- Эта степь меня убивает! – прорычал коренастый мужчина с русыми волосами, заплетенными в тугие косы, вытирая пот со лба.
- А я вырос в Комадаре, с детства привык к жаре, - с чувством превосходства произнес темноволосый парень.
- Я почему-то думал, что смуглокожие живут в заснеженных странах, - зло выпалил северянин.
- Климатические разногласия? – в разговор вклинился третий человек. Высокий, с голубыми глазами и поседевшими волосами, он величаво обернулся к спорящим.
- Аристократа забыли спросить, - сплюнул на пыльную дорогу северянин.
- Горхи не в духе, ему бы сейчас с медведями в снегу поваляться или бабу с бородой потискать, - южанин подмигнул Аристократу.
- Ты видел наших женщин, молокосос? Извинись, - спокойно произнес Горхи. Парню показалось, что на него повеяло северным ветром, даже мурашки по коже побежали.
- Прости, - смущенно произнес он, злясь на самого себя за несдержанность. Пришлось же перед каким-то северянином извиняться, не то конфликта не миновали бы.
- Вон и то дерево, о котором говорил степняк. Нам не так долго ехать осталось, - Аристократ указал на расплывающуюся темную точку на горизонте.

Ветер, сухой и горячий, теребил черные волосы. Костяные колокольчики тихонько звенели в такт ветру, дополняя мелодию шелеста сухой травы. Шаман выдохнул и снова вдохнул, задерживая дыхание. Запахи взрывали сознание феерией ощущений: пыль, трава, увядающие цветы, запах горячей земли. С закрытими глазами, он смотрел на все миром обоняния. В привычный поток врезается резкий запах животных, пота и стали. Еще слабый, но приближающийся.
Шаман танцевал, припадая к земле, словно готовящийся к прыжку зверь и, подпрыгивая, изгибался и делал сложные пассы руками, показавшиеся бы полной бессмыслицей случайному свидетелю такого безумия. Смуглое тело было покрытое татуировками в виде стаи степных хургов, напоминавших своих северных собратьев волков, только больше. Племя висиан считало, что хурги переносили на себе души умерших в иной мир. И только шаманы могли заставить хурга служить себе.
Костяные колокольчики звенели, сухая трава припадала к земле, прижатая сорвавшимся ветром. Черные волосы развевались, рисуя необъяснимый узор. А стая хургов бежала по телу шамана. Оно неистово изгибалось в безумном танце, а после стало оседать в пожухлую траву. А сияющий силуэт шамана продолжал вертеться и изгибаться, безмолвно шевеля губами…

Как же болит голова… Вокруг гул, крики, сигналы автомобилей…
- Вы меня слышите… - голос пропадает в какофонии звуков, взрывающихся в голове.
Я не понимаю, что со мной, в глазах все двоится, расплывается. Боль то притихала, то усиливалась… Как в этот раз, пульсируя, словно мозг был воспален и гнил заживо.
- Вызовите скорую… или полицию… пьян, скорее всего… - слова говорившего человека пропадали, я ухватился руками за голову, в надежде уменьшить боль.
Эта мигрень когда-нибудь убьет меня. Зрение стало возвращаться в норму, я отпустил голову, положив трясущиеся ладони на руль. Потерять сознание посреди движения, как я вообще смог остановить автомобиль?
- Эй, сэр, с вами все в порядке? – в окно автомобиля постучал полицейский. – Можете выти из автомобиля?
Боль лишь отступила, она не ушла. Кому как не себе признаться, что я стал ее бояться.
- Сэр, последний раз прошу вас самостоятельно выйти из автомобиля. В противном случае мне придется применить силу, - коп явно не хотел оставить меня в покое. Если бы он знал, как эта боль меня доконала…
В десяти метрах от моего авто столпилась кучка любопытных и обеспокоенных остановкой движения водителей. Я попал под град взглядов, с осуждением прожигающих меня под перешептывание.
- Какого они так громко шепчут? – злобно бросил я, опираясь об дверь автомобиля.
- Шепчут? Ваши права, пожалуйста, – я вытянул дрожащей рукой из кармана рубашки карточку прав.- Вы пили перед тем как садиться за руль?
- Нет, у меня мигрень, только лекарство от нее, - или у меня паранойя или боль снова накатывает.
- Рецепт есть? – коп внимательно взглянул на меня, изучая мое лицо. Смотри, зрачки не расширены… по крайней мере, я надеюсь.
- Он дома, зачем мне возить его с собой.
- Возможно от лекарства такой эффект. Вы теряли до этого сознание?
Что мне ответить. Ведь лгать нехорошо, мама учила… Но сейчас от правды толку будет мало, скоро это пройдет.
- Нет, это впервые, - как все просто - я вру копу.
- Думаю, вам не стоит сейчас садиться за руль. Я вызову эвакуатор, а вы поедете со мной.
- Но… - слова потонули в крике, я ухватился обеими руками за голову, сжав ее как можно сильнее. Словно это помогло бы…
- Нужна помощь … мост… скорее, у него припадок… - мир словно водоворот, сияя красками и смазываясь, засасывал меня. Обрывки фраз, воспоминаний и пылающая голова…

- Стенли, просыпайся, пьяница! Тебе на работу через час! Вставай, я сказала! – девушка тормошила развалившегося на кровати парня, едва укрытого простыней.
- Отстань… мне хреново… - серые глаза смотрели в никуда, а красивое лицо молодого брюнета сейчас напоминало помятую маску.
- Меньше вливать в себя нужно, придурок! Через час тебе на работу, не проспи. Хоть ты и хороший врач, тебя уволят! - она встала с кровати и вышла из комнаты, провонявшейся парами алкоголя и табачного дыма.
Стенли работал в госпитале и, признаться, дорожил своей должностью. Но завышенное самомнение, хорошие отзывы начальства и любовь к алкоголю делали свое дело, сталкивая его с очередной ступеньки социальной лестницы все ниже и ниже.
- Хоть бы воды принесла, - Стенли с трудом заставил свое тело принять вертикальное положение, сев на кровати. – Это был последний раз…
В руках оказалась бутылка Волкера, на дне еще что-то было. В три могучих глотка Стенли опустошил остатки виски, скривился и бросил пустую бутылку. Нужно ехать в госпиталь, иначе может быть то, о чем говорила Виктория.

- Сколько дней мы уже идем? – северянин изнывал от жажды, ему было тяжелее всех.
- Несколько дней, - задумчиво произнес темноволосый, облизывая потрескавшиеся губы языком, - и ни одного источника. Не степь, а пустыня.
- Наваждение или морок.
- Соглашусь, но лошади наши умерли совсем естественно и реально. Если хурги их не загрызли. Тоже и нас ожидает, если не найдем источник или селение висиан, - парень лучше всех переносил жару и жажду, но это было незначительное преимущество в сложившейся ситуации.
Ни дороги, ни тропинок, лишь до горизонта укрытые пожухлой травой невысокие холмы. Редкие кусты с грубыми, засыхающими листьями и твердыми ягодами, казались случайными гостями среди этого травяного царства.
- Становится все жарче, не находишь? – парень устало взглянул на Аритсократа.
- Мы останемся вдвоем…
Северянин словно запнулся об кочку на земле и растянулся во весь свой небольшой рост. С сухим шелестом трава приняла в свои объятия мертвое тело…


- Стенли Мотен, пройдите на ресепшн! – до чего же противен голос у этой диспетчерши.
«Кто-то уже доложил, что я «проник» в больницу через скорую помощь. И вылупились же все. На мне что, штанов нет?»
Стенли едва успел халат накинуть, не стоило заставлять эту диспетчершу повторять дважды на всю больницу. Вместо ожидаемого выговора от начальства за опоздание, ему вручили новое дело.
- Полчаса назад привезли, припадок. Потерял сознание…
- Я сам разберусь, - резко оборвал девушку Стенли, развернулся и пошел к лифту.
- Придурок, - тихо произнесла работница ресепшена, гневно буравя спину врача.
Виски с утра не помогло, голова болела и внутри все словно пылало. По пути в палату Стенли заскочил в буфет, надеясь, что с утра он пуст и не придется объяснять свое состояние каким-нибудь заботливым знакомым, считающими себя его друзьями.
- Стенли, дружище! – донеслось из-за столика, что стоял как раз у автомата с холодными напитками.
- Мать твою, как не повезло же… - сквозь зубы прошипел врач, пытаясь изобразить милую улыбку.
- Стен, садись с нами, выпьем кофе, - лысый коротышка, вроде Майк, потянул Стенли за руку, пытаясь усадить с ними за стол. – Фред расскажет, как надрался у тещи на барбекю…
- Парни, очень вам признателен, но у меня там экстренный случай! Нужно бежать, - Стен с усилием отцепил пальцы коротышки от своего халата.
- Да ладно тебе! – Майк снова ухватил Стенли за руку, потянув халат.
- Убери руку, недомерок! – неожиданный гнев коллеги ввел Майка в ступор.
Лицо Стена пылало, ладони сжались в кулаки, а лицо словно свело судорогой, отчего скулы стали выделяться еще больше.
- С тобой все в порядке, Стен?
- Да, ублюдки, я в порядке! Еще раз схватишь меня, - Стен наклонился над коротышкой Майком, - скальпель всажу в руку, ясно?
- Да-а, - запинаясь, выпалил тот.
Несколько минут уединения и размышлений, что с ним только что произошло, прервала терапевт Грейс, ворвавшись в кабинет Стена без стука.
- Ты снова за свое! И рот закрой, не смей меня перебивать! Я едва ли не на коленях ползала перед главврачом, чтобы он закрыл глаза на твое поведение и дал тебе шанс! И что ты делаешь? Уже весь госпиталь гудит, все знают, что ты угрожал Майку Сторлу! – Грейс, не найдя больше разумных слов, издала звук больше похожий на рычание, - Я сама прибью тебя, Стен! Ты отличный врач, но это никак не покроет то, что ты вытворяешь. Не можешь управлять собой. Ты снова пил …
Запал Грейс вышел. Она упала в глубокое кресло перед столом Стена, откинувшись на спинку.
- Проще всего молчать, - уже спокойно сказала она.
- Я не знаю, что на меня нашло, - хрипло, будто выдавливая звуки из пересохшего горла, произнес Стенли.
- Есть лечение, люди готовы тебе помочь, я уже давно обо всем договорилась, но ты всякий раз избегаешь этого. Твоя карьера не пострадает, ты сохранишь медицинскую лицензию. После лечения поработаешь несколько месяцев в другой больнице или госпитале и сможешь вернуться. Но тебе нужно самому принять решение, признать, что ты болен и не можешь сам справиться с этим.
- Я! Не! Болен! – зло, четко выделяя каждое слово, выдавил Стен, уставившись в столешницу.
- А в глаза боишься взглянуть, - Грейс повернулась к окну, - Ты настолько горд, чтобы принять мою или еще чью-либо помощь? Это губит тебя. Твоя жизнь в твоих руках. Но, к сожалению, ты можешь забрать чужие из-за своего упрямства. Ты врач и должен осознавать всю ответственность.
- Пошла вон!
Грейс поднялась, какое-то время смотрела на Стена.
- Я помогала тебе как сестра. Теперь будем просто коллегами, - открыв дверь кабинета, она остановилась и обернулась к брату. – Когда поймешь, что оттолкнул от себя всю семью, будет поздно…
Дверь хлопнула зловеще громко или ему это показалось? Стен обхватил гудящую голову. Нужно что-то выпить…

- Дэвид! Дэвид! – где то рядом звучал знакомый голос.
Как же тяжело открыть глаза. Веки свинцовые у меня что ли?
- Папа!
Малышка! Чертовы веки! Я хочу дочь увидеть!
- Папа…
Нет! Нет!!! Только не сейчас…

- Аристократ, я уже не уверен в том, что мы вообще куда то идем, - парень сел в траву, положив сумку перед собой.
- Я уверен.
- Думаешь этого достаточно? – пытливый взгляд карих глаз впился в непроницаемое лицо, покрытое бледной кожей.
- Да. С чего ты решил внести раздор в наше дело?
- Мы потеряли Северянина. Сперва я думал это жестокая случайность. Теперь склоняюсь к мнению, что в этом виноват ты. Пойдем дальше, можем закончить так же, - парень открыл бутыль, обмотанную шкурой. – Пусто. Осталась еще одна полная и потом мы лишимся воды.
- Я знаю, что мы дойдем. Ты пошел за мной, так иди дальше и верь мне, либо катись отсюда.
- Ты не злишься, потому что идешь за чем-то. Но самому будет одиноко, - парень пристально всматривался в бледное лицо Аристократа. – Столько дней в степи, на солнце, а кожа бледная. Степь не принимает тебя, это не твое место.
- Мне видней, мой южный философ, - впервые за столько дней на лице мужчины расцвела улыбка.
- Чем дальше мы идем, тем жарче. Ты дойдешь уже только из-за упрямства, верно? Ты знаешь, зачем идешь?
- Ты убедишься, что я прав.
- Я убеждаюсь, что тебя терзают сомнения, но ты этого не признаешь…
- Слышишь? Гром… - перебил спутника Аристократ. – Близится гроза. Желанная влага. Я ведь говорил, мы в правильном направлении держим путь.
Мужчина повернулся к парню, взглянув на него с превосходством.
- Но сомнения теперь терзают тебя еще больше…
Тучи закрыли небо. Степная гроза.
Аристократ скинул с себя вонючую, пыльную и пропитавшуюся потом рубаху и расправил руки, устремив взор вверх, на встречу тяжелым каплям воды…

Теперь веки уступили мне. Было больно открывать глаза, свет оказался слишком ярким. Я пытался открыть глаза полностью, вновь и вновь. Картинка становилась все четче, переставала плыть. Больница?! Что я здесь забыл?
- Дэвид! – дрожащий голос Анны, в котором и мука и облегчение.
Как же давно я его не слышал.
- Милая, - это все, что я смог произнести, в горле першило.
- Сейчас, подожди… где же эта вода, - руки Анны предательски дрожали, по щеке потянулась мокрая дорожка.
- Так…хочется…пить…, - просипел я.
- Сейчас, сейчас милый, - звук плещущейся воды едва не довел меня до безумия.
Никогда бы не подумал, что так захочу пить.
- Вот, - она поднесла пластиковый стаканчик к моим губам, слегка приподняв рукой мне голову. – Пей.
Я с жадностью глотал вожделенную жидкость.
- Странно, губы у тебя были едва пересохшие, - произнесла Анна.
- Что? – по подбородку стекала вода, Анна убрала пустой стакан и принялась вытирать воду.
- Ничего, дорогой.
- Почему я здесь?
- Ты потерял сознание на дороге, хорошо, что было медленное движение, едва ли не пробка. К приезду полиции ты очнулся. Сперва решили, что ты пьян. А потом снова потерял сознание. Полицейский говорил, что ты ужасно кричал и держался за голову, - глаза Анны снова наполнились слезами. – Результаты обследований мне еще не говорили. Надеюсь, все будет хорошо.
- Непременно, - я взял Анну за руку, сжав ее ладонь в своей, - верь мне. Я полностью здоров. Вероятно, погода и мигрени сделали свое дело.
- Тебе нужно отдохнуть, взять отпуск, забыть пока о работе. Занят ею с утра до ночи.
- И тебе. Возьмем дочку и поедем куда-нибудь отдыхать, - я улыбнулся жене. – Мег здесь?
- Да, она в буфете, врач Мотен взяла ее с собой. Пусть немного прогуляется. Когда вернется, ее будет ждать сюрприз, - Анна внезапно наклонилась ко мне и провела ладонью по моей небритой щеке. – Как же я испугалась, не делай так больше, любимый…


- Проверь все еще раз, посмотри снимки, данные об анализах! Ты обязан! – Грейс метала молнии.
- Знаешь, ты могла бы в скорой своим запалом людей реанимировать, - спокойно ответил Стен, готовя бланк о выписке.
- Пять дней в госпитале, и то три из них в бессознательном состоянии, а ты его уже выписываешь? Что за детские выходки, Стен?
- Я все проверил, все анализы в норме. Сомневаешься в моей компетенции, как врача? Иди к главному, пусть назначит мне комиссию! – не сдержавшись, выпалил Стенли.
- Ты снова готов броситься на всех. А если еще и за бутылку виски…
- Не зли меня! Сказала – просто коллеги, так держи свое слово! И отвяжись уже, - Стен на мгновение заглянул в глаза сестры.
«Зачем? Зачем я это сказал? Ведь я не хотел на самом деле… Но уже ничего не вернуть, - зло оборвал он сам себя. - Нужно выписывать пациента и ехать домой, там есть лед и выпивка…»
В палату Стенли вошел, нацепив скромную улыбку.
- Здравствуйте, доктор. Вы к нам с хорошими новостями? – а жена этого пациента неплоха, очень даже.
Стен сосредоточился, нужно побыстрее выписать его.
- Да. Ваш муж идет на поправку. Переутомление, изнуряющий организм образ работы, нерегулярное питание и постоянное лекарство от мигрени. Это все привело к данному результату – потере сознания.
- Вы отпустите папу? – девочка, сморщив маленький лобик, внимательно смотрела на Стенли, словно начальница на подчиненного.
- Конечно. Бланк о выписке уже мной подписан, так что можешь забирать своего папу домой. Анна, желательно две недели отдыха, никакой работы, регулярное питание и вот рецепт на новое лекарство от мигрени. Если последуете моим советам, то и мигрень перестанет мучить вашего мужа так часто.
- Спасибо, доктор. Простите, если это бестактно, но доктор Грейс Мотен ваша родственница?
Стенли молчал. Несколько долгих секунд прошли в тишине, лишь приглушенные звуки госпиталя доносились из-за двери палаты.
- Вы извините, я не хотела…
- Да, родственница, - Стенли отвернулся от женщины, обратив свой взгляд на лежащего в койке мужчину. – Возьмите отпуск и поезжайте с семьей отдыхать.
- Милый, можем навестить родственников, - добавила Анна.
- Лучше куда-нибудь подальше, чтобы повседневные дела вас не могли достать хоть на какое-то время, - произнес Стен и направился к двери, желая незамедлительно покинуть палату и госпиталь.
- Доктор! – его окликнул мужчина, с трудом привставший на локти в своей койке.- Всего один вопрос. А родственники для вас тоже повседневные дела?
- Нет, - Стенли открыл дверь, - хуже. – И вышел.


Аристократ натянул мокрую рубаху.
- Три бутыли наполнили, теперь нам хватит воды, чтобы добраться до висиан.
- Это еще не значит, что ты прав, - парень выжимал остатки влаги со своей рубахи, стараясь, чтобы как можно больше попало в бутыль.
- Ночью жара уходит, мы можем идти быстрее, столько травы не дало земле превратиться в болото, так что будем идти больше, чем днем. Поэтому хватит пустых разговоров.
Ночь, наполненная ароматами степи. Аристократ и Южанин шли молча. Каждый думал о своем. Ни дороги, ни тропинки. Лишь травяное царство и одинокие замки колючих кустов. И трель сверчков под звездным небом.
- Смотри…
Вдали от них шел человек. Татуировки на его теле светились бледным светом, а вокруг него плясали в диком танце сияющие животные, напоминавшие северных братьев волков, но больше… А резкий порыв теплого ветра донес до путников музыку костяных колокольчиков…
- Хурги…

Стен едва открыл дверь. Ключ несколько раз подло падал на пол, а какая-то с…ка разбила лампочку в коридоре. В прошлый, такой же пьяный дебош… Только забыл об этом.
Выключатель без света было тяжело найти, но даже после падения на пол, ему удалось сделать это. Девка, которую он подцепил в одном из баров, сразу оповестила о том, что собралась в душ, хотя совсем не знала где он в большой пятикомнатной квартире крутого врача. Стен методично снял туфли и забросил их в разные углы прихожей. Вот утром кто-нибудь из соседей обрадуется блевотине на ступенях дома… или ночью, если кто-то еще так поздно не спит.
В баре Стен прихватил бутылку хорошего виски. Взгляд его задержался на роме и текиле. Гм, почему бы не устроить вечеринку в пиратском стиле и с примесью мексиканских кактусов?
Утро было слишком тяжелым. Мир стал невероятно зол к несчастному, одинокому врачу, лежащему в луже чего-то скользкого и вонючего голышом на полу, уложенном дорогим паркетом. Руки медленно, но упорно шарят вокруг в надежде найти хоть что-нибудь напоминающее вожделенную бутылку. Он не помнил, когда начал топить мысли в алкоголе, заливаясь под завязку. Зачем? Почему? Кого теперь это интересует…

- Папа! Папочка! – маленькие ручки Мег трепали меня за щеки.
- Милая, успокойся, - хрипло произнес я, открыв глаза. – Со мной все в порядке.
- Ты уснул?
- Да, малышка. Папа решил немного вздремнуть. Долго я спал? – я был испуган. Я снова потерял сознание…
- С утра, как мама уехала.
Две недели все было в порядке, ни одного приступа мигрени, ни разу не терял сознание. Я думал, что все закончилось…
- Мег, посиди пока тут, папе нужно позвонить, - я пересадил дочку с колен на диван, а сам направился в свой кабинет, где оставил мобильный.
Пятнадцать пропущенных от Анны.
- Нет…
Нужно немеделенно набрать. Гудки…
- Дэвид! Дэвид! С тобой все в порядке? Что произошло? Я уже еду домой! – в трубке едва не кричал взволнованный голос моей милой Анны.
- Ан, успокойся, я в порядке, с Мегги все хорошо. Я просто крепко уснул, а она меня только что разбудила. Телефон остался в кабинете, и я не слышал его. Дорогая, все хорошо, поэтому не выжимай рекордную скорость, а веди автомобиль аккуратно.
- О, господи… - на несколько секунд в трубке повисло молчание. – Я скоро буду, целую.
- Целую тебя, - я положил телефон в карман.
Потом снова достал его. Номер госпиталя…
- Госпиталь Хейнсо, слушаю вас.
- Соедените с доктором Мотен.
- Прошу прощения, но у нас их…
- Стенли Мотен, - перебил я учтивую девушку.
- Ясно, подождите пожалуйста, - в трубке заиграла приятная мелодия.
- Слушаю, - неожиданно раздался мужской голос:
- Стенли Мотен? – непонятно зачем переспросил я.
- Глупый вопрос, вы еще кого-то ожидали услышать?
- Я Дэвид Эйвир, лежал в госпитале две недели назад с потерей сознания.
- Помню, - безразлично ответил Стенли.
- Мне не стало лучше. Если можно я сейчас приеду.
Несколько секунд в ответ ничего не было. Потом снова раздался голос Стенли:
- Я могу выслать за вами скорую, вам опасно садиться за руль.
- Нет! – резко ответил я. – Не хочу, чтоб кто-то знал.
- Ясно. Тогда жду вас, - раздались гудки, доктор положил трубку.
Я лихорадочно собирал документы в свой портфель, захватил портмоне, телефон и ключи от дома. Мег играла в зале. Я заскочил поцеловать ее на прощание.
- Малышка, папу вызвали на работу. Вдруг я не дозвонюсь маме, скажешь ей, что я, может быть, вернусь поздно или завтра. Телефон почти сел, а зарядное некогда искать. Не скучай! – я поцеловал дочурку и едва не выбежал на улицу.
Закрыл дверь дома, нажал на брелке открытие ворот гаража и ворот во дворе. Достал свой стильный и дорогой мобильник. В рекламе всякий раз упоминали насколько мощная у него батарея. Поставил на выключение, последний раз взглянув на экран, где светился индикатор батареи с полным зарядом…

Стен сделал себе две кружки кофе. В госпитале осталась лишь вечерняя смена. Чем меньше народу сновало туда-сюда, тем проще ему было. Можно было расслабиться, напиться вдоволь паршивого, но казенного кофе перед ночными рейдами в места сомнительной репутации. Он поставил обе чашки на стол, развернувшись, чтобы закрыть дверь.
- Доктор Мотен!
- Я уже чуть не уснул, пока ждал вас, - Стен врал, он с нетерпением ждал пациента.
Последнее время ему совсем перестали попадать стоящие дела и это не обошлось без заботливого участия его сестры.
- Простите, пробки, - Дэвид закрыл за собой дверь.
- Вы снова потеряли сознание? – взгляд серых глаз Стенли был пристальным и холодным.
- Да, две недели все было просто отлично. А сегодня я отключился на полдня, - в голосе Дэвида слышалась паника. – И всякий раз, когда прихожу в себя, очень хочется пить и кажется, что в голове вулкан взрывается, а лоб совершенно холодный.
- Гм, - Стен задумчиво смотрел на сидящего перед собой крепкого телосложения мужчину. – В госпитале вы, когда пришли в сознание, тоже хотели пить?
- Жажда была неимоверная, жена дала мне воды, только все я выпить не смог, чуть не выплюнул.
- Нужно провести повторное обследование, хорошо, что весь персонал еще не ушел. Может управимся сегодня. Дэвид? Дэвид, вы меня слы-ы-ы-ш-ш-ш-и-и-и-т-е-е-е...

Аристократ обнажил меч. Впервые за столько дней путешествия по степи.
- Он шел с нами вровень всю ночь, а теперь решил, что нашим путям время пересечься? – Южанин готовил к бою свой миниатюрный арбалет.
- Шаман… - задумчиво, сам для себя, произнес Аристократ.
- Если тебе понадобилось дождаться дня, чтобы это понять, то зря я с тобой пошел… - парень приготовил запасные болты, смазанные маслом кортении. Оно вытягивало эфир из этих степных тварей, без масла сражаться воину с хургами шамана было бессмысленно.
- Хватит паясничать, - Аристократ закончил смазывать меч. – Смажь свой нож.
- Чего он ждет? Мог бы уже прикончить нас со своей стаей.
- Мы итак могли погибнуть от жары, но ливень нас спас. Видимо шаман пришел закончить то, что не довершила степь. Но дал нам еще шанс.
Хурги оторвались от пляски вокруг шамана, которую они не заканчивали еще с ночи, и стаей понеслись к путникам.
- Готовься, - тихо произнес Аристократ, сжав потной ладонью привычную рукоять меча.
- Еще…еще… - шептал Южанин, беря на прицел трех зарядного арбалета самого первого в стае. – Еще…
Щелкнула тетива, болт понесся к цели сквозь горячий степной воздух. Первый из хургов и не собирался хоть как-нибудь уклониться. Он прыгнул на болт, эфир покинул призрачное тело, несколько секунд еще напоминая о силуэте грозного животного, а оболочка развеялась пыльцой, унесенной сухим ветром. Остальная стая рассыпалась в разные стороны, Южанин промахнулся. Второй болт проглотила трава за стаей. Хурги маневрировали синхронно. Аристократ был немного впереди, прикрывая стрелка. Основной удар должен был прийти на него…
Третий болт нашел свою цель, а два хурга, что бежали на Аристократа, обминули его и набросились на Южанина, что готовился встретить третьего, бежавшего на него.
Резкий крик, звук рвущейся плоти и два грозно рычащих хурга перед Аристократом, не подпускающих его к третьему, терзающему тело Южанина.
Аристократ опустил меч, обернувшись в ту сторону, где стоял шаман.
- Я ошибался, мой друг. Шанс был только для меня, - но мертвому Южанину уже было все равно.
Хурги оставили тело парня и побежали к своему хозяину. Достигнув места, где стоял шаман, они улеглись у его ног, а потом исчезли. Татуировки на теле снова превратились в фигуры бегущих стаей хургов, но теперь их было трое. Шаман последний раз взглянул на Аристократа. А потом ушел в степь.

- Стенли! – даже полностью пьяным он узнал бы этот голос.
Почему она еще здесь, ведь ее рабочее время закончилось? Стен начинал злиться, не к добру это.
- Грейс, какого ты еще здесь? Иди домой, - Стен пытался сохранить спокойствие и не сорваться.
- Я сама, решу, что мне делать! – она явно была не в лучшем настроении. – Ты положил на обследование Дэвида Эйвира! Что это значит, Стенли?
- Ах, добрые сучки в приемной уже оповестили свою госпожу, - ухмыляясь, ответил брат.
- Прекрати! Я просмотрела записи перед уходом, чего ты еще ожидал от меня, милый мой. Что с ним? Ты ведь выписал его, он был здоров! – ехидно заметила Грейс, скорчив удивленную гримасу.
- Я ошибся, но и никто больше ничего не увидел. Меня ведь никто не остановил. А он снова потерял дома сознание и здесь, когда приехал. Что-то я упустил, сейчас будут готовы повторные анализы.
- Я тоже хочу взглянуть, вдруг ты снова что-то упустишь.
Стен принес кофе, впервые за столько месяцев он мог спокойно находиться рядом с сестрой.
- Стен, - тихо позвала она.
- Да?
- Что нужно сделать, чтобы ты послушал меня? – устало спросила Грейс.
- Я не болен, мне не нужна помощь. Я веду такой образ жизни, свыкнись с этим уже, как остальные.
- Верно, поэтому упиваешься в хлам, бросаешься на людей, вся семья от тебя отвернулась, кроме меня.
- Ты знаешь почему!
- Нет, не из-за отца. А потому, что ты стал таким!
- Если ты еще раз заговоришь о каком-то лечении, я тебя силой отсюда выведу! Анализы готовы, поэтому лучше помоги мне.
Грейс пересматривала все анализы, проверенные Стенли. В комнате повисла тишина.
- Какого хрена… - Стен внимательно всматривался в анализ на наркотики. – Как я мог такое упустить!
- Что там? – Грейс вырвала лист из рук оцепеневшего Стена. – Положительный?! Но как? Ты ведь тогда смотрел анализы… Или ты был очень пьян в ночь перед тем, как положили Эйвира! И ты даже не взглянул на анализ. Никто не проверил тебя полностью, твоя репутация, как врача, до этого момента, была идеальной! Придурок, что же ты наделал, - Грейс растеряно уставилась в лист с анализом. - Твоя репутация, моя, всего госпиталя. Ты понимаешь это?
- Это псевдогаллюцинации, - спокойно произнес Стен, - он курил травку, в надежде, что хоть это избавит его от мигреней, забыться и не чувствовать боли под кайфом. В больших дозах она вызвала психоделический эффект и, вероятно, неоднократно. Жене он все это списывал на мигрени. Никто бы ничего и не заподозрил. Тест на наркотики на работе легко обойти. Но психоделика в сочетании с усиленным приемом лекарств от мигрени дала осложнения – псевдогаллюцинации. Похоже на онейроидный синдром, но его я бы определил даже в том состоянии.
- Твоя оплошность могла стоить ему жизни. Теперь я стою перед выбором, Стенли, сдать тебя или дать возможность тебе исправиться и сохранить медицинскую лицензию, а главное свободу!
Стен спокойно взглянул в глаза сестре.
- Я знаю, что это моя вина.
- Я помогу тебе, если ты согласишься на мои условия, Стен. Я сделаю поступок, противоречащий моей совести и морали, но ради тебя. Ты ведь не хочешь терять то, чем живешь?
- Нет. Я согласен на твои условия.
- Ты пройдешь лечение. И поговоришь с Эйвиром, объяснишь, что ему следует госпитализироваться.

Аристократ добрался до деревни висиан. Небо уже темнело, солнце садилось за горизонт, «зажигая» травяное море прощальными лучами.
На встречу путнику вышло все племя. Старейшина дал знак всем остановиться.
- Аристократ, ты все же пришел. Зачем?
- Что бы показать, что я могу.
- Ты потерял двух спутников, не уберег их.
- Они сами знали, на что подписываются. Как видишь, они не выдержали.
- Упрямство, принципы, напористость, самоуверенность, пренебрежение, силу – вот, что ты олицетворяешь. Ты потерял тех, кто дополнял тебя. Потому что заставил их идти по твоему пути. Мудрость, осторожность, заботливость, доброта, осмотрительность, предосторожность, интеллект. На кон все ради достижения цели… Вернись обратно, забери тела павших, возвращайся туда, где идет дождь…

- Дэвид, жажда больше не мучает?
- Нет. Вы вылечили меня? – мужчина попытался встать, но Стен придержал его.
- Не совсем, вам нужно госпитализироваться для нормального лечения, вывести токсины из организма. Тогда вы поправитесь. Сейчас лекарство лишь временно сняло побочные эффекты психоделических веществ. Вы часто употребляете травку?
Взгляд Дэвида стал напряженным, он молчал.
- От меня вам уже нечего скрывать.
- Иногда по два раз в день, когда никого дома не было.
- Ясно. Нужно вас положить официально на лечение.
- Нет!
- Почему? – Стен был удивлен такой реакцией.
- Я потеряю все: семью, работу, репутацию, доверие, уважение! Слишком велика цена! – лицо мужчины превратилось в злобную гримасу, словно Стен предложил ему медленно умирать на госпитальной койке.
- И это того стоит? Вы ведь ставите под угрозу чужие жизни!
- А вы доктор? Чем вы лучше? Алкоголик, что лечит людей! И читаете тут мне мораль? – прошипел Дэвид. – Жена рассказала, как вы пришли в первый мой день здесь – едва на ногах стояли. И вас здесь покрывают, раз до сих пор работаете! Поэтому дайте мне лекарство и я поеду домой. И, надеюсь, все это останется между нами, иначе ваше руководство узнает о вас что-то новое. Мы поняли друг друга?
- Да, - холодно ответил Стен. – Я выпишу вам рецепт, но у этого препарата небольшое время действия, а в больших дозах или при частом применении он может все только усугубить.
- Все будет в порядке док, с травкой я завязал.

- Ты поговорил с ним?
- Да.
- Он ляжет в госпиталь?
- Нет.
- Почему? – Грейс была очень взволнована.
- Считает, что с ним все будет в порядке, а так он потеряет все в жизни. Он поставил мне условие, что сдаст меня, если я открою его тайну.
- Он ничем не отличается от тебя. Тут мы уже беспомощны, я выбрала помочь тебе и сохранить лицензию. Ты понимаешь, на что я пошла? И что будет со мной, если об этом узнают? Мне пришлось подменить прошлый анализ на наркотики. О лаборантах не беспокойся. Теперь ты пройдешь лечение. Через неделю все будет готово и тебе некуда деваться.
- Как скажешь.

Спустя два дня, Дэвид, ведя автомобиль, в котором ехали он, его жена и дочь Мегги, потерял сознание. В тяжелой аварии выжил только он, отделавшись несколькими переломами и сотрясением мозга.
Грейс заслонила брата собой, спасая ему жизнь. Стрелял в него муж умершей на операционном столе, из-за ошибочного диагноза, пациентки Стенли, который принял дело после очередного загула. Грейс скончалась от пулевых ранений прямо на полу ресепшена перед днем отправки Стенли на лечение. Убийца был схвачен охраной госпиталя. Стенли не лишили медицинской лицензии, собранная комиссия назначила ему строгое наказание. Основные улики его ошибки были уничтожены предусмотрительной сестрой в тот вечер. Этим людям придется прожить жизнь, осознавая, чем они заплатили за свое упрямство…

Как иногда тяжело признать, что ты сам не можешь справиться со своими проблемами. И близкие нам люди могут заплатить за это…

Теплое, осеннее утро. Пустые высотные дома, выбитые витрины магазинов, догорающие остатки автомобилей посреди улицы и двое бегущих людей…
Я держал ее за руку, практически тянул за собой, не давая возможности остановиться. Она просила, умоляла. Она кричала, что нет больше сил бежать, что все уже совершенно бессмысленно. Но я не отпускал ее ладонь. Мы бежали между автомобилей, грузовиков, автобусов, что заполонили улицу своими железными телами. Она упала, споткнувшись. Я помог ей встать.
- Нам нужно бежать Анна! Другого выхода нет!
- У меня подкашиваются ноги, сил совершенно нет, - она посмотрела мне в глаза, - И куда бежать? Везде одно и то же! Этого мира больше нет Ричард!
Ее голос сорвался на крик, слезы потекли по щекам. Я прижал ее к себе. Нельзя, что бы истерика и паника овладели ею.
- Я прошу лишь, что бы ты поверила мне. Еще немного и мы будем в безопасности. Успокойся, Анна, - я вытер ладонью слезы с ее щеки, - Ты ведь веришь мне?
Она подняла взгляд заплаканных глаз на меня. В них было столько боли и безысходности, что я не знал как еще утешить ее.
- Да, я верю тебе. Больше никого у меня не осталось.
Гул сзади нарастал. Страх цепкими и холодными лапами обхватывали меня, я не хотел оборачиваться. И даже не хотел представлять, что сейчас ощущает Анна. Но что бы она ни кричала, я знал – она хочет жить. Поэтому не давал ей остановиться.

- Твою мать, Бетс, там люди! – мужчина выбросил сигарету и схватился за оружие, - И они бегут прямо на нас!
Женщина подбежала к смотровой щели.
- Открыв ворота, мы рискуем, что сюда кто-то прорвется. – она продолжала смотреть в щель.
- Бетс, ты что совсем озверела? Оставить их на улице, в окружении этих чудовищ, и смотреть, как их разорвут прямо под нашими стенами? – мужчина взял рацию, - Эй, дежурный! У нас тут двое выживших, бегут к нам. За ними хвост. Сообщи Стейди, пусть вышлет помощь.
- Принято Джо, – шипение в рации прекратилось.

Мы почти добрались. Все как говорили по радио. Огромное и высокое здание, первый этаж забаррикадирован и укреплен, способный выдержать не одну осаду. Улица вокруг него усеяна мертвыми телами. Я оглянулся, но неожиданно упал. Мир в глазах померк, правая рука горела от боли.
- Ричард, Ричард! С тобой все в порядке? – надо мной склонилась Анна, - Вставай. Ты был прав, вот то здание, о котором передавали по радио!
Она помогла мне подняться. Я оглянулся назад. Улица была заполнена людьми. Они бежали за нами. Отчетливо был слышен топот сотен ног. И с каждой секундой они приближались.
- Быстрее Анна!

- Они не успеют, готов поспорить. Нам предстоит кровавое зрелище, - темнокожий мужчина стоял у смотровой щели, - Я, конечно, не желаю этого, но не в силах что-то изменить.
- Если ты заткнешься, то очень нам поможешь! – Бетс была на взводе, - Всем приготовиться, они почти рядом.
- Вы только посмотрите на их хвост. Мне кажется или они привели за собой всех тварей этого города?
- Чувствуете, как земля дрожит под ногами? – молодая девушка встревожено взглянула на Джо, - Их там несколько сотен, если не больше.

Нас спасли. Мы успели забежать в открытые ворота огромного здания, после чего они сразу захлопнулись. Град ударов десятков рук посыпался на них. Кто бежал за нами по всему городу? Люди. Хотя тяжело назвать их людьми. Безумные глаза, похожие на гримасы лица, перемазанные в крови, с оторванными кусками плоти. Они набрасывались на людей, рвали и убивали их, поедая плоть. Как в фильмах ужасов.
- Проклятые мертвяки, получайте свинец! – Джо методично расстреливал тварей под стенами укреплений, что волна за волной накатывались на ворота.

К вечеру все прекратилось. Территория возле укреплений усыпана телами в три слоя. Местами еще больше. Меня и Анну провели в бункер, что находился сразу под зданием. Выживших было всего двадцать восемь человек. Нам навстречу вышла невысокого роста женщина, уже в возрасте.
- Здравствуйте. Я понимаю, что вы пережили. Этот ужас стал частью жизни каждого. Я Стейди, если можно так сказать, управляю этой небольшой колонией.
- Меня зовут Ричард, а это Анна. Мы…

Спустя некоторое время нас оставили в покое, предоставив комнату для отдыха. Я закрыл за собой дверь. В бункере, насколько я узнал из рассказа Стейди, можно было жить несколько месяцев. Он был рассчитан на двести человек. Запасы пищи и питьевой воды, медикаменты, оружейная, система воздушных и водяных фильтров, наличие дизель-генератора, для получения электроэнергии. На случай, если закончится топливо, присутствовала небольшая гидроэлектростанция и замкнутая система с принудительной циркуляцией воды. Этого вполне хватало для энергоснабжения бункера.
Стейди каждый день выходила в радио эфир, сообщая координаты для выживших. Она сказала, что два дня назад на связь вышел спасательный отряд, направляющийся сюда. Поэтому все ждали прибытия военных.
На следующий день мы с Анной познакомились со всеми обитателями бункера. По разговорам и веселью, витавшему в воздухе, мне казалось, что эти люди не переживали ужаснейшую трагедию человечества, а лишь испытывали ременные трудности. Проникнуться общим настроением я так и не смог. Поэтому сидел в одной из комнат, безучастно разглядывая голую стену перед собой. Анна тихонько сидела рядом. Она боялась хоть на минуту остаться без меня, поэтому всегда была рядом.
Звуковой сигнал означал наступление ночи. Анна заснула сразу, я же уснуть так и не смог. Боялся кошмаров.
Утром два отряда по четыре человека ушли в рейд по близлежащим кварталам. Они собирали вещи, которых не было в бункере. Анна впервые не ходила за мной. Я не видел ее до обеда. Вечером вернулся второй отряд. Из первого не пришел никто. Стейди собрала поисковую группу из пятнадцати человек и они ушли искать пропавших. Анна снова куда-то исчезла. Я проснулся от криков и звуков стрельбы в бункере…

- Сэр, военные пробились к научному комплексу. Скоро они будут здесь.
- Что ж, вот и пришло время расплаты, - мужчина дрожащими руками собрал разбросанные по столу документы в стопку, - Уничтожьте все данные, разработки, документацию, цифровые записи и образцы. Все, что известно о проекте «Коллапс», должно быть уничтожено.
- Приказ ясен, сэр. Младший персонал, как быть с ними?
-Не мне вам объяснять. Мне нужно заглянуть в кабинет.
Доктор Эдвард Хортнер - великий ученый. Он открыл уникальный вирус, способный бороться с другими вирусами и инородными телами в организме человека, а так же проводить модификацию человеческого ДНК. Прорыв в генной инженерии и медицине. Лаборатория Хортнера занялась экспериментом, но часть людей реагировала на вакцинацию необычным образом. Некоторые из них погибали, после чего введенный вирус возвращал умерших к жизни и они нападали на людей, передавая уже модифицированную структуру вируса через кровь. После неудачных экспериментов, Хортнер хотел закрыть программу, но правительство настояло на продолжении исследований. Как в медицинских целях, так и в сфере военного применения. Из-за несчастного случая в одной из лабораторий, носитель модифицированного вируса вырвался на свободу.

Люди делают великие открытия, которые способствуют улучшению нашей жизни. Прогресс неоспоримое благо. Но, как говорится, нет плохих открытий, есть разные люди, которые используют их в своих целях. Любопытство – основной движитель прогресса. Что будет если сделать так? Что если попробовать это? А что если добавить это? Миллионы вопросов у миллионов людей. Многие из них утоляют свое любопытство, воплощая задуманное, делая открытия и научные перевороты. Люди должны осторожней выбирать пути познания мира и всего, что нас окружает, и осмотрительнее использовать полученные знания. Они могут привести человечество к тому, что перевернет весь образ жизни людей или к полному уничтожению. Что будет первым? Никто пока не знает.

Палец лег на мембрану под самым эфесом, мерцающую красным цветом. Слабое усилие, щелчок, легкий гул встроенного генератора, шипение энерго-лезвия и разряды, скачущие по эльтеровому лезвию. Еще одно прикосновение к мембране и стихло гудение, потухли разряды. Меч вошел в крепление на поясе без единого звука. Ладонь в окованной перчатке опустилась к кобуре, проверив крепления и замок. Все как положено. Плащ лег на плечи, хорошо выделяя контуры фигуры в вейльндерной броне. Щелкнула золотая пряжка в виде головы льва с пышной гривой. Прайд…

Зал, забитый людьми и не только, был душен и давил на сознание. Шум, музыка. Его это раздражало. Но есть обстоятельства, что выше его. По крайней мере, в этот раз капитан Эвелдер Мейдрим уступил им.
Удар в гонг объявил о начале церемонии. Эвелдер не собирался протискиваться сквозь толпу. Он предпочитал, чтобы она расступалась. Удивленные, восхищенные и ненавистные, взгляды обращались на него. Другие хлестали словно плеть. И шепот, тянущийся за ним, будто грязные полы плаща после суточного ливня на Мибау: «Прайд! Прайд…» Капитан привык.
- 351 рота, сержант Эйкус Бланкер, капитан. Рад встрече! – человек в парадной форме отдал честь капитану, вытянувшись по стойке смирно.
Эвелдер окинул взглядом сержанта, задержавшись на ордене, одиноко висевшем на груди Бланкера. «Филгус» тускло мерцал, переливаясь лиловыми оттенками. Такими знакомыми… За инициативу со всеми вытекающими последствиями. Не каждый мог самолично показать лиловый орден. У него самого таких целых пять штук.
- Вольно сержант. Взаимно. Если будет время, мы с вами еще поговорим.
Человек в строгом костюме, украшенном голографической лентой, остановился возле капитана. Сержант почтительно отступил на несколько шагов, не сводя взгляда с капитана.
- Консул, - Мейдрим склонил голову, но лишь для приветствия.
- Капитан, вы заставляете меня ждать. И более того, я даже вышел сам к вам, потому что вы заняты светской беседой, - лицо мужчины было абсолютно бесстрастным, но глаза метали молнии.
- Пешие прогулки полезны. Но, оставим пререкания, консул. Ближе к делу.
Волна возмущенного шепота пронеслась по залу. Консул сперва молчал. Но все же решил переступить, оставив последнее слово во взаимном попрекательстве, на этот раз, за капитаном.
- Планета Мейтоларн, город Борнол. Это говорит вам о чем-то капитан?
- Да. О вашем неведенье в наречиях куолийцев. Борнобейл, а не Борнол, консул.
- Оставьте свои колкости. Многорассовый конфликт никому не нужен, тем более завязавшийся в пограничном городке. Консилиум решил, что Прайд должен справится с этим. Убивать вы умеете, посмотрим, как вы выступите в роли миротворцев, - на лице консула расцвела тщеславная улыбка.
«Дал бы в рожу поганую, да и делов то…» - капитан все же сдержал себя, сжав кулак в вейльндерной перчатке.
- Миротворцы? И кого мы должны защищать? – Мейдрим не сводил пристального взгляда с консула.
- Всех! Никакой агрессии в сторону любой из сторон. Но и не дайте кому-либо развязать конфликт. Все достаточно просто и ясно.
Мейдрим пересмотрел свои мысли насчет «дать в морду консулу». Он, наверное, добавил бы ему еще с ноги.
- То есть врагом может стать любая из сторон в самое неожиданное время?
- Вы должны сделать так, чтобы врагов там не появилось, капитан, - консул сделал умышленное ударение на последнем слове. – И еще. Вы останетесь здесь, Консилиуму необходимо будет ваше участие в руководстве проекта. Командующим вашими отрядами назначен сержант Дейв Вильнер.
- С каких пор…
- С тех самых, мой капитан, как Прайд присягнул Консилиуму…


Орбита Мейтоларн. Крейсер Лагитама, класса «Фейворд».
Голограмма была четкой, без помех. Мейдрим давал последние наставления своим бойцам, пока я сидел в офицерском кресле, закрыв глаза и размышляя над тем, во что вляпался. Командовать бойцами прайда. Независимыми, следующими собственному уставу и кодексу. Как они будут выполнять приказы стороннего офицера, хоть и назначенного Консилиумом? Этот вопрос мучил меня всю дорогу к этой далекой и забытой всеми планетке.
- Вильнер! – я обратил свой взор на голограмму. – Приказ, ясен?
- Так точно, капитан. Все будет выполнено.
- Я рад нашему взаимопониманию. Надеюсь, вы окажетесь хорошим командующим моим бойцам, - с этими словами голограмма исчезла.
Я провел рукой по лицу, крепко сжимая ладонь. Все взгляды обращены на меня. Спокойные, бесстрастные.
- Прайд… - тихо, для себя, прошептал я.
Пилоты готовили боевые шатлы к спуску на планету, фейворды из-за своих размеров и опасности загрязнения атмосферы не были приспособлены для посадки. Монотонно гудели плазменные турбины, нагревая воздух. Техники сновали с инструментом в руках, проверяя и осматривая все системы. Бойцы прайда уже были выстроены на посадочной палубе со всем снаряжением. Полторы сотни отборных, натренированных убийц. Я прошелся вдоль первой шеренги. Ни эмоций, ни лишних движений. Будто машины.
- Сержант, еще десять минут и можно будет начать погрузку, - техник стал возле меня, рассматривая людей, закованных в легендарную броню из вейльдерного сплава.
- Отлично, - я подошел к гиганту, стоявшему первым в шеренге. – Капрал. Принимайте командование. После сигнала разбейте людей по боевым группам и распределите по шатлам. Я пойду наряжаться в подарок Прайда.
- Вас понял, сержант!
Броня Прайда была мечтой солдата регулярной армии Альянса Альтерии. Основное достоинство, это сплав, это сплав, из которого создана броня. Вейльдер, найденный лишь на одной планете Альянса, усиливает свою структуру благодаря добавлению других металлов. Невероятная крепость, гибкость, высокая термостойкость и многие другие полезные свойства. Прайд запатентовал технологию кровью желающих получить удивительную разработку.
Я стоял, рассматривая себя. Сидит превосходно, вес почти не чувствуется. Все же я был одним из тех, кто в тайне мечтал надеть эту броню.
- Сержант Вильнер, вас ждут на мостике! – статическое шипение динамика и голос диспетчера прервали мое самолюбование.
Капитан корабля обернулся, когда я вошел, минуя пост охраны, на мостик. Широкое, уже укрытое морщинами лицо, украсила хитрая и немного задорная улыбка.
- Сержант. Что мину кислую такую скорчил! Может пальнем по ним сперва с орбиты? – он подмигнул мне, будто своему подельнику.
- Шутки у вас, капитан, - я стал напротив него, обратив свое внимание на голографическую карту планеты с уже рассчитанными траекториями посадки шатлов.
- Да провались они в пасть пратаксу, со своей планеткой и, мать вашу, миротворческой миссией. Я должен гнать крейсер через десяток систем, чтоб висеть на орбите. Что мне тут, в носу ковыряться, пока вы там дрянь эту расстреливать будете?
- Капитан, миссия миротворческая! – я примирительно улыбнулся, надеясь, что он уже наконец-то скажет, зачем меня вызвали сюда.
- Сынок, - лицо его вдруг стало совершенно серьезным, а морщины будто еще глубже. – Альянс не первый раз ввязывается в чужие конфликты. Миротворческая миссия отличается от боевой лишь меньшим количеством смертей. Но не будем об этом. Я хочу, чтобы ты взглянул на карту траектории посадок. Пять шатлов, сто человек. Еще пятьдесят бойцов в резерве, при первом же сигнале десантируем боевыми капсулами. В экстренном случае, шатлам понадобиться около тридцати минут для того, чтобы забрать вас. Но надеюсь, все обойдется.
- Капитан! На орбите планеты засечен корабль. Фрегат. Класс не получается опознать. Мне кажется, это алькирийский корабль.
- Что значит, кажется? Выведите на основной экран! – капитан убрал голограмму Мейтоларн.
- Последние символы кода корабля не поддаются расшифровке, - молодой оператор удивленно всматривался в экран.
- Ублюдки не соблюдают Геанский договор. Хоть какое-то веселье, сержант! – капитан злобно хмыкнул, отчего не у одного меня неприятные мурашки побежали по коже. – Мы можем с чувством долга поджарить их тощие алькирийские задницы, будь мать их неладна, гулящая с десятком пратоксов!
Мне кажется, шутки капитана ценит только он сам.
- Капитан, мои люди ждут меня. Я могу быть свободен?
- Да, сынок. Беги к своим. У меня тут тоже забава появилась! – кривая ухмылка не сулила алькирийцам ничего хорошего.


Десять шатлов, разорвав пухлый слой серых облаков, словно гудящие шмели, опускались на большой луг, волнующийся зеленым морем трав. На темном фоне бортов ярко выделялись светлые эмблемы. Меч в ножнах, окрученный цепью. И под эмблемами надписи на неизвестном языке.
Гравитационные турбины взревели, медленно садя тяжелые машины на изумрудный ковер, недалеко от которого находился небольшой городок, выделявшийся несколькими высокими зданиями. С легким ударом опоры коснулись земли. Зашипели сервомоторы, опуская мощные, укрытые листовой броней шлюзовые люки. Сочные, зеленые стебли травы смяли подошвы сапог пришельца, первого покинувшего свой шатл. С оружием в руках, он покрутился на месте, осматриваясь по сторонам. Гладкий шлем имел зеркальную поверхность, отражая все вокруг. Пришелец опустил оружие. Шлем открылся, разойдясь двумя частями и плавно задвинувшись практически на затылок пришельца. Лицо, укрытое синей кожей, исказила недовольная гримаса.
- Эйде кувари? – донеслось от шлюза. В следующее мгновение оттуда выглянул еще один синекожый.
- Эйде бугорн! Куа бив асу! – вышедший первым, пошел вперед, махнув рукой. Вероятно, это был знак для остальных.
Пришельцы начали освобождать шатлы. Разбившись на десять отрядов, они стояли, ожидая приказа. Тот, который вышел первым, скомандовал:
- Эква ту лесту! – все отряды, не ломая строя, двинулись вслед за ним.

Мейтоларн. Борнол.
Борнол был самым крупным городом на Мейтоларне. Большим и грязным. Представители десятка разных рас каким-то чудом уживались вместе. Капрал расставлял людей на посты, окружив ратушу, где собрались представители всех рас Борнола, живым кольцом. Я в сопровождении двух прайдовцев, вошел в зал для собраний. Взгляды десятков глаз обратился на меня. Сжав кулаки для уверенности, я направился в самую середину зала.
- Уважаемые господа! Я – сержант Дейв Вильнер. Прибыл на Мейтоларн с сотней бойцов Прайда для соблюдения спокойствия в Борноле и предотвращения межрасового конфликта. Надеюсь на ваше понимание и помощь. Если есть какие-либо вопросы, то задавайте их сейчас.
- Разве мы просили Альянс о помощи? Ведь Мейтоларн находится в ничейной системе, сержант! – зашипел филитиец.
Вопрос был с подвохом. Система действительно никому не принадлежала и вмешательство под эгидой миротворческой мисси можно было вполне рассматривать, как захватническую экспансию без кровопролития.
- У меня есть приказы, которые я должен выполнить. Об остальном я не уполномочен говорить. Вы можете связаться с капитаном Лагитамы и обсудить волнующие вас вопросы.
- Тогда ответьте, сержант, откуда такие предположения, что в Борноле может возникнуть межрасовый конфликт? Есть предпосылки? – вопрос задал человек в зеленой мантии, на поясе которого висел короткий разрядный меч.
- Возможно. Альянс не хочет допустить начало кровопролитной войны. Поэтому мы пробудем здесь некоторое время, пока обстановка не примет более положительный характер. Вы прекрасно знаете, что филитийцы враждуют с тремя расами, гуалки никак не подпишут мирный договор с сепаратистами куадо, а виапу даже детям дают оружие. И все это в одном городе.
- Я уверен, мы бы и своими силами… - за окном протяжно завыло, а спустя несколько мгновений мощный взрыв сотряс все здание.
В зале раздались крики, кто-то упал на пол, закрывая голову руками, кто-то бежал к выходу, сталкивая на пол зазевавшихся. Паника заставляла их терять рассудок.
- Сержант! В городе завязался бой, полиция Борнола отступает, неся огромные потери. По ратуше ведется обстрел из-за пределов города, - доложил один из прайдцев, сопровождавших меня.
- Это уж точно не стычка жителей, слишком организованно. Связь с Лагитамой есть?
- Нет, внешние сигналы чем-то глушатся. Только внутренние каналы.
- Твою мать, что происходит на этой планете! – я в ярости сжал кулаки так, что заскрипел металл. – Сообщите капралу, чтобы сгруппировал людей и вывел из зоны обстрела. Я пока выведу этих политиков.
- Вас понял.


Крейсер Лагитама. Мостик.
- Капитан. С фрегата послан сигнал. Выйти на связь?
- Выводи, - капитан удобно расположился в своем кресле.
Голограф вывел четкую картинку, без помех и шумов. Алькириец внимательно рассмотрел человека, прежде чем заговорть.
- Приветствую, воитель! – встроенный переводчик знал не одну тысячу языков.
- И тебе мое почтение, алькирийский воин! – капитан достаточно хорошо был знаком с обычаями и традициями алькирийцев.
- Я бы хотел узнать цель вашего прибытия на Мейтоларн, капитан.
- Мы здесь с миротворческой миссией. Вам я задам тот же вопрос.
- Мы несем мир. В чем-то наши цели похожи, капитан.
- Мир? Возможно. У меня лишь одна просьба, не вмешивайтесь в наши дела и не мешайте нам, и мы разойдемся вполне дружелюбно. Учитывая, что вы не соблюдаете Геанский договор. Последние символы кода вашего фрегата не расшифровываются.
- Я надеюсь, что это не угрозы капитан? – взгляд алькирийца был более чем многозначительным. – Мы ни имеем никакого дела к вашим договорам. В коде открыто то, что вам нужно знать, не более.
- Тогда я могу атаковать вас! Это не пустые угрозы. Силы Альянса уже на планете, поэтому советую вам убираться отсюда!
- Я знаю. Мы уже начали нашу миссию, - с этими словами голограмма исчезла.
Капитан встал со своего кресла, направляясь к пульту голографической карты.
- Свяжись с сержантом!
- Капитан, статическое поле закрывает внешние каналы. Связи с планетой нет.
- Какого… Готовьте шатлы! Дайте команду прайдовцам. Будет экстренная посадка на планету капсулами!


Я, пригнувшись и крепко сжимая плазменную винтовку, бежал вдоль изгороди к старому дому, в котором укрылись двое вражеских солдат. Спустя полчаса после обстрела ратуши, мы впервые вступили в контакт с противником. К нашему удивлению, это оказались алькирийцы. Они пробивались сквозь полицию и ополчение в центр города. Нам удалось остановить их и даже вытолкнуть на окраину города. Теперь же засевший в домах враг, не давал нам добраться до орудий за городской чертой.
Подтолкнув дверь дулом, я осторожно зашел в дом. Как ни старался осторожно ступать, металлические подошвы иногда позвякивали по мраморному полу. На первом этаже было пусто. Широкая деревянная лестница уходила вверх. Подымаясь, закинул винтовку за спину и вытащил из крепления меч. Сверху донеслись приглушенные звуки. Они были там, возможно не подозревая о моем присутствии. Коридор и две двери. Из-за левой снова донеслись тихие звуки. Я нажал на мембрану, меч полыхнул яркими разрядами энергии, и выбил хлипкую дверь мощным ударом металлического сапога. Ворвавшись в просторную комнату, рубанул мечем наискось сверху вниз. Доспех на алькирийце лишь слегка замедлил движение лезвия, на мгновение зашипела плоть, обожженная разрядами пульсирующей по лезвию энергии. Второй алькириец среагировал достаточно быстро, напав на меня, занеся меч над собой для сокрушающего удара. Я увернулся в сторону, но враг скорректировал удар, реакция мало чем уступала моей. Лезвие попало на лезвие, взорвавшись искрами и зашипев. Кулак в вейльдерной перчатке, усиленный сервомоторами доспеха, вмял шлем внутрь так, что из под щелей потекла голубоватая кровь. За окнами раздавались взрывы, слышался неумолкающий стрекот МП-3, видимо огневую точку еще не отбили. В комнате кроме двух мертвых алькирийцев лежало еще два тела. Мужчина и женщина, возможно хозяева этого дома. Зарублены разрядными мечами. Я стоял и смотрел на них. Внутри даже ничего не вздрогнуло. Разве я такой очерствевший? Или это войны сделали из романтичного парня, певшего песни теплыми ночами у озера, писавшего девушкам стихи и сбегавшего с учебки, чтобы с друзьями поехать отдохнуть на побережье океана, такого безжалостного человека? Или мне это нравится и я сам хотел, чтоб так было?..
В комнату вбежал прайдовец. Огромный, в забрызганных голубой кровью доспехах и с двуствольной бинтрой в руках.
- Сержант, в центре десантировались капсулы с Лагитамы. Давление на наши позиции усилилось, капрал дал приказ отступать в центр. Туда скоро прибудут шатлы.
Я все еще стоял и смотрел на тела, не оборачиваясь к бойцу. Не о том сейчас думаешь сержант, не о том…
- Сержант! – уже громче повторил прайдовец.
- Отступаем. Капрал молодец, - я обернулся и направился к выходу.
Когда мы добрались до центра, в небе виднелись увеличивающиеся темные точки. Еще несколько минут и шатлы приземляться. Радовало одно, что алькирийцы прекратили обстреливать город. Лишь добивали еще выживших жителей, которые решили укрыться в домах или том, что от них осталось. Я стоял у входа в ратушу. Капрал шел замыкающим последнего отряда.
- Какие потери капрал? – сразу спросил я.
- Четырнадцать убитыми и раненых трое. Алькирийцы скоро доберутся до центра, пока их задерживает истребление жителей.
- Они методично убивают всех, кто попадается им на пути. Зачем?
- Сержант, откуда мне знать. Ублюдки даже детей не пожалели! – капрал смачно сплюнул на землю.
Над головой загудело, все подымали взгляды вверх, наблюдая как медленно и плавно садятся машины, маневрируя на гравитурбинах.
- Грузите раненных! – скомандовал капрал.
В последний шатл зашли те, кто прикрывал отход и я. Шатл тряхнуло, взревели гравитурбины и мы стали подыматься. Я стоял у открытого шлюза, рассматривая город и все уменьшающиеся точки, что сновали по его разбитым взрывами улица, подбираясь к ратуше.
- Миротворческая миссия… - прошептал я.


Крейсер Лагитама. Мостик.
- Сержант, я рад, что вы живы, - капитан выдавил из себя скупую улыбку.
- Почему алькирийцы разрушили город, капитан? Вы можете мне объяснить, что вообще происходило?
- Сынок, после того как шатлы отправились на планету, с нами на связь вышел фрегат. Разговор особого смысла не имел, но они, как и мы, прибыли с миротворческой миссией, насколько я понял из слов синекожего, сожри его пратекс.
- Миротворческой?! – я в удивлении развел руками. – Да там столько крови пролито! Они убивали всех, методично, безжалостно. Никого не жалели!
- Сукины дети! – капитан ударил кулаком по панели. – Я сам не понимаю, ничего не понимаю.
- В эфире сообщение от алькирийцев. Вывожу на общий экран!
Голограф вывел большим планом лицо алькирийца.
- Вам не стоило мешать. Мы прибыли, чтобы принести мир на эту планету.
- Мир? Вы ведь убиваете всех! Разве это мир? – капитан едва сдерживался, чтобы не выпустить весь гнев наружу.
- Вам, людям, не понять истин. Вы любите жить во лжи и несбыточных надеждах. Вы нерешительны.
- Мы пытались не допустить кровопролития, а вы его развязали! – тут уже в разговор вступил я.
- Конфликт нужно было предотвратить, а не давать ему расти, что при вашем вмешательстве и было бы.
- Предотвратить, значит убить всех?
- Пожертвовать городом ради спокойствия планеты и системы. Такова цена. Мир там, где никого нет. Мы – миротворцы. Надеюсь, вы примете правильное решение, это не ваша битва, - голограмма исчезла.
- Миротворцы, - тихо произнес капитан.
- Капитан, к ним подошел еще один крейсер. Теперь у них уже небольшой флот, - донеслось от пульта оператора.
- Что будем делать? – я внимательно смотрел на капитана.
Некоторое время он молчал. Потом поднял тяжелый взгляд серых глаз на меня.
- Уходим. Курс на Альвейту. Возвращаемся домой.
- А как же алькирийцы? Возьмем и оставим им планету?
- Есть вещи, в которые нам, людям, лучше не вмешиваться. Мы их никогда не поймем, - последнюю фразу капитан произнес в пустоту, не обращаясь к кому-либо.

Эльдиара. Эльдиара! Поют о тебе менестрели, слагают оды барды, рыцари ломают копья и мнут доспехи в поединках за твой взгляд, графы воюют с баронами, купцы преподносят дары загадочного Востока и жаркого Юга к твоим изящным ножкам, короли дарят тебе имения, а маги называют в честь тебя звезды… Этот пламенный взгляд карих глаз, жгучий и манящий. Гордая и правильная осанка, будто не ты корпела в детстве над древними фолиантами в ученичестве у магов. Точеная фигурка, что заставляет мужчин лишаться здравого смысла, не обращая внимания на удары и визги озлобленных жен. А эти ножки…Вы только на них взгляните. Можно бесконечно смотреть на огонь, воду и эти ножки. Как она идет, как идет. Королевы рвут волосы, метаются в бешенстве, а мужья мечтательно пишут стихи и отправляют ей в позолоченных конвертах. Губы, словно спелые вишни, так и зовут вкусить их в сладком поцелуе. И пшеничного цвета локоны, спадающие на плечики. Как же они колышутся в такт ее шагов…

Трое всадников остановились у большого трактира. Вывеска «Ирвинг» колыхалась под порывами ветра.
- Чертов дождь льет с утра! Останемся здесь на ночь, думаю, мест хватит, трактир вон какой здоровенный! – возмущенно пробурчал один из всадников, спешиваясь во дворе.
- Да, еды горячей да винца с корицей бы сейчас! Быстрее хлопцы!
В трактире было тепло и уютно. Хозяин не экономил на светильниках, добротной мебели и хорошей обстановке. Троица заняла один из свободных столов.
- Да, громадный этот ирвинг, думал врут падлюки. Вон скока народу, а столов и половина не занята. Удачно хозяин построил, на таком-то тракте.
- Кончай языком молоть, шоб скайл тебя выпотрошил! Вели принести пожрать и выпить! Не будите во мне зверя… - прорычал самый здоровый из троих.
В это время к «Ирвингу» подъехала еще группа всадником, в промокшей одежде и слипшимися волосами. Пять человек спешились и гуськом пробежали расстояние от конюшни до входа в таверну. Распахнулись двери и зал встречал новых гостей. Шумом, смехом, музыкой, запахами вина, эля, жареного мяса… И взглядами посетителей: пьяными, хитрыми, брезгливыми, злобными, озадаченными, напуганными и, что удивительно, трезвыми.
- Хозяин! Нам чистый стол и два кувшина отличного вина для начала! – зычно крикнул рослый молодец, снимая с себя кожаную куртку.
- Столы у нас всегда чистые, господа, - выпалила разносившая пиво девушка, проносясь мимо новоприбывших, будто за ней гналась свора волков.
- Крошечка моя, масечка… Цеем…Эх, ушла от меня шальная, бросила среди зимней ночи.. – неслось хриплым и пропитым голосом ей вслед от одного из столов, который она только что обслуживала. У нее здесь были свои поклонники.
Пятерка мужчин вольготно расселась за столом, рассматривая зал и посетителей.
- Амунд, глянь в тот угол! Да не в тот дубина, а в противоположный, правый! – зашипел насвоего компаньона тощий и длинноволосый мужчина.
- Онько, шоб ты знав, то лево, куды ты тычешь своим пальцем, а право, то, куды Амунд глядев сперва, - спокойно сказал бородатый пузан, сидевший с краю стола.
- Цыц, гнусная твоя морда! – зашипел в ответ тощий. Казалось, что он сейчас истечет слюной, таким злобным было его лицо. – Амунд, вон она. Я ее ни с кем не спутаю! Она и точка.
Молодой парень внимательно всматривался в правый угол зала, где, с приглушенными светильниками, сидела одинокая фигура.
- Так сразу и не разберешь, но если это она, то пока подождем. Граф говорил, мы не одни за ней идем.
- И то верно, хлопчина, - сделал вывод пузан.
Через некоторое время в таверну заехали еще несколько путешественников, один рыцарь и группа молодых магов. Прибыльный вечер для хозяина таверны. Все были голодны, не прочь отведать хорошего вина и остаться на ночь.
Дверь в зал распахнулись, внося с собой прохладу и шум дождя. Мгновение и ничего больше не нарушало атмосферы таверны. У входа стоял эльф, закутанный в похожий на половую тряпку, зашмыганный и мокрый плащ. Он неторопливо занял маленький столик в самом углу зала, стягивая с себя уже бесполезный плащ.
Клерик, паладин, торговец с двумя охранниками, священник, орк с большим варгом, хоть хозяин и долго не хотел пускать животное в зал, но орк платил золотом, еще два мага, в мантиях и с посохами, любители классики, колдун, которого долго буравили гневными взглядами священник и клерик. Вот кто прибыл в таверну, один за другим. Хозяин был уже порядком удивлен, когда еще такая разношерстная компания собиралась у него, пусть даже трактир и на одном из самых крупных трактов. Если они что-то не поделят, ему придется искать новое место работы…
Близилось к поздней ночи. Зал был забит. Шумели, кричали, смеялись и пили посетители. Разносчицы едва успевали обслуживать столы.
- Эй, еще не время! Погоди, пьянь такая! – донеслось из-за стола, где сидела группа магов. – Держите его, а то сейчас будет…
Пока он кричал, пытаясь дотянуться до компаньона на противоположной стороне стола, а все оборачивали в их сторону головы, чтобы узнать, из-за чего крик, свет исчез. Полностью. В зале воцарился мрак. И тишина.
Послышался рык животного. Вероятно, варг неловко себя чувствовал, опираясь лишь на картину запахов. И шаги, быстрые и неловкие.
- Ай…да горите эти стулья… Ай я … -послышался шлепок, а за ним звон разбитого стекла.
- Сфера! У него была сфера! – истошно завопил кто-то в темноте. – Вот дурак! Бежим!
Кто-то, вероятно, наступил на варга. Зря, что уж тут скажешь. Такого истошного визга, наверное, в этой таверне еще не слышали. А какая ругань покатилась следом, сапожники бы краснели. Послышался взмах удара и рык. Орк наотмашь пытался кого-то ударить. Началось шевеление, топот шагов и крики. Зал ожил. Визги, крики, кто-то кого-то звал, кто-то ругался на всех известных языках, трещала мебель, рычал орк ил варг, их и не отличишь. Кто-то читал псалмы, паладин громогласно прославлял Священный орден, а рыцарь обещал всем задницы надрать, руки оторвать и вставить их все туда же, чтоб неповадно было, и все это во имя прекраснейшей Женувьены.
- Я твою Женувьень за амбаром…аааай.
- Сфера искажения разбита, не колдуйте! – завизжало где-то писклявым голосом.
- Пусти изверг, пусти сказал, в лягушку превращу…
- Уааа, аррррггххх… - ревело посреди зала.
- Прячьтесь, конец мира, люди добрые! Простите меня грешного! – запричитало где-то в зале.
Шипело, рычало, вопило. Шум и гам, крики, возня. Вдруг заблеяло.
- Аааа… у меня тело козы…меее!
- Я же говорил, не колдуйте, сфера…квааа
И вдруг тьма исчезла. Картина, раскинувшаяся в зале впечатляла.
- Хватай магичку! Вон она!
Что и говорить. Понеслась…
Эльдиара приготовила для них достаточно сюрпризов. Все лишь портила разбитая сфера искажения. Как поведут себя заклинания никто не знал.
Орк пнул застывшего рядом клерика, да так, что то задом сбил стол, врезавшись в него. Паладин, грозно закричав, бросился на орка. Священник, выбравшись на стол, причитал о любви и братстве, пока кто-то не залепил ему большой кружкой прямо по макушке.
- Попал… - недолго ликовал меткий стрелок из троицы, что приехала первой. Его сбил пузан.
Варг вцепился в окованную перчатку паладина, а на хвосте зверя повис, истошно вопя, пьяный гном.
Эльфу практически удалось подобраться к Эльдиаре, но она во время его заметила в этой кутерьме. Заклинание должно было испепелить его на месте, но эффект был неожиданным. Сверху донеслось паническое ржание. Последнее, что запомнил эльф, прежде чем потерять сознание от сильного удара, это был запах конского тела и навоза. Перепуганный гигант кентавр придавил под собой нерадивого остроухого.
- Твою… - прошептала Эльдиара, пятясь в угол.
Разъяренное создание грозно заржало и, поднявшись на все четыре могучие ноги, ринулось в самую гущу, раздавая направо и налево. Набрав скорость, он несся словно таран, раскидывая всех. Пока не добрался до орка. Тот, ловко свернувшись, упал кентавру под копыта. Не рассчитав сил, создание, жалобно заржав, споткнулось и пробороздило несколько метров мордой пол, сбив только поднявшегося священника.
- Чтоб тебя, конина вонючая! - донеслось из под кентавра.
Эльдиара решила создать вьюгу, чтобы остудить пыл разбушевавшихся посетителей. Но сфера сделала свое дело. С потолка зала начали падать пушистые снежинки, а температура воздуха едва ли стала очень холодной.
- Ну, господа маги, дайте только добраться до вас! – злобно прошипела она.
Паладина упорно била ногами троица и несколько человек из той пятерки, что прибыла вслед за все той же троицей. Варг носился по залу с гномом на хвосте, вцепившегося в него еще и зубами, отчего животина подвывала и на каждом повороте лупила гномом об стену. Второй гном с бочонком эля пританцовывал на столе, распевая боевые гимны и понося, на чем свет стоит, глупого орка. Купец забился под один из столов, прижимая к себе двух желтеньких гусят. Вероятно, это были его охранники. Клерик, взобравшись на круп кентавра, запрыгнул на плечи орка и начал колотить того железной кружкой. Внезапно из ниоткуда появился большой ящер, тут же бросившийся под один из разбитых столов и злобно зашипев оттуда. Эльдиара пригнулась, уворачиваясь от летящего клерика, вопившего что-то о гнусных зеленокожих задницах. Орк, крутясь на месте, рыча и брызгая слюной, вдруг неожиданно упал, потому что вместо ног у него теперь был рыбий хвост.
Варг, заметив магичку, побежал прямо на нее. Когда он растянулся в прыжке, она бросила заклинание, что должно было выкинуть его куда-нибудь за Северные горы, а то и дальше. Но ее сбила овца с волчьей головой, да еще и вцепившимся мертвой хваткой в маленький хвостик гномом.
- Хватайте магичку! – завопил кто-то. – Граф заплатит золотом и драгоценными каменьями!
«Вот вам, выродки! Я не чья-то собственность!» – думала Эльдиара. Вокруг орка, дрыгавшего хвостом, носились три маленьких поросенка. Под потолком летала стайка чего-то непонятного, чирикая, пища, ворча и периодически испражняясь на лежащего посреди зала орка. Священник, каким-то чудом вылезший из под кентавра, воздел кулак вверх, готовясь что-то сказать, но в него попало заклинание, брошенное толи колдуном, толи кем-то из магов. Помахивая щупальцем, священник завопил и бросился на обидчиков.
- Пора с этим кончать, - прошептала Эльдиара, нацеливаясь взглядом на магов и колдуна, что вели магический бой, в который вмешался священник, размахивая словно дубиной, щупальцем.
Воздух накалился, заклинание было выпущено. На месте четырех человек должны были остаться лишь горстки пепла, но… Маги в недоумении уставились на колдуна, он на них. Кружева, банты, рюшечки и другие прелести атрибутики женской одежды. Один лишь священник не обратил внимание на изумительные наряды и хорошенько приложил колдуна щупальцем по лбу.
- Вот тебе изверг мерзкий, гореть будешь!
Один из магов хотел ретироваться, открывая портал, но его закинуло прямо на огромную люстру, висевшую под самым потолком зала. Он так забавно заскулил, что Эльдиара невольно засмеялась.
Второй маг с третьей попытки все-таки оглушил разбушевавшегося священника.
- Вот она, зачинщица всего! Сдалась бы мирно и не было бы этого! – маг стоял напротив нее.
- Вас, псов, наняли, алчные и жадные хозяева, которым я отказала. Я не собственность! – воздух взорвался феерией брызг и искр.
На месте мага стоял осел.
- И что ты на меня так жалобно смотришь? Не я же сферу разбила. Хотя наверное магия раскрыла твою истинную натуру, - улыбнувшись, произнесла магичка.
Из-за стойки показалась голова хозяина таверны. Он долгое время взирал на то, что произошло с залом. Лицо его успело изменить за это время множество выражений, от истерического веселья, до полного ужаса.
- Моя таверна… - причитал он. – Ужас…Какой беспорядок! Лучше бы они перерезали друг друга.
- Эй, хозяин, вот деньги за ужин. Оставлю их на этом чудом уцелевшем стуле. Веселая у тебя теперь публика, - ухмыльнувшись, произнесла красавица Эльдиара. Запахнув плащ, она вышла из таверны.

Ну начнем (когда я немножко подрасту в мастерской, то научусь писать полные разборы в духе лекса или торантона. А пока моё раздутое Имхо, те. субъективизм).

- ого как длинно. Короче. Понятней. Точней. Избегать чужих шаблонов. Мнут доспехи - очень позабавило. Обычно мнут девок).

- писал романтик. Который писал так как считается, что надо писать романтикам. Знаешь, а я смотрю на грудь, задницу и глаза. И от этого не перестаю быть романтиком. Короче - смысл цитаты - описание того насколько она хороша, верно? Так и опиши её точёную талию и развесистые.... Ой, я пошляк. Ладно. Это опустим. Больше дикости и ммм, рискованности. Она ведь желанная? Так и сделай её желанной, а не круглощёкой дурой с косой и в бронированном лифчике.
- это плохо. Причем так, что хуже некуда. Во-превых это сценка из Невервинтера какого-нибудь, а не литер. рассказа. Каждой тваре по паре. Во-вторых, очень длинно. К концу забыл начало.
- финал. Весёлая бабёнка с мужицкими замашками.

"Что есть феникс - птица восстающая из пепла?
Или возможно пепел, изредка превращающийся
В птицу?"
Аравида


Тропинка была узкой и скользкой, покрытая толстой коркой льда. Приходилось цеплять на подошвы ботинок и сапог специальные шипы, чтобы подыматься по ней. Шли по одному, каждый обвязался толстым канатом вокруг талии, чтобы в случае падения суметь удержать друг друга, хотя и был риск цепной реакции. Мороз и снег доставляли большие неудобства, тем более при таком подъеме. Но все терпели. За шесть дней путешествия по скалам Ледяного хребта, никто ни разу не пожаловался.
Экспедицию возглавлял я, Владислав Гейтер. Так же приятно с вами познакомиться. Я работаю заведующим Корпуса Магических Исследований, сокращенно КМИ. И экспедиция была моей идеей. Я уговорил ректора Отриуса спонсировать это мероприятие и дать мне квалифицированных специалистов.
Знакомьтесь. Маг- следопыт Вега. Ее познания в географии и умения находить тропы, различные объекты, ловушки и животных на расстоянии были бесценны. Глен Дейб и Маркус Орин. Маги-конструкторы. Эти парни могут хоть стадо слонов спрятать в своих пространственных карманах. Они отвечают за переноску и сохранение вещей и оборудования. Наши "домохозяйки", как мы их шутя называем. Они обустраивают наши временные места обитания в скалах (в основном пещеры), оборудуя их всем необходимым для жизни и исследовательских работ. Кетрин и Вайлар. Боевые маги. Название говорит само за себя. Мастера нападения и обороны. Трейси Винта и Талина, маги КМИ. Мои коллеги.
Маги - исследователи занимаются изучением и разработкой новых магических умений и способностей, которые в дальнейшем улучшаются и приспосабливаются магами других факультетов и корпусов. Мы - первооткрыватели, не без тени гордости говорю это. Нашему КМИ принадлежат очень много современных достижений в магии, чем НЦМГ не может не гордиться. Мы показали миру, что у нас сосредоточены одни из лучших умов и талантов. После открытия нового вида расщепления пространства и материи я стал заведующим КМИ. Самым молодым за всю его историю существования. Мне 26 лет. И я самый младший по возрасту в экспедиции. Но хватит обо мне. Я лучше расскажу, что привело нас в скалы Ледяного хребта.
Исследуя дневник древнего мага Аравиды, я наткнулся на интересную статью. В ней рассказывается о том, что на одном из островов Хельги дварфы ловили снежных драконов, используя выдыхаемое ими пламя для плавки особо крепкого металла. Его добывали здесь же на островах. Так же залежи леденита были найдены на заснеженном материке Эбарт, на котором и располагается Ледяной хребет. Аравида прибыл на один из островов Хельги, привезя с собой редчайшие камни - слезы феникса. Он проводил исследования, чтобы узнать, можно ли вернуть им жидкую изначальную форму и сохранят ли они целебные свойства. Для этого и нужны были снежные драконы. Дварфы привели самых огромных и сильных особей. Несколько дней Аравида безрезультатно наблюдал за тщетными попытками расплавить камни. Потеряв надежду, Аравида согласился испробовать еще одного дракона, после чего собирался возвращаться домой. Его удивлению не было предела, когда пламя расплавило камень и он растекся небольшой лужицей по днищу чащи из сплава леденита и крептория. Он единственный выдерживал пламя снежных драконов. Дварфы были поражены не меньше Аравиды. Тайно для всех, маг провез на остров феникса. Далее он сам обращался с драконом, никого не пуская в свои мастерские. Жидкость, полученная из камней, оказалась целебной и могла лечить сильные недуги и серьезные раны. Это подтверждало, что камни были застывшими слезами феникса.
В один из дней Аравида оставил клетку феникса рядом с вольером дракона. Вернувшись после обеда, он застал необъяснимую картину. Клетка была оплавлена, пространство вокруг нее сияло и искрилось, будто бы светящаяся пыль витала в воздухе. Подойдя ближе, маг понял, что светится так пепел, а в воздухе витают и кружатся маленькие искорки. Он был удивлен. Обычно, когда феникс умирал, пепел был тусклый и невзрачный. Но не в этот раз. Аравида прождал несколько часов, но феникс так и не восстал из пепла. Взволнованный и обескураженный происходящим, маг начал исследовать пепел. В этом месте уже даже я был взволнован не на шутку. Как выяснил Аравида, пепел был живым существом или материей, точного толкования он дать не мог, так как впервые с таким столкнулся. После этого маг осмотрел дракона и нашел у него некоторые отличия, которых не было у остальных. Под складками кожи на шее у него были два черных бугра в виде потоков пламени. Пламя этого дракона было особенным. Это все, что понять Аравида из знаков на коже. Он сильно рисковал, вывозя из родного континента еще нескольких фениксов, но все обошлось благополучно. Сжигая их в пламени драконов, маг получал обычный результат. Сперва тусклый пепел и фениксы снова воскресали. Но когда одного из них сжег дракон с метками, то снова образовался необычный, светящийся пепел. Аравида ломал голову над этой загадкой несколько дней. Его бессмысленные мысли, записанные в эти дни, я пропущу.
Но спустя сутки он приблизился к разгадке настолько близко, что от напряжения чуть не сошел с ума. Можно понять человека. Пепел, помещенный в большой стеклянный аквариум, начал превращаться в миниатюрный мир. Аравида больше суток просидел не отрываясь от невероятного зрелища ни на минуту. Он наблюдал как появлялась материя, округлялась, взрывалась и снова соединялась. Потом она превратилась в море магмы, вспучиваясь взрывами газа, подымающегося на поверхность. Маг даже не удивлялся, что стенки аквариума оставались холодными. Спустя несколько часов все это затвердевало, превращаясь в безжизненный ландшафт. После началась огромная буря, длившаяся больше часа. И когда она успокоилась и осела пыль, поверхность окутал слой светящегося пепла. Он искрился и переливался, подымаясь все выше и выше. И вдруг остановился посреди аквариума. Твердая поверхность на дне стала меняться, росли горы, извергались вулканы, появлялись и исчезали трещины и разломы. Аравида был потрясен. После начались дожди, полностью затопившее все дно вместе с твердой поверхностью. Лишь верхушки гор торчали над водой. Спустя еще некоторое время большая часть воды испарилась, остались лишь маленькие моря в твердой поверхности. Начала появляться первая жизнь. Аравиде было открыто начало эволюции. Появлялись растения, за ними первые организмы. Маг понял, что пепел был еще до появления живого мира. Тогда ему и пришла мысль, которую он записал на полях. Что есть феникс... Это была подсказка, как я понял позже, для тех кто пойдет его путем и сумеет разгадать тайну до конца. Дальше было описано путешествие Аравиды на Эбарт, к Ледяному хребту. А вот дальше запись обрывается. Вероятно она была стерта кем-то, может самим автором, но вот с какой целью? Сколько не бились в КМИ, но так и не сумели восстановить написанное. Однако после стертой записи следовало еще несколько строк. В них Аравида написал послание своим преемникам. " Пепел имеет созидательную силу. Но то, что ты найдешь в Ледяном хребте, лучше оставить в покое. Иначе созидание станет равно разрушению"
Вот, что заставило меня отправиться в скалы Ледяного хребта. Мы нашли удивительного дракона на островах Хельги, с такими же отметинами. Расплавили слезы феникса. Все подтверждалось, как и писал Аравида. А сожженный феникс превратился в светящийся пепел. Это было невероятное открытие, ведь если мы доберемся до того места, где побывал Аравида, то сумеем постичь суть настоящего созидания. То, что стало причиной нашего появления, скрыто в Ледяном хребте. Пепел, что породил жизнь. Говорят, что жизнь породила искра Божья. Неважно как это назвать, но суть одна и та же. И мне кажется, что пепел, найденный нами, лишь мельчайшие части, искорки от чего-то большего. Там, под толщами камня и льда, кроются ответы на наши вопросы. И мы уже совсем у цели.

Вот ещё. Каждое имя что-то означает. Для меня было открытием это узнать. И имя определяет судьбу, которую автор подарил герою. Владислав, Маркус, Аравид - что стоит за ними? В тяжких муках их родили матери, суровая повивальная бабка отпихивала пьяненького отца, лезущего с поцелуями. А тут и родня подвалила. Как они его выбирали, сорились.Короче- имя - это уже полдела. Во-первых - это нация, принадлежность к опред. культуре, времени ит.п. А не просто - а чего в голову пришло,да и звучит кажись.
Конфликт - проблема. Какая тут фишка. Понимаешь - дракона и толпу магов может представить любой. Написать каждый второй. А вот хотя бы предположить, чего они там собрались, зачем, и в чём же фишка - это уже уровень ремесленника, т.е. профи.

Пыль начала оседать, лишь в центре еще держалось душное облако. Мощного телосложения мужчина медленно и спокойно шел по боевой арене, у самой ее кромки, и вытирал руки, ударяя ладонью об ладонь. В середине, где облако пыли было наиболее густым, лежал парень. Он уперся крепкими руками в землю, напряглись мышцы, и, с вырвавшимся из груди хриплым стоном, все же поднялся.
- Лежал бы, день сегодня чудесный. Или без лишних синяков ну никак не насладится прекрасной погодой? – мужчина даже не смотрел на него, все так же шел у самой кромки площадки, уделив все внимание широким, укрытым мозолями, рукам.
Парень стряхнул с груди пыль, будто это вернуло ему, еще недавно бывший таковым, чистый вид. Ноги его дрожали, хотя он старался не выдать это всеми силами. Нельзя, чтобы его слабости были видны. Хотя от глаз наставника ничего не могло укрыться. Это он запомнил с малых лет.
- Ты хочешь продолжить, Ота? – мужчина смотрел куда-то вдаль, намеренно провоцируя парня.
Он раздумывал, как напасть. Разбежаться при таком расстоянии самое то, но будет сравнительно самоубийству. Один на один и никакого эффекта неожиданности. И это был его наставник! Такой трюк с ним не пройдет. И скорость здесь не поможет, неповоротливость мускулистого наставника была обманчивой. Все это он проверил на своей шкуре за годы обучения.
- Не тяни, мне еще к детишкам идти, сегодня буду им показывать бой на коротких мечах. С ними хоть не засыпаешь… - губы наставника растянулись в издевательской усмешке, но он так и не взглянул на ученика.
«Да что же за день сегодня такой!» - гневная мысль врезалась огненной стрелой в мозг, заставив сердце биться быстрее, разгоняя горячую кровь по телу. Ота сжал кулаки и пружинящим шагом направился к наставнику. Кожа, укрытая потом, пылью и синяками, зудела и чесалась. Но сейчас эти неудобства были практически незаметными. Взгляд его неотрывно следил за каждым движением мужчины, хоть он и знал, что наставник все так же будет идти по площадке. Шаг, еще один… Тело расслабленно. Мужчина ни разу не взглянул на подбирающегося ближе ученика. «Скрывает глаза…» - подумал парень.
Три шага… Мышцы напряглись, тело вытянулось в молниеносном прыжке. И сразу за этим удар…
Что-то холодное вылили ему на лицо. Парень застонал и прикрылся руками. Затем открыл глаза. Над ним стоял мальчишка, один из маленьких помощников наставника, держа в руках небольшой кувшин.
- Вода еще осталась? – просипел Ота.
- Есть немного. Пить хочешь? – мальчишка протянул кувшин.
- Нет, цветы собираюсь полить! – парень приподнялся с земли и взял кувшин в руку. – Проваливай отсюда.
- Метверн ждет тебя во дворце. Сказал, чтобы ты мылся и мигом туда.
- Зачем? – спросил Ота, допив остатки воды в кувшине и вытерев лицо смоченной ладонью, чем превратил пыль в вязкую грязь.
- Меня королева не уведомляет, зачем собирает всех! Уж прости, мы с ней не такие друзья.
- Будешь паясничать, снова оставлю с Мелиссой завтра! На весь день!
Лицо мальчишки исказила гримаса отвращения и ужаса.
- Нет. Только не с ней! Буду молчать, - взгляд его стал таким заискивающим и преданным, что Ота невольно улыбнулся.

Величественный Тин-Фир всегда впечатлял гостей королевской семьи. Символ величия и могущества Неистовых. Легенды гласят, что жена Молгара, Фенилида, руководила строительством дворца. Молгар полностью полагался на свою супругу и в это время завоевывал север Окутаны, неся поражение за поражением армиям Зартана.
Метверн стоял у входа в летний зал, что выходил в огромный сад. Яркие птицы важно восседали, словно богатые вельможи, на ветвях цветущих деревьев, наполняя воздух чарующими звуками своего пения. Теплый, дурманящий ароматами цветов, воздух, словно легкая ткань, обволакивал и ласкал уставшее тело, заставляя бросить все и насладиться прелестями сада, отдохнуть в тени деревьев на удобных лавках, взглянуть на пруд, пройтись узкими тропинками к тайным местам, где часто встречались влюбленные.
«Возраст уже не тот» - с горькой усмешкой думал Метверн, высматривая Оту.
Парень не заставил себя долго ждать, едва ли не вбежав по ступеням летнего зала, так спешил.
- Не опоздал. Что-то не похоже на тебя, Ота, - усмехаясь, произнес Метверн.
- Мне же не за полвека перевалило, - съязвил парень.
- В свои полвека я могу двигаться быстрее, чем ты. И вот не поймешь, толи радоваться, что так хорошо сохранился, толи грустить, что ты не можешь старика победить в свои-то два десятка, - невзначай заметил Метверн.
Ота недовольно хмыкнул, махнув в сторону наставника рукой.
- Любишь ты подраться и поговорить, Метверн! – раздраженно выпалил парень.
- Отнюдь. И ты это знаешь. Так явно выказывать свои чувства не пристало воину, Ота.
- Хоть сейчас не учи меня, я уже устал от твоих уроков, дай хоть немного отдохнуть старик! – парень ускорил шаг, опередив наставника на несколько шагов.
- Мальчишка, все еще горячий и глупый… - тихо произнес мужчина.
Каким бы он ни был, Метверн любил своего ученика. У него было много учеников и он не брал денег за тренировки, занятия, лекции и рассказы. А опыта, терпения и рассказов ему хватит не на одно поколение любопытной малышни. Был у него и Ученик, которому он передал все, что знал и умел. И тот не посрамил наставника. Ота был вторым человеком в его жизни, которого Метверн хотел обучить всему. И возможно уйти на покой…
Королева Нетилирада стояла посреди зала. Спиной к вошедшим. Гордая осанка, правильный изгиб спины, изящные плечи, покрытые белой нежной кожей. Королева никогда не носила платья, закрывающие шею, руки и плечи. Черные, словно сами глубины космоса, локоны ниспадали каскадом сверкающих нитей практически до поясницы женщины.
- Моя королева… - негромко произнес Метверн.
Женщина не спеша обернулась, окинув их мимолетным взглядом. «Как всегда холодна…» - подумал Ота, не отрывая взгляда от правильных и тонких черт красивейшего женского лица, которое он когда-либо видел. Такую женщину ни с кем не спутаешь. Взгляд голубых глаз остановился на наставнике парня.
- Метверн, - произнесла королева, спокойно и как-то тягуче, будто говорила задумавшись. – Пока никого еще нет, я хотела поговорить с тобой и Отой.
- К вашим услугам, моя королева.
- К вашим…услугам… - тихо пролепетал парень. Впервые королева хотела поговорить с ним лично, не передавая через кого-то.
- Моей дочери уже шесть лет. В будущем Риалая станет королевой и ей нужен будет человек, на которого она сможет во всем положиться. Ей нужен такой же неистовый, каким ты всегда был для меня, Метверн. Ты был моим воином, моим наставником, вторым отцом... Ты был всегда рядом.
- Я понимаю, королева, - Ота невольно заметил, как опустил Метверн «моя». В отношениях наставника и королевы для него оставалось больше неразгаданного, чем наоборот.
- И я хочу знать, может ли Ота стать таким человеком? Сможет ли передать умения после тебя?
В зале повисло слишком напряженное молчание, как показалось Оте. В груди участилось биение, от волнения парень сжал до боли кулаки. Все зависело от слов наставника.
- Сумеет, королева, сумеет, - Метверн отвел взгляд, рассматривая дивно украшенные стены зала.
Ота мог бы поклясться, что впервые видит наставника раздраженным. И причиной тому послужил этот разговор о его, уже не ученической, дальнейшей судьбе.
Королева перевела взгляд на парня. «Лед… Лед и ничего более…» - удивился про себя Ота. Но глаз отвести не мог, словно женщина имела власть над его разумом и телом.
- Ота, на тебя возложено немало надежд. Последние недели в ученичестве у славного Метверна будут довольно трудными. Не испорть впечатление двора о себе, - после этих слов королева развернулась и направилась в противоположный конец зала, к входу, ведущему вглубь Тин-Фира.
Ота неотрывно глядел на уходящую женщину, размышляя над последней фразой, сказанной королевой.
- Метверн, что она имела в виду? – озадаченно спросил парень, когда королева покинула зал, закрыв за собой дверь.
- Не мне судить, - зло бросил наставник. – Пойдем.

Метверн выделил ученику комнату в своем доме, когда взял его на обучение. Она была просторной и не забитой излишней мебелью, лишь необходимое: кровать, стол и шкаф, в котором хранилось его немногочисленное убранство. Ближе к ночи он приходил сюда и падал на застеленную кровать, даже не удосужившись снять покрывало. И Метверн заставлял его бегать по утрам на час больше за это.
С недавних пор Ота стал ложиться еще позже, чем обычно. Каждый раз, приходя в комнату, он закрывал дверь, доставал из под кровати прямоугольный сверток ткани и трепетно его разворачивал. Внутри свертка была книга. Ота открыл ее, проведя пальцами по пожелтевшим страницам. А ведь несколько лет назад он возмущался и противился урокам мало используемого сианийского языка. В большинстве стран Окутаны этот язык вообще считался мертвым. Но когда нашел эту книгу в библиотеке Метверна, мысленно поблагодарил наставника.
Ота читал, не в силах оторваться. Иногда едва успевал прятать книгу перед приходом Метверна, даже не удивляясь, что уже утро. И в этот раз, пообещав самому себе, что это лишь на минут десять, а потом спать, обязательно спать, Ота перенесся на страницы, испещренные загадочными символами древнего языка.
«… Арктус, легенда прошлых веков, и сейчас не дает покоя многим воинам, стяжающим славу на полях битвы и ристалищах. Он всегда выходил целым и невредимым из схвати, даже если был окружен противником. А Вейдус Гирлон, которого боялись маги, словно он был их худшим кошмаром.. Никус, известный еще под прозвищем Молния. Ни одна стрела не могла задеть героя древности. И еще сотни имен и прозвищ тех, кто вошел в историю, как величайшие из воинов… Все это благодаря Превосходству воина, искусству, что досталось нам от нынче мертвого народа искуара. Они жили на севере Лезеранда, соседствуя с аруатхами, что обладали большими магическими способностями. Чтобы защищать свои земли, искуары нашли ответ расе паукообразных. История не сохранила фактов, кем был учитель Превосходства и откуда прибыл в Искуар, но обученные им воины нанесли первое поражение агрессивным соседям. С годами искусство Превосходства распространилось по континенту, но не каждый воин сумел выдержать тяжелых испытаний или принять философию учения. Для многих учение стало тропой на самое дно существования, тая в себе уничтожающие личность искушения. А постигшие Превосходство, вошли в легенды… »
Ота проснулся и потянулся. Утро было прекрасным, теплые лучи солнца играли в блестящих переплетениях занавеси, наполняя комнату маленькими зайчиками. Парень чувствовал себя выспавшимся и хорошо отдохнувшим. «Вот Метверн удивится, когда войдет, чтобы разбудить меня…» - с довольной ухмылкой подумал Ота. И все же, обычно, когда Метверн будил его, солнце еще даже из-за горизонта не показывалось!
- Проспал… - недоуменно произнес парень, вскакивая с кровати.
Он мигом пронесся по коридору, едва не пролетел в одном прыжке всю лестницу, и, чуть не сбив Эльзу, что шла по дорожке перед домом с корзиной свежей выпечки в руках, выбежал на улицу. Метверн был в оружейной, перебирая учебное оружие, вспоминая каждый бой, проведенный взрослеющими парнями. Еще несколько лет и они станут мужчинами, воинами на страже Отиалии и королевы. Метверну было чем гордиться – воспитанные им неистовые всегда попадали в личную гвардию королевы. Рука наставника прошлась по лезвию клинка, который обычно использовал Ота.
Грустные мысли заставили мужчину поморщиться. До сегодняшнего дня он, скорее всего, даже не отдавал себе отчет в том, как сильно привязался к парню. Королева распорядилась его судьбой на годы вперед, не спросив хотя бы соглашения его, Метверна. Королева забирает его второго Ученика. Отиалия забирает всех его учеников.
Ота остановился у входа в оружейную, не решаясь влететь туда на всех парах. Поправив одежду и приведя себя в порядок, он приоткрыл дверь и заглянул внутрь. Взгляд его тут же отыскал широкую спину наставника.
- Метверн, я …не знаю, как так вышло…
- Все в порядке, уже больше никакого бега по утрам. Сегодня ты свободен, займись своими делами Ота и оставь меня, - голос наставника был наполнен горечью, но Ота не решился лезть с расспросами.
- Хорошо, - он прикрыл за собой дверь, пытаясь понять, что могло так расстроить Мета.

Мейдлин наслаждалась каждым лучом теплого солнца. День был удивительным. Проснувшись в хорошем настроении, она сразу решила, что отложит все дела на потом и пойдет гулять. Отец все еще был в разъездах по Оркане с политической миссией или что-то вроде того, особо она не вникала во все эти государственные дрязги.
Предупредив управляющую, девушка в изящном коричневом костюме покинула дом и направилась в центр, уже наверняка забитый приезжими и отдыхающими горожанами. По дороге она встретила нескольких знакомых, в компании которых скоротала время, дойдя до площади Неистового Ойдрена, о чем свидетельствовала пятнадцатиметровая статуя статного мужчины с распущенными волосами и двумя клинками в руках. Она часто любила слушать легенды о древних героях на ночь, в том числе и о Ойдрене. Недалеко от статуи она увидела праздно шатающегося Оту. И день показался еще прекрасней, ведь обычно в это время Метверн гоняет его до седьмого пота. Мейдлин, извинившись и распрощавшись со знакомыми, направилась к статуе.
Ота стоял к ней спиной, рассматривая величественного Ойдрена. Мейдлин закрыла парню глаза ладонями, прижавшись к его спине.
- Угадаешь кто? – произнесла игриво девушка.
- Я итак знаю… - он резко обернулся, крепко обхватив Мейдлин за талию и приподняв, заставив девушку весело вскрикнуть. – Не думал, что встречу тебя сегодня так рано, красавица.
- Ну раз не думал, то отпусти и я пойду домой, чтобы тебя не разочаровывать, - улыбаясь, произнесла она.
Парень удивленно взглянул на девушку, медленно расслабляя объятия. Мейдлин демонстративно фыркнула и уже развернулась, собираясь идти, как Ота резко притянул ее к себе.
- Так легко не отделаешься…
- Мм, даже сбежать не смогу?
- Сомневаюсь, что такое желание возникнет, - многозначительно посмотрев на Мейдлин, произнес Ота.

Утопающие в сумерках кварталы на окраине города были не многолюдны и довольно опасны в это время. Столица слишком велика, чтобы патрульные везде поспевали. Мейдлин о чем-то болтала, не умолкая, Ота совершенно не вникал в смысл, любуясь девушкой, тем как она шла и бурно взмахивала руками, выражая свои эмоции и впечатления. Пара все больше углублялась в бедные кварталы, словно намеренно сворачивая на самые темные улицы, совершенно безлюдные.
- И ты знаешь, когда я одела это платье…
- Мейдлин, о чем ты? – перебил девушку Ота.
- О… я не помню, - тихо произнесла она, недоумевающее оглядывая серые и потертые стены одноэтажных домов.
Ота озирался по сторонам, крепче сжав руку девушки, словно боялся, что она убежит.
- Как темно, - поплотнее запахнув одной рукой куртку, Мейдлин обернулась на звук шагов.
Двое мужчин вразвалочку, о чем-то переговариваясь, шли им на встречу.
- Ота… - взволновано позвала Мейдлин, дергая парня за руку.
- Я видел…всего лишь прохожие, - тихо ответил он, мимолетом взглянув на идущих мужчин. – Нужно выбираться отсюда. Пошли.
- Как мы вообще сюда забрались? Я ничего не помню после того, как ты увел меня с площади.
- Не знаю, Мей. Я сам ничего не помню, - Ота пошел вверх по улице, держа Мейдлин за руку.
В надежде разминуться с двумя незнакомцами, но пошел ближе к череде серых стен и небольших проулков с двориками. Мейдлин едва ли не вжалась в стену одного из домов.
- Не бойся, я рядом, - тихо успокаивал ее Ота. – Не показывай им, что боишься, лишь раздразнишь.
Сам Ота волновался наверное еще больше девушки. Они далеко от более благополучных кварталов и, хоть он уже почти закончил воинское обучение, компания даже не особо умелых противников могла задавить его числом. Но Мейдлин это знать не стоит, иначе паники не избежать.
- Эй, дружище… - незнакомцы быстро сократили разделяющее их от парня с девушкой расстояние.
- Не подскажите, где таверна здесь?
- Нет, мы спешим, - спокойно ответил Ота, подталкивая Мейдлин вперед так, чтобы сам он стал преградой между ею и незнакомцами.
- Подождите, может хоть пройдемся… - мужчина сделал шаг к парню и успел протянуть руку к его плечу. Ота наступил ногой на стопу незнакомца, не давая закончить тому шаг и резко ударил локтем мужчину в висок, отчего тот с глухим стоном повалился прямо под ноги своего компаньона. Не оставляя противнику время предпринять что-либо, Ота нанес сильный удар в лицо второго незнакомца, сломав ему нос. Закричав от боли и закрывая руками лицо, мужчина упал на спину.
- Бежим ! – Ота обернулся к девушке и почувствовал как что-то пронзило его тело. Мир поплыл перед глазами, рядом зашипело, словно взорвалась электрический заряд, и почувствовался запах озона…

- «… Вей де Лири шел, не отступая ни перед одной волной силы. Казалось, что он впитывает их своим стройным торсом. Волна за волной накатывались на воина, что упрямо шел вперед, до боли в кисти сжимая рукоять меча. Ни один колдун, попавшийся де Лири на пути в ту ночь, не выжил. У читателя должен возникнуть вопрос – как устоял сам Вей? Превосходство открывает возможности внутренних человеческих сил. То, чем владеющие магией пренебрегают, полагаясь на полностью неизведанные силы. Де Лири в превосходстве владел скрытыми внутри возможностями своего тела, разума и духа. Завышенный болевой порог, улучшенное зрение, молниеносная реакция, сила мышц, многократно превосходящая физические возможности человека. Не мутаций, ни побочных эффектов. Низшие таланты. Естественный ответ природы на все изыскания человека в направлении создания идеального воина. Но были еще и такие вещи, как невосприимчивость к магии, прыжки сквозь пространство и материю, телекинез, предвидение будущего в короткий период времени, аура харизмы, подавляющая волю и сознание противника и еще несколько из ряда вон выходящих способностей, что в силах свести человека с ума. Их назвали высшими талантами. Такие попадались невероятно редко, даже среди прошедших обучение Превосходству. Единицы из тысяч. Возможно, это было естественное ограничение, так как обладая такими возможностями, эти люди были очень опасны.
Так вот де Лири обладал высшими талантами. Поглощение магии было его козырем в спорах с господами колдующими. Даже самой разрушительной силы заклинание, направленное на него, лишь заставляло воина содрогнуться от удара и не более. Но стоит учесть ошибку прославленного героя - ничто не мешало обрушенному магией каменному своду придавить воина, что, впоследствии, и произошло после устроенной им бойни колдунов в Гуарине…».
- К чему ты мне это читаешь? – хрипло выдавил из себя Ота, словно через его горло протолкнули раскаленный металлический прут.
- Потому что ты должен был умереть и твой враг наверняка был очень удивлен, что ты выжил, - Метверн захлопнул книгу и положил ее на тумбу рядом с постелью Оты.
- Это был маг, - наставник видел, что парню стоит больших усилий произнести даже такое короткое предложение.
- Да, маг. Сейчас тебе нужно отдыхать, я зайду вечером и мы обо всем поговорим.
- Мет, - тихо позвал Ота, когда наставник был уже у двери. Он обернулся.- Что с Мейдлин?
- Все в порядке, - незамедлительно ответил Метверн, собираясь покинуть комнату. – Она сейчас дома, с отцом.
Ота смотрел на наставника. Метверн сиял. Наверное это потому, что он вспомнил свой день окончания обучения и его первые обязанности. Лицо наставника сейчас светилось какой-то простой, по-детски незамысловатой радостью, и Ота не мог не быть счастливым. Сегодня королева изволила принять бывшего ученика уважаемого Метверна в узкий круг людей, который часто называли «королевской семьей». И Ота не мог скрыть своего волнения и возбуждения, бурливших в нем весь день перед церемонией. Лишь мысли о Мейдлин, с которой ему пока не дали увидеться за прошедшие три дня после нападения, сославшись на приезд ее отца, портили все волшебство и прелесть праздника.
- Ота, мой мальчик! – из толпы гостей вынырнула пожилая женщина, едва достававшая парню до предплечья. Запах ее аргурийских духов всегда опережал хозяйку, но в этот раз Ота был слишком занят своими мыслями, чтобы почувствовать «опасность», – Ах, ты еще вырос с того момента, как я последний раз тебя увидела! – протягивая растопыренные руки для объятий, женщина с невероятной для ее возраста скоростью преодолела разделяющее их расстояние.
- О, тетушка Мисили, как рад…как рад… - увернувшись от очередного слюнявого «чмока», отрешенно произнес Ота. Из объятий Мисили не так-то просто было выбраться.
Тетушкой она считалась всем, кто был хоть на лет двадцать моложе этой бойкой, не признающей старения, женщины и являлся членом «королевской семьи».
- Ты уже выздоровел? Всего три дня прошло! Твой организм невероятно силен, ты ведь совсем еще мальчишка! Так молод…так молод, - она слегка оттолкнула его от себя, любуясь парнем, - Как твоя возлюбленная, мой милый? Я ведь слышала о том ужасном нападении! Как же я за тебя испугалась, мой мальчик! – тетушка снова прижала к себе парня, словно ему было лет десять.
- Тетушка Мисили, все в порядке, не стоит волноваться, - Ота нервно рассматривал гостей в надежде найти кого-то знакомого для «спасения».
- Мисили, отпусти парня, люди же смотрят. Подумают еще, что бойкая тетушка по молодым пошла, - Ота этот голос ни с каким другим не спутал бы, мысленно воздавая хвалы Метверну.
- Ах, Метверн… - холодно произнесла Мисили, выпустив из своих объятий парня, – ты как всегда бесцеремонен, груб и бестактен. Разве еще что-то можно ожидать от простого солдата, - тетушка демонстративно развернулась, подмигнув перед этим Оте, и направилась к очередным «племянникам».
- Спасибо, Мет. Я думал потеряю сознание от удушья, еще и эти духи, - возмутился Ота, скривив гримасу отвращения. – Их что, из пота троллиного делают?
- Не вникал в особенности парфюмерии, - отрешенно заметил Метверн, поглощенный поисками кого-то среди гостей.
- Кого ищешь? – Ота пытался проследить за взглядом наставника.
- Уже нашел, пойдем, - Метверн указал по направлению к небольшой двери, возле которой стояли столы с угощениями. В стороне стояла неприметная фигура в форме прислуги. – Нас ждут.
- О, я понял твой замысел! Сейчас мы запремся на кухне и предоставим возможность нашему обжорству проявиться в полной мере.
- Иногда ты бываешь невозможен, - многозначительный взгляд наставника охладил парня. – Помалкивай и иди за мной, не то тетушка Мисили очень обрадуется твоему появлению.
Ота недоуменно озирался вокруг, пытаясь понять, как попал в тронный зал. Метверн стоял рядом с ним, совершенно спокойный и непоколебимый.
- Мет, как я здесь очутился? Ничего не помню!
- Не волнуйся, всего лишь магия. Не о чем беспокоиться, лучше стой спокойно.
- Ота… - голос заставил парня вздрогнуть. – Сегодня знаменательный день для тебя.
Парень обратил свой взгляд на трон. В нем сидела королева, поглаживая, развалившегося на ее коленях, пушистого кота.
- Моя королева, - он склонил голову.
- Метверн, сейчас придет Риалая, и мы сможем начать, - от этого голоса Ота получал наслаждение, такой женщиной невозможно было не восхищаться. – А пока хочу рассказать тебе Ота, что предстоит в дальнейшем, тебе и Риалае. Сегодня ты официально войдешь, как любят говорить при дворе, в «королевскую семью», став полноправным ее членом. Уже не будет наставника, лишь мои указания являются для тебя приоритетными. Риалая станет для тебя целью твоей жизни. Ее безопасность, здоровье, образование, окружающие ее люди, даже ее настроение – все должно быть зависеть от тебя, проходить через тебя, чтобы с моей дочерью ничего не случилось. Каждый день ты будешь возле нее, пока не взрастишь тех, кто сможет иногда заменять тебя. Это будет длиться до ее шестнадцатилетия. На десять лет она станет твоим миром.
Ота мимолетом взглянул на Метверна. Лицо наставника в этот миг показалось ему невероятно старым, осунувшимся и укрытым глубокими морщинами. На короткий миг Метверн сбросил свою защиту, неосознанно открывшись всем. Глаза, наполненные горечью и печалью, пристально взглянули на Оту.
- Не такой жизни я тебе хотел, - тихо произнес он, так, чтобы не услышала королева. Хоть она и видела, что они о чем-то говорят, решила дать им некоторое время. – Ни семьи, ни друзей, лишь обязанности. Ты мог бы увидеть мир, жить как все.
- Мет, Я видел мир, мой отец всегда брал меня в путешествия, ты ведь знаешь это. Хоть его и нет рядом, он бы гордился мной. Ведь во всей Отиалии нет ничего почетней, чем защищать жизнь будущей королевы.
- Ты еще слишком молод, - зло произнес мужчина, уставившись в пол, давая понять, что разговор окончен.
- Ты попытался, Метверн, не кори себя. Ты можешь гордиться своим учеником! – ласково произнесла королева, в надежде остудить пыл Мета.
- Как и первым своим учеником, если бы им не распорядились, как вещью! – зло бросил он, разворачиваясь, чтобы направиться к двери и покинуть зал.
Ота еще никогда не видел королеву в гневе. Кот поспешно скрылся за троном, вероятно зная, что может случиться, попадись он королеве под горячую руку.
- Да как ты смеешь! Вернись Метверн, не поворачивайся ко мне спиной, будь мужчиной! Ты даже не представляешь, что чувствовала я, потеряв Эрика! И никто даже не хотел понять меня! – казалось, что сейчас лопнут перепонки. Ота совершенно не хотел становиться свидетелем такой ссоры.
- Я воспитал его, вырастил! Он был моей семьей! – не сдержавшись, повысил голос Метверн, остановившись посреди зала.
- А я его любила, глупый старик! Он был моей жизнью! – парню хотелось провалиться сквозь землю, лишь бы не слышать и не видеть того, что происходило сейчас в тронном зале. Хорошо, что кроме их троих больше никого не было.
Метверн хотел еще что-то сказать, но взглянув на королеву, передумал и направился к выходу из зала. Ота узнал за одну ссору то, что не мог вытянуть из наставника за столько лет. Его первым Учеником был Эрик Ардин, король Отиалии. Он погиб едва Риалае исполнился год. Боль утраты, но было что-то еще. То, что Метверн не хочет простить ни королеве, ни Отиалии.
- Ота, - уже спокойно произнесла королева. – Я прошу, пусть все, что ты услышал, останется при тебе. Это слишком личное и я сожалею, что не смогла удержаться.
- Я понимаю, моя королева.
Из-за трона донесся звук открываемой двери. Цоканье маленьких каблучков разнеслось по залу. Спустя мгновение маленькая и очаровательная девочка в лиловом платье и лаковых туфельках вышла из-за трона.
- Дочь, поприветствуй Оту, - строго произнесла королева, хотя в ее глазах Ота отчетливо увидел материнскую тепло и заботу.
- Привет, Ота! – задорно произнесла Риалая, подмигнув парню и залившись звонким смехом, словно колокольчик.
- Гм, приветствую вас, юная принцесса, - церемонно произнес парень, улыбнувшись лишь уголками губ.
- Риалая, тебе следует быть посерьезней, - это больше походило на мольбу, чем указание королевы. Вероятно, ссора с Метом, забрала сил больше у королевы, чем показалось Оте. – Дочь, Ота теперь будет все время с тобой. Ты можешь во всем положиться на него.
- И я смогу с ним играть, когда захочу?
- Даже играть, - королева многозначительно взглянула на парня, но Ота постарался натянуть ничего не выражающую маску на лицо. Скорее всего, у него это плохо вышло, потому что королева едва заметно улыбнулась.
- Это хорошо, - радостно заключила Риалая и, подойдя к Оте, взяла его за руку и требовательно взглянула в глаза. – Ты будешь моим папой?
- Ээ…гм, - парень удивленно взглянул на королеву. Она вопросительно взглянула и Ота понял, что проиграл безмолвный бой и опустил взгляд на принцессу. – Куда я денусь…

На его письмо Мейдлин не ответила. Ота ждал четыре дня, но обязанности не позволяли ему и на минуту отлучиться из Тин-Фира. И сама Мейдлин даже ни разу не посетила его. Это все тяготило его и с каждым днем все больше мешало полностью уделять внимание Риалае. Зато Мет почти каждый день был рядом, иногда они разбирались в особых талантах Превосходства, хотя Ота еще с недоверием относился ко всему этому. Он считал, что выжил, скорее всего, благодаря неумелости мага, а не мифическим способностям. Но Метверна переубедить было тяжело, поэтому Ота просто согласился с ним, чем неожиданно обрадовал бывшего наставника.
- Мы как-нибудь выкроим немного свободного времени и я сумею доказать тебе, что ты обладаешь невероятными возможностями.
- Что же они до сих пор не проявляются? – скептически придирался Ота к словам Мета.
- Ты никогда не старался их раскрыть, - спокойно отвечал на выпады парня Метверн.
- Ах, ну да. Я всего лишь не знал о них. Мет, прости меня, но мне нужно проверить, как там занимается Риалая.
- Без проблем, Ота.
В субботний вечер Метверн подменил Оту на несколько минут, чтобы тот мог отправить очередное письмо для Мейдлин. Риалая была в покоях королевы, поэтому Мет взялся присмотреть за ними обоими. Когда Ота возвращался, дверь в покои оказалась приоткрыта и из комнаты донеслись звуки перебранки. Хоть подслушивать нехорошо, но в разговоре произнесли имя Мейдлин, поэтому Ота без колебаний приник к приоткрытой двери. По голосам он сразу узнал королеву и Метверна. Хотя кого он еще ожидал услышать в королевских покоях?
- Мы должны рассказать ему. Разве ты не видишь, как он страдает! – голос Мета был наполнен яростными нотками.
- Нет! Риалая нуждается в Оте, следующие десять лет он должен видеть в своей жизни только ее. Мне жаль Метверн, искренне жаль, что приходится скрывать правду, и не менее больно от этого, но я королева и должна думать не только о себе или о тебе, Оте или Риалае, но и обо всей Отиалии. Ты обязан понять меня и поддержать! – сказано это было так, что выбора у Метверна явно не оставалось.
- Один раз я уже согласился и стоял в стороне, но сегодня так не будет! – Метверн старался сдержать злость и гнев, но его голос срывался на повышенные тона.
- Девушка жива, самое страшное позади. Чем дольше он будет в неведении, тем лучше.
- Нет, здесь продуманный план, верно? Надеешься, что раз она не может отвечать ему на письма, а он не может вырваться из дворца, то Ота разочаруется в любимой и постепенно забудет, полностью посвятив себя Риалае!
Ота затаил дыхание, внутри все разрывало от боли. Он ждал слов королевы, надеясь, что все не так, как сказал Метверн, что все лишь нелепая случайность.
- Возможно… Мне очень тяжело Мет, мне некому пожаловаться, нет никого, кто поддержал бы, - с горечью в голосе произнесла женщина.
- У тебя есть я, есть Риалая!
- Ты дал мне больше, чем я хотела, но ты один не можешь заменить мне всех. А Риалая та, ради кого я еще живу. Вы и Отиалия, больше ничего у меня нет. Но я всегда буду одинокой, словно чужая среди своего народа!
- Теперь у тебя есть Ота и ты ответственна за него. Если он узнает о том, что ты скрыла правду о Мейдлин, думаешь он простит это? Что будет тогда с его лояльностью? Подумай об этом. Ты могла бы дать ему несколько дней, я присмотрю за Риалаей, - в голосе Метверна пробивалась надежда.
Несколько мгновений тишины показались Оте годами.
- Нет. Он ничего не узнает. Я отправлю отца Мейдлин надолго в Комадар, ему придется взять дочь с собой. Ота рано или поздно забудет ее. Так будет лучше, - слова королевы ледяным ножом рубанули по сердцу парня.
Ота хватал ртом воздух, пытаясь успокоиться. Гнев вперемешку с отчаяньем, обидой и злостью. Ему нужно было совладать с собой и не показывать виду, что он что-то понял. Никто ничего не должен заподозрить. План созрел за считанные мгновенья.
Ота еще раз глубоко вздохнул и сделал несколько острожных шагов назад. Затем пошел к двери так, чтобы в королевских покоях услышали его шаги. Постучав в приоткрытую дверь, он вошел. Метверн сидел в глубоком кресле у камина, листая книгу с пожелтевшими от времени страницами, а королева, словно ждала чего-то от вошедшего парня, испытывающее смотрела на Оту, стоя посреди комнаты.
- Ота, Метверн не сможет тебя так часто подменять, прошу не злоупотребляй его добротой, - эти слова прозвучали с таким нажимом и в большей степени для Мета.
- Я понял, моя королева.
Время тянулось слишком долго. Ота старался не выказать никому своего волнения, чтобы даже малейшее подозрение не могло зародиться в чьем-либо сознании. У него была всего одна попытка вырваться и отомстить, после будет ждать наказание и долгие десять лет.
Метверн остановился посреди коридора, по которому, словно разъяренный зверь в клетке, метался парень.
- Я знаю, что ты слышал наш разговор. Мой слух еще способен уловить дыхание взволнованного человека.
- Что с того, Мет? Она хотела все скрыть! Ты верно сказал о моем доверии и лояльности. Того, что было прежде, уже не вернуть, - глаза парня наполнились горечью, сожалением о том, что все пути назад разрушены, а в голосе проскакивали нотки гнева.
- Ты можешь не делать то, что задумал. Это того не стоит, Ота.
- Что с Мейдлин? – резко прервал Метверна парень.
- Она еще так и не пришла в себя. Выжила лишь благодаря тому, что ты был рядом, когда вас атаковал маг. Неизвестно, что будет с ней завтра. Но о ее здоровье заботятся лучшие лекари Отиалии.
Ота ничего не сказал, лицо его стало совсем непроницаемым, глаза смотрели в пустоту.
- Ота, мальчик мой, ты хочешь выбрать дорогу, с которой уже не сворачивают. После ты уже не будешь таким, как прежде.
- Я выбрал, - тихо произнес Ота. От его слов Метверну стало не по себе. Он знал, что беспомощен в этой ситуации.
- Лишь прошу не делать того, что ты задумал. Успокоения тебе это не принесет, ей от этого легче не станет!
- Я буду здесь, Мет. Не знаю о чем ты, у меня есть обязанности, которые я должен выполнять, - этот ничего не выражающий голос всегда жизнерадостного Оты, заставлял сердце старого наставника обливаться кровью. Но парень ясно дал понять, что разговор окончен и добавить тут нечего.

Орин уже не первый год добивался руки Мейдлин. И позапрошлым летом все могло быть так, как он планировал – девушка уже готова была согласиться на отношения. Но в ее жизнь ворвался этот Ота. Откуда он взялся, что привело его именно сюда? Орин еще не испытывал такого всепоглощающего гнева и ненависти. Эта шлюха растаяла перед Отой, словно лед на солнце. И даже не смотрела на него, выпускника школы магии Эйкзерада, известной на всю Отиалию.
Год ушел на подготовку. Орину пришлось углубиться в познания того, чем он раньше никогда не занимался: гипноз и управление сознанием. Осуществить месть среди большого скопления людей ему было не под силу, а убить их по отдельности лишило бы его всякого удовольствия. Он не печалился о смерти Мейдлин, было немного жаль, что такой экземпляр не будет принадлежать ему. Но девушек много, будут сотни других и значительно уступчивей.
Все прошло практически идеально. Ни Ота, ни Мейдлин не ощутили, как их «повели». Сил ушло немало, но результат превзошел себя и Орин мысленно ликовал, воздавая себе почести, на которые никогда не скупился. Двое обитателей бедного квартала стали расходным материалом, сконцентрировав на себе внимание Оты. Столько слухов о нем ходило, а совсем не впечатлил. Все было так просто, что маг невольно ощутил некоторое сожаление о быстро закончившейся мести. Ота умер сразу, не пришлось даже добивать. А Мейдлин хватило того, что она была рядом. Но на следующий день его праздник омрачился известием о том, что Мейдлин выжила и находилась в коме. Досадное везение. Которое необходимо было исправить. Но позже – сейчас к дому девушки невозможно было подобраться незамеченным. Но Орин был терпелив.

Ота знал, где искать Орина. Ночью с Риалаей ничего не случится, пока он будет отсутствовать. Да и в Тин-Фире всегда был Метверн.
Орина наверняка успели предупредить, поэтому таиться не стоило. Ота спокойно вошел в удивительно пустой бордель, хотя в это время наибольший приток клиентов. Он не стал подыматься на второй этаж, пусть лучше маг теряется в догадках и нервничает, не понимая, почему Ота так спокоен. Жалкого вида стул заскрипел под парнем, когда он присел за одним из столов, залитых алкоголем и крошками чего-то мучного.
Необычайно обострившийся слух парня уловил тихие шаги на лестнице. «Что ж, он решился».
- Ота, - действительно ли его голос был полон искреннего удивления? – не буду скрывать, разочарован в себе. Ведь все так чудесно вышло.
- Увы, мы выжили, - хоть маг продолжал приближаться, Ота все так же сидел на поскрипывающем стуле.
- Мне стоило серьезней отнестись к делу. Но как? У тебя ничего с собой не было, ничего, что могло защитить! – этот вопрос мучил Орина больше всего. Он должен был узнать секрет, если таковой есть.
- Ничего и не нужно было.
Орину было не по себе и от этого он еще больше злился, теряя самообладание и концентрацию. Нужно было действовать молниеносно, третьего шанса не дано. Никаких изысков, чистая сила в самом разрушительном ее проявлении. Стол разлетелся в щепки, пол вздыбился и брызнул раздробленным паркетом. Орин наслаждался разрушительной силой. И лишь спустя мгновение заметил, что Оты там не было. «Невозможно! От магии не уворачиваются, словно от стрелы…». Доли секунды, а Ота уже стоял перед магом, безразлично рассматривая его искаженное изумлением и страхом лицо.
- Как… - удар в грудь выбил весь воздух из легких мага. Хрипя, он упал на четвереньки, прижимая руку к месту удара.
Ота медленно, словно являлся участником жестокой церемонии, вытянул меч из ножен. Он вспомнил случившийся накануне разговор с Метверном и его слова: «Ота, мальчик мой, ты хочешь выбрать дорогу, с которой уже не сворачивают. После ты уже не будешь таким, как прежде… Лишь прошу не делать того, что ты задумал. Успокоения тебе это не принесет, ей от этого легче не станет! ».
- Это зашло так далеко, что вернуть назад уже ничего невозможно, - меч рубанул по шее Орина.
Мертвое тело лежало у ног Оты, бессмысленно уставившегося на увеличивающуюся лужу крови. «Это та самая месть? Почему же совсем не стало легче? Лишь холод и боль внутри, не ушедшие после убийства. И почему так мерзко, почему хочется смыть с себя все это, словно вся «грязь», окружавшая это место и этого человека, проникла в каждую пору моего тела? Разве хоть где-то было сказано, что Превосходство подскажет, как поступить и какое решение принять? Превосходство дает средства… Никто не решит за тебя – быть человеком или уподобиться безжалостному и расчетливому созданию. Об этом говорилось в книге: для многих учение стало тропой на самое дно существования, тая в себе уничтожающие личность искушения» - даже осознание истинности слов древнего автора не принесло и капли утешения парню.
Ота знал – пойми он это раньше, все равно от задуманного не отказался бы…

Возвращаясь в Тин-Фир, парень собирался пробыть с Риалаей последнюю ночь и утром отказаться от своих обязанностей. Он больше не мог быть здесь, подчиняться женщине, которая обманула его, пытаясь окружить иллюзиями. Он хотел уйти и никогда не возвращаться сюда. Хотя будет скучать по Риалае, к которой слишком привязался за то короткое время, что они пробыли вместе. Нехотя, он пришел к мысли, что этот ребенок остался единственным ярким лучом в его жизни. Нерешительность все больше поглощала его, вселяя смятение в разум.
Пробираясь обратно во дворец, Ота удивился малому количеству стражи. Что могло отвлечь с своих постов королевскую гвардию? Неужели именно в эту ночь, когда он отсутствовал всего несколько часов, что-то произошло? Плюнув на скрытность, парень побежал что есть мочи. «Если с Риалаей что-то произошло, это будет на моей совести!».
У входа скопилось немало гвардейцев, из Тин-Фира выносили на носилках тела, накрытые тканью.
- Что произошло? – гвардеец возмущенно взглянул на взбешенного и явно неадекватного парня, железной хваткой вцепившегося в его руку.
- На покои принцессы напали… - не успел закончить гвардеец. Оттолкнув его, Ота вбежал во дворец, минуя снующих людей.
Коридор перед покоями Риалаи опустел, как только там появился Ота. Никто не хотел мешать ученику прощаться с наставником. Тело Метверна казалось все таким же большим и сильным, словно он отдыхал после схватки. Разве мог этот силач лежать мертвым на мраморном полу? Абсурд! Он еще сто лет проживет, обучая несмышленых детишек и даря им бесценный жизненный опыт. Ота чувствовал, что невольно начинает дрожать, как в детстве, когда остался без родительской опеки. Когда его мир разрушился и только Метверн сумел восстановить его целостность, заставив убитого горем мальчика снова улыбаться… Склонившись над телом, парень закрыл глаза, сжал кулаки и попытался удержать себя в руках. «Как он оказался именно здесь? Ведь останься я, ничего этого не произошло бы! Сейчас бы Мет улыбался, заставляя всех снова поверить в то, что жизнь имеет краски. Вот он выбор…» - больше он не мог сдерживаться и наполненный горечь и отчаяньем крик вырвался из груди Оты, отозвавшись многократным эхом в пустых и величественных коридорах дворца.
- Ота, сегодня для нас всех горе. Мет отдал жизнь за Риалаю, он спас твою честь. Сегодня мы потеряли частичку себя, унесенную Метом, - королева старалась смотреть куда угодно, только не на Оту. Поглощенный горем, он даже не заметил ее приближения. – Ты бросил мою дочь саму.
- Я итак заплатил сполна за свои ошибки, чего ты еще хочешь? – он не задумался о том, почему перешел на ты.
- Ты все еще нужен моей дочери и если ты сейчас уйдешь из-за того, что я скрыла от тебя правду, жизнь Метверна отдана ни за что.
- Даже после его смерти пытаешься извлечь выгоду! – зло бросил парень.
- Слишком молод, чтобы понять. Подумай, разве будет лучше, если ты уйдешь? Риалая привязалась к тебе, ты ранишь сердце девочки.
Ота не отвечал. Молчание длилось долгие и мучительные минуты.
- Я останусь. Ради Мета, ради Риалаи. Но не собираюсь скрывать, что ты ничего хорошего во мне не вызываешь.
- Что ж, я готова заплатить свою цену… ты поймешь это, рано или поздно. Превосходство – это не умение убивать, Ота. Это умение мыслить и принимать решения. Выигрывай битву, не начав ее. Первое правило Мета. После всего, что произошло, тебе придется переосмыслить и по-другому взглянуть на Превосходство. Воин должен победить в уме. Хотя враг мертв – в этот раз ты проиграл.
- Значит, я не способен правильно понять уроки моего наставника, - безразлично произнес Ота, держа в руках ладонь Метверна.
- У тебя все впереди Ота. Не удивляйся, что я так много знаю, Метверн был со мной с самого детства. Поэтому ты так важен для Риалаи.

Ага -разнообразим шаблоны. Учитель будет застарелым педофилом. Отта - носителем демона девятихвостого. Орин - явный бисексуал, запавший на паренька. Паренёк балдеет от королевы и тайный фетишист. Они все вместе победят девятку мировых злодеев и возглавят открытое - в противовес тайному - мировое правительство.

Амелия вскочила в искусно сплетенные босоножки, и маленькие каблучки звонко застучали по залам и коридорам. - Лапти с каблуками. Богатое у меня воображение. :lol:

…наследники. Носители древних традиций! И как они смеют так просто смешивать с…с грязью этот ценнейший культурный пласт?! Или они не считают, что предать забвению все достижения, всю славу, саму память о наших предках – это путь в никуда?
Оратор производил смешанное впечатление. Пафосный, но какой-то брюзгливый, он словно притягивал к себе яркое, полутрезвое стадо университетских. Кронер знал, что среди них были и довольно уважаемые люди. Впрочем, он не считал подобные формы противостояния чем-то существенным. Всё решает сталь. И только.
Он бросил поводья подобострастным лакеям я, слегка поклонился королевскому распорядителю, и заскрипел, наконец, сапогами по лестнице.
«Удивительное дело!» - думал он, заливаясь потом - «Ясновельможнейшие владетели Астуора непременно должны карабкаться под облака, стукаясь головою о птичьи гнёзда. Это что, ещё одна шутка доброй памяти государя Миленриха? Или в этом, хоть когда-то, натурально был смысл?»
Винтовая лестница казалась бесконечной. Необычная, как и всё в этой башне, она не овивалась округ столба, но лепилась к стенам, оставляя посередине манящий чёрный колодец. Кронер слыхал, что местные зовут его жерлом Сулиминты, по имени принцессы из Натригорна, что бросилась в провал в первую же ночь после своей свадьбы с королём Лоренгердом. Скверная история. Красивая легенда.
Сотни шагов спустя, кончилась нижняя, каменная часть башни, и пошли деревянные ярусы – гулкие и скрипучие. Верхушка должна была быть недалеко.
Как всегда, неожиданно, кончились ступеньки.
Просторный зал. Полумрак. Владетельные люди.
Герольд профессионально скользнул взглядом по его лицу.
- Гарн-триар Сат Кронер ер Реллон, носитель меча, суверен Краака и Буркехе! – прокатилось по помещению.
Кронер сосчитал присутствующих. Все есть. Все, кто и должен был присутствовать. Власть. Руководство.
На чёрной скамье сидели четверо властителей, взявших на себя труд решать судьбу королевства. А рядом, на возвышении, пустовал трон.
- Здравствуй, Кронер! Как дела в Крааке? – обратился к нему бородатый мужчина с лоснящимся лицом. Кронер скрипнул зубами. Он не любил таких шуток.
- Всё так же.
- Не донимайте его, Верларк, у нас впереди серьёзнейший разговор… - пожурил бородатого старческий голос.
Герцог Верларк нехотя извинился, а Кронер почтительно склонился перед говорящим. Четверо из находившихся в зале были мужчинами в расцвете сил, воинами, вельможами в златотканых одеждах. Пятый же – был им полной противоположностью.
Маленький, сгорбленный, ветхого вида старичок в простой полотняной рубахе.
- Здравствуйте, Кронер. Вы нам понадобитесь – без предисловий заявил он.
- Вы ведь не откажитесь послужить королю и Астуору, верно? – кашлянув, поинтересовался герцог Шагон, сюзерен Ле’рог.
- Вы ведь знаете… - начал, было, Кронер, но старичок перебил его, хлопнув ладонью по скамье:
- Да что в вы стоите, Кронер? Присаживайтесь. В ногах правды нет.
Кронер осторожно присел на скамью, стараясь ничем не выдать своего возбуждения. Они предложили ему место, рядом с собой!
- Я всегда готов послужить государю – закончил он.
Герцог Верларк от души хлопнул его по спине.
- М не сомневались, дружище! Не сомневались, суверен Краака, не сомневались…
Три года назад, Кронер – изгой, лишённый земель, власти, подданных – сумел перевернуть ход битвы на холмах Сорино. Верларк тогда удрал, бросив остатки своего отряда. Удрал, рыдая от ужаса, и вопя о смерти и поражении. Он так и не простил Кронеру его триумфа.
Кронер покраснел, рыская взглядом в поисках поддержки. Четвёртый из присутствующих был Гольчем, герцогом Заралкара. Он мог рассчитывать на их старую дружбу.
Герцог озорно подмигнул Кронеру. Тот кивнул.
- Какую службу должен буду я сослужить Астуору? – тихо спросил Кронер.
Ответ прозвучал сзади.
- Вы хорошо показали себя при Сорино…
Герольд?
Человек, которого Кронер принял за слугу, энергично вышел в середину зала. На тёмной куртке теперь ясно были видны белые шевроны.
Кронер догадывался, кем он может быть.
- Король хотел бы, чтобы вы возглавили силы Астуора, и разбили ополчение Натригорна. Король хотел бы, чтобы вы несколько расширили его королевство…
- Откуда ты знаешь, чего хочет король?! – вспыхнул Кронер.
Четверо, побледнев, замахали на него руками.
- О, знаю. Поверьте.
- Действительно, знает! – Гольч положил ему руку на плечо – Это проконсул Эндорионской Федерации.
- Почему вы решили…
- Народ хочет войны! – обрубил проконсул – А лично для вас это будет отличной возможностью выслужиться. – он с явным удовольствием произнёс последнее слово.
«Я буду терпелив. Терпелив, как никогда» - сказал себе Кронер.
- Почему вам нужен я, проконсул? Почему не кто-нибудь из регентского совета?
- Мы хотим дать вам шанс – ответил, вместо проконсула, герцог Шагон – шанс проявить себя.
Кронер едва удержался, чтоб не выругаться.
- Хорошо, друзья мои. Довольно формальностей. – подал голос старичок - Я думаю, все мы прекрасно понимаем, что наш дорогой друг, сюзерен Краака, сочтёт за честь исполнить возложенную на него королём задачу.
Гольч встал, запахивая пурпурный плащ.
- Ты ведь им покажешь, Кронер, не правда ли? Как тогда, у Сорино! – он щёлкнул он пальцами – Позвольте – обратился, в первую очередь, к проконсулу – позвольте, мы прогуляемся с моим любезным другом, и я введу его, незамедлительно, в курс дела?
Верларк нахмурился. Проконсул и старичок быстро переглянулись.
- Разумеется, герцог.

Это было уже после того, как закрылись восточные пути. Не успела земля остыть от крови чёрных, как в наступление пошли армии Великого Княжества Натригорн. Они осадили и взяли славный город Холн, разбили королевское войско, и принялись разорять северные пределы страны. Через месяц, Натригорн начал переправлять свои силы через реку, готовясь идти к столице. Все предрекали тогда его победу.
Король Хейдерих созвал все лояльные ему силы, всех союзников, всех вассалов. Даже таких, как владыку несуществующего Краака.
Судьба Астуора должна была решиться у берегов реки Сорино, где сверкали меловыми обрывами крутые холмы. Натригорн ещё не закончил переправлять свои силы. Король Хейдерих собирался этим воспользоваться.
Кронер прибыл к Сорино с двадцатью всадниками. Паводки задержали его, и он едва успел к началу сражения. Короля он так и не увидел. Вместо этого, его приветствовал коннетабль Дороск. Сюзерену Краака поручили ответственную миссию.
Войско Натригорна численно превосходило армию Астуора. Положение усугублялось тем, что противник контролировал ключевые высоты – два крутых холма. Триста шестьдесят ландскнехтов, во главе с Кронером, должны были отвлечь занявшие восточный холм силы, и не дать им вступить в битву. Кроме воинов с простыми мечами и копьями, Кронеру вверили мощь пяти чернокнижников. Западный холм должен был атаковать отряд герцога Верларка.
Всё начиналось довольно неплохо. Ополченцы, удерживающие центр натригорнских позиций, не выдержали натиска, и побежали. Когда, силы Астуора пошли в наступление, король приказал бездействующим лучникам поддержать отряд Кронера. Ливень стрел проредил отряд на холме, и солдаты Астуора успешно взобрались на крутые склоны. Командир натри решил не отступать, но стянул свои силы к крутому западному склону, откуда лезли кнехты, оставив открытым тыл – пологий северный склон, уходящий к позициям Натригорна. Там то и прошёл Кронер, восхищаясь собственной доблестью. Пока он, во главе своих всадников, рубил пехоту, колдунам удалось сотворить огромный огненный шар, поразивший командира противника. Лишившись руководства, солдаты натри перешли в зашиту, и медленно отступали, уходя всё выше по склону холма.
И тогда, герольд короля принёс приказ занять восточный холм.
Всадники Кронера ринулись вперёд, добивая отступающих пехотинцев. Свою пехоту они оставили далеко позади. А основные силы Натригорна, тем временем, перешли в наступление.
«Холм наш!» - орал тогда сюзерен Краака – «Удержать позицию!» И пикинёры держали северный склон, держали, истекая кровью, топча мёртвых и умирающих, держали.
Пока гонец не принёс страшную весть. «Западный отряд разбит!» - орал он, стараясь перекрыть шум сражения.
Кронер осмотрелся, привстав на стремёнах. Натригорн неумолимо теснил шеренги его пикинёров. А на северо-западе, правый фланг огромного войска перешёл в наступление, переваливая через западную высоту, и охватывая силы Астуора смертоносной подковой.
И тогда, Кронер понял, что это будет его последняя битва.

Командир поднял руку, и патрульный отряд Федерации замер. Что-то шло не так. Опасность витала в тумане.
Щёлкнула застёжка шлема, осмотическая маска сползла, открывая суровое лицо. Командир вдохнул запахи этого странного места.
Что-то точно было не так. Рука беспокойно скользнула по портупее. Мечи в ножнах – побрякушки для дикарей! Настоящее оружие, зачехлённое, ждёт своего часа.
Истерзанный малинник. Обломанные ветки. Кровавый сок впитывается в землю.
- Кто жрал малину?
- Капитан? – удивлённо переспросил один из бойцов.
- Малина! – ткнул командир пальцем – Здесь кто-то был!
Люди насторожено переглянулись.
Бешеный чёрный комок, вырвавшийся из тумана, превратил крайнего патрульного в кровавое месиво.
Командир ещё успел крикнуть: «К бою!», а затем гибель, неведомая, леденящая, навеки пожрала отряд.

Кронер с Гольчем вышли из башни. Солнце клонилось к закату, вылизывая крыши золотистыми лучами.
- Знаешь что? – ухмыльнулся Гольч – Пойдём-ка в кабак!
Кронер не протестовал. Взяв зверей под уздцы, они неспешно зашагали через площадь. Они молчали. Порой, сюзерен Краака поглядывал на своего друга, но тот отводил взгляд. Внезапно, ему в голову пришла неожиданная идея. Дружелюбно улыбнувшись, он схватил за руку одного из проходивших мимо простолюдинов.
- Гарнеан? – перепугано встрепенулся прохожий.
- Скажи мне, друг, ты хотел бы войны? С Натригорном? Прямо сейчас? – обратился к нему Кронер.
- Что?! Страсти-то какие, благородный гарнеан! – выдохнул мужик – А что?.. – жуткая догадка морщиной прорезала его лоб.
- Ступай! – отпихнул Гольч прохожего. Тот, пожав плечами, засеменил прочь.
- Герцог, - вздохнув, начал Кронер – король не может хотеть войны! Не знаю, как ты, но я в этом совершенно определённо уверен. Здесь какой-то подвох.
Заприметив, на углу, кабак, Гольч взял направление на него.
- Кронер, оставь эту тему. Имеет ли значение, что думает король? Подумай о своей судьбе. Ты будешь командующим!
- Да, но почему я? Федерация очень уж хочет дать мне шанс? Постой-ка… - он скрипнул зубами - …ты ведь знаешь, чего хочет, а чего не хочет король, верно?
- Забудь о короле, Кронер. Да, как ты только что верно заметил, народ не очень-то обрадуется, узнав о…о грядущих событиях. Никто из Совета не может подставить себя таким образом. У нас земли, люди, власть. А тебе не следует боятся. Ты, как и все мы, получишь определённые…превилегии.
- Гольч, что я слышу? Ты продался Федерации?
Герцог остановился, опершись на крыльцо кабака.
- Кронер, когда Астуор прекратит своё существование, я буду префектом этого домена. Поверь мне, игра стоит свеч. Я не оставлю своего друга! – он тепло улыбнулся – Пойдём за мной.
Он ввалился в кабак, довольный двусмысленностью предложения.
- Это была твоя идея? – спросил Кронер, следуя за ним внутрь.
- Ну да, проконсул был очень доволен. Так легко ведь, давить Натригорн…чужими руками. Хе-хе.
- Вас обслужить, благородный гарнеан? – прощебетала подбежавшая прислужница, стреляя глазами.
- Да! Да, кроха, обслужи меня по полной! – ласково проревел Гольч, хватая её в охапку.
Вечером, вино текло ручьями, и лихорадочное веселье терзало астуорское дворянство. Иные обильно пили. Иные общались с женщинами. Прошло время, взгляды затуманились, и Кронер, незаметно, сменил компанию. Взошла луна, а он уже угоал вином сомнительных людей, и шептался, шептался.

Луна средь звёзд. Скрипнула дверь, и Кронер с Гольчем в обнимку вывалились из кабака. Уставший от вина герцог, бурча чего-то, уткнулся носом в шею друга.
Кронер потащил его не к привязанным у входа зверям, но в тесный переулок за площадью. Свернув в грязный закуток, он остановился, прислонил Гольча к стенке. А потом, тихонько засвистел.
И из мрака вышел человек – пёстрый, наглый. Совершенно уголовного вида. Взглянув на пьяного Гольча, он замер, судорожно вздохнув. Вся его внешняя спесивость разом испарилась.
- Давай! – шёпотом велел ему Кронер.
На запястье бандита висела верёвка, но он не спешил её воспользоваться.
- Давай же!
- Благородный герцог Заралкар…мы так не договаривались… - испуганно шипел пришлый.
- Тварь паскудная! Давай сюда! – Кронер вырвал у него из рук верёвку, и неумелым движением накинул на шею уснувшего Гольча – Подыхай, предатель!
Бандит попятился, норовя вновь уйти куда-то в темноту, но Кронер подскочил к нему, и сунул под рёбра кинжал.
- Удрать вздумал, да?
- Так ведь, благородный…
- Грабь!
Бандит жалостно захлопал глазами.
- Грабь! – безапелляционно повторил Кронер.
Скуля, тот обыскал мёртвого герцога, и рассовал по карманам монеты. Закончив, умоляющим взглядом посмотрел на Кронера.
- Пшёл вон! – рявкнул тот, замахнувшись кулаком.
Бандит медленно развернулся, не веря своему счастью затем, чуть успокоившись, побежал.
Отпустив его на несколько шагов, Кронер метнул топор.
Лужа крови растеклась по грязной брусчатке.

Клин отборного натригорнского рыцарства. Закованные в броню всадники навалились с запада, догоняя и добивая арьергард Верларка. «Стой, герцог Запада!» - кричал ему тогда король, но трус скрылся за горизонтом, оставив на поле боя свой златокованый доспех. В миг погибли вернейшие дружинники Верларка, что прикрывали его бегство, и вся мощь Натригорна обрушилась на левый фланг Астуора, вытянувшийся далеко вперёд. И была кровавая сеча. А потом, Кронер увидел, как сквозь последние ряды астуорской пехоты прорываются воины натри, и понял, что их центра больше не существует.
Королевская кавалерия, вырвавшаяся, ранее, далеко вперёд, оказалась в глубоком окружении. Далеко на юге, за холмами, командиры наёмников носились вдоль рядов, пытаясь организовать остатки пехоты. И только одна, крохотная перемычка ещё соединяла две эти массы людей.
Восточный холм, что держал Кронер.
И вся кавалерия Натригорна ударила по его пикинёрам. «Держаться! Не отступать!» - комановал сюзерен Краака. Сам он сражался в первых рядах, невиданными темпами убивая и калеча врагов. Он понимал, что погибнет, и хотел лишь одного – спасти короля. И именно это, как говори потом, заставило его выдерживать тот бешеный натиск, покуда остатки королевского отряда отходили вдоль пологой части холма.

- Стой! Стой, стрелять буду!
Вслед за первым арбалетчиком, появились второй, третий, четвёртый. Командир ратников почувствовал себя гораздо увереннее.
- Бросайте оружие, гарнеан! Вы не скроетесь и…и не прорвётесь.
«Кто-то донёс? Кто-то предал?» - меланхолично размышлял Кронер, вертя мечом восьмёрки. Мысль погибнуть в бою казалась довольно привлекательной. Однако, всерьёз расстраивало, что никто так и не узнает, за что он погиб. Для тысяч астуорцев он останется перепившим убийцей.
Публичный процесс куда больше соответствовал бы его интересам.

Совершив преступление, Кронер вернулся в кабак. Он ещё не выпил своего. Слегка мучила совесть. В пьяном угаре, он на минуту подумал, что его беспокоит вовсе не труп старого друга в переулке, а упущенные возможности. Он ведь действительно мог бы возглавить войско!
Ему представился собственный триумф. Знамёна, склоняющиеся к его ногам. Благоговение черни. Золотая корона на бархатной подушечке…
Призрачные картины расплылись. Кронер понял, что кто-то давно уже за ним наблюдает.
Стол в дальнем углу зала. Бутылка хлебного вина. Молодой мужчина, не по здешнему одетый. Он смотрел пристально, почти не скрываясь, и как-то, словно бы любовался даже.
Пошатываясь, сюзерен Краака встал из-за стола, и подобрался к незнакомцу. Тот совершенно не выказал удивления.
- Добрый вечер, гарнеан. Не поможете мне опустошить бутылку.
Кронер навис над столом.
- Ты кто такой? – проговорил, тщательно разделяя слова.
Это точно был не астуорец. Его выдавала не только одежда, отнюдь. Всем своим поведением он выражал свою чуждость по отношению к окружающим. Свою брезгливость.
«Да!» - осенило Кронера – «Именно, брезгливость! Он смотрит на вокруг, смотрит на благородных дворян, предающихся забавам, на пахучие доски стола, на гобелен на стене, на усердного кабатчика…и ему противно!»
- Кто ты?
- Вы не присядете, гарнеан? Меня зовут Латупель Кундук, я репортёр журнала…
Кронер грохнул кулаком об стол:
- Так ты с Запада? Из земель Федерации?
- Именно! Так вот, я хотел…
Кронер сел за стол. Подперев подбородок кулаком, он с любопытством уставился на чужака.
- И как тебе у нас?
Латупель сморщил нос.
- Ужасно…колоритно. А я хотел бы…
- Ты уже посмотрел город? Видел Башню, акведуки, дом Братств?
- И даже больше! Вы и впредь будете меня перебивать?
Кронер вспылил:
- Что? Ты хоть понимаешь, что разговариваешь с благородным господином?
- А ты хоть понимаешь, с чьим гражданином разговариваешь? – спокойно ответил чужак.
Суверен Краака схватился за ножны. Немного поостыв, отпустил.
«Мне следует уйти, пожалуй. Ещё немного, и я полностью оправдаю нашу варварскую репутацию.»
- Простите, гарн-триар, но вы так и не представились.
- Сат Кронер, владыка Краака и Буркехе!
- Краака? Но ведь это там? – палец безошибочно указал на восток.
- И всё же, это по-прежнему моя земля.
Владыка осушил стакан вина.
- А знаете, я ведь не прогадал. – облизнул губы чужак – Вы, несомненно, тот, кто мне нужен.
- Чего?
- Вы никогда не хотели снова побывать дома, гарн Кронер?
Кронер скрипнул зубами от возмущения.
- На восток не ходят! И ты прекрасно это знаешь! Все земли к востоку от городской стены страдают от проклятия.
- Боитесь? – ухмыльнулся репортёр.
- Это смерть.
- Но ведь были и такие, кто там побывал, верно.
Кронер задумался.
Восемь лет назад. Рыцарь Нуриатан дал обет найти кости своего отца, что пал в битве с Чёрными, и похоронить их в семейном мавзолее. С небольшой дружиной, он ушёл из города восточной дорогой. И не вернулся.
Семь лет назад – мародёры перебираются через стену, и промышляют на полях былых сражений. На рынке тогда появилось немало странных артефактов, созданных Чёрными. Через несколько месяцев, проконсул Федерации (по воле Короля, разумеется!), начинает высылать патрули, стерегущие захоронения. Но они никогда не отходят далеко, никогда не теряют городскую стену из видимости.
Четыре года назад князь Сейнеларк, с пятью сотнями крепостных принимает решение вернуться в вотчину. Он уходит на восток. Спустя несколько месяцев, прибывает гонец, сообщивший, что новое княжество растёт и процветает. Но это был последний гонец.
Три года назад. Экспедиция Федеральной Академии Наук. Из шестнадцати человек – возвращается лишь один. Но он совершенно безумен.
Полтора года назад. Группа авантюристов уходит далеко на восток, обойдя федеральные патрули. Через несколько дней они возвращаются, принеся с собой много золота, и артефакты Чёрных. Растратив вырученные деньги, ни вновь уходят. И уже не возвращаются.
Кронер покачал головой.
- Тебя сильно мучит любопытство? Ты хочешь взглянуть, что там? Ты дурак, чужеземец. Ты не вернешься.
- Моё любопытство дорого оплачивается.
Кронер фыркнул.
- Ты мне что, деньги предлагаешь?
- Вовсе нет! – замахал руками репортёр – Я предлагаю вам власть. Четвёртую власть. Вы ведь государственный человек! С моей помощью, сотни тысяч людей смогли бы услышать ваше слово. Подумайте, ведь это куда значимее орды наёмников, мешка золота…да не такие же ведь вы варвары, в конце концов!
- Особенно за отсутствием короля – пробурчал Кронер.
- Король Астуора гостит в федеральных землях, насколько мне известно.
- Он пленён вами! Его предательски захватили, когда…
- Насколько мне известно, подобная акция полностью согласовывается с вашим феодальным международным правом. – отрезал чужак.
- Скоро всё изменится. Помяни моё слово, скоро всё изменится!
Кронер встал из-за стола. Он уже почти протрезвел. Махнув рукой, он пошёл к выходу.
- Эй, так вы окажите мне поддержку?
- Ты дурак! Ступай туда сам, коль так хочешь, и подохни, пытаясь натешить любопытство своих сотен тысяч глупцов! – прогремел Кронер.
Любопытные взгляды, привлечённые криком. Не обращая на них внимания, Кронер вышел на улицу.
Тут-то его и взяли.

«Человек и боль – две части единого целого, название которому: жизнь…» – Эта фраза ненасытной пиявкой присосалась к моему мозгу с тех пор, как её прошептала сержант…
Помню, тогда был простой рабочий день. Ничего необычного. Первое солнце принялось топить своё ярко-голубое тело в бесконечности горизонта. Второе – было ещё в зените. Его лучи лениво растекались по гладким панцирям рабочих, по гряде близлежащих скал и разбрызгивалось по ровным прямоугольникам уратовых плантаций. И эта небрежная, пестрящая свежестью цветомасса зенитного светила смешивалась с понурым, увядающим маслом заката. В такие моменты самое время подумать о близких… Да, когда-то они у меня были… Ветра не было, как и всегда. На Тароне ветер – большая редкость.
Сержант со своим отрядом находилась в полумиле от нас. Ничто не предвещало беды. Рабочие делали своё дело. Патрульные докладывали въевшиеся в печёнки наблюдения. Сектор чист. Всё спокойно. Продолжаем наблюдение. Эта монотонность, обыденность, сухость и бесполезность нашей работы сводили меня с ума. И как раз на этих унылых мыслях прогремел чудовищной силы взрыв. Вопли, обречённые крики, предсмертный визг и хрип… Мы устремились к отряду сержанта. Но что мы могли уже сделать? Некоторые были ещё живы, но осколки повредили их скафандры. Медленно, но верно смертоносный для человека атмосферный газ планеты забирался в их лёгкие. Разъедал лёгочные альвеолы с ненасытностью маленького мальчика, в руки которого попал пузырчатый целлофан. Вот тоненькие пальчики давят на заполненные воздухом пузырьки. Хлоп. Один, второй, третий… Все они лопаются, никогда больше им не набрать в себя новый воздух. Вдоволь наигравшись, мальчик уходит в свою комнату. Там его ждёт мягкая постель и добродушная мама, уже держащая в руках очередную ночную сказку про пиратов. Именно про пиратов, принцесс и доблестных мореплавателей сынок любит слушать больше всего. А за его ещё неокрепшей спинкой остаётся выжатый как лимон целлофановый пакет с полопанными пузырьками. А кому он нужен, без этих пузырьков? Им уже не обернуть любимый КПК перед поездкой в детский лагерь. Дочитав сказку, мама выкинет его в мусорное ведро… И мальчик больше никогда о нём не вспомнит… Изъеденные смертоносным воздухом лёгкие никогда не смогут дышать. Мы ничего не могли поделать. При всём невероятно высоком уровне нашей медицины, они были обречены… Я стоял над сержантом. Жизнь медленно вытекала из неё. Вспухшие, покрасневшие глаза отрешённым взглядом упирались то ли в меня, то ли куда-то сквозь… И тогда она прохрипела свои последние слова, лазерной винтовкой выжженные на коре моего головного мозга.
Из её отряда не выжил никто…
Эти рабочие! Эти подлые твари! Таронцы – скользкие, уродливые головоногие! Даже после того, как мы спалили все их города, как мы заковали их в силовые оковы рабства, они всё равно осмеливаются выкидывать свои подлые штучки!
Один тарон-смертник наглотался взрывчатой массы и подошёл к отряду сержанта. Они заплатили за это. Мой взвод первым выступил бичом возмездия. Мы утопили в вонючей, густой белёсой жиже их же крови всех рабочих, что были в радиусе мили. Горите, полоумные чудовища, мрите как мухи, попавшие под стекло работающего прожектора!
Месть…
Таронцы не чувствуют боли. Так заверяют нас учёные. И от этого я не испытываю к ним сострадания. Это помогает убивать… Все их вопли и содрогания в предсмертных агониях – лишь результат сложных электрохимических процессов в их многослойной системе нервных узлов. Никогда не понимал, что это значит. Мой удел: не размышлять, а выполнять приказы. Да я особо и не горю желанием погружаться в эти сложности. Хотя, один лейтенант-умник из соседней роты как-то начал рассказывать, мол, нам промывают мозги в угоду экспансии землян на другие миры. Все завоёванные народы – не такие уж и чудовищные существа. Они тоже испытывают страх, любовь к своим детям и боль… Все они способны испытывать боль… Так оно или не так, но больше я с тем лейтенантишкой не виделся. Говорят, он погиб от рук повстанца, которого так яро защищал…
Сержант умерла. С её последним вздохом во мне развеялись и без того немногочисленные остатки человечности. Моя душа стала черствей иссушенного пустыней колодца. Такая же бесконечно непроглядная и тёмная…
Я любил её… Хоть и не осмеливался признаться в этих чувствах. Так они и погибли во мне. Утонули в том пустом, растерзанном безжалостностью жизни колодце души. Всё, что осталось от них, это слова, ни на секунду не покидающие мой рассудок: «Человек и боль – две части единого целого, название которому: жизнь…»

- Здесь их нет.
- Как нет? Проверти все свои сенсоры.
- Мы это уже раза три делали. Ничего нет.
- Тогда куда мог деться целый флот?!
- ВКСА вечно ерундой страдают. Может и сейчас флот угнали куда-то.
- Узнайте, куда они дели флот. Это приоритетная задача.
- Так точно, во имя Императора!



Уже несколько дней прошло с того момента как Эйбрахам покинул злосчастный туннель. Всё это время он пытался найти информацию по поводу того что случилось. Он устроился в какой-то третьесортной гостинице, в которой находиться долго- страшно. И вот он ходит кругами по комнате и прокручивает происходящее: «Итак, кто я. Я Эйбрахам Кох, 32 лет отроду. Участник трёх войн с землянами. Не человек… мх… чёрт бы побрал этих сволочей! Меня точно хочет убить кукловод. Итак, кто такой кукловод. Он как минимум один. Или их много… тогда всё ещё хуже. Он, или они, нанял убийц. Убийцы облажались. Я, конечно, повидал идиотов, но чтоб таких… нет он, или они, обычно пользовались услугами профессионалов. Тогда кто эти идиоты?» мысли Эйба были нарушены стуком в дверь. Он подошёл к двери сбоку и взял в руки, недавно купленный в какой-то подворотне, пистолет.
- Кто там?
- А вот угадай… - ответил знакомый женский голос.
- Мария? – Эйб открыл дверь. Это была действительно она. Вместе они прошли в комнату, где он недавно кружил.
- Какими судьбами? – спросил уже поуспокоившийся Эйб.
- Меня послали тебя убить. Они сказали, что я должна тебя доставить к ним. Но я то знаю, чего они действительно хотят.
- И что ты собираешься делать?
- Тебя убивать…
- О как!
- Шутка. Нам надо выбираться от сюда. Теперь они и на меня охотятся.
- Стоп. Ты сказала «они»?
- Ну да. Их наверняка много. Макс точно не один из них.
- Макс? Он всё ещё жив?
- Да. Он попытался устроить мне «комфортные» условия. Бррр… до сих пор мурашки по коже бегают, когда я вспоминаю этот бункер.
- Ты точно ты?
- Нет, знаешь ли. Я это ты.
- Ладно потом поговорим на эту тему. Так что ты предлагаешь делать?

Глава первая: Ослепленные.

Выдержки из дневника бакалавра медицинских наук доктора В. Мэддокса.

Я пишу этот дневник в бесконечной надежде на то, что кто-нибудь когда-нибудь найдет его и прочитает строки о тех безумных событиях, которые я опишу…
Меня зовут Виктор Мэддокс. Я – один и многочисленных докторов психиатрической лечебницы имени Святого Петра, что находится на территории Старого города и, соответственно, под протекцией Синдиката. В свои двадцать четыре года я имею ученую степень бакалавра и знаю достаточно о психических заболеваниях, которым подвержено Человечество в целом, а также отдельные его представители. Я не мистик – я привык смотреть на мир сквозь скептические линзы логики, однако то, что вчера предстало мне, полностью перевернуло мои представления о мире и Вселенной.
Я связал свою жизнь с медициной ради одной цели – познать безумие, ведь оно, пожалуй, самый многогранный аспект человеческого бытия. Многие доктора посвятили изучению патологий человеческой психики всю сознательную жизнь – и я последовал примеру этих магистров. Доктор Данковский, доктор Штраус, доктор фон Кемпфер – первые имена, которые приходят на ум при упоминании названия «Сумасшествие и его виды. Трактат о безумии». Эти мастера навсегда вписали свои имена в историю исследования больных фантазий психически нездоровых людей.
До вчерашнего дня я считал, что выдумки сумасшедших не стоит принимать близко к сердцу – зачастую, это всего лишь больной бред, который никак не идет в увязку с тем, что мы называем окружающим миром. Есть определенные Законы, по которым существует Вселенная. Например: все тленно. Даже Великий Бог-Император, каким бы бессмертным его не представляли эти жирные проповедники Экклезиархии. Однако если случится так, что будет нарушен даже этот самый простейший Закон, то в итоге, принимая частное, мы вынуждены принять и целое. И тогда все Законы летят на свалку.
Именно это вчера и произошло. В девять часов утра к нам притащили некого юношу лет семнадцати, который не понимал, где он находится. Когда я спросил, как его зовут, он как-то странно посмотрел на меня своими голубыми глазами и тихо сказал, что своего имени он тоже не знает. Мне стало понятно, что добиться большего от него невозможно. Тогда я приказал санитарам запереть парня в одиночной камере – мне не хотелось сажать его с остальными сумасшедшими, так как в нем было что-то такое, что сильно отличало его от них. Странно, но раньше такого в моей практике никогда не случалось. Я, как профессиональный психолог, был способен отличить больного человека от здорового – но этот не был ни тем, ни другим!
В глазах этого юноши я прослеживал некую осмысленность – казалось, что он прекрасно знал, кто он, однако усиленно пытался это забыть, стереть из памяти остатки прошлого. Он не был безумцем. Но здоровым назвать его тоже было невозможно.
Почти все утро я ломал голову над этой загадкой, однако, измученный переутомлением мозг так и не смог изобрести какую-либо теорию о том, что же на самом деле случилось с этим юношей…
Дальнейшее вы можете посчитать за вымысел, однако, клянусь бессмертной душой Бога-Императора, я буду писать только правду.
Санитары заперли парня в одиночной камере, как я им и приказал. Как только они начали закрывать дверь, он попросил у них воды. Те, естественно, не стали возражать и принесли ему воду в стеклянной бутылке.
Целый день он сидел в камере и маленькими глоточками попивал злосчастную воду. Под вечер бутылка была пуста…
Вечером я, как обычно, сидел в своем кабинете и строчил отчет об «успехах» прошедшего дня. Внезапно, ко мне ворвался санитар с круглыми от ужаса глазами и, переводя дыхание, сообщил, что наш новоприбывший сумасшедший разбил бутылку и осколками перерезал себе запястья, а также сонную артерию. В тот момент я не задался вопросом, как ему это удалось – и очень зря.
Я схватил телефонную трубку и вызвал медиков, и, чтобы не сидеть сложа руки, решил помочь санитарам хотя бы наложить жгуты. Вместе мы помчались к блоку одиночных камер.
Я осторожно открыл дверь и вошел внутрь, шаря фонариком по темным закоулкам. Под моими ногами что-то противно хлюпало… Я опустил взгляд – это была кровь.
Много крови. Просто чертово море крови! Она залила почти весь пол, негде было даже и ступить… Я оторвал свой взгляд от пола и увидел ЭТО…
Он сидел в углу, с порезанными запястьями, из его вскрытого горла фонтаном хлестала кровь… а он смотрел на меня, на санитаров, застывших в дверях со жгутами, и без удержу ХОХОТАЛ. Не останавливаясь, слегка повизгивая и обнажив свои безупречные белые зубы, он откровенно глумился над нами, врачами, которые только что намеревались спасти его жизнь…
Он начал медленно подниматься с пола. Пару секунд спустя я с ужасом заметил, что его кровь словно начала всасываться обратно в вены, а раны… они начали затягиваться…
Это… у меня просто не хватает слов, чтобы описать представшее нам зрелище. Даже сейчас, по прошествии суток, я все еще с некоторым шоком вспоминаю то, что увидел… От него исходил какой-то внеземной свет… Он был словно Бог-Император, спустившийся с Золотого Трона явить смертным свой лик…
- Демон!!! – внезапно услышал я истошный вопль под ухом. Я резко обернулся. Оба санитара приготовились к стрельбе – в их цепких маленьких пальцах были зажаты мелкие, но смертоносные револьверы…
… Помню, что я только успел упасть на пол, чтобы не схватить шальную пулю. Должен признать, они стреляли как профессионалы. Каждая из выстрелянных пуль находила цель. Однако…
Все вошедшие в тело юноши пули словно испарились – из ран на теле лишь струился легкий дымок.
Тогда санитары отбросили оружие, сжали кулаки и…
Все случилось так быстро, что я практически не успел ничего заметить. Я только увидел некую тень, быстро приближавшуюся к одному из братьев милосердия, а потом санитар внезапно захрипел и схватился за грудную клетку, в которой зияла массивная рана. Этот юноша ударом кулака чуть не пробил беднягу насквозь.
Со вторым он расправился еще болезненнее – схватил за голову и начал медленно и со вкусом выкручивать ее. Как только глаза санитара остекленели – он отбросил труп, посмотрел на меня своими голубыми глазами, и я с удивлением прочитал в них сожаление.
Помолчав, он внезапно виновато промолвил:
- Они вынудили меня это сделать.
Сказав это, он ушел. Просто вышел в коридор и словно растворился во тьме.
А дальше… а дальше я упал в обморок.
Я очнулся от довольно чувствительных пощечин. Оглядевшись, я понял, что сижу на стуле в своем кабинете. Передо мной стоял Лафаэр II, принц Синдиката. За ним стояли его придворные шавки – десяток головорезов, пара информаторов и еще один мелкий шпион. Не нужно было быть гением, чтобы догадаться, что принц был зол. Чрезвычайно зол. И, словно в ответ на немой вопрос, который он прочитал в моих глазах, принц сказал:
- Нас вызвал дежурный. Сказал, что двое санитаров зверски убиты, а ты лежишь без сознания в коридоре возле раскрытой двери чьей-то одиночной камеры. Что за хрень только что здесь случилась?
И я постарался более-менее кратко изложить события произошедшего дня. Особенно я заострил внимание принца на мгновенно заживающих ранах этого юноши – тот лишь в ответ покачал головой. Не поверил. Наверное, думает, что я укрываю какого-нибудь сбежавшего психопата-убийцу, а ему лапшу на уши вешаю. Да за кого он меня принимает?! Тем более, если бы я лгал, то делал бы это максимально просто и незамысловато – чтобы ложь ни у кого не вызывала подозрений…
Как только входная дверь моего кабинета захлопнулась за последним синдикатовцем, меня внезапно посетила мысль – зачем этот юноша пришел к нам? Зачем дался санитарам в руки? Что ему было нужно? И, в конце концов, ЧТО он такое?!
… Сегодня утром из морга мне пришло сообщение. Убитые вчера санитары… ожили. Совершенно внезапно, встали со своих столов, ошалело огляделись и спросили, что с ними произошло. К сообщению прилагался небольшой отчет – результаты осмотра обоих санитаров. В нем говорилось, что они не только живы и здоровы, но еще и в прекраснейшей форме! С их тела исчезли всякие мелкие болячки, улучшился обмен веществ, неожиданно появился крепкий иммунитет и, к тому же, разгладились морщинки на лице. Это было невообразимо. Два человека – один с проломленной грудной клеткой, второй со сломанной шеей – на следующий день просыпаются в морге целые и невредимые! На их телах нет ни единой царапинки!
… Что же ему было нужно от нас? Кто он? Неужели…
Нет, нет и нет. Я чувствую, что уже впадаю в ересь. Что же, оставлю эту загадку до лучших времен. Надеюсь, когда-нибудь этот юноша вернется, чтобы объяснить, для чего все это было нужно. А если даже я не разгадаю эту загадку, то, искренне надеюсь, что это сделает кто-нибудь из вас, мои будущие читатели. А пока, откланиваюсь, искренне ваш Виктор Мэддокс…

В глубоком подземелье. Где железные решётки. Где узники томятся. Где пируют крысы. Где царит чахотка. Где клубится мрак.
Он совершил ошибку. Следовало бы сразу догадаться, что никакого публичного процесса не предвидится.
Он не мог сказать, сколько времени он провёл в узилище. Час? День? Неделю. Рано или поздно, за ним придут.
Когда дверь камеры, наконец, открылась, он уже принял решение.
Факел слепил после долгого мрака. Неприятные отблески пробудили желание свернуться в комок. Кронер с трудом подавил его, и встал в полный рост, звякнув цепями.
- Я разобью для вас Натригорн, если вы отпустите короля! – выпалил он.
Проконсул улыбнулся.
- Знаешь, Кронер, одного древнего музыканта совратила языческая богиня. Она одарила его даром очаровывать музыкой. Ночи они проводили, предаваясь разврату, а днями музыкант пел, покоряя всё новых и новых слушателей. И в каждом, кто слышал хоть раз его пение, навеки что-то менялось…
- Что за фигня?!
- Менялось до такой степени, - продолжал проконсул – что музыкант, со временем, стал опасаться за свою душу. Он пришёл к Патриарху, и стал молить о прощении. В негодовании, Патриарх изгнал его, говоря, что скорей его посох пустит побег, чем простятся грехи такому грешнику. И музыкант ушёл, решив, в отчаянии, вернуться к своей богине. Но её сердце не вынесло измены…
- Вы спятили? К чему вы это несёте?
- И она сожрала его душу. И великий музыкант превратился в зомби, бездушного, безжизненного зомби. Он продолжал бродить по свету, и очаровывать народ своей музыкой. Но теперь, она была отравлена дыханием смерти…
Получив знамение, Патриарх велел разыскать музыканта, и простить ему прегрешения, но было уже слишком поздно…
Он бродил по миру, а за ним тянулись вереницы людей. Спотыкаясь, ковыляя, слепо шаря руками в воздухе, они стонали и подвывали, бредя за источником музыки. Среди них был и тот Патриарх. Они и теперь бредут. Из никуда, в ниоткуда…
- Вам самим не надоело? – пробурчал Кронер. Он попытался сложить руки на груди, но цепи мешали.
- Несчастен тот, кто принимает опрометчивые решения, Кронер, но гораздо хуже приходится к тому, кто силится их, запоздало, изменить. Ты нам больше не нужен, герой Сорино. Ты не оправдал возложенных на тебя надежд.
- И…
- Завтра утром тебя повесят.
- Что?! Но я благородного рода! Мне должны отсечь голову!
- Повесят.
- Как вы смеете?!
Проконсул пожал плечами, и вышел из камеры. Заскрипела, закрываясь, дверь, и узилище вновь погрузилось во тьму.
- Отрубите мне голову! – крикнул ему вслед Кронер - Эй! Слышите?!

«В каре! В каре!» - орали лейтенанты на усталых пехотинцев. Король Астуора смотрел, как остатки его пехоты перестраиваются, истекая кровью под натиском вражеских сил. Граф Дороск, королевский коннетабль, шёпотом советовал государю сдаваться. Но тот лишь чего-то ждал.
К двадцати всадникам Кронера король прибавил остатки своей гвардии, и выживших дружинников Верларка. Он так же велел посадить на фарков и колдунов, подчинённых Кронеру. Таким образом, под командованием последнего собралась полная хоругвь числом в двести человек. Теперь, рыцарство уныло перетаптывалось на месте, ожидая королевских приказаний.
А король ждал.
Перестроившееся войско Астуора теперь было развёрнуто фронтом на северо-запад. Крутой склон восточного холма, удержанного Кронером, защищал его тыл. Там, на вершине холма, разместилась королевская ставка. Там ожидал приказаний Кронер.
«Посмотрите, как их кавалерия теснит наших ребят!» - доверительно прошептал Кронеру коннетабль – «Вы знаете, что мы все здесь падём?»
«Что ж, это будет славная смерть» - ответил тот.
Граф Дороск пожал плечами. Легко Кронеру, он один, бедняга, без семьи, без земель. Славная смерть – чего ещё желать доброму рыцарю?! То ли дело он, Дороск, с семью не выданными ещё замуж дочерьми! С обширной вотчиной, страдающей от наводнения! С храбрыми дружинниками, за души которых он будет отвечать на том свете! С высокой должностью в королевском совете! Неужели, неужели ему суждено оставить всё это, бросить на произвол злодейке-судьбе?!
Коннетабль печально смотрел, как войско всё плотней прижимается к склону холма. Всадники натри теснили его, наступая с запада, а дальше, заходя с востока и северо-востока, замыкала окружение их пехота. Он знал, что сомкнув шеренги, они отрежут Астуор и с запада, и тогда вражеская кавалерия отойдёт, а затем ударит с юга, и разобьёт их. Он знал, что это неизбежно.
А король ждал.
Натригорн завершил окружение. Протрубил рог, командуя сомкнуть ряды. Шеренги ландскнехтов с мечами и щитами прошли через узкие интервалы, влились в шеренги копейщиков, прошли сквозь них, и врубились в каре астуорских пикинёров, сокрушая древки пик, и убивая, убивая, убивая.
«Теперь!» - сказал король – «Кронер, ты спас короля, спаси же теперь королевство! Иди северным склоном. Отрежь их от переправы!»
А кавалерия Натригорна, тем временем, нападала на королевское каре с юга.
Кронер, со своим отрядом, спустился с холма, и пронёсся вдоль чудовищно растянутого пехотного фланга Натригорна. Кто-то кричал в их рядах, бежали какие-то люди. Но ни один пеший солдат не в силах нагнать бегущего фарка. Метнулись гонцы, передавая весть натригорнскому рыцарству, но слишком далеко были те всадники. От отряда Кронера их отделала теперь не только истекающая кровью армия астуорцев, но и громадные массы собственной пехоты. Иные пробовали пройти сквозь неё, но все шеренги были плотно сомкнуты, забиты теснящими Астуор кнехтами.
«Переправа!»
В глубоком меловом ущелье кипела, бурлила река Сорино. Старый деревянный мост, проложенный над бездной, был слишком мал для огромного войска. Инженеры натри натянули множество верёвочных мостов. Сейчас, они все были густо заполнены пехотой. Выходя на берег, она спешила в бой, серой змеёй извиваясь по полю, и втягиваясь в ряды сражающихся.
Переправу охраняла отборнейшая ала великокняжеской гвардии. Но слишком Натригорн уверился в своём успехе. Теперь, почти вся она была там, на юге, за холмом. Рубила королевскую пехоту.
Какие-то офицеры увидели приближающийся отряд Кронера.
«Пики, к бою! Держать позицию!» - ряды пикинёров растянулись вдоль берега, встав на левое колено. Массы переправляющихся застыли за ними, зажатые, не в силах ни пройти вперёд, ни отойти назад, ибо всё новые и новые солдаты толкали их в спину.
«Смерть!» - проревел Кронер, и бешеная лавина латников налетела на ряды пикинёров. Страшный лязг сминаемого металла, вопли умирающих достигли, казалось, небесного свода, отразились, и вновь вернулись на грешную землю.
Наконечник пики, пронзив панцирь, проник под ключицу. Кронер почувствовал, как хрустнула кость. «За короля!» - вскричал он, разрубив древко, и подминая недруга лапами когтистого фарка.
Обрыв. Река.
Ручьи крови стекают по панцирю. Где его кровь? Где вражеская?
«Огня! Огня!» - скомандовал он, чувствуя, что слабеет.
И последний из выживших колдунов сказал своё заклинание.
Воздух словно загустел, на долгое мгновение, а затем мосты вспыхнули. Никто и не пытался их гасить. Паника охватила зажатую на переправе армию, мнившую уже себя победоносной.
Отряд Кронера отрезал собравшуюся за холмом массу пехоты от кордебаталии. Всадники спешили им на помощь, но дым, и пламя смутили их зверей, и те обратились в бегство. А фланги астуорского каре вновь были открыты.
И тогда, король Хейдерих, с гвардией коннетабля ударили по рыцарству Натригорна, что пыталось утихомирить фарков, и перегруппироваться на западном холме. Пехота же Натригорна видя, что с левого фланга она отрезана огнём и рекой, а с правого её окружают всадники короля, пришла в великое смятение. Слишком стремительна была перемена, ведь ещё совсем незадолго до того, они уже мнили себя победившими.
Унаерти, кондотьер, что командовал астуорской пехотой, вырвал из рук знаменосца знамя, и швырнул его в глубь вражеских рядов со словами: «Сто королевских тому, кто вернёт его обратно!» И пехота воспаряла. Истерзанное, но непобеждённое каре пошло в наступление…
Знамя Натригорна пало, и Кронер с новыми силами принялся сражаться с войсками у переправы, выкрикивая здравицы королю. А вскоре, всколыхнулись белые флаги, и герольд принёс приказ ратующим остановиться. Король Хейдерих самолично пленил генерала Натригорна. Бой был окончен.
Кронер успел ещё доложить королю об исполненном приказе, и лишь затем свалился от кровопотери.
На другом берегу реки, Великий князь Натригорна ещё целый день стоял лагерем, не решаясь ничего предпринять. Потом, он потратил недели, спускаясь к нижнему теченью реки, где несколько раз пытался переправиться, но всюду был отбит отдохнувшим и воспрявшим, победоносным астуорским войском.
И тогда он отправил послов, прося о мире.

<Глава 1
Бах!
На дно колодца упало тело парня, а вслед, извиваясь, упала верёвка. Сверху доносился мерзкий смех. Он эхом разносился по колодцу и, словно вихрь, окутывал парня.
Мит упёрся руками о заплесневевшие камни и сел. Посмотрел вверх.
Там, на фоне неба, торчали три уродливые головы. Головы мерзко щурились.
- Ну и как ощущение, Пылежуй?! – крикнула одна из голов. Две другие разразились диким ржанием.
Мит, держась за стену, тяжело поднялся. Стена колодца, как и дно была покрыта плесенью и грязью, местами из камней даже торчали грибы. В нормальном состоянии Мит ни за что бы не прикоснулся к такой стене, но сейчас его мысли были заняты другим. Сейчас его сознание медленно заполнял страх. Ему стало тяжело дышать, то ли из-за страха, толи потому что он сильно ушиб бок когда упал.
- Хорошая шутка парни! – Он попытался рассмеяться. – А теперь помогите вылезти!
Сверху обрушилась очередная волна смеха, и головы скрылись.
Дышать стало ещё тяжелее, словно сзади кто-то сжимал ему грудь.
- Парни, мне сейчас не до смеха, я, кажется, что-то сломал!
Молчание.
- Парни!
Мит прислонился спиной к стене. Его, уже и так грязная, белая рубаха покрылась зелёнными и коричневыми пятнами.
Зачем… Зачем он с ними связался. Хотя ответ был ясен. Мит был одним из самых хилых парней в деревне ( если не самым хилым). И это в Баринколе, где испокон веков ценились сила и мужество. И если всем было понятно, что силой он не отличался, то мало кто знал что Мит был ещё и ужасным трусом. Об этом мало кто знал потому что он всячески пытался избежать ситуаций в которых требовалось проявление храбрости. Из-за этого все его считали сопляком.
«Главное, что не считают трусом», - думал Мит.
Даже не стоит говорить, как он обрадовался, когда Бон предложил вступить в его компанию. Бон был одним из самых сильных парней в дерене, в свои 16 был два метра ростом, и не меньше метра в ширину.
Всё что нужно было сделать, это залезть в старый колодец и достать медную монету, которую этот урод сюда бросил. Колодец высушили, после того как, лет пятнадцать назад, в нем утонул ребёнок. И Мит полез…
Сейчас он стоял прислоняясь к стене и не знал что ему делать. Позвать на помощь? Так ведь его и так считают сопляком. Попытаться вылезти самому? Слабоват он для этого, да и стены слишком скользкие.
Мит развязал верёвку, завязанную вокруг его пояса и сел. Похоже он повредил левую ногу, потому что её вдруг стало окутывать холодом. У парня вдруг зачесалась голова. Он провёл рукой по волосам и тут же вскочил, увидев на руке каких-то жуков. Мит стал бешено молотить руками по волосам и шее, стараясь стряхнуть их.
-А!
Мит упал на дно: что-то обожгло его левую ногу! Он закатал штанину… и стал бешено махать ногой, пытаясь сбросить тонкую змею, окутавшую его. Через две секунды та слетела на землю и зашипела.
Мит попытался отойти в сторону… змея укусила его во второй раз. Парень закричал и бросился к противоположному краю колодца. Схватил с земли камень и бросил в скользкую тварь. Камень пролетел мимо.
Змея злобно зашипела и уползла в отверстие между камней.
Мит тяжело дышал, по ушам бил пульс. Он закатал штанину. Слева, под коленом, были две маленькие дырочки, окутанные краснотой. Второй укус был возле лодыжки.
Он сел и закрыл глаза.
Толи от страха, то ли от яда, но у Мита вдруг закружилась голова. Поэтому он решился.
- Помогите!!! – закричал парень. Он встал, сделал несколько шагов вперёд и упал, поскользнувшись на камнях. От удара в глазах потемнело …
Ветер…
Мит вдруг почувствовал на лице слабое дуновение.
Он открыл глаза. Ветерок дул из щели в стене колодца, той самой где скрылась змея. Мит попытался встать, но тут закашлялся и упал обратно на камни. Вторая попытка оказалась более удачной. Он кое как сел и, на корточках, подполз к стенке.
Мит просунул руку в щель и попытался выдернуть камень. Тот поддался совсем чуть-чуть. Щель стала шире. Мит взялся обеими руками, опёрся ногами и надавил… Камень снова сдвинулся лишь на пару сантиметров.
Мит посмотрел за камень – там был туннель, довольно узкий, но он смог бы пролезть.
Он взялся за камень так сильно как мог и дернул…
Треск!!
Мит упал во что-то мягкое, а сверху на него дождём посыпались песок и мелкие камни.
Он встал и осмотрелся. Непонятно что это было за место, но здесь не было ни единого источника света, лишь из дыры в потолке, прямо ему на голову, бил широкий луч света. Ноги парня утопали в чем-то тёплом и слизком.
Он повернулся, размышляя куда идти.
Размышления его прервало какое-то странное ощущение на спине. Он засунул руку за спину, и нащупал какой-то комок. Мит сжал его в руке и поднес к свету.
Это было что-то вроде слизня, величиной примерно с ладонь. Спина его была покрыта шерстью, а брюшко покрывала молочно-голубая слизь. По бокам трепыхались восемь каких-то тонких отростка – лап. Глаз у слизня не было. По середине был круглый, беззубый рот.
Мит брезгливо отбросил это создание в сторону. Но тут до него дошло, в чем именно мягком и слизком он стоял. Он посмотрел по ноги… и с облегчением выдохнул.
Мит стоял в какой-то каше из белых, овальных пузырей. Это было не очень приятно, но по крайней мере не так противно, как если бы по его ногам ползали эти противные, мохнатые создания.
Глаза постепенно начали привыкать к темноте, и Мит стал различать стены.
То место, куда он провалился, было что-то вроде пещеры.
Помимо дыры в потолке, был еще один выход – прямо напротив парня.
Мит посмотрел на дыру в потолке оценивающим взглядом, и нерешительно направился ко второму выходу.
От его шагов, по пещере разносились хлюпающие звуки.
Вместо того, чтобы подходить к выходу, Мит стал опускаться. Два шага – и белое месиво достигло пояса.
С трудом сдерживая приступ тошноты (каша не очень приятно пахла), Мит попятился.
Каша уже опустилась ему до колен, как в этот момент левую ногу вдруг скрутила судорога, и Мит утонул в море слизи и, непонятного происхождения, пузырей.
Бешено гребя руками, Мит отчаянно пытался добраться хотя бы до стены. Но руки лишь разгребали белые шары. В голове помутилось, парень запаниковал и попытался закричать. Рот тут же наполнился слизью.
Голова закружилась, живот скрутило, и Мит открыл глаза: он сидел в колодце.
Видимо недавно прошел дождь, потому что сам он был насквозь мокрый, и, к тому же, ноги его до колен утопали в луже.
Мит с трудом поднялся.
- Эй, ты жив? – услышал он сверху.
Мит поднял голову и увидел молодую женщину.
-…- Он попытался что-нибудь сказать, но не смог.
- Мальчик… Я сейчас кого-нибудь приведу, ладно. – Она скрылась.
Мит опустил голову, и из уголка его рта вытекла тонкая струйка слизи. Весь его рот был в слизи!
Мит упал на колени, и его вырвало бледно-голубой слизью, которая пятном начала растекаться по луже.
- Они другие… Их нужно сюда… Они другие… Их нужно сюда…
Мит резко повернул голову.
В двух шагах от него сидел, прижав колени к груди и опустив на них голову, молодой парень.
Мит встал. Незнакомец был вылитый он, только весь измазанный слизью. Он весь дрожал и постоянно повторял одни и те же слова:
- Они другие… Их нужно сюда…
Мит приблизился и коснулся его плеча.
- Они другие… Приведи их сюда… - говорил парень. Голос его дрожал, будто он плачет.
Мит встал на колени рядом с ним. И тут же вскочил, потому что парень поднял голову, вместо которой у него был тот уродливый, волосатый слизень! Его круглая дырка-рот дрожала, издавая слова:
- Они другие… Их нужно сюда… ПРИВЕДИ ИХ СЮДА!!!
Мит пятился, пока не упёрся спиной в стену. Урод поднялся с земли и начал приближаться. Его хлюпающие шаги разносились по колодцу.
Мит посмотрел вниз и увидел, что вместо лужи, дно колодца покрывает белая каша из слизи и пузырей.
Урод подошел вплотную, и начал приближать своё уродливое лицо. Мит закрыл глаза.
Он почувствовал, как что-то по нему ползает.
Мит открыл глаза, и увидел своды пещеры. Он посмотрел на своё тело, и увидел на груди и ногах мохнатые кусты.
Мит вскочил и начал бешено вертеться, сбрасывая с себя слизней. На землю упали как не меньше восьми. Еще одного парень нащупал на ноге, под штанами.
Пещера, которая недавно была до краёв наполнена до краёв, теперь была абсолютно пустая. Камни были покрыты влагой, в пещере пахло гнилью.
Выход из пещеры был на уровне плеча.
Мит взялся за край и попытался подтянуться, как вдруг живот скрутило и его вырвало.
Поднявшись с колен, парень вновь попытался вылезти. Вторая попытка оказалась удачной: он смог вылезти, но руки настолько ослабли, что Миту показалось, что у него за плечами мешок с камнями.
Мит вылез на широкую площадку и лёг на спину. Глаза привыкли к темноте, поэтому он видел довольно четко. По пещере разносились глухие удары.
Мит встал и пошел на звук.
Вторая пещера, была раз в двадцать больше первой. Она имела форму купола, а в стенах было множество дыр, через которые пробивался тонкие лучи света.
Звук доносился из ямы, в центре комнаты.
Мит подошел к её краю и посмотрел вниз.
Наша фантазия способна придумать множество вещей, способных нас испугать, но иногда можно встретить такие вещи, которые даже в самых извращенных фантазиях представить сложно.
Яма была метров тридцать глубиной.
Внутри неё, подвешенное на щупальцах, висело гигантское, белое сердце.
Но это было не самое страшное.
Самое страшное Мит увидел после, когда смог разглядеть сердце получше.
И сердце, и щупальца, на которых оно висело, состояло из стонущих, обнаженных, человеческих тел.
>

- Зачем ты убил меня?
- Кто здесь?
- Ты только представь себе, ведь мог бы повелевать, пускай даже чужим именем.
- Гольч? Это ты?!
- С другой стороны, ты ничем не рисковал. Если бы тебя разбили, ты всегда мог бы вернуться к своему прежнему положению. Нищего изгнанника. Верного пса при мёртвом короле.
- Король жив!
- Едва ли…Даже если и так, это давно уже не имеет никакого значения.
- Ты мёртв! Не говори со мной! – Кронер зажал уши руками. Всей своей кожей, покрывшейся мурашками, он старался ощутить движение воздуха во мраке. Где находится мертвец?
- Ч другой стороны, если бы ты победил, тебя ожидал бы триумф. А ты ведь всегда стремился к ратным подвигам, да? Ты мог бы спасти эту страну от разорения. Ты мог бы стать виднейшим сановником…
- Нет! Ты мертвец!
- А ты ведь не подумал о другом варианте? Только представь себе – тысячи повинующихся тебе воинов, все ресурсы страны – в твоих руках. Кронер, ты мог бы стать королём Астуора.
- Где ты?! – Кронер вскочил, лязгну цепями.
- Подумай, что ты натворил! Ты не просто убил меня. Ты не просто убил себя. Ты обрёк на упадок и разорение всё королевство. Совет не отступится от своих планов. Война всё равно начнётся. Но кто поведёт войска? Есть ли в этом королевстве достойные воины?
- Ты труп, труп, труп.
- Знаешь, а это ведь будет герцог Верларк. Да, несомненно. Ты понимаешь, что он натворит, ты, несостоявшийся король Астуора? Теперь ты понимаешь, что ты натворил, убийца?
- Тебя не может здесь быть. Я тебя не слушаю.
- Ты слышал о веренице зомби? Они бредут, влекомые музыкой. Неудачники с разбитыми сердцами…
- Что? Откуда ты…
- Кто оплачет твою смерть, Кронер? Кто возложит цветы на твою могилу? Кто помянет твоё имя завтра, через год, через век? Где твои люди? Где твоя земля? Где деяния твои?
- Не смей!
- Зачем ты убил меня?
- Стража! Стража!
- Присоединяйся к нам.
- Стража! Есть там кто-нибудь?
- …сгинешь, как и Краак.
- Стража!
-…убил…
- Присоединяйся…
Не было там никакой стражи. Кронер вдруг отчётливо представил себе, как там, за дверью, тянутся, змеятся бесконечные коридоры, переходы, лестницы, блуждают сквозняки, гулко срываются капли со сталактитов, и царит тьма, тьма, и нигде нет людей, нигде. Он один, в этом царстве вечного мрака.
Мелодия пробивалась сквозь камни. Странная, заунывная и, в то же время, манящая. Нечеловеческая.
Кронер загрохотал цепями, пытаясь перебить наваждение. Отчего-то, ему представилось, как его призрак будет блуждать по чёрным коридором, звеня этими ржавыми кандалами, и редкие люди, спустившиеся сюда, будут терять сознание, увидев в свете лампы его синюшное лицо.
Он истерично расхохотался. И петлю на шее!

- Посетитель.
Он не знал, сколько времени прошло. Дверь отворилась, и стражник впустил в кого-то камеру. Улучив момент, Кронер выглянул в коридор. Проклятье! Что может ещё почудится! Вполне освещённый коридор, тепло, сухо. Совсем неподалёку стражники за столом играют в карты. И окошки под потолком – похоже, здесь не так уж и глубоко.
Фыркнув, он перевёл взгляд на посетителя.
- Латупель какой-то, да?
- Латупель Кундук – гордо ответил репортёр.
- Ну?
- Что – ну? – оторопел Кундук.
- Зачем пришёл?
- А, это…да так, пришёл спасти вам жизнь.
- Так! – Кронер побренчал цепями – Ты хочешь, чтобы я повёл тебя восточной дорогой, а взамен, готов вытащить меня отсюда, верно? Денег у тебя хватит…
- Ага! Приятно, конечно, иметь дело с умным человеком! Ну так что – по рукам?
Кронер хотел было уже послать его куда подальше, но запнулся. Вот, сейчас он откажет, Латупель уйдёт, дверь закроется. И в темноте, снова к нему придёт Гольч.
Репортёр деликатно молчал.
«Это не будет трусостью…вернее, будет, но я ведь призрака боюсь, не живого врага! В этом нет ничего постыдного. Нет. Не должно быть!»
- Ну?
- Скажи пожалуйста, почему ты решил взять в проводники именно меня?
- Хочу именно тебя! – поджал губы журналист.
Да так настойчиво, что готов заваривать кашу с освобождением политического преступника? И даже…
Репортёр отшатнулся. Он явно узнал нечто совершенно для него новое.
- Эй! Политического? Мне не сказали…
- Это важно?
- Не знаю. Наверное. Думаю. Тьфу!
- Ладно, ладно! Я согласен! – быстро выпалил Кронер.
Латупель, похоже, был уже не очень рад.
- Хорошо. Тебе придётся немного подождать. Я пойду…договорюсь.
Помахав рукой, он вышел из камеры. Свет померк. Кронер не без труда подавил желание крикнуть ему вслед: «Ты ведь не обманешь?! Ты ведь вернёшься за мной?!»

Прошло время.
Дверь открылась. На пороге стояли четверо стражников.
- Сат Кронер?
- Блин, дайте человеку хоть перед смертью покой!
- Это он. Берите.
Стражники помладше сняли с него цепи, помогли подняться на ноги.
- Сат Кронер ер Реллон, Политическим судом Королевской башни вы были приговорены к смертной казни через повешенье. Настало время исполнения приговора.
Кронер лихорадочно сглотнул.
- Выпить не хочешь? – дружелюбно спросил его один из стражников.
- Давай.
Хлебное вино обожгло глотку. Кронер закашлялся.
- Ну-ну! – хлопнул его по спине стражник, отбирая флягу – Загнешься ещё до эшафота, чего доброго!
- Пойдёмте – велел старший стражник.
Скорбная процессия покинула камеру, и двинулась по коридору.
Кронер завистливо посмотрел на столик в конце коридора. Похоже, стражники собрались завтракать.
- Может, скушаешь чего-нибудь? Напоследок? – предложил старший стражник.
- Охотно!
- Глядите, чтоб не подавился… - посоветовал тот, что угощал его водкой.
Кронер с остевенением набросился на хлеб и холодную курицу.
- А может, и в картишки сыграть захочешь? – предложил один, тасуя колоду – Есть тебе что поставить?
Кронер с сомнением оглядел себя. После ареста, его заставили раздеться догола, обыскали. Потом, вернули исподнее. Всё остальное унесли куда-то.
- А владение моё, Краак! – весело ответил Кронер.
- Чего?
- Не бери в голову, шутит он. Это за стеной где-то.
- Ладно, покушали, и хватит. Пойдём.
Они вновь отправились в путь.
Холодный сквозняк возмутил огонь на факелах. Кронер внимательнее посмотрел на окружающую обстановку. Что-то не так. Они явно не шли наверх. Напротив, они всё глубже спускались в подземелье.
- Который час? – спросил он у стражника.
- Полчетвёртого. Ещё можешь успеть увидеть рассвет. Говорят, это незабываемое зрелище – предсмертный рассвет…
Почему вниз? Какую ещё пакость удумал проконсул? Они собираются вешать его в темноте, под землёй?
Коридор, в который они свернули, окончился, вдруг, глубоким чёрным зёвом. Из пещеры несло сыростью. И смертью.
- Гляди, - указал ему старший стражник – это вход в старый некрополь. Говорят, там жмуриков больше, чем на всех городских кладбищах, вместе взятых!
- Ага – настороженно буркнул Кронер.
- Полезай.
- Что?!
- Иди по среднему тоннелю, не промахнешься. Он выведет тебя к клоаке Восточного города. Не боись, ей уже десять лет не пользуются. Она выходит из города под стеной. Там тебя будут ждать.
- Что? Но как? Это… - Кронер всё ещё не мог поверить.
- Дружка своего федерального благодари – ухмыльнулся стражник – ну, не поминай лихом.
Кронер, кивнув, спрыгнул в дыру.
- Эй! Да, и ежели чуть что, так ты сам удрал! – раздалось ему вслед – верёвку порвал… - сверху на него свалилась рваная верёвка - …и стражника при исполнении убил! – за верёвкой упал окровавленный нож.
- Кого убил? – недоумевающее крикнул вверх Кронер.
- Было кого! – многозначительно донеслось сверху, а потом, свет факелов померк, и Кронер остался один, во мраке заброшенного некрополя.

Город Астуор был основан выходцами из Тальдериона, в начале четвёртого века. Это смутное время люди потом назовут Первой волной колонизации Эндориона. Мир тогда был совсем иным, нежели в наши дни. Сложно и вообразить себе, какой контраст составлял для первопоселенцев новооткрытый материк, по сравнению с их родиной. Это была дикая, негостеприимная земля, полная чужой магии, населённая нечеловеческими расами. Тогда, северный человек был здесь лишь гостем, чужаком, пришельцем. Покорение южных стран займёт у него долгие века…
Чтобы как-то компенсировать разительное отличие новых земель от своей цивилизованной родины, поселенцы вновь вводили в жизнь полузабытые обычаи. Ритуалы, которые на севере были лишь данью традиции, а то и плодом насмешек, вновь обрели значение для жителей изолированных колоний.
Одной из таких традиций стала мумификация тел, и погребение их в подземных склепах. Родственники могли спускаться вниз, к своим нетленным предкам, и исповедоваться им – внимательным слушателям.
Шли века, мир менялся. Север захлестнула лихорадка Великой Войны. Целые страны обезлюдели. Из надежды отчаянных умов, обращённые на сказочный Юг, родилась Вторая волна колонизации Эндориона. Пали барьеры, сумерки сгущались над человеческой цивилизацией. Древние города были не единожды разрушены, и отстроены вновь. Старые традиции были постепенно забыты. Новые люди, подхватившие знамя фронтира, основывали новые королевства. Тлели, забытые всеми мумии в заброшенных подземельях. Молодые страны впитывали, как губки, новые языки, новые верования. Где-то на берегу моря состоялась уния, что даст, после, жизнь Эндорионской Федерации. А в иных странах, освоение земель безлюдных, неизведанных, сменилось жестокими феодальными войнами за земли уже освоенные. Вокруг полуразрушенных городов росли новые стены. Великий король, успешнейший в тех войнах, заложил исполинскую Башню. Улицы процветающей столицы мостили камнем, взятым с руин дворцов древности. Жизнь кипела, и мало кого интересовала смутная История, что лежала, погребённая, под этими мостовыми.
Кронер брёл на ощупь, цепляясь пальцами за каменные крышки саркофагов. Босые ноги по щиколотку утопали в пыли. «Средний проход. Средний проход.» - мысленно повторял он. Из просторного склепа выходили четыре коридора. Который из них средний?!
Он попытался, было, подсчитать шагами расстояние между сводчатыми арками. Возможно, какая-то из них окажется ближе к средней части стены? Но, в темноте, из этой затеи ничего не вышло.
«Интересно, как долго этот Латупель будет меня ждать?» - мимолётом, подумал он – «Верно, стоит поторопиться. Стыду-то будет, если он решит, что я воспользовался его помощью, и просто сбежал!»
Кронер наугад полез в ближайший из проходов.
«Хоть бы факел мне бросили, что ли!» - внезапная мысль пришла ему в голову. Он вернулся, и нашарил на полу нож и верёвку. «Пригодятся».
Затем, он вновь прошёл в коридор. «Похоже, это не тот, в который я влез в первый раз!» - пришло ему в голову – «Ладно, какая разница, в конце концов?»
Что-то преградило ему дорогу. Рука упёрлась в жёсткое препятствие. Он ощупал. Какие-то…корни, что ли? «Тьфу! Скверное дело!» - фыркнул он, нащупав, наконец, зубы и рассохшиеся мослы.
- Отойди-ка, дружище! – попросил он, оттаскивая с дороги мумию. Что-то заставило его угнетённо замереть. Гулкое эхо многократно отразило звуки его слов. Сырой сквозняк пробудил в темноте чуть слышные шорохи. Почему-то, совсем было не смешно.
- Ладно. Отлично! Вперёд! – скомандовал он себе, и пружинисто зашагал дальше. Какой-то животный инстинкт требовал от него, непременно, побежать.
Земля неожиданно разверзлась под ногами. Кронер едва успел затормозить на краю обрыва. Эхо его шагов плясало под древними сводами, будто бы хохоча.
- Так.
Он дотянулся до ближайшего саркофага, и извлёк череп.
- Скатертью дорога, дружище!
Череп летел недолго, и сразу хлюпнулся во что-то влажное. Похоже, глубина провала не достигала и человеческого роста.
«Может, это и есть Клоака?»
Кронер на руках повис на краю обрыва. Ноги всё ещё не доставали до дна. Зажмурившись в ожидании удара, он отпустил руки. На мгновение, ему, отчего-то, показалось, что он ошибся с расчётами, и теперь долго будет лететь в бездну, смешно размахивая конечностями.
Но, почти сразу же, Кронер погрузился в воду. Холодную воду, межу прочим.
На секунду он потерял ориентацию, потом достал ногами дно, и встал. Глубина едва достигала пояса.
Вокруг громоздились массивные илистые наслоения.
Кронер не сразу сообразил, что он, хоть и с трудом, но может распознать очертания окружающих предметов. Или его глаза, наконец, окончательно свыклись с темнотой или, что более вероятно, откуда-то проникает свет.
Текущий по широкому подземному каналу поток имел довольно сильное течение. Кронер быстро сориентировался, и пошёл вниз. Где-то там, несомненно, он найдёт выход на поверхность.
Один из зыбких илистых бугров, кипящих пенистыми бурунами, пошевелился.
Кронер отшатнулся, а странная штука проползла под водой, отрезая ем дорогу.
Боль-боль-боль-боль-боль – раскатилось по подземелью.
Перед Кронером вынырнула из воды голова, невероятно похожая на бассет-хаунда, с большими ушами, и грустными глазами.
Он оторопел.
- Брысь! Ты кто такое?
Бассет-хаунд скорбно вздохнул.
Кронер сделал шаг назад.
Вода всколыхнулась, и выстрелила в него массивными щупальцами. Суверен Краака едва успел отшатнуться.
«Нет, это точно не бассет-хаунд!»
Убежать особо не выйдет, вода слишком тормозит движение. Когда холодное, липкое щупальце коснулась его плеча Кронер, не стыдясь, вскрикнул. Бешеным движением он сбросил с себя напасть, и принялся карабкаться на один из илистых холмов.
- Гольч-Гольч-Гольч-Гольч-Гольч! - не преминуло напомнить ему существо.
Ушастая голова всплыла у самых его ног, слегка задев большим чёрным носом. Кронер быстро залез на верхушку холмика.
- Ага, так вот откуда свет! – яростно крикнул он. В потолке, на расстоянии вытянутой ладони, были явно видны светлые полосы. Упершись руками, Кронер поднял ржавую крышку. «Как давно я не видел неба!» - подумал он, подпрыгивая, и хватаясь за край дыры.
Но наверху было вовсе не небо. Он быстро узнал тюремный коридор, освещённый коптящими факелами. «Подземелье Башни. Опять. Вот незадача!»
Внизу скорбно вздохнул бассет-хаунд.

Кронер прошёлся по коридору. Ничего особо впечатляющего. С обеих сторон путь преграждали запертые двери. Пять камер – наглухо заперты засовами. Приглядевшись, Кронер обнаружил, что их вдвое больше, по меньшей мере. Часть была замурована кирпичом.
Заинтересовавшись, он подошёл к одной из дверей, и отодвинул засов. Открыл дверь, стараясь не скрипеть.
Внутри, на куче гнилой соломы сидел унылый старик.
- Доброе утро, гарн-триар – вежливо поздоровался Кронер.
- Сейчас утро? – только и выдавил узник. В глазах его заблестели слёзы – Вы пришли меня мучить?
- Нет, я…я пришёл освободить вас – неожиданно закончил Кронер.
Узник не без труда поднялся с соломы.
- Кто вы?
- Преступник, как и вы. Бегу, вот.
Кронер вышел в коридор, выпуская старика, и отпер следующую камеру. Пусто.
- Могу ли я узнать ваше имя, благородный гарнеан?
- Сат – поколебавшись, ответил Кронер.
- Моё имя Иаруллан из Самейре’те, я врач, алхимик…вернее, я был им…я хочу сказать…
- Подождите, доктор – прервал его Кронер. В третьей камере обнаружился изуродованный труп. Совсем ещё свежий.
- Что за…
- О боги! Крысы!
- Доктор? Вам нехорошо?
- Меня приговорили к одинокой смерти. Я должен был умереть так же, как и этот бедняга. Они съедают…
- То ли ещё. Меня вообще собирались повесить!
- Да?
…Поддерживая светскую беседу, они осмотрели оставшиеся камеры. Всюду, их ожидали полусъеденные мёртвые. Лишь в последней – им улыбнулась удача.
Узник был ослаблен до предела, но всё ещё был в состоянии отбиваться от крыс. Похоже, некоторых из них он и сам съел.
- Доброе утро… - начал Кронер.
- Помогите! – узник, жалобно хрипя, пополз к нему.
- Гарн, мы здесь как раз для этого! – внушительно заметил врач и алхимик.
- Помогите! – хрипел несчастный.
Кронер и доктор отступили в коридор, открыв ему дорогу, но едва пленник выполз на свет, как пена выступила у него на губах, и он принялся биться в конвульсиях, издавая жуткие звуки.
- Эй, потише! Охрана, верно, не так уж и далеко!
- Бесполезно, - буркнул доктор – он, похоже, совершенно безумен.
Узник хрипел и бурлил, захлёбываясь слюной, издавая какие-то рвущиеся звуки, и вопия, не переставая, о помощи.
Кронер занервничал. Ему показалось, что языки пламени на факелах как-то особенно резко заколебались, как будто бы их достиг сквозняк, поднятый бегущими со всех ног стражниками.
- Это опасно! – предупредил доктор, пытаясь утихомирить безумца. Где-то очень далеко хлопнула дверь.
- Так, ну-ка, друг, отправляйся сюда! – предложил Кронер, поднимая крикуна за шкирки, и бросая его в открытый люк. Тот покорно шмякнулся об грязь.
- Доктор, давайте сюда!
Врач, не разбираясь, прыгнул.
Кронер быстро запер все открытые двери, а затем осторожно спустился в проём, и опустил крышку. Лишь соскочив вниз, и оказавшись во мраке он понял, что забыл захватить факел.
- Забыл… - недовольно буркнул он.
- Простите, гарнеан?
- Забыл предупредить, что здесь нас ждёт чудовище… - ехидно закончил он. «Вполне мог бы догадаться захватить факел! А ещё доктор!»
- Что?!
Кронер е успел ответить. Над головой заскрипели дверные петли, и по коридору прошлись чьи-то сапоги. Камер стражник проверять не стал. Похоже, к обречённым на одинокую смерть заходить было не принято. Потоптавшись немного, стражник ушёл.
Кронер понял, что давно уже слышит странные тона в журчании воды. Он обернулся.
- Гольч! – радостно сказал бассет-хаунд. Ловко орудуя щупальцами, он разделыал тело крикливого безумца.
- Доктор, вы, случаем, не знаете, что это такое?
- Увы! – судорожно сглотнул алхимик.
- Что здесь такое может водиться?
- Есть легенды о королеве Мёртвых вод…впрочем, вероятно, это просто какой-то мутант.
- Почему оно говорит: «Гольч»? – Кронер равнодушно швырнул в воду горсть ила.
- Что говорит? Гарнеан, по моему, оно просто булькает.
Кронер вытащил нож.
- Как думаете, оно оторвётся от трапезы, если мы сойдём в воду?
Алхимик пожал плечами.
- У нас есть всего один способ это узнать. Не знаю, как вы, а я уже пережил свой смертный приговор.

_______

Палец лег на мембрану под самым эфесом, мерцающую красным цветом.
Неудачный порядок слов.

Ладонь в окованной перчатке опустилась к кобуре, проверив крепления и замок.
1. Чем окована перчатка?
2. Какие крепления и замок проверяла ладонь на пути к кобуре?

Плащ лег на плечи, хорошо выделяя контуры фигуры в вейльндерной броне.
1. Как может плащ выделить контуры? Он обтягивающий?
2. Вейльндерная броня - это какая? Что я должен представить себе при её упоминании?

Щелкнула золотая пряжка в виде головы льва с пышной гривой.
Пряжка от чего щёлкнула: ботинка, рукавицы, кобуры, пояса?

Зал, забитый людьми и не только, был душен и давил на сознание.
Что в архитектуре зала давит на сознание автора?

Но есть обстоятельства, что выше его. По крайней мере, в этот раз капитан Эвелдер Мейдрим уступил им.
Лживо!
Капитан - служивый человек, скорее всего закаленный в боях ветеран (других в Вахе нет):
а) Стеснён шумом и музыкой. Он же не деревенский простачок, обескураженный разгульным обществом столицы!
б) С его званием самостоятельно думать ещё не полагается. Чему ГГ уступал, если был отдан приказ?

Удивленные, восхищенные и ненавистные, взгляды обращались на него.
Возможно, и я бы восхитился, если бы понимал в чём соль вопроса.
"Прайд, да прайд", - для меня - это сообщество львов, пока что. Других ассоциаций не возникает.

За инициативу со всеми вытекающими последствиями.
Не похоже это на красочную картину геройского поступка сержанта. Совсем не тянет!

Не каждый мог самолично показать лиловый орден. У него самого таких целых пять штук.
Почему бы сразу не десяток? Шут с ней с кромностью и правдивостью. Больше пыли в глаза, иначе читатель того и гляди бросит чтение. А! Уже бросил? Тем более не стоит сдерживаться!

Но все же решил переступить, оставив последнее слово во взаимном попрекательстве, на этот раз, за капитаном.
Словоблудный канцеляритский монстр!

Многорассовый конфликт никому не нужен, тем более завязавшийся в пограничном городке.
Есть такое выражение "межрасовый".

Убивать вы умеете, посмотрим, как вы выступите в роли миротворцев, - на лице консула расцвела тщеславная улыбка.
Бред! Посылать чистильщиков с миротворческой миссией? Зачем их тогда убивать учили, если теперь нужно следить за миром? Чем плохи простые солдаты, не обремененные лиловыми орденами?

Нельзя такие произведения воспринимать всерьёз. Куда ни кинь взгляд, всюду штампы; извечные, набившие оскомину, обороты; непродуманность и пренебрежении к слову.
_______

Итого: Мрачная картина авторской немощи.

___

Niaran - Беспорядок
_______

Тут вот еще бред графомана с претензией на юмор. - Уже "замечательно".
_______

Поют о тебе менестрели, слагают оды барды, рыцари ломают копья и мнут доспехи в поединках за твой взгляд, графы воюют с баронами, купцы преподносят дары загадочного Востока и жаркого Юга к твоим изящным ножкам, короли дарят тебе имения, а маги называют в честь тебя звезды…
1. Возможно, имелось ввиду "в её честь"? Поединок за взгляд - двояко.
2. За что борятся графы с баронами?
3. Назвать звезду - большого ума не надо. Любой так может.

Гордая и правильная осанка, будто не ты корпела в детстве над древними фолиантами в ученичестве у магов.
Во-первых: Лишнее.
Во-вторых: Какую осанку в королевстве считают правильной? Может надо крючком свернуться, чтобы правильной стала.

Можно бесконечно смотреть на огонь, воду и эти ножки.
Девушка в мини юбке везде ходит? Полы до пят к тому времени отменили?

Как же они колышутся в такт ее шагов…
Все таки, как же?
___

Вывеска «Ирвинг» колыхалась под порывами ветра.
Опять что-то колышется. Ветер ураганный? Иначе причин для колыхания нет.

- Чертов дождь льет с утра! Останемся здесь на ночь, думаю, мест хватит, трактир вон какой здоровенный! – возмущенно пробурчал один из всадников, спешиваясь во дворе.
Всадник возмущался тому, что трактир здоровенный? Он вроде радоваться должен.
Мало того, что "возмущенно пробурчал" - равнозначно "масло масляное", это выражение ещё и словам героя противоречит.

Быстрее хлопцы!
Чувствуется южнорусский говор. На мове у вас герои в какой главе заговорят?

В трактире было тепло и уютно. Хозяин не экономил на светильниках, добротной мебели и хорошей обстановке.
Выразительнее можно, сочными деталями?
Сомневаюсь по поводу уютности и добротности придорожной забегаловки.

- Да, громадный этот ирвинг, думал врут падлюки. Вон скока народу, а столов и половина не занята. Удачно хозяин построил, на таком-то тракте.
О чем это? К чему фраза? Подана вместо описания?

Пять человек спешились и гуськом пробежали расстояние от конюшни до входа в таверну.
На карачках? Смысл, если они уже насквозь промокли?

Распахнулись двери и зал встречал новых гостей.
Чистый Ахтунг! За такое надо бить по рукам чем-нибудь тяжелым и железным.

Шумом, смехом, музыкой, запахами вина, эля, жареного мяса… И взглядами посетителей: пьяными, хитрыми, брезгливыми, злобными, озадаченными, напуганными и, что удивительно, трезвыми.
Два длинных предложения - сплошь перечисления. Так внимания читателя не завоевать. Это не художественность, а конспектирование, занесение фактов в блокнотик.

- Хозяин! Нам чистый стол и два кувшина отличного вина для начала!
А ничего если сорт вина один на всех и другого нет? Или в вашем мире в каждом захудалом трактире по десятку сортов на брата?

выпалила разносившая пиво девушка, проносясь мимо новоприбывших, будто за ней гналась свора волков.
В топку такие сравнения.

Работа на уровне ученика ученика МТА. Сообщите когда на вашу музу снизойдет очередной левел ап, чтобы мы наконец-то смогли порадоваться вашим текстам.
_______

Итого: А ну его в лес, тёмный и густой! Чтоб ни во вес никто не добрался.

Вельбот мягко спланировал на лужайку. Секунда – и рифлёные подошвы уже подминали траву.
- Осмотрите заросли! Они должны быть где-то здесь.
Десантники цепью разошлись вдоль малинника. Крайний из них первым заметил яркие отблески. Сняв маску, он присмотрелся, рукой прикрывая глаза от лучей восходящего солнца.
Роса. Роса сверкает на броневых пластинах.
- Командир!
Начальник поисковой группы приблизился к останкам.
- Великие боги! Есть выжившие?
- Один из маячков всё ещё активен. Кто-то ещё жив.
Командир жестом подозвал остальных солдат.
- Осмотрите тела. Нужно найти раненых. Быстрей!
Преодолевая отвращение, десантники начали осторожно осматривать тела.
- Смотрите!
- Что там?
Одно из тел пошевелилось. Вялая рука заскребла по траве скрюченными пальцами.
- На помощь! У нас раненый!
Все сгрудились вокруг. Кто-то пошёл за носилками.
- Посмотрите его номер. Кто это?
Один из десантников коснулся плеча раненого.
- Бе…Бегите! – донеслось вдруг из под смятого шлема – Это ловушка! Ловушка!
«Что?»
Земля под ногами затрещала, и осыпалась в утыканную кольями западню.
Сержант, тащивший, с парой солдат носилки с вельбота понял, что теперь он здесь командир.
- Отходим! Отходим!
Густые, искристые тени с шипением пронеслись в воздухе. Один из солдат свалился. Его товарищ остановился, чтоб помочь.
«Нет времени!»
- Брось! Бежим!
Они неслись, продираясь через заросли. Сержант чувствовал, как что-то огромное уверенно несётся за ними, шумно дыша и сминая ветки. Инстинкт самосохранения не позволял ему оглянуться.
Удар. Бегущий следом боец упал.
- Спасите! Спасите, пожалуйста!
Предсмертный крик.
Сержант выбежал на поляну с вельботом. Второй авиатор с удивлением посмотрел на него.
- Поднимай!
Удивление на лице сменилось ужасом, а через мгновение, кипящая искрами тень разорвала его в кровавое месиво. Первый авиатор рывком поднял вельбот в воздух. Сержант едва успел схватиться за борт.
Что-то перепрыгнуло через него, и грузно заскочило внутрь. Вельбот накренился от резкой смены центра тяжести. Сержант повис на одной руке. Корпус у него над головой затрещал от удара.
Завопил, умирая, авиатор. Сержант отпустил хватку, и свалился с на землю с семисаженной высоты. Через мгновение, лишённый управления вельбот низвергся на него, сокрушая кости, выдавливая жизнь.

Существо не стало их преследовать. Похоже, решило, что одного человека ему на завтрак хватит.
Холодный поток вывел беглецов к зловонному водоёму, разлившемуся среди деревянных свай. В голубом небе пылало слепящее полуденное солнце, но странная серая дымка словно бы поглощала его лучи. Мёртвые дома вокруг пялились чёрными окнами. Кронер понял, что они вышли в брошенных кварталах.
- Значит, это была не клоака. Мы всё ещё в городе…
Алхимик всё пытался отряхнуть одежду от налипшей грязи.
- И в самой восточной его чести, между прочим. Чтобы выбраться из Астуора, нам придётся пересечь весь город. В таком виде! Клянусь, если бы не зверушка, я бы скорее вновь попытал счастья в подземельях! – он тоскливо оглядел замаранное рубище.
- Нестрашно, - успокоил его Кронер – меня ожидают друзья. Вероятно, они заготовили сменную одежду. Осталось лишь покинуть город.
Алхимик возвёл очи горе:
- Да, но до ворот час пути, по меньшей мере! Через самые, что ни есть, людные улицы.
Кронер ухмыльнулся.
- Вы не вполне меня поняли, доктор. Мой путь лежит через Восточные ворота.
- Что? Вы сошли с ума, несомненно.
- Отчего так? Сразу с казни – помоюсь, и в поход!
Доктор наморщил лоб.
- Погодите-ка! У вас, с вашими друзьями, есть некий план? Вы владеете некими знаниями, неким снаряжением, которое позволит вам беспрепятственно пересечь мучимые проклятьем земли?
- Вовсе нет, ломимся очертя голову.
- А-а…
Кронер сорвал гнилые доски с дверей. Заколоченный дом впервые за десять лет встречал человека.
- Вы куда, Сат?
- Вылезу на крышу. Хочу найти Башню, и сориентироваться – где Восточные ворота.
- Бросьте, я вам так скажу. Полжизни здесь прожил.
Кронер остановился, всё ещё сомневаясь.
- Я, на всякий случай…
- Да полно вам! Здесь всё прогнило до основания.
Словно подтверждая его слова, трухлявая дверь сорвалась с петель.
- Хм…Доктор, вы не сочтёте за излишний труд проводить меня до Восточных ворот.
- Сочту за честь, гарнеан! Идёмте.
Они брели по безжизненным улицам, запросто срезая дорогу через открытые дворы. Алхимик ориентировался по расплывшимся надписям на стенах домов.
- Вы действительно здесь жили? – прервал молчание Кронер.
- А как же, здесь была моя лаборатория. Позвольте, улица Аптекарей, скоро мы к ней выйдем! Я хотел бы, если вы не возражаете…
- Разумеется.
Хмурый каменный дом произвёл на Кронера гнетущее впечатление. Доктор, движимый ностальгией, опёрся на источенные непогодой перила крыльца, и заглянул в окно.
- Да, ничего не изменилось – сказал он, словно бы с неудовольствием – плесень, запустенение. Я переехал одним из последних. Невозможно жить, когда знаешь, что на два квартала вокруг – никого. Знаете, ведь именно здесь нет никакого проклятия. Мы остановили его на стенах. Просто, никому не хотелось жить рядом…
Кронер уныло перетаптывался на месте.
- Вы были здесь когда…это случилось?
Алхимик гордо подбоченился.
- Я стоял на стенах, вместе с прочими гражданами! Мы защищали свой город.
- Похвально.
- Что с того? Непохоже, чтобы нам это удалось.
Доктор спустился с крыльца, и они вновь зашагали по мостовой.
- А вы, Сат? Вы ведь ратный человек, я не ошибаюсь?
- Да. Я сражался за короля.
- Лаконично.
- Этим всё сказано.
Они вышли на площадь. Раньше, люди собирались здесь на торжище. С восточной стороны, площадь замыкала стена. Стена с воротами. Кронер вспомнил, как совсем недавно, он проезжал здесь.
- Почти пришли. Скажите, доктор, а за что вас приговорили?
- Я вас об этом не спрашивал!
- Как знаете – пожал плечами Кронер.
Алхимик остановился.
- Королевским эдиктом было введено эмбарго на торговлю с Великим Княжеством Натригорн. В том числе, и на многие…медицинские компоненты. Которых у нас не достанешь. Меня это не остановило! – он сжал кулаки – Я продолжал спасать людям жизни! В общем, кто-то донёс.
Кронер осматривал ворота. Как-то через них проходят! Массивные створки давно уже были заперты.
-Ага.
Привратная башня зияла открытым проходом. Заглянув туда, Кронер увидел низкий коридор, ведущий к барбакану.
- Что вы там ищите? – крикнул ему вслед разочарованный доктор. Похоже, он ожидал ответной исповеди.
- Думаю, как мне выбраться из города. Этот проход ведёт к барбакану за городскими стенами. Верно, оттуда есть выход на улицу. Кстати, доктор, вы не скажите, что там написано, на воротах? «Не ходить!», да?
- Вы неграмотны?!
- Так что там?
- Э-э… «Шонна, я тебя люблю!» Хм, в самом деле, к чему королевскому воину грамота…
Толстые стены барбакана поглотили хохот Кронера.

Окно

Старик открыл дверь и оглядел комнату, убеждаясь, что за всю его долгую жизнь она так и не изменилась: всё тот же пустой бетонный куб с двумя дверями на противоположных стенах, большим окном и двумя изящными креслами посередине. В одном из кресел дремало серое полупрозрачное существо, больше похожее на тень, чем на материального человека. Старик встречал его много раз, но так и не узнал, что же он такое. При первом знакомстве существо назвало себя Ангелом-Хранителем и больше о себе ничего не говорило.
Закрыв за собой дверь, старик подошёл к окну.
За стеклом была только серая пелена тумана, и разглядеть что-либо было невозможно.
- Что же там было такое? - спросил себя старик.
- Ничего интересного, - раздалось из-за его спины.
Старик обернулся и увидел, что тенеобразное существо внимательно смотрит на него.
- А, привет. Я думал, ты спишь.
- Я же тебе говорил, - отозвался Хранитель, - что не нуждаюсь во сне.
- А что же тогда не здороваешься?
- Прости, задумался и не заметил, как ты зашёл. Присядешь?
- С удовольствием.
Старик сел на кресло и с наслаждением потянулся.
- Ух, и находился же я там, - он кивнул на дверь, из-за которой появился, - думал, хоть на пенсии отдохну, да куда там. На неё пока выйдешь, помрёшь. Правительство чёртово, всё повышает и повышает возраст, до которого надо работать. Ну да ничего, меня им уже всяко не достать.
- Да, - задумчиво кивнул Хранитель, - теперь ты для них совершенно недосягаем.
Они немного помолчали, глядя на туман за окном, и Старик сказал:
- Знаешь, вот хожу я тут, хожу и одного не могу понять - как бы я ни бродил, всё равно всегда вхожу в одну дверь и выхожу через другую. И каждый раз за дверьми оказываются разные вещи.
- Особенности этого места, - ответил Хранитель. - Если бы для каждого отдела коридоров здесь была бы своя дверь, то все стены, потолок и пол были бы в дверях. А так, есть только две. Вход и выход.
- Ну да, логично. А там, за дверями бывают только коридоры?
- Нет. Такое случается редко, но иногда через вход в этот мир попадают новые люди, а через выход, соответственно, покидают его навеки.
- Ух, как, - восхитился Старик. - Система!
Они помолчали ещё немного, и Старик вновь обратился к Хранителю:
- Слушай, а что там всё-таки было?
- Где?
- Ну, за окном. По-моему, там было что-то хорошее. По крайней мере, светлое, а то уж очень тут тускло.
- Не было там ничего заслуживающего внимания. Тебе кажется, - странно изменившимся голосом ответил Хранитель.
- Да? Забавно. Мне вот казалось, что там замечательное что-то есть. Думал, вот погляжу хоть, порадуюсь на старости лет. Но что же там было, не вспомнить. Вот смех, все наши с тобой встречи помню, а что было там, - он указал на окно, - как вырезало.
- Вспомни, сколько раз ты приходил сюда. И сколько раз ты бывал там
Старик задумался и надолго замолчал.
- Да вроде почти и не вылезал туда, - наконец сказал он.
- Вот, - отозвался Хранитель, - А если бы там было что-то уж очень хорошее, стал бы ты вновь возвращаться в эти коридоры? - он указал на обе двери.
- Нет, не стал бы. Что ж я, совсем дурак? Сидел бы себе там, да и жил.
- Да, ты не дурак...
Хранитель вдруг замолк, будто услышал какой-то звук, тряхнул головой, и, с тоской глядя на старика, сказал:
- Тебе пора. За дверью ждут.
- Ждут? Вот это да. Раньше там меня никто не ждал.
- А теперь ждут. Пора прощаться.
- Хмм... А можно я тут ещё посижу? Что-то я устал сильно.
- Не волнуйся, идти не долго. А в конце пути тебе дадут отдохнуть.
- Вот как? Ну что ж, тогда я пойду. Бывай.
Старик встал и направился к двери, противоположной той, через которую он пришёл. Перед тем, как взяться за ручку, он оглянулся и спросил:
- Слушай, Хранитель, как ты думаешь, я прожил хорошую жизнь?
Тот ответил не сразу, глядя перед собой, как будто что-то обдумывал. Наконец, не поднимая взгляда, он ответил:
- Да. Ты прожил жизнь, полную полезных дел, многих превзошёл и многого достиг.
- Вот как... Ну, что ж, я рад. Давай, до встречи, - сказал старик и вышел из комнаты.
- Прощай, - тихо произнёс Хранитель.
Он встал и подошёл к окну. Старик больше никогда не вернётся в эту комнату: его время истекло. Хранитель поднял руку, разглядывая её на свет. Она уже начала терять прозрачность и наливалась красками.
- Покойся с миром, Старик, - сказал обитатель комнаты.
Теперь он больше не походил на тень - у окна стоял высокий молодой человек, чем-то неуловимо похожий на своего недавнего гостя. Таким, вероятно, мог быть Старик лет шестьдесят назад.
- Вот и закончилась твоя долгая и наполненная множеством важных дел жизнь.
Он вспоминал, как давным-давно, целую жизнь назад, в одну из дверей вошёл Мальчик и остановился, поражённый видом, открывшемся ему из окна: райские леса, огромные башни, подпирающее небо, множество мест для игр и тайников. В то время всё это ещё не скрывал туман, и Мальчик с Хранителем вместе разглядывали волшебную страну за окном. Именно тогда обитатель комнаты и назвался Ангелом-Хранителем, что, в общем-то, было не совсем правдой, но правду ему раскрывать не разрешалось. И тогда же Мальчик впервые открыл окно и выскочил наружу.
- Давай со мной, - сказал он - Поиграем!
- Прости, рад бы, да не могу - мне нельзя выходить из этой комнаты. Повеселись за нас обоих, хорошо?
И Мальчик веселился. Его веселья, счастья и радости хватило бы и на десяток людей. Хранитель чувствовал его эмоции, как свои и искренне наслаждался этими ощущениями.
Однако это не могло длиться вечно. Мальчик подрос, и ему пришлось вернуться в комнату, чтобы выйти через другую дверь - в коридоры, сооружённые до него множеством других людей, которые в том мире, что был закрыт для Хранителя, почему-то, считались обязательными. Но всё равно Мальчик, постепенно превращавшийся в Юношу, возвращался в эту комнату и всегда проводил время за окном. Правда, всё меньше и меньше.
Однажды Юношу посетила Любовь, и он вновь стал проводить за стеклом дни напролёт. Эмоции, которые тогда ощущал Хранитель, отличались от детского безудержного веселья, но были столь же яркими и прекрасными. Но вот Юноша стал Мужчиной, и у него появилось множество новых обязательств за пределами комнаты. Теперь он почти постоянно пропадал в коридорах, а когда попадал в комнату, с тоской смотрел на окно и рассказывал Хранителю, как у него много дел, но, когда он их сделает, то обязательно отдохнёт за стеклом вволю. Обитатель комнаты слушал это молча и грустно поддакивал. Ему доводилось слышать такие речи много раз, и он уже знал, что правды в них гораздо меньше, чем хотелось бы Мужчине, потихоньку становившемуся Стариком.
А тем временем мир за окном всё тускнел, и его заволакивала дымка забвения, превратившаяся в пелену тумана, в которую сейчас всматривался Хранитель. Где-то там скрывалась Жизнь - такая манящая, такая близкая, стоит лишь открыть окно, но, в то же время, бесконечно далёкая. В тумане ему чудились лица людей, которых он знал когда-то, те счастливые моменты, когда ему удавалось проникнуть за окно, и удивительные вещи, которые там находились.
Хранитель вздохнул. В последнее время попасть за стекло удавалось всё реже и реже: мир за пределами комнаты стал таким суетливым, что не всегда хватало времени даже посмотреть за стекло, не то, что попасть туда.
В раздумьях прошла вечность. Вполне возможно, что там, за туманом, это были несколько минут, или наоборот - долгие годы или даже столетия. Время в комнате было непредсказуемо. Наконец в тумане возникла слабо светящаяся точка, которая стала расширяться и набирать яркость. Вскоре от её сияния исчез туман, а еще через мгновения стоящий у окна отвернулся: слишком ярко, чтобы смотреть. Он подошёл к двери и, склонив голову, опустился на одно колено, ожидая появления той, предвестником кого было это золотое сияние, заливающее комнату.
Она не заставила себя ждать. Величественная и неописуемо прекрасная, она вошла в комнату, везя перед собой коляску с новорождённым младенцем. Перед тем, как развернуться и уйти, как обычно, не сказав ни слова, она оглядела младенца, как художник оглядывает завершённую работу, и подтолкнула коляску к так и не вставшему с колен обитателю комнаты.
- Спасибо, госпожа, - прошептал тот, когда дверь захлопнулась.
В том, что его услышали, он не сомневался.
Встав, обитатель комнаты подошёл к коляске и стал внимательно всматриваться в лицо младенца. Тот лежал неподвижно, и, казалось, крепко спал. Нормальный, здоровый ребёнок. Но чего-то не хватало. И Хранитель знал, чего именно.
Он взял крохотные детские ручки в свои и почувствовал, как лежащее перед ним маленькое тельце жадно впитывает в себя его сущность, рождая узы, которые сможет разорвать лишь смерть. Хранитель улыбнулся, глядя на то, как его руки теряют цвет, становясь серыми и полупрозрачными. Для него только что началась новая жизнь.
Когда весь цвет исчез из вновь ставшей тенеобразной фигуры Хранителя, тот погладил по голове всё ещё мирно спавшее дитя и прошептал: «Не подведи нас». После чего взглянул на вторую дверь. Немного измученная, но очень красивая женщина и держащий её за руку мужчина стояли в дверном проёме, смотрели на ребёнка и улыбались.
- Позаботьтесь обо мне, - сказал Хранитель и покатил к ним коляску.

Сюзерен Краака быстро прошёл через разрушающийся барбакан. Выход, некогда, закрывался подъёмным мостом, но от него ничего не осталось. Осыпавшийся ров был завален мусором, намытым дождями. Кронер без труда пересёк его.
«Сейчас я увижу стену и ворота снаружи!» - азартно заколотилось сердце. Он обернулся, и посмотрел.
Руины. Унылые, грязные руины.
Тянутся через дикое поле остатки восточной дороги. Через десять лет, о ней напоминает лишь насыпь.
Дымок на горизонте. Лагерь Латупеля? Кронер решил проверить. Солнце ещё не начало греть в полную силу, а он здорово продрог после купания. Костёр – это как раз то, что надо.
Он прошагал недолго.
- Подождите! Агов! – алхимик вылез из барбакана.
- Доктор?
- Слушайте, Сат, а можно мне с вами?
Кронер удивлённо поднял брови.
- Вы это серьёзно? Зачем? Вам не хватило приключений?
- Понимаю, это очень опасно, но видите ли…Я сбегал к Башне, тут не очень далеко…
- Я знаю.
- …ах да, верно. Так вот, хочу сказать вам, что король объявил войну Натри. Представляете себе?! На улицах полно солдат. Есть и интервенты из доменов Федерации. В таком виде, меня скрутит патруль на первом же перекрёстке! Перейти через город сейчас невозможно, а даже…даже если бы мне это удалось – куда мне идти? В одной рубахе, без гроша в кармане? Мой сын служит матросом, мне пришлось бы месяцами дожидаться его возвращения, а моя дочь…нет, ну не могу же я её так подставить! Нас наверняка уже ищут!
Кронеру стало скучно это выслушивать.
- Ладно, ступайте за мной. Может, от вас будет польза. – он почесал затылок – Вы хороший врач?
- Гарнеан! Могу вас заверить, что… - возмутился, было, доктор, но Кронер жестом прервал его.

Лагерь разместился в лощине, в получасе ходьбы от города. Трое мужчин, сельского вида, были заняты хозяйством. Один хлопотал у котелка над костром, другой – обхаживал грулумшей – сонных животных, запряжённых в телегу, третий – колол дрова.
- Я бы не советовал сильно шуметь, - велел Кронер к дровосеку – здесь нередки патрули.
- А я уже думал, ты не придёшь! – обрадовался Латупель Кундук, отходя от грулумшей. Костюм астуорского крестьянина явно был ему непривычен. Впрочем, он гораздо больше подходил для похода, чем его собственная одежда – Тебя что-то задержало? Стоп! А это кто? – он ткнул пальцем в алхимика.
- Это доктор Иаруллан-откуда-то-с-севера. Он помог мне бежать из темницы, и теперь пойдёт с нами.
- Это я помог тебе бежать из темницы! – обиделся Латупель – И зачем ему с нами? Впрочем, я ничего не имею против. Если ты будешь кормить его со своей пайки.
- Здесь полно непуганой дичи.
- И ты сможешь её добыть, да? Ладно. Доктор…х-хе! – он перевёл взгляд на врача – Только мой руки перед едой. Идёт?
- Но зачем? – ошеломлённо спросил доктор.
- Надо.
Кронер, тем временем, нашёл где-то ложку, и пристроился у котелка.
- Ты хочешь узнать, куда мы направляемся? – спросил у него Латупель.
- Потом. Сначала, я хочу чистую одежду.

Латупель прихватил с собой только двух фарков. Доктору пришлось ехать на телеге. Крестьяне – одного из них звали Бутуз, а другого Калач – были родом из Верларка – западных рубежей королевства Астуор. В тех краях, разумеется, было известно о Чёрных и проклятии, но лишь на уровне слухов и сказок на посиделках. Деньги Кундука легко смогли перебить некрепкий страх.
Ни один из обитателей столицы не согласился бы на подобную авантюру даже за легендарные сокровища Бруук’ана.
Кронер оправлял на себе новую одежду. В довесок к ней, его наделили ещё кольчугой, и булатный мечом. На клинке красовалась марка именитого оружейника.
Впрочем, он понимал, что едва ли это спасёт его от проклятия. Латупель, похоже, действительно не понимал, на что идёт. Он купил целых десять арбалетов (оружейник обещал скидку), хотя сам даже не умел стрелять. Хвастался острым кошкодёром с поддельным самоцветом в рукояти. Крестьяне получили от него кинжалы и боевые топоры, которыми владели не лучше, чем Латупель арбалетом. Доктор с интересом оглядел громадную алебарду, лежащую на телеге.
- А это для кого?
- Пригодится. – пожал плечами Кундук – Совсем дёшево взял.
Телега тарахтела по восточной дороге. Впрочем, она была немногим удобней бездорожья. Доктор ежился в непривычном ему наряде жителя федеральных доменов. Латупель не запасся лишней одеждой, и одолжил алхимику свою. Кронер с Латупелем ехали в голове отряда.
Стороною, тянулись тёртые непогодой племена глиняных печек. Это всё, что осталось от процветавших здесь деревень.
- Итак, теперь можешь рассказывать. Что ищешь, куда мы едем?
- Я ищу сенсацию! – улыбнулся Кундук.
- Что ищешь? – удивился сюзерен Краака.
- Док, объясни ему!
Алхимик шёл, держась за стремя Кронера.
- Великое знание, оглашение которого способно сменить картину мира.
- Ага, что-то в этом роде! – рассмеялся Латупель. Он посерьёзнел – Док, расскажи, что ты знаешь о Чёрных.
- Чёрные…- вздохнул алхимик - …это была сильная раса. Великая и могучая, правдивая и свободная! Они не побоялись показать миру всю свою ненависть и презрение. Говорят… - всё глубже погружался он в воспоминания - …их культура зародилась далеко на юге, в сумрачном Иссенильрионе. Они начали освоение материка одновременно с Человеком, и наши цивилизации столкнулись здесь, аккурат посреди континента. Это было триста лет назад. Все, отказавшиеся принять их убеждения, были сочтены неверными. Впрочем, это было взаимно. Тогда, они предложили людям Iashan Tural – великий наркотик, который должен был сделать их счастливыми…
- Страшнейшая отрава! – скрипнул зубами Кронер.
- Вовсе нет! В каком-то смысле. Дурман был совершенно безвреден. Он не наносил организме ни малейшего урона, даже при длительном потреблении. Напротив, он приносил удовольствие. Невероятное, жгучее, ни с чем не сравнимое удовольствие. Всё остальное меркло в жизни человека. Иашан Тураль полностью ломал его волю. Человек был готов на всё во имя продолжения удовольствий. Его разум становился открыт любым внушениям. Люди полностью порабощались Чёрными. Они выполняли любые приказания. Простые обыватели выполняли самую чёрную работу, короли и полководцы вели в бой их армии, зодчие и строители возводили великие города, чародеи творили заклинания. Цивилизация Чёрных процветала, и это благополучие не стоило им ни одной битвы, ни единой интриги, ничего. Им лишь следовало вовлекать в дело всё новых и новых людей. Да, так всё и было…
- И что же разрушило это благолепие?
- Страны Эндориона сформировали альянс, который должен был уничтожить порочную цивилизацию. Началась война. Это было нелёгкое противостояние. Агенты Чёрных отлавливали лидеров Альянса, и увозили в свои южные владения. Там их склоняли к наркотику, и затем заставляли возглавить войска. Вскоре, против Альянса сражались лучшие его полководцы. Череда кровавых поражений вынудила людей согласиться на перемирие. А когда командование Альянса прибыло на переговоры, Чёрные обманом склонили их к Иашану, и поработили. По условиям мирного договора, границы были открыты, и Иашан мог беспрепятственно течь в земли людей.
Владыки Эндориона пришли в отчаяние, а отчаяние повергает на странные поступки. Большинство, вскоре, отведало наркотик. Другие собирали дружины, и насмерть защищали свои рубежи против объединённых сил Чёрных и Альянса. Иные – погружали свои народы на корабли, и вновь отправлялись на Север, откуда их предки бежали века назад. А некоторые – наиболее решительные, приняли решение просить помощи у наших западных соседей.
- То есть – у Федерации? – уточнил Латупель.
- Да, у Эндорионской Федерации. С тех времён и начался расцвет её истинного могущества.
- Да ну?
- Условия Федерации были категоричны. В её доменах не должно быть никаких самодержавных монархов. Тем из владык, что хотели спасти свои народы, пришлось отказаться от власти. Не все смогли пойти на это. Альянс раскололся на две части – Северный Альянс, что существует и в наши дни, закостеневший в давних нравах, и Южный, что в наши дни почти полностью влился в Федерацию. К последнему принадлежало и королевство Астуор, что сохранило монархическую власть.
- Ненадолго.
- Отец государя Хейдериха знал, на что идёт.
- Настоящий король никогда бы…
- Не нам судить об этом, гарнеан. Итак, Чёрные были разбиты. Аэромобильные силы Федерации всюду настигали их, исполинские небесные фрегаты сокрушали города и крепости, смертоносные заклинания опустошали земли. Но, Федерация совсем не была готова к их сопротивлению. Ранее, Чёрные избегали распространять наркотик в землях Федерации, боясь навлечь на себя гнев её народа но теперь, не имея выхода, они принялись это делать. Маги, воины и генералы Федерации, совращённые, переходили на сторону Чёрных. Бои, почти оконченные, вновь ожесточились. Фронт проходил в долине реки Аош, где тогда лежал Астуор. Материк был залит кровью, и печён огнём, и доблесть воинов Федерации стала уступать. Растлённые же Чёрными – не ведали ни страха, ни надежды. Подстрекаемые своими хозяевами, они слепо шли на смерть в новых и новых боях.
- Слушай, док, зря ты так. В той войне мой дедушка воевал. Держу пари, если бы не он, то не было б твоего Астуора! – занервничал Латупель.
- Ту войну выиграла вовсе не доблесть воинов. Её выиграла Смерть. Сама смерть.
- Ты говоришь о Праведном Геноциде?
- Да. Тогда же, на сходке в цитадели Дар-Тарлемб был избран маршал Альянса. Им стал Хенилон Фуерте, король Большого Йуральда…
- Гарн-те! – подбежал к кавалькаде встревоженный крестьянин – Вы слышите? Что-то бродит по перелеску!
Дорога тянулась вдоль пологого склона холма, поросшего густым лесом. Все прислушались, задержав дыхание.
Кто-то бродил там, треща ветками.
- Косолапый? – неуверенно предположил Кронер.
Никто ему не ответил.
Телега остановилась. Грулумши беспокойно пробовали воздух.
- У нас сказывают, в этих землях живёт Василиск! – прошептал Калач – Чёрные напустили его. Он бродит, зыркая своим мертвящим взглядом, и каждый, кто его встретит…
- Заткнись! Что за чушь?! – Кронер сильно пнул его, высвободив ногу из стремени.
- Василиск погубил эти земли…
- Молчать! Доктор, принесите арбалеты!
Алхимик резво сбегал к телеге, и вернулся с оружием. Кронер принялся заряжать, настороженно прислушиваясь к лесу.
- Ничего больше. Что бы то ни было, оно ушло! – заключил Латупель.
- Точно, косолапый. Нет никакого Василиска. Слышишь?! – пригрозил Кронер Калачу.
Бутуз подстегнул грулумшей.

Доведённые до отчаяния, маги Федерации принесли в земли Чёрных болезнь. То была страшная болезнь, от которой не было ни защиты, ни лекарства. Даже её создатели уже не могли её остановить. Сам воздух стал отравой для них. Спасаясь от мук, они заволокли небеса чёрной дымкой, но и это не облегчало их страданий. Что было дальше – никто толком не знает. Легенды говорят, что когда Чёрные поняли, что весь их вид вымрет, они единодушно, единочасно сказали человечеству своё проклятие, слово великой ненависти, живой и осязаемой. И проклятие свершилось, окутав их бренную плоть. Чёрные умирали, но везде, где разливалась их кровь, везде, где падали их кости – распространялось это проклятие, и человеку там, отныне жить было нельзя. В страшном предсмертном веселии, полки Чёрных пошли в наступление, проходя через людские земли. Они слабели и умирали, сражённые оружием или болезнью, но везде, где оставались их тела – воцарялось проклятие. Перевалив через реку, они вторглись в восточный Астуор, и прокатились по нему, оставляя трупы – свои и чужие. Они дошли и до столицы и, понимая, что будет, если они ворвутся в город, если хоть капля их крови падёт на городские улицы, король Хейдерих отдал приказ стоять на стенах на смерть. И храбрые астуорцы, выстояли, удержав проклятие на самом краю своей столицы, на стенах, куда пытались вскарабкаться всё новые и новые Чёрные и умирали, умирали. Так, Астуор спас земли северного Эндориона. Что до чёрных, то они, отбитые, отползли назад, в проклятые ими земли, чтобы медленно и мучительно умереть. И никто о них больше не слышал. Так, свершился Праведный Геноцид.

Некоторое время, они ехали молча, то и дело прислушиваясь к лесу. Он зловещей стеной протянулся по левую руку, и всё никак не хотел заканчиваться.
- Слушай, Док, а что там, в самом деле, с проклятием. Люди, с которыми я говорил, не смогли сказать ничего существенного.
- Не удивительно. - пожал плечами алхимик – Толком, ничего не известно. Люди, которые задерживаются в проклятых землях – не возвращаются. Как правило. Просто пропадают без вести. Иногда, находят тела, но редко, очень редко. Ещё реже, они возвращаются, но спятившие, совершенно невменяемые.
- Тише, тише, мужики услышат! – шепнул Кронер, озираясь на крестьян.
- Далеко не все, перевалившие за стену – обречены. Мародёры, исследователи, патрульные отряды Федерации – большая часть из них посещает восточные окрестности города, и быстро возвращается обратно. Определённо, риск тем выше, чем глубже заберётся авантюрист, и чем больше времени он здесь проведёт. В двух днях пути на восток от Астуора – протекает река Аош. Никто из переправившихся через неё ещё не возвращался… - он поглядел на зеленеющий лес.
Латупель что-то записывал в блокнот.
- Это…а что про Василиска?
- Я не думаю, что здесь водится какой-то Василиск – покачал головой доктор – Если хотите знать моё мнение, то нет, вообще, никакого проклятия.
- Что?! – выпучил глаза Кундук – Это как понимать?!
- А так. Думаю, люди Федерации виновны в произошедшем. Как медик, я интересовался сутью созданного ими недуга. Допускаю, что так называемое проклятие, на деле – видоизменившееся орудие Праведного Геноцида. Теперь, оно направлено супротив людей.
- А как вы объясните сумасшедших, которые изредка выбираются отсюда? – спросил Кронер.
- Не знаю. Это всего лишь версия. Возможно, я ошибаюсь.

К вечеру, затяжной лес, наконец, кончился, и маленький отряд выехал на перекрёсток. Восточная дорога пересекалась с ещё двумя. Здесь же, были ещё видны следы трактира.
- Ну что, Кундук, время тебе уже рассказать, куда ты нас тащишь! – предложил Кронер.
- Куда ведут эти дороги?
Та что тянется дальше, на восток – Восточная, проходит через города восточного Астуора, и поднимается в горы, к рудникам. Северная – ведёт от портов Данерского моря – на юг, к Йуральду. Чёрная, юго-западная – по ней они и наступали – тянется от реки Аош (из за которой ещё никто не возвращался), и ведёт в земли Верларка. Итак?
- Ну хорошо, - вздохнул Латупель – пару месяцев назад, мне случилось увлечься одной девицей. Её отец был академиком, видным учёным. Однажды, будучи на подпитии, он рассказал мне…
- Он пил с любовником своей дочери?! – воскликнул доктор.
- Да, у нас так принято. Так вот, он принимал участие в одной из последних экспедиций в проклятые земли. Решили пройти по воде. Они преодолели четыреста санат от Йуральда, на шхуне «Цапля», а когда авиаторы истощили ресурс корабля – сели на воду, и решили спуститься вниз по течению, к Данерскому морю, откуда они могли достигнуть Квергорнских портов. Но всё оказалось не так просто! – ухмыльнулся Латупель – Оказалось, старую дамбу давно разрушило паводками, и пороги вновь обнажились. Корабль сел на скалы. Эти учёные долго колебались – рискнуть ли им пройти пороги на плотах, или отправиться в путь посуху. Наконец, выбрали последнее. Спустя несколько дней, они вышли к руинам Чёрной цивилизации. Он сказал, там гигантские запасы этого наркотика, Иашана Тураль!
- Так вот в чём дело! – воскликнул Кронер – Ты хочешь достать эту дрянь? Ты хочешь, чтобы она вновь заполонила мир?
Кундук покраснел.
- Нет, вовсе нет! Я не это хотел сказать. Это ещё не всё, - сбивчиво лепетал он – это не всё, что он мне рассказал. Дело в том, что они встретили Чёрных! Живых, настоящих Чёрных. Они не вымерли, Кронер, они всё ещё там. И не только они. Он рассказывал, что там обитает что-то ещё. Что-то ужасное. Это, похоже, произвело на академика неизгладимое впечатление. К сожалению, наша беседа была прервана, а протрезвев, он уже никогда не продолжал этой темы. В официальных отчётах – продолжал Латупель – мне не удалось найти никаких упоминаний об этом. Или информация засекречена, или академик вовсе никому ничего не сказал. Как бы то ни было, что-то заставило их бежать, сломя голову. Многие из членов экспедиции погибли, остальные разделились. Часть, включая моего академика, решила отправиться в опаснейшее плавание через пороги, достигнуть моря, а затем добраться по побережью до Квергорнского царства. Другая, большая часть – решили переправиться через реку, и попытаться дойти до Астуора пешком. Это выходило не более недели пути.
- Опрометчивое решение, очевидно.
- Очевидно. Из второй группы не вернулся никто. Что до первой, то из одиннадцати человек выжил лишь один. Все они погибали от вполне обыкновенных причин – буйства стихий, голода, жажды, диких зверей, болезней, и тому подобного. До Квергорна добрался лишь один академик. Но мне так и не удалось вытащить из него подробности сенсационного открытия. Иногда, мне кажется, что он всё-таки сошёл с ума.

Кронер метнулся за каменный зубец, прячась от смертоносного шквала стрел. Совсем рядом, заскрипели перекладины осадной лестницы. Высунувшись, он увидел прямо перед собой чёрный шлем, и яркие янтарные глаза. «Сдохни, погань!» - он ударил кинжалом в забрало. Обмякшее тело соскользнуло со стены. Суверен Краака схватил лестницу, и оттолкнул. Взгляд механически проследил её падение. На секунду, он увидел бушующее чёрное море. Десятки тысяч проклятых тварей. В следующий момент, новый шквал стрел вынудил его спрятаться за зубцом.
«Укрепить ворота!»
Королевские гвардейцы упёрлись в ворота массивными сосновыми брусьями. Миг – и дерево затрещало под ударом тарана.
«Лей!»
Кипящий свинец низвергся на головы Чёрных с барбакана. Громадные камни гулко стучат по укреплениям. Ухают камнемёты. Огненная молния разносит в клочья приземистую башню. Трупы. Всюду трупы.
«Отходим! Отходим. Отходи-и-им!»
Щёлкает плеть. Прямо перед собой Кронер видит вздувающиеся ноздри фарка. Шерсть стоит дыбом на мускусных боках. Всадник воздевает меч над головой.
«На стену! Все на стену! Не отступать!»
Солнце и единорог. Герб на тёмно-синем плаще, он закрывает собою небо.
«Вставай! Кто ещё хочет сдохнуть от руки настоящего человека?»
Кронер на стене. Крючья кошек лязгают по камням. Шлемы, плюмажи, гранёные наплечники вырастают между зубцами.
«Смерть!»
Бегут, бросая оружие, ополченцы.
«Мой маршал, гарн-триар Фуерте…»
«Лучники…»
Шипят стрелы. Площадь заливает человеческая кровь.
«Их слишком много!»
«Держать стену! Держать!»
Громыхает таран.

Утро. Солнце. День чудесный. День прекрасный. День весенний… Солнце ярко светит, птички мелодично поют… и кровать такая мягкая, что вставать совсем не охота. А надо! Гарольд начал вставать, он знал, что скоро прейдет слуга, и ему не хотелось к его приходу быть в постели. Всегда после подобных случаев он «получал» от отца на орехи. «Ведь это портит монаршью честь…» всегда приговаривал отец после вынесения приговора. Гарольд быстро оделся и пошёл на ранний завтрак, там он и увидел отца. Его отец был королём, а Гарольд соответственно принцем, но помимо всего прочего, он был старым королём и уже не в шутку готовил Гарольда к приёму власти. Гарольда такая спешка несколько пугала. Первым заговорил король:
- Кроме тебя, мне больше некому доверять…
- И тебе доброе утро папа. Завтрак как всегда обильный… яйца да яблоки. Ну, что ж все нормы…
- Послушай меня!!!
- Слушаю.
- Произошло происшествие… у… у меня украли… корону… - Гарольд попытался подавить смех, но это у него не получилось. Но все, же он не ржал как лошадь, однако монаршье достоинство растерял.
- Смешно… - умирая от смеха, произнёс Гарольд – но какому идиоту понадобилось красть твою корону? Ладно, там меч, печать, золото и прочие драгоценности, в конце концов! Корону не продашь!
- Позволь мне убить твой сарказм. Если мне не повезёт, то это будет твоя корона. И тем более, а вдруг они хотят на меня проклятие какое наложить?
- Отец, помнишь, раньше ты очень боялся таких случаев. И за совершенно бешеные деньги нанял таких же магов. Тут кругом защитные заклинания. Ещё моим правнукам останется.
- Ну ладно. Помнишь, что я тебе говорил в начале завтрака.
- То, что ты можешь дове… НЕТ!
- Да, сын мой, только ты.
- Я не смогу её найти. Это всё равно, что искать иголку в стоге сена. Да и я участвовал только в двух турнирах…
- А это тут причём? Послушай это надо сделать тихо и без крови, понятно?
- Понятно…


После завтрака Гарольд начал обдумывать план. Однако ничего не обдумалось. Ему нужна была помощь. И он знал к кому обратиться. Он быстрыми шагами пошёл в бараки. Там были городские стражники и несколько рыцарей, которые держались особняком, и ведь не скажешь, глядя на них, что только вчера они были такими же стражниками. Но того кого искал Гарольд здесь не было. Он пошёл на соборную площадь. И там он нашел, кого искал.
- Доброе утро, мой господин. – сказа мужчина, лет тридцати пяти, и преклонил колено.
- Не надо этих формальностей, Адсымус. Ты же чемпион, а я ещё не король.
- Ещё…
- Что?
- Ничего, мой господин – Адсымус встал – чем могу помочь?
- Возникла очень интересная ситуация. У моего отца… ты не кому не должен это рассказать… так вот, у моего отца украли… корону… - и Гарольд опять захохотал.
- Не вижу в этом ничего смешного, мой господин. И кто это сделал? Чьи дни сочтены?
- В том-то и дело, что неизвестно кто это сделал. Отец поручил поиски короны мне, но я один врятли что-нибудь найду. А вот с тобой мои шансы многократно возрастают.
- Я польщен оказанной мне честью, сопровождать вас в этих поисках, мой господин.- на этих словах Адсымус сделал глубокий кивок головой – У меня появилось предположение по поводу того кто бы мог это сделать.
- И кто же это?
- Анир…
- Анир? Этот псих… нуда, только идиоту могло понадобиться красть корону. Ты знаешь, где он?
- Конечно! Я слежу за ним с самого начала его изгнания. Он в одной деревеньке, она в неделе пути.
- Ну, тогда собирай гвардейцев и вперёд!
- Э… нет, мой господин. Мы должны отправиться инкогнито.
- А это ещё зачем?
- Что бы, когда мы подъезжали к деревне, там не кричали «принц едет». Это явно спугнёт Анира.
- Ну, хорошо. Тогда после обеда выдвигаемся. И не забудь, никому не говору про пропажу!
- Хорошо, мой господин.

Кронер встретил утро совсем недалеко от перекрёстка. Отряд едва успел начать свой путь по Чёрной дороге, как ненастье заставило Латупеля объявить привал.
Солнце ещё не взошло. Бутуз варил что-то в котелке. Калач кормил животных. Кундук же ещё отсыпался. Похоже, он вообще не привык вставать до рассвета.
Доктор завтракал. Кронер, поколебавшись, присоединился к нему.
Короткий обмен утренними любезностями, и разговор незаметно перешёл к рассказу Кундука. Что из его слов было правдой? Кронер склонен был считать, что репортёр врал, совершенно скрывая истинную цель их странствия. Доктор Иураллан был более благожелателен. Он полагал, что Латупель, весьма вероятно, вполне искренне пересказал байку некоего федерального академика, и вполне склонен был ей верить сам. «Вопрос не в том, насколько лжив гарн Кундук,» - вещал алхимик – «а в том, насколько лжива его история…»
Тем временем, Латупель, громко зевая, вылез из палатки.
- Прекрасное утро! О чём беседу ведёте?
Кронер помахал ему рукой.
- Да всё о Чёрных. Надеюсь, они всё же вымерли. Если твой рассказ правдив, мы в самом деле можем наткнуться на одно из этих чудовищ.
- Вот незадача будет! – поддакнул доктор.
Латупель оторопел.
- Чего вы так, в самом деле? Они были вполне адекватными разумными существами. Среди них наверняка встречались и добрые, и дурные, и вовсе нет оснований…
- Самые добрые из них наверняка добрым словом поминают организаторов Праведного Геноцида? – спросил доктор.
- Точно, маршал Фуерте говорил, что…
- Эй, ты в самом деле общался с Безумным Маршалом?! – перебил Кронера Латупель.
Кронер кивнул.
- Расскажешь о нём? У нас говорят только, что он слыл варваром даже в восточных королевствах.
Сюзерен Краака поднялся.
- Нам следует собираться, если ты хочешь добраться до реки к вечеру. По дороге и расскажу.

Отряд тронулся через час. Телега была на последнем издыхании. Калач указал на это Латупелю упомянув, что вскоре, им придётся волочь свои вещи на хребте. Кундук, в ответ, только позвенел деньгами.
Кронер, обильно жестикулируя, пытался в воздухе нарисовать Латупелю карту Юго-востока.
- Гляди, вот так течёт река. Это Аош. Мост должен быть где-то вот здесь, дорога нас к нему выведет. Если мы, после этого, поедем по тракту дальше, то доберёмся до земель славного государства Краак. Но тебе, как я понимаю, не туда. Увы. То есть, примерно вот отсюда, нам надо будет сойти с дороги, и забрать ещё юго-восточнее. Я там не бывал, но наверняка есть какие-то дороги, по которым шли армии Чёрных. А вот что дальше? Не знаю, какие конкретно руины цивилизаций имел в виду твой книжник, но если мы пройдём всего лишь сотню санат в сторону моря, то должны будем выйти на…на…доктор, скажите, я не могу так шипеть.
- Essynshaarat, град фонтанов. Великая метрополия Чёрных.
- Точно! Если посчастливится, найдёшь там свои залежи наркотика, запасай мешок.
- Я не…
- А если не повезёт, - посерьёзнел, вдруг, Кронер – то найдёт там его хозяев. Чёрные…на самом деле, они ведь были, скорее, коричневыми. Чёрными мы их назвали за цвет доспехов. И души.
- Слушай, мне случалось находить общий язык даже с дикими чёрными людьми из джунглей Нёзенги. Не думаю, чтобы…
- То – люди. Это – чудовища! – Кронер скорчил гримасу – Ты просил меня рассказать про гарн-триара Фуерте? Ну хорошо, слушай!
- Вообще-то, во время войны нам рассказывали что-то про силы сопротивления, про некую внутреннюю оппозицию в стане Чёрных… - начал, было, доктор – Про Волю, солидарность, которая превыше расовых различий…
- Это у вас, в университетах рассказывали! – рявкнул Кронер – Скажи это людям Краака и Буркехе!
- Но даже гарн Фуерте сперва…
- Гарн-триар Фуерте был избран маршалом Альянса в начале второй кампании. Тогда, могу заверить, ещё никто не называл его безумным. Ещё тогда маги Федерации предлагали ему Праведный Геноцид, но маршал с негодованием отверг столь суровую меру. Собрав войска, он ушёл покорять Чёрных силой оружия. Он разбил полки Чёрных под Нардом, и решительно начал наступление. Тогда казалось, что победа уже близка. Тут-то чёрные и припомнили о солидарности, которая превыше расовых различий. С командованием связалась организация, назвавшая себя оппозицией Чёрных. Они предлагали мир и сотрудничество, и готовы были прекратить производство Иашана Тураль, если их владениям обеспечат безопасность. Владения эти, как легко догадаться, находились за Аошем, в сердце Чёрных территорий. Маршал как раз планировал нанести там решающий удар. Мирный договор заставил его сосредоточиться на второстепенных направлениях. И тогда, усыпив бдительность Альянса, Чёрные двинулись через Аош, и захватили королевство Йуральд. Они не только поработили народ маршала, но и пленили его королеву, гарнеалле Хеллию. В великой ярости, маршал ударился в отчаянное и безрассудное наступление, далеко углубившись в Чёрные земли. Там, его вынудили к бою. Войскам Альянса противостояли не только Чёрные фаланги, но и йуральдиская гвардия. Чёрные заставили королеву Хеллию лично возглавить атаку. Слабую женщину!
Запоздало узнав об этом, маршал велел остановить бой, но было слишком поздно. Королева погибла, а битва обернулась величайшим поражением. С жалкими остатками своего войска, Фуерте отошёл к Астуору, и дал дорогу Праведному Геноциду.
- Стоило ожидать.
- Погоди ещё! Когда Чёрные пошли в своё последнее наступление, люди в ужасе бежали, не пробуя защищать свои владения. Разъярённый маршал отдал приказ убивать каждого, кто оставит свой дом, не обороняя. Жесточайшими мерами, он удержал стены Астуора.
- А потом ему донесли, что королева успела разродиться! – подсказал доктор – И младенец содержится в цитадели Эссиншаарат. И, пока все нормальные люди умирали от проклятия, или бежали из своих вотчин прочь, наш маршал повёл войско в самое сердце Чёрных земель. Узнав о цели их похода, войска отказали в повиновении, и большая часть их покинула маршала. С малой дружиной, он пересёк Аош, и сгинул.
- Печально! – подытожил Кронер – Впрочем, таким образом, Южный Альянс распался. Только по этому, мы до сих пор ещё не под пятой Федерации.

Реки они достигли на закате.
«Медленная река, спокойная» - подумал Кронер – «Совсем не то, что Сорино».
Дорога привела их к старому мосту. Войска Безумного маршала раздробили его камнемётами, пытаясь остановить наступление Чёрных, но множество камней образовали устойчивую насыпь, по которой вполне можно было перейти поток вброд.
- С телегой мы прощаемся! – заявил Кронер.
- А кто будет всё это тащить? – вознегодовал Кундук.
- И с большей частью вещей – тоже.
- Гарн-те! – обратился доктор – Не премину заметить, что мы вплотную приблизились к рубежу, перейдя который спасся, по непроверенным данным, лишь один человек. Вам не кажется, что это, своего рода, историческая минута?
- Не кажется. – пробурчал Кронер.
- Полно, Сат! Улыбнитесь.
В медленных водах вскипел огромный бурун. Пошли круги, ритмично хлюпая об опоры моста. Словно аплодирую храбрости наивных пришельцев.
- Рыбка! Хи-хи. Дрянь дело.
- Сат, помните, я рассказывал вам про Королеву мёртвых вод? – доктор косился на всё ещё неспокойную воду – Это легенда. Чудовище, обитающее за стеной, среди вод. Люди говорят, её породило проклятие…
- …чтобы Василиск не скучал в одиночестве! – закончил за него Кронер. Доктор смущённо смолк.
Калач и Бутуз топтались у телеги.
- А чего брать, гарн-те?
- Еду возьмите – приказал Кронер – и хватит, пожалуй. Нам там немного понадобится. Навьючите грулумшей на том берегу, иначе в воде им придётся нелегко.
- И оружие, оружие! – встрепенулся Латупель.
- Ладно, только оставьте это несчастную алебарду.
- Эй, я выложил за неё…
Доктор, что пошёл прогуляться вдоль берега, бегом вернулся к отряду.
- Ступайте сюда, скорее! Вы только взгляните, что я отыскал!
Они обошли ближайшую излучину.
- Ничего себе! Что он тут делает?
- Кундук, это не ваш? Может, тот самый?
- Нет, точно нет. – ответил Латупель, разглядывая рассохшийся корабль, сидящий на мели посреди реки – Корабли федерального аэрофлота совсем не такие. А это каравелла анрейтской постройки. Обычный морской корабль, такие плавают Срединным морем. Ума не приложу, что он здесь делает.
- Мало того, что в проклятых землях, так ещё в сотнях санат от ближайшего моря! – всплеснул в ладоши доктор.
- Не наше это дело – хмуро произнёс Кронер – Предлагаю заночевать уже на той стороне.
С собой они действительно взяли только самое необходимое.

- Доброй ночи, гарн доктор.
- Спокойной, гарн Сат.
- Приятных снов, Кундук. Пусть тебе приснится гора Иашана. Во-от такая!
- Спите.

Они свернули с тракта ближе к вечеру. В сумерках, сгустился туман. Гравиевый путь вёл в клубящуюся мглу, к невидимой опасности. Калач первым заметил.
- О боги! Гарн-те, вы посмотрите!
Вдоль дороги тянулась череда фигур. Щупальца тумана овивали каменные грани. К серому небу тянулись умоляющие руки.
- Василиск, гарн-те, Василиск! – истерично причитал Калач.
- Нужно уходить отсюда! – вторил ему Бутуз.
Грулумши, ощутив людской страх, тоскливо заныли.
Кундук спешился.
- Кронер, что ты ждёшь? Тут ведь нет никакого Василиска? Скажи им! – губы предательски дрожали.
Грулумши, тяжело пыхтя, вырвались из рук удерживавшего их Бутуза, метнулись по дороге.
- Быстрее, надо их поймать! – Кронер подстегнул фарка. Зверь разогнался, было, но вскоре круто остановился, перетаптываясь перед здоровущей ямой. Совсем рядом, издевательски смотрел на Кронера каменный человек. Доктор без труда нагнал сюзерена Краака пешком.
- Так, здесь сильно спешить вредно.
Крестьяне волокли упирающегося Кундука.
- Эй! Я туда не хочу! Кронер…Сат, скажите им. Пожалуйста! – ныл репортёр.
Доктор подмигнул суверену Краака.
- Я велел им проследить, чтоб наш друг не отстал. Эти достаточно опасно.
- Пустите меня, хамы!
Кронер щёлкнул пальцами, велев Бутузу с Калачом отпустить Латупеля.
- Успокойся, и не отставай. Если тебя сожрёт что-нибудь в тумане, наша авантюра утратит смысл.
Недалече заголосили грулумши.
- Вперёд!
Группа людей шустро засеменила по старой дороге, тщательно глядя под ноги.
Туман расступился, обнажив чудовищный силуэт. Исполинские крылья нависли над дорогой.
- Боги!
- Арбалеты, быстро. Стреляйте! – крикнул Кронер.
- Это Василиск, его не убьёшь…
- Стреляйте!
Пять болтов просвистели в стылом воздухе.
Послышался глухой стук. Монстр, казалось, и вовсе не обратил внимания.
- Полагаю, гарн-те, самое время бежать? – предложил Латупель, стуча зубами.
- Мы все умрём! – заверил компанию Калач.
Кронер швырнул арбалет оземь.
- Идиоты! Это статуя.
Туман расходился. Чудовищный Василиск был высечен из коричневого гранита. Циклопические крылья закрывали собою небо. Злые глаза словно пытались высмотреть Астуор за горизонтом. У подножия статуи начиналась широкая лестница.
Аллея, ведущая к достопримечательности, с обеих сторон была окаймлена шеренгами гранитных воинов. Воображение Кронера раскрашивало монотонный коричневый камень, делая броню воронёной, а глаза – янтарными.
- Мы в пределах Чёрных.
Сияющий Латупель не мог оторвать от громадины глаз.
- Поднимемся?
Кронер хотел, было, запротестовать, но увидев, что доктор тоже с интересом присматривается к ступенькам, обречёно вздохнул.

Лестница оказалась гораздо длиннее, чем казалось снизу.
- Аккурат, в гузку уходит! – указал Калач на цель их путешествия.
Бутуз встал, как вкопанный.
- Я туда не полезу.
Латупель разочаровано указал им вниз.
- Прочь! Ищите грулумшей.
Кронер фыркнул. Он вовсе не был уверен, что это хорошая идея.
Доктор, пыхтя, поднялся, наконец, к самому Василиску.
- Эй, Кундук! Ну что, вы довольны? Достаточно экзотично?
Вход в монстра сторожили два василиска поменьше, в человеческий рост. На постаменте перед каждым змеились надписи. Полуарки таинственных литер замыкались над характерной печатью.
- Никто не знает этого языка, я полагаю? – удостоверился Кундук.
Молчание было ему ответом.
- Хм, вот этот вот знак я часто видел у Чёрных воинов на щитах – поделился суверен Краака.
Латупель насторожено заглянул внутрь монумента.
- Интересно, что это такое? Зачем его воздвигли? Чему он был символом?
Внутри, казалось, тьма навеки породнилась с сыростью и запустенением.
- Можно сделать факел… - начал он.
Кронер и алхимик дружно возроптали.
- Я по горло сыт темнотой и сыростью!
- Предлагаю туда не идти.
Кундук, похоже, не особенно и противился.
- Что ж, время идти. Надеюсь, мужики уже поймали животных.
Спуск по стёртым ступенькам оказался немногим проще подъёма.
- Гарн-те славно провели время, да? – хмыкнул Бутуз, закидывая что-то в рот – Чего там внутри-то, а?
- Закрой хайло, хам! – поставил его на место Кронер – Кстати, что ты там пожираешь?
Крестьянин смутился.
- Малина. Её здесь полно. Желаете?
Кронер точным ударом расквасил ему нос.
- Сам и жри. Ты поймал животных?
- Да, да, гарнеан! Калач занимается ими.
- Ступай, подсоби ему. Живо!

Тела уже успели остыть. Кронер яростно потрясал мечом, и очень удивился, когда доктор заявил, что мужики сами перебили друг-друга.
Они не нашли ни Латупеля, ни животных.
- Мы слишком задержались! – Кронер огорчённо пнул мёртвого Бутуза.
Доктор рассматривал дорогу. Отчётливые следы уводили на восток.
- Сат, не корите себя. Похоже, оно и к лучшему, что задержались. Здесь побывал большой отряд. Кундука увели.
- Ясно. Вопрос только в том, накормили ли его Иашаном Тураль, или попросту словили оселом?
- Это важно? – доктор выразительно посмотрел на него.
- Нет. А что? Подождите… - наморщил лоб Кронер – Что вы имеете в виду?
- Гарнеан, Латупеля больше нет. Сгинул. Полагаю, ваш долг исполнен. Мы можем возвращаться.
Кронер думал. Долго думал, сложив руки на груди. Как тигр в клетке, метался от дерева к дереву.
- Идите.
- Что?! – алхимик разинул рот от удивления – А вы как? Вы останетесь? Вы, всё же, всерьёз собираетесь рисковать жизнью, спасая этого…этого жалкого…
- Нет. С этим всё ясно. Я отдал долг.
- Так в чём же дело?! – яростно вскинул руки доктор.
Кронер вздохнул.
- У меня здесь есть ещё одно дело. Просто, ведь проклятые земли обитаемы, и я…и я…
- Да что же?!
- Менее чем в сотне санат к юго-западу отсюда лежит Краак – прошептал Сат Кронер ер Реллон, носитель меча, сюзерен добрых людей Краака и Буркехе…

До полудня время пролетело быстро. Гарольд только и успел, что подготовиться к отъезду. Он не брал то, что могло выдать его, поэтому он облачился в найденную в бараках кальчужку, взял с собой меч, захватил денег и подумал что он готов ко всему. На обед он явился в этом наряде.
- Что с тобой? – удивленно спросил король.
- За твоей короной собираюсь… - ответил принц. Больше они не говорили. После обеда Гарольд как-то подозрительно попрощался с королём и направился искать Адсымуса.


Они нашли друг друга, довольно быстро и сразу же отправились в путь. Из города они выбрались благополучно, за исключением одного момента:
- Куда прёшь! – раздалось откуда-то снизу. Гарольд и Адсымус ехали верхом. А внизу была толпа… после этого эпизода Гарольд понял, что в лицо его знают, максимум десятка два. Остальные смотрели на эскорт гвардейцев. Выбравшись из города, они поехали по мощеной дороге. Эта дорога является гордостью королевства. Она соединяет столицу и единственный портовый город и поэтому все захватчики первым делом стремились захватить контроль над дорогой. И их всегда разбивали. Дорога просто усеяна памятниками различным героям сложившим, и тем, кому повезло, свою голову в этих местах. Дорогу строили быстро и жёстко. В результате смертность на стройке была ужасающей. Но вот путники съехали с мощёной дороги и поехали по грязевой. Они ехали и ехали, ехали и ехали. В конце концов, началась гроза и наступила ночь. Вскоре они наткнулись на какую-то таверну. Решили переночевать там. Оставили своих лошадей в конюшне и зашли внутрь…


Там было человек восемь, плюс хозяин таверны. Путники решили перекусить и устроились за пустым столом. Адсымус жестом позвал хозяина таверны и тот вскоре подошёл.
- Здравствуйте. Вы от грозы прячетесь или как?
- Или как. Нам бы чего поесть. – ответил Адсымус.
- Из поесть у нас осталась только гречневая каша, да пол поросёнка. Брать будите?
- Ага. – и хозяин таверны удалился.
- Милое местечко. Лично мне больше всего понравились вон те парни с оружием. Точно бандиты какие-то.
- Скорее всего, вы правы, мой господин.
- Давай на ты?
- Э… зачем?
- Для конспирации. Ты же сам говорил.
- Хорошо. Но только на время. – Вдруг дверь распахнулась, и в таверну вошёл какой-то тип. У этого типа был хмурый взгляд и меч, скрытый ножнами. Он захлопнул дверь и подошёл к пустующему столу. В этот момент один из предполагаемых бандитов встал и обнажил меч.
- ТЫ!? Тебе конец, понял? – прокричал вставший.
- Не лезь и жить будешь.
- Из-за тебя всё началось. Твоей смертью кончиться.
- Ну, вот опять… - сказал хмурый и начал натягивать на правую руку одинокую перчатку. Тем временем остальные бандиты поднялись и взяли в руки оружие. Зачинщик занёс над своей головой меч и, прокричав «Ааа!!!», побежал на хмурого. Хмурый правой рукой, на которой уже была надета перчатка, вытащил меч из ножен и рубанул по животу, бегущего на него человека. Тот и упал.
- Кто следующий? – спросил хмурый. Двое из бандитов побежали на него, но он очень быстрыми ударами отправил их к зачинщику. Остальные бандиты попятились назад.
- Все? – и хмурый убрав меч в ножны начал стягивать перчатку…

Третий день они шли землями Чёрных. Странные это были места. Кронер не мог найти ни деревень, ни замков, в привычном ему понимании. Он не знал, как точно были устроенных эти королевства, но руины, простирающиеся вокруг, напоминали скорее о крупных человеческих городах. Даже, если они занимали совсем небольшую площадь.
Доктор говорил, что это и была лига свободных городов-республик. Величие мёртвой цивилизации ощущалось в монументальности строений, для создания которых попросту не хватило бы сил обитателей столь малых городов. Кронер представил себе, как на исполинских строительствах гнут спины многие и многие тысячи порабощённых людей.
По прикидкам, они проделали уже не меньше половины пути до града фонтанов. Кронер начинал надеяться что они, возможно, будут первой экспедицией, достигнувшей метрополии Чёрных, и успешно возвратившейся назад.
Бутуз нарушил его размышление.
- Гарнеан Кронер, простите, что отвлёк вас…
- Чего ещё? – недовольно спросил суверен Краака.
- Я лишь хотел поблагодарить вас за…за побои. Я обмозговал это, и решил, что давно уже мне требовалась хорошая взбучка. Я…
- Что?!
- Я прошу вас не сдерживать свой гнев, если моё недостойное поведение однажды смутит вас.
- Доктор, эй, доктор! Тут человек, кажется, сошёл с ума.
Алхимик с любопытством приблизился.
- Неужели?
- Он говорит, что ему понравилось, что я его…я его… - смутился Кронер.
- Да, я всё слышал. Бутуз, покажи язык.
Латупель, ехавший в авангарде, нёсся теперь к компании, многообещающе крича.
- Увидал что-то? – махнул ему заинтересовавшийся Кронер.
- Всё, приехали! – Латупель подъехал к компании – Там, на лужайке – свежие кострища.
Калач, быстро сориентировавшись в ситуации, забрался в кусты. Бутуз, немного поразмыслив, спрятал язык, и последовал за ним.
Кронер попробовал, хорошо ли ходит в ножнах меч.
- Ну что ж, гарн-те, похоже на то, что мы, очень скоро, познакомимся с местным проклятием. Готовьте арбалеты.
- Они н-не помогу-ут! – проныл из кустарников Калач.
Кронер сплюнул на дорогу.
- Да? А мне сдаётся, что ежели проклятие греется у костра, то и железо в хребте его должно пронять. Это так, жизненное наблюдение. Что скажите, доктор?
- Даже если это ещё одна группа авантюристов, они могут оказаться не менее опасны, чем проклятие.
- Мудро. Пойдёмте со мной. Кундук, оставайтесь здесь, охраняйте животных.
Кронер спешился. Вооружившись, они прошли обочиной, и выступили к опушке леса, где Латупель нашёл следы лагеря.
И верно, дымок ещё курился над порослью. Кто-то совсем не таился.
Это было не очень далеко.
Быстрый осмотр кострища показал, что с ним кое-что неладно. Примятая трава, немного мелкого мусора, тёплое пепелище – нормальные остатки лагеря. Вот только, вполне привычные следы ботинок то и дело перекрывались отпечатками большущих когтистых лап.
- Похоже, это и есть наш косолапый – прокомментировал алхимик.
Кронер промолчал. Кто-то крался за ними все эти дни. Проклятие? Чёрные? Мародёры? При чём здесь животное? И почему сегодня они обогнали отряд?
Топот в лесу. Огромный силуэт.
Кронер медленно повернулся к доктору.
- Отходим. Просто, медленно отходим.
- Это Василиск? – прошептал алхимик, отступая в чащобу.
- Это косолапый! – жарко ответил Кронер – Вы не прихватили рогатину?
- Увы.
Искристый комок черноты прошелестел через листву.
Кронер упал в сухую листву. Доктор распластался рядом.
- Гарнеан, нас сейчас будут убивать. Арбалет в порядке? Постарайтесь попасть в косолапого. Отвлекайте его, а я сползаю поглядеть, кто и чем в нас швыряется.
Кронер перекатился за ближайший ствол. Предательски заскрипела на ветках кольчуга.
Отчаянный рёв разорвал сгустившуюся тишину. Задрав голову, Кронер увидел, как мечется по валежнику косолапый. Стрела глубоко ушла в его глазницу.
«Да ты стрелок, доктор!»
Совсем неподалёку, кто-то напролом побежал через подлесок.
- Yn resh masses tarush! Yn richte shuen olch! – разносились крики.
Ещё одна стрела вонзилась в животное. «И рогатины не надо…»
Доктор целился, зарядив уже третью. К раненому зверю выбежал, наконец, его хозяин. Кронер не сумел разобрать, кто перед ним. Человеческую фигуру окутывало искристое чёрное облако, не пропускающее света. Оно не было похоже на дым. Скорее, на воплотившуюся тень. Прикрыв собою умирающего зверя, человек взмахнул рукой, и тенистый комок отделился от его оболочки. С шипением пронёсся в воздухе, разнёс в щепки древесный ствол, совсем рядом с доктором. Зверовод снова прокричал что-то на шипящем языке.
Доктор спустил тетиву, и стрела пролетела в пяди от противника. Тот пригнулся, и отскочил в сторону, вжавшись в ближайший ствол. Доктор не мог его там достать.
Но Кронер мог. Тщательно прицелившись, он выстрелил.
Стрела пригвоздила врага к дереву. Тёмная оболочка начала, постепенно, истаивать на агонизирующем теле.
«Неужели, это и было проклятие? Не так уж оно оказалось и грозно!»

Грулумши и фарки беспокойно перетаптывались. Когда из лесу донеслись крики, Калач и Бутуз зарылись глубоко в придорожные заросли.
- Арбалеты! – вспомнил Латупель – Бутуз, тащи-ка их сюда.
- Я не пойду.
- Ступай.
Дрожа от страха, мужик выкарабкался из кустов, споткнулся, на четвереньках дополз до грулумшей.
Тревожно озираясь, он вернулся с арбалетами. Немало времени ушло на то, чтобы их зарядить. Мужчины засели в кустах, поводя оружием из стороны в сторону, готовые в любой момент отразить нападение.
«Мы – засада!» - подумал Кундук.
Бутуз пристрелил Калача. Достав нож из-за пояса, он направился к Латупелю.
- Что ты делаешь?! Эй, погоди! – взвыл ошеломлённый репортёр. Ноги его подкосились от адреналина. Он спустил тетиву, но стрела пролетела мимо спятившего крестьянина.
На лице Бутуза было написано явно извиняющееся выражение. Казалось, он хочет сказать – «Простите, пожалуйста, гарнеан, что приходиться убивать вас. Я и сам не рад, но надо!» - но ему слишком стыдно, чтобы как-то оправдываться.
Взмахнув ножом, он нанёс удар. Кундук отшатнулся, упал на землю. Совсем рядом оказался арбалет убитого Калача. Схватив его, Латупель выстрелил. Почти вплотную.
Бутуз отлетел, снесённый мощью выстрела.
Кундук с трудом поднялся на ноги, и обомлел. Какой-то человек в пятнистом плаще стоял на дороге, рассматривая грулумшей, поглаживая по носу кронерова фарка. Увидев Латупеля, поднявшего голову над кустами, человек повернулся, и с любопытством уставился на него, откинув капюшон.
Репортёр привалился к дереву, смиряя головокружение. Он уже и думать забыл про безумного убийцу.
Перед ним был не человек.
Бисеринки пота сверкали на тёмно-коричневой коже. Искры плясали в янтарных глазах.
«Это Чёрный! Настоящий Чёрный!» - мысли вихрем проносились в голове Латупеля – «Кронер говорил, что они опасны…» - Кундук вскинул арбалет – «…так, если он попробует напасть, зарядить оружие я всё равно не успею. Остаётся показывать мирные намерения!» - он демонстративным жестом отбросил арбалет подальше.
Существо сделало несколько мягких шагов навстречу.
- Э-э…привет!
- Shess nyrenn! – резко прошипел Чёрный.
- Послушайте…вы меня понимаете? – бормотал Кундук, отступая назад. Вблизи, нечеловеческие черты существа внушали подсознательное беспокойство. Он скользнул взглядом по стройной фигуре. Мельком отметил, что на литой пряжке красуется тот же символ, что они видели на Василиске. Фигура существа заставила Латупеля предположить, что перед ним скорее женщина, чем мужчина. Впрочем, кто их разберёт?
Чёрный, видя испуг человека, остановился. Брезгливо обойдя трупы, прошёл подальше, и сел на пенёк.
«Сейчас съест пирожок!» - истерично подумал Кундук. Инстинкт самосохранения требовал немедленно подобрать арбалет.
Чёрный снял с пояса фляжку, поболтал в ней что-то, и хорошо приложился. Потом, протянув её Латупелю, начал говорить, тщательно разделяя слова.
- Teas. Kichem ret. Te-as, te-as! Runiet? Kichem?
Кундук нерешительно приблизился, и взял флягу, далеко протянув руку. Понюхал. Внутри, определённо, был алкогольный напиток, но резкий запах не вызывал никаких конкретных ассоциаций.
Зажмурившись, Латупель глотнул. Жидкость огнём растеклась по нутру.
Чёрный довольно похлопал в ладоши. Кундук обратил внимание на кожаные перчатки.
- Laches predo Astuorsh?
Латупель вернул флягу. Припомнив опыт общения с аборигенами Нёзенги, он ткнул себя пальцем в грудь:
- Латупель Кундук.
Чёрный быстро ответил:
- Mir Etherian.
«Это имя? Или мы друг друга не поняли?»
- Astuorsh? – снова спросил Чёрный.
«А!» - догадался Кундук.
- Нет, я вовсе не из Астуора. Вернее, я выехал оттуда, но…я хочу сказать…Меня зовут Латупель Кундук, я из земель Эндорионской Федерации, и я…
Чёрный, вдруг, встал, довольно улыбаясь.
- Ast tur procaun Nereid Endoriony? Ner a llinge Endorior?
«Великие Боги!» - Латупель прямо-таки утонул в янтарных глазах – «Оно разговаривает на моём родном языке!»
- Ast tur… - «Да, я говорю на эндориор. И да, я действительно из Эндорионской Федерации».
- Не могу не обрадоваться! Я хотела сказать… - «Хотела?» - …это сильно облегчает мне дело. Скажи-ка, у тебя много друзей?

Кронер подошёл к мертвецу, схватив за длинные волосы, запрокинул ему голову.
Накатило головокружение. Вспомнилась неумолимая барабанная дробь, идущая в атаку фаланга.
Человек может так загореть. Но ни у одного человека не может быть таких глаз.
- Доктор, вы не поверите…
Алхимик подошёл, отряхивая с одежды палые листья.
- Чёрный? Латупель не ошибся?
Кронер промолчал. Распустив шнуровку, стянул с нелюдя тяжёлый кожаный нарукавник. На тёмном предплечье проступало клеймо.
Василиск, раскинувший крылья.
- Что это означает?
- Не знаю! – Кронер явно был удивлён – Обычно, они выжигали на руке эмблему своего полка. Я думал, что повидал их все, за годы второй кампании. Такого точно не было…Да и выглядели они совсем иначе.
Алхимик придирчиво рассматривал тело.
- Кронер, вы думаете, это был военный? Едва ли, на солдата он совсем не похож. Взгляните на его руки.
- Да уж, это точно не берсеркер. Верно, боевой маг.
Доктор беззастенчиво обыскивал мёртвого.
- Ясно, что боевой. Для крестьянина он вёл себя чересчур напористо. Ни хлеб-соль…скажите, Сат, у них есть обычай подносить гостям хлеб-соль?
Кронер устало вздохнул.
- Доктор, не уподобляйтесь Латупелю. Это Чёрный! Опасная тварь. Не думайте о них, как о людях. У них для нас только один обычай.
- Ладно, ладно. Шучу.
Алхимик разложил на земле свою добычу. Горсть денег со всего мира - Кронер заприметил астуорские и федеральные. Длинный кинжал - клинок, традиционно, воронёный. Вощёная табличка с пристёгнутым стилосом. Намордник, по размеру – аккурат, на косолапого. Фляга, пробитая насквозь стрелой – хранил под сердцем! Странный предмет, похожий на проволочного ежа. Несколько платиновых украшений, явно недешёвых.
- Наши трофеи!
Кронера заинтересовал только еж.
- Ещё одна непонятная штука. Когда мародёры начали выбираться за стену, рынок наполнился разнообразными артефактами Чёрных. Как правило – боевыми магическими приспособлениями.
Доктор повертел вещь перед глазами.
- Возможно ли, что это оно создавало ту чёрную оболочку?
- Возможно. Баловаться с этой пакостью я бы не советовал.
- Понимаю.
На письменной табличке были какие-то записи, но всё на нелюдском языке. Доктор разочарованно спрятал её. Кисет отвис под тяжестью награбленного.
- Ну что ж, - сказал он – самое время вернуться к тракту, я полагаю. Латупель нас уже заждался.

Тела уже успели остыть. Кронер яростно потрясал мечом, и очень удивился, когда доктор заявил, что мужики сами перебили друг-друга.
Они не нашли ни Латупеля, ни животных.
- Мы слишком задержались! – Кронер огорчённо пнул мёртвого Бутуза.
Доктор рассматривал дорогу. Отчётливые следы уводили на восток.
- Сат, не корите себя. Похоже, оно и к лучшему, что задержались. Здесь побывал большой отряд. Кундука увели.
- Ясно. Вопрос только в том, накормили ли его Иашаном Тураль, или попросту словили оселом?
- Это важно? – доктор выразительно посмотрел на него.
- Нет. А что? Подождите… - наморщил лоб Кронер – Что вы имеете в виду?
- Гарнеан, Латупеля больше нет. Сгинул. Полагаю, ваш долг исполнен. Мы можем возвращаться.
Кронер думал. Долго думал, сложив руки на груди. Как тигр в клетке, метался от дерева к дереву.
- Идите.
- Что?! – алхимик разинул рот от удивления – А вы как? Вы останетесь? Вы, всё же, всерьёз собираетесь рисковать жизнью, спасая этого…этого жалкого…
- Нет. С этим всё ясно. Я отдал долг.
- Так в чём же дело?! – яростно вскинул руки доктор.
Кронер вздохнул.
- У меня здесь есть ещё одно дело. Просто, ведь проклятые земли обитаемы, и я…и я…
- Да что же?!
- Менее чем в сотне санат к юго-западу отсюда лежит Краак – прошептал Сат Кронер ер Реллон, носитель меча, сюзерен добрых людей Краака и Буркехе…

<П Р Е Д А Т Е Л Ь
Ничего бы этого бы не случилось, если бы Мун не пил. Но Мун был алкоголиком. Говорят пить он начал после рейда 2-ого десантного на Тикс. Да-да Мун когда то был десантником, и из того самого 2-ого десантного, чей памятник стоит на площади Героев в Женеве. Мун был единственным кто выжил, после «бойни на Тиксе». О том, что там произошло Мун молчал, зато пил. Командование не могло его уволить, ведь Мун был героем, его имя записано в почетных списках Федерации. Но и десантником Мун конечно же уже не был. Ему нашли тихое место в закоулках гигантского десантного рейдера «Тикендрога». И благополучно забыли о нем.

«Тикендрога» висела на нижней орбите второй месяц. Сначала был ремонт, потом грузились припасами, техникой, оружием для 3-ого десантного полка. Теперь просто болтались на причальной ферме, ожидая прибытия полка. Но Муну было наплевать на всю эту суету, у него был свой угол на нижней палубе, а какой-то идиот доставил спирт для нужд электронщиков. Мун не знал зачем электронщикам столько спирта, зато он знал для чего этот спирт нужен ему. Короче, электронщики спирт так не увидели. Когда пропажа спирта обнаружилась «Тикендрога» уже разгонялась выходя на порог скорости для прыжка, и конечно же никто не будет тормозить рейдер из за бочки спирта. Дело ограничились гневным письмом капитана, насчет службы снабжения космофлота. Тыловых не любил никто на рейдере.

А Мун давно уже спал на своей койке. Сон алкоголика всегда крепок, как и спирт, выпитый этим алкоголиком. Да и нижние палубы находятся слишком близко к реакторам, шум там стоит постоянный. Поэтому ничего удивительного, что Мун не слышал, как ревела сирена внутрикорабельной тревоги, как со стоном вспарывали обшивку. Не слышал Мун ни криков, ни выстрелов. Тем более бой был скоротечным, трудно воевать внутри корабля, когда твое оружие находится на складе, а половина отсеков разгерметизирована. Мун проснулся от того, что что-то тяжелое навалилось ему на грудь, и конечно же запах, запах который Мун предпочел бы забыть. Мун с трудом разлепил глаза. Зерги! Кругом одни зерги, а одна тварь обвила щупальцами его тело, не давая пошевелится. От неожиданности Мун, как бы это сказать, испустил газы. Двое зергов, что стояли позади упали замертво, а щупальца сразу исчезли. Остальные зерги отпрянули назад. Мун прибодрился, осталось найти оружие и тогда Мун напомнит зергам 1-й десантный. Но ему не дали даже поднятся с койки. Вбежала маленькая тварь и плюнула липкой слизью, Мун мог теперь только хлопать глазами.
-Вы видели думающий, это было изменение состава воздуха. Какой эффект. Как мы раньше не додумались изменять воздух, которым дышат люди.
-А вы уверены, наблюдающий что на людей это подействует. Вы видели, что газ этот человек выпустил из себя.
-Думаю, да. Ведь мы не сильно отличаемся от людей, я имею в виду, что наши организмы работают на схожих принципах. Необходимо забрать этого человека, для изучения. Он нужен живой, боюсь, что если он умрет, он перестанет вырабатывать газ. Мы возьмем пробы из него для синтезирования.

Что делали с Муном потом, доподлинно не известно, но его тело нашли через год в одной из колоний на Кроне. Даже старый и циничный военный патологоанатом мялся и краснел когда рассказывал журналистам о характере травм у Муна.
Еще через год зерги впервые применили химическое оружие массового поражения. Взятые пробы газа очень удивили ученых. Простое сопоставление фактов привело к тому, что Муна убрали из списка героев Федерации.


П Р О Д А В Е Ц

Не слишком большая сумма, капитан? – старый бизнесмен, торговался до последнего. Но капитан Муч был тоже не пальцем деланный, он знал, что в пределах Федерации, только у него есть эти новые генераторы, для ускорителей плазменных танков. Он знал их цену и торговаться было, пожалуй, бессмысленно. Такая сумма и еще старые генераторы! – бизнесмен был в ярости. По красному лицу Муча прокатилась тень, - Ладно-ладно, я согласен. Но все равно это грабеж.
Полковнику Гоге давно не ли нравился этот красномордый тип из службы технического перевооружения. А теперь его танки загоняли на замену генераторов. А эта красномордая тыловая крыса, не пустила его техников в ангар, и теперь полковнику оставалось только стоять со своими солдатами и смотреть, как его танки загоняли в ангар. Полковник скрипел зубами от злости, но сделать ничего не мог, капитан сослался на приказ командования о технике безопасности, пункт 3.1., где было указанно, что на ремонтные работы не допускаются техники не прошедшие ежегодную переподготовку. А когда его техникам проходить переподготовку? Его бригада не выходила из боев восемь месяцев. А этот чертов капитан, который не выходил из кабинета всю свою карьеру, теперь делает с его танками неизвестно что.
- Господин капитан, эти генераторы очень изношены, думаю, что лучше оставить старые. Твое дело не думать, а исполнять, это приказ командования. Эти генераторы с виду выглядят изношенными, это сделано в целях маскировки, а так это новые образцы. - Извините, господин капитан, это моя ошибка, мы продолжим работу. - Продолжайте.
Ну и как эти экспериментальные образцы, только не надо юлить профессор, мне пришлось снять со стратегического направления лучшую танковую бригаду. А если ваши генераторы будут неработоспособны? Что нам прикажете делать. У этих парней не будет времени на переподготовку. Вы знаете, как растянуты наши силы, на каждую планету мы можем выделить только три-четыре полка. А зерги плодятся неимоверно. – Перед установкой генераторов на действующие танки мы испытали их, я даже затрудняюсь сказать сколько раз. Я понимаю ваше беспокойство, генерал, но думаю, что проблем не возникнет.
Тяжело переваливаясь через холмы, танковая бригада выдвигалась на старые рубежи. У полковника немного улучшилось настроение, для наблюдения за новыми генераторами послали этого красномордого капитана. Теперь он глотает пыль в штабном транспортере позади колоны. Этот трусливый уродец боится ехать рядом с полковником, а семидесятитонные танки поднимали огромные клубы дыма. Полковник усмехнулся, в его штабном транспортере фильтровентиляционная установка не работала уже давно.
Надеюсь, эти генераторы выдержат. Черт побери, это надо же так попасть, надо быстрее составить отчет и сваливать отсюда. Этот бравый вояка, херов полковник, все сделает, чтобы досадить ему. Какая же пыль, все-таки.
Атака зергов началась задолго до старых позиций, линия обороны была прорвана в нескольких местах. Одно из атакующих звеньев зергов наткнулся прямо на танковую колону, бригада полковника Гоги была давно сработана, и развернутся им было делом пяти минут. Танки уже через пять минут были переведены в осадный режим и начали обстреливать, зергов. Гога орал из своего командного танка о поддержке с воздуха. Капитан Муч побелел от ужаса, бронетранспортер поперся в самое пекло, за полковником, следуя боевой задаче. Мучу не оставалось ничего другого как забиться в угол, и молиться что невооруженный бронетранспортер не станут обстреливать.
Зерги прорывались по узкому ущелью, надеясь на свое количество и внезапность нападения. Полковник ухмыльнулся, план тварей был хорош, но только не против его колонны. Здесь были одни ветераны, людьми практически не приходилось командовать, они действовали как единый слаженный механизм. У зергов не было шансов проскочить узкую горловину ущелья…
Силовые генераторы танковых орудий это фактически накопители энергии, способные накачивать энергию в течении двадцати секунд, на внешнюю оболочку, а затем выбрасывая через внутренний статор, уже за одну сотую секунды. Снаряды с тритиевым наполнителем необычайно малы, зато один танк несет до двух тысяч выстрелов. Скорость снарядов настолько высока, что тритиевый наполнитель при контакте с препятствием инициирует термоядерный подрыв. Таким образом, одного миллиграмма трития хватает, чтобы сделать воронку, в скальной породе, глубиной два метра и радиусом в пять метров. Проблема состоит не в самом генераторе, у которого нет трущихся частей, а в металле пушки, который из-за высоких механических перегрузок начинает течь, что приводит к несоосности стартового и выходного кольца, снаряд, разгоняясь в стартовом кольце, останавливается в выходном кольце, и термоядерная реакция начинается уже внутри танка. Именно поэтому танкам требуется достаточно частая замена генераторов. Но капитан Муч, в такие тонкости не вникал, он пропустил старые установки через диагностический компьютер, компьютер отбраковал генераторы неспособные стрелять, а остальные были установлены на танки. Старые генераторы могли прослужить еще выстрелов двадцать, но их металл уже устал.
Когда взорвался первый танк, залив на мгновение все вокруг ярким светом, полковник подумал, что они пропустили нору, и зергам удалось прожечь днище танка. Когда вспыхнули еще три танка одновременно, полковник понял, в чем дело. И зарычав, он прыгнул в бронетранспортер. Одного взгляда на капитана было достаточно, чтобы понять, что толку сейчас от него не будет. Тыловая крыса совсем спеклась, полковник все - таки стукнул его, не смог удержаться. Но надо было спасать своих людей, если еще это можно было сделать.
Четыре сгоревших танка, это большая потеря. В образовавшуюся брешь потекли зерги, передние танки уже отбивались из пулеметов и ручного оружия. В этой ситуации был только один выход. Перенести огонь на передовые позиции – у полковника все - таки дрогнул голос, это были его ребята и теперь он приказывал расстрелять их. Но выхода не было, необходимо было закрыть брешь. Танки замерли лишь на мгновение, а через несколько секунд начали прицеливание, все таки они были лучшими, а на передней линии никто не побежал, хотя люди там тоже слышали приказ и прекрасно понимали, что это значит для них. Полковник опустил голову, и почти шепотом приказал – Огонь! Тут же взорвались еще три танка, два из них стояли в тесном ряду, их взрыв повредил соседние танки. Зергов было уже не остановить.
Полковник бежал к бронетранспортеру, он хотел убить этого подонка капитана, но зерлинги бегают все - таки быстрее. Муч видел через мониторы внешнего обзора, что произошло. Надо было что – то быстрее придумать.
Зерги уже знали, что означает белый цвет, который держал в своих конечностях человек. Джан из рода изучающих, осторожно проник в мысли этого человека. Через минуту он уже мчался к телепорту. Человек предлагал немыслимое, коды доступа к орбитальной защите планеты «Земля», главной базе терран.
Так начался самый драматичный период в войне. Высадка десанта на Землю началась через три месяца. Но до этого была совершена одна попытка примирения…


П А Ц И Ф И С Т
Капсула упала на лугу. Джан, дрожа от холодного и сухого воздуха, выполз из капсулы. Он с трудом преодолел линию орбитальной защиты, правда, при входе в атмосферу чуть не столкнулся с каким-то допотопным спутником. Но пронесло, Джан только успел почувствовать своими антеннами слабый электромагнитный сигнал. Ну да ладно, всё позади, он на Земле. Осталось только найти главный мозг, который управляет людьми, и положить наконец началу мира между расой зергов и людей. Когда правители узнали о его затее, они долго качали верхними хоботками, выражая свое недовольство. Но в конце концов согласились, хотя с условием, что он не прекратит телепатической связи со своим народом. У Джаны осталось чувство, что его используют как шпиона, хотя люди ни о чем не догадаются, Джан в этом был уверен. Он вспомнил как они испытали настоящий шок, когда узнали, что люди общаются посредством колебаний воздуха. Джану как одному из рода изучающих, тогда доставили первого пойманного человека, и когда Джан приблизился к человеку, то человек стал сильно колебать воздух. Джан еще подумал, что человек хочет с ним поговорить, но колебания были однообразными. Джан тогда попытался обхватить его верхними щупальцами, дружески приветствуя его. Но человек выхватил кусок металла и металл ударил огнём, а его левое щупальце сразу упало, хорошо что Морл из рода бойцов были рядом. Теперь Морл убивает людей на пограничной планете. Металл… - да люди были другими, они не изменяли себя, они меняли неживую материю и заставляли её служить себе, Джану было трудно в это поверить, но это было так. Итак сначала поесть, потом искать главный мозг людей. Все–таки какой холодный и сухой воздух. А растительность больно колет нежное брюхо. Но ради того, чтобы добиться мира Джан был согласен потерпеть. Мир принесет обоим расам только выгоду, они научат нас менять вещи, а мы научим их менять себя. Так думал Джан, ползя по лугу, он дополз до болота, там было много пищи, и Джан принялся за еду.
-У нас срочное сообщение генерал. Наш старый спутник засек корабль зергов, судя по траектории, он приземлился в районе Филадельфии, в болотах.
-Боже мой! На Земле зерги! И что большой корабль. Вы можете сказать о количестве высадившегося десанта?
-Нет-нет генерал, корабль совсем маленький там максимум можно поместить двоих, был бы он больше, он не прошел бы нашу орбитальную защиту.
-Что задумали эти зерги. Может заражение. Необходимо срочно послать туда отряд, и уничтожить тварей, пока они не расплодились.
-У нас там недалеко стоит 2-й полк космического десанта. Они недавно сформированы. Но думаю, они справятся.
-А где 1-й полк?
-Полностью уничтожен при высадке на Тикс.
-Ладно, отправляйте.

-Ну и воняет это яйцо, лейтенант! Вызовите огнеметчиков пусть сожгут эту дрянь пока она совсем не разложилась от жары.
-Это не совсем яйцо, полковник. Скорее это капсула, или даже корабль.
-А мне плевать, что это! Сожгите его к черту!
-Есть!

Мик никогда не видел Зергов, но он уже их ненавидел всей своей душой, как может ненавидеть молодой 16-й солдат, который потерял в этой войне отца и всех братьев. А теперь его последнего мужчину из семьи тоже забрали на эту войну. Зерга было нетрудно найти, от капсулы в сторону болота тянулся слизистый след. Десантники построились цепью и двинулись в болото.
Джан проснулся, когда до людей осталось метров 200. Он почувствовал их приближение. Ну вот пора. Джан выждал, когда люди приблизятся поближе, и поднялся во весь рост, приветственно покачивая верхними щупальцами.
Мун до этого видел зергов только на стереографии, но никакая стереография ни в состоянии передать то, что поднялось перед ним, издавая невыносимый запах и замахиваясь на него щупальцами. Мун на секунду растерялся, но подготовка сработала. А когда Мик начал стрелять, то к нему быстро присоседились остальные.
Люди что вы делаете! Я пришел с миром. Но пули рвали его тело в клочья, ведь Джан даже не взял защитный экзоскелет, чтобы продемонстрировать свои мирные намерения. Граната выпущенная из подствольника автомата Мун, окончательно погасила жизнь Джана, первого и теперь уже, пожалуй, последнего пацифиста, расы зерг.
-Хорошо сработали парни, не растерялись. А то что блюете, то я тоже блевал в первый раз, запах и правда гадский. Где там огнеметчики!


С У М А С Ш Е Д Ш И Й

Война закончилась полной победой людей. Зерги были уничтожены под корень. Слабые возгласы слабаков о сохранении разумной расы, не были услышаны. Правда, последнюю планету ядерными зарядами сожгли полностью. Это была богатая планета полная ресурсов, но победа стоит таких затрат. А планеты еще будут, ничего больше не сможет остановить людей в их распространении по галактике.
Майор Чокус отдышался, вытер пот со лба. Подниматься на крышу пришлось по пожарной лестнице. Металлоискатели не пропустили бы его сумку. Чокус огляделся. Позиция была идеальной, внизу просматривался почти весь квартал. Этот дом был господствующей высотой на территории. Чокус был профессионалом. Десять лет в десанте, последние три года службы в 3-ем десантном полку, который отправляли в самое пекло. Из полка выжило не больше 10 процентов, и то в основном они были из службы связи, снабжения, транспорта, а таких как Чокус почти не осталось. Он удобно устроился на краю крыши, за рекламой «Колы». Снаружи было видно только ствол его винтовки с глушителем, еще поблескивал на солнце зрачок оптического прицела.
-Мы еще посмотрим кто из нас идиот. Они не видели, как зерги могут меняться. Но меня не проведешь я знаю, что зерги изменились и стали похожими на нас, этим болванам из штаба кажется, что они победили, а зерги всего лишь опять изменились. Только такие старые вояки как я, могут определить зерга. Я их слишком много повидал, меня не проведешь.
Чокус прильнул к прицелу, и навел винтовку на площадь. На площади было много людей. Так много давно не было, но сегодня первый выходной как отменили комендантский час и воздушную угрозу. Люди были счастливы. Многие гуляли с детьми, солнце ярко слепило, словно радуясь вместе со всеми. И люди, глядя как дети весело плещутся в фонтане, думали – ну вот и все, война окончена. Но война глядела на них сверху через окуляр оптического прицела винтовки.
Первая пуля попала мужчине в голову, который сидел рядом со своей женой. Они ели мороженое, а женщина была в белом платье. А когда кровь и мозги мужа разлетелись, то платье сразу стало красным. Женщина закричала, люди только поворачивались к ней, как упал один ребенок в фонтане, вода начала краснеть. Кто-то крикнул – Зерги! Они вернулись! И тут началась паника. А люди падали вокруг очень быстро. Ведь майор Чокус был профессионалом, и поддерживать такой темп для Чокуса было совсем не трудно. Хотя площадь опустела очень быстро, на ней осталось человек двадцать убитых. А еще больше были ранены, но Чокус не спешил их добивать. Он знал, что за ними придут санитары, он подождет их.
Через три часа, на площади уже полыхали два полицейских бронетранспортера, Чокус был готов к атаке. Против реактивных огнеметов тонкая броня не спасала. Полиция не могла высунутся, они уже потеряли семерых. Помимо бронетранспортеров недалеко горел вертолет, Чокус сумел подстрелить пилота, неуправляемый вертолет рухнул через два квартала. Еще через два часа подошли танки, но Чокуса так и не удалось взять, он до подъема заложил заряды в подвале. И рухнувший небоскреб погреб с собой майора Чокуса.
-Наблюдающий, это что провал! Они разгадали наш замысел!
-Нет, не думаю, Этому человеку не поверили, они охотились за ним. А нам надо убрать наших, пока их не увезли. Если не успеем, то у нас действительно могут начаться проблемы.>