Пистолет у виска,
Я не решаюсь вздохнуть.
И понимаю, что сам
Выбирал этот путь.

Я забываю моргать
И так боюсь умереть.
Твое дыханье у шеи
Бьет меня, словно плеть.

О-о-о-о, опасная романтика...

Твои обьятья сегодня
Горячее, чем воск.
Но я связан так сильно,
Что больно до слез.

Ты говорила - не слышал.
Сейчас без пяти.
Ты говорила, что будет,
Если захочу уйти.

О-о-о-о, опасная романтика...

Я прикован к рулю,
Но я знал, на что шел.
Говорил, что люблю,
Но слова будто шелк

Пролетали все мимо
Твоих ушей и глаз.
Передо мною обрыв,
А ты нажала на газ...

я устал от самого себя, путая свободу с одиночеством, упал на дно небытия.
пытался что-то в сердце сохранить, ибо всё умерает в душе,
что бы мог дальше жить не нуждаясь в наркоте.
когда душа мертва не жалко жизнь прожигать,
и цель одна...убиться вновь и летать.

и больше нечего желать...

мне просто нечего терять...

жизнь невозможно начать с чистого листа, если судьба, как тропа увела вникуда, как пустые слова,
и тогда истина кроется там, где правда колет глаза,
отныне бесполезно глядя в небеса искать ответы на вопросы, что мешают по ночам спать.


порою в поисках покоя я блуждаю провожая закат, наблюдая за солнцем не смыкая глаз,
и уже в который раз сводят с ума долгие ночи без сна, но с утра тишина
делает безлюдными дома, позволяя по тихой грусти пока не отпусти побыть одному.
Жить иначе не могу и полевать, что пятном в душе мрак, пока тлеет табак индивеет душа,
та, что мне не нужна, если чужды те чувства, что породила она, моя чаша печали испита до дна.

наступила ночь, выпал дождь, словно в мире теней, среди серых дней тревожат мысли о моей грешной жизни
а сердце колет так, словно бьёт тревогу и кажеться жить осталось немного,
но всё будет нармально, есть пятка в кармане и снова один отчаянно глатаю тусин
и летаю на плато, такова моя отрада.


психодэлики, диссоциаты, психотропы со мною будут по жизни в плотную до гроба
и ни кто из вас не вправе меня осуждать, за то чего самим не довелось познать.
только плеер спасает, когда дико ломает, когда от жизни без смысла и цели,
в рассписании висит суицыд на каждой неделе и год за годом мне не становиться легче,
значит время-сука нихера не лечит. Суррогат мысли, катализатор счастья
расширение сознания меломании пастырь, он рушит границы стереотипов даруя многогранную эйфорию

На словах – Любовь до гроба,
А в душе заточен нож.
Убеждаюсь вновь и снова
Одиноким быть готов.

Нет теперь и в сердце места
Для неё и у меня
Вновь готов и план для мести,
И огонь не для костра.

Пусть святые в ус не дуют,
Не нужны мне их слова.
Я не зол и не ревную.
Вновь один я навсегда.

20 августа 2011 г. Где-то десять минут с перерывом в полтора часа. ))))))))))

Туманы горькие на утренней заре,
Росой напитаны седеющие травы,
И паутины нити в сентябре,
И аромат грибов в лесу усталом.
Хочу туда, в спокойствия страну,
Когда вокруг костры рябин пылают.
По морю осени я к осени плыву,
И щедростью она меня встречает!
Мёд, яблоки, картошка из золы,
Грибы, орехи - всё на стол годится.
Всё - осени прекрасные дары!
Как можно в эту осень не влюбиться?

Заполнилась комната дымом табачным,
Инспектор которые сутки без сна.
И лампа горит в кабинете невзрачном,
И светит в немытые окна луна.

Кровавые жертвы, нескромные взгляды…
И хоть не осталось ни мыслей, ни сил,
Но снова инспектор читает доклады,
Стараясь понять, что же он упустил.

Сперва была «Полли», затем Энни Чэпмэн,
Элизабет Страйд, «Долговязую Лиз»,
Нашел в луже крови подвыпивший кэбмен.
И тут же убита Эддоус. Каприз?

Расчет или прихоть? В одну ночь два трупа,
Потом затаиться на месяц. Зачем?
В догадках терялись беспочвенно, глупо,
А пресса добавила новых проблем:

«Безумец, маньяк этот Джек Потрошитель,
Он новую жертву недавно настиг!
Хватайте газеты, спешите, стешите,
Узнайте подробности раньше других!

Хоть двери закрыты, не слышно шум улиц,
И пусть Уайтчепел, как джунгли, далек,
Но где-то по городу бродит безумец,
Он может и к вам заглянуть на часок!»

И множество писем, открыток: «Из ада»,
От «Дерзкого Джонни» идут каждый день.
Весь мир словно спятил, и каждому надо
Оставить в истории след или тень.

Надеялись мы – больше жертвы не будет,
Но вот Мэри Келли убита вчера,
И Лондон в смятенье, и шепчутся люди:
«Настала для падших расплаты пора!»

Проклятая пресса сенсации жаждет,
Снуют репортеры, как рыбы в воде…
Но знаю, тебя я поймаю однажды,
Но кто же ты, что же ты, где же ты, где?

В дождливый день – ненастный день,
Когда стихи – обуза,
Гулять претит, а думать лень,
Ко мне явилась Муза.

И позволенья не спросив,
Всё закружила в танце.
Все тайны мыслей воплотив
В соблазне может статься.

Полуобняв, шептала мне,
На мысли наводила,
«Люблю», «мечтаю», «жду», «в огне»,
В словах большая сила,

И видя полный результат
С улыбкой целовала:
«Пиши «любовь заводит в ад»,
Но мне всё было мало.

Увы, отвлёкся лишь на миг,
Но Муза испарилась.
Что делать – изойти на крик?
Чтоб чудо повторилось.

Но нет, былого не вернуть,
И снова дни – обуза.
Я жду, ведь может как-нибудь
Ко мне заглянет Муза.

Я так давно не видел света,
Мне на всех вас наплевать.
Вы не кричите мне "приветы".
Я не стану отвечать.

На мемуарах чертят мое имя,
Чтобы каждый проходящий знал.
Но мне плевать. Я не для вас пропал.
Все показуха и гордыня.

Меня никто не помнит все равно,
Кого-бы я когда-то раньше знал.
И чей то пес насрет на нас дерьмо,
А мне плевать, я не страдал.

Я давным давно уже пропал,
И никому не нужен лишний бред.
Меня ведь все равно никто не знал,
Я умер уж как с сотню лет.

Волком вьется вьюга снега:
Вся земля покрылась мелом,
Завывая, завертелась,
Путь закрыла снегом белым.
Путь закрыла и прикрыла,
След заметан пред тобой;
Где-то в дебрях смерть завыла,
Всё зовет тебя с собой.
Всё зовет тебя в пустыню,
Где нет снега, где тепло.
Солнце светит там в пустыне,
Там нет снега, там светло.
...
Таки, есть продолжение, но там уже начинается совершеннейшая ахинея, которую мне стыдно выкладывать.

Он просил оказать ему честь – стать женой
Но в ответ лишь одно – мне уютней одной
Он дарил ей букеты прекраснейших роз
А Она со всей скукой «Спасибо» вскользь

Он выслушивал все, что ему говорила Она,
А потом уходил, и Она оставалась одна.
Вынимала из вазы букет, подходила к окну
Лепестки отрывала и вниз, в тишину

Они падали в море, их качала волна
Там однажды русалка скучала, одна.
«Почему же не мне Он приносит цветы,
Почему же не мне свои дарит мечты?»

Как же ей захотелось увидеть Его
Обмануть, оплести и на самое дно…
«Но, увы, не придет Он уже никогда» -
Ей беспечно прошепчет морская вода.

«Он устал. Ну не все же на выброс мечты?
И на клумбе уж пусть остаются цветы…»
И слеза за слезой по зеленым щекам,
Неужели одно - снова плыть по волнам?

«Это все из-за той, что скучает всегда!
Ах, ну вот, появилась в окошке Она…»
И нырнула русалка с тоскою на дно
И упрямо шептала со страстью одно:

«Говорят, что по берегу любишь бродить
И песочные замки с любовью лепить…
Но отныне не верь даже малой волне
И ей силы достанет отдать тебя мне!»

Во городе Одессе старый жил еврей,
Был тих и скромен в отправленьях быта,
Любил "по-маленькой", ещё любил людей.
Не кушать, нет! Не сравнивать с бандитом!

Пришла квитанция за воду, свет и газ.
На сумму посмотрел, глаза аж закатились!
Он долго речь толкал про них, про нас, про вас,
Но выдохся, а мненья - утвердились.

Что ж, вышел на балкон, чтоб остудить мозги,
Увидел радуги мерцающую арку.
"На это деньги есть у них, поди!
Пора бы богатеев всех на свалку!"

Историйка проста как дважды два.
Квитанция, удар, больница и могила.
Еврея нет. Квартира та - пуста.
Никто не платит.
Серо и уныло...

Всё совершенство - в простоте!
Но как же трудно до неё добраться!
За каждый шаг к вершине - только драться
С самим собой
В стремленьи к красоте...

Спокойствие не думает о том,
Что будет завтра, послезавтра, в среду.
И чуть журча, течёт спокойная беседа,
И пенятся слова о всём и ни о чём.

Спокойствие не будет создавать,
Не будет голову ломать над тем и этим.
"Зачем?" - лишь так тебе ответит,
Когда к ответу станешь призывать.

Спокойствию не нужно ничего.
Оно не любит и оно не греет,
В нём чувств костёр еле заметно тлеет.
В спокойствии - спокойствие одно.

Не дам я жизни, как песку, сквозь пальцы течь!
Взорвусь от радуги страданий и желаний
И сладостно прильну к истоку боли знаний.
Мне ни к чему спокойствие беречь!

Вода.
Потоки времен, человечества.
Вбирая в себя чудеса,
Разносит по миру пророчества.

Вода.
Ключ от давно затерянных душ.
Она так чиста и проста.
Облегчает вес тяжких нош.

Вода.
Пророк, волшебник, оракул.
Счастьем небесным полна.
В ней красок искрится спектр.

Вода.
Для путника кров и приют.
Покрытая тайной она
Путей неизведанных, троп.

Вода.
Бесконечна. Вечна. Вода.
Лед-ли, туман-ли, гроза...
Повсюду вода. Мы тоже, вода...

Не забыть бы, что мы тоже, вода...

2010 год