Тот день Антон запомнил до мелочей. Через неделю ему исполнялось четырнадцать, и отец обещал: как только сын сдаст экзамен зрелости и получит паспорт, они всей семьёй отправятся отдыхать на Септиму. Это было что-то невероятное, из их класса ещё никто не покидал планеты. И Антон уже представлял, как будет хвастаться перед приятелями, когда в октябре начнутся занятия в школе. Немного огорчало, что отец, скорее всего, не сможет присутствовать на самом тестировании — слишком много у него в последнее время дел. Унгерн-старший даже не всегда приходил ночевать домой. Но Антон не зря скоро получит паспорт, он взрослый, не то что Нюрка — если папка не успевает вернуться до того, как мама начинает укладывать её спать, капризничает. Ведь на Илезе проходит финал чемпионата по триболу, приехал сам наследник императора. И работа генерала Службы Безопасности — чтобы всё было в порядке.
Отец не вернулся утром. Вместо него в дверь дома позвонили двое «в штатском», в которых Антон узнал жителей Метрополии. Отношение ко всем остальным «свысока» не спутаешь, Илеза от Новой Терры недалеко, и такие гости знакомы.
— Госпожа Унгерн? Разрешите войти? — обратился старший к подоспевшей вслед за сыном женщине.
— Извините, мужа нет дома…
— Не стоит. Вы уже включали сегодня головидение? Вижу, да. Тогда нам лучше поговорить втроём.
— Хорошо. Пройдёмте в гостиную. Антон, — остановила его мама, — не заходи, пожалуйста, пока я не позову.
Это было… неправильно, родители обычно ничего от него не скрывали. Случилось что-то серьёзное? Антон вдруг похолодел. Если событие попало в новости… отец как-то вскользь упомянул, что на его работе даже генерал иногда обязан брать в руки оружие, когда нет иного выхода. Ведь и военные, и офицеры Службы в присяге произносят одни и те же слова: «Защищать до последней капли крови». Звукоизоляция в гостиной качественная, вот только мама не знает, что ещё три года назад он проделал в облицовочной «пенке» стены дырку — слушать «секретные разговоры родителей»: надо лишь снять нужную плитку фальш-камня в коридоре и приложить ухо.
— …итак, вы предлагаете продать всё Департаменту имущества?
— Император милостив, дети не отвечают за грехи родителей. А предложенная сумма намного больше той, что вы сможете получить завтра, когда вашему мужу официально предъявят обвинения в измене. С учётом ваших сбережений вы сможете покинуть Илезу и устроиться в другом месте, где на ваших детях не будет висеть клеймо предателя.
Такого Антон вынести не смог. Забыв о запрете матери, он ворвался в комнату и с порога крикнул:
— Да как вы смеете!
Старший из гостей посмотрел на мальчика, словно энтомолог на редкий вид жука. Потом взял пульт и включил головизор на стене. Сначала мелькнула дата, следом заставка какого-то развлекательного канала — а дальше вместо фильма или юморины пошли новости: пятнадцать портретов в траурной рамке и голос диктора за кадром бубнит про мужество офицеров Службы, которые предотвратили крупный теракт — спасли цесаревича и город ценой жизни.
— Смотри. Эти люди погибли из-за предательства твоего отца. Потому что по его вине остались без связи и поддержки один на один с врагами.
— Они сами виноваты, — запальчиво бросил Антон, — наверняка хотели медалей, собирались захватить сами и не рассчитали сил…
— Тома, замолчи!
Крик матери запоздал — с лиц сотрудников отдела расследований исчезло доброжелательное выражение, а в комнате повисло не произнесённое: «Щенок!»
— За наградами? — процедил сквозь зубы старший. — Скажи это тем тысячам людей, которые остались живы. Живы, потому что для кого-то «до последней капли крови» оказалось не пустым звуком.
— А ведь вас беспокоит вовсе не наше будущее, — вдруг негромко сказала мама. — Все эти разговоры про милосердие императора… Вам плевать, виновен Микаэль или нет. Вам нужно устроить шоу, где мой муж станет главным козлом отпущения. Вся Империя негодует, даже семья отказывается от предателя.
— Наше предложение действует до полуночи, — сухо ответил один из следователей. — Честь имеем.
Мать подписала отречение вечером. Утром они втроём покинули Илезу. С собой Антон увозил только памятный знак отца «20 лет безупречной службы», который не считался наградой и потому его не отобрали… и ненависть.
Следующие десять лет пролетели быстро и как-то серо. Денег вполне хватило, чтобы устроиться на одной из планет окраины, где жизнь недорога, а соседям никакого дела до событий рядом со столицей. Антон получил образование — пусть сын предателя не имел права на государственную стипендию, на учёбу в Порховском политехническом сбережений хватило. А дальше… Антон неожиданно всех удивил, сразу после выпускного вечера завербовавшись инспектором на один из шахтёрских миров.
Его отговаривали: красный диплом, лучший на курсе. На выбор — карьера в любом из филиалов транссистемных корпораций или место ассистента, а потом и преподавателя на кафедре. А за два года в глуши про него забудут, он растеряет и связи, и знакомства — потому никакой нормальной работы, только новый контракт в очередной дыре. Самый тяжёлый бой пришлось выдержать с матерью: она решила, что сын жертвует собой ради денег на учёбу сестры.
Парень остался глух ко всему. Да, если «затянуть пояса», они наскребут нужную сумму. Если Антона возьмёт к себе одна из корпораций — то даже в тот же самый Политехнический, по стопам старшего брата. Вот только… что дальше? За пределами провинции местный диплом ничего не стоит, и с Порхова сестра никогда не уедет. Ну уж нет! Нюра была маленькой и давно забыла, а мать смирилась — зато Антон хорошо помнит разницу. Как живут «там» и «здесь». И слишком хорошо понимает, на какое будущее может претендовать лучший выпускник провинции — и троечник с дипломом столичного ВУЗа. Пусть они никогда не смогут восстановить доброе имя отца, сестра всё равно получит то, что у неё отобрали. А про «потерянные связи» — он мужчина, не пропадет.
Спланировал Антон всё давно, ещё во время учёбы. Пришлось изрядно покопаться в самой разной информации, вспомнить рассказы отца… и положиться на удачу. Впрочем, едва он познакомился с начальником космопорта и, по совместительству, директором разработок, стало понятно, что фортуна на стороне Антона: в приоткрытом баре в углу кабинета среди десятка бутылок поддельной «Золотой лозы» стояли три настоящих, в месячный оклад каждая. Дальше всё тоже прошло, как задумано. Оливия была типичной корпоративной шахтёрской планетой, местная жизнь даже не выбралась на мелководье. Всех достоинств — вонючая, но кислородная атмосфера и залежи цирконида. Не настолько большие, чтобы организовывать полномасштабную добычу, но достаточно богатые, чтобы извлекать сырьё «старательским» методом. Вольные рудокопы получают оборудование, сами ищут и разрабатывают участок за участком. Как только добытчик сдаёт корпорации определённое количество руды за вычетом стоимости робокомплексов, запчастей и остального, он может либо получить оговорённую сумму и уехать — либо подписать новый договор. Каждый работает на своём участке, прошедшая первичную обработку порода запечатывается в специальный контейнер и отправляется в космопорт для отправки рейсовым сухогрузом.
Цирконид — материал дорогой, даже неочищенная руда на «чёрном рынке» стоит огромных денег. Готовый к транспортировке контейнер можно вскрыть только на заводе, он защищен всеми мыслимыми средствами. Нападать на транспорт или базу корпорации-владельца планеты никто из местных пиратов тоже не рискнёт. Остаётся «щипать» шахтёров — вот только выигрыш, как в лотерее, никогда не знаешь, полон ли бункер робокомплекса или пуст. Плохо помогает даже информация, когда была прошлая отправка — жилы попадаются разные, иногда за три-четыре недели можно набрать несколько контейнеров, а иногда на один будешь горбатиться месяца два. Нападать слишком часто — старатели решат, что им выгоднее отдавать ту же пятую часть на регулярной основе какой-нибудь охранной фирме, и бизнес «накроется» совсем. Сколько добыто руды и когда уходит следующий контейнер, на Оливии не говорят даже самому близкому другу, а попытайся кто проникнуть в хранилище тайком — пулю получит без разговоров. Про руду не знает никто, кроме хозяина… и государственного инспектора.
Старатели не служащие корпорации, у них нет дорогих страховок и обязательного медицинского осмотра. Да и на герметичности бункеров и постов управления горных комплексов многие пытаются экономить, предпочитая риск глотнуть лишнюю дозу ядовитой пыли покупке дорогих фильтров и герметизирующих комплектов. За этим и следит инспектор, раз в месяц-два обязательно посещая каждого, проводя замеры и заставляя под угрозой крупных штрафов ремонтировать системы очистки. Инспектор знает всё — но он вне подозрений. На весь срок контракта на руку надевается специальный рекордер, запись не прекращается круглые сутки — а память с каждым транспортом отправляется в Управление надзора, где секунда за секундой её проверяют специальные компьютеры. И если возникнет хоть малейшее подозрение, начнётся расследование, а нечистоплотный инспектор поседеет раньше, чем выйдет из тюрьмы.
На этом Антон и строил свои расчёты: освоившись, он стал через день заходить к директору — играть в шахматы. Соперником тот был никудышным, зато собеседником просто замечательным, готовым болтать о чём угодно, лишь бы общаться с новым для здешней дыры человеком равного статуса. О погоде, о политике, о выпивке и женщинах… и каждый разговор переходил на цирконид. Впрочем, это было неудивительно — на Оливии всё крутилось вокруг добычи и цен на руду, как определить перспективный для добычи участок и где залегают самые богатые жилы. А дальше оказалось достаточно в нужный момент завести разговор, что мол, повезло — несколько последних пиратских налётов вышли «пустышками», и оставить номер анонимного счёта. Когда через три месяца от матери пришло письмо, что сестрёнка сдала экзамены в один из университетов Новой Терры, целую минуту Антон не мог перевести дух — получилось!
Совесть его не мучала: подумаешь, заработают шахтёры свои деньги не за четыре года, а за пять или шесть. Тем более что до смертоубийства никогда не доходило, лишний раз горняков пираты старались не злить. Да и жертве проще отдать часть добытого, чем попасть в больницу или того хуже уехать в запаянном гробу. К тому же закон парень не нарушал: в разговорах не упоминал ни имён, ни мест, ни тем более количества руды — директор вычислял нужные шахты сам. Всегда можно сослаться, что «его наивностью по глупости и доверчивости воспользовались недобросовестные служащие корпорации» — ведь за свои «беседы» он ничего не получал. Счёт же в «забытой» рядом с шахматной доской записной книжке принадлежал матери, которая источника поступлений не знала — и, следовательно, ответственности не несла даже в самом худшем случае. Вот если бы Антон использовал оттуда хоть экю… но еще в самом начале он себе это запретил. И дело не только в лишнем риске — тогда он ничем не будет отличаться от директора и его подельников.
Два года пролетели как одно мгновение, сестра каждый месяц писала, как здорово учиться в столице. Мать после возвращения сына на Порхов рассказала, что Нюру очень хвалят, пророчат блестящее будущее. Хорошо, что нашлись деньги… а в глазах стояло: «Не хочу знать, откуда ты их взял». Хватало на все шесть курсов и жизнь до самого диплома, но отгуляв два месяца отпуска, Антон опять завербовался на Оливию. Второй раз на новом месте (а парня заметили и намекнули, что если надумает остаться — его ждёт повышение) запускать ту же схему он не рискнёт. И нужно «заработать», сколько получится, здесь, пусть сестрёнка, если захочет, останется на Новой Терре — а для этого нужно купить там жильё.
В делах и рутине незаметно прошёл ещё год, такой же скучный и монотонный, как и предыдущие. Только за подачей «информации» Антон следил в этот раз гораздо тщательнее — чтобы не оставить даже тени возможности связать налёты с его визитами: не стоит рисковать будущей карьерой. Жизнь стала казаться колеёй древнего поезда, который не может свернуть и потому неотвратимо и в срок достигнет запланированного события-итога. Чтобы собраться с силами и снова отправиться по новым рельсам к новому неизбежному финалу.
Сигнал тревоги пришёл днём по времени космопорта. В одной из шахт, что вгрызалась в склон горного хребта на краю континента, произошёл обвал — хоть и редко, но такое случалось. И Антон вместо запланированной инспекции вылетел вместе с одним из помощников директора к месту катастрофы. Когда разберут завал и найдут пропавшего старателя, они должны определить — была причиной ошибка человека или отказ техники? Оливия существует, пока приносит прибыль, то есть каждый месяц отсюда стартуют грузовики с рудой. А это возможно, только если каждая деталь в конвейере по добыче — от оператора до последнего автомата шахтного комплекса — работает безотказно.
Ещё на подлёте обвал поразил своей необычностью — порода была ярко-зелёной. Рядом с привычными бурыми равнинами и шафрановым камнем горных хребтов этот изумрудный цвет был… не к месту. Когда флаер подлетел ближе, стала видна и другая ненормальность: словно кто-то исполинским ножом отхватил треть горы и бросил вниз беспорядочной кучей. Почти сразу в наушниках зазвучал голос командира спасателей — оператор, скорее всего, погиб. Капсула стояла в начале тоннелей и оказалась в самом центре сошедшей породы. Несколько минут Антон раздумывал: сажать машину или нет? С одной стороны, вроде, положено, с другой — причина понятна и так. За него «решили» всё те же спасатели, сработала привычка искать до последнего, вдруг где-то нашлась «щель» и капсула уцелела. Гору просвечивали со всех сторон во всех направлениях и обнаружили необычную аномалию — со стороны свежего склона отчётливо просматривались пустоты, хотя сверху сканер по-прежнему демонстрировал сплошной камень. Вскрывать непонятные каверны на свой страх и риск начальник спасательной партии побоялся и быстро откопал какую-то замшелую инструкцию, переложив ответственность на «комиссию из представителя Компании и официального государственного лица». Можно было, конечно, отказаться — но Антону уже осточертела размеренная скука последних лет, а тут хоть какое-то разнообразие.
К ближайшей из пустот пробивались долго — странный камень по прочности не уступал обшивке космических кораблей. Но едва удалось проделать сквозное отверстие, раздался хлопок, взметнулась туча пыли, полетели обломки — словно произошёл взрыв, или с той стороны вакуум, а сама перегородка из стекла. Когда облако осело, открылся идеально ровный проём примерно два на четыре метра, за которым тянулся искусственный коридор… материал стен напоминал резину и светился мягким голубым светом.
Кто-то охнул:
— Матерь Божья, Предтечи!
Директор примчался, едва услышал про обнаруженные руины — не остановила даже разница во времени, в городке корпорации была уже глубокая ночь. И сразу же заявил, что экспедицию вглубь возглавит сам. Антон только усмехнулся: вот уж неуёмная жадность, даже готов натянуть на себя тяжёлый скафандр спасателей, лишь бы оказаться среди разведчиков. Отдельных следов Предтеч было найдено немало, а вот настоящих баз всего десятка полтора — все миллионы лет, как покинуты. Руины абсолютно безопасны — зато внутри всегда немало пусть непонятных и неработающих, зато стоящих огромные деньги предметов, а нашедшим полагается обязательный процент. Впрочем, тут же одёрнул он себя, неизвестно, как старался бы попасть в исследовательскую партию сам — не будь его присутствие по закону обязательным.
В своё время Антон много читал о великой цивилизации, угасшей задолго до появления первого человека, внимательно рассматривал фотографии немногих известных сооружений, с первых секунд, когда открылся проход, пытался вообразить, что встретит их внутри… и всё же ошибся. База напоминала творение безумного поклонника кубизма. Одинаковые ровные прямоугольные коридоры три метра двадцать пять сантиметров в высоту и два метра двадцать два сантиметра в ширину, совпадение до одной тысячной миллиметра, а, может, и больше — точнее проверить не позволяли имевшиеся с собой приборы. Каждый коридор заканчивается «дверным проёмом» три на два метра, вровень с потолком, «косяками» и «порогом». Через каждые два коридора комната, четыре высоты и четыре ширины коридора. Причем в комнатах самые настоящие лестницы, ступеньками рассчитанные на рост человека — спускаются до пола и поднимаются так, что вход на следующий уровень на высоту коридора выше предыдущего. И везде — неизменная светящаяся «резина».
Кроме лестниц, первая же комната преподнесла неприятный сюрприз: связь работала в коридорах, в пределах зала и глохла на «порогах» зала. Все попытки поставить ретрансляторы провалились, приборы не видели друг друга ни в одном диапазоне. Пришлось отказаться и от роботов — у порога первой же «комнаты» все автоматы остановились, сигналя, что дальше сплошной камень. Выход нашли: в каждом зале оставлять двоих, воспользовавшись особенностью коридоров передавать на дальние расстояния голоса живых людей, пусть и в искажённом до непонимания слов виде. По окрику человек делал шаг из комнаты, принимал пакет информации и передавал дальше. Вот только это означало, что вскоре разведка остановится — внутрь базы зашло всего двадцать исследователей.
Их осталось всего четверо — инспектор, директор и два его помощника-телохранителя, в которых Антон давно подозревал пиратских связных, когда очередной коридор вывел в необычный зал: не уже привычный параллелепипед, а полусфера. И не пустой — на полу стоял изумрудный куб в рост человека. Когда исследователи подошли вплотную, оказалось, что зелёная поверхность не однотонна, на ней вспыхивают и пропадают линии знакомого голубого цвета. Один из «шестёрок» провёл рукой по артефакту, потом из какого-то удальства снял перчатку и приложил ладонь к поверхности… мужчину охватил столб изумрудного пламени, смазал очертания. Несколько мгновений — и на пол рухнула пустая амуниция. Человека в ней больше не было. Сразу после этого зелёный столб превратился в лужу и, оставив вещи, струёй устремился к выходу.
Уцелевшие исследователи кинулись следом — и застыли на пороге ближайшего зала-куба, проход загородила стена полупрозрачного рыжего тумана, сквозь который на полу виднелись фигуры двух оставленных связных — что-то столкнуло их вниз. Помощник директора вытащил анализатор, выдвинул щуп на максимум, аккуратно ткнул в рыжую преграду — и отскочил: едва кончик оказался «по ту сторону», прибор взвыл от бешеной радиоактивности, словно весь кислород в помещении стал нестабильным изотопом. Но стоило втащить прибор обратно — никаких следов, не фонил даже побывавший «в горячей зоне» кусок. Когда через пять минут преграда исчезла, разведчики убедились, что не излучают ни зал, ни тела товарищей на полу… Антон успел первым: ещё только увидев странный купол, он незаметно расстегнул нужный сегмент скафандра, а теперь, не задумываясь, выстрелил насквозь.
— Руки за голову и два шага назад. А сейчас, господин директор, аккуратненько так спиной вперёд обратно. Встанете на дальнем конце, подальше от той замечательной зелёной штуки. Нет-нет, руки и дальше на затылке. И не стоит делать глупостей, вы ведь заглядывали поразмяться в тир? Значит, помните, как я стреляю. Я прострелю вам руку быстрее, чем вы дотянетесь до своего разрядника.
— Хочешь всё забрать себе? — голос директора звучал так, словно их разделял не пистолет, а шахматная доска. — Идеальное оружие, за которое заплатят любые деньги и пиратские бароны, и соседи. Ты не сумеешь один и понимаешь это, потому и не стал меня убивать. Говори условия.
— Вариант, что я хочу передать артефакт государству, вы, конечно, не рассматриваете?
— Государству? За висюльку, славу героя и повышение по службе? Не смеши меня, мальчик. Я хорошо знаю таких, как ты. Какой процент ты хочешь?
— Мой отец был офицером. И он учил меня, что честь и долг перед Родиной выше шкурных интересов, — увидев, как после слов про отца-офицера подонок вздрогнул и поверил, Антон мысленно усмехнулся: вот что значит репутация военных как «опоры морали и Империи». — Вы ведь уже поняли, что я хочу услышать? Я тоже, ещё когда мы сюда зашли, заметил, что появилась связь с орбитой.
— Ты говоришь о чести? — видно было, что директор боится, но пытается переломить ситуацию в нужную сторону. — Скольких ты продал за эти годы? А ведь знал, что каждый лишний год в шахтах вдвое повышает вероятность заболеть синдромом Ляпейра. Теперь надеешься выйти из дела чистеньким? А-а-а-а! — разрядник стреляет невидимо, но пистолет, который Антон подобрал среди вещей на полу, был заряжен пулями, и сейчас одна из них ударила в стену рядом с директором.
— Когда прибудут твои приятели?
— Через час…У-а-а-а! — Антон выстрелил в ногу, и директор с диким криком в судорогах покатился по полу: любимое оружие пиратов, бронебойные пули с шоковыми разрядниками.
— Точнее.
— С-сволочь. Через полчаса. У-а-а-у… — громыхнул следующий выстрел. — Не надо, не надо, тридцать минут, тридцать минут. Не надо больше, — не вставая с пола, заскулил директор.
— Вот теперь верю.
— Ты не сможешь, — в Антона полетел полный ненависти взгляд.
— Смогу, — следующий выстрел разнёс голову.
Любой корабль, выныривая из гипера в обитаемой системе, уведомляет о своём прибытии, даже военные. Но информация о движении не принадлежащих корпорации судов приходит только имперским чиновникам — только Антон знает, что к Оливии для дозаправки вчера подошёл тяжёлый крейсер «Беркут». Сообщение военным уже отправлено, через полтора часа планета окажется в зоне действия главного калибра, и её не сможет покинуть никто. Но десант с крейсера начнёт высадку через четыре часа, не раньше, а свидетелей у пиратов оставлять не принято. От стратосферных челноков не скроешься даже на флаере, особенно когда они стартуют прямо с орбиты — а носитель уже наверняка висит над базой Предтеч. Да и на земле человек в здешних местах как на ладони.
У Антона хорошая позиция, он отменный стрелок — но и с другой стороны будут матёрые волки. Полчаса и пираты всё равно прорвутся. Вот только на погрузку ещё минут пятьдесят, не меньше. Антон вдруг подумал о последних словах директора. Верил бы в Бога — решил, что этот бой его искупление за последние три года. Вот только он не верит. Зато… «Был бы жив отец — сейчас бы мной гордился», — с этой мыслью Антон захватил в прицел первого врага.
Последний раз редактировалось Loki_2008; 31.10.2013 в 12:55.
Причина: Спойлер
Прочитал. Но честно говоря с трудом - написанное ни разу не цепляет, наоборот скорее. Хотя написано вообщем неплохо.
Теперь по пунктам, что не понравилось:
1. Какой-то слишком канцелярски-официальный язык, лишенный эмоций и трудный для восприятия. По этой же причине часть сцен остались не до конца понятными.
2. Слишком сумбурное начало, к тому же (парадокс) очень скучное; хотелось бросить читать после пары абзацев.
3. Штампы. Не знаю, как у остальных, но у меня на "Межгалактическую Российскую Империю" аллергия даже большая, чем на фанфик по Вахе. Ну и "инопланетные копи" вышли какими-то тоскливыми.
4. Фразы - они абсолютно шаблонны, а характеров у персонажей нет как таковых.
При этом сама идея и сюжет вполне нормальные, но эту историю я на самом деле предпочел бы увидеть в другом исполнении.
Последний раз редактировалось psilocibinum; 30.10.2013 в 17:30.
Не отзыв а прелесть))) Осталось найти в рассказе именно Российскую империю.
И почему именно Российскую? Герой вообще носит немецкую фамилию Унгерн. ))) Цесаревич это, простите, термин - а не фамилия правящего императорского дома)))
Осталось найти в рассказе именно Российскую империю.
И почему именно Российскую? Герой вообще носит немецкую фамилию Унгерн. ))) Цесаревич это, простите, термин - а не фамилия правящего императорского дома)))
В тексте фраза есть:
Скрытый текст - империя:
Все эти разговоры про милосердие императора… Вам плевать, виновен Микаэль или нет. Вам нужно устроить шоу, где мой муж станет главным козлом отпущения. Вся Империя негодует, даже семья отказывается от предателя.
Ага. А слово император вообще к латыни восходит.
Кстати, к вашему сведению империя - это форма организации государства.
О "цесаревиче" можно, конечно, спорить (только не по википедии), но приведу замечательный пример: "заруби себе на носу". Помните, что за нос и какое отношение он имеет к органу обоняния? Другой пример: слово царь идёт от "кесарь", но древнеперсидский правитель Кир великий - везде царь. И примеров тьма тьмущая.
Теперь о именах
Антон. От римского родового имени Antonius.
В русском языке - Антон.
Немецкий - Anton (Антон).
Испанский - Antonio (Антонио), уменьшительное - Antón (Антон).
Дальше продолжать?
Название курорта - Септима, это латынь. Столица империи - Новая Терра.
То есть по языкам - полная разноголосица.
Цитата:
Сообщение от Элвенлорд Гримуар
Loki_2008, я б, конечно, почитал, но уж больно шрифт вырвиглазный. ))
Больше, меньше сделать (поправил на стандартный)? Каюсь, подзабыл уже - на каждом форуме свои требования
Последний раз редактировалось Loki_2008; 31.10.2013 в 12:58.
Прочитал. Написано гладко, но сумбурно. Текст бежит галопом, не успеваешь проникнуться. Отец предатель, сын подонок, положительных персонажей нет, кому сопереживать - непонятно. Также непонятны мотивы следователей, не сразу сообразил смысл аферы с "цирконием", есть еще нестыковки, как например:
Цитата:
Отношение ко всем остальным «свысока» не спутаешь, Илеза от Новой Терры недалеко, и такие гости знакомы.
— Госпожа Унгерн? Разрешите войти? — обратился старший к подоспевшей вслед за сыном женщине.
Это отношение "свысока"? "Разрешите войти?"
Слова цепляют, например "головидение", так и вижу сразу голых баб, трясущих сиськами. Антон - Тома? Тоша ведь. "Предтечи" эти избитые до нельзя.
Вообщем потенциал есть, надо только научиться его подать. Не перечисляйте, а рисуйте. Подавайте каждую сцену читателю, чтобы он смог прочувствовать её.
А пока это только синопсис повести или романа, не знаю что там автор задумал...
__________________
Как писать интересные книги? Ответ здесь
Последний раз редактировалось reco; 01.11.2013 в 15:19.
Что касается "свысока" - это, вообще-то. манеры. А "разрешите войти" в приличном обществе называется правилами вежливости, а если толкнуть с криком "подвинься, грымза, дай пройти" - то это уже хамство.
Цитата:
Слова цепляют, например "головидение", так и вижу сразу голых баб, трясущих сиськами.
а слова "голография" и "порнография" тоже суть синонимы
Что касается "отец предатель"... а ведь в тексте этого нигде не сказано. Зато есть
Цитата:
— А ведь вас беспокоит вовсе не наше будущее, — вдруг негромко сказала мама. — Все эти разговоры про милосердие императора… Вам плевать, виновен Микаэль или нет. Вам нужно устроить шоу, где мой муж станет главным козлом отпущения.
Ну а сын... что, поделаешь, жизнь у него такая. Зато, если персонаж откровенно неприятен, может в сумеречный момент души это подтолкнёт читавшего поступить не так, как Антон, не продавать других ради своего блага.
Ну что я могу сказать?
Бодро. Неплохо. Несколько сумбурно и чуть-чуть жестоко, но думаю, если поработать напильником не покладая рук, то выйдет интересный роман (надеюсь, что сюжета хватит на роман).
P. S. Пара мест немного покоробили, ещё в нескольких я написал бы по-другому, но читается очень и очень ничего.
__________________
Тьма идёт. Спасайте ваши души.
А, нет, уже поздно.
Rule for fool, Law for lamb, Listen you mind – Answers will Wind
Дело том, что собираю замечания. "Наследник" - это рассказ продолжение рассказа "Талисман на удачу" (счас валяется на креативе).
А так все они собираются в единую книгу "Дорога славы", которая построена как серия рассказов. То есть каждый рассказ сам по себе, самостоятелен - но но они стыкуются местом, каким-то из персонажей, соседним событием. И потому собираю всю критику для шлифовки.
Очень неплохо, вполне последовательное повествование с уместными отступлениями. Недостаток: практически отсутствие литературных приёмов.
З.Ы. Чем-то отдалённо напоминает стиль Алекса Орлова.
Конкурсы
30.10.2013, 17:23
Похожие темы
