело ступая по негостеприимной земле. Когти разрывали бьющихся в агонии коней, втаптывали в грязь еще живых воинов, превращенных пламенем в орущие от боли факелы.
Со стен вновь полетели стрелы и камни, ящер наклонил голову, и снаряды разбились о покатый лоб. Вновь заиграл горн. С высоты Амур видел, как мужчины еще взводили баллисты, а женщины уже бежали прочь из домов, держа на руках грудных детей. Дракон поднял голову и вновь раскрыл пасть. Волна огня захлестнула стены. Камень потек как расплавленный металл. Чудовищный жар испарил защитников, стена пламени прокатилась по улицам, настигая беглецов. Люди горели заживо, крики несчастных донеслись даже до парящего в облаках Амура, его замутило. Это уже не охота, это истребление! Дрожа от ненависти, он сложил крылья и камнем рухнул вниз.
Его разрывала жалость к храбрым жителям, которые переоценили свои силы, он был готов наброситься на это исчадие ада с голыми руками. Кричал проклятия и ругательства, а когда до земли остались считанные метры, вспомнил про лук. Крылья лишь слегка погасили удар, Амур покатился со склона, ломая кустарник. С размаху врезался в дерево и, цепляясь за ствол, поднялся на ноги.
Над городом подымался черный дым, с грохотом рушились дома. Перед воротами лежали обгоревшие трупы. Выиграв битву, дракон шагал к лугу, где метались испуганные коровы.
- Врешь, не уйдешь, - прорычал Амур и достал из колчана лук.
На этот раз стрела оказалась с красным оперением. Пальцы привычно захватили тетиву, Амур прицелился и выстрелил. Стрела описала дугу и вонзилась в бок дракону. Рвануло так, что Амура выбросило обратно на холм, с которого он скатился. Огонь опалил брови и волосы. Встав на четвереньки, Амур потряс головой. В ушах звенело, реальность двоилась. Он поднялся на ноги и взглянул вниз - там горела даже земля. На дракона словно сбросили напалм - чешуйки накалились и стали ярко-алыми, волны жаркого пламени лизали бронированное тело, трещали и хлопали по воздуху невредимые крылья. Невредимые?!
Рогатая морда повернулась, взгляд ящера отыскал Амура. Показалось, или дракон улыбнулся? В его горле заклокотало, оно окрасилось красным, раскрылась зубастая пасть, и поток огня рванулся к Амуру. Достиг и поглотил его...
Он рывком сел на топчане, куда определила его спать бабка. В окно заглядывало солнце, пахло жареным мясом... Амур содрогнулся и осмотрел себя - ни одного ожога, он цел и невредим, это был сон, просто сон.
- Ну и орал ты, летун! - пробасил сидящий рядом клубок.
- Брысь! - прикрикнула на зверушку ведьма и протянула Амуру стопку одежды: - Вот, собрала тут, а то рядишься, как пугало.
Кожаные штаны и меховая безрукавка оказались впору, а вот льняная рубаха немного жала в плечах - тельняшку Амур не стал снимать из чувства военно-морского гонора. Форменные берцы оставил тоже, ничего лучше для полевых условий люди еще не придумали. Размялся, привыкая к новой одежке, решил, что на первое время сойдет, и прошел к накрытому столу, за которым уже сидели обе знахарки.
- Вот, на человека стал похож, - одобрила Юстина и налила в кружку зеленый вар. - Кушай, да ведай, что снилось. Думала, с топчана грохнешься, так стонал и ворочался.
Кусок не лез в горло. Прихлебывая травяной чай, Амур рассказал про ночной кошмар, заново переживая боль и ужас. Агнешка слушала с горящими глазами, Юстина хмурилась, а при упоминании о драконе и вовсе помрачнела.
- Сандрогар создал их первыми, они были богами Призрачного, для которых не существовало границ. Жгли на Коларе города, посевы, жрали скот, но умом не блистали и постепенно люди нашли на них управу. Последнего убили во время Столетней войны, демоны раскопали где-то сущего патриарха, весь мхом и кустами зарос, да... Мы его тоже огнем сначала пробовали, а когда поняли дурость свою, синие подключились, заморозили качественно, как ты вчера Дубня, а уж там баллисты с требушетами подоспели, раздолбили сердешного на кучу льдинок.
Юстина приосанилась, вспоминая о славном прошлом, в глазах зажегся огонек, даже нос немного выпрямился, но тут груз забот в лице Амура напомнил о себе и ведьма вновь нахмурилась.
- Не к добру сон, ох, не к добру... если драконы появятся вновь, трудно будет с ними совладать. За века разленились соратницы мои, магини, да и сколько их осталось?
- За века? - округлил глаза Амур. - Бабушка, а когда война-то была эта?
- Да годков двести назад. Или двести десять? Запамятовала...
- Издеваетесь, да? В таком случае вы живете больше двух веков!
- Ну да, правильно сосчитал, милок, совсем старая стала. Но еще годочков пятьдесят протяну, не переживай, - хитро прищурилась ведьма. - А ты, амур белокрылый, и пять веков выдюжишь, если раньше не пристукнут. Во мне магия только плещется, а ты ею создан, как и виденный тобой дракон. Челюсть подбери со стола, касатик, и особливо не обольщайся - тебе бы до следующего утра дожить, и то счастье будет. Тот, кто вихрь этот создал - будь он неладен! - догадался, какая рыба попала в сеть, да выскочила. Ищет тебя теперь, морок кошмарный наводит, из леса выталкивает и так каждую ночь будет, пока не свихнешься или не сбежишь из-под защиты древней магии Ар-Харона.
- Что же мне делать? - вопросил раздавленный последним известием Амур. - Может пророчество есть про меня какое, ну там, мир спасти, королем стать?
- Извини, - развела руками Юстина. – Как-то не подготовили. Про амуров и помнят только такие, как я, осколки прошлого. Вы же в первый год войны все как один на битву с демонами ринулись, ангелы с мечами сияющими. Конечно, дали людям время подготовиться к вторжению Призрачного, изничтожили большую часть поганого воинства. но до старости ни один не дожил, только курганы в местах падения после себя и оставили, да... загадка для меня твоё появление, что-то оно может и значит, но того я не ведаю.
- Бабушка, а пусть у нас остается, - попросила Агнешка.
- Я бы рада, да не выдержит он, зло от него не отступится. Слышала бы ты, как он ночью зубами скрежетал, да проклятья выкрикивал. В лесу людей мало, а уж амуров и вовсе окромя него нет. Рано или поздно знающая магиня разыщет, а уж то, что хозяйка вихря в колдовстве соображает, я не сомневаюсь.
- Может, мужик это, - буркнул Амур. - Некромант...
Юстина переглянулась с Агнешкой и знахарки рассмеялись. Амур вскинулся - чего они?! Тут судьба его решается, а эти ржут как кони, тьфу, лошади. Вытирая слезы, Юстина подлила ему чаю и опустилась на стул.
- Насмешил, милок, порадовал бабушку! Да и откуда тебе знать, ты же пришлый, хоть и амур целый. Не дали боги мужчинам способностей к магии! Мечом махать, да на коне скакать - пожалуйста, самое героическое занятие, а скукотищу с изучением текстов древних, да изменение себя в соответствии с ними Сандрогар нам оставил, женщинам слабым. Чтобы не отвлекать вас, значится, от свершений...
- Несправедливость какая, - сказал Амур, уже передумав обижаться. - А я-то думал, смогу вещи всякие колдовские делать, огнем кидаться там. Ведь вы говорили, что я создан магией, значит, могу её подчинить себе?
- Мыслишь правильно, - кивнула Юстина. - Освоился быстро. Вот только иметь и уметь - это две разные вещи, как говорят в Антарнелле. Вчера ты неплохо управлялся с мечом, ведь в тебя вложено знание с рождения, но честно Дубня победить не смог, использовал оружие Призрачного.
- Он меня первый исподтишка пнул, а лук сам появился!
- Это уже частности. Будь на твоем месте любой мечник королевской гвардии, он бы превратил моего стража в голое бревно за десять вздохов, я видела своего покойного зятя в деле. Мастерство владения мечом нельзя подарить, его надо прочувствовать телом, кожей, через пот и кровь - вот тогда к тебе придет истинное понимание и умение. А сейчас ты знаешь множество уверток и приемов, но применить их все не сможешь, потому что не готов. Также и с магией, только тут длительность обучения растягивается на века. Мой род издревле изучает огненную стихию по древним трактатам, девочки с детства зазубривают заклинания, учатся входить в особое состояние духа, до тридцати лет блюдут целомудрие, чтобы не потерять силу и только после века ежедневных занятий могут сказать: да, я кое-что умею. А ведь есть еще магия земли, воды, воздуха - каждую стихию можно подчинить себе, но не сразу, не сразу...
- Понятно... а как же я?
- Ты - амур, вместилище доброй магии, лучшее из творений Сандрогара. Ты легко сплачиваешь вокруг себя людей, даешь им силы, за тобой с радостью пойдут даже на верную смерть. Светлые магини могут напрямую черпать из тебя энергию для заклинаний, не прибегая к помощи родной стихии, темных же ты лишишь их дара, просто находясь рядом. И самое главное - тебя нельзя уничтожить магией. Обездвижить, зачаровать - да, но не убить.
- Здорово! Вот это мне нравится!
- Это еще не всё, - охладила его пыл Юстина. - Пока ты сеешь добро и поступаешь в соответствии с внутренней правдой, как тебе и предначертано творцом, ты сохраняешь свои способности и можешь жить на два мира, но как только начнешь творить зло - превратишься в архидемона и будешь заточен в Призрачном.
- Сдается мне, быть правильным амуром чертовски сложно, - пробормотал Казаков.
- Призрачное полнится демонами, а здесь ты, похоже, единственный в своем роде, - просто сказала Юстина.
Амур взял мясной пирог, рассеянно откусил. Да, в мире ничего так просто не дается, за всё надо платить. Он не мог назвать себя праведником, нагрешил за свою жизнь предостаточно, приятно вспомнить, но и злодеем себя не считал. Переживал за людей, спешил на помощь и это ему нравилось. Да что там говорить, даже когда смотрел с подружкой новый трехмерный «Титаник», искренне надеялся, что бедолага Ди Каприо всё-таки одумается и выплывет. А тут... непонятно всё. Шаг влево, шаг вправо - расстрел, прыжок на месте - провокация? Только сделай что-нибудь неправильное, и вот уже свербит в голове от растущих рогов, ступни превращаются в копыта, а нос в пятачок... где правда, брат? Размышления о вселенском равновесии прервала Юстина:
- Задумался, молодец. Значит, сомневаешься, а это уже хорошо. Зло никогда не колеблется, оно считает себя всегда правым. Ему сомнения неведомы, да и жить так проще.
- Постараюсь оправдать доверие, - сказал Амур.
- Вот-вот, постарайся. Глядишь, и пользу миру принесешь, - кивнула Юстина и, помолчав, добавила: - В лесу не отсидишься, думаю, в столицу тебе надо. В Антарнелле затеряешься средь людей, осмотришься, а там решишь, как жить дальше. Можно попробовать устроить тебя в королевскую гвардию, с улицы там не берут, но капитан мне кое-чем обязан. Что скажешь?
- Похоже, особого выбора у меня нет.
- Вот именно. Я черкну Густаву пару строк, будешь племянником моим. Родители у тебя погибли, может, пожалеет сиротинушку.
- Я с ним пойду! - заявила Агнешка. - Он ведь не знает ничего в нашем мире...
- Ох ты, я об этом не подумала, старею... Но как же я отпущу тебя, внученька? Ты же еще такая маленькая у меня…
- Ага, как за припасами в город ездить, так я большая, а как нашему гостю помочь, так дома сиди? Бабушка, я уже достигла третьей ступени посвящения и могу за себя постоять! – сказала Агнешка, узоры на её щеках вспыхнули и медленно погасли.
- Да-да, я вижу, - кивнула Юстина. – Ты вся в мать, Агния… и я вынуждена признать твою правоту, без помощи наш птенчик сразу угодит в какую-нибудь историю. Хорошо, внучка, ты у меня справная, поможешь нашему гостю на новом месте устроиться, расскажешь обо всём, а потом сразу обратно вернешься. Договорились? Вот и славно! Не забывай про занятия и платком лицо укрывай. А ты, Амур, помни, что я тебе про любвеобильность сказала. Если что, стручок быстро отсохнет!
- Да что вы, бабушка, даже в мыслях не было!
Агнешка прыснула и зарделась. Юстина посмотрела на неё, перевела взгляд на Амура и махнула рукой. Заскрипел сундук. Ведьма покопалась в нем и достала меч в ножнах. Амур привстал - неужели мне? Агнешка посерьезнела.
- Это меч Патрика, светлое ему посмертие, - сказала Юстина. - Справный воин был, Марийку любил без памяти и защищал до последнего, но с вазгаром не совладал.
- Тот его в спину ударил! - в глазах Агнешки стояли слезы.
- Подло, да, но цели своей добился, а уж как - для демона это не важно, у них чести нет. Берегись, Амур, этих нелюдей! Вблизи они магию против тебя применить не смогут, но кинжалом исподтишка ткнут запросто, или отравы в питье подсыпят, если проведают твою сущность.
- Как же я их узнаю?
- Слева на груди, где сердце, у каждого отметина тьмы - черный лепесток, направленный вниз, как тень от свечи, - сказала Юстина и сняла с пальца золотой перстень с черным камнем: - Вот, возьми еще. Это зрачок дракона, разыскала его среди льда после битвы. Он нагреется, если рядом будет темное создание.
Амур примерил диковинное украшение - перстень плотно сел на безымянный палец, хотя тот был толще бабкиного. Магия, обычное дело, даже не удивился Казаков и выдвинул из ножен меч. А вот это вещь! Ни пятнышка ржи, великолепная заточка, серебряные руны складываются в затейливый узор, переливаясь на лезвие, словно холодное пламя. Клинок был длиннее и тяжелее кинжала Агнешки, но Амур взмахнул им, не чувствуя веса - вот это знающие люди и называют идеальной балансировкой. Гарда изгибалась вперед двумя рогами, защищая кисть; обмотанная кожей и серебристой проволокой рукоять заканчивалась стальным шаром и так удобно лежала в ладони, что Амур с сожалением выпустил её, убрав меч в ножны. Успеет еще намахаться, тут и к гадалке не ходи.
Агнешка уже вытерла слезы и смотрела на него с восхищением. Амур приосанился, чувствуя себя как минимум рыцарем в сияющих доспехах, поборником добра и справедливости, защитником невинных и угнетенных. Из под стола выкатился клубок и пробасил:
- Ну, ты как памятник Гарольду Третьему, даже лучше!
- Чем это? - спросил польщенный Казаков.
- На тебя еще голуби не срали.
Агнешка засмеялась. Амур вздохнул - поделом тебе, Ланселот с крыльями! - опустился на стул и, чтобы скрыть замешательство, предложил:
- Присядем на дорожку?
Будущее пугало неизвестностью, в голове царил полный сумбур. Ночной кошмар истаивал перед глазами, но холодок ужаса еще сворачивал внутренности в тугой шар и не давала покоя где-то слышанная фраза: «Сон на новом месте обычно вещий». А сон в новом мире? Ну, попадись мне только эта колдунья, всю душу из неё вытрясу, решил Амур. Силенок хватит... вот только, причем здесь дракон?

Амур взял мясной пирог, рассеянно откусил. Да, в мире ничего так просто не дается, за всё надо платить. Он не мог назвать себя праведником, нагрешил за свою жизнь предостаточно, приятно вспомнить, но и злодеем себя не считал. Искренне переживал за людей, спешил на помощь и это ему нравилось. Да что там говорить, он три раза смотрел «Титаник» и всё надеялся, что бедолага Ди Каприо всё-таки одумается и выплывет. А тут… непонятно всё. Шаг влево, шаг вправо – расстрел, прыжок на месте – провокация? Только сделай что-нибудь неправильное, и вот уже свербит в голове от растущих рогов, ступни превращаются в копыта, а нос в пятачок… где правда, брат? Размышления о вселенском равновесии прервала Юстина:
- Задумался, молодец. Значит, сомневаешься, а это уже хорошо. Зло никогда не колеблется, оно считает себя всегда правым. Ему сомнения неведомы, да и жить так проще.
- Постараюсь оправдать доверие, - сказал Амур.
- Вот-вот, постарайся. Глядишь, и пользу миру принесешь, - кивнула Юстина и, помолчав, добавила: – В лесу не отсидишься, думаю, в столицу тебе надо. В Антарнеле затеряешься средь людей, осмотришься, а там решишь, как жить дальше. Можно попробовать устроить тебя в королевскую гвардию, с улицы там не берут, но капитан мне кое-чем обязан. Что скажешь?
- Похоже, особого выбора у меня нет.
- Вот именно. Я черкну Густаву пару строк, будешь племянником моим. Родители у тебя погибли, может, пожалеет сиротинушку.
- Я с ним пойду! – заявила Агнешка. – Он ведь не знает ничего в нашем мире…
- Ох ты, я об этом не подумала, старею… Хорошо, внучка, ты у меня уже взрослая, справная, поможешь нашему гостю на новом месте устроиться, расскажешь обо всём, а потом обратно вернешься. Договорились? Вот и славно. Не забывай про занятия и платком лицо укрывай. А ты, Амур, помни, что я тебе про любвеобильность сказала. Если что, стручок быстро отсохнет!
- Да что вы, бабушка, даже в мыслях не было!
Агнешка прыснула и зарделась. Юстина посмотрела на неё, перевела взгляд на Амура и махнула рукой. Заскрипел сундук. Ведьма покопалась в нем и достала меч в ножнах. Амур привстал – неужели мне? Агнешка посерьезнела.
- Это меч Патрика, светлое ему посмертие, - сказала Юстина. – Справный воин был, Марийку любил без памяти и защищал до последнего, но с вазгаром не совладал.
- Тот его в спину ударил! – в глазах Агнешки стояли слезы.
- Подло, да, но цели своей добился, а уж как – для демона это не важно, у них чести нет. Берегись, Амур, этих нелюдей! Вблизи они магию против тебя применить не смогут, но кинжалом исподтишка ткнут запросто, или отравы в питье подсыпят, если проведают твою сущность.
- Как же я их узнаю?
- Слева на груди, где сердце, у каждого отметина тьмы – черный лепесток, направленный вниз, как тень от свечи, - сказала Юстина и сняла с пальца золотой перстень с черным камнем: - Вот, возьми еще. Это зрачок дракона, разыскала его среди льда после битвы. Он нагреется, если рядом будет темное создание.
Амур примерил диковинное украшение – перстень плотно сел на безымянный палец, хотя тот был толще бабкиного. Магия, обычное дело, даже не удивился Казаков и выдвинул из ножен меч. А вот это вещь! Ни пятнышка ржи, великолепная заточка, серебряные руны складываются в затейливый узор, переливаясь на лезвие, словно холодное пламя. Клинок был длиннее и тяжелее кинжала Агнешки, но Амур легко взмахнул им, не чувствуя веса – вот это знающие люди и называют идеальной балансировкой. Гарда изгибалась вперед двумя рогами, защищая кисть; обмотанная кожей и серебристой проволокой рукоять заканчивалась стальным шаром и так удобно лежала в ладони, что Амур с сожалением выпустил её, убрав меч в ножны. Успеет еще намахаться, тут и к гадалке не ходи.
Агнешка уже вытерла слезы и смотрела на него с восхищением. Амур приосанился, чувствуя себя как минимум рыцарем в сияющих доспехах, поборником добра и справедливости, защитником невинных и угнетенных… Из под стола выкатился клубок и пробасил:
- Ну, ты как памятник Гарольду Третьему, даже лучше!
- Чем это? – спросил польщенный Казаков.
- На тебя еще голуби не гадили.
Агнешка засмеялась. Амур вздохнул – поделом тебе, Ланселот с крыльями! - опустился на стул и, чтобы скрыть замешательство, спросил:
- Присядем на дорожку?
Будущее пугало неизвестностью, в голове царил полный сумбур. Ночной кошмар истаивал перед глазами, но холодок ужаса еще сворачивал внутренности в тугой шар и не давала покоя где-то слышанная фраза: «Сон на новом месте обычно вещий». А сон в новом мире? Ну, попадись мне только эта колдунья, всю душу из неё вытрясу, решил Амур. Силенок хватит… вот только причем здесь дракон?

Обычно в чащах тропинок всё же нет, на то они и чащи. Чтобы обозначилась тропинка, по ней надо ходить как минимум раз в день, а летом они зарастают очень быстро. С другой стороны, это сон, и если тропинка на самом деле нужна - пусть будет.
Глаза проскакивают запятые, не замечая, и получается "домики махали хвостами".
Возникает ощущение, что девчушка и дочь - это не один и тот же человек. Девчушка торопилась, дочь несла завтрак. И потом, нужно ли конкретизировать, что именно дочь и именно завтрак? Если это имеет значение - отлично, если нет - такие детальки привлекают к себе внимание и снижают динамику чтения до пасторального созерцания.
И снова делаю скидку на то, что сон. Потому как если горы кажутся мазками - высота очень приличная, и с неё увидеть человеческую тень как минимум очень сложно. Я бы сказала, нереально.
Процент пафоса высок, а когда в авторской речи появляются вопросы, как во втором случае, планка совсем зашкаливает. ИМХО, конечно, но заигрывания с читателем - не самый верный приём. Мол, что это? Автор сам не знает толком и предлагает поглядеть вместе.
И снова возникает вопрос размера главного героя. Если он собирается нанизаться на пики (сразу на несколько), то должен иметь колоссальный рост.
Смысл понятен, но сама конструкция очень неудачная.
Насколько я поняла, герой смотрит на дракона снизу, а из этого положения сложно заметить, как дракон возит глазами под прикрытыми веками.
Как это называется? Залипающее слово?
Лучше, думаю, "прорвали" или "пробили" - то есть в местах ударов. Разорвали - это когда повреждения более массивные - такие парой строк ниже.
Как-то совсем не звучит. Это же грозный монстр, ему лучше бы рухнуть или удариться о землю, или что-то ещё, подобающее по статусу.
А разве секира - это рыцарское оружие?
Сначала у меня возникло ощущение, что люди периодически сталкиваются с драконами и отладили способы борьбы с ними - баллисты, специальные наконечники для разрывания кожистых крыльев. Но после этой фразы возникло ощущение, что рыцари увидели такого монстра впервые и совсем не знают, чего от него ожидать. Я запуталась.
А в чём именно её коварство? Обычно это подразумевает некую неустойчивость почвы, опасность - а такой на лугу нет и быть не может.
Сигнал к отступлению? К возвращению в пределы города? Сигнал к бегству звучит очень странно.
Стоп. С какого склона? Мы же на лугу у стен города.
Какое дерево - это же луг для выпаса.
Я совсем перестала ориентироваться на местности. Откуда-то взялся холм, а у холма вдруг, как у обрыва, появился край...

Сомневаюсь, что в условно сказочном параллельном мире в лесной избушке заваривают чайные листья. Тем более, зелёный чай.
Уже лучше.
Как-то чужеродно, применительно к речи старой колдуньи вообще не звучит.