Форум «Мир фантастики» — фэнтези, фантастика, конкурсы рассказов

Вернуться   Форум «Мир фантастики» — фэнтези, фантастика, конкурсы рассказов > Общие темы > Творчество

Творчество Здесь вы можете выложить своё творчество: рассказы, стихи, рисунки; проводятся творческие конкурсы.
Подразделы: Конкурсы Художникам Архив

Ответ
 
Опции темы
  #1  
Старый 08.03.2017, 14:27
Изгнан
 
Регистрация: 11.04.2009
Сообщений: 5,300
Репутация: 1495 [+/-]
Сообщение Марафон. Первый

Посмотрим, что можно сделать за 100 дней. Кое-что пойдёт не в счёт.
Скрытый текст - содержание (ссылки на главы и страницы:

Пролог 0-1, 0-2, 0-3
Глава I. Прибытие 1-4, 1-5
Глава II. Ладога 2-2, 2-3, 2-4, 2-5, 2-6 , 2-7 , 2-7-б, 2-8, 2-10 , 2-10 -б
Глава III Разлад 3-1-а, 3-1-б, 3-2 , 3-3, 3-4 , 3-5 , 3-6-а, 3-6-б, 3-7, 3-8, 3-9, 3-10, 3-11, 3-12
Глава IV Река 4-1, 4-2, 4-3, 4-4, 4-5 , 4-6, 4-7, 4-8, 4-9, 4-10,4-11, 4-12
Глава V. Смута 5-1, 5-2, 5-3, 5-4, 5-5
, 5-6, 5-7, 5-8, 5-9, 5-10, 5-11
Глава VI Час Волка 6-1, 6-2, 6-3, 6-4,6-5 , 6-6, 6-7, 6-8, 6-9, 6-10, 6-11



Скрытый текст - Глава I Прибытие (1-4 не в счёт):
Скрытый текст - 1-1:

Корабли устилали поверхность моря – длинные, узкие, под четырёхугольными парусами, с поднятыми вёслами и подвешенными на борта щитами. Два самых больших украшали драконьи головы, красная и чёрная, обе скалящиеся, будто бы желающие поглотить весь мир. Эти корабли – драккары – шли по ветру, почти не прибегая к вёслам, чтобы не сильно отрываться от грузовых лодок. Поодаль, в хвосте, шли ладьи с южанами. Чужаки, с другого берега Восточного моря, и Хаккон, рулевой флагмана, их не жаловал. Искали в чужих водах поживы, а натолкнулись на датчан. Схватились, было, за оружие, но разобрались, успокоились, вроде как присягнули на верность. Хотя кто знает, что у чужаков на уме.
Море капризничало – хмурилось, закрывалось от солнца тучами, перебрасывалось валунами волн. Брызги воды обжигали холодом. Порывы ветра студили, а блеклое, полуприкрытое вуалью облаков, солнце почти не грело. Плыли давно, перебираясь от стоянки к стоянке. Половина команды всю дорогу пролежало мёртвым грузом. Балласт! Только и слышны стоны и бульканье. Слишком много слабаков – подростков, увечных, спившихся или просто старых. В прежние времена таких не допустили бы на корабль даже в шутку. Хорошие воины нарасхват, хороших воинов так просто не заманишь в сомнительный поход на край света. И ярлу – хозяину Хаккона – пришлось набирать всех желающих.
Вдалеке, на востоке, показался лёгкий просвет с дымкой. Острые глаза мальчишки, путающего у моряков под ногами, разглядели берег и даже макушки сосен.
– Земля! – закричал он и тут же ловко уклонился от подзатыльника рулевого.
– Не лезь под руку, малец! – рявкнул Хаккон и, не останавливаясь, прошёл к капитану. Но все уже услышали, гребцы радостно передавили вести. Доплыли, мол.
Капитан немолод, в бороде накопилось немало седых волос и пройдёт ещё немного времени, как она приобретёт старческий перцовый окрас. Волосы его – некогда длинные, русые – обтрепались и выцвели. Лицо узкое, красное и сухое, с глубокими морщинами, придававшими капитану вечно голодный вид. Всегда невозмутимый, каменный. Под стать и глаза – светло-голубые, холодные, повидавшие слишком много и больше такого, о чём не расскажешь в кругу семьи.
– Ярл! – как привык, по старинке, обратился рулевой. – Мальчишка разглядел берег. В этот раз его глаза не лгут. Видите вон ту кромку облаков? Земля! Наш путь почти закончен.
– Хорошо, Хаккон.
Рулевой уже уходил, когда ярл окликнул:
– Я не забыл наш уговор. Ты получишь свой драккар, если не передумаешь. Но, Хаккон, ты нужен мне снова и снова! Вместе мы способны на многое.
Хаккон покачал головой. Променять море на службу? Такого не стоит ни один очаг. В море все викинги равны, как братья из одного волчьего помёта. На берегу же капитан – конунг, грозный владыка, бич христианства. А кто Хаккон? Никто! В тоже время их многое роднило, столько прошли вместе, где только не побывали, чего не свершили. Устья рек Северной Германии, болота Фризии, многолюдные города Франконии… Но время шло, Рорик старел, обзавёлся семьёй, богатствами и многочисленными врагами в придачу. Он уже не мог, как встарь искать славы в море.
У Хаккона – ничего! Да, за время странствий, он приобрёл немало, но всё и промотал, проел, оставил на поминках павших. Так и не завёл семьи, жил от похода до похода. Со временем ко всему привыкаешь и боишься только перемен. Ярл снова стал конунгом! Хаккон сразу же попросил расчёта, он уже знал, что будет. Рорик умел завоёвывать, но не удерживать. Земли утекали от него, как песок сквозь пальцы. Так уже было: ярл почти десять лет правил болотами Фризии, но его всё равно вышибли. Местные ненавидели чужаков, а император всячески провоцировал подданных вассала. И вот опять, Рорик, не понимая своего места, снова зарится на землю.
Ветер крепчал, скрипел мачтой, хлопал прямоугольным, сшитым из полос, белым парусом. Хорошо, что попутный, грести меньше, да и берег близко, недолго осталось. Всё равно расслабляться рано – наскочишь на мель, проломишь днище об камни, закружит в водовороте. Берег чужой, злой, мало ли что затаилось в тех соснах? Дикари ли, жадные до человеческого мяса, ведьмы какие, чужие далёкие боги…
Хаккон ненавидел землю, чувствуя себя уязвимым без деревянной палубы под ногами. Команда, конечно, иного мнения. Уже затянула песню о тёплом приюте, чаше и женских ласках. Команда ищет развлечений, а ему нравилось просто ходить по морю и чувствовать свободу от всех.
Моряк вздохнул и вернулся к рулю. Ему всегда казалось, что он слишком много думает.


Скрытый текст - 1-2:
Ведьмы всегда лгут. Рорик понял это, когда узнал о смерти старшего сына. Франки – заманили его отряд в засаду и вырезали всех подчистую. Бранд всегда был необуздан. Отцовская сила так и переполняла юношу. Глядя на него, Рорик почти поверил предсказанию, будто его род покроет землю.
Это случилось давно, тогда ещё молодой, не старше Бранда, Рорик собирался в поход на саксов. Жертвы были принесены, боги напоены кровью и тут товарищ надоумил его обратиться к гадателям. Соратники нередко прибегали к помощи ведьм, чтобы попросить себе за удачу.
За чертой поселения в небольшой полуземлянке жила старая ведьма. Он спустился, распахнул незапертую дверь. Снизу пахнуло гарью и салом. У небольшого очага, сложенного из необтёсанных камней, сидела ведьма – немолодая женщина с чёрным от золы лицом и длинными нечёсаными лохмами.
– Ярл, – прошипела она. – Я знала, что ты придёшь.
Рорик поднял факел. Пламя слизнуло нависшую над головой паутину.
– Ты, верно, меня с кем-то спутала, – усмехнулся юноша.
Золотые браслеты поблёскивали на золотых руках ведьмы.
– Духи никогда не ошибаются.
Рот у гадалки полуоткрытый, щербатый, с жёлтыми, кривыми зубами. Она хищно улыбнулась и приблизилась. Волосы ведьмы зашевелились, и Рорик едва удержался, чтобы не отпрянуть. Между слипшихся колтунов мелькнул раздвоенный язычок. Змея! В волосах! Обвилась кольцами и лениво шевелила своей треугольной головой.
– Дай свою руку.
От ведьмы несло потом и мочой. Кожа грязная, морщинистая, свисает, а пальцы тонкие с чёрными окрашенными ногтями.
– Обычно духам требуется кровь. Но сейчас и так видно. Ярл! Нет, в ярлах тебе будет тесно. Духи видят – на камне не высекут твоего имени, но люди запомнят его навеки. Отец окажется младше тебя, зато дети покроют землю, словно трава расползутся от заката до рассвета.
Наконец, ведьма отпустила руку. Рюрик понял, что гадание закончилось. Он стащил с пальца кольцо и кинул ведьме под ноги. Невелика потеря, как пришло, так и ушло.
– А делать-то что надо?
Глупый вопрос и ведьма не ответила, будто внезапно потеряла слух, стояла не шелохнувшись. Рорик было потянулся, чтобы встряхнуть её за плечо, но тут поднялась змея, вытянула жало. Он отдёрнул руку и пошёл прочь. У двери его нагнал крик:
– Убивай носителей креста!
Оглянулся – и снова тишина, будто померещилось.
Теперь Рорик понимал – ведьмы всегда лгут. Что предсказания? Ложные надежды, иллюзии из всполохов пламени, отражение собственного разума. Любой каприз за ваши средства. Поход оказался неудачным, саксы убили ярла и их ватага распалась. Уцелевшие соратники разбрелись кто куда. Рорик нанялся телохранителем, поучаствовал в паре разбоев. Однажды горстка отчаявшихся изгоев выбрала его своим предводителем. Набег, другой... Кто-то спьяну обозвал его ярлом. Так и повелось – ярл Рорик. Он уже почти поверил в предсказание. Превзошёл отца – рядового, ничем непримечательного бонда-датчанина. В ярлах ему будет тесно. Точно сказано. Хотелось земли, чтобы осесть всерьёз и надолго, чтобы дети ползли как побеги. Но хорошей мало, вся занята чужими народами – сплошь христианами. Он не жалел их крови.
А вот с побегами вышла неувязка. Дети умирают часто. На одного взрослого по два-три умерших в младенчестве. Мало ли причин – голод, война, болезни. Бранд погиб, а с ним пресеклась и линия Рорика.
– Может, ещё не пришло время, – решил ярл.
Жизнь продолжалась: неспешные зимы на родине, летние походы в Германию и жаркие схватки. Он не любил попусту лить кровь соратников, люди это ценили. Империя же большая, всю границу не прикроешь. Ударил – отступил, снова ударил. Игра на нервах. Сам император, глава Запада, говорят, признал его силу и подарил Фризию, чтобы пришельцы служили щитом от собственных соплеменников. Он этого, правда, не помнил, но что люди говорят, то и правда.
Теперь его интересовала родная Дания. Зыбкие права, неустойчивое положение. Влез, в общем, как медведь на пасеку, дров наломал. С друзьями рассорился, зря только людишек подрастерял. Враги же набирали силу, и беда пришла, откуда не ждали. Фризы восстали и вышибли чужаков. Кто-то предал, переметнулся… Император прислал письмо, сочащееся неприкрытым злорадством. Мои, мол, соболезнования, но народ вернулся под власть креста и ваша служба, получается, окончена.
Рорик не забывал обид. С императором он тоже когда-нибудь расквитается. Но сначала семья, он ведь бездетный, не мальчик – сорок лет и без земли. Правду говорят, ведьмам верить нельзя.
И ярл с верными людьми стал скитаться от одного двора к другому, предлагая услуги. В пути он нашёл себе достойную пару и вдруг получил приглашение на службу в Альдейгьюборге. Дальняя такая земля, спорная, щедро политая кровью. Через купцов и колонистов до словен, нынешних держателей города, дошли слухи о его силе и подвешенном положении. Предложили место – чтобы судил, значит, и охранял торговлю. Колебался Рорик недолго. Не высекут в камне – значит, умрёт на чужбине. Всё лучше, чем питаться с чужого стола.
Ведьмам верить нельзя, но что делать, если так хочется. И сейчас, сидя на корме драккара, ярл Рорик надеялся, что наконец-то нашёл свою обещанную землю.

Скрытый текст - 1-3:
Скрытый текст - было:
Хельги часто вспоминал свою семью. Жили они в длинном доме, вокруг был палисад из кольев в человеческий рост, рядом маленькая пристань с рыбацкими лодками. На берегу сушились сети, между каменистым берегом и горами чернели полоски пахоты. Хвойный лес переходил в дальние снежные шапки. Трулли работали на свежем воздухе, дети собирали принесённый морем плавняк. Отец всегда серьёзен, вдумчив, первый в работе. Братья – бойкие, шумные – то подерутся, то помирятся. Старший такой же, как отец, серьёзный, будущий хозяин, ему не до игр. Хельги самый младший, а это значит, что ему никогда не стать господином. Можно, конечно, остаться, заняться хозяйством, жениться и надеяться, что братья умрут раньше, не оставив наследника. Даже помочь в этом. Или уйти на службу к конунгу до самой смерти носить за ним горшок.
Нет, не для Хельги. Слишком много он слышал о морском народе – удальцах, разбойничающих в море. Отважные воительницы, подражающие валькириям Одина, младшие безземельные сыновья, изгои, опасные безумцы, в мирное время живущие в стороне от людей... Плавильный котёл. Отец их не жаловал, но и не препятствовал, чтобы не множить врагов. Как-то Хельги заявил, что примкнёт к викингам, едва вырастет. Это был первый раз, когда отец поднял на него руку. Огрел так, что искры из глаз посыпались, обругал безродной собакой. Знаменитые герои, о которых у очага баяли сказки, вызывали у него гнев. Отец улыбался викингам при встрече, торговал, заискивал, но при этом осуждал, может, ненавидел.
– Твои викинги это обычные убийцы, которые грабят таких же, как и мы людей на другой стороне моря.
И всё-таки Хельги не поменял своего решения. Тем более что мир шёл навстречу желанию. Однажды в их отдалённый дом пожаловали именитые гости. Сам прославленный ярл Рорик с друзьями и соратниками. Брат пошутил, что с такими людьми можно было бы завоевать половину Англии или одну норвежскую крепость.
Отец посмотрел на гостей и открыл ворота, положившись на честность ярла. Случись что, сопротивляться бессмысленно, силы не те. Но ярл пожаловал не для войны. На сходке бондов один из его соглядатаев приметил дочь хозяина, а Рорик как раз только закончил с трауром. Прежняя жена его будто бы утонула с детьми в Северном море. Отца убедили согласиться и свадьбу сыграли немедленно. Рорик души не чаял в новой жене.
– За каждого ребёнка я буду дарить тебе по городу, – поклялся пьяный жених и дал отмашку нести их на ложе.
Так Хельги породнился со знаменитым морским пиратом. Язвой христианства, как его прозывали на Западе. Сестра родила мальчика, теперь ему около пяти. Вместе с матерью он плывёт на соседнем драккаре. Его тошнит от качки, и он истошно орёт по ночам. Возможно, поэтому Рорик сейчас на другом корабле.
Хочешь чего добиться в обществе – будь за своего. Поэтому Хельги крутился в среде простых воителей. Всегда на подхвате, внимательный к деталям, сообразительный. Кто знает, может быть, когда он вырастет и расправит крылья, эти самые люди выберут его предводителем? Но о таких вещах лучше помалкивать, отец уже научил раньше времени не выдавать замыслов.

Среди команды флагмана сильнее всего выделяется подросток – совсем ещё мальчик с несколько смешным от своей серьёзности лицом. Он невысок даже по меркам своего возраста, чуть выше пояса моряка. Светловолосый, как и его земляки, с высоким лбом, который он забавно морщит, задумываясь.
– Хельги! Не путайся под ногами! – рявкает рулевой – суровый, чудаковатый старик. Остальная команда к мальчишке уже привыкла и не гонит, когда он вертится среди гребцов и прислушивается к чужим беседам.
Других детей на корабле нет. Не потому что запрещено, моряки частенько пристраивают своих потомков в рейд. Чтобы, значит, за ум взялись, настоящую жизнь увидели. Открытое море, сильный ветер с боковой качкой здорово из головы дурь выбивает. Но сейчас не до детей, идти далеко, опасно. Зачем зря рисковать? Да и команда подобралась из бездетных – молодёжи, бродяг, стариков, скрывающихся от общин преступников. Кто ещё решится пойти так далеко, в холодные дикие земли?
Хельги слушает море, смотрит на медленно перекатывающие волны, вспоминает, как оказался здесь.
Тот день ничем не выделялся из череды будней. Разве что осенью – ранней, золотой, приятно тёплой. Жили они в длинном доме, окружённом палисадом из кольев в человеческий рост, рядом расположилась маленькая пристань с рыбацкими лодками. На каменистом берегу сушились сети, до самых предгорий тянулась пузырящаяся буграми пашня. Трулли, работающие на свежем воздухе. Его сёстры, босоногие, несмотря на запрет матери, собирающие плавняк, выброшенный прибоем. Старшие братья – оба коренастые, в отца, крепкие с упрямым выражением лица. Потомственные бонды, породу не скроешь. Только очень упрямый и выносливый человек сможет возделать пашню на этих камнях. Но Хельги не такой. Он младший, а это значит, что ему никогда не стать бондом. Будет при родне вечным дядей столоваться, семейным братьям прислуживать. Единственная возможность вырваться – уйти к ярлу на службу, до самой смерти носить за ним горшок, а потом тоже самое приемнику. К ярлам и без него множество желающих, сложно пробиться. Детям воинов, конечно, легче. Их же с детства учат, как правильно меч держать. Отец на этот счёт особо не позаботился. Показал пару приёмов копьём, лук подарил, а дальше, мол, жизнь научит, да и зачем оно тебе? Останься при хозяйстве, лишние руки завсегда пригодятся. Удачно женись и надейся, что братья умрут раньше, не оставив наследников. Может, даже помочь им умереть.
– Обед! – с порога кричит мать.
Семья собирается за столом. Во главе стола отец, серьёзный, наполовину седой, краснолицый. Мать – круглолицая, с широкими скулами, говорят, родом откуда-то с юга Восточного моря. Братья со своими грубоватыми манерами, будто вырезанные из камня, такие они неловкие и тяжеловесные. И, наконец, сёстры – одна на выданье, а вторая пигалица ещё, тростинка. Будет матери в утешение, когда старшие разбредутся по миру. Трулли садятся в конце стола, семья по-отечески относилась к слугам. Пища самая простая – хлеб, рыба, овощи.
– Был, значит, вчера на сходе, хотел про землю узнать для наших пострелов, – начинает отец, имея в виду давнюю тяжбу по поводу наследства.
Семья уехала в город, а его, Хельги, оставили присматривать за хозяйством и матерью. В доме, мол, должен остаться хоть один мужчина. А сами развлекались, слушали сплетни, смотрели на городских девушек и, наверное, пили. Как-то он тоже был в городе, видел огромную гавань с множеством кораблей, целый лес мачт, а ещё нестерпимо пахло рыбой и смолой. Вокруг шумели толпы народа.
– Зря время потратил. Все разговоры только о конунге. Хрёрик какой-то там загостился у нашего ярла.
– Это тот, что кольца метает? – вмешивается Хельги. Он не упускал ни одной байки, которые гости рассказывали у очага. В одной из них датский конунг Хрёрик утопил связку золотых колец, пытаясь перекинуть её на соседний корабль.
– Может быть. Только враки это всё, нищий он, раз по чужим дворам столуется. Откуда у него бы взялось столько колец?
– Не знаю, не знаю, – замечает старший брат, почёсывая подрастающую бородку. – Корабль у него что надо и людей множество.
– Да вор он! Викинг! Позор!
Сердце Хельги замирало при слове «викинги». Ещё бы не замирать, это же братство бесстрашных воителей, мореходов и купцов в одном лице, ходящее за море в неведомые земли и возвращающееся в шелках и золоте. И все их боялись, а красивые женщины выстраивались в очередь, чтобы отдаться. Кое-кто из викингов задерживался у отца на ночлег, и Хельги отлично помнил, как заглядываясь на чужих мужчин, вздыхала мать.
– Когда-нибудь я тоже уйду в викинги! – выпаливает Хельги. И тут же получает подзатыльник от отца, так что голова мотнулась. Мать ойкает, но не вмешивается.
– Безродная собака! Ишь, чего удумал! В викинги он уйдёт. Да твои викинги это обычные убийцы, которые грабят таких же, как мы работяг, но только на другой стороне моря. Уезжают полуголые, нищие. Возвращаются – с золотыми от колец руками. Ходят потом, пьянствуют, задираются, наших женщин портят. Такого же для себя счастья хочешь?
А ведь при встречах заискивал, бил по рукам, обмениваясь. И всё время, оказывается, тихо их ненавидел.
Остаток обеда проходит в молчании и лишь мать особенно громко гремела чашками, переставляя посуду. А Хельги, морща лоб, всё думал, что викинги – это его единственный выход.
Под вечер на единственной дороге в город показывается облачко пыли. Семья выстраивается у дома, пытаясь разглядеть незваных гостей. Отец нарочито медленно достаёт ножны с мечом, доставшимся ему по наследству и ни разу не опробованным в деле. Хельги замечает лошадей – низкорослых животных с косматыми гривами и распушёнными хвостами. Два, три, четыре всадника. Следом, пешим строем идёт целая армия – десятки мужчин в серых от пыли накидках.
Ворота закрыты. Каждый семейный получает оружие и даже трулли. Даже раб не захочет умереть просто так, тем более, хозяева не самые худшие.
Гостей можно рассмотреть получше. Идут без знамён, сильно растянувшейся колонной, при оружии. Впереди бок о бок едут всадники. В ярких накидках, шлемах, при мечах. Лошади идут шагом, приноравливаясь к пешцам.
– Один всадник от ярла. Знаю его, всегда по левую руку сидит, – говорит отец, не отрывая руки от ножен
Наконец, незнакомцы останавливаются под стенами. Хельги пытается сосчитать гостей, но сбивается на сорока. Все всадники, кроме посланника ярла, старики. Два совсем древних, непонятно в чём жизнь держится, с морщинистой как древесная кора кожей. И третий – ужасно старый, лет сорока, не меньше, с сединой в волосах и бородке. Лицо у него узкое и оттого кажущееся вытянутым, светлая полоска старого шрама на щеке. Под накидкой звякает кольцами кольчуга с крепким на вид нагрудником.
– Ну, здравствуй, хозяин! – начинает старик. – Так и будешь нас держать на пороге? А как же ваше хвалёное северное гостеприимство?
Люди смеются. Отец сжимает зубы, узнавая гостя.
– Это сам Хрёрик! – шепчутся братья.
– Даю честное слово, что не причиню тебе вреда. Со мной человек ярла, он подтвердит.
Хельги видит побелевшие костяшки отца на рукояти меча, выступившие капли пота на висках.
– Мой дом – ваш дом, – неохотно произносит отец.
Трулли открывают ворота и орава гостей с шумом и гиканьем вваливается во двор.
– С такой армией можно завоевать половину Англии, – шутит брат. – Или одну норвежскую крепость.
Старики проходят в дом, рассаживаются у огня.
– Не буду ходить кругами, – заявляет Хрёрик. – Приглянулась мне твоя дочь. Как увидел, с первого взгляда.
Мариса краснеет как дура. Вся в румянце, потупилась, сама скромная добродетель. Хельги в сомнениях. С одной стороны, отдавать сестру за старика как-то неправильно, с другой – викинг в семье, да не из простых, поможет ему исполнить задуманное.
Отец долго раздумывает, прикрываясь необходимостью осушить рог. Хрёрик ждёт, не отрывая глаз от Марисы.
– Ну, а ты сама как считаешь? – наконец, произносит отец. – Пойдёшь за викинга?
Мариса улыбается.
Свадьбу играют тут же, без особой подготовки. Конунг великодушно прощает малое приданное невесты и дарит тестю меч в подарок. Хорошая франкская работа с переделанной на местный манер рукоятью.
– Сам я уже давно вдовец, – говорит жених. – Моя семья давно погибла. Говорят, утонула в Северном море.
Он обнимает Марису, держит цепко, словно коршун добычу. Его взгляд подозрителен и, пожалуй, жесток. Отец чаще помалкивает. Рассматривает подаренный зятем меч, щупает серебро.
– Чем дальше займётесь?
– Подамся на восток. Там, говорят, такое дело начинается…
За столом подвыпившие гости вспоминают байки про своего предводителя. Про то, как он угнал корабль из-под носа врагов. Что якшался с восточными ярлами, и они предложили стать их конунгом. И то, что христиане прозывают Хрёрика язвой. Жених не обращает внимания на восхваления. Смотрит, не отрываясь, на невесту.
– За каждого ребёнка я буду дарить тебе по городу, – клянётся насмерть пьяный жених и даёт отмашку нести их на ложе.
Теперь Хельги стоит на корабле, направляющимся в эту самую восточную землю. Сначала отец не смог уберечь дочери, теперь не удержал и младшего. Подаренный меч висит в ножнах на поясе. Сестра с малолетним ребёнком на другом корабле. Племянника тошнит от качки, и он истошно орёт по ночам. Возможно, поэтому Рорик сейчас на другом корабле. Хельги вглядывается в лица простых моряков, слушает их речь. Кто знает, может быть, когда он вырастет и расправит крылья, эти самые люди выберут его предводителем? Но о таких вещах лучше помалкивать, отец научил его раньше времени не выдавать замыслов.



Скрытый текст - 1-4:
– Плывут! – крикнули со двора.
Гостомысл тяжело поднялся с лавки, черпнул воды из кадки, отпил и аккуратно поставил обратно. Кряжистый, с длинной коричневой бородой и густыми бровями, медленный в движениях и речах, он выглядел старше своего возраста. Но на самом деле ему не было и сорока. Возраст требовался для большего авторитета среди старейшин.
– Хозяин, плывут! – поскреблись в дверь.
– Слышу-слышу. Ишь разорался! – беззлобно буркнул старейшина и вышел.
Солнце подбиралось к середине неба, было тепло и даже немного жарко, хотя в тени ещё холодило и редкий, но порывистый ветер ещё напоминал о прошедшей зиме. Мужики бездельничали, поджидая хозяина. Он с неудовольствием заметил заброшенную работу.
– Ну что замерли, ротозеи? Мне за вас одному, что ли отдуваться?
Без ропота мужики возвращались к работе. Хозяин строг, но справедлив и рабов почём зря не мучил, не то, что иные.
– Дары-то несите и этот, как его, хлеб с солью! Народ кликайте, весь что есть. И чтоб в лучшей одёжке, пусть знают наших, не к лапотникам приехали!
У причалов собиралась толпа – мужики, женщины, дети... Стояли, галдели почём зря, ворон считали. Воинов раз-два и обчёлся, не врагов же ждут – друзей, союзников. На Ладоге всего хватает, а порядка нет. Слишком уж много появилось владык, продохнуть негде. Там старейшина, тут, тот – вроде как важная шишка, а этот, получается, и вовсе князь. И у каждого свой порядок, обычай, задумки. В общем, раздор по любому поводу получается. То косари из разных сёл на меже встретятся и до смертоубийства дойдёт, то кто девицу умыкнёт без уговору и кровная месть потом тянется… Раб, опять же, перебежит на другую сторону и что теперь, по какому праву возвращать? И раньше ведь как-то справлялись, судили по старинке, а потом людей стало больше, да всё разных, с причудами. Одни чуть что – за оружие хватаются. У других – выкуп. Третьи признают только поединок. Да и дел невпроворот, таких, что одним родом не решить. Где дороги надо бы мостить, где разбойников извести, в общем, появилась нужда в таком старейшине, чтобы над всеми другими стоял. Да только кого выбрать, чтобы без обид обошлось, без возвеличивания одного рода над другими? И вот свои варяги донесли об одном князе с войском великим, что сможет, приди беда, оборонить, и закон общий вершить. В общем, собрались Набольшие и порешили – пригласить того князя, чтобы правил Ладогой и окрестной землёй.
Всю гавань усеяли корабли – белые, красные, жёлто-серые листочки парусов. От воды тянуло холодом, ветер легонько трепал паруса.
– А это кто? Вот те – дальние.
– Вроде как наши. Но с западной стороны моря.
– Ишь, сколько их привалило. Ртов-то голодных.
Ярл сошёл первым. Чувствовалось, что он сильно устал с дороги, но на его лице это не отражалось. Если что оно и выражало, так это холодную внимательность. Глаза по-хозяйски рассматривали город и его обитателей.
– Добро пожаловать, гости дорогие! – пробасил Гостомысл. Не настоящее имя – прозвище за связи с иноземцами. Всё его влияние было получено благодаря торговле с варягами. За пределами Ладоги и прибрежных торгов он почти не имел влияния.
Девицы протянули дары, преломили с варягами хлеб. Внешне пустой, но важный ритуал. На того с кем разделил еду уже не нападёшь.
– Ну, чего зря время терять, – поторопил Гостомысл и дал знак людям. – Пройдём со мной, а об остальном позаботятся мои люди.
– Я прибыл так быстро, как только смог, – заявил Рорик. – Хоть сборы и заняли немало времени.
Они шли рядом, и ни один из них не уступал другому в росте. Правда, Гостомысл был более рыхл и мягок. Ещё бы – в конце концов, он всю жизнь занимался торговлей, а не войной.
– Мы бесконечно рады за вашу помощь. Дела обстоят не так радужно, как прежде, до вторжения. Ну, может вы слышали про тот налёт. Ладогу сожгли, и наши дома ещё пахнут свежим деревом. Финны и кое-какие из наших родичей перестали уважать порядок. А что творится на южных путях и вовсе нечего говорить, чтобы не расстраиваться.
Рорик поморщился. Ну, как же – Земля и без подвоха.
– Посмотрим, что можно сделать, – сказал он. – По крайней мере, пока можно не ожидать впадений от моих родичей. Все наши слышали о походе.
Гостомысл кивнул и показал на дверь своего терема.
– Милости просим! Располагайтесь пока у меня, а там и вам чего-нибудь придумаем.
Пропустив гостя, он чуть усмехнулся в бороду. Уж теперь-то Гостомысл воспарит над остальными. Ярл у него в руках и будет делать только то, что нужно.



Последний раз редактировалось Ранго; 15.05.2017 в 17:22.
Ответить с цитированием
  #81  
Старый 07.05.2017, 00:22
Изгнан
 
Регистрация: 11.04.2009
Сообщений: 5,300
Репутация: 1495 [+/-]
60. Очередная порция нелитературного говна, мне некогда.
Условная седьмая глава.

Скрытый текст - 7-1:
Пленников выносили на руках – сами они уже не могли ходить, руки-ноги как прутики, одни кости, прикрытые лоскутами плоти. Вонючие, обгаженные, немытые. Худые лица, выпуклые глаза, которым пережитый голод придавал глубокомысленное выражение. Кто-то плакал, призывал богов в свидетели мести. Глубоко в душе, Вадимир посмеивался над такими. Боги слепы. Им всё равно. Всё, что их интересует – это запах крови. Недаром они так охотно выполняют просьбы волхвов. Кровь на идоле, запах сожжённой жертвенной плоти, нехитрая поэзия заклинателя и вот уже исполняются чужие мечты. Идёт дождь, вымахивает пшеница в половину человеческого роста, сети набиваются рыбой. Полудохлые рабы, умирающие в своём загончике – что может быть милее для бессмертного ока? Жадных таких глаз в ночи, хищников, ищущих лакомой плоти. Что им тщетные клятвы, коли они уже сыты? Алчные потусторонние твари. Безумный Велес, помещавшийся на тайнах и крови, слепой скотий бог в обличие медведя. Недалёкий Перун, впустую громыхающий на небе. Похотливый Ярило, осеменяющий землю в отсутствие девиц. Какой народ, такие и боги. Говорят, чужие не лучше. Предатели, безумцы, болваны. Отражение народа.
– Куда их теперь? Пропадут же, – очередной вопрос. Решай, Вадимир, решай за нас! Думай за всех, отвечай за всех, а когда ты промахнёшься, мы свернём тебе шею.
– Подселим к кому-нибудь. Кто здесь ближе?
– Ярилово.
– Пусть теперь там живут. У них как раз людей не хватает.
Людей. Какие же это люди? Человек – это звучит гордо, человек слово свободное. А раб он ведь сродни животному и нужды его скотские. И Вадимир, и его родичи спокойно торговали рабами и не видели в этом ничего предосудительного. Но сейчас, перед этими людьми, собравшимися по его зову, следовало говорить то, что нужно. То, что нужно, то, что казалось правильным.
– Слышали, ребята? Жить будете. Всё у вас впереди!
Кто-то, конечно, умрёт. Слишком ослабели, даже есть не могут. Щёки впалые, зубы выпали, не пойми, в чём жизнь держится. Живая падаль. То-то в Ярилово будут рады новым жильцам. Бесполезным нахлебникам, пока не откормятся. Рабьему лукавому племени.
А люди всё смотрели на спасённых, сжимали кулаки. Приходили с разных, подчас глухих селений, лишь бы убедиться. Виновные наказаны. Плохие кормят ворон. Пусть смотрят, лишь бы потом остались, не разбежались как всегда. Вадимир прекрасно понимал, что без их помощи не сможет тягаться с конунгом. Мало того, что крепость какую отгрохал, так ещё и дружина своя, заморская. Но народ хотел верить в хорошее, народ хотел побеждать чужими руками. Ведь он занят насущным делом, выживает как может. Мы за тебя, воевода, обеими руками, но пойти не сможем, поле нельзя оставлять. Такое вот участие.
И всё же его войско пополнялось. Детьми, убежавшими от матерей в поисках приключений, подростками, недовольных размеренным бытом, бродягами, потерявшими всякую связь с родом, мстителями. В целом, ничего серьёзного, разбегутся при первом же натиске. Примыкали, правда, и другие силы – родовые вожди со своими приближёнными, свирепыми, опытными бойцами. Такие строились особняком, каждый своим порядком и подчинялись только своим.

Ответить с цитированием
  #82  
Старый 08.05.2017, 00:42
Изгнан
 
Регистрация: 11.04.2009
Сообщений: 5,300
Репутация: 1495 [+/-]
день 61-ый: времени нет, настроения тоже, из плана только план, поэтому ещё один кусок, который, как и вчерашний, сугубо для доказательства, что вместо телочек и бухла после работы я предпочёл общество клавиатуры :(
Скрытый текст - 7-2:
Будут с ним до первого перепутья, а дальше как получится. Может, и врагами станутся. Уже сейчас были первые звоночки.
– Чур устье моё. И озеро. И половина всех торгов! – заявил один из вождей. Жадный, глупый в своей ограниченности, сильный своими лесными оплотами. Пришлось деланно согласиться. Временно, конечно. До победы. Страшно подумать, что случится, если проиграют. Весь род уничтожат, всех славян. Останутся только варяги, треклятые свеи или даны.
Неожиданно Вадимиру пришла в голову ещё одна идея. Лучше один раз показать, чем сто раз рассказать.
– Соберите вождей и… прочих. Пусть все увидят узников. Как с ними обращались, до чего довели. И кто их, наконец, спас.
Гнев силён, но скоротечен. Пусть беснуются, сколько могут. Вадимир не собирался усмирять страсти. Чем больше крови прольётся, тем меньше у них шансов переметнуться обратно к конунгу.

план будущей работы:

Скрытый текст - ну на хрен, я сваливаю:
Так, попробую хоть план накарябать, один хрен, по знакам не успеваю. Да, блин, Васекс, некоторые люди работают в режиме аврала. Хм, может, накидать в текст елду? Ну, в смысле, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда,елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда,елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда, елда и так до трёх тысяч знаков? В следующий раз.
Итак, план онлайн черновика.
1. Пролог. Рорику то ли снится, то ли наяву, то ли ещё что – грезится погоня. В последствие, она не раз будет повторяться во снах, изменённая в деталях. Герой убегает от волков (собак/людей). Поле брани, даже так – поле после брани. Горы трупов, туман, кровавая роса. Звуки вязнут в тумане, где-то вдалеке стучат по металлу, я хз, в общем, описать с примесью сюра. Главное, что он встречает старика, который с места в карьер провозглашает его конунгом. Постараться сделать максимальное число отсылок к образу Одина – странника, бродягу. В последствие, должны быть постоянные намёки, что Рорик ненастоящий конунг и самозванец.
2. Прибытие. Тут всё понятно, тем более, кое-что уже два месяца как выложено (и никому не понравилось). Попробовать переписать литературно и добавить сцен. Поразмышлять, как сделать сцены более динамичными, как добавить интриги, а не просто ввести персонажей. Причём с места в карьер, такое большое количество. Думаю, сконцентрироваться на линии – Гостомысл пытается поиметь своих и использовать конунга как пешку, конунг пытается поиметь Гостомысла и своих, видящих его как равного, брата.
Сложный момент – почему роман начинается глазами Хаккона, если этого Хаккона дальше практически нет? Следует либо вырезать его вообще, либо более подробно подвести к его значению.
Опять же, подумать над более живым повествованием (миссия невыполнима).



Ответить с цитированием
  #83  
Старый 08.05.2017, 01:00
Аватар для Vasex
я модератор, а нигвен нет!
 
Регистрация: 20.02.2007
Сообщений: 10,587
Репутация: 1648 [+/-]
Отправить Skype™ сообщение для Vasex
Цитата:
Сообщение от Ранго Посмотреть сообщение
ну на хрен, я сваливаю
слабак)

но ты продержался больше всех, кто в предыдущих марафонах бросал марафон (включая меня, нигвена и многих других; я потом только со второго раза осилил, но там, если правильно помню, были пит-стопы, дни передышки, правда, не уверен, что от них есть толк, ведь их можно самому организовывать набивая объём наперёд, к чему я ещё в этот раз не прибегал)
и таки день можно засчитать, поскольку какая-та работа проделана

но с учётом того, что это выходные были, а дальше - рабочая неделя, знойные деньки, что-то я сомневаюсь, что с завтрашнего дня начнётся прогресс
Ответить с цитированием
  #84  
Старый 09.05.2017, 21:12
Изгнан
 
Регистрация: 11.04.2009
Сообщений: 5,300
Репутация: 1495 [+/-]
Начну потихоньку с 60 дня. Будем считать, что два дня было выходных. Посмотрим, на сколько меня хватит и что ждёт впереди.
61. Пролог или интерлюдия. Первая версия, наверное, ещё сто раз изменится, если вообще не удалится.
Скрытый текст - 0-1:
Чёрное вороньё туч наползает со всех сторон, закрывает и без того серое, холодное небо. Вот-вот хлынет проливной ливень, уже моросило. Дует порывистый, боковой ветер. Выходящую из-за мыса лодку едва не переворачивает, раздутый, точно живот беременной, парус тянет к воде. Звучит брань, такая же отрывистая, короткая, как и ветер. Прибой высокий, крутит лодку как щепку, обдаёт брызгами. Кипит работа – крепкие руки, закалённые тяжёлым трудом, стягивают парус, налегают на вёсла. Берег под боком, извилистый, заросший. Сосны растут прямо на камнях, под стать берегу – такие же изуродованные штормами, кривые.
– Мы опять опоздали! – раздаётся голос из лодки. Зычный, крепкий от молодости. – Как же я теперь посмотрю в глаза Магде? Как объясню, где пропадал?
На груде валунов, привалившись спиной к камню, стоит человек, слушает. Его лицо серое от пыли и подсохшей крови, кажется каменным от крайней усталости. Шлем иссечён, чёрная шкура поверх кольчуги лоснится от грязи. На широком поясе подвешены пустые ножны. Меч касается земли остриём, весь в сколах, затуплен до состояния лома.
– На твой век ещё хватит битв, мальчик, – шепчет он и спускается с камней. Подножие усеивают тела – несколько десятков изрубленных тел. Весь его некогда многочисленный род. Последний из целого племени. Где-то промеж них лежит сын, так и не смог заставить себя подойти ближе, проститься. Лучше так, чтобы сохранить его в памяти целым. Не видеть изуродованное лицо, зияющие раны в груди…
Вокруг россыпи переломанного оружия, тряпьё – всё, чем побрезговали победители. Обломки щитов, наконечники стрел, потерянные копья, обрывки иссеченной кольчуги. Скоро про битву узнают местные мародёры, растащат по кусочкам, в хозяйстве каждая мелочь пригодится. Кузнец выкует из порченого железа плуг и меч, продаст на торгу. Однажды хранитель меча придёт к хозяину плуга и заберёт его жену, урожай и землю. Какая в этом мораль? На чужом несчастье счастья не построишь? Подобное притягивает подобное? Он слишком долго жил, чтобы понять, что никакой морали, высшего смысла нет. Закономерности разве. Меч выкован, чтобы убивать. Плуг – перелопачивать. Сложно ожидать от них чего-то другого.
Битва уже закончилась, но отдельные поединки ещё продолжались. Последние соратники, отчаявшиеся от ужаса разгрома, дорого продавали жизни. До него ещё доносился звон стали, но всё тише-тише. Зачем всё, к чему? Потому что не хотят меняться, жить в новом мире. Люди с такой готовностью расстаются с жизнью, лишь бы только не испытывать самые малые затруднения.
Лодка прошла мимо его камней, опять скрылась за очередным изгибом берега. Спешат воители, горят желанием помериться мечами. Сколько их там? Десять, двенадцать человек? Не слишком ли много для и без того разжиревшего воронья?
Шумит начавшийся дождь, переходя в проливной ливень. Небо оплакивает павших, то, что он сам должен был сделать для своего сына. Быстро холодает, хотя и без того зябко. Он сильнее укутывается в шкуру, прячется под перевитыми между собой сосновыми ветвями. Быстро темнеет, словно уже наступила ночь. Надо бы выбираться отсюда, пока не поздно. Пока не вернулись победители.
Он уходит прочь, углубляясь всё дальше в лес. Его жизнь совершенно закончена. Теперь разве что наброситься на меч, лишь бы… не испытывать затруднений? Только не так, идти до последнего, сражаться, пока ещё есть хоть одна капля крови. С кем?
К вечеру он совершенно продрог, идёт, еле поднимая ноги. Кругом вековой лес и камни. Сколько же тут камней? Словно могильные плиты соседних народов. Каждая – словно законченная жизнь. Останься и один из этих камней может стать его навеки. Замечает свет и, пожимая плечами, идёт на него. Лучше так, чем и впрямь остаться на этом кладбище.

Ответить с цитированием
  #85  
Старый 10.05.2017, 22:59
Изгнан
 
Регистрация: 11.04.2009
Сообщений: 5,300
Репутация: 1495 [+/-]
62. Я сегодня чуток поработал, правда, поленился редактировать, всё как на духу, в общем, отдых пошёл на пользу.
Скрытый текст - 0-2:
Замечает свет и, пожимая плечами, идёт навстречу. Может, пируют победители, поднимают рога в честь своих вождей. Не убьют, так пленят. Пусть, всё лучше, чем и впрямь остаться на этом кладбище.
На поляне, прикрытой от посторонних глаз ветхим сухостоем, горит костёр. Он увидел старика, греющего руки на пне, палатку и сложенное оружие. Одноручный топор, круглый щит, шлем. В пределах досягаемости, чтобы дотянуться, в случае чего. Ещё трое рядом, ощутимо моложе, возятся с отсыревшим хворостом. Такие же грязные, уставшие и продрогшие, как и он. Вряд ли так выглядят победители.
Он, не таясь, выходит из леса. Идёт нарочито медленно, гулко ступает. Под ногами шелестит прошлогодняя листва, трещат мёртвые, давным-давно упавшие ветки.
Незнакомцы хватаются за оружие. Слишком быстро, слишком отчаянно. Их много – он один. Скольких успеет сразить, прежде чем и его зацепят? Игра до первой ошибки.
Рука старика замирает на полпути к топору.
– Рорик? – шепчет он.
Незнакомцы останавливаются, вглядываются в его лицо, точно пытаясь рассмотреть знакомые черты.
– Но тебя же убили. Я сам видел…
Вечер, длинные тени от деревьев, танцующее пламя и остолбеневшие, боящиеся верить воители. Он тоже замер. Всё, что угодно, лишь погреться у костра, утолить ворочающего в брюхе зверя, выспаться в тепле. Сначала битва, бегство, ливень и долгий переход. Слишком много сразу для одного человека.
Старик странный. Глаза у него настолько светло-серые, что кажутся бельмами, взгляд безумца, пробирающий. Он всё стоит и продолжает шептать. Одно и то же, по кругу.
– Тебя же убили.
Остальные жмутся обратно к костру, не скрывают страха.
– Иди, драуг, обратно куда шёл! – выкрикивает один. Голос труса, срывающийся на хрип.
Драуг – оживший мертвец, гроза живым. Так его ещё не называли. Отец, ухмыляясь, поносил разбойником, мачеха – бездельником, родня – чудаком. Друзья, оставшиеся на тех камнях за спиной, братом. Сын – прозвал камнем. За непоколебимость, холодность, крепость. Драуг. Пожалуй, это ему подходит куда больше.
Старик подходит ближе, берёт за руку.
– Тёплая, – говорит, с некоторой долей удивления. Тащит к костру.
Его товарищи, наконец, успокаиваются. Бранятся.
– Ярл, ты живой, живой! – радуется старик, трясёт его руку. Ярл? Так, кажется, говорила ведьма. Не зря, значит. Его назовут ярлом.
– Выплыл-таки. Я знал, верил, что выживешь.
Ещё раз обнимает, хлопает по спине. Его усаживают у костра, дают миску с рыбьей похлёбкой. Тепло, клонит в сон и жизнь налаживается. Теперь уже и морось не помеха.
– Как же ш ты выплыл? Да. Если бы не ветер, всё бы по-другому могло пойти. Разбились на скалах, постреляли на подходе. Наши-то стояли до последнего… сходились раз за разом. Но их было слишком много, а ты так не появился. Почему ты не появился?
Он молчал, отуманенный похлёбкой и теплом. Его разум уже блуждал в мире грёз, периодически выныривая в прожитый кошмар. Вот родичи закрываются щитами. Сколько же стрел! Всё небо почернело. Сходятся с врагами – соседями по земле. Вчера они гуляли на одной свадьбе, а сегодня уже грызутся как псы. И сын – молодой такой, немного наивный. «Отец, ты меня запомнишь!» – сказал, как напророчил. Да, запомнил. Запомнил, как он исчез под шевелящейся живой массой врагов.
– Сколько осталось… «наших»? – спрашивает он.
Старик растирает себе лоб. Руки у него крепкие, почти красные, с широкими ладонями. Руки хорошего гребца, морехода. А вот глаза странные – кажущиеся слепыми, а возможно такие и есть. Постоянно щурящиеся.
– Десяток, может два. Рассчитывать не на кого, Рорик.
Рассчитывать действительно не на кого.
– На море шторм, – говорит он. Все замирают, вслушиваются в каждое его слово. Они тоже устали, их надежды разбиты. Почему бы не подарить им немного веры? – Значит, команды ещё на берегу, пережидают. У нас два варианта. Прятаться в лесу дальше, пока не передохнем от голода или…
– Или?
– Собрать всех, кого сможем, и ночью отбить корабль.
– Ты сошёл с ума, безумец! Нет, призрак! Умер и нас за собой хочешь утащить. Их там множество. Несчётное количество. Нас тоже было, словно колосьев в поле и что? Мы разбиты!
Старик молниеносно выхватил топор и занёс над головой болтуна.
– Следи с кем говоришь, молокосос! Это тебе не твой пьяный папаша, зачатый по пьяни, а сам ярл! Понимаешь?
Ярл покачал головой.
– Не стоит. Когда мы уведём у спящих корабль, нам понадобятся гребцы.
– Ярл! – воскликнул старик, а затем, после паузы и остальные.
Им тоже хотелось верить.
Ответить с цитированием
  #86  
Старый 12.05.2017, 00:13
Изгнан
 
Регистрация: 11.04.2009
Сообщений: 5,300
Репутация: 1495 [+/-]
63. Пролог почти готов, некогда дописать. А вот с первой главой теперь проблемы. Есть разночтения.
Скрытый текст - 0-3:
Засыпает тут же, у костра, не сходя с места. В тяжёлом муторном сне, чёрном и беспросветном. Казалось, только прикрыл глаза и тут же просыпается, рывком, от прикосновения. Над головой высится старик.
– Мы готовы!
Даже такой сон приносит новые силы. Чувствует себя свежим, будто облился водой из колодца. В лагере перемены, ощутимо прибавилось людей. Совершенно чуждые ему, ставшие заодно только волей случая. Тянутся к нему, словно побитые собаки, надеются. Что же, он даст им надежду.
– Выходим прямо сейчас.
– С нами раненые, – замечает один, совсем ещё юноша, от усталости кажущейся старше своих лет. Поражения старят. – Кто-то должен остаться.
Множество раненых. В принципе, в лагере все раненые, даже он сам. Тяжело дышать и в груди болит. Кажется, сломано ребро. Лежат именно, что совсем немощные. Обмотанные тряпками головы, груди, обрубки рук. Кто-то ещё ходит, порывается идти вместе со всеми. Ночью, вслепую, через лес. Самый тяжкий похож на разделанную тушу, ни одного живого места. Тяжело дышит и часто касается ладонью лица. Между пальцев просачиваются кровавые пузыри. Нос скошен набекрень, рот – мешанина лоскутов кожи и кости. Целы только глаза – слезливые.
– Заберём их позже, когда получим корабль.
Большинство соглашается разумности предложения.
Идут почти в полной темноте, едва ли не на ощупь, отчаявшиеся безумцы в ночном лесу. Вокруг камни, провалы и сухостой кустарника. Он ведёт их за собой, как пастух отару, как матёрый волк пробивает через снег дорогу стае. Люди молчат, даже не бранятся, оступаясь.
Далеко за полночь, холод собачий, так что сотрясает тело, пар валит изо рта. Под ногами месиво из грязи и налипшей хвои. Лес шумит ветками, глушит шаги. За скалами ревёт море, ветер сотрясает прибрежные сосны.
На свободных от камней участках догорают костры. Сваленные в груды обломки кораблей, просмоленные брёвна, ухитрившиеся остаться сухими даже в ливень. Россыпь палаток и растянутый парус вместо навеса. Разбросанные по земле чаши и рога, вылаканный досуха бочонок. Победители спят. Дремлющий караульный жмётся к теплу. В стороне от лагеря, вытащенные на берег лодки, кнорры и драккар на приколе. Их силуэты темнеют на фоне моря.
Беззвучными тенями проскальзывают мимо. Небо тёмное, ни звёздочки, лишь вода чуть светится. Рёв прибоя глушил все звуки. В иное время, он, как и победители предпочёл бы отдых. Но сейчас в нём проснулась уверенность, увлекающая за собой. Всё получится.
Его люди занимают драккар. Рорик перерезает удерживающую верёвку. На корме кто-то спит, не расставаясь с кораблём даже ночью.
– Опять ты? – буркает сквозь сон моряк. – Сколько уже раз говорить, я не по этой части!
Он так и не успевает узнать, что это за часть. Моряку перерезают глотки, придерживая рот. Несмотря на осторожность, сильно шумят. Хлюпает кровь, спотыкаются на каждом шагу, через слово бранится старик. Непогода покрывает все просчёты.
Новая команда лезет в воду, отталкивая корабль как можно дальше от берега. В темноте драккар кажется огромным, вытянутый такой, узкий корабль с искажённой от ярости головой дракона. Вспоминает хозяина корабля – местного ярла. На палубе небрежно свалена часть добычи – оставшиеся целыми топоры, мечи, кольчуги, меха с пятнами крови, серебро. Россыпи мелких арабских монеток.
Поднимают вёсла, он тоже садится с боку, людей не хватает. И без того ноющие мышцы напрягаются от чрезмерной нагрузки. Взмах вёслами и корабль приходит в движение. Волны захватывают драккар, кружат. Море ревёт, прибой тащит обратно к берегу, едва не утыкает нос в отмель. От боли он не сдерживает крик. Руки онемели, ладони будто горят.
– Навались как в последний раз! Иначе потонем! – кричит, больше не скрываясь, старик.
Ответить с цитированием
  #87  
Старый 12.05.2017, 23:58
Изгнан
 
Регистрация: 11.04.2009
Сообщений: 5,300
Репутация: 1495 [+/-]
64. Похоже я опять поплыл. Хорошо, хоть на работе кое-что успел набросать.
Завершение пролога.
Скрытый текст - 0-3а:
Волны разбиваются об высокие борта, стекают по доскам. Под ногами булькает вода. Это ничего, корабль выдержит. Выдержит? Дерево трещит, гнётся, будто вот-вот переломится. Ещё взмах – они прорываются в открытое море. Камни под днищем и вал прибоя остались позади. Расслабляться рано – шторм, качка, ночь, подводные скалы.
Только теперь он замечает, что смеётся вместе со всеми, кричит. Ещё рано радоваться, ещё можно разбиться в любой момент. Но лучше так, стоя, на пути к спасению, чем медленно умирать в пустошах. Подыхать затравленным зверем.
– Теперь за ранеными? – спрашивает старик.
Молчит. Только боги смогут ещё раз прорваться через прибой к берегу и пройти скалы. Все это понимают, кроме него – этого старика со странными, кажущимися слепыми глазами. Команда замолкает.
Любое слово излишне и всё же он говорит:
– Нет. Мы держим курс на Норвегию.
Старик ошеломлён. Словно одеревенелый он возвращается на своё место и больше не говорит ни слова. Моряки облегчённо выдыхают. Спустя некоторое время, оживлённая болтовня продолжается.


Так, дальше пойдёт редактирование. Причём методом переписывания. Как там знаки считать - без понятия. В общем, первая версия отдельных фрагментов, скорее всего, станет ещё хуже, но тут важна тенденция превращения летописи в чуть более динамичную версию.
было 1-3
Скрытый текст - было:
Хельги часто вспоминал свою семью. Жили они в длинном доме, вокруг был палисад из кольев в человеческий рост, рядом маленькая пристань с рыбацкими лодками. На берегу сушились сети, между каменистым берегом и горами чернели полоски пахоты. Хвойный лес переходил в дальние снежные шапки. Трулли работали на свежем воздухе, дети собирали принесённый морем плавняк. Отец всегда серьёзен, вдумчив, первый в работе. Братья – бойкие, шумные – то подерутся, то помирятся. Старший такой же, как отец, серьёзный, будущий хозяин, ему не до игр. Хельги самый младший, а это значит, что ему никогда не стать господином. Можно, конечно, остаться, заняться хозяйством, жениться и надеяться, что братья умрут раньше, не оставив наследника. Даже помочь в этом. Или уйти на службу к конунгу до самой смерти носить за ним горшок.
Нет, не для Хельги. Слишком много он слышал о морском народе – удальцах, разбойничающих в море. Отважные воительницы, подражающие валькириям Одина, младшие безземельные сыновья, изгои, опасные безумцы, в мирное время живущие в стороне от людей... Плавильный котёл. Отец их не жаловал, но и не препятствовал, чтобы не множить врагов. Как-то Хельги заявил, что примкнёт к викингам, едва вырастет. Это был первый раз, когда отец поднял на него руку. Огрел так, что искры из глаз посыпались, обругал безродной собакой. Знаменитые герои, о которых у очага баяли сказки, вызывали у него гнев. Отец улыбался викингам при встрече, торговал, заискивал, но при этом осуждал, может, ненавидел.
– Твои викинги это обычные убийцы, которые грабят таких же, как и мы людей на другой стороне моря.
И всё-таки Хельги не поменял своего решения. Тем более что мир шёл навстречу желанию. Однажды в их отдалённый дом пожаловали именитые гости. Сам прославленный ярл Рорик с друзьями и соратниками. Брат пошутил, что с такими людьми можно было бы завоевать половину Англии или одну норвежскую крепость.
Отец посмотрел на гостей и открыл ворота, положившись на честность ярла. Случись что, сопротивляться бессмысленно, силы не те. Но ярл пожаловал не для войны. На сходке бондов один из его соглядатаев приметил дочь хозяина, а Рорик как раз только закончил с трауром. Прежняя жена его будто бы утонула с детьми в Северном море. Отца убедили согласиться и свадьбу сыграли немедленно. Рорик души не чаял в новой жене.
– За каждого ребёнка я буду дарить тебе по городу, – поклялся пьяный жених и дал отмашку нести их на ложе.
Так Хельги породнился со знаменитым морским пиратом. Язвой христианства, как его прозывали на Западе. Сестра родила мальчика, теперь ему около пяти. Вместе с матерью он плывёт на соседнем драккаре. Его тошнит от качки, и он истошно орёт по ночам. Возможно, поэтому Рорик сейчас на другом корабле.
Хочешь чего добиться в обществе – будь за своего. Поэтому Хельги крутился в среде простых воителей. Всегда на подхвате, внимательный к деталям, сообразительный. Кто знает, может быть, когда он вырастет и расправит крылья, эти самые люди выберут его предводителем? Но о таких вещах лучше помалкивать, отец уже научил раньше времени не выдавать замыслов.

станет 1-3
Скрытый текст - станет 1-3-а:
Среди команды флагмана сильнее всего выделяется подросток – совсем ещё мальчик с несколько смешным от своей серьёзности лицом. Он невысок даже по меркам своего возраста, чуть выше пояса моряка. Светловолосый, как и его земляки, с высоким лбом, который он забавно морщит, задумываясь.
– Хельги! Не путайся под ногами! – рявкает рулевой – суровый, чудаковатый старик. Остальная команда к мальчишке уже привыкла и не гонит, когда он вертится среди гребцов и прислушивается к чужим беседам.
Других детей на корабле нет. Не потому что запрещено, моряки частенько пристраивают своих потомков в рейд. Чтобы, значит, за ум взялись, настоящую жизнь увидели. Открытое море, сильный ветер с боковой качкой здорово из головы дурь выбивает. Но сейчас не до детей, идти далеко, опасно. Зачем зря рисковать? Да и команда подобралась из бездетных – молодёжи, бродяг, стариков, скрывающихся от общин преступников. Кто ещё решится пойти так далеко, в холодные дикие земли?
Хельги слушает море, смотрит на медленно перекатывающие волны, вспоминает, как оказался здесь.
Тот день ничем не выделялся из череды будней. Разве что осенью – ранней, золотой, приятно тёплой. Жили они в длинном доме, окружённом палисадом из кольев в человеческий рост, рядом расположилась маленькая пристань с рыбацкими лодками. На каменистом берегу сушились сети, до самых предгорий тянулась пузырящаяся буграми пашня. Трулли, работающие на свежем воздухе. Его сёстры, босоногие, несмотря на запрет матери, собирающие плавняк, выброшенный прибоем. Старшие братья – оба коренастые, в отца, крепкие с упрямым выражением лица. Потомственные бонды, породу не скроешь. Только очень упрямый и выносливый человек сможет возделать пашню на этих камнях. Но Хельги не такой. Он младший, а это значит, что ему никогда не стать бондом. Будет при родне вечным дядей столоваться, семейным братьям прислуживать. Единственная возможность вырваться – уйти к ярлу на службу, до самой смерти носить за ним горшок, а потом тоже самое приемнику. К ярлам и без него множество желающих, сложно пробиться. Детям воинов, конечно, легче. Их же с детства учат, как правильно меч держать. Отец на этот счёт особо не позаботился. Показал пару приёмов копьём, лук подарил, а дальше, мол, жизнь научит, да и зачем оно тебе? Останься при хозяйстве, лишние руки завсегда пригодятся. Удачно женись и надейся, что братья умрут раньше, не оставив наследников. Может, даже помочь им умереть.
– Обед! – с порога кричит мать.
Семья собирается за столом. Во главе стола отец, серьёзный, наполовину седой, краснолицый. Мать – круглолицая, с широкими скулами, говорят, родом откуда-то с юга Восточного моря. Братья со своими грубоватыми манерами, будто вырезанные из камня, такие они неловкие и тяжеловесные. И, наконец, сёстры – одна на выданье, а вторая пигалица ещё, тростинка. Будет матери в утешение, когда старшие разбредутся по миру. Трулли садятся в конце стола, семья по-отечески относилась к слугам. Пища самая простая – хлеб, рыба, овощи.
Ответить с цитированием
  #88  
Старый 14.05.2017, 00:43
Изгнан
 
Регистрация: 11.04.2009
Сообщений: 5,300
Репутация: 1495 [+/-]
65. продолжение редакции 1.3.
Скрытый текст - 1-3-б:
Семья собирается за столом. Во главе стола отец, серьёзный, наполовину седой, краснолицый. Мать – круглолицая, с широкими скулами, говорят, родом откуда-то с юга Восточного моря. Братья со своими грубоватыми манерами, будто вырезанные из камня, такие они неловкие и тяжеловесные. И, наконец, сёстры – одна на выданье, а вторая пигалица ещё, тростинка. Будет матери в утешение, когда старшие разбредутся по миру. Трулли садятся в конце стола, семья по-отечески относилась к слугам. Пища самая простая – хлеб, рыба, овощи.
– Был, значит, вчера на сходе, хотел про землю узнать для наших пострелов, – начинает отец, имея в виду давнюю тяжбу по поводу наследства.
Семья уехала в город, а его, Хельги, оставили присматривать за хозяйством и матерью. В доме, мол, должен остаться хоть один мужчина. А сами развлекались, слушали сплетни, смотрели на городских девушек и, наверное, пили. Как-то он тоже был в городе, видел огромную гавань с множеством кораблей, целый лес мачт, а ещё нестерпимо пахло рыбой и смолой. Вокруг шумели толпы народа.
– Зря время потратил. Все разговоры только о конунге. Хрёрик какой-то там загостился у нашего ярла.
– Это тот, что кольца метает? – вмешивается Хельги. Он не упускал ни одной байки, которые гости рассказывали у очага. В одной из них датский конунг Хрёрик утопил связку золотых колец, пытаясь перекинуть её на соседний корабль.
– Может быть. Только враки это всё, нищий он, раз по чужим дворам столуется. Откуда у него бы взялось столько колец?
– Не знаю, не знаю, – замечает старший брат, почёсывая подрастающую бородку. – Корабль у него что надо и людей множество.
– Да вор он! Викинг! Позор!
Сердце Хельги замирало при слове «викинги». Ещё бы не замирать, это же братство бесстрашных воителей, мореходов и купцов в одном лице, ходящее за море в неведомые земли и возвращающееся в шелках и золоте. И все их боялись, а красивые женщины выстраивались в очередь, чтобы отдаться. Кое-кто из викингов задерживался у отца на ночлег, и Хельги отлично помнил, как заглядываясь на чужих мужчин, вздыхала мать.
– Когда-нибудь я тоже уйду в викинги! – выпаливает Хельги. И тут же получает подзатыльник от отца, так что голова мотнулась. Мать ойкает, но не вмешивается.
– Безродная собака! Ишь, чего удумал! В викинги он уйдёт. Да твои викинги это обычные убийцы, которые грабят таких же, как мы работяг, но только на другой стороне моря. Уезжают полуголые, нищие. Возвращаются – с золотыми от колец руками. Ходят потом, пьянствуют, задираются, наших женщин портят. Такого же для себя счастья хочешь?
А ведь при встречах заискивал, бил по рукам, обмениваясь. И всё время, оказывается, тихо их ненавидел.
Остаток обеда проходит в молчании и лишь мать особенно громко гремела чашками, переставляя посуду. А Хельги, морща лоб, всё думал, что викинги – это его единственный выход.
Под вечер на единственной дороге в город показывается облачко пыли. Семья выстраивается у дома, пытаясь разглядеть незваных гостей. Отец нарочито медленно достаёт ножны с мечом, доставшимся ему по наследству и ни разу не опробованным в деле. Хельги замечает лошадей – низкорослых животных с косматыми гривами и распушёнными хвостами. Два, три, четыре всадника. Следом, пешим строем идёт целая армия – десятки мужчин в серых от пыли накидках.
Ворота закрыты. Каждый семейный получает оружие и даже трулли. Даже раб не захочет умереть просто так, тем более, хозяева не самые худшие.
Гостей можно рассмотреть получше. Идут без знамён, сильно растянувшейся колонной, при оружии. Впереди бок о бок едут всадники. В ярких накидках, шлемах, при мечах. Лошади идут шагом, приноравливаясь к пешцам.
– Один всадник от ярла. Знаю его, всегда по левую руку сидит, – говорит отец, не отрывая руки от ножен
Наконец, незнакомцы останавливаются под стенами. Хельги пытается сосчитать гостей, но сбивается на сорока.
Ответить с цитированием
  #89  
Старый 15.05.2017, 00:07
Изгнан
 
Регистрация: 11.04.2009
Сообщений: 5,300
Репутация: 1495 [+/-]
66. чет опять поднадоело.
продолжение 1-3
Скрытый текст - 1-3-в:
Все всадники, кроме посланника ярла, старики. Два совсем древних, непонятно в чём жизнь держится, с морщинистой как древесная кора кожей. И третий – ужасно старый, лет сорока, не меньше, с сединой в волосах и бородке. Лицо у него узкое и оттого кажущееся вытянутым, светлая полоска старого шрама на щеке. Под накидкой звякает кольцами кольчуга с крепким на вид нагрудником.
– Ну, здравствуй, хозяин! – начинает старик. – Так и будешь нас держать на пороге? А как же ваше хвалёное северное гостеприимство?
Люди смеются. Отец сжимает зубы, узнавая гостя.
– Это сам Хрёрик! – шепчутся братья.
– Даю честное слово, что не причиню тебе вреда. Со мной человек ярла, он подтвердит.
Хельги видит побелевшие костяшки отца на рукояти меча, выступившие капли пота на висках.
– Мой дом – ваш дом, – неохотно произносит отец.
Трулли открывают ворота и орава гостей с шумом и гиканьем вваливается во двор.
– С такой армией можно завоевать половину Англии, – шутит брат. – Или одну норвежскую крепость.
Старики проходят в дом, рассаживаются у огня.
– Не буду ходить кругами, – заявляет Хрёрик. – Приглянулась мне твоя дочь. Как увидел, с первого взгляда.
Мариса краснеет как дура. Вся в румянце, потупилась, сама скромная добродетель. Хельги в сомнениях. С одной стороны, отдавать сестру за старика как-то неправильно, с другой – викинг в семье, да не из простых, поможет ему исполнить задуманное.
Отец долго раздумывает, прикрываясь необходимостью осушить рог. Хрёрик ждёт, не отрывая глаз от Марисы.
– Ну, а ты сама как считаешь? – наконец, произносит отец. – Пойдёшь за викинга?
Мариса улыбается.
Свадьбу играют тут же, без особой подготовки. Конунг великодушно прощает малое приданное невесты и дарит тестю меч в подарок. Хорошая франкская работа с переделанной на местный манер рукоятью.
– Сам я уже давно вдовец, – говорит жених. – Моя семья давно погибла. Говорят, утонула в Северном море.
Он обнимает Марису, держит цепко, словно коршун добычу. Его взгляд подозрителен и, пожалуй, жесток. Отец чаще помалкивает. Рассматривает подаренный зятем меч, щупает серебро.
– Чем дальше займётесь?
– Подамся на восток. Там, говорят, такое дело начинается…
За столом подвыпившие гости вспоминают байки про своего предводителя. Про то, как он угнал корабль из-под носа врагов. Что якшался с восточными ярлами, и они предложили стать их конунгом. И то, что христиане прозывают Хрёрика язвой. Жених не обращает внимания на восхваления. Смотрит, не отрываясь, на невесту.
– За каждого ребёнка я буду дарить тебе по городу, – клянётся насмерть пьяный жених и даёт отмашку нести их на ложе.
Теперь Хельги стоит на корабле, направляющимся в эту самую восточную землю. Сначала отец не смог уберечь дочери, теперь не удержал и младшего. Подаренный меч висит в ножнах на поясе. Сестра с малолетним ребёнком на другом корабле. Племянника тошнит от качки, и он истошно орёт по ночам. Возможно, поэтому Рорик сейчас на другом корабле. Хельги вглядывается в лица простых моряков, слушает их речь. Кто знает, может быть, когда он вырастет и расправит крылья, эти самые люди выберут его предводителем? Но о таких вещах лучше помалкивать, отец научил его раньше времени не выдавать замыслов.

Ответить с цитированием
  #90  
Старый 15.05.2017, 21:17
Изгнан
 
Регистрация: 11.04.2009
Сообщений: 5,300
Репутация: 1495 [+/-]
теперь всё. сломался на 205 к. знаков без пробелов, не дотянув 34 дня до аэродрома. Короче, много чего усвоил в марафоне (например, что чёткий план обязателен, а не просто знать первую и последнюю сцену, что писать необходимо почти каждый день (правда, мой ненапряжный лимит тысяча знаков с пробелами, а не 3 к. без.), что передышки с переключением деятельности необходимы, да и вообще, читая чужие марафоны так забавно видеть разные приёмы, системы, стили, кое-что заимствовать, плюсы-минусы, ну и свои же собственные ошибки), но, увы, так сложились карты.
Ответить с цитированием
  #91  
Старый 16.05.2017, 00:14
Аватар для Flüggåәnkб€čhiœßølįên
Scusi!
 
Регистрация: 01.10.2009
Сообщений: 3,941
Репутация: 1910 [+/-]
Отправить Skype™ сообщение для Flüggåәnkб€čhiœßølįên
Я б понял, если на первом месяце сломался, но когда большая часть пути пройдена... ех. Всяко урок для будущего. Не победы ради а опыта токмо за для...
__________________
Писать книги легко. Нужно просто сесть за стол и смотреть на чистый лист, пока на лбу не появятся капли крови.
Ответить с цитированием
  #92  
Старый 16.05.2017, 00:31
Аватар для Lumos
Местный
 
Регистрация: 26.03.2016
Сообщений: 157
Репутация: 10 [+/-]
Хах. Но я вроде впервые вижу, чтобы так поздно спрыгивали с марафона. Странно это всё.

Я на грелку чертовы >30000 знаков за два дня готовлю, и то говно какое-то параллельно на марафон вымучиваю, а ты...

И ВООБЩЕ ТЫ СЛИЛСЯ ПОТОМУ ЧТО НАЗВАНИЕ НЕ КАПСОМ

Последний раз редактировалось Lumos; 20.05.2017 в 22:49.
Ответить с цитированием
Ответ

Опции темы

Ваши права в разделе
Вы не можете создавать новые темы
Вы не можете отвечать в темах
Вы не можете прикреплять вложения
Вы не можете редактировать свои сообщения

BB коды Вкл.
Смайлы Вкл.
[IMG] код Вкл.
HTML код Выкл.

Быстрый переход

Похожие темы
Тема Автор Раздел Ответов Последнее сообщение
Марафон. Тысяча королей Vasex Творчество 94 16.05.2018 23:25
Долгая дорога Flüggåәnkб€čhiœßølįên Творчество 137 11.07.2017 00:55
Мафия #10 - День первый - Первый Jester Архив Мафии 372 31.01.2014 20:42
Марафон 2009. Первый забег на 100 страниц Horadrim Мастерская 27 23.06.2009 00:26


Текущее время: 05:02. Часовой пояс GMT +3.


Powered by vBulletin® Version 3.8.4
Copyright ©2000 - 2024, Jelsoft Enterprises Ltd.