Всем привет, давно здесь не был. Хотел запостить рассказ, да то ли я уже сплю, то ли форум в косяк попал - решил приложить файлом. Ладно, редактировать хоть не нужно будет, а то курсива много)
Рассказ старый, но здесь вроде не светился. Недавно переписал, но все равно не доволен. Знаю что здесь есть люди которы могут объективно критику писать) Жду, с уважением, Сергей.

knotter

царила тотальная, просто непробиваемая тоска
Тотальная и непробиваемая - не подходящие слова для описания тоски.

принёс Стэгу кружку вычхавшегося эля
Что за слово такое - "вычхавшегося" ?

Алый солнечный свет отразился на лезвии воровского кинжала.
А "воровской" кинжал чем-то отличается от обычного?

продолжили сои беседы
"свои"

Аттракцион закончился, и тоска обычного рутинного вечера вернулась в таверну.
Слово "рутинного" здесь не подходит.

Но капюшон по-прежнему скрывал лицо провожатого.
Капюшон скрывал лицо полностью? А как этот провожатый мог видеть если его лицо было полностью закрыто?

До конца не дочитал. Написано не очень гладко и немного тяжело читается.

У меня есть предложение: давайте оценивать произведения как в журнале, т.е. Сюжет, Мир, Персонажи, Стиль.

пРИВЕТ ВСЕМ))))))))))))))
Эт снова я. С очередным рассказом.
Зацените и раскритикуйте. Это мой лучший рассказ на данный момент))))))))))))
Он крупненький...

Счастье.


Я сидел в грязной подворотне и, под звуки непрекращающейся стрельбы, баюкал рваную рану в животе. Изредка я стрелял в темноту, показывая, что еще жив и буду драться до последнего. Насколько я мог понять, здесь было как минимум два настоящих Священника и несколько десятков людей, состоящих на службе в Организации. Сидел в этой подворотне уже минут двадцать и судорожно думал: за что Организация послала столько народу по мою душу. Я занимался мелким бизнесом, который, признаюсь, не всегда был легальным. Однако меня это не заботило, поскольку моим компаньоном был сам Серый Джек, глава теневого рынка. Но его больше знали как крупного политика, собирающегося принять бразды правления Городом
Очередной выстрел выбил из стены целое облако пыли, посыпалась краска и битый кирпич.
Зараза. Шел, никого не трогал и на тебе – начали стрелять. Даже мои права не огласили. Я всегда думал, что в Организации работают фанатики, и эта перестрелка подтвердила мои мысли. Этим придуркам дай только оружие и официальное разрешение – так они пол города вырежут. Сумасшедшие. Жалко, что так и не приняли закон об ограничении на принятие в Организацию.
Я высунулся из-за угла и почувствовал, как заструилась кровь по животу. Плохо. Долго так мне не протянуть. Я нажал на курок, но ничего не произошло. Патроны кончились. Как не вовремя. Откинув бесполезное оружие и привалившись к стене, я задумался над своими шансами свалить отсюда. Тихонько струилась вода, слышался вой сирены, протяжно завывала собака, копошились в мусоре громадные черные крысы, и удушливо пахло сыростью вперемешку с помоями. Вроде как здесь был еще один выход. Я попытался встать, но лишь вновь усилил кровотечение. Великолепно. Патроны кончились, так что не удастся триумфально застрелиться, размазав мозги по стене. Ножей я не ношу, выползти из переулка я не могу. Значит, остается лишь ждать, когда эти придурки соизволят прекратить стрельбу и пошлют на мое обезвреживание Священника.
Внезапно, словно кто-то подслушал мои мысли, стрельба по стене прекратилась. Заинтересовавшись, я вновь выглянул… и почувствовал, как чей-то кованый сапог встретился с моими несчастными ребрами. Мое тело упало, в глазах потемнело от боли. Меня бесцеремонно перевернули на живот и что-то вкололи.
Нет, я так легко не сдамся. Конечности наливались сладкой тяжестью, но я сделал невероятное усилие и вновь оказался на спине. Ребра тупо ныли, было тяжело думать. Что они мне там вкололи? Я уставился в до боли знакомое лицо Священника, упаковывающего шприцы в клапаны бронежилета и потерял контроль над собой. Меня не покидала тупая мысль – где я его мог видеть?
***
Однако в больнице при Организации даже уютно.
Я очнулся в белоснежном помещении поздно ночью с огромным шрамом на животе и чудовищным голодом. Тускло мигал огонек сигнализации. Тяжелая бронированная дверь не имела ни единой трещинки, выступающего гвоздика или какой-либо шероховатости. На окне хищно блестела стальная решетка, намертво приваренная к стенам. Самое смешное заключалось в том, что рядом, на столике, стояли розы в высокой хрустальной вазе. Они что, издеваются!!!
Предчувствие мне подсказывало, что не суждено Сиори уже оказаться на свободе. Сгноят меня здесь. Я впал в меланхолию от этих грустных мыслей. Но, если даже моя интуиция считает, что кроме как вперед ногами мне выбраться из Организации не получится, то надо стать наглецом. Пусть они взвоют от моего эгоизма, а я пока попытаюсь выяснить, за что меня схватили.
Хрустальная ваза в дребезги разлетелась о метал двери, и реакция охраны не заставила себя долго ждать.
-Что происходит!
Худощавый, бледный субъект вошел в помещение.
- Я конечно рад, что меня в сеи великолепные апартаменты, но было бы не плохо обеспечить меня еще и едой.
- Ты что себе позволяешь, Коготь!
- Я… Как вы меня назвали?
- Заткни свою пасть, Коготь, и приготовься к утреннему допросу.
Дверь с противным тоскливым лязгом захлопнулась, оставив меня в сумраке комнаты в состоянии крайнего недоумения и ужаса. Он назвал меня Когтем. Это равносильно смертному приговору. Моя интуиция меня не обманула. Когтями именовали тех, кто совершил настолько жуткое преступление, что даже не подлежит суду. Что я такого сделала? Думай, Сиори, думай! Кому ты умудрился перебежать дорожку. Кто может иметь на тебя зуб?
Да кто угодно…
А кто защитит?
Никто.
Никому не нужен сирота-одиночка, мелкий спекулянт, готовый идти на все, кроме насилия над человеком, чтобы выжить на улицах Города. Не имеющий даже друзей.
Конец тебе, Сиори, конец.
Я заснул под утро, и поэтому, когда меня бесцеремонно будили спустя несколько часов, ничего не соображал. Голова невыносимо болела, а желудок, казалось, прилип к позвоночнику. Всю, чихать я хотел на всю их Организацию – буду спать.
- Давай, просыпайся, Коготь. Разговор есть.
Упоминание о моем новом прозвище и тихий, мелодичный, удивительно знакомый голос выветрили весь сон. Я сел и уже потом разлепил воспаленные глаза. Рана на животе вроде как зажила. Это хорошо… Идиот! Тебе живот все равно больше не понадобится.
Даже не удостоив своего взгляда пришедшего, я повернулся к нему спиной и опустил ноги на ледяной пол. На мне оказались белые штаны и бинт, опоясывающий весь торс. Медленно, размеряя каждый шаг, я подошел к окну и уставился на серую стену грязного закоулка. И без того отвратительное настроение стало еще хуже.
- Сиори, соизволь повернуться ко мне лицом. Ты ведь не хочешь, чтобы я вызвал охрану, и они помогли тебе в этом «нелегком» деле. Я понимаю, ты еще не оклемался, но существуют банальные нормы приличия!
Знакомый голос. Где я его слышал?
Я повернулся и в изумлении замер. Он совершенно не изменился, разве что только развил мускулатуру. Те же волосы, глаза, ухмылка. Спустя восемь лет я вновь увидел своего лучшего друга, Кирилла.
Я, все еще не веря, подошел к кровати.
- Кирилл? – он улыбнулся.
А потом я понял, что на нем форма Священника Высшего класса.
- Не может быть… - его улыбка медленно сползла с лица. Он догадался о моих мыслях. – Только не это…
Я без сил упал на кровать, и – как глупо – расплакался. Я впервые в жизни плакал. Плакал от невыносимой душевной боли, чудовищной радости и жуткого разочарования. Я был безмерно рад встрече с тем, кого искал, не веря, что он погиб, все эти восемь лет. Тратил все, что мог заработать. Ввязывался в долги и с трудом вылезал из них. И теперь я его встретил… Но при каких обстоятельствах? Он Священник, на его рукавах золотое теснение – Высший класс, а меня назвали Когтем и поместили в эту ледяную клетку, умирать.
Кирилл с грусть посмотрел на меня.
- Я рад тебя видеть. Извини за шприц, это обязательная часть поимки.
Это он вел охоту на меня, как на бешенного, алчущего крови животного. В меня стрелял, в меня колол эту дрянь и теперь ведет мое дело.
- Уходи, Кирилл. Пусть придет другой Священник.
Я лег на бок, спиной к лучшему другу и затих. Я слышал, как тяжело он вздохнул и тихонько вышел из комнаты. Затем дверь вновь открылась - принесли еду. Но я почувствовал наведенный на меня пистолет, пока расставляли пищу, и голод сразу пропал.
Так я пролежал весь день и всю ночь. Заходили врачи, проверяли давление, кололи прозрачную жидкость в испещренные уколами вены, приносили и уносили еду, грозились и вновь тишина. Иногда тихонько открывалась дверь и чей-то тяжелый взгляд сверлил мне спину. А я, свернувшись в клубочек, все лежал и мучительно думал. Внезапно я вспомнил, что мы с Кириллом так грелись в дни Смуты, когда не то чтобы сирот, Священников убивали походя в кровавых сварах. Из глаз вновь потекли слезы. Как это низко – плакать, низко и глупо.
Я вспоминал, как мы выживали благодаря воровству. Забивались, подобно крысам во время перестрелок, и, дрожа, надеялись, что никто не заметит двух грязных изголодавшихся детей. Мы прилагали все усилия для выживания, клялись в вечной дружбе, а главное, назло судьбе, жили. Жили в этом агонизирующем мире вопреки всему происходящему. Так мы продержались все эти кровавые шесть лет, продержались ценой крови и пота. Непосильной работы, жуткого страха…
Это был последний Смутный год. В тот день, накануне четырнадцатилетия, Кирилл простудился. Мне нужно было срочно раздобыть деньги, и я ушел из нашей каморки в подвале. Было безумно холодно и больно. Я до крови прокусывал губу, но пытался раздобыть денег. Метался по самым темным и страшным закоулкам. Разбивал голые ноги о брусчатку. Но смог прийти лишь поздно ночью, с лекарствами, и главным богатством – сахаром. Однако в нашей подворотне царил хаос. Из обрывков разговоров я понял, что сюда наведывались люди из Организации с несколькими Священниками. Они накрыли крупную боевую группировку. Я не дослушал до конца и бросился в наш грязный, провонявшийся отходами и крысами подвал. И… никого не нашел. Я облазил все кварталы, расспрашивал людей, но все тщетно. Ждал день, два, неделю, но Кирилл так не появился. После меня уверяли, что он погиб во время перестрелки, а я не верил.
Какая боль. Как Кирилл мог бросить меня. Почему оставил, а, оставив - даже не вспомнил. Бросил, словно поломанную игрушку на улицах Города. До сих пор страшно вспоминать как я жил первый год один, на улицах полных маньяками, убийцами и Священниками…
Тихонько скрипнула дверь. Я с удивлением обнаружил, что уже утро. Робкие лучи солнца замерли на противоположной стене, а потом исчезли. Вновь заморосил этот отвратительный колючий дождь.
- Сиори…
- Я просил тебя, Кирилл, чтобы прислали другого.
- Я знаю, знаю.
Послышался шум передвигаемых тарелок.
- Врачи говорят, что ты ничего не ешь.
Я промолчал, но, подумав, сел, облокотившись о подушку, боком к Кириллу. Он молча смотрел на меня, в его глазах был лед.
- Меня называют Когтем… Кирилл, я так соскучился…
Я потянулся, чтобы дотронуться до его тонких пальцев, но спустя мгновение замер перед холодным дулом пистолета упирающегося мне в лоб.
- Не советую.
Я положил руки на грудь и замер.
- Восемь лет прошло с нашего расставания. Ты ничего не хочешь сказать?
Он издевается. После того, как он меня бросил ради сытной кормушки в Организации и даже не дал дотронуться, мне не хочется общаться с ним.
- Теперь мне не о чем с тобой разговаривать.
Его щека дернулась.
- Хорошо. Тогда скажи – почему ты убил Серого Джека?
Должно быть, на моем лице было такое искреннее удивление, что он опешил. Кирилл нервно открыл папку и достал толстую связку листов.
- Сиори, тебя обвиняют в убийстве Серого Джека, видного политического деятеля. От тебя требуется лишь признание.
- Запомни, Кирилл, я никогда никого не убивал. Да, я мелкий спекулянт, но не убийца. Тем паче, что Серый Джек мой компаньон.
- Как политик может знаться со столь мелкой сошкой как ты.
Кирилл задел меня за живое.
- Просто такая мелкая сошка здорово научилась выживать на улицах Города после того, как ее бросил лучший друг. Мои познания в теневой стороне жизни рынка Города просто неоценимы для такого крупного воротилы нелегального рынка как Серый Джек.
Упоминанием о предательстве теперь уже я задел его за живое. Что ж, один один, мы квиты. Кирилл вскочил и унесся из комнаты. Я, от бессильной злобы, швырнул в окно новую вазу. По полу разлетелись кроваво-красные лепестки роз.
Вечером Кирилл вновь пришел ко мне. Он обнял меня до хруста в ребрах и вновь сел на стул.
- Сиори. Скажи – это ты убил Серого Джека? Люди требуют твоей смертной казни через сожжение, которая произойдет послезавтра.
Я судорожно сглотнул подступивший к горлу ком.
- Я не убивал Серого Джека.
-Почему ты врешь? – с глухим отчаянием вскрикнул Кирилл. – Все улики и свидетели указывают на тебя. Почему ты врешь?
Кирилл в глухой тоске обхватил голову руками.
- Как страшно, что мы с тобой встретились при таких жутких обстоятельствах. У меня столько всего накопилось. Столько слов.
Внезапно он схватил мою руку. Я почувствовал в его тонких пальцах невероятную силу. В глазах был океан боли.
- Прости меня, пожалуйста. В тот день в переулок пришли люди из Организации. Они проводили какие-то действия, а после перестрелки ко мне в коморку протиснулся Священник и забрал с собой. Первый месяц просто держали как свидетеля, а потом, узнав, что я сирота, оставили у себя и начали обучать. Я ничего не мог поделать. Ты не поверишь, но я искал тебя. Везде, делал все, чтобы узнать хоть жалкие крохи о твоей судьбе, а параллельно учился на Священника. Я многому научился и стал одним из лучших.
- И что делаешь лучше всего?
На лице Кирилла появилось выражение загнанного в ловушку зверька, судорожно сжались кулаки. Он опустил голову и тихо, едва слышно, шепнул:
- Убивать…
- Так кто из нас больший убийца: ты, отбирающий с разрешения закона самое дорогое, что есть у людей – жизнь, или я, если действительно по какой-то нелепой случайности убил Джека? Кто разрешил тебе решать за людей - жить им или умирать?! Помнишь те строки из найденной нами старой странной книги без названия: «Счастье для всех, даром, и пусть никто не уйдет обиженным!»*
Кирилл затравлено посмотрел на меня, но потом его глаза заполнились глухой злобой.
- Нет, я их всегда помнил и поэтому убиваю.
- И ты считаешь, что это правильно? Убивать?
- Да.
Я печально посмотрел на него и вновь повернулся спиной. Кирилл встал.
- Я тоже по тебе скучал, - сказал я темноте.
Дверь с грохотом захлопнулась.
***
Это был день казни Сиори. Кирилл стоял у дверей морга и думал – войти или нет. С того дня они больше не виделись. Священнику было стыдно, но в душу запали слова: «Да, я мелкий спекулянт, но не убийца». И внезапно Кирилл понял, что Сиори действительно не убивал Джека.
-Джонни, ты мне срочно нужен! – Кирилл звонил телепату со слепой надеждой, что с его приездом все разрешится.
- Нет, у меня с Эндрю очень важное задание.
- Джонни, это очень срочно. Уж извини, но ты единственный телепат нашего филиала.
- Извини Кирилл, но я действительно не могу.
- Сегодня казнят, возможно, невиновного человека. Шеф уже отослал рапорт.
В трубке послышалась нецензурная брань.
-Спокойно. Я знаю твои теплые отношения с Шефом… Может ты знаешь что-либо о Джеке, что может мне помочь?
Кирилл нервно заметался по коридору. В трубке было слышно, что Джонни спрашивает о том же Эндрю.
- Да. У Джека на затылке, под волосами есть шрам. Проверь.
***
Меня вели к крематорию.
Но мне было все равно.
Кирилл так и не объявился и я все это время провалялся на кровати. Чувство голода исчезло, и врачи кололи в мои истерзанные вены различную гадость. Один раз в окно влетел камень, и я слышал крики разбушевавшейся толпы, готовой растерзать за смерть Джека.
Но мне было все равно.
Я лишь терзал себя мыслью: как мы докатились до такого. Куда исчезла наша дружба? Кирилл стал ничем не лучше маньяков, на которых охотился. Стал сумасшедшим фанатиком. Как горько. Переступил ли он ту черту, за которую нельзя выходить? Кто знает. Почему в Городе нельзя жить нормально: не боясь за свою жизнь, жизнь других, вообще не боятся. Люди живут как рабы, уткнувшись в землю, не в силах поднять лицо навстречу колючему дождю, вдохнуть полной грудью.
Как больно, как горько.
Меня подвели к камере.
Что за чудовищный разум породил эту Организацию, чье сумасшедшее разрешение дало фанатикам право убивать? Кто позволил уничтожать все святое в душе человека и уподоблять его свирепому животному? Почему в мире сильнее деньги, чем правда?
Хотя что такое правда в нашем безумном мире?
Меня ввели внутрь камеры и закрыли дверь.
-Десять, девять, восемь…- монотонно начал отсчитывать время моей короткой, наполненной лишь страданиями жизни робот.

***
Кирилл осторожно перевернул тело Джека… В висках застучала кровь, перед глазами все поплыло, участилось дыхание. Шея тела была девственно чиста.
- Господи, что я наделал!!!
- Скорее беги, - подсказал голос Джонни.
И Кирилл побежал. Он несся как никогда в жизни. Перепрыгивая ступеньки, отталкивая прохожих, а в глазах было лишь удивленное и такое дорогое лицо лучшего друга. Кирилл влетел в комнату крематория.
- Остановитесь! Стойте!
-Священник, уже слишком поздно.
- Три, два, один.
Огонь поглотил Сиори, а заодно и сжег душу Кирилла.
***
-Шесть, пять…
Я знал, что спустя несколько мгновений огонь поглотит мое тело, развеет серым пеплом.
Но мне было все равно.
«Счастье для всех, даром, и пусть никто не уйдет обиженным!»
Кому оно нужно, это счастье, если люди даже не умеют быть несчастливым. Зачем нам то, чего не в силах понять и почувствовать? Лишь больше боли, тоски и печали от осознавания собственной мизерности и никчемности.
Нет, не нужно счастья, тем более даром. Бесплатный сыр бывает только в мышеловке.
- Три. Два…
Люди еще не заслужили право получать что-то бесплатно.
- Один…
Тем более – счастье.

30.04.07.



Примечание.
«Счастье для всех, даром, и пусть никто не уйдет обиженным!» - строчки из романа А. и Б. Стругацких «Пикник на обочине».

Химера- ака- Аванта, попробую оценить ;) . Если вдруг что не так сказал, точнее, написал, прошу сильно не пинать ;) - это всего лишь МОЕ ЛИЧНОЕ впечатление от прочитанного :]

Сюжет
В общем - это рассказ о том, что смертная казнь является не столько наказанием, сколько местью общества. Ведь после приведения смертного приговора в исполнение его уже нельзя отменить! И почему-то, требуя смертной казни для преступника, никто не думает, что и правосудие может ошибаться, и невинного человека могут подставить ...
Конкретно - ничего необычного : мелкий мошенник попадает в руки правосудия, его обвиняют в преступлении и, толком не разобравшись, наказывают. В принципе, что-то новое здесь придумать трудно ...
Никаких логических нестыковок не заметил. Разве что "царапнуло" вот это :
Но это может сойти за озарение ;) Хотя я бы добавил сюда еще немного поводов Кирилла передумать ;)

Мир
Ясно только одно - это мир фантастический. И то только потому, что там Священники занимаются правосудием. А так - описания столь скудные, что что хочешь, то и думай. Мне, например, показалось, что дело происходит в наши дни, может даже, в моем городе. Вот только Священники ...

Персонажи
Понравилось, что они думают : Сиори сначала размышляет о себе и Кирилле, а перед казнью размышляет чуть ли не о смысле жизни ; Кирилл, поняв, что ошибся, чуть ли не бьется в истерике. Их чувства показаны достаточно ярко ;)

Стиль
Рассказ как бы состоит из отдельных кадров : поимка Сиори, сцены с Кириллом в больнице, казнь. Описания, как я уже говорил, весьма бедные. В результате повествование вышло сухое - только действие. Но мне бы хотелось увидеть еще и картинку ...
Вторая половина текста, где описывается казнь Сиори и душевные метания Кирилла, получилась ... ммм ... как грунтовая дорога - создается ощущение, что это просто набор никак не связанных друг с другом предложений, а руки так и тянутся переставить их (особенно в описании пути Сиори в крематорий).

Общие впечатления
Рассказ, что называется, берущий за душу - этакое размышление по поводу жизни и смерти и права человека отбирать жизнь у другого человека в отместку за содеянное тем другим. Но если бы повествование было бы более гладким - особенно в конце - рассказ бы только выиграл.

Большое спасибо за критику. Все действия происходят в Темном Городе( подробнее в старом ужасном рассказе "Эталон"). Город стоит на перекрестках миров и там смешалось все:время, эпохи, культуры. По своему развитию он очень сильно опережает современую Землю.
Вообще Город для меня лишь декорации, где развиваются события.
Я пишу о том, что вижу вокруг.

Дружище Toraton никак не найдёт времени заглянуть в словарь...))) Первое значение слова "тоска" - это душевная тревога, уныние, и только второе - "скука". Тут "тоскливый лязг" значит лязг, наполнивший душу тревогой и унынием. По-моему, замечательный образ.
"Эталон" - не ужасный. Я когда-то очень просил тебя его доработать, так мне понравилась идея. С удовольствием прочитал бы исправленную версию.

Химера- ака- Аванта

баюкал рваную рану в животе
обычно баюкают раненую руку

Очередной выстрел выбил из стены целое облако пыли
Скорее выбил осколки и посыпалась пыль

Заинтересовавшись, я вновь выглянул… и почувствовал, как чей-то кованый сапог встретился с моими несчастными ребрами.
Как он мог не заметить что к нему уже кто-то подошел?

Меня бесцеремонно перевернули на живот и что-то вкололи.
Куда вкололи?

Нет, я так легко не сдамся.
А недавно застрелиться хотел!

Худощавый, бледный субъект вошел в помещение.
- Заткни свою пасть, Коготь, и приготовься к утреннему допросу.
Фраза не соответствует образу "Худощавый, бледный субъект".

Всю, чихать я хотел на всю их Организацию...
Всю?

- И что делаешь лучше всего?
- Убивать…
Не "убивать", а "убиваю".

Wattouch[Я просто не дописала. Там "-Что ты умеешь ДЕЛАТЬ лучше всего", поэтому и УБИВАТЬ

От модератора: Химера- ака- Аванта, не используйте красный цвет, пожалуйста. Он предназначен для замечаний модераторов.

да-да-да, согласен. Идея рассказа в одно предложение - это просто обыкновенный прикол и относиться к нему следует как к приколу, а не как к серьёзному произведению.
ой, ну ладно)))
это я знаю. Вот я и пытался растянуть её до необычно гигантского размера, потому что если бы этот рассказ состоял из множества предложений (хотя тогда ошибок и придирок было бы в сто раз меньше), он бы ничем не отличался от других. Рассказ как рассказ - читателям даже лень было бы его читать. А так всё-таки специфика и необычность берут верх.
Я полностью с тобой согласен и немного удивлён этим твоим расписанием на кучу страниц, хотя все уже критики сказали мне это в более лаконичной форме.
Но я бы хотел поговорить насчёт повторяющихся слов.
Я вижу, что ты - умный человек, значит, и поговорим. Вот если спросить любого нормального землянина - красиво ли будут смотреться повторяющиеся слова в одном предложении - он скажет, что нет. И верно. Но учитывал ли этот человек, что предложение будет растянуто до размера небольшого рассказа, а то и ещё больше? Нет, поэтому и ответ теперь может быть другой. В учебнике русского языка, да и вообще нигде такое не рассматривается, поэтому нужно руководствоваться логикой. Если употребить одно и то же слово в одном таком длинном предложении, но в разных его частях - это абсолютно не раздражает, не отвлекает внимание и это легко доказать: ты сам говорил, что предложение можно (и даже хочется) разбить на несколько - да, это основная моя ошибка, так как я и делал этот рассказ с целью того, чтобы выглядело как предложение – но, если его разбить его на несколько предложений, эти самые слова (о которых мы говорим) окажутся в разных предложениях и даже НЕ В СОСЕДСТВУЮЩИХ! <<< кажись, ещё один мини-рассказ в одно предложение настрочил)))
То есть другими словами - повторяющиеся слова абсолютно не мешают читателю, если размещены друг от друга достаточно далеко (как в любой книге или рассказе). Всё, этот момент закрыт.
Правда, есть одно НО: "Снайпер" я написал довольно давно и это самый первый эксперимент с таким стилем. Вот почитай, например "ИВАН КАМНЕДРОБ", который я выкладывал недавно. По-моему, вышло лучше чем "снайпер", только я просто пытался добиться эффекта целостного неразделимого сообщения, а за сюжетом вообще почти не гнался.
насчёт странноватого юмора - ты попал в точку! Да, я пытался начать необычно и весело, даже как-то в сказочном стиле (не как детская сказка на ночь, а как такие, которые ребята рассказывают перед кострами в полнолуние, мол, "тёмной холодной ночью... и т.д.". Стиль, как ты понимаешь. Мне на этот момент часто указывали, но меня он устраивает. Вопрос закрыт.
практически со всем согласен. Мой ответ: писал давненько, что поделаешь. Рассказ оригинален в том смысле, что с момента его написания я ничего не исправлял. И лень, и никому всё равно не нужно, и просто хочется сохранить так, чтоб в старости перечитывать и ржать с самого себя)))
специальная форма юмора, довольно интересный момент, так и было задумано. Не считай меня глупцом. Это с иронией сказано (кст, там потом ещё будет говорится про "богатеньких депутатов"), т.е. специально - если ты всё равно не понял.
ещё раз смотри дату изготовления)))
кто-то сказал, что прошло навылет?!
неа, не знаю где ты это увидел. Там только ковёр был белый.
ой, ну ладно уж. Есть немного. Весь рассказ - одна короткая мысль снайпера в момент выстрела - всё. Это ведь истинная романтика для любого писателя, когда такое описывается (пускай и немного коряво).
А характеры и персонажи есть. Действия описаны так, что сразу представляешь как выглядят люди, даже представляется как они одеты и другие мелочи. Одна "девушка по вызову" чего стоит.
какая разница? В рассказе действуют богатые люди. Деньги - не проблема, а нанимал снайпера, возможно, бывший муж его жены или... да какая разница?!
Мистер и миссис Смит смотрел? гыгы. Ладно, а вообще - может, ему дали фотографию и всё, а о том, что он - её муж, никто, возможно, и не знал.

Кстати, раз у тебя осталось много вопросов - это хорошо))) Значит, читатель во-первых включает воображение, мозг, извилины, а заодно и рассказ потом остаётся в памяти! хыхыхы!
этот рассказ - прикол и эксперимент. Не стоит по нему судить о моём мастерстве (пускай, даже я и не супермастер). Я вообще работаю в других жанрах (смотри мою повесть и другие отрывки, выкладываемые на форум). А ещё готовлю кое-что новое для форума, так что жди. Вот там я попытаюсь выложиться по полной - пускай многим, может, не понравится, но я ожидаю хороших эмоций больше, чем плохих...
[QUOTE]И все подумают: да-а-а…[QUOTE]
На этом и остановимся. Надеюсь, тебе хоть немного понравилось? Да, и спасибо за проникновенную критику!

Кстати, а где ты "Снайпера" извлёк почитать? Я тебе вроде не посылал в личку... А в этой теме его удалили из-за... гм... некоторых деталей.

Вообщем, спасибо. Нового я из твоих слов мало узнал. Разве что только то, что ты дотошно изучил моё творение (аж слова посчитал) и хорошо критикуешь. Жду твоих творений, чтобы ответить тебе взаимностью! ;)

Кст, извини, что довольно запоздало отвечаю. С инэтом проблемы были, и два дня дома вообще меня не было.


ВНИМАНИЕ! КТО-НИБУДЬ ПРОЧИТАЛ ОТРЫВОК ИЗ МОЕЙ КНИГИ "ХРОНИКИ МЕРИДИЯ"??? Я выкладывал уже несколько постов назад. Там отрывок из массивного пролога. (отрывок включает девятую и десятую зарисовку - найдёте - поймёте о чём я говорю)

По совету Vasex выкладываю сюда на тест первую главу моего фанфика в мире "Гарри Поттера" (фик довольно самостоятельный, кстати - подробнее в http://forum.mirf.ru/showthread.php?t=2623, там же ссылка на всё произведение - "Война Тёмного Мага"). В общем, жду комментариев.

Дурмстранг, 1938 год.
Глава 1. Учитель и ученик
Яркое солнце, не заходящее здесь в летнее время года, выглянуло из-за далёких гор и прочертило на тихой глади озера светлую дорожку. Высокий молодой человек с коротко постриженными чёрными волосами, серыми глазами и неприметным, вполне «обычным» лицом зажмурился от ударившего ему в глаза потока света и, подняв левую руку ко лбу, загородился ей от лучей светила, после чего снова открыл глаза и продолжил вглядываться в неподвижную воду. Вдруг на поверхности озера, недалеко от берега, сверкнуло что-то серебряное. Правая рука человека мгновенно выскочила вперёд, сжимая тонкую палочку, длиной около трёх десятков сантиметров.
- Imperio! – властно приказал хорошо поставленный чёткий голос.
Но мелькнувшая на поверхности рыба с последним звуком заклинания исчезла в глубине озера. Человек тяжело вздохнул, на его лице появилась тень разочарования.
- Пётр, сейчас три часа ночи! – послышался сзади низкий голос, - Что ты тут делаешь? Студентам не разрешается в такое время бродить по территории школы, даже если с утра у них экзамен!
Молодой человек обернулся. К нему быстрыми шагами направлялся волшебник средних лет, примерно одинакового с Петром роста, но не такой худой. Его длинные не по годам седые волосы спадали на плечи, а бледное лицо выражало некоторое беспокойство.
- Простите, профессор, но мне нужно тренироваться, - спокойно сказал студент.
- Пётр, если тебя заметит кто-нибудь ещё, то непременно назначит наказание...
- Меня это не волнует. Я должен получить по тёмным искусствам высший балл.
- Проклятье, Пётр! Да я готов дать руку на отсечение – если ты покажешь хоть половину своих знаний, то экзаменаторам придётся выдумывать новые оценки!
- Не думаю, профессор. У меня всё никак не получается наложить на рыбу проклятие подвластия.
- Пётр, если ты надеешься за секунду зрительного контакта заколдовать существо, которое находится от тебя на расстоянии в пару десятков метров... такое не выйдет не только у меня, но и у любого волшебника в мире!
- Спасибо, профессор. Но я всё же попытаюсь. Если я буду практиковаться в замке...
- То твои сокурсники, чего доброго, опять обездвижат тебя, - закончил предложение преподаватель, - Ты правильно делаешь, что стараешься не выставлять свои знания на показ перед ними.
- Они боятся меня, профессор. Боятся и завидуют, - с сожалением произнёс Пётр.
- И я их понимаю, Пётр. Могу тебе точно сказать – в Дурмстранге никогда не было студента, который бы знал тёмные искусства лучше тебя. Честное слово, если бы ты приостановил свои изыскания, то наверняка люди потянулись бы к тебе...
- Я не могу и не хочу, профессор. Я должен стать не просто лучшим студентом, а лучшим волшебником. Я должен совершить то, что ещё никому не удавалось.
- Пётр, ты меня пугаешь! Если бы тебя сейчас слышал кто-нибудь из учеников, то к утру в окно директора точно бы били клювом сотни разнообразных птиц с требованием немедленно исключить тебя и вообще изолировать от общества! Что ты хочешь сделать? Почему всегда уходишь от ответа? Мне ты можешь доверять.
Но Пётр не ответил, ограничившись неуверенным взглядом в сторону преподавателя, затем отвернулся и снова принялся высматривать в озере рыбу.
- Послушай, Пётр, я всегда был на твоей стороне, ты же знаешь! – профессор обошёл студента и встал прямо между ним и озером, стараясь смотреть прямо в глаза своего собеседника, - Я клянусь, что если твои намерения находятся в рамках закона...
- Не пытайтесь заглянуть мне в мысли, профессор, - ответил Пётр со слабой улыбкой на лице, - Вы сами учили нас защищать их, и я более чем выучил тот урок.
- Как и всегда, - удовлетворёно произнёс преподаватель, - Но сегодня я так или иначе добьюсь от тебя ответа. Пётр Марков, как преподаватель “Тёмных Искусств и Защиты от них” Дурмстранга я требую, что бы вы объяснили свои намерения.
- Профессор Константин Григорьев, как без-нескольких-дней выпускник Дурмстранга я отказываюсь, - в тон ему ответил Пётр.
Григорьев, похоже, не ожидал подобного ответа. Его мутные синие глаза грозно сверкнули и на какой-то момент показалось, что он сейчас наложит на своевольного ученика заслуженное взыскание. Но профессор быстро взял себя в руки, и его лицо опять стало слегка беспокойным, каким было в момент его появления на берегу озера.
- Прости, Пётр. Наверное, я не должен был давить на тебя, - сказал он мягким тоном, - В конце концов, за всё время твоей учёбы здесь ты ещё не давал повода усомниться в себе. Поэтому я... как друг... предупреждаю тебя: будь на экзамене крайне осторожен. Не стоит даже там показывать вершину своих возможностей.
- Но... профессор... понимаете... – Марков замялся, похоже, он на ходу взвешивал, что может сказать преподавателю, а что всё ещё хочет удержать в секрете, - Мне бы очень хотелось продолжать совершенствоваться в тёмных искусствах. Это очень важно... для меня. И, боюсь, если я не выложусь на этом экзамене на полную катушку, я могу забыть о работе в заведениях, занимающихся изучением магии. По остальным предметам мои оценки несколько... не так хороши, что бы произвести впечатление при приёме на работу.
Брови Григорьева удивлённо поползли вверх – слова Маркова явно его поразили. Пару секунд он о чём-то раздумывал, а потом несколько рассеяно сказал:
- Ты хочешь именно изучать тёмные искусства? Я думаю, тебя с руками оторвут в любом заведении, связанном с практическим использованием атакующих и защитных заклятий, даже несмотря на не очень успешное зельеварение и прочую чепуху. Тебя никогда не прельщала... карьера аврора, например?
Петра как громом поразило высказанное Григорьевым предложение. Казалось, что тот, сам того не ведая, проник в самые сокровенные мысли своего студента. Глаза Петра впились в лицо профессора, а тот в ответ улыбнулся.
- Ну вот, теперь ты хочешь проникнуть в мои мысли, - проговорил Григорьев очень дружеским тоном, - но, боюсь, я тоже неплохо умею их защищать. Так что скажешь насчёт работы в поддерживающих правопорядок организациях?
- Она идёт второй в списке моих предпочтений, - медленно ответил Пётр, - Но всё-таки я буду стараться заниматься исследованием магии, а не её практическим применением.
Григорьев опять на несколько секунд задумался, не переставая внимательно наблюдать за своим студентом. Тот, впрочем, теперь тоже пристально глядел на профессора, ловя каждое изменение на лице последнего.
- Хорошо, - наконец, уверено произнёс Григорьев, будто приняв какое-то решение, - Думаю, я могу помочь тебе. У меня есть некоторые связи в Институте Изучения Магии в Москве, и, полагаю, они не откажутся взять тебя на работу вне зависимости от результата экзаменов. Моей рекомендации относительно твоих способностей в тёмных искусствах Институту будет достаточно.
Сказав эти слова, профессор прошёл мимо потерявшего дар речи Петра и направился к огромному старинному замку, возвышающемуся неподалёку. Но не успел он пройти и пары метров, как его догнал сбросивший оцепенение студент.
- Огромное спасибо, профессор! Вы не представляете, что это для меня значит! Если я могу что-то сделать для вас...
Но Григорьев не отвечал, только всё шире и шире улыбался. У Петра же, кажется, мелькнула в голове какая-то мысль, с которой он несколько секунд боролся, быстро шагая рядом с преподавателем. В конце концов, он решился.
- Профессор, вы знаете моё прошлое, не так ли? Поэтому вы думали, что я захочу стать аврором?
- До меня доходили слухи, Пётр, - уклончиво ответил Григорьев.
- Эм... Да... Что ж, я полагаю, вам я могу рассказать... Когда мне было десять лет... Ну... Вы же знаете, что я – полукровка, не так ли? Так вот, к нам в дом заявился какой-то волшебник... как выяснилось, мой дядя по материнской линии. Мерзавец и негодяй! Так вот... Ах, да, должен сказать, что на наш дом было наложено множество самых разных заклинаний. Понимаете, профессор, мой маггл-отец был крайне состоятельным человеком, и, когда он практически после революции женился на моей матери, она посчитала разумным максимально защитить дом всеми возможными способами от начавшихся волнений, гражданской войны и прочих напастей переходного периода. Очень верное решение! Благодаря её чарам война и последующие чистки среди так называемых «кулаков» нас совершенно не затронули... Ну и в итоге этот самый мой дядя попёрся к нам после того, как совершил какое-то крупное преступление – думал, что сможет укрыться у моей матери. Но она однозначно ему заявила, что преступников в своём доме не потерпит, и что бы он немедленно выметался прочь. Они сильно повздорили... Когда отец попробовал вмешаться, этот мерзавец выхватил палочку и отшвырнул его заклинанием к стене. Тогда мать тоже начала колдовать... Она была сильной волшебницей, очень сильной... Но аваду кедавра невозможно заблокировать! Кажется, этот негодяй сам испугался, когда понял, что сделал. Он в ужасе кинулся прочь из дому – ещё бы, убить родную сестру! Через день его поймали и приговорили к пожизненному заключению, и вскоре он умер в тюрьме...
Пётр остановился, и глубоко вздохнул. Его лицо и руки дрожали, а на глаза наворачивались слёзы. Григорьев понимающе молчал. Петру потребовалось несколько минут, что бы прийти в себя, в течение которых студент и профессор стояли, практически не глядя друг на друга. Вдруг Пётр выпалил неожиданно резким, будто бы выдавливаемым через силу, голосом:
- И тогда я поклялся отыскать средство от этой заразы, способной в момент убить кого угодно вне зависимости от силы! Я пообещал себе, что, когда выросту, найду средство остановить смертельное проклятие! Я перерою все книги, которые только есть на земле, я постигну тёмные искусства до мельчайших деталей, я стану величайшим знатоком тёмной магии в мире и найду её слабое место! Я создам защиту, надёжную защиту, блок, который не сможет преодолеть даже это страшное заклинание!
Произнеся эти слова, Пётр вдруг обернулся к замку и, едва не переходя на бег, быстро зашагал в его направлении. Григорьев посмотрел ему вслед потрясённым взглядом, вздохнул... и вдруг кинулся за своим студентом.
- Пётр, прости, ещё только один вопрос... и клянусь, ты будешь работать в Институте! Подожди, мне и правда нужно знать... – прокричал он, догоняя молодого волшебника.
Тот остановился, сжал зубы и нехотя обернулся. Григорьев подбежал к нему и тихим шёпотом спросил:
- Никто не узнает, обещаю... но скажи... ты – умеешь? Ведь знаешь, этого я тебе показать не мог... Нам запрещено...
Пётр бросил на преподавателя резкий гневный взгляд, потом мгновенно вскинул палочку и указал ей на лежавший неподалёку крупный камень.
- Avada Kedavra!
Сверкнула зелёная вспышка, и камень разлетелся на множество мелких осколков. Пётр убрал палочку и продолжил быстро удаляться в сторону входа в замок. В его душе всё перемешалось. Сегодня он открыл секрет, который восемь лет хранил в своём сердце, открыл совершенно постороннему человеку. Ему стало чуть легче, и это казалось молодому волшебнику очень странным. Никогда раньше он не делился ни с кем своими тайнами, особенно настолько сокровенными. Но также никогда раньше никто, кроме Григорьева, и не пробовал узнать его прошлое, выяснить, почему он с самого первого курса посвятил себя изучению предмета, который некоторые считали зловещим, а увлекающихся им – потенциально опасными для общества. Пётр постарался поскорее стряхнуть с себя странные мысли, забыть о произошедшем и помечтать о будущем... когда он, после окончания Дурмстранга, переступит порог московского Института Изучения Магии – знаменитого на весь мир заведения, в стенах которого было сделано немало важных открытий. И, возможно, в стенах которого он сможет исполнить свою клятву.
Григорьев же остался растеряно стоять на полпути между озером и замком. Он и подумать не мог, что выяснит в ходе разговора с самым лучшим своим учеником. Намерения Петра и рассказанная молодым волшебником история действительно поразили профессора. Но, по крайней мере, он теперь понимал, почему в последнее время на территории школы стало наблюдаться больше разрушений, чем обычно...

Пройдя в освещенный лишь ровным светом никогда не гаснущих факелов коридор без окон, Пётр направился в сторону комнат студентов. До экзамена оставалось ещё несколько часов, и не спавший уже очень длительное время студент намеревался хоть немного отдохнуть перед предстоящим испытанием – Пётр решил последовать совету профессора Григорьева и не выкладываться на экзамене полностью. Раздумывая о том, какую часть своих знаний следует демонстрировать, а какую – нет, молодой волшебник инстинктивно шёл по коридору к массивной дубовой двери, за которой и находилась общая гостиная его курса.
- Какого гулять при свете полярного дня, Тёмная Петрушка? – насмешливый голос, принадлежавший стоящему в дверях студенту среднего роста с прямо таки пышущим жизнью лицом, прервал размышления Петра, - Кожица-то не выгорит?
- Отвали, Фриц, - буркнул Пётр, быстро суя руку в карман и сжимая палочку.
- Не, Фердинанд, глянь на всякий случай в окно – может, он Солнце выключать научился? – пропел ещё один студент, выглядывавший из-за спины первого.
- Может быть и так, Сивка-Бурка, - огрызнулся Пётр, - Уж ты-то и горящую веточку погасить не сможешь.
- Как ты думаешь, Петечка, что будет, если ты захочешь провести пару часов в кладовке и не явишься на экзамен? – спросил Фердинанд с усмешкой на лице.
- В таком случае тебя вынесут из школы вперёд ногами, - парировал Пётр.
- Да ну? – притворно удивился жизнерадостный студент, - С каких это пор наш Петруша научился махать палочкой?
- Дай-ка подумать, - Пётр прищурил один глаз, словно что-то вспоминая, - Наверное, с тех самых, как я очень вежливо уговорил Сивку-Бурку оставить на твоей немецкой физиономии пару хороших русских синяков?
На этих словах студент за спиной Фердинанда выхватил палочку, но был остановлен молниеносным движением руки товарища.
- Ну что же ты, Фрици, не держи его, - слегка улыбнувшись, проговорил Пётр, - Я с радостью помогу Сивке показать себя в полной красе ещё раз. Кстати, я слышал, что сопротивляемость проклятию подвластия будут проверять особенно тщательно...
- Знаешь, Петрушка, я на твоём месте не был бы так нахален, - Фердинанд медленно достал палочку и демонстративно поиграл ею. Пётр сжал свою палочку в кармане ещё крепче и быстрым движением глаз осмотрелся вокруг, прикидывая, куда он сможет отпрыгнуть в случае начала драки.
- А я бы на твоём... ох, я на твоём месте повесился бы сам... - Пётр изобразил чувство глубокого сожаления на лице, - Боюсь, твои родители не будут счастливы, увидев результаты экзамена по тёмным искусствам, Отличник Фрици!
- Это ничего не значит, полукровка! – сжав зубы, процедил Фердинанд, которого фраза Петра явно задела за живое, - Мои родители ненавидят тёмные искусства!
- Неужели? – переспросил Пётр, поднимая брови, - Тогда почему ты здесь, а не в Биюксбатоне, например? Погоди-ка... а кому в конце прошлого года прислали такое милое письмецо? Оно ещё заорало на весь замок: “ Фердинанд Рейн, когда вы соизволите выправить свои абсолютно не соответствующие вековым традициям нашей семьи оценки по защите от тёмных искусств?!”
Фердинанд мгновенно вскинул палочку и ударил в сторону Петра чарами оцепенения, но молодой волшебник, ожидавший такого поворота событий, отпрыгнул в сторону и ответил отталкивающим заклинанием. Впрочем, его противник обладал достаточным опытом, что бы успеть произнести защитные чары. К сожалению, тут в драку вмешался второй студент, сгоравший от желания послать в Петра заклинание помощнее ещё после упоминания тем проклятия подвластия, и молодой волшебник был вынужден перейти от нападения к защите.
- Ну же, Петруша, примени свою тёмную магию! – прорычал Фердинанд, послав в сторону Петра очередное заклинание. Но тот твёрдо решил не поддаваться на провокации – он знал, что, стоит применить ему что-нибудь выходящее за рамки обычных школьных разборок, и Фердинанда с товарищем тотчас поддержат другие студенты, желающие “уровнять шансы”... и потом вместе посмеяться, как они победили Тёмного Петрушку, несмотря на использованием тем своих знаменитых чар.
- Как вам не стыдно! – раздался вдруг сзади женский голос. Молодая девушка с симпатичным чуть смуглым лицом и длинными тёмно-коричневыми волосами подошла к сражающимся студентам и гневно взглянула на Фердинанда, - Немедленно прекратите!
- Он сам напросился, Натали - процедил немец, уклоняясь от оглушающего заклинания, которое Пётр всё-таки умудрился вставить в череду защитных чар.
- Ну ладно... Expelliarmus! – девушка вдруг выхватила палочку и ткнула ей прямо в руки Фредерика. Тот невольно вскрикнул и крепко сжал зубы, стараясь не показать, что вылетевшая палочка очень больно ударила его по пальцам. Товарищ немца, не ожидавший такого поворота событий, на секунду замешкался. Петр мгновенно среагировал и послал в него обездвиживающее заклинание, от которого тот не смог защититься, так как ошибся и сотворил щит не перед собой, а над головой.
- Спасибо, Наташа, - сказал Пётр, убирая палочку и проходя в гостиную.
- Ты правильно сделал, что не стал применять тёмную магию, - сказала девушка, щёки которой чуть-чуть порозовели, - Мой отец всегда говорил, что её знание нисколечко не опасно. Страшно непонимание, когда её можно применять, а когда – нельзя.
- Посмотрим, что он скажет, когда Петруша начнёт убивать направо и налево, - раздался ворчливый голос Фердинанда, который полез за залетевшей в украшающую зал чашу на колонне палочкой, - Зря ты с Петрушкой-темнушкой водишься, Натали.
- Уж кто бы говорил! – ухмыльнулась девушка, - Сам-то ты бросил готовиться к экзамену ещё полчаса назад – не иначе понял, что это безнадёжно. Но спать не пошёл, а остался в дверях, специально поджидая Петра.
- Что? – Фердинанд, пытаясь дотянуться до палочки, неловко двинул рукой и сбросил чашу с колонны, вдребезги её разбив, - Да я... просто не могу спать перед экзаменом!
Немец демонстративно фыркнул от возмущения и начал по кусочкам собирать чашу при помощи ремонтирующего предметы заклятия.
- О, наш Фердинанд из древнего уважаемого чистокровного рода удостоил своим вниманием жалкого полукровку вроде меня? – картинно удивился Пётр.
- Оставь его, - сказал Наташа, уводя молодого волшебника подальше от снова начавшего закипать Фердинанда, - и ежу ясно, что, не нападай он на тебя с самого первого курса, попросил бы помощи перед экзаменом. Кажется, его семья считает “защиту от тёмных искусств” самым важным предметом, потому его и послали сюда – чтобы хоть знал, от чего защищаться надо.
- Ясно... - вздохнул Пётр, - Что ж, ещё раз спасибо, что помогла справиться с ними. Я, наверное, пойду наверх, отдохну хоть несколько часов перед экзаменом...
- Погоди, - девушка явно засмущалась, - Ты не мог бы... помочь мне с парой вопросов?
- С радостью, - ответил Пётр, улыбнувшись. Наталья Лапкина была, пожалуй, единственным студентом Дурмстранга, который всегда явно симпатизировал Петру. Наверное, если бы молодой волшебник меньше изучал тёмную магию, он бы чаще общался с ней, возможно, даже более того... Впрочем, почему бы не начать сейчас? Пётр знал, что Наташа была второй после него по “тёмным искусствам”, временами ему даже казалось, что она специально особо занимается этим предметом, думая, что так добьётся его внимания... Пётр взял руку Наташи, и они вместе сели за дальний стол у окна.

2 Pokibor

Первые два предложения слишком громоздки: они содержат несколько самостоятельных, по сути, событий, которые стоило бы отделить друг от друга и выстроить в логическую цепочку… М-да, как-то не по-человечески я сегодня изъясняюсь… Вот допишу этот пост – и спать.

Прошу прощения за дерзость, но те манипуляции с текстом, которые я буду проделывать ниже, напрашивались сами собой, исходя из моих представлений о предмете изучения…
Принимать во внимание, само собой, не обязательно, но в случае одобрения ты непременно сможешь снискать благодарность читателя (меня).

сверкнуло что-то серебряное – «серебристое», нельзя же вот так «на глаз» определить материал, тем более, что речь там идет о рыбке.

Правая рука человека мгновенно выскочила вперёд – представил себе Вещь из семейки Адамсов) Может быть, это человек резко выбросил руку перед собой?

сжимая тонкую палочку, длиной около трёх десятков сантиметров. – слишком громоздко получается, да и есть ли разница, какой именно длины палочка. Я так думаю, если написано «тонкая палочка», то толстую палку читатель вряд ли представит.

- Imperio! – властно приказал хорошо поставленный чёткий голос. – опять-таки, груда эпитетов. «Раздался властный голос» - на мой вкус, конечно. И, потом, «приказ» здесь не совсем уместен – он же заклинание произносит, а не официанта зовет.

Его длинные не по годам седые волосы – чушь какая-то. Длинные «не по годам» волосы могут быть у ребенка. Если хочешь намекнуть на то, как стремно выглядит старец с такой шевелюрой, попробуй написать что-то вроде «к Петру направлялся мужчина средних лет, примерно одного с ним роста, но поплотнее; его длинные седые волосы смотрелись немного странно на фоне слегка бледного, серьезного лица. Во всем его облике читалось некоторое беспокойство». А надо ли так с ходу описывать физические характеристики колдуна, особенно сравнивая его с Петей- ты же не сказал, какого тот был роста, вот и гадай, были ли они оба карлики или же гиганты?

спокойно сказал студент – тут можно было бы персонализировать студента, тавтологии не будет. А как же приветствие, уважительный поклон? Наглый пацан.

Пётр, если тебя заметит кто-нибудь ещё, то непременно назначит наказание... – тебе грозит наказание, если кто-нибудь застанет тебя здесь… - так более строго

Меня это не волнует. Я должен получить по тёмным искусствам высший балл – мне все равно! Я во что бы то ни стало должен получить высший балл по вивисекции! ))

Проклятье, Пётр! Да я готов дать руку на отсечение – если ты покажешь хоть половину своих знаний, то экзаменаторам придётся выдумывать новые оценки! – М-м, не верю.

проклятие подвластия – заклятие?

Пётр, если ты надеешься за секунду зрительного контакта заколдовать существо, которое находится от тебя на расстоянии в пару десятков метров... такое не выйдет не только у меня, но и у любого волшебника в мире! – ну что же так грузить, проще надо, компактнее. «Ты что же, хочешь заколдовать существо, лишь мельком взглянув на него? Да еще с расстояния двадцати шагов?! Такое не то что мне – ни одному волшебнику в мире не по силам!»

Спасибо, профессор. Но я всё же попытаюсь. Если я буду практиковаться в замке... – А где эмоции? «Петр недовольно скривил губы: «И все же, я попытаюсь…»»

То твои сокурсники, чего доброго, опять обездвижат тебя, - закончил за него предложение(выкинуть) преподаватель, - Ты правильно делаешь, что стараешься не выставлять свои знания на показ перед ними. – стоит избавляться от лишних предлогов, союзов, частиц и прочих второстепенных членов предложения «Ты правильно делаешь, стараясь не…»

-Они боятся меня, профессор. Боятся и завидуют, - с сожалением произнёс Пётр –
«-Они завидуют мне… - с сожалением произнес юноша – Завидуют и… Боятся.»

Ну и так далее… Очень сырой текст. Да и над сюжетом стоило бы подумать: некоторые события не к месту и не ко времени, несколько сбивчивое повествование, прыжки с пятого на десятое, основная мысль главы витает где-то вдалеке…

Или я просто ненавижу Потного? Может, в этом все дело – тогда забудь мои слова.

ZiG
Спасибо, Вы во многом правы, но кое-где у меня возникло ощущение, что Вы пытаетесь переписать моих персонажей. А ведь это только первая глава, тем более странны отсылки к сюжету (не совсем понял про прыжки и так далее).

2 Pokibor

Сейчас сюжет выглядит довольно бедным и неоригинальным: молодой колдун со сверхвозможностями(баян), презрев законы и правила, хочет стать самым-самым, потому, что в него кто-то верит(верил? не помню, что там у тебя к чему), а мешать ему будут коварные "авторитеты" среди студентов и конечно же какой-нить супер злодей, обладающий особым могуществом(артефактом); ну и там всякие побочные квесты, типа выучить заклинание, прогнать крысу, соблазнить колдунью... Я угадал?

2 Vasex

Видал, я тоже написал длиииинное предложение, правда, пока получился не рассказ, а, разьве что, эссе)))

ZiG
Вот. Попробовал что-то изменить, но, боюсь, сложных предложений много. Но не совсем понимаю, как без них обойтись - вроде, они закончены и оправданы.
P.S. Вы мне правили про "проклятие" в предыдущем посте... тут Вы не совсем правы. Проклятие - это заклинание, создающее некий негативный (для цели) эффект. То есть проклятие подвластия - полностью корректное выражение, т.к. оно заставляет цель повиноваться заклинателю.

Глава 2. Экзамен
- Нам пора, - произнесла Наташа, глядя на свои часы. Она быстро смахнула со стола так и ни разу не раскрытые за время, что они провели с Петром, книжки в сумку и, опершись на ловко поданную молодым волшебником руку, встала. Гостиная была пуста – все остальные студенты уже поспешили на выпускной экзамен по “Тёмным Искусствам и Защите от них”. Быстро пробежавшись по коридору с факелами, а затем повернув к зимнему саду (который, впрочем, в условиях холодного северного климата с тем же успехом мог называться и летним), волшебники остановились перед закрытой дверью в огромное остекленное помещение, забитое разнообразными растениями. Там уже толпился весь их курс – сдача экзамена должна была проходить как раз посреди уходящих далеко ввысь деревьев, так как от студентов требовалось быстро реагировать на насылаемые неизвестно откуда проклятия. Чтобы толпа не видела и не слышала происходящего внутри, на обычно прозрачные стену и дверь наложили несколько заклинаний, сделавших их матовыми и абсолютно звуконепроницаемыми.
- А вот и наши Тёмные Голубки, - прорычал Фердинанд, барабанящий своей палочкой по стене сада, - Что с тобой произошло, Петруша? Обычно ты либо сам спишь как убитый, либо колдуешь что-нибудь убийственное.
- Из каких этапов состоит наложение проклятия подвластия? – ошарашил его Пётр мгновенным вопросом. Немец вдруг вытянулся по струнке и отчеканил:
- Зрительный контакт с целью, произношение заклинания, отдача приказа!
И вдруг, поняв, что он ещё не на экзамене, злобно глянул на молодого волшебника, плюнул и отвернулся.
- Кажется, наш отличник забыл про преодоление сопротивления, - смеясь, сказала Наташа, - Впрочем, он, помнится, сам учился полгода кое-как сопротивляться проклятию.
- Именно что, - кивнул Пётр, - А ведь это – самый важный этап. Ну и примерную оценку силы сопротивления цели можно добавить. Не сможешь – лучше не пытайся.
- Да, а то вдруг цель сама тебя как заколдует в ответ! – произнесла Наташа.
Пётр вдруг остановился как вкопанный. Девушка удивлённо уставилась на него.
- Послушай... ты права... ты сама не знаешь, как права! – пробормотал он.
- Пётр, ты чего? – с нешуточным беспокойством произнесла Наташа.
- Попробовать... если бы можно было попробовать... - бормотал молодой волшебник, не обращая на слова подруги никакого внимания и бегло оглядываясь по сторонам.
- Попробовать что? – беспокойство девушки усилилось, - Только не говори, что ты забыл, как колдовать проклятие подвластия! Да ты его освоил на месяц раньше всех!
- Нет... - ответил Пётр, прикладывая усилие, что бы взять себя в руки, - Прости, пришла в голову одна бредовая идея, не обращай внимания. Так... давай встанем где-нибудь подальше от дружищи Фрица и подождём нашей очереди.
Они отошли к окну на другой стороне комнаты перед входом в зимний сад и взглянули на лежащее перед Дурмстрангом озеро и горы на горизонте. Студенты вокруг наспех задавали друг другу вопросы и отвечали на них, поминутно заглядывая в книги, двое финнов устроили небольшую дуэль, какой-то ученик совсем запутался и пытался заставить принесенный камень корчиться от пыточного проклятия, но Петра и Наташу экзамен нисколько не волновал. Молодые волшебники были уверены в своих собственных знаниях, и в знаниях друг друга тоже. Ещё вчера Петру трудно было представить, что он будет настолько легкомысленно относиться к этому испытанию, но сегодня, после слов Григорьева, после проведенных с Наташей часов, он был твёрдо уверен, что всё пройдёт именно так, как должно, и что по окончании Дурмстранга его желание заниматься изучением магии исполнится. И, возможно, стоящая сейчас рядом девушка будет сопровождать его и далее на пути в будущее. А ещё больше подкрепляла его уверенность, зародившаяся несколько минут назад от случайных слов Наташи идея, которая могла быть темой его первого исследования на работе в Институте Изучения Магии.

- Бурятов Всеволод! – вдруг донесся из-за приоткрывшейся двери громкий голос.
- Ну почему я всегда первый! – простонал студент, которого Пётр звал Сивкой-Буркой, задрожал всем телом и, не заметив потери вывалившегося у него из-под мантии учебника, направился в приоткрытую дверь.
- Наверное, потому что на нашем курсе нет никого с фамилией на букву “А”, - крикнул ему вслед отвернувшийся от окна Пётр, и снова направил свой взор на далёкие горы.
Толпа учеников постепенно редела. Вышедшие с экзамена студенты немедленно подвергались перекрёстному допросу своими ещё не сдававшими экзамен сокурсниками, после чего, оттирая пот со лба, отправлялись в свои комнаты отдохнуть после тяжёлого испытания. Всеволод ожидаемо запутался во всём, в чём только можно было запутаться, но всё-таки кое-как получил самый низкий проходной балл. Кто-то умудрился провалиться, но в целом сдача экзамена проходила нормально. Впрочем, до высшего балла так никто и не добрался – действительно неплохо занимавшийся болгарин по фамилии Крам, имени которого Пётр не помнил, ворчал, что требования в этом году слишком высоки, и получить высшую оценку в принципе невозможно. Впрочем, кинув взгляд на Петра, он быстро поправился – “почти невозможно”.
- Лапкина Наталья! – раздалось, наконец, из зимнего сада.
- Удачи! – сказал Пётр улыбаясь. И сразу добавил, - Впрочем, тебе-то она не нужна!
Наташа скрылась за дверью, и Пётр остался одиноко глядеть на пролетающую мимо окон стаю каких-то белоснежных птиц. Теперь его вновь захватило желание немедленно проверить недавно появившуюся идею. Впрочем, долго думать ему не дали – экзамен принимало сразу несколько приехавших профессоров, и трое учеников сдавали его одновременно.
- Марков Пётр! – услышал он низкий звучный голос.
Пётр прошёл за дверь, где его встретил невысокий полный пожилой человек с чем-то напоминающим бульдога лицом и одетый в длинную белую робу.
- Фёдор Остроумов, директор Института Изучения Магии, - представился он, и, показывая рукой в дальний конец сада, добавил - прошу сюда, молодой человек.
Пётр пошёл в указанном профессором направлении, на ходу гадая, является ли случайностью то, что он попал на экзамен именно к директору той организации, место в которой ему обещал Григорьев, или нет.
- Для начала я проверю ваши теоретические познания, - сказал профессор, садясь за стоящий прямо под высокой пальмой стол и кивая в направлении стула рядом с собой.
Несколько минут Пётр без запинки отвечал на многочисленные вопросы. Экзаменатор периодически удивлённо поднимал брови и взмахом руки заставлял лежавшее недалеко от себя перо делать какие-то пометки на вновь становящимся чистом после каждой записи листе бумаги. Несколько раз просил молодого волшебника высказать своё мнение по самым разнообразным вопросам, некоторые из которых весьма слабо касались тёмных искусств – например, отношение к работе авроров Российского Комитета Магии. Наконец, экзаменатор решил перейти к практической части испытания.
- Теперь покажите, что вы умеете на практике, - сказал он, - В небольшой рощице за моей спиной вам встретятся различные препятствия. Это может быть всё что угодно – в рамках школьного курса, разумеется. Ваша задача – преодолеть их, найти в центре красный флажок и поставить его на этот стол. Возможно, я так же буду в определённой степени вам мешать.
Пётр достал палочку и направился к расположенной неподалёку группе из нескольких разнообразных деревьев, между которыми находился густой кустарник. Первым встретившимся ему препятствием стал какой-то мелкий то ли зверёк, то ли демон – Пётр не успел разобраться, отшвырнув существо взмахом палочки куда-то вбок. Дальше ему путь преградил неизвестно как оказавшийся здесь старый шкаф.
- За кого вы меня принимаете? – усмехнулся он про себя и запер его заклинанием, решив даже не связываться с боггартом. Когда Пётр проходил мимо шкафа, тот и правда заходил ходуном, но выбраться таящееся внутри существо не смогло. Ещё пара совершенно “детских” препятствий не составила для молодого волшебника проблем – и наконец-то появилось что-то посерьёзнее. Перед Петром стоял небольшой сундук с нарисованным на нём заветным красным флажком. Никакого замка не было, но все попытки Петра открыть сундук успехом не увенчались. Вдруг трава рядом с сундуком колыхнулась. Волшебник ловко засунул в неё руку и схватил за ногу какое-то существо.
- Отпусти! – пропищал домовый эльф, - Я знаю пароль к сундуку, но тебе его не скажу.
- Что же от меня требуется? – вслух подумал Пётр, - Легилименция? Нет, мелькающие образы из мыслей плохо подходят для узнавания пароля. Проклятие подвластия? Тоже вряд ли, эльфы неплохо ему сопротивляются – сказывается естественная привязанность к хозяину. Неужели... Но ведь это же против закона... С другой стороны, сейчас экзамен, и тут всего можно ожидать... Причём эльф – не человек, и на него закон вроде бы не распространяется... Но всё равно как-то мерзко...
Наконец, поняв, что другого выхода нет, Пётр нехотя наставил на удерживаемого левой рукой эльфа палочку.
- Прости, у меня нет выбора. Надеюсь, ты скажешь мне пароль быстро. Crusio!
Эльф начал извиваться в руках волшебника от боли, но всё ещё молчал.
- Прошу тебя, скажи мне пароль, пожалуйста! – не теряя концентрации на причинении боли, но почти умоляющим голосом произнёс Пётр, - Мне самому противно...
- Мандрагора! – завопил эльф, - Мандрагора! Прекрати!
Пётр тотчас же убрал палочку, повернулся к сундуку и произнёс пароль. Тот моментально открылся. Молодой волшебник забрал лежащий внутри флажок, и с огромным облегчением отпустил эльфа. Что на экзамене может быть так тяжело, он себе и представить не мог...
После этого испытания, преодолеть полетевшие в него откуда-то из-за деревьев разнообразные проклятия не составило для молодого волшебника особого труда. Но на самом выходе из рощи случилось то, на что Пётр втайне надеялся.
- Imperio! – произнёс низкий голос экзаменатора.
Пётр одно мгновение ещё хотел преодолеть заклятие стандартным сопротивлением ему, но... нет. Любопытство и желание проверить свою идею взяло над ним верх. Вместо того, что бы сконцентрироваться на закрытии своего разума, он расслабился, почувствовав, как экзаменатор проникает в его разум... и в тот самый момент, когда профессор был готов отдать приказ, нанёс ответный удар. Это и была неожиданно посетившая его идея – в своих исследованиях Пётр давно уже понял, каким образом действует на разум проклятие подвластия, что налагающий его человек, по сути, открывает канал между своим разумом и разумом жертвы. Обычно жертва пытается сопротивляться влиянию извне, но что если подождать, пока сотворивший заклинание расслабится, почти проникнув в разум, и в этот момент использовать все свои силы легилимента для ответного удара?
Эффект оказался потрясающим. Пётр вдруг понял, что он сам проник в разум отличного окклюмента. Перед ним пронеслись картины из жизни экзаменатора. Вот какое-то заваленное книгами, ингредиентами для зелий и разными котлами помещение, в котором тот проводил опыты в бытность свою ещё обыкновенным сотрудником Института (в те времена он, впрочем, назывался по-другому). Вот уже более пожилой профессор, ведущий своих детей к воротам Дурмстранга. А вот совсем недавняя картина – Григорьев вопросительно смотрит на Остроумова и одной рукой указывает на лежащий перед ними сундук. Затем молодой волшебник увидел, как профессор запускает самого Петра в эту самую комнату... Вот глупость! Что же он делает? Он решил не показывать всей своей силы, а сейчас сидит в разуме человека, пытавшегося наложить на него самого проклятие подвластия, и смотрит его мысли, словно картинки в книге! Пётр мгновенно сообразил, что ему нужно делать. Собрав в кулак всю свою волю, он постарался внушить экзаменатору мысль, что проклятие подвластия было им, Петром, успешно отражено, не более того. Кое-как замазав возможные воспоминания, оставшиеся от момента проникновения, он вылетел из разума профессора, как пробка из бутылки. Кинувшись мимо всё ещё стоящего с поднятой палочкой и недоумевающим выражением на лице Остроумова к столу, молодой волшебник поставил на него сжимаемый в руках флажок и стал ждать, что будет дальше.
- Ох, простите, молодой человек, что-то мне немного дурно, - произнёс экзаменатор, вернувшись в реальность, - Так, проклятие подвластия вы отлично преодолели... что ж, высший балл, поздравляю. Можете идти.
Пётр буквально добежал до двери кабинета, но рядом с ней всё-таки взял себя в руки и вышел к сокурсникам уже с наскоро сделанным каменным лицом, будто ничего особенного на экзамене не случилось, и случиться не могло.
- Высший балл, а кто-то сомневался? – сообщил он толпящимся вокруг студентам.
- У меня тоже, - улыбнулась ожидавшая его Наташа, - в сущности, ничего сложного.
- А... как ты достала флажок из сундука? – быстро спросил Пётр.
- Воспользовалась невербальным отпирающим заклинанием, так как на площадь вокруг него было наложено заклятие тишины, - ответила девушка, - У тебя разве было не так?
- Эээ... ну да, почти что, - сказал Пётр, про себя удивляясь. Он точно перепробовал все заклинания, могущие так или иначе открыть сундук, но ни одно не помогло, да и никакого заклятия тишины в его случае наложено не было.
Они с Наташей направились к гостиной своего курса, но вдруг услышали сзади быстрые шаги. Пётр обернулся, и увидел спешащего к ним профессора Григорьева.
- Поздравляю... вас обоих, - сказал он. Похоже, единственные высшие баллы за сегодняшнее испытание. Конечно, многие студенты ещё экзамена не сдавали, но вряд ли у них получится достигнуть ваших результатов.
- И отдельно, - тут голос Григорьева понизился до шёпота, - спасибо тебе, Пётр, что не стал демонстрировать всё, на что способен. Я сейчас говорил с Остроумовым – он в восторге от тебя, но ничего сверхординарного. Несмотря на это, место в Институте Изучения Магии тебя гарантировано.
- Большое спасибо вам, профессор, - ответил Пётр, облегчённо про себя вздохнув. К счастью, экзаменатор не догадался, что произошло под конец испытания на самом деле.
- Ты хочешь работать в московском Институте Изучения Магии? – удивлённо спросила Наташа, - А я... честно говоря, я думала, что ты стремишься стать аврором...
Григорьев улыбнулся и, кажется, слегка присвистнул, а Пётр удивлённо взглянул на девушку пронизывающим взглядом, но легилименцию применять не стал.
- Надеюсь, хоть ты не копалась в моём прошлом? – спросил он, сверкая глазами.
- Что ты, что ты... - затараторила она, - Я узнала случайно, поверь, совершенно случайно! Понимаешь, я сама с детства мечтала об этой карьере! Ну... и однажды... просматривая истории старых дел... случайно, совершенно случайно... наткнулась... У меня отец работает аврором, поэтому я имею доступ к некоторым... данным, вот в чём дело. Прости, я не думала... я никогда не думала...
- Спасибо, что хоть не нарочно, - буркнул Пётр, дуясь. Ему вдруг стало очень обидно, что ещё один человек проник в его прошлое. Но раскрывать свою тайну и Наталье он ни в коем случае не собирался, и просто довольно резко сказал:
- Что ж, ты ошиблась. Я хочу работать в Институте, - после чего быстрой походкой зашагал в сторону гостиной своего курса, достигнув которой, демонстративно достал учебник по трансфигурации и начал готовиться к последнему экзамену, совершенно не обратив внимания на вошедшую следом Наташу с очень расстроенным лицом.

Но всё в этом мире проходит со временем, в том числе и старые обиды. Грядущий экзамен по трансфигурации не слишком волновал Петра, которому уже на следующий день после завершения испытания по тёмным искусствам профессор Григорьев дал отличные рекомендации, восхваляющие способности молодого волшебника, и к моменту окончания всех экзаменов Пётр вновь стал встречаться с Наташей. Родители Фердинанда на самом деле не слишком обрадовались результатам экзамена по тёмным искусствам их отпрыска, о чём громким криком сообщило всему замку присланное ими письмо, и немец старался выместить всю свою злобу на Петрушке. Впрочем, молодого волшебника это не сильно волновало – никакие нападки не могли заставить его вновь прибегнуть к помощи тёмной магии, что оставшегося только с поддержкой своего товарища Всеволода Фердинанда ещё более злило. После примирения Петра с Наташей дела немца стали вообще плохи – теперь он мог даже не надеяться как-нибудь уязвить волшбника, так как при поддержки своей девушки тот побеждал его и Сивку-Бурку без особых затруднений.
Наконец, пришёл день выпуска. В торжественной обстановке в главном зале Дурмстранга студентам вручали дипломы об окончании школы вместе с табелем оценок. Обложка полученной Наташей тонкой книжечки выглядела золотой – девушка показала великолепные результаты по всем предметам. Впрочем, Пётр вполне доволен своей серебряной обложкой с особой отметкой достигнутых по предмету “тёмные искусства и защита от них” результатов. Видимо, тут приложил руку сидящий среди других профессоров широко улыбающийся Григорьев, так как на экзамене (насколько его помнил экзаменатор) Пётр ничего особенного не показывал, и по остальным предметам был не так хорош, как его подруга. Фердинанд, получивший золотую обложку, несмотря на средние результаты по одному из предметов, не выглядел слишком радостным, как и мрачно уставившийся в свою белую обложку без особых изысков Всеволод.
После вручения дипломов начался выпускной бал, длившийся до полуночи. Пётр танцевал с Наташей несмотря на то, что не слишком хорошо умел это делать, и был действительно счастлив. Вскоре в перерыве между двумя танцами к ним подошёл Григорьев, знаком пригласивший отойти к окну и поговорить.
- Ну, какие планы, Пётр? – спросил он, - Я полагаю, не терпится приступить к работе?
- Да, профессор, - ответил молодой волшебник, - Я пойду в Институт в ближайший понедельник, после того как навещу отца и расскажу ему об окончании школы.
- А у тебя, Наталья? – улыбаясь, спросил профессор.
- Аврорство, - ответила девушка, - как я и предполагала, меня будут рады принять в Российский Комитет Магии.
- Надеюсь, мы ещё увидимся? – вдруг спросила она, обращаясь к Петру.
- Обязательно, - улыбнулся тот, - Как только утвердимся на своих новых работах.
- Я в этом не сомневаюсь, - улыбка Григорьева стала шире, - московский Институт Изучения Магии часто пересекается с Российским Комитетом. По сути, авроры – одни из основных заказчиков исследований в плане атакующих и защитных заклинаний, а также различных зачарованных предметов для обнаружения и противостояния тёмным силам.

Действительно, спустя месяц после поступления на работу Пётр получил первую сову от Наташи. Несколько недель они переписывались, так как у обоих было достаточно работы, а потом снова встретились в одном из тихих московских кафе, предназначенных специально для волшебников. Эти заведения не имели ни малейшего отношения к нынешнему советскому правительству, и в них вполне можно было заказать практически всё, что угодно. Собственно, после революции все связи волшебного и маггловского миров в России прервались – даже высшие чины партии не имели ни малейшего представления о существовании Комитета Магии. Впрочем, и о намерениях советского правительство главы российского волшебного сообщества так же слышать не хотели. Два мира всё более и более отдалялись друг от друга, что вынужденному в какой-то мере жить в обоих Петру не очень нравилось. Несмотря ни на что, он твёрдо поддерживал связь с жившим в одной из деревень под Псковом отцом.
Так прошло три года. К сожалению, с Наташей в это время Пётр встречался очень редко – похоже, авроры серьёзно переполошились из-за каких-то тёмных волшебников, но подруга обещала, что скоро всё закончится, и тогда... но тут судьба сказала своё слово.

2 Pokibor

Почему-то, как только я приступил к чтению, мне сразу захотелось все изменить… Уж не знаю, прав я или лев, но вот как я написал бы первый абзац:


- Нам пора, - Наташа посмотрела на часы. Смахнув со стола книги, так ни разу не раскрытые за все время, что они провели здесь, девушка поднялась, опершись на ловко поданную Петром руку. Гостиная окончательно опустела: остальные студенты уже давно были на экзамене по «траляля». Промчавшись по коридору с факелами и преодолев лабиринт из камней и скамеек, волшебники остановились перед огромным стеклянным куполом, заполненным всевозможными растениями. Внутри уже толпился весь их курс - экзамен должен был проводиться среди густых зарослей кустарников и уходящих далеко ввысь деревьев. Студентам надлежало быстро реагировать на неизвестно откуда насылаемые проклятья. Чтобы ожидающие своей очереди ученики не видели, что происходит внутри, на прозрачные стены было наложено заклятие, сделавшее их матовыми и абсолютно звуконепроницаемыми.

Читаю дальше…

Прочитал.

Неплохо, надо сказать. НО! над текстом еще работать и работать. И, все -таки, не вижу характеров... Ну ходят, чего-то делают... У Роулинг с первых страниц было видно кто есть кто. Может, дальше в твоей книге будет развитие, но бодрое и интригующее начало - самое важное. А то спать хочется порою...

Последний абзац меня просто убил! Фанфик фанфиком, но как-то... Даже не знаю... Азиатский трэш напомнило почему-то, типа "спецназ против самураев две тысячи-сколько-то". Хотя, может, все нормально, посмотрим, что другие форумчане скажут.

Вот попробовал дальше немного переделать:

Глава 3. Первая кровь
22 июня 1941 года, четыре часа утра. Даже для волшебников это время не прошло незамеченным. Уже спустя полчаса все работники Комитета Магии были срочно вызваны в зал суда – он оказался самым обширным в скрытом от глаз магглов центральном здании Комитета. Перед всеми собравшимися был поставлен один-единственный вопрос – должны ли в создавшейся ситуации волшебники принять участие в конфликте магглов. Обсуждение вышло долгим и бурным. Наиболее горячие головы вызвали своих оппонентов на дуэли, некоторые пробовали под шумок наложить на идейных противников заклятие тишины, что бы те замолчали. Но, в конце концов, слово взял недавно назначенный глава авроров, Сергей Лапкин.
- Я отлично понимаю сложившуюся ситуацию, - сказал он, одновременно загораживаясь невербальным щитом от нацеленного кем-то заклятия тишины, - и должен сказать: наши споры бессмысленны. Мы просто не можем, даже если захотим, вмешаться в этот конфликт. Любой из моих авроров подтвердит: мы все заняты борьбой с тёмными волшебниками, предположительно подчиняющимися некому Гриндевальду. Что вы хотите – что бы мы отвлеклись от неё и вмешались в этот конфликт? Тогда завтра в ваши дома постучат не только немецкие магглы, но и негодяи этого самого Гриндевальда. Что мы можем сделать, если даже нынешнее маггловское правительство – к которому, я уверен, у большинства присутствующих более чем негативное отношение – не знает ни о каком магическом мире? О согласованности действий можно забыть, тем более что, зная текущего вождя, могу с уверенностью сказать – он скорее увидит в нас угрозу себе и своему народу, нежели помощь в военное время.
- Правильно! – закричал с места Всеволод Бурятов, младший сотрудник Комитета по Связям с Магглами (уже в течение двадцати лет этими связями почти не занимавшегося), - Я вообще предлагаю использовать вторжение немцев для свержения текущего правительства! А потом мы их как-нибудь выгоним с нашей земли...
- Не будь идиотом, Сивка-Бурка! – тихо прорычала сидевшая неподалёку Наталья Лапкина, - Если бы я не знала текущей ситуации с Гриндевальдом, то непременно выступила за то, что бы прищемить немецким магглам их длинные носы.
Всеволод в ответ гневно фыркнул и пробормотал под нос какое-то ругательство.
Между тем выступление главы авроров произвело впечатление на всех собравшихся. Пожалуй, ситуация с Гриндевальдом была неплохо известна даже тем, кто не слишком хорошо следил за новостями магического мира. В конце концов, к двенадцати часам дня руководители всех основных комитетов и большая часть их подчиненных пришли к соглашению – издать рекомендацию всем волшебникам, особенно магглорождёным. В неё предлагалось защитить чарами свои дома от вторжения немецких захватчиков и не показываться в любых маггловских местах во избежание попадания бомб (чрезвычайно опасные для жизни штуки, сбрасываемые летающими машинами магглов).

Пётр отнёсся к решению Комитета Магии с пониманием – отчасти потому, что знал от Наташи, насколько тяжело сейчас приходится аврорам. Однако его сразу же начал беспокоить отец, живший недалеко от линии боевых действий. Немцы продвигались вглубь территории Советского Союза такими темпами, что вполне могли скоро достигнуть и родного села волшебника. Пётр бывал дома не слишком часто, обычно используя свободное время для проведения опытов с тёмной магией в предоставленной ему институтом квартире практически рядом с местом работы. Но, узнав о приближении фашистских сил, волшебник поспешил навестить отца. Проверив наложенные на дом заклинания, он вернулся к своей работе, пообещав, что постарается теперь бывать дома почаще. К сожалению, из Дурмстранга вдруг пришёл заказ на учебники по тёмной магии – зачем-то понадобилось переписать значительную их часть, учтя множество пожеланий преподавателей и родителей учащихся. Эту работу поручили именно Петру как наиболее способному в тёмных искусствах работнику (в чём директор Остроумов уже успел убедиться после пары блестящих статей, написанных молодым волшебником). В итоге практически всё время Пётр занимался учебниками для подрастающего поколения, так как до начала учебного года они ещё должны были пройти разнообразные согласования и утверждения.
Наконец, он освободился. И тут молодого волшебника как громом поразило известие, что передовые немецкие отряды прорвались как раз в районе его родного села и, несмотря на сопротивление советских войск и отчаянные вылазки партизан, упорно движутся вперёд. Новость эту принёс сам Остроумов, следивший за новостями с мест боевых действий и очень хорошо относившийся к своему молодому работнику. Немедленно попросив у директора дневной отпуск, который тот предоставил раньше, чем Пётр окончил предложение, волшебник аппарировал к своему родному селу. Внешне всё было спокойно... даже слишком спокойно. Улицы оказались пусты, на полях никто не работал – вокруг не было заметно ни одной живой души. Даже воздух казался висящим тягучей, густой массой. Вдруг что-то серое мелькнуло между домов. Какая-то машина на гусеницах с открытым верхом быстро ехала по главной улице селения. Правил машиной одетый в серую форму человек, и несколько таких же людей сидело в кузове. Что бы понять, что это – враги, Петру даже не нужно было видеть нарисованную на боку чёрную свастику.
Фашисты остановились перед большим домом, служившим сельским клубом, и, выскочив из своего транспортного средства, устремились туда. Недолго думая, Пётр поспешил за ними – несмотря на отношение магического мира к маггловской войне, в обиду он своих односельчан давать не собирался. Незаметно заглянув в окно клуба, он увидел следующую картину: все жители деревни (к счастью, кроме жившего в отдалении в скрытом множеством чар особняке отца Петра) оказались согнаны внутрь. Человек тридцать фашистов хищно скалясь, демонстративно играли у них перед лицами своими автоматами – некоторые немцы, видимо, пришли сюда пешком ещё до прибытия последней группы на машине.
На трибуну клуба вышел один из фашистов, бывший, судя по одежде, офицером. Прочистив горло, он закричал на всё здание:
- Partisanen! - и медленно заговорил на ломаном русском, зачитывая текст по бумажке:
- Ми искять партизанен! – потом вдруг, кажется, что-то вспомнил, обвёл своих солдат пристальным взглядом и подозвал одного из них – похоже, неплохо знающего русский язык, так как тот через минуту заговорил вполне понятно.
- Мы ищем партизан! Все, кто знает что-нибудь о них, обязаны сообщить нам! Если никто нам сейчас не сообщит ни одного имени, мы начнём убивать! Мы знаем, что вы их поддерживаете! Быстро, быстро, говорите!
Кажется, кое-кто был готов заговорить, но тут же замолк под суровыми взглядами односельчан. Офицер обвёл толпу пристальным взглядом, потом медленно достал свой пистолет и поднял его, направляя в толпу. Пётр сжал палочку, быстро соображая, что он может сделать, но тут в помещение клуба буквально влетел ещё один немецкий солдат в съехавшей набок каске и помятой униформе. Он заорал на всё здание слова, которые неплохо знавший немецкий Пётр понял... и ужаснулся:
- Мы знаем, где он, мы знаем! Лидер партизан! В доме на холме! Ганс взял его!
Сомнений быть не могло: на холме стоял только один дом в деревне – особняк Марковых. И единственным, кто сейчас мог быть в этом доме, был его отец. Но неужели он – лидер местных партизан? Пётр готов был поклясться, что это не так – при их последней встрече отец говорил ему, что собирается помогать партизанскому движению, если немцы доберутся и сюда, но никак не возглавлять его. И как могли немецкие солдаты преодолеть все защитные чары, что скрывали дом ещё со времён революции, и специально были проверены самим Петром сразу после начала войны?
Не помня себя от страха и беспокойства, Пётр бегом кинулся к своему дому, на ходу вспомнив, что он – волшебник и может аппарировать. Мгновенно оказавшись у двери в особняк, Пётр резко открыл её... и остолбенел.
Прямо перед ним на стуле сидел его отец, а над ним возвышалась фигура немецкого солдата, приставившего пистолет прямо к виску пленника. Услышав звук хлопнувшей двери, солдат почему-то даже не обернулся, а просто медленно нажал на курок. Раздался громкий выстрел, и отец Петра упал на пол, обагряя пространство вокруг текущей из простреленной головы кровью. Несколько секунд Пётр стоял, совершенно не шевелясь, непонимающим взором следя, как солдат всё так же медленно оборачивается к нему. Внезапно разум Петра захлестнула ярость. Все мысли в голове будто бы растворились, оставив место одному желанию – отомстить. Он забыл, кто он, забыл, где он, забыл, что он тут делает, и даже что сейчас случилось. Практически инстинктивно он вскинул палочку и закричал голосом, полным бессильной злобы:
- Avada Kedavra!
От ударившего зелёного луча немецкий солдат упал как подкошенный. Но Петру этого было мало. Он снова направил палочку на уже мёртвое тело, и опять отчётливо произнёс:
- Avada Kedavra! Avada Kedavra! AVADA KEDAVRA!
Что сделало многократное применение смертельного проклятия с телом немца, Пётр не запомнил. Он просто направлял палочку вновь и вновь в одно и тоже место, повторяя одни и те же слова:
- AVADA KEDAVRA! AVADA KEDAVRA! AVADA KEDAVRA!
А потом его разум пронзила жажда крови. Злобно ухмыляясь, он взбежал по лестнице на второй этаж дома и глянул в окно. К особняку быстро приближалась та самая машина, что привезла последнюю группу немцев к зданию сельского клуба. У Петра моментально появилась идея. Он никогда не интересовался особо техникой, но в памяти сама собой всплыла картина, когда он, будучи ещё маленьким мальчиком, с интересом рассматривал какую-то совершенно новую машину для уборки сена, закупленную его отцом. Мгновенно сконцентрировавшись на месте, куда он хочет попасть, Пётр оказался почти на пути у транспортного средства, чуть-чуть сбоку от него. Через пару секунд машина, сидящие на которой немцы с удивлением глядели на возникшего вдруг из ниоткуда человека в мантии, пронеслась мимо него. Но он подгадал момент, когда нужно было вскинуть палочку, и из неё ударил поток пламени прямо в бензобак транспорта. Через мгновение после того, как Пётр опять растворился в воздухе, аппарировав назад на второй этаж своего дома, раздался оглушительный взрыв.
В последовавшие несколько минут (а может, часов?) молодой волшебник молча наблюдал, как медленно догорают останки немецкой машины и тела фашистских солдат. На его глаза наворачивались слёзы, а разум постепенно возвращался, вытесняя охватившее Петра после гибели отца безумие.
- Почему? Как? – тихо бормотал он, - Почему он сделал это? Как он попал в дом?
Так прошло ещё несколько минут. Наконец, Пётр окончательно пришёл в себя. Он поднял палочку, и начал медленно водить ею, проверяя, действуют ли ещё наложенные на дом чары.
- Нет... не может быть... - прошептал он. Магглоотталкивающих чар не было. Не позволяющих нанести дом на карту чар не было. Как и вообще любых других заклинаний, наложенных на особняк ещё матерью Петра.
- Неужели они исчезли со временем? – тихо удивился он. И сам себе возразил:
- Но ведь ещё совсем недавно они действовали в полную силу! Я сам проверял их!
В любом случае, сомнений быть не могло: особняк Марковых оказался полностью беззащитен, когда в деревню вошли фашистские силы. И, когда немцев сильно разозлили партизанские вылазки, они обратили на него своё внимание – возможно, как-то узнав, что хозяин особняка и, особенно, его сын всегда были довольно странными личностями.
Теперь, полностью осознав произошедшее, Пётр стал думать, что ему делать дальше. Вернуться назад в институт? Нет, он так не может. Тем более, если кто-то узнает о случившимся, его как минимум исключат из Института, а то и обвинят в массовом убийстве магглов, пусть и врагов... Но откуда кто-то узнает? Комитет Магии не может следить одновременно за всей огромной территорией России, и наверняка не заметил применения смертельного проклятия, иначе бы несколько авроров наверняка уже прибыли сюда. Сам он никому не скажет... Нет, он просто не может так! Он не хочет более работать в Институте. Он всё ещё жаждет мести. Мести? Нет, он не хочет мстить. Он просто не может сидеть в стороне, когда вокруг вот так гибнут невинные люди...
- Не ври себе, - вдруг сказал внутренний голос, - Ты лишь хочешь отомстить.
- Нет, не хочу! – ответил голосу Пётр.
- Вспомни свою клятву, - продолжал голос, - Когда ты давал её, ты не хотел мести. Ты хотел спасти других людей. Невинных людей.
- Я и сейчас хочу! – возражал Пётр.
- Нет. Ты хочешь мести. Солдат убивает по приказу. Мститель убивает без приказа.
- Заткнись! – прорычал сам на себя Пётр, - Меня... меня никто не поймёт. Никто не примет. В конце концов, мне никто не нужен! Я буду сам себе отдавать приказы!
И, подавив свою совесть, Пётр аппарировал в деревню. Он знал, что там ещё остались немецкие солдаты. Но какая разница? Их мало. Ему нужно больше. Намного больше. Что бы... что бы помочь своему народу победить, конечно же. Но в сельском клубе молодой волшебник никого не обнаружил. Впрочем, и следов массовых убийств тоже не было. Что же случилось? Как отреагировали немцы на гибель своих товарищей?
- Пётр! – вдруг раздался кряхтящий голос, - Пётр Марков! Неужели эт-ты?
К молодому волшебнику быстро, насколько позволял его возраст, шёл дед Кузьмич – не то что бы знакомый, но и не то что бы совсем незнакомый человек.
- Да. Это я, - ответил спокойно волшебник.
- Чо эт на тебе надето? – удивлённо уставился на мантию Петра старик.
- Простите, это не ваше дело, - грубо отрезал волшебник.
- Пётр... чо с тобой? Знаешь... час назад к твоему дому фашисты отправились...
- Знаю. Они убили моего отца, - сжав зубы, прорычал Пётр.
- Ох-хо... Вот горе-то... Хороший он был парень, только странный немного...
- Да. Меня вы тоже считаете странным. Но мне всё равно. Что происходит сейчас?
- Э-хе! Похоже, наши молодцы из леса разнесли броневик этих гадов! Ну так вот, фрицы сперва растерялись-то, а потом как гурьбой в лес попёрли – прочёсывать, значит. Ребят догнать надеются, видать. Да только куда им тягаться-то с парнями нашими!
- Где ближайший лагерь немцев? – ошарашил вдруг Пётр старика вопросом.
- Чо? Слышь, Пётр, чо ты хочешь делать-то? – дед Кузьмич не на шутку испугался.
- Не имеет значения. Я спрашиваю, где их ближайший лагерь. Говорите мне, иначе я заставлю вас рассказать! – глаза Петра впились в старика, пытаясь вытащить из его разума интересовавшую волшебника информацию.
- Пётр, ты чо, совсем рехнулся? Уж не мстить ли удумал? – дед Кузьмич отшатнулся от волшебника, словно почувствовав, что тот использует легилименцию.
- Нет! – вдруг закричал Пётр, так как слова старика почти совпали с голосом совести, - Нет, я не хочу им отомстить! Я хочу помочь нам победить в этой войне!
- Ну так эт – к ребятам в партизаны иди! Я уж не в курсе, по-чму ты не в армии...
- Потому что там мне не место! – рычал волшебник, споря одновременно и со стариком, и с самим собой, - Я не собираюсь прятаться по лесам! Я не собираюсь никому подчиняться! Я... Я буду убивать их! Всех! До единого! Кого встречу на своём пути! И не нуждаюсь в том, что бы какой-то идиот командовал мною!
- Слышь... взрыв... эт ты был... – вдруг озарило старика, - Не было парней наших там... Уж как – не знаю, но эт ты всё устроил...
- Да, это был я! – вдруг сознался Пётр, - И если ты сейчас же не расскажешь мне, где ближайший лагерь этих ублюдков, я отправлю тебя вслед за теми фрицами!
- Пётр... да одумайся, ёлки-палки! Не знаю, чо ты за человек, но либо убьют они тебя в момент, либо ещё больше мерзавцев этих сюда нагрянет!
- Ты думаешь, мне есть дело? – волшебник вдруг схватил старика за плечи и уставился прямо в его глаза, - Если будут жертвы среди вас, значит, они будут не напрасными.
- Эх... хор-шо, хор-шо, Пётр...
- Спасибо, я уже всё знаю! – со злобной улыбкой на лице проговорил волшебник, который успел рассмотреть мелькнувшую в разуме деда Кузьмича картину ближайшей железнодорожной станции, вокруг которой фашисты устроили свой лагерь.
- Слышь, Пётр, погодь... да погодь ты, прошу! – пробормотал старик, хватая уже собравшегося аппарировать Петра за руку, - Я понимаю, как тебе сейчас нелегко... Но со временем эт уйдёт, точно тебе говорю. Не сможешь ты вечно один быть – тебе потребуется помощь. Я сообщу о тебе партизанам. Ты сможешь укрыться у них. И... если ты и правда какими-то силами странными обладаешь... то сможешь всем нам помочь...
- Я бы на это не рассчитывал, - вновь спокойно бросил волшебник. И вдруг спросил:
- Скажите – мой отец и вправду был лидером партизан?
- Нет, - ответил дед Кузьмич, вздохнув, - Но он помогал им. Я ж давно заприметил, что с домом твоим странности творятся. Никто не мог даж на порог ступить без тебя или отца твоего. Он, значит, прятал у себя ребят наших, я слышал, вещи какие-то их... Но как фрицы смогли к тебе зайти – сам в догадках теряюсь. И не знаю, с какой стати они решили, что отец твой – лидер наших парней.
- Спасибо, - тихо сказал Пётр. После чего вышел из помещения клуба и аппарировал к своему дому. К счастью, фашисты всё ещё пытались поймать повстанцев, которые, как они думали, спрятались где-то неподалёку, и в особняке никого не было.
- Обещаю, что я буду воевать, - сказал он, склонившись над телом отца, рядом с которым в полу зияла большая дыра – последствия многократного применения смертельного проклятия.
- Я буду воевать на стороне магглов и против магглов. До победы. И пусть настигнет тень рока всех, кто встанет на моём пути! – добавил он повышенным тоном.
После этого Пётр собрал все хранившиеся в доме вещи, которые имели какое-то отношение к волшебству, и запер их в подвале, наложив на массивную дверь множество защитных чар. Жажда мести всё ещё бурлила в глубине души, но более не заполняла собой весь разум. Пётр отлично понимал, что воевать в одиночку против целого лагеря немцев не сможет даже он, и поэтому наскоро разработал план. Взяв с собой небольшую бутыль с выглядящем как грязь зельем – единственную вещь из колдовских запасов, не запертую в подвале – он, наконец, решил начать свою войну. Местность вокруг Пётр знал не так хорошо, и поэтому ему трудно было аппарировать прямо к станции. Впрочем, это было и к лучшему – после всего произошедшего прогулка через лес была волшебнику просто необходима. Он окончательно привёл в порядок все мысли и продумал намерения.
Выйдя из лесу к станции, Пётр увидел вдали группу немцев. Похоже, они, устав искать в лесу партизан, возвращались из деревни в тот самый лагерь, который должен был стать первым крупным вкладом Петра в победу, оставив выяснение причин странного происшествия и разборки с жителями деревни до завтрашнего дня.
- Тем лучше, - улыбнулся Пётр, - Никто из вас так и не узнает, что случилось...
И он, устроившись поудобнее на мягкой траве, подождал, пока фашисты зайдут в лагерь, и настанет вечер. Бродящий ночью по лагерю человек может вызвать ненужные подозрения, а вот вечер показался Петру идеальным временем для свершения мести.

Pokibor, выложи еще какой-нибудь отрывок, только лучше не по порядку: откуда-нибудь из середины...

Завтра напишу детальный комментарий, а пока скажу только одно:

Не понравилось! Совершенно! Это я о сюжете. Язык уже лучше.

Подумай пока над этим, а я пойду ужинать

Буду ждать. Но насчёт сюжета не понимаю.

Так... ладно, сокращу повествование. В общем, Пётр в итоге вырезал магией целый немецкий лагерь, но не смог убить относительно мирную медсестру, он модифицировал её память и отпустил. После чего понял, что ему нужна помощь партизан и пошёл к ним. Там был ещё разговор с Кузьмичом о войне и морали... Ну да ладно. Вот отрывок из пятой главы:

Добравшись до землянок партизан, Пётр сразу же отправился к Виктору и рассказал об увиденном. Тот сверился с полученными от других разведчиков данными и предположил, что немцы собираются перебрасывать в этот район ещё больше людей – уж слишком много продуктов и боеприпасов доставляется во все близлежащие лагеря, после чего волшебник поинтересовался у командира дальнейшими планами. Виктор хотел было что-то ответить, но тут в лагерь ворвался один из сельским мальчишек, бывший у партизан чем-то вроде связного в экстренных случаях.
- Пётр, Пётр! – закричал он, - Я видел! Они зашли в твой дом!
- Кто? Кто зашёл в него? – удивлённо уставился на мальчика волшебник. После гибели предполагаемого лидера партизан особняк Марковых никогда особо немцев не интересовал. Пару раз они приходили его обыскивать, но не находили ничего интересного – защищавшие подвал чары действовали как надо.
- Люди! В каких-то странных одеждах! – произнёс мальчик, чуть-чуть успокоившись и отдышавшись после внушительной пробежки.
- Погоди, уж не в мантиях ли? – не на шутку удивившись и испугавшись, спросил Пётр.
- Ну, я не знаю, как они называются, - пожал плечами мальчик, - Такие длинные...
- Ясно, спасибо. Я немедленно выясню, что это за люди и что им понадобилось.
- Пётр, - произнёс Виктор, - осторожнее. Если у тебя в доме хранится что-то важное, я могу отправить с тобой нескольких людей...
- Нет, не надо, - быстро отказался волшебник, - Я буду настороже. Ничего ценного у меня в доме нет, просто... у меня есть определённые подозрения...
И, не придумав никакого объяснения, волшебник поспешил покинуть лагерь партизан. Сердце Петра колотилось как бешеное, когда он шёл сквозь лес к своему дому (аппарировать волшебник не решился). Неужели авроры Комитета Магии его обнаружили? Но почему только сейчас, почему не раньше? А может... может, это те самые волшебники, что когда-то сняли с его дома все защищавшие тот заклинания? Если так... ох, тем хуже для них в таком случае...
Дойдя до своего дома, волшебник выхватил палочку и внимательно осмотрел окрестности, но не заметил ничего подозрительного. Возможно, это действительно были авроры, и они сразу же покинули дом, убедившись, что в нём никого нет? Или эти волшебники устроили внутри засаду? В любом случае, так просто Пётр оставить этого не мог. Он тихо и незаметно подобрался к дому и, решив, что его, скорее всего, ждут у двери, решил залезть внутрь через окно на первом этаже.
В комнате за окном всё было спокойно. Из-за ведущей в прихожую двери тоже не доносилось ни звука. Крепко сжимая в руках палочку и готовясь в любой момент взмахнуть ей, волшебник осторожно приоткрыл дверь...
- Он там! – выкрикнул кто-то на немецком языке, и дверь в ту же секунду сама открылась настежь, подчиняясь заклинанию. Пётр взмахнул палочкой, но стоявшие за дверью четверо волшебников сотворили заклинание щита, а значит, пока атаковать не собирались. К тому же, один из вторгнувшихся в особняк магов был Петру знаком.
- Не дури, Петрушка, - произнёс Фердинанд Рейн, - И сдайся без боя. Нас, как ты видишь, четверо, и никакая тёмная магия тебе не поможет. На доме запрещающие аппарирования чары, так что ты никуда не сбежишь.
- Привет, Фрици, - сказал удивлённый Пётр, - Могу я полюбопытствовать, что привело тебя сюда? Решил посмотреть, как весело тут ваши магглы устроились?
- Петрушка, ты здорово влип... – начал было фразу Фердинанд, но тут его прервал один из пришедших с ним волшебников:
- Погодите, герр Рейн. Я должен предъявить ему официальное обвинение, - и, обращаясь к Петру, произнёс подчёркнуто официальным тоном:
- Пётр Марков, от имени немецкого волшебного сообщества я как глава данной следственной бригады обвиняю вас в массовом убийстве немецких магглов, осуществлённым с очевидным применением тёмной магии. Вам предлагается добровольно отдать палочку и проследовать вместе с нами в камеру для временного содержания обвиняемых. В течение двух суток вы будите ознакомлены со всеми материалами дела, после чего предстанете перед судом. Ваше решение?
- Погодите, дайте подумать... – с наигранной задумчивостью произнёс Пётр, - Может, отправить вас вслед за магглами, в массовом убийстве которых меня обвиняют?
Трое волшебников вскинули палочки, но Фердинанд остановил их быстрым жестом.
- Петруша, повторяю, не дури, - произнёс он, - По старой дружбе предупреждаю – лучше сдайся. Я хочу видеть тебя на суде в удовлетворительном состоянии. Поверь, у нас есть доказательства, и очень веские. Даже если ты рассчитываешь удрать отсюда, то далеко не убежишь – мы быстро свяжемся с нашими российскими коллегами.
- Нашими коллегами? – рассмеялся Пётр, который был не прочь потянуть время, что бы продумать пути к отступлению, - Фрици, хочешь сказать, тебя приняли в авроры? С твоими оценками по защите от тёмных искусств?
- Нет, - сжав зубы, проговорил Фердинанд, - Просто у моей семьи есть некоторые связи, и я не мог упустить удовольствия присутствовать на твоём задержании.
- Что тут происходит? – вдруг раздался громкий женский голос. В только что распахнувшуюся дверь дома вошла Наташа в сопровождении ещё двух авроров.
- О, привет, Натали! – оскалился Фердинанд, - У нас тут прямо сбор старых друзей! Так вот, твой дружок Петрушка здорово влип, как я тебя и предупреждал несколько лет назад. Он обвиняется в массовом убийстве наших магглов в лагере неподалёку отсюда. Соответственно, я бы был очень признателен тебе, если бы ты и твои люди помогли мне его арестовать и отправить в места не столь отдаленные.
- Да ну? – почти естественно удивилась Наташа, - Для начала хотелось бы выяснить, какие полномочия ваши авроры имеют на нашей территории. Если мне не изменяет память, мы сейчас находимся в границах, подконтрольных Российскому Комитету Магии. Насколько я поняла, инцидент, в котором обвиняется наш волшебник, также произошёл здесь, а потому я не вижу причин, по которым мы должны позволить вам забрать Петра.
- Петруша обвиняется в убийстве наших магглов, Натали, и у вас он вряд ли может рассчитывать на объективный суд. Поэтому у нас есть все права арестовать его.
- Ой как интересно! – девушка элегантно подняла брови, но голос её внезапно дрогнул, - А ваши магглы, надо думать, на нашу территорию по приглашению приехали? Если вы не заметили, они периодически убивают наших магглов и вообще ведут себя крайне нахально. Так что для начала уберите их отсюда, а потом уже поговорим.
- Натали, ты прекрасно знаешь, что немецкое магическое сообщество не поддерживает нынешнее фашистское правительство, точно так же как российское – советское. Но если волшебник убивает немецких магглов, то мы не можем сидеть сложа руки.
- И почему меня совершенно противоположное мнение на этот счёт? – резко произнесла Наташа, но всё более и более дрожащим голосом – Говорю прямо, ваши магглы вторглись на нашу территорию и начали войну с нашим народом. Я бы и сама с радостью надавала им подзатыльников, вот только у нас руки связаны. Так что проваливайте отсюда, данное дело точно находится вне вашей компетенции.
Фердинанд разъярёно поводил горящими ненавистью глазами, но один из пришедших с ним волшебников отрицательно покачал головой, и немцу ничего не оставалось кроме как направиться к выходу. Вдруг его остановил дрожащий голос Натальи, которая с начала разговора старалась не смотреть на молча стоящего с всё ещё поднятой палочкой Петра.
- Подожди, Фердинанд, - сказала она, часто-часто моргая глазами, будто пытаясь остановить наворачивающиеся на них слёзы, - Какие у вас есть доказательства случившегося? Если их достаточно... то мы... обязаны будем рассмотреть этот инцидент...
Немец победоносно улыбнулся, и развернулся к Наташе, скаля белые зубы.
- У нас есть, Натали, показания медсестры из лагеря, которой повезло остаться в живых после нападения твоего дружка. Петруша отлично с ней поработал, наложил мощнейшие чары на её память, но наши волшебники тоже не даром свой хлеб едят. Они докопались до её истинных воспоминаний, и эти воспоминания, я тебе скажу, не в пользу твоего дружка будут. Мы как минимум можем доказать использование им оборотного зелья и наложение проклятия подвластия, а так же попытку использования смертельного проклятия. Но, с учётом совокупности всех прочих фактов, мы на все сто процентов уверены, что Петруша вырезал целый военный лагерь, используя всю тёмную магию, которая ему только доступна, а доступно ему её, как ты знаешь, много. Так что он – убийца.
Но поначалу слезившиеся глаза девушки теперь, казалось, горели торжеством и радостью. Она расплылась в совершенно искренней улыбке и, почти смеясь, произнесла:
- Так вот оно что! То есть Пётр, мало того что помог нашим войскам разобраться с вашими оккупантами, ещё и оставил в живых, скажем так, относительно мирное население, пусть и с вынужденной модификацией памяти?
- Это что-то меняет? – прорычал Фердинанд, снова разозлившийся из-за того, что эффект от его слов был вовсе не таким, какой он ожидал.
- Это меняет всё, - твёрдо произнесла Наташа, - Так что уходите отсюда. Для предъявления Петру Маркову обвинений нет никаких оснований.
- Ладно, Петруша, - процедил сквозь зубы Фердинанд, - я ждал тебя здесь с самого утра, смогу подождать и ещё немного у себя дома. Если ты когда-нибудь сунешься в Германию – знай, я лично позабочусь, что бы это дело вновь всплыло на поверхность. И никто тебя тогда уже не спасёт.
И Фердинанд, бросив на Петра злобный взгляд, окончательно покинул особняк. Лицо же Наташи снова помрачнело. Она быстрым шагом подошла к Петру и, размахнувшись, отвесила ему звонкую пощёчину, после чего, хмыкнув и гордо задрав нос, удалилась вместе с пришедшими с ней аврорами.
Волшебник остался стоять в полном недоумении от всего случившегося. “За что?” – поначалу крутился в его голове вопрос. Впрочем, “за что” догадаться было не трудно, но в целом поведение девушки оставалось для Петра загадкой. А потом ему на ум пришли совершенно другие мысли.
- Как они нашли ту медсестру? – крутилось в его голове, - Как догадались, что я изменил её память? Почему решили, что я буду здесь? Что это – мой дом? Откуда обо всём узнала Наташа? Что вообще происходит? И что же мне теперь делать?
Вдруг Петра осенила догадка. Страшная догадка. Но объяснявшая хотя бы часть всех странностей:
- Неужели это был Фердинанд? Не может быть... Но с другой стороны, всё сходится... Если предположить, что он тоже участвует в войне... Он каким-то образом узнал об этом особняке, снял с него чары... Потом заметил меня... Или, может, он изначально знал, что это – мой дом? И специально лишил его защиты заклинаний, зная, что этим подставит моего отца под удар? Он следил за мной. Он знал, что произошло в лагере. Знал, что медсестра осталась в живых. Он нашёл её, отвёз к немецким волшебникам... Ну а дальше уже дело техники – сочинить обвинение, арестовать, устроить суд...
Пётр всё больше и больше уверялся в том, что всё произошедшее – вина Фердинанда Рейна. Внезапно его посетили иные сомнения:
- Зачем я отпустил её? Не было бы никаких доказательств. Этой попытки ареста. Не узнала бы Наташа! Она... она теперь меня возненавидит! – прорычал Пётр, сжимая кулаки.
Но тут волшебник вспомнил реакцию девушки на рассказ Фердинанда, и немного успокоился. Он уже был больше уверен в том, что поступил правильно. Затем он вспомнил свои сомнения, размышления, слова своей совести...
- Нет, - заключил он твёрдо, - Я поступил правильно, когда оставил в живых ту медсестру. Но Фердинанд... Если это и правда он... Если это действительно он... А кто ещё это может быть? Что ж, пока что партизаны нуждаются во мне здесь. Надвигается зима, и кто-то должен помочь им с доставкой провизии. Но если когда-нибудь мне представится случай побывать в Германии... Встретить Фердинанда... Тогда никакие обвинения меня не остановят. Я узнаю, зачем он сделал это. А что именно он сделал это – я уверен.

P.S. Сейчас бытро пробежался глазами - вроде стиль более-менее, его не редактировал. Если что-то не так - извиняйте.

Ладно, pokibor, по старой дружбе закрою глаза на то, что это связанно с Гарри Поттером и попытаюсь немного покритиковать выложенный тобой отрывок. Сегодня просто делать нечего вечером вот и решил немного покритиковать…

твой стиль повествования – немного прост. Я не говорю, что это плохо, но, наверное, будь это Ролинг – она бы сначала красиво описала землянки, мысли персонажа, пришедшего в землянки и т.д. Не так банально: «Он пошёл туда, потом пошёл туда, а потом, неожиданно для всех, пошёл уже туда»
Во-первых, тут опечатка. Во-вторых, «бывший» лучше заменить на хотя бы «который был» (или вообще перефразировать). А то как бывший парень))) В-третьих, «случаях» лучше заменить на «ситуациях».
наверное, лучше «защищающие» или «защитные» (но тогда без "подвал")
пробежка по-моему не может быть внушительной. Лучше – тяжёлой или ещё как-нибудь
Тут маленький неправильный моментик на мой взгляд. Обычно в книгх при таком использовании прямой речи пишут так. « … Виктор. – Осторожнее.» - надеюсь ты понял. Запятую там нельзя по-моему ставить. Нигде такого не встречал. А теперь пролистай текст – у тебя очень часто такое встречается. Лучше исправить. Например, в следующей реплике почти правильно (заглавная буква есть, а точки после слова «волшебник» нет).
Гм, так можно говорить? ИМХО, но режет и уши, и глаза, и рот.
Чёт не волшебник какой-то, а дворовый паренёк с палочкой. Знает, что на опасность идёт и чего магией не пользуется? Почему не проглядывает местность каким-нибудь магическим зрением?
Я заметил, что у тебя герои очень редко пользуются магией, как будто иногда забывают, что находятся в магическом мире. Например, как паренёк заметил группу волшебников, а они его нет (когда вначале прибежал в землянку)? Написал бы ты, pokibor, что мальчик был весь в ожогах, к примеру, как будто ему просто посчастливилось. Ну, давай, придумай что-нибудь, чтобы состыковывалось.
Сцена проникновения в дом должна быть захватывающей, немного страшной и давящей. А у тебя: залез в окно, пошёл туда, подумал так, решил сделать так блаблабла
Такие моменты надо немного расписывать…
может, одно «г»?
начиная отсюда мне начинает уже нравится. читаю дальше…
Может, не «остановил», а «жестом велел ничего не предпринимать»? Хотя, я наверное загнул…
лучше «русскими»
Если я ничего не путаю, в книге было Министерство Магии. Но, возможно, ты имеешь ввиду что-то другое…
Пару раз в лицо назвал его уменьшительно ласкательно – это нормально. Но он чё так его будет называть и в третьем лице?
зпт
«элегантно» - не в тему
разве можно русскую Наташу так называть?!

Пока всё, к чему я могу придраться. Не обижусь, если ты скажешь, что я в некоторых местах сам не прав – такое вполне возможно. Я себе тоже мало доверяю)))
Прочитал только половину (того что ты выложил в прошлом посту). В общем – мне диалоги очень понравились. Интересно, слегка непредсказуемо и напряжённо в некоторых местах, а главное – легко читать. Может, это я раздобрел, но мне стиль немного понравился. Даже в настоящем виде не сказать, что сыровато, и будь это уже на прилавке – я бы, может, ни к чему и не придрался. Неплохо, вообщем.
Что тебе надо, на мой не имеющий сильной важности взгляд:
1) Чуть-чуть побольше магии
2) Чуть-чуть побольше описательности (окружения, действия, мысли)
3) Поподробнее в напряжённых моментах
Короче говоря – неплохо. Мои придирки несущественны, но лучше к некоторым прислушайся. Да, кстати, ZiG, прав: надо побольше оригинальных неожиданных непредсказуемых убойных моментов, но не только в начале (где тоже надо) но и везде. Необязательно, чтобы кого-то убили, но придумай что-нибудь. Чтобы было ещё интересно читать!
Удачи. Может, ещё потом покритикую кусочек.

Добавлено немного позже:
ещё не надо выделять названия заклинаний жирным шрифтом. По-моему, это лишнее.

А я встречал. В учебнике по русскому))) Это называется: слова автора разрывают предложение. Твой вариант, с точкой, называется: слова автора стоят между предложениями. И все довольны...

Спасибо большое! Два критика - лучше, чем один. Но немного обидно, что сюжет в целом так никто и не сподвигся почитать (на сервере, правда, неадаптированый вариант, там дед неправильно говорит и ещё небольшие глюки есть...)

Ну всё-таки это отрывок, а потом - землянки и землянки. Не думаю, что в обычном лагере должно быть что-то, что требует чёткого описания. Но подумаю, спасибо. В итоге я это произведение ещё буду раздувать :)

Вот видно, что Вы плохо прочитали Гарри Поттера, уж не обижайтесь. Дело в том, что "продвинутые" волшебники (а Пётр уже всё-таки несколько продвинутый) громогласно магией пользуются очень редко. Они используют невербальные заклинания. Например, Дамблдору не нужно орать заклинание, что бы обнаружить Поттера под мантией-невидимкой - он его проговаривает про себя, и всё шито-крыто. У Роулинг это нигде не уточнается, даются только последствия такого применения. Так и у меня - Пётр очевидно посмотрел не просто так, а проверил на наличие невидимых предметов и т.д. Но невербально, без видимых симптомов. Если так постоянно писать, где он что невербально применяет, то произведению только хуже будет.
Заклинания голосом обычно проговариваются только в бою (так как там нужна и скорость, и чёткость, и то не всегда).
Далее, с мальчиков Вы, к сожалению, ситуации не поняли. Во-первых, волшебники его не заметели (он видел издалека, как они зашли в дом Марковых - какая землянка, Вы что?). Во-вторых, если внимательно почитать, то обнаружится одна странная несостыковка, показывающая, что не так всё просто. Ну да это так, небольшой намёк...

Возможно, постараюсь.

muggles. Я сторонник оригинального написания. Там два.

Официально? Не уверен, но подумаю... Да, пожалуй, Вы правы.

Министерство - в Англии. И в Германии. В России - Комитет. Всё-таки разные страны-то. Да, и не удивляйтесь по поводу России, хотя на дворе 1941 - времена СССР. Как у меня написано, волшебники неодобрительно отнеслись к революции (консерваторы...) и, очевидно, сохранили старую систему деления. Нет республик - есть одна большая Россия.

Он привык уже. В школе кликал постоянно так, и осталось на будущее.

Немец. Он и в школе так её звал.

Большое спасибо! Но буду очень признателен, если всё-таки кто-то сподвигнется на оценку всего сюжета в целом. Начало... да, оно немного не интересное, соглашусь (мне даже Ula так говорила, но я пока думаю, как его можно улучшить). Зато чем дальше, тем быстрее пойдёт сюжет (начиная с 7-8 главы). Ну и в 10'ой - развязка.

Всё правильно, но с первым я бы несколько поспорил. Для волшебники магия слишком привычна, что бы остонавливаться на каждой применёной невербально чаре.

Спасибо, буду стараться! Эх, 10-я глава, 10-я глава... Надо будет и правда кое-что добавить, но с её учётом, конечно же...

Ясно... старая привычка. Возможно, и правда глупая. Сам не помню, почему начал так делать, но это у меня с "Ордена Тени" ещё...

Винкельрид - я вот тоже со школы так научился писать. Я прав - или нет в итоге? Возможно ли постоянное применение именно такой стилистики, или всё-таки лучше перейти на вариант с точкой?

"город" повторяется... Или исправь, или раздели первое предложение на два - тоже не логично звучит (перечитай - поймёшь)
я наверное полный ламер, но может всё-таки "комендантский час" с большой буквы пишется? Я честно не знаю, но всегда казалось...

Первая логическая ошибка: чел сначала думает, что никого вокруг нет, может все вымерли, хотя потом сам отвечает на свой вопрос: комендантский час ведь... Несостыковочка!

"ее" можно убрать. А можно не убирать - как сам решишь.
"Привыкая", наверное?
это животное какое-то? гыгы, шучу. Раздельно пишется.
странное предложение. Или просто странное, или, если ты имел ввиду - спят ничего не слыша - то звучит глупо.

И ещё придирка: почему между абзацами пропущены строчки? Обычно так разделяют сплошные тексты, когда начинают говорить о чём-то другом. Думаю, лучше исправить.

Кстати, ZiG, это тот бестселлер о котором ты говорил недавно? Кусочек маленький, но немного впечатляет. Half-life 2 (начало) гыгы.
нафих в интернете читать? Выйди, сохрани в Word, а там хоть 72 шрифт сделай и орнжевым раскрась. Кст, если ZiG со шрифтом будет баловаться - ему предупреждения дадут (правила читать надо).

Если никто не возражает, я продолжу...
6 главу пропущу, видимо, тут она мало кого заинтерисует (раз меня просят ускорится), скажу лишь что в ней Пётр едет в Германию вместе с магглом-разведчиком и выясняет, где находится дом Рейнов. В конце-концов разведчика отправляют на другое задание, а Пётр, наконец, решает разобраться с Фердинандом. На дворе 1944 год...

P.S. ZiG, Вам уже не интересно со мной возиться? :Tears:

Глава 7. Правосудие
Пётр же теперь снова остался один в маггловом мире. Ещё полгода он проверял полученные о семье Рейнов сведения, а так же под конец этого срока следил за их домом и примерным распорядком дня всех членов семейства. Как оказалось, особняк Рейнов находился недалеко от Берлина, у небольшого леса на берегу реки, и был отлично защищён кучей самых разных заклинаний. Фердинанд жил на широкую ногу, очень редко оставаясь один. О том же, что бы просто подойти к немцу посреди толпы его друзей и поговорить, не могло быть и речи – Пётр не сомневался, что тот сразу же выхватит палочку и, вмести с товарищами, начнёт швыряться самыми разными заклинаниями, как делал это в школе.
Работал Фердинанд в немецком Министерстве Магии, куда периодически аппарировал прямо от порога своего дома вместе с отцом, Хартом Рейном. К полудню он, впрочем, всегда возвращался с ним назад – похоже, в представители древнего рода занимались там только тем, что проводили в жизнь выгодные им законы. Ведь основной доход семья получала от международной торговли: Рейны контролировали половину экспорта и импорта ингридиентов для зелий и предметов защиты от чёрной магии, так что в деньгах недостатка они точно не испытывали. Это позволяло Фердинанду постоянно гулять по различным вечеринкам, банкетам и балам. Впрочем, как вскоре вынужден был признаться себе Пётр, в праздности жизни обвинить его школьного недруга было нельзя – после таких встреч он порой ещё с порога громко начинал расписывать отцу очередной заключенный выгодный контракт.
Вот уже вторую неделю Пётр следил за Фердинандом. Сегодня тот вернулся домой в компании троих друзей с очередной вечеринки достаточно рано. Прощаясь, он сказал:
- Простите, но у меня действительно назначена важная встреча. Я не мог остаться дольше, - и, пожав всем руки, зашёл в дом.
Петра заинтерисовала эта новость. Если Фердинанд собирается на какую-то встречу, видимо, личную, и за ним удастся проследить... Волшебник остался наблюдать за домом, и вскоре его школьный неприятель вновь показался на улице. Теперь он был одет в немного напоминающую школьные чёрную робу – видимо, она больше подходила для делового разговора, чем ярко-зелёная, в которую Фердинанд был одет раньше. Окинув беглым взглядом окрестности, явно решивший немного прогуляться перед встречей немец быстро зашагал от своего дома. Это был шанс, который Пётр не мог упустить. Он направился вслед за школьным неприятелем, стараясь держаться на почтительном расстоянии, пока тот не отойдёт достаточно далеко от особняка. Фердинанд прошел мимо леса, затем свернул на ведущую в город дорогу. Пётр начал медленно сзади приближаться к нему, достав палочку и готовясь произнести запрещающее аппарировать заклятие. Но, когда он был уже в паре метров от Фердинанда, сзади внезапно раздался грохот, похожий на выстрел пушки, и одно из деревьев леса вдруг рухнуло, сопровождая своё падение оглушительным треском ломающих друг друга ветвей. Услышав шум, Фердинанд мгновенно обернулся...
Через секунду немецкий волшебник и так же бросивший взгляд на источник шума Пётр встретились глазами. Лицо Фердинанда сразу наполнилось удивлением и страхом. Он тот час же отпрыгнул на пару метров в сторону, словно желая увернуться от возможного заклинания, а потом с хлопком растворился в воздухе.
- Нет! – вырвалось у Петра, - Проклятое дерево!
С силой ударив ногой в землю, сжав кулаки и зубы, волшебник поспешил так же аппарировать, так как понимал, что Фердинанд вполне может позвать на место их встречи немецких авроров. Но как же ему, Петру, не повезло! Из-за какого-то дерева он мало того что не смог поговорить с Фердинандом, так ещё и выдал себя! Теперь волшебнику придётся не только искать способ встретиться с немцем наедине (что точно будет значительно сложнее), но и ещё скрываться от немецкого Министерства Магии.
Пётр ходил кругами по своей маггловской квартире, выдумывая планы один фантастичнее другого. Из них всех самым реалистичным была, пожалуй, немедленная попытка с использованием тёмной магии вломиться в дом Рейнов несмотря на все защищающие его чары. Впрочем, тут его размышления были прерваны – на лестнице послышались быстрые шаги, и дверь слетела с петель от наложенного на неё отталкивающего заклинания.
- Так вот где ты прячешься, Петруша! – злобным голос прорычал буквально влетевший в комнату Фердинанд, бывший по какой-то причине совершенно один.
- Фрици! А я всё думал, как бы до тебя добраться, - скривился в улыбке Пётр, уворачиваясь от посланных в него чар разоружения, - Спасибо, что сам пришёл!
- Я... разотру... тебя... в порошок! – пропыхтел немец, размахивая палочкой, как бешеный, - Я... убью тебя!
- Наш чистокровный Фрици решил применить тёмную магию? – удивился Пётр.
- Сражайся!!! Сражайся, грязный русский полукровка! – шипел Фердинанд, посылая в Петра заклинание за заклинанием, - Ты... ты сдохнешь так же, как твой папаша!
- Что?! – на разум Петра моментально нахлынули воспоминания, - Так это... это на самом деле был ты? Отвечай мне! Crusio!
Проклятие попало в не успевшего закрыться от него Фердинанда, и он рухнул на землю, извиваясь от страшной боли, и выронил палочку.
- Говори, гадина! Зачем ты сделал это?! – начал выходить из себя Пётр. Он держал палочку направленной прямо в грудь немца, и продолжал насылать пыточное проклятие.
Но, несмотря на испытываемую боль, Фердинанд вдруг громко и неестественно рассмеялся – казалось, разум совсем покинул его голову.
- Убей меня! – сжимая зубы от боли, прорычал он, - Убей... как убил тех магглов!
- Я требую от тебя ответа, подонок! – рычал Пётр в ответ, - Зачем?!
- Убей меня! Убей меня! – сквозь совершенно сумасшедший смех повторял Фердинанд, - Убей, или тебя запрут в тюрьме до конца твоей жизни! Я позабочусь об этом!
В какой-то момент Пётр подумал, что он сейчас на самом деле произнесёт смертельное проклятие. Враг лежал прямо перед ним – и смеялся над ним. Враг, снявший с его дома все заклинания, и практически признавшийся в этом. Враг, по вине которого...
- Очнись, Пётр, сейчас ты не на войне! – проговорил голос совести, - Если ты убьёшь его, то будешь самым что ни на есть обычным убийцей. Ты к этому шёл всё это время?
- Он... он сделал это... – простонал волшебник в ответ.
- Убей меня, жалкий полукровка, и покончим с этим! – неслось с полу.
- Ты не можешь сделать это, - говорила совесть.
- Могу! – отвечал ей волшебник, - Могу и сделаю! Avada...
- Ну давай, давай же, Петрушка-темнушка! Ты всегда был слабым! – смеялся немец.
- Это необходимо? – вдруг спросил зазвучавший в голове у Петра женский голос, - Это действительно необходимо? Вот так убивать одинокого и беззащитного противника из мести – это ты считаешь необходимым?
- Нет! – вдруг выкрикнул Пётр. Он отвёл палочку в сторону, и действие пыточного проклятия прекратилось. Внезапно Фердинанд изменился в лице.
- Что... что на меня нашло? – простонал он, - Я будто взбесился... Пётр, прошу тебя...
- Ответь, зачем ты снял с моего дома заклинания и натравил фашистов на моего отца! Просто хотел причинить мне боль? – волшебник впился глазами в лицо Фердинанда. В его сознании сразу же начали проплывать разные образы, но среди них не было того, который он искал... который бы объяснял, зачем немец сделал это...
- Что? Клянусь тебе, Пётр, я никогда... – прошептал Фердинанд, отползая к стене.
- Stupefy! – одновременно прокричали несколько голосов сзади.
Пётр почувствовал, как его ударили мощнейшими оглушающими чарами. Он выронил палочку и упал рядом с немцем.
- Герр Рейн, вы в порядке? – спросил один из вбежавших в комнату авроров. И, указывая на лежащего в почти бессознательном состоянии Петра, добавил, - Заберите этого, быстро! Осторожнее, он неплохо владеет тёмной магией.
Петра тут же подхватили под руки двое авроров и куда-то понесли. От наложенных чар и всего пережитого разум волшебника постепенно отключился, и он потерял сознание.

Очнулся Пётр в немецкой тюрьме для волшебников Бергфестанг. Он лежал на койке в не слишком просторной одиночной камере, а рядом на тумбочке находились свитки с материалами его дела. Голова до сих пор гудела и болела, и ещё больше усиливало боль осознание того, что на этот раз он действительно попал в большую беду. Конечно же, с точки зрения волшебника он не был виновен – дело с магглами в любом случае должен был рассматривать российский суд, а Фердинанд сам напал на Петра. Но в то же время было очевидно, что немецкое правосудие встанет на сторону семьи Рейнов. Ну а те, понятное дело, выставят его ужасным тёмным волшебником, намеривавшимся убить несчастного отпрыска их рода... Стоп. Но ведь он какое-то время и правда хотел убить Фердинанда! И... если бы он сделал это... то был бы сейчас свободен, успев скрыться с места преступления.
- Ерунда, - опять начал говорить внутренний голос, - Ты бы был свободен от правосудия, но никак не от самого себя. Думаешь, ты бы смог жить с этим?
- Теперь я уже этого не узнаю, - подумал в ответ Пётр, - Но этот негодяй... Он сам почти что убийца, и теперь сидит у себя дома на свободе и смеётся надо мной...
Внезапно в памяти Петра опять всплыл момент гибели отца – мимо камеры прошёл дементор. А потом... потом ещё более сильная боль пронзила его разум, и он вспомнил о своей самой первой клятве. Как он теперь сможет исполнить её? Впрочем, всё не так плохо – Пётр настолько хорошо знал тёмные искусства, что мог в уме строить теории, выдвигать предположения... Да, эту клятву он будет исполнять до конца. Пока что он будет продолжать совершенствовать свои познания в тёмной магии. А рано или поздно найдёт способ выбраться их этой тюрьмы. И тогда... возможно, тогда Фердинанд горько пожалеет обо всём произошедшем!
Но тут Петр вспомнил Наталью. Что она подумает, когда узнает, что Пётр всё-таки попал в руки немецкого правосудия? Поверит ли, что он и правда хотел убить Фердинанда? Да будет ли она вообще думать о нём спустя все эти года? Ему было страшно ответить на этот вопрос реалистично. Что бы хоть как-то отвлечь себя от горьких раздумий, он взял свитки и начал читать материалы своего дела.
Чего там только не было! Ему приписывались чуть ли не все преступления, которые есть на свете! В первую очередь, разумеется, попытка убийства представителя древнего и чистокровного рода Рейнов, которую он долго планировал со времён выпуска из школы (ну ничего себе!). Потом преднамеренное убийство несчастных немецких магглов, которые просто выполняли свой долг и работали на территории России (значит, так теперь называется военное вторжение?). Ну и, конечно же, различные случаи использования тёмной магии, доказанные и не очень (за время пребывания в Германии Пётр ну просто очевидно должен был чуть ли не каждый день совершать какое-нибудь правонарушение).
Придумав тысячу оправданий по каждому пункту и поняв, что ни одно из них не будет даже рассмотрено немецким судом, он откинулся на койке и начал думать о возможных вариантах побега. Впрочем, без достаточного количества информации о месте своего заключения думать о побеге было бессмысленно, и Пётр решил сосредоточиться пока что на тёмной магии и защите своего разума от дементоров. Окклюменция помогала от вызывающих в памяти самые страшные моменты демонов не слишком хорошо, об этом Пётр знал ещё со школьной скамьи. Нужно было придумать что-то более эффективное, что бы не сойти с ума, как сходили многие заключенные до него...
Так Пётр провёл два дня. На третий должен был состояться суд над ним, но по поводу его решения волшебник ложных иллюзий не питал. Впрочем, ему было очень интересно посмотреть в глаза Фердинанду, когда тот будет обвинять волшебника в попытке своего зверского убийства. Не то что бы Пётр считал, что у немецкого волшебника имеется в наличии хоть капля совести (не дававшей самому Петру покоя), но вызвать определенные страдания у школьного неприятеля он всё-таки надеялся. Как и посмотреть, насколько низко тот может опуститься в своих действиях.

Зал суда в немецком Министерстве Магии представлял собой большое круглое помещение с высоким креслом в одном конце (на которое посадили Петра) и появляющимися из воздуха при попытке сесть на них стульями в другом. Судьи же (среди которых были работники министерства и видные общественные деятели) располагались на нескольких чуть выступающих из стены балконах. Кресло обвиняемого отгораживала от стульев свидетелей и зрителей небольшая изящно оформленная низкая перегородка, которую, впрочем, просто так было не преодолеть – этому мешало множество наложенных на неё чар. Кроме того, по обоим бокам входа в зал рядом с креслом (через который и провели Петра) было ещё два стула, которые заняли немецкие авроры.
Вскоре после прибытия Петра зал начал заполняться народом. Первым в него вошёл Харт Рейн и сел так близко к обвиняемому волшебнику, как только мог. За ним вошло ещё несколько человек, потом ещё... Пётр всматривался в лицо каждому вошедшему, надеясь увидеть Фердинанда, но того всё не было. Наконец, на балконах показались одетые в чёрные мантии судьи.
- Все в сборе? – спросил самый пожилой из судей, бывший, видимо, председателем.
- Да, ваша честь, - ответил ему молодой секретарь с соседнего балкона.
- Простите, но я не вижу герра Фердинанда Рейна, - сказал председатель, внимательно всматриваясь в толпу, - Харт, твой сын задерживается? Он – пострадавшая сторона...
- Он не придёт, ваша честь, - ответил Рейн-старший, вставая, - Моему сыну всё ещё нездоровится после нападения этого... обвиняемого.
- Интересно, - пробормотал Пётр, - Неужели Фрици и правда совесть замучила?
- Вместо Фердинанда буду говорить я, - тем временем продолжал Харт Рейн, - Так как дело касается непосредственно моей семьи, я счёл своим долгом выйти на время его рассмотрения из состава Судебной Коллегии, и буду действовать от имени потерпевшего.
- Ой как благородно с вашей стороны, - тихо процедил Пётр сквозь зубы, - Стало быть, сам благородный Фердинанд не решился врать, предоставив эту задачу своему отцу?
- Ну что ж, тогда мы можем начинать, - председатель встал и громко произнёс:
- Слушается дело Министерство Магии против Петра Маркова. Подсудимый обвиняется в покушении на убийство волшебника, массовом убийстве магглов...
Пётр, слегка улыбаясь, загибал пальцы на каждом произносимом судьёй обвинении, вскоре пожалев, что у него нет дополнительных рук – обвинений набралось более двадцати штук.
- Слово предоставляется герру Харту Рейну, выступающему от имени потерпевшего, - окончил свою речь председатель Судебной Коллегии.
- Благодарю, ваша честь, - отец Фердинанда встал, - Итак, у суда есть данные, что обвиняемый ещё в школе увлекался тёмными искусствами, из-за чего часто вступал в конфликты с моим сыном, ненавидящим тёмные искусства, как и всё наше семейство. После окончания школы он, очевидно, затаил на Фердинанда обиду, которая переросла в открытую ненависть после того, как мой сын отправился арестовывать обвиняемого вместе с аврорами Министерства за совершённое тем массовое убийство немецких магглов. К сожалению, по независящим от нас обстоятельствам, тот арест не удался, и подсудимый тогда остался на свободе, однако начал планировать свою месть. Он приехал в Германию специально, что бы найти и убить Фердинанда, и наверняка бы ему это удалось, если бы счастливая случайность не спасла моему сыну жизнь.
Казалось, Харт хотел ещё что-то добавить, но потом решил остановиться на сказанном.
- Обвиняемый, у вас есть что возразить герру Рейну? – спросил председатель.
- Думаю, да, - поднялся со своего кресла Пётр, - Для начала хотелось бы напомнить уважаемому суду, что ваши немецкие магглы вторглись на территорию моей страны и начали убивать моих сограждан.
На этом волшебник прекратил разговор о том случае с уничтожением лагеря. Он хотел добавить, что была война и так далее, но не мог врать – он тогда действовал из соображений мести, а вовсе не сражался за свою страну. Поэтому Пётр перешёл к Рейну:
- Далее, я прибыл в Германию вовсе не для того, что бы убить Фердинанда. У меня был к нему очень серьёзный разговор, о котором тут вообще не было упомянуто ни слова. У меня есть основания предполагать, что Фердинанд Рейн намеренно снял моего дома защищающие тот от магглов чары, что привело к гибели моего отца от рук фашистов.
- Ложь! – вскочил с места Харт Рейн, - Мой сын не поддерживал фашистскую власть, и никогда не был даже близко с домом обвиняемого до попытки задержания последнего!
- Тогда соблаговолите объяснить мне, как вы узнали о той медсестре, на которую я, признаю, наложил чары и оставил в живых? – спросил Пётр, сурово глядя на Харта Рейна.
- Суду отлично известно, что это было анонимное донесение! – гордо заявил отец Фердинанда, - Повторяю, до попытки ареста Петра Маркова ноги моего сына там не было!
- Ах, вот оно что! – Пётр саркастически улыбнулся, - Наверное, то письмо написал я сам! Что ж, я бы даже, возможно, поверил в это, если бы Фердинанд не напал на меня сам в моей квартире и не рассмеялся мне в лицо, когда я задал ему этот вопрос!
- Очередная ложь! – прорычал Харт Рейн, - Не буду скрывать, мой сын поступил очень глупо, попытавшись самостоятельно задержать обвиняемого, за что, должен отметить, наказан сверх меры и до сих пор находится в не совсем здоровом состоянии. Но его можно понять – легко потерять голову, когда за тобой по пятам идёт тёмный маг с явно зловещими намерениями!
- Хватит, хватит! – постучал палочкой по бортику своего балкона председатель, от чего по залу разнёсся глухой звук, - Давайте не будем отходить от сути дела!
Процесс продолжался около двух часов. Харт Рейн произносил ещё несколько речей, председатель оглашал имеющиеся доказательства, но Пётр уже потерял к процессу интерес. Он думал – может ли Фердинанд действительно быть невиновен в том, что с особняка Марковых исчезли все чары? Но волшебник всё более и более убеждался – хотя точнее было бы сказать “убеждал себя” – что это не так. Но всё же, всё же, всё же...
- Обвиняемый, у вас есть право на последнее слово! – прервал размышления волшебника председатель суда.
- Я не испытываю никаких иллюзий по поводу вашего приговора, - начал говорить Пётр, вставая, - но прямо заявлю, что недоволен этим процессом. Не потому что рассчитывал хоть на какую-то объективность в оценке военных действий, которые вели фашистские войска в моей стране. И не потому, что, вообще говоря, имел возможность убить Фердинанда Рейна и скрыться с места преступления, если бы мне было нужно именно это, как тут пыталось доказать обвинение. Нет! Мне жаль только, что сам Фердинанд не отважился прийти сюда и посмотреть мне в глаза, потому что он на самом деле напал на меня, на самом деле практически признался в том, в чём я его обвиняю, и на самом деле сделал всё, что бы подтвердить мои подозрения. Впрочем, с другой стороны я должен от души поздравить герра Харта Рейна с тем, что у его сына есть хоть какие-то зачатки совести, раз он не посмел сюда явиться.
Отец Фердинанда скрипнул зубами, но промолчал. Судьи встали и вышли, что бы вынести приговор. Харт Рейн впился глазами в лицо Петра и вдруг медленно, явно смакуя каждое слово и стараясь сделать его больнее, сказал:
- Я сегодня же напишу письмо Константину Григорьеву, в котором опишу все ваши подвиги, товарищ Марков. Ему будет стыдно за вас, очень стыдно. Но, надеюсь, это позволит ему не допустить в будущем допущенных с вами ошибок с другими студентами.
Обращение “товарищ” к российским волшебникам считалось не слишком приличным, так как намекало на поддержку советского режима. Впрочем, повоевав на стороне советских войск, Пётр посчитал его для себя скорее уважительным, хотя понимал, что ничего такого отец Фердинанда и в мыслях не имел. Но вот обещание Харта Рейна написать письмо Григорьеву действительно огорчило волшебника. Ему было страшно даже подумать, что тот может вообразить о своём бывшем лучшем студенте, если отец Фердинанда опишет ему ситуацию так же красочно, как сделал это сейчас на суде.
- Герр Рейн, я правильно полагаю, что официальное обращение к вашему сыну должно оканчиваться на “фюрер”? – выдавил Пётр из себя хоть сколько-нибудь адекватный ответ.
Зубы отца Фердинанда снова сжались, но тут вернулись судьи.
- Пётр Марков, - начал председатель, - приговаривается к двадцати годам тюрьмы. Так как им было совершено преступление против немецкого народа, суд не видит причин для передачи его российскому волшебному сообществу, если подобный запрос последует.
Пётр улыбнулся. Он не собирался оставаться в тюрьме так надолго.

pokibor, неплохо. Очень неплохо ;) . Правда, было бы не хуже, если бы ты придумал свою систему магии, ОТЛИЧНУЮ от используемой в Гарри Поттере ;)
О сюжете. Если судить по тому, что я прочитал, идея заложена хорошая : борьба наших чародеев с фашистами. Мне лично очень понравилось ;) Реализация ... пока рано говорить о том, хороший сюжет или плохой. Начало - ничего оригинального, но если писать по миру Ролинг, то что-то оригинальное в описании выпускных экзаменов придумать достаточно трудно. ИМХО школы там везде примерно такие же, как Хогвартс, так что не удивительно, что начало может показаться банальным. Но то, что последовало в третьей главе, ИМХО уже более интересно. Посему совет : постарайся придумать такое действие, чтобы оно КАРДИНАЛЬНО отличалось от происходящего в книжках Ролинг ;)

добавлено через 30 секунд

Однако, они его поймали ... Если хочешь, чтобы кто-то оценил сюжет твоего фанфика прямо сейчас, ИМХО лучше будет, если ты выложишь его синопсис. ;) А то в связи с только что выложенным отрывком возникает вопрос : какую цель ты поставил Петру в своем произведении? Стать героем-антифашистом? Или он должен помочь Дамблдору замочить Гриндевальда? Или - предотвратить нашествие немецких магов на Русь?
что касается действия - хочется читать все главы подряд, а не прыгать с пятого на десятое - в таком случае теряется нить повествования и произведение превращается в кучу не связанных друг с другом отрывков, по которым сюжета точно не увидишь.

Конешно - такой малюсенький отрывочек выложил. Небось, шлифовал ещё несколько дней)))) Наверное специально выложил, чтобы все волосы рвали на себе, что придраться не к чему. :)
Меня тоже коробит, но нет никаких идей. Но, не знаю как у тебя, а если у меня перед каждым абзацем столько пропускать... У меня ведь их очень много обычно...
Но, ладно, лучше делай так, чем как ты делал с отрывком про самураев (такие полосочки вначале - это реально некрасиво).
Я имел ввиду на атмосферу начала второй халфы похоже - тоже город, тоже царит какой-то фашизм, комендантский час и т.д.
Кст, про вторую мировую ничего не сказано, а из-за парабеллума (или как там?) создаётся впечатление, что это недалёкое будущее. Или этот непонятный предмет реален?!

pokibor
Надо снова отметить, что мне Гарри Поттер и особенно мир писательницы
очень не нравится, поэтому надо понимать, с каким скептизмом я отношусь к твоим творениям, pokibor. Мир вообще какой-то неинтересный, а Гарри - герой и самый сильный волшебник, можно сказать, который в каждой книге Ро попадает в передряги и выходит сухим из воды - это, если честно, ОЧЕНЬ детская сказка.
Вот почему я надеюсь, что у тебя в книге всё будет по другому. Не будет героя, который легко обходит любые трудности. И других малоинтересных фирменных фишек Ро.
Если честно, после прочтения "философского камня" давным-давно я захотел написать ...ммм... фанфик на эту же тему, только связанную теперь с Россией. Ведь, судя по миру Ро, там у каждой страны своя магическая школа. Поэтому можно было расписать совершенно новую и необычную школу (ориентируясь на некоторые детали в "Кубке огня", ведь там русские приезжали), которая немало заинтересовала бы многих, особенно русских фанов Гарри Поттера. Там вместо сов были бы какие-нибудь куропатки или вороны, вместо колесниц с невидимыми лошадьми - сани (например, если школа была бы в вечно холодной Сибире) и т.д. Тут бы не было фирменной фишки Ро о том, что в Хогвартсе каждый год меняется учитель Тёмных искусств. Тоже можно было сделать разделение на несколько классов (Грифиндор, Сливерин и т.д.) только называемых по-другому (например, какие-нибудь Барсуки, Гризли, Русалки и т.д.) и для пущей непохожести главный герой или несколько героев (я вообще хотел о братьях-близнецах писать) - попадают в не самый добрый (как Грифиндор), а наоборот - в самый злой (как Сливерин). Или вообще в разные, тогда по сюжету хотя бы пару раз они могли бы меняться ролями (так как близнецы). Да и сделать так, что они читсокровные волшебники, а если мир магглов и засветился бы в книге, то они бы на всё смотрели бы удивлёнными и непонимающими глазами.
Во, блин, тираж 100 000 экз.)))
Короче вот - так я представлял бы себе фанфик на тему ГП

Кстати, ты всё время ставишь в пример "Кольцо Тьмы". Есть очень большая разница здесь: у тебя только используется мир Ро, а там - продолжение легендарной саги. При всём при этом ГП даже близко не стоит с величайшим творением Толкина (как и с книгами Перумова, на мой взгляд).

Добавлено позже:
И исчо момент: у тебя все маги в курсе всех дел у магглов - кто на кого нападает, что за война, кто за кого, правила какие-то есть... В ГП волшебникам по-моему было глубоко фиолетово какая обстановка в мире людей. А тут у тебя как в каких-то Дозорах - волшебники воюют параллельно с ничего неподозревающими людьми, помогая им (идея интересна, но может следовало выйти из рамок мира Гарри Поттера и сделать это своим миром?)...

Рассказ: Рубиновые Земли (Жизнь с тайною в сердце)
 

Размещаю свой рассказ(отрывок), получивший второе место на одном из литературных конкурсов, связанных с одной популярной игрой.

Забытые лики друзей,
Поет над головой предсмертный прибой
Ты знаешь эта жизнь Колизей,
И где-то вдали ведут детей на убой

Где-то плачут их гордые матери,
И отцы ищут сынов,
Но стелят чертовы слуги свои черные скатерти,
Подают на блюдце богов.

Не плачте родные – выживут,
Вернутся живые домой
Кровь сатанинскую вылижут
Отправятся с Тезей босиком!

Не сожрет их тьма
Не поймают кровоохотники
Найдут векового Кальма,
И пойдут за ними беспризорники!

Но нет! Души взаперти,
Силы в бокале войны.
Им не может так долго везти
Ведь теперь – они не повелители
Судьбы…
Андрей Фортушный «Они среди нас.»

1
Дзинь-дзинь-дзинь. Огромный электрический будильник запел свою унылую, даже грустную песню… В один миг небольшая комнатка с небогатым внутренним убранством наполнилась звуками в стиле «микс». Один «микс» – орущий органайзер, другой – раздраженный голос Андрея.
- Чтобы у китайца, который тебя сделал, глаза совсем закатились…
С этими словами молодой человек поднялся с кровати и, найдя старые прошарпанные тапочки, двинулся на кухню.
- Андрюша, ты уже встал? Садись кушать…
Этот высокий баритон принадлежал матери Андрея - Галине Викторовне Скворцове, бывший учительницы истории в школе деревни Ободки. Эта женщина воистину была очень сильным человеком. Дело в том, что в ее жизни была великая любовь. В возрасте двадцати лет, она вышла замуж за шестидесятилетнего известного ученого. В Москве пара Галины Викторовны и Олега Викторова, именно так звали отца Андрея, пережила много ярких тяжелых и горестных событий. Под конец жизни отец Андрея переехал с семьей из столицы в далекий деревенский уголок, родину Галины и прожил там свой остаток жизни. Мать Андрея долго переживала кончину мужа, под конец совсем замкнувшись внутри себя.
- Иду, мам. Сейчас умоюсь и приду.
Молодой человек искренне любил мать, но ненавидел ее стряпню. Бог, по всей видимости, лишил ее столь необходимого дара, присущий большинству женщин лет семидесяти. ..
Выйдя из ванны, Андрей тихими шагами направился к себе в комнату – за одеждой. Молодой человек надеялся, что сегодня ему удастся незаметно проскользнуть на улицу, спасти свой бесповоротно испорченный желудок. Голос матери послышался из кухни, вроде – «иди кушать!», парень не услышал, точнее, сделал вид. И со словами : «Мам, я опаздываю!», вышел из дому и пошел в сторону школы.
«Так, сегодня, надеюсь, буду спать без ужасных болей в желудке. Валентина Андреевна, думаю, не подведет и накормит до отвала своими фирменными ватрушками.»- За что любил Андрей школу, так за ее столовую. Именно там его по-настоящему любили и уважали. С учениками же парню ужасно не везло. Не любили его дети, и все тут. Хотя по началу все складывалось прекрасно…
С вот такими мыслями, Андрей встретил место работы…
Открыв старую покрашенную дверь, парень зашел внутрь.
«Тишина… Еще целых двадцать пять минут до часа «икс» – прихода маленьких «чудовищ» - облегченно подумал Андрей и практически бегом скрылся за дверью с надписью «столовая». Здесь он встретился с Людмилой, пышногрудой красавицей, тихой и нежной, но гордой своей принадлежностью к женскому полу, а также бывшей женой директора школы Василия Закорючко. Эта девушка с детства привыкла работать своей головой. Семья у нее была неблагополучная: отец много пил, избывал жену, иногда доставалось и дочке. А однажды дело зашло, чуть не до инцеста – после очередной получки, отец Люды запил, и в один из выходных дней вернулся домой со своими дружками. Застав дома дочку за уроками, он начал приставать. Девушка тогда убежала, довольно долго жила на улице, боясь, вернутся обратно. Ее приютил директор школы Василий Сергеевич Закорючко. И когда ей исполнилось восемнадцать лет, Людмила вышла за него замуж. Однако, не сложилось.
- Привет, Андрей! – поприветствовала девушка.
- Здравствуй, Люд…
- Что сегодня такой угрюмый, мама опять омлетом накормила?
- Практически… Слава Богу, я убежал…
- Какая сегодня причина?
- «Опаздываю на работу»!!! – Андрей на лице изобразил серьезность. – А ты, почему сегодня рано?
- Я??? Чувство ответственности! – Люда засмеялась. – Ну, а если честно, ты разве не слышал, ЧТО передавали сегодня по радио?
- Нет… Как – то не успел…
- Прорыв в Зоне. Многие погибли, некоторые тварям удалось скрыться… А у нас в школе все оборудовано на тот случай, если нежить доберется до нашей местности…
- Люд, ты чего? У нас ни одно чудо-юдо за мою жизнь не дошло сюда, всегда успевали добить, прежде чем они подступали так далеко…
- Всякое может быть, Андрюша, всякое… Ну я совсем тебя заговорила!!! Ты же, поди, кушать хочешь? Пойдем, я дам. Сегодня бесплатно…
И Люда повела Андрея к столу. По пути парень не мог отделаться от собственных мужских половых гормонов, так и норовящих вырваться наружу.
«Успокойся!!!»- твердил себе молодой человек…
Незаметно прошел завтрак Андрея и наступил урок…
Дети вели сегодня себя очень спокойно, от всей души радуя молодого учителя: отвечали правильно, домашнее сделали, не шептались, девчонки не перекидывались «СМСками» с парнями из города, в общем, рай на земле…
Андрей работал как всегда на полную катушку, забрасывая детей все новыми и новыми заданиями…
- Итак, икс в квадрате минус сорок три икс равно нулю, чему равны корни данного квадратного уравнения…
- Двадцать пять икс умножить на 3 икс в кубе, сколько корней имеет данное уравнение…
- Построить график функции: икс делить на икс в квадрате. Дать название этой функции…
- Два парня ели яблоко, пока к ним не пришла Вера…
Зинь-зинь-зинь. Прозвенел звонок на урок…
Андрей облегченно вздохнул. Парень ужасно вспотел и разволновался. Он любил выкладываться на уроках по «полной». Не жалеть себя, ибо жалели себя только трусы и лентяи.
Пот скатывался с лица молодого учителя. Дыхание стало сиплым, больным.
Неожиданно в дверном проеме появилась Люда…
- Андрей, нам надо погово…
Детский крик огласил территорию школы. Учитель математики резкими движениями подбежал к окну, схватившись руками за ручки окна. Словно тьма пробежала по телу парня, распространяя смерть. У него была уверенность, что там кричала именно его ученица…
На небольшой зеленой зоне перед зданием школы нечто огромное и волосатое медленным шагом направлялось к девочке.
Андрей, в тяжелом замешательстве, выбежал из кабинета, не совсем осознавая угрозу…
Пыхтя, ударом ноги молодой человек открыл входную дверь.
Резкий зловонный запах ударил в голову Андрею.
«Беги, беги, беги, беги…» - неслось в голове молодого человека, когда он направлялся к девушке. И как назло по пути выскочил небольшой камень, об который споткнулся Андрей. В глазах пронеслась карусель; в ушах зазвенело; земля с тупой радостью встретила учителя…
«Вставай, вставай, вставай…» - Андрей поднялся. Девчонка была на расстоянии двух метров от него. Она не сводила своих обезумевших глаз с чудовища.
Только с близи Андрею удалось разглядеть монстра.
В метр длинной, на четырех мускулистых лапах, с тройным рядом зубов, с кусками «проволочной» шерсти.
«Ну и тварь…» - подумал парень.
- Ир, медленным шагом отходи от него. Только не показывай спину. – Своим долгом Андрей посчитал, в чтобы то ни стало спасти свою ученицу…
- Дядя Андрей, мне страшно. Страшно… - девочка, давясь собственными слезами, приближалась к парню.
- Только не показывай спину! Хорошая «собачка» – обращался уже к собаке Андрей. – Хорошая… Ты ведь такая красивая, нежная…
Когда Ире оставалось пару шагов до Андрея, «собака» точным прыжком набросилась на девчонку. Молодой человек вцепился в шею чудовища, пытаясь отодвинуть его. Но это было непросто! Неизвестно от куда взявшаяся кровь, скользила по «шерсти», попадала в лицо, в рот…
Андрей схватил попавшийся под руки камень и начал бить по голове уродца. Та, в свою очередь, тупо мотала головой, но не отпускала шеи Иры. Когда «собака» перестала двигаться, молодой человек убрал с тела девушки тяжелую тушу…
«Ира мертва… Пульса нет, горло задето до костей… Девочки больше нет… Не может быть! Не могу поверить в это! Такого не бывает. Она же… минуту назад… Ирочка… Ира!» – воскликнул в душе Андрей, парень обхватил руками, красными от крови, голову мертвой девушки, прижал к груди. Но слез не было, лишь разочарованье в жизни.
Дети бездумной массой были загнанны на горизонтальную крышу здания своими классными руководителями , где их уже поджидали учителя, сторожа, врачи.
В тоже время школу полукольцом брали «собаки». Тысячи морд, голодно скалились, чуя своих жертв.
- Андрей!!! Быстрей на крышу!!! - кричал Закорючко.
Андрей, собравшись с последними силами, поднял тело девушки и побежал обратно в школу. Собаки никак не среагировали на парня.
Раздался писк сирены. Огромные металлические решетки опустились на окна и входную дверь.
Молодой человек свалился на пол вместе с телом и заплакал.
«Господи!!! Почему все ЭТО произошло со мной? За что убит невинный ребенок?» – к Андрею подбежали директор, два сторожа-брата, Людмила.
- Андрей Олегович, с вами все в порядке? – поинтересовался Закорючко
- Со мной все хорошо. Иру загрызли…
- Главное – вы живы… Я думаю, нам здесь придется задержаться… Подождем помощи… Сигнал «S.O.S” уже получен. На такие экстренные случаи у нас есть запас продовольствия на срок – неделю.- распинался директор.
- Оружие на случай непредвиденных ситуаций мы выдадим. – Неизвестно зачем вымолвил сторож. – Девочка мертва? Горе, горе родителям, пережившим своих детей… Что-то нереальное творится сегодня. Зона! Во всем виновата она! Но печалится будет потом, меня зовут Акаром, брата – Нильсом, не спрашивайте почему… Такие вот имена.
- Рад знакомству… - Сухо ответил Андрей.
- Пойдемте на крышу, Андрей Олегович, там вас просмотрят врачи, выдадут боеприпасы, накормят. Все улеглось... – Промямлил Закорючко. – Акар и Нильс, отнесите труп на крышу. Ай-яй-ай…
На крыше Андрею выдали пистолет «ТТ» с двенадцатью патронами, парень умел стрелять, обученный еще в армии, после выдачи оружия быстро поел.…
Готовый к гражданской обороне, молодой человек сел на специально приготовленный для охраны крыши стул и вытащил мобильный телефон.
«Надо узнать по радио, что говориться про ситуацию в нашем районе…» - С этими мыслями, молодой учитель включил радио:
- Сегодня подверглись жесточайшему нападению мутантов жители деревни Ободки. По последним данным двадцать пять пострадавших, пятьдесят ранено. К большой скорби, смеем сообщить, что все лица местной сельской школы мертвы…
- Что за бред?! – прокричал, вскочив со стула, Андрей.
К нему подошел директор. Радио же по-прежнему продолжало вещать.
- … Директор Василий Сергеевич Закорючко был найден недалеко от территории собственного дома…
- Андрей Олегович, что это? Как же меня могли найти мертвым? Я, вроде, живой и невредимый. Все учащиеся тоже…
- Может эта шутка? Или получили неверную информацию…
Андрей не на шутку разволновался, если к ним не придет помощь, то рано или поздно вся школа погибнет. У еды есть одно плохое недостоинство… Ее необходимо потреблять, а значит уменьшать запас.
«Вечереет… Ну, сегодня, по крайней мере, я здесь ночую. «Дворняжки» спокойны. Словно игрушки сидят, чего-то ждут.» – Подумал парень.
Андрея сменил Нильс, а может Акар, черт их разберет, и направился спать.
«Спальня» находилась на последнем третьем этаже здания, в учительской. Андрей получил у «заведующей сном» Людмилы подушку и кровать, и недалеко лег от телевизора…
Тра-тра-тра-тра-тра…тра-тра…тра.
«Что это?» – еще во сне подумал Андрей.
Рука, скорее инстинктивно, чем по опыту потянулась за пистолетом в кармане.
Тра-та-та-та-та….
«Стрельба!» – озарило Андрея.
Парень быстро поднялся и побежал на крышу. Всюду спали дети. Около лестницы, в кабинетах, на крыше, вместе с учителями…
Тра-та-та-та-та.
«Одиночные выстрелы. Кто-то очень экономит патроны» – Но молодой человек не успел додумать… Лохматая пасть влезла через решетку окна, около пожарной лестницы и извивалась, чтобы протиснуть собственное тело во внутрь здания. Андрей прицелился, снял с предохранителя и выстрелил. Раздался гулкий хлопок, мозги твари разбросало по полу. И вот тогда начался действительный переполох. «Собаки» перешли в наступление.
Тысячи морд бились о стены, решетки, зубами вгрызаясь в металл и бетон. Дети испуганно бежали вновь наверх- на крышу. Туда же двигался и Андрей. По пути к парню выбежал директор, лицо за пережитые часы осунулось, морщинки окрасили лицо.
- Андрей, я должен спуститься на первый этаж. Там находятся дети, отправленные мной за провизией.
- Что? Вы совсем обалдели?! Детей зачем отправили? –Лицо молодого человека покраснело, и он, перепрыгивая через десять ступенек, помчался вниз, следом еле, успевая, шел Закорючко.
Лай, ворчанье, кляцанье, окружали Андрея. От этих звуков негде было спрятаться, и если на втором этаже они лишь доставали, то на первом превращались в действительную угрозу: кирпичи крошились под натиском, превращались в дыры в стене, пропуская мутантов…
Одна тварь полностью вылезла из щели и побежала к Андрею и Закорючко. Директор, вооруженный АКМ, открыл огонь. «собака» навзничь свалилась под ногами мужчин.
Андрей не на шутку испугался… Вслед убитого мутанта, вылезала целая орда подобных ей. Вот тут уже не помог бы АКМ директора.
- Василий Сергеевич, где дети?
- Они в стороне гардеро…
Закорючко поперхнулся своими словами, - одна из тварей вцепилась в глотку.
Т-тр-тр…
«Андрей, возвращайся, один в поле не воин…»- но тут же добавил мысленно, - «Если нет блеска и света в глазах…»
Парень большими шагами направился обратно. А где-то за спиной раздались детские крики и мольбы о помощи. На третьем этаже по единому голосованию, заперли массивную железную дверь, ведущую на крышу.
- Пустите!!! Пустите!!! Это… - Кричал Андрей. Выхода не было, не куда было бежать.
«Это конец!!!» – сверкнула мысль и погасла. «Собаки» медленно, словно зная собственную победу, подымались по лестнице.
«Пять патронов. Четыре на тварей и одну себе в лоб… Нет!!! Соображай!! Выход должен быть!!! Безвыходных ситуаций не бывает!!! Окна закрыты, пути перекрыты. ААААА! Что делать…Лучшая защита, это нападение!» - мелькнула мысль в голове Андрея.
Сильнее, прижимая рукоятку, парень сделал шаг.
Рука, держащая оружие, моментально вспотела, пальцы свело.
Твари же начали окружать молодого человека. Сверкали их черные глаза, ощущался запах мертвой плоти. В такой момент любой человек посчитал бы себе счастливого пути на том свете, решил бы отдать свою жизнь подороже. Исключением не был и Андрей.
Весело улыбнувшись, молодой человек нацелил пистолет, непослушными пальцами нажал на отяжелевший курок.
«Минус один патрон!» – Грустно подумал Андрей.
Пуля попала в одну из «собак» прямо в глаз, но серьезного ущерба жизни не получила.
Время притормозило свой бег. Секунды стали длиннее. Вся жизнь за временные доли пронеслась в голове парня: вот мать учит читать, еще живой отец дает уроки вождения на стареньком автомобиле, забытой русской марки, первый поцелуй с самой красивой девчонкой в той школе, где сейчас преподавал Андрей, ставшей его могилой, первая драка в армии, многое, многое…
«Напоминает дешевенький боевик, с концом а-ля «Титаник».- озарило Андрея.
Указательный палец вновь нажал на курок… Ничего. Лишь рычание мутантов вокруг.
«Заклинило! Как грустно… Я даже по нормальному не могу себя убить… Надежда умирает последней… Надежда… И неужели не придет помощь? Неужели я, Люда, ученики – мертвы?..» – Глаза Андрея залепил белый туман, неизвестно откуда возникшего, ноги подкосило…
«Андрей… Андрей…» – чей-то низкий голос звал парня…
Веки потяжелели… Вжик-к-к-к…
Открыв глаза, Андрей понял, что стоит с живым директором Закорючко на первом этаже школы.
- Какого черта?!
- Что случилось, Андрей? Ты какой-то бледный!..
- Вы… вы же мертвы… вас… вам перегрызли горло…
- Кто?! Молодой человек, я понимаю стресс. Волнения…
- Наверное, вы правы…
Андрей мог поклясться, как видел смерть щупленького директора, как один стоял против ужасной толпы сбежавших мутантов…
- Андрей, нам некогда, надо забирать детей, «псы» начали проявлять активность…
С этими словами директор поспешил в столовую, испуганно косясь в сторону шедшего за ним, Андрея.
Молодой человек окончательно смутился в истинности происходящего, ничего не придумал и направился в столовую…
В столовой с непринужденными радостными лицами были дети. Двое мальчиков и одна девочка. Возрастом двенадцати лет. Ребята баловались ложками.
- Иногда посмотрю на них и не как не нарадуюсь. Дети цветы жизни, - осипшим, по неизвестной причине, голосом начал Закорючко, - Представить себя не могу без школы. Родными все стали: и учителя, и ученики… Не жалею, что поменял свою бывшую профессию на должность директора. Андрей?
Молодой человек зажал ладонями уши. Резкий душераздирающий вопль раздался в ушах…
Андрей не удивился и тому, что по завершению воя, прямо по центру столовой появился человек в зеленом потертом камуфляже.
- Здрасте! Не пугайтесь… Я Воланд… Сталкер… - ответил появившийся человек.

Когда закрывали железную дверь, ведущую на крышу, Люду охватило чувство одиночества.
«А если Андрей с директором умрут из-за того, что мы закрыли дверь? Глупости… Закорючко сам попросил так поступить.» – Размышляла девушка.
Руки беспокойно теребили дешевый синтетический платок, взятой из дому.
- Людмила Андреевна, не беспокойтесь. Сейчас они вернутся. – Сообщила Маргарита Олеговна, учитель биологии. Этой женщине на вид можно было дать сорок, но это ошибка, на самом деле ей двадцать пять. Ее любимейшим хобби было учить жизни всех и вся.
- Да, да, конечно! Однако, если быть честной, я думала о детях, - соврала Людмила, - Как долго нам сидеть взаперти? Хватит ли еды? Как скажется эта история на психике детей?
- Глупости, милочка! Все пройдет успешно. Скоро все закончится, я верю. А знаете…
Но дальше Люда не стала слушать.
«Господи, поскорее бы они вернулись… Андрюша… Если бы ты мог знать, как я люблю тебя…» – Мечты девушки приняли романтический характер: домик на берегу теплого моря, двое детей – мальчик и лапочка-дочка…
- Смотрите! «Собаки» отходят! – закричал рыжий мальчишка, лет двенадцати, с веснушками.
Люда повернула голову – «псы» уходили с территории школы…
«Наконец-то! Или им, - подразумевая мутантов, - надоело ждать, или не могут жить без своей Зоны…» - думала девушка.
Тр-тр-тр… А неподалеку от школы, четверо вертолетов двигались в сторону российского кордона Зоны… Девушка заметила их сразу по ярким синим цветам на корпусе…
«Спасательная операция? На «наших» не похожи… Явно американские вертолеты… Им-то, что надо здесь?»
Людмила подошла к братьям – Акару и Нильсу. Парни занимались чисткой оружия – то ли автоматов, то ли скорострельных пистолетов, в этом девушка ничего не понимала…
- Вы это видели? – обратилась Людмила.
- Да, три норвежских вертолета и один русский, начиненный ядерными боеголовками. Короче говоря, ракетоноситель. - Подал голос Акар, - как думаешь, брат, зачем «вертушки» залетели сюда?
- Понятия не имею, но на спасителей они не похожи… Скорее на могильщиков… - Но договорить Нильсу не дал тяжелый стук в дверь. – Так, это директор, открывайте дверь!!! – неизвестно кому сказал сторож.
Дверь открыли и на крышу зашли пропавшие.
«А это кто?» - подумала Люда, заметив небритого мужчину в зеленом камуфляже…
- Василий Сергеевич, очень рады вашему скорому возвращению, -сказала Маргарита,- С детьми, как я вижу, все хорошо, но кто это с вами? – посмотрела учительница на незнакомое лицо.
- Прошу меня простить за свое невежество. – Обратился мужчина в камуфляже. – Я- Воланд. Вольный охотник. Сталкер!
«Какой-то странный. Обычно, таким родом деятельности не хвастаются, иначе ждет плохой конец…» – подумала Люда.
- Появился здесь – весьма и весьма загадочно, - продолжал сталкер, - находился далеко отсюда, это значит а Зоне, никого не трогал, любовался красотами, значит, вижу камешек красный валяется, артефакт. Думал, думал, проверял, проверял и взял значит, а потом – ВЖИК! И тут оказался…. Без камушка…. Зато целый…
Раздался сухой треск бетона. Люда повернулась на звук. Три вертолета двигались в сторону школы…
Воланд большую часть жизни провел в зонах повышенной опасности. Этот человек успел даже проработать чистильщиком во время первого взрыва на Чернобыльской АЕС.
И именно по его вине, от части, произошел второй взрыв на станции. Как это произошло, Воланд не помнил: слишком большую дозу излучения получил он тогда.
Как он вообще выжил? Никто этого не знает. Никто…
Мужчину нашли далеко от станции; подобрали Воланда военные, проводившие спасательную операцию, и там дали ему столь необычное «имя». Отвезти в столицу для дальнейшего выздоровления не смогли, – Воланд сбежал…
Четыре года мужчина пробыл в Зоне, разматерел, даже немного обогатился. Но возвратится обратно домой к семье, не захотел. Он помнил лишь то, что есть у него в Липецке дом, жена, два взрослых ребенка. Тяжесть данной ноши «давила» душу, Воланда терзали угрызения совести. Со временем они прошли. Ведь Воланд стал совсем иным человеком, со своим миропониманием. Иная жизнь, иные нравы.
Поэтому, если бы мужчине дали выбор между забытой семьей и Зоной. Он выбрал бы второе. Ибо не знал другого существования.
Что удивительно – Воланд разучился читать, считать, проводить сложнейшие операции в голове, не мог координировать движения в воде, но в мозг глубоко въелись правила хорошего тона. Т.е разговаривал он очень галантно. Те немногие женщины, что находились в Зоне, были ужасно влюбленный в него. Зато с мужчинами…
Только никто не знал, – у Воланда была тайна. Какая? Неизвестно. Может быть, она связана с деньгами, может с Монолитом…
Даже ближайшему другу – сталкеру-калеки Карпу о ней было ничего неизвестно. Когда-то Воланд чуть не проговорился… Чуть…
Кстати о характере Воланда: мужчина иногда становился крайне вспыльчивым из-за пустячных дел, любил рисовать, рисковать…
Однажды, когда Воланд направлялся к Милитари…

ВууууБРРРРРРРРРРрррЖЖшш - (надув щеки, изображает ртационный пулемет)


Ага, "тра-та-та-та" меня тоже в тупик поставило... А вообще, как я понял, стрельба идет где-то далеко, к тому же, слышим мы это через стену - так наверное "пуб-пуб-пуб")))

Мда, реальный звук далекой автоматной очереди фиг как опишешь...

По поводу стрелялки: а как по игрушке, являющейся банальнейшей и тупейшей стрелялкой, можно написать рассказ похожий на квест, например))) (Можно, если постараться. Уж нормальное приключение можно было бы сварганить)

Повествование какое неоднородное: поначалу просто болтовня "за жизнь", потом недохоррор, потом трэш-боевичок "про монстров" и, вдруг, детальное и нудное описание какого-то чумазого сталкера... Франкенштейн, ей Богу...

Сюжет: 1/10
Мир: 2/10 (ничего нового: про "Богом забытый городок на границе с Адом" уже столько всего снималось, писалось, игралось... К тому же, мир не принадлежит данному автору, так что вот...)
Персонажи: скорее, 8 (кроме Воланда -ему 5)
Стиль: 4

…Но стелят чертовы слуги свои черные скатерти…
… Не плачте родные – выживут…
…Отправятся с Тезей босиком!..
Зачем начинать с ошибок в эпиграфе?
Огромный электрический будильник запел свою унылую, даже грустную песню…
По мне – неоправданное «даже». По-вашему, «грустная» - это высшая ступень «унылой»? По-моему, всё как раз наоборот.
В один миг небольшая комнатка с небогатым внутренним убранством
Эти отрицания, тем более – в такой опасной близости, до добра не доведут.
С этими словами молодой человек поднялся с кровати и, найдя старые прошарпанные тапочки, двинулся на кухню
Пересаливаем? Мало того, что «прошарпанные» (прекрасное слово!), так ещё зачем-то указано, что старые. Кроме того, череда действий угнетает. Почему бы вам не строить предложения немного иначе – это делать не трудно, причём не теряется ни смысл, ни описательность, даже добавляется чуточка динамики и удобочитаемости. Можно, я попробую? «Молодой человек, сунув ноги в прошарпанные тапочки, двинулся на кухню». Мне хотелось употребить фразу «нашарил под кроватью», но тогда пришлось бы избавиться от «прошарпанных» ради благозвучия, а делать этого не надо.
Этот высокий баритон принадлежал матери Андрея - Галине Викторовне Скворцове, бывший учительницы истории в школе деревни Ободки
С грамматикой надо что-то делать. Двойная ошибка с падежами, в одном предложении – это чересчур.
В возрасте двадцати лет
Канцеляризмы в печку.
Под конец жизни отец Андрея переехал с семьей из столицы в далекий деревенский уголок, родину Галины и прожил там свой остаток жизни
Разве вы не замечаете в предложении повтора?
Бог, по всей видимости, лишил ее столь необходимого дара, присущий большинству женщин лет семидесяти
Опять та же проблема с согласованием. Неужели сами не видите, что надо «дара, присущего»!
Молодой человек надеялся, что сегодня ему удастся незаметно проскользнуть на улицу, спасти свой бесповоротно испорченный желудок
Так он это делает каждый день? Что, интересно, мать готовит ему на завтрак?
И со словами
Уже второй раз употреблено. Зачем так?
Так, сегодня, надеюсь, буду спать без ужасных болей в желудке
Господи, какая фальшь. Для чего понадобилось вводить эту, совершенно ненатуральную деталь с желудком, испорченным ядовитой стряпнёй матери?
Именно там его по-настоящему любили и уважали… Не любили его дети, и все тут
Там – «любили», тут – « не любили». Не слишком ли всё чёрно-белое?
С вот такими мыслями, Андрей встретил место работы…
Что за завороты? «Встретил место работы»! Чепуха какая-то.
облегченно подумал Андрей
Ага. В ход пошли свифтики…
практически бегом
А теоретически – быстрым шагом… Вырезать слова-паразиты.
скрылся за дверью с надписью «столовая»
Что за неуместный, да ещё и штампованный, пафос?

Вся история женщины из столовой – картон, уж извините за прямоту. Из дома сбежала, директор приютил, дождался 18 лет и женился? А родители, значит, забыли про неё? Не-е, не катит совсем.

- Привет, Андрей! – поприветствовала девушка
Ага, шедевр.
- Практически… Слава Богу, я убежал…
Опять это «практически». Автор свои слова – паразиты ещё и персонажам одалживает?
А у нас в школе все оборудовано на тот случай, если нежить доберется до нашей местности…
Это она Андрею или читателям объясняет?
Пойдем, я дам. Сегодня бесплатно…
(смех, замаскированный под кашель). Хм. Интересно, это я один такой испорченный?
По пути парень не мог отделаться от собственных мужских половых гормонов, так и норовящих вырваться наружу
А как, интересно, от этих гормонов вообще можно отделаться???
Андрей работал как всегда на полную катушку, забрасывая детей все новыми и новыми заданиями…
Так вот, оказывается, в чём состоит работа учителя!
Чего автор хотел добиться, перечисляя задания? В принципе, каждый читатель худо-бедно представляет себе школу…
Не жалеть себя, ибо жалели себя только трусы и лентяи
Ерунда.
Учитель математики резкими движениями подбежал к окну, схватившись руками за ручки окна
Судя по квадратным уравнениям и функциям, у них уже алгебра.
Словно тьма пробежала по телу парня, распространяя смерть
И вновь неуместный пафос.
И как назло по пути выскочил небольшой камень, об который споткнулся Андрей
Господи, да не выскакивают камни, они всегда тихо лежат на месте. К чему этот выпендрёж?
В метр длинной
Это называется «огромный»?
- Дядя Андрей, мне страшно
Она и на уроках его так называла?
девочка, давясь собственными слезами
А чьими же ещё слезами давиться!
Пульса нет, горло задето до костей
На горле нет костей. Есть хрящи.
- Со мной все хорошо. Иру загрызли…
- Главное – вы живы…
А директор – парень не промах! Конечно, подумаешь: девчонка какая-то!
- Оружие на случай непредвиденных ситуаций мы выдадим. – Неизвестно зачем вымолвил сторож. – Девочка мертва? Горе, горе родителям, пережившим своих детей… Что-то нереальное творится сегодня. Зона! Во всем виновата она! Но печалится будет потом, меня зовут Акаром, брата – Нильсом, не спрашивайте почему… Такие вот имена.
Сплошная фальшь. Диалоги совершенно не катят.
На крыше Андрею выдали пистолет «ТТ» с двенадцатью патронами
Это какая-то разновидность извращения: выдавать полтора магазина?
По последним данным двадцать пять пострадавших, пятьдесят ранено
А, кстати, автор знает, чем пострадавший отличается от раненного?
Андрей прицелился, снял с предохранителя и выстрелил
Именно в такой последовательности? Сначала, вообще-то, надо снять с предохранителя, а потом – прицеливаться.
Нет!!! Соображай!! Выход должен быть!!! Безвыходных ситуаций не бывает!!! Окна закрыты, пути перекрыты. ААААА!
Да уж… Подумал так подумал. Особенно мне понравилось «ААААА».
Пуля попала в одну из «собак» прямо в глаз, но серьезного ущерба жизни не получила
Неграмотная конструкция. Исходя из написанного, это пуля не получила ущерба.
Вся жизнь за временные доли пронеслась в голове парня
Уже давно не берёт за душу, как и все штампы.
Молодой человек окончательно смутился в истинности происходящего
Вы понимаете, что пишете?
четверо вертолетов
Ув. автор, может быть «четверо вертолётчиков», но вертолётов по любому «четыре».
Девушка заметила их сразу по ярким синим цветам на корпусе
Я что-то недопонял? Цветы на корпусе?

Общее впечатление: неблагоприятное. Не то чтобы я сомневаюсь в способности рассказа занять второе место в сетевом конкурсе, просто слишком много того, что мне не нравится. Хромая грамматика, картонные персонажи, обилие штампов, неинтересный сюжет. Может, дальше будет лучше? Всё может быть, хотя...

Небольшая предыстория (надеюсь, это извиняет мою привычку начинать не с начала): 1942 год, тихий французский городок, занятый нацистскими оккупантами. Главный герой, являющийся агентом кое-какой секретной английской организации, встречает члена Французского Сопротивления, который, как заверили героя, поможет ему встретиться с одним очень важным человеком. Получив от члена сопротивления (его имя Поль Арно) записку и адрес «своего человека», герой некоторое время отсиживается, ожидая, когда наступит комендантский час и улицы опустеют… Вечером он отправляется по адресу. Миновав единственный встреченный патруль, герой спокойно добирается до места, попутно любуясь вечерними двориками.

Пока что детали происшествия не важны.

Это примерно середина второй части (из пяти) повести (как минимум). Продолжение отрывка и краткое содержание половины истории выложу завтра. Если, конечно, Вы сочтете, что это нужно делать.

Итак…


Кажется, это здесь. Я еще раз сравнил буквы, накарябанные на бумажке, с адресной табличкой, закрепленной на стене. Да, все правильно, тот самый дом. Я осмотрелся: вокруг ни единой души, такое впечатление, что на этих улицах давно уже никто не живет. Хотя, это не так уж далеко от истины: все, кто имел возможность, давно покинули город, и в уцелевших домах ютились теперь лишь те, кто не хотел бросать свое имущество на разграбление или те, кто не мог оставить своих родственников.

Несмотря на позднее время, было еще достаточно светло. Уличные фонари уже зажглись, создавая какую-то необыкновенно уютный, но в то же время тревожный пейзаж. Все еще не решаясь выйти из-за угла, я снова огляделся. Неужели, меня действительно никто не заметил? Хотя, чтобы незаметно преодолеть пару кварталов по подворотням не нужно обладать каким-то особенным талантом... Но сколько я могу здесь стоять? Мне всего-то надо пройти десятков метров до парадного входа. Да, но что если в этот момент из-за угла покажется патруль? Как я им объясню, что делаю здесь во время комендантского часа? Конечно, можно сказать, что живу в этом доме; а так поздно, потому что задержался у знакомых. А документы? Они обязательно захотят их проверить. К тому же... Тут я вспомнил про Лугер, засунутый за ремень. Нет, медлить нельзя, в любом случае у меня не будет выхода - так лучше все-таки попытаться.

Какой, все же, прекрасный вечер... Чистая уютная улица с льнущими друг к другу трехэтажными домиками и яркими надписями на витринах... А на соседней улице, в здании театра расквартирована рота отдельного мотострелкового батальона СС... Идиллия.

Одернув куртку, я спокойным шагом подошел к двери, плавно отворил ее и вошел внутрь. Никого. Света тоже не было, поэтому я несколько секунд постоял, привыкая к темноте. Мне на второй этаж. Стараясь не шуметь, я быстро преодолел пролет изогнутой лестницы и огляделся. Вокруг стояла натурально мертвая тишина. Это точно тот адрес? Сейчас узнаю наверняка. Квартира номер девять... Подойдя к двери, я уперся в нее ладонью и, затаив дыхание, надавил. Заперто. Ну что ж, придется сделать мой визит более официальным. Расстегнув куртку, я взялся правой рукой за рукоять пистолета, а костяшками другой два раза легонько ударил по косяку...

Стук, раздавшийся в тишине подъезда, показался мне, по меньшей мере, выстрелом из пушки. Наверное, я слишком волнуюсь... Что ж, остается надеяться, что другие обитатели дома не так мнительны...

-Кто это? - внезапно раздалось из-за двери. Хоть я и знал по-французски всего пару десятков слов, эти я понял.
-Вы знаете Поля Арно? - спросил я.
-Никогда не слышал - послышался ответ; теперь уже на ломаном английском языке.
-Он сказал, что вы мне поможете. - человек за дверью совсем не умеет лгать – неуверенность в голосе выдавала его с потрохами. Или это из-за того, что он плохо говорил по-английски? - Открывайте же! - сказал я как можно более строго, - вы и так уже прокололись, продемонстрировав свои познания в лингвистике.
Дверь со скрипом отворилась, и из-за нее выглянул молодой человек с аккуратно причесанными волосами и сигаретой в зубах.
-Чем же я могу помочь? - он недоверчиво покосился.
-Поль сказал, вы сами знаете, что делать. - почти шепотом ответил я, и вдруг вспомнил наш разговор с Полем: я и так-то не слишком доверял ему, а теперь, увидев воочию "его человека", засомневался еще сильнее.
Хозяин квартиры отошел чуть в сторону и жестом предложил мне войти. Я подчинился.

Оказавшись внутри, я первым делом осмотрелся. Маленькая прихожая, заваленная каким-то хламом, выглядела довольно запущенно: когда-то, видимо, это была вполне богатая и уютная квартирка, но теперь все было иначе. Обои начали отслаиваться и кое-где болтались, похожие на грязное тряпье, на полу валялись остатки какой – то мебели вперемешку с нечищеной обувью, и все это богатство было покрыто внушительным слоем пыли.

Пока я был занят осмотром, хозяин захлопнул дверь и запер ее на замок и цепочку. Протиснувшись мимо меня, он распахнул обшарпанные двери, ведущие вглубь жилища, и галантным жестом пригласил меня в комнату. Посреди просторной гостиной стоял письменный столик и два шикарных, почти новеньких кресла. Больше ничего из мебели в комнате не было. Ни обоев, ни занавесок – только деревянные стены да старый паркетный пол. Справа находилась закрытая дверь, видимо в спальню, а слева, в открытом проеме, виднелась кухня. Не заметив ничего подозрительного, я немного успокоился. Тем временем хозяин вальяжно расселся в кресле.
- Присаживайтесь, милости прошу.
Я сел в свободное кресло.
- Выпьете чего-нибудь?
- Нет, благодарю. – я старался ответить как можно более вежливо, несмотря на то, что мне претило это показное гостеприимство – так ведут себя с теми, кому не доверяют. Хотя, это как раз такой случай.
- Франсуа Марен, - он сделал вид, будто снимает шляпу, - с кем имею честь?
Я представился.
- Итак, мсье Роланд, чем обязан? – он сказал это так непринужденно, как если бы спросил цену у торговца на рынке. Может, я и преувеличиваю, но все те люди, с которыми мне довелось встретиться в течение дня, вызывали стойкие подозрения. Французское подполье – это, конечно, замечательно, но мало ли… Кто не хочет оказаться на стороне победителя?
На всякий случай я положил руку на живот – туда, где располагалась рукоять Лугера, который теперь мешал мне расслабиться в мягком кресле.
Мой собеседник явно устал ждать ответа.
- Я же говорил, мне посоветовал вас господин Арно, он сказал…
- Прошу, не так быстро, - перебил меня француз, - я не слишком силен в английском. – он смущенно улыбнулся. – Да, я помню. Что он передал для меня?
Я протянул ему записку, полученную утром от так называемых «членов сопротивления».

Пока мой новый знакомый изучал послание, я внимательно рассмотрел его: молодой человек лет двадцати пяти, аккуратно причесанный и выбритый, облаченный в серые брюки и жилетку от костюма-«тройки» и кипельно белую рубашку с небрежно расстегнутым воротничком и закатанными рукавами. В зубах он держал незажженную сигарету. Не знаю почему, но всем своим видом он напоминал карточного шулера или что-то в этом роде.
- Н-да, это похоже на Поля. – сказал он с ухмылкой. – Все еще пишет письма тете Моник… Вероятно, я могу вам помочь. – Франсуа кивнул, глядя мне в глаза.
- Прекрасно, - начал я, - господин Марен, вы не расскажете подробнее…
- Всему свое время, - он вновь не дал мне договорить, - и, будьте любезны, мсье Роланд, - он посмотрел на мою руку, которую я уже практически запустил под куртку, - не нужно… Я так же… - похоже, пытался вспомнить слово, - не уверен в вас. Поэтому, вы узнаете обо всем… Э-э… - он вновь искал нужные слова. - Всему свое время, мсье Роланд – задумчиво произнес Марен.

От этой нарочитой конспирации меня еще сильнее начало терзать любопытство.
Я решил узнать как можно больше об этом «связном» и обо всей «подпольной» компании.
- Господин Арно упомянул, что у вас здесь (я сделал многозначительное выражение лица) бизнес.
Марен улыбнулся.
– И как идут дела? Обстановка сейчас не самая благоприятная.
- Да уж, да уж… - он достал зажигалку и прикурил. Затем, жестом предложил мне сигарету. Я отказался.
- Но, знаете ли, мсье Роланд, я так вам скажу: если знаешь свое дело, - француз хитро прищурился и сделал непонятное движение рукой, - тогда уж… - тут он сказал что-то по-французски и негромко рассмеялся. Наверное, это была какая-то пословица. Я улыбнулся в ответ.
- И что за «дело»? – спросил я с неподдельным интересом.
- Видите ли, сейчас такое время, - собеседник выдержал паузу, - старые заботы отходят на второй план… - он затянулся и, выпустив колечко дыма, продолжил. – Многие вещи утратили свою цену… Нет, ценность - и стали не нужны прежним владельцам… Тут уж не до искусства…
Я ничего толком не понял из его невнятного объяснения.

- Искусства?
- Именно. Я… - он вновь искал нужное слово. – …Собираю картины, фарфор, мебель…
- «Собираете»? – с иронией переспросил я.
- Ну да… - француз хитро ухмыльнулся. – Нахожу. – Подмигнул он и сделал еще одну затяжку. Да уж, не зря мне сразу не понравился этот тип. Тут мне ужасно захотелось сказать ему пару слов о морали и тому подобное, но я удержался: нравоучения едва ли произведут хоть какое впечатление на этого проныру, а вот испортить отношения – это запросто. Хотя, о каких отношениях я говорю? Мы здесь каждый по своим делам, и связывает нас только один человек, представившийся членом Французского Сопротивления.
- Ну, и что потом? – спросил я, пытаясь изобразить заинтересованность.
- Потом это все попадает к людям, которые умеют ценить хорошие вещи. И могут за них заплатить. – он опять загадочно улыбнулся. - Вы, конечно, спросите, кто эти люди? – Марен, несомненно, попал в точку. – Да вы и сами уже догадались, мсье Роланд.
Француз вновь рассмеялся и принялся курить. Но, видимо, поймав мой презрительный взгляд, он снова заговорил.
- Я, знаете ли такой человек… Привык находить выгоду там, где она есть. Особенно, если другие этой выгодой пренебрегают. – лицо его приобрело задумчивый и, как мне показалось, немного скорбный вид. – Не буду оправдываться – что есть, то есть. Но, заметьте, я здесь не самый опасный преступник…
- Не мне судить. – Я пожал плечами. Надо бы сменить тему, все равно этот разговор ни к чему не приведет.
Вот и ладно! - француз снова повеселел. – Тогда, может быть…

Резкий стук в дверь прервал нашу беседу. Марен взволновано вскочил с кресла. Я последовал его примеру.
- Ждете гостей? – я схватился за пистолет.
- Я человек светский… - он, видимо, хотел пошутить, но настойчивый визитер вновь не дал закончить.
- Вам лучше… - Хозяин квартиры помахал рукой, как будто выпроваживая меня, и направился в прихожую, прикрыв за собой двери.

Мне пока что рано было знакомиться с гостями. Я посмотрел на закрытую дверь, ведущую, по-видимому, в спальню, и перевел взгляд на кухню. Пожалуй, второй вариант подойдет. В этот момент послышался скрежет замка и чей-то голос. Кажется, по-немецки… Неужели, я не ошибся в своих подозрениях? Оказавшись на кухне, я закрыл дверь и прильнул к замочной скважине. Пистолет, само собой, уже был снят с предохранителя.
Через щель я увидел, как в гостиную входит Франсуа, а за ним немецкий офицер. Кажется, он один. Хотя, солдаты могут ждать у лестницы… Судя по спокойному виду немца, француз либо не сказал ему обо мне, либо… Либо я первым узнаю, если это не так. Тем временем хозяин усадил гостя в кресло и, достав из журнального столика низенькую бутылку и бокалы, налил себе и немцу вина. Офицер был одет в полевую форму и, судя по пыльным сапогам, только что с дороги. Пригубив содержимое бокала, он причмокнул и покачал рукой. Француз кивнул и тоже выпил.
- Я не ждал вас сегодня. – сказал он по-немецки. Надо заметить, на этом языке он говорил куда лучше, чем по-английски. Этот парень совсем не прост – по крайней мере, иностранных языков он знает больше моего.
- Это бестактно с моей стороны, прошу прощения. – кажется, немец говорил без тени иронии. – Я не слишком стесняю вас столь поздним визитом?
- Ну что вы, мсье Зиманн, ничуть. – вежливо отозвался Марен.
- Вот и прекрасно. Дело в том, что мне придется надолго покинуть город, - он поднялся с кресла и прошелся вокруг столика, - я отправляюсь завтра. Поэтому, нам с вами нужно срочно уточнить все детали.
- Да, конечно… Но мне казалось, все уже оговорено… - Франсуа тоже встал с места.
- В связи с моим отъездом, я решил, что мои люди заберут все вещи завтра, часам к четырем.
- Пожалуйста... Но еще не все собрано, кое-что находится у моего приятеля…
- Не важно, ограничимся тем, что есть. Кстати, могу я взглянуть? – с этими словами немец направился к той самой закрытой двери. Франсуа, что-то бормоча, попытался встать у него на пути, но не успел – тот уже заглянул внутрь. Кажется, я даже почувствовал тревогу француза: вероятно, он думал, что я укрылся именно там. Сжавшись в комок, он безучастно ждал, что будет дальше…

- Неплохо, неплохо. – гость, видимо, закончил осмотр. – Заказчик останется доволен, я уверен. А с остатком разберемся, когда я вновь буду в городе.
Франсуа шумно выдохнул.
- Да бросьте, мы же с вами всегда были в хороших отношениях! – немец похлопал его по плечу. – К тому же, на этот раз моя вина…

Я усмехнулся: мы-то с Мареном знали, из-за чего тот так разволновался. Вдруг, внезапно возникшая мысль заставила меня лихорадочно оглядеться по сторонам… Теперь моя очередь облегченно вздыхать: ложная тревога – кроме грязной посуды, на кухне не было ничего, что могло бы заинтересовать нежданного гостя.
- На этом разрешите откланяться. – заложив руку за спину, офицер кивнул и повернулся в сторону выхода. На кого он хочет произвести впечатление? Хозяин квартиры последовал за ним, и через минуту послышались вежливые прощания и щелчок запираемой двери.


От модератора: ZiG, не стоит увлекаться крупными шрифтами.

Есть у меня одно начало.. Без обработки, просто быстро записанные мысли. Не знаю развивать или нет..
Лит стиль у меня фигня конечно, но очень нужен совет...
Вот пара глав..

------------------------------
Глава I

Он вошел в эту комнату и занялся поиском опоры. Голова, с металлическим гулом, давила на шею, мешая удерживать равновесие.
В комнате было темно и сухо. В воздухе не было никаких запахов. А, возможно, пьяный и помятый гитарист их попросту не замечал. Неуверенно ступая вперед, он наткнулся, на что мягкое и плавно опустился...


Серые облака и яркое голубое небо с белым Солнцем ослепило его. "Откуда здесь это" - тихо, почти беззвучно, спросил он.
Но никто не ответил. Человек еще раз осмотрелся, и ничего больше не увидел. Он спустился на мягкую пружинящую траву. Цвет у травы был, но описать его было не возможно. Слишком много оттенков. Стебли были в четверть
метра в высоту, мясистые и легкие. Человек опустился на колени и вдохнул свежий воздух. По спине пробежал приятный холодок.
"Как меня зовут? Не помню... Имеет ли это значение.… Надо бы придумать себе имя, - думал человек, - пусть будет... Стивен... Роберт... Да Роберт мне нравится".
Вновь рожденный встал и пошел вперед. Люди, попавшие на бесконечную прямоугольную плоскость, будут ходить кругами, хотя им будет казаться, что идут они по прямой. Роберт знал об этом и стал искать ориентиры. Не то что бы не нашел… Чего–чего, а их здесь было много. Увы, слишком много. Поле травы тянулось до горизонта во все стороны. Солнце стояло в зените. "А зачем мне идти?"
- вдруг подумал он. "Как-то это все не реально. Это сон, точно сон. Нет смысла никуда идти. Буду ждать здесь". Но интуиция звала его хоть на шажок уйти отсюда. Он сделал шаг, второй. Ничего не происходило.
...Солнце закатывалось за горизонт, а сон не кончался. Роберт лежал и думал. О жизни, о смерти, о любви, о музыке, и о многих вещах, о которых большинство людей не задумывается, зато изо дня в день манипулирует несвязанными цитатами. Внезапно Роберт вспомнил хорошо натренированное движение пальцев и ощупал воздух. Пусто. Наверно, такая же пустота царит в крепких трехсотлетних гробах. "Смерть - очищение? Или та самая пустота. Но у меня есть жизнь, я могу думать - чем это не чудо огромной вселенной? Я могу делать что-то. Это важно". Его пальцы вновь вздрогнули. "Но к чему все это? Ведь так легко сжечь бумагу с шедевром. Бумага горит. И человеческие чувства горят так же. Человек очень ограничен в своих возможностях. Наибольшая беда - то, что он не может контролировать чувства. Из этой слабости вытекает деление на классы - бедные, богатые, сильные, слабые. И человек раньше истребит себя, чем поймет свои чувства" - на этой мысли Роберт уснул.

Глава II

В комнате дурно пахло. Он потянулся и встал с кровати. Сегодня кроватью оказалась куча его вещей, хаотически разбросанных по полу. Ингви попытался вспомнить вчерашний день. Ах, да день рождение друга... Судя по головной боли, он не плохо провел время. Память медленно возвращалась в обмякшее тело. Сегодня у него была масса неотложных и важных дел, но для начала ему пришлась поцеловаться с унитазом. Грязь и холод царили в этой квартире. Ингви решил пройтись.
Лето встретило его свежим ветерком. Он отправился к реке. “Вечный огонь” на бетонном берегу наполнил его энергией. Новые картины возникали в голове музыканта. Он один, но не одинок, и давно ко всему привык. А это пламя вонзило в него свой клинок. Он видел холмистое поле, не пустынное, а бушующий ветер терзал его. Маленький деревянный форт рядом с деревушкой.
Как только он задумался об этом - пламя выкинуло его из картины сильным взрывом бомбы.
Он отправился в прибрежный бар, но даже не нашел в себе сил напиться.
Кто он… Мертвый музыкант, днями слоняющийся по улицам, иногда играет в переходах, иногда с друзьями в подвалах. Серые дни каждый день.
К пятнадцати часам Ингви был дома. Пора бы поесть, да не хотелось. Вечер наступил быстро. Потом прошла ночь, полная тишины и торжественного покоя, еще одна белая ночь, лик которой всегда был спокоен, молчание ее создавало новых героев.



Глава III
Огромное Солнце всходило на горизонте и наполняло руины древнего исполинского города белым светом. С каждой секундой тени башен уменьшались. Роберт был настолько поражен увиденным, что не пожалел о тех двух днях изнурительной ходьбы. Город состоял из тысяч стен и башен устремленных ввысь. На стенах были высечены непонятные рисунки, попадались слова, одни лишь размеры слов говорили о величии народа, построившего этот город. Стены достигали в высоту метров сто, а рельеф на верхушках представлял длинную строку из букв. "Все это как-то не правильно, - подумал Роберт - Сам город... Вот, к примеру, эта колонна - ей же тут не место, она, 2 метра высотой, стоит посреди дороги , а зачем? Украшение? Не подходит это к огромным стенам. Да и если украшение, то почему колонна за городом, вне этих стен?"
И тут он приметил ужасную, необъяснимую ошибку... Тень от города тянулась к солнцу.
Роберт подошел к стенам , к колоне, пощупал их - все было настоящее... И тень тоже. "Как это возможно? Это настолько глупо, банально, необьяснимо и невозможно, что даже не хочется спорить с собой, переубеждать в невероятном факте. Я болен, у меня видения, или это просто сон…”

Бежать прочь от этого города, быстрее, пока что-нибудь не произошло... Трубил рог, воины с черными доспехами кричали со стен цитадели. Враги их - белые рыцари на белых конях, орды лучников и пикейщиков, отряды боевых собак, могучие пушки - окружили каменный колосс, злобно проклинали врагов. Залп артиллерии - луки, еще залп артиллерии и еще раз град стрел рушился на головы воинов с черными доспехами. "А теперь огня!" - и катапульты перекидывали горящую массу за стены.

-------------------------------------------------------

Я обещал- я написал... Совсем малюсенький рассказ!Я вырезал большую заумь...
Звездный брат.
Планеты бывают разные: группы Земли, группы Юпитера. Есть много трудно выговариваемых определений, но ни один физический постулат не сможет объяснить, то, почему тянет к звездам людей.
Каждая душа человеческая имеет своего космического побратима. Возможно, слишком близкие у них «электромагнитные» волны. Научных объяснений этому явлению нет, и, на мой взгляд, нельзя все сводить к холодным теориям, гипотезам.
В доказательство приведу пример...
Сейчас или в данный момент, как вам больше нравится, далеко-далеко за пределами Млечного пути, есть молодой парень, по имени Тандрий, и этот человек, поверьте, самый счастливый среди нас. Юноша нашел Звездного Брата. Конечно, Брат также юн, неопытен, еще не может удерживать атмосферу, и все же, отличен от остальных, таких как он. Чем? Подумайте сами. И может когда-нибудь вас озарит, вы все поймете, ведь один философ говорил: «Всему свое время...»
Однако не будем отвлекаться…
Тандрий вновь решил отправиться к Лебедю-Х1(побратиму), чтобы собраться с мыслями. Парень искренне, любил планету. Его всегда завораживала Леби, как Тандрий называл космическое тело, потому что она была уникальна... Представьте на Лебеде, на ее небе, звезду похожую на наше Солнце, в окружении своих деток, и все это на фоне цвета вселенной – густого черного. Красиво? Очень.
И когда корабль приземлился на землю, пепельного цвета, когда открылась дверь, Тандрий в спец скафандре большим прыжком выпрыгивает из электронной оболочки, на которой прилетел, и становится на землю.
Леби тоже поприветствовала парня, посылая информационные лучи на КПК. Со словами: «Я снова дома!» Тандрий падает на колени...
А теперь оставим их, дабы не беспокоить. Ведь впереди у этой пары много горя...

2 NIGVEN

Цитата:

[Я вырезал большую заумь...

Перестарался чуток – ничего не оставил

Цитата:

Каждая душа человеческая имеет своего космического побратима.

Читается это так, будто в глубинах космоса, у каждого из нас есть «половинка», капля энергии, дающей жизнь, зеркальное отражение нашей души, которое и манит сквозь бездну…

Цитата:

Возможно, слишком близкие у них «электромагнитные» волны.

Рассматривать душу как волну, излучение? Интересная мысль. Видимо, поэтому некоторые вещи, люди, и проч. Притягивают нас, а другие отталкивают – все дело в консонансе/диссонансе волновых потоков. Но как тогда объяснить явления более метафизические, такие как разум, чувства, эмоции? Неужели лишь частота колебаний определяет нашу жизнь? Тогда что первично: сущность или энергия – мы управляем потоком или поток нами? В связи с дальнейшей историей про планеты первый вариант отпадает.

Цитата:

Научных объяснений этому явлению нет, и, на мой взгляд, нельзя все сводить к холодным теориям, гипотезам.

Сам же только что выдвинул гипотезу?

Цитата:

В доказательство приведу пример...

В доказ-во чего? Последовавший «пример» не говорит ни в пользу материалистской, ни в пользу метафизической теории «звездной болезни» )))

Цитата:

Юноша нашел Звездного Брата. Конечно, Брат также юн, неопытен, еще не может удерживать атмосферу, и все же, отличен от остальных, таких как он. Чем? Подумайте сами. И может когда-нибудь вас озарит, вы все поймете, ведь один философ говорил: «Всему свое время...»

Думал я думал… Не озаряет, хоть тресни. Отличие в том, на какой частоте он вещает?
Вероятно отличие как раз и заключается в том, что две частицы материи воссоединились, и как целое получили гораздо более лучшие перспективы развития. Только вот какой вопрос: в целом идея эта коррелирует с мыслью что все во вселенной произошло от единого. Но тогда почему рассматриваются только двойственные союзы? Все должно быть куда масштабней: все во вселенной взаимосвязано и устойчивые системы образуются там, где скапливаются частицы, лежавшие наиболее близко друг к другу, когда еще были в составе целого.

Цитата:

Однако не будем отвлекаться…

Да, правда, о чем это я… Там же такая история разворачивается!

Цитата:

космическое тело, потому что она была уникальна

Автор, выходит, предполагает возможность существования во вселенной идентичных объектов? Или тут уже идет речь о параллельных вселенных? Интересная картина складывается в моей голове: вселенная как система, организующаяся по фрактальному принципу и все это в модели «пузырьковых вселенных» и единого информационного поля?! СИЛЬНО!

Цитата:

Красиво? Очень.

Может, автору читатель-то не особо нужен? Вон он как прекрасно сам с собой общается.

Ладно, надоело что-то. Не буду глумиться, но в целом явно прослеживается идея автора «а напишу-ка я такое, чего сам не понимаю, и читатели не поймут тогда. И они подумают: он это написал – он знает!» Желание проанализировать текст с точки зрения психологии так и осталось желанием – ничего там нет. А где обещанная философия?

О манере письма ни слова – очень слабо, последний абзац вообще полож обратно в печку.

Вердикт: ПО ПРОЧТЕННИИ СЖЕЧЬ!

ЗЫ А мои тексты никто не читает?

2 RETRO

Я даже не знаю, что сказать по поводу написанного тобою… Попробую выразить все в цифрах:

(Форумчане, как вам такая система оценки?)

Идея: 9/10
Мир: н/а
Сюжет: 8 (видят Боги, я дал бы 10, но все становится ясно слишком быстро: первая треть содержит собственно сюжет, а остальное-фактически то, что само собой додумывается)
Атмосфера: 7
Персонажи: 5
Диалоги: н/а
Стиль: 7

Общее впечатление: 9/10

Вердикт: Даешь еще, да побольше!

Жалобы и предложения:

--Никита+Катя=Любовь-- - выкинь, там без этой формулы все прекрасно.

--как от его левой руки медленно отодвигаются ветви дерева.-- - может, «почувствовал, как ветви отпускают его руку»

--Еще один палец сломан. Присоединился к своим собратьям. И теперь четыре пальца прижато к тыльной стороне ладони-- - лучше как-нить так: «Еще один сломанный
палец присоединился к своим собратьям, и теперь все четыре прижаты к ….»

--Зато за последние два года, Никита расплачивался за безмятежность-- - «Но последние два года Никита расплачивался за безмятежность»

--один на шестом месяце, второй – на пятом-- - либо «один и другой», либо «первый и второй»

--упрашивал вернуться-- - «упрашивая»

--Он выкинул вещи-- - выбросил

--Онемение захватило каждую частицу его организма-- - не решусь что-то посоветовать, но как-то оно не так…

--Этот дуб, был свидетелем-- - лишняя запятая

--В своей смерти он хранил ключ к новой жизни Никиты-- - его смерть была ключом к новой жизни Никиты

-- Но пусть лучше погибнет дуб, чем я, думал Никита-- - мысли надо бы заключить в кавычки

-- Пила же сразу потеряет свои зубья-- - плохие пилы какие-то… Да и вообще, толстые деревья пилят либо двуручной пилой(вдвоем), либо бензо. Не ножовкой же.

-- окровавленный лоскут какой-то ткани-- - какой-то окровавленный лоскут

В последних четырех абзацах слишком много «он» и «ему», да и некоторые предложения можно объединить.

ЗЫ: Злодей! Ты украл мою идею по поводу черточек! :D

Торатон, спасибо огромное, принял к сведению. Однако, большинство того, что ты выкинул, там не от моей невнимательности: чай не о Ване деревенском пишу, ни к чему там односложные высказывания. В общем, такой стиль. Но во многом ты прав, несомненно. Кстати, причем тут какой-то режим? Может, «режем»? )))

Сейчас как раз шлифую следующий кусок.

Markfor, я уже боюсь что-либо писать... Тебе виднее, но слишком жестко...

А можно подобные вещи класть в виде ссылки, указав, что "данное произведение содержит сцены жестокости, нецензурные выражения и т.п., разрешается к просмотру только лицам, достигшим 18 лет" ???

От модератора: нет.

ZiG, спасибо огромное! Со многими пунктами согласен. Буду редактировать.
И извини за черточки! ))

Позволю себе высказаться за место Маркфора:

С твоих слов, Ретро, выходит, что детальное описание поедания ДЕМОНОМ младенцев или расписанное «со смаком» расчленение человека РОБОТОМ не является насилием. УК РФ –то не запрещает.

Нет уж, если кровь, боль, страдания, смерь – все одно насилие. Я не слишком уловил(из правил форума), почему такая жесткая цензура (подозреваю, потому что читать могут дети и беременные женщины), но раз такие правила - надо соответствовать. В крайнем случае, вырезать самые «ацкие» моменты и писать, мол, урезанный вариант.

По поводу табуированной лексики(мата): наличие такового в посте прямо указывает на полное отсутствие у автора хоть какого-то воспитания и уважения к читателю.

Модератору: не обижусь, если сообщение будет удалено, но, мне кажется, оно не очень-то выбивается из тематики ветки- не первый прецидент.

Выкладываю первую главу романа "Фортушный". Прошу не судить строго.... А хотя, забейте произведение под корень!!!
Глава 1.
Андрей бежал: молодые крепкие ноги в тяжелых кожаных ботинках сминали под собой грязь и мусор, валяющийся здесь повсюду, мускулистые руки держали старенький поцарапанный помповый дробовик, глаза лихорадочно искали «выход» – они останавливались то на гигантских мусорных кучах, то на заброшенных старых машинах.
«Быстрее, быстрее... Надо успеть, надо...» – билась в мозгу звериная мысль.
Андрей запрыгнул в кузов без колесного ЗИЛа, закрыл еле державшуюся дверь и спрятался под сидениями.
Тело билось в конвульсиях, но парень смог вытащить грязной рукой из ободранной куртки, с еле видной надписью «Adidas», смятый бумажной обертке шоколадный батончик.
Открыв его, Андрей желтыми зубами голодно вгрызся в еду. Прошло несколько секунд, и лакомство было съедено вместе с оберткой.
«Теперь надо успокоиться... Все свело... Больно... Мне повезло! Такая тварь обычно не оставляет никого в живых... Мерзость! Как вспомню, тело бьет в дрожь... Эти кривые большие клыки, черные провалы глаз... Надо успокоиться... Надо... Надо же было такому случиться, в первый день самостоятельного похода наткнуться с Осязаемым... Надеюсь все позади...»
Андрей рукой вытер вспотевший лоб, глубоко вздохнул и тут же напрягся – где-то с лево от грузовика послышался шелест мусора... И грубый низкий голос:
- Парень, выходи! Он ушел, можешь не бояться... Да хватит прятаться! Между прочим, в кабинах можно встретить и пострашнее мутантов... - На последнем слове дверь ЗИЛа открылась, и из него вышел Андрей. Говорившем был Карп – главный смотритель Андрея.
- А ведь тебя не зря называют Фортушным! От Осязаемого редко кто уходит, ты, например, второй на моем веку, причем полностью целый. - На небритом лице мужчины возникла ухмылка. - Ладно пойдем! Я за тобой от самого Строителя иду, замаялся. Сегодня до Дома не успеем дойти, поэтому придется сооружать лагерь. Отдых на свежем воздухе!
Андрея пробила дрожь. Еще одна подобная встреча и можно посылать повестку на Гору – место парадоедальных психов.
Но, к счастью, все обошлось: Карп с Фортушным соорудили дыры в одной куче мусора, разожгли огонь, благо хорошо горящих картонных упаковок было много. И сели есть.
Карп из закромов своей наплечной сумки вытащил колбасу и пару пакетиков чая, Андрей – шоколадные батончики. Разлили холодную чистую воду из пластамасовых бутылок по железным кружкам и начали разговор:
- Наверное, сильно испугался сегодня? – Карп изобразил на лице «отцовскую» озабоченность. - Ничего, ничего, все привыкают. Ты тоже... Привыкнешь... Давай я тебе историю на ночь расскажу? Хочешь? Ну тогда слушай, зеленый. Был у меня друг один, звали Картоном, за его нездоровые сны, понимаешь, когда он спал во сне кричал: «Картона, картона дайте...» вот и кличка появилась, хотя Мусорка с людьми и не такое делала. И однажды пошел он на Мухоловку. Знаешь? Ну, там, типа, мух много, мусора много, а людей нет? Гиблое место, скажу тебе... Спрашиваешь, зачем он туда пошел? Так ведь приказ пришел из высшего света... Отправить господина Г.Г.Картона исследовать биоатмосферу на территории бывшего завода по производству оружия. Тебе скажу, на смерть его отправили. Из Мухоловки никто не возвращался. Картон, конечно, испугался, не хотел идти, думал сбежать, но не получилось... Куда же уходить? На севере от Дома мутанты прижились на бывшем рынке, на западе Мухоловка, на востоке – дегенераты-махновцы, знаешь товарища Махно? Нет?! Был один деятель в истории, сын анархии... А на юге Кордон, а там билет опять же в один конец... Эх, почему, зачем уничтожили матушку природу... О чем я? Так вот, отправился Картон и не вернулся...
- А в чем мораль? – спросил расстроенный Андрей
ТЕКСТ ЕЩЕ ПИШЕТСЯ

Забивать пока еще не за что - ты маловато выложил для полноценной оценки :Р

По выложенному :
Выход откуда? Тут хоть ставь кавычки, хоть не ставь - все равно ну никак не лезет. ИМХО лучше что-то вроде "укрытие" или "куда можно спрятаться"

Почему звериная?

У него что, диабет? ИМХО лучше убрать описание поедания батончика - у меня, например, сразу возникла ассициация с одним из весьма неприятных проявлений диабета, которое как раз и возникает в результате незапланированных физических нагрузок и может привести к весьма неслабым конвульсиям 8) Но если бы у Андрея приключился сбой с поджелудочной железой, называемый врачами "сахарный диабет", он на свалке долго бы не протянул! 8)

Либо "наткнуться на ..." либо "столкнуться с ..."

ИМХО многоточие здесь лишнее - из-за него ломается до сих пор гладкая линия повествования. Либо заменить его запятой, либо переделать так : "послышался шелест мусора. Не успел Андрей испугаться, как грубый низкий голос произнес"

А это кто? :) Может, ты хотел написать "параноидальных";)

А почему в кавычках? Если "изобразил", то "отцовскую" в кавычки ИМХО заключать необязательно - ИМХО итак ясно, что Карп только сделал вид ;)

Может, норы? А то получается, что кучи мусора внутри полые :? ...
Также ИМХО "одной" здесь лишнее - в фразе "соорудили дыры в куче мусора" ИМХО и так ясно, что она одна ;)

NIGVEN

Я, если честно, не разобрал: обижаешься ты или нет?
Скажу прямо: мне твои рассказы НЕ нравятся даже не из-за замученной вконец Зоны, и уж никак не из-за твоей манеры письма (она очень даже не плоха, за вычетом нек-рых «детских болезней»), все дело в ужасающей банальности этих историй…
Открою секрет: я тоже когда-то «перся» от «Пикника» и возлагал немалые надежды на S.T.А.L.K.E.R. (раскладку лень менять), и хотел послать свой рассказик (так и не написанный). Но, почитав самые рейтинговые творения и самые «отстойные», я убедился в том, что мне ничего не светит. Нет, я лично о своем таланте вполне нормального мнения, а все дело в том, что я по другому вижу Зону. А фанатам подавай Волков, Лисов, Косых, Тупых с калашами да артефактов подебильнее, да монстряков пожирнее. Вот и получается, что если пишешь что-то свое- ты в пролете, а если твой рассказ похож на то, как тебе друг рассказывал о том, как он проходил третий уровень – ты Достоевский и Кинг всея Зоны. Вот такие радиоактивные пироги.
Да и даже не в том дело: GSC Game World настолько извратили первоисточник, оставив от него только тупое мясо да болтики, так опошлили все, что связано с катастрофой на ЧАЕС, разбавили эту кашу настолько идиотским «сюжетом» и тупым «юмором», что теперь эти самые –цензура- мои враги номер э… девять. Вот этих-то хлопцев я и использую как детектор аномалий, когда болты кончатся.

Мне кажется, ты вполне можешь продолжать свою деятельность в Зоне, но только для того, чтобы набить руку и отвлечься от серьезных дел. А если все-таки решишь писать, постарайся придумать что-то свое. А в плагиате тебя все равно обвинят, не сомневайся- уже столько всего напридумывали, пробу негде ставить. Шутка.

2ZiG
*ютились теперь лишь те, кто не хотел бросать свое имущество на разграбление или те, кто не мог оставить своих родственников.
*
Скомкано. В 1 случае жители сильно жадные, во втором - дюже самоотверженные. Где это у тебя?
*Хотя, чтобы незаметно преодолеть пару кварталов по подворотням не нужно обладать каким-то особенным талантом...*
Хочешь сказать большинствр людей регулярно это делают?
Лугер->лугер+(за ремнём)
*два раза легонько ударил по косяку...*
а чё не вдверь? этож совсем неслышно
*первым делом осмотрелся*
а что было вторым делом?
а вот оно. *Пока мой новый знакомый изучал послание, я внимательно рассмотрел его* Долгонько.
Вердикт: больше читай. Без прямых указаний я б в жизни не догадался, что это Франция в период оккупации.
Большинство фраз выглядят так, будто ты не посчитал нужным произносить их вслух.
По сюжету. Зацепил только момент, когда дойч завалился в квартиру без охраны и стал заискивать. Заинтриговало. остальное посредственно.

сюжет 5
мир 1
персонажи 4 (и то за счет фарцовщика)
стиль 5

О чем думают искры
Дмитрию опять снился этот странный сон: он стоит на вершине «Г» образной горы, на черном небе тысячи воронов, а где-то внизу, у подножия, раздаются детские веселые голоса. Парень собирается сесть, но тело не слушается, ноги самостоятельно идут к краю горы, руки выламывает за спину неведомая сила. Хочется закричать, но воздух исчезает, становится трудно дышать. Смех внизу стремительно приближается, изменяется. Глаза залепляют крупные мухи, неожиданно появившиеся вместе с кислородом. Но дышать опять не получается: мухи заползают в нос, рот, уши. Парень не умирает, нет, он продолжает мучиться. Ноги доходят до обрыва... Смех прекращается, мухи исчезают, вороны испаряются, небо становится кроваво-красным. Дмитрий неожиданно понимает, что ноги и руки слушаются его мозга. Он отходит от края горы.
Вдруг перед взором парня появляется маленькая худая девочка в легоньком ситцевом платье. Она поднимает маленькую ладошку и начинает улыбаться. Нежной детской улыбкой. Эхом где-то вдали возникает женское пение на непонятном языке...
И тут Дмитрий открывает глаза.
Утро. Солнечные лучи через незакрытые места в шторах врываются в комнату, попадая в глаза парню.
Раздается писк будильника.
- Сон, опять этот сон,- прошептал растрескивающимся губами Дмитрий, - надо меньше смотреть фильмов ужасов или это все от чрезмерных физических нагрузок. О! Уже пол восьмого! Пора на работу...
С этими словами парень поднялся с кровати и пошел на кухню. Самым умиротворенном уголком в трехкомнатной квартире Димы было именно это место. Большой дубовый стол, три модернах стула, холодильник, обои в горошек – все это придавало домашний уют и любовь.
Парень включил камфорку и обратил внимание на газету чуть желтоватого оттенка на столе. Почему-то ему сразу вспомнился сон. К горлу, словно подкатил неприятный волосатый комок. Стало тяжело дышать. Дмитрий взял бумагу в руки и начал читать: «Опустившийся на столицу туман... Взрыв в метро... Погибшие... Всем пострадавшим просьба звонить по телефону 723-02-328...»
Ничего не найдя мистического, парень успокоился. Он взял подогретый чайник и... случайно налил на газету... Буквы стали расплываться, предложения превращаться в замысловатые кляксы, но некоторых букв не коснулась вода...
- Ты Искра, 23. - Прочитал Дима. Странно, но его страх исчез, уступая место веселью. - Искра? Ха! Божья...
Радости парня не было конца...
Выйдя из грязного подъезда панельной пятиэтажки, Дмитрий направился на работу.
Грело летнее солнце, пели птицы, во дворе не оказалось ни одной старой бабульки. Не жизнь, а сказка!
- Ты... Ты... Искра... Искра. - Неожиданно за спиной парня послышался шепот женского голоса.
Дмитрий повернулся, но никого не заметил. Лишь ветер слегка поднялся. Сердце неприятно защемило, засосало под ложечкой.
- Ты, милок, что встал? – как гром среди ясного неба произнесла появившиеся горбатая старушка.
- Теть Нюр, а у нас ничего странного во дворе не появилось? – спросил взволнованный Дмитрий.
- А ты, шо, Димочка, не слышал? Переехала в наш дом молодая пара. - Ухмыльнулась бабушка. - Девушка лет двадцати и лысый парень. Светой и Славой зовут. Приглашают сегодня соседей к себе, пойдешь?
- Да я что-то, теть Нюр, приболел. Может быть... - С этими словами Дмитрий быстрым шагом направился на работу...
Рабочий день прошел без происшествий, не считая, сломавшегося древнего как динозавра, компьютера.
Возвращаясь домой, парень забыл все тревоги, с улыбкой шел по улице и напевал какую-то попсовую мелодию.
- Может сходить сегодня к новоселам? – подумал Дмитрий. - Конечно, без приглашения неудобно, но все-таки поем на халяву. Куплю цветочков, коробку конфет, отдам ненужный мне вольтметр и заявлюсь... - Сниму ночной стресс за столом... Решено! Иду...
Однако, оказавшись возле двери, Дмитрия прошиб пот. На прямоугольной досочке, указывающей на номер квартиры, красовалась цифра 23.
- Простое совпадение. - Отогнал мысль мужчина и негромко постучал.
Некоторое время не слышно было ни малейшего звука, словно все умерли, или исчез воздух...
Дверь открылась, и из темноты квартиры вышел молодой человек, как две капли воды похожий на Дмитрия, только лысый.
- Здра... Здравствуйте! Я ваш сосед...
- Проходите... - тихо прервал клон.
Парень механически зашел внутрь... В квартире было ужасно темно. Стояло ощущение, что тьма осязаема. Она обволакивала Дмитрия, манила, проникала в душу, освобождала ее, выпускала на волю.
Руки мужчины искали стену, мебель, хоть что-нибудь материальное. Но натыкались на пустоту. Неожиданно темнота исчезла и Дима оказался в маленькой комнате.
Светила красным свечением одинокая лампочка без абажура, неизвестными силами, двигающейся, словно маятник.
Вокруг не было никакой мебели. Стены украшали обрывки белых обой, изрисованные математическими знаками и цифрами. Помещение заканчивалось простой деревянной дверью без ручки...
И ни одного человека, кроме Дмитрия...
- Удивлены? Испуганы? – Раздался эхом низкий мужской баритон. - Не бойтесь. Это ваша жизнь. Выхода нет. Думаю, что вам надо успокоиться. Вы Искра! И нечего бояться...
- Где я? Выпустите меня! – Закричал Дмитрий,от злости вырывая куски обой. - Выпустите! Я никому ничего плохого не сделал!
- Вы в самом деле считаете вам причинят вред? Посмотрим... - Дверь беззвучно открылась, но парень не поспешил уходить. Чувство опасности не давало покоя... Потом ему показалось, что комната начинает давить на мозг. В глазах запрыгали черные круги. Время на часах Димы остановилось. Он собрался и сделал шаг, всего один, неуверенный, но комната мгновенно исчезла, уступив место почти такой же, с одним лишь различием – с желтым свечением лампы.
- Вы очень способный, даже гениальны. - Раздавался уже шепот женского голоса. - Не надо убегать от судьбы, если понимаете о чем я.
Клон-дверь открылась, с огромным грохотом стукнулась о стену, и... рассыпалась.
Дмитрий взглянул на пол.
- Странно, асфальт. - Поразился парень и поднял взгляд на стены комнаты, но их не было, как и лампы, лишь кучка деревянных опилок, лес кругом и луна в небе.
- Я схожу с ума... - Подумал Дима.
- Нет не сходишь. - Раздался голос за спиной парня. - Не оборачивайся, всеравно ничего не увидишь. Сейчас ты подумал, где мы? Я сам, честно говоря, не знаю. Может где-то под Москвой или под Тверью. Могу сказать одно – мы на трассе, точнее, ты. Меня не существует. Тебе это кажется. Твой мозг выкинул шутку. Не веришь? Правильно делаешь.
- Кто вы? Как вас зовут? – Спросил Дмитрий.
- Тебе говорю, меня нет! Значит и имени не существует. Но раз ты настаиваешь, то я – Петр. Нравится имя, гордо звучит.
- Оч... Очень рад знакомству.
- Не бойся! Не доводи до греха. - Дмитрий мог поклясться, что последние слова были сказаны возле его уха, он даже почувствовал дыхание. - Не поворачивайся, иначе умрешь. Ха-ха! С тобой, именно так разговаривать? Ладно, молчи... ты Искра! Знаешь, что это? Нет? Красиво мотаешь головой... Искра Жизни. Вот, посмотри, видишь на дороге человека на велосипеде?
По направлению Дмитрия, двигался какой-то мужчина.
- Это Василий Зубов. - Уже шептал голос. - Он настоящий, живой человек! У него есть семья: жена и двое детей. Пьет, курит, иногда ходит «на лево», словом, реален. Поздоровайся с ним.
Велосипедист неожиданно остановился возле Димы и сказал:
- Что с вами? Вы в порядке? Я знаете, люблю помогать людям... - И замолчал. Все звуки затихли. Парень взглянул на часы:
- Не идут. - Подумал он.
- Еще как идут! – Прокричал голос. - Ты постарался... Нравится? Однако, не о том с тобой говорю. Этот Василий сейчас даст тебе по голове резиновой дубинкой, спрятанной в кармане куртки. Не стой! Возьми ее. Мужчина, иногда, данным образом зарабатывает детишкам на мороженное... А лучше оставь все как есть...
- Люблю помогать людям... - Снова сказал велосипедист. - Так что – деньги, часы мне отдай на сохранение...
Зубов снова замолчал.
- Ты это он. - Прошептал женский альт. - Искра! Его жена ты, его дети ты. Любой человек в этом жалком мире ты. Гордись...
- Я не понимаю! – Закричал Дмитрий. - Что значит это! Как я могу быть всеми людьми?! Почему мне снится один и тот же сон?..
Парень готов был заплакать от отчаяния. Мысли разбегались как тараканы, в глазах рябило больной зеленью...
Проснулся Дима на своей кровати в собственной квартире.
- Всего лишь странный сон. - Подумал он.
Встал с кровати, направился на кухню...
На одном из стульев возле окна сидела девушка.
Красивая, с зелеными глазами, аккуратным носиком, она курила и смотрела на Дмитрия.
- Ну, здравствуй, Искра!
- Это не сон. - С ужасом понял парень.
- Не бойся меня, Дмитрий. Я даже не человек... Я координатор. Теперь твоя жизнь изменится. В лучшую или в худшую сторону, тебе решать. На работу сегодня не пойдешь, попал под машину и сломал левую ногу... Словом, увидишь. Искра, спрашивал, почему ему снится один сон. Он на несуществующей горе, кругом смерть, вороны.. Это знак. Один раз я помогу, дальше сам. Направляйся к метро, к любой станции, не имеет значения, к какой...
Парень без всяких эмоций направился одеваться и вышел на улице...
До погоды Дмитрию не было значения. Он, словно, потерял все краски кроме белого, черного и серого. Остальных цветов теперь больше не существовало.
До метро он дошел быстро, минут через пятнадцать, после выхода. Спускаться вниз не стал... Чувствовал... Что? Парень сам не понимал...
Закрыл глаза, вспомнил сон. Гора...
Когда снова взглянул на мир, Дмитрий был в вагоне метро. Вокруг толпились люди. Пахло потом и дешевыми женскими духами. Странно, лиц Дима не видел, они расплывались, изменялись. Снова он закрыл и открыл глаза.
Теперь парень стоял на рельсах на пути вагона.
Где-то позади него раздалось карканье тысяч ворон приближающихся к Диме. Или голодные крики?
- Я хочу в квартиру 23! Я понял, кажется. - Подумал Дмитрий.
- Сказано – сделано. - Набатом прогудел голос..
Парень снова очутился в небольшой комнатке с цифрами на обоях и качающейся красной лампой. Возле деревянной двери сидел седой старик лет семидесяти и читал какой-то глянцевый журнал.
- О, молодой человек, это вы? Рад вас снова видеть. - Пропел дед. - Я Петр, а вы, Дмитрий? Искра? Тогда срочно идите, время не ждет...
Дверь отрылась, и парень зашел...
Он стоял на горе «Г» образной формы, в небе парили вороны. Где-то внизу стоял детский смех... Дима повернул голову налево: мир вокруг резко изменился и парень глядел в окно поезда метро, движущегося навстречу смерти... Там, впереди заложена бомба... Взглянул направо: произошла метаморфоза: Дима был на горе, а возле него стояла маленькая девочка.
- Не надо... - шепотом гаркнул Искра. - Им еще рано. Должны жить, понимаешь? Там дети...
Малышка молча кивнула головой и растворилась в воздухе... Поезд остановился… Внутри, на одном из сиденьев находился Дмитрий...

Предлагаю вашему вниманию начало одного из моих старых, так и не законченных произведений:


- Ну не могу же я один туда ехать! - воскликнул молодой парень и с размаху плюхнулся в кресло, заставив его жалобно скрипнуть.
Аврелий посмотрел на ни в чем не повинную мебедь и тяжко вздохнул.
- Ну как ты не понимаешь, - попытался в который раз объяснить он молодому, - ну некого мне тебе в напарники дать. Нет у нас лишних сотрудников...
- Тогда я никуда не поеду, - голосом, ни принимающим возражений, заявил парень.
- Ну Валер... - опять заныл начальник.
Но молодой Валера демонстративно отвернулся и принялся рассматривать свои ногти.
- Напарник... хм... ну где ж я тебе его достану... - Аврелий впал в размышления, от которых его тут же оторвал стук в дверь.
- Войдите - бросил расстроенный Аврелий.
Дверь приоткрылась и в проем заглянуло небритое лицо охранника Семена.
- Аврелий Авдотьевич, к вам тут посетитель, - хрипло произнесло лицо.
- Зови сюда.
Семен кивнул и скрылся за дверью, а через несколько секунд в кабинет зашел парень лет 25.
- Извините, я тут по объявлению.
- Работу ищешь ? - оживился Аврелий.
- Ну да.
- Вот тебе и напарник, - обратился Аврелий к Валере.
Тот безо всякого интереса посмотрел на вошедшего и снова перевел все внимание на свои ногти.
- Ну что опять не так! - чуть ли не взвыл Аврелий.
- Ты хочешь чтобы я взял в напарники первого попавшегося незнакомца с улицы?
- Ну почему первого попавшегося, почему же? Человек пришел работать, у него даже и опыт наверное есть, - он с надеждой повернулся к парню, - тебя как звать?
- Никита.
- А меня Аврелий Авдотьевич и я здесь начальник. Опыт работы есть?
- Хм... ну смотря какой...
В объявлении из газеты, по которому Никита нашел эту работу не было ни слова сказано о предстоящей деятельности. Оно ограничивалось строчкой: "Интересная высокооплачиваемая работа в интересных условиях."
- Ну вот, опыт есть, - даже не дослушал его Аврелий, - костюм подходящего размера мы тебе подберем, снаряжение лишнее есть, так что вы приняты.
Валера молча поднялся с кресла и, не говоря ни слова, вышел из комнаты.
- Какие мы гордые, - пробубнил себе под нос Аврелий, проводив его злобным взглядом, - все нам не так. Условия работы не такие, напарники не такие...
- Что, простите?
- Нет, ничего. Это я так. Семейные проблемы, - произнес он, - садись, жди. Я тебе сейчас снаряжение принесу.
Никита опустился в кресло и, когда за Аврелием закрылась дверь, с интересом огляделся. Комната представляла собой помесь офиса и склада подержаных товаров.
Шкаф, стоящий у стены, был завален всякой всячиной, начиная от пачки потрепанных журналов о рыбалке и заканчивая рогами оленя, которые занимали почетное место на самой верхней полке.

Можно у вас совета попросить? Как думаите - стоит ли открывать свою тему здесь со своими произведениями???

Если произведение большое - создавай,
если маленькое - давай сюда захода в 2-3,
если куча мелких - тоже сюда давай, а там поглядим.

Если сравнить активность критиков в этой теме и в авторских, то выгода первото варианта(эта тема) становится очевидна.

вот моё, старое
 

Мои старые рассказики...

Мой Лес.
Мой Лес – большой и красивый. В нём живут эльфы и феи, древесные духи и лесовики. Так же много у нас зверей. Белки, зайцы, медведи, волки и лисы – все они живут в спокойствие и согласие, ну конечно, если не считать естественного круговорота. Ну, к примеру, травку ест зайчик, зайчика ест лисичка…
В общем, думаю, вы поняли.
А ещё в моём Лесу полно всякой нечисти: оборотни, лешие, гигантские пауки-людоеды, зомби со старого лесного погоста и т.д. и т.п.
Конечно, эти чудовища вносят некую дисгармонию в размеренную атмосферу Леса, но особого вреда не приносят.
Ещё люди. Живёт тут несколько. Пара лесных хозяйств на десятки километров лесного массива. Вреда от них, кстати, больше чем даже от гигантских пауков. Они мусорят, громко кричат, устраивают пожары, и, вообще, ведут себя некультурно. Но это ещё полбеды. Часто к нам приезжают другие люди из Города.
Иногда счастливые семейства, иногда молодежь. Врубают громкую музыку, разжигают костры из веток ещё живых деревьев. Повсюду бегают детишки. И ещё надо следить чтобы они не попались на глаза какому ни будь оборотню. А то не сможет ещё преодолеть свой звериный инстинкт и слопает ребёнка.
Конечно, они сами всё понимают, им лишнее внимание не нужно. Шуму то потом будет, приедут всякие спасатели, милиционеры и скорая помощь. Будут долго искать и в десятки раз больше мусорить, кричать и жечь костры.
С другой стороны иногда приходится и силу использовать. Вот лет пять тому назад прислали к нам лесорубов. Говорят, дескать, какие ресурсы пропадают.
Ну, приехало рабочих двадцать на, так сказать, разведку. Разбили они лагерь у реки, сварили себе какую-то похлёбку. Музыку включили, как и остальные, сами орут. Ещё и напились. Ну ничего, подумал тогда, подождать надо пару дней, посмотреть как себя вести будут. Утром они стали распаковывать свои инструменты. Достали всякие непонятные мне железки и канистры с бензином. Кстати, пару литров было вылито в реку и сопровождено смехом. Жалкое желание сделать что-то плохое и остаться безнаказанным, возникает почти у всех людей. А у кого не возникает, тот уже не человек, но кто сказал, что человеком быть хорошо? Это они думают, что те, кто поступают против общественной морали – не люди. Но что их мораль? Её проповедники сами поступают против своих же правил. На что они ответили бы: «А кто их выполняет?». И правда кто? Кто-то, но уж точно не человек. А эти лесорубы были на все сто процентов людьми.
После всех своих приготовлений они приступили непосредственно к процессу. Этого уже допустить не мог. Пользоваться своим положением в лесу не пришлось, к месту и так уже спешили все, кто заслышал звук циркулярный пилы.
Первыми на поляну выбежало семейство оборотней. Они напали бесшумно и смертельно. Трава окрасилась кровью. Люди были ошеломлены, почему-то они не верят в нечистую силу. Всякие монстры присутствуют только в их воображение. Но всем свойственно ошибаться. Оставшиеся в живых лесорубы преодолели ступор и бросились в рассыпную. Кто побежал в глубь леса, а кто пытался преодолеть речушку. Кровь стала катализатором для другой нечисти леса. Тех людей, которые углубились в лес, настигли лешие. Маленькие коренастые существа, покрытые древесной корой, просто разрывали на части неудачливых лесорубов. Человек пять добралось до другого берега. Они всё ещё пытались убежать, но недолго. Древний, животный страх сковал их ноги. А из чащи выходили пауки-людоеды.
Одно плохо…
В этот раз люди кричали гораздо громче обычного…
Конечно, глупо было бы подумать, что нас бы оставили в покое. Поэтому пришлось основательно потрудится, чтобы очистить место от следов. В этом сильно помогли волки. Ох, не зря их называют санитарами леса. Ну а основную часть работы (вывозить грузовики и все инструменты) пришлось выполнять оборотням. Они единственные, кто может принять человеческую личину. Люди ошибаются, когда называют оборотня человеком-волком. Оборотень это в первую очередь волк, и только потом человек.
Через пару дней приехали органы, и служба поиска. От них мой Лес натерпелся много проблем, но всё это закончилось, а лесорубов больше не присылали.
Как видите, силовые меры нам не чужды, хотя лучше бы их избегать. Всё-таки, когда нечисть пробует на вкус кровь, то становится неуправляемой.

Однажды к нам в Лес пришёл старик. Вида он был дряхлого, еле держался на ногах. Опираясь на палку (надо заметить сруб был сухой, значит взял с мёртвого дерева, хорошо) старец шёл, не разбирая дороги по лесу. Шёл он долго, (мой Лес не из маленьких) три дня. И не разу не сделал ничего «плохого». Питался ягодами, спал на траве. И не разу не произнёс ни слова. Мне было интересно наблюдать за ним: кто он? что он? зачем он?
И мой Лес наблюдал за ним. Сотни глаз смотрели из всех щелей. У деревьев глаз не было, но они всей сущностью чувствовали его. Всех их мучили те же вопросы что и меня.
На пятый день пути старец вышел к небольшой горе, которая высилась ровно посредине леса. Он вскарабкался на вершину и присел. Его взгляд скользил по тысячам верхушкам деревьев. Старик наблюдал. И все чувствовали это.
К холму стремились все жители моего Леса. Старый человек сидел долго, не сделав не единого движения. Лишь ветер теребил его седые волосы. И не знал никто, сколько он просидит тут. Мне стало понятно, что без этого не обойтись…
Ветер задул сильнее.
- «Приветствую»
Мои мысли проникли в его голову. Он точно понял меня.
- «Кто ты?»
В ответ лишь тишина.
- «Ответь, прошу, мы все хотим узнать»
Опять молчание.
Почему он молчит?
Решил больше не донимать его. Пока что…

Старик сидит уже больше недели. Как-то потихоньку жители моего Леса позабыли о нём.
Вдруг меня настиг зов. Понял что это старец.
- «Ты хочешь поговорить?»
Молчание. Потом:
- «Да»
Всё моё существо напряглось. Не думал уже, что старик заговорит.
- «Зачем ты пришёл?»
- «Я пришёл, чтобы предупредить»
- «Предупредить?! О чём?»
- «Люди всё-таки пришли, они погубят твой Лес»
Это плохо, очень плохо…
- «Откуда мне знать, что ты говоришь правду?»
- «Посмотри сам»
И правда: на южной границе моего Леса стояли орды людей. Много грузовиков и тракторов.
- «Почему они стоят, и не едут?»
- «Я сдерживаю их, но моих сил хватит ещё максимум дня на два»
- «Но тогда почему? Почему ты не сказал всё раньше?»
- «Я не принял выбора. И только сейчас я осознал, но дело не в этом»
- «Что? Что ты осознал? Кто ты?»
- «Это не важно. Важно другое, тебе надо уходить отсюда»
И почему мне сразу было понятно, что он скажет это?
- «Оставить Лес? Мой Лес»
- «Боюсь что да. Ты ничего не сможешь поделать, бороться бессмысленно»
- «Но мне невозможно уйти из моего Леса. Он держит меня»
- «Ты его часть. Прикажи ему отпустить тебя»
- «Но что будет с ним, если он меня отпустит?»
- «Он умрёт, но умрёт безболезненно. Его вырубят, но ему будет уже всё равно. К этому времени Лес будет мёртв»
- «Но такой выбор…»
- «Ты не первый кто делает это»

По мне пробежались мурашки – это сова охотится за мышью в двух километрах отсюда. Объяло веселье – это эльфы начали свой праздник. Стало спокойно – заснули в объятиях волк и волчица. Я – Лес. Мой Лес. Оставь меня. Прости меня…

Чувства оборвались…

Я сел рядом со стариком.
- «Ты тоже?»
Он кивнул.
- «А так всё-таки, почему ты не предупредил сразу? Ты…»
- «Да, я хотел, чтобы ты побыл собой, своим Лесом ещё немного»
Подул ветер. Я чувствовал его уже не как обычно, а просто, кожей.
На моих глазах навернулись слёзы, хотя я и не чувствовал первый удар топора по дубовой коре…

Конец.
28.10.06.



Волшебный Остров
Давно, когда я ещё был совсем ребёнком, бабушка рассказала мне об острове в океане. Это был остров, где никогда не было голода и войны. Люди и звери жили там в единстве. Красивее этого острова не было в мире. Водопады и джунгли, прерии и саванны, реки и горы. Я полюбил и возненавидел этот остров. Полюбил за его красоту и сытость, возненавидел, за его нереальность. Он был, как будто, в облаках. Такой желанный, но недоступный…
Нельзя сказать, что моё детство было очень уж ужасное. У всех моих сверстников не было ничего, а у меня была моя мечта, моя фантазия. Этот остров. И пусть он был далеко, я всё равно был на нём.

«Вот я бегу по саванне, рядом со мной бегут тигр и гепард. Мы несёмся с ветром, солнце слепит в лицо. Я вырываюсь немного вперёд. Мои ноги несут меня с устрашающей скоростью. Гепард с тигром нагоняют меня, и мы вновь бежим вместе…
… И вот мы добегаем до джунглей. Я сажусь на спину гепарду; он не
против.
И вот мы вместе уже скачем с ветки на ветку, устремляясь куда-то вглубь.
Ветки хлещут меня по лицу, но мне не больно, а наоборот весело и радостно.
Гепард запрыгивает на большую деревянную площадку, расположенную метрах в десяти над землёй. Тут уже собрался народ: местные аборигены и разномастные животные…
… Начинается танец, и люди пускаются в пляс с животными. Я присоединяюсь к ним. В партнёры мне достаётся почему-то горный козёл. Я смеюсь над этим. Козёл обижается, и тихонько таранит меня рогами. Я смеюсь ещё больше. Мой смех подхватывают все. И вот мы смеёмся, не над козлом, а просто, от радости. Он тоже смеётся…
… Я разбегаюсь и прыгаю с площадки прямо в водопад. Удивительным образом ничего себе не переломав плыву по течению. Вода холодная и бодрящая. Она попадает мне в нос, и я фыркаю. Когда я хочу есть, то вылезаю из реки и иду по берегу, срываю фрукты с деревьев…
… Вечером, все идут на пляж. Там устраивают грандиозный праздник с весёлой музыкой, конкурсами и фейерверком. После все купаются в океане, и позже засыпают прямо на песке»

Я вырос, но не забыл про чудесный остров.

«…я бегу по саванне…»

Остров всегда помогал мне испытать трудности. Стоило мне представить его, и тут же ко мне приходило успокоение. Эта панацея была моей тайной. Как-то, в детстве, я рассказал об острове своему другу Юрке, но он лишь посмеялся надо мной. Больше я не повторял эту ошибку. Остров заменял мне всё кроме работы:
Друзей, семью, какое-то хобби. Всё свободное время вне работы, я был на острове.

«…Вода холодная и бодрящая. Она попадает мне в нос, и я фыркаю. Когда я хочу есть, то вылезаю из реки и иду по берегу, срываю фрукты с деревьев…»

В принципе жил я неплохо. Средняя зарплата, которой мне хватало на квартиру/одежду/еду и на остальные бытовые мелочи.
И вроде бы, со стороны, кажется, что моя жизнь скучна и одинока. Но мне всё было по душе.
Нежданно грянула война…
Ну не то чтобы внезапно. Планы на войну давно были в ходу у государства, но для народа, в частности для меня, вполне неожиданно. Из небольшого локального конфликта развязалась почти что Мировая война.
И всех молодых людей забирали на фронт. Можно было конечно и уклониться от службы (а патриотом я особо не был), но, если честно, мне было всё равно.
Самое смешное, что не было даже никакой подготовки. Нам раздали автоматы, сказали на что жать, чтобы он стрелял (стандартная военная шутка, кислая, на мой взгляд), и погрузили в транспортник. Нашу роту везли куда-то на передовую, как заглушку, «пушечное мясо». Никто не сообщил нам о целях, и мы летели в неведенье. Самолёт страшно качало, многих рвало от страшных перегрузок.

«…Я разбегаюсь и прыгаю с площадки прямо в водопад…»

И вот высадка. Как ни странно, но она прошла без эксцессов и осложнений. Мы разбили лагерь. Вырыли окопы и натянули колючую проволоку. Вечером нас ознакомили с заданием. Нашей роте предстояло взять деревню, расположенную в ста двадцати километрах от лагеря. Немного странно. На вопрос, почему нас не сбросили поближе, был получен ответ, что у врага нашего слишком мощные батареи ПВО. На другой вопрос одного из солдат, цитирую: «А на кой нам нужна эта деревня?», ответом был лишь пинок прапора со словами: «не оспаривай решения старших по званию» Спали мы в палатках, и нас жрали комары…

«…После все купаются в океане, и позже засыпают прямо на песке…»

Ранним утром мы выдвинулись в путь. Шли долго, двое суток. Всё больше по лесам и оврагам. Отдыхали всего один раз, да и то три часа. Я, который не мог прожить без Острова, всю свою жизнь, не думал о нём – настолько выбился из сил. По пути нам один раз встретился волк. Он был настолько голодным и осотоневшим от недоедания, что бросился на нас. Был тут же расстрелян из автоматов и забыт. Невольно вспомнились животные с Острова.
Наконец то мы подошли к деревне. Она была оккупирована врагом. И мы достали своё оружие.

«…Начинается танец, и люди пускаются в пляс с животными…»

Засвистели пули. Мы кинулись вперёд. Вокруг гремели взрывы, мои однополчане падали, подкошенные пулями или оглушенные взрывами. Я тоже стрелял, не целясь, наугад. Сильно глушило уши, и я едва расслышал крик нашего старшины, что надо обойти врага. В обход пошли человек десять, в том числе и я. Мы отделились от штурмующей группы и углубились в лес. Нам было приказано лечь ,и мы поползли по сырой земле. И вот вышли в тыл. Старшина (заправский вояка) бесшумно снял двух, перерезав им горла ножом. Неприятное надо сказать зрелище. Трава сразу окрасилась в красный цвет. Старшина замахал нам рукой, мы побежали на корточках. Я перезарядил свой автомат и взвёл курок. Противник каким-то образом разгадал наш манёвр, и на нас был кинут вражеский отряд. Мы все стреляли не прекращая, благо командование снабдило всех просто огромным количеством патрон. Впрочем, зря. Жизни солдат не хватало на все патроны. Они падали после двух-трёх потраченных рожков. Нашу небольшую группку быстро перебили. Осталось трое: я, старшина, и ещё какой-то незнакомый мужик. Пришлось отступать. С другой стороны села всё ещё слышался бой. Мы пробрались в какой-то дом и подготовились к осаде. И вправду, нас решили добить. Я выбил стекло и стал стрелять из окна. Очевидно я прирождённый стрелок, мои пули косили врагов пачками. Но долго это продолжаться не могло. Дверь высадили вражеские солдаты. Старшина выхватил свой небезызвестный нож и напал на них. Он завалил человек пять-шесть, не вру, прежде чем полёг от многочисленных ранений. У врага была плохая позиция: они всё шли и шли в открытую дверь. Я и второй солдат расстреливали проход из двух стволов. Мда, столько крови я не видел никогда. Тут в дверь влетели гранаты (долго враги соображали, наверное, такие же «обученные» как и мы). Я прыгнул в окно, он не успел. Грохнуло, из моих ушей брызнула кровь. Взор поплыл. Приготовился умирать, но…
Увидел наших, они всё-таки пробили блокаду и шли в центр. Я, из последних сил, побежал к ним. Надо мной свистели пули. Резкая боль в ноге. Валюсь на землю. Никогда не думал что мне так дорога моя жизнь. Перед глазами мелькают видения придуманного Острова. Смерть – это выход? Умри и не будет этой боли, этой грязи… Будет лишь Остров. И я буду жить там до конца времён. Но я, сжав свою волю в кулак, несмотря на боль, ползу. Наши, заметив меня, бегут на помощь. Чувствую что слабею, ползти становиться всё сложнее. Глаза закрываются, я вижу Остров, открываю, вновь та же серая картинка. Начинается дождь. До своих остаётся метров сто – сто пятьдесят.
И понял, что ещё секунда, и я умру.

«…я бегу по саванне…»

И я встаю. Ноги дрожат. Я начинаю бежать…

«…рядом со мной бегут тигр и гепард…»

Нет, всё не так. Я бегу один, под свист пуль, волосы и глаза слиплись от крови.
Но я бегу.
Тигр и гепард гордились бы мною, сегодня я бы обогнал их…
Вот и наши. Я падаю в объятья медиков и отключаюсь…

С этого момента прошло уже много лет. Война давно закончилась. И я вновь работаю. После войны обзавёлся семьёй, детьми. Наконец-то приобрёл друзей.
И больше никогда, никогда я не видел Остров.

Конец.

8.11.06.



В никуда.

Из ларька клубился дымок. Скорее даже не дымок, а пар, столь отчётливый видимый на морозе. Вот мне интересно, откуда он взялся. Автобус жду уже, наверное, около получаса. Ноги окончательно окоченели, промокшие перчатки и шапку пришлось снять. "Вот отморозишь себе голову, будет у тебя менингит. Или помрёшь или совсем дурачком станешь" - так говорила мне моя бабушка о вреде непокрытой головы в зимний период. Невольно представил себя дурачком, это немного приподняло мне настроение. Впрочем, ненадолго. И я вновь стал гадать, откуда взялся пар в ларьке. Может - пожар? Тут же отмел эту мысль. Курит кто-то? Нее, чтобы появилось столько дыма, надо было раскурить разве что гигантскую кубинскую "El Grando" сигару. Что-то больше в голову ничего не шло. Мысль настолько захватила меня, что я решил подойти к ларьку и спросить у продавщицы, что это за дым. Для начала купил пачку сигарет и стаканчик чая. На остановке был только я один, продавщица же скучала и хотела с кем ни будь поговорить. Эта символическая покупка расположила меня к ней. Попивая обжигающий чай, весьма, как ни странно, недурственный для своей стоимости в 4 рубля, спрашиваю: "А что это у вас тут дымиться?" Глупый вопрос, точнее даже не глупый, а нелепый. Продавщица лишь пожала плечами.
- "А автобус до города тут часто проходит?"
- "Бывает проходит, бывает не проходит. Снега в этом году много"
Интересно, она шутит?
- "Вы шутите?"
Что-то мне кажется, что она начала сомневаться в уровне моего интеллекта.
- "Какой там, тут такие завалы, трактор не проедет, не то что пазик"
Чай кончился. Тепло, подаренное им, мгновенно ушло.
Да, если автобус не подъедет, будет совсем хреново. До города километров сорок топать. А это по заснеженной дороге, в такой-то мороз. Хотел ещё что-то спросить у продавщицы, как она окрикнула меня: "Парень, вот твой автобус".
Он ехал; не ехал - полз, разгребая сугробы. Такой миниатюрный, безобидный, но такой родной, ободрано-жёлтого цвета, пазик.
Довольно пасторальная картинка - пазик, едущий в глуби Зимы. Как-то сразу вспомнил русскую Тройку. И сразу моим сердцем овладел дух романтики. Но, видимо, такая пастораль действовала только на меня, и мою реплику ("Возница, стопори лошадей") водила не отметил даже презрительной улыбкой. Попрощался с продавщицей и влез в автобус.
Он был пуст. Ни души. Кроме, конечно, водителя - угрюмого мужика, лет сорока-сорока пяти. Неуютненько как-то, но довольно таки тепло. Хотел было сесть куда ни будь подальше. Но водила сказал: "Садись сюда, парень".
Его голос был глух, но слова звучали четко. Я присел к нему.
- "Закурить не найдётся?"
- "Конечно, конечно"
Я порылся в кармане, вытащил мобильник, разрядившийся уже пару дней назад, связку ключей, мелочь... под всем этим лежали сигареты. Интересная вещь, вроде бы сигареты я только купил, а они уже лежали под всем повседневным хламом, что постоянно обитает в моих карманах. Водитель потянул ручку бардачка, тот не открылся, и тогда он ударил по нему кулаком. Из бардачка вылетели кассеты со старыми песнями и коробок спичек. Он зажёг спичку и закурил.
"А разве в салоне можно?"-спросил я.
Он не ответил.
А на что я надеялся?

***

Едем уже минут сорок. По идее скоро должны подъехать. Но вот автобус останавливается. Дорогу впереди замело слишком сильно.
-"Выходи парень, сейчас чистить будем".
Я снимаю куртку, чтобы не вспотеть, но надеваю свою шапку, которая уже немного подсохла. Мы берём по лопате и выходим.
- "Ты справа, я - слева".
Хорошо. Пусть будет так.
Давненько я не чистил снег. Да и вообще, единственные мои физические упражнения - это занятия в тренажерном зале. Там поднимал немалые тяжести, а тут на тебе, запарился. Я почистил совсем чуть-чуть, когда понял, что больше не могу. Но нет, надо поработать ещё, иначе вообще замёрзнем тут на хрен. И я чищу снег.
- "Парень, а ты веришь в Бога?"
Вот тебе на…
- "Ну, как вам сказать... не то чтобы очень".
- "А в Дьявола".
- "Тоже нет, всё это придумала Церковь, чтобы с помощью этого управлять людьми".
- "Интересно..."
Снег повалил ещё сильнее. Всё, что я очистил, завалило вновь. Но я чищу всё с большим усердием.
- «А вот смотри случай, если ты не веришь в Бога, но он есть, то когда ты умрёшь, то попадёшь в Ад. Так почему же не верить в него?»
Вот блин, прямо фанатик какой-то.
-«Но это же нерационально! Всякая магия, чудеса… Многие явления, которым раньше предписывали неестественное происхождение, теперь объяснены, подтверждены законами».
- «Твоя версия хороша»
Все-таки он подлежит исправлению.
- «Да, я же говорил вам!»
- «Но ты не прав»

***


Что-то долго мы едем…
Жалко не взял плеера, музыка, которая хрипела из убитого богом и временем магнитофона, убивала. Помесь Аллы Пугачёвой с шансоном. По моему мнению – убожество, но водила видать прётся. Странный он вообще тип, как говорится, «не от мира сего». К тому же излишне религиозен:: на лобовом стекле висит распятье, над рулём – икона, изображающая не знаю какого святого. Я думаю, он даже ходит в церковь.
Шоссе было одиноким. Изредка проезжали какие-то легковушки. Да и неудивительно, шоссе вело в никуда. С одной стороны крупный город с другой пара деревушек и всё.
Эта дорога была недостроена. Сначала её хотели связать с другим городом, но бюджет на строительство урезали и проект заморозили.
В эту метель природа, наверное, была красива: сказочные узоры снежинок, мягкие, словно пена, сугробы, мрачные силуэты елей. Просто сказка! Но точно я сказать ничего не могу, ибо из-за темноты ни хрена не было видно.
Покачивание автобуса убаюкивало, и если бы не отвратная музыка, я, скорее всего, подремал бы. К счастью или к сожалению водитель решил продолжить беседу:
-«Даже если и не верить в существование бога, то почему бы просто не верить в него?»
-«Извините, не понял»
-«Многие люди верят в бога, только ради веры. Понимаешь, им так легче»
-«Верить, чтобы верить? Звучит смешно»
-«Человеку нужна вера, он должен знать что за все поступки отвечает кто-то другой»
-«Да, но…»
-«Всё легко свалить на кого-то, например, на того же бога, судьбу…»
-«Может, ты и прав, знаешь, я никогда не думал об этом»
Музыка кончилась, магнитофон сдох…

* * *

Подъезжаем к городу. Нас останавливают. Дорожная инспекция.
«Куда едете?:» - басит ГИБДДшник.
«В никуда» - шутит водила, потом отвечает: «В город, куда же ещё, уже подъехали считай»
Мент видит, что поживиться нечем, и уходит.
-«Тебе, куда дальше то?»
-«Может быть до центра довезёте?»
-«Ага»
После мрака ночи город ослеплял. Огни слепили со всех сторон, и я щурился.
-«А всё-таки зря ты такой неверующий…»

Он высадил меня в центре. Меня тут же с ног до головы покрыл снег. Классная погода. И я потопал домой, вспоминая слова того мужика, этого странного водителя.
Может быть и правда сходить в церковь??
Только не завтра, завтра я занят. Лучше на той неделе схожу.
И я шёл, шёл по снегу, в небольшом замешательстве. Сегодня был хороший день, и я не о чём не жалел, разве только, что о том, что не узнал, что за странный дым был в ларьке.

Конец.
27.03.07.


Я их выкладывал правда несколько раз в сети где-то ещё..

От модератора: cos, на форуме запрещен мат в любом виде (в том числе и скрытый звездочками), так что я его убрал.

рассказ-проба для фентези-конкурса короткого рассказа)))
 

Смерть Короля Воров.
Убит Король Воров. Засохшей кровью окружённый, раскинув руки, ноги, в нелепой позе ужасной болью искажённый, лежит он – не в силах отвести я взгляд, стою и лицезрею. Я – сын его, а он мне – любящий отец, мне жаль его, но я не в силах это изменить, и потому теперь я мыслить должен быстро. Убийца всё спланировал как надо, и не найти его теперь (хоть и догадываюсь я, кто за всем стоит), ни следа, ни улики – лишь меч мой, что подарил когда-то мне отец, торчит из тела мертвеца, отбрасывая рунной сталью радостные розовые блики от света зажжённых факелов. Теперь все будут думать на меня, а я не отверчусь – уж слишком сделаны наглядно факты: сын Короля Воров не вытерпел томительного ожиданья и ускорил смерть отца, чтоб трон его быстрей занять и окунуться с головой в желаемую славу. Ну, Эдвард, будь ты проклят! Мой младший брат – заносчивый задира – второй сын моего отца, никто другой кроме него не мог такое сотворить, ибо отца любили в клане все (иначе он убит бы был уже давно – лишь ослепший глухонемой бедняк не может знать, какие богатства обещает королевство за голову Короля Воров). Всё сделано как надо: Король Воров убит, его наследник заподозрен в преступлении и проведёт всю жизнь свою в тюрьме, а младший сын займёт тот злополучный трон, сияя сердцем и душой, ведь так его желал он, что поднял руку на отца, да и чего уж там, на брата тоже.
Я слышу шум за дверью в покои Короля Воров. Стража! Мне надо убегать и принимать игру, затеянную Эдвардом – иначе не смогу я оправдаться. Хватаю меч я свой, выдёргиваю из груди отца, бегу к дверям. Подарок мой любимый пропущен через ручки – надолго столь непрочной стали мне не хватит, но я тут и не планирую задерживаться. Лишь одно дело нужно совершить ещё – беру я нож, и Бога я молю простить мой грех, склоняясь над отцом….
Затем – бежать. Бежать, не возвращаться. Но куда? Здесь вариантов может быть только два: открыть потайную дверь отца, иль сигануть в окно, отдавшись на произвол ночного мрака. В окно – нельзя, Эдвард мог оставить арбалетчиков на крышах. «Тогда не думай» – я бегу к камину расписному, секретный камень-кнопка, дверь открыта – холодные ступени скрываются внизу, в глубине непроглядного тоннеля. Нет, и здесь нельзя – мой брат мог предугадать и это – уж сердцем чувствую, и там - засада!
Пока ломают двери десятки воинов, я прячусь за массивной шторой у окна. Едва я слышу печальный звон ломающегося меча и топот сотен ног, мне становится дурно – а вдруг не клюнут? Поймут, что в тёмный коридор я не вступал? Но нет – крики, стоны, боль о потере Короля Воров, и дальше пропадают все во тьме, скрываемой камином. И лишь двое человек остаются в покоях короля, а я, стараясь даже не дышать, слушаю их разговор, стиснув кулаки от злости и моля себя не совершать неосмысленных поступков.
- Ты посмотри, что сделал он с отцом! О, Господи, зачем ему это нужно? Он только ещё больше сгустил тучи у себя над головой! – слышался голос Эдварда.
- Ты всё выполнил как надо, я тобой доволен, - промолвил хриплый голос старца. «Маг – подумал я. – Ну, всё понятно. Мой брат нашёл себе нового друга – колдуна. Что будет теперь с кланом?»
- Да уж, я старался, - смущаясь, вымолвил мой брат. – Теперь ему не убежать – все двери перекрыты, а этот подземный ход ведёт в тупик. Трон будет мой. Как долго ждал я этого момента…
- Не торопи события, мой друг, - усмехнулся старец. – Ещё много сложностей нас ждёт, но я помогу тебе во всём. А главное: самое тяжёлое уже позади…
Они вышли из зала. «Проклятье! Эдвард даже не понимает, с кем связался! Колдун только и ждёт, чтоб несмышленый паренёк стал кланом управлять – а там старик уже и сам сможет властвовать начать через разум брата моего! Но сейчас это уже не для меня – о самосохранении думать надо!»
Я бросился бежать туда, куда они ушли. Пока я безоружен, и потому придётся пустить в ход магию, чего обычно я избегал, полагаясь на надёжность холодной стали. Но я – сын Короля Воров, и мастерство Тени мне дано также хорошо, как и другим Ворам.
Мой первый враг ждал меня за поворотом. Обыкновенный стражник, тоже Вор, но слишком поздно увидавший, что больше не одинок в молчаливом коридоре. Со вскинутыми руками к потолку, я скользил по теням помещения, подбираясь к противнику сзади. Едва он что-то почувствовал, как я уже соткал Тёмную Петлю и в ход её пустил. Удавка сделала своё дело, и враг опустился на ковёр, не проронив ни звука. Я подобрал его оружие…
Через несколько минут уже весь клан стоял на ногах. Воры с факелами рыскали во тьме извилистых улиц, маги ткали сложные заклятья поиска, стражники находили мёртвых товарищей одного за другим…
Я был уже далеко.

- Убит Король Воров, друзья мои! – сказал начальник Королевской Стражи, стоя на площади перед тысячами мирных городских людей. - Убийца голову принёс его, и щедро был он награждён. Теперь он стал в три раза состоятельнее самого Клана Воров, как мы и обещали. Конечно ни имени, ни лица его мы так и не узнали, но от всего Королевства благодарим Убийцу! И жить теперь стало хоть на толику спокойней!
Толпа взорвалась радостными кликами и возгласами. Люди аплодировали и смеялись, а фигура, окутанная чёрным плащом, развернулась и скрылась в тёмном переулке…

Отец поймёт. Одобрил бы. Я – вор, и это у меня в крови. А деньги…. Это только первый шаг моей злорадной мести…


-рассказ в 5000 символов для конкурса фентези-рассказа. Это не считается, так как обьём теперь уже увеличили. Нашкрябую новый))))

cos
Лень было читать всё, поэтому слегка задел взглядом только последний рассказик "В никуда". Странненький какой-то, немного (совсем чуть-чуть) даже страшненький, и от абсолютно прозрачной концовки получился совершенно уникальный и очень интересный. В общем, мне всё понравилось (хотя сложно сделать ошибки и нелепости в таких простых предложениях), за исключением обращения к водиле на "ты" и странных реплик прямой речи. Зачем ставить тире и писать всё в ковычках? Убери ковычки вообще - не нужно и портит визуальное впечатление.
А ещё сам разговор о Боге всё-таки какой-то совсем по-детски написан (как будто там шестилетний мальчик в автобусе едет). В общем, не идеально, но очень даже не плохо. В громадном сборнике рассказов среди других творений этому рассказу может быть ни холодно, ни жарко, благодаря своей неспешной уникальности...

NIGVEN
Тоже лень было всё подряд читать, что ты вылаживаешь, но чтобы хоть что-нибудь покритиковать решил тыкнуть пальцем в любой абзац и навести порядок там.

Он стоял на горе «Г» образной формы, в небе парили вороны. Где-то внизу стоял детский смех... Дима повернул голову налево: мир вокруг резко изменился и парень глядел в окно поезда метро, движущегося навстречу смерти... Там, впереди заложена бомба... Взглянул направо: произошла метаморфоза: Дима был на горе, а возле него стояла маленькая девочка.

Ошибки, нелепости, ляпы:
1) Г-образной - вот так пишется (по крайней мере в "Зелёной Миле" у Кинга)
2) Парили вороны... В общем, может, и нормально, особенно раз ты не собираешься на этом акцентировать внимание, но лучше попробовать перефразировать. Я, кстати, сначала прочитал как парИли и подумал, что действие происходит в бане)))
3) стоял, стоял повторяется...
4) детский смех стоять не может. Обычно говорят: стояла восхитительная погода и т.д.
5) Два двухточия в одном предложения - очень серьёзный промах лично я никогда такого не допускаю - ужасно портит впечатление)
6) Метаморфоза - это если не чувак куда-то переместился, а сам превратился в кого-нибудь - например в ворона.

Торатон, а мне понравилось - ничего так, довольно неплохая изюминка даже есть (надеюсь, автор сам её сделал или хотя бы заметил)))
Слишком сильно занизил, ИМХО. По крайней мере я третему поставил бы 5 как минимум...

А моё произведение искусства? Быстрей оцените, пока Маркфор не удалил))))) =) шучу-шучу!

Добавлено:
Ага. Может сам тоже оцени и вынеси решающий приговор бедняге))

Мои впечатления от творчества Cos’а.

Начну с первых 2х:

Спасибо, насмешил! Автор, да простят меня модераторы (не прощу! - прим. модератора), буквально жжот. Чего стоит один только маугли, который по саванне бежал-бежал, всех убил и дальше побежал. Я, честно говоря, сначала немного завис, а потом меня «пробило» просто на дикий хохот.
Нет, что-то в этом есть, конечно, но… Но это жутко…забавно. Вообще, повезло мужику – а то так бы и бегал по острову из конца в конец, как дурак. Лучше бы делом занялся.

Кстати, саванна – африканская степь, а в Африке тигры не водятся.

А как вам лесничий-шаман, обитающий в дьявольском лесу? Грибы уродились, факт. Особенно мне понравилась идея Вселенской справедливости, пестуемой Духом Леса: «Убей бобра – спаси дерево!» А что, разве не справедливо? Лесорубы знали, на что идут. Ну и что, что у них дети, матери, отцы, собаки? Сожрать! Нефиг тут циливилизацию разводить – или сидите молча в пещере, или на корм паукам! Ох, да… Особенно мне понравилось по-детски наивное вступление, и лирически – романтическое описание убийства лесорубов нечистью… Да, кто бы мог подумать, что незатейливый тезис «берегите природу – мать вашу» обретет такую вот форму.

За эти два творения – по 4 балла. За неформат и психоделию.

Итак, кульминация. «В никуда».

Во-первых, я рад что кто-то еще кроме меня читал книжки по обществознанию (а может даже по религиоведению и психологии). И успешно несет просвещение в массы. Я нисколько не издеваюсь. Теория веры изложена кратко и исчерпывающе. Кроме того, снабжена неброской, но практичной оберткой. Браво. Общая оценка 7/10.
По пунктам разбирать не хочется и не за чем: мир, сюжет, персонажи играют здесь сугубо утилитарную роль, с которой, впрочем справляются если не «на отлично», то как минимум на твердую «четверку».

А вот во вторых ничего хорошего сказать не могу: авторская мысль отсутствует как таковая, уступая место неким теоретическим изысканиям, которые вы можете прочесть в соответствующей литературе.

А стиль хороший (4) (в последнем рассказе). Но если бы речь шла не парне каком-то, "водиле" и "менте", я больше 2 не поставил бы. А так - играет на атмосферу нашей российской действительности..

Выставлю свой рассказик, точнее для начала половину, если интересно будет комунить то и вторую выставлю:


- Ты как хочешь, а я завтра полезу в НИИ – решительно сказал Васька.
- А можно я с тобой? – шмыгнув носом, спросил Павлик.
Они сидели на пыльном чердаке под крышей одного из гаражей заброшенной автобазы. Чердак был завален всяким хламом, совершенно не интересным для взрослых, но весьма «полезным» и любопытным для двух двенадцатилетних пацанов, которым нечем заняться в выходные только начавшегося учебного года.
- Конечно – можно, только ты все равно не пойдешь – уверенно заявил Васька.
- Почему не пойду? – обиделся Павлик.
- А тебя родители не отпустят!
- Ну и что? – снова шмыгая носом, возразил Павлик. – А я, может, их и спрашивать не стану.
- Ха! – высокомерно заявил Васька и, сделав небольшую паузу, попытался окончательно деморализовать своего друга:
- В прошлый раз ты говорил то же самое.
- В прошлый раз – папа был дома, а сейчас он в рейсе – снова попытался оправдаться Павлик.
- Хорошо, - не сбавляя напора, сказал Васька, – но я готов спорить, что завтра мне на «дело» опять придется идти одному.
- Не придется! – со всей возможной искренностью и отчаянием воскликнул Павлик.
- Ладно, - снисходительно махнул рукой Васька, - я тебе верю.… Но если ты не придешь, то я тебя буду считать обыкновенной девчонкой и маменькиным сыночком! И всем в школе расскажу кто ты! Согласен?
Павлик задохнулся от возмущения, но, немного остыв, воскликнул, пытаясь сохранить лицо:
- Сам ты – девчонка!
А за тем помолчав, добавил:
- Хорошо. – Ему просто некуда было деваться – Васька снова, в который раз, мастерски загнал его в угол.
Васька и Павлик были лучшими друзьями, даже не смотря на то, что были они совершенно разные как внешне, так и характерами. Васька - светловолосый (обычно недоброжелатели таких называют белобрысыми) крепко сбитый мальчишка, который, не смотря на свой живой острый ум плохо (прежде из за своей непоседливости) учился в школе. Павлик же напротив имел черные как смоль волосы, был худым и высоки. Стать отличником Павлику мешала вовсе не его непоседливость, а, как говорили взрослые: «негативное влияния оболтуса Васьки».
Вообще Васька не был ни злым, ни высокомерным мальчиком, как можно сделать вывод из, приведенного выше, разговора на чердаке. Просто ему, с одной стороны, ужасно хотелось узнать, что прячется за стенами приземистого здания НИИ Времени, а с другой – вовсе не улыбалось пробираться туда ночью в полном одиночестве.

***** ***** *****

На циферблате светилось «00:07». Васька сидел в кустах недалеко от торца здания НИИ. Павлик до сих пор не появился, хотя уговор был встретиться в этих кустах в 23:45.
Васька подождал еще 3 минуты и в 10 минут первого, пробурчав сквозь зубы сакраментальное: «слабак», начал ползком пробираться к НИИ.
Этот институт был единственным подобным заведением на всей планете. В нем не просто исследовали время и связанные с ним явления, но, по слухам, семь лет назад его директор профессор Александров создал настоящую машину времени!!! Тогда в институте работал огромный штат профессоров и лаборантов, но после (или во время) испытаний машины, что-то пошло не так и правительство практически прекратило финансирование этого проекта. Больше пяти лет институт стоял почти безлюдный. Из всего огромного штата остался лишь один человек – сам профессор Александров, который просто не мог так легко отказаться, и бросить дело которому он отдал всю свою жизнь.
Васька был прекрасно осведомлен и о машине времени (именно ради нее он и решил пробраться в институт), и о том, что ночью (в сущности, как и днем) в институте находится лишь старик Александров – директор, уборщик и сторож в одном лице.
Васька до самого носа застегнул змейку курточки. Он, прислонившись спиной к стене, достал из своего миниатюрного рюкзачка самодельную «кошку» с прикрепленной к ней вязаной через каждые двадцать сантиметров узлами веревкой. Еще мгновение и аккуратно брошенный крюк с легким стуком цепляется за раму открытого чердачного окошка. Как не был тих удар «кошки» о раму, но в ночной тишине он прозвучал слишком громко – Васька рефлекторно втянул голову в плечи и прислушался. Не услышав ничего подозрительного, мальчишка, слегка шурша и сопя от напряжения, взобрался по веревке к окну, а через него с глухим «бух» ввалился на чердак. Восстановив дыхание, а за одно снова, на всякий случай, прислушавшись, Васька снял с окна «кошку» и аккуратно убрав ее обратно в рюкзачок, осмотрелся.
На чердаке юный лазутчик не обнаружил ничего интересного или необычного. Как на любом редко посещаемом чердаке здесь пахло сухой пылью. Чердачный запах от подвального, кстати, именно тем и отличается, что на чердаке пахнет сухой пылью, а в подвале тоже пылью, только прелой, сырой. Пыль, это было заметно даже в проникающем через единственное маленькое окошко скудном лунно-звездном свете, внушительным слоем покрывала все помещение. В дальнем конце чердака стояло несколько древних шкафов с наполовину оторванными дверцами, а рядом в аккуратную кучу были свалены не мене старые и, все сплошь сломанные стулья.
Вниз с чердака вел широкий прямоугольный люк, что скрывался в самом углу за кучей битых стульев, и такая же широкая железная лестница с узкими ступенями. Крышка люка была откинута в сторону.
Став на колени возле проема, и уперев руки в пол, Васька наклонил голову к самому люку и прислушался: снизу доносилось лишь легкое жужжание слабых ламп, свет от которых совсем не проникал на чердак. Мальчишка наклонился еще ниже и заглянул в коридор, там было совершенно пусто, лишь мертвенный синеватый свет подсвечивал белые стены и подвесной потолок.
Поднявшись на ноги, Васька вытер о живот грязные руки и, сбив кое-как ладонями пыль с коленей, тихонько ступая, спустился вниз.
Вдаль убегал полутемный коридор, по обе стороны в шахматном порядке располагались безликие белые двери с медными табличками. Васька зашагал вперед, внимательно вглядываясь в надписи на дверях. Он слегка дрожал, убеждая себя, что дрожь эта вызвана вовсе не страхом, а лишь обычным в подобной ситуации волнением.
Пройдя полпути до противоположного конца коридора, в котором была видна дверь, вероятно ведущая в холл института, Ваське пришлось замедлить шаг, и, затаив дыхание, немного пройтись на цыпочках – на одной из ближайших дверей он прочитал: «Директор В.С. Александров». Отойдя подальше от этой двери, мальчишка снова задышал ровно и пошел нормальным своим шагом. Пройдя еще мимо двух дверей по левой стороне и трех – по правой, на которых красовались таблички с именами каких-то профессоров, Васька наконец достиг своей цели – на третьей двери по левую сторону большими буквами было написано : «Посторонним вход воспрещен». Мальчишка совершенно не сомневался, что именно за дверью с такой надписью должна скрываться единственная в мире машина времени. Он повернул ручку и вошел в комнату.
Не успел Васька закрыть за собой дверь, а потолочные панели уже начали разгораться мягким белым светом. К тому времени, когда юный диверсант немного осмотрелся, комнату уже заливал яркий, но совсем не режущий глаза, белый свет.
Окинув комнату взглядом, Василий, поначалу, испытал ужасное разочарование – это помещение оказалось лишь комнатой отдыха. У дальней стены напротив двери стоял огромный диван, в углу, слева от него, расположился небольшой столик и два роскошных кресла, а справа от двери был установлен огромный плоский экран.
Васька хотел выйти в коридор и продолжить поиски машины времени, но его внимание привлекли две лампочки в верхней части, по центру правой стены – красная и зеленая. В данный момент из них горела только зеленая. Ниже двух ламп и немного правее в белой стене светилась голубоватым светом круглая плоская кнопка, Васька сделал несколько шагов и нажал ее. Часть стены исчезла и в образовавшийся проем мальчишка увидел именно то, что искал.
Небольшая, всего три на три метра, комната, белые стены, белый пол, белый потолок и белый пульт напротив «двери». Васька шагнул вперед и «дверь» за его спиной мгновенно превратилась в стену, он испугано обернулся, но, увидев голубую кнопку – успокоился, хотя ламп под потолком и не обнаружилось. Мальчишка подошел к пульту. Всего двенадцать клавиш и небольшой прямоугольный экран красного цвета. На клавишах красовались черные цифры от «0» до «9», так же была клавиша с надписью «ВВОД» и клавиша со словом «НАЗАД».
Васька, не долго думая, ткнул пальцем в кнопку «ВВОД», что-то пискнуло, и экран загорелся восемью нулями. Васька, в раздумье, на мгновенье поднял взгляд к потолку, а за тем быстро набрал на клавиатуре «30000101», (что, по его разумению, должно означать первое января трехтысячного года) потом, помедлив еще мгновение, нажал «ВВОД». Пульт недовольно пискнул и на экране снова загорелись нули. Васька надул губы и, почесав затылок, попробовал снова. В этот раз он набрал «20000101», нажал «НАЗАД», а за тем «ВВОД». Сначала пульт тонко и протяжно, почти на уровне ультразвука, запищал, а когда этот писк, спасаясь от которого Васька ладонями закрыл уши, прекратился, комнату ощутимо тряхнуло и в воздухе явно запахло озоном.
«Если машина времени сработала, то за дверью, наверное, первое января двухтысячного года до нашей эры» - подумал Васька и нажал голубую кнопку в стене.
Когда часть стены исчезла и он увидел во что превратилось еще несколько минут назад бывшее комнатой отдыха, волосы на голове мальчишки зашевелились и он отпрянул назад. Там больше НИЧЕГО не было, ни кресел, ни столика, ни дивана, ни белых стен – там клубилась безразмерная непроницаемая тьма. Она была неоднородной, ее некоторые клубы были непроницаемо темны, но, в то же время, другие были еще чернее. Эта тьма не походила на тьму, что бывает ночью в комнате, где погашен свет, на тьму в которой угадываются очертания мебели, запах пыли и движение воздуха; она не походила на тьму безвоздушного космоса с его мириадами звезд. Это была тьма небытия, в которой не было ничего кроме, собственно, тьмы.
Васька в каком-то оцепенении стоял и смотрел в эту тьму, словно пытаясь прорваться сквозь черные, медленно кружащиеся клубы и увидеть, что же скрывается там – за ними…
Из ступора его вывел… пробирающий до костей страх: вдруг машина сломалась и он сейчас висит вне времени и пространства, один и «нигде». Один – значит его ни кто не утешит, «нигде» – значит его ни кто, никогда не найдет и не поможет, потому что его нигде нету и он никогда ни где не появится.
Васька в ужасе бросился к стене и, нажав синюю кнопку, отпрянул к пульту.
Двери в стене больше не было и тьму мальчишка не видел, но его продолжало трясти от осознания того, что там за белой стеной продолжает в бесконечном хороводе кружиться тьма с еще более непроницаемой тьмой.
«Нужно вернуться… НАЗАД» - сквозь завесу ужаса мелькнул лучик здравой мысли.
Васька обернулся к пульту и, словно хватаясь за соломинку, нажал сначала клавишу «НАЗАД», а за тем, немного помедлив, - «ВВОД». Пульт пискнул, комнату тряхнуло, мигнуло освещение и ноздри защекотал «свежий» запах озона.
Мальчишка приблизился к синей кнопке в стене и, на мгновение замерев в нерешительности, словно пробив корку льда-страха, зажмурившись, бросился в полынью – нажал кнопку.
За дверью снова была белая комната с креслами, диваном, столиком. В дальнем кресле, закинув ногу на ногу и подперев левой рукой подбородок, сидел старик в темно-серой короткой курточке и того же цвета брюках. Он медленно повернул голову и, взглянув на Ваську, с улыбкой спросил:
- Ну как?
А за тем сдвинув рукав и посмотрев на циферблат своих часов, заметил:
- Что-то ты быстро… Что не понравилось?
Васька переминался с ноги на ногу и часто моргал – для него такой поворот событий был полной неожиданностью. Старик, видя растерянность мальчишки, покачал головой, словно чему-то удивляясь или не одобряя что-то.
- Я профессор Александров, призрак этого дома – сказал он и широко улыбнулся.
- Я знаю – вырвалось у Васьки.
Профессор в удивлении вздернул левую бровь и еще пристальней посмотрел на мальчишку.
- Я догадался, что вы – профессор Александров – в смущении запинаясь, затараторил Васька.
- А-а-а… - с облегчением и пониманием протянул Александров.
Ваське было очень стыдно и неудобно, так стыдно и неудобно, как бывает пойманному за руку мальчишке-карманнику впервые вышедшему «на дело». Единственное, о чем он думал – как вырваться отсюда и спрятаться где-нибудь, в надежде, что это дело не получит, так сказать, широкой огласки.
- Я представился, - продолжал улыбаться Александров – а как же вас величать, юноша?
- Василий, - немного помедлив, пробурчал Васька, и лишь потом подумал о том, что лучше было бы назваться вымышленным именем, например Павел.

В отсутствии обзацев я не виноват - так вставилось!