Форум «Мир фантастики» — фэнтези, фантастика, конкурсы рассказов

Вернуться   Форум «Мир фантастики» — фэнтези, фантастика, конкурсы рассказов > Общие темы > Творчество

Творчество Здесь вы можете выложить своё творчество: рассказы, стихи, рисунки; проводятся творческие конкурсы.
Подразделы: Конкурсы Художникам Архив

Ответ
 
Опции темы
  #1  
Старый 21.06.2018, 19:43
Аватар для AnnBlack
Историческая личность
 
Регистрация: 07.09.2009
Сообщений: 2,044
Репутация: 1808 [+/-]
6.3.7.5.

Дорогой читатель!
Представляю тебе на суд своё детище. Я всегда хотела написать детектив, так как детективный жанр один из моих любимых и мне очень хотелось попробовать себя в нём. Я долго не решалась писать в этом ключе. Неспособность продумать доскональный сюжет (передаю низкий поклон своему соавтору Наталье Жеребкиной, вместе с которой мы создали стержень всей истории со всеми из неё вытекающими) + информационная неосведомлённость служили препятствием в этом деле. Первая проблема решилась благодаря замечательному другу, вторую проблему я разрешила собственными силами, обзаведясь необходимой литературой, которая вышла в продажу очень своевременно. Изначально история должна была быть совершенно иной. Она должна была быть про четырёх приятелей, которые связаны между собой через пятого человека найденным одним из них мёртвым. Написан был пролог в этом направлении, но стоило мне добраться до самих инспекторов полиции, как они вырвали из моих рук пальму первенства и в итоге вся история повернулась на 360 градусов, сделав акцент на самом полицейском участке.
Я допускаю наличие пунктуационных недочётов, так же как и склонений. Кому-то покажется, что слишком много воды. Правила и перепроверяла на протяжении нескольких дней. Тем не менее прошу советов\критики\указаний по делу касающегося непосредственно текста для улучшения своей дебютной масштабной работы, т.к до этого я осиливала только рассказы. Буду выкладывать по одной главе, чтобы читать ваши комментарии и следовать\править по вашим пожеланиям\инструкциям.
Прошу любить и жаловать!
Цитата:
- Хьюстон.
- Мм?
- У нас проблема.
Так завязывается очередное расследование в период отпусков. Но для сотрудников полицейского участка Сен-Сир не бывает отдыха даже летом! Не успел отпуск начáться, как зажиточная верхушка потребовала вызвать инспекторов Хьюстона и Хазарда расследовать убийство антиквара-коллекционера Джаспера Форда, найденного мёртвым в своём доме. Странный тандем из двух противоположных друг другу личностей берётся за работу, придерживаясь принципам: Возможность. Срéдства. Улики. Мотив преступления вместе с поиском виновного им помогают разыскивать суперинтендант участка-холерик, прикрываемый женщиной, олицетворяющей Войну и Мир, а также доктор-автолюбитель, детектив с хроническим синдромом усталости, бейсбольная фанатка-бухгалтер, техник-семьянин, клептоманка, ворующая степлеры и женщина из высшей касты. Как он умер? Что послужило причиной? А самый главный вопрос: кто убийца? Да начнётся дело!
__________________
Amour, Amour
Alle wollen nur dich zähmen
Am Ende, gefangen zwischen deinen Zähnen

Ответить с цитированием
  #2  
Старый 21.06.2018, 19:44
Аватар для AnnBlack
Историческая личность
 
Регистрация: 07.09.2009
Сообщений: 2,044
Репутация: 1808 [+/-]
Скрытый текст - 1. Отпуск. Убийство. Дело:
— Хьюстон.
— Мм?
— У нас проблема.
На часах 14:26. Инспектор Хьюстон со своим напарником Хазардом ждал. Дожидались, когда криминалисты закончат. Поджидали, когда к ним подойдёт молоденький офицер и доложит о результатах опроса свидетельницы. Ждали. И оба думали о том, что накрылся их отпуск. Неприятности всегда приходят не вовремя. На такой работе это не новость, не первый день на службе всё-таки. Но месяц выдался напряжённым. Грабители, насильники, вандалы и демонстранты. Всё в одной куче!
Хазард бросил недокуренную сигарету, Хьюстон поморщился. Эти его вечные подначки! Пять лет в напарниках ходят, а к некоторым его закидонам Хьюстон так и не привык. Хазард — высокий худощавый человек с непричесанной шевелюрой, ядовито-зелёными глазами, тонкими паучьими пальцами, всегда в костюме с никогда не чищеной обувью. Это Хьюстона бесило больше всего. Почему нельзя почистить обувь? Дело десяти-пятнадцати минут! Вот он всегда ходил в начищенной до блеска обуви. Неизменно тщательно вычищал въевшуюся грязь из подошв, обрабатывал кожу. В таком дерьме копаемся! Каждый раз чувствуешь себя по колено в грязи, если не по горло, встаёшь на носки, чтобы не захлебнуться окончательно. Это паранойя. Это уже мания.
Наконец, паренёк завершил разговор и подошёл к детективам. Весь с иголочки в чистой униформе. Юн и свеж ещё. Не хлебнул с лихвой службы. Хазард напустил на себя деловой вид человека, всецело заинтересованного в том, что здесь происходит со рвением найти и покарать виновного. На самом же деле в эту минуту у Хазарда вертелась мысль об отпуске, который пришлось отодвинуть. Звонок поймал его в аэропорту, когда его жена Мадлен подправляла своё короткое летнее платьице. В очередной раз Хазард удивлялся, за что такая женщина выбрала именно его. С кучей недостатков и таким рабочим местом. Ни детей нормально воспитывать не может, ни жене времени достаточно уделить! Но золотце его заверила, что выходит за него именно поэтому. Риск и опасность! Доля страха и паники! Шаловливая девка!!
— Звонок поступил от соседки из здания номер 34 по Барт-Стрит. Джанет Олу. Разведена. Тридцать шесть лет. Вышла из дома в 8:34. Она собиралась ехать в салон красоты. В этот самый момент, спускаясь по лестнице, заметила молодого человека в униформе разносчика, «выскочившего пулей», цитируя её слова, из дома номер 37 по Барт-Стрит. Подозреваемый сел в машину и скрылся. Номера она не рассмотрела. Но занервничала, так как ни разу ничего подобного на их улице не видела. Потребовала вызвать патруль. Патруль приехал в 9:15. Дверь приоткрыта. Никто в доме не отвечал. Проведя осмотр первого этажа, перешли на второй. На втором этаже в кабинете обнаружен труп. В 9:26 вызвана бригада. И вы, — затараторил паренёк с осанкой и выучкой преданной собачки служителя закона. Он ждал похвалы за столь подробный отчёт от своих более опытных коллег.
— Спасибо, — коротко кивнул в знак благодарности Хьюстон и медленным целенаправленным шагом стал подниматься к месту происшествия. Хазард хлопнул со всей мочи по плечу новичка, сказал пару ласковых, из-за чего тот расплылся в довольной улыбке. Тьфу ты, Господи! Хазарду только дай волю, он под себя всех постелет. Его умение манипулировать людьми и преступниками не раз помогало раскрыть дело. Он и чернь, чуть ли не обнимаясь, расставались, когда подсудимого уводили в камеру. Удивительно. И гадко.
Инспектор Хьюстон не такой. Плотный мужчина средних лет. Несмотря на его кажущуюся медленную походку с вдумчивым шагом он обладал стремительностью гадюки, которая не раз заставала злоумышленников врасплох. Квадратная челюсть, русые волосы всегда зачёсаны назад. Орлиный нос. Его умение располагать к себе собеседника крайне мало, но когда он оставался один на один с клиентом, атмосфера вынуждала людей идти на откровенность. Удушающая, вакуумная тишина поглощала все вокруг, стоило ему только войти в комнату. Эта тишина давила так сильно, что заставляла людей из страха исповедоваться перед немым посланником Господним.
Дом с пристройкой находился в элитном районе. Целая улица стоящих друг против друга зданий в один ряд. Декорированные двухэтажные здания отдают общественности ауру английского искусства с вычурными подоконниками. Окрашенные в бежевые, голубые, белые и красные тона с пастельным оттенком, так чтобы цвет сочетался с фасадом и мраморной лестницей. Зелёный район, где у каждого свой отгороженный от соседа участок с мини-бассейнами, роскошными садами и даже огородиками. Баловство богачей заключить в своё пользование кусочек природы с возможностью творить на ней всё, что захочешь.
Огороженная территория уже вызвала любопытство соседей. Видимо, в их змеином гнезде ещё ни раз ничего беспрецедентного не случалось.
— Спокойно, Хьюстон! — поравнялся с ним Хазард, отдав распоряжение подъехавшим на подмогу полисменам. — Все что нам нужно, это раскрыть дело побыстрее и вперёд на отдых! Отдых! Отдых! Марш! — декламировал, поднимаясь по лестнице, Хазард, заставляя людей округлять глаза от удивления. Хьюстон чертыхнулся, помахал остальным ребятам не обращать внимания на этого клоуна и вслед за своим напарником вошёл в дом.
Пока Хазард выслушивал предварительное мнение экспертов, Хьюстон надел протянутые ему бахилы с перчатками и, отметившись в журнале учёта лиц, переступил порог. Первый этаж. Выполнен в бежевых и пастельных тонах, не раздражающих глаз. Прямо до конца коридора большое, на всю стену, пластиковое окно, багровые шторы настолько плотные, что не пропускают достаточно света в помещение. Справа ажурная деревянная тумбочка с журналами, на которой лежала коробка с пиццей. Разносчик значит. Выяснить, во сколько сделан заказ и кто его доставил. Судя по обуви владельцев, они предпочитали импортную, не из дешёвых моделей. Вся стена за тумбочкой увешена семейными фотографиями домочадцев. Пусть Хазард посмотрит. Приличный чёрный лакированный шкаф для хранения зимнего и спортивного верха. У хозя́ев избыток ярких вещей, судя по аляпистому ковру на полу от самого входа до окна.
Слева за шкафом арка, ведущая на кухню. Криминалисты упаковывали в чемоданы свои инструменты. Команда закончила сбор улик в доме, иначе бы их не пропустили, ещё заставили бы надеть бумажный комбинезон, защитную маску и шапочку. Обмундирование криминалистов ассоциировалось у Хьюстона с радиацией. Ни малейшего постороннего контакта с окружающей средой. Любая пылинка уже улика. Хьюстон решил не задерживаться в проёме, не мешать циркулировать потоку экспертов, уйти подальше от блестящей металлической кухни, напоминающий операционную. Хазард уже сворачивал разговор, а Хьюстон намеревался без его болтовни осмотреть комнату с убитым.
Грузно, не спеша, поднимаясь по лестнице, держа руки в карманах, не касаясь перил, он поднялся на второй этаж. Повторяющийся коридор первого этажа с такими же цвета стенами, ковром и тяжёлыми шторами. Только все обвешано ещё большим количеством рамок с семейным архивом. Крепкая, сплочённая семья, бахвальствующаяся перед гостями своей близостью и успехами. А возможно, всё это ширма, и эти счастливые улыбающиеся карапузы (две девочки-близняшки с племянниками) на самом деле глубоко внутри скрывают нарывы пострашнее, чем самые отпетые отморозки, сидящие в тюрьмах. Именно такие районы и семьи пугали Хьюстона больше всего. Дверь справа в конце коридора открыта, из неё вышел очередной сотрудник лаборатории, неся в пакете оставшуюся половину бильярдного кия.
— Орудие убийства? — Хьюстон жестом руки остановил молодого человека.
— Доктор Мо вас ждёт.
Хьюстон кивнул, пропуская мимо себя парня с мешком и наконец, прошёл в «комнату памяти», как называли её между собой следователи. Именно в этом самом месте концентрировалась вся энергетика произошедшего. Его логичный финал. Осталась найти завязку и распутать последующие события, приведшие к этому результату. Доктор Мо скланилась над жертвой, делая пометки в блокноте. Миниатюрная женщина азиатка с короткими волосами, носившая очки с толстой ярко-красной оправой. Любит носить вперемежку деловой и спортивный стиль одежды, Хьюстон уверен, что под белым халатом надета куртка поверх блузы, брюки и кроссовки. Не пользовалась косметикой, не носила никаких украшений. Специалист широкого профиля, которая также читает лекции в университете, увлекающийся гоночными машинами и скрещиванием живых организмов «для создания новых форм жизни со способностями вырождения старых клеток для колонизации видов», по её точным словам.
— Вы не торопились, Хьюстон, — не поднимая головы и продолжая что-то записывать, поприветствовала инспектора доктор. — Хазарда оставили позади?
— Как всегда, — не стал отпираться Хьюстон, поскольку Доктор Мо в курсе не слишком его тёплых чувств к напарнику. — Он много говорит...
— А вы много молчите, — парировала доктор, встав с колен, хлопком закрывая блокнот и убирая ручку в карман.
Хьюстон пропустил фразу мимо ушей, внимательно и цепко осматривая труп. Положение тела на полу с гематомой в затылочной области указывала на удар, пока жертва стояла спиной к убийце. Но убило ли его это? Вопрос спорный. Синяки на шее показывали обратное. Жертва при падении упала вперёд, протащила на пол часть вещей со стола, тем самым смягчила своё падение. Доктор Мо категорически отказывается от предварительных догадок и версий. Эту работу она скидывала на следователей. Она скажет время смерти с причиной только после вскрытия, можно даже не пытаться её переубедить. Хазард постарался.
Мужчина средних лет. Волосы волнистые каштановые. Орлиный нос. Тонкие губы. Узкие выщипанные брови. Вся его внешность отдавала интеллигентным снобизмом, да не будет плохо сказано о покойнике. В домашнем халате, с дорогими часами на руке, парой перстней, одно из которых обручальное. Тёплые тапочки. Тапочки. Вот бы сейчас оказаться в своей квартире, и надев домашние тапочки, пройти в комнату к любимому креслу, сесть читать хорошую книгу. Он только недавно приобрёл сборник «Письма на заметку. Коллекция писем легендарных людей». Его ждало письмо Мика Джаггера Энди Уорхолу с описанием дизайна обложки альбома The Rolling Stones; последнее письмо Вирджинии Вульф мужу, написанное ею перед самоубийством; прощальное письмо сыну от японского камикадзе времён Второй мировой войны; письмо Федора Достоевского брату Михаилу перед ссылкой; письмо учёного Френсиса Крика, в котором он объясняет сыну только что открытую структуру ДНК! А вместо этого он торчит тут!
— Вы меня не слушаете, — вырвала инспектора из его мыслей доктор Мо. — Вы замечали, что когда думаете о чем-то своём, рядом с вами невозможно находиться?
— Нет, — равнодушно ответил Хьюстон, встретившись с ней глазами.
— Я так и подозревала, — доктор отвела взгляд первой. — Считаю, именно поэтому с вами может работать только Хазард, — повисло тяжёлое молчание. — Полный отчёт будет сегодня к вечеру. Не раньше.
Доктор Мо подала знак своим ребятам забирать тело. Она закончила предварительный осмотр. Хьюстон дал пройти её людям для того, чтобы упаковать труп в чёрный мешок. Прямо как мусор. Сборище плоти и загустевшей крови с костями.
— Как же так?! Я же только пришёл! — вломился в комнату Хазард, провожая печальным взглядом людей, уносящих его добычу для насмешек и подколов.
— Хазард.
— Док.
Доктор Мо и Хазард сверлили друг друга взглядом. Ну вот. Опять на́чали. Стоит этим двоим только оказаться в одном помещении, как у них начинается дуэль. Не команда по расследованию убийств, а детсад какой-то! А все из-за того дела трёхлетней давности, когда Хазард, категорически не согласившись с заключением о причине смерти, провёл несанкционированное вскрытие. Что оказалось более удивительно для расследования и унизительно для доктора Мо, Хазард оказался прав! Следствие пошло совсем по другому пути. Невиновного выпустили, виновного сенатора посадили. В итоге чуть не потерявший должность начальник управления остался на своём месте, Хазарда поблагодарили (и не выкинули с треском из участка), доктор Мо получила взыскание за препятствие работы следствию. Она осталась при управлении только благодаря своим невидимым благожелателям, но плевок горел в её подсознании настолько сильно, что она при каждом деле старается подловить Хазарда и скинуть с него спесь. Хазард скрытный и скользкий, как змея. Ты не узнаешь о нём ничего, пока он сам тебе не позволит, а если дозволит, то ему зачем-то это нужно. Ты необходим ему для чего-то именно в данный момент. Свои выдающиеся, исключительные знания в медицине Хазард продемонстрировал намеренно.
— Ваши люди закончили осмотр комнаты и сбор улик? Все необходимые фотографии сделаны? — осведомился Хазард, нарушив затянувшиеся молчание.
— Да. Всё осталось точно на своих местах. Мои люди сделали необходимые снимки и собрали улики. Включая отпечатки, взяли рюмки из-под коньяка с самой бутылкой, также под жертвой лежал телефон, — язвительно докладывала доктор Мо о проделанной работе Хазарду. Тот понимающе и задумчиво кивал, показывая, как внимательно слушает доктора. Обязательный ритуал, без которого оба не могут долго выносить друг друга в одной комнате.
— Две рюмки? — разбил противостояние обоих специалистов Хьюстон своим вопросом, переведя внимание на себя.
— Да. Две рюмки. Вся жидкость ушла в ковёр, но есть шанс получить остатки слюны...
— Спасибо, док. Дайте нам с Хьюстоном осмотреть комнату.
Доктор Мо злобно сверкнула глазами из-под очков на Хазарда за то, что тот её перебил, но кивнув, вышла из комнаты. Её работа на этом этапе здесь закончена. Теперь все своё внимание она должна уделить вскрытию для выявления точной причины смерти. Работы много, а времени мало. Руководство всегда включает экстренный режим при расследовании убийства, оно встаёт на первостепенную важность. Особенно когда личность столь известная.
— Кто он? — Хьюстон медленно ходил по комнате, обращая внимание на каждую мелочь и деталь интерьера. Любая безделица может много рассказать о человеке. Небольшой кабинет с роскошным столом, стоявшим вплотную к окну, из которого открывался вид на ухоженный сад с маленьким бассейном и теплицей. Цветы в горшках на подоконнике большого окна. По левую руку мини-бар для гостей, чтобы, расположившись на трехместном кремовом диване, заваленным декоративными подушками, по правую сторону, можно было обсудить деловые вопросы или провести время в расслабленной обстановке. Книжный шкаф забит книгами об антикварной мебели, по истории дизайна и архитектуры, биографий великих художников и мастеров своего дела. Много литературы по бизнесу с бухгалтерией, хозяин дома самоучка и предприниматель, который самостоятельно ведёт все свои дела со счетами. Даже здесь присутствуют семейные фотографии. Любящий отец семейства. Отдельная полка под награды бильярдного турнира. От третьего до первого места, мастерство накопилось с опытом. И напоследок. У самой двери стояла стойка с киями, один из которых взял Хазард, размахивая им, как битой. Не считая кия в его руках, не хватало ещё одного.
— Жопа, Хьюстон. И довольно известная. Здесь проживает антиквар-коллекционер Джаспер Форд с кучей влиятельных друзей. Неудивительно, что нас дёрнули обратно, не успев мы слинять за границу, — Хазард махал кием, прикидывая под каким углом, бросит ему мяч питчер. — Начальство занервничало, странно, что пресса ещё не слетелась. Объясняю это влиятельностью местных обитателей террариума. Но когда наших стерв это останавливало?
Хьюстон всё ходил по комнате кругами, думая о своём. Хазард прав. Их выдернули из-за влиятельности жертвы. Будут задействованы все силы и самое поганое, что общественность тоже привлекут. Не получится скрыть имя убитого, очень многие знали, кто проживает по этому адресу. Хьюстон видел не раз фотографии жертвы в газетах со статьями, посвящёнными светским мероприятиям. Его приглашали на званые ужины люди высокого полёта, ценя его образованность и способность влиться в любую компанию. Специалист по антиквариату широкого профиля, включая не только мебель, но и живопись с драгоценностями. Соответственно прессу взяли в тиски до официальной пресс-конференции, и сейчас весь упор будет сделан на достижения быстрого результата именно от доктора Мо, чтобы как можно скорее выступить с официальным заявлением. Будет немало воды с паразитами от общественности, рвущейся помочь следствию. Придётся фильтровать поступающую информацию, но в то же время в жиже грязи может найтись кусочек золота.
— Семье сообщили? Разносчика вызвали? — оставил без ответа вопрос Хьюстон Хазарда о прессе и её гадливости.
— Всё в ажуре напарник. Доедем до участка и займёмся. Считаю, есть смысл допросить обоих до опознания убитого и приглашения нашего судмедэксперта на экскурсию в её обитель мертвецов. Как думаешь, она мне разрешит изъять некоторые органы для опытов? Я выделил себе пару ребят, пожертвовавших свои внутренности больнице для донорства. Зачем добру пропадать? — на этой ноте Хазард поставил кий на место и вышел из комнаты. Хьюстон последовал за ним. Нужно уходить, пока не прибыли телевизионщики. Хорошо, что оперативники успели сделать всю работу и немедленно уехать не под вспышки фотокамер с требованиями дать комментарий по делу.
Спустившись по лестнице, Хьюстон отметил, как сделалось шумно на улице и как мало людей в доме. Криминалисты уехали, осталась пара офицеров, которые ждали дальнейших распоряжений. Здание нужно опечатать до конца следствия. Необходимо, чтобы все оставалось нетронутым и на своих местах. Жене покойного придётся пожить у родственников или в гостинице. Стоило только Хьюстону выйти из дома, как он заслонил глаза от солнца и вспышек фотокамер. Голова заболела. Яркие пятна заплясали в темноте. От жилья мёртвого всегда веет липким холодом, который заставляет тебя ходить на цыпочках. Хьюстон никогда так не делал. Смерть ему не подруга, но со смертью он слишком близко знаком. Она его знакомая. А этого уже достаточно не задаваться от самоуверенности, но и не впадать в фанатичную зависимость, как Хазард. Они идут рядом. Чересчур многих он переправил через берег реки на её сторону. Собственноручно.
— Инспектор!! Инспектор!! Что вы можете сказать о произошедшем?! Инспектор!! Каковы предварительные данные?! Во сколько это случилось?! Инспектор!! Из дома выбежал человек?! Это преступник?! Инспектор!! Каковы ваши комментарии?!
Итак без конца. Его острыми жалами атаковали слетевшиеся репортёры, которых не впустили на начало представления. Они щёлкали своими камерами все, что можно для удачного написания статьи. Необходимо отправить в печать хоть что-то для затравки публики. Такое дело! Такой скандал! Хазард спокойно сидел за рулём машины, постукивая какой-то мотивчик, куря свои неизменные сигареты. Он прорезал толпу псов, как акула режет плавником море. Хьюстону не так повезло. Но стоило ему сделать пару шагов, убрать руки с глаз и адаптироваться к температуре, как он спокойной, плавной походной прошествовал до машины, уже не обращая ни на кого внимания. Некоторые убирались из-под его ног, уступая дорогу. Хазард усмехнулся, наблюдая эту картину, как и некоторые офицеры с крыльца дома. Как только Хьюстон уходил в свои мысли, вокруг него образовывалась самая настоящая пустота. И эту пустоту, белую и жуткую, никто не осмеливался потревожить.
__________________
Amour, Amour
Alle wollen nur dich zähmen
Am Ende, gefangen zwischen deinen Zähnen


Последний раз редактировалось AnnBlack; 28.06.2018 в 19:30.
Ответить с цитированием
  #3  
Старый 25.06.2018, 18:45
Аватар для AnnBlack
Историческая личность
 
Регистрация: 07.09.2009
Сообщений: 2,044
Репутация: 1808 [+/-]
Скрытый текст - 2. Дорога. Участок. Допрос:
Мотор тёмно-зелёного Додж Челленджер Р/Т заурчал и Хазард повёл машину к участку Сен-Сир. Добираться предстояло по улице Сваровски, переходящей в Горнорабочую. Хьюстона удивляли названия улиц в их городе. Часть из них посвящена людям истории и тиранам современности, а другая подчёркивала классовые различия или намекала на потребительские нужды жителей. Вот и здесь. Выезжая на Сваровски, названную в честь австрийской компании, специализирующейся на производстве украшений, фигурок и огранке синтетических и природных драгоценных камней, она плавно перетекает в Горнорабочую (на которой располагался их участок, а буквально напротив Институт Судебных Экспертиз и Криминалистики (ИСЭиК)), подчёркивая деятельность работающих людей на добыче полезных ископаемых открытым или подземным способом. Они горняки. Они копаются в земле полной трупов и костей, в тёмных шахтах человеческой психики для добычи истины. Но истина всегда волновала Хьюстона меньше всего. Возможность. Сре́дства. Улики. Мотив лишь помогает показывать, в каком направлении искать. Но без первых трёх пунктов суд они не выиграют. И преступник уйдёт из-под носа.
               Хазард тем временем настраивал радио на Кантри FM. Его машина, он решает, какую музыку слушать. Он очень любил Джонни Кэша[1], Пэтси Клайн[2] и Вилли Нельсона[3]. Можно, конечно, вставить диск, послушать песню «У неё есть Вы», сингл, версию в исполнении Пэтси Клайн «Иорданца»[4], а может, «Реки Виски» Вилли Нельсона. Но вот волна поймана песню «Больно» Джонни Кэша. Довольный Хазард решил удостоить своей болтовней Хьюстона.
               — Не криви нос, Хьюстон! Ты расстраиваешь Джонни! Посмотри на меня! Как только доедем до участка, мне придётся сообщить моей птичке, что наш отпуск на греческие острова отменяется. Сдвигается на неопределённый срок! Я, правда, считаю, что мы поймаем сучонка быстро. Обязательно напишу прошение на возмещение моих денег, потраченных на билеты и бронь отеля!
               Пока Хазард, жестикулируя за рулём, увещевал напарника в нелюбви того к музыке и прозрачности нового дела, Хьюстон набирал номер участка, чтобы дать распоряжения. Пусть офицеры распечатают бухгалтерию мистера Форда, если техники разрешат прикоснуться к компьютеру. Надо забрать у них всю документацию, все равно как приедут, придётся её разбирать. Необходимо составить списки друзей, знакомых, партнёров с покупателями. Кого следует допросить в первую очередь? Где мистер Форд бывал чаще всего? Ах да! Первым делом пусть обзвонят пиццерии и вызовут на ковёр разносчика. На коробке логотип местной пиццерии «ПиццаМира». Пиццерия, ориентирующаяся на приготовлении пиццы из всего, что под руку попадётся, на взгляд Хьюстона. Жене мистера Форда также необходимо сообщить о случившемся и вызвать на допрос. Доктор Мо ещё должна им предоставить результаты вскрытия. Её заставят ускориться. Жирналюг прижали, и даже если новость просочилась, то лишь на радиоволны. А вот телевизионщики и газетчики вывернут наизнанку Анджи Пресстона, человека по связи с общественностью, если не смогут к утренним новостям и изданиям подготовить горячий, как свежие пончики, материал.
               Хьюстон уже второй раз сбился, набирая номер участка, отвлекаясь на песни в радио. Он не любил музыку. Точнее, не любил музыку со словами. В его понимании музыка — это чистейшее звучание во всем многообразии её проявления. Потому он воспринимал только классику или естественные звуки окружающих его вещей с явлениями.
               — Выключи, — начал раздражаться Хьюстон, в третий раз сбиваясь с набора номера. Он всегда старался всё запоминать. Память несовершенна, но из-за легкодоступности в наше время любой информации и функций быстрого набора наступила деградация. А Хьюстон этого не хотел. Он полагался на свой мозг.
               — Вот когда купишь себе тачку, будешь командовать, — наслаждался «Лоди» «Криденс Клеруотер Ревивэл»[5] Хазард. — Я тебе поражаюсь просто! Сдай на права, в конце-то концов! Хватит эксплуатировать патрульных! И меня в частности. Мало того что из-за аэропорта пришлось крошку со всеми вещами домой везти, так я ещё и за тобой заехал. Мог бы и такси вызвать, — беззлобно ухмыляясь, отчитывал Хьюстона Хазард, делая музыку погромче.
               Хьюстон ничего не ответил. У него была машина. И права. Но после того как она сломалась, он не стал её чинить. А просто продал машину. Почему он так сделал? Машина это же так удобно! Тем более с твоей работой! Он сам не знал. Просто поддался порыву избавиться от старого корыта и не тратиться на её ремонт. Теперь у него есть знакомый таксист Ник Джасс, водила старой закалки, который брал с него меньше, чем с остальных клиентов. Так же, как и он, предпочитал слушать классику. Ник приглашал его на свой день рождения, порывался представить Хьюстона своей семье. Хьюстон тактично отказался, Ник на него не обиделя, но стал периодически рассказывать о своих двух внуках, мальчике с девочкой. Хьюстон его не перебивал хотя и предпочёл бы ехать в молчании, но тем самым он сохранял с Джассом дружеские отношения. Относились они друг другу как к добрым знакомым.
               Хьюстону удалось набрать номер, не отвлекаясь на потусторонний звук и подпевания Хазарда. В трубке слышались гудки, но вот раздался голос:
               — Участок Сен-Сир. Что у вас произошло?
               Хьюстон узнал по голосу офицера Кейси Чоко. Наблюдая за ходом её работы, Хьюстон выделил собранного и ответственного человека, но крайне наивного и впечатлительного к некоторым вещам. С годами, если она выдержит, произойдёт огранка и все шероховатости сточатся службой.
               — Офицер Чоко. Это инспектор Хьюстон.
               — Инспектор! Нам сообщили, что случилось. Какие будут распоряжения?
               Хьюстон передавал указания по телефону офицеру, Хазард курил очередную сигарету под песню «Джолин» Долли Ребекки Партон[6]. Они проезжали мимо автозаправок, сети магазинов продуктов «Файв», автостанции, торгового центра, механико-технологического техникума «Юниор», сети магазинов постоянных продуктовых распродаж «ЛайтШоп», сети магазинов трикотажа, продуктовых магазинов, медицинского центра «ХеартПро», бизнес-центра «Успех», продуктовых магазинов, центральной городской библиотеки имени Уильямса Карлоса Уильямса[7]. Хазард смотрел на всю эту пёструю компанию бизнесменов и посмеивался про себя. Как же они заблуждаются, что их век будет долог! Куда ни плюнь, каждый норовит вылезти из тени и считает, что сможет стать предпринимателем. А потом они разоряются, на их месте открывается то же самое или ещё что-то, плюс ещё пару магазинов в придачу. Забавный народец! Хазард подъехал к участку, ища место для парковки. Сегодня большинство сотрудников на службе. Подняв всех на уши их заставят поработать в удвоенном темпе. Хьюстон с Хазардом вышли из машины, и оба в очередной раз не без содрогания окинули взглядом внешний вид участка.
               Участок Сен-Сир, названный в честь французского полководца Лорана де Гувиона Сен-Сира[8], представлял собой огороженное высоким забором с колючей проволокой трехэтажное трёхцветное здание с красной черепичной крышей. Белый, тёмно-коричневый и кофейный. Такими красками выкрасил участок городской муниципалитет, чем вызвал бурю негодования и недоумения у служащих. Все обрадовались, как только узнали о ремонте фасада, потому что здание действительно находилось в плачевном состоянии. То тут, то там виднелись пробоины, как от бомбёжки. Краска стёрлась, обнажая серый скелет. Все обрадовались, но отнеслись с опаской к рвению властей привести участок в божеский вид. И не зря. Теперь у местных здание вызывало насмешливую сочувствующую улыбку. Из крепости органов правопорядка сделали общественную разукрашенную домишку. 
               Хазард и Хьюстон зашли в участок. Если фасад починили, это не значит, что ремонт коснулся внутренностей здания. Во внутреннем убранстве участка присутствуют все градации серого. Исключения составляют определённые элементы декора, личные вещи сотрудников и служебные объявления. Инспекторы прошли мимо дежурного, который приветственно махнул им рукой и уткнулся дальше в спортивный журнал, остановившись на статье, посвящённой будущим Олимпийским играм. Хазард отсалютовал приветствие, Хьюстон ускорил шаг, стремясь как можно быстрее узнать результаты выполненных поручений, данных офицеру Чоко. Он просил звонить ему напрямую, но трубка разрядилась. Его чаяньям поработать не суждено сбыться! Центральный зал полицейского управления, в котором стояли столы всех сотрудников (исключения, составляли личный кабинет суперинтенданта, старшего инспектора и человека по связям с общественностью), переоборудовали для пресс-конференции. Забавно. Для пресс-конференции в участке есть отдельное помещение, полностью укомплектованное под нужды сотрудников массовой информации. Там и освещение получше, и стулья расставлены рядами, столы приставлены к стенам с чашками для воды из бойлеров, отведено специальное место под видеокамеры и другую телевизионную аппаратуру. Но вот незадача. В ней ремонт. А точнее, у какого-то умника замкнуло технику, и полетела к чертям в комнате вся проводка, чуть не спалив участок. Помещение недоступно на неопределённый срок, а работать надо. И пресс-конференция состоится в центральном зале. Все сослуживцы сидели у стенки за своими столами спиной друг к другу, бегали от стола к столу, спотыкаясь о расставленные стулья и чертыхаясь во весь голос.
               Не успели они зайти в комнату, как к ним подлетел Анджи Пресстон, ответственный по связям с общественностью. Несмотря на весь свой наряд с иголочки и начищенную до блеска обувь, чем вызвал внутреннее одобрение Хьюстона, детектив Пресстон всегда на взводе. Его вечно воспалённые глаза ещё больше покраснели, уголок рта подёргивался, а торчащий хохолок оттопыривался ещё сильнее, несмотря на все старания его владельца прилизать волосы.
               — Боже мой. Ещё Стресса до кучи не хватало, — пробормотал себе под нос Хазард — Стресс! Как я рад видеть тебя, старина! Мы так давно не виделись! Расстались буквально вчера и вот я снова готов распахнуть свои дружеские объятия для тебя! — раздвинув руки, декламировал Хазард по весь голос, дабы желая заключить детектива в объятия.
               — Я Пресстон!
               — Желание качать пресс ты у меня не вызываешь, а вот стресс — да! — опустил руки Хазард, поняв, что дружеских обнимашек не последует, и достал сигарету.
               — Вы должны были сообщить, что случилось на месте, горазда раньше! Меня рвут на части! Начальник в бешенстве! — нервно подёргивался Пресстон, указывая пальцем то на одного инспектора, то на другого.
               — Где офицер Чоко? — не стал дальше слушать эту бессмысленную тему Хьюстон, быстро окинул взглядом помещение, не разыскав нужного ему человека.
               — Я... Я не видел, куда она вышла, — растерялся Пресстон, не успевший вылить на инспекторов свои нервозные переживания перед предстоящей пресс-конференцией. Не один год он этим занимается и является официальным лицом участка, но каждый раз ему крайне сложно совладать с собой. А ещё его мания к перфекционизму. Он категорически требует, чтобы вся доступная и горячая информация имелась у него в руках, тем самым он сможет ответить на любой каверзный вопрос. Вот только при расследовании информация поступает постепенно и не сразу. Однако же все должно быть идеально! Хоть тресни!
               Хьюстон вышел из центрального зала искать офицера Чоко, оставив Хазарда разговаривать со своей женой по телефону, и Пресстона, пытающегося как-то привлечь его внимание. Время далеко не обеденное, но поскольку большую часть сотрудников сдвинули к стенке вместе с рабочим местом, Хьюстон предположил, что большинство отправится на перекур в столовую. Им дали небольшую передышку. Хьюстон не болел своей работой, он просто её делал. А раз так, то нужно её сделать качественно, но в то же время оперативно взять след, пока он горячий. Офицера Чоко, как и предполагал Хьюстон, нашёл в столовой. Их столовая напоминала столовую в школе. Такие же пластиковые столы для пикника, место раздачи еды от холодного к горячему, тот же запах с тёмной безвкусной обстановкой. За одним таким столом Кейси Чоко возбуждённо рассказывала Тейлору Стару подробности прошедшей игры между клубом Лос-Анджелес Доджерс[9] и Чикаго Кабс[10]. Правда то, что Лос-Анджелес Доджерс не вышла в Мировую серию офицер Чоко решила опустить, расхваливая Лос-Анджелес Доджерс разгромивших Сан-Диего Падрес[11] 15:0, оформив тем самым самую крупную сухую победу в День Открытия за всю историю МЛБ[12]. Офицер Стар ел молча, уставившись в свою тарелку. Тейлор Стар не отличался выдающейся комплекцией. Тело формы морской звезды, нос картошкой, двойной подбородок. Однако один из тех немногих, у кого есть полноценные цельные семьи. Жена и трое детей возраста начальных классов. Прекрасный специалист в видеотехнике и электронике. Тейлор Стар только положил ложку запеканки к себе в рот, как чуть не поперхнулся, заметив за спиной Кейси Чоко, возвышающегося инспектора Хьюстона, молча слушавшего односторонний монолог.
               — Какие результаты? — спросил Хьюстон, заставив офицера Чоко резко обернуться от испуга и пролить чай на брюки.
               — Инспектор! Я не смогла до вас дозвониться, — отрапортовала офицер Чоко, приходя в себя от неожиданности.
               — Я здесь. Докладывайте, — Хьюстон сел напротив неё, заставив непроизвольно передвинуться Тейлора Стара к краю. Кейси Чоко отодвинула от себя тарелку с едой, быстро протёрла брюки салфеткой, достала небольшой блокнот и стала зачитывать инспектору собранную информацию.
               — Сначала про пиццу, что вы говорили. Заказ был сделан в 20:16 вечера воскресенья. Мистер Джаспер Форд заказал пиццу на 8:00 утра понедельника. Заказ сделан в пиццерии «ПиццаМира», расположенной по адресу Крайслер[13], 15. Фред Драйк двадцатидвухлетний разносчик доставлял заказ. Мы позвонили, его дядя, владелец пиццерии, в курсе ситуации и «дал ему по первое число» цитирую, за то, что сразу же не сообщил в полицию. Дядя его привезёт «как только приведу этого недоросля в чувство»...
               — Дальше.
               — А также я связалась с женой мистера Форда. Самантой Форд. Она уехала к родителям на выходные вместе с детьми. Собиралась приехать только днём понедельника. В общем, её так же привезёт её отец, так как «за руль я её в таком состоянии не пущу». Вот только, если свидетель-разносчик должен подъехать с минуту на минуту, то боюсь, мисс Саманта приедет минимум через три-четыре часа. По поводу результатов аутопсии и лабораторных анализов. Я звонила в лабораторию Института. Боюсь, доктор Мо не расположена к беседам, она велела передать, что как только закончит работу, вызовет троих сразу...
               Хьюстон поморщился. Придётся брать с собой Анджи Пресстона. Он её достал своими звонками требуя результатов, как можно скорее. Позови их троих сразу, доктор Мо избавится от двух зайцев одновременно и снизит уровень давления с суматохой вокруг себя вдвое.
               — Телефон жертвы и ноутбук недоступны, — вмешался в беседу Тейлор Стар. — По предварительному просмотру документов, мистер Форд вёл всю свою отчётность самостоятельно. Включая бухгалтерские документы с клиентской базой, со списками адресов и телефонов точек приобретения антиквариата. К нам должен будет зайти человек со всей этой кипой бумаг. Пока же техники ищут в ноутбуке скрытые файлы, сообщения и другую какую-либо компрометирующую информацию, — печально вздохнул Стар, расстроившийся, что его не подключили к работе. Он хотел бы покопаться в ноутбуке знаменитого коллекционера.
               Хьюстон кивнул. Пока все идёт гладко. Предварительная информация собирается в темпе и оперативно. Понедельник будет долгим. Он встал из-за стола, ничего не сказав двум офицерам, и направился к выходу, думая о своём. Офицер Чоко и Стар вскочили и пошли за инспектором в главный зал, не убрав за собой. Оба шли на почтительном расстоянии от Хьюстона, неотрывно следя за его мимикой, надеясь уловить в его поведении хоть какие-то намёки на возникшие в его голове идеи с соображениями. Многие сотрудники участка испытывали непонятную тягу к этому странному и замкнутому субъекту. С опаской и любопытством они наблюдали и учились работе на примере инспектора Хьюстона. Но мало что можно почерпнуть из его поступков. Несмотря на то что у него есть напарник, Хьюстон предпочитал работать обособленно. А одиночки и отщепенцы не приветствуются.
               — Чемодан и Звезда! Неповторимый дуэт! Что сегодня подают в столовой? Есть хочу, умираю! — раскачиваясь на стуле, восседал Хазард, куря сигарету, несмотря на запрет курения в помещении. Пресстон куда-то пропал.— Видела последнюю игру, Чемодан? Как Чикаго Кабс уделали Кливленд Индианс[14]? Какая досада, не правда ли?
               Офицер Чоко покраснела до кончиков ушей, но ничего не сказала. Тейлор Стар покосился на напарницу, вспоминая её хвалебные отзывы от игры и... Что там ещё было-то? Кейси Чоко пробормотала извинения и потянула Стара за собой, обходя стулья в центре зала. Она всегда терялась, когда сталкивалась с Хазардом, по ней сразу видно, что она не равнодушно воспринимает его подколы, а тот пользовался любой возможность её поддеть. Самый лучший способ — это бейсбол.
               — Собственно, я тебя ждал, Хьюстон, — проводил взглядом удаляющуюся пару Хазард. — Приехал наш свидетель с родственничком. Пацана пригласили в допросную. Дядька ждёт у двери. Как закончим, я в столовую срулю, — встал со стула Хазард, потушив сигарету.
               Хьюстон и Хазард пошли к одной из комнат для допросов. У одной из закрытых дверей стоял подтянутый мужчина средних лет. Брюнет с небольшой бородкой, воспалёнными глазами из-за стресса. В красной форменной футболке с коротким рукавом и в ношеных кроссовках. Он как можно быстрее доставил молодого человека в участок. Офицер с заполненным бланком ждал их прихода вместе с ним.
               — Здравствуйте, я инспектор Хазард, а это инспектор Хьюстон. Спасибо, что приехали, — мужчины пожали друг другу руки. Офицер отдал Хьюстону бумагу с анкетными данными свидетеля.
               — Я... Я Стив Драйк, владелец пиццерии «ПиццаМира»... Я прошу прощения за своего племянника. Он должен... сообщить... О происшествии значительно раньше, — мужчина провёл ладонью по лицу. Он нервничал от случившегося. — Я еле-еле его вытащил из комнаты. Он просидел там несколько часов! Простите.
               — Не нужно никаких извинений, — ответил Хьюстон, остановив тем самым Хазарда от реплики, — главное, что вы приехали. Он может говорить?
               Стив Драйк опешил. Все предложение сказано с такой равнодушной и пустой интонацией, что мужчина уставился на инспектора Хьюстона, пытаясь осознать смысл сказанного, настолько его заморозила фраза.
               — Он... Он в состоянии говорить...
               — Прекрасно, — Хьюстон зашёл в допросную с бумагами, Хазард вслед за ним закрыл дверь, оставив Стива Драйка пребывать в подвешенном состоянии.
               Допросная представляла собой обезличенную комнату с привинченным столом со специальными ручками для фиксации наручников, раскладными стульями и зеркальной тонировкой на всю стену. По углам допросной располагались камеры видеонаблюдения, записывающие допрос для подробного анализа беседы, если в этой процедуре возникает необходимость. Хазард, забрав бумаги у Хьюстона, сел напротив молодого человека, а Хьюстон встал в один из углов. Фред Драйк, долговязый, нескладный, сутулящийся молодой человек вызывающий впечатление забитого цыплёнка. Он так и сидел в своей рабочей униформе, уставившись в стол, периодически отхлёбывал кофе из одноразового стаканчика.
               — Что же, пожалуй, начнём. Я инспектор Хазард, а это инспектор Хьюстон. Прежде чем мы продолжим, я обязан по протоколу удостовериться в вашей личности. Я обязан разъяснить вам ваши права и обязанности при даче показаний. Надеюсь, вы окажете нам полное сотрудничество, мистер Драйк.
               Молодой человек поднял взгляд от стола и, слабо улыбнувшись, утвердительно кивнул, ответив тем самым на приглашающий жест Хазарда присоединиться к свободной беседе. Хьюстон стоял молча не шевелясь, слившись со стеной, стараясь не нарушать образовывающиеся нить доверия между парнишкой и Хазардом.
               Все формальности были соблюдены, Фред Драйк сел более ровно на стуле, переключив всё своё внимание на одного из инспекторов.
               — Вот как мы поступим, Фред. Ты не против того, что я обращаюсь к тебе по имени?
               — Нет, я не против.
               — Хорошо, Фред, — закрепил успех Хазард, желая воспользоваться предоставленной ему возможностью. — Я хочу, чтобы ты рассказал свою версию событий в форме свободного рассказа. Я не буду тебя перебивать и даже задавать вопросы. Расскажи всё с того момента, который посчитаешь нужным. А я после этого уточню у тебя некоторые заинтересовавшие меня детали. Как тебе такой план? — выжидательно следил за реакцией свидетеля Хазард.
               — Ну, думаю неплохо...
               — Хорошо, — Хазард замолчал на минуту. — Можешь начать, как только будешь готов.
               Фред быстро допил кофе, поставил стаканчик, облизнул губы, собираясь с мыслями. Обвёл взглядом допросную и остановился на Хьюстоне. Хьюстон здесь не присутствовал. Всё его существо ушло настолько глубоко в себя, что он фиксировал каждый звук. Дыхание мужчин в комнате, скрип мебели, жужжание камеры, эхо разговоров за стеной, внутреннюю работу собственного тела. Фред удивлённо пялился на Хьюстона, не зная даже, как реагировать. С трудом отведя от молчавшей статуи взгляд, он нервно посмотрел на Хазарда. Вся его поза излучала внимание и сопереживанием к свидетелю, да так, что Фред, наконец, расслабился и, метнув последний взгляд на пустоту в углу, заговорил:
               — Может, вы лучше зададите вопросы? Разве так не легче будет?
               — Что же, если ты не против, почему бы и нет? — улыбнулся ободряюще Хазард. — Насколько мы знаем, мистер Форд заказал пиццу наутро понедельника вечером воскресенья. Это так?
               — Да, мистер Форд частенько заказывает пиццу, когда нет его жены. Он наш постоянный клиент! — довольно ответил тот.
               — Во сколько был сделан заказ?
               — Не могу сказать. На звонки отвечал в тот день Стив. В тот день Молли не смогла выйти. Отравилась.
              — Вот как! Хорошо. Ты повез заказ к нему домой. Что дальше? — вызывал на откровенность паренька Хазард, переведя допрос в форму повествования, как он планировал. Пусть парень выговорится. В свободном потоке слов он может сказать лишнее или подчеркнуть что-то важное, сам того не осознавая.
               — Я взял заказ. Пицца с карри. Мистер Форд часто её заказывает. Погрузил в машину. Заехал купить жвачку, выехал я рано. Всё как обычно! Поднялся на крыльцо, только хотел нажать звонок... — Фред взволнованно замолчал. — Я... Я даже сразу не отобразил, что дверь приоткрыта! На автомате потянулся к звонку! — он взъерошил волосы. — Ну я сунул голову в дверь. Давай кричать. Звать мистера Форда. И ничего. Ну вот я и.... — Фред замолчал, слегка побледнев, вспоминая найденную находку на втором этаже.
               — Не можешь вспомнить, во сколько ты был у дома? — решил отвлечь парня Хазард.
               — Что? Я... Я не смотрел на часы...
               — И всё-таки?
               — Ну, может, в восемь ровно, восемь пятнадцать. Не знаю!
               — Ну хорошо. Ты увидел приоткрытую дверь. Никто не отвечал. Что дальше? — вернулся к основной теме Хазард.
               — Я решил зайти. Узнать, в чём дело....
               — И?
               —...и зашёл в дом. Положил пиццу на тумбочку, она мешала да и руки тряслись. Прошёлся по первому этажу. Ничего примечательного не увидел. Поднялся на второй. А там дверь приоткрыта, — Фред замолчал.
               — Хорошо, очень хорошо! Такой вопрос: ты не заметил ничего необычного до приезда? Может что-то привлекло твоё внимание или что-то странное показалось в самом доме?
               — Ммм, да нет, не заметил ничего такого, — нервно дёрнул плечами паренёк. Его терпение с моральной стойкостью, накопленная за время отсидки в комнате начала быстро таять. Он всё чаще бросал испуганный и сконфуженный взгляд в угол допросной, где Хьюстон неподвижно подпирал стену атлантом.
               — Ещё немного! Ты поднялся на второй этаж, увидел приоткрытую дверь... — возвращал в нужное ему направление Хазард свидетеля.
               — Я заглянул и вылетел оттуда пулей! — взвинчено отреагировал мальчишка. — Боже мой! Я... Я сразу понял, что он мёртв! Сразу! Я... Я не знаю как, но понял! Я обо всем забыл! И про эту чёртову пиццу и грёбаную работу! И... И помчался домой, закрылся там! Мне.... Мне дядя вставил по первое число, когда заявился к нам домой! Но... Но поймите! Вы же с этим каждый день дело имеете! А я... Я... Да у меня мозг выключился, и включилась команда бежать и зарыться куда подальше! — истерически канючил Фред Драйк, раскачиваясь на стуле, заламывая руки. Впечатлительный молодой человек, подумал Хьюстон, фиксируя для себя, что на этой ноте продолжать не следует. От паренька они ничего не добьются вразумительного на данный момент. Также посчитал и Хазард, успокаивая молодого человека, дружески хлопая его по плечу, ласково что-то говоря. Протокол допроса он закрыл. Позже они смогут вызвать парня ещё раз, если потребуют обстоятельства.
               Хьюстон вышел. Стив Драйк тут же оживился и сделал несколько шагов к инспектору, намереваясь спросить, как все прошло, но Хьюстон не дал ему сказать первым:
               — Мистер Драйк, во сколько выехал из пиццерии ваш племянник с заказом для мистера Форда?
               — Что? Ну я не могу так схо...
               — Но вы же наверно фиксируете, во сколько приехал и выехал ваш посыльный? Или нет?
               Стив Драйк хохотнул, его рассмешили слова инспектора.
               — Скажете тоже! Попробуйте отследить всех этих ребят! — он на мгновение задумался, нахмурился, вспоминая что-то. Хьюстон не дёргал его. Хазард ещё в допросной, ещё есть несколько минут.
               — Вы знаете... Я запомнил время, во сколько выехал Фред в это утро... — неуверенно продолжил Стив Драйк. — Он выехал в 7:50... Да... Точно! В 7:50! Я... — Стив Драйк резко замолчал и прищурившись уставился на инспектора. — А в чём собственно дело? — заподозрил он что-то неладное, думая не сболтнул ли чего лишнего.
               — Формальность и только, мистер Драйк. Ваш племянник нам очень помогает. Как и вы, — успокаивал мужчину Хьюстон, стараясь смягчить углы, не вдаваясь в конкретику и в то же время придавая своему голосу непоколебимую абсолютность каждого сказанного им слова. — Ваш племянник сообщил, что вы отвечали на звонки в воскресенье из-за болезни девушки Молли. Мистер Форд звонил в воскресенье и заказал еду на понедельник. Верно?
               — Да, это так, но что...
               — Во сколько он позвонил?
               — Он всегда звонит в одно и то же время! — вскинулся Стив Драйк под таким напором вопросом, сбивающим его с мысли.
               Стив Драйк не успел наехать на Хьюстона, как из допросной и зеркальной коморки одновременно вышли все участники процесса. Офицер, записавший допрос на диски, передал копию Хазарду, тот убрал его в папку, продолжая ещё что-то говорить свидетелю. Хьюстон услышал обрывки фраз, сказанные пареньку напоследок. Обязательно... Исключения... Пальцы... Повторный...
               — Мы можем идти? — осведомился Стив Драйк, подходя к своему племяннику и Хазарду, который пожал руку молодого человека на прощание.
               — Безусловно. Спасибо за помощь. Вас проводит офицер для ещё одной процедуры. Я уже объяснил вашему племяннику нашу потребность в проведении этой формальности.
               — Вот как? — Стив Драйк недоверчиво покосился на племянника, ожидая от того подтверждения слов Хазарда. Он недовольно скривился на Хьюстона, который неподвижно смотрел вглубь центрального зала.
               — Всё в порядке. Так требуют правила, — успокоил дядю Фред Драйк, гордящийся таким вниманием к своей персоне и обходительностью инспектора Хазарда.
               — Ну хорошо, — успокоился и расслабился Стив Драйк. Он со своим племянником пошли за офицером попросивший следовать этих двоих за ним.
               Хазард достал пачку с сигаретами, вытащил одну и закурил, чем вызвал недовольство Хьюстона. Он встал рядом с ним и, покуривая, отщёлкивал какой-то ритм, ухмыляясь во весь рот.
               — Он врёт, — прервал молчание Хьюстон.
               — Тоже мне! Истина праведника! Конечно врёт! — прыснул Хазард, что его напарник сморозил такую глупость.
               — Его отпечатки будут на первом этаже и на перилах лестницы. Особенно на шкафчиках с тумбочками...
               — Даже если с учётом покупки жвачки и его собственных слов, он минимум минут пятнадцать шнырял по дому. Не верю я в его добродетельный осмотр комнат.
               Хьюстон молчал, продолжая смотреть куда-то в невидимую для Хазарда точку. Пауза затягивалась.
               — Как бы то ни было, а я в столовку! Может ты и можешь работать на одном сахаре с кофе, то я нет! — пошёл к своему столу Хазард, не дождавшись комментария напарника, Хьюстону же думал поставить телефон на зарядку, лежавший у него в кармане. Только Хазард кинул протокол с допросом на стол, а Хьсюстон подключить телефон и потянулся к стационарному аппарату, чтобы сделать звонок, как из громкоговорителя в стене раздался гневный рёв:
               — Хьюстон!! Хазард!! В кабинет!! НЕМЕДЛЕННО!!!
               — Шеф что ли объявился? — спокойно осведомился Хазард у вздрогнувшего от испуга Тейлора Стара.
               — Пришёл несколько минут назад, — выдавил тот.
               Хьюстон с Хазардом приблизились к кабинету, постучали и вошли. Кабинет имел размеры небольшой коморки с затёртой внутренней облицовкой, но дорого обставленной мебелью. За большим столом, оставляя минимум пространства для манёвра своего владельца из-за забитых полок с папками и документами, сидел их непосредственный начальник Боб Честерфилд. За глаза его окрестили Пингвин из-за Хазарда. В порыве раздражения Хазард обозвал начальника Пингвином в честь суперзлодея из комиксов DC, одним из противников Бэтмена, чем заслужил чуть не прилетевшую пепельницу в голову. Боб Честерфилд, действительно, чем-то смахивает на злодея из комикса: пухлый человек маленького роста с зажатой сигарой в зубах, носит подтяжки, вздёрнутый острый нос, вот только на голове волос значительно больше, из-за чего вынужден носить кудрявый хвостик. Холерик и технофоб, и вы получаете прекрасный зрительный образ суперинтенданта участка.
               — Какого лешего вы не сообщили мне о своём приезде?! — чертыхался Честерфилд, очищая место на столе от кипы бумаг, которые грозились упасть в любой момент. Сесть на два захудалых стула, единственной дешёвой мебели, он им не предложил. Здесь же стоял Анджи Пресстон, весь издёрганный и замученный. В кабинете находилось пять человек, и только шеф сидел, остальные стояли, из-за чего непроизвольно возникала клаустрофобия.
               — С юных лет приучайтесь прощать проступки ближнего и никогда не прощайте своих собственных[15], шеф.
               Начальник участка вскинул голову и с бешеным блеском в глазах уставился на Хазарда:
               — Это ещё что за новость?!
               — Вы мне отпуск испортили! Какого лешего нас-то вызвали?! Подключили бы Колдрона! Он же на смену остался!! Так какого...
               — Так затребовало высшее руководство. Это приказ сверху, — тихо, но отчётливо пресекла истерику Хазарда на корню Мира Вар. Хазард испуганно глянул на старшего инспектора, стоявшего по левую сторону от начальника участка, передавая ему документы с отчётностью текущего месяца.
               А вот Защитника, Миру Вар, Хазард конкретно боится, чем заслужила внутреннюю симпатию Хьюстона. Родители глядели в воду, когда давали созвучное имя к своей фамилии дочери. Она действительно воплощала в себе Войну и Мир. Военная выправка, острый взгляд, жидкие мышиные волосы, тонкие губы, впалые щёки. Она стена и крепость суперинтенданта, который мог положиться на неё в любых ситуациях. Прекрасный руководитель и солдат, который сделает все возможное для минимизации потерь в участке. Но злить её себе дороже. Как-то раз она защитила начальника от скрытого нападения, заслонив его собой. Будучи раненой, она как истинный преданный пёс кинулась ловить преступника. И поймала. Сломав ему руки в трёх местах, догнав его. Дело не стали заводить из-за покушения на убийство начальника участка, но именно этот пример показал её способности телохранителя с верностью службе. 
               — Ты меня за идиота держишь, Хазард?! — завёлся шеф. — Считаешь, я не подумал о Грэге в первую очередь?! Вот только он занят другим делом и отправлен на подмогу!! — ругался и кипел Боб Честерфилд, не переставая конвейерно просматривать подаваемые ему документы Мирой Вар.
               — Я все же напишу прошение о компенсации, — буркнул Хазард недовольно, вертя сигарету в пальцах.
               — Доктор Мо не звонила? — обратился к Пресстону Хьюстон, зная из доклада офицера Чоко, о намерении доктора вызвать троих людей сразу в морг.
               — Я не в курсе... Нет ещё... — потирал свои красные глаза Пресстон, нервно пытаясь пригладить торчащий хохолок.
               — Пресстон!! Краше в гроб кладут!! Приведи себя в порядок, ради бога!! Хьюстон!! Доложите, что успели собрать за это время!! Чертова китаянка!!
               Пресстон заметно оживился, что наконец-то он получит хоть какую-то информацию, Хьюстон вкратце сообщил о добытых сведениях. Их не так много, как хотелось бы, а точнее, расследование только началось, информация минимального объёма. Что Хьюстон и не скрывал никак не реагируя на злую мину шефа и прищуренный взгляд Миры Вар. Боб Честерфилд шумно откинулся на стуле, поправил уже в который раз фоторамку с сыном в форме военной академии Вест-Пойнт[16], схватил трубку, буравя взглядом офицеров стоящих напротив него.
               — Это Боб Честерфилд, начальник участка! Доктора Мо к телефону позови!! — минута ожидания. — Доктор?! Что там у вас?! Аврал?! А у меня прорывает канал!! Когда вы их вызовете?! Что?! Почему раньше не сказала!! — швырнул трубку на рычаг шеф, тяжело отдуваясь.
               — Идите, чёрт бы её побрал!! Она вас уже ждёт!! — бросил начальник, давая понять, что беседа окончена.
 
[1] Джонни Кэш (26 февраля 1932, Кингсленд, Арканзас — 12 сентября 2003, Нашвилл, Теннесси) — американский певец и композитор-песенник, ключевая фигура в музыке кантри, является одним из самых влиятельных музыкантов XX века.
[2] Пэтси Клайн (8 сентября 1932 — 5 марта 1963) — американская певица, одна из величайших вокалисток в истории музыки кантри.
[3] Вилли Нельсон (род. 30 апреля 1933 года) — американский композитор и певец, работающий в стиле кантри.
[4] «The Jordanaires» (англ.Иорданцы) — американская вокальная группа, появившаяся в 1948 году в Спрингфилде, штат Миссури.
[5] Creedence Clearwater Revival (сокращённо CCR, часто Creedence) — американская рок-группа, образовавшаяся в 1967 году и за пять лет существования добившаяся всемирного успеха и признания критиками.
[6] Долли Ребекка Партон (род. 19 января 1946 года, Севьервилл, Теннесси, США) — американская кантри-певица и киноактриса, которая написала более шестисот песен и двадцать пять раз поднималась на верхнюю позицию кантри-чартов журнала «Биллборд»
[7] Уильям Карлос Уильямс (17 сентября 1883, Резерфорд, Нью-Джерси - 4 марта 1963, там же) — один из крупнейших поэтов США.
[8] Лоран де Гувион маркиз де Сен-Сир (13 апреля 1764 — 17 марта 1830) — маршал Империи (с 27 августа 1812 года), генерал-полковник кирасир (с 6 июля 1804 года по 5 декабря 1812 года).
[9] Лос-Анджелес Доджерс — профессиональный бейсбольный клуб, выступающий в Западном дивизионе Национальной лиги Главной лиги бейсбола (МЛБ).
[10] Чикаго Кабс — профессиональный бейсбольный клуб, выступающий в Центральном дивизионе Национальной лиги Главной лиге бейсбола. Команда основана в 1876 году. Клуб базируется в городе Чикаго, Иллинойс.
[11] Сан-Диего Падрес — профессиональный бейсбольный клуб из Сан-Диего, штат Калифорния, выступающий в Главной лиге бейсбола (МЛБ). Клуб основан в 1969 году.
[12] Главная лига бейсбола (MLB) — профессиональная спортивная бейсбольная организация в Северной Америке, являющаяся одной из четырёх профессиональных спортивных лиг в США и Канаде.
[13] Fiat Chrysler — американская автомобилестроительная компания.
[14] Кливленд Индианс — профессиональный бейсбольный клуб, выступающий в Главной лиге бейсбола. Команда основана в 1894 году. Клуб базируется в городе Кливленд, Огайо. С 1994 года домашним стадионом является «Прогрессив-филд». Выступая в Высшей лиге, выиграли два чемпионата, в 1920 и в 1948.
[15] Цитата Александра Васильевича Суворова (13 (24) ноября 1730 — 6 (18) мая 1800) — великий русский полководец, основоположник отечественной военной теории, национальный герой России.
[16] Военная академия Соединённых Штатов Америки, известная также как Вест-Пойнт — высшее федеральное военное учебное заведение армии США. Является старейшей из пяти военных академий в США.
__________________
Amour, Amour
Alle wollen nur dich zähmen
Am Ende, gefangen zwischen deinen Zähnen


Последний раз редактировалось AnnBlack; 28.06.2018 в 19:30.
Ответить с цитированием
  #4  
Старый 25.06.2018, 19:08
Аватар для Потполкин
Специфический антидот
 
Регистрация: 13.04.2006
Сообщений: 5,505
Репутация: 1571 [+/-]
Отправить Skype™ сообщение для Потполкин
Черная Анка, я бегло пробежался по тексту. Чем я могу "помочь"?

Во-первых, осторожнее с иронией. Она может как создавать настрой, так и сбивать его.

Во-вторых, не перегружай обороты.
Цитата:
Сообщение от AnnBlack Посмотреть сообщение
Доктор Мо злобно сверкнула глазами из-под очков на Хазарда за то, что тот её перебил, но кивнув, вышла из комнаты.
В-третьих, иногда текст просто не вычитан.
Цитата:
Сообщение от AnnBlack Посмотреть сообщение
Итак без конца
В-четвертых, следи за спонтанной инверсией. Говорить и писать - это немного разные вещи.
Цитата:
Сообщение от AnnBlack Посмотреть сообщение
Его острыми жалами атаковали слетевшиеся репортёры, которых не впустили на начало представления.
Если ты решила угореть по кантри-сцене, чисто для справки я могу угореть в ответ. Вилли Нельсон прославился в том числе и за счет ахтунгового скандала, когда написал песню "Иногда ковбои стесняются признаться в том, что нравятся друг другу" (здесь даже вспоминается бадди-муви). Ну и еще он однажды накурился шишек прямо в Белом Доме перед концертом. Если ты изображаешь мир с "жопами", убийствами и мордобоем, следует быть чуточку изысканнее, поскольку не каждая "жопа" в повествовании создаст нужный эффект. Здесь всецело можно следовать ломоносовскому правилу "изобретение-расположение-украшение", к тому же для справки неплохо бы курнуть не только нуара, но и вообще американский роман 30х (ранний неэкспериментальный Берроуз). Конечно, читать там вообще практически нечего, но все это поможет собрать необходимые детали. К примеру, Акутагава точно так же писал про Толстого и Тургенева, где мальчик "откусывает мел".

Напоследок отмечу, что иногда ты срываешься в нейм-дроппинг. Нет, ты не сыплешь отсылками на известных личностей, но ты очень часто упоминаешь имена собственные. По крайней мере мой глаз за это очень цепляется.

Тебе тоже спасибо. Я просто проходил мимо.
__________________
Та, та-ба-та, та, та-да(с) Wha-ha-ha
Ответить с цитированием
  #5  
Старый 26.06.2018, 19:23
Аватар для AnnBlack
Историческая личность
 
Регистрация: 07.09.2009
Сообщений: 2,044
Репутация: 1808 [+/-]
Скрытый текст - 3. Институт. Морг. Труп:
Институт Судебных Экспертиз и Криминалистики (ИСЭиК) находился напротив полицейского участка Сен-Сир. Прямоугольное десятиэтажное построение, отделанное в мелкий серый камень с тёмно-коричневой крышей. Многим сотрудникам внешний вид здания нравился больше отремонтированного участка. Всё-таки сразу заметно: серьёзное и престижное учреждение. ИСЭиК воспитывала команду профессионалов в области судебной и иной экспертизы для органов государственной власти, выполняющих работу по поручению арбитражных судов, судов общей юрисдикции, федеральной службы безопасности, полиции, прокуратуры, следственных органов, государственных и муниципальных предприятий, госучреждений, коммерческих организаций и частных лиц. А также в этом здании находился морг. Что примечательно, крематорий и мертвецкая были отдельно друг от друга на приличном расстоянии. По сути, в Институт покойников привозили практически со всего города. Часть мертвецов оставалась здесь для дальнейшей работы над телом, другую забирали родственники. ИСЭиК удобна эта система, так как предоставляла абитуриентам материал для обучения и снабжала больницы законными пожертвованными по завещанию органами с донорской кровью. Институт имел свою лабораторию, в которой проводился анализ собранных улик с мест преступлений. Здесь занимались судебной энтомологией, дактилоскопией, токсикологией, кровью и ДНК. Лаборатория имела широкий круг специалистов от докторов и техников, работающими с цифровыми носителями. Все вместе в совокупности являлось механизмом в расследовании уголовных дел.
               Хазард вприпрыжку переходил дорогу, Пресстон семенил за ним, а Хьюстон замыкал шествие. Все трое направлялись в морг. Наконец, доктор Мо сможет дать им материал для работы.
               — Как волнительно, Хьюстон! — радовался Хазард. — Мы идём в трупецкую! Я который раз уже убедился, что мне надо было стать патологоанатом! Но как же я тебя оставлю одного! — возвёл руки к небосводу Хазард, стремясь обнять небо. Пресстон смущённо покосился на Хьюстона и чихнул от солнца, Хьюстон промолчал. Ему вспомнился Екклесиаст 9:2: Всему и всем — одно: одна участь праведнику и нечестивому, доброму и злому, чистому и нечистому, приносящему жертву и не приносящему жертвы; как добродетельному, так и грешнику; как клянущемуся, так и боящемуся клятвы. Всему и всем одно. Хазард в нетерпении отплясывал, куря в ожидании отставших и как только они подошли резко открыл дверь, влетев в институт, стремясь, как можно быстрее вдохнуть запахи формалина с мясом.
               Внутренности института отделаны в пластик, дерево и камень. В здании чувствовалось оживлённое студенческое движение, несмотря на специфику выбранной профессии. Везде висели плакаты с призывами вступить в ту или иную подготовительную группу. Сейчас перемена, студенты сновали туда-сюда. Кто-то попивал кофе у автоматов, кто-то обсуждал лекции и планы на выходные. Хьюстона напрягала подобная атмосфера. Он чувствовал себя гораздо уютнее в допросной, чем в такой компании. Хазард уверено поздоровался с охранником, который проверил их на металлодетекторе и дал пропуска. Вообще, в морг заходят с задней стороны здания. Там оборудовано специальное крыльцо для скорой и катафалков. Но в трупецкую можно попасть и через институт, это сделано специально для студентов. В ИСЭиК установлены современные системы вентиляции, так что запах из морга не чувствовался в здании.
               Хазард уверенно провёл Пресстона и Хьюстона за собой. Они прошли мимо каморки-кабинета доктора Мо, отдельного помещения с холодильниками для тел, мимо комнаты ожидания, где родственники покойного могли собраться с силами. И вот они оказались в морге. Металлизированное помещение, отливающее голубым светом от ламп. Столы для тел, рабочие места с необходимыми инструментами для патологоанатомов. Тумбочки с химическими реагентами и жидкостями. Прозрачные шкафы, хранящие в себе образцы того или иного материала, ожидающие обработки. Доктор Мо стояла рядом со столом, на котором лежал Джаспер Форд. Его голое тело с голубоватым оттенком было накрыто простыню до пояса. Y - образный разрез от плеч до паха зашит.
               — Надеюсь, у вас есть что сказать, — взял слово Пресстон, подходя к столу с телом вплотную, критически осматривая его с ног до головы.
               — Не сомневайтесь, детектив Престтон, мне есть что сказать... Особенно тому, кто лазает по шкафам! — взвизгнула доктор Мо.
               Хазард успев надеть найденные одноразовые перчатки, полез шарить полки, рассматривая колбы с жидкостями, взбалтывая их, вертя на свету и проверяя их консистенцию. При этом он ещё успевал листать бумаги на столе, кидая в них мимолётные взгляды, прочитывая отчёт доктор Мо, довольно хмыкая себе под нос. Хьюстон взял пробирки из рук Хазарда. На минуту в морге наступила тишина. В примирительном жесте Хазард снял перчатки, выкинул их в ведро, подошёл к освирепевшей доктор Мо и застывшему Пресстону:
               — Прошу прощения. Так волнительно!
               — Меня не интересует какого...
               — Пожалуйста, давайте вернёмся...
               — Хватит! — отрезал Хьюстон повелительно. Трое начавших спорить людей умолкли, не успев разойтись по-настоящему.
               — Пресстон, записывай или запоминай необходимые факты для прессы. Самое основное и минимальное. Хазард, ты больше всех возмущался, что твой отдых с женой накрылся. Возьми себя в руки! Доктор Мо, мы ждём отчёт.
               — Хорошо. Приступим, — бросила последний уничтожающий взгляд на улыбающегося Хазарда доктор Мо. Отодвинув его в сторону, она взяла папку с отчётом, привела листы в порядок, пробежала взглядом некоторые моменты, отвернулась, готовая говорить:             
               — Жертва Джаспер Форд. Антиквар-коллекционер. 43 года. Аутопсия показала следующее: гематома на затылочной области головы жертвы образована из-за удара бильярдным кием. Исследование черепа выявило повреждения, которые привели к бессознательному состоянию. То есть удар, нанесённый с разворота, по инерции увеличил скорость нападения и с большой вероятностью должен был убить жертву.
               — Должен был? — уточнил Пресстон, делая пометки карандашом в карманный блокнотик.
               — Чемодан назвала бы это быстрой подачей![1]
               — Скользящий удар, — продолжила доктор Мо, поясняя Пресстону и игнорируя остроту Хазарда, — по затылочной области образовал эту самую гематому. Но не убил жертву. Мистер Форд находился без сознания какое-то время.
               — Время и причина смерти? — скрестил руки на груди Хьюстон, облокотившись о стол.
               — Я измерила ректальную температуру, введя градусник в прямую кишку. Также проверила симптомы трупного окоченения. Взяв эти показатели и построив график номограмму, могу сказать, что смерть наступила в промежутке от десяти до одиннадцати часов вечера воскресенья.
               — Стив Драйк, владелец пиццерии «ПиццаМира», сказал, что жертва всегда звонила в одно и то же время. Он успел сделать заказ перед смертью... — задумчиво разговаривал сам с собой Хьюстон.
               — Да нууу? — протянул Хазард, вперившись взглядом в напарника. — И почему я ничего об этом не знаю?
               — Мне продолжать или вы в коридоре разберётесь? — осведомилась доктор Мо. Хьюстон махнул рукой, желая продолжить, пропустив мимо ушей ядовитый голос Хазарда, не смотря в его строну.
               — Удар оглушил, но не убил, — встрял Пресстон, — но он умер от...
               — А синяки на шее тебе ничего не говорят?
               — Смерть наступила от удушения. Об этом свидетельствуют петехии — точечные кровоизлияния на лице и глаза, а так же синяки, как метко подметил инспектор Хазард.
               — Что конкретно можете сказать о синяках? — похлопал Хазарда по плечу Хьюстон, который только собрался заявить какую-то гадость доктору.
               — Синяки расположены на передней поверхностях шеи с кровоизлияниями в мягкие ткани. Могу сообщить, что сила удушения привела к перелому хрящей гортани. Шею сдавливали двумя руками, так как характер повреждений одинаковый и спра­ва, и слева. Могу так же сделать вывод, что каких-либо особенны повреждений рук убийца не имел.
               — Странно.
               — Парня сначала бьют по башке кием, как бейсбольной битой по мячу. А потом ещё и душат. Один человек или двое? Вот в чём вопрос!
               — Что по остальным уликам? Отпечатки, волокна? Что-нибудь про кий? — строчил в блокноте Пресстон, успокоившись и перестав дёргаться. Ему уже дали пищу для народа, можно будет прийти в участок, немного поспать перед пресс-конференцией, чтобы привести себя в порядок. Его хронический недосып начал давать о себе знать, обволакивая ватной сонливостью.
               — Удар совершён кием, сделанным специально под заказ для жертвы. У меня есть один лаборант, который разбирается в этом. Длинна кия 160 - 161 (см), вес 690 - 740 (гр), диаметр наклейки 12,4 - 13 (мм), баланс 42 - 47 (см), диаметр турняка 27 - 29 (мм). Кий сделан из таких пород дерева, как кокоболо[2] и граб[3], по его словам. Характеристики древесины интересуют? Мне прочитали целую лекцию на эту тему.
               — Нет. Укажите в отчёте для справки.
               — Кий сломался на месте скрутки, на второй половине остались отпечатки пальцев. Мы покрыли оставшуюся у нас половину кия дактилоскопическим порошком, сфотографировали и приложили липкую ленту. Сняли её и приклеили к белой карточке. Благодаря потовыделениям у нас получился отчётливый папиллярный узор, несмотря на гладкую поверхность. Отпечаток остался ясный, так что мы можем по нему идентифицировать человека. Мы сопоставили его с отпечатками нейтральных лиц, включая вас, конечно. Никаких совпадений. Мой человек отсканировал отпечаток, сделала шифровку геометрических параметров для поиска в национальной базе данных.
          — Но это ещё не все с отпечатками? — заметил довольную улыбку доктора Мо Пресстон.
          — О нет! Нам повезло! Мои люди, используя лазер и ультрафиолет, высветили много скрытых отпечатков на первом этаже! Узор чёткий и ясный, джентльмены. Мы сравнили его с узором на кие. Не совпадает по всем параметрам. Однако...
               — Однако! — не дал договорить Хазард, довольный, что ему есть чем разочаровать доктора. — У нас был сегодня свидетель, что нашёл труп. Я его обработал для снятия отпечатков, — елейным голосом говорил Хазард. — Сопоставьте его пальцы с пальчиками, найденными на первом этаже. Это будет десятиочковый!
               Повисла тяжёлая пауза. Доктор Мо яростно прожигала взглядом Хазарда, тот беспечно поигрывал сигаретой, довольный результатом, Пресстон не переставая делать пометки, уже клевал носом. Хьюстон тяжело вздохнул. Но кто выдержит до конца, будет спасён[4]. Как только они закончат здесь, он сможет где-нибудь спрятаться от всех этих людей и взвесить всё в одиночестве. Будьте стойкими - и вы себя спасёте[5].
               — Хазард, иди покури, — предложил напарнику Хьюстон альтернативу, чтобы все остались довольны.
               — Всё, всё! Молчу, молчу!
               — Что насчёт рюмок и техники в комнате? Когда вы отдадите нам ноутбук с телефоном?
               — По поводу слюны, увы, ничего утешительного не могу сказать. Пила только жертва, анализ это подтвердил. Что же до второй рюмки, туда едва только налили, но не притрагивались к напитку. Электронику получите завтра утром, не раньше, Хьюстон.
               Хьюстон кивнул соглашаясь. Что же, завтра так завтра. По крайней мере, они уже намного продвинулись вперёд. Жертву ударили, а затем задушили. Резонный вопрос Хазарда — один человек это сделала или двое? Фред Драйк лазил по первому этажу и наследил, оставив после себя грязь, а из-за этой грязи стёрлись возможные отпечатки. Доктор Мо не зря сделала акцент именно на этот момент. Результаты есть, но работы предстоит много, учитывая, что техники задерживаются... Почему кстати?
               — Почему так долго техники возятся?
               — У нас другие дела есть, Хьюстон. Я дала вам все, что можно предоставить на этом этапе. Я не собираюсь отрывать от работы своих людей ради того, чтобы кто-нибудь из них принёс вам электронику. Пришлите сами своего сотрудника завтра, право слово, здесь идти через дорогу! — закончила своё выступление доктор Мо и, передав бумаги Хьюстону, вышла из морга.
               — Наверно, это как-то связано с Колдроном. Жаль даже уходить... Я ведь так и не спросил про органы. Но учитывая, как я её довёл в этот раз, думаю, лучше сохранить этот вопрос до следующего раза.
               — Какие органы?! — проснулся Пресстон от удивления. Хазард оставил его вопрос без ответа, закуривая на ходу, а Хьюстон, взяв под руку опять засыпающего детектива, повёл его к выходу из морга. К летнему дню, свежему воздуху, прочь из металлической надгробной плиты.
 
Жена. Пресс-конференция. Дворжак.
               Все трое вернулись в участок, в котором царила ещё большая суматоха после их ухода. Несмотря на отсутствие Пресстона, который считался ответственным за подготовку к пресс-конференции, Мира Вар взяла управленческую узду в свои руки. Пока она не заметила, Хазард ушёл есть, как и намеревался сделать до этого, а Хьюстон, мимоходом бросив отчёт доктора Мо на свой стол, потащил засыпающего Анджи Пресстона в комнату отдыха.
               Комната отдыха в участке Сен-Сир имела вид закутка с двумя уставшими и отслужившими свою службу четырёхместными диванами, парой барных столиков без стульев и несколько автоматов с закусками и горячими напитками. Констебль и патрульный, заехавшие в участок, стояли, облокотившись о столик, о чем-то оживлённо переговаривались между собой. Но тотчас же смолкли, заметив Хьюстона, волочившего детектива к дивану. В участке уже непроизвольно установился свой порядок, что если в комнатку притаскивают Пресстона или он сам ложиться на диван, то доступ в закусочную, как комнату для отдыха ещё называют между собой офицеры, закрыт. Несмотря на то что Пресстон спит, как убитый и его не разбудишь даже барабанной дробью с холодной водой, а это было проверено Хазардом, всё же все старались не заглядывать на перекур в это время.
               Вот и сейчас констебли и патрульные удалились, порадовавшись за себя, что успели перекурить и посочувствовали оставшимся работягам. Хьюстон усадил на диван Анджи Пресстона, молча наблюдая, как тот аккуратно снял пиджак с ботинками и лёг спать. Единственно, что может разбудить Пресстона - это скрип. Нужно воспользоваться вилкой с тарелкой или ещё чем-то, чтобы создать бьющий по нервам звук, и Пресстон вскочит и оденется так быстро, что ты даже не подумаешь о его сонливости.
               Хьюстон решил рассмотреть туфли спящего детектива, очень уж хорошими они ему показались. Надо же! Не поскупился к своему телевизионному образу скопить деньжат и приобрести туфли от Лардини[6]. Итальянские. Классические лакированные туфли чёрного цвета. Слишком торжественно и пафосно для меня, думал Хьюстон, вертя туфлю, рассматривая её со всех сторон, но хороши, однако! Интересно, сколько Пресстон за них выложил?
               — Эм... Инспектор Хьюстон? — обратился к старшему по званию Тейлор Стар, опасаясь говорить слишком громко из-за спящего и боясь смутить инспектора своим появлением в неудачный момент.
               — Что? — поставил на пол туфлю Хьюстон рядом с её парой.
               — Жена мистера Форда приехала. Похоже, её отец привёз, я...
               — Иду, — Хьюстон быстро вышел из закусочной в центральный зал, Тейлор Стар семенил за ним. Ему не потребовалось указывать инспектору на новоприбывших, они сразу бросались в глаза. Крашеная блондинка, пухленькая, но «с соблазнительными формами», кажется, так говорят. Минимум украшений только подчёркивали её статус и красоту. Комбинезон и босоножки. Она одета не для нахождения в городе, по ней заметно, что как только ей сообщили, она выехала не переодеваясь. Она закрыла лицо руками, не переставала всхлипывать и тереть глаза, потому Хьюстон не мог узнать, как она выглядит. Рядом с ней стоял её отец, это бросалось в глаза по тому, как он к ней обращался, приободрял и поддерживал. Мужчина от пятидесяти до шестидесяти лет с запавшим старческим взглядом, седой головой с залысиной, обвисшими щеками. Руки его немного тряслись, держа стакан с водой, которой он пытался напоить дочь. Несмотря на усталый и замученный взгляд, от него исходила аура интеллигентного и выдержанного человека. А внешний вид безукоризненно деловой, блеск обуви ослеплял, несмотря на случившуюся трагедию.
               — Саманта Форд? — решил обратиться Хьюстон сначала к женщине, не зная, как зовут её отца. — Я инспектор Хьюстон. Сочувствую вашей утрате.
               Саманта Форд вздрогнула, удивлённо воззрившись на говорившего. Как всегда бывает, когда Хьюстон разговаривает со свидетелями и подозреваемыми, по его интонации невозможно понять какие эмоции он испытывает, если только не приложит над собой усилие. Мисс Форд была красива, её лицо не испортила припухлость от слёз. Она походила на фарфоровую куколку, такие же черты лица с глазами, которые придают своим твореньям французские мастера.
               — Правда? Вы правда мне сочувствуете?
               — Правда, мисс Форд. Я правда вам сочувствую, — заверил её Хьюстон.
               Этот небольшой инцидент, кажется, отвлёк её мысли. Она взяла стаканчик с водой, который все пытался дать ей отец. Мужчина вздохнул с облегчение и, наконец, протянул руку для рукопожатия инспектору, довольный, что его дочь отвлеклась от переживаний.
               — Я Гуго Монтгомери. Отец Саманты, — мужчины обменялись рукопожатиями. — Вы же понимаете, я не мог позволить ей сесть за руль в таком состоянии...
               — Гуго Монтгомери[7]? В честь того Гуго? — подал голос до этого молча наблюдавший и стоящий рядом с Хьюстоном Тейлор Стар.
               — Нет. Несмотря на мою фамилию, мы не принадлежим к шотландскому клану, — натянуто улыбнулся офицеру Гуго Монтгомери, уже не раз объяснявший окружающим особенность своего имени. — Но мой отец любил Шотландию и её историю. Это на мне и аукнулось.
               — Мисс Форд, несмотря на столь печальные обстоятельства, я вынужден с вами побеседовать. Увы, но разговор не может ждать до завтра. Мы идём по горячим следам, каждая минуту дорога для поиска...
               Не успел Хьюстон договорить формальное обращение к жене погибшего, как Саманта Форд разрыдалась пуще прежнего, раздавив стаканчик в руках. Трое мужчин сконфуженно смолкли, не зная, как поступить. Минуту спустя, к ним подбежала Кейси Чоко, и, приобняв женщину, повела её к допросной, кивнув Хьюстону, что сделает всё от неё зависящее. Тейлор Стар повёл вслед за удаляющимися женщинами Гуго Монтгомери, который растерянно пошёл следом за офицером. Хьюстон тем временем окликнул одного из сотрудников, велев ему записать допрос Саманты Форд, который он сейчас будет проводить.
               Сходив к автомату за двумя чашками кофе для отца и для дочери, Хьюстон приблизился к допросной. Офицер Чоко ушла, выполнив свою миссию. Тейлор Стар ждал внутри комнаты, по правилам допрос должны вести двое сотрудников участка, а поскольку Хазард отсутствовал, Стар занял его место, как наблюдатель. Хьюстон кивнул сидящему Гуго Монтгомери, протягивая ему стаканчик с кофе, и быстро прошмыгнул в допросную, пока отец не решил задать какие-нибудь вопросы.
               Саманта Форд вытирала лицо пропитавшимся её слезами платком. Тейлор Стар ёрзал на стуле. Хьюстон не подумал захватить салфеток расстроенной жене, а потому просто поставил перед ней стаканчик с кофе и сел напротив:
               — Начнём.
               И они начали. Несколько часов Саманта Форд выплёскивала им свою биографию и биографию своего мужа. Джаспер Форд родился 29 июля 1973 в семье предпринимателя и портнихи. Учился в «Институте арт-бизнеса и антиквариата имени Энди Уорхола[8]» (1991—2000). Прежде чем открыть магазин антиквариата «Αντίκες»[9], что находится по адресу Акоста[10], 11, много путешествовал (благодаря отцу), посещал блошиные рынки и налаживал новые связи с поставщиками. Родители - Стэн и Сьюзан умерли. Участвовал в нескольких аукционах, но перестал из-за высоких цен. Там они познакомились. Это было в 2007. Поженились они в 2011. В этом же году родились дочери-близняшки, Тереза и Трейси. Тейлор Стар успел сбегать за салфетками несколько раз и напитками. Хьюстон молча сидел и слушал, а поток слов не переставал литься из уст пострадавшей, как сама называла себя Саманта Форд. Однако жена мистера Форда не сообщила им ничего из того, что они не смогли бы найти в интернете! В итоге она вылила на них такое количество информации, что Хьюстон две трети уже просто пропускал мимо ушей, радуясь тому, что есть видео с аудиозаписями допросов. Тейлор Стар выдохся ещё раньше, его лицо выражало всю пучину отчаянья своего положения.
               Наконец, Саманта Форд остановилась. Мужчины помогли подняться обессиленной женщине, и вывели её из комнаты. Гуго Монтгомери уже ждал свою дочь, но у Хьюстона были другие планы. Он отвёл мужчину в сторону, пока Самантой Форд занимался Тейлор Стар и записывающий допрос офицер.
               — Как вы знаете, ведётся следствие. Мы опечатали дом вашей дочери. Вам есть, где остановиться или вы поедете обратно?
               — Я в состоянии вести машину, инспектор. Моей девочке сейчас лучше быть в кругу семьи, а не в этой... Усыпальнице.
               — Хорошо. Однако у меня к вам просьба, а точнее к вашей дочери. Не могла бы она осмотреть первый этаж своего дома и сказать, пропало ли что-нибудь?
               — Зачем? Неужели Джаспер наткнулся на грабителей и те его убили?! — в ужасе смотрел Гуго Монтгомери на Хьюстона, переводя взгляд с него на свою дочь и обратно.
               — Нет. Это здесь ни при чём. Ваш зять был мёртв уже несколько часов до этого. Гуго Монтгомери в немом ужасе смотрел на Хьюстона, говорящего такие жестокие слова семье жертвы.
               — Я... Я ей скажу... Мы... Мы тогда переночуем здесь в гостинице... Чтобы завтра... — выдавливал из себя слова отец Саманты.
               — Хорошо. Позвоните в участок и скажите перевести на меня по делу мистера Форда по моему требованию. Вас сопроводят офицеры.
               Гуго Монтгомери кивнул, находясь в состоянии транса. Пусть он успокаивал свою дочь и утешал, сам он не осознавал всю серьёзность ситуации до этого момента. Казалось, это всё произошло не с ним и не здесь. Трагедия, наконец, стала доходить до его мозга.
               Хьюстон пожав вялую руку мужчины и, махнув Кейси Чоко, чтобы та помогла Тейлору Стару проводить родственников к машине, удалился. Он подошёл к автомату с напитками. Выбрал кофе и максимальное количество сахара. Он ничего сегодня ещё не ел, только периодически пил воду. Зато его мозг работал на полную мощность. Что же, он доволен начальными результатами. Осталось пережить пресс-конференцию, и он сможет поехать домой, чтобы подготовиться к завтрашнему дню. Доктор Мо отдаст им ноутбук с телефоном, именно тогда они смогут, изучив рабочие документы жертвы, нащупать нити. Убийца использовал возможность. Нужно найти улики.
               Хьюстон выпил сахар с кофе и, выкинув стаканчик, вернулся в главный зал. Все приготовления к пресс-конференции оказались закончены, но не среди сотрудников. Убирали со стола все, что необходимо убрать из личных вещей. Кейси Чоко прятала сувенирные безделушки, связанные с любимой бейсбольной командой, Тейлор Стар складировал в коробку фигурки излюбленных героев комиксов, кто-то из сотрудников закрывал столы коллег клеёнками и чем только можно. Все старались обезличить помещение, чтобы не дать повод для жирналюг проникнуть в частную жизнь сотрудников участка и подцепить кого-нибудь на крючок. Это распоряжение отдала Мира Вар, она стояла, скрестив руки в середине зала, зорко следя за работой.
               Хьюстон подошёл к столу Хазарда, на котором из личного стояла только фоторамка с его женой Мадлен на каком-то курорте. Он взял отчёт допроса Фреда Драйка, сложил в одну стопку на своём столе вместе с результатами доктора Мо и отданными ему показаниями Саманты Форд. Аккуратно выровнял и спрятал в своём столе. Здесь будет много полицейских на заднем плане, репортёры не смогут обшарить столы, даже если захотят.
               — Ты ранишь меня в самое сердце, напарник! Что за привычка складировать все в одну корзину с яйцами? Не пущу по ветру я эти бумаги, в конце-то концов! — стоял рядом со столом Хазард, вертя сигарету в пальцах и улыбаясь Хьюстону. Хазард смотрел в глаза сидячему Хьюстону. Хьюстон чувствовал искорки злобы. Похоже Хазарда крайне задело, что Хьюстон не сказал ему о перекинутых парой фраз со Стивом Драйком.
               — Долго ешь, — вместо желания что-то либо объяснять и оправдываться отрезал Хьюстон. Хазард хмыкнул и блеск померк. Стычка между двумя мужчинами не переросла в серьёзные разборки.
               — Ещё бы долго не есть! Хорошо, что Защитника не было! Как погляжу, она здесь. А вот на Пингвина я наткнулся и пересказывал ему нашу милую беседу с доктором, — вполголоса нервно говорил Хазард, периодически косясь на Миру Вар, чтобы та не услышала.
               — Кстати о беседе. Ознакомься. Приезжала жена Форда. Саманта Форд. Здесь запись допроса, — открыв ящик стола, достал из бумаг подписанный диск Хьюстон и отдал удивлённому Хазарду.
               — Ты её допрашивал?! Удивительно! И она в ужасе не замкнулась в себе?
               — Она говорила без остановки...
               — Ах да! Обратная сторона твоей способности нагонять на людей жуть. Они начинают исповедоваться, как грешники на страшном суде... Правда потом оказывается, что они все равно о чем-то умалчивают... Хреново твоя аура работает! — играл диском Хазард, делая солнечных зайчиков, ослепляя проходящих мимо офицеров.
               — Прослушай допрос, — пропустил слова Хазарда мимо ушей Хьюстон. — Может, что возьмёшь на заметку.
               — Непременно! Смотри-ка, Пингвин пошёл будить Стресса. Вот не повезло бедняге!
               И действительно. Пока Мира Вар контролировала и руководила ситуацией в зале, они заметили суперинтенданта Боба Честерфилда, который, несмотря на свой маленький рост с ножками, молнией проскочил в закусочную, вооружившись тарелкой с вилкой. Результат не заставил себя ждать, так как тотчас же выбежал из комнаты отдыха Анджи Пресстон, одетый и не настолько ошалелый от недосыпа. Он прямым путём устремился в мужской туалет, чтобы окончательно привести себя в порядок, а вслед за ним появился Боб Честерфилд, чертыхающийся и бурчащий себе под нос ругательства. Он вышел в центр зала, встал рядом с Мирой Вар. Все сразу же прекратили свои дела и в немом ожидании воззрились на старшее руководство.
               — Господа!! — взял слово начальник участка. — Скоро слетятся падальщики!! Я прекрасно понимаю ваше положение и нежелание принимать этих... псов, особенно в нашей непосредственной рабочей зоне!! Меня заверили, что ремонт в КИКе (Комната Информационной Кормёжки, как процедил как-то сквозь зубы шеф) будет закончен только к концу этой недели, так что потерпите и мужайтесь!! Кормёжка в этом зале будет одноразовая!! По возможности, конечно... — закончил свою речь Боб Честерфилд и удалился в кабинет, оставив Миру Вар завершить начатое.
               — Мило, — просвистел Хазард, отходя к своему столу и убрав диск в карман, стал раскачиваться на стуле, повернувшись в центр аудитории. И вот репортёры начали прибывать. Люди старой закалки, которые здоровались за руки с вышедшим, похорошевшим Пресстоном, Мирой Вар и подошедшим Бобом Честерфилдом, надевшим профессиональную улыбку. Молодые и неопытные журналисты, которые выехали на своё первое задание от своих печатных изданий с не скрываемым любопытство осматривались вокруг, стремясь зафиксировать что-то интересное и шарахаясь от Хьюстона. Телевизионщики кивали знакомым лицам и детективам, устанавливая аппаратуру, настраивая её под освещение в зале. Кто-то пытался что-то вытянуть у стоящих по периметру офицеров, но те стойко молчали и качали головами ничего не говоря. Мол, сейчас всё будет. Мол, все, что успели узнать, вам сообщат.
               Хьюстон так и сидел, как и Хазард, игнорируя пытающихся подмазаться к нему репортёров. Но те быстро смекали, что инспекторов не так-то просто разговорить и усаживались на приготовленные места или сначала угощались предложенным перекусом, а потом уже садились. Народ всё прибывал, гул становился все громче и неразборчивее. Хьюстону уже не удавалась услышать целые фразы или предложения. Только обрывки и слова, намекающие на вопросы о новом деле, о том, как вообще дела в участке, почему не в отпуске и как долго продержится хорошая погода. Весь этот гул, который закладывал уши, всколыхнул в памяти Хьюстона одну фразу из телесериала, когда он листал каналы в телевизоре. Иногда ты говоришь, просто чтобы не было тишины[11]. Все эти люди переговаривались, что бы только не наступила минута молчания, из-за которой они все здесь собрались. Несмотря на то, что все эти люди, занимающиеся оповещением новостей для народа, жили и питались за счёт таких историй, Хьюстон уверен, что где-то там глубоко-глубоко в подсознании их охватывает... Как описать это чувство? Страх? Паника? Ужас? А может, кто-то испытывал извращённое удовольствие? Любопытство? Интерес?
               Его из задумчивости вывело специфическое покашливание Пресстона, когда он хотел взять слово. Так как он человек по связям с общественностью, то в такие моменты отодвигали вопрос с иерархией, и он сидел в середине стола. Пожалуй, именно в эту минуту он король шоу. По левую и правую руку от него сидела Мира Вар с Бобом Честерфилдом. У каждого имелись копии протоколов, чтобы не попасть в лужу из-за неожиданных вопросов и остановить самих себя, не сказать ничего лишнего или не дать прессе ложных намёков с домыслами. И вот последнее мероприятие этого дня началось. Шакалы ухватились за новость со всей жадностью и страстью к своему профилю! Естественно! Ведь убита такая фигура! Один из сливок общества их городка! А никто не сомневался в убийстве! Вопросы сыпались из разных углов. Кто-то задавал по несколько вопросов за раз, несмотря на общепринятое правило одного вопроса на одну поднятую руку. Выскочка заслуживал гневные и завистливые взгляды коллег, что сами не задали этот же вопрос, но старательно записывали ответ Пресстона, комментарии Боба Честерфилда и пресекающие возгласы возмущения и недовольства Миры Вар. Телевизионщики старательно снимали, настраивая звук, то убавляя или делая его громче, если тональность в зале менялась. Периодически операторы снимали стоящих полицейских, но все без исключения, даже Хазард, не давали повода заснять что-то из ряда вон выходящее. В такие минуту все в участке сплачивались телепатически, не подставляли друг друга.
               Но вот пресс-конференция закончилась. Стервятники получили своё мясо, всё, что они смогли обглодать от брошеной кости и каждый, оторвав свой кусок, стремился в редакцию или студию, подготовить горячую новость для первой полосы для завтрака горожанам. Хьюстон не стал задерживаться и, взяв зарядившийся телефон, целеустремлённо направился к выходу вместе с потоком репортёров. Ему не хотелось задерживаться в участке, так как ночная смена будет приводить центральный зал в рабочую зону. Его и так выдернули из заслуженного отдыха, пусть он никуда лететь не собирался, как Хазард, но это не означало, что он должен оставаться на сверхурочные. Хьюстон вышел на улицу, оставшись незамеченным дежурным и суперинтендантом со старшим инспектором. Он наблюдал, как люди садятся в машину как можно быстрее, не задерживаясь мчались в свои рабочие комнатушки, фиксировать полученные данные. Только Хьюстон хотел вызвать Ника Джасса, как резко развернулся и сжал со всей силы руку Хазарда, намеревающегося хлопнуть по спине напарника.
               — Вот же на! Вот это реакция! — потирал Хазард больное место, когда Хьюстон разжал пальцы.
               — Не остался? — осведомился Хьюстон, невольно выразив досаду.
               — Нет, конечно! Меня детка ждёт! Я тебя подвезу до дома, всё равно по пути, — дымил сигаретой Хазард, приятно удивлённый стремительностью Хьюстона. Он, конечно, не раз видел, как Хьюстон реагирует на неожиданные нападения, но каждый раз его это поражало.
               Хьюстон взвешивал все за и против, но Хазард не дал ему решительно отказаться, потащив Хьюстона к своей припаркованной Додж Челленджер Р/Т.
               — Завтра с утра прослушаю допрос жёнушки покойного. Сейчас там помещение в божеский вид приводят. Не хочу в этом участвовать. Поехали, поехали! — затолкал напарника на пассажирское сиденье Хазард, и быстро сев за руль, завёл мотор. У Хьюстона был единственный способ избавиться от общества Хазарда, это выпрыгнуть из выезжающей с парковки машины. Но его остановило желание доехать целым и невредимым, насладиться ужином под классическую симфонию, а на ночь страницами новой книги. Потому Хьюстон пристегнул ремень, смирившись с неизбежным, а Хазард отметил в таблице у себя в голове ещё одну чёрточку с победой над Хьюстоном.
               Они выехали на Горнорабочую, поехали мимо одноэтажных и многоэтажных жилых домов. Ехали под музыку Кари Киммел[12] «Чёрный», когда Хазард сделал поворот на улицу Восьми лет Революции[13], огромный жилой район с частными домами среднего класса. Каких домов здесь только нет! На взгляд Хьюстона, именно в этом месте можно увидеть жителей города во всех проявлениях. Какие только архитектурные казусы не встречались им на пути, что столько раз проезжая по этой дороге, он каждый раз выхватывал взглядом что-то новое. Улица Восьми лет Революции пересекала улицу Дицгена[14], Зелёную, Кливера[15], Испанских рабочих, Симмса[16], Национальной гвардии[17] и Революции. Проезжая мимо Медной мечети имени Бурхануддина аль-Маргинани[18], они выехали на улицу Паттона[19]. Многоэтажный дом, в котором жил Хьюстон, находился в районе хозяйственных корпусов и гаражей. Правда, этого незаметно, так как все многоэтажки, выстроенные в этом районе, имели расположение в виде круга, в центре которого находилась детская площадка.
              Хазард замучил уставшего Хьюстона своей кантри музыкой в исполнении «Группы Зака Брауна»[20] и Ванды Лавонн Джексон[21], как живописно расписывал Хазард напарнику всю дорогу. Хазард удалился, на прощанье махнув рукой, и, рванув с места, поехал к себе домой. Жил он буквально через несколько кварталов от Хьюстона из-за чего тот частенько заезжал за ним перед работой. Хьюстон вздохнул с облегчение и решил зайти в магазин, купить себе еды на вынос. Район, удаленный от городского центра, нравился Хьюстону, плюс два больших продуктовых магазина «Алтын» и «Момент» через дорогу от его дома. В одном из них он купил себе торт с карамелью и банку кофе, он точно помнил, что кофе у него закончился. А в другом взял еду навынос, небольшую порцию заморить червячка. С покупками дошел до дома, открыл дверь валявшимся в кармане ключом, поднялся по лестнице на свой этаж. Он не спешил и выполнил одну из тех физических нагрузок, которые установил себе реализовывать, чтобы хоть как-то поддерживать себя в форме.
               Открыв дверь, Хьюстон поставил покупки на пол, снял пиджак и положил его на тумбочку, стоящую рядом с дверью. В этой тумбочке хранились принадлежности для поддержания обуви в чистоте. Что Хьюстон и сделал в первую очередь, присев на рядом стоящий стул. Закончив, он критично осмотрел свою работу, удовлетворившись, поставил пару обуви с другими. Всё идеально чисто. Довольно хмыкнув и подняв пакеты, он сразу направился в небольшую кухню, где убрал покупки в холодильник. Холодильник забит сладостями: печенье, пирожные, кексы, трюфели, шоколад, конфеты и много чего ещё. Хьюстон не поскупился на холодильник, он большой и вместительный с функцией устранения запаха, очень уж его раздражал запах холодильника, исходящий от еды. Кофе он поставил на стол, наполнил чайник водой, засунул еду на вынос в микроволновку подогреваться.
               А пока всё разогревалось и кипятилось, Хьюстон прошёл в комнату, где снял провонявшие от духоты носки и кинул их в корзину с грязным бельём в ванной. Корзина уже почти полная, но ему пока есть, что носить. Как только наполниться до краёв, нужно отдать в химчистку. Это один из бытовых минусов его района. Проще будет просто загрузить мешок с бельём и, доехав до участка, добраться до ближайшей химчистки. Помыв руки и вытерев их насухо, Хьюстон решил поставить музыку. Уже свою музыку, которую он воспринимает и считает музыкой, а не то, что бьёт по нервам в машине Хазарда. Так Хьюстон и решил поступить, проигнорировав пропищавшую микроволновку и просигналивший чайник. Он будет есть под Дворжака[22].
               У Хьюстона двухкомнатная квартира с минимум мебели необходимой для жизни. Деревянные панели на полу, пластиковые окна, обои под красно-коричневый кирпич, оставленный предыдущим владельцем. Единственные личные вещи в его жилье это виниловые пластинки, граммофон и книги. Даже фотоальбомов и памятных безделиц у него не было. Все это хранилось в коробках. Хранилось, но недоставалось на всеобщее обозрение. Обойдя столик со стоящим телевизором, который он смотрел крайне редко, но такое событие всё же случалось, он подошёл к полке с пластинками. Их очень много, и всё только классика. Выбрав Симфонию № 1 до минор «Злоницкие колокола»[23] Хьюстон аккуратно зафиксировал пластинку в граммофоне, стоящем на высокой тумбочке, и запустил симфонию.
               Как только заиграла музыка, Хьюстон ушёл на кухню, под льющуюся мелодию съел свой обед, а за ним полторта и выпил кофе с пятью кусочками сахара. Прибрав на кухне, он сделал себе ещё кофе и, пройдя в зал, сел в единственное кресло в комнате. Насколько Хьюстон знал, название «Злоницкие колокола» отсутствуют в рукописи, но считается, что позднее Дворжак так называл именно её. Название происходит от деревни в Богемии, где он жил в 1853-1856 годах и где были заложены основы его музыкального образования. Так Хьюстон и сидел, положив себе на колени сборник «Писем на заметку. Коллекция писем легендарных людей». Он дослушал симфонию до конца, бросил неначатую книгу на кресло и ушёл в спальню готовиться ко сну, предварительно поставив будильник. Очень уж он хотел доехать на работу в такси Ника Джасса, а не с Хазардом.
 
[1] Быстрая подача — подача, выполненная питчером с явным намерением застать бьющего не готовым к отбиванию. Такая подача является нелегальной.
[2] Кокоболо — древесина нескольких видов деревьев из рода Дальбергия, из которых наиболее значимым является Dalbergia retusa.
2 Граб — род относительно небольших лиственных деревьев из семейства Берёзовые.
[4] От Матфея 24:13.
[5] От Луки 21:19.
[6] Lardini (Лардини) — итальянская торговая марка мужской одежды и аксессуаров в классическом стиле.
[7] Гуго Монтгомери (ок. 1042 — 31 июля 1098 или около того, в битве в проливе Менай), 2-й граф Шрусбери (с 1094), — англонормандский аристократ, активный участник борьбы за подчинение Уэльса.
[8] Энди Уорхол (6 августа 1928 года, Питтсбург, США — 22 февраля 1987 года, Нью-Йорк, США) — американский художник, продюсер, дизайнер, писатель, коллекционер, издатель журналов и кинорежиссёр, заметная персона в истории поп-арт-движения и современного искусства в целом.
[9] Αντίκες (греч.) — антиквариат.
[10] Оскар Зета Акоста (8 апреля 1935, Эль-Пасо, штат Техас, США — 1974, пропал без вести) — американский адвокат, писатель и активист мексиканского происхождения, наиболее известный по дружбе с Хантером Стоктоном Томпсоном, который на страницах «Страха и отвращения в Лас-Вегасе» описал Акосту как своего адвоката доктора Гонзо.
[11] Цитата из сериала «Одинокие сердца» (The O.C.).
[12] Кари Киммел — американская певица и автор песен, творчество которой, как правило, относят к жанру поп-музыки с добавлением рока, кантри и ритм-н-блюза.
[13] Американская революция — политические события в британских колониях Северной Америки в 1775 — 1783 годах, закончившиеся образованием США.
[14] Иосиф Дицген (9 декабря 1828 — 15 апреля 1888) — немецкий философ, рабочий-самоучка. Общественный и политический деятель Германии и США.
[15] Лирой Элдридж Кливер (31 августа 1935, Уаббасика (Арканзас), США — 1 мая 1998, Помона, Калифорния, США) — политический деятель и революционер США, один из основателей и министр информации Партии чёрных пантер, автор нескольких книг, посвящённых вопросам расового и социального неравенства в современном мире.
[16] Гарри Симмс Херш (25 декабря 1911 года — 11 февраля 1932 года) — американский профсоюзный активист и коммунист еврейского происхождения.
[17] Национальная гвардия Соединённых штатов — вид вооружённых сил, группы резерва, организованные армией и ВВС США.
[18] Бурхануддин Абуль-Хасан Али ибн Абу Бакр аль-Маргинани, более известен как Бурхануддин аль-Маргинани (23 сентября 1090, Риштан — 29 октября 1164, Самарканд) — персидский — среднеазиатский мыслитель, учёный и философ, исламский законовед—факих, богослов, получивший в исламском мире титул Шейх-уль-ислам.
[19] Джордж Смит Паттон, младший (11 ноября 1885, США — 21 декабря 1945, США) — один из главных генералов американского штаба, действующего в период Второй мировой войны.
[20] Zac Brown Band (сокращённо ZBB, «Группа Зака Брауна» (англ.)) — американская кантри-группа из города Атланта, штат Джорджия.
[21] Ванда Лавонн Джексон (20 октября 1937) — американская певица, одна из первых исполнительниц рок-н-ролла, иногда её называют «королевой рокабилли».
[22] Антонин Дворжак (8 сентября 1841 года — 1 мая 1904 года) — чешский композитор, представитель романтизма. В его произведениях широко используются мотивы и элементы народной музыки Моравии и Богемии.
[23] Симфония № 1 до минор «Злоницкие колокола» — первая симфония А. Дворжака, создана в феврале-марте 1865 года. Единственная симфония, не исполненная при жизни композитора. Стилистически она принадлежит к раннему романтизму, так как при сочинении Дворжак ориентировался на образцы Бетховена и Мендельсона. В течение долгого времени считалась утерянной, стала известна в 1923 году, впервые опубликована лишь в 1961.
__________________
Amour, Amour
Alle wollen nur dich zähmen
Am Ende, gefangen zwischen deinen Zähnen


Последний раз редактировалось AnnBlack; 28.06.2018 в 19:30.
Ответить с цитированием
  #6  
Старый 27.06.2018, 19:58
Аватар для AnnBlack
Историческая личность
 
Регистрация: 07.09.2009
Сообщений: 2,044
Репутация: 1808 [+/-]
Скрытый текст - 4. Жена. Пресс-конференция. Дворжак:
Все трое вернулись в участок, в котором царила ещё большая суматоха после их ухода. Несмотря на отсутствие Пресстона, который считался ответственным за подготовку к пресс-конференции, Мира Вар взяла управленческую узду в свои руки. Пока она не заметила, Хазард ушёл есть, как и намеревался сделать до этого, а Хьюстон, мимоходом бросив отчёт доктора Мо на свой стол, потащил засыпающего Анджи Пресстона в комнату отдыха.
               Комната отдыха в участке Сен-Сир имела вид закутка с двумя уставшими и отслужившими свою службу четырёхместными диванами, парой барных столиков без стульев и несколько автоматов с закусками и горячими напитками. Констебль и патрульный, заехавшие в участок, стояли, облокотившись о столик, о чем-то оживлённо переговаривались между собой. Но тотчас же смолкли, заметив Хьюстона, волочившего детектива к дивану. В участке уже непроизвольно установился свой порядок, что если в комнатку притаскивают Пресстона или он сам ложиться на диван, то доступ в закусочную, как комнату для отдыха ещё называют между собой офицеры, закрыт. Несмотря на то что Пресстон спит, как убитый и его не разбудишь даже барабанной дробью с холодной водой, а это было проверено Хазардом, всё же все старались не заглядывать на перекур в это время.
               Вот и сейчас констебли и патрульные удалились, порадовавшись за себя, что успели перекурить и посочувствовали оставшимся работягам. Хьюстон усадил на диван Анджи Пресстона, молча наблюдая, как тот аккуратно снял пиджак с ботинками и лёг спать. Единственно, что может разбудить Пресстона - это скрип. Нужно воспользоваться вилкой с тарелкой или ещё чем-то, чтобы создать бьющий по нервам звук, и Пресстон вскочит и оденется так быстро, что ты даже не подумаешь о его сонливости.
               Хьюстон решил рассмотреть туфли спящего детектива, очень уж хорошими они ему показались. Надо же! Не поскупился к своему телевизионному образу скопить деньжат и приобрести туфли от Лардини[1]. Итальянские. Классические лакированные туфли чёрного цвета. Слишком торжественно и пафосно для меня, думал Хьюстон, вертя туфлю, рассматривая её со всех сторон, но хороши, однако! Интересно, сколько Пресстон за них выложил?
               — Эм... Инспектор Хьюстон? — обратился к старшему по званию Тейлор Стар, опасаясь говорить слишком громко из-за спящего и боясь смутить инспектора своим появлением в неудачный момент.
               — Что? — поставил на пол туфлю Хьюстон рядом с её парой.
               — Жена мистера Форда приехала. Похоже, её отец привёз, я...
               — Иду, — Хьюстон быстро вышел из закусочной в центральный зал, Тейлор Стар семенил за ним. Ему не потребовалось указывать инспектору на новоприбывших, они сразу бросались в глаза. Крашеная блондинка, пухленькая, но «с соблазнительными формами», кажется, так говорят. Минимум украшений только подчёркивали её статус и красоту. Комбинезон и босоножки. Она одета не для нахождения в городе, по ней заметно, что как только ей сообщили, она выехала не переодеваясь. Она закрыла лицо руками, не переставала всхлипывать и тереть глаза, потому Хьюстон не мог узнать, как она выглядит. Рядом с ней стоял её отец, это бросалось в глаза по тому, как он к ней обращался, приободрял и поддерживал. Мужчина от пятидесяти до шестидесяти лет с запавшим старческим взглядом, седой головой с залысиной, обвисшими щеками. Руки его немного тряслись, держа стакан с водой, которой он пытался напоить дочь. Несмотря на усталый и замученный взгляд, от него исходила аура интеллигентного и выдержанного человека. А внешний вид безукоризненно деловой, блеск обуви ослеплял, несмотря на случившуюся трагедию.
               — Саманта Форд? — решил обратиться Хьюстон сначала к женщине, не зная, как зовут её отца. — Я инспектор Хьюстон. Сочувствую вашей утрате.
               Саманта Форд вздрогнула, удивлённо воззрившись на говорившего. Как всегда бывает, когда Хьюстон разговаривает со свидетелями и подозреваемыми, по его интонации невозможно понять какие эмоции он испытывает, если только не приложит над собой усилие. Мисс Форд была красива, её лицо не испортила припухлость от слёз. Она походила на фарфоровую куколку, такие же черты лица с глазами, которые придают своим твореньям французские мастера.
               — Правда? Вы правда мне сочувствуете?
               — Правда, мисс Форд. Я правда вам сочувствую, — заверил её Хьюстон.
               Этот небольшой инцидент, кажется, отвлёк её мысли. Она взяла стаканчик с водой, который все пытался дать ей отец. Мужчина вздохнул с облегчение и, наконец, протянул руку для рукопожатия инспектору, довольный, что его дочь отвлеклась от переживаний.
               — Я Гуго Монтгомери. Отец Саманты, — мужчины обменялись рукопожатиями. — Вы же понимаете, я не мог позволить ей сесть за руль в таком состоянии...
               — Гуго Монтгомери[2]? В честь того Гуго? — подал голос до этого молча наблюдавший и стоящий рядом с Хьюстоном Тейлор Стар.
               — Нет. Несмотря на мою фамилию, мы не принадлежим к шотландскому клану, — натянуто улыбнулся офицеру Гуго Монтгомери, уже не раз объяснявший окружающим особенность своего имени. — Но мой отец любил Шотландию и её историю. Это на мне и аукнулось.
               — Мисс Форд, несмотря на столь печальные обстоятельства, я вынужден с вами побеседовать. Увы, но разговор не может ждать до завтра. Мы идём по горячим следам, каждая минуту дорога для поиска...
               Не успел Хьюстон договорить формальное обращение к жене погибшего, как Саманта Форд разрыдалась пуще прежнего, раздавив стаканчик в руках. Трое мужчин сконфуженно смолкли, не зная, как поступить. Минуту спустя, к ним подбежала Кейси Чоко, и, приобняв женщину, повела её к допросной, кивнув Хьюстону, что сделает всё от неё зависящее. Тейлор Стар повёл вслед за удаляющимися женщинами Гуго Монтгомери, который растерянно пошёл следом за офицером. Хьюстон тем временем окликнул одного из сотрудников, велев ему записать допрос Саманты Форд, который он сейчас будет проводить.
               Сходив к автомату за двумя чашками кофе для отца и для дочери, Хьюстон приблизился к допросной. Офицер Чоко ушла, выполнив свою миссию. Тейлор Стар ждал внутри комнаты, по правилам допрос должны вести двое сотрудников участка, а поскольку Хазард отсутствовал, Стар занял его место, как наблюдатель. Хьюстон кивнул сидящему Гуго Монтгомери, протягивая ему стаканчик с кофе, и быстро прошмыгнул в допросную, пока отец не решил задать какие-нибудь вопросы.
               Саманта Форд вытирала лицо пропитавшимся её слезами платком. Тейлор Стар ёрзал на стуле. Хьюстон не подумал захватить салфеток расстроенной жене, а потому просто поставил перед ней стаканчик с кофе и сел напротив:
               — Начнём.
               И они начали. Несколько часов Саманта Форд выплёскивала им свою биографию и биографию своего мужа. Джаспер Форд родился 29 июля 1973 в семье предпринимателя и портнихи. Учился в «Институте арт-бизнеса и антиквариата имени Энди Уорхола[3]» (1991—2000). Прежде чем открыть магазин антиквариата «Αντίκες»[4], что находится по адресу Акоста[5], 11, много путешествовал (благодаря отцу), посещал блошиные рынки и налаживал новые связи с поставщиками. Родители - Стэн и Сьюзан умерли. Участвовал в нескольких аукционах, но перестал из-за высоких цен. Там они познакомились. Это было в 2007. Поженились они в 2011. В этом же году родились дочери-близняшки, Тереза и Трейси. Тейлор Стар успел сбегать за салфетками несколько раз и напитками. Хьюстон молча сидел и слушал, а поток слов не переставал литься из уст пострадавшей, как сама называла себя Саманта Форд. Однако жена мистера Форда не сообщила им ничего из того, что они не смогли бы найти в интернете! В итоге она вылила на них такое количество информации, что Хьюстон две трети уже просто пропускал мимо ушей, радуясь тому, что есть видео с аудиозаписями допросов. Тейлор Стар выдохся ещё раньше, его лицо выражало всю пучину отчаянья своего положения.
               Наконец, Саманта Форд остановилась. Мужчины помогли подняться обессиленной женщине, и вывели её из комнаты. Гуго Монтгомери уже ждал свою дочь, но у Хьюстона были другие планы. Он отвёл мужчину в сторону, пока Самантой Форд занимался Тейлор Стар и записывающий допрос офицер.
               — Как вы знаете, ведётся следствие. Мы опечатали дом вашей дочери. Вам есть, где остановиться или вы поедете обратно?
               — Я в состоянии вести машину, инспектор. Моей девочке сейчас лучше быть в кругу семьи, а не в этой... Усыпальнице.
               — Хорошо. Однако у меня к вам просьба, а точнее к вашей дочери. Не могла бы она осмотреть первый этаж своего дома и сказать, пропало ли что-нибудь?
               — Зачем? Неужели Джаспер наткнулся на грабителей и те его убили?! — в ужасе смотрел Гуго Монтгомери на Хьюстона, переводя взгляд с него на свою дочь и обратно.
               — Нет. Это здесь ни при чём. Ваш зять был мёртв уже несколько часов до этого. Гуго Монтгомери в немом ужасе смотрел на Хьюстона, говорящего такие жестокие слова семье жертвы.
               — Я... Я ей скажу... Мы... Мы тогда переночуем здесь в гостинице... Чтобы завтра... — выдавливал из себя слова отец Саманты.
               — Хорошо. Позвоните в участок и скажите перевести на меня по делу мистера Форда по моему требованию. Вас сопроводят офицеры.
               Гуго Монтгомери кивнул, находясь в состоянии транса. Пусть он успокаивал свою дочь и утешал, сам он не осознавал всю серьёзность ситуации до этого момента. Казалось, это всё произошло не с ним и не здесь. Трагедия, наконец, стала доходить до его мозга.
               Хьюстон пожав вялую руку мужчины и, махнув Кейси Чоко, чтобы та помогла Тейлору Стару проводить родственников к машине, удалился. Он подошёл к автомату с напитками. Выбрал кофе и максимальное количество сахара. Он ничего сегодня ещё не ел, только периодически пил воду. Зато его мозг работал на полную мощность. Что же, он доволен начальными результатами. Осталось пережить пресс-конференцию, и он сможет поехать домой, чтобы подготовиться к завтрашнему дню. Доктор Мо отдаст им ноутбук с телефоном, именно тогда они смогут, изучив рабочие документы жертвы, нащупать нити. Убийца использовал возможность. Нужно найти улики.
               Хьюстон выпил сахар с кофе и, выкинув стаканчик, вернулся в главный зал. Все приготовления к пресс-конференции оказались закончены, но не среди сотрудников. Убирали со стола все, что необходимо убрать из личных вещей. Кейси Чоко прятала сувенирные безделушки, связанные с любимой бейсбольной командой, Тейлор Стар складировал в коробку фигурки излюбленных героев комиксов, кто-то из сотрудников закрывал столы коллег клеёнками и чем только можно. Все старались обезличить помещение, чтобы не дать повод для жирналюг проникнуть в частную жизнь сотрудников участка и подцепить кого-нибудь на крючок. Это распоряжение отдала Мира Вар, она стояла, скрестив руки в середине зала, зорко следя за работой.
               Хьюстон подошёл к столу Хазарда, на котором из личного стояла только фоторамка с его женой Мадлен на каком-то курорте. Он взял отчёт допроса Фреда Драйка, сложил в одну стопку на своём столе вместе с результатами доктора Мо и отданными ему показаниями Саманты Форд. Аккуратно выровнял и спрятал в своём столе. Здесь будет много полицейских на заднем плане, репортёры не смогут обшарить столы, даже если захотят.
               — Ты ранишь меня в самое сердце, напарник! Что за привычка складировать все в одну корзину с яйцами? Не пущу по ветру я эти бумаги, в конце-то концов! — стоял рядом со столом Хазард, вертя сигарету в пальцах и улыбаясь Хьюстону. Хазард смотрел в глаза сидячему Хьюстону. Хьюстон чувствовал искорки злобы. Похоже Хазарда крайне задело, что Хьюстон не сказал ему о перекинутых парой фраз со Стивом Драйком.
               — Долго ешь, — вместо желания что-то либо объяснять и оправдываться отрезал Хьюстон. Хазард хмыкнул и блеск померк. Стычка между двумя мужчинами не переросла в серьёзные разборки.
               — Ещё бы долго не есть! Хорошо, что Защитника не было! Как погляжу, она здесь. А вот на Пингвина я наткнулся и пересказывал ему нашу милую беседу с доктором, — вполголоса нервно говорил Хазард, периодически косясь на Миру Вар, чтобы та не услышала.
               — Кстати о беседе. Ознакомься. Приезжала жена Форда. Саманта Форд. Здесь запись допроса, — открыв ящик стола, достал из бумаг подписанный диск Хьюстон и отдал удивлённому Хазарду.
               — Ты её допрашивал?! Удивительно! И она в ужасе не замкнулась в себе?
               — Она говорила без остановки...
               — Ах да! Обратная сторона твоей способности нагонять на людей жуть. Они начинают исповедоваться, как грешники на страшном суде... Правда потом оказывается, что они все равно о чем-то умалчивают... Хреново твоя аура работает! — играл диском Хазард, делая солнечных зайчиков, ослепляя проходящих мимо офицеров.
               — Прослушай допрос, — пропустил слова Хазарда мимо ушей Хьюстон. — Может, что возьмёшь на заметку.
               — Непременно! Смотри-ка, Пингвин пошёл будить Стресса. Вот не повезло бедняге!
               И действительно. Пока Мира Вар контролировала и руководила ситуацией в зале, они заметили суперинтенданта Боба Честерфилда, который, несмотря на свой маленький рост с ножками, молнией проскочил в закусочную, вооружившись тарелкой с вилкой. Результат не заставил себя ждать, так как тотчас же выбежал из комнаты отдыха Анджи Пресстон, одетый и не настолько ошалелый от недосыпа. Он прямым путём устремился в мужской туалет, чтобы окончательно привести себя в порядок, а вслед за ним появился Боб Честерфилд, чертыхающийся и бурчащий себе под нос ругательства. Он вышел в центр зала, встал рядом с Мирой Вар. Все сразу же прекратили свои дела и в немом ожидании воззрились на старшее руководство.
               — Господа!! — взял слово начальник участка. — Скоро слетятся падальщики!! Я прекрасно понимаю ваше положение и нежелание принимать этих... псов, особенно в нашей непосредственной рабочей зоне!! Меня заверили, что ремонт в КИКе (Комната Информационной Кормёжки, как процедил как-то сквозь зубы шеф) будет закончен только к концу этой недели, так что потерпите и мужайтесь!! Кормёжка в этом зале будет одноразовая!! По возможности, конечно... — закончил свою речь Боб Честерфилд и удалился в кабинет, оставив Миру Вар завершить начатое.
               — Мило, — просвистел Хазард, отходя к своему столу и убрав диск в карман, стал раскачиваться на стуле, повернувшись в центр аудитории. И вот репортёры начали прибывать. Люди старой закалки, которые здоровались за руки с вышедшим, похорошевшим Пресстоном, Мирой Вар и подошедшим Бобом Честерфилдом, надевшим профессиональную улыбку. Молодые и неопытные журналисты, которые выехали на своё первое задание от своих печатных изданий с не скрываемым любопытство осматривались вокруг, стремясь зафиксировать что-то интересное и шарахаясь от Хьюстона. Телевизионщики кивали знакомым лицам и детективам, устанавливая аппаратуру, настраивая её под освещение в зале. Кто-то пытался что-то вытянуть у стоящих по периметру офицеров, но те стойко молчали и качали головами ничего не говоря. Мол, сейчас всё будет. Мол, все, что успели узнать, вам сообщат.
               Хьюстон так и сидел, как и Хазард, игнорируя пытающихся подмазаться к нему репортёров. Но те быстро смекали, что инспекторов не так-то просто разговорить и усаживались на приготовленные места или сначала угощались предложенным перекусом, а потом уже садились. Народ всё прибывал, гул становился все громче и неразборчивее. Хьюстону уже не удавалась услышать целые фразы или предложения. Только обрывки и слова, намекающие на вопросы о новом деле, о том, как вообще дела в участке, почему не в отпуске и как долго продержится хорошая погода. Весь этот гул, который закладывал уши, всколыхнул в памяти Хьюстона одну фразу из телесериала, когда он листал каналы в телевизоре. Иногда ты говоришь, просто чтобы не было тишины[6]. Все эти люди переговаривались, что бы только не наступила минута молчания, из-за которой они все здесь собрались. Несмотря на то, что все эти люди, занимающиеся оповещением новостей для народа, жили и питались за счёт таких историй, Хьюстон уверен, что где-то там глубоко-глубоко в подсознании их охватывает... Как описать это чувство? Страх? Паника? Ужас? А может, кто-то испытывал извращённое удовольствие? Любопытство? Интерес?
               Его из задумчивости вывело специфическое покашливание Пресстона, когда он хотел взять слово. Так как он человек по связям с общественностью, то в такие моменты отодвигали вопрос с иерархией, и он сидел в середине стола. Пожалуй, именно в эту минуту он король шоу. По левую и правую руку от него сидела Мира Вар с Бобом Честерфилдом. У каждого имелись копии протоколов, чтобы не попасть в лужу из-за неожиданных вопросов и остановить самих себя, не сказать ничего лишнего или не дать прессе ложных намёков с домыслами. И вот последнее мероприятие этого дня началось. Шакалы ухватились за новость со всей жадностью и страстью к своему профилю! Естественно! Ведь убита такая фигура! Один из сливок общества их городка! А никто не сомневался в убийстве! Вопросы сыпались из разных углов. Кто-то задавал по несколько вопросов за раз, несмотря на общепринятое правило одного вопроса на одну поднятую руку. Выскочка заслуживал гневные и завистливые взгляды коллег, что сами не задали этот же вопрос, но старательно записывали ответ Пресстона, комментарии Боба Честерфилда и пресекающие возгласы возмущения и недовольства Миры Вар. Телевизионщики старательно снимали, настраивая звук, то убавляя или делая его громче, если тональность в зале менялась. Периодически операторы снимали стоящих полицейских, но все без исключения, даже Хазард, не давали повода заснять что-то из ряда вон выходящее. В такие минуту все в участке сплачивались телепатически, не подставляли друг друга.
               Но вот пресс-конференция закончилась. Стервятники получили своё мясо, всё, что они смогли обглодать от брошеной кости и каждый, оторвав свой кусок, стремился в редакцию или студию, подготовить горячую новость для первой полосы для завтрака горожанам. Хьюстон не стал задерживаться и, взяв зарядившийся телефон, целеустремлённо направился к выходу вместе с потоком репортёров. Ему не хотелось задерживаться в участке, так как ночная смена будет приводить центральный зал в рабочую зону. Его и так выдернули из заслуженного отдыха, пусть он никуда лететь не собирался, как Хазард, но это не означало, что он должен оставаться на сверхурочные. Хьюстон вышел на улицу, оставшись незамеченным дежурным и суперинтендантом со старшим инспектором. Он наблюдал, как люди садятся в машину как можно быстрее, не задерживаясь мчались в свои рабочие комнатушки, фиксировать полученные данные. Только Хьюстон хотел вызвать Ника Джасса, как резко развернулся и сжал со всей силы руку Хазарда, намеревающегося хлопнуть по спине напарника.
               — Вот же на! Вот это реакция! — потирал Хазард больное место, когда Хьюстон разжал пальцы.
               — Не остался? — осведомился Хьюстон, невольно выразив досаду.
               — Нет, конечно! Меня детка ждёт! Я тебя подвезу до дома, всё равно по пути, — дымил сигаретой Хазард, приятно удивлённый стремительностью Хьюстона. Он, конечно, не раз видел, как Хьюстон реагирует на неожиданные нападения, но каждый раз его это поражало.
               Хьюстон взвешивал все за и против, но Хазард не дал ему решительно отказаться, потащив Хьюстона к своей припаркованной Додж Челленджер Р/Т.
               — Завтра с утра прослушаю допрос жёнушки покойного. Сейчас там помещение в божеский вид приводят. Не хочу в этом участвовать. Поехали, поехали! — затолкал напарника на пассажирское сиденье Хазард, и быстро сев за руль, завёл мотор. У Хьюстона был единственный способ избавиться от общества Хазарда, это выпрыгнуть из выезжающей с парковки машины. Но его остановило желание доехать целым и невредимым, насладиться ужином под классическую симфонию, а на ночь страницами новой книги. Потому Хьюстон пристегнул ремень, смирившись с неизбежным, а Хазард отметил в таблице у себя в голове ещё одну чёрточку с победой над Хьюстоном.
               Они выехали на Горнорабочую, поехали мимо одноэтажных и многоэтажных жилых домов. Ехали под музыку Кари Киммел[7] «Чёрный», когда Хазард сделал поворот на улицу Восьми лет Революции[8], огромный жилой район с частными домами среднего класса. Каких домов здесь только нет! На взгляд Хьюстона, именно в этом месте можно увидеть жителей города во всех проявлениях. Какие только архитектурные казусы не встречались им на пути, что столько раз проезжая по этой дороге, он каждый раз выхватывал взглядом что-то новое. Улица Восьми лет Революции пересекала улицу Дицгена[9], Зелёную, Кливера[10], Испанских рабочих, Симмса[11], Национальной гвардии[12] и Революции. Проезжая мимо Медной мечети имени Бурхануддина аль-Маргинани[13], они выехали на улицу Паттона[14]. Многоэтажный дом, в котором жил Хьюстон, находился в районе хозяйственных корпусов и гаражей. Правда, этого незаметно, так как все многоэтажки, выстроенные в этом районе, имели расположение в виде круга, в центре которого находилась детская площадка.
              Хазард замучил уставшего Хьюстона своей кантри музыкой в исполнении «Группы Зака Брауна»[15] и Ванды Лавонн Джексон[16], как живописно расписывал Хазард напарнику всю дорогу. Хазард удалился, на прощанье махнув рукой, и, рванув с места, поехал к себе домой. Жил он буквально через несколько кварталов от Хьюстона из-за чего тот частенько заезжал за ним перед работой. Хьюстон вздохнул с облегчение и решил зайти в магазин, купить себе еды на вынос. Район, удаленный от городского центра, нравился Хьюстону, плюс два больших продуктовых магазина «Алтын» и «Момент» через дорогу от его дома. В одном из них он купил себе торт с карамелью и банку кофе, он точно помнил, что кофе у него закончился. А в другом взял еду навынос, небольшую порцию заморить червячка. С покупками дошел до дома, открыл дверь валявшимся в кармане ключом, поднялся по лестнице на свой этаж. Он не спешил и выполнил одну из тех физических нагрузок, которые установил себе реализовывать, чтобы хоть как-то поддерживать себя в форме.
               Открыв дверь, Хьюстон поставил покупки на пол, снял пиджак и положил его на тумбочку, стоящую рядом с дверью. В этой тумбочке хранились принадлежности для поддержания обуви в чистоте. Что Хьюстон и сделал в первую очередь, присев на рядом стоящий стул. Закончив, он критично осмотрел свою работу, удовлетворившись, поставил пару обуви с другими. Всё идеально чисто. Довольно хмыкнув и подняв пакеты, он сразу направился в небольшую кухню, где убрал покупки в холодильник. Холодильник забит сладостями: печенье, пирожные, кексы, трюфели, шоколад, конфеты и много чего ещё. Хьюстон не поскупился на холодильник, он большой и вместительный с функцией устранения запаха, очень уж его раздражал запах холодильника, исходящий от еды. Кофе он поставил на стол, наполнил чайник водой, засунул еду на вынос в микроволновку подогреваться.
               А пока всё разогревалось и кипятилось, Хьюстон прошёл в комнату, где снял провонявшие от духоты носки и кинул их в корзину с грязным бельём в ванной. Корзина уже почти полная, но ему пока есть, что носить. Как только наполниться до краёв, нужно отдать в химчистку. Это один из бытовых минусов его района. Проще будет просто загрузить мешок с бельём и, доехав до участка, добраться до ближайшей химчистки. Помыв руки и вытерев их насухо, Хьюстон решил поставить музыку. Уже свою музыку, которую он воспринимает и считает музыкой, а не то, что бьёт по нервам в машине Хазарда. Так Хьюстон и решил поступить, проигнорировав пропищавшую микроволновку и просигналивший чайник. Он будет есть под Дворжака[17].
               У Хьюстона двухкомнатная квартира с минимум мебели необходимой для жизни. Деревянные панели на полу, пластиковые окна, обои под красно-коричневый кирпич, оставленный предыдущим владельцем. Единственные личные вещи в его жилье это виниловые пластинки, граммофон и книги. Даже фотоальбомов и памятных безделиц у него не было. Все это хранилось в коробках. Хранилось, но недоставалось на всеобщее обозрение. Обойдя столик со стоящим телевизором, который он смотрел крайне редко, но такое событие всё же случалось, он подошёл к полке с пластинками. Их очень много, и всё только классика. Выбрав Симфонию № 1 до минор «Злоницкие колокола»[18] Хьюстон аккуратно зафиксировал пластинку в граммофоне, стоящем на высокой тумбочке, и запустил симфонию.
               Как только заиграла музыка, Хьюстон ушёл на кухню, под льющуюся мелодию съел свой обед, а за ним полторта и выпил кофе с пятью кусочками сахара. Прибрав на кухне, он сделал себе ещё кофе и, пройдя в зал, сел в единственное кресло в комнате. Насколько Хьюстон знал, название «Злоницкие колокола» отсутствуют в рукописи, но считается, что позднее Дворжак так называл именно её. Название происходит от деревни в Богемии, где он жил в 1853-1856 годах и где были заложены основы его музыкального образования. Так Хьюстон и сидел, положив себе на колени сборник «Писем на заметку. Коллекция писем легендарных людей». Он дослушал симфонию до конца, бросил неначатую книгу на кресло и ушёл в спальню готовиться ко сну, предварительно поставив будильник. Очень уж он хотел доехать на работу в такси Ника Джасса, а не с Хазардом.
 
[1] Lardini (Лардини) — итальянская торговая марка мужской одежды и аксессуаров в классическом стиле.
[2] Гуго Монтгомери (ок. 1042 — 31 июля 1098 или около того, в битве в проливе Менай), 2-й граф Шрусбери (с 1094), — англонормандский аристократ, активный участник борьбы за подчинение Уэльса.
[3] Энди Уорхол (6 августа 1928 года, Питтсбург, США — 22 февраля 1987 года, Нью-Йорк, США) — американский художник, продюсер, дизайнер, писатель, коллекционер, издатель журналов и кинорежиссёр, заметная персона в истории поп-арт-движения и современного искусства в целом.
[4] Αντίκες (греч.) — антиквариат.
[5] Оскар Зета Акоста (8 апреля 1935, Эль-Пасо, штат Техас, США — 1974, пропал без вести) — американский адвокат, писатель и активист мексиканского происхождения, наиболее известный по дружбе с Хантером Стоктоном Томпсоном, который на страницах «Страха и отвращения в Лас-Вегасе» описал Акосту как своего адвоката доктора Гонзо.
[6] Цитата из сериала «Одинокие сердца» (The O.C.).
[7] Кари Киммел — американская певица и автор песен, творчество которой, как правило, относят к жанру поп-музыки с добавлением рока, кантри и ритм-н-блюза.
[8] Американская революция — политические события в британских колониях Северной Америки в 1775 — 1783 годах, закончившиеся образованием США.
[9] Иосиф Дицген (9 декабря 1828 — 15 апреля 1888) — немецкий философ, рабочий-самоучка. Общественный и политический деятель Германии и США.
[10] Лирой Элдридж Кливер (31 августа 1935, Уаббасика (Арканзас), США — 1 мая 1998, Помона, Калифорния, США) — политический деятель и революционер США, один из основателей и министр информации Партии чёрных пантер, автор нескольких книг, посвящённых вопросам расового и социального неравенства в современном мире.
[11] Гарри Симмс Херш (25 декабря 1911 года — 11 февраля 1932 года) — американский профсоюзный активист и коммунист еврейского происхождения.
[12] Национальная гвардия Соединённых штатов — вид вооружённых сил, группы резерва, организованные армией и ВВС США.
[13] Бурхануддин Абуль-Хасан Али ибн Абу Бакр аль-Маргинани, более известен как Бурхануддин аль-Маргинани (23 сентября 1090, Риштан — 29 октября 1164, Самарканд) — персидский — среднеазиатский мыслитель, учёный и философ, исламский законовед—факих, богослов, получивший в исламском мире титул Шейх-уль-ислам.
[14] Джордж Смит Паттон, младший (11 ноября 1885, США — 21 декабря 1945, США) — один из главных генералов американского штаба, действующего в период Второй мировой войны.
[15] Zac Brown Band (сокращённо ZBB, «Группа Зака Брауна» (англ.)) — американская кантри-группа из города Атланта, штат Джорджия.
[16] Ванда Лавонн Джексон (20 октября 1937) — американская певица, одна из первых исполнительниц рок-н-ролла, иногда её называют «королевой рокабилли».
[17] Антонин Дворжак (8 сентября 1841 года — 1 мая 1904 года) — чешский композитор, представитель романтизма. В его произведениях широко используются мотивы и элементы народной музыки Моравии и Богемии.
[18] Симфония № 1 до минор «Злоницкие колокола» — первая симфония А. Дворжака, создана в феврале-марте 1865 года. Единственная симфония, не исполненная при жизни композитора. Стилистически она принадлежит к раннему романтизму, так как при сочинении Дворжак ориентировался на образцы Бетховена и Мендельсона. В течение долгого времени считалась утерянной, стала известна в 1923 году, впервые опубликована лишь в 1961.
__________________
Amour, Amour
Alle wollen nur dich zähmen
Am Ende, gefangen zwischen deinen Zähnen


Последний раз редактировалось AnnBlack; 28.06.2018 в 19:30.
Ответить с цитированием
  #7  
Старый 28.06.2018, 19:31
Аватар для AnnBlack
Историческая личность
 
Регистрация: 07.09.2009
Сообщений: 2,044
Репутация: 1808 [+/-]
Скрытый текст - 5. Утро. Бухгалтерия. Тщеславие:
Так не будем спать, как остальные! Будем бодры и трезвы![1] — первое, что пришло на ум Хьюстону, когда он проснулся. Он пробудился раньше будильника на несколько минут. Приподнявшись в кровати, он дотянулся до устройства и выключил его прежде, чем тот начал извещать о начале трудового дня. Рабочего дня, которого у Хьюстона, вообще, быть не должно! Хьюстон посидел в постели, припоминая, что было вчера и какие рабочие моменты нужно прояснить сегодня. Но вскоре понял, что это бесполезно без кофе с сахаром или сахара с кофе.                     
               Встав с кровати, Хьюстон поплотнее попытался задёрнуть шторы, чтобы утренний свет не выжигал его лицо, но ,по сути, это бесполезно, так как в шторах осталось само по себе только название. Потянувшись, размяв плечи, Хьюстон одел халат, прибрал комнату, вытащил свежую рубашку с брюками и носки с бельём. Пройдя на кухню, поставил кипятить воду в чайнике, предварительно заглянув в холодильник, умял пару пироженых с конфетами. Удовлетворившись этим перекусом на какое-то время, Хьюстон ушёл приводить себя в порядок. Выйдя из ванны, он взглянул на часы и решил, что уже можно звонить Нику Джассу, пока тот доедет, он успеет одеться и перед работой плотно позавтракать.   
               Набирая номер таксиста, Хьюстон параллельно включил допотопный радиоприёмник, стоящий на одной из полок книжного шкафа. Радио у него настроено только на единственную волну.
               — Хьюстон! Чем нынче тебя радует этот день? — спросил Ник Джасс, ответив после нескольких минут ожидания. Хьюстон хмыкнул. Он как раз только услышал Сюиту «Пер Гюн»[2] Эдварда Грига[3], произведение начиналось с «Утреннего настроения».           
               — Эдвард Григ. Утреннее настроение.
               — Надо же! У тебя будет удачный день! Моё начало дня ознаменовало «Реквием» Ре минор, K.626[4] Моцарта[5].          
               Не самое плохое начало, учитывая, что «Реквием» является одним из наиболее известных произведений Моцарта и рассматривается как одно из важнейших его творений. Вот только при жизни великий композитор его не закончил и после его смерти сочинение завершили Йозеф Эйблер[6] и Франц Ксавер Зюсмайер[7]. Обмениваться утренними классическими произведениями у Хьюстона и Джасса стало обязательным ритуалом, который установился после первой же поездки. Ник Джасс комментировал и рассказывал историю композиции, что играла по радио, но ошибся или оговорился в каком-то моменте, а Хьюстон его непроизвольно поправил. С тех пор они знакомы.            
               — В участок? — прервал воспоминания Хьюстона Джасс.
               — Выйду через пятнадцать минут.
               — Еду, — отключился таксист, приняв заказ. Болтовня болтовней, но пора и честь знать. Хьюстон не мог не согласиться.
               Включив громкость посильнее, он ушёл в спальню одеваться. Приблизившись к креслу, на котором лежала купленная книга, он поставил её на полку. Нечего валяться там, где ей не место. Заварив кофе и добавив сахар, Хьюстон достал из холодильника вчерашнюю порцию торта и не спеша доел. Прибрал на кухне, прошёл по комнате, не забыл ли он чего-нибудь и, выйдя в прихожую, проверил карманы оставшегося на стуле пиджака. Телефон с ключами в кармане есть, правда у трубки сгорело две трети зарядки, но в участке можно будет его зарядить. Наконец, Хьюстон накинул пиджак и покинул квартиру, захлопнув дверь.
               Оказавшись на улице, он увидел знакомую машину. Ник Джасс имел право подбирать пассажиров с улицы, но никак не работать по вызову, в конце концов, он не причислен к «кар-сервизу», но, несмотря на это, у Ника Джасса есть список людей-исключений. Хьюстону повезло попасть в этот список, и он отплачивал ему, как мог, даже если приходилось пересиливать себя в качестве благодарного слушателя или интересного собеседника. Ник Джасс полный пожилой мужчина с пышными усами в неизменной жилетке с беретом. Семьянин в браке с женой Ребеккой проживших сорок лет. Внуки мальчик и девочка, имена, которых почему-то никак не удавалось запомнить Хьюстону, как он не пытался. А ещё Ник Джасс бывалый боец подразделения Дельта[8], участвовавшего в Сомали в 1993 году. Его комиссовали из-за серьёзного ранения в ногу, привёдшего к ампутации конечности до колена. Хьюстон сел в машину, и мужчины пожали друг другу руки в качестве приветствия. Заведя мотор, Ник Джасс повез инспектора в участок, под аккомпанемент «Пятой симфонии»[9] Бетховена[10], заигравшей в этот момент по радио.                                            
               Распрощавшись возле участка, Хьюстон поднялся в здание. Прошёл мимо дежурного, кивнув ему на ходу, и остановился в проходе центрального зала. Работа уже кипела, гул голосов перекрывал друг друга, бой по клавишам, гудящие принтеры с телефонами. То чего Хьюстон больше всего опасался, произошло. В участок стало поступать кучу звонков от общественности, желавшей вставить свою лепту в эту историю. Он стоял и слышал непрекращающейся звонки и ответы офицеров с признательностью на тот или иной звонок. Сейчас всех обязывают благодарить, даже если в конце этой беседы на тебя выльют дерьмо и ты не можешь ответить тем же. Права человека и нормы, чтоб их взять! Плюс каждый звонок от неожиданного свидетеля, который, как потом выясниться находился в другой части города, просто сумасшедших, старушка, слышавшая у соседей желание убить кого-нибудь, обязательно фиксируется и проверяется. Упорный труд ведёт к изобилию, излишняя разговорчивость - к убытку[11].
               Тяжко вздохнув, Хьюстон пошёл к своему столу, который поставили на место, как и все остальные. В зале прибрали, личные безделушки владельцев вернулись вместе с горами бумаг и документов. Некоторые, как безумные что-то строчили, записывая слова говорившего, кто-то страдальчески возносил глаза к потолку, моля пристрелить его. А кто-то просто пропускал слова мимо ушей, поддакивая говорившему, занимаясь своими делами. Замечательно! Самое обидное, о чём Хьюстон уже думал на месте преступления, кто-то же действительно дельный может позвонить и сказать нечто важное, но смотря на то, как ведётся учёт звонков с записями фамилий и имени говорившего вместе с телефонным номером, им очень повезёт разобраться во всём этом.
               Хьюстон, сев за стол, набрал номер доктора Мо. Через несколько гудков ответил лаборант.
               — Эм... Доктор Мо велела всем говорить, что всю электронику она передала сержанту... — шуршание бумаги на столе в кабинете доктора, подсказали Хьюстону о записанном имени приходившего. — Вот! Сержанту Грациэлле Янгер.. Вот, — закончил лаборант, удивлённый именем сотрудника участка, и, не дожидаясь реакции, положил трубку.
               — Когда ушла сержант Янгер в Институт? — громко и чётко спросил Хьюстон, привлекая внимание нескольких сотрудников, готовые исполнить уже любой приказ, лишь бы не сидеть на телефоне.
               — Грациэлла отошла несколько минут назад, напарник, — прошёл мимо него Хазард, куря сигарету, несмотря на возмущённые возгласы коллег, держа стаканчик с кофе в руках. — Я приехал специально пораньше, думал уже начать разбирать, но нет! Меня посадили на телефон, пока ты не приедешь, — сев за свой стол с остервенением поднял и бросил трубку Хазард. Он, улыбнулся Хьюстону и потушив сигарету, стал потягивать напиток медленными глотками никуда не спеша.
               — Смотрите не подавитесь, инспектор, — над ухом Хазарда прошептал голос Грациэллы Янгер. Хазард выплюнул весь кофе на Хьюстона, но тот успел откатиться на своём стуле подальше и брызги не достали до его ботинок с одеждой.
               — Чёрт возьми! Грациэлла!! — прорычал Хазард, вскакивая с места и вытирая рот ладонью. — Как ты умудрилась подойти так близко со своими-то цацками?!
               Сержант Грациэлла Янгер женщина средних лет с круглым лицом, родинкой под губой и длинными русыми волосами, которые она собирает в высокие и экстравагантные причёски, несмотря на замечания суперинтенданта и старшего инспектора. В как-то степени Хазард, как заметил Хьюстон, уважал сержанта Янгер уже за то, что она не пасовала перед Мирой Вар, как Хазард. Её храбрость не раз отмечалась высшим руководством, и все в участке за ней это признавали. Но её портило чрезмерное употребление косметикой (которое её сильно старило), опять же причёски и неимоверное количество браслетов на руках. В какой-то степени это её собственный протест против системы, так как она сама по себе её не принимала и, поскольку служила в полиции, считала себя причисленной к избранным, и она не стеснялась этого показывать.
               Грациэлла Янгер стояла, гордо выпрямив спину в ожидании, когда Хазард успокоится. Но Хазард решил взять моральный реванш над сержантом:  
               — Ты в курсе, зачем тебя послали? Понимаешь, какого человека убили?! — решил сыграть на пристрастии к высшему обществу сержанта Янгер Хазард. На что сержант Янгер, державшая ноутбук и телефон в защитной упаковке под мышкой, положив ношу на стул Хазарда, показала первую полосу утренней газеты, которую она держала в другой руке:
               — УБИЙСТВО НА БАРТ-СТРИТ! АНТИКВАР-КОЛЛЕКЦИОНЕР НАЙДЕН МЁРТВЫМ В СВОЁМ ДОМЕ! Я умею читать. Спасибо.
               Ощетинившийся Хазард начал словесное наступление, но сержант Янгер стойко ему парировала. Хьюстон не испытывал желания слушать всю эту галиматью и, забрав ноутбук с телефоном мистера Форда, включил их на своём столе. Пока Хазард и Янгер ожесточённо препирались между собой, начиная заглушать звон телефонов и приковывая внимание всё большего количества людей, которые отрывались от своих непосредственных обязанностей, Хьюстон распечатал всю имеющуюся документацию и, жестом подозвав Кейси Чоко, наблюдавший балаган, потребовал выяснить у техников, обнаружили они что-либо. Кивнув в ответ, офицер Чоко вернулась к своему столу и стала набирать номер лаборатории. В помещении офицеры начали уже делать ставки, скинет ли спесь Хазард с Грациэллы Янгер или нет. Результаты не в его пользу.
               Хьюстон отметил, что ни Пресстона, ни Боба Честерфилда с Мирой Вар нет, а значит, придётся разбираться ему. Пробежав в голове, всё что он помнил из Священных Писаний про терпение, Хьюстон встал. Но не успел ничего сделать. Последнее слово осталось за Грациэллой Янгер, и она величественно удалилась под аплодисменты коллег, оставив Хазарда с носом.
               — Что? — зыркнул на своих сослуживцев Хазард. — Я сегодня не в форме! — отмахнулся он от не злых подначек и насмешек, придвинув свой стол к столу Хьюстона. Они всегда так поступали, когда накрапывалась работа с бумагами, а от Хазарда не укрылись действия Хьюстона.
               И опять звон аппаратов вернулся в окружающую действительность, и снова все расселись по своим местам. Но эта небольшая сценка как-то разрядила напряжённую и усталую атмосферу, что позволила с малыми, но новыми силами сесть за работу. Тем временем Хьюстон и Хазард молча сортировали и раскладывали по стопкам распечатанную отчётность жертвы Джаспера Форда. Просматривая список контактов в телефоне, Хьюстон выписывал номер и подгруппу, к которой он относился. Список состоял из более восьмидесяти имён или просто фамилий. Просмотрев за последние две недели входящие и исходящие звонки, Хьюстон выявил самые часто встречающиеся. И это не только люди, но и номера, связанные с последними местами услуг, которыми пользовалась жертва.
               Спустя некоторое время, Хьюстон и Хазард взглянули друг на друга, согласно кивнули. Слишком много бюрократических и бухгалтерских тонкостей, а они в этой области не сильны так, как офицер Кейси Чоко. Пусть Хьюстон недолюбливал Хазарда, но в такие затруднительные моменты их мысли соединялись в одну. Они оба решили в одно мгновение, что нужен специалист. В это же самое время офицер Чоко закончила разговор по телефону и подошла к столам инспекторов, заваленным документацией:            
               — Я смогла пробиться к техникам. Они прошерстили ноутбук мистера Форда вдоль и поперёк, но никаких скрытых файлов не обнаружили. Не зафиксированы никакие тайные операции через онлайн-счёта. Все чисто и в порядке. Даже порнуху не смотрел! — отрапортовала ответ на своё поручение Кейси Чоко, слегка покраснев в конце.
               — Боже! Свят человек! — присвистнул Хазард весело и тут же скривился. — Аж тошно, — и тут же уткнулся в бумаги, недовольно что-то бурча себе под нос.
               — Офицер Чоко, я в курсе, что вы специалист в бухгалтерии.
               Кейси Чоко ещё больше налилась краской от пристального взгляда Хьюстона и потупилась, смутившись неожиданным вниманием со стороны инспектора. Хьюстон не пользовался услугами офицера Чоко в этой области, но сейчас разгар лета и как он знал, их бухгалтер отсутствовал, как и многие другие сотрудники. Загнанные в жёсткие рамки, им необходимо пользоваться всеми возможными средствами для достижения конечного результата.
               — Ну не то, что бы...
               — Хватит мямлить, Чемодан! — вспылил Хазард. — Придвигай к нам стол и будем сидеть большой дружной семьёй!
               Неуверенно покосившись на Хазарда, Кейси Чоко посмотрела на Хьюстона ожидая от него утвердительного кивка. Она его получила. Не теряя времени, офицер Чоко придвинула свой стол к столам инспекторов, тем самым образовался мини-штаб в форме жирной буквы Т. Не теряя времени, все трое уткнулись в бумаги. Может, скрытых файлов и нет, но необходимо найти за что зацепиться. Характер смерти указывал на спонтанный всплеск эмоций (ссора?) А потом хладнокровное завершение начатого. Но за что? Ведь что-то послужило толчком? Можно списать на ограбление, вследствие которого вор бесшумно проник на второй этаж и, увидев стоящую спиной к двери жертву, решил (под воздействием страха? Адреналина?) оглушить мистера Форда. В первом случае о пропаже смогут сказать только хозяйка дома, Саманта Форд, отец которой должен позвонить и их сопроводят. Но удушение смазывало и портило картину... Удушение могло вызвать желание доминирования или... Гадать можно до бесконечности! В любом случае должно быть что-то, что пошло не так.
               Кейси Чоко дотошно и внимательно рассматривала распечатанные документы. Она действительно проходила курсы по бухгалтерии, даже помогала главному бухгалтеру участка, если той требовалась помощь. Она имела опыт ведения бухгалтерии, умела пользоваться специализированными программами бухгалтерского учёта, знала налоговое законодательство, умела минимизировать налоговую базу. Кейси Чоко руководила всем процессом работы, Хьюстон с Хазардом ей подчинялись. Несколько часов троица сидела и корпела над бумагами. Право, жертва была крайне дотошна в документах, словно перестраховывалась во всём, чтобы не к чему было придраться и подкопаться. Такая дотошность даже как-то подозрительна. Наконец, они закончили. Все трое потянулись, чтобы размять спины, никто не отлучался в туалет, даже Хазард не ходил курить. Кейси Чоко выпрямилась, отобрала какие-то бумаги в одну стопку и кашлянула, чтобы привлечь внимание инспекторов. Двое мужчин сосредоточенно слушали:
               — Итак. Постараюсь кратко изложить, что я увидела, — Кейси Чоко ещё раз кашлянула, больно уж она волновалась из-за пристальных взглядов двух старших по званию. — Жертва, то есть мистер Форд, был предпринимателем, открывшим магазин « Αντίκες» в 2007 году. Об этом свидетельствуют все сканированные и сохранённые документы, а именно: заявление на регистрацию индивидуального предпринимателя; паспорт, удостоверяющий его личность; доверенность представителя заявителя; квитанция об оплате государственной пошлины за совершение регистрационных действий. Вообще, ещё нужны разрешения органов санитарно-эпидемиологической службы и пожарной инспекции на право постройки подобного заведения, я их здесь не увидела, — смотрела в бумагах офицер Чоко, — но поскольку площадь под магазин арендуется, то ничего этого не нужно, все обязанности возлагаются на арендодателя. Также здесь есть все счета на приобретённое оборудование: стеклянные закрывающиеся витрины, столы, стеллажи, шкафы и кассовый аппарат. Важный момент — есть список клиентской базы. Имеется в виду скупка антиквариата. ФИО, адреса, телефоны, у кого что приобретено и какой вид товара присутствует, есть даже кто что любит! А также перечень постоянных клиентов, которые приобретали тот или иной антиквариат у мистера Форда, — у Кейси Чоко пересохло в горле от волнения, но она не думала останавливаться. — Мистер Форд сам вёл свою бухгалтерию и являлся единственным сотрудником своего магазина. Об это свидетельствуют отсутствие выплат заработной платы сотрудникам. В основном здесь указаны расходы, связанные с арендой помещения, покупкой мебели, приобретением новых антикварных вещей. Судя по всему, мистер Форд сам чинил вещи, я не вижу расходы на ремонт, но есть цифры за покупку тех или иных необходимых материалов для реставрации, очень уж специфический список узкого профиля. Несмотря на такие расходы, рентабельность бизнеса жертвы в среднем очень высокая вследствие того, что с течением времени весь антиквариат дорожает, судя по годовым отчётностям... Всё.      
               — Какие-нибудь несостыковки в цифрах? — осведомился Хьюстон, наблюдая за тем, как ловко и быстро в течение всего краткого отчёта и в процессе работы в целом Кейси Чоко орудовала калькулятор, проверяя что-то для себя.
               — Даже если что-то есть, я не увидела. Можно более тщательно и глубже закопаться в бухгалтерию жертвы, но... — сморщила носик Кейси Чоко.
               — Ты не видишь в этом смысл? — раскачивался на стуле Хазард, куря сигарету. Он сделал-таки себе перерыв на никотин.
               — Как вариант я могу, конечно, заняться этим, так же я бы взялась за идентификацию документов на предмет подлинности. Тут нужна судебно-бухгалтерская и финансово-экономическая экспертиза, — с готовностью к работе воспряла Кейси Чоко.
               — Тебе нужны оригиналы, — ни к кому конкретно не обращаясь, сказал Хьюстон, — а оригиналы у жертвы в кабинете, — встал из-за стола Хьюстон под взгляды офицера Чоко и Хазарда. — Нам все равно нужно вернуться в дом для подтверждения причастности к воровству Фреда Драйка. С пацаном, как только мы осмотримся и нам скажут, что пропало, нужно поговорить.
               — Прекрасная идея! А я пока приглашаю даму поесть! Мадам? — в церемонном поклоне встал Хазард, протянув руку для приглашения. — Не соблаговолите ли составить мне компанию на обед?
               Кейси Чоко засияла, не смогла скрыть свою радость со смущением, и, подав руку, она подруку с Хазард удалилась в столовую, влюблённо слушая анекдоты, которые тот травил до конца поворота, пока они не скрылись. Хьюстон же тем временем думал, как ему связаться с Гуго Монтгомери, ведь это инспектор просил его позвонить в участок, как только его дочь будет морально готова посетить дом. Только он думал заглянуть в папку с допросом Саманты Форд, где помимо её личных данных записан её телефон, Хьюстона окликнул Тейлор Стар:           
               — Инспектор! Вас к телефону! Говорят что-то про осмотр дома на предмет кражи...
               Помяни черта, и он появится, так кажется, говорят? Что же, это избавляло Хьюстона от лишних телодвижений. Он взял трубку у Тейлора Стара, поправившего чуть не упавшего Халка из-за телефонного шнура.
               — Инспектор Хьюстон.
               — Инспектор! Как же сложно дозвониться до участка! Я звоню уже минут двадцать! — услышал раздражённый голос Гуго Монтгомери Хьюстон. — Вы просили поз...
               — Ваша дочь в состоянии ехать? Где вы находитесь?
               — Думаю да, в состоянии, — сбился Монтгомери из-за недоговорённой им фразы. — Мы в гостинице «Eldorado"[12] на Национальной гвардии, 22.
               Хьюстон прикинул, что от гостиницы до Барт-Стрит ехать примерно двадцать-тридцать минут, а от участка до дома жертвы тридцать-сорок. Можно сначала заехать за ними к гостинице на служебной машине, но что-то подсказывало Хьюстону, что Гуго Монтгомери предпочтёт приехать сам вместе с дочерью.
               — Мы выезжаем. Встретимся там, — положил трубку Хьюстон, не услышав ответа на другом конце провода. Он стал прикидывать, кто сможет его отвезти, как вернулась Грациэлла Янгер за свой стол. Она только села, как вдруг перед ней возник инспектор. Как и многим Грациэлле не по себе от Хьюстона, она не могла долго с ним работать и разговаривать, но так же как и прочим, ей хотелось залезть в голову этому человеку, но в отличие от остальных она не боялась этого делать, а храбро использовала любую подвернувшуюся возможность раскусить инспектора.     
               — Ты на машине? — заставил вздрогнуть сержанта Янгер Хьюстон, чем та была крайне раздосадована.
               — Да. А ч...
               — Поехали. На Барт-Стрит, 37, — не дал договорить сержанту инспектор и пошёл к выходу. Грациэлле Янгер ничего не оставалось, как последовать за Хьюстоном. У Грациэллы Янгер чёрный пикап Шевроле Сильверадо утяжелённой версии, сверхмощный третьего поколения. Двое полицейских сели в машину сержанта Янгер. Заведя мотор, она выехала со стоянки участка, направляясь в сторону дома жертвы. Все в участке знали, что Хьюстон переносит только классику и непроизвольно ставили опыты над его психикой, когда сидели за рулём своей машины с инспектором. Кто-то включал рок, кто-то кантри, кто-то рэп или хип-хоп. По рассказам Хазарда, только ему он говорит выключить музыку, с остальными же Хьюстон ехал молча. Как подметила Грациэлла Янгер для себя, Хьюстон что-то говорит Хазарду просто по той причине, потому что Хазард своим существом заставляет Хьюстона переходить его же собственную черту. Для остальных же инспектору Хьюстону нет никакого дела, и все пытались добиться реакции от этого человека. Общеизвестным инструментом являлась музыка.
               Вот и сейчас Грациэлла Янгер решила поставить музыку, так как ехать в безмолвии вместе с ним невыносимо. Не то чтобы она не любила тишину, но тишина Хьюстона это отдельный разговор. Повозившись с настройками, сержант Янгер включила «Не моя вина» Сары Ларссон[13] и непроизвольно косилась на инспектора. Но сменилась ещё одна песня, потом другая, а за ней третья, но Хьюстон отключился и не воспринимал, что вокруг него происходит. Он смотрел в окно на мелькавшие мимо дома с магазинчиками, деревья и прохожих. Есть мучительный недуг, который видел я под солнцем: богатство, сберегаемое владетелем его во вред ему[14]. Документы жертвы смущали Хьюстона. Скоропалительные выводы могут повести расследование в другое русло, но раз Кейси Чоко вызвалась идентифицировать подлинность документов и перепроверить бухгалтерию... Правда, в лаборатории этим будут заниматься несколько дней, идентификацией, но за этот период офицер Чоко сможет закончить с документами. Пока Хьюстон обдумывал дальнейшие действия, сержант припарковалась рядом с серебряной машиной Гуго Монтгомери Мазерати Кватропорте под песню «Я Тебя» Биби Рекса[15].
               Как только они припарковались, из машины вышел Гуго Монтгомери с Самантой Форд. Мистер Монтгомери одетый с иголочки в ослепляющих чистых туфлях, его дочь Саманта в том же наряде, что и вчера на допросе. Но сегодня они оба выглядели лучше, отдохнувшие и пришедшие в себя после потрясения. Саманда Форд пусть печально, но улыбнулась, приветствуя инспектора с сержантом. Ничто не нарушало покой квартала, и даже убийство не изменило размеренной жизни богатого района. Дома стояли молчаливыми свидетелями. Яркая зелень украшала всё вокруг. Удушающая жара расплавляла мозг. Как только Хьюстон выбрался из машины, он понял, как же в салоне было хорошо! На него обрушилась температура, заставив резко вспотеть. Сержант Янгер чувствовала себя не лучше, но держалась стойко и гордо. Хьюстон подошёл к Гуго Монтгомери и Саманте Форд вместе с сержантом, представив их друг другу.
               — Черте что просто! — огрызался Гуго Монтгомери. — Журналисты прознали, где мы остановились и караулили нас у выхода из гостиницы! Сделайте с этим что-нибудь!
               — Постараемся сделать все, что в наших силах, мистер Монтгомери, — заверяла успокаивающим тоном мужчину, как могла сержант Янгер.
               — Мисс Форд, я прошу вас пройти в дом вместе с сержантом Янгер и осмотреть первый этаж, — пропустил тираду мимо ушей Хьюстон, сразу перейдя к делу и обращаясь напрямую к жене жертвы. — Мне необходимо, чтобы вы составили список того, что у вас пропало из имущества. А также взяли папку с оригиналами документов в кабинете вашего мужа. Если это для вас неприемлемо, то сержант Янгер может взять их сама, только скажите, где они лежат, я уверен вы в курсе. Вы остановились в гостинице, как сказал ваш отец, вы можете взять личные вещи под опись...         
               — Как только моя дочь выполнит вашу просьбу, мы уедем, — отрезал категорично Гуго Монтгомери. — У нас дома остались взятые вещи в поездку. Она не останется здесь!
               — Мисс Форд?
               — Я согласна с отцом. Мне не по себе здесь оставаться, — обнимала себя за плечи Саманта Форд, сжимая в руке связку ключей, немного дрожа от холода, несмотря на жару. — Раз вы сказали осмотреться, я осмотрюсь, но не задержусь ни минутой дольше! Я сообщу сержанту, где лежат документы, но сама ни за что не пойду в эту комнату! — выпалила она под конец.
               Гуго Монтгомери одобрительно кивнул, улыбаясь, полностью поддерживая позицию дочери. Хьюстону это не понравилось. Если им придётся ещё раз говорить с женой жертвы, то нужно будет ехать домой к её родителям, а ехать насколько помнил Хьюстон только туда часа три. Можно, конечно, позвонить по телефону и послушать интонацию ответа на тот или иной вопрос, но Хьюстон предпочитал личную встречу. Какая-то непроизвольная мимика или жест могли выдать ложь говорившего, несмотря на все его ухищрения. Но и заставить остаться он их не сможет, только настроит против себя, а это ему не нужно. Приняв для себя решение, Хьюстону ничего другого не оставалось, как подстроиться под ситуацию и следовать течению:
               — Хорошо. Однако я прошу вас оставаться на связи. Продиктуйте ваши номера.
               Не особо обрадовавшись требованию инспектора, мистер Монтгомери и мисс Форд подчинились. Записав их номера, Хьюстон кивнул сержанту Янгер, что можно приступать. Грациэлла Янгер, обойдя свою машину, достала несколько пар резиновых перчаток и бахилы. Закончив с процедурой приготовления, три человека пошли к красно-бежевому дому, с пристройкой, обрамленному белым фасадом и мраморной лестницей. Хьюстон не пошёл с ними, решив позвонить и прогуглить отдельные моменты, пока не села трубка, которую он так и не поставил на зарядку в участке. Хьюстона кое-что смущало связанное с родителями жертвы, но чтобы подтвердить свои предположения, ему необходим интернет.
               Пока инспектор рыскал в интернете, подтверждая свои догадки, Гуго Монтгомери вышел из дома, оставив двоих женщин одних. Он приблизился к Хьюстону, который увлечённо что-то смотрел и вычитывал, встал рядом с ним, облокотившись об машину сержанта Янгер. Так они и стояли некоторое время, стояли недолго, из-за чего Гуго Монтгомери не ощутил на себе влияние присутствия Хьюстона. Как только Хьюстон удовлетворил своё любопытство, он выключил телефон, а сделав это, тут же заговорил, пресекая намерение мистера Монтгомери что-то спросить:
               — Мистер Монтгомери, в каком году умерли родители мистера Форда?
               Гуго Монтгомери поморщился, что его опять перебили, в то же время удивился от заданного вопрос:
               — Насколько я помню, мы были на похоронах в 2005 и 2006. Как только умерла мать Джаспера, за ней последовал отец.
               — Это вы помогли открыть ему магазин, — не спрашивал, а утверждал Хьюстон.
               Воцарилось молчание. Гуго Монтгомери пристально сверлил Хьюстона взглядом, тот же спокойно стоял, устремив взгляд куда-то далеко вперёд, слышалось только пение насекомых и гудение нагретого воздуха вокруг.
               — Ваша дочь познакомилась с мистером Фордом в 2007, — решил нарушить блаженную тишину Хьюстон. — Родители Стэн и Сьюзан Форд скончались с разницей в год. Стэн Форд был успешным предпринимателем, но обанкротился. Был, мистер Монтгомери, но к моменту знакомства вашего зятя с вашей дочерью не только умер вместе с супругой, но и оставил сына без гроша. Так как он открыл магазин, если, согласно его бухгалтерии, в 2007 году он не имел достаточной суммы для реализации своего проекта?
               Хьюстон замолчал, ожидая пока Гуго Монтгомери отреагирует на его выпад. Хьюстон не юлил, не гадал и не предполагал. Основываясь на вычитанных им фактов из интернета касающихся биографии Стэна Форда, он сделал вывод, что оставшись на мели Джаспер Форд открыл успешный бизнес и стал вхож в высокий эшелон личностей именно после знакомства с Самантой Монтгомери. У её отца должна была быть причина, что он решил так щедро вложиться в бойфренда своей дочери. Офицер Чоко оказалась неправа, посчитав, что раз бухгалтерия такая кристально прозрачная, такая же кристально идеальная. Именно идеальность спалила мистера Форда в несостыковке. Ни он сам, ни мистер Монтгомери не хотели, чтобы они фигурировались вместе в бизнес-сфере. Только семейные узы.
               — Я не обязан отвечать, — продолжая сверлить взглядом инспектора, отчеканил Гуго Монтгомери, вытирая пот со лба.
               — Абсолютно с вами согласен, — кивнул Хьюстон, подтверждая верность слов говорившего. — Однако это уже бросает на вас тень, — помолчал немного Хьюстон. — И на вашу семью.
               Как и рассчитал инспектор, Гуго Монтгомери ощетинился, встав напротив Хьюстона, указывал на него пальцем в приступе набирающей силы злости:
               — Не смей мою семью трогать! Слышишь?!
               — Вы были друзьями со Стэном Фордом, но сына его вы не жаловали, — спокойно бил уже наугад Хьюстон, прощупывая почву. Равнодушность с какой он говорил, его манера держаться, сыпать неожиданно вопросами и фактами в его исполнении часто срабатывали, дезориентируя свою жертву, таким образом, Хьюстон добивался откровений или вскользь высказанной подсказки.          
               Вот и сейчас, Гуго Монтгомери растерялся, вся его озлобленность сдулась на нет, превратившись в неуверенность, откуда этот субъект всё знает и почему он так себя ведёт, чёрт возьми?! Немного успокоившись, бросив взгляд на дом, где до сих пор находились его дочь и сержант полиции, Гуго Монтгомери что-то взвесил в уме, просчитал последствия и риски, и наконец, заговорил с тяжёлым вздохом:
               — Я любил Стэна. Он хороший человек, лучше всех этих, — обвёл руками новомодные дома Гуго Монтгомери презрительно. — Он единственный, кто мне помог, когда мои дела стали критическими...
               — Вы решили вернуть долг, — констатировал Хьюстон.
               — Да, — опять злобно сверкнул глазами отец Саманты, — когда Стэн обанкротился, я предложил им свою помощь. Ему и Сьюзан, но... Они отказались... — неуверенно продолжил мистер Монтгомери. — У меня такое сложилось впечатление, что они были рады... Рады, что избавились от богатства... Что не скажешь об их сынке.
               — Вы сами предложили мистеру Форду деньги на открытие магазина или...
               — Он сам ко мне пришёл! — сплюнул на землю Гуго Монтгомери с отвращением. — Моя дочь, Саманта, привела его как-то на приём у нас дома. Ничего такого, собрались близкие друзья и некоторые мои партнёры по бизнесу. Она нас представила друг другу... Мы-то друг друга, по сути, знали, но поплыли по течению и сделали вид, что видим друг друга впервые и как нам приятно и всё такое...
               — Вы не афишировали свою дружбу со Стэном Фордом. Почему?
               — Не было желания, — устало выдохнул собеседник Хьюстона. — А точнее я не желал. Несмотря на свою предпринимательскую деятельность и известность, Стэн свой. Мне не хотелось знакомить его со всеми этими лизоблюдами и ублюдками, которые впились бы в него и выжали всё что можно!
               Хьюстон промолчал, у него сложилось другое мнение из наблюдений за этим человеком и его манеры держаться с произносимой речью. На взгляд Хьюстона, Гуго Монтгомери просто хотел иметь под рукой такого человека и сам его доить, а потому оберегал его от других, прекрасно видя, каких высот и перспектив может служить знакомство с таким человеком. Но неожиданно для мистера Монтгомери, Стэн Форд действительно видел в нём друга и помог ему, в отличие от прочих якобы друзей.
               — Вечер знакомства, — напомнил инспектор.
               — Да... В общем, отведя меня в сторону, он тактично намекнул мне, что хочет возмещения помощи его отца и расписал свою будущую деятельность и людей, с которыми собирается работать, — провёл ладонью по лицу Гуго Монтгомери, убирая пот, смывая кислые воспоминания. — Он завуалировал это так красиво, чёрт возьми, гадёнышу не откажешь в подвешенном языке, так как я даже не обиделся на него!
               — И в итоге вы дали ему деньги, которые тот не отразил в своей документации, желая показать всем, чего он достиг сам, — закончил за рассказчика Хьюстон, примерно понимая, куда ветер будет дуть.
               — Именно так, — подтвердил Гуго Монтгомери. — Честно сказать, я думал, дав ему денег на открытие магазина, мы с ним больше не пересечёмся, и я больше его не увижу, но... Лет через пять он и Саманта сыграли свадьбу. Внутренне я не испытывал восторг от этого, — выдохнул всю свою досаду от родства со своим зятем мистер Монтгомери.
               — Вы не думали, что он пытается тем самым выжать из вас ещё денег?
               — Честно сказать, у меня была такая мысль, но он брал все расходы на себя, включая свадьбу, путешествие, покупку дома с ремонтом и благоустройством. Он даже больше не заикался о деньгах и не просил у меня ни цента. Вам этого достаточно, инспектор? — закончил свою исповедь отец Саманты, в процессе увлёкшись рассказом так, что даже этого не заметил. Теперь же к нему снова вернулась подозрительность с опасением, мог он сказать что-то лишнее.
               — Вполне, мистер Монтгомери, — успокоил мужчину Хьюстон, как мог, не став ему говорить, что теперь-то после его слов он точно посадит офицера Чоко за штудирование бухгалтерии и отправит в налоговую. Хьюстону вспомнились слова из пьесы «Мизантроп»[16] Жан-Батиста Поклена[17]: Все люди, чёрт возьми, так созданы от века:\Тщеславие — рычаг всех действий человека.\Вот вам та доброта, та совесть, правда, честь,\Которая у них в их жалких душах есть!
               Стоило двум мужчинам закончить разговор, как из дома вышли Саманта Форд и сержант Янгер. Мисс Форд стремительным шагом направилась прямиком к инспектору, вся бледная и растрёпанная, но не теряющая свою привлекательность, как невольно подметил Хьюстон. За ней шла сержант Янгер с папкой, забитой бумагами, зорко следя, не выкинет ли какой фортель раздосадованная жена жертвы. Саманта Форд плотно сжала губы в бледную линию, глаза распухли от слёз и в то же время горели огнём. Она отвергла кинувшегося к ней на поддержку отца, яростно замахала руками перед носом у инспектора:
               — Ничего! — выплюнула она, — Ничего не взято и не переставлено даже на миллиметр! Я просто... — её губы начали дрожать, глаза снова увлажнились и, обхватив себя руками, она прикрыла рот ладонью, стараясь сдержаться. — Я просто думала, что это будет причиной!
               В этот раз мисс Форд позволила своему отцу обнять себя, они, не говоря больше ни слова, ушли к машине, намереваясь уехать. Встав рядом с Хьюстоном, Грациэлла Янгер, как и он, молча наблюдали картину, как отец усаживает дочь на переднее пассажирское сиденье и, кинув быстрый взгляд в сторону полицейских, полный недовольства сел, за руль, стремясь как можно скорее уехать отсюда. Хьюстон не стал предпринимать каких-либо действий, чтобы остановить уезжающих, в конце концов, они получили всё, что хотели и даже больше. Время покажет. Проводив Мазерати Кватропорте взглядом, сержант с инспектором стояли, наслаждаясь мимолётным ощущением ветерка, который чуть шевельнул загустевшую вокруг них жару.
          — Как она вела себя в доме? — осведомился Хьюстон, прикрыв глаза от солнца.
            — Дёргалась. Ходила осторожно. Старалась не шуметь. Не трогала ничего лишний раз, — рассказывала Грациэлла Янгер, достав платочек из кармана, стала вытирать пот с лица, стараясь не размазать косметику от жары. — Мы обследовали прихожую, кухню, гостиную и второй этаж. Она просмотрела все тумбочки со шкафчиками. Так что я ей верю, — посмотрела в глаза Хьюстону Грациэлла Янгер, как только тот их открыл и повернул голову в её сторону. — Ничего не взято.
               — Никто не утверждает, что она лжёт... — задумчиво проговорил Хьюстон, кажется, полностью потеряв интерес к вопросу, который сам же задал.
               — Что тогда... — вскинулась сержант Янгер, но не успела договорить, как зазвонил её телефон. Она достала трубку и увидела незнакомый номер. Нахмурившись, она ответила:
               — Да?
               — Дайте ему телефон, — узнала по голосу сержант доктора Мо. Всё так же продолжая хмуриться, почему это доктор звонит ей, а не инспектору Хьюстону или инспектору Хазарду, Грациэлла Янгер протянула трубку, чтобы тот ответил. Хьюстон взял телефон:
               — Отпечатки с первого этажа и Фреда Драйка совпали? — спросил Хьюстон, в его интонации больше слышалось подтверждение, чем вопрос.
               — И тебе доброго дня, Хьюстон. Найденный на первом этаже сканированный отпечаток искала система в национальной базе данных. Никаких совпадений. Но зато они сопоставлялись с теми пальчиками, что вы прислали нам позже... Так что да. Отпечатки на первом этаже жертвы оставил Фред Драйк... И вот ещё что: держите свой телефон заряженным, инспектор! — раздражённо закончила доктор Мо, отключившись от разговора.
               — Почему она позвонила мне? — забрала свой телефон из рук Хьюстона Грациэлла Янгер.
               — Я её попросил. Трубка села, — отрезал Хьюстон, напоследок вдохнув как можно больше летнего воздуха, показав, что пора возвращаться. Сержант Янгер села за руль и понадеялась, что она поедет с инспектором дальше по заданию. Грациэлла Янгер любила неприятности! Неприятности — это не самое плохое, что может с нами произойти. Хуже всего, когда с нами ничего не происходит[18].
 
[1] 1-е Фессалоникийцам 5:6.
[2] Сюита «Пер Гюнт» — камерно-симфоническое музыкальное произведение, специально написанное к одноимённой театральной пьесе Генрика Ибсена норвежским композитором Эдвардом Григом в 1875 году (соч. 23).
[3] Эдвард Хагеруп Григ (15 июня 1843, Берген, Норвегия — 4 сентября 1907, там же) — норвежский композитор периода романтизма, музыкальный деятель, пианист, дирижёр. Творчество Грига формировалось под воздействием норвежской народной культуры.
[4] Реквием» Ре минор, K.626 — последнее, незавершённое произведение композитора Вольфганга Амадея Моцарта, над которым он работал вплоть до самой смерти, — траурная заупокойная месса, написанная на канонический латинский текст.
[5] Вольфганг Амадей Моцарт (27 января 1756, Зальцбург — 5 декабря 1791, Вена) — австрийский композитор и музыкант-виртуоз. Один из самых популярных классических композиторов, Моцарт оказал большое влияние на мировую музыкальную культуру.
[6] Йозеф фон Эйблер (8 февраля 1765, Швехат Австрия — 24 июля 1846, Вена) — австрийский композитор и дирижёр.
[7] Франц Ксавер Зюсмайер (1766, Шваненштадт — 17 сентября 1803, Вена) — австрийский композитор, ученик Вольфганга Амадея Моцарта.
[8] 1-й оперативный отряд специального назначения США «Дельта» — организованный Министерством обороны США, как подразделение специального назначения и существенный элемент USSOCOM. Задания для Delta Force заключаются в борьбе с терроризмом, народными восстаниями, национальным вмешательством, хотя эта группа также направлена на исполнение секретных заданий, включающих, но не ограниченных спасением мирных граждан и вторжением.
[9] Симфония № 5 до минор, соч. 67 (1804 — 1808 годах) — одно из самых знаменитых и популярных произведений классической музыки и одна из наиболее часто исполняемых симфоний. Бетховен говорил о главном мотиве первой части симфонии: «Так судьба стучится в дверь».
[10] Людвиг ван Бетховен (16 декабря 1770, Бонн, Вестфалия — 26 марта 1827, Вена, эрцгерцогство Австрия) — немецкий композитор и пианист, последний представитель «венской классической школы».
[11] Притчи 14:23.
[12] Эльдорадо — мифическая южноамериканская страна, богатая золотом и драгоценными камнями.
[13] Сара Мария Ларссон (16 декабря 1997) — шведская певица. Она добилась всенародной славы в своей стране, победив в сезоне 2008 года на шоу талантов «Talang», шведской версии телешоу «В Америке есть таланты».
[14] Екклесиаст 5:12.
[15] Блета Рекса (род. 30 августа 1989, Бруклин, Нью-Йорк), более известная под своим сценическим именем Биби Рекса — американская певица и автор песен.
[16] «Мизантроп» — пятикратная театральная комедия Мольера в стихах, поставленная в театре Пале-Рояля 4 июня 1666 года.
[17] Жан-Батист Поклен (15 января 1622, Париж — 17 февраля 1673, там же) — французский комедиограф XVII века, создатель классической комедии, по профессии актёр и директор театра, более известного как труппа Мольера (1643—1680).
[18] Цитата из книги «Единственная» Ричарда Баха.
__________________
Amour, Amour
Alle wollen nur dich zähmen
Am Ende, gefangen zwischen deinen Zähnen

Ответить с цитированием
  #8  
Старый 02.07.2018, 19:20
Аватар для AnnBlack
Историческая личность
 
Регистрация: 07.09.2009
Сообщений: 2,044
Репутация: 1808 [+/-]
Скрытый текст - 6. Инструктаж. "ДжиУайт". Вопрос:
В участке творилось чёрт-те что. Помимо непрекращающихся телефонных трелей, к этому ещё добавилась куча семейных пар. Опрос соседей, который прошёл утром без участия Хьюстона, перекинулся в отделение. Всех, кого допросили на своих земельных участках, приглашены для составления протокола и подтверждения дачи показаний. Хьюстон заметил того молоденького офицера, что отрапортовал им в самом начале понедельника о найденной жертве. С ним стояла Джанет Олу, с которой он говорил. Та важно и понимающе кивала, осознавая какую пользу несёт обществу и расследованию, ведь это она вызвала патруль! А значит, имеет полное право хвастаться своим подружкам в дорогущем салоне о причастности к знаменательному событию!
               Хьюстон поморщился, но прорезая толпу только одним своим присутствием, подошёл к белой магнитно-маркерной «доске смерти», как называли её между собой детективы. Напротив неё стоял Хазард, офицер Чоко и офицер Стэмпэр, внимательно рассматривая снимки мистера Форда, положение тела на полу, фотографии из морга, расположение вещей в комнате. Также выписанные имена из телефона и предсмертные места посещения жертвы за две недели, список поставщиков и богатых клиентов, список последнего приобретённого антиквариата и другие распечатки. Пока все эти бумажки показывали общую концепцию дела. Преступник воспользовался возможностью: жертва находилась вечером воскресенья одна (жертва звонила в пиццерию и сделала заказ перед смертью — это раз; никаких признаков взлома замка нет, из этого напрашивается вывод, что мистер Форд сам пустил человека в дом — это два). Средство совершения преступления: бильярдный кий и удушение. Расхождение в действия, которые не нравились Хьюстону и вызывали вопрос о причастности второго человека. Или же нет? И наконец, улики. Из весомых улик у них пока только чёткий отпечаток на обломке и Фред Драйк, с которым нужно ещё раз срочно переговорить. Он ничего не взял. Зашёл в дом, походил там, но ничего не взял со слов Саманты Форд. Но почему? Вот что интересовало инспектора.
               — Верни степлер, — протянул руку за своим инструментом Хьюстон Грэйс Стэмпэр.
               Офицер Грэйс Стэмпэр, мулатка с пухлыми губами в несоразмерно больших очках, обритая под ёжик. Она местный механик участка, способный починить все что угодно (кроме компьютеров, чему сильно рад Тейлор Стар, занявший нишу компьютерного специалиста в участке), а из-за этого носила брюки-карго с множеством карманов набитыми инструментами. Всегда наглухо застёгнутая на все пуговицы, малейшее проявление обнажённого участка тела считает стыдом и позором. Но самая её основная проблема, что она клептоманка[1]. Однако что странно, ворует она только степлеры. Всегда и везде исключительно степлеры, из-за чего, конечно же, Хазард прозвал её Степлер созвучно её же собственной фамилии.
               Как только Хьюстон встал напротив доски, собравшиеся непроизвольно расступились, кроме Хазарда, который вертел в руках не сигарету, а собственный степлер, возвращённый владельцу офицером. Грэйс Стэмпэр порылась в одном из своих карманов и извлекла из него степлер Хьюстона.
               — Я позвонил сотовому оператору, — заговорил Хазард, — хочу подстраховаться в верности твоего списка. Может, наша святая жертва что-то стёрла примечательное, хотя бы на телефоне.
               — Я должен доложить о полученной информации.
               — Флаг тебе в руки! Как только вернёшься от Пингвина, надо бы собрать ребяток и устроить совещание. Для Стресса это необходимо, да и наша оперативная группа будет в курсе, что мы от них хотим.
               Кивнув, соглашаясь, Хьюстон вернулся к своему столу, положил степлер, не надеясь увидеть его там снова, пока в участке находиться офицер Стэмпэр и всё-таки поставил телефон на зарядку. Как только он его включил, высветилась куча пропущенных звонков, в основном от доктора Мо, Анджи Пресстона и Миры Вар с Бобом Честерфилдом. Помимо коллег, Хьюстон не проводил ни с кем время, и в его телефоне только номера необходимые для работы. Его нисколько не смущало отсутствие друзей, как таковых. Он считал, что имеет нечто большее. И оно находится в участке и людях, которые его окружают, пусть он и не стремился показывать свою заинтересованность в других.
               Хьюстон вошёл в кабинет шефа, предварительно постучав. Тот корпел над бумагами, завалившими его стол ещё большим количеством, чем показалось Хьюстону вчера, и непрерывно что-то писал или расписывался. Миры Вар в кабинете не было, как и Пресстона.
               — Чёрт возьми, Хьюстон!! Ты уже успел довести одного из местных строительных магнатов!! Плюс он требует выдать тело зятя для похорон!! — оторвался от своих бумаг Боб Честерфилд, кидая злобный взгляд на инспектора.
               — Следствие едва лишь началось, он...
               — Я знаю, мать твою!! Второй день всего лишь идёт работа над убийством, а у меня уже такое ощущение, что задница на две скорлупы ореха разваливается!! — в остервенении положил очередной готовый лист на пачку шеф участка и тут же взялся за следующий, предварительно затянувшись кубинской сигарой пару раз.
               — Насчёт тела...
               — Естественно, я его послал!! Ну не послал в прямом смысле, — усмехнулся Боб Честерфилд, — а тактично объяснил, что никакого тела он не получит, пока убийца на свободе!! — опять взвился шеф, ударив ладонью по столу, из-за чего все бумаги чуть не разлетелись по кабинету.
               Несмотря на то что Боб Честерфилд не давал Хьюстону закончить предложения и мысль, которую тот пытался донести до начальника, Хьюстон вспышки шефа переносил невозмутимо. А точнее, они не вызывали у него никаких эмоций. Как-то раз шеф орал на него до такой степени, что посадил голос и не мог говорить неделю. Вот только это ни к чему в итоге не привело.
               — Видел несколько машин на другой стороне улицы.
               — Гребанные шавки вынюхивают всё, что можно!! Брошеная кость их только растравила, они надеются вырвать что-нибудь компрометирующее на Форда-младшего... Кстати!! Доложи обо всём, что узнали, и о ваших дальнейших действиях!!
               Хьюстон поведал обо всём, что они вызнали из компьютера и бухгалтерии жертвы благодаря Кейси Чоко; о поездке к дому; о разговоре с Гуго Монтгомери; о подтверждении Самантой Форд, что ничего не украдено и о докладе доктора Мо о соответствии отпечатков пальцев на первом этаже и разносчика Фреда Драйка. Также инспектор выложил кое-какие направления в расследовании, которые он хочет проработать с разрешения шефа. Они как раз сейчас с Хазардом собираются провести инструктаж и раздать указания.
               — Жаль ваш отпуск пришлось прервать, — неожиданно начал Боб Честерфилд, после того, как Хьюстон закончил говорить, — но вы раскроете это дело оперативно, вот что главное!! А теперь вон работать!! — закончил раздражённо шеф, дымя сигарой, снова уткнувшись в бесконечные бумажки.
               Хьюстон вышел из кабинета. Звонки продолжали поступать, фиксироваться и записываться. Судя по всему, пока никакого прорыва не наблюдается, никто не сообщил ничего из ряда вон выходящего или что-нибудь, что может прийти на помощь следствию. Офицеры бегали с папками и фиксировали показания жителей района, на две трети гражданское присутствие личностей в участке спало, так что дышать уже стало легче. Все, кто освободился, встали полукругом около доски. Многие держали стаканчики с кофе в одной руке, а кто-то блокноты с ручками или карандашами, надеясь получить инструкции или прояснить некоторые моменты по делу, кто что пропустил из-за висения на телефоне. Ближе всех стояли офицер Чоко, Стар, Стэмпэр и сержант Янгер вместе с Пресстоном. Хазард их видимо уведомил, что Хьюстон у Пингвина, а потому все ждали инспектора, чтобы двое детективов, ведущих дело взяли слово.
               — Господа! Дети Мои! — потушил сигарету в остатках кофе и, выкинув стаканчик, театрально развёл руками Хазард, привлекая всеобщее внимание. — Сделаю вступление такими словами: Раз уж начал — побеждай[2]. Вот что от нас требуется — победа! Так заканчиваем точить лясы, слушаем, задаём вопросы и получаем работу, чтобы я смог улететь на греческие острова! Теперь ты Хьюстон, — закончил на такой ноте Хазард, протянув Хьюстону папки с проанализированным на данный момент материалом, чтобы было отчего отталкиваться в присвоении того или иного задания сотрудникам. Вступительное слово Хазарда вызвало смешки и скептические улыбки. Но как только он замолчал, все замерли в ожидании. Хьюстон взял слово.
               Некоторое время Хьюстон вводил в курс дела коллег, рассказывая им всё, что случилось с прибытия его и Хазарда на место преступления до сегодняшнего момента. Он не упустил ни одной детали, поведав заодно то, чего не знал сам Хазард из-за его отсутствия. Некоторые задавали уточняющие вопросы по делу. Голос Хьюстона с чётко поставленной речью, несмотря на пустую жуть всего его существа, завораживал. Его коллегам тревожно находиться рядом с ним, но когда он говорил, его речь проникала в мозг, она гипнотизировала, если его долго слушать, а разговаривал Хьюстон не так много, как кажется. Его голос невысокий ни низкий, ни гнусавым ни писклявым, но что-то слышалось особенное в тембре его речи. Все застыли. Все обратились вслух. Именно в такие минуты Хьюстон имел полную власть над ними и мог внушить сделать их все что угодно, если бы он захотел. Но Хьюстону не нужна власть над миром или что-то подобное, он нуждался в людях, которые помогут ему выполнить его работу. Отдать преступника на суд людской. Представить грешника на суд Божий.
               — Офицер Чоко, займитесь бухгалтерией. Я хочу, чтобы вы съездили во все нужные инстанции. Провели все необходимые экспертизы, которые только сочтёте нужными. Подтвердили подлинность документов и внимательно сопоставили цифры. Посмотрите в бумагах подтверждения истории Гуго Монтгомери. Жертва не всё хранила в ноутбуке, как уже выяснилось, — Хьюстон перевёл взгляд на Хазарда и офицера Стэмпэр. — Вы съездите к Фреду Драйку. Нужно выяснить причину его поведения. С тобой Хазард он больше разговориться.
               — Дельная мысль. Я бы ещё съездил в бильярдную «ДжиУайт»[3], — постучал по одному из листов на доске Хазард. — Номер этого заведения есть у него в телефоне и ему звонили оттуда несколько раз за последние две недели. Уверен, он член клуба. Можешь съездить туда Хьюстон, а встретимся мы с тобой в автосервисе «АвтоЛоскБрэкберна», он посещал салон несколько раз. Есть шанс, что кто-то что-то вспомнит.
               Хьюстон утвердительно кивнул:
               — Согласен, можно пересечься там. Есть резон проверить магазин антиквариата, — сняв распечатку, Хьюстон протянул листок сержанту Янгер. — Съездите туда вместе с офицером Старом и сопоставьте мебель с этим списком. Можете попросить помощи у арендатора здания или кого он сможет порекомендовать для этого. У нас нет никаких зацепок. Будет обрабатывать то, что имеем. И напоследок...
               Все замерли, в ожидании:
               — Ведите себя мудро с посторонними, используйте любую возможность.[4]
               — Amen![5] — завершил напутствие Хьюстона Хазард.
               Как только собрание закончилось, Хьюстон взял зарядившийся телефон, отметил отсутствие степлера на столе и, убрав бумаги со всеми протоколами, ушёл звонить Нику Джассу узнавать, сможет ли он отвезти его в бильярдный клуб «ДжиУайт». Как сказал Джасс, клуб расположен на Арбориста[6], 62, улице, названной в честь Дня Арбориста или праздника древонасаждения, который проходит в последнюю пятницу апреля. Ехать до места не так далеко, но Джасс сейчас занят и сможет подъехать чуть позже. Решив воспользоваться полученным временем, Хьюстон прошёл в столовую, где заставил себя взять тарелку супа, а так наложил себе семь эклеров, чем вызвал недоумение у некоторых сотрудников. Многие, конечно, видели, как немало Хьюстон ест сладкого, в каких бывает непомерных количествах поглощает сахар, но каждый раз это зрелище вызывало приступ тошноты. Вот и сейчас некоторые поспешили, взяв свои тарелки отсесть подальше от инспектора, чтобы не испортить себе аппетит, а он уже расправился с супом и доедал пятый эклер, когда ему позвонил Джасс, извещая о своём приезде. Быстро съев оставшиеся два эклера за раз, Хьюстон запил не менее сладким чаем и вышел из столовой под взгляды и перешёптывания коллег.
               Ехали мимо все тех же магазинов, торговых центров, общеобразовательных учреждений. Поездку скрашивала Симфония № 5 ре минор, op.47[7] Дмитрия Шостаковича[8], поэтому ехали молча, чему радовался Хьюстон. Пятая симфония, как надеялся композитор, будет означать его политическую реабилитацию. Он даже дал симфонии подзаголовок «Ответ советского художника на справедливую критику». Шостакович расширил свой музыкальный стиль, при этом усилив содержательность и создав многомерность в произведении. Шостакович нашёл язык, с помощью которого он мог говорить с властью все последующие годы. В своём случае Хьюстон понимал, что нашёл свой язык, которым помогал ему общаться не только с властью, но и с преступностью. Две стороны одной монеты, вопрос только в том, какой стороной она упадёт, ты в любой момент можешь оказаться лицом вниз, независимо от того, даже если ты на стороне власти. История некоторых это доказывала. Хьюстон слушал пример одного из таких людей.
               Как только они свернули направо на Арбориста, через несколько домов с теми же неменяющимися торговыми точками по обе стороны, единственным примечательным элементом для Хьюстона стал «Театр имени Юджина Паллетта[9]». На самом деле здание отреставрировано и, честно сказать, его сделали менее привлекательным, чем сейчас, как и все в этом городе. Муниципальный совет просто обшивал все под одну однотипную гребёнку. Вот и здесь парадный одноэтажный вход, ещё с сохранившимися арочными колоннами облепили стеклом и пластиком, а основной четырехэтажный блок превратили в лимонное нечто. Жуть. Но Хьюстона отвлёк оклик Ника Джасса, привлекающего внимание пассажира:
               — А вот «ДжиУайт», — с каким-то чувством гордости сказал Джасс, словно показывал свои владения.
               Однако Хьюстон теперь понял почему. Если бы в этом же месте не было автосервиса и автозаправки, которые уродовали вид, то Хьюстон наверно присвистнул от впечатления. Это не наспех построенное здание с шикарным убранством для избранных. Клуб расположился в доме. Владелец-частник открыл клуб любителям бильярда в одном из своих домов. Прекрасно сохранившаяся двухэтажная деревянно-каменная постройка, с множеством башенок и шпилей. Представьте себе сказочный замок, только в максимально допустимой миниатюре и в выдержанном мужском стиле и вы получите бильярдный клуб «ДжиУайт».            
               — Впечатляет, — признал Хьюстон, вылезая из машины.
               — Одна из достопримечательностей нашего городка. Некоторые специально приезжают фотографировать, — ответил Джасс, принимая плату за проезд.
               — Но эти авто...
               — Да, вид сзади конечно портит, но эта заправка обслуживает элиту, которая прибывает сюда на своём транспорте. Двойная прибыль.
               — Ты можешь подождать. Я заплачу за простойку.
               — А потом куда? — соображал Джасс соглашаться ему или нет.
               — Встречаюсь с Хазардом в «АвтоЛоскеБрэкберна».
               Джасс что-то прикидывал в уме, как бы ему поступить, а потом махнул рукой Хьюстону, мол, иди, я подожду. Хьюстон благодарно кивнул и, отвернувшись от таксиста, пошёл к клубу. Массивная двойная дверь с позолоченными молотками в виде львов, заставила Хьюстона прикинуть, как вытянуть нужную ему информацию. Такие ханжи, как здесь, скрывали список своих членов, и кто их в этот клуб привёл. А Хьюстон уверен, что в это заведение принимают только по приглашениям. Поскольку жертва Джаспер Форд была честолюбива, есть шанс успешно сыграть на тщеславии местных постояльцев. День клонился к вечеру, да и середина недели на улице, включая лето, но что-то Хьюстону подсказывало, что он встретит в помещении несколько заядлых игроков, которые могут себе позволить играть в любое время суток.
               Просчитав варианты в уме, Хьюстон взялся за кольцо и постучал, ознаменовывая своё появление. Прошло несколько минут, ему приоткрыл дверь... Дворецкий. Молодой человек лет двадцати-двадцатипяти, брюнет, спортивного сложения в туфлях, за которыми давно не ухаживали. В его глазах вспыхнуло удивление, но лицо осталось совершенно беспристрастным.
               — Чем могу помочь, сэр?
               — А знаешь ли ты, пустой человек, что вера без дел напрасна?[10]
               — Что, прос...
               Хьюстону хватило всего секунды застигнутого врасплох парня, чтобы ухватиться за дверь и рывком её открыв, войти в переднюю. Прихожей как таковой не имелось, просто небольшой огороженный участок, здесь не предусмотрено оставлять верхнюю одежду, для этого дворецкий и встречал гостей. Обитое тёмным орехом главное помещение предстало глазам Хьюстону огромным залом с вдоль расставленными столами для игры в американский и русский бильярд, а так же карамболь со снукером. Помещение, погруженное в полумрак, создавало ощущение интимности игры, когда два игрока изучают действия другого сквозь завесу дыма и паров алкоголя. В конце залы Хьюстон заметил длинную стойку бара, освещённую неоновым светом с множеством барных стульев.
               — Сэр! Это недопустимо! Вы должны уйти! — уже наступал на инспектора оправившийся дворецкий.
               — Я никому ничего не должен. Только Фемиде[11].
               — Здесь таких нет! Сэр!
               Хьюстон только теперь посмотрел на молодого человека, который не привык оказываться в подобной ситуации. В этом клубе максимум случались в его смену только споры на пьяную голову, а не самоуверенные громилы, которые врываются в клуб и говорят о непонятно какой женщине! Вот что читалось в мимике парня, который всё больше стушёвывался под пристальным взглядом инспектора не выказывающего никаких эмоций, а просто стоял и смотрел. Хьюстон решил пожалеть парня, к тому же к его неудаче никого в зале не оказалось, а значит, представление можно не продолжать. Хьюстон достал из кармана удостоверение и, раскрыв его, показал дворецкому. Тот посмотрел в документ и расслабился, что отметил про себя Хьюстон. Обычно копов не любят, но похоже, или владельцы слишком самоуверенные и не страшились меча или же их страхи иного рода.
               — Одну минуту, сэр, — вернулся в свою роль парень. — Сейчас позову сэра Мэртленда. — Я провожу вас к барной стойке.
               Хьюстон не стал спорить, а прошёл за дворецким, который отодвинул для него стул и тут же исчез искать владельца клуба. Провожать в этом месте ровно один метр, но парень выполнил задачу с таким гордым достоинством, что Хьюстону захотелось дать ему конфетку за старание. Вот только незадача. Конфеты он давно все съел, и карманы пусты.
               — Что будете пить? — спросил у инспектора бармен, как только тот сел на стул.
               Хьюстон не хотел пить, но раз первый акт закончен, надо готовиться ко второму. Нужно произвести определённое впечатление. Хьюстон уже понял, что из дворецкого он не вытянет ничего примечательного. Слишком небольшая роль его здесь. Даже если он греет уши, то слышит крайне мало и вряд ли что-то запомнил нужное именно инспектору, не тот склад мозгов. А раз так:
               — Айриш Мист[12].
               Бармен кивнул и взял элегантный графин, созданный по образу уотержордского хрустального графина. Его украшает этикетка, воссозданная по мотивам драгоценной броши Тара, одной из работ времён Золотого Века Ирландии, национального сокровища этой страны. Хьюстона сказал первое, что пришло ему в голову из тех немногих вещей, которые он пил в своей жизни. То, что в этом клубе есть подобный ликёр, лишь подчеркивал возможности владельца поставлять такие напитки своим гостям в изрядном количестве.
               Только бармен, мужчина с конским хвостом чёрных волос и аккуратной бородкой, одетый в белейшую рубашку с красным жилетом на ней, поставил перед Хьюстоном напиток, к нему спустился по лестнице, ведущей на второй этаж, находящейся рядом с барной стойкой, мистер Мэртленд.        
               Мистер Мэртленд, о котором Хьюстон ничего не знал и решил выяснить после разговора, пожилой мужчина с приятной располагающей внешностью. Кажется, что ему все время весело, морщинки на его лице со складками кожи придавали выражение постоянной радости. А седые уложенные волосы и вздёрнутые роскошные усы приклеили улыбку. Одетый только с иголочки в серые тона, даже его обувь серая, которую разглядывал Хьюстон с искренним одобрением.
               — Вам нравится, инспектор? Это A.Тестони[13]. Амадео Тестони открыл своё производство в 1929 году. Часть технологий, изобретённых им в те годы, сохраняется и по сей день...
               — К их числу принадлежит старинная техника «lo spiral», согласно которой тончайшая полоска кожи обматывалась вокруг нити после каждого стежка. Именно этот шов вдоль борта подошвы является фирменным знаком марки.
               На Мистера Мэртленда произвело впечатление знание инспектора, он протянул руку для рукопожатия, продолжая излучать радость от всего происходящего. Хьюстон пожал в ответ, представляясь:
               — Инспектор Хьюстон из участка Сен-Сир.
               — Стэн Мэртленд, владелец клуба «ДжиУайт». Налей мне то же самое, что у гостя, Мартин. Хочу попробовать на вкус, что пьют инспекторы полиции.
               Бармен, которого, оказывается, звали Мартин, так как никаких опознавательных бейджиков на его одежде и униформе дворецкого не имелось, достал с полки тот же графин и налил своему боссу. Стэн Мэртленд взял стакан, повертел жидкость на свет, понюхал, вскинув бровь, сделал глоток. После нескольких минут молчания, пока мужчины пили, тишину нарушил хозяин клуба:
               — У вас хороший вкус, инспектор! Не люблю подобное, но признаться, я впечатлён.
               — Вы не пробовали ничего из того, что стоит у вас на полке?
               — БОЖЕ! — засмеялся мистер Мэртленд, отодвигая стакан с ликёром, получив взамен от бармена «Королевство» 12-Летний Скотч. — Столько алкоголя не выпить, инспектор! Чтобы раскрыть всю прелесть каждого напитка, выпить его нужно не раз и не два. Но вы не об этом пришли спросить, не так ли?
               Хьюстон представил себе бейсбольное поле и офицера Чоко со всей её игровой терминологией, но поскольку он в этом не разбирался и не испытывал никакого интереса к этой национальной игре, то подобрал бы простые слова: он кинул мяч, а его отбили. Очко не в его пользу. Хьюстону сложно придерживаться какой-то манеры игры, рано или поздно его сущность возьмёт своё и есть опасность, что мистер Мэртленд наглухо замкнётся, не сказав ему ничего из интересующего Хьюстону:
               — К делу так к делу, — тоже отставил стакан инспектор, делая вид, что подбирает нужные слова. — Мистер Мэртленд, вы читали утренние газеты или смотрели новости?
               — Нет, инспектор. Я, конечно, слежу за новостями, но, увы, не в этот раз. Дела, видите ли, — внимательно изучал собеседника Стэн Мэртленд. — А в чём собственно дело?
               — Мистер Форд. Мистер Джаспер Форд найден мёртвым у себя дома в воскресенье. Сегодня вторник, мистер Мэртленд.
               Повисла тишина. Все застыли. Дворецкий, привёдший своего босса, где-то скрылся, потому ничего не слышал из беседы. Бармен на секунду замешкался, протирая стакан, а потом в том же темпе продолжил своё занятие. Сотрудники ничего не сказали своему боссу о кончине мистера Форда, сделал предположение Хьюстон. Стоит подумать. Хьюстон решил продолжить, пока Стэн Мэртленд переваривая услышанное, оторвав взгляд от инспектора, отпивая из своего стакана, не попросил бармена повторить.
               — Нам известно, что из вашего клуба звонили несколько раз мистеру Форду. И ваш номер вбит у него в контактах.
               — Это любопытно, — отозвался, наконец, владелец бильярдного клуба и, взяв новую порцию, после минутной паузы удивлённо спросил: А кто это вообще? Джаспер Форд?
 
[1] Клептомания — болезненное влечение к совершению краж.
[2] Цитата из книги «Острова в океане» Эрнеста Хемингуэя.
[3] Джеймс (Джимми) Уоррен Уайт (2 мая 1962, Лондон, Великобритания) — английский профессиональный игрок в снукер. Шестикратный финалист чемпионатов мира и победитель более чем тридцати профессиональных соревнований. По мнению специалистов, является одним из самых выдающихся и популярных снукеристов в истории игры.
[4] К Колоссянам 4:5.
[5] Amen (лат.) — аминь.
[6] Арборист — древовод, специалист по обслуживанию и уходу за деревьями как за индивидуальными организмами (за лесными сообществами же обычно ухаживают лесоводы).
[7] Симфония № 5 ре минор, op.47, — симфония Дмитрия Шостаковича, созданная в период между апрелем и июлем 1937 года.
[8] Дмитрий Дмитриевич Шостакович (12 (25) сентября 1906, Санкт-Петербург — 9 августа 1975, Москва) — русский, советский композитор, пианист, музыкально-общественный деятель, доктор искусствоведения, педагог, профессор; народный артист СССР (1954), Герой Социалистического Труда (1966), лауреат Ленинской премии (1958), пяти Сталинских премий (1941, 1942, 1946, 1950, 1952), Государственной премии СССР (1968) и Государственной премии РСФСР имени М. И. Глинки (1974). Член КПСС с 1960 года.
[9] Юджин Паллетт (1889, Уинфилд — 1954, Лос-Анджелес) — американский актёр эпохи немого кино.
[10] Иакова 2:20.
[11] Фемида — в древнегреческой мифологии богиня правосудия, титанида, вторая супруга Зевса.
[12] Айриш Мист (Irish Mist) — ликёр премиум-класса, производимый на основе виски Tullamore Dew в Дублине, в Ирландии. Ликёр имеет приятный, нетерпкий, необыкновенно богатый, сладкий вкус и нежнейший аромат. Для приготовления этого ликёра используют два вида мёда — клеверный и вересковый, а также специальный экстракт из трав.
[13] A.Testoni (Тестони) — это один из наиболее популярных и распространённых брендов в мире, который занимается производством высококачественных кожаных изделий.
__________________
Amour, Amour
Alle wollen nur dich zähmen
Am Ende, gefangen zwischen deinen Zähnen

Ответить с цитированием
  #9  
Старый 03.07.2018, 19:59
Аватар для AnnBlack
Историческая личность
 
Регистрация: 07.09.2009
Сообщений: 2,044
Репутация: 1808 [+/-]
Скрытый текст - 7. Кража. "Αντίκες". Список:
В отличие от Хьюстона, Хазард ехал в противоположное направление. Согласно бумагам, в которые он заглянул, Фред Драйк жил с родителями по улице Национальной гвардии, 2, квартира 73. На данный момент они улетели в отпуск. Последнее слово кольнуло Хазарда, но сжав стойко зубы, как истинный мученик, как подумал про себя Хазард в этот момент, продолжил храбро и смело читать дальше. Его засунул в «ПиццуМира» дядя, не желая смотреть, как племянник, до сих пор не устроившийся на работу, будет куковать в отсутствие родителей. Что ж, погнали!
               — Степлер! — крикнул во всю мощь Хазард. — Хватит воровать чужое имущество, ай да прокатимся! — и закурив сигарету, вышел из участка, довольный возможностью прощупать пацана ещё раз. О Хазарде мало что известно кому-либо, свои тайны он берег, как зеницу ока. Только о его познаниях в медицине стало известно (и то из-за того, что Хазард сорвался от вопиющей халатности доктора Мо, как он сам считал), о пристрастии к музыкальному стилю кантри и его жене Мадлен, рамочка с фоткой его красотки стояла на рабочем столе. Пожалуй, это единственные вещи, которые он позволил узнать окружающим о себе. Хазарда смущал Хьюстон, а потому он его провоцировал, как только мог, чтобы всколыхнуть в нём бурю эмоций. Его бесило, что Хьюстона нельзя вывести из равновесия. Да, он его раздражает и провоцирует, но на Хазарда периодически безотчётно накатывал страх, что Хьюстон знает больше, чем показывает. Там, в глубине этой черепной коробки он выведал все тайны Хазарда и хранит их. Ждёт удачного случая, чтобы... Чтобы что? Это настораживало Хазарда больше всего.
               Как только Хазард сел в машину, из участка выбежала Грэйс Стэмпэр, гремя своими карманами, забитыми инструментами. Хазард успел заметить чей-то степлер в её руке прежде, чем она поспешно его спрятала. Она села в тёмно-зелёный Додж Челленджер Р/Т Хазарда, тот, заведя мотор, круто вывернул со стоянки, заставив несколько машин резко затормозить и осыпать его проклятиями, выехал на Горнорабочую, врубив во всю мощь вставленный диск с Джонни Кэшем, заигравший «Бог тебя порешит».
               Ехали по Горнорабочей, которая разрезала город на две половины. С левой стороны одноэтажные и двухэтажные дома с огороженными газовыми участками. Это тебе не зелёный район, где передняя часть открыта для публики и все видят, как ровно подстрижена у тебя трава с кустами и водичка опрыскивает землю, как на Барт-Стрит. Нет, здесь дома огорожены забором по периметру, поставленным защищать своего владельца от вторжения. Некоторые наглухо закрыты и настолько высоки, что не видно даже крыльца. Не удивительно, поскольку с правой стороны начинался общественный центр города от пятиэтажных до тридцатиэтажных построек. Более городская часть пугала пригородную, можно это так объяснить. Она наступала своей массой и величиной, хотя Хазард признавал малый размерх их городка, несмотря на то, что на машине бывает добираться дольше, чем пешком, но Хазард любил свою тачку и в отличие от Хьюстона, предпочитал ездить как можно чаще. Это его боевой конь.
               — Давно хотела сказать, что вам нужно отдать Додж Челленджер Р/Т на техобслуживание. Ход вашей машины нестабильный, — подала голос Грэйс Стэмпэр, как только закончилась песня «Я был везде».
               — Это ещё почему? Моя тачка в порядке! — выкинул в открытое окно сигарету Хазард, когда они проезжали мимо детского сада. Про себя же подумал, что многие детишки в этом возрасте в его районе не пили, конечно, но сигареты таскали точно.
               — Какая у вас коробка передач?
               — 6-ступенчатая механическая Tremec TR-6060.
               Грэйс Стэмпэр кивнула, подтверждая тем самым свои опасения.
               — О чём я и говорю. С 6-ступенчатой механической коробкой передач двигатель развивает 376 л.с. И 548 Н.м крутящего момента, ваше же по моим наблюдениям, а смотрю я не в первый раз, как вы гоняете, инспектор, развивает по спидометру, простите, я проверила, от силы 372 л.с. Такое впечатление, что у вас не 6-ти ступенчатая коробка, а 5-ти ступенчатая. К тому же у вас 20-ти дюймовые колёса, значит, передаточное число главной передачи должна составлять 3.92:1, а у вас 3.06:1, а ещё...
               —Боже мой! Заткнись, Степлер! Понял я! Только не зуди под ухо! — не выдержал давления Грэйс Стэмпэр Хазард, закуривая новую сигарету. Они проехали ещё один детский сад и парикмахерскую, подъехали к светофору, где Хазарду нужно повернуть налево, в другую от месторасположения Хьюстона сторону.
               — Вот и замечательно, — осталась довольна офицер, включая музыку погромче.
               Поворот налево вывел их на улицу Арбориста, где они проезжали мимо магазина женской одежды больших размеров «Симпатия», ресторана «Фермер», продуктовых магазинов, сети аптек «Аптека 24». На протяжении всего пути с левой стороны их поездку сопровождали посадки, проехав же ещё немного, они проехали мимо Дворца Спорта ДМ (Джиллиан Майклс[1]). Перед дворцом высадили парк с фонтаном, детской площадкой и поставили скульптуры медведя с лосем, придающим имитацию леса. Чуть дальше Дворец Культуры, рядом с ним ещё один небольшой, уже огороженный декоративным забором парк с памятником Джеймсу Ловеллю[2], прямо по дороге Ледовый Дворец Спорта Кит Кляйн[3]. Как только Арбориста прорезает Нормандскую[4] улицу, слева открывается центральный парк, густо засаженный деревьями, сквозь них ничего не видно, только если не знать, что здесь есть два фонтана и детская площадка. Парк высажен, как подражание Центральному Парку Нью-Йорка, чтобы обеспечить жителям города возможность насладиться природой. Вся эта часть города представляла собой культурный центр, пропагандирующий здоровый образ жизни.
               Хазард свернул налево, на улицу Джин Киркпатрик[5], проехал мимо расположенного по правую сторону мемориального комплекса жертв политических репрессий, продолжение парка защищаемого могучими стражами-деревьями, а по левую бизнес-центр «Альфа», они в последний раз свернули влево на Национальную гвардию, 2, в доме которого находилось почтовое отделение №1 и где проживал Фред Драйк. Хазард, удовлетворенно кивнув, выключил диск на последний словах Джонни Кэша «Мы встретимся снова» остановил машину у подъезда.
               Хазард и Грэйс Стэмпэр вышли из машины. Десятиэтажный дом на десять подъездов. Ничем не примечательный, но и не совсем безликий, учитывая приоткрытые окна на различных уровнях здания, из которых еле слышался звук телевизора. Кто-то заходил и выходил из подъездов, идя мимо двух офицеров, рассматривающих здание. Взлохмаченный курящий лыбящийся тип и женщина с ёжиком на голове в очках со множеством карманов вызывали у некоторых любопытные взгляды, у кого-то подозрение и недоверие, но все они проходили дальше, спеша по своим делам.
               — Встань смирно, солдат! — встал напротив офицера Хазард. — Объявляю боевую готовность! Слушать и запоминать мои указания! Понятно, капрал?
               — Так солдат или капрал? — оторвалась от машины Грэйс Стэмпэр и скрестила руки на груди, ожидая дальнейшего развития событий.
               — Не придираться! — уже расхаживал перед ней Хазард, закурив. — Твоя задача, солдат, осмотреть квартиру и проверить ключевые точки, пока я, закрывшись в комнате с пацаном, буду его пытать и мучить.
               — Пытать и мучить? — приподняла бровь офицер в немом вопросе.
               — Перчатки есть? — осведомился Хазард игнорируя глупость офицера.
               Грэйс Стэмпэр вытащила пару одноразовых перчаток из кармана, Хазард кивнул, удовлетворённый боевой подготовкой своей армии. Теперь можно звонить. Хазард вытащил телефон из кармана, нажал кнопку вызова Фреда Драйка, сохранённого в контактах на этот случай.
               — Вы не удосужились узнать, дома он или нет?! — вскинулась Грэйс Стэмпэр. — А в участке нельзя было это сделать?
               — Не будь занудой, — отмахнулся Хазард, улыбаясь. — Пусть дует попутный ветер,\И солнце светит всегда,\И пусть госпожа удача\Не покинет тебя никогда[6].— продекламировал Хазард стишок, ожидая ответа на звонок.
               И ему улыбнулась удача! На другом конце раздался щелчок, извещавший, что абонент ответил на звонок:
               — Драйк. Кто это?
               — Фред! Это инспектор Хазард! Помнишь такого? — раскачивался на носках Хазард, подмигивая ожидавшей Грэйс Стэмпэр.
               — Да... Я... Конечно, инспектор. Я помню вас. Что случилось? Вы хотите меня ещё раз вызвать в участок? — в голосе слышалось напряжённое ожидание утвердительного ответа.
               — Нет! Что ты! В этом нет необходимости! Кстати говоря, а где ты находишься?
               — Я дома, — облегчённо ответил Фред Драйк. — Знал же что сегодня смена, но выпил с друзьями. Отлёживаюсь, — доверительно сообщил Хазарду причину своего прогула во вторник.
               — Боже! Серьёзное дело! — сочувствую, начал Хазард, заметив, как из нужного им подъезда выходит пожилая дама с мелкой собачонкой. Хазард, щёлкнув пальцем, указал Грэйс Стэмпэр на дверь, и та быстро смекнув, что от неё требуется, метнулась к двери, успела её схватить, пока та не захлопнулась. Хазард, широко шагая вприпрыжку, шёл к офицеру. — Мы сейчас поднимемся. Будь добр, открой нам дверь, — елейным голосом, не терпящим возражений, решил закончить разговор Хазард.
               — Что? В смысл... — не успел закончить Фред Драйк, как Хазард отключился. Подойдя к двери, он повернулся назад, сдавая Додж Челленджер Р/Т на сигнализацию, и последовал за Грэйс Стэмпэр к лифту, который должен поднять их на седьмой этаж к квартире Фреда Драйка. Бежевые стены и металлического блеска плиты на полу освещались яркими лампами. По левую сторону оранжевые наслоённые панели со встроенными почтовыми ящиками также освещались, создавая иллюзию волны. Дизайнерский шик для окрашивания обезличенной площади. У Хазарда круче. У них в подъезде стояли цветы и кусты на лестницах.
               Заглянув в прорезь почтового ящика квартиры 73 и ничего не обнаружив, Хазард зашёл в пришедший лифт за Грэйс Стэмпэр, дверь металлической коробки за ними захлопнулась, унося их наверх.
               — Вы не могли знать, что он будет дома. Он мог быть на вызове или в пиццерии, — все так же осуждающе негодовала Грэйс Стэмпэр.
               — Ну, во-первых, я разбираюсь в людях. И могу сказать, что пацан-халтурщик. Он из той породы, которая ищет халяву. Добиться многого без минимума усилий. Такие скатываются достаточно быстро. Можем спросить у Хьюстона, что он скажет. А во-вторых, тут ехать всего ничего. 
               На этой ноте лифт привёз их на седьмой этаж, оба офицера подошли к квартире номер 73. Хазард повертел окурок в руках и, не зная куда его бросить, кинул в лестничный пролёт, где наблюдал свободное падение своей трапезы для лёгких, пока офицер Стэмпэр нажимала звонок. Им не пришлось ждать долго. Массивную сейфовую дверь открыли тут же, на них удивлённо и пугливо воззрились глаза Фреда Драйка.
               — Вы не сказали, что стоите у моего дома, — не приглашая войти, осадил офицеров Фред Драйк, загораживая своим телом проход внутрь квартиры. Испуг и удивление сменились недовольством и раздражением.
               — Просим прощения, мистер Драйк, но выяснились отдельные обстоятельства, ответить на которые сможете только вы. Можем мы войти? — взяла инициативу в свои руки Грэйс Стэмпэр.
               — Не так официально, Степлер! — хлопнул по плечу офицера Хазард, вызвав любопытство Фреда Драйка, который стал внимательней рассматривать говорившую сотрудницу полиции. До этого весь его взгляд приковал Хазард: Пустишь на чаёк, Фред?
               Хозяин квартиры поколебался немного, но все же отступил в сторону, приглашая детективов войти. Белый потолок, светло-коричневый деревянные панели на полу и стены, стилизованные под волокна бамбука. Справа дверь, ведущая в одну из комнат, а на стенах рамки из бамбуковых палок с фотографиями из поездок, слева аляпистый коричневый шкаф с множеством полочек и ящичков, крайне непрактичный атрибут мебели, подумала Грэйс Стэмпэр, рассматривая коридор. Одежда практически отсутствовала, все запихано в мини-шкаф, присутствовали только пара кроссовок с кедами Фреда Драйка. Сам хозяин дома одет в уже подуставшую свойскую одежду, футболку и джинсы, которые не помешало бы постирать.
               — Чтобы тебя не отрывать и не мешать тебе поправляться, — начал серьёзно Хазард, приковывая к себе полное внимание молодого человека, придавая важности моменту, — давай поговорим в комнате. Как сказала офицер, её зовут Грэйс кстати, есть новые выясненные обстоятельства и нам нужна твоя помощь.
               — Ну хорошо... — опять как-то неуверенно начал Фред. — Вы чай хотели...
               — Дама думаю, разберётся, что где есть на кухне и мигом сварганит нам напитки. Мы не задержим тебя надолго.
               — Кухня за этой дверью, — указал Фред Драйк на дверь, на которую офицеры уже обратили внимание, как зашли. — Пойдёмте в комнату что ли, — махнул инспектору Фред, приглашая следовать за ним.
               Все так же сохраняя серьёзное лицо и приняв роль ответственного сотрудника полиции, кем он собственно и являлся, Хазард быстро шепнул: Максимум десять минут, — и получив утвердительный кивок Грэйс Стэмпэр, прошёл за Фредом дальше по коридору. Коридор был узковатым и Хазарда удивляло, что дверям остаётся место, для того, чтобы открыться. Свернув направо, они сразу попали в комнату Фреда Драйка.
               Комната Фреда Драйка представитель жилья холостяка. Не прибрано, куча мусора от еды, ничего не лежит на своём месте. Назвать это творческим хаосом язык не поворачивался из-за кисловатого запаха застоя и видневшихся крошек с вдавленными кусочками шоколада. Помещение, выполненное в серо-чёрных тонах, показывало неспособность владельца не только убираться, но и выбрать сферу деятельности, чем он хотел бы заниматься. Тут была электронная гитара с усилителем и футляром, на подоконнике лежал небольшой мольберт с незаконченным наброском и сваленными в кучу художественными инструментами, на полу валялись порванные листки то ли со стихами, то ли со сценарием какой-то пьесы или фильма. Пожалуй, только книжная полка являла собой островок порядка. На ней так же стояла много книг всех возможных направлений и дисциплин. Начиная от истории искусства и заканчивая нескольких профессорских книг по высшей математике, химии и физики. Ноутбук, стоящий на маленьком рабочем столе, включён и отображал какой-то фильм, поставленный на паузу.
               — Простите, — засуетился хозяин комнаты. — У меня не убрано...
               — Фред! Ради бога! Не суетись! Моя берлога была ещё в худшем и запущенном состоянии, чем твоя. У тебя просто образец порядка! — искренне и открыто успокоил молодого человека Хазард, сдерживаясь, чтобы не закурить. Придётся потерпеть. Запашок здесь мерзкий.
               Фред Драйк перестал убирать и присел на краешек кровати, в ожидании слов инспектора. Он вроде как-то расслабился на своей территории, плюс Хазард пришёл не с официальным визитом, что ещё больше укрепляло позиции парня. То чего добивался Хазард.
               В этот же момент зашла в комнату офицер Стэмпэр с подносом, на котором стояло три чашки с горячим чаем на блюдцах и сахарница. Она сконфуженно улыбнулась, стараясь изобразить этакую непутёвую девицу-полицейского.
               — Чай, инспектор. Мистер Драйк. Куда можно поставить?
               — Давайте мне, — тут же взял поднос из рук женщины Фред Драйк, который по наблюдению Хазарда, не повёлся на игру Грэйс Стэмпэр, очень уж специфически она выглядит и обмундирована для слабой барышни. Все трое взяли по чашечке, Фред поставил поднос на рабочий стол, попили сосредоточенно в тишине. Напряжение начало нарастать. Это не нужно Хазарду и он решил действовать сейчас, пока есть возможность вытянуть информацию из Фреда Драйка.
               — Спасибо за чай, — поставил свою чашку на прикроватную тумбочку Хазард, отодвинув бумажки и фантики в сторону. — Степлер, прошу тебя остаться, чтобы не беспокоить мистера Драйка.
               — Почему Степлер? — недоуменно спросил Фред Драйк, наблюдая, как офицер освободила себе один из стульев от вещей и села. — Это из-за созвучности фамилии?
               — Именно так! — кивнул Хазард улыбаясь, решив не говорить пареньку, что прозвал он её так из-за её клептомании. — Я хочу узнать от тебя только об одном, Фред, — приняв своё самое скорбное выражение, спросил Хазард, стерев улыбку с лица. — Почему ты это сделал?
               Повисла тяжелейшая пауза. Грэйс Стэмпэр в немом ужасе оттого что наделал инспектор, уставилась на Хазарда. Твою мать! Не нужно с таким наездом начинать расспрашивать людей! Какого черта они сейчас от него что-нибудь узнают после этого?! Фред Драйк действительно весь собрался и как-то вырос в глазах. Он у себя дома и в своём праве, давай малыш! Клюй!
               — Что бы этим хотите сказать? — холодно спросил Фред. — Вы обвиняете меня в убийстве, инспектор? — от дружеского обращения не осталось и следа.
               — Что? — в шоке опешил Хазард. — Ты о чём вообще?! Нет, конечно! У нас есть нити в этом направлении, у нас даже есть подозреваемые, — горделиво поделился инспектор, подмигивая парню, говоря тем самым, что сообщил ему нечто секретное.
               — Тогда... — не понял Фред Драйк, смотря в сторону офицера, которая успела принять нормальное выражение лица и увлечённо кивала, подыгрывая Хазарду. — Я не понимаю ваш вопрос.
               Хазард впал в задумчивость, словно перебирая варианты более доступного объяснения проблемы:
               — Время, Фред. Время. Смекаешь?
               — Вы поняли, что я ходил по дому, — не стал отпираться Фред Драйк. Он выпрямился, чуть выпятил подбородок, вся его поза выдавала защитную реакцию с элементами нападения. Ещё немного, думал Хазард. Он ходит по тонкому льду, то успокаивая, то провоцируя парня. Да, он бродил по дому, есть этому временные и дактилоскопические подтверждения. Но это ничего, по сути, не даёт. Что-то должно быть ещё. Его погнало в дом... Что? Жажда халявной наживы? Адреналин? Любопытство?
               — Да, Фред, — печально вздохнул Хазард. — Поняли. Твои показания времени и твоего дяди Стива не совпали, плюс учитываем дорогу и мы получаем... — замолчал инспектор, разведя руки в стороны, предлагая молодому человеку самому закончить мысль.
               — Но я ничего не взял, — категорично заявил Фред Драйк. — Меня не только время выдало, но и отпечатки. Я уверен, я же не дурак как-то! Вы так говорите со мной, словно я малолетка какая-то! А мне двадцать два, если вы забыли, инспектор! — желчно выплюнул слова Фред Драйк, вскакивая с места.
               — Как грустно. А ведь мисс Форд подтвердила пропажу вещички, — пошёл ва-банк Хазард, доведя его до точки кипения провокациями.
               — И что это за вещь? — как бы невзначай спросил Фред, фыркая, полностью уверенный в своей неприкосновенности.
               — Ты знаешь, что антиквариат, являющийся культурным наследием, имеет свидетельство подлинности от Министерства культуры? Нам пришёл запрос из Англии, — врал в три короба, улыбаясь Хазард, подчёркивая всем своим видом правоту каждого слова. — Так вот вещичка, о которой подписана бумага о неразглашении, вызвала бурю в стакане. И за ней приедут уже англичане, а не мы. Да! Мы расследуем дело об убийстве и кража нас теперь никоим образом не касается, так как ты сам подчеркнул Фред своё присутствие в доме, я теперь не смогу тебе помочь, — заливал соловьём Хазард говоря все с большей убеждённостью искусного лжеца. — Офицер Стэмпэр была крайне против, чтобы я тебя предупредил. Категорически просто! Но она мне верна, как солдат генералу своему и готова лечь под пули, защищая меня! Я искренне хотел помочь, Фред, но... — направился к двери на выход Хазард, показывая Грэйс Стэмпэр, что они уходят. — Я сделал все что мог...
               — Да бредятина это всё!! — не выдержал парень. — Не вешай мне лапшу на уши, Хазард!! Это вшивая брошка и цента не стоит!!
               — Вот каааааак, — стоя спиной к молодому человеку пропел инспектор. Грэйс Стэмпэр не верилось, что он смог вытянуть правду из Фреда Драйка таким идиотским способом.
          Глаза Хазарда вспыхнули зелёными бесьями искорками, а улыбка стала ещё шире, принимая вид оскала. Поскребя губы, которые чесались от длительного отсутствия сигареты, Хазард обернулся к молодому человеку и елейным голосом попросил:
               — Покажи мне эту брошь, Фред.
               В это же самое время, пока Хазард обрабатывал Фреда Драйка в присутствии офицера Стэмпэр, сержант Янгер и офицер Стар ехали к своему пункту назначения, а именно к антикварному магазину «Αντίκες». Ехали молча под музыку «Я взял таблетку на Ибице» Майка Познера[7]. Каждый занимался своими мыслями. Сержант Янгер была раздосадована, что всё-таки не поехала с инспектором Хьюстоном, офицер Стар предпочёл бы поехать на место с Кейси Чоко, так как работал с ней дольше и неуютно чувствовал себя с сержантом. Отношения у них не то чтобы плохие, но и особой сработанности не наблюдалось. Грациэлла Янгер женщина храбрая и самоуверенная, Тейлор Стар же предпочитал не высовываться и любил возиться с компьютерами. В этот же раз, к его сожалению, ему предстоит оперативная работа. Техники обработали ноутбук жертвы, а в бухгалтерии, как офицер Чоко, он не силен.
               Чёрный пикап Шевроле Сильверадо под умелым руководство сержанта Янгер целенаправленно вёз их к намеченной цели через жилые дома по Восемь лет Революции. Поворот на Гарри Симмс, где по левую сторону опять возводились дома, но вот и Акоста, 11. Конечный пункт маршрута располагался в многоэтажном комплексе домов, в котором косметологическая клиника, медицинский центр «ХеартПро», банки и предприниматели разместили свои магазины на вывернутой стороне комплекса, тем самым ограждая обитателей от торговой жизни и предоставляя зону комфорта для детей на детской площадке. Не заметить антикварный магазин невозможно. Красивейший фасад входа отдавал его посетителю чувство собственной важности и пафоса самого места. Тёмно-синие панели, одетые в золотую рамку, придавали вид дорого салона непросто антиквариата, а посещения какого-то музея, стоит только подойти поближе к стеклянной витрине и заглянуть внутрь.
               Вот только офицерам, сколько бы они ни заглядывали внутрь, ничего ни удавалось рассмотреть, потому что единственная стеклянная витрина завешена плотными чёрными шторами, а ключей от двери у них не было. К тому же смерть владельца наступила в воскресенье, следовательно, на выходные он сдал магазин под охрану. Сержант Янгер и офицер Стар встали перед проблемой в поисках управляющего комплекса, сдающего площадь под аренду.
               — И как мы его отыщем? — воззрился Тейлор Стар на Грацижллу Янгер, которая скрестив руки на груди, просчитывала варианты.
               — Сегодня вторник, Стар. Не вижу в этом проблемы. Зайдём в соседний магазин или салон. Попросим пригласить управляющего, а уже управляющий вызовет заведующего зданием. Вот и все.
               Так они и поступили. Зайдя в соседний обувной магазин, представляющий собой небольшую светлую комнатушку с множеством прибитых к стенам полок, заставленными парами обуви чуть не лежащих друг на друге. Они подошли к девушке-кассиру, которая сразу же при виде офицеров полиции напряглась и натянула свою улыбку ещё шире. А как только они попросили вызвать управляющего, так её глаза ещё вылезли из орбит, явив нелицеприятное зрелище. Пока происходила эта сцена, пара покупателей тут же улетучилась, стремясь как можно быстрее оградиться себя от пристального внимания властей. К ним вышел мужчина с очень оттопыренными ушами, жиденькими волосами, уложенными с расчётом на прикрытие залысины, крупным носом и манерой держаться, как владелец импортного ателье обуви, расположенного на центральной улице Нью-Йорка. Весь его вид отражал отсутствие стиля или же его одевает мать, промелькнуло в мыслях Грациэллы Янгер, когда она рассматривала его болотную жилетку с оранжевой рубашкой.
               — Представители власти нашего города! — воскликнул владелец обувного магазина, держась за свою жилетку. — Чем обязан вашему присутствию?
               — Здравствуйте, сэр, — взяла слово сержант Янгер. — Нам нужна ваша помощь. Вы можете связаться с арендодателем этого здания?
               — Зачем, позвольте полюбопытствовать? — окинул владелец офицеров пытливым и немного брезгливым взглядом.
               — Ваше любопытство будет удовлетворено в тот же момент, когда вызовите арендодателя, — отрезала Грациэлла Янгер, поведя себя так же манерно, как и мужчина.
               Ему ничего не оставалось, как исполнить просьбу полиции, очень ему уж стало интересно, что они здесь делают. У него, конечно, имелось подозрение, но не факт. В последнее время некоторые съёмщики своевременно не выплачивают деньги, и мистер Боллинджер грозился вызвать на их головы легавых, чтобы поставить на место особо наглых. Мистер Эван, а именно так звали владельца обувного магазинчика, тут же вспомнил, что подзадержал свою плату и потому особенно решил не спорить с властями, вдруг их на его голову послали.
               Долго всем лицам текущего действия ждать не пришлось. К четверым участникам представления присоединился пятый персонаж, а именно арендатор и непосредственный владелец площади, которую снимала жертва под свой антикварный магазин Джаспер Форд.
               Пришедшей представился, как Тодд Боллинджер, полноватый мужчина, щепетильно следивший за своим внешним видом. Это заметно по маникюру на ногтях, который отметил Тейлор Стар, пожимая ему руку, гладковыбритый, уложенные специальным лосьоном волосы, делающие чёрную шевелюру владельца ещё чернее. Одет он подобающе. Несмотря на лето и жару, лёгкое летнее пальто, намотанный платок вокруг шеи. Весь его вид выдавал в нём человека деловых кругов, наслаждающегося жизнью.
               — Надеюсь, это действительно нечто важное, — перешёл сразу к делу мистер Боллинджер. — Я крайне занят, несмотря на летний сезон.
               — Несомненно, но дело не требует отлагательства, — взяла быка за рога сержант Янгер, оставив сантименты. Не понравился ей этот тип. — Нам необходимо попасть в антикварный магазин «Αντίκες».
               На минуту повисла пауза. Мистер Эван радостно воскликнул про себя, что копов послали не по его душу, но в то же время ещё больше загорелся узнать причину проникновения в магазин. Девушка-кассир также не упускала ни слова с самого прибытия полиции. Есть что будет подружкам рассказать, и вдруг она встретит репортёров, которые возьмут у неё инклюзивное интервью! Мистер Боллинджер же нахмурился, взвешивая ложившиеся на него последствия возможных рисков:
               — А ордер на обыск у вас есть? — хмуро смотрел то на одного, то на другого офицера полиции арендодатель.
               — Мистер Боллинджер, — перехватил инициативу Тейлор Стар у Грациэллы Янгер, которая только хотела что-то сказать. — В нашу задачу входит найти и поймать убийцу. У нас есть список вещей, — офицер Стар покосился на сотрудников магазина, не сболтнёт ли тот чего-то лишнего, что они смогут рассказать журналистам, — который требует проверки на возможное наличие в магазине. Мы вас позвали именно поэтому. У нас нет ключей, они в вещьдоках, и нам нужно попасть в помещение. Предметы довольно крупные по размерам, поэтому не будет проводиться полноценный обыск с рысканьем по всем полкам. Естественно, вы будете присутствовать как ответственное лицо, которое участвовало в расследовании и оказало неоценимую помощь полиции в поимке преступника! — уверенно и увлечённо говорил Тейлор Стар, пока не выдохся в конце. А потом на него снова снизошла неуверенность с замкнутостью, и он смущённо пробормотал под конец. — Вот так.
               — Ну что же, — приосанился Тодд Боллинджер, крайне довольный оказанной ему возможностью. — Я могу открыть вам магазин и снять его с охраны. У меня есть запасные ключи с кодами доступа. Пройдёмте сразу туда. У меня были подозрения о причине вашего визита, поэтому я взял все необходимое с собой.
               — Конечно, сэр. Видите, — пропустила вперёд мистера Боллинджера сержант Янгер и вышла вслед за ним, а за ней засеменил Тейлор Стар. Магазинчик обуви опустел, оставив его владельца и девушку-кассира одних в помещении, где каждый прикидывал, что сможет выжать для себя из разыгравшейся здесь сцены.
               — Молодец, Стар, — похвалила своего коллегу вполголоса Грациэлла Янгер, пока они оба стояли за спиной Тодда Боллинджера, который проводил манипуляции по открыванию двери и снятии её с охраны. — Можешь же, когда нужно.
               Тейлор Стар смущённо улыбнулся, подметив про себя, что ему будет, что рассказать своей жене и детям за обеденным столом, за которым они будут уплетать потрясающее жаркое с домашним пудингом. Но вот дверь открыта, свет включился автоматически, и трое человек прошли в помещение, где офицерам предстала взору комната исторического музея. Как только ты заходишь, то сразу же обращаешь внимание на кирпичные своды, которые возвращают тебя в старину. Деревянные балки на потолке с подвесными металлическими люстрами подделанные под свечи только усиливают впечатление. Пол, покрытый каменной мозаикой, дополнял интерьер. Что уж говорить о товаре, который здесь выставлен! Конечно, если бы сержант Янгер и офицер Стар разбирались в антиквариате или хотя бы в стилях мебели и к какой эпохе принадлежит тот или иной предмет, то впечатление от магазина сразило наповал. А так их взору предстали стеклянные витрины, с множеством предметов начиная от монеток и заканчивая посудой. Тут висели картины на стенах, тарелочки, оружие. Более крупная мебель, как шкаф, кресло, тумбочки и стулья расставлены таким образом, чтобы клиент, приходящий сюда, оказывался в гостиной, где его всегда рады ждать.
               — Очень недурно, — оценила Грациэлла Янгер, представляя себе, как она сидит на таком диване, попивая дорогое вино под живой оркестр.
               — У меня язык не поворачивается назвать это место магазином, — согласился Тодд Боллинджер. — Салон. Вот более подходящее слово. Джаспер угощал меня кофе, когда я к нему приходил, — самодовольно проговорил арендодатель.
               Попробуй он не впустить тебя, думала сержант Янгер, медленно обходя помещение, он же тебе деньги даёт за аренду. У него просто не было выбора. Комната не настолько большая. Крайне компактно и грамотно все расставлено для иллюзорного увеличения пространства, несмотря на такое количество предметов. А вот и стойка с кассовым аппаратом, а за ним дверь.
               — Вы знаете, что за этой дверью? — спросила сержант Янгер, надевая прихваченные с собой перчатки из машины.
               — В таких комнатушках предприниматели располагают небольшой склад, которая не поместилась в основной зал или же её не целесообразно демонстрировать. Но я не замечал, чтобы Джаспер, что-то там хранил. По-моему, он использует её как барную комнату, — декламировал Тодд Боллинджер, расположившись на одном из стульев, чем вызвал ступор у Тейлора Стара, не знавшего, как отреагировать. Всё-таки они тут осматриваются и вообще в одном из последних мест, где пребывала жертва ничего нельзя трогать. Но в то же время они находились здесь без ордера, следовательно, офицер Стар не имел право говорить что-либо мистеру Боллинджеру.
               Пока Тейлор Стар страдал дилеммой, Грациэлла Янгер открыла дверь, которая действительно вела в небольшое помещение, оборудованное в зону отдыха для персонала, а именно комната оборудована под хозяина. Здесь удобное кресло с кофейным столиком, стойка с внушительной и профессиональной кофемашиной, которым он угощал покупателей или таких как его арендодатель. Несколько навесных шкафов с набитыми ингредиентами для всевозможного вида кофе. Сержант Янгер кожей ощутила вкус этого напитка, вдохнув запах разных сортов зёрен. Мини-холодильник, в котором хранилось молоко, сливки и т.д и т.п. Это все, конечно, хорошо, но сержант Янгер начала осознавать, что предметов мебели, ради которых они приехали, в магазине нет.
               Быстро закрыв холодильник и покинув подсобку, она приблизилась к офицеру Стару и сидящему Тодду Боллинджеру.
               — Сэр, — обратилась она к арендодателю, — попрошу вас встать с кресла. Мы сейчас будем сверять мебель по списку.
               Немного опешив от такой наглости, но с чувством полного достоинства Тодд Боллинджер поднялся и улыбнулся сержанту, говоря тем самым, чтобы она знала своё место. Грациэлла Янгер не из робкого десятка и одарив мужчину такой же ослепительно-презрительной улыбкой, повернулась к Тейлору Стару:
               — Доставай список. Сейчас будем сверять.
               Офицер Стар вынул сложенный листок и, развернув его, зачитал напечатанный перечень приобретённых предметом жертвой незадолго до своей смерти. Последняя его крупная покупка.
               — Платяной шкаф. Вена, 1830 - 1840 гг; Диван из тёмного махагони. Вена, 1850 - 1860-е гг; Письменный стол из розового дерева. Вена, 1850 - 1860-е гг; Кресло ореховое. Вена, 1840 - 1850-е гг. (Гофбург); Стул ореховый. Вена; Столик красного дерева работы К. Лейстлера. Вена, 1842 - 1847-е гг; Стул ореховый с бархатной обивкой. К. Лейстлер. Вена, 1842 - 1847-е гг.
               — Хм. Кто-то неравнодушен к стилю неорококо[8].
               — Вы в этом разбираетесь? — с жалобной интонацией спросил Тейлор Стар, после того, как он зачитал список. Тут всего-то один шкаф, диван, письменный стол, кресло, столик и два стула. По сути, в помещении стояли такие предметы мебели, но те ли это или нет, офицер Стар не представлял, поскольку для него все это тёмный лес, а как он успел заметить, никаких ценников с фиксированной стоимостью и наименованием предмета нет. Из-за чего комната и представляла собой музей.
               — Немного, — самодовольно ответил Тодд Боллинджер. — Могу устроить краткий курс в историю, — обращался он непосредственно к побледневшему Тейлору Стару, предпочтя игнорировать сержанта Янгер.
               — Нам нужно только удостовериться, что все перечисленное есть в магазине.
               — Между прочим, неорококо зародилось во Франции; здесь его рассматривают как запоздавший «королевский стиль» и именуют стилем Луи Филиппа[9]. В Англии ему соответствует ранний викторианский стиль. Мода на неорококо продержалась до 1860 года. Наибольшей популярностью этот стиль пользовался в Вене, — Тодд Боллинджер указал на К.Лейстер в листочке. — В Вене ведущим мебельным предприятием рассматриваемого периода как раз была фирма «К. Лейстлер и сын». После того как внушительные гардеробы были вытеснены в передние, в жилых комнатах можно было обойтись ограниченным набором небольших шкафов для белья и буфетов. Этим объясняется возросший в XIX веке спрос на малогабаритные одностворчатые шкафы, что указан в вашем списке. Распространённым в эпоху рококо буфетам предпочитаются более пригодные для демонстрации фарфора и серебра серванты, состоящие из широкого комода с надстроенными на него открытыми полками. На смену секретерам приходят обрисованные беспокойной линией письменные столы. Комоды выполняются с дверцами; изогнутые стенки и интарсии встречаются редко. Наиболее решительно гнутая линия вторгается в формы мебели для сидения; декоративный принцип оформления снова начинает довлеть над конструктивным. В формах, снабжённых высокими спинками стульев, кресел и диванов, можно обнаружить готические, английские (Хэплуайт) и другие влияния. Стулья, кресла и диваны неорококо уступают своим предкам в лёгкости и стройности; сиденья у них более низкие, а спинки приподняты выше уровня головы. Очень популярной формой стола были небольшие одноопорные столики. За отсутствием соответствующих технических навыков, знаний и художественной интуиции даже простое повторение сложных линий и форм рококо представляло собой невыполнимую задачу. Неудивительно, что в эту эпоху было создано много низкокачественных изделий с вычурными, ни художественно, ни конструктивно немотивированными формами. Эту мебель все ещё можно встретить в старых буржуазных домах.
               Тодд Боллинджер говорил увлечённо, со страстью, слова лились из него песней и затягивали своим звучанием. Грациэлле Янгер пришлось про себя взять свои слова назад. Даже будучи арендодателем мистера Джаспера Форда, он был ещё его собеседником, который разделял его любовь к антиквариату, и они, наверно, проводили много часов за беседой.
               — Потрясающе, — промолвил Тейлор Стар, действительно заслушавшись мистера Боллинджера. — Сэр, вы можете нам сказать, есть ли эта мебель в магазине?
               Тодд Боллинджер с достоинством принял похвалу офицера полиции за свою речь и переведя взгляд то с одного то на другого, заглянув в глаза каждому, торжественно произнёс ответ, за которым они сюда приехали.
               — Ничего из перечисленного в списке... нет.
 
[1] Джиллиан Майклс (18 февраля 1974, Лос-Анджелес, Калифорния, США) — американский персональный тренер, активно появляющийся в различных американских телешоу.
[2] Джеймс Ловелль (31 октября 1737, Бостон, Массачусетс — 14 июля 1814, Уиндем, Мэн) — американский государственный деятель, педагог и криптограф. Член комитета секретной корреспонденции, эксперт по шифрам и кодам, считается отцом американской криптографии.
[3] Кит Кляйн (род. 28 марта 1910, Буффало, США — 13 апреля 1985) — американская конькобежка, чемпионка мира по классическому многоборью (1936), олимпийская чемпионка 1932 года на дистанции 1500 метров, рекордсменка мира на дистанциях 1000 и 3000 метров.
[4] Нормандская операция, или операция «Оверлорд»— стратегическая операция союзников по высадке войск в Нормандии (Франция), начавшаяся рано утром 6 июня 1944 года и закончившаяся 31 августа 1944 года, после чего союзники пересекли реку Сену, освободили Париж и продолжили наступление к французско-германской границе.
[5] Джин Дуэйн Киркпатрик (19 ноября 1926 года, Дункан — 7 декабря 2006 года) — американский государственный деятель.
[6] Цитата из фильма «Кокаин» режиссёра Теда Демме, вышедший на экраны в 2001 году. Фильм основан на реальной истории о жизни американского контрабандиста Джорджа Янга.
[7] Майкл «Майк» Роберт Генрион Познер (род. 12 февраля 1988, Детройт, США) — американский певец, композитор и продюсер.
[8] Неорококо — одно из первых проявлений зарождающегося эклектизма. В новом направлении, примешавшемся к позднему бидермейеру, отразилось стремление богатеющего буржуа обставить своё жилище более роскошной и помпезной мебелью. Формы мебели нового направления более затейливы и декоративны, однако в отношении комфортабельности они не только не уступают, мебели стиля бидермейер, но даже превосходят её. Неорококо, не привнёсшее в мебель ничего существенно нового, было не столько стилем, сколько модным поветрием, пришедшим на смену увлечению неоготическими формами.
[9] Луи-Филипп I (6 октября 1773, Париж — 26 августа 1850, Клермонт, графство Суррей, близ Виндзора) — лейтенант-генерал королевства с 31 июля по 9 августа 1830 года, король французов с 9 августа 1830 по 24 февраля 1848 года, получил прозвища «король-гражданин» и «король-буржуа», а в последние годы — «король-груша» (из-за тучности), представитель Орлеанской ветви династии Бурбонов. Последний монарх Франции, носивший титул короля. Вместо титула короля Франции и Наварры, считавшегося феодальным, принял титул короля французов, который подразумевал национальный характер монархии Луи-Филиппа и который носил в качестве конституционного короля Людовик XVI в 1789 — 1792 годах.
__________________
Amour, Amour
Alle wollen nur dich zähmen
Am Ende, gefangen zwischen deinen Zähnen

Ответить с цитированием
  #10  
Старый 03.07.2018, 20:04
Аватар для AnnBlack
Историческая личность
 
Регистрация: 07.09.2009
Сообщений: 2,044
Репутация: 1808 [+/-]
Скрытый текст - 8. Брошь-орден. Автосервис. Прогул:
Закусочная «Бутончик», расположенная по улице Сваровски, 1д, работала круглосуточно. Багровое прямоугольное строение зазывало наклейными предложениями и рекламными акциями. Неоновая вывеска, слепящая глаза своим розовым светом, привлекающая посетителей, помимо привычных гамбургеров с картошкой фри, пиццей, блюдами китайской и мексиканской кухни, рыбой, курицей, мясом гриль. Алкогольные напитки здесь не продают. Только крепкий, как дёготь кофе, и молочные коктейли, густые, как мороженое для детей. «Бутончик» привлекал, прежде всего, клиентов из «АвтоЛоскаБрэкберна», что находился прямо напротив Сваровски, 2. Пока автосервис обслуживает автомобили новым машинным маслом, ремонтом, автомойкой и чем только ещё, персонал «Бутончика» заправлял желудки людей горячей едой и напитками.
               Мэсс Ради нравилось здесь работать. Полная негритянка с красивой когда-то фигурой и лицом находила в этом месте какую-то собственную идиллию. Помещение с яркими и пёстрыми стенами, обклеенными афишами 50-60 годов, красно-белой плиткой на полу, барной розоватой стойкой, подуставший интерьер отдавал посетителю чувство возвращения в ностальгию семейных заведений с граммофонами и свежим завтраком с яичницей и беконом. Каких только людей не видела Мэсс на своём веку! Щеголеватые бизнесмены, предпочитающие бутерброды. Мамаши с детьми, заказывающими чадам побольше фаст-фуда со сладкими напитками, только лишь бы заткнулись и дали передохнуть или посплетничать. Сюда заходили завсегдатаи, заказывающие изо дня в лень одно и тоже, и каждый раз в их лицах читалась удовлетворение оттого, что их помнят и подают заказ незамедлительно. Студенты с весёлым и залихватским поведением, усаживающиеся за диванчики, весело делящимися впечатлениями. Но этот посетитель переплюнул их всех.
               Мэсс Ради искоса поглядывала на мужчину, который сидел в середине зала за столиком, предназначенным для четырёх человек, нисколько не смущаясь. Как она подметила, он кого-то ждал, так как Мэсс подлила ему уже третью чашку кофе. Пил медленно и как-то даже заторможено, движения его рук не вязались с его комплекцией. Военной внешности человек, повидавший немало в жизни и принявший всё то, что ему пришлось испытать, так Мэсс охарактеризовала бы его внешность, если не вдаваться в подробности, но не это основная проблема, которую подметила не она одна, но и другие её коллеги с посетителями.
               Как только этот мужчина вошёл, всё замерло. Он не сделал ничего из ряда вон выходящего, нет. Совсем нет! Только само его присутствие заставило всех обратить на него внимание. Заинтересоваться и вжаться на своих местах, сделать так, словно их здесь нет. Кислород ушёл из помещения. Все задержали дыхание. Кровь отбивала тамтамы по всему телу. Само понятие тишины от его присутствия перевернулось с ног на голову. Он просто сел за этот столик и попросил кофе с сахаром. Как можно больше сахара. Что Мэсс Ради и сделала, как всегда делала двадцать лет до этого всем посетителям. Но стоило ей только к нему подойти поближе, как она почувствовала, что хочет выйти отсюда. Бросить всё и убежать как можно быстрее. На неё накатила паническая атака от этого человека.
               Но она справилась с собой, как и последующие ещё два раза. Но это вакуумное ощущение пустоты вокруг него никуда не делось. И в то же время ей почему-то постепенно хотелось подсесть к нему. Сесть напротив него и просто поговорить. А точнее, она чувствовала, словно как только присядет, то ощутит запах дерева с металлом, свечей и благовоний. Затемнённая исповедальня придаст ей храбрости исповедаться в том, о чём она никому не рассказывала. Она так давно не посещала в церковь! Уже несколько лет прошло, как умер Кларк. Когда они ходили туда вдвоём в последний раз? Ах да! Когда Жанна выходила замуж. Какая прекрасная церемония! И тёплые воспоминания! Кларк светился, его спина и грудь выдавали отцовскую гордость, но Мэсс заметила ещё в уголках его глаз слезинки. Не выдержал и расплакался, увидев Жанну в свадебном платье.
               Другие её коллеги тоже ощущали что-то притягательно-отталкивающее в этом посетителе. Молоденькая веснушчатая Патти, которая боялась мужчин и чувствовала неловкость, каждый раз, когда принимала заказы у молодых людей, в этот раз сама робко подошла к нему и поинтересовалась, нужно ли ему что-нибудь из еды, а то он пьёт только кофе и, наверно, проголодался, на что тот вежливо отказался, и Патти отошла все равно довольная и даже счастливая. Выходивший из кухни Алан под предлогом покрутить ручку радио и настроить его на более приятную для него волну, посматривал на мужчину недоверчиво, но все равно его что-то в нём интересовало, а что никак не мог понять. Но не все так реагировали. Некоторые посетители поспешно уходили, оставляя деньги, косясь с опаской и испугом на инспектора Хьюстона, который не замечал, какое воздействие оказывает на людей, а просто ждал Хазарда, пока тот соизволит приехать через несколько минут, как он ему сообщил полчаса назад.
               — Милый! Я пришёл! Давно ждёшь? — провозгласил Хазард своё шумное появление в закусочной, громко ввалившись в заведение. На что оставшиеся сотрудники во все глаза уставились на новоприбывшего странного посетителя этого вечера. Худощаво-растрёпанного помятого малого, с усмешкой заправского мошенника-мафиози с сигаретой в зубах. За ним вошли не менее странные личности: женщина-панк в обмундировании механика-слесаря, слишком ярко накрашенная женщина с высокой причёской по-королевски зашла вслед за ней, и только мужчина с дряблым и оплывшим телосложением с извиняющейся улыбкой замыкал это шествие пёстрых личностей. Именно последняя троица, наконец, дала понять сотрудникам закусочной «Бутончик» о месте работе всей пятёрки, которая села за один центральный столик. Их виднеющаяся униформа выдавала в них принадлежность к полиции, в отличие от двух мужчин.
               — Кофейку, дамы! Всем! Вот эта молчаливая гора угощает! — отдал распоряжение Мэсс Ради Хазард устраиваясь, как можно вольготнее, на своём стуле.
               — Вы-то почему здесь? — обратился к сержанту Янгер и Стар Хьюстон.
               — Мы только собирались отъехать от магазина «Αντίκες» и доложить о собранной информации, — взяла слово Грациэлла Янгер, с благодарностью принимая стаканчик с кофе, — как нам позвонил инспектор Хазард и велел его дождаться. Придержать субъекта, к которому мы обратились за помощью. А после этого следовать за ним к автосервису.
               — Интересный человек, — смущённо вставил Тейлор Стар, заказав сконфуженно подошедшей Патти для себя еду. Проголодался он страшно!
               — Я с ним переговорил. С этим арендодателем. Он завтра заедет в участок, ребята официально зафиксируют его показания, ну а пока... — и театральным жестом с довольным оскалом на все лицо, Хазард представил публике брошь-орден. Хьюстон рассматривал украшение, остальные следили за ним, в ожидании его реакции. Поскольку Хазард привёз этот трофей на опознание в «Αντίκες», Грациэлла Янгер и Тейлор Стар уже рассмотрели его со всех углов и ракурсов, что говорить про Хазарда и Грэйс Стэмпэр, которые добыли эту самую брошь.
               — Непропавшая пропажа, — в итоге отреагировал Хьюстон, смотря на Хазарда, ожидая, когда тот расскажет все подробности.
               — Вот именно! Выцепить вещицу оказалось не так сложно, как я думал, — бахвальствовался Хазард, игнорируя прыснувшую офицера Стэмпэр наблюдавшую весь этот абсурд. Вся миссия висела на волоске. Какой там! Волосок и то слишком толстое определение того положения, которого она была свидетелем. — Если говорить вкратце со слов Коробки[1], которому я показал эту брошь-орден, она должна быть в комплекте вместе с клипсами, но Фред Драйк божился, что взял только брошь. Итак, это один из элементов комплекта 20-30 годов в котором кабошон[2] аметистового цвета является главным украшением этого гарнитура. Фасетированное богемское стекло, и филигранные кружева окраски старого золота, как дополнение. Ни у кого, думаю, не возникает сомнений в том, что оно старинное и редкостное, от него так и тянет пафосом! Как любой орден, к одежде крепится только верхняя часть брошки, нижняя же (самая крупная) является подвеской. Пацанчик хотел его толкнуть, но найдя во всезнающем интернете информацию об этом комплекте пожалел, что её вообще взял. С его слов он больше напрягался из-за самой сворованной вещицы, чем из-за уведенного трупа, хоть он его и испугал. Но провёл в своей келье так много времени он именно из-за поисков способов сбагрить брошь подороже. Однако, как нас просветила Коробка, подумай он сунуться с таким украшением в лавчонку, его прижали бы к стенке. На эту бляшку должны быть соответствующие бумаги, подтверждающие её оригинальность с подлинностью, а как вы понимаете, у Фреда Драйка их не было.
               — Откуда он её взял? Брошь находилась на первом этаже, — бормотал сам себе Хьюстон, из-за чего сержант и офицеры начали ёрзать на стульях, на своей коже ощущая подавляющее воздействие пустоты Хьюстона.
               — Вытащил из какого-то нижнего шкафчика. Я тоже обратил на это внимание, напарник. Здесь присутствуют трое людей, включая тебя, кто видел жену мистера Форда. Итак! Что думаете? — раскачивался на стуле Хазард, закуривая сигарету, искоса рассматривая сотрудников закусочной, которые наблюдали и прислушивались к беседе полицейских. Мэсс Ради протирала барную стойку и периодически вскидывала взгляд на пятёрку, не пропуская ничего из того, что они говорили, но искусно это скрывала. Девушка Патти обслуживала зашедшую пожилую пару, но, несмотря на свой страх к мужчинам старалась проходить мимо их столика и улавливать обрывки разговора. Хазард уверен, что эти две дамочки потом обменяются впечатление от их посетителей-легавых и их маленького оперативного собрания. Главная опасность, чтобы они не сболтнули ничего стервятникам. Лишняя шумиха им сейчас ни к чему.
               — Она ей не подходит, — прервал измышления присутствующих Хьюстон, не желая затягивать очевидный ответ. — Саманта Форд не одела бы эту брошь.
               — Быть не может! — взвилась сержант Янгер, вскинув подбородок. — Я соглашусь, что женщина она современных вкусов и даже те украшения, что она носит, отдают предпочтению нынешней моде минимализма, но они брендовые! А брошь она могла надеть для выхода в свет. Такая потеря!
               — Слабые доводы какие-то, — промычал Тейлор Стар, жуя бутерброд и запивая его кофе. Насытившись, он чуть осмелел и уже находил в себе силы вступить в спор. Грациэлла Янгер зыркнула на него, офицер Стар тут же уткнулся в свою чашку кофе, шумно втягивая его в себя.
               — Дело ведь не во вкусе, не так ли? — подала голос офицер Стэмпэр, рассматривая брошь внимательнее. — Она же сломанная.
               — Бинго, Степлер! — похвалил офицера Хазард, прищёлкнув пальцем. — Именно это важно. А точнее, два факта. Просвети молодёжь, Хьюстон.
               — Как Хазард и сказал, — отобрал брошь-орден из рук Грэйс Стэмпэр инспектор, показывая всем на скол в украшении, заклеенный непрофессионально, который при внимательном изучении бросался в глаза, — брошь починили, после того как сломали. Судя по её состоянию, мистер Форд её отреставрировал. Не думаю, что такой человек стал бы продавать антиквариат, не приложив к ней руку. К тому же перечень материалов необходимых для этих тонких процедур мы имеем в распечатке. Здесь же халтурная работа. К тому же место хранения уже говорит о многом. В итоге, я считаю, что брошь предназначалась не жене, но и не на продажу, оттого она оказалось спрятанной в таком неудачном месте. Обстоятельства ли или ещё что заставили мистера Форда прибрать украшение туда, где его нашли. А первая его обнаружила Саманта Форд и в порыве эмоций испортила украшение и своими же силами пыталась это скрыть. А уже в таком виде её нашёл Фред Драйк.
               Все присутствующие офицеры полиции согласились с выводами Хьюстона. По крайней мере, такое направление в расследовании даёт предлог проверить Саманту Форд ещё раз и узнать у неё о её муже нечто, не выходящее за пределы семейного круга. Свои открытия поведали остальные офицеры. Так, сержант Янгер и офицер Стар, представили отчёт о том, что список мебели, который они должны были увидеть воочию и убедиться о его наличии отсутствует в салоне. Им неизвестно, где она может быть. Нет никаких документальных подтверждений, что мистер Форд имеет какой-то склад или место, где он может хранить габаритную мебель. Из этого Хазард и Хьюстон наметили ещё одну нить для раскручивания клубка. По крайней мере, у них есть теперь тёмная бухгалтерия, пропавший антиквар и предполагаемая любовница. Хьюстон также рассказал о своём посещении клуба «ДжиУайт». По предварительным данным Джаспер Форд вообще не числится в клубе, тем не менее, он как-то пользовался телефоном и бывал там в момент отсутствия Стэна Мэртленда. В свою очередь, мистер Мэртленд выказал желание провести своё внутреннее расследование и выявить того, кто строит из себя хозяина клуба, пока того нет на месте. Они условились с Хьюстоном, что он также приедет в участок засвидетельствовать свои показания по всем правилам. Хазард не удержался подметить, что у Хьюстона несмотря на свою пугающую людей природу, есть просто дар притягивать странных субъектов. Хьюстон промолчал, но не мог не согласиться, поскольку пока добирался на такси Ника Джасса под Триумфальный марш (Аида[3]) Верди[4] выяснил все, что можно узнать в интернете о крупном владельце бильярдного клуба Стэне Мэртленде. Интересно получается, думал Хьюстон, дожидаясь пока Хазард отдаст последние распоряжения, чтобы ребята поехали в участок и зафиксировали на бумаге и в компьютерных мозгах всё что удалось добыть за сегодня, да и Звёздочке нужно просветить Чемодана обо всём услышанном. Жертва Джаспер Форд являясь одним из видных фигур городка и имея связи с влиятельными людьми, в то же время являлся неудел. Все что можно получить, он обрёл вскользь или же пользовался другими для придания себе лоска. Он изворачивался и скрывался и в то же время был на виду...
               — Приличный жулик нам попался, — закончил мысль за Хьюстона Хазард, закуривая сигарету и махая на прощание удаляющемуся автомобилю с сержантом и офицерами. Они стояли на улице и дышали прохладным летним воздухом. Темнота вокруг успокаивала нервы и победила жару, принеся нашёптывающие ночные песни, которые пели деревья своими листьями. Инспекторы заметили пару машин, в которых сидели журналисты. Никто к ним не подкатывал узнать что-нибудь. Собаки шли по собачьему следу. Хьюстон уже предупредил сотрудников закусочной «Бутончик» о его нежелании, чтобы всё, что они могли услышать, просочилось в прессу до официальных заявлений. На что все промолчали и не говоря ни слова забрали деньги. Магнетическое действие начало проходить и люди не без вздрагивания вспоминали о гипнотизирующем громиле, заполняющим собой всё пространство.
               Наконец, Хьюстон с Хазардом приступили к совместному посещению последней точки выезда на сегодняшний день. Это автосервис «АвтоЛоскБрэкберна», владелец которого Каен Брэкберн продвинулся в этой нише так же стремительно, как залезал и вылезал из долгов. Что примечательно, о его долгах известно только полиции, для всех же остальных клиентов его автосервис имеет репутацию приличного места автообслуживания, предлагающего очень обширный спектр услуг, начиная от авторемонта и техобслуживания (СТО); на продажу есть автозапчасти; установка автозвука и автосигнализации; ремонт автоэлектрики и АКПП; ремонт выхлопных систем и карбюраторов/инжекторов, а также ремонт ходовой части автомобиля. У Каена свои каналы по запчастям, с магазинами и разборками, которые дорожат дружбой и ерунду не продают. Вот только долги каким-то волшебным образом у него образуются и таким же образом исчезают, несмотря на прибыльный бизнес. Хазард пару раз ремонтировал свою тачку здесь, в принципе у него нет нареканий к самому обслуживанию, но с его слов он тактично поставил на место владельца, который как-то намеревался завести с ним тесную дружбу для будущих отмазок. Хьюстон хмыкнул на это и подумал, что у Каена Брэкберна губа не дура, раз он решил обработать Хазарда.
               Автосервис « АвтоЛоскБрэкберна» представлял собой крупное двухэтажное строение в форме буквы Н. Яркое ядовито-оранжевое здание с белыми и красными до кучи элементами призваны разбавить этот цитрусовый ужас, но только усиливали чрезмерную яркость строения ещё больше, учитывая что там и здесь наклеены афиши с рекламными акциями и предложениями. Отдельная часть стены для автомойки, отдельная для автообслуживания, куда посетители загоняли свои агрегаты для технического осмотра. Посередине здания центральная комната, где собственно шёл заказ и расчёт услуг, включая выставленные на полках все необходимые товары для автоводителей всех мастей и категорий. Изобилие всего в этой слепящей белизной комнате с плиткой ослепляло после жгучего нападения.
               В этом помещении и стояли два инспектора, осматривая полки, где Хазард примерил взглядом цену на новые покрышки, которые придадут его тёмно-зелёному Додж Челленджеру Р/Т вид ещё более залихватский и крутой, а Хьюстон рассматривал клиентов и никак пока не мог взять в толк, почему жертва Джаспер Форд вообще ездила в этот «АвтоЛоск» учитывая его статус с возможностями. Инспектору очень хотелось поговорить с хозяином, ему любопытно, как на них вышел мистер Форд? Долго ждать владельца не пришлось, поскольку к ним уже шёл мужчина средних лет, после того, как к нему в кабинет вбежал Томас, их новый паренёк и в ужасе доложил о двух типах внизу.
               Каен Брэкберн мужчина с привычкой дёргать плечом, в постоянном жесте — Я здесь ни при чём! Он все время ходил в багровой кожаной куртке, которую покупал неизменно в одном и том же месте, изнашивая до самых дыр, а под ней чёрная водолазка с джинсами и мокасинами. Истрёпанные и неухоженные, брезгливо рассмотрел обувь Хьюстон. С густыми бровями и маленьким носом, грязной шевелюрой он имел свойство сохранять какое-то неопределённое выражение на лице, из-за чего изворотливо выкручивался из многих передряг. Трудно уловить в его голосе и мимике что-то, что выдаст его планы на вас и ваше будущее, как клиентов его автосервиса. Такое впечатление, что он приманивает мушек своей яркой окраской, а потом ты попадаешь в его сети и тебе не выбраться. Такое впечатление производил человек, стоящий перед ними, подёргивающий плечом, единственная его физическая слабость, которая может сдать его с потрохами.
               — Инспектор Хазард! Как давно вы к нам не заглядывали? Как ваш конь? Не хромает ли у него ход? Может с коробкой, что не так? — обращался мистер Брэкберн непосредственно только к Хазарду, игнорируя Хьюстона. Надолго ли у него это получится?
               — Не жалуюсь, Каин[5]. Не жалуюсь, — пожал протянутую руку Хазард улыбаясь, отметив про себя, не этот ли гад испортил ему машину, ведь насколько он помнил, обслуживался он здесь и именно тогда случилась размолвка.
               — Вот и прекрасно! — не поверил ему владелец автосервиса и только тогда обратил внимание на другого инспектора, дёрнув плечом. — А вы, инспектор...
               — Хьюстон, — представился тот. Он покосился с неприязнью на Хазарда, который исковеркал имя владельца автосервиса под таким углом. — Мы по вопросу о мистере Форде. Он был у вас незадолго до кончины.
               — Да, это так! Прискорбно, крайне прискорбно! Интеллигентнейший человек! — сокрушался мистер Брэкберн, осматриваясь по сторонам, прислушивается кто-нибудь к их разговору. Хазард прыснул закурив, Хьюстон вспомнился в этот момент Матфей 6:1: Смотрите, не творите милостыни вашей пред людьми с тем, чтобы они видели вас: иначе не будет вам награды от Отца вашего Небесного. Мерзко.
               — Слушай, Каин, — вклинился в разговор Хазард, заметив, что Хьюстон как-то собрался и стал выше ростом, — нам бы твоего механика, который смотрел его машину Бугатти Вейрон. Признай, Каин, к тебе такие звери не каждый день приезжают!
               — Не буду спорить, инспектор. Всё-таки назван в честь французского легендарного гонщика Пьера Вейрона, победителя 1939 года в гонках 24 часа Ле-Мана[6]. А какой зверь! Автомобиль в кузове купе массой 1888 кг. Длина - 4462 мм, ширина - 1998 мм, высота - 1204 мм, колёсная база - 2710 мм. Грэгу пришлось повозиться с двигателем, всё-таки в нём установлен восьмилитровый двигатель (7993 см³) W16 с четырьмя турбинами мощностью 1001 л. С. При 6000 об/мин и максимальным крутящим моментом 1250 Н·м при 2200 - 5500 об/мин. Фактически же мощность двигателя составляет от 1020 до 1040 л. С. Для охлаждения двигателя применяются десять радиаторов!
               — Да, я помню такого, — подхватил Хазард, как только услышал имя. Именно он им нужен! Грэг Сикс. Один из последних, кто застал жертву в живом состоянии. — Такой малый кажется...
               Но Каен Брэкберна не так-то просто сбить с толку, он хотел предстать ещё большим благодетелем, перед своими клиентами и сотрудниками. Пуще прежнего он расписывал, какой мистер Джаспер Форд хороший человек и выдающаяся личность, как он себя вёл и подавал, что слышал о нём мистер Брэкберн доброго и замечательного и как же, о Господи, он сокрушался как только узнал новость о трагедии и порывался принести личный визит жене покойного отдать последнюю память почтения. И так долго и муторно он все это рассказывал и расписывал, какой он хороший! Именно Каен Брэкберн славный человек, что такого высокого мнения о выдающихся качествах жертвы!
               Ещё долго бы инспекторы слушали заливания владельца автосалона и его дифирамбы, а Хазард, как не пытался перевести тактично на главную тему их визита, никак не мог добиться результата, притом кидал раздражённый взгляд на напарника, который ему совсем не помогал! А что самое примечательно, ведь Каен Брэкберн ни разу им не соврал! Он маневрировал, завуалировал слова и так и эдак, но не соврал! Меня это бесит: ты даже не пытаешься мне врать![7] всплыла цитата в голове Хазарда, пока он мял и крутил сигарету. Хьюстон же потерял всякое какое-либо уважение к этому человеку и слушал его речи, пока они не иссякнут. В тот же время Хьюстон начал понимать, чем мистер Брэкберн расположил к своему автосервису мистера Форда. Всякая погонь рано или поздно вытечет полностью и в отличие от Хазарда, Хьюстон умел ждать и главное, по его мнению — молчать именно тогда, когда это позволит отыграться лучше всего.
               Но случилось непредвиденное. В комнату влетела женщина. Другого определения Хьюстон не мог дать произошедшему явлению, поскольку вся её энергия движения настолько угрожающе стремительна, что даже удивительно, как Хазард заметив фурию, отскочил в сторону от Каена Брэкберна, как на него обрушилась сила. А сила эта имела высокий рост с чёрными волосами до пояса, вздёрнутым носиком и карими глазами. Синий комбинезон подчёркивал её стройную фигуру, которую она держала в тонусе, а шикарно-дорогие босоножки на высоком каблуке на компенсирующей платформе только удлиняли шикарные ноги. И эта самая женщина накинулась прилюдно на владельца автомастерской, явив всему персоналу и клиентам забавное зрелище, как отметил Хазард после.
               — Что это значит, Каен?! Да как у тебя... Да как у тебя язык повернулся сказать мне такое?! Его нельзя увольнять!! Он один за вас всех тут работает, спиногрыз несчастный!! Не будь он таким, какой есть, то давно бы уже отжал у тебя твоё стойло, мразь!!! — кричала и возмущалась незнакомка, не стесняясь нецензурных выражений, размахивая в порыве бесконтрольного гнева руками.
               — Не будь дурой, Джоан! Ты же умная баба! Твой муженёк не пришёл, мать твою, на работу сегодня! А вчера что? Его тоже не было!! Где этот увалень прячется, а?! Ты же его баба, так неси ответственность!! — парировал мистер Брэкберн выпады женщины
               — Грэг мастер на все руки и самый толковый в этом свинарнике специалист!!
               — Если бы это было всего один раз, Джоан! — не слышал доводы женщины Каен Брэкберн. — Но нет! Это было уже не раз и не два!!
               — С этого места поподробнее, — прервал резко кричащих друг на друга людей Хьюстон, встав между ними. Оглушительная пауза повисла в воздухе. Хазард еле сдерживался, чтобы не рассмеяться, неизвестная с негодованием и лёгким испугом воззрилась на инспектора, а владелец автомастерской, дёрнув плечом, только что понял, что наделал. Он не собирался рассказывать копам ничего существенного, но прибежала эта стерва и начала орать на него. На него! Да как посмела! И вырвались с языка его слова, за которые тут же уцепились ищейки. Черт!
               — Вы кто, чёрт возьми? — первая пришла в себя женщина, накинувшись на инспектора. — Не встревайте в чужие разговоры!
               — Спокойно, дамочка, — подошёл к ней Хазард, успев закурить и приобняв за плечи повёл в сторону застывшую женщину, которая смешалась из-за равнодушной реакции Хьюстона на её выпад. Если женщина злится — значит она не только неправа, но ещё и знает об этом[8], подумалось Хазарду, едва он отвёл её на приличное расстояние от своего напарника. Прекрасная возможность обработать посетительницу! Учитывая то, что они оба сболтнули весьма интересную информацию:
               — Вы случаем не жена мистера Сикса? Грэга Сикса? — осведомился Хазард, принимая как можно расслабленно - располагающую позу. Душа нараспашку. Грудь колесом. Всё при нём. Режим расположить и допросить включён.
               — Да. Да, я Джоан Сикс, — ответила женщина, посматривая через плечо инспектора на Хьюстона с осторожностью — А это что за тип?
               За словом в карман не лезет, — подумалось Хазарду. — Эта гора, столь крупная в размере и такая же невозмутимая к любому катаклизму, мой напарник. Я и он инспекторы полиции из участка Сен-Сир. Приятно познакомиться! — обворожительно улыбнулся Хазард, протягивая руку для рукопожатия женщине.
               Джоан Сикс взяла себя в руки, готовая к сражению, это чувствовалось по тому, как изменилась её осанка и едва заметный блеск в глазах, когда она пожала протянутую руку. Двое соперников в разных углах ринга выжидательно изучали друг друга, высматривая, кто даст слабину первым. Хазард не стремился сразу же задавать вопросы, даже отдалённые по их основной теме, так как есть опасение, что после стычки она все ещё на взводе, несмотря на внешнее спокойствие. Но стоит только бросить маленький камешек в пруд, и волны пойдут по воде, а в её состоянии поднимется цунами, и они её упустят. К тому же Хазард ждал эффекта от своего секретного оружия, а именно...
               — Так что собственно вас интересует? — не выдержала первая Джоан Сикс, стараясь не показать виду, как на неё действует присутствие Хьюстона, который разговаривая один на один с Каеном Брэкберном, полностью подчинил его своему влиянию, выжимал из него информацию, которую тот не хотел говорить. Это видно по тому, как сильнее дёргал владелец автомастерской плечом, немного заламывал пальцы на руках и также косился на Хазарда, в которых тот увидел мольбу его спасти. Как и предполагалось! Молодчик, Хьюстон!
               — Я по поводу вашего мужа, мистера Грэга Сикса. Нам нужно с ним переговорить, — переключился на женщину Хазард. Надо обработать её побыстрее, пока не сорвалась с крючка. — Ваш муж как я понял, обслуживал мистера Джаспера Форда? Вы ведь знаете, что он убит? А ваш муж...
               — Что? — сразу же взвилась Джоан Сикс. — Собираетесь на него это повесить? Только потому, что на работу не вышел?
               Уайлд-питч[9], с досадой скиснул Хазард, вспомнив не к месту Чемодан с её бейсбольной терминологией. Окей, попробуем с другого боку. Надо умаслить бабу.            
               — А вы сами общались с мистером Фордом? Вы ведь его встречали здесь, когда заходили? Хотя бы раз или два...
               — И что же? Я знаю в лицо многих клиентов мужа, а мистер Форд мелькал в периодических изданиях и до этого, — категорически отрезала дальнейшие расспросы женщина, намереваясь уже удалиться, она смотрела на часы.
               — У вас красивое украшение на шее, — вырос за ней Хьюстон, из-за чего женщина вскрикнула от испуга, отскочив от него чуть в сторону, взметнув свои волосы в резком развороте. — в стиле неорококо. Очень много специфических элементов гравировки.
               Хазард не заметил даже, как его напарник оказался за спиной у женщины. Стремительность с незаметностью Хьюстона, несмотря на его комплекцию, в очередной раз удивляла. Надо попробовать поставить какие-нибудь опыты на нём, замечтался Хазард, как будет исследовать напарника на его физические возможности и пределы, использую для этого более радикальные и нестандартные методы. Вот было бы здорово! Рядом с Хазардом стоял уже пришедший более или менее в себя Каен Брэкберн, радующийся, что «это» переключило своё внимание на женщину, и решил добавить масла в огонь. Будешь знать, как меня так подставлять со своим боровом!
               — Не будь скромной, Джоан. Ты же не раз говорила с мистером Фордом и ту цацку, на которую обратил внимание инспектор Хьюстон так же оценил мистер Форд, как «прекрасное украшение, подчёркивающее вашу шею», — гадко хихикнул Каен Брэкберн, довольный произведённым эффектом.
               — Мы разыскиваем вашего мужа, мисс Сикс, — сделал шаг навстречу застывшей женщине Хьюстон, — а не вас. Хотя в сложившихся тут откровениях я бы попросил вас поехать с нами в участок. Ваша помощь в доказательстве невиновности вашего мужа только ускорит поиск истины. Как говорится: Откровения Твои - утешение моё, - советники мои[10].
               Но было поздно. Женщина оправилась от испуга. Она проиграла сражения, но не проиграла войну. Выпрямившись, она все подобралась, вызывающе вскинула голову, выпятила подбородок и как можно высокомернее, как человек, знающий свои права, ответила:
               — Я так не думаю, инспектор, — выплюнула звание Хьюстона с языка Джоан Сикс. — Я знаю свои права. Я не намерена отвечать ни на какие вопросы. По поводу своего мужа могу сказать следующее: пока вы не предъявите нам официальное обвинение и не придёте за нами, вы не получите от нас никакой помощи. Слышали?! Никакой!
               На этой ноте гордая собой женщина удалилась из автосервиса «АвтоЛоскБрэкберна», оставив мужчин любоваться её удаляющимся силуэтом, полным силой и достоинства. Так, по крайней мере, она о себе думает, провожали фигуру глазами Хьюстон с Хазардом. На самом же деле ничего кроме смеха у Хазарда и интереса со стороны Хьюстона она у них не вызывала. В это же время Каен Брэкберн уехал домой, оставив своих помощников на передовой, пока полиция о нём забыла.
               — Забавная девица! Руку отдам на отсечение, что она спала с Джаспером Фордом! — курил Хазард, поглядывал на задумчивого Хьюстона.
               — Очевидно.
               — Что Каин, — но взглянув в глаза Хьюстона тут же решил поправиться. — Что Каен тебе поведал интересного?
               — В подробностях расписал, как Джоан Сикс и Джаспер Форд флиртовали друг с другом. Началась связь не так давно. Судя по его наблюдениям, жена мистера Форда периодически заезжала сюда вместе с ним и сталкивалась с мисс Сикс. Могла что-то заподозрить. Завтра едем к жене мистера Форда.
               — Хочешь показать ей цацку?
               — Собираюсь кое-что проверить, — ответил Хьюстон, перебирая в уме всё что услышал и узнал за день, раскладывая информацию в ту или иную ячейку у себя в голове. — Саманта Форд сказала одну фразу у дома.
               — Вот как, — не стал выпытывать Хазард, поскольку решил оставить интересное на потом. Так начало дня украсит хоть какое-то занятное событие, раз его обломали с горячим песком, синим морем и Мадлен в бикини. — Я заеду за тобой в восемь утра, — сказал на прощанье Хьюстону Хазард, а потом ушёл к своей машине, желая как можно быстрее оказаться дома. Ему придётся быть за рулём завтра шесть часов, не меньше.
               Хьюстон не стал прощаться. Он вышел из мастерской, вызвав Ника Джасса, который согласился, немного ворча, подвести его сначала до участка, а потом домой. Ему хотелось доложить суперинтенданту обо всём, что они сегодня узнали и их дальнейшие действия. Как только он отчитается, то поедет домой и будет морально готовиться к завтрашней поездке. Они не станут предупреждать о себе, нужно произвести эффект неожиданности. Я пришёл призвать не праведников, а грешников к покаянию[11]. Сегодня они получили много веток для разработки. Но больше всего Хьюстона напрягало не это... О нет! Совсем нет! А то, как ему выдержать несколько часов в одной машине с Хазардом?
 
[1] Хазард так окрестил Тодда Боллинджера из-за присутствия в его фамилии английского слова Boll, переводящиеся, как коробочка.
[2] Кабошон — разновидность обработки камня, для придания ему гладкой выпуклой отполированной поверхности без граней. Чаще всего отшлифованный кабошон имеет овальную или закруглённую форму, плоский с нижней стороны.
[3] «Аида» — опера Джузеппе Верди, написанная по заказу египетского хедива Исмаила-паши для новооткрытого Каирского оперного театра. Либретто написал Антонио Гисланцони по сценарию египтолога О.Ф. Мариетта. Действие происходит в Мемфисе и Фивах во времена владычества фараонов. В опере повествуется о несчастной любви предводителя египетских войск Радамеса и рабыни Аиды — дочери эфиопского царя, с войсками которого сражаются египтяне.
[4] Джузеппе Фортунино Франческо Верди (10 октября 1813 года, в итальянской деревне Ле Ронколе, расположенной в северной части Ломбардии, на нижнем притоке реки По, близ города Буссето, Французская империя — 27 января 1901 года, Милан, Италия) — итальянский композитор, творчество которого является одним из крупнейших достижений мирового оперного искусства и кульминацией развития итальянской оперы XIX века. Композитором созданы 26 опер и один реквием. Лучшие оперы композитора: «Бал-маскарад», «Риголетто», «Трубадур», «Травиата». Вершина творчества — последние оперы: «Аида», «Отелло», «Фальстаф».
[5] Каин — в западно-семитской мифологии и Библии 1) в традиционных христианстве, иудаизме и исламе — старший сын Адама и Евы (Быт. 4), или 2) в каббале и гностицизме — сын ангела Самаэля и Евы, или 3) в гностицизме — сын лукавого (сатаны) и Евы, первый рождённый на Земле человек (Быт. 4:1—2).
[6] 24 часа Ле-Мана (фр. 24 Heures du Mans) — старейшая из ныне существующих автомобильных гонок на выносливость, проходящая ежегодно с 1923 г. недалеко от города Ле-Ман во Франции.
[7] Цитата из сериала «Менталист» (The Mentalist).
[8] Цитата Эриха Мария Ремарка (22 июня 1898, Оснабрюк — 25 сентября 1970, Локарно) — выдающийся немецкий писатель XX века, представитель «потерянного поколения».
[9] Уайлд-питч — неточная подача питчера.
[10] Псалтирь 118:24.
[11] От Луки 5:32.
__________________
Amour, Amour
Alle wollen nur dich zähmen
Am Ende, gefangen zwischen deinen Zähnen

Ответить с цитированием
  #11  
Старый 04.07.2018, 19:52
Аватар для AnnBlack
Историческая личность
 
Регистрация: 07.09.2009
Сообщений: 2,044
Репутация: 1808 [+/-]
Скрытый текст - 9. Шэлл. Монтгомери. Диалог:
Трезвитесь, бодрствуйте, потому что противник ваш диавол ходит, как рыкающий лев, ища, кого поглотить.[1] В моём случае, думал Хьюстон, это был Хазард, который должен подъехать с минуту на минуту, чтобы они вдвоём отправились к Саманте Форд. Она сейчас вместе с детьми жила у родителей. Насколько Хьюстон помнил из документов родители мисс Форд Гуго и Тэмми Монтгомери жили в посёлке Шэлл, название которого происходит из слова «панцирь» и «оболочка». Насколько помнил предысторию Хьюстон, место так окрестили из-за грозы водоёмов — миссисипского панцирника. Смертоносным челюстям этого хищника под силу перекусить даже аллигатора. Благодаря внешним сходствам её ещё называют рыбой-аллигатор или аллигаторовой щукой. Самая крупная подстреленная особь весила 104 кг! Когда-то в Шэлловском озере обитали эти монстры, этот посёлок был адаптирован на любителей рыбалки и рыбной ловли пресноводных обитателей. Но не теперь. Сейчас здесь жили непростые люди. Посёлок перестроили специально для богачей под их вкусы с пристрастиями. Зажиточный мини-городок.
               Пока Хьюстон наслаждался произведением «Смотрите! Мрачные ночные останки!» (Хор Наковальни) Норберта Балатша[2] в домофон позвонил Хазард, извещая о своём приезде. Хьюстон не стал ему открывать, а сняв пластинку, бережно убрал произведение, запер дверь и спустился к неизбежности. Хазард был крайне довольный. Ему выпала возможность несколько часов ставить на напарнике свои опыты в законной форме, так как они едут после благословения Пингвина.
               — Доброе утро, Хьюстон! Как говорится, кто рано встаёт, тому никто не даёт. Что, не с кем было покувыркаться ночью?[3] — ехидно приветствовал коллегу Хазард. Но Хьюстон не повёлся к ещё большему удовольствию своего напарника, что ознаменовала начало задуманного эксперимента. Поскольку Хазард знал, что может вывести Хьюстона своей музыкой и болтовней, то самое логичное решение, конечно, напрашивалось применять орудия на практике.
               Двое мужчин сели в машину, Хазард завёл своего коня Доджа Челленджера Р/Ти круто срулив на дорогу, выехал на улицу Паттона. Им нужно выехать из города и через Арбористов выехать на Кольцевую автостраду, а там навигатор скажет куда ехать! Вбив в прибор необходимый адрес и включив в настройках отображение пробок на дороге, довольный водитель Хазард закурил и искоса взглянув на Хьюстона, который отвернулся к окну, включил для начала одну из своих любимец Пэтси Клайн. Они ехали мимо коттеджных домов по правую сторону и зелёных пустошей по левую сторону, мимо периодически встречающихся автозаправок и автосервисов, которые загадили вид, как считал Хьюстон. Хазард в это время не переставал говорить. Например, что в течении первых пяти лет своей карьеры певица выпустила 17 синглов. За исключением сингла «Гулять После Полуночи» (1957), который сейчас играл, успех её ранних пластинок был весьма незначителен. Объяснялось это тем, что продюсеры настаивали на том, чтобы Клайн исполняла только песни, написанные группой старомодных авторов. Хотя в те годы она имела мало влияния на подбор исполняемого материала, Клайн удалось записать несколько интересных работ в стиле рокабилли[4]. Они выехали на автостраду, а Хазард как только услышал начало «Я падаю на куски» воскликнул о написании этого суперхита в 1960 году, который вскоре возглавил кантри-чарты и послужил образцом для так называемого «нэшвиллского[5] звучания» кантри-музыки 1960-х. Все это время Хазард курил одну сигарету за другой, периодически прикладывался к взятой собой бутылке воды. По телефону практически вечером они условились с Хьюстоном, что не буду нигде останавливаться, а воспользуются всеми льготами хозяев дома, к которому они направляются. Так их будет сложнее не пустить. Главное зайти. Остальное приложиться. К тому же у Хьюстона есть какая-то шпилька на Саманту Форд. А Хьюстон все так же продолжал смотреть в окно, никак не реагируя и даже не пил воду. Это настораживало. Уж нехолодную месть он замышляет по обратной дороге, если так продолжится? Но вот они уже выехали на Шэлловскую трассу, вокруг ничего кроме лесов и лугов с адским пепелищем, как думалось Хазарду, который залил бензобак под завязку, используя кондиционер в полную силу.
          Они проехали по мосту через устье реки и стали потихоньку встречать коттеджи, выстроенные вокруг озера, создающих посёлок Шэлл со своим мини-центром и развлечениями на природе. Если сравнивать это место с улицей Барт-Стрит, то сама мысль о сравнении уже представлялась абсурдной. Уровень жизни с роскошью настолько очевиден, что застревал в глазах. Каждый куст, дерево, цветы, посаженные вдоль дороги и на садовом участке владельца высажены под строгим дизайнерским руководством из страха смерти быть сдвинутым влево или вправо хотя бы на миллиметр. Все гармонировало и сочеталось друг с другом. Распланировано и построено с расчётом на то, чтобы создавать впечатление одного цельного полотна. Несмотря на то что здесь присутствовали дома и коттеджи (даже замки!) всех возможных и немыслимых архитектурных вкусов, даже здесь все гармонично и едино соединено в одно целое. Именно из-за этого посёлок Шэлл не показывал ничего, кроме того, что живущие здесь богаты до омерзения.
               Хьюстон и Хазард искали дом четы Монтгомери по адресу Лесная, 2. Несмотря на все представленное здесь изобилие, к именованию улиц подошли халтурно, решил Хазард, выруливая на нужную дорогу, выкидывая окурок на асфальт. Подгадим местную идиллию. Лесная. Новая. Мир. Дружбы. Весенняя. Вот и все названия. Такое впечатление, что под конец строителей и подрядчиков настолько все достало, что они решили не заворачиваться и окрестить улицы ванильнообразными тошниловыми именами. Хазарда даже передёрнуло, как только он поставил машину напротив нужного строения. Мало того что Лесная тут не к месту, назвали бы уж Песочная, стало бы ближе к истине, так само строение (а у Хазарда язык не поворачивался назвать это что-то домом) трудно передаётся описанию. Это что-то напоминало разные зеркальные элементы тетриса, в который играл косолапый ребёнок, так как расположение фигур нагромождалось одно на другое, выпячивая некоторые куски за границу разумного. Наружность спасало само месторасположение, вид из окон давал возможность домочадцам насладиться песком, озером и лесами. Только ради этого стоило здесь что-то строить.
               Едва лишь Хьюстон вылез из машины, непривычно сдержанный и даже не кислый, что начало пугать Хазарда, у него зазвонил телефон. Дисплей высветил офицера Кейси Чоко:
               — Хьюстон.
               — Инспектор! Вы не поверите! — захлёбывалась офицер Чоко, глотая слова. — Тут такое просто невообразимо!
               — Успокойтесь. Говорите внятно, медленно и чётко. Я включаю громкую связь, — сказал Хьюстон и, поманив к себе Хазарда, включил динамик. На улице ни души, эхо криков и возгласов счастья с берега озера свидетельствовало о том, что летом можно проводить время совсем по-другому.
               — Так-так... — нервничала Кейси Чоко. — Ладно... Минуту... — слышно было, как девушка саму себя успокаивает дыхательной гимнастикой. — Эксперт, которому я предоставила всю бухгалтерию жертвы, сопоставил оригиналы с копиями в компьютере. Все в порядке. Но он на этом не успокоился и поехал в налоговую за сверкой данных из компьютера с поданными документами. И вот тут-то он попался, инспектор! Этот эксперт мой знакомый...
               — А поподробнее? Вы с ним ходили на бейсбол, где ты прожужжала ему все уши про свою любимую команду, а потом вечер закончился... — оживился Хазард зацепившись за пикантную для него подробность, но Хьюстон резко кольнул его вбок так, что у того перехватило дыхание и он согнулся с тяжёлым вздохом.
               — Что? Я не...
               — Продолжайте.
               — Эм... Так вот... — потерялась офицер Чоко и тут же взялась за дело. — Мы сопоставили цифры. Подняли все документы, от подоходного налога до деклараций о доходах и имуществе публичных должностных лиц начиная с открытия салона. Он воровал! Он крал у самого себя! Судя по часто встречающейся цифре один, он разработал систему. Обычно случайное подсознательное число для создания...  
               — Что-то ещё? — прервал Хьюстон Кейси Чоко, так как она начала красочно и подробно, используя неизвестную бухгалтерскую терминологию, описывать все тонкости и моменты найденной махинации.
               — Офицер Стар переговорил с сотовым оператором. Они нашли интересную переписку с неким Рахсаном Кхутом. Грузин похоже. Судя по ней, они встречались время от времени. Вроде ничего подозрительного, но суть в том, что мистер Форд просил у мистера Кхута арендовать склад. На что этот склад и где он находиться не указано. Мистер Форд отдавал ему деньги каждый месяц за это. Сумма несущественная, но она нигде не отображена в его бумагах. Плюс мы разрабатываем список клиентов. Боюсь, многие из них крайней влиятельные и заметные личности. Вызвать их на беседу вряд ли получится.
               — Страйк, Чемодан! Начальству сообщили? Мы только приехали и будет в лучшем случае в участке часа через четыре.
               — Мы обо всем докладываем старшему инспектору. На данный момент суперинтенданта нет на месте. Ему пришлось выступить с дополнительной информацией для прессы. Он даже Пресстона не подключил. Насели на нас со всех сторон!
               — Значит, кто-то слил информацию в участке, — отрезал Хазард закуривая. Тон его голоса изменился, став стальным и жёстким. Может, Хазард и любил говорить, но болтливость и трепло, это разные вещи.
               — Суперинтендант также считает. Поэтому оставил старшего инспектора себе на замену, пока «я буду засовывать в эти брехущие глотки столько текста, чтобы они его выблёвывали и им же подтёрлись» если точно цитировать шефа...
               Хазард расхохотался, Хьюстон промолчал. На этой ноте они отключились. Как только они закончили разговор, двое мужчин направились к строению. Мысль о том, что хозяев не будет дома, у них не возникала. Здесь было все что нужно, для проведения летнего отдыха с семьёй и спасение от невыносимой духоты. Асфальт буквально расплавил их обувь, пока они дошли до двери. Хьюстону показалось, что он уже ступнями чувствует близость конца существования кожи на своих ногах. Но вот они попали под козырёк, спасший их положение хотя бы немного, Хьюстон нажал на звонок. Где-то в доме заверещала трель. Именно заверещала, другого определения этому чудовищному звуку Хьюстон не нашёл. Тут побежишь отворять дверь только из желания не услышать этот звук ещё раз.
               Им открыла женщина от сорока до сорока пяти, хотя возраст её трудно определялся из-за чрезмерных инъекций в лицо. Чёрные крашеные волосы подчёркивали, несмотря на это, её красоту и зелёно-карие глаза с застывшим презрительным выражением. Она смотрела на них так не из-за их профессии, предубеждений или ещё чего-то только ей ведомого, Тэмми Монтгомери взирала так на всех. Одета не по сезону. Слишком официально, пусть и светло-бежевая блузка без рукавов с серыми гетрами на высоком классическом каблуке. Щеголять по дому на шпильках одна из новомодных тенденций богатых дам подчёркивать свой статус в обществе. Даже ступать по этой бренной земле, на ровне с простыми смертными, выше их достоинства.
               — Чем могу помочь? — приветствовала новоприбывших женщина, окинув их холодным душем из глаз.
               — Инспектор Хьюстон и Хазард, — взял слово Хьюстон также безразлично окинув хозяйку с головы до ног взглядом. Тэмми Монтгомери это оценила. Она не обиделась или оскорбилась, но поняла, что сбить спесь с этого человека ей не удастся. Нужно с ним считаться. — Мы приехали поговорить с вашей дочерью, Самантой Форд. Вызывать её в участок нет необходимости. Нужно задать пару утончающих вопросов. Вы можете присутствовать при процедуре для подтверждения её слов, конечно же.
               Хазард молча слушал, как и Тэмми Монтгомери. Что же, у нас есть серьёзные основания поговорить с женой Форда, да ещё Хьюстон спрятал какой-то козырь в рукаве, думал Хазард, приняв стойку полицейского. Перед этой фифой не нужно показывать свою безалаберность. К каждому человеку свой переключатель. Это только Хьюстон умудряется своей природной тишиной вытягивать из людей рано или поздно все, что только он захочет.
               — В этом нет необходимости, — отрезала женщина. — Моя дочь взрослая мать. Она должна и умеет постоять за себя. Прошу входите. Гуго сейчас нет на месте, так что вы сможете поговорить без его навязчивого опекунства, — отступила Тэмми Монтгомери в сторону, приглашая посетителей зайти в дом.
                — Спасибо, — поблагодарил Хьюстон, пройдя в прохладу помещения. Высокие семейные отношения у них тут гнездятся, усмехнулся Хазард, последовав за напарником. Женщина закрыла за ними дверь и повела вглубь дома, цокая каблуками, эхо которых звучало оглушительной дробью в замкнутом пустом пространстве.
               Первое что бросалось в глаза, это любовь владельцев к лестницам. Их так много и они объединяли множество разъединённых перегородками помещений, что разбегались глаза. Там две-три ступеньки, пять-шесть, четыре лестницы на второй этаж. Каждая комнатка заставлена по-минимуму или же полностью обжитая. Общий светлый деревянный паркет с яркими и разноцветными обоями в каждом закутке. Синий, багровый, зелёный, оранжевый, фиолетовый, жёлтый, розовый. В то же время, если снаружи строение вызывало ступор, то внутри, несмотря на все изобилие элементов и цвета усматривалась логика. Хьюстон готов поклясться, что видел где-то подобное изображение, настолько ему резало глаза, все убранство комнаты навязчиво что-то напоминало... Дом имел форму правильного куба! Четыре больших куба, каждый из которых составлен из четырёх правильных кубов!
               — Проект этого дома прорисован лично мной, — провела мужчин в центральный зал Тэмми Монтгомери. — Меня вдохновило одно изображение, которое показал мне мой друг-математик. Это одна из визуализаций...
               — Трёхмерного варианта канторова множества[6] — нигде не плотного[7] совершенного[8] множества, — восхитился Хьюстон, по-новому взглянув на мисс Монтгомери.
               — Абсолютно верно, — она кивнула, приняв знания подобного аспекта от такого мужчины, как должное. — Мой друг прочитал мне лекцию на эту тему. Теория множеств[9] создана во второй половине XIX века Георгом Кантором[10] при значительном участии Рихарда Дедекинда[11], привнесла в математику новое понимание природы бесконечности, была обнаружена глубокая связь теории с формальной логикой, однако уже в конце XIX — начале XX века теория столкнулась со значительными сложностями в виде возникающих парадоксов.
               Как только мужчины сели на кожаный крокодиловый диван, хозяйка села напротив них на такой же, не предложив им ничего. Гостеприимство из всех щелей, потушил Хазард сигарету в пепельнице, которая стояла только для гостей, уж больно сверкающая и новая. Хазард не вмешивался в обмен вежливостями, даже если эти любезности вылились в беседу о высшей математике. Он, конечно, знал, что Хьюстон парень не дурак, но иногда спектр с размахом его знаний поражал. Хьюстон не любил говорить и в основном отмалчивался, но если нужно, способен вести диалог всякой сложности. Он один из тех людей, кто хватает любую информацию, которую видит и хранит в долгом ящике, пока она не пригодиться или всплывёт сама по себе в тех или иных обстоятельствах. Сейчас как раз именно такой случай. Тэмми Монтгомери одна в доме. Тишина в доме свидетельствовала отсутствием детей. А где чада, там и мать. Значит они на озере. Вывод: слушаем, курим и ждём.
               — Я знаю, что в 1960 - 1970-е годы в рамках теории музыки была создана собственная теория множеств, предоставляющая средства чрезвычайно обобщённого описания музыкальных объектов, взаимоотношения между ними и операции над их группами, такими как транспозиция и обращение. Однако связь с математической теорией множеств более чем опосредованная, и, скорее, терминологическая и культурная: в музыкальной теории множеств рассматриваются только конечные объекты и каких-то существенных теоретико-множественных результатов или значительных конструкций не используется; гораздо в большей степени в этой теории задействованы аппараты теории групп[12] и комбинаторики[13]. Но я, почему то уверен, что вы в курсе работы дизайнера Биннингера.
               — Да. После того как я увидела визуализацию, я решила найти есть ли что-то подобное уже созданное человеком. И вы правы, инспектор. В большей степени под культурным, нежели содержательным влиянием теории множеств немецким дизайнером Биннингером в 1975 году были созданы так называемые «теоретико-множественные часы» также известны, как берлинские часы, вошедшие в Книгу рекордов Гиннеса как первое устройство, использующее пятеричный принцип для отображения времени посредством цветных светящихся индикаторов. Первый и второй ряд индикаторов сверху показывает часы, третий и четвёртый — минуты; каждый светящийся индикатор соответствует пяти часам для первого ряда, одному часу для второго ряда, пяти минутам для третьего ряда и одной минуте для четвёртого ряда. Часы установлены в берлинском торгово-офисном комплексе Европа-Центер. Я лично летала увидеть их вживую. И... А вот и Саманта с девочками.
               Действительно. Тэмми Монтгомери и Хьюстон так увлеклись, а Хазард рассматривал внутренности дома, что трое людей не заметили бурного появления ребятни с Самантой Форд. Она выглядела подзагоревшей и отдохнувшей, лёгкое летнее платье соблазняло. Мокрые волосы придали ей ауру свежести и морского, несмотря на озеро, волнения. Две шестилетние девочки-близняшки в одинаковых цельных купальниках пронеслись мимо визжа на второй этаж, оставив на полу мокрые следы только так сверкнувших пяток.
               — Вы не предупреждали о приезде, — не церемонясь, сказала Саманта Форд, убирая лезущие мокрые волосы на лицо. В эту минуту она была до невозможности очаровательна, даже не поверишь, что её муж ей изменял! Такой-то желанной женщине!
               — В этом нет необходимости, — отрезала мисс Монтгомери прежде, чем мужчины успели что-то сказать. — Эта работа всё-таки. Инспектор Хьюстон с напарником не задержаться здесь дольше чем им положено, — встала Тэмми Монтгомери с дивана и подойдя к замершей дочери прошептала ей на ухо так громко, что услышали все. — Ведь твой брак в порядке. Тебе же нечего скрывать? — и на этой ноте удалилась, добивая дочь звуком стучащих каблуков.
               В комнате стало как-то неловко. Наверху шумели дети. Саманта Форд нервно села на место матери, пытаясь усесться как можно удобнее не переставая поправлять короткое платьице.
               Она ведёт себя так, как моя цыпа, когда не знает, как скрыть разбитый по неуклюжести предмет, умилённо наблюдал Хазард за женщиной. А точнее, смотрел удавом на маленькую мышку. Но прошёл миг, и она взяла себя в руки, готовая говорить или отрицать.
               — Мисс Форд, — взял слово Хьюстон, несколько вяло. Его лимит общительности исчерпался максимально, он выдавливал из себя слова. Нужно было оставить все своё красноречие на жену жертвы, а не на её мать. Но Хьюстону мало попадалось достойных собеседников, несмотря на его немногословность, способных говорить с ним о значительных и высоких материях. А Тэмми Монтгомери произвела на него впечатление. — Перейдём сразу к делу...
               — А с моей матерью вы к делу сразу не переходили. Иначе так долго не задержались бы здесь, — усмехнулась с фырканьем Саманта Форд, посмотрев Хьюстону в глаза и тут же их отвела.
               — Не буду отрицать. Ваша мать умная женщина, — не стал спорить Хьюстон. — Не то что вы.
               — Чего? — опешила Саманта Форд, переведя взгляд на дымящего Хазарда, не веря, не ослышалась ли она.
               — Давайте без церемоний, мисс, — поддержал выпад Хазард, поняв тем самым, что Хьюстон себя исчерпал, раз переключился на бесконтрольные грубости. Придётся брать партнёршу вести танец дальше. — Как Хьюстон сказал, к делу. Мы не спрашиваем, заметьте. Мы констатируем факт, что вы знаете эту вещь.
               На этой ноте Хазард достал из кармана герметично запакованную брошь-орден. В эту минуту Саманта Форд показала все, из чего она сделана. Не дрогнул, ни один мускул на её лице, не поменялась её поза и положение на диване. Идеальная живая статуя. Если бы только не глаза. Даже человек, не умеющий различать вспышки эмоций в зрачках, увидел бы ярко сверкнувший блеск. Холода и огня. Отвращение и ревность. Все в одном диком флаконе. Прошла минута. Все трое сидели, смотря на брошь. Женщина взяла украшение. Со всё такой же непроницаемой маской покрутила его в руках. С разных углов рассмотрела, не меняя выражения лица и тела. А потом вернула на стол:
               — В первый раз вижу эту вещь, — с полным достоинством защищая свою задетую гордость, ответила она Хазарду, но непроизвольно переведя взгляд на Хьюстона олицетворявшего молчаливого судью... не выдержала. Не сдержалась и, согнувшись пополам, разрыдалась громко и шумно.
               Хьюстон поднялся. Гостиная с кухней имели смежное помещение. Он сходил на кухню. Пооткрывав множество малиновых шкафчиков с чёрным металлом нашёл стакан, набрал из-под крана воды и понёс рыдающей женщине, на плачь которой спустилась её мать. Тэмми Монтгомери взяла стакан из рук Хьюстона и протянула Саманте Форд. Та жадно проглотила воду, продолжая всхлипывать, глубоко дышала, делая дыхательную гимнастику пытаясь успокоиться.
               — Мисс Форд. Причина, по которой я уверен, что эта самая брошь должна была быть подарена любовнице вашего мужа, а не вам в вашей фразе. Вы помните её? Когда мы с сержантом Янгер приехали к дому за бумагами и просили дать нам оригиналы. «Я просто думала, что это будет причинной!» Сама формулировка вашего восклицания вызвала недоумение. Что «это»? Ваши слова навели меня на мысль о любовнице. Хотя, признаюсь, предпосылки крайне зыбки. Но беседа с мистером Брэкберном, владельцем «АвтоЛоскБрэкберна» подтвердила, что ваш муж, пока обслуживалась машина... Общался, если хотите, с Джоан Сикс. Вы ведь знаете, кто такая Джоан? У вас бы не возникло подозрений, не заметь вы их вместе.
               — Да... — высморкалась Саманта Форд в салфетку, которую протянула ей её мать, сев рядом с дочерью. — Я видела их вместе один раз в салоне. Как они ворковали... А потом... Эта оставила платок в машине... Но я сделал вид, что не заметила его! — в отчаянье причитала женщина, обращаясь уже скорее к матери, чем к детективам.
               — Ты сказала, что готова с этим смириться, — холодно отрезала Тэмми Монтгомери. Их разговор о любовнице протекал не в первый раз.
               — Но эта... Бляшка! — с отвращением выпалила Саманта Форд, взирая на украшение, как на огромного мерзкого тарантула. — Я просто не выдержала, когда нашла её. Джаспер знает... Знал, что мне нравиться антиквариат, но не до такой степени! А эта девица, судя по тому разговору, самому первому, что я слышала, интересуется этой тематикой. Из-за этого они сблизились! В общем, я как нашла, психанула и швырнула украшение в стену! Оно сломалось! Только потом меня отпустило! Я запаниковала, что он возьмёт её и обнаружит... И заклеила кое-как...
               Саманта Форд выплёскивала весь накопившийся стресс на присутствующих. Ей становилось легче. Тэмми Монтгомери с нескрываемой брезгливостью выслушивала излияния своей дочери. Но Саманта Форд этого не замечала, а точнее, уже знала реакцию матери и нашла более благородных слушателей. Почему она не сказала о своих подозрениях в первый раз? Хьюстон считал, что из-за оскорбленного достоинства и нежелания выставить себя дурой. И споткнётся гордыня, и упадёт, и никто не поднимет его; и зажгу огонь в городах его, и пожрёт все вокруг него[14]. Показать мужу, что она все знает и не дать использовать её во второй раз. А он считал, что Джаспер Форд использовал её для достижения своих желаний оказаться в сливках высшего общества, так как его родной отец потеряв богатства и славу, не жалел об этом, а радовался. Хазард же считал, что Саманта Форд не желала выносить позор из семьи. Как там Цезарь говорил? Люблю измену, но не изменников! Измена сама по себе не нонсенс, но раздутый скандал мог повредить её отцу, Гуго Монтгомери. Отношения с матерью у неё с натяжечкой, несмотря на то что она рассказала ей о любовнице мужа. Что же, такую тему может обсудить только женщина с женщиной.
               — У вас ещё что-то, инспектор? — обратилась к Хьюстону Тэмми Монтгомери, полностью переключив все внимание на него.
               — Ещё один вопрос, — обратился Хазард к Саманте Форд. — Нам тут птичка нашептала, что ваш муж деньги отстёгивал некому Рахсану Кхуту.
               — Рахсан? А он тут при чём? — спросила Саманта Форд, придя в себя от удивления.
               — Знаете, кто это?
               — Он владелец лавки с овощами и фруктами на рынке. Я с ним созваниваюсь каждую пятницу. Он привозит мне свежие овощи с фруктами. На всём рынке у него самая вкусная зелень!
               — Спасибо, мисс Форд. Как только вы нам понадобитесь ещё раз, мы вам сообщим.
               Саманта Форд не пришла в восторг от такого заявления, но смолчала. Особенно перечить Хьюстону она не стала, а безмолвно кивнула в знак согласия. Тэмми Монтгомери проводила мужчин до двери. Открыв её, она позволила им выйти из дома, сказав Хьюстону на прощанье:
               — Обращайтесь, инспектор. Вы из той породы людей, которые молчат и я уверена, что вы не будете распространять информацию, куда не следует. А раз я так в вас уверена, можете рассчитывать на моё полное содействие в этом деле. Пора расставить все точки над i в этой истории, — на этой ноте хозяйка дома, не попрощавшись, закрыла дверь.
               — Чёрт возьми, Хьюстон! — скалился Хазард, пока они шли к машине. — Ты определено понравился этой дамочке! Она сказала «на моё содействие»! Муженька своего, как и дочку, она ни во что не ставит, однако. Но это не главное! Мы едем обратно! А значит, нас ждут целых три часа Вилли Нельсона!
               Хьюстон остановился, не дойдя до машины. Хазард тоже встал. Хьюстон развернулся и вплотную приблизился к Хазарду, чуть не соприкасаясь с ним. Такой поворот обескуражил Хазарда, застывшего на месте. У него возникло ощущение, что ему на плечи упало небо, настолько тяжело стало дышать. И дело не в жаре с духотой. Аура вокруг Хьюстона сделалась такой густо-плотной пустотой, что Хазард пробрал озноб, перешедший в холод. А когда он заговорил, Хазард подумалось... Что ему подумалось в тот момент? Он и сам не знал, как описать тембр и силу голоса Хьюстона, обрушившегося на него сковывающим водопадом слов.
               — Обратно. Мы. Едем. В полной. Тишине. Понятно? — Хьюстон взял ключи от машины из рук Хазарда, выключил сигнализацию. Пришедший в себя Хазард покосился на свои руки. Они дрожали. Их била дрожь. Он посмотрел на напарника, севшего на переднее пассажирское сиденье, ожидавшего своего водителя. Он сделал у себя в голове пометку, зафиксировать результат сегодняшних ощущений от проведённого эксперимента над Хьюстоном. Хазард с трудом закурил, сделал затяжку и ухмыльнувшись какой-то хищной и злой улыбкой с затуманившимися зелёным блеском в глазах, сел за руль.
 
[1] 1-е Пестра 5:8.
[2] Норберт Балатш (родился 10 марта 1928, Вена) — австрийский дирижёр и хормейстер. Он начал свою карьеру как баритон в опере Венская государственная опера. В настоящее время он хормейстера Коро Академии Санта-Чечилия.
[3] Цитата из «2,5 человека/Два с половиной человека» (Two and a Half Men).
[4] Рокабилли — музыкальный жанр, ранняя разновидность рок-н-ролла, представляющая собой синтез рок-н-ролла и кантри-музыки (особенно её южного поджанра — хиллбилли и, возможно, блюграсса).
[5] Нашвилл, Нэшвилл — город на юге США, столица штата Теннесси, центр округа Дейвидсон. Расположен на берегу реки Камберленд, в центральной части штата. Город является крупным центром здравоохранения и образования, важным транспортным узлом, а также столицей музыкального стиля кантри, благодаря чему получил прозвище «Город музыки».
[6] Канторово множество (канторов дисконтинуум, канторова пыль) — один из простейших фракталов, подмножество единичного отрезка вещественной прямой, которое является классическим примером дисконтинуума в математическом анализе.
[7] Нигде не плотное множество-множество A {\display-type A} топологического пространства( X , τ ) {\display-type (X,\tau )}, внутренность замыкания которого пуста, иInt ⁡ A ¯ = ∅ {\display-type \operatorname {Int} {\bar {A}}=\varnothing }наче говоря, множество, которое не является плотным ни в одной окрестности пространства.
[8] Совершенное множество — замкнутое множество, не имеющее изолированных точек, то есть совпадающее с множеством всех своих предельных точек.
[9] Теория множеств — раздел математики, в котором изучаются общие свойства множеств — совокупностей элементов произвольной природы, обладающих каким-либо общим свойством.
[10] Георг Кантор (3 марта 1845, Санкт-Петербург — 6 января 1918, Галле (Заале)) — немецкий математик. Он наиболее известен как создатель теории множеств, ставшей краеугольным камнем в математике. Кантор ввёл понятие взаимно-однозначного соответствия между элементами множеств, дал определения бесконечного и вполне-упорядоченного множеств и доказал, что действительных чисел «больше», чем натуральных. Теорема Кантора, фактически, утверждает существование «бесконечности бесконечностей». Он определил понятия кардинальных и порядковых чисел и их арифметику.
[11] Юлиус Вильгельм Рихард Дедекинд (6 октября 1831 — 12 февраля 1916) — немецкий математик, известный работами по общей алгебре и основаниям вещественных чисел.
[12] Теория групп — раздел общей алгебры, изучающий алгебраические структуры, называемые группами, и их свойства. Группа является центральным понятием в общей алгебре, так как многие важные алгебраические структуры, такие как кольца, поля, векторные пространства, являются группами с расширенным набором операций и аксиом.
[13] Комбинаторика (Комбинаторный анализ) — раздел математики, изучающий дискретные объекты, множества (сочетания, перестановки, размещения и перечисления элементов) и отношения на них (например, частичного порядка).
[14] Иеремия 50:32.
__________________
Amour, Amour
Alle wollen nur dich zähmen
Am Ende, gefangen zwischen deinen Zähnen

Ответить с цитированием
  #12  
Старый 04.07.2018, 19:55
Аватар для AnnBlack
Историческая личность
 
Регистрация: 07.09.2009
Сообщений: 2,044
Репутация: 1808 [+/-]
Скрытый текст - 10. Хук. Совещание. Кхут:
               Ничто не предвещало беды. Их работа уже сама по себе бедствие. Беда, с которой они боролись, укрощали и жили каждый день. Вставали с постели не с любимой женщиной или мужчиной, а с бедой, которая всегда в голове. Она не покидала их ни на минуту. В любой момент их жизни от самого решения пойти в полицейскую академию или армию, они связывали себя с бедой. Бедствие участка Сен-Сир имела лицо Хьюстона и Хазарда. Два инспектора, работающих в паре друг с другом. У одного не было выбора и его поставили перед фактом о назначении ему напарника, второй наслышанный о первом настоял о назначении из одних ведомых ему соображений. Так считали все сотрудники в участке. Пока по прошествии нескольких лет наблюдения за их совместной работой не поняли, что второй, Хазард, согласился вкалывать с Хьюстоном из исследовательских соображений. Он всегда наблюдал и фиксировал малейшие показания изменений в поведении напарника. В его столе лежала голубая тетрадь. Хазард записывал в неё новые полученные данные. Никто их не читал. То, что Хазард без опаски оставлял записи в своём столе уже сами по себе провоцировали. Людям было любопытно, но... Жизнь дороже. Молниеносно пронёсся этот поток мыслей в голове дежурного, когда мимо него нарочито медленно прошёл Хьюстон, а позади него пританцовывал, ворковал со своей женой Хазард. В эту самую минуту дежурный понял, что нагрянула беда.                        
               Инспекторы зашли одновременно. Работа все так же гудела, звонки не переставали трезвонить. Каждый хотел урвать свой кусок славы или информации, притворяясь свидетелем и завуалированными рассказами о якобы «я что-то видел», старались выведать последние полученные данные для своих печатных газет. Как и дежурного, те, кто поднимали глаза от столов с исписанными листами, покрытыми почеркушками с предоставленными датами со временем, сослуживцев пробрал озноб от вошедших детективов. Кейси Чоко как можно тише опустила трубку, как будто от этого зависела её жизнь. Тейлор Стар икнул от испуга. Грациэлла Янгер привстала и напряглась, готовая в любой момент вмешаться в ситуацию. Грэйс Стэмпэр прижала к себе полюбовно собранные степлеры со всех столов участка. Пришла беда. В лице Хьюстона, который неотрывно смотрел в одну точку. Серые глаза стали под цвет белка, а чёрный зрачок уменьшился до размера бусинки. Он склонял голову чуть заметно, то влево то вправо. Вся его фигура один сплошной... Что? Тут уже как у кого фантазия дальше включится. Перевозбужденный же Хазард чрезмерно сильно скалился, смеялся и как-то поддёргивался. Он весь напоминал обдолбаного жулика с ножичком в руках, готовый лезвием порезать любого, кто под руку попадётся. Глаза же его не лучше. Зелёная глубина отдавала мутной болотной трясиной, в которую полезет только отчаянный.             
               — Ваша поездка прошла удачно, — нисколько не иронизировала Мира Вар, стоящая рядом с «доской смерти» привлекая внимание инспекторов к себе.
               — Боже! Боже!! Боже, ещё как!!! Надо срочно записать!!! Последний раз мне доводилось испытывать подобное очень давно!! — подёргивался в экстазе Хазард, дёргано выуживая свою тетрадку с записями из стола.
               — Хьюстон! Хьюстон!! — встала на дороге Хьюстона Мира Вар, ограждая от него Хазарда, который приплясывая строчил в тетрадке. В это время все встали со своих мест, не решаясь помочь старшему инспектору. Даже сержант Янгер, известная своей храбростью растерялась от увиденного. Довёл Хазард, довёл Хьюстона до точки невозврата. Мира Вар не препятствие, все это понимали, только её служебное положение и соблюдение должностной субординации тормозило Хьюстона от расправы. Анджи Пресстон наблюдавший, как и все эту сцену, перебарывая дрожь в руках, звонил суперинтенданту, который сможет образумить Хьюстона.
               — Отойди, — сказал инспектор Мире Вар. Изрёк, как тупым ножом порезал вселенную. У женщины волосы на затылке встали дыбом, губы побелели. Но она не сдвинулась с места, а напротив, ещё тверже стояла на ногах, глаза сжигали решительностью:
               — Инспектор Хьюстон. Держите себя в руках, не знаю что у вас...
               В этот мгновение произошло несколько событий одновременно. Анджи Пресстон дозвонившийся до шефа расслабился от переведённой ответственности, так, что к нему в рот залетела муха. В прямом смысле. Залетела и он ей поперхнулся из-за чего внимание некоторых сотрудников участка переключилось на него. Тейлор Стар отвлёкся на Пресстона, выронил кружку. Звук разбившейся керамики заставил Грациэллу Янгер перевести центр тяжести на другую руку, она соскользнула, ударилась при этом и охнула от боли. Именно в этот миг Грэйс Стэмпэр до этого лихорадочно начавшая перебирать степлеры, чтобы успокоить нервы, нашла степлер Хьюстона и радостно воскликнула, надеясь находкой смягчить инспектора. Неуместная и одновременная цепная реакция звучаний заставила сделать непростительною для Миры Вар ошибку. Звуки вывели её из-под давления Хьюстона. Отвлекли внимание буквально на несколько секунд. Но этих секунд оказалось достаточно для того, чтобы Хьюстон переступил через свои ещё останавливающие его должностные нормы. Увлечённый фиксированием полученных результатов своего эксперимента над Хьюстоном, Хазард ничего вокруг не замечал. Он снизил свою привычную бдительность, которая позволила Хьюстону, стеснив Миру Вар в сторону, нанести сильный удар с поворотом корпуса на согнутой в локте рукой в челюсть Хазарда.
               Десять минут — полет нормальный, вспоминали потом свидетели события. Удар отшвырнул Хазарда, зрелищное парение тела вдоль кабинета закончилось оглушительной болью в позвоночнике инспектора и сползанием по стене на пол. Хьюстона отпустило, он прошёл мимо стоявших не шелохнувшись в этот момент людей, сел за свой стол спиной ко всему происходящему. Вся его манера красноречивее всего говорила о его правоте в совершённом поступке. Кейси Чоко и Грэйс Стэмпэр кинулись поднимать Хазарда, но тот, облокачиваясь о стену, отмахнулся от их помощи, как от мух. При этом все заметили, что атмосфера в комнате изменилась. Оба мужчин стали такими, какими их привыкли воспринимать вместе:
               — Ты мне два зуба выбил, — опирался о стену Хазард. Он вытащил на всеобщее обозрение изо рта два зуба, довольно и любовно их рассматривая, глотая кровь бесновато улыбаясь присутствующим.
               — Раны от побоев — врачевство против зла, и удары, проникающие во внутренности чрева,[1] — спокойно парировал Хьюстон, развернувшись к напарнику вполоборота. Он заполнял рапорт о произошедшем инциденте, намереваясь подать его стоявшей рядом Мире Вар, которая потирала переносицу всем своим видом демонстрируя «Как вы все меня достали!».
               — Засунь свои библейские проповеди себе в задницу, бро! — пошатываясь добрел до своего стола Хазард и, плюхнувшись на своё место, засунул выбитые зубы в карман. — Грацие[2]! Принеси мне льда из закусочной. Где-то там заначка с молотым льдом.
               — Я так понимаю, вы ко мне обращаетесь, инспектор, — удивлённо приподняла бровь Грациэлла Янгер. — Вы сподобились и мне выдумать прозвище? И зачем у нас заначка льда в холодильнике?
               — Тебе сочинять ничего не нужно. Твоё имя, душенька, сплошная музыка! Но признайся! Как звучит! А пакетики со льдом нужны мне были для мышей.
               Напряжение полностью спало. Все расслабились, с натянутыми, но улыбками слушали цветистую речь Хазарда и сержанта Янгер, коса проводили ушедшего Хьюстона вслед за старшим инспектором в её кабинет для отправки заполненного бланка в отдел внутренних расследований. Пока Грациэлла Янгер ходила за льдом, всех стал волновать вопрос, как поступит Боб Честерфилд, который уже был в курсе инцидента от доложившего ему Анджи Пресстона. В этот самый момент помяни дьявола и он появиться. Влетел непосредственный начальник участка, брызжа слюной, задыхаясь, исходя паром из ушей:
               — ХАЗАРД!!!!!! Ядрёная в твоей заднице вошь!!!!! Что ты сделал???!!!!!!
               — Почему я всегда вин...
               — Потому что ты хуже многоножки под кожей!!!! ЖИВО ЗА МНОЙ!!!!!!!!
               Хазард нисколько не смутившись из-за разъярённого шефа, нарочито пижонски последовал за ним, демонстрируя всем и каждому своё отношение. Они отсутствовали не меньше часа. За это время все сотрудники вернулись к работе. Однако все непроизвольно посматривали на дверь начальника, из которого доносился жуткий рёв. Рёв такой силы, что перекрывал даже звонки аппаратов. Перечислять все оскорбления начиная от первого поколения инспекторов и заканчивая их будущими потомками, не имело смысла. Но посетители участка остались под впечатлением, включая от обычных гражданских лиц, заканчивая матерыми преступниками. А пока основная команда ждала вердикта, к тому же им необходимо устроить совещание в результате которого они суммируют полученные новые данные со старыми сведениями.
               Чудо свершилось. Из кабинета суперинтенданта вышла вся четвёрка. Боб Честерфилд так распсиховался, что Хазарду пришлось отдать свой лёд начальнику, державший его на лбу. Вся следственная группа теперь в сборе. Кейси Чоко не терпелось предоставить результаты судебно-бухгалтерской и финансово-экономической экспертизы отданной ей от её знакомого-эксперта. Тейлор Стар подтянулся и чуть выпрямился, гордо выпятив подбородок готовый сообщить о переписке в телефоне, его информация позволит включить в схему нового человека для обработки. Но в первую очередь всех интересовало, что выяснили инспекторы у жены жертвы.
               — Так!! — тяжело опустился на стул начальник участка, скривившись от головной боли. — Без предисловий и красивых слов!! Занозы в заднице вернулись из глубинки!! Зрелище уже сегодня посмотрели, так что к хлебу!! Краткий отчёт обо всём, что удалось собрать за эти два с половиной дня!!
               Совещание началось. Первое слово дали вернувшимся инспекторам с вылазки. У жертвы Джаспера Форда была любовница Джоан Сикс, жена Грэга Сикса, фигурирующего, как автомеханик автосалона «АвтоЛоскБрэкберна». Грэг Сикс судя по указанным инициалам в платёжном чеке, постоянно обслуживал автомобиль жертвы. Связь с Джоан Сикс, с показаний владельца автомастерской, началась не так давно и у них есть точка соприкосновения, из-за которой они сошлись. Антиквариат. Поездка к Саманте Форд предоставила подтверждение о любовнице. Она видела своего мужа и женщину вместе. Детективы показали ей украденную брошь Фредом Драйком. Эту брошь-орден Фред Драйк украл перед тем, как поднялся на второй этаж и обнаружил труп. Суть в том, что подарок предназначался любовнице, а не жене. Саманта Форд поняла это и разбила её, но впоследствии из страха оказаться раскрытой в своём знании починила её.
               Офицер Чоко предоставила свои данные. Жертва воровала сама у себя. Была составлена целая махинационая схема, которая позволяла ему скрывать чистый доход от налоговой. Связь во время анализа с крупными скупщиками и торговцами вне списка мистера Форда подтвердила несоответствие действительных и фиктивных цен на антиквариат. Вывод: жертва отмывала деньги для вкладывания их в какую-то деятельность, которая не подтверждена и не зафиксированная нигде документально и законно. Офицер Стар представил распечатки переписки с неким Рахсаном Кхутом, благодаря помощи сотового оператора. В ней указывается на присутствие у мужчины склада, который снимала за наличные жертва. Для чего ему этот склад и где он находиться в записях не указывается. Примечательная настораживающая деталь в этих смсках, так это желание Рахсана Кхута получить всю сумму на несколько месяцев сейчас же в купюрах. Сержант Янгер задействовала в помощь Тодда Боллинджера. Он знал нужные места и людей, где возможно хранить мебель большого габарита, поскольку в салоне жертвы нужный вещей из списка нет. Поиски пока не дали результата. В участок заходил владелец бильярдного клуба Стэн Мэртленд. Он не сообщил ничего из вопроса о том, как мистер Форд мог звонить из клуба, не являясь его членом. Ведётся расследование. Он просит подождать. Он всецело на стороне закона. Как только — так сказу. Ещё из плохих новостей отсутствие свидетелей и видеозаписей по улице Барт-Стрит. Несмотря на поступающую информацию с её последующей обработкой, все звонки и сообщения пустые с ложными вызовами.
               — Материал для работы есть!! — встал Боб Честерфилд. — Ты все записал, Пресстон?! Отфильтровал для шакалов?!
               — Да, шеф, — строчил в блокноте Анджи Пресстон. — Можно предъявить общественности заявление на поиск мужа Джоан Сикс, Грэга Сикса. Я думаю все согласятся, что мотив довольно прозрачный?
               — Ты о том, что ревнивый муж прибил любовника кием? Вполне прозрачно! — курил Хазард, качаясь на стуле, рисуя пальмы и волны на листочке.
               — Он ударил. Но не убил, — отрезал Хьюстон.
               — Я согласна, — поддержала Мира Вар. — Финансовые и купли-продажи махинации не очень вписываются в картину. Такое впечатление, что один ударил за жену, возьмём, как рабочую версию, второй, допускаем его наличие из-за характера совершения преступления, добил жертву. Из рапорта доктора Мо явственно следует: удар оглушил, но именно удушение убило. Огонь и лёд. Адреналин и расчёт.
               — Ты наверно рад, Хьюстон? Что вместо одного падлы, мы будем искать двух?
               — Первый может, найдётся быстро, — возразила сержант Янгер. — Муж любовницы, а вот второй вообще нигде не фигурирует. Даже близко!
               — А Рахсан Кхут? — встряла Кейси Чоко. — Зачем он арендовал склад и жертва не хотела нигде фиксировать трату при его щепетильности к своей бухгалтерии?
               — Я считаю, — щёлкала степлерами Грэйс Стэмпэр, раздражая этим звуком окружающий, — тут все просто. Мы не можем найти мебель из списка, так? Так. У нас есть склад, так? Так. Проще простого: он засунул эту мебель туда. Ему негде её хранить. Слишком большая. Вот и все.
               — Степлер дело говорит. Я поддерживаю, — кинул с чего-то стола ей степлер Хазард, та радостно его поймала, как собачка мячик. Как она могла его пропустить? Ведь собрала она их все! — Вызвать мистера Кхута на ковёр и расколоть. А лучше побеседовать и съездить на этот склад, воочию увидеть вещи.       
               — Стэна Мэртленда беру на себя, — процедил сквозь зубы начальник участка, из-за чего некоторых передёрнуло. — Напыщенный жлоб все расскажет...
               — Не нужно, — остановил суперинтенданта Хьюстон, к удивлению собравшихся. — Оставьте его напоследок.
               Всех озадачили слова инспектора. Не продолжать допрашивать одну из ключевых фигур в жизни жертвы, крайне странно. Но Боб Честерфилд хмыкнул и ничего не сказал, тем самым согласившись с предложением подчинённого. Хьюстон не дурак, у него существует карта для игры. Хазард же мурлыкал себе под нос песню, как заметила Кейси Чоко, его глаза лукавой сощурились при словах инспектора Хьюстона. А значит, он знал причину такого решения своего напарника или же догадывался, к чему могут привести последствия этого выбора.
               — Итак!! — вылил воду из пакета с растаявшим льдом в кусты у кого-то на столе начальник. — Задачи!! Найти и допросить мужа любовницы жертвы!! Мотив с возможностью должен присутствовать!! Привести и допросить Рахсана Кхута!! В цепочке суждений офицера Стемплер есть логика, её нужно проверить!! Продолжайте поиски свидетелей!! Найти оставшуюся половину кия было бы чудесно!! Но в нашем мире не живут волшебники с единорогами, так что я не питаю иллюзий!! Офицер Чоко попытайтесь выяснить хоть каким способом, куда он мог перевести деньги!! Может, он хранил их на чёрном счёте!! Плюс проработайте клиентскую базу!! Все эти лизоблюды же скупали у него товар, а значит, могли что-то не поделить, раз у нас жертва использовал жену для бизнеса, чужую бабу для утех, загребал деньги для чего-то ещё!! Работайте!!! — на этой возвышенной ноте с подачей указаний подчинённым суперинтендант удалился, за ним вышла Мира Вар поддерживающего Анджи Пресстона, который после продолжительной активности начал проваливаться в сон.
               — Вот же! На Защитника упал Стресс, — потушил сигарету Хазард, закуривая новую. — Пингвин выдал указания, девочки! Быстрее начнём, быстрее свалим по домам. Где проживает этот Рахсан Кхут? Он у нас числится за что-нибудь эдакое? — обратился непосредственно к Тейлору Стару Хазард.
               — Нет. Рахсан Кхут у нас не числится...
               — Инспектор Хьюстон, — сбил разговор один из офицеров, — тут у дежурного мужчина стоит. Я присутствовал на совещании и слышал имя одного из мужчин, которого суперинтендант велел привезти на допрос...
               — Как зовут?
               — Рахсан Кхут.
               Повисла пауза, которая озадачила офицера из-за внимания всех к его персоне. Он даже растерялся от такого пристального взгляда коллег.
               — Что-то не так? Это же он...
               — На ловца и зверь бежит! — взревел радостно Хазард, выбив пуще прежнего из колеи сотрудника участка. — Что же ты ждёшь, милок! Скорей! Скорей веди его к нам! Надо брать пока горячо!
               Инспектор Хазард вылетел пулей в коридор поприветствовать человека, ради которого им пришлось бы подорваться на выезд, Хьюстон пошёл вслед за ним. Офицер привёл сорокалетнего владельца лавки на рынке с фруктами и овощами. Грузин. Низенький, но плотный. Шикарные чёрные усы и монобровь. Лысеющая голова. Большие карие глаза, излучающие страх и неуверенность от обстановки. Теребил нервно в руках чёрную беретку. Белая рубашка, темно-коричневый пиджак с багровыми брюками, подшиты подкладками в некоторых местах. Бежевые мокасины уставшие и изношенные. Тут речь не в уходе за обувью, человек держался на грани близкой к бедности, сделал выводы Хьюстон.
               — Мистер Кхут! Какая приятная встреча! А мы только о вас вспоминали! — лучезарно пожимал руку нервничающему мужчины Хазард. Его карие глаза воззрились на инспектора ещё шире с ещё большим испугом от его слов.
               — Вспоминали? Это как жэ?!
               — Боже! Не волнуйтесь так! От лица закона я, а точнее, мы с напарником выражаем вам искреннюю благодарностью за помощь в расследовании. Вы ведь за этим сюда пришли?
               — Что?! Нэт! Какое расслэдованиэ?! Это я пришэл просить о расслэдовании! — удивлённо жестикулировал Рахсан Кхут, не понимая, о чём говорят полицейские.
               — То есть как? — тут же слезла улыбка с лица Хазарда. — О каком расследовании вы пришли просить?
               — Мой склад! Мой склад взломали! Проникновэниэ!
               — Ясно... — пропел Хазард снова начиная улыбаться, — А что было на этом складе, мистер Кхут? Незаконное проникновение в частную собственность с причинение ущерба... — мурлыкал Хазард, приглашая мужчину закончить предложение, уже представляя его ответ.
               — Вэщи! — вскрикнул Рахсан Кхут, бледнея на глазах. — Вандалы! Паразиты! Всэ поврэдили! Всэ испортили!! Как я мистэру Форду в глаза посмотрю! Он жэ мне довэрился!! А жэнэ эго! Этой благороднэйшэй жэнщинэ!! Столько лэт им фрукты с овощами возил! Столько лэт довэрия!! Такой удар! Такой удар!! — причитал и канючил грузин, мучая беретку в руках, не зная, куда себя деть от нахлынувшей его паники.
               — Где находиться ваш склад? — обрезал стоны мужчины Хьюстон, не желая тратить время. Нужно немедленно туда ехать. Проникновение, возможно, совершенно ночью. Немного времени прошло после убийства. Необходимо взять след сейчас же. Рапорт и подробный допрос Рахсана Кхута они смогут провести по приезде в участок, сейчас же он поедет с ними. На месте события он сможет вспомнить детали или моменты, которые помогут в будущем.
               — Что?... Гдэ мой склад? — проблеял Рахсан Кхут воззрившись на Хьюстона в ужасе. В его голове начала закрадываться мысль о неудачном принятом решении. Позвонил бы сначала мистеру Форду, он бы с ним договорился! Столько лет знакомы! Рассказал бы: так и эдак, поймите меня, уважаемый, я не виноват, это все замок! Охрана ни к черту! Камеры лишь для отпугивания! А то стоит тут этот непонятный легавый и давит только одним своим присутствием. Ой и жуткий же тип! Мороз от него по коже! — Я нэ пони... А как жэ заявлэниэ? Мистер Форд...
               — Милок, мистер Форд мёртв уже двое суток.
               — Как мэртв? — выронил беретку из рук Рахсан Кхут. — Как мэртв? — повторил он ещё раз, вытирая пот со лба, хватаясь за сердце. Вот и думай теперь: радоваться ему, что не придётся отвечать за порчу имущества или же бежать отсюда. Во что он вязался?!
               — Где находиться ваш склад? — повторил свой вопрос Хьюстон. В интонации его, правда, не проступило ни толики любопытства или же искреннего интереса к своему же вопросу. Задал он его, как и первый, все с той же равнодушной и безразличной интонацией холодного бездушного космоса.
               — На Фарэлла[3] 4\1. Мой... Мой склад под номэром 6375.
               — Чудно! — хлопнул со всей мочи по спине мужчину Хазард, приводя того в себя от оцепенения. — Поехали туда. Вы нам все покажете на месте. Мы возьмём с собой бригаду сразу же. Не будем оттягивать дело в долгий ящик! — приобняв Рахсана Кхута пришедшего в шок от всего произошедшего, Хазард повёл его к своей машине, предлагая сигарету по дороге для облегчения страданий. Хьюстон быстро подошёл к своему столу, набрал служебный номер Института Судебных Экспертиз и Криминалистики (ИСЭиК) напрямую связался с доктором Мо. Та не выказала особого восторга, но заверила об отправки бригады на место. Хьюстон продиктовал адрес и назвал номер с маркой машины Хазарда, чтобы эксперты нашли одного из ведущих дело офицеров на месте происшествия. Положив трубку, Хьюстон невольно порадовался возможности добраться до склада с кем угодно, только не с Хазардом! На сегодня ему поездки в одной машине с ним хватило. Давно он не терял контроль над собой. Хорошо, что обошлось все одним ударом в челюсть. Да старший инспектор решила придержать рапорт в отдел расследований внутренних дел до окончания расследования. Начальник участка одобрил, не желая крокодилам отдавать одного из своих сотрудников на съедение. Выражался он по этому вопросу только крайне громко и с руганью. Как всегда. Слишком шумно.
               — Офицер Стар, — обратился к Тейлору Стару Хьюстон, который перебирал бумаги на столе, — мы едем на склад Рахсана Кхута. Произошло незаконное проникновение с предположительной кражей и установленным со слов потерпевшего вандализмом. Поехали.
               — П... Почему я? — вскочил офицер Стар, неуверенно следуя за инспектором на выход из участка.
               — Возьмите список с ненайденной мебелью жертвы, — пропустил вопрос мимо ушей Хьюстон. — Надо сопоставить список с предметами на складе. Та ли эта мебель или нет. Необходимо подтверждение.
               Тейлор Стар тут же быстро вернулся за списком, взяв копию со своего стола, он вышел из участка вслед за Хьюстоном, который обратился к одному из патрульных с просьбой отвести их по нужному им адресу. Просьбы Хьюстона и приказы — это одно и то же. И им никогда обычно не отказывают. Патрульному ничего не оставалось, как подчиниться, хотя он сглотнул непроизвольно от перспективы ехать с инспектором в одной машине. Не он один. Тейлор Стар сев на заднее сиденье стал зачитывать список про себя до дыр, намереваясь выучить перечень наизусть так, словно от этого зависела его жизнь.
 
[1] Притчи 20:30.
[2] Grazie (итал.) — спасибо.
[3] Чарльз Фаррелл (9 августа 1901, Уолпоул, Массачусетс, США — 6 мая 1990, Палм-Спрингс, Калифорния, США) — американский актёр немого и раннего звукового кино, популярный в 1920 — 1930-е годы.
__________________
Amour, Amour
Alle wollen nur dich zähmen
Am Ende, gefangen zwischen deinen Zähnen

Ответить с цитированием
  #13  
Старый 05.07.2018, 19:47
Аватар для AnnBlack
Историческая личность
 
Регистрация: 07.09.2009
Сообщений: 2,044
Репутация: 1808 [+/-]
Скрытый текст - 11. Склад. Отсутствие. Драка:
               Патрульный выехал на Горнорабочую. До вечера время оставалось, но дневная жара постепенно уступала права вечерней прохладе. Несмотря на это воздух густой и вязкий, машина прорезала его своим корпусом. Пышная зелень вокруг настраивала на умиротворение. Трое мужчин молчали. Каждый думал о своём и не нарушал интимную тишину другого. Единственное, что их сейчас связывало — это желание как можно быстрее добраться до места. Хьюстону хотелось увидеть место вандализма своими глазами без посторонних, но он понимал необходимость криминалистов на месте преступления. С этим он готов смириться. Тейлор Стар надеялся выбраться из машины из-за жуткого потовыделения и его смущала сама мысль о неприятном запахе от его униформы, а ему не хотелось ударить в грязь лицом перед вышестоящим. Патрульный же стремился высадить двоих полицейских и закончить дежурство. Он собирался сдать бумаги и ехать домой, но его чаяньям не суждено было сбыться! В самый последний момент его поймал инспектор. И не зубоскалящий Хазард или ледышка Колдрон, нет! Он нарвался на худший вариант из всех!
               С такими мыслями пассажиры и водитель двигались к точке назначения. Патрульная машина проехала по Горнорабочей, пересекла Крайслера, выехав на улицу Кана[1]. Мимо детского сада с парикмахерской, прорезали Чимароза[2]. Оперы не являлись большой любовь Хьюстона, но некоторые из композиций он слушал и уважал. Например, в «Тайном браке», с большим художественным вкусом совмещены комедийная фабула и сценический лиризм. Музыка напевна и использует народные песенные традиции, в то же время будучи богато инструментована и демонстрирует элементы развивающегося симфонизма. В вокально-инструментальное наследие Чимарозы также входит значительное число кантат, популярная кантата «Капельмейстер», пародирующая современные ему методы репетиций оперных постановок; месс и ораторий, среди которых наиболее известны «Юдифь» и «Триумф религии», а среди его инструментальных произведений — 40 клавесинных сонат и концерт для двух флейт. Что ни говори, итальянец внёс значительный вклад в историю музыки. Кана продолжала кромсать город. Порезали Арбориста, где опять те же заведения: супермаркеты, магазины одежды, салоны красоты, хорошо хоть среднеобразовательная школа кинулась в глаза напомнить, что не только потребление вокруг нас.
               Они свернули на Мэзера[3]. Здесь уже начинались производственные и хозяйственные корпусы со складами и гаражами. Несмотря на то что у каждого американца, имеющего частный дом есть свой гараж, как и в многоэтажных зданиях распространена подземная парковка, никто не отменял гаражные комплексы. Кто не мог позволить себе парковочное место в своём же многоквартирном жилище, по причине высокой платы, например, тот пользовался подобной услугой для охраны своего транспорта. На деле же, как удалось узнать Хьюстону в течении своей полицейской службы, подобные помещения арендовали далеко не для четырёхколёсного друга. Бывало, Хьюстон вместе с Хазардом находил склад забитый хламом, вещами умершего родственника; ворованным имуществом; автозапчастями; клетками с накачанными для продажи животными; один раз вообще обнаружили детей иммигрантов для оказания сексуальных услуг. Именно в таких клетках прятали все, что только возможно, но никак не автотранспорт. Поэтому Хьюстон не удивился, узнав о желании жертвы Джаспера Форда приплатить Рахсану Кхуту. Хранить габаритную антикварную мебель ему просто негде, снимать какое-то элитное помещение для временной передержки, видимо жаба душила. Средство и возможность...
               Наконец, патрульная машина остановилась. На месте присутствовала уже вся команда криминалистов. Огороженная территория с несколькими рядами построек, рассчитанные на десять парковочных мест с секционными воротами. При открывании, всё полотно укладывается вверху вдоль потолка. Ворота этого вида состоят из четырёх или шести горизонтальных секций. Секции соединены между собой шарнирными петлями. По краям этих секций находятся ролики со встроенными подшипниками. Ролики движутся по направляющим вверх (с разворотом под потолок). Практичная конструкция экономит место как в самом гараже, так и на подъезде к нему. Но они не электронные. При закрывании владелец закрывает гараж на увесистый замок. В итоге территория охраняется только установленными на въезде и выезде видеокамерами, которые должны фиксировать номера машин. По крайней мере, именно в этом районе система работает так.
               Выбравшийся из машины Хьюстон, махнул патрульному уезжать, чем тот поспешил воспользоваться незамедлительно. Инспектор шёл к беседующим Хазарду и Рахсану Кхуту, Тейлор Стар семенил за ним. Судя по вытянуто-бледному лицу Рахсана Кхута разговор с инспектором не выливался для него в ничего хорошего. Хазард же весь светился от удовольствия, облокотившись о свою машину и умело заполнял бумаги, параллельно переговариваясь с подошедшим к нему криминалистом. Двое мужчин заметили приближающегося инспектора Хьюстона с офицером Старом, махнули им следовать за ними и прямиком пошли на склад, предварительно усадив изнурённого грузина на заднее сиденье тёмно-зелёного Доджа Челленджера Р/Т.
               Как и сказал Рахсан Кхут неизвестный или неизвестные учинила самый настоящий вандализм. Стоящий когда-то у стены шкаф лежал лицом вниз. Диван изрезан до состояния вывернутой наизнанку обивки. Письменный стол переломан пополам. Кресло так же не пожалели, как и диван. У двух стульев отломаны ножки, а столик изуродован до неузнаваемости. По всему помещению разбросаны куски резного дерева, бывшего когда-то частью предмета. Мягкая плоть дивана с креслом напоминали шматки оторванного мяса, которую расшвыривали по всему гаражу. Само по себе невзрачное помещение ещё больше угнетало своим содержимым. Красивая когда-то старинная мебель, в которую мастера вкладывали свои усилия с умениями, подверглась надругательству с проявлением вспышки ярости. Криминалисты методично осматривали все досконально с целью обнаружения каких-либо улик, оставленных взломщиком. След, волос, слюна, кровь. Всё что только можно. Беглый взгляд на перекусанный замок в очередной раз убедил Хьюстона, что он правильно сделал, избавившись от своей машины. Не дай Бог ему пришлось бы оставлять её в этом гаражном комплексе!
               — Какой кошмар! — с горечью в голосе осматривался Тейлор Стар. — Такая роскошь пропала...
               — Ну, вещицы в помещении совпадают со списком, — сверялся с бумагой Хазард с оставшимся хламом в комнате, заглядывая офицеру Стару через плечо. — Утрата утрат! Но! Признай! Милое зрелище!
               Что в этом зрелище миленького находил инспектор Хазард Тейлор Стар не понимал, а безэмоциональное лицо инспектора Хьюстона не давало никакой подсказки на ответ. Офицер Стар вздохнул обречённо все так же печально оглядывая масштаб разрушения.
               — Что сказал грузин? — спросил Хьюстон, осторожно лавируя между экспертами не желая мешать их работе. Хаотичность разрушения слишком постановочна, цепко фиксировал Хьюстон, вроде вспышка ярости, но как-то все методично разбросано и разорвано. Преступник вспарывал предметы один за другим последовательно, но никак не вразнобой. Напрашивается вывод о разыскивании в содержимом мебели чего-то определённого, с последующими разрушениями для соскрытия целенаправленного поиска под оболочкой неконтролируемой ярости.
               — Звёздочка, солнце, сходи-ка узнай что-нибудь про камеры. Может, это старье зафиксировало номер машины вандала, если он не на своих двоих пришёл.
               Тейлор Стар кивнув, непроизвольно сморщившись от такого слащавого обращения старшего по званию, но к закидонам Хазарда многие привыкли, стараясь уже не акцентировать на них внимание. Забрав листок, Хазард помахал на дорогу офицеру Стару, который ушёл выполнять поручение. Несмотря на осуждающие взгляды криминалистов, Хазард блаженно затянулся, не особо заботясь о сохранности места преступления. Он считал мёртвым номер искать какие-то вещественные улики в гараже, сейчас только камеры и очевидцы смогут им помочь. Аналитические выводы Хьюстона и Хазарда совпадали, пусть никто из них не сказал вслух, кто что думает.
               — Это умора вообще, — начал делиться полученной информацией Хазард, на весу складывая из списка журавлика, — начну с предыстории. Мистер Кхут приехал зарабатывать в нашу страну, кормить себя и детишек. Он смог обустроиться здесь, открыв овощно-фруктовую лавочку, благо у него есть источник питательной еды для наших сограждан. Смог даже составить свой список постоянных клиентов, которым лично возил свежатину. Бизнес пах и процветал три года. Но в последнее полгода дела пошли скверно из-за больной жены Ванды Кхут. Состояние дамочки ухудшалось и требовало всё больше денег на лекарства. А потом начались операции. Как-то раз он обмолвился супруге Джаспера Форда Саманте Форд, одной из своих постоянных клиенток, что благоверная у него болеет и так далее и тому подобное: я весь такой несчастный, пятеро детей, кормить нечем бла-бла-бла. Короче поплакался на плече красивой женщине, чтобы она его приголубила и утешила, это моё мнение, но вместо секса она невзначай слила информацию своему мужу. Мистер Форд беззамедлительно воспользовался подвернувшимся шансом давать на лапу деньги бедному грузину для утайки своих тёмных дел...
               — Только достоверные сведения, умозаключения потом, — прервался Хьюстон от осмотра порезанного дивана, кинув на напарника один из своих взглядов.
               — Как скажешь! — примирительно поднял руки Хазард, продолжив повествование. — Так вот. Если без моих поспешных умозаключений то все, так как я сказал: мистер Форд сам связался с Рахсаном Кхутом, предложив ему платить за ренту склада наличкой. На вопрос второго, откуда он узнал о его потребности в деньгах, жертва отсылалась на свою жену. Его слова подтверждены. В его телефоне сохранены смс-ки с назначением места и времени передачи денег. Грузинчик даже рассказал, как спросил как-то у мистера Форда зачем такая конспирация, на что тот сослался на помощь дорогому соотечественнику! Пф, вот же прыщ несчастный! Бедный грузинчик! — фальшиво всплакнул Хазард, даря мимо проходящему криминалисту журавлика. Тот его без вопросов взял, не зная, что с ним делать дальше.
               — Он уезжал к жене, — сказал Хьюстон вслух, ни к кому конкретно не обращаясь.
               — Так точно! Рахсан Кхут улетел к жене на родину в пятницу. Я свяжусь с авиакомпанией для подтверждения. Насчёт склада... Прилетев во вторник утром, мистер Кхут работал себе спокойно, каким-то чудом не узнав новости о смерти своего денежного благодетеля до момента приезда на склад. Опережая твой вопрос, зачем он поехал на склад, грузинчик пожелал удостовериться в сохранности отданного ему под опеку ценного груза. Плюс он привёз с собой свежую партию продуктов и хотел освободить место для их хранения. О себе ведь тоже нужно заботиться! Таким образом, он обнаружил взломанный замок. Дальнейшая часть история известна тебе так же, как и мне.
               Хьюстон ничего не ответил. Можно возвращаться в участок. Зафиксировать письменно показания Рахсана Кхута, связаться с необходимыми инстанциями для подтверждения отсутствия мужчины в момент совершения убийства. Повторяя свою историю несколько раз, есть вероятность нечаянно сказать то, что не должно быт произнесено вслух. Такая практика срабатывает. Хазард наблюдая за Хьюстоном, уловил его настроение сворачиваться и, махнув на прощанье криминалистам, вышел на улицу. Стянул с себя одноразовые бахилы с перчатками, сунул проходящему мимо него эксперту, направился к Тейлрру Стару, который разговаривал с какими-то подъехавшими к месту происшествия мужчинами. Наверно владельцы этого комплекса, сдающегося в аренду, решил Хьюстон также выйдя на улицу вслед за Хазардом, предварительно спрятав использованный расходный материал в карман.
               Время приближалось к ночи. На улицах начали зажигать фонари. Эксперты включили осветительное оборудование для лучшего обзора. В этот самый момент, пока инспекторы находились в одной части города, в другой противоположной стороне, а именно по адресу Арбориста, 127а в многоквартирном доме соседка жильцов из квартиры 12 позвонила в участок Сен-Сир с требование вызвать патруль. Она причитала взволнованным голосом с нарастающей ноткой паники о криках с руганью, в квартире напротив. Даже через стены слышно, как мужчина, работающим автомехаником, насколько она знала, орет на свою жену называя её шлюхой последней. Но не сами крики волновали соседку, а громоподобные удары, отдающие своё эхо лестничной площадке. Складывалось впечатление, что мужчина не бьёт её, а швыряет мебель! Несчастный патрульный, который получил задание смотаться на выезд тот же самый, кто подвёз инспектора и офицера. А ведь его смена закончилась! Но деваться от своих служебных обязанностей, заставляющих работать своих избранников в жару и холод, некуда.
               Подъехав к указанному дому, патрульный застал интересную картину, заставившую того сразу же вызвать из участка подмогу. Назрела нешуточная драка у крыльца. Дородный мужик с мощными руками в джинсовом комбинезоне раскидывал других мужей, как детей. Несколько человек накидывались на него, скопом пытаясь выбить дурь, детина учинивший беспредел дома выбежал на улицу и нарвался на отморозков, комплекцией не уступающих ему, из-за чего завязалась драка, поведали полицейскому зрители. Глаза голубые, нахмуренные брови, нижняя губа чуть на выкате, но при этом создаёт впечатление большого волосатого ребёнка, который в порыве защищался от обидевшего его мира. Подъехали ещё полицейские машины с намерением закончить представление вместе со скорой для оказания помощи пострадавшей. Как только белая машина затормозила, выскочившим санитарам навстречу кинулась та самая соседка, вызвавшая незадачливого патрульного. Жена детины находилась в плачевном состоянии требующего немедленной госпитализации. Пока медбратья вместе с одним из офицеров убежали за женщиной, указывающей путь, подъехавшие полицейские повязали всех участников инцидента. Они матерились и лягались с криками о мерзких легавых лезущих не в свои дела и ущемляющих права свободных американцев. Рассадив всех по автомобилям предварительно сковав наручниками, офицеры повезли клиентов в участок. Автомеханик сидел в машине патрульного на заднем сиденье. Он плакал. Плакал и стенал, что он виноват. Чувствовал ли он вину за поднятую на жену руку или вину за что-то ещё, патрульный так и не услышал.
 
[1] Альберт Кан (1869, Раунен, Германия — 1942, Детройт, Мичиган, США) — американский индустриальный архитектор. Его часто называют архитектором Детройта.
[2] Доменико Чимароза (17 декабря 1749, Аверса — 11 января 1801, Венеция) — итальянский композитор, который наряду со своими современниками, Гульельми и Паизиелло, оставил значительный след в музыкальном искусстве. Он был центральной фигурой в опере, особенно комической, в конце XVIII века.
[3] Коттон Мэзер (12 февраля 1663 — 13 февраля 1728) — американский проповедник, религиозный моралист, биолог и медик, плодовитый писатель и памфлетист, публицист, эссеист, (около 450 сочинений), оказавший значительное влияние на американскую политическую мысль XVIII века, а также на американскую литературу. Использовал библейские сюжеты как повод для рассуждений о насущных проблемах современности.
__________________
Amour, Amour
Alle wollen nur dich zähmen
Am Ende, gefangen zwischen deinen Zähnen

Ответить с цитированием
  #14  
Старый 05.07.2018, 19:48
Аватар для AnnBlack
Историческая личность
 
Регистрация: 07.09.2009
Сообщений: 2,044
Репутация: 1808 [+/-]
Скрытый текст - 12. Бачелдер. Цапля. Любовь:
Центральная городская больница имени М.К.Бачелдер[1] — это крупный многопрофильный комплекс, в который входят стационары на несколько сот коек, две поликлиники для взрослых, детская поликлиника, две женские консультации, шесть общеврачебных практик в сельских территориях с фельдшерско-акушерскими пунктами. Причина назвать больницу в честь женщины, участвовавшей в создании оружия массового поражения против этих же самых людей, которые пришли спасти свои жизни, вызывала улыбку у Хазарда каждый раз. Не стоит отрицать, что Бачелдер помимо работы над атомной бомбой внесла вклад в изучение химии металлов. Она разработала методы очистки редкоземельных элементов, теллура и индия. А также её труды стали полезны в сфере морской археологии. Бачелдер выяснила химический состав бронзовых пушек, найденных на затонувших в Эгейском море кораблях. По просьбе НАСА она проанализировала образцы лунного грунта, собранного во время миссий Аполлонов в 1969 - 1972 годах! Но все же до всех этих исследований она получила приказ о направлении на Манхэттенский проект в инженерные войска после завершения военной подготовки на нескольких базах в разных штатах США. «Манхэттеном» называлась секретная программа США по созданию ядерного оружия.
               — Взгляни только на этот комплекс, Хьюстон! Он весь такой неоновый, подсвеченный разноцветными светодиодными лампочками имеющий форму S. Не хватает только две параллельные полоски, и мы получим истинную природу нашего здравоохранения! А ведь ответственная за анализ результатов спектроскопии изотопов урана Бачелдер выполняла работу няньки, как местные ангелы, из-за того, что изотоп уран - 235 способен поддерживать самопроизвольную цепную ядерную реакцию, а уран - 238 - нет! Очистка также требовалась и для приготовления плутония - 239, использовавшегося в испытании «Тринити» 16 июля 1945 года. Аналогичные методики применяли для создания ураниевого оружия под кодовым названием «Малыш», сброшенного на Хиросиму 6 августа 1945 года, а также для плутониевой бомбы, сброшенной на Нагасаки 9 августа! Ну просто музыка для моей души!
               И так каждый раз. Стоит только Хьюстону с Хазардом подолгу службы явиться в центральную больницу, Хазард заводиться не на шутку, готовый петь серенады преклонения этой женщине. Скиснув от очередной перспективы выслушивать не замолкавшего Хазарда, Хьюстон презрительно окинул больницу взглядом. Что ни говори, но Хьюстону ничего не оставалось, как согласиться с напарником в ироничности присвоенного имени комплексу и его внешнему виду. Огромный центральный вход в поликлинику из пластика и стекла имел подцветку снизу на окна придавая эффект объёма. Переливающийся всеми цветами радуги светодиодные лампочки, заманивая в свои стены. Синий метал, белый мрамор, красные панели слеплены во внушительный S - образный комплекс медицинских утех. Не меньше сама больница, в высоту возвышающаяся над некоторыми домами, подобно центральной гостиницы или казино. Ночью это особенно заметно, как только они припарковались, ядовитое свечение вызывало стойкую ассоциацию с Лас-Вегасом. В общем, позорнейшее на вкус Хьюстона сооружение, насмехающееся над человеческими жизнями. Ему даже стало любопытно, как на подобный архитектурный казус среагирует Тэмми Монтгомери. Он уже впечатлился умом и вкусом этой женщины, она могла бы многое ему рассказать о причине именно такого архитектурного решения для больницы.
               — О руководителе программы Роберте Оппенгеймере[2] Бачелдерг не очень высокого мнения, — вернулся в действительность Хьюстон, надеясь заткнуть Хазарда хоть ненадолго. Они вдвоём стояли напротив больницы. Хазард закурил очередную сигарету. Хьюстон мог уйти без него, оставив того курить, но вспоминая произошедший разговор в автосервисе опасался, что госпитализированная Джоан Сикс откажется разговаривать с ними. А у Хазарда может получиться вынудить её пойти на откровенность. Если их ещё, конечно, пустят в палату.
               — Да. Припоминаю что-то такое, — согласился Хазард. — Она охарактеризовала его, как «Человека карандаша и бумаги», погруженного в физическую теорию.
               — Если бы на небе разом взошли сотни тысяч солнц, их свет мог бы сравниться с сиянием, исходившим от Верховного Господа... Я — смерть, разрушитель миров[3].
               — Бхагавадгита?[4]
               — Бхагавадгита.
               — Ладно, — выкинул окурок в урну Хазард. — Поумничали и хватит. Пора работать. Мы и так отклонились от маршрута.
               Перекур закончился. Уже подъезжая к участку перед этим поев в закусочной «Бутончик» по настоятельному требованию Хазарда, Хьюстону позвонила старший инспектор, приказав ехать к подвергнувшейся домашнему насилию Джоан Сикс в больницу для взятия показаний. Её мужа Грэга Сикса задержали, он находится в камере предварительного заключения. Доктор Мо взяла отпечатки пальцев и кровь для сопоставления с найденными на месте убийства вещественными доказательствами. Взятый из квартиры обломок кия патрульным, который он посчитал орудием нанесения физического урона женщине, с большой вероятностью является второй половиной ненайденного кия. Инспекторы отправили офицера Стара обратно в участок работать над записями с видеокамеры и отвезти Рахсана Кхута в участок для составления протокола. Пришлось одолеть бюрократический ад, чтобы получить эти записи. К счастью, подвешенный язык Хазарда, рёв суперинтенданта Боба Честерфилда по телефону плюс связи помогли быстро уладить дело. Верхушка считает, что расследование завершилось. Осталось только предоставить стороне обвинения полный пакет с доказательствами и дело в шляпе. Хьюстон понимал, почему начальник не стал разубеждать верхушку. Они способствуют быстрому получению данных и хотят задвинуть дело в тёмный угол, не желая связываться с клиентами Джаспера Форда. Именно клиентами, как считал Хьюстон, друзей как таковых у жертвы не значилось. Правда, ещё оставались «дружки» за кадром легального бизнеса.
               — Я очень надеюсь, сегодня не Цапля дежурная, — причитая, залетел в больницу Хазард.
               Как только, они зашли обоим мужчинам выжег глаза белый цвет приёмной. Белоснежность помещения запросто могла обеспечить снежную слепоту. Прямоугольная комната с раздвижными дверями в палаты; стены увешены плазменными телевизорами под стать стенам с непрекращающейся рекламой на медицинские препараты; обтянутые кожей скамьи для посетителей, стояли рядом с бойлерами и цветочными горшками, единственные острова краски в комнате помимо глянцевых журналов для убийства времени. Клиентов клиники в первую очередь встречала овальной формы секретарская металлическая крепость, где фиксировалась каждая запись приёма к врачу. Места за стойкой рассчитаны на шесть человек, сейчас за ней сидели две девушки и та, кого Хьюстон надеялся застать и та, кого не хотел видеть Хазард — Петра Раихер собственной персоной. Старшая медсестра больницы имени М.К. Бачелдер и по совместительству лучшая подруга Мадлен, жены Хазарда.
               Петра Раихер полностью оправдывала свою фамилию. С немецкого языка она переводилась как цапля. Но не поэтому Хазард её так называет. Высокая, худощавая жердь с забранными в пучок русыми волосами. Неправдоподобная прямая спина с чуть задранным подбородком заставляли смотреть Петру Раихер на вас сверху вниз, а тусклые серые глаза отдавали собеседнику надменность и превосходство своего владельца. Как так получилось, что шабутная тусовщица Мадлен дружила с такой мымрой, не раз спрашивал Хазард у Хьюстона надеясь получить ответ. Но ответ не могла даже дать сама Мадлен, сколько не вопрошал у неё Хазард. Она милая, вот и все что ответила его жена. Хазард так не считал, Хьюстону все равно, пока старшая медсестра работает и предоставляет им возможность заниматься своей деятельностью. С этим намерением Хьюстон подошёл к ресепшену.
               — Инспектор Хьюстон. К вам должна была поступить сегодня женщина Джоан Сикс. Домашнее насилие. Она фигурирует у нас по делу. Нам нужно с ней переговорить.
               Трое женщин отвлеклись от своих занятий, переключив всё своё внимание на говорившего. Петра Раихер непроизвольно начала прихорашиваться, при этом сохраняя своё неизменное выражение на лице, двое же других девушек застыли. Эффект присутствия Хьюстона действовал во всей своей красе.
               — Во-первых, добрый вечер, инспектор. Во-вторых, подтверждаю, такая пациентка поступила к нам в клинику. Ну а в-третьих, сейчас три часа ночи. Даже если она не спит, нет никакой срочности говорить с пострадавшей именно сейчас. Вы можете дождаться часов приёма.
               — Каждое потерянное мгновение — потерянное дело, потерянная польза[5]. Вам ли это не знать?
               — Брось, Петра! Мы же все свои! Готов поспорить дамочка гоняет масло в голове с мыслями о веской причине для развода и что она с него сможет поиметь из этого, — вклинился в разговор Хазард, от которого не укрылись движения Раихер в отношении Хьюстона. — А я могу оставить вас наедине с Хьюстоном кофеёк попить, — льстиво промурлыкал Хазард не беря в расчёт желания самого Хьюстона.
               Петра Раихер с нескрываемой брезгливостью окинула Хазарда взглядом холодного презрения, но её мимика выдала заинтересованность его последним предложением. По Хьюстону же непонятно, что он об этом думает, его лицо ничего не выражало, да к тому же Раихер заметила, как сжались и занервничали её девочки в присутствии инспектора. О его особенности она давно знала, и целесообразнее увести их обоих прочь. К тому же, что плохого если она их проведёт к потерпевшей? Если женщина спит, то она немедленно выгонит их из больницы не позволив разбудить пациентку.
               — Хорошо. Следуйте за мной, — после раздумий согласилась всё-таки Петра Раихер, дав напоследок оставшимся подчинённым пару указаний, повела мужчин за собой к палате Джоан Сикс.
               — Как сильно он её избил? — спросил её Хьюстон после того, как они отошли от ресепшена на порядочное расстояние, и пошли по коридору к лифтам.
               — Ей дали увесистую пощёчину и просто отшвырнули к стене. В результате разбитая губа и нос плюс выбитый зуб. Синяки на спине с последующим болевым шоком от одновременного удара привёл к обмороку. Привезли её в больницу без сознания, — поведала Петра Раихер без профессиональной терминологии состояние женщины. — Я могу дать копии заключения после приёма. Доктор Мо может вам объяснить все научной терминологией, если вам это необходимо.
               — Почему ты не дашь мне? — катал сигарету во рту Хазард, не решаясь закурить при Петре, чтобы не сбить её располагающий настрой. — Я тоже разбираюсь в медицине.
               — Нет, — отрезала Петра Раихер категоричным тоном.
               — Что за дискриминация? Неужели ты предпочитаешь молчаливых боровов? — поддел в отместку Хазард, раздосадованный отказом посмотреть карту пациента.
               — Джентльменов, инспектор Хазард, — поправила его Раихер, обращаясь к нему с приставкой его звания. На работе она категорически против говорить с ним без профессионального подтекста.
               — А не болтливых раздолбаев, выглядящих как мафиозная шестёрка, которую выбрала моя красотуля Мадлен, не так ли? — плюнул обратно Хазард, закурив назло Петре Раихер.
               Но надвигающуюся очередную ссору подавил Хьюстон, забрав сигарету у Хазарда и растерев её пальцами, потушив огонь. Никто ничего не сказал по этому поводу. Вся тройка молча проделывала оставшийся отрезок пути до палаты Джоан Сикс. Хазард прикидывал, как нагадить Петре при возможности после того, как закроется это дело, даже испорченный отпуск отодвинулся на задний план при мыслях о гадости, которую он может учинить. Петра Раихер тайно лелеяла желание совместного похода в буфет за кофе с Хьюстоном. Только они вдвоём. О чём думал Хьюстон? Этого он и сам не знал. Разнял этих двоих он по инерции, нежели чем из благих побуждений. С самого начала расследования он только и делает, что осаждает взъевшегося Хазарда на весь белый свет. Но враг не дремлет! Изо дня в день, сколько бы они ни выходили на след, ловили, допрашивали, сажали, враг есть. Враг был и будет всегда, пока он занимается этой работой. Не будет у него ни усталого, ни изнемогающего; ни один не задремлет и не заснёт, и не снимется пояс с чресл его, и не разорвётся ремень у обуви его[6].
               Поднявшись на четвёртый этаж, тройка вышла из лифта. Жизнь в клинике остановилась. В отдельных палатах остались приоткрыты двери, из которых лился гудящий и щёлкающий звук приборов. Где-то кто-то покашливал или стонал, несмотря на втекающие в их вены болеутоляющие. Обманчивая идиллия тишины и замершего бездействия на самом деле скрывала бурную работу медперсонала даже ночью. То там то здесь призраками мелькали сотрудники больницы спешащие проверить показания приборов или же скользящие с картами под мышкой, а кто-то катил тележки с препаратами в одну из палат. К одной из таких дверей, которая оказалась закрыта, подошли инспекторы и старшая медсестра.
               — Ну что же! Вот мы и на месте! Пускай, Петра! Нам всего-то нужно задать ей бестактный вопрос и...
               — Нет нетактичных вопросов, есть только нетактичные ответы[7].
               — Именно! — расцвёл Хазард от отклика Хьюстона. — Пусть расскажет нам всё со всеми пикантными подробностями. Мой запас пошлых историй пополниться... Открывай быстрее! — торопил скривившуюся от неприязни Петру Раихер Хазард.
               Петра Раихер, уверенно взявшись за ручку двери, открыла вход в палату. Бежево-белая комната с двумя кроватями, одна из которых не занята, встретила их напряжённой тишиной. Положив подушки под спину, сидела под одеялом Джоан Сикс, переодетая в больничную одежду. Она внимательно, дерзко и в то же время с опаской смотрела на своих посетителей. Как будто боялась, что её муж вернётся завершить начатое. Как и сказала старшая медсестра, припухшая губа и бандаж на носу с характерными кровоподтёками подтвердили её состояние. Не хватало только рассмотреть синяки на спине, но даже этого хватит адвокату по семейному праву для подачи документов на развод. Бумаги, которые лежали у неё на придвинутом к ней столику, свидетельствовали о желании женщины использовать произошедший инцидент в свою пользу. К такому выводу одновременно пришли вся тройка вошедших гостей. Каждый из них навидался достаточно за свою карьеру, чтобы делать определённые выводы, имея в доступе минимальный багаж информации.
               — Как вы себя чувствуете, мисс Сикс? — подошла к ней Петра Раихер с намерением подправить её подушки и налить воды в опустевший стакан рядом с ней.
               — Прекрасно. Спасибо, — сухо ответила женщина, предоставляя медсестре делать свою работу, но при этом не сводила взгляда с полицейских. — Вы в курсе, сколько сейчас времени? Время для посещений прошло, — отрезала Джоан Сикс намерение Хазарда что-то сказать, не давая тому возможность вывести её на разговор. — Уходите.
               — Мы вас прекрасно понимаем! — тем не менее, сел на свою любимою пластинку Хазард. — Кому захочется говорить с легавыми после такого-то? Да к тому же ночью! Заявление катаете? Правильно! Нечего подобное спускать с рук! К тому же вы получите приличную компенсацию за моральный ущерб!
               Кажется, расположенный к ней Хазард чуть снизил бдительность и осторожность женщины, даже её плечи как-то расслабились немного. Не могли этого не заметить Петра Раихер с Хьюстоном. Сделав свою работу, старшая медсестра строго показала мужчинам на часы и вышла в коридор. «Не больше пятнадцати минут!» означал её жест. Условный сигнал, который выработался у них по мере совместной службы. Хьюстон осмотрел стул, на котором лежала домашняя одежда пострадавшей. Ничего особенного. Потёртые спортивные штаны, застиранная майка, поношенные тапочки под стулом. Хьюстон тихо ждал своего часа змеёй в засаде, затаившись в траве, пока Хазард выманивал ядовитыми песнями свиристели мышь из норы.
               Хазард и Джоан Сикс увлечённо беседовали между собой, обсуждая нейтральные семейные темы. Для неё сейчас Хазард играл роль подружки-сплетницы, которая выбалтывала добытые секретики другому, не умея держать их в себе. Щебетал Хазард будь здоров, кружа вокруг так ловко, что Джоан Сткс местами даже хохотала в голос от его историй, виновато и игриво закрывая рот ладонью, надеясь не разбудить других пациентов. Но вот она начала коситься в сторону Хьюстона и лёгкое недоумение начинало проступать сквозь смех, это послужило условным сигналом для Хазарда. Клиент обработан, пора приступать.
               —...не будь к себе она столь строгой, все вышло бы значительно по-другому? Как же так получилось, что он посмел поднять на тебя руку, милая?
               — Он просто взбесился, — переключилась обратно на доверительный тон Джоан Сикс. — Я, вернувшись домой, решила прибраться, ничего существенного. Залезла под шкаф в закуток, пыль там собирается ну просто моментально! И что же? Я достала оттуда какой-то кусок палки!
               — И в этот самый момент он зашёл в квартиру? Ну прямо как в посредственном сериале!
               — А то! Я, значит, такая стою с этой палкой в прихожей. Щёлкает замок. Грэг вваливается, от него разит наповал перегаром и...
               — Боже! Не рассказывай!
               — И ты понимаешь, мне прилетает удар! Просто на ровном месте!
               — Как в замедленной съёмке...
               — Именно! Само потрясение перекрыло мысль — А кто эта летящая женщина? Кого-то она мне напоминает.
               — Удар пришёлся смачный. Но что же Грэг? Он сразу же выбежал?
               — Я не помню. Боль в спине заполнила мой мозг, я отключилось. До сих пор вспоминаю тошнотворное чувство заглатывающей черноты в глазах и ломку во всем теле... — передёрнуло женщину под конец. Весёлость ушла из её речи. Она снова напряглась. Насторожилась. В упор посмотрела на Хазарда, который усевшись на стуле, как девчушка-болтушка игриво болтал ногой.                          
               — Джоан. То, что он тебя ударил из-за обнаруженного тобой обломка кия, а это именно он и есть, понятно. Ты ведь понимаешь, что это за обломок, не так ли?
               — Я НЕ ИЗМЕНЯЛА ГРЭГУ!!!!! Я выше этого!!!! — истерически закричала на полицейский Джоан Сикс, полностью отделавшись от чар Хазарда, захлебнувшись давящим ощущением вытравленного зверя из своего убежища. Выдержка дала трещину.
               — Мисс Сикс, ваш флирт видел Каен Брэкберн, владелец автосервиса «АвтоЛоскБрэкберна», плюс жена жертвы Саманта Форд видела вас вместе и находила оставленный вами платок в его машине. А ещё ваша обувь, — забивал гвозди Хьсютон.
               — Причём тут моя обувь?!
               — Туфли, в которых вы пришли в автосервис. Слишком хороши для женщины, одежда которой не соответствует марке. Выглядит достаточно убого. Синий комбинезон с белыми кружевными оборками, не так ли? Не спорю, ваши ноги он подчеркнул превосходно, но сама ткань и качество кройки говорит о противоположном. Дешёвое, из вторых рук, а точнее, купленное из-за неимения позволить себе большее на зарплату вашего мужа не сочетаются с босоножками на высоком каблуке на компенсирующей платформе от Живанши[8] из лимитированной коллекции этого года. Шесть штук за пару.
               — СКОЛЬКО?! — поперхнулся Хазард, закашлявшись дымом. — Твоя мания обувью кажется мне немного... Мерзенькой.
               — Лучше обувь, чем трупы и органы.
               — Ладно, уел.
               — Да, — прервала двух мужчин Джоан Сикс, привлекая к себе внимание. — Да, чёрт вас дери! Я с ним спала! Кувыркалась!! Трахалась!!! Довольны?! — перешла на истерику женщина, подавшись к ним вперёд, вцепившись в одеяло до такой степени, что пальцы побелели от напряжения. — Что вам это даст, мать вашу?!
               — По сути, ничего существенного, — ударил по ней правдой Хьюстон. — Нам нужно засвидетельствовать констатацию факта, который нам известен от других лиц. Ваш муж сядет за убийство. Вот и все, что мы пришли узнать и сообщить вам.
               Выражение полной безысходности застыло на лице Джоан Сикс. Да, у неё не все гладко со своим мужем. Ссоры случались. Вздрязги. Скандалы. Но есть прекрасные моменты их жизни, перекрывающие все невзгоды. В конце концов, у каждой пары происходит подобное. Она любила. Нет. Она любит своего мужа. Эта любовь толкнула её на измену. Измена, как приправа в их отношениях. Ей нравилось наблюдать, как он ревнует, а потом доказывает своё превосходство над другим. Конечно, через него просачивались смутные подозрения, до конца он не верил в несоблюдение клятвы любви до гроба. Откуда же она знала, что любовник, который удовлетворял её чисто физически и финансово, окажется мёртв от руки её неповторимого мужчины? Тюрьма? Серьёзно?!
               — Почему вы с ним разводитесь? — прервал вязкое молчание Хьюстон. — Несмотря на ваши отношения с жертвой, вы своего мужа цените больше, чем хотите показать.
               — Откуда вам это знать? — глухо отозвалась Джоан Сикс.
               — Она воздаёт ему добром, а не злом, во все дни жизни своей[9].
               — Вы серьёзно?
               — Да, — ответил за Хьюстона Хазард. — Абсолютно. С юмором у этого малого плохо. У нас остались считанные секунды Джоан, может, вы можете что-то нам сказать? Что-то, что может дать нам помимо наших подозрений усомниться в виновности вашего мужа?
               Джоан Сикс посмотрела поочерёдно на обоих мужчин. В её глазах отразилась внутренняя борьба с принятым каким-то решением. Не столь романтичный Хьюстон ничего в её глазах не увидел. По его разумению глаза — это только глаза и никакого тайного подтекста в них не дано прочитать никому. Но оба инспектора пришли к одному. Джоан Сикс скажет им что-то, что поможет им не поставить точку в этом очевидном деле для правящей партии. Нет. Сейчас она скажет то зачем они пришли сюда изначально. Хьюстон и Хазард оба не согласные с финалом дела, а значит, у них должен появиться повод подойти с другой стороны к решению задачи. Любую задачу реально выполнить, если разбить её на выполнимые части.[10] И вот:
               — Да, — заставила их вздрогнуть обоих Джоан Сикс. — Вы правы. Я делала все из любви. Пусть извращённой, но любви к нему. Но прежде всего из любви к самой себе. Акт разрушения и половой акт — по сути одно и то же. И там, и там ты убиваешь то, чем восхищаешься. Убиваешь, потому что не можешь этого восхищения вынести...[11] Я скажу вам. Я скажу вам вот что...
 
[1] Миртл Клэр Бачелдер (13 марта 1908 — 22 мая 1997) — американская военнослужащая Женского корпуса и химик, известная за работу над атомной бомбой в рамках Манхэттенского проекта, а также за развитие технологий работы с редкоземельными элементами.
[2] Джулиус Роберт Оппенгеймер (22 апреля 1904 — 18 февраля 1967) — американский физик-теоретик, профессор физики Калифорнийского университета в Беркли, член Национальной академии наук США (с 1941 года). Широко известен как научный руководитель Манхэттенского проекта, в рамках которого в годы Второй мировой войны разрабатывались первые образцы ядерного оружия; из-за этого Оппенгеймера часто называют «отцом атомной бомбы».
[3] Оппенгеймер сказал эти слова в телевизионном документальном фильме «Решение взорвать бомбу» (1965). Он сначала произнёс оригинал на санскрите, а затем — свой перевод. В его переводе: Now, I am become Death, the destroyer of worlds; обычно переводят не «destroyer», а «shatterer». Впервые в печати эта фраза появилась в Time за 8 ноября 1948 года. Позже она была процитирована в книге Роберта Юнга «Ярче тысячи солнц. Повествование об учёных-атомниках» 1958 года, в основу, которой было положено интервью с Робертом Оппенгеймером. Сказав «Я — смерть», Оппенгеймер последовал здесь за своим учителем санскрита, Артуром Райдером, и отступил от канонического перевода Бхагавадгиты: «Я — время». Такой вариант имеет повод для существования и редко, но встречается.
[4] Бхагавадгита (Бхагавад-гита, или просто «Гита»; «Песнь Господа») — памятник древнеиндийской религиозно-философской мысли на санскрите, часть шестой книги «Махабхараты» (Бхишмапарва, главы 23—40), состоит из 18 глав и 700 стихов. Является основой индуистской философии.
[5] Филип Дормер Стэнхоуп, 4-й граф Честерфилд (22 сентября 1694, Лондон — 24 марта 1773, там же) — английский государственный деятель, дипломат и писатель, автор «Писем к сыну».
[6] Исаия 5:27.
[7] Цитата из книги «Идеальный муж» Оскара Уайльда.
[8] Givenchy (Живанши) — французский модный дом, который создал в 1952 году Юбер де Живанши. Специализируется на выпуске одежды, обуви, аксессуаров и парфюмерии.
[9] Притчи 31:12.
[10] Цитата из сериала «Менталист» (The Mentalist).
[11] Цитата из книги «Bang-bang» Мацуо Монро.
__________________
Amour, Amour
Alle wollen nur dich zähmen
Am Ende, gefangen zwischen deinen Zähnen

Ответить с цитированием
  #15  
Старый 09.07.2018, 19:35
Аватар для AnnBlack
Историческая личность
 
Регистрация: 07.09.2009
Сообщений: 2,044
Репутация: 1808 [+/-]
Скрытый текст - 13. Полуночники. Защитник. Допрос:
               — Мы услышали кое-что интересное! Плюс я снял на телефон, как Хьюстон угощает кофе Цаплю! Исторический день! Кто хочет посмотреть?
               Ввалился в полицейский участок шумно и громок Хазард размашистым шагом. Но увы, никто не хотел смотреть его историческое видео с его слов. Сейчас в участке правила ночная смена. Маньяки и трудоголики своей работы, в касту который Хазард категорически себя не причислял, а Хьюстон просто не желал навешивать на себя ярлыки. В больнице наличествовали свои белые призраки, так и в участке Сен-Сир присутствовала своя ночная стража. Полуночники, как их окрестил Хазард и все негласно с этим согласились, крайне прохладно относились к дневной смене. Несмотря на то что они являлись сотрудниками одного участка, и у одного человека могло выпасть распределение дежурств и на дневную и на ночную смену, все же каждый разделял свою сторону силы, на которой он прибывал. А из-за этого офицер Стар и Стэмпэр чувствовали себя не в своей тарелке. Их смена закончилась, они на всех законных основаниях должны уже сидеть дома, но остались. А потому полуночники не слишком им рады, несмотря на довольно вежливое и корректное обращение к коллегам. Но Хьюстона вся эта распря не волновала, а Хазарда забавляла, из-за чего инспекторов терпели.
               — Показать тебе видео, Степлер? Это что-то с чем-то! — сел напротив Грэйс Стэмпэр Хазард, поставив стул спинкой к столу, свесился с него, возвышаясь над офицером.
               — Лучше расскажите, что узнали интересного, — глухо откликнулась офицер Стэмпэр, устало сортируя и перебирая все скопленные заметки с записками сотрудников, фиксировавших телефонные звонки по делу Джаспера Форда. Куча на её столе за эти дни стала угрожающе расти, превращаясь в лавину, способной накрыть ненароком проходящего путника.
               — О! Много! Много чего! — уклончиво пропел Хазард, закуривая. — Как у тебя дела, Звезда? Что там с видеозаписями?
               — Работаю, — отозвался Тейлор Стар. — Для автостоянок чаще всего применяются классические корпусные камеры видеонаблюдения уличного исполнения. Можно использовать скоростные поворотные видеокамеры, но на сегодняшний день это является экзотикой, главным образом, наверное, из-за цены. Для системы видеонаблюдения, в том числе и уличного, высокое разрешение камеры видеонаблюдения категория относительная. Все зависит от задач, стоящих перед системой. Они оставили в стороне такие довольно специфические, как распознание автомобильных номеров или автоматическая идентификация человека, так что их видеокамеры дают качество, которое сегодня обеспечивает AHD[1] видеонаблюдение, — сел на своего любимого конька Тейлор Стар. Он весь даже как-то подтянулся и расцвёл, несмотря на сверхурочные с полуночниками.
               — Ты не видишь номер автомобиля, — подвёл итог подошедший Хьюстон, встав за Хазардом, из-за чего вся тройка вздрогнула от неожиданности.
               — Д-да, — сразу же скис и замялся офицер Стар. — Я работаю над этим. Проблема даже не в самой картинке, а в камерах и программном обеспечении. Они работаю на последнем издыхании, честное слово! Удивительно, что они вообще что-то ещё снимают! Я пока даже до самого видео ещё не добрался... Все очень плохо...
               — Инспектор Хьюстон. Инспектор Хазард.
               Двое мужчин повернулись на звук голоса. В проёме стояла старший инспектор Мира Вар. Хазард с ленцой встал со стула и, поставив его, туда откуда взял, поплёлся к Защитнику. Хьюстон уже по интонации её голоса уловил, что ничего хорошего она им не скажет. К тому же, если она участвовала в допросе, то вытянула все, что только можно выудить из человека. В этом деле Мира Вар посерьёзнее их всех вместе взятых будет.
               — Дело собираются передать в Налоговую службу. В управление по делам о нарушениях налогового законодательства, — с места в карьер пригвоздила подошедших Мира Вар.
               — У нас забирают дело? — скис Хазард, как-то сразу ощерившись от такого расклада.
               — Что не так? Преступник в камере. Он во всем сознался. Большая часть собранный улик против него. Все счастливы, — с каменным лицом сказала старший инспектор.
               — Доктор Мо сообщила результаты? — спросил Хьюстон, начавший понимать, куда клонит Мира Вар.
               — Ещё нет. Мы с вами Хьюстон побеседуем ещё раз с Грэгом Сиксом. Раз вы получили новые данные, то есть шанс отбить ситуацию в нашу пользу. Плюс у нас имеется ещё не профильтрованная информация, которой занимаются эти двое, — кивнула Мира Вар на двух офицеров. — Мы закроем это дело, — отрезала она категоричным тоном.
               — А почему ты с Хьюстоном? — сразу воспрянул Хазард от возможности утереть нос службе, покусившейся на его работу, из-за которой он незаслуженно задержался. — К тому же нашу инфу следует сказать Степлер. Думаю, именно она будет одним из наших коней в этой игре.
               — Я пока предупрежу офицера Чоко подготовить оборудование к допросу. Говорите что хотели сказать и преступим, — отдала распоряжение Мира Вар, удалившись к допросной.
               — Даже если получиться притянуть все за уши...
               — Убийство должно остаться убийством. Это наша юрисдикция, — закончил за Хазарда Хьюстон, подходя к офицеру Стэмпэр, та подняв голову, поправила очки в ожидании указаний.
               — Джоан Сикс сказала следующее: её муж воровал и сбывал машины. В субботу он угнал машину. AMC Спирит...
               — Хетчбэк[2] или лифтбэк? — сразу же уточнила Грэйс Стэмпэр.
               — А есть разница?
               — С хетчбэками нередко путают автомобили с близким к нему и довольно редким типом кузова лифтбэк. Особенность последнего — в более длинном заднем свесе, по длине которого лифтбэк соответствует седану или универсалу, но отличается от последнего покатой или ступенчатой задней стенкой кузова и менее выраженной ориентацией на перевозку грузов.
               — Спасибо за краткий экскурс. Но мы сейчас не о том, — взял слово Хазард за место перебитого Хьюстона. Тот не стал продолжать, а ушёл к Мире Вар, оставив встревоженную Грэйс Стэмпэр, провожавшую его взглядом.
               — Я перебила старшего по званию, — начала паниковать офицер, воображая себе последствия одни страшнее другого.
               — Что? — теперь уже смешался Хазард. — Боже! Забей! Чем дольше мы говорим, тем больший шанс я имею пропустить шоу! Короче, прошерсти бумаги на наличие упоминаний виденного белого AMC Спирита, который стрелял газами на всю округу! Звук просто оглушительный, как сказал Джоан. В ночь убийства муженёк именно на этой машине приехал к Джасперу Форду, не успел сбагрить своему подельнику на металлолом. Эта твоя сейчас первоочередная задача. Кто-то наверно жаловался на шум, такое убожество и в прелигированном районе города! Короче, работай! — спешил Хазард, вывалив второпях откровения Джоан Сикс и умчался в смежную комнату допросной, желая засвидетельствовать совместную работу Миры Вар и Хьюстона.
               Хазард пришёл как раз вовремя в комнату наблюдения. Кейси Чоко кивнув инспектору, сидела за аппаратурой, готовая в любой момент начать запись. Хьюстон отправившись за Мирой Вар, ещё не подошёл. Защитник сидела спиной к ним, задержанный лицом к стеклу. Несмотря на свою могучую комплекцию, мужчина весь обмяк на стуле, весь сдулся приняв своё поражение. Опустив голову на грудь, Хазард не видел его лица, зато мохнатая медвежья борода торчала отчётливо. Самый настоящий Медведь, окрестил его Хазард про себя.
               Наконец, в комнату вошёл Хьюстон, не спеша попивая свою ядрёную смесь. Для Защитника он взял стаканчик с горячей водой. Уму непостижимо, но старший инспектор отказывалась пить что-либо, кроме горячей воды. Горячей! Почему не холодной в самом деле? Но это один из многих вопросов висящий в участке без ответа, который входит в подгруппу: «Закидоны со странностями сотрудников участка Сен-Сир».
               Хьюстон сел на стул, продолжая пить. Защитник обернулась, затем возвратилась в исходное положение, тем самым дав понять сотруднику за стеклом включить запись.
               — Второй допрос подозреваемого Грэга Сикса, по делу об убийстве антиквара-коллекционера Джаспера Форда. Допрос проводят старший инспектор Мира Вар с инспекторов Хьюстоном.
               Затем Защитник зачитала собранные личностные данные на Грэга Сикса для протокола. Несмотря на то что это второй допрос, они должны каждый раз проводить эти процедуры, в случае поднятия старых дел из архивов. Также она разъяснила ему его права и обязанности при даче показаний. На все формальности ушло минут десять. Не дождавшись никакой реакции, даже поднятия головы, Защитник тем не менее начала допрос. При первом допросе, после избиения своей жены он сознался во всём. Что приехал к нему, к её любовнику, этой падле богатой, набросился на него с дубинкой, убил ударом по голове. Все излияние проходило очень громко и эмоционально, половина слов просто проглатывались из-за рыданий. Мира Вар за все время своей службы ни разу не видела, чтобы мужчины могли так реветь. Она даже растерялась вместе с суперинтендантом, который также впал в ступор от таких душевных излияний. Продолжать допрос не имело смысла. Он наговорил в общей сложности так много и неразборчиво, все повторял, что это он убил, не понимая, что играет на руку настоящему убийце вместе с верхушкой власти, стремящихся побыстрее закрыть за решёткой любого кто попадётся.
               — Мистер Сикс, — начала Защитник, намереваясь вторым допросом, после того, как задержанный успокоился выявить точную хронологическую последовательность, — при первом нашем разговоре, вы сказали, что поехали к любовнику вашей жены, Джоан Сикс. Как вы узнали про их отношения?
               Ноль реакции.
               — Вы приехали к дому мистера Джаспера Форда. На какой машине? Во сколько часов вы к нему приехали?
               Ноль реакции.
               Защитника поставила локти на стол, подперев подбородок руками. Плохо дело. Если задержанный не скажет им связно хоть что-нибудь, судья может использовать запись первого допроса как основную, списав его признание на эмоциональный срыв. Присяжным тоже может понравиться воспроизведение сломленного преступника сознающегося в своих прегрешениях. У них заберут дело. Мира Вар не могла этого допустить! Кстати, о грехах...
               Старший инспектор взглянула искоса на инспектора Хьюстона. Против обыкновения, вокруг него не было того вакуумного состояния, как обычно. Наоборот, какое-то не плотное что-то мягкое обволакивало комнату, делая нахождение в помещении рядом с ним приемлемым. Странно. Обычно все наоборот. Но сейчас не на этом нужно сконцентрироваться!
               — Вы убили мистера Джаспера Форда? — ледяным тоном сделала попытку Мира Вар, заставив задержанного проявить хоть какую-то реакции.
               Её вопрос наконец-то возымел успех. Грэг Сикс вздрогнул, а затем медленно поднял голову, посмотрев своими голубыми глазами... на Хьюстона. Казалось, он вообще не слышал до всего времени Защитника, так же как не воспринимал её присутствия в комнате. Только слова об убийстве пробудили его от сна.
               — Я ожидал большего от их совместной работы, — с разочарование в голосе наблюдал Хазард. — Хьюстона мы всегда оставляем, как козырь для допросов. Если честно, он их совсем не умеет вести. Но на определённый контингент его влияние потрясающее, — поделился Хазард, наблюдавший, как и офицер Чоко пробуждение Медведя, все внимание которого переключилось на Хьюстона. Хьюстон гипнотизировал его своим присутствием, старший инспектор не могла этого не заметить. Она медленно откинулась на спинку стула, не решаясь встать и уйти из комнаты. Он может заговорить, если будет вести разговор Хьюстон. Если Хьюстон соизволит как-то начать! Но он молчал Девой Марией, ожидая исповеди.
               — Например? — спросила Кейси Чоко желая, сколько не узнать больше об инспекторе Хьюстоне, а послушать самого Хазарда.
               — Я... — сглотнул Грэг Сикс, как от тяжёлой жажды, сверкая больным взглядом голубых глаз. — Я убил его.
                — Я не буду выпрашивать у вас подробности, — заговорить Хьюстон, заставив уже нервничать всех присутствующих своим молчанием. — Я не буду задавать вопросы. Просто... выговоритесь. С самого начала. До самого конца. Когда мы сами себя виним, мы чувствуем, что никто другой не вправе более винить нас. Отпущение грехов даёт нам не священник, а сама исповедь[3].
               — Я... Я не хотел! Честно! Я хотел только поговорить! Я хотел сказать ему держаться подальше от моей жены! Она всё для меня! Я на всё готов ради неё! — снова завыл Грэг Сикс поддавшись вперёд к Хьюстону, выливая на него все то, что изливалось на первом допросе на Боба Честерфилда и Миру Вар. Старший инспектор непроизвольно скрипнула зубами, посмотрела на часы. Сколько это будет продолжаться? Но она продолжала сидеть. Она будет сидеть, пока не встанет инспектор Хьюстон, поскольку тот выжидательно обволакивал всех своей мягкой пустотой, унося куда-то в сторону. Унося в глубины своего подсознания.
               А в это время Хазард задумался, покусывая сигарету. В смотровой комнате нельзя курить, хотя ему очень хотелось. Он глазел на Медведя, этого грузного детину, который как ребёнок всхлипывал и исповедовался молчавшему Хьюстону о своём поступке. Исповедь...
               — Как-то было у нас одно дело, — заговорил Хазард после продолжительного молчания. Кейси Чоко заметила, что Хазард перестал улыбаться. В данный момент он говорил с ней серьёзно и без подколов. — Мы поймали одного священника. Педофила. Мы очень долго к нему подкапывались, весь отдел взвинчен и честно сказать, уже на пределе. Но вот он всё-таки прокололся, ошибся. Арестовали. Но самое поганое, святоша прикрывался святым писанием и разговаривал с нами, со своим адвокатом только через библию. Мягко говоря, допрос не шёл, как и построение защиты у адвоката. Мы в тупике. Несколько дней его мурыжили. И тут Хьюстон до сих пор наблюдавший весь этот балаган, не вмешивающийся до этого, заходит в допросную вместо меня, садиться напротив пастора. И начинает с ним говорить. Через библию. Используя стихи писания против него же. Библейский контраргумент против другого библейского контраргумента.
               Хазард замолчал. Офицер Чоко напряжённо, не сводя глаз с его лица, слушала, вникая в каждое слово. Она перевела взгляд в допросную, где Грэг Сикс начал успокаиваться. Его приступ прекратился, он даже как-то выпрямился на стуле. Инспектор Хьюстон протянул ему салфетки, прихваченные им из закусочной. Взяв их с кроткой благодарностью, детина высморкался, взял без спроса стаканчик с водой у Миры Вар, та не шелохнулась, залпом выпил, готовый выговориться.
               — Три дня, — заговорил Хазард, заставив Кейси Чоко вздрогнуть и снова обратиться вслух, — он сломал его за три дня. Три дня перекрёстного библейского допроса, в результате которого Хьюстон вышел победителем и вывернул всю веру этой мрази наизнанку. — Хазард вытащил сигарету изо рта, посмотрел на неё и, скривившись, выкинул в мусорку. — За этим допросом следил весь участок. Его представили на суде. Все в шоке от этих двоих. Пожалуй, больше всего в шоке из-за Хьюстона. Он... Я не раз пересушивал запись этого допроса. Я в какой-то степени улавливал концепцию аргументов священника, но Хьюстона... Я так и не разобрался. Я так и не постиг, как он умудрился переделать непоколебимую веру этого фанатика.
               — В общем... — нерешительно, с запинками заговорил Грэг Сикс, рассказывая свою версию событий. — Я не... Я не знаю, правда не знаю, когда у неё началась связь с этим... С эти Фордом. Скорее всего, ещё в самую первую встречу. Она обычно не приходит ко мне на работу, но в тот раз я забыл документы с телефоном и... Джоан... Джоан принесла их мне на работу. А я в этот самый момент обслуживал машину этого... Я отвлёкся от своего дела буквально на минуту, представив их друг другу, а затем без какой-либо задней мысли вернулся к работе! Вот я дурак! — хлопнул со всей дури по столу Грэг Сикс в сердцах, пустые стаканчики подпрыгнули, упав на пол. Но никто не наклонился их поднять. — Дурак! Тупой осёл! Да Джоан! Джоан!! Не хватит слов описать, какая у меня женщина, понятно? — вызывающе выплюнул Грэг Сикс, словно Хьюстон мог усомниться в его словах. — Надо быть последним придурком знакомить свою жену с такими типами, как этот антиквар. Они умеют голову заворачивать красивыми речами, уж поверь мне, мужик! — фамильярно разошёлся Медведь, но потом опомнился где находиться и по какой причине, а не в баре с друганами своими тут же сник. — В общем... Я совершил ошибку. Роковую. Я долго ничего не видел. Пока... Пока не увидел платок... Да! Этот платок я подарил ей на нашу годовщину. Очень как-то дорогой фирмы, мне всучила его девчонка в бутике. Джоан он понравился... Да... Я уверен в этом... Она носила его не снимая, повязывая как только можно... А потом... — у Грэга Сикса перехватило дыхание, словно ему ударили под дых. Столько боли он получил в этот момент. — Я увидел этот платок как-то в машине Форда... До этого она не снимала его ни разу и нигде тем более не оставляла, а тут... Я сразу сопоставил все эти её отговорки, задержки, непринятые звонки... В общем, я понял что к чему, — сокрушенно закончил вводную часть своей истории задержанный, постепенно опять проваливаясь в апатию. Но он посмотрел на Хьюстона, тут же пристыжено потупился, что не может рассказать все до конца, тяжело выдохнул, собравшись с моральными силами. А затем продолжил:
               — Узнать домашний адрес не составило труда, — сухо повествовал Грэг Сикс дальше. — Я приехал к нему. До этого набрался знатно. Останови меня патруль... Возможно, всего этого не случилось... Я бы не убил человека... Я даже хотел, чтобы меня кто-нибудь остановил, — посмотрел в глаза инспектору задержанный, ища в них понимание, но затем тут же отвернулся, не решившись смотреть на Хьюстона дольше. — Меня никто не остановил... Я приехал к... к его дому приехал... вот... под... поднялся на крыльцо. Забарабанил в дверь. Он открыл мне, да. Открыл! Я... честно сказать, — начало опять трясти этого дородного мужика, как только он приближался к апогею. — Я не помню, как мы оказались у него в кабинете... Я думаю, это был кабинет! Он... он предложил мне выпить... да... выпить самое то в такой ситуации, правда же? Вот... он отвернулся от меня. Отвернулся в тот самый момент, когда начал говорить про мою жену! МОЮ жену, чёрт возьми! — обливаясь слезами в приступе беспомощной ярости бил по столу Грэг Сикс сотрясая допросную тяжёлыми ударами. — Я, НЕ ВЫДЕРЖАВ ЭТОГО, ВЗЯЛ ПОЗАДИ МЕНЯ ПАЛКУ И С РАЗМАХУ ПРОЕХАЛСЯ ПО ЕГО ЧЕРЕПУ!!!!! — выкрикнул Грэг Сикс в последнем порыве, а затем затих. Слышен остался только его плачь в ладони, закрывающие его лицо, настолько сильно звенела тишина в воздухе.
               Все кончено, решила Мира Вар смотря бесстрастно на задержанного. Даже притом, что он разговорился, ничего существенного он им не рассказал. К тому же он не может даже добраться до того момента, как унёс собой домой вторую половину кия, не говоря уже об избиении обожаемой жены. До этих моментов в его психическом состоянии даже подбираться без помощи психолога, похоже, не получиться. Что первая запись допроса, что вторая не имели никакой решающе важной зацепки для их дела, которая поможет оправдать мужчину, сидящего напротив неё. Он сам себе не помогает. Убедить его в своей же собственной невиновности не получиться. Слишком сильно глубоко сидит в его мозгу чувство вины. Его только вещественные доказательства смогут убедить. Так что же им теперь делать?
               — Куда вы дели машину, на которой приехали к мистеру Форду? — перестал церемониться Хьюстон. — Во сколько вы к нему приехали?
               Грэг Сикс не ожидал такой интонации в голосе инспектора, как и Мира Вар. Что-то абсолютное появилось в ней. Сила, не терпящая лжи. Соври он сейчас, язык его проткнут тысяча игл, представил почему-то задержанный, вздрогнув от присутствия инспектора. Волшебный эффект мягкости Хьюстона прошёл, теперь на всех начала воздействовать его космическая пустота, выдавливая кислород из лёгких. Но необходимо досидеть, приказал себе Мира Вар, сжав под столом свои руки, поскольку они начали дрожать.
               — Я не помню время. Совершенно, — выдавливал из последний сил Грэг Сикс бледнея на глазах. — Я так же не помню, как уехал оттуда. Но... Но машину я бросил... да... я бросил её... Я сжёг её за хозяйственными корпусами за несколько зданий от благотворительной столовой на Проспекте Уайденера[4], 131, — выпалил на одном дыхании Грэг Сикс, а затем затих.
               Хьюстон встал из-за стола с громким скрипом. Царапанье стула по полу в настоящий момент казалось благодатью для ушей. Он обошёл старшего инспектора, сидящую неподвижно, мягко коснулся её плеча, сказав:
               — Допрос окончен, — а затем вышел из допросной, оставив Мире Вар завершить формальную часть закрытия допроса, при этом мягко захлопнул за собой дверь, но даже после его ухода в комнате продолжало ощущаться присутствие чего-то. Чего-то что подмяло всех под своё влияние.
 
[1] AHD — это технология передачи HD/Full HD видеоизображения, звука и управляющих сигналов по обычному коаксиальному кабелю на расстояние 500-м без потерь качества и задержек.
[2] Хетчбэк — название кузова легкового автомобиля с одним или двумя рядами сидений, дверью в задней стенке и укорочённым задним свесом.
[3] Цитата из книги Оскара Уайльда «Портрет Дориана Грея».
[4] Джозеф Эрли Уайденер (19 августа 1871 — 26 октября 1943) — американский бизнесмен, коллекционер и филантроп. Является одним из благотворителей Национальной галереи искусства в Вашингтоне.
__________________
Amour, Amour
Alle wollen nur dich zähmen
Am Ende, gefangen zwischen deinen Zähnen

Ответить с цитированием
  #16  
Старый 09.07.2018, 19:36
Аватар для AnnBlack
Историческая личность
 
Регистрация: 07.09.2009
Сообщений: 2,044
Репутация: 1808 [+/-]
Скрытый текст - 14. Палец. Майбах. Имя:
— Здесь все присутствуют? — спросила доктор Мо у суперинтенданта Боба Честерфилда. Шеф угрюмо кивнул, втянув себя полсигареты, раздражённо что-то пробубнив напоследок, махнул рукой, привлекая внимание присутствующих. Оперативное собрание созвали с самого утра. Вся оперативная команда на месте. Телефоны продолжали звонить, но уже не так рьяно и настойчиво, можно даже сказать, как-то жалко. Многих, особенно сидевших на телефоне, такой расклад только устраивал, наконец-то какая-то мимолётная передышка. Главными выступающими сегодня являлась доктор Мо, офицер Тейлор Стар и Грэйс Стэмпэр. До каждого в участке дошли сведения о намерении Налоговой службы забрать дело из-за махинаций с налогами жертвы. Плюс каждый второй держал выпуск газеты в руках с громким заглавием — УБИЙЦА АНТИКВАРИАТА-КОЛЛЕКЦИОНЕРА ПОЙМАН! ЧИСТОСЕРДЕЧНОЕ ПРИЗНАНИЕ! Такой заголовок вселял тревогу во всю работу отдела. Крысу так и не поймали, начальник трудился над этим как мог. Защитник оборонялась от Налоговой службы по всем фронтам с железным намерением доказать право за ними продолжать работать над делом, а не подать все готовое на золотом блюде. Именно поэтому тройку, которую окружили сотрудники участка, в ожидании приговора ждали, пока они вынесут вердикт — продолжать или не продолжать.
               — Итак, — нисколько не смущаясь пристального внимания к своей персоне, взяла слово доктор Мо, одетая в спортивную красную куртку, высокие платформы и зелёные зауженные брюки. — Вначале я проверила, тот ли это самый обломок кия, который нам нужен. Мой лаборант, описавший мне характеристики первого обломка, сопоставил две половины. Начиная от длины, веса, диаметра наклейки, баланса, диаметра турняка, а ещё применённые в изготовлении кия породы дерева. Не говоря уже о месте скрутки. Подтверждено по всем параметрам! Только после этого я изучила обнаруженный отпечаток на второй половине, описав в отчёте как можно больше минуций. Сравнение папиллярного узора задержанного Грэга Сикса с узором на кие дал положительный результат. Именно этот человек удерживал кий в руках на момент нанесения физического урона жертве.
               Все сразу же зароптали. Неужели конец? Они поймали преступника? Неужто это попросту ревность и все это мошенничество жертвы просто совпадение? Получается, нет никакого второго, о котором единогласно сошлись во мнении инспектор Хьюстон и Хазард?
               — Однако, — прорезала волну молвы доктор Мо и все сразу же затихли, — при взятии отпечатков пальцев я заметила одну физическую особенность потерпевшего. Чтобы стереть все сомнения, мы провели следственный эксперимент, попросив продемонстрировать задержанного всю силу его рук, — достав какие-то фотографии, она закрепила их на «доске смерти». На нескольких из них вблизи снята шея под разным углом, с равномерными синяками по всей поверхности. На другой же паре снимков...
               — Ойляля, — запел Хазард, поигрывая сигаретой в руках, — это же просто джек-пот!
               — Именно, — не могла не согласиться доктор Мо. — Как вы видите, на второй паре снимков, снятой при проведении следственного эксперимента приложенная сила не соразмерна с силой, представленной на первой паре снимков. Об этом свидетельствуют кровоизлияния в мягкий тканях и цвет синяков. Плюс, самый ключевой момент, на второй паре снимков отчётливо приметна физическая особенность руки задержанного. Эксперимент проводился в перчатках, имейте в виду! И тем не менее даже при всей приложенной силе заметно отсутствие указательного пальца по первую фалангу правой руки!
               — Короче говоря, его производственная травма есть его оправдание? — скептически кто-то крикнул из толпы.
               — Как бы это ни выглядело со стороны, но это факт. А факты в нашей работе не игнорируются, — отрезала доктор Мо какие-либо пререкания на проделанную ей работу.
               — Кто следующий с докладом? — обернулся к офицерам Боб Честерфилд, отвернувшись от подошедшего к нему Анджи Пресстону, который фиксировал новые данные. Теперь у них есть возможность контрудара по шпиону и бурдюкам сверху.
               — По поводу машины, — взяла слово офицер Стэмпэр. — Благодаря информации жены задержанного Грэга Сикса Джоан Сикс мы узнали, на какой машине он ехал в тот вечер. Вечер воскресенья убийства. Это оказалась белая AMC Спирит угнанная с улицы Чаффи[1], 9. Причина, по которой собственники не стали заявлять о пропаже проста. Я не смогла отследить, кто владелец. Номера на ней уже недействительны. Стоит во дворе давно, со слов соседей. В общем, идеальный вариант. Нашёлся свидетель, который не только слышал и видел, но и сфотографировал её у дома жертвы в момент, когда она отъезжала от него. По её словам, а это женщина семидесятилетняя некая Марта Милли, она выгуливала своих собачек, «двух хорошеньких йоркширских терьеров», как «увидела вопиющую сцену. Белая машина, стоящая у крыльца Фордов, я не разбираюсь в марках, затарахтела на всю округу. Я даже уши зажала руками, настолько сильно она стреляла! А мои бедные щеночки так совсем перепугались! Мой покойный муж и то выскочил бы из гроба! Но нет. Ни один даже из окна не выглянул, такой уж у нас район. Всем есть до всех дела в то же время всем нет дела ни до кого. Я успела щёлкнуть номер, больно мне она не понравилась эта машина. Вся ржавая какая-то. Разваливается на куски просто. Не успела я щёлкнуть, как она рванула с места, виляя задом во все стороны. Я в машинах не разбираюсь, в этом мой муж был мастер, но могу сказать, что он очень резко стартовал. Нажал сцепление газа на всю силу, из-за чего машину занесло. После я ничего не видела. Я подхватила своих ребяток под мышку и пулей домой звонить Сюзане рассказывать, как к дому нашего антиквара кто-то приезжал не нашего круга человек!» Так далее и тому подобное, — перелистывала свои многочисленные страницы Грэйс Стэмпэр. — Это я ещё сократила на три четверти. Мало того что наболтала и разболтала она мне много чего, так ещё поэму целую накатала.
               — Ты могла бы ещё сократить этот опус, — укоризненно сказала Грациэлла Янгер.
               — С чего эта старушка с фотокамерой ходит? — больше удивился Анджи Пресстон. — Этот снимок сделан профессиональной камерой без вспышки!
               — Действительно! Каких только чудаков нет на свете! Правда, Стресс? — поддел коллегу Хазард.
               — Старушка в прошлом оказалась известным фотографом, между прочим, — расставила всё на свои места Грэйс Стэмпэр, — я проверила её биографию. Она была одной из ведущих художников по съёмке городских пейзажей. Отсутствие вспышки, как подметил Стр... Пресстон она объяснила уличным освещением. Я не буду пересказывать этот монолог. Две трети слов я просто не знаю.
               — Дальше, дальше, чёрт возьми!! — взвился шеф участка. — Будьте добры вернуться к докладу!!
               — Собственно, — тут же возвратилась к теме офицер Стэмпэр, бросив уничтожающий взгляд на Хазарда и Пресстона. Первый показал ей средний палец, второй извинялся жестами, — машину мы нашли. Благодаря инспектору Хьюстону, задержанный сказал, где он оставил машину после того, как уехал. Он сжёг её за хозяйственными корпусами за несколько зданий от благотворительной столовой на Проспекте Уайденера, 131. Расспросила кого смогла, работающих в тот вечер, в столовой никто ничего не сказал. Никто ничего не видел, никто ничего не слышал. Не укажи нам задержанный точное место подожжённой машины, она бы канула в лету.
               — Хорошо! — объявил Боб Честерфилд, посасывая сигару. — Основную мысль я уловил!! От доктора Мо: у нас есть криминалистическое доказательство о смерти мистера Джаспера Форда от второго преступника, комплекция и сила которого значительно меньшее нашего задержанного!! Не говоря уже об отсутствии половине пальца, а у второго все пальцы целы!! Также у нас есть фотография с угнанной им машиной, на которой зафиксировано время 21:27, а оно не совпадает со временем смерти жертвы!! Грэг Сикс уехал раньше как минимум на полчаса до того, как задушили жертву!!! Я ликую господа!! По крайней мере, у меня есть серьёзные обоснования придержать дело в нашем отделе и утереть нос... — кому утирать нос собрался шеф, никто так не услышал, но все вздохнули с облегчением от приподнятого настроения начальника. Действительно, новости обнадёживали. Вот только...
               — Прерву всеобщее ликование, — сказал Хьюстон, не проронивший ни слово за все это время. Присутствующие сотрудники шарахнулись от инспектора, который стоял рядом с ними. Он до такой степени растворился в пространстве, в такой степени заполним его собой, что, даже пройдя мимо него в этот момент и задев плечом, человек не понял бы что случилось. — Сейчас офицер Стар даст нам ещё одну нить. Все эти нити полностью отдаляют нас от имеющегося у нас в камере человека и приводят ко второй личности, вокруг которой мы ходим кругами. Мы движемся на ощупь сквозь туман.
               — Что с тобой такое? — загорелся любопытством Хазард. — За депрессию у нас Стресс отвечает в участке, твоя же задача вселять в нас непоколебимость законов нашей страны! Прямо как гора внушает величие первопроходцам!
               — Кто это сказал?
               — Я. Только что придумал.
               — Не могу не согласить с Хьюстоном!! — рыкнул Боб Честерфилд, хлопнув ладонь по столу. — Все это время наш взор и упор был нацелен на Грэга Сикса! Просто идеальный подозреваемый!! Все улики против него!! Звёзды совпали или что там ещё на этом чертовом небе входит в фазу, но второй преступник выбрал идеальный момент для сведения счетов!! Идеальный!!!
               — Давайте только без истерик, — поднял руки вверх в примирительном жесте Хазард. — Вы, кажется, забыли, что Звезда ожидает своего выхода на сцену. Не лишайте парня славы, ей богу!
               — Как нехорошо есть много меду, так домогаться славы не есть слава[2], — не одобрил Хьюстон.
               — Слава - самое сильное возбуждающее средство![3] — парировал Хазард.
               — Я проверил камеры, — начал Тейлор Стар. Хьюстон и Хазард отложили свой мысленный дуэль, к великому удовольствию сотрудников участка. Хотелось бы дослушать выступающих до конца, прежде чем помещение станет непригодным для обитания. — Нам крайне повезло, что камера направлена на секционные ворота владельца Рахсана Кхута под номером 6375. Как я уже говорил инспекторам, для автостоянок чаще всего применяются классические корпусные камеры видеонаблюдения уличного исполнения. Наши камеры неповоротные, поэтому я и говорю, что нам повезло! — нервничал Тейлор Стар. — Как бы сказать...  Высокое разрешение у камер отсутствует. Сколько бы я ни настраивал программное обеспечение, у меня не получается сделать картинку высокого разрешения...
               — Так в чём наше везение тогда? — спросил кто-то из толпы. Многие поддержали вопрос одобрительным шушуканьем.
               — Да, нам повезло! — с долей испуга парировал офицер Стар выпад коллеги. — Несмотря на то что мне не удалось выявить номер машины и лицо водителя, я собрал информацию на саму машину! — победно выпятил грудь Тейлор Стар.
               Но никто его ликования не поддержал. Учитывая, какой транспортный поток циркулирует по городу, модель и марка машины слабая находка. А учитывая то, что злоумышленник мог её перекрасить, продать, спрятать или так же поджечь, как это сделал Грэг Сикс, зацепка внушала сомнения. Пока большинство сомневалось, основная оперативная группа вместе с суперинтендантом и старшим инспектором укреплялись в уверенности, что офицер Стар ещё не выложил все свои козыри.
               — А ну тихо всем!!! — гавкнул шеф участка на присутствующих. — Не тяни кота за яйца, Стар!!
               — Так точно шеф! — тут же воспрянул Тейлор Стар. — Вначале опишу восстановленные хронологические действия преступника. Со вторника на среду в 02:39 машина неизвестного проехала мимо камер. Освещение, камеры и угол заезда и выезда для автомобилей не дали мне увидеть номер машины... Значит, он подъехал к складу номер 6375. Заметьте! Водитель не плутал по всему периметру, а сразу же подъехал к нужному ему месту. Вышел из машины в 02:42. Отпер багажник. Достал болторез. Вскрытие ворот зафиксировано в 02:45. Поднял ворота и зашёл внутрь, оставив их открытыми. По поводу того, что именно происходило, камеры ничего не могут сказать. Но вот звуки могут. Я провёл манипуляцию, отфильтровав шум города и природные звуки. Злоумышленник что-то искал в гараже и впоследствии не найдя то, что ему было нужно, учинил вандализм. Грохот об этом свидетельствует.
               — Вы ведь понимаете, офицер Стар, — вязала слово старший инспектор, — что ваши выводы чисто субъективные. Вы готовы подписаться под ними в протоколе, если суд потребует дать вас показания?
               — Да. Я это обдумал.
               — Хорошо, — успокоилась Мира Вар. — Продолжайте.
               — Преступник уехал в 03:10, — закончил Тейлор Стар после небольшой заминки. — Теперь собственно о машине. Как я сказал, мне удалось выяснить марку и модель машины, — офицер Стар взял театральную паузу. Он наслаждался моментом. А все в нетерпении уже изводились. Что такого особенного в этой машине?
               — Машина, на которой приехал преступник — это Майбах 62s.
               — Да ну! — тут же воскликнула Грэйс Стэмпэр. — Это действительно здорово, Стар!
               — Что такого особенного в тачке? — удивился Хазард бурной реакции Степлер.
               — Позволишь? — спросила та у Тейлора Стара. Тот вальяжно кивнул, давая своё благословение. Всё равно именно он, только он, добыл эту информацию! А с технической стороной пусть им Грэйс Стэмпэр разжуёт. Вот если бы про компьютеры... Вот тогда-то он точно не позволил говорить за него!
               — Майбах немецкая автомобилестроительная компания, известная, прежде всего, производством эксклюзивных и дорогих автомобилей высшего класса, — тут же затараторила офицер Стэмпэр, пока Тейлор Стар ушёл в свои грёзы. — Но суть не в этом. Все дело в самой модели! Лимузин этого класса является единственной в мире моделью, которая серийно выпускается со столь специфическим и полным стиля 612-сильным V12 агрегатом. Таким образом, Майбах 62s самый мощный серийный лимузин в мире. Новый 612-сильный би-турбо V12-агрегат — это не что иное, как более модернизированный V12-агрегат, который приносит мощность на 62-лошадиные силы больше чем у модели Майбах 62. Максимальный крутящий момент нового «монстра» составляет 1 000 Нм, который предоставлен уже между 2 000 и 4 000 об/мин. Это позволяет развивать максимальную скорость до 250 км/ч и разгоняться до 100 км/ч всего за 5,2 секунды. Что касается внешних изменений нового Майбах 62s, то здесь, прежде всего, стоит отметить изменённый фронтальный гриль с более просторно-стоящими «рёбрами», новую технологическое решение фар головного света, изменённую хвостовую часть с интегрированной конечной частью выхлопной системы с трапециевидными конечными трубами, а также аббревиатуру«62s». Закругляют «пакет» новые 20-дюймовые диски во многоспицевом дизайне. Что касается цветового решения для лакировки кузова, то здесь, так же как и для модели Майбах 57s предоставлены два типа — чёрный и серебряный. По желанию покупателя может быть также использована и новая, более элитарная лакировка в белом тоне. Интерьер нового Майбах 62s не нуждается в «рекламе». Изысканная кожаная комплектация с элементами из карбона, а также аппликациями, покрытыми дорогим пиано-лаком, который используется в создании дорогих музыкальных инструментов. Помимо этого, предоставлена дорогая аудио-видео система, система навигации и исключительный комфорт-пакет для более роскошного времяпрепровождения. И также нельзя не отметить предоставленное «огромное» внутренне пространство. Стоимость Майбах 62s в Германии составляет приблизительно от 518 000 евро.
               — Автомобильная маньячка, — единственный комментарий, который удостоилась услышать Грэйс Стэмпэр. И то от Хазарда в процессе всего монолога, писавшего смски жене.
               — Короче говоря, — решил подвести итог Боб Честерфилд, — это настолько крутая и пижонская машина ограниченного выпуска, что мы сможем её найти, не имея номера в нашем маленьком занюханном городке!! Ты это хотела сказать, офицер Стэмпэр?!
               — Да, шеф.
               — В этом нет нужды, — снова подал голос Тейлор Стар. — Я уже её нашёл.
               Даже Хазард перестал печатать на телефоне. Участок замер на долю секунды. Именно в этот миг от офицера Стара исходило сияние. Он стал Звездой.
               — То есть, как нашёл? — немного погодя пискнул кто-то из толпы.
               — Я взял на себя смелость проверить камеры ближайших автозаправок от дома жертвы, — выпятил грудь Тейлор Стар от собственного превосходства. — Машина засветилась на камере одной автозаправки, находящейся в двадцати минутах от нужной точки по улице Сваровски. Стояла она боком, так что с номерами опять пролёт, но, — вытащил какую-то фотографию из папки Тейлор Стар, — я достал изображение водителя в профиль.
               Офицер Стар присоединил эту фотографию к другим данным на «доске смерти». Все тут же в громком изумлении и одобрении протиснулись к доске с намерением рассмотреть подозреваемого в убийстве и вандализме мужчину. Хазард покуривая, хмыкнул, Боб Честерфилд и Мира Вар переглянулись, Анджи Пресстон нахмурился, Грациэлла Янгер и Грэйс Стэмпэр вместе с Кейси Чоко впились в изображение взглядом. Только Хьюстону не было никакого дела до фотографии. Хьюстон смотрел в окно, пространство вокруг него пустовало, увеличиваясь в геометрической прогрессии.
          — Могу сказать только одно, — взял слово Хазард, сжалившись над Тейлором Старом, который весь покрылся испариной и сдулся от реакции коллег. — Моложавый пижон. Моё мнение.
               — Точно не старый. Это верно, — согласились три женщины.
               — Рябистая картинка, — пожаловался Анджи Пресстон. — Такой снимок не используешь даже для печати в газете.
               — Сомнительное фото, — взял слово суперинтендант, — но чертовски хорошо проделанная работа!! — похвалил подчинённого начальник участка.
               — Согласна, — присоединилась к одобрению Мира Вар.
               — Владелец машины в списке клиентов Джаспера Форда. Кто он, офицер Стар? — громом прогремел голос Хьюстона по всей комнате, все так же продолжавший смотреть в окно. В этот момент создалось впечатление, что сам апостол Божий вопросил слугу своего о деяниях его. Все тут же подтянулись. Все тут же обратились вслух. Все встали на изготовку. В тот момент весь отдел по расследованию убийств напоминал свору псов, ожидающих команды вцепиться в горло указанной цели. Имя. Имя! Имя!! — говорили их тела.
               — Итан Сэвэнти.
               И они услышали имя.
 
[1] Роджер Брюс Чаффи (15 февраля 1935, Гранд-Рэпидс, Мичиган, США — 27 января 1967, Космический центр Кеннеди, Флорида) — американский авиационный инженер, капитан-лейтенант ВМС США, лётчик-астронавт.
[2] Притчи 25:27.
[3] Цитата Грэма Грина (2 октября 1904 года, Беркхэмстед, графство Хартфордшир — 3 апреля 1991, Веве, Швейцария) — английский писатель, в 1940-е годы — сотрудник британской разведки.
__________________
Amour, Amour
Alle wollen nur dich zähmen
Am Ende, gefangen zwischen deinen Zähnen

Ответить с цитированием
  #17  
Старый 10.07.2018, 19:39
Аватар для AnnBlack
Историческая личность
 
Регистрация: 07.09.2009
Сообщений: 2,044
Репутация: 1808 [+/-]
Скрытый текст - 15. СэвэнЮ. Моррилл. Месть - 1:
— Хотите загадку? Кто побеждает всегда и везде? Кто так же ловок как рыба в воде?
               — Помолчи...
               — ХАЗАРД!!!
               Сотрудники участка ходили на цыпочках вокруг тройки мужчин, стоящих рядом со входом в изоляторы. Рассвирепевший начальник участка Боб Честерфилд с налитыми кровью глазами, дымящий сигаретой похлеще вулкана; инспектор Хазард парадирующий писклявым голосом знаменитого детского персонажа[1], а также инспектор Хьюстон, готовый в любой момент разнять мужчин, но большинство сотрудников несмотря на невозмутимость третьего в основном склоняли к мнению, что он поможет суперинтенданту придушить своего напарника.
               — Рассказывайте!! — психовал шеф полиции. — Всё по порядку!! Какого, вам двоим вставить в задницы, вы посадили сына нашего главного подозреваемого в изолятор?!
               — Ещё водителя их компании, — уточнил Хьюстон невозмутимо, нисколько не дрогнув под гневом суперинтенданта.
               — Папаша едет за сыночком, а не за своим чернорабочим. До его приезда я успею все рассказать, — так же не чувствовал никакой вины за содеянное Хазард, — Итак! Вы готовы, дети?
               Как только закончилось собрание, суперинтендант велел инспекторам ехать к Итану Сэвэнти немедленно. У них есть веские основания вызвать его на официальный допрос, пока же пусть они прощупают почву. Старый чёрт не так прост, как кажется! — последние слова наставления начальника участка, прежде чем он скрылся в своём кабинете заканчивать незаконченные дела. Хазард с Хьюстоном тут же сели в тёмно-зелёный Додж Челленджер Р/Т, сразу же заиграл «Приготовиться к удару» Стерджила Симпсона[2]. До пункта назначения, а именно транспортной компании «СэвэнЮ» зарегистрированной по адресу Энричмент[3], 16, от их участка ехать не меньше полтора часа. Симпсона сменил на посту Алан Джексон со своей «Пропавшей страной»[4]. Песня прекрасно подходила к погоде за окном машины. Яркое солнце ослепляла путь по Горнарабочей, воздух освежал дорогу Кана, зелень сопровождала по Арбориста...
               — За каким чёртом мне все это нужно знать, мать твою дери, Хазард!! — взорвался Боб Честерфилд.
               — Что опять-то не так? Вы же сами просили всё рассказать. Я выполняю отданный мне приказ...
               — Но без всех этих цветочных бабских вставок про природу и какую ты там музыку слушаешь в своей машине, в конце-то концов!!
               — Фи, то есть без вступления вам сразу клубничку?
               — Я продолжу, — уже намеревался взять слово Хьюстон.
               — Нет нет нет! — тут же всполошился Хазард, что у него заберут возможность выложить все произошедшее самому, — Я понял, понял! Продолжаю с места, как мы подъехали к компании «СэвэнЮ».
               — Чем я могу вам помочь? — спросила девушка на ресепшене. Деревянные столбы, кафельный пол, кожаная мебель, кремовые стены с потолками. Все освещалось лампами в форме пчелиных сот. Приёмная компании «СэвэнЮ» отделана смесью современного стиля с изюминкой старой доброй классики.
               — Красиво у вас тут, — польстил Хазард, — а нужен нам мистер Итан Сэвэнти.
               — У вас назначено?
               — Нет, не назначено, мы из...
               — Издалека приехали, — перехватил разговор Хьюстон, к сильному удивлению Хазарда. — Нам порекомендовал вас один из ваших клиентов. Он нам рассказал о личной беседе с мистером Сэвэнти, несмотря на всю его занятость. Наш друг высокого мнения о вашей компании.
               Хазард икнул. Вот уж чего он никак он не ожидал, так это то, что Хьюстон начнёт врать! Он-то! Ещё одно из удивительных свойств Хьюстона заключалось в его принципе не врать. Он может юлить, недоговаривать, переменить тему, но не врать! Никогда! Можно сказать, они сейчас поменялись местами. Обычно именно Хьюстон прёт напролом, а Хазард ищет обходные пути. Сегодня же все наоборот! Есть что записать в тетрадь изучения...

               — Стоп!! Каких ещё изучений?! — перебил Боб Честерфилд, забыв о своём негодовании. — Ты ведёшь журнал наблюдений за Хьюстоном?! Ты поэтому его изводишь всё время?!
               — Мы отклонились от темы, — парировал Хазард вальяжно, но от Хьюстона не укрылась его напряжённость. Его смутила собственная оплошность, а именно присутствие самого Хьюстона. Похоже, только суперинтендант не в курсе о пристрастии Хазарда, даже Мира Вар знает. Хьюстон периодически чувствовал накатывающий на Хазарда страх в его присутствии. Страх раскрытия его собственный тайн. Но дело в том, что Хьюстону нет дела до секретов Хазарда. Хазард не имел для него никакого значения. Все эти опыты с записочками Хазарда о поведении Хьюстона его нисколько не трогали. Раз эти исследования являются своего рода якорем для Хазарда, пусть так будет. Но раздражение от его присутствия никуда не денется. Сплошное противоречие.
               — Я в курсе о его экспериментах, — безразлично вставил Хьюстон, желая как можно быстрее вернуться к работе. — Ты доволен последней своей выходкой?
               — Очень! — тут же расцвёл Хазард расслабившись. Но не ослабил защиту. Теперь он ещё более рьяно будет следить за Хьюстоном. — Твой удар в челюсть оказался крайне продуктивным для моих изысканий в понимании твоей психики!
               — Так!! — опешил от таких откровений суперинтендант. После стольких лет совместной работы этих двоих до него, наконец, дошла причина, почему Хазард настойчиво просил поставить его в напарники к Хьюстону, который всегда работал один и вспомнил своё непонимание такой просьбой. — Мне надо это переварить... Продолжай, Хазард!!
               — К-конечно, сэр. Мистер Сэвэнти активно принимает участие в оказании помощи своим клиентам, — девушка продолжала улыбаться, у неё не возникло и теми сомнения во лжи Хьюстона. Опять его гипнотическое воздействие на окружающих! — Но тем не менее, его сейчас нет на месте, — звуки ударов пальчиков по клавиатуре. — Я могу предложить вам консультацию Уильяма Бэрта.            
               — Будьте так добры, — кивнул Хьюстон.
               — Одну минуту, пожалуйста. Присядьте пока на диваны. Он к вам подойдёт, — с нескрываемой долей облегчения ответила девушка слишком звонко.
               Хьюстон прошёл к дивану, бегло просматривая бюллетень с краткой историей компании и предоставляемыми услугами взятой со стойки. Поток сотрудников с клиентами циркулировал по залу, как стая рыбок. Тупо с зигзагами. А зигзагами обходили их двоих устроившихся на диване. Хазард с прищуром сквозь дым смотрел в упор на Хьюстона.
               — Что? — не отрываясь от чтения, спросил Хьюстон.
               — Ты соврал. Впервые на моей памяти, — никак не мог уняться Хазард. — Почему? По тебе трудно что-то сказать, но ты ярый сторонник своих принципов. Ты. Соврал.
               — Никто не возвышает голоса за правду, и никто не вступается за истину; надеются на пустое и говорят ложь, зачинают зло и рождают злодейство[5].
               — Но ты не лжёшь, — все так же недоумевал Хазард, не улавливая, что хочет сказать Хьюстон. Хьюстон отложил брошюрку, посмотрел своими серыми глазами в глаза Хазарду из-за чего у того прошло электричество по всему телу.
               — Сыны человеческие — только суета; сыны мужей — ложь; если положить их на весы, все они вместе легче пустоты[6], — изрёк тот свою истину, отвернувшись с намерением продолжить чтение.
               Вот оно! Тот самый момент! История с пастором повторяется! Хьюстон сейчас говорит с ним на той же самой волне, что и тогда!

               — Вот же отстой, — выплюнул окурок в урну Хазард. — Не приди этот... Бэрта я смог бы на собственном опыте проверить промывку мозгов Хьюстона, — нисколько не стеснялся в выражениях Хазард.
               — Весь этот спектакль с намерением проникнуть в компанию, Хьюстон?! — раздражённо бросил Боб Честерфилд инспектору, дико уставший от этого монолога. Он же просил! Покороче!! Но нет!! Хазард слишком любит болтать, а Хьюстона он не сможет заставить говорить, пока тот сам не захочет!! Хьюстон, к которому обратились, лишь кивнул, подтвердив выводы шефа. Нужно было сразу же на корню остановить Хазарда, как только Хьюстон выказал желание говорить!! А теперь что?! Полюбуйтесь на него!! Стоит, облокотившись о стену, весь в себя погрузившийся!! Чёрт возьми!! Стоять с ним рядом уже просто невозможно, так ещё Хазард тянет резину!!
               — Хьюстон сделал все это намеренно с целью получить экскурсию по компании, раз главного нет на месте, — подтвердил выводы начальника Хазард. — Я продолжаю...
               Хьюстон отвлёкся от чтения брошюрки и переключил все своё внимание на ресепшн. Момент упущен. Хазард глянул в туже сторону, куда смотрел его напарник. Они увидели молодого человека в белой рубашке, серых брюках, блестящих чёрных туфлях. Они могли только догадываться, как в такой экипировке консультант Уильям Бэрта, а это определённо он, мог выносить царящую в городе жару. С другой стороны, он находился две трети своего рабочего времени в помещении с кондиционером. Очень уж он неестественно свежо выглядел. Консультант перекидывался парой слов с девушкой, которая обслуживала инспекторов до этого. Судя по увиденной мимике и косым взглядам в их сторону, Хазард не ожидал ничего хорошего. Она наверно рассказывала ему о мутных типах, сидящих в креслах, особенно о безэмоциональном здоровяке, от которого у неё мурашки бежали.
               Пока Хазард развалившись на диване, прикидывал, как выудить максимальную пользу из предстоящего разговора под прикрытием, Хьюстон уже отложил рекламу и встал навстречу молодому человеку приближающегося к ним. Помимо стандартной офисной экипировки, бросалась в глаза типичная рекламная внешность Уильяма Бэрта. Таких людей вы видите в интернете, с гарнитурой улыбающихся вам с экрана, с широкой улыбкой истинного впаривателя своего продукта компании.
               Улыбаясь во весь рот белоснежными зубами, Уильям Бэрта пожал руку Хьюстону, немного дёрнувшись, а затем вскочившему Хазарду.
               — Уильям Бэрта, джентльмены. К вашим услугам. Салли сказала, что ваш друг лично общался с нашим директором, сэром Итаном Сэвэнти. Он истинный везунчик! А если не секрет, кто это?
               Вот же падла, подумал Хазард, отвечаю улыбкой на улыбку Уильяма Бэрта. Как ненавязчиво и естественно он припёр их к стенке. Не хотелось бы сразу спалиться, зачем они приехали на самом деле, учитывая сказанную ложь ранее. Но Хьюстон взял всю эту историю с потолка, а нужно придумать что-то побыстрее...
               — Салон «Итальянская Мечта», — без малейшего сомнения выдал Хьюстон. — Его директор Валерио Эванджи, родом из Италии. Семейное предприятие, сами понимаете. Такие люди с начальством на «ты».
               Уильям Бэрта, не переставал улыбаться. Но Хазард не мог не заметить, как капелька пота образовалась у его виска. Вот так поворот! Отличная работа, Хьюстон! Не думаю, что у этого щегла афишного хватит смелости спросить своего директора про друзей одного из мебельных магнатов, делающего деньги в нашей стране. А наезжать на друга одного из главных клиентов компании себе дороже. Вдруг словечко какое замолвит нехорошее на его счёт.
               — Великолепно! — не растерялся Уильям Бэрта, молниеносно включив льстивый профессионализм. — Я покажу вам нашу компанию, попутно расскажу, почему ваш друг сделал правильный выбор! Одну минуту, джентльмены. Я возьму гостевые бейджы для вас, и мы начнём.
               Уильям Бэрта ушёл к ресепшену за бейджами. Прекрасная возможность прощупать почву, решил Хазард.
               — Вот уж не думал, что в своей лжи ты зайдёшь так далеко. Но признаю. Отлично! Бэрта даже не осмелится усомниться в твоих словах, с твоей-то миной. Но если он всё-таки решит сообщить...
               — Валерио подтвердит мои слова. Ничего сложного.
               Хазард завис. Как подтвердит? То есть... То есть Хьюстон и правда дружит с Валерио Эванджи?! Одним из мебельных магнатов?! Получается в самом начале Хьюстон не соврал?! Но почему тогда...
               — Почему тогда, чёрт возьми, ты подтвердил свою ложь? — прошипел Хазард шёпотом. Выстраиваемая в его голове теория одной из линий поведения Хьюстона рассыпалась фишками домино, потащив за собой множество других.
               — Это ты так решил, — нисколько не смутился Хьюстон. — Я только поплыл по течению. Ибо от слов своих оправдаешься, и от слов своих осудишься[7].
               — То есть...
               — Я встречаюсь с Валерио несколько раз в год. Он всегда заказываем нам Бароло[8], — Хьюстон посмотрела на Хазарда. — Это ведь твои эксперименты, Хазард. Вот и экспериментируй. Если эксперимент не удался один раз, виноват эксперимент, два раза — экспериментатор, три — теория[9].

               Вот так поворот, думал Боб Честерфилд, переводя взгляд с одного инспектора на другого. Жизнь в участке бурлила своим чередом, он же застрял тут с этими двумя. Сегодня день открытий просто!! Каждый из этих двоих друг друга стоит. В отличие от Хазарда, рьяно охраняющего свои тайны, Хьюстон никогда не кичился своими связями, но и не скрывал их. За все время службы только для раскрытия преступления Хьюстон прибегал к именам тех или иных людей, которые помогут решить ему поставленную задачу. Самое удивительное, это эти самые личности, которые присутствовали в его жизни. Насколько суперинтендант помнил, всплывало имя музыканта, наркоторговца, строителя, убийцы, археолога, вора, дирижёра, браконьера. Теперь к этому списку добавился ещё мебельный магнат. Но все эти имена всплывали задолго до того, как Хазард стал его напарником. Конечно, он наверно прощупал о нём, все что можно, но даже своему начальнику Хьюстон умудрялся преподнести каждый раз новый сюрприз!!
               — Транспортная компания... — вернул присутствующих к изначальной теме Хазард.
               — Транспортная компания «СэвэнЮ» сорок лет осуществляет грузоперевозки и является ведущим логистическим оператором. «СэвэнЮ» специализируется на перевозке и доставке сборных грузов автомобильным транспортом. С 1977 года мы перевезли и доставили нашим клиентам огромное количество грузов. Наш профессионализм и опыт в грузоперевозках, широкий спектр логистических услуг и клиентских сервисов, позволили зарекомендовать транспортную компанию «СэвэнЮ» стабильным, ответственным и надёжным партнёром. 
               Уильям Бэрта уверенно и заведено жужжал в уши Хазарду с Хьюстоном, делая им обзорную экскурсию по компании. Хазарду было чертовски скучно. Настроение его испортилось после последнего откровения напарника. Вот так да! А он-то думал, что постиг нечто новое. Узнал-то конечно-то узнал, если смотреть, с одной стороны, но с другой многие его теоретические башни рухнули вместе с основанием. Хазард злобно покосился на равнодушного Хьюстона, покорно следующего за вещавшим консультантом. С какой стороны он не подбирается к нему, ему никак не удаётся пробиться сквозь панцирь. Сколько скелетов у Хьюстона в шкафу?!
               — ...среди наших клиентов предприятия предприниматели малого и среднего бизнеса, а также крупные компании, — консультант подмигивает Хьюстону, — которым необходим комплексный подход к грузоперевозкам и сопровождение сотрудничества. Но мы ценим и частных клиентов, которые направляют свои грузы по стране...
               — Какие услуги вы предоставляете?
               — Все что необходимо для осуществления подобных операций и даже больше! Наши клиенты для нас превыше всего! Мы производим комплексные решения для поставщиков в сети: внутреннюю логистику для перевозки грузов между филиалами; входящую и исходящую логистику для производителей; межтерминальные перевозки между городами; автодоставку по городу; краевую доставку; погрузо-разгрузочные работы; транспортную упаковку и страхование.
               — Покажите ваш автопарк. Мне необходимо увидеть машины.
               — Конечно, конечно! Сюда, пожалуйста! — нисколько не воспрепятствовал такому решению Уильям Бэрта. Получить в клиенты одного из друзей Валерио Эванджи дорогого стоит. Возможно, его даже повысят сразу же!
               — Да он же чуть не джигу по дороге танцует, настолько его распирает от счастья тебе прислуживать, — пришёл немного в себя Хазард.
               — Так и должно быть. Пока его эйфория не спала, он проведёт нас, куда мы только захотим.
               Хазард ухмыльнулся закуривая. И не поспоришь же. Таким образом, Уильям Бэрта провёл их до гаража. Огромное, отделанное серо-белыми панелями помещение с цементным полом, освещённое теми же лампами в виде пчелиных сот, полностью забитое автотранспортом всех форм и размеров, какие только могут быть. Хазард свистнул на весь зал, не смог удержаться. Да это же просто рай для Степлера! На данный момент помещение утопало в тишине. По крайней мере, в относительном затишье. Кто-то что-то таскал или переносил. Где-то лязгали инструменты. Но сами кони стояли не заведённые. Воняло выхлопными газами с резиной, несмотря на открытые ворота. Трое мужчин спустились с платформы вниз. Прочистив горло, Уильям Бэрта взялся за дело:
               — Как я вам уже говорил, джентльмены, спектр предоставляемых услуг нашей компании крайне обширен. Чтобы обеспечит качественную работу необходимо соответствующее оборудование, думаю, вы с этим согласны, не так ли? Итак. На нашем автопарке имеются автомобили-тягачи; прицепы; полуприцепы и прицепы-роспуски...
               — Частная парковка отдельно расположена? — невзначай вклинился Хьюстон. Но в этот раз проделал этот приём крайне мастерски, из-за чего Уильям Бэрта не заметил тайный умысел вопроса.
               — Несомненно. Сотрудники компании, как и директор, имеют отдельную парковку. У нас есть самосвалы: общего назначения, строительные, сельскохозяйственные, карьерные, землевозы; фургоны: общего назначения, изотермические, рефрижераторы, хлебобулочные, скотовозы, птицевозы, пакетовозы, промтоварные; для перевозки строительных изделий: плитовозы, балковозы, блоковозы, панелевозы, фермовозы, колодцевозы, кабиновозы; для перевозки контейнеров: автомобильных, среднетоннажных, крупнотоннажных, на территории терминалов; тяжеловозы: полуприцепы, прицепы; для перевозки длинномерных грузов: лесовозы, металловозы, трубовозы; цистерны: для перевозки нефтепродуктов, активных химических веществ, сыпучих грузов, вязких нефтепродуктов, жидких удобрений, глинистых растворов, воды, жидких пищевых продуктов, сжиженных газов, живой рыбы...
               Непроизвольно Хазард закрыл глаза рукой. Какого черта?! Почему этот парень не спросил у них сразу, какой груз им надо доставить и какого габарита? Тогда не нужно перечислять весь этот огромный перечень автотранспорта, конец которого предвещался нескоро. Только инспектор хотел заткнуть слишком завёдшегося мальца, как его и Уильям Бэрта резко заставил замолчать Хьюстон, обоим сжав плечи до боли.
               Двое мужчин очень удивились произошедшему, но в отличие от консультанта, попавшего под вакуумное влияние Хьюстона, заморозившегося на время, Хазард быстро пришёл в себя. Он посмотрел на Хьюстона. Тот напряжённо, склонив чуть голову набок, прислушивался к чему-то, сосредоточив весь свой слух на эту задачу. Его зрачки сузились, челюсть сжалась сильнее обычного. Сейчас он воплощал собой одни сплошной слух. Его аура заглушила все лишние звуки вокруг, позволив двум другим услышать наконец то, к чему внимал Хьюстон:
               —... Так не делается. Был уговор! Сделка в конце концов! ... А как же записи? Этим же ты занимаешься? ... Следи за языком! Все в порядке. ... Так не пойдёт! ...ты же ... Не смей мне угрожать, прыщ! ...деньги пополам ...забрать ... Нужно... А ну руки убрал!!!
               На протяжении всего этого обрывочного перешёптывания, трое мужчин вслушивались, стараясь разобрать слова. Разговор шёл между двумя заговорщиками, упоминаются какие-то деньги с записями. Пошла в ход угроза, но первый осадил второго. Однако ненадолго. Как только прозвучала последняя реплика во всю силу голоса, Хьюстон, отпустив Хазарда и консультанта компании, одним махом оббежал машину, за которой происходила уже форменная драка. За ним тут же кинулся загоревшийся Хазард и обескураженный Уильям Бэрта. А увидели они катающихся по полу двух мужчин, бьющих друг друга кулаками. Судя по мелькавшей одежде с обувью, кто-то в деловом костюме и мужчина в рабочей форме. Пыль и гам поднялись такие, что на шум сбежались все, кто присутствовал в гараже на данный момент. Однако никто не решался разнять не на шутку вцепившихся друг в друга борцов, не замечавших собравшуюся вокруг них толпу. Уильям Бэрта бегал от одного мужика к другому, крича им немедленно разнять дерущихся. Нарушение порядка с позором компании одновременно! Но никто не вмешивался по ещё одной причине. Хазард с Хьюстоном нависли над парочкой борцов, как коршуны над убивающими друг друга шакалами. Но вот за долю секунды, как только одному из участников битвы потребовалось перевести дыхание, двое полицейский спикировали на них, подняли на ноги, оттащили друг от друга.
               Хьюстон держал мужчину средних лет в оранжево-синем порванном в нескольких местах от драки комбинезоне. Смуглая кожа, трёхдневная щетина, впалые чёрные глаза, ещё более взлохмаченная шевелюра. По комплекции он мог потягаться с самим Хьюстоном, если бы захотел. Он крайне злобно рычал и отдувался в руках инспектора, не предпринимая попыток вырваться. Такое впечатление, что до него только сейчас дошло, что он сделал. И постепенно это осознание начало его сковывать страхом последствий. Хьюстон перевёл взгляд на молодого бизнесмена в цепких руках Хазарда и начал понимать накатывающую бледность агрессора.
               Джерри Сэвэнти, а это именно он, сын Итана Сэвэнти в бежевом когда-то костюме высокого класса и кремовых кожаных туфлях также начал приходить в себя от вспышки. Он держал себя в форме, раз мог драться с таким противником отвечая на его удары. В отличие от первого, вся его фигура выражала правоту своего поступка по всем параметрам. Как он стоял, держал спину, чуть приподнял подбородок, с нескрываемым презрением его лицо с греческими чертами, от которого женщины наверно у его ног валяются, взирал на вцепившуюся в него руку Хазарда. Он перевёл взгляд на собравшуюся вокруг них толку людей и... Улыбнулся. Его улыбка истинного обладателя этих владений заставила сотрудников непроизвольно улыбнуться в ответ, но недоверие в произошедшем осталось.
               — Прошу вас, — взял слово Джерри Сэвэнти, пытаясь высвободиться из цепкой хватки Хазарда, но тот не отпускал, а продолжал курить, весело посвистывая, — ничего серьёзного не произошло. Прошу вас всех вернуться к вашей работе, — голос его хоть звучал мягко с бархатцой, но в то же время отдавал властностью, не терпящий возражений.
               Все рабочие зароптали, перешёптываясь, отправились по своим местам, продолжая периодически коситься на пятёрку оставшихся мужчин. А их сталось пятеро. Уильям Бэрта, который подбежал к молодому бизнесмену весь испереживавшийся о состоянии здоровья последнего. Молодой человек, уверяющих его, что с ним все в порядке и никакой врач не нужен, только новый костюм. Весёлый Хазард, не выпускающий свою добычу из рук. Хьюстон, погрузившийся в себя, производящий какие-то прикидки в уме. И мужик в комбинезоне, не знающий, куда себя деть в этой ситуации, окружённый, можно сказать, со всех сторон.
               — Может, вы уже отпустите мою руку? — повторно пытается высвободиться сын Итана Сэвэнти из хватки Хазарда.
               — Неа. Не могу. Вам придётся проехать с нами, — лучезарно парировал инспектор, наслаждающийся всем происходящим.
               — На каком основании, позвольте спросить? И кто вы собственно такие? — ни дрогнул не один мускул на лице Джерри Сэвэнти от заявления Хазарда.
               — Составить протокол о причинении насильственный действий против физического лица, — согласно кивнул Хьюстон Хазарду, соглашаясь с его словами. — Мы свидетели, так же как другие сотрудники вашей компании. Но вашего консультанта Уильяма Бэрта нам хватит.
               — Так... Так вы из полиции? — дошло наконец-то до Уильяма Бэрта, после всех сказанных тут слов.
               — Я вас умоляю, — махнул рукой сын Итана Сэвэнти на Хьюстона, — Питер не станет на меня писать заявление, я не буду писать в ответ. В итоге мы расходимся по домам. Не так ли, Питер?
               Мужик в комбинезоне, которого, как теперь выяснилось, звали Питер, очень охотно закивал, побледнев ещё сильнее прежнего. А кивал он так неистово, что у обоих инспекторов возникла мысль, что ещё немного и голова оторвётся у него от шеи. Даже без надреза на горле. Уильям Бэрта же испуганно переводил взгляд с одного на другого. Сразу видно, что консультант выступать, как свидетель побоища, против Джерри Сэвэнти, не собирается.
               — Мы договорились, — не спросил, а подтвердил Джерри Сэвэнти. Но не тут-то было. Питер, пришедший в ужас от перспективы оказаться в участке, резко постарался вывернуться из захвата Хьюстон. Выворачивая свою руку, в этот момент Хьюстон сделал шаг к нему навстречу, встав к трём мужчинам не лицом к лицу, как до этого стоял, а застыл в пол-оборота. Из-за этого манёвра, Питер, высвободившись, ударяет по лицу инспектора. Хлопок раздаётся такой оглушительный от удара ладонью, что он не успевает удрать, как его тут же блокирует Хьюстон, выворачивая руки за спину.
               — Нарушение работы следствия... Плюс причинение физического урона сотруднику правоохранительного органа....
               — Стоп стоп стоп!! — тут же вспылил сын Итан Сэвэнти. — Вы же сами подставились под удар!

               — ТАК ЭТО ТЫ ВИНОВАТ!!!!!
               — Кьяхахахаха! Ну наконец-то не только я проштрафился! — возликовал Хазард смеясь во весь голос.

[1] Хазард пародирует персонажа из мультсериала Губку Боба Квадратные Штаны.
[2] Стерджил Симпсон — американский кантри-рок-музыкант, автор.
[3] Enrichment (англ.) — обогащение.
[4] Алан Юджин Джексон (род. 1958) — американский автор-исполнитель, в стиле кантри.
[5] Исаия 59:4.
[6] Псалтирь 61:10.
[7] От Матфея 12:37.
[8] Бароло — итальянское вино, производимое на севере Италии в Пьемонте. Бароло имеетка тегорию DOCG (Denominazionedi Origine Controllatae Garantita). Бароло (Barolo) (провинция Кунео, область Пьемонт).
[9] Цитата Льва Самуиловича Клейна (род. 1 июля 1927 года, Витебск) — советский и российский историк, археолог, культур-антрополог, филолог, историк науки. Профессор, доктор исторических наук. Один из основателей Европейского университета в Санкт-Петербурге.
__________________
Amour, Amour
Alle wollen nur dich zähmen
Am Ende, gefangen zwischen deinen Zähnen


Последний раз редактировалось AnnBlack; 10.07.2018 в 19:58.
Ответить с цитированием
  #18  
Старый 10.07.2018, 19:40
Аватар для AnnBlack
Историческая личность
 
Регистрация: 07.09.2009
Сообщений: 2,044
Репутация: 1808 [+/-]
Скрытый текст - 15. СэвэнЮ. Моррилл. Месть - 2:
— Дальше нет смысла подробно рассказывать, — равнодушно заканчивал историю Хьюстон. — Под предлогами, притянутыми за уши, мы втолкали Питера Моррилла, скованного наручниками, и сына Итана Сэвэнти, Джерри Сэвэнти, на заднее сиденье машины Хазарда, привезя обоих в участок. Пока мы тащили их к машине через всю компанию, Сэвэнти-младший велел Уильяму Бэрте немедленно связаться с отцом, вызволить его из участка. На наше счастье, он оставил телефон в своём кабинете.
               — Как же охрана компании?! — пришёл в себя от вспышки Боб Честерфилд.
               — Трусоватые ребята какие-то, — пожал плечами Хазард. — Наше шествие до машины не осталось незамеченным. Некоторые пытались преградить нам дорогу, слыша вопли сынка босса, но Хьюстон прошёл сквозь них, даже не оглянувшись.
               — Зачем... — начал Боб Честерфилд, обратившись к Хьюстону, но тут его перебил Хазард
               — Кстати о птичках! А вот и Сэвэнти-старший!
               Хазард не ошибся. В участок величественно вошёл Итан Сэвэнти, генеральный директор транспортной компании «СэкэнЮ». Джерри Сэвэнти впитал в себя практически все отличительные черты от своего отца: матовая, с оливковым оттенком кожа; нос среднего размера без горбинки; правильной формы рот с чуть припухлыми губами; глаза глубокого синего цвета; тон волос тёмно-каштановый немного волнистые. Казалось бы, некоторые изъяны должны чуть ослабить сильный эффект от его внешности, но нет. Он выглядел, как не огранённый алмаз. Небольшие изъяны только подчёркивали его внешнюю исключительность. Что же по поводу характера и управленца толки в народе расходятся: с одной стороны, он входит в касту людей поднявшихся из низов на самый верх, сколотив феноменально быстро огромное состояние. Как выяснили уже инспекторы «принимал активное участие в работе с клиентами», но в то же время... В то же время, как опять же увидели Хьюстон и Хазард в сынке отразился отцовский снобизм и презрительное отношение к среднему слою населения. По сути, они воспринимали людей не высшего сословия не больше чем, как банкоматы.
               Итан Сэвэнти, одетый с иголочки в тёмно-синий костюм и кожаные туфли от Dior, осмотрелся вокруг с намерением отыскать главного. И нашёл ведь! Он тут же прорезал снующий людей на манер Хьюстона и приблизился к тройке мужчин. Сотрудники участка почуяли пришедшую беду. Ведь вместе с Сэвэнти-Старшим пришёл его адвокат, без которого он не обходится. Он сопровождает его на всех встречах. Спрашивается, откуда такое доверие? Все дело в том, что этот адвокат единственный настоящий друг Итана Сэвэнти! Это общеизвестный факт, что со своим адвокатом Свеном Логаном они знакомы с начальной школы. Их дружба выдержала многие испытания. Вот и суди человека по обложке!
               — Боб, — обратился к начальнику участка Сэвэнти-Старший, — как это понимать?
               Боб Честерфилд, как видели Хьюстон и Хазард, не мог справиться с собой. Итан Сэвэнти вызывал у него лютую неприязнь, он не мог никак надеть на лицо профессиональную улыбку. После нескольких безуспешных попыток, суперинтендант прекратил попытки. Теперь на мир смотрел привычный перекошенный недовольством со злобой Боб Честерфилд.            
               — Как это понимать?! А что понимать, мистер Сэвэнти?! — суперинтенданту стоило немалых усилий проглотить обращение к себе от этого выскочки столь фамильярно. Он что же?! Думает они с ним приятели?! На короткой ноге?! Ну уж нет!! — Ваш сын и водитель вашей компании Питер Моррилл задержаны в связи причинения друг другу насильственных действий!! Плюс водитель вашей компании, попытавшись скрыться с места преступления, ударил сотрудника полиции при исполнении служебных обязанностей!!
               — Ну во-первых, — тут же взял слово Свен Логан, пухловатый мужичек в круглых очках в дорогущей деловой экипировке. Несмотря на свою мягкую комплекцию, он считался одним из лучших адвокатов их города. Хватка у него бульдожья, — как нам сообщил свидетель событий, а это сотрудник компании менеджер по работе с клиентами Уильям Бэрта, ваш детектив подставился под удар для законного основания осуществления ареста. Во-вторых, после обоюдного согласия обеих конфликтовавших сторон не возбуждать дела по статье о причинения физического урона, ваши сотрудники настаивали проехать их с ними в участок. Я бы даже поменял хронологию событий, не так ли, инспектор Хьюстон? Первое следовало за вторым.
               Начальника участка злобно сузил глазки, намереваясь прожечь в адвокате Свене Логане дыру, Сэвэнти-Старший лучился аурой «Видали какой у меня Защитник? Похлеще вашего будет!» думал Хазард всматриваясь в лицо большой шишки, только Хьюстон не выказывал никаких эмоций. В общем-то, как всегда. Он оторвался от стены, подошёл чуть не вплотную к Итану Сэвэнти. Свен Логан намеревался сказать нечто возмутительное касательно личного пространства, но осекся, взглянув на Итана Сэвэнти. Ещё долго после этого дела, сотрудники участка вспоминали беззвучный дуэль между инспектором и миллионером. Сам воздух наэлектризовался. Как бы фигурально это ни звучало, но пространство вокруг них стало возможно резать ножом. На приличном расстоянии от места событий полицейские забывая свои дела, останавливались посмотреть, кто выиграет, а кто шёл всё-таки дальше ощущал на себе эффект слоу моушена[10]. Время растянулось, казалось пылинки, замедляли свой танец в воздухе; звук шелестящей бумаги, падающей на стол; работающий кулер с водой; звонок по телефону. А двое мужчин все стояли напротив друг друга, намереваясь поразить другого насмерть.
               — Мы закончили, — поставил точку в дуэли Итан Сэвэнти. Он протянул руку за бумагой. Адвокат дрожащей рукой передал ему листок. Сэвэнти-Старший не отводивший все это время взгляд от взгляда Хьюстона, протянул листок в сторону Боба Честерфилда. — Здесь постановление от федерального судьи о немедленном освобождении моего сына.
               Шеф полиции взял листок, но даже не посмотрел в него. Он, так же как и присутствующие попал под волну. Кивнув только он ушёл в изолятор за Сэвэнти-Младшим. Через несколько минут вышел молодой человек, поправляющий свою причёску. Он чувствовал себя не в своей тарелке. Как щенок, который напрудил в доме, а не на улице, знающий о предстоящем наказании, сравнил Джерри Сэвэнти с собачонкой Хазард. Волна дуэли не накрыла его так сильно, ему не привыкать, но он заметил за собой поменявшуюся стойку. Что ему крайней не понравилось. Навеяло неприятными воспоминаниями.
               — Подобный инцидент больше не повторится, — непонятно к кому обратился Итан Сэвэнти. То ли к полиции, то ли к сыну, в сторону которого он даже не взглянул. Намереваясь уже удалиться, с победным триумфом, Сэвэнти-Старшего и Свен Логана осадил Джерри Сэвэнти фразой:
               — А как же Моррилл? Его мы не забираем?
               Пятеро мужчин дружно как один воззрились на Сэвэнти-Младшего. Вот чего уж точно никто из них не ожидал, так это заботы со стороны правящей элиты к простому смертному. Но в этой опеке прокрадывалось больше беспокойства вместе с нервозностью оставить Питера Моррила в участке, чем действительно человеческая солидарность. Такое не укрылось от цепких взглядом инспекторов и суперинтенданта. Последний тут же прочитал листок от федерального судьи с намерением найти имя водителя. Но его там не оказалось. Шеф полиции проделал все это очень быстро, невзначай, так что адвокат ничего не заметил. Свен Логан, как и Итан Сэвэнти недоумевал намерением сына своего клиента-друга вытащить из тюрьмы этого мужика. Ведь вся структура обжалования задержания в участке строилась на невиновности Джерри Сэвэнти. А он все опровергает таким безобидным заявлением? Адвокат прекрасно понимал, что полицейские, как гончие только почуяв даже самый мизерный стёршийся след тут же ринуться преследовать.
               Но положение своего сына спас Итан Сэвэнти, стрельнувший в него таким взглядом, что сформировавшееся предложением не успело сорваться с губ его сына. Не глаза, а поза и мимика выдали немое восклицание заткнуться и следовать к выходу Сэвэнти-Старшего. Так они и поступили. Небольшая пятиминутная заминка не помешала тройке мужчин удалиться триумфаторами из участка. Они определённо выиграли сражение, но вот выиграли ли они войну?
               — Обработайте этого водилу!! — мял листок в руках начальник участка, — Младший Сэвэнти что-то скрывает!! Ещё эти непонятные недосказанности в споре, приведшие к драке!! Раз нам напрямую не подобраться к их семейке, то пойдём в обход!! — подытожил Боб Честерфилд и, удалившись в свой кабинет, велел одному из попавшемуся под руку офицеров подготовить допросную. Пусть посадят в комнату находящегося в изоляторе мужчину. Офицер ушёл исполнять поручение, быстренько курнувший Хазард сходил за кофе и бутербродами на троих, параллельно вытаскивая телефон из кармана для разговора со своей женой, а Хьюстон, вернувшись к своему столу, рассортировал бумаги по делу Джаспера Форда с включённым теперь туда ещё не вовремя составленным протоколом задержания сына с водителем их главного подозреваемого. Посмотрим, что скажет им водитель кампании, после того, как узнает о своём нынешнем положении. На самом деле, протокол составлен значительно позже положенного, из-за этого они должны были отпустить этих двоих ещё два часа назад. Весь этот фарс предложил разыграть Хазард, как только они посадили драчунов в изолятор с намерением выманить Сэвэнти-Старшего. Он трезво рассудил, что с миллионером им не удастся поговорить во время его работы. Он будет крутиться как угорь, динамя их сообщения. Если же поймают, они не смогут разыграть свои карты на выгодных для них условиях при адвокате. Нужно выйти на разговор тэт на тэт. Была слабая надежда, что, несмотря на приклееность последнего к своему клиенту-другу Сэвэнти-Старший явиться в одиночку. Но нет! Надежда не оправдалась. Однако они все равно, что поковырялись в ранке у больного. И этой самой ранкой является его сын. Тем самым сам того не зная, Итан Сэвэнти дал им возможность зайти в крепость с чёрного входа. Можно даже сказать, что план Хазарда в какой-то степени сработал.
               Краем глаза Хьюстон заметил, как недовольного Питера Моррилла офицеры провели в допросную. Несмотря на освободившуюся камеру от Сэвэнти-Младшего он наверно ещё ждёт, что его тоже заберут. Ожидание праведников — радость, а надежда нечестивых погибнет[11]. Вот прошёл в комнату Хазард с подносом, закрыв за собой дверь. Что же, пора начинать.
               Хьюстон войдя в допросную, увидел расслабленно пьющего кофе Хазарда, уплетающего бутерброд, Питера Моррилла, барабанившего пальцами по столу не притронувшегося к чашке и еде. Хьюстон рассудил, что водитель уже накинулся на Хазарда по поводу своего задержания, но не получив толкового ответа начал раздражаться от всей этой бюрократической галиматьи. Хьюстон отодвинул стул, убрал в сторону свою долю еды, положил бумаги, раскрыв на скорую руку набросанной анкете задержанного. Пока он неспешно проделывал все перечисленные манипуляции, Хазард отставил допитую чашку с кофе, забитую упаковочной плёнкой, собравшийся для проведения допроса. Питер Моррилл также встрепенулся, уставившись на Хьюстона. Тот главный в их компашке, следовательно, беседа будет исходить из его уст. Но нет! Слово взял Хазард:
               — Для записи допроса я должен представиться, несмотря на наше знакомство в моей машине. Я инспектор Хазард. Это инспектор Хьюстон. Я обязан разъяснить вам права и обязанности при даче показаний...
               — Какого черта я все ещё здесь? — прервал его Питер Моррилл. — Почему так долго?
               — Что долго, мистер Моррилл? — уточнил Хазард, прекрасно зная, что тот скажет.
               — Почему так долго нас тут держали? Мистера Сэвэнти освободили нексколько минут назад! Почему я всё ещё здесь?!
               — Хм, — театрально оскорбился Хазард такой несправедливостью. — И в самом деле, — повернувшись, в сторону зеркальной тонировки на всю стену, сказал: — Кто-нибудь принесите заверенную копию от федерального судьи по досрочному освобождению на имя Джерри Сэвэнти. Суперинтендант унёс его в свой кабинет. Придётся подождать минут десять, — уведомил задержанного Хазард об ожидании, отвернувшись от стекла.
               — На имя Джерри Сэвэнти? Что за чушь?! — вспылил Питер Моррилл и в то же время занервничал.
               — Терпение, — попустил его пыл Хьюстон. Мужчина тут же немного сжался на стуле, но дерзость не растерял.
               Как сказал Хазард, после десятиминутного ожидания к ним в допросную заглянула Грэйс Стэмпэр, чем вызвала недоуменный взгляд её внешним видом у Питера Моррилла. Даже такие фрики в участке служат? Ну и шарага у них здесь!
               — Спасибо, — взял копию документа Хазард, после чего офицер Стэмпэр удалилась, закрыв за собой дверь. — Как я и говорил, вот копия от федерального судьи на досрочное освобождение гражданина под именем Джерри Сэвэнти. Вашего имени в бумаге нет. Можете ознакомиться.
            Столь нарочито подробно Хазард говорил на камеру, несмотря на видеозапись. Чтобы у суда в случае чего не возникли вопросы и ни состыковки при рассмотрении дела, если Хазарда вызовут свидетелем. Такая формальная процедура здорово облегчала жизни и устраняла недосказанности. Питер Моррилл, взяв бумажку, прочитал её раза, два или три, об это инспекторам подсказали его бегающие глаза от начала до конца листка. Он все искал ошибку или лазейку. Но не находил. И не найдёт. Там чёрным по белому написано только одно имя: Джерри Сэвэнти.
               Питер Моррилл положил листок, протянул его через стол инспекторам, наконец, глотнул кофе, не притронувшись к еде. В эту самую минуту он прикидывал, что ему говорить, а о чём следует умолчать. Хьюстона и Хазарда интересовали обрывки фраз, сказанные друг другу в гараже Морриллом и Сэвэнти-Младшим. Но начать следовало с другого угла для плавного переходя в нужное им русло.
               — Мистер Моррилл, сколько вы работаете в компании «СэвэнЮ»? У нас тут только ваш домашний адрес, номер телефона, паспортные данные, где и кем вы работаете...
               — Я ничего не знаю, — категорично отрезал Питер Моррилл второй раз, перебив Хазарда, не намереваясь играть в игру полицейских.
               — Вы не знаете, сколько вкалываете на своего работодателя? — парировал Хазард. Так просто с наших рельсов ты не свернёшь!
               — Я буду говорить только через своего адвоката, — не подцепил крючок Питер Моррилл, настаивая на своём.
               После этого Хазард предпринимал ещё несколько попыток подойти к интересующей их теме тактичным способом. Но Питер Моррилл упёрся рогом, не намереваясь отвечать на самые банальные и безобидные вопросы, даже отдалено касающиеся темы. Хазард уже начал раздражаться, кидая взгляды в сторону Хьюстона. Может тот сподобиться подсобить, раз уж он тут сидит? Он же может, когда хочет. Но что странно, Хьюстон этого не хотел. Пока Хазард работал, Хьюстон съел бутерброд и выпил кофе, поморщившись, отметив про себя, как мало в нём сахара. После этого он сцепил руки на столе и смотрел только на свои пальцы. Такое впечатление, что он поджидал чего-то. Ждал, когда Хазард перестанет сюсюкаться с задержанным? Что ж, он дождался!
               — Давайте перейдём к вашему разговору с мистером Сэвэнти в гараже? М? О каких деньгах и записях шла речь?
               Хазард рассчитывал на эффект неожиданности. В конце концов, Питер Моррилл полагал, что его с его работодателем задержали за драку. Так-то так, но причина кроится в их беседе, в обрывках фраз и слов, сказанных друг другу. Так они даже связываться с ним не стали бы. В конце концов, им нужен Сэвэнти-Старший, а не Младший.
               — Не понимаю, о чём вы, — все так же стоял на своём Питер Моррилл, но уже не так уверенно. Вот так да! Что они слышали? Они слышали весь разговор или только его части? Если весь разговор, то этот коп собирается промурыжить его неизвестностью, пока она сам не расколется? Или же они слышали только обрывки, из которых они будут вытягивать из него полную информацию. Больше всего мы боимся неизвестности. Того, что мы знаем, мы больше не боимся[12].     
               — Вы же понимаете, мистер Моррилл, во-первых, ваш разговор услышан, во-вторых, ваш работодатель по совместительству участник беседы, Джерри Сэвэнти не озаботился о вашей защите, только о своей. В-третьих, как вы видите, влияние у семьи Сэвэнти значительно вместе с их возможностями. Нам так трудно к ним подобраться... Но! Как вы думаете, кого нам обработать проще всего? — нарочито сочувственно с нажимом в голосе внушал Хазард. Уже видно, как накрывает бледность Питера Моррилла прямо как тогда! Жуй! Жуй, жуй, глотай!!
               — Он подобен лесу, и как в лесу, на этом пути легко сбиться, заблудиться, забыть, как ты попал сюда[13].
               Питер Моррилл с Хазардам повернулись к Хьюстону. Сказанная не к месту фраза во время допросов не в стиле Хьюстона, подумал Хазард. И кто это Он? При чём тут лес вообще? Так всё прекрасно шло! Какого чёрта он сбил волну к чертям собачим?! В отличие от инспектора, до задержанного не укрылся смысл фразы. Больно он внимательно и оценивающе рассматривал Хьюстона, стараюсь поймать его взгляд. Но за все время, пока шла беседа Хьюстон смотрел куда угодно, только не на подозреваемого. Он словно старался укротить свою вакуумную ауру, защищая, а может, подталкивая к чему-то Питера Моррилла.
               — Эм..
               — Вызовите мне адвоката! Я имею на это полное право! — хлопнул по столу Питер Моррилл. Весь эффект воздействия Хазарда на задержанного прошёл. Теперь его можно брать только измором, а они не могут себе этого позволить. Поскольку протокол о драке не составлен своевременно! Он составлен, но не вовремя! Именно на этом моменте фиксировано внимание федерального судьи, поэтому адвокат Итана Сэвэнти так сиял. Даже без бумажки он имел полное право обжаловать их действия. Но нет! Сэвэнти-Старший напряг Стена Логана добыть бумагу для пущего эффекта. Продемонстрировать насколько далеко заходят его щупальца. На этом же моменте отыграется адвокат Питера Моррилла! Их сделали.
               — Не нужно, мистер Моррилл, — улыбнулся обезоруживающе Хазард, подняв руки ладонями вверх признавая свою неправоту с поражением. — Этот допрос не более чем формальность. Вы свободны и можете идти. Вам нужно только будет забрать ваши личные вещи.
               Мужчина тут же вскочил, с шумом отодвинув стул. В унисон с ним поднялся Хьюстон. Хазард проговорил время окончания допроса, завершив беседу на запись. Как только он это сделал, махнув офицерам за стеклом выходить из записывающей комнаты, трое мужчин вышли в центральный зал оставив мусор в допросной.
               Как только они вышли из комнаты, копии записи допроса им отдала все та же офицер Стэмпэр. Питер Моррилл взял у неё диск, покрутив в руках, спрятал в кармане комбинезона. Не попрощавшись с детективами, он пошёл вслед за ней за своими личными вещами. Когда у него забирали вещи, Хьюстон подметил записную книжечку, зажигалку, ключи от машины и паспорт с водительскими правами. В книжечку он успел заглянуть. Станицы выдернуты. Он не стал говорить Хазарду. Узнать, что было в ней записано, ещё может предстать возможность. А может и нет.
               — Какого черта это значит? — дошёл до стола Хьюстона Хазард, возвысившись над ним, как только тот сел.
               — Шанс.
               — Какой?! — уже намеревался пуститься во все тяжкие Хазард, от раздражения втянув в себя дветрети зажжённой сигареты, как только они вышли из допросной. — Какой ещё шанс? — уже более спокойно спросил Хазард, хотя его глаза-бусинки говорили о противоположном. Уже второй раз они меняются ролями: теперь бесился Хазард от поведения Хьюстона, а не наоборот. — Прямо как из книжки: Каждому из нас выпадает шанс стать козлом отпущения. Взять вину на себя. Но в чём это проявится?
               — Это что? — для поддержания беседы справился Хьюстон. Ему совершенно неинтересно, откуда это, но из вежливости спросил.
               — Из книжки Чака Паланика «Удушье», но кому я это рассказываю? Мужику как раз выпал такой шанс: шанс взять вину на себя. Ты же даёшь ему шанс этого не делать. Не так ли?
               Но Хьюстон его уже не слушал, полностью погрузившись в бумаги. В гудящем участке, где звуки из разных углов кипучей деятельности, несмотря на лето, сливались в единую какофонию. Если долго вслушиваться, можно разбить звук на отдельные фрагменты. Можно услышать даже мелодию с выдержанной одной тематикой. Сложно услышать нечто из ряда вон, но Хазард и Хьюстон услышали. Разбившееся стекло и лёгкий вскрик с проклятиями. Двое инспекторов повернулись узнать, в чём дело. Оказывается, со стола Кейси Чоко упал стакан с водой. Надо бы съездить домой поесть нормально, а потом снова скооперировать данные из полученных информации для решения дальнейших действий, уже забыл об инциденте Хазард. Маленькие неприятности случаются со всеми. Но Хьюстон считал по-другому. Кейси Чоко сидела не за своим столом, а подсела что-то найти, плюс стол этот располагался прямо рядом с выходом из главного зала. Хьюстон надеялся, что его задумка осуществилась. Он подметил, как Питер Моррилл выходил из вещьдоков, но дальнейшее его наблюдение преградил Хазард остановившись прямо по нужному ракурсу. 
               Хьюстон встал, обошёл Хазарда, подступил к офицеру Чоко. Хазард заинтересовавшись, чем его мог привлечь пустяковый инцидент последовал за ним. Кейси Чоко ругаясь себе под нос, как заправский болельщик бейсбольных матчей, привыкший выкрикивать оскорбления во время игры, собирала тряпкой мелкие осколки вместе с водой. Крупные куски она складывала на белый листок, взятый со стола. А в стороне от этих крупных осколков... лежали ключи от машины с мятым клочком бумаги. Хьюстон наклонившись, поднял их с пола, заставив офицера Чоко аж подпрыгнуть от неожиданности от незаметно подошедшего инспектора Хьюстона, и покраснеть до кончиков ушей из-за инспектора Хазарда, который мог услышать, как она ругается.
               — Я... Эти... Эти ключи были в стакане, — тут же решила рассказать, что случилось Кейси Чоко. — Я подошла совсем недавно, ищу нужные мне бумаги. Я стояла, сильно наклонившись к столу... Я только услышала звук чего-то непонятного булькнувшего в стакане с водой, но не успела даже глаза поднять, как этот же человек его опрокинул. Я не успела его поймать. И рассмотрела я его только краем глаза! — она чувствовала себя не в своей тарелке. Больно внимательно инспектор Хьюстон читал намокший развёрнутый им листочек, а инспектор Хазард восхищённо переводил взор с ключей на своего напарника. И так несколько раз. Не веря во что-то только ему известное.
               — Сработало, — всего лишь и смог сказать тихо Хазард. Непривычно тихо, чем вызвал озабоченный взгляд у офицера Чоко. Что случилось-то? Что сработало? Может, стоит им описать мужчину, учинившего этот бардак? Да к тому же, что такого произошло необычного? Неужели... Неужели кто-то специально подкинул ключи от машины с запиской?! Да! Точно! Так и есть! Тогда тем более необходимо описать им мужчину! Кейси Чоко возбуждённо вскочила с колен, намереваясь выложить информацию, как:
               — Мужчина средних лет в оранжево-синем порванном в нескольких местах комбинезоне со смуглой кожей, трёхдневной щетиной, впалыми чёрными глазами, комплекции не уступающий Хьюстону, — удостоив мимолётным взглядом, ответил за неё же Хазард, оставив ту хлопать глазами, а сам переключился опять на Хьюстона.
               — Что там написано? Что там написано? — припрыгивал от нетерпения Хазард. Он не видел надписи на листочке из-за угла наклона, под которым держал бумажку Хьюстон.
               — Сварщиков, 2. Также половина обрезанной мной цитаты.                            
               Хьюстон взяв ключи, пошёл на улицу, оставив Хазарда с отданным ему листочком. Действительно! Первая половина цитаты, без неё он не смог понять, чего хотел добиться Хьюстон этим выпадом. А первая половина гласила: путь мести никогда не бывает прямым. Это что же... Хьюстон подтолкнул водилу косвенно отомстить своему работодателю? По-хорошему, после обыска его машины им нужно его в камеру посадить. Но Хьюстон посчитал, что рыбка-лоцман[14] до этого всегда обслуживающая свою акулу, может обернуться пираньей. А точнее исчезнуть, предоставив пираньям шанс обглодать свою кормилицу-акулу в обмен на свободу. Питер Моррилл схоронился, в этом нет сомнения. Объявлять его в розыск бесполезно.               
               — Инспектор, — попыталась привлечь к себе внимание Кейси Чоко замершего глупо улыбающегося Хазарда, — что прои...
               — Я ОБОЖАЮ ЭТОГО ПАРНЯ!!! — во все горло крикнул Хазард, вскинув руки вверх, и убежал вслед за Хьюстоном, оставив сотрудников полицейского участка шушукаться об очередных причудах этой проблемной парочки.

[10] Ускоренная съёмка — кино— или видеосъёмка с частотой от 32 до 200 кадров в секунду. Используется для получения эффекта замедленного движения при проекции фильма со стандартной частотой кадров, а также в научных целях.
[11] Притчи 10:28.
[12] Цитата из фильма «Безумие» (Sileni).
[13] Обрезанная вначале цитата из фильма «Убить Билла» (Kill Bill: Vol. 1).
[14] Лоцман, или рыба-лоцман — морская рыба из семейства Ставридовые (Carangidae). Часто встречается вместе с акулами, что объясняется двояко: или лоцман питается испражнениями акул, или остатками их пищи.
__________________
Amour, Amour
Alle wollen nur dich zähmen
Am Ende, gefangen zwischen deinen Zähnen

Ответить с цитированием
  #19  
Старый 10.07.2018, 19:46
Аватар для AnnBlack
Историческая личность
 
Регистрация: 07.09.2009
Сообщений: 2,044
Репутация: 1808 [+/-]
Скрытый текст - 16. Рапсодия. Тягач. Заговор:
Хьюстон раздражён. Ему действовала на нервы погода. Жара не думала падать, даже из-за вечерних сумерек. Если до этого положение худо-бедно облегчал хоть какой-то ветерок, то теперь его просто не стало. Кажется, даже зелень, приносящая прохладу, сговорилась с солнцем ослеплять своей сочностью. Или же она, таким образом, просит о помощи? Молит о снисхождении. Хьюстону казалось, что он находиться в пустыне, а не в городе. На улице ни души. Лето - это что? По воззрению молодёжи, к которой он себя уже давно не причислял, лето - это гулянки с пьянками до утра. Голоса и смех людей на улице. Компании, сидящие на любой прямой поверхности, пусть даже на дороге, такие ему попадались, а что теперь? Жара загоняла людей в свои дома и квартиры с кондиционерами. Про массмедиа даже речи нет, это понятно без разглагольствований. Но больше всего не нужда стоять на улице обливаясь потом его раздражала. А Хазард.
               Вот уже примерно битых полчаса Хазард копается в своём багажнике в поисках одноразовых перчаток. Второй раз за дело они приезжают в «АвтоЛоскБрэкберна». Машина, ключи от которой им оставил Питер Моррилл, находилась здесь. Хьюстона напрягал его трюк, проделанный над задержанным. В основном его смущал адвокат Итана Сэвэнти, который может использовать его действия, против них сославшись на незаконное проникновение в частную собственность без разрешения владельца. Ведь они собираются провести обыск в машине без ордера, заполучить который у них нет никаких убедительных оснований, для добычи компромата уже не на их главного подозреваемого Сэвэнти-Старшего, а Сэвэнти-Младшего! Через лошадь, они собираются добраться до генерала. Как-то так. Но это будет, возможно, только после того, как Хазард найдёт перчатки! Не хваталось ещё усугубить положение отпечатками пальцев в машине, улучающий их! Ради Бога! Хьюстон уже не выдержав, двинулся в аптеку, но Хазард вцепился в него со словами, что они у него есть, не надо никуда ходить, зачем время тратить и так далее и тому подобное. Вот только вышло все совсем наоборот!
               — Долго ещё? — в очередной раз спросил Хьюстон. Судя по интонации и сгущающемуся вокруг него космосу, его терпение на грани, подумалось Хазарду, пока он бросал изношенную пару обуви из одного в другой угол багажника.
               — Да не паникуй ты! Как баба, ей-богу! — беззлобно осадил напарника Хазард, повторив манипуляцию, проделанную с обувью над полусъеденной пачкой печенья. Это ещё как тут оказалось? А... Ещё с того раза, когда он Хьюстона попытался подкупить сладким. Вот же гадость! Хьюстон заставил его съесть коробку в качестве извинений, но он осилил. Это поедание через силу отбило у него есть печенье Oreo насовсем.
               — У тебя там что? Дробовик? — подтянулся Хьюстон от увиденного.
               — Вот так да! И в самом деле! — Хазард извлёк оружие. Повертел в руках. Решил проверить наличие патронов. — Пусто. Интересно, в багажнике патроны есть? — задумчиво посмотрел в ещё не разобранную кучу хлама в своём багажнике Хазард. Он покосился на Хьюстона. Мда, он дал лишку с таким оружием в машине. Вот только он совершенно не помнил, по какой причине взял его из дома.
               — Спокойно. У меня на него есть все соответствующие бумаги. Я же не идиот, будучи легавым, пользоваться незаконным стволом!
               — Покажешь мне их, — не терпящим возражения тоном отрезал Хьюстон.
               — Боже, да не зуди ты! Я и так терпел ту галиматью по радио из-за тебя! — раздражённо вернулся к раскопкам перчаток Хазард. — Между прочим, это тебе подарок от меня за такой удачный финт на допросе!
               — Галиматью? Рапсодия в стиле блюз[1]?
               — Я не люблю классику, — отрезал Хазард, — ни в каком виде. Даже если композиторы пытаются разбавить своё пиликанье на скрипках другими музыкальными финтами. — помахал рукой в воздухе Хазард, этим самым показывая, как он скептически относиться к подобным экспериментам. — Вот Би Би Кинг[2], Роберт Джонсон[3], Стиви Вэй Рон[4], Бадди Гай[5] ещё куда ни шло. Даже Хью Лори блюз играет! Куколка включает их под настроение. Надо ей сказать поискать бумажки на дробовик, — отвлёкся от темы Хазард, перекидывая что-то непонятное из одной кучи в другую, но тут же вернулся к теме. — Вот это блюз! Настоящее сочетание голоса со звуком в едином живом извержении вулкана чувств! Не то что твоя классика... Хотя я признаю, что больше предпочитаю все же кантри с джазом... — замолчал Хазард, сосредоточившись на поисках, побаиваясь затянуть процесс ещё дольше.
               Хьюстон задумался. Действительно, Хазард совершил поступок из ряда вон, включив в своей машине не кантри. Как только, заиграла «Рапсодия в стиле блюз» Хьюстон непроизвольно наблюдал за реакцией Хазарда на эту композицию. Но он до сих пор пребывал в эйфории и, казалось, отключил слух, мурлыча что-то на радостях себе под нос, дымя сигаретой. А ведь она была заказана начинающему тогда композитору и музыканту Гершвину, как эксперимент по созданию нового музыкального стиля, сочетающего джаз и классическую музыку. Хьюстон увидел параллель между ним и Хазардом. Между классикой и джазом. Ведь создал Джордж Гершвин мелодию сочетающее в себе «оригинальное чувство гармонии» и «ритмическую изобретательность» как единодушно говорили в один голос критики. Но главное заключалось в том, что впервые произошло органичное соединение состава оркестра, ассоциирующегося с произведениями Моцарта, Бетховена или Чайковского, и блюзового стиля. Новое направление стали именовать симфоджазом. Также и он с Хазардом. Как бы сильно он недолюбливал своего напарника с его привычкой вторгаться в его личное пространство, нарушая его уединение со спокойствием, ещё эти его непонятные опыты над ним! А как он его раздражал порой! Просто жуть! Но Хьюстон не мог отрицать, что их команда — это симфоджаз воплоти. Хотя если бы Хазард узнал о мыслях Хьюстона, то непременно поправил на симфокантри, оставив последнее слово за собой.
               — Ага! — победно воскликнул Хазард. — Нашёл!
               Хьюстон тут же к нему подошёл, стремительно вырвал перчатки из рук Хазарда и выдвинулся наконец-то в автосервис «АвтоЛоскБрэкберна». Хазард не стал отставать, а быстро захлопнул багажник, чудо, что он, вообще, закрылся, и, спрятав перчатки в карман, последовал за напарником, стремясь его опередить. Перегнав Хьюстона, Хазард быстро показала удостоверение подошедшему к нему сотруднику, не новенькому Томасу, автосервиса с намерением проконсультировать новоприбывших. Но увидев значок и шагавшего за шустрым малым внушительного мужчину, тут же ретировался, лишь проводив их взглядом. Хазард целеустремлённо шёл в кабинет Каена Брэкберна, походкой человека знающего, чего он хочет. Клиент пошёл говорить напрямую с руководством? Что здесь такого? Очевидно, пришёл к выводу Хьюстон, сотрудники имели чёткие инструкции не препятствовать личностям, направлявшимся сразу в кабинет их непосредственного начальника. Он вёл дела с ними, с глазу на глаз.
               Не стучась в дверь, Хазард подошёл к уставшей серой деревянной конструкции на ржавых петлях с не менее грязным стеклом. Можно сказать, что только она одна олицетворяла все, что на самом деле творилось в этом заведении, обнажая всю её подноготную. Хазард распахнул дверь настежь с громким воплем:
               — Каен! — вспомнив реакцию Хьюстона на вольную трактовку на имя владельца автосервиса, Хазард решил не повторяться. — Инспекция!!
               Реакция проявилась мгновенно. Каен Брэкберн положивший ноги на стол и читающий журнал с голой девицей на всю глянцевую обложку так встрепенулся, что откинулся назад слишком сильно, свалившись вместе с креслом на спину. Пока владелец автосервиса, проклиная всех и вся пытался судорожно подняться, Хазард над ним смеялся, не намереваясь помочь ему встать, Хьюстон, немного отодвинув Хазарда в сторону, прошёл в коморку Каена Брэкберна. Никакого другого определение не могло описать убожества этой комнаты. Дверь всего лишь прелюдия к царившеё здесь скудости. Хьюстон просто не понимал, как к нему решаются заходить. Понятное дело, почему Каен Брэкберн обхаживает обычных клиентов в центральном зале. Подобные ему в этой обстановке чувствуют в нём своего парня. Потому бизнес идёт. Нормальный человек побрезговал бы здесь находиться. Мало того что стены заляпаны непонятно чем, Хьюстон даже не брался определить размазанные пятна, так ещё пол представлял собой сплошное минное поле. Стол владельца автосервиса завален бумагами, порножурналами, коробками фастфуда со всех кухонь мира и пустыми пластиковыми стаканчиками из-под кофе. За этим завалом прятался монитор от компьютера, об этом указывали провода, тянувшиеся под стол. На гостевой стул со вспоротой в некоторых местах кожей Хьюстон ни за что бы ни сел, есть у него подозрение обитающих в обивке тараканах. По бокам прогибались от тяжести шкафы. В одном документация, наваленная как взбрело в голову владельцу кабинета. Настоящий тетрис! А другой шкаф сверху донизу забит факсами. Хьюстон насчитал девять от самого старого до более нового поставленного на полку боком из-за нехватки места. Опять же Хьюстон знал для чего Каену Брэкберну могла понадобиться такая разнокалиберная аппаратура, но они здесь не за этим. 
               — Инспектор Хазард! — наконец-то выбрался из-под стола покрытый многовековой пылью Каен Брэкберн. — Как не по профессиональному! — дёрнул плечом владелец автосервиса, тем самым показав своё негодование, несмотря на мгновенно одетую располагающую улыбку.
               — Я же пошутил! Давай помогу, — подошёл к нему Хазард, помогая отряхнуться от пыли. — Прости, что оторвал тебя от твоей работы, — извинялся Хазард.
               — Что вы, для вас двери моего кабинета всегда открыты, — столь же льстиво ответил Каен Брэкберн. Он и Хазард не стали акцентировать внимание на его, так называемою работу, заключающуюся в ничегонеделании с сопутствующим развлечением в виде просмотра голых на полный разворот девиц.    
               — Чем я вам обязан? Я читал про мужа Джоан. Как печально! Несмотря на недисциплинированность Грэга, он отличный работник! Просто отличный! — закончили мужчины лицемерное изливание чувств в отношении друг друга, переключившись на главную причину визита полицейский в автосервис. Каен Брэкберн сел за свой стол поудобнее, приняв деловую позу человека, управляющего солидной фирмой и только что потерявшего свой лучший кадр из всех, настолько опечаленно он говорил, сокрушенно мотая головой от обрушавшейся на него новости.
               — Да, действительно. Печально, — подхватил Хазард. Главная новость о задержании убийцы антиквара-коллекционера Джаспера Форда до сих пор висела на первой полосе газеты. Раз общественность так считает, как и крыса в участке, то пусть так будет. Они сюда приехали по совсем иному делу. Да! По совершенно другому!
               — Мы приехали осмотреть машину одного из твоих клиентов. Питер Моррилл звать.
               — А орден у вас есть? — тут же спросил владелец автосервиса, дёрнув плечом. — Поймите меня правильно, инспектор, я действую в рамках закона, защищая права своего клиента только и всего! — обезоружено пожал плечами Каен Брэкберн, мол, ничего не поделаешь, сами понимаете.
               — Ты прямо как адвокат заговорил, — ухмыльнулся такой формулировке Хазард. — Нет, Каен. У нас нет ордена, — честно признался Хазард, продолжая улыбаться.
               — Тогда я ничем не могу вам помочь, — отрезал Каен Брэкберн, победно отказавшись от просьбы инспектора. — Вы же служители закона, сами понимаете. У меня честная фирма... — начал заливать владелец автосервиса соловьём, но тут же осекся, когда к столу подошёл Хьюстон.
               — Факсы можно использовать по-разному, мистер Брэкберн, — заговорил Хьюстон, — но не нам вам об этом рассказывать, не так ли?
               — Вы на что намекаете? — тут же ощерился Каен Брэкберн, растеряв всю свою вежливость. Он вскочил из-за стола, облокотившись о стол костяшками пальцев, понудив те побелеть от давления. Он имел полное право выдворить их за дверь, сославшись на превышение служебных обязанностей полицейский и не предоставления необходимых документов для организации обыска без законного основания. Каен Брэкберн не глупец. Он это прекрасно понимал, но... Но сейчас напротив него стоят двое мужиков, о которых он наслышан и оба пугали его похлеще некоторых отморозков с их боссами. Инспектор Хазард клиент его автосервиса, а Каен Брэкберн коллекционировал свою клиентуру. Этот легавый рано или поздно может пригодиться, он из их породы людей. Что до второго, то ловил Каен Брэкберн некоторые специфические слухи насчёт его. Не поверил бы, пока вживую не увидел. И вот инспектор Хьюстон второй раз предстаёт перед ним. Лучше бы это знакомство не состоялось вообще! От него веяло какой-то неотвратимостью неизбежного рока, накрывающего тебя волной с головой лишая кислорода...
               Каен Брэкберн перевёл взгляд с одного инспектора на другого, выпрямился, размял заболевшие пальцы, поправил свою красную куртку и с возгласом наигранного недоумения быстро провёл не увиденную Хьюстоном и Хазардом манипуляцию на компьютере.
               — Какая жалось! Что-то случилось, камеры отключились! Не видно, что творится на нашей парковке, — сокрушался Каен Брэкберн, дёргая плечом. Он вышел из-за стола, заставив инспекторов посторониться, приблизился к двери и открыл её, приглашая полицейских выйти из своего кабинета. — Схожу, разыщу Патрика. Пусть починит.
               Хьюстон с Хазардом переглянулись. Они не заставили себя долго ждать. Оба вышли из кабинета владельца автосервиса, вынудив того закрыть дверь, и махнув им наудачу, Каен Брэкберн отправился искать некого названого Патрика, подарив им от силы пять-десять минут на осуществление задуманного. Каен Брэкберн им это припомнит, прикидывал Хазард, стремительно идя на стоянку. Парень хитрый, у него теперь есть рычаг давления на них. Услуга за услугу. Но Хазард считал, что дело того стоит. Они тем самым обошлись без бюрократической волокиты, к тому же дело и так придерживали как могли. Задавленный своей виной Грэг Сикс им не помогал нисколько, а только причитал и сокрушался. Он готов сам себя в тюрьму посадить, свято веря в свою виновность, несмотря на весомые опровержения обратному. Им нужны сейчас быстрые и стремительные результаты, даже если ради этого придётся покривить правомерностью их добычи. Оглянувшись на напарника, Хазард был уверен, что Хьюстон его поддержит.
               Как только Хазард, а вслед за ним Хьюстон выйдя на улицу обогнули «АвтоЛоскБрэкберна», то вышли к парковке, на которой некоторые клиенты автосервиса оставляли свои машины. По сути, Каен Брэкберн предоставлял приличную платную парковку окружающему его квартирантам по мизерной цене с возможностью пропихнуть им более дорогостоящие услуги с просто жизненно необходимыми причиндалами для машины. Также здесь останавливались дальнобойщики. Довольно известное место в городе, но камеры, которые так любезно отключил владелец автосервиса лишь пыль в глаза. На самом деле здесь проворачивались нешуточные сделки того или иного толка. Полиция прекрасно это знала, но каждый раз им не удавалось прищучить никого с поличным на этом самом месте. Это парковка словно заколдованная. Преступники утекали сквозь пальцы, как только проводилась какая-либо операция на этом самом месте. Этот раз не исключение. Найти-то они отыщут что-то на Сэвэнти-Младшего, но один из участников шоу покинул сцену. Им пришлось пожертвовать для поимки более крупной дичи.
               На данный момент на парковке стояло несколько тягачей. Здесь присутствовали модели тягачей, в которых ни Хазард ни Хьюстон не разбирались. Вот будь на этом месте офицер Стэмпэр, то она бы рассказал им подноготную каждого присутствующего автомобиля. Помимо нужных им тягачей, инспекторы прошли мимо легковушек, внедорожников, грузовиков также стояла пара гоночных и спортивных монстров. Кампания на одной парковке имелась крайне разношёрстная, так же как их внешний вид. Одни блестящие до скрипучей чистоты, другие им в противовес грязные до невозможности, особенно удивлял этот факт с учётом сухой погоды. Где только они грязь нашли? Другая пара представляла собой пример целостности конструкции: побитые с вмятинами противовес совершенно новому транспорту. Рассматривать можно очень долго, сопоставляя владельцев машин с их хозяевами, представляя, что это за люди с их жизнью и местом в обществе. Но Хьюстону и Хазарду сейчас не до философских рассуждений. Они подошли вплотную к тягачам, не зная, на каком из них ездил Питер Моррилл. Однако положение спас Хьюстон, решив эту задачу очень просто: он достал ключи, сняв сигнализацию. Тягач приветственно отозвался чириканьем, обозначая своё присутствие в толпе своих собратьев.
               Судя по логотипу на капоте, Питре Моррилл водил контейнерный грузовой состав модели Колумбия ООО Даймлер Тракс Северной Америки. Он громоздкий, агрессивно-красивый, со сверкающим хромом фиолетово-синего оттенка, в стиле «вестерн», оценил Хазард по достоинству. Не став медлить, Хазард мигом забрался в машину, Хьюстон последовал за ним. Салон впечатлял. Высота кабины рассчитана непросто для комфортного нахождения в ней, сколько для полноценного проживания за место гостиничного номера. Плюс конфигурация всевозможных потолочных шкафчиков и полочек добавляла преимущества тягачу, как дому на колёсах. Не говоря уже о кресле водителя и пассажира, которое разделяет консоль для стаканов и бутылок. Кабина, в том числе спальный отсек, оснащены фильтрами воздуха. Внутренняя сторона дверей отделана декоративными панелями, на которых находятся дополнительный подлокотник, электроподъемник стёкол, управление центральным и боковым замком и динамики громкоговорителей. В салоне кабины нашлось место также для холодильника, микроволновке, откидного стола и сиденья.
               — Недурно, чёрт побери! — присвистнул Хазард, шарясь по множественным полочкам. — В наше время дальнобойщики неплохо устроились, я смотрю.
               Хьюстон не стал комментировать техническое и удобное оснащение тягача, а как можно сильнее сфокусировался на поиске подсказки, оставленной им водителем Питером Морриллом. В машине валялось много личных вещей, а точнее, не стиранная с запахом пота плюс немытого тела одежда, задавленные по полочкам закуски с банками из-под кофе и энергетиками, даже попадались целые пластиковые бутылки со смесью из этих двух напитков. А также потрепанные дешёвые периодические издания из киосков: газеты, журналы, романчики. Типичная берлога мужика живущего по принципу пусть так будет с настоявшимся душком затхлости непроветриваемого салона.
               Хазард не выдержав аромата, открыл дверь, несмотря на то, что они её заперли для пущей незаметности. Может, хоть какой ветерок залетит с намерением пустить свежий воздух в этот душман:
               — Здесь ничего нет, — раздосадовано подвёл итог Хазард. — И чего собственно хотел добиться этот водила, отправив нас сюда?
               — Здесь навигатор с тахографом[6], — привлёк внимание на аппаратуру водителя Хьюстон. — Раз нет никаких бумажных зацепок, будем искать электронные.
               — У нас нет времени, — отрезал Хазард. Каен нам дал десять минут, не больше. От его кабинета досюда идти три минуты. Плюс три минуты, чтобы скрыться. У нас в запасе от силы четыре минуты! Осталась одна... Пора уходить.
               Хьюстон кивнул Хазарду. Прошедшие манипуляции привёдшие их сюда ни к чему не привели. Отрицательный результат тоже результат как-никак. Теперь остаётся только вызывать Итана Сэвэнти несмотря на присутствие адвоката на прямой конфликт. У них есть, что ему предъявить, но Хьюстон не думал о серьёзном допросе. Скорее всего, для Свена Логана их потуги не будут напоминать ничего кроме щекотки. Выбравшись из тягача, Хьюстон пошёл к машине Хазарда, погрузившись в свои мысли, и не заметил, как сдавший на сигнализацию машину Хазард вместе с ключами положил ещё что-то в карман своего потрепанного пиджака.
               Обратно ехали молча. Несмотря на включённую на полную громкость музыку в машине Хазарда, каждый погрузился в свои мысли. Не слышались подколы со свистом и припевами от напарника, что только на руку для Хьюстона. Ему не хотелось акцентировать на его кривляниях внимание. Сейчас они приедут в участок, пойдут к суперинтенданту и скажут о своей неудачи. А завтра утром они вызовут на допрос Итана Сэвэнти. Откладывать больше не имело смысла, даже если он придёт со своим адвокатом, который будет опровергать всю собранную ими информацию на его клиента. Придётся очень извернуться, чтобы подсечь Сэвэнти-Старшего на его же словах. Алиби ему точно обеспечат все кому не лень. Каждый готов будет оказать услугу транспортному магнату. Предстоит очень мутная работа. Хьюстон с тоской подумал о не начатой даже книге, смотря в окно на проносящиеся мимо него чёрные короны деревьев, освещённые золотым сиянием, а молчащий Хазард, иногда посматривая на своего напарника, не мог не сдержать загадочную ухмылку.
               Двое инспекторов все так же молча, прошли мимо дежурного участка Сен-Сир, который мельком взглянув на них, уткнулся в сегодняшний выпуск газеты. Заголовки продолжали трубить о пойманном убийце Джаспера Форда, КОГДА ЖЕ СОСТОИТСЯ СУД? НЕУЖЕЛИ ПРЕСТУПНИКА НЕ ПОСАДЯТ?! Общественность начал проявлять недовольство в отношении задержи дела. Очень уж всем хотелось увидеть по телевизору, как из здания суда выводят очередного негодяя на потеху публике. А какую внутреннюю войну ведёт он, никого не заботило. Хазард мотнул головой вылезшему из машины Хьюстону на припаркованный в отдалении мини Купер, прежде чем они поднялись по лестнице в участок. Папарацци продолжали бдеть, стремясь поймать с поличным на горячем полицию или же ухватить удачу за хвост громкой сенсацией. Стен Логан хорошо позаботился о молчании сотрудников компании, не растрезвонивших драку в гараже на весь белый свет, а также смог скрыть присутствие Итана Сэвэнти в участке.
               В участке стоял привычный гул. Часть сотрудников собралась группками переговариваясь. В основном помещении находилась оперативная группа, работающая по делу антиквара-коллекционера. Кейси Чоко вместе с Грациэллой Янгер пили кофе из пластиковых стаканчиков. Офицер Чоко показывала ей какие-то распечатки. По обрывочным фразам их разговора, Хьюстон понял, что речь идёт о новой фотовыставке какой-то женщины давно ничего не выставляющей. В такие моменты у сержанта Янгер делалось особенное выражение лица вежливого интереса с ноткой стойкости борца быстрого реагирования. Даже у неё сейчас происходил внутренний бой. Кто-то в уголочке перешёптывался по поводу закрытия дела. Остальным офицерам участвовавших косвенно в работе казалось прозрачно-очевидным виновность Грэга Сикса. Зачем ещё резину тянуть? Почему начальник участка потакает причудам инспекторов? Это того не стоит! Но больше всего не эти пересуды коллег и светские беседы привлекли внимание Хьюстона с Хазардом, а стоявшие напротив кабинета Боба Честерфилда старший инспектор Мира Вар с Анджи Пресстоном. Защитник и Стресс перекидывались парой фраз между собой, услышать которые не представлялось возможным, но по положению тел с мимикой Хазард почуял неладное. Очень уж они внимательно смотрели на дверь, скрестив руки, осматривались по сторонам и бросали друг на друга многозначительные взгляды подметил Хьюстон вслед за Хазардом. Они подошли к ним вплотную, привлекая тем самым к себе внимание. Мира Вар тут же взяла быка за рога:
               — Суперинтендант сейчас ведёт переговоры с адвокатом Итана Сэвэнти для явки на допрос.
               — Я так понимаю, Стресс тут для моральной поддержки? — справился Хазард, раскачиваясь на носках стёршихся туфель.
               — Они хотят скрыть его приезд в участок, — ответил Анджи Пресстон кисло, протирая лицо от недосыпов. — Моя задача состоит в объявлении для прессы и телевидения о передачи дела в федеральный суд.
               — Какого?!
               — Дело закрывают? — осадил возмутившегося Хазарда Хьюстон своей интонацией. Похоже, новость зацепила его гораздо больше обычного.
               — Об этом и речь, — сказала Мира Вар раздражённо. — Допрос Итана Сэвэнти несмотря на высокие вещественные подозрения насчёт его не более чем формальность. Нам его не прижать.
               —ДА МНЕ МАТЬ ТВОЮ В ЗАДНИЦУ ПЛЕВАТЬ!!!! СЛЫШИШЬ?! ОН БУДЕТ ЗАВТРА ЗДЕСЬ В НАЗНАЧЕННОЕ МНОЙ ВРЕМЯ!! ПОНЯЛ?! В МОЕ ВРЕМЯ, А НЕ КОГДА ТАМ «УДОБНО ТВОЕМУ КЛИЕНТУ», МУДАК!!
               Выражение ор выше гор прекрасно характеризовало произошедшее. Хьюстон даже заметил, как дребезжит матовое стекло в двери с гравировкой инициалов вместе с должностью начальника участка. Хьюстон не стал ждать, пока шеф остынет, а коротко стукнув в дверь о своём намерении войти, зашёл в кабинет, несмотря на протестующие возгласы Миры Вар и Анджи Пресстона попытавшихся вцепиться в Хьюстона. Хазард же ловко произведя манёвр, прошёл в кабинет вслед за напарником. Перспектива о закрытии дела, из-за которого его выдернули из заслуженного отпуска, крайне неприятна. К тому же он хотел войти домой к своей красотуле Мадлен победителем, рассказав ей о своём очередном триумфе.
               Боб Честерфилд возвышался за столом разъярённым царём королевства, которое посмели оскорбить. Дым от его сигары заполнил потолок грозовыми тучами готовыми извергнуть из себя дождь с молниями. А глазки буравили вошедших Хьюстона с Хазардом так пристально, что последний невольно засунул одну руку в карман своего пиджака. Хьюстон же намеревался выложить все прямо без утайки, но не успел даже начать, как заговорил начальник участка без крика и ругани, ударяю молотом по наковальне каждым словом:
               — Дело закрывают. Грэг Сикс предстанет перед судом послезавтра по обвинению в убийстве антиквара-коллекционера Джаспера Форма на почве ревности в отношении своей жены Джоанс Сикс к покойному. Завтра с утра жду от вас все бумаги по делу. Итан Сэвэнти приедет в участок ближе к вечеру. Его адвокат категорически отказывается от этой меры, его поддерживает окружной прокурор. Допрос формальный. Его запись будет последним вложением в папку с делом Джаспера Форда. Хазард, подойди к Мире Вар после закрытия дела с заявлением на переоформлении расчёта на отпуск. Тебя это тоже касается Хьюстон. Свободны.
               Хьюстон с Хазардом не нашлись что сказать. Ворвись они в кабинет с оглушительной новостью о найденном компромате хотя бы на Сэвэнти-Младшего, через которого они могли прижать его отца, то дело могло выгореть. Но нет. В этот раз Фемида прошла мимо них, лишь ненадолго приоткрыв вуаль над правдой. Теперь же она снова её опустила им на глаза, в этот раз уже окончательно. Хазард не стал дожидаться напарника, а тут же стремительно вышел из кабинета намереваясь успеть сделать что-то. Хьюстон закрыл за собой дверь, последний раз взглянув на суперинтенданта, понёсшего личное поражение против системы. Закрыв дверь, Хьюстон оставил его одного наедине со своими мыслями, которые в итоге станут ещё более созидательными. Ещё более гибкими и извращёнными, позволяющие ему в следующий раз добиться положительного результата. Чего-чего, а следующие разы в их службе всплывают часто, даже слишком.
               Хьюстон вышел из кабинета. Мира Вар и Анджи Пресстон уже ушли, так же как распались другие маленькие группки, разбившись на самостоятельные боевые единицы. Хазарда на месте не оказалось. Убежал поди вприпрыжку домой на радостях оставив подшивать все дело Хьюстону. Но не успел он подойти к своему столу с чувством неудовлетворённой работы над делом, сесть выполнять предпоследний приказ, как к нему стремительно чёртиком из табакерки подскочил Хазард, весь взбудораженный:
               — Сейчас все объясню. Пойдём, — не дождавшись согласия, вцепился в руку своего напарника Хазард, потащив его прочь из зала в направлении столовой.
               Хьюстон не стал сопротивляться. Временно смириться не значит примириться[7], Хазард. По крайней мере, ему одному не придётся заниматься сортировкой всех скопившихся бумаг по делу. Они влетели в столовую, Хазард дико озирался по сторонам ища кого-то определённого. Увидя, наконец тех, кто ему нужен, он опять потащил Хьюстона за собой на манер развивающегося белого флага. А искал Хазард офицеров Стара и Стэмпэр. Они вдвоём стояли в образовавшейся очереди на обед. Тейлор Стар в нетерпении переминался с ноги на ногу. Грэйс Стэмпэр скучала, поигрывая чьим-то степлером. Хазард оставив в покое, наконец, Хьюстона теперь вцепился в них двоих, выдернул обоих из очереди под возгласы возмущения последних и одобрительные оставшихся смогших продвинуться в образовавшемся заторе на два человека вперёд.
               — Что за черт! — вскинулся Тейлор Стар, возмущённо обрушившись на инспектора. — Я только хотел поесть! — отвлечение офицера Стара от приёма пищи один из тех моментов, когда в нём просыпалась недюжинная дерзость переступать должностные нормы. В этом случае повышение голоса на старшего по званию.
               — Что-то срочное? — осведомилась офицер Стэмпэр, так как стоявший рядом с инспектором Хазардом инспектор Хьюстон буравил своего напарника выжидательным взглядом. Его также эксплуатировали помимо его воли.
               — У меня будет для вас задание, — наконец, приступил к главному Хазард, когда они отошли от всех на безопасное расстояние для пресечения подслушивания, — но предупреждаю! Вы идёте против Пингвина и Защитника, так как дело закрывают.
               — Как закрывают? — после минутного молчания заговорил офицер Стар, поостыв, — А как же Итан Сэвэнти?! Машина?! Видеозаписи в конце концов?!!
               — Да не ори ты, — осадил его Хазард, закурив. — Нам только что сказали. А насчёт всех улик и допроса Сэвэнти-Старшего... Он будет. Допрос. Но не более чем формальность для красоты папочки. Подтверди мои слова Хьюстон.
               — К чему это все? — не стал подтверждать, но и опровергать Хьюстон.
               — А все это к тому, — подмигнул ему Хазард и подобно великому фокуснику достал из кармана своего пиджака навигатор из тягача Питера Моррилла, — что вы вскроете мне этот приборчик.
               Все трое тупо уставились на прибор прямоугольной формы приемлемого размера как раз для автомобилистов, не очень большой экран, но и не сильно маленький. Сейчас он сиял чернотой, но включить его не составляло никакого труда. У Тейлора Стара загорелись глаза от предстоящей задачи, Грэйс Стэмпэр нахмурилась, не очень понимая, какая от неё может быть польза. А что Хьюстон. Хьюстон застал. Кажется, в эту самую минуту он решал для себя что-то. Быть или не быть. Хазарду с двумя офицерами пришлось от него отступить немного, им стало не по себе. Но Хазард всей своей позой выражал полное довольство собой. Он, выпятив подбородок, делал Хьюстону вызов: ну что? Готов ты рискнуть или нет? Однако к высокому разочарованию Хазарда Хьюстон быстро принял решение, даже как-то расслабившись немного. Он благодарен Хазарду за такую возможность.
               — Ну, так что скажешь? — уже не так довольно проворчал Хазард вручив прибор офицеру Стару. — Ты сможешь мне сказать что-нибудь о нём? Мозги можешь вскрыть?
               — Навигатор Навитэл А730, — тут же заговорил Тейлор Стар попав в свою стихию. Не только компьютеры являлись его основной стезей. — В качестве операционной системы установлена современная платформа Android. А также неплохой 2-х ядерный процессор от китайской фирмы МТК. Для этой модели предусмотрена установка дополнительной памяти при инсталляции флэш-карты формата Микро SD или USB. А это очень важно для тех, кто использует навигатор для грузовых автомобилей. Фото местности в 3D-формате позволяет водителю быстро ориентироваться на месте…
               — А я тут для чего? — не выдержала Грэйс Стэмпэр.
               — Навигатор подключён к тахометру, — взял слово Хьюстон. — Возможно ли обмануть тахометр?
               — Ну… — задумалась офицер Стэмпэр, щёлкая степлером. Красный. С потёртостями. У сержанта Янгер со стола взяла, подумал задним числом Хазард, дожидаясь продолжения. — Одна из главных отличительных черт цифрового тахографа — это невозможность его «обмануть». Любое механическое вмешательство или неверный ввод данных будет зарегистрирован в памяти устройства и может быть обнаружен во время официальной проверки, — она прикидывала что-то в уме, прежде чем продолжила. — Тем не менее тахограф обмануть возможно. Это магнит на импульсном датчике, электронная отключка и прочие более экзотичные методы.
               — Я так понимаю, ваша просьба вскрыть с последующим копании в мозгах навигатора не является официальным приказом по делу Джаспера Форда? — продолжал изучать прибор Тейлор Стар. — Вы все пытаетесь подкопаться хотя бы к его сыну?
               — Именно, — ответил Хазард.
               — У нас есть возможность залезть только в память навигатора, — продолжил Хьюстон, — в идеале память тахографа была бы как нельзя кстати…
               — По поводу памяти тахографа, — тут же просияла офицер Стэмпэр, что-то сопоставив в уме. — Доступ к памяти осуществляется при помощи 4 видов «ключей», или смарт-карт: это карта водителя — она сохраняет данные на карте водителя 28 дней плюс текущий день, запись циклическая; карта мастерской — позволяет настраивать тахограф и изменять его основные функциональные параметры; карта компании — позволяет считывать данные о рейсах автомобилей, которые принадлежат данному автопредприятию, а также закрывать эти данные от доступа другим компаниям; карта инспектора, которая позволяет считать из памяти тахографа допущенные водителем нарушения и произошедшие сбои в работе оборудования.
               — Кто молодец? Я молодец! — возликовал Хазард срывая тем самым всю скрытность переговоров, своим воплем привлекая к себе внимание сотрудников участка, косящихся на группу из четырёх человек обсуждающих втихую что-то между собой.
               — Карта компании есть у Сэвэнти-Младшего, — подвёл итог Хьюстон. — У него есть средства и возможность скрыть то, что он скрывает.
               — Ну так что, Стар? Готов ты засиять ещё раз? В конце концов, звёзды видно только в темноте[8], — подталкивал к принятию решения Тейлора Стара инспектор Хазард. От Грэйс Стэмпэр они услышали все что хотели, теперь осталась проблема по технической стороне вопроса.
               — Звёзды не боятся, что их примут за светляков[9], — на свой манер подбодрил подчинённого Хьюстон, соглашаясь с Хазардом.
               Грэйс Стэмпэр изогнула бровь в вопросительном жесте, Тейлор Стар нахмурился, переводя взгляд с одного инспектора на другого. Хазард имел в виду, что, сейчас будучи в тёмных временах они нуждались в свете[10]. Этим самым светом мог стать он сам. Что же до слов инспектора Хьюстона… То он намекал на возможность провала. И вместо того, чтобы сиять звездой полицейского участка он может обратиться в ничем не приметного светлячка. Но он Звезда! Как бы ни подначивал его инспектор Хазард, Тейлор Стар гордился своей фамилией! Он носил её с гордость! А раз так, то он сделает все возможное, дабы оправдать доверие инспектора Хьюстона! Ну и инспектора Хазарда, конечно же.
               — Не волнуйтесь, инспектор Хьюстон! — посмотрел непосредственно ему в глаза офицер Стар. — Я сделаю все в лучшем виде!
               — А как же я? — пытался обратить на себя внимание Хазард, но Тейлор Стар тут же ушёл, зажав под мышкой навигатор. Что бы он забыл о еде? Немыслимо. Его взбудоражила мысль проявить себя ещё сильнее в этом деле, несмотря на то, что его вклад один из значимых по вычислению убийцы Джаспера Форда.
               Офицер Стэмпэр поняла, что от неё услышали все, что хотели услышать. Кивнув старшим по званию, она удалилась. Хазард закурил очередную сигарету, потушив окурок в забытом на столе кем-то стакане с кофе. Он крайне надеялся, что крыса их не услышала. Сейчас для них смертиподобно выкладывать свои карты на стол. Они хватаются за соломинку. Он это осознавал. Хьюстон то же понимал. И все же…
               — Та рябистая фотография, — наконец, озвучил вслух чешущую мысль в мозгу Хазард. — Какова вероятность, что это Сэвэнти-Младший, Хьюстон?
               — Весьма высокая, — после минутного молчания отозвался Хьюстон. — Он прикрывает свои дела возможностями своего отца. Отец знал Джаспера Форда. Какова вероятность того, что и сын не знал антиквара-коллекционера? Ведь мы не выяснили, во что Джаспер Форд вкладывал ворованные деньги. Плюс вопрос с владельцем бильярдного клуба Стэном Мэртлендом остался открытый.
               — Можно допустить ещё одну догадку, раз мы ударились во все тяжкие: жертва отстёгивала деньги Джерри Сэвэнти и водителю Питеру Морриллу, — посматривал по сторонам Хазард. Не прислушивается кто-нибудь к их болтовне.
               — Теории ничего не доказывают, зато позволяют выиграть время[11], — изрёк Хьюстон скорее самому себе, чем Хазарду. Этого сейчас им не хватало. Времени. Им просто обрезали время. Естественный процесс в работе следствия, но именно из-за этого многие преступники ушли от справедливого суда Фемиды.
          — Как-то мы невзначай скатились к прощупыванию второстепенных персонажей, — не слушал своего напарника Хазард.
          — Второстепенные персонажи всегда интереснее основных.
            — И то правда, — ухмыльнулся Хазард, а затем напрягся. — Постой, что за намёки? Ай да ну тебя! Бывай напарник… — намеревался уже уйти Хазард, но теперь уже его Хьюстон потащил в главный зал сортировать бумаги. Хазард брыкался, противился, но сопротивление оказалось бесполезно. Таким образом, двое инспекторов сели анализировать и сортировать все, что скопилось по делу антиквара-коллекционера Джаспера Форда. Им все равно нужно дождаться результатов от Тейлора Стара. Посматривая в его сторону, они поняли, что офицер Стар подошёл к делу серьёзно. Он скооперировал все так, что, если кто из старшего руководства подойдёт к его столу, они не увидят, чем на самом деле занят. Но инспекторы Хьюстон и Хазард понимали, что сейчас ни суперинтенданту, ни старшему инспектору не будет до него никакого дела, так же как остальным сотрудникам участка.
          Наступила глубокая ночь. Полуночники вышли на смену, недовольно косясь на нарушителей их часовой зоны. Но в то же время они не решались потревожить двух инспекторов, которые по каким-то непонятным причинам до сих пор сидели на своих местах, поедая бутерброды под чашечку с кофе. А судя по запаху, Хазард вместе с кофе наливал себе уже что-то покрепче, параллельно с этим он ворковал со своей женой по телефону. Инспектор же Хьюстон ел бутерброд вперемежку с кексами, печеньем, конфетами и мармеладом. А так как все в участке знали, какой ядрёно сладкий кофе пьёт инспектор, некоторые стояли в очереди к автомату прямо за ним, то всем становилось тошно только от одного вида этой кучи всевозможных десертов.
          Миновало ещё какое-то время. Офицер Стар подкрался к столу инспекторов, которые не обратили на него внимание. Он кашлянул. Ноль реакции. Кашлянул ещё раз. Опять ноль реакции. Хьюстон продолжал спокойно уплетать сладкое, Хазард болтать по телефону. Не зная, как поступить и не решаясь потревожить старших по званию, Тейлор Стар сел на стул для посетителей, сжимая в руках планшет. Держал он его в одноразовых перчатках, проведя перед этим все процедуры для очистки устройства от отпечатков пальцев. Не хватало ещё ему попасться на превышении должностных полномочий. Даже больше! Он мог загреметь за незаконную переработку личных данных пользователя без согласия последнего.
          — Можешь уже говорить. Мы слушаем, — наконец сказал Хьюстон, не понимая, почему офицер Стар молчит.
          — Давай, детка! Скоро буду! Чмоки! — пропел Хазард, выключая телефон. — Ты слишком робкий, Звёздочка.
          — Вообще, любая программа такого типа ведёт логи, — затараторил Тейлор Стар как можно быстрее. — Ну и, если кэш не чистился специально, последние (недавние) действия приложения наверно сохранились. Другой вопрос, что слишком давние данные могут затираться или самой программой, или даже сторонней, просто для экономии места. Так как у нас специализированный прибор, а не приложение к какому-то другому устройству вроде планшетника или телефона, логи, скорее всего, сохранились, ибо чистить их смысла особого нет…
          — Ближе к делу, — оборвал разошедшегося Тейлора Стара Хьюстон, надеясь услышать главное.
          — Сейчас я к этому подойду, — нисколько не стушевался офицер Стар, гордый собой. — Сборки для навигаторов, автоверсии ничего не пишут ни в реестр, ни на прибор - только на флешку. Обычно все настройки и рабочие файлы лежат в папке SD\Navi («SD» - может быть или внутренней флешкой или внешней). Расположение этой папки насмерть прошито в Navitel.exe. Некоторые автоверсии пишут настройки в папку с программой. Я нашёл эту папку. Там сохранены все маршруты Питера Моррилла. Он ездил по трём постоянным рейсам, — Офицер Стар победно положил напротив детективов небольшой листок белым листом к верху, — но только один раз он свернул с маршрута в самую глушь. Там такие витиеватые дороги, что не удивительно, почему он ехал по навигатору. Ему просто пришлось воспользоваться им хотя бы раз.
          Хьюстон с Хазардом молча смотрели на листочек. Наконец, Хазард не выдержал и громко хлопнув по столу, заставив тем самым вздрогнуть Тейлора Стара и некоторых полуночников, посмотрел нужное им место назначения. Хмыкнув необъяснимо чему, довольно или раздражённое это хмыканье, офицер Стар и Хьюстон не разобрали, Хазард протянул листочек напарнику. Хьюстон поднёс листок к глазам. На нём нервным почерком нацарапан адрес: Гать[12], 2.
          — Соседний городок, — наконец, заговорил Хьюстон, сказав хоть что-нибудь. — Примерно два часа езды. Подправить данные не составит никакого труда в тахометре.
          — Молодец, Звезда! Можешь же! А теперь по домам господа спать, — поднялся Хазард со стула, допив свой разогревающий напиток, и выкинул его в мусорку.
          Тейлор Стар покосился на Хьюстона, ожидая от того реакции. Тот же просто кивнул. Но этот кивок для офицера Стара значил больше, чем все громкие похвалы с наградами от старших офицеров. Добиться признания с благодарностью от инспектора Хьюстона, как подвиг совершить. Тейлор Стар сияя довольной улыбкой, попрощался с ними, а затем умчался домой настолько быстро, насколько позволяла его комплекция. Ему не терпелось утром за завтраком поделиться с семьёй своими успехами. Особенно для его детей из рассказов отца инспектор Хьюстон представал этакой мистической личностью мудрого воина, хмуро взирающего на своих врагов, но настоящего мастера своего дела.
          Хазард глазел на напарника, который тут же уставился на листок обратно после кивка. Его выражение лица с мимикой нисколько не изменились, но что-то подсказывало Хазарду о гудящих мыслях-пчёлах в его голове. Однако Хазард не стал допытываться. Они прилично времени убили на макулатуру по делу, да к тому же коктейль его расслабил достаточно. Так что он, улыбнувшись, сказал то, чего Хьюстон не хотел услышать больше всего:
          — Я заеду за тобой утром в восемь, — и ушёл, ощущая, как Хьюстон буравит его спину взглядом не мог не сдержать довольную ехидную лыбу. Как он завтра оторвётся!
          Хьюстон остался один из дневной смены. Полуночники перестали обращать внимание на инспектора. Тому только это и нужно. Он все смотрел на адрес, прикидывая, где это может быть. Решив перестать гадать, он включил компьютер, открыл Гугл Карту с намерением ввести данные. Через несколько минут он уже смотрел с высоты птичьего полёта на какой-то мелкий домик, находящийся в такой глуши, что Хьюстон не мог не согласиться с офицером Старом: добраться до него можно только по навигатору. Слишком много ответвлений с тупиками. Дорожки протоптаны туристами на полянки больше всего подходящие для пикников. Прекрасное место для укрытия. Нет никакого смысла гадать, что там. Завтра они выяснят все сами. Завтра. Хазард. Машина! Он не мог не сдержаться от хлопка по лицу полного отчаянья. Вот же не везёт! Но нужно быть сильным! В конце концов, ты препоясываешь меня силою для войны и низлагаешь предо мною восстающих на меня[13].
          Хьюстон позвонил Нику Джассу. Тот оказался свободен. Отсоединявшись, Хьюстон выключил компьютер, прибрал на столе, затем погасив последней лампу над столом, покинул участок, под взгляды полуночников. Выйдя на улицу, он вдохнул полной грудью прохладный воздух. Наконец, температура под вечер немного упала, стало терпимо находиться на улице. Ник Джасс не заставил себя долго ждать. Он посигналил зависшему Хьюстону, тот сел на переднее сиденье под музыку «Вопрос, оставшийся без ответа»[14] Чарльза Айвза[15]. Как подходит к их нынешнему положению! Захлопнул дверь, они поехали по направлению к его дому.
          — У меня к тебе предложение, Хьюстон, — вместо приветствия заговорил Ник Джасс. — Мои парни сегодня не могут со мной выпить. Время совсем детское! Предлагаю тебе пропустить со мной по стаканчику крепкого.
          — Нет, спасибо.
          — Как хочешь, — пожал плечами Ник Джасс, нисколько не обидевшись. Он ожидал такого ответа. — Сегодня моя внучка учудила! Она зашла на кухню…
          Ник Джасс сполз на свою любимую тему. Хьюстона не раздражали его монологи о семье. Ему нужен слушатель, Хьюстон для него стал просто находкой. Хьюстон все представлял, как он будет ехать в одной машине с Хазардом, и внезапно к нему пришла мысль. Он даже повернул головку к Нику Джассу, хотя обычно всегда смотрел только вперёд или вбок. Может выгореть. В конце концов, Ник опытный боец в отставке. Они едут неофициально, им не помешает стоящее прикрытие. А точнее, недурной водитель.
          — Я передумал, — прервал Ника Джасса Хьюстон.
          — Не понял? — сбился с мысли Ник Джасс, дико сигналя какому-то водиле, подрезавшего его на повороте.
          — Я с тобой выпью.
          — Вот как, — отозвался Ник Джасс, а после минутного молчания улыбнулся во все свои шикарные усы. — Ну ладно старина. Выпьем. Заодно скажешь, что там сидит в твоей голове.
 
[1] «Rhapsody in Blue» (русские названия — Рапсодия в стиле блюз, Рапсодия в блюзовых тонах, Голубая рапсодия, Рапсодия в голубых тонах) для фортепиано с оркестром — одно из самых известных произведений американского композитора Джорджа Гершвина.
[2] Би Би Кинг (родился 16 сентября 1925 недалеко от города Итта-Бена, Миссисипи, США — 14 мая 2015) американский блюзовый гитарист, певец, автор песен, которого поклонники именуют королём блюза.
[3] Роберт Лерой Джонсон (8 мая 1911 года, Хейзелхёрст, Миссисипи, США — 16 августа 1938 года, Гринвуд, Миссисипи, США) — американский певец, гитарист и автор песен, один из наиболее известных блюзменов XX века.
[4] Стивен (Стиви) Рэй Вон (3 октября 1954, Даллас, Техас, США — 27 августа 1990, Ист-Трой, Висконсин, США) — американский гитарист-виртуоз и певец. Один из самых известных и влиятельных гитаристов в мире.
[5] Джордж «Бадди» Гай (род. 30 июля 1936) — американский блюзовый музыкант, пятикратный обладатель премии «Грэмми».
[6] Тахограф — контрольное устройство, устанавливаемое на борту автотранспортных средств. Предназначено для регистрации скорости, режима труда, отдыха водителей и членов экипажа.
[7] Английская поговорка.
[8] Цитата Эразма Циолек Витело (ок. 1220 — ок. 1280) — средневековый учёный, поляк по матери и немец по отцу. Обучался ок. 1250 в Сорбонне. Был в дружеских отношениях с Вильемом из Мёрбеке, которому посвятил свою «Оптику» в 10 кн., написанную между 1270 и 1278 годом.
[9] Цитата Рабиндраната Тагора (7 мая 1861 — 7 августа 1941) — индийский писатель, поэт, композитор, художник, общественный деятель. Его творчество сформировало литературу и музыку Бенгалии.
[10] Отсылка к цитате Джоан Роулинг, сказанной Альбусом Дамблдором «Счастье можно найти даже в тёмные времена, если не забывать обращаться к свету».
[11] Обрезанная цитата Марка Твена (30 ноября 1835 года, посёлок Флорида, Миссури, США — 21 апреля 1910 года, Реддинг, Коннектикут, США) — американский писатель, журналист и общественный деятель.
[12] Гать — дорога через болото или затопленный участок суши, настил через трясину.
[13] 2-я Царств 22:40.
[14] «Вопрос, оставшийся без ответа» — пьеса Чарлза Айвза для камерного ансамбля, написанная в 1906 году, вторая редакция была выполнена в 1930-х годах. Одно из наиболее ранних сочинений с использованием приёмов полистилистики и алеаторики.
[15] Чарлз Эдвард Айвз (20 октября 1874, Данбери, Коннектикут — 19 мая 1954, Нью-Йорк) — американский композитор, основоположник новой американской композиторской школы XX века.
__________________
Amour, Amour
Alle wollen nur dich zähmen
Am Ende, gefangen zwischen deinen Zähnen

Ответить с цитированием
  #20  
Старый 10.07.2018, 19:50
Аватар для AnnBlack
Историческая личность
 
Регистрация: 07.09.2009
Сообщений: 2,044
Репутация: 1808 [+/-]
Скрытый текст - 17. Скрябин. Выстрелы. Инцидент - 1:
—…уникальное! В русской и мировой истории музыка определяется, по его принципам, прежде всего тем, что его собственное творчество не как цель и результат, а как средство достижения гораздо более крупной Вселенской задачи!
               — Через незаконченную «Мистерию», — согласился Хьюстон кивнув.
               — Именно! Скрябин[1] собирался завершить нынешний цикл существования мира, соединить Мировой Дух с косной Материей в некоем космическом эротическом акте и таким образом уничтожить нынешнюю Вселенную, расчистив место для сотворения следующего мира...
               — Боже мой!! Остановите машину или я выпрыгну на ходу из неё!! — вцепился в спинку Ника Джасса Хазард, не зная, куда себя деть от этого кошмара.
               Всё случилось утром. Хазард одетый ещё в более уставшую одежду, чем обычно для конспирации заехал за Хьюстоном, как договаривались. Начальник участка им ещё не звонил с требованием явиться на службу. Сегодня должен состояться последний допрос Итана Сэвэнти, именно они его ведут. Но план состоял в том, чтобы успеть съездить на точку отклонения привычного маршрута водителя Питера Моррилла, а затем приехать в участок. Как же удивился Хазарда, когда он увидел таксиста Ника Джасса на своей машине. Небольшая поддержанная легковушка, водительское сиденье, адаптированное только под него. Хьюстон известил Хазарда, именно известил, не спросив его согласия, что они едут на машине Ника. Раз они оба выступают в качестве боевой единицы, в случае чего им необходим водитель, сидящий на стрёме, готовый рвануть с места в любой момент. Хазарду ничего не оставалось, как бросить своего коня у дома Хьюстона, но он с прищуром смотрел на то, как Ник Джасс усаживается на своё место, а Хьюстон занял кресло спереди. Все бы ничего. Хазард помалкивал, Ник Джасс с Хьюстоном молчали. Они ехали под музыку станции Классика FM. Хазард уже начал думать, что никакого подвоха во всем этом нет. В решения Хьюстона есть практическая доля смысла, но стоило диктору озвучить название следующей композиции: «Прометей»[2] Александра Николаевича Скрябина эти двое как с цепи сорвались. Говорил, конечно же, в основном Ник Джасс, но Хьюстон также участвовал в разговоре! Вначале Хазард пытался понимать и слушать о чём они говорят. Но прошла эта композиция, потом ещё одна, ещё, ещё, а они все не затыкаются, устроив дебаты по творчеству этого Скрябина! Невыносимо!!
               — В чём твоя проблема, парень? — обратил внимание, наконец, на Хазарда Ник Джасс.
               — Это месть такая извращённая? — обращался непосредственно к напарнику Хазард, игнорируя таксиста, — За то, что я в машине включал свою музыку?! — начал тот психовать, не зная, куда деться от этой дряни из динамиков.
               — Как ты с ним работаешь? — спросил Ник Джасс у Хьюстона.
               — Молча. Пытаюсь.
               — Моя проблема в том, — вернулся к заданному ему вопросу Ником Джассом Хазард, — что я тут типа диалог услышал, но нет! За все, — Хазард посмотрел на часы, — полтора часа нашей езды я услышал от него всего три реплик: «Угу», «Возможно» и «Через незаконченну «Мистерию»». Все!! В чём тут общение спрашивается?! Я готов слушать только свою болтовню, но никак не чужую!!
          — Целых полтора часа! Да ты молодцом просто! — поддел напарника Хьюстона Ник Джасс.
          — Какое оружие ты взял? — решил прервать этот разбор полётов Хьюстон.
          — Что? Я удостоился твоего внимания? — ядовито огрызнулся Хазард, но смягчившись, достал из кармана складную бритву.
          Хазард протянул Хьюстону свой инструмент, тот его взял, внимательно осматривая. Рукоятка из дерева, пережившая немало приключений. Отшлифованное дерево в нескольких местах говорила о заботе владельца. Высокоуглеродная сталь заточена до максимальной остроты, но небольшие царапины свидетельствовали о частом использовании инструмента. Лезвие выскальзывало из гнезда с лёгкостью и непринуждённостью плавного механизма, заточенного под убийства. Такими ножами поигрывают в вестернах разбойники, прежде чем перерезать кому-нибудь горло.
          — Неплохой нож, — оценил Ник Джасс, периодически косясь на оружие в руках Хьюстона. — Им пользовались не раз.
          — Конечно пользовались! — тут же забрал его из рук Хьюстона Хазард, как только тот убрал лезвие. — Эта подружка всегда со мной.
          — Так же как дробовик в багажнике? — не сдержался Хьюстон.
          — Ну что ты как пластинка заведённая? Я же показал тебе бумажки на него!
          — Какой у вас план? — вернул в реальность инспекторов Ник Джасс. — Вы мало того что несанкционированно едете на вражескую территорию, так ещё подрядили калеку вам тыл прикрывать. Что вы там ищете вообще?
          — А Хьюстон разве не рассказал? — достал сигарету Хазард, намереваясь закурить.
          — Не кури в моей тачке, — грозно рыкнул на Хазарда таксист, тому пришлось недовольно убрать курево с зажигалкой в карман. — Хьюстон обрисовал мне обстановку в общих чертах. В подробности он не вдавался.
          — В этом нет нужды, — ответил Хьюстон, — наша задача разведка…
          — Ваше начальство будет в бешенстве, — невесело усмехнулся Ник Джасс. — Вы телефоны-то выключили?
          — Дома забыл, — в унисон ответили Хьюстон с Хазардом.
          — Нет нет нет! — в твоём случае Хьюстон отмазка — Оставил дома — не прокатит, а вот забыл зарядить вполне себе, ведь на самом деле телефоны-то у нас с собой…
          — Тихо! — прервал его Ник Джасс. — Сейчас будет играть «Воццек»[3] Альбана Берга[4].
          Страдальчески застонав, Хазард откинулся на заднем сиденье, загатив глаза в приступе отчаянья. Хьюстон же сосредоточился на опере, заглушив прочие звуки вокруг себя. Насколько знает содержание оперы Хьюстон, в ней рассказывается о немецком солдате, которого преследуют галлюцинации. Ему видятся отрубленные человеческие головы и адский огонь. Впоследствии они подпитываются ревностью к женщине, обронившей сгоряча слова о ноже. И Воццек воплощает её слова в реальность. Хьюстон боковым зрением смотрел на Ника Джасса. Что он помнит из своей военной службы? Боль? Звуки? Запах? Как долго он проходил реабилитацию после ампутации? Смирился ли, что он теперь гражданский? Или за всем этим внешним фасадом его также преследует огонь, сжигающий его изнутри в диком порыве высвободиться? Хьюстон помнил снятые сомалийским журналистом Иссой Мухаммедом кадры, в которых торжествующие сомалийские боевики носят по городу растерзанное тело погибшего бойца «Дельты». Эти кадры шокировали. Страна стояла на пороге вмешательства в чужую Гражданскую войну, как это произошло тремя десятилетиями ранее во Вьетнаме. Считается, что кадры с растерзанным американским солдатом определили всю дальнейшую военную политику президента в то время. А потери? 19 человек погибшими (18 американцев и 1 малазиец), около 80 человек ранеными, 1 человек, попавший в плен, но освобождён, два вертолёта и несколько автомобилей. Потери сомалийской стороны определить не удалось. Только приблизительные цифры-предположения. Война, да? А что Хазард? Хьюстон глянул на своего напарника. Тот, с закрытыми глазами, опрокинув назад голову, то ли спал, то ли притворялся спящим, не разберёшь. Но его расслабленные руки с плечами говорили о настигнувшей его дреме. Хьюстон в отличие от него не заглядывал в его личное дело, но проработав с ним, он уверился: Хазард служил. Несмотря на все его раздолбайства, в определённых ситуация он собирался в очень опасного оппонента. В то же время его ножик сдавал его с головой. Ему нравилось причинять боль. Хьюстон предполагал, что, будучи на фронте, Хазард мог слишком рьяно ликвидировать своих противников.
          Под такими думами каждый из них двигался к точке назначения в одной машине. Ехали они в небольшой городок носящее название Азалия в честь именитого цветка, имеющего значение «сдержанность» на языке цветов. В этом городке находилось также Азалиское водохранилище. Хьюстон с Хазардом там никогда не были, поэтому они ознакомились с фотографиями города в интернете. Единственный комментарий, который удостоилось это место от Хазарда — Вот это дыра! Действительно, сдержанность во всём до скупости. Город вызывал ассоциацию кельи монахов в монастыре. Вот только нет в нём духовной возвышенности, скорее жалкость присутствовала больше. Но инспекторов не интересовал сам город как таковой, не доезжая пятьсот километров, им нужно будет свернуть в лес, который защищал город по всему периметру. Выехав из своего города на трассу, после нескольких километров, ещё попадаются постройки, но затем густая чаща вступает в свои права. Именно в такую чащу им надо свернуть, как только они доедут до нужного поворота.
          — Я не нашёл навигатор Питера Моррилла у себя в столе, — разбудил Хазарда своим утверждением Хьюстон.
          — Так я его вернул на место, — после задержки от сна ответил Хазард. — Прежде чем приехать к тебе, я заехал к Каену. Он любезно позволил мне это сделать.
          — Любезно? — переспросил Ник Джасс недоверчиво, почуяв подвох.
          — Хьюстон, упоминание о тебе творит чудеса! Стоило мне только упомянуть твою повышенную заинтересованность факсами с желанием лично с ним поговорить, как Каен тут же позволил мне вернуть навигатор на место, как будто ничего не было, — лыбился Хазард удовлетворённый своим трюком.
          Ник Джасс недоверчиво нахмурился, Хьюстон не отреагировал. Главное, что вопрос улажен, как его напарник этого добился, Хьюстона не заботило.
Ник Джасс показал поворот. Они приблизились к точке маршрута. Он тут же выключил радио. Мужчины в машине полностью сосредоточились на дороге. Хьюстон достал из кармана распечатку карты Гугла, отдал её Нику Джассу, прочертив красной ручкой маршрут-то домика. Ник Джасс взглянул всего мельком, но больше не заглядывал в бумажку. Он мгновенно выцепил информацию, запомнив повороты. Место не зря носило название гать. Болотистая местность, плюс глубокая колея, не рассчитанная на легковые автомобили. Но Ник Джасс ловко лавируя, объезжая колдобины выходил из положения победителем, ему не впервой пересекать подобную местность, несмотря на транспорт не рассчитанный на такие испытания. Трясло в машине знатно, Хазард пристегнулся, но все равно болтался на заднем сиденье, злобно шипя, проклиная целый свет, Хьюстон же вцепился ещё в поручень, но при этом сохранял ледяное молчание.
          Наконец, они выбрались из обступающих их до этого деревьев. Ник Джасс припарковался, не доезжая до показавшегося домика несколько метров, поставив машину за деревьями так, что её невозможно увидеть через окна, выходящие в чащу. От дома до машины минут пять-десять. Этого хватит для быстрого отступления, плюс Ник Джасс вывернул колёса в сторону выведшей их к домику дороге. Как только инспекторы окажутся в машине, они смогут тут же рвануть, не теряя скорости.
          Освободившись от ремней, выйдя из машины, они на безопасном расстоянии изучали здание. Типичный охотничий домик дачного типа. Одноэтажный. Построенный полностью из дерева. Окна пластиковые, совсем новые, не вяжущиеся с этой постройкой. Зелёная черепичная крыша. Сейфовая тёмно-коричневая дверь сливалась с деревом. Если бы не блики, увидеть её не представлялось возможным. Они приметили три окна: два плюс одно с торца. Хьюстон встретился взглядом с Хазардом. Он показал двумя пальцами от глаз вперёд. Ник Джасс сразу сообразил, военный жест, означающий «разведка вперёд», приказывающая одному из штурмовой группы отправится на поиск. Хазард после минутного колебания кивнул, обогнул машину Ника Джасса и через лес пошёл в обход дома, узнавать точки позиции противников с возможным их обнаружением.
          — Что-то не сильно он обрадовался, — не мог не сдержать звенящую радость в своём голосе Ник Джасс. Ему не хотелось показывать Хьюстону, как щекочет его нервы вся эта обстановка.
          Но Хьюстон не ответил. Он выжидательно затаился зверем, выискивая взглядом хоть малейшее движение за тёмным окном. Тишина стояла оглушительная. Слышалась работа внутренних органов, казалось ещё немного, и струна порвётся, но...
          В этот самый момент, когда Хьюстон уже начал подумывать предпринять какие-то действия от долго отсутствия Хазарда из дома вышел мужчина. А точнее молодой человек. Ему не больше чем за двадцать, но его белая майка, заляпанная потом с грязью, джинсовые бриджи в пятнах с домашними тапочками, осунувшееся лицо, когда-то бывшее привлекательным, синяки под глазами, выпавшие в некоторых местах волосы, образовавшие плешь, и руки с явными синяками на сгибе свидетельствовали о его причастностм к наркоманам. Он вышел на крыльцо покурить, стоя дымил, чесал у себя в паху, периодически отрыгивал.        Так продолжалось минут пять, пока он не бросил окурок на землю, в последний раз почесал между ног и скрылся в тёмном доме, а в этот же самый момент вернулся Хазард, бесшумно подкравшись к Хьюстону с Ником Джассом, заставив того вздрогнуть от зелени глаз последнего. Очень нездоровой зелени.
          — На заднем дворе машина, — без улыбки отрапортовал Хазард, — бензина в ней немного. Ключей зажигания нет. Есть чёрный вход. Дверь такая же сейфовая. Два окна закрыты. Окна зеркальные, с улицы в дом не заглянуть. Однако у ванны есть приоткрытая форточка. Курят они там что-то убойное. Мне пришлось отступить в лес подальше отдышаться. Сколько их в доме неизвестно.
          — Одного уже видели, — просветил его Ник Джасс. — Тот ещё нарколыга. Как двигается-то ещё непонятно. Но это не значит, что в доме все такие, — задумчиво пробубнил Ник Джасс себе под нос.
          — Будем вызывать опергруппу? — обратился к напарнику Хазард, все так же оставаясь в боевой готовности.
          — Нет. У нас нет никаких оснований. Только кучка балующихся детишек, — взвесил в уме своё решение Хьюстон. — Как сказал Ник в самом начале, мы несанкционированно здесь. Плюс вся эта вылазка с возней вокруг Сэвэнти-Младшего наша с тобой прихоть, — он повернулся к Хазарду, жёстко произнеся то, что оба они знали. — Мы тонем в болоте мотивов, но средств и возможностей с уликами у нас никаких.
          — Какого вы сюда тогда вообще приехали?! — начал раздражаться Ник Джасс, уже не скрывая досаду в своём голосе от нерешительности инспекторов.
          В эту самую минуту вся серьёзность испарилась из Хазарда. Он как-то расслабился, нездоровая зелень в глазах угасла, достал свой складной нож и, продемонстрировав всем лезвие, блеснувшее под солнечным лучом, пропел:
          — Веселиться?
          — Ты что? Маньяк на выезде?! — негодовал Ник Джасс от такой несобранности солдата.
          — Наркотики значит, — задумчиво протянул Хьюстон. — Это не наша специализация. Мы уголовный отдел. Мы не занимаемся наркотиками. Тем не менее предлагаю не оставлять вопрос без ответа, — вспомнил пьесу Хьюстон, когда решил присовокупить Ника Джасса к своей операции.
          — Я в машину, — командным тоном сказал Ник Джасс, заставив инспекторов оглянуться на него. — Хьюстон, зайди с передней двери, Хазард, иди в обход, раз ты там уже знаешь, что к чему. Ваше преимущество неожиданность с обдолбанностью присутствующих в доме, однако, на их стороне отсутствие у нас полной информации о количестве врагов на территории, оружия, затемнённая комната, зеркальные окна. Вам придётся выманить их наружу, если они будут в состоянии двигаться или же обеспечить себе источник света в доме.
          — У тебя может ещё светозвуковая граната в протезе припрятана? — огрызнулся Хазард, играясь ножом, он и без подсказок таксиста в курсе их положения.
          — Понял, — кивнул Хьюстон. — Сколько времени?
          — Даю вам, — Ник Джасс посмотрел на свои старые часы военного образца, — двадцать минут не больше, потом я вызываю местную полицию по подозрению изготовления наркотиков с незаконным распространением. Припишем запах словленный Хазардом. Я заставлю их приехать, — закончил Ник Джасс, обошёл машину кругом, сел на своё водительское место, а затем постучал по часам, показывая полицейским, что время пошло.
          Хьюстон не стал себя долго ждать. Он достал из кармана своего пальто телескопическую дубинку. Дубинка представляет собой совокупность частей цилиндрической формы, вложенных одна в другую по принципу телескопа. В боевом состоянии цилиндры выдвигаются на длину, ограниченную внутренними упорами. Хьюстон очень не хотелось её применять. Использование холодного оружия ударно-дробящего действия могут повлечь за собой серьёзные для него последствия, а учитывая отложенный по милости Боба Честерфилда рапорт, написанный рукой Хьюстона в Отдел Внутренних Расследований он сам себе на шею камень надевает. Однако взять полицейскую дубинку не представилось возможным. Служебный пистолет, в ящике стола запертый на ключ использовался крайней редко. Хьюстон предпочитал решать конфликты другими путями. Надержался оружия в своё время.
          Хьюстон убрал дубинку в карман, пока ещё рано её высвобождать, только после того, как он приблизится к двери в мёртвой для глазка зоне. Хазард уже отправился в обход. В отличие от Хазарда ему придётся пересечь открытую местность прямо через весь двор. За случайно заблудившегося прохожего он не выйдет, придётся играть роль того, кем он является. Обратив внимание всех присутствующих на себя, он даст Хазарду преимущество. Тот не обременит им воспользоваться.
          Хьюстон медленным, но твёрдым и уверенным шагом направился прямиком к дому. Собранный в этот момент по максимуму, он следил за жилищем, не отрываясь ни на секунду. В любой момент по нему могли открыть огонь из оружия или устроить настоящую резню. А может они вообще забьются в страхе от неотвратимости приближающегося неизвестного мужика чёрт знает откуда взявшегося. Что плохо с наркоманами и психами, они действуют согласно своей логике, не поддающейся вычислению. Даже убийц с маньяками проще понять, чем их.
          Пересечь двор оказалось не так трудно. Никакой реакции на его приближение не последовало. Может, его не видели вовсе? Хьюстон встал в мёртвую зону, прижавшись спиной к стене. Высвободил дубинку. Сейчас крайней удачный момент для того, чтобы открыть резко дверь и припечатать его железом словно муху. Но нет. Тишина. В эту самую минуту, как только он собирался постучать, так как звонка он не нашёл, прижав оружие к ноге для сокрытия его под плащом, с заднего двора раздались выстрелы. Два подряд. Какова вероятность, что в этот самый миг, когда Хьюстон, встав напротив сейфовой двери с намерением постучаться для привлечения огня на себя, чуть повернув голову в сторону звука, дверь стремительностью распахнётся и на него налетит обколовшийся амбал, намеревавшийся скрыться в лесу? Вероятность крайне мала. Но она случилась.
          Амбал налетел на Хьюстона, опрокинув того на спину, не успевшего среагировать. Наркоман в панике не понимал, что происходит. Он со всей дури вцепился в инспектора, сжав того гармошкой из-за чего тот не мог скинуть внушительный вес ни ногами, ни тем более применить дубинку, выпавшую из рук. Амбал же удивлённо взирал на рассерженного мужика под собой пытаясь сфокусироваться на одной какой-то задаче. Нужно встать и бежать. Чтобы встать нужно расцепить руки. А как это сделать? Что случилось на заднем дворе? Кто это вообще? Он все ещё в домике? Пока запускался мыслительный процесс наркомана, Хьюстон не стал ждать пока его сожмут как игрушку ещё сильнее, он отклонился назад голову насколько ему позволили и со всей дури ударил лбом в нос противника!
          Этого оказалось достаточно, чтобы амбал выпустил его из своей хватки. Он ухватился за нос с диким стоном, перекатившись через Хьюстона, стал кататься по земле причитая от боли, пытаясь остановить кровь из носа. Резко подорвавшись со своей лежанки ударяясь в бегство, наркоман пересилил свои физические способности на данный момент. Хьюстон поднялся с земли, тряхнул головой, отгоняя блики перед глазами со звоном в черепе. Кто там сказал, что никогда ничего не будет идти по плану? Из какого это фильма[5]? Сейчас не до того. Хазард! Выстрелы! Он не сомневался в способностях напарника, но преимущества сейчас полностью на стороне противника, как просчитал Ник Джасс. Надо действовать быстро, тот наверно сейчас вызывает местный патруль. Если у них заберут этих отбросов, они потеряют последнюю возможность. Информация не могущество сейчас, она эквивалентна скорости[6]!
          Решив не оставлять все на волю случая удара в спину, Хьюстон, уже оправившись от ответного нападения на амбала, вернулся к нему сковать того наручниками. Наркоман не сопротивлялся, а точнее сейчас находился просто не в состоянии что-то сделать. Он так и остался лежать на земле, ещё его вырвало, запачкал пол-лица, обволакивая того мерзким запахом для полного завершения отталкивающей картины. Дверь открыта. Желанный свет появился в доме, освещая прихожую. Хьюстон поднял дубинку с земли, о которой напрочь забыл. Теперь-то уж он не будет церемониться. Он шагнул в дом, а в это самое время...
          А в это самое время Хазард сидел за машиной, прячась от двух придурков начавших пустую стрельбу. Как только он пришёл к чёрному входу, то увидел двух парней, курящих на улице. В отличие от первого замеченного наркомана, которого заметили Хьюстон и Джаз эти выглядели по крайне мере более прилично. Молодые парни от двадцати до двадцати пяти. Один кучерявый с усиками, прямо интеллигенция какая-то в рубашке и в шортах-горошек. Вот умора! У кого он одевается вообще? Второй обросший рыжик подстрижен по последнему писку моды на бородатых мужиков. Что за тенденция такая поголовная? Вот Хазард всегда брился по утрам! Не хватало ещё волосни ему на лице. Кучерявый и Рыжик, значит. У Хазарда несколько вариантов, как поступить: первый, отвлечь посторонним звуком обоих и резко напасть, вырубив двоих. Он нисколько не сомневался, что у него получиться это сделать, но это крайний вариант. Второе, выманивать по одному. В лесу утихомирить поодиночке проще, да и безопаснее. Время конечно. Но рисковать не стоит. Крайне мало информации. Может, они имеют дело со шпаной какой-нибудь, но у шпаны нет внутренних тормозов. Дети-смертники не раз это подтверждали Хазарду своим печальным опытом.
          Однако двое парней оказались куда более взвинченные, чем представлялось Хазарду вначале, несмотря на их расслабленные позы. Он решил тихо уйти в лес для осуществления второго варианта, но Кучерявый его заметил каким-то своим шестым чувством, так как всполошился, вытащил пистолет Браунинг Хай-Пауэр[7], сделав два выстрела прямо в Хазарда. Пули прошли по капоту и крыше машины, заставив Хазарда резко прижаться к дверце. И вот он сидит, уныло поигрывая ножичком желая порезать сухожилия этим падлам, испортившим ему такой незатейливый в исполнении план! Что им мешало попросту постоять неподвижно? Но нет! Он вынужден слушать разговоры двух дебилов следующего содержания, только рупора ещё не хватает для пущего эффекта:
          — Ты зачем выстрелил?!
          — Да так...
          — Патроны не резиновые, дебил.
          — Да расслабься ты, чувак. У нас целый дом этих пистиков. Вместе с пульками. Да хоть двадцать человек подходите!
          — А если кто услышит?! Ты об этом подумал?
          — Да это мать твою глухой лес, ваще. Не будь сыклом, бро!
          — Какой я тебе...
          После этого они громко начали поливать друг друга грязью за будь здоров. Не доверяй внешности! Никогда! Кучерявый оказался полным дегенератом, зато Рыжик с мозгами. Он более осторожен. Вот и верь стереотипам! Как бы то ни было, Хазард решил действовать. А для этого ему потребуется всего лишь камень для начала.
               Недолго думая, Хазард схватил камень потяжелее и молниеносно бросил его в окно. Звон разбитого стекла, разнеся, кажется, по всему лесу похлеще любой сигнализации из-за диссонанса предшествующей до него тишины после оглушительных выстрелов. Кучерявый невыпускавший пистолет все это время из рук, но направленный дулом в землю, среагировал, так как должен был. Не возникший человек перед ним, а громкий звук сфокусировал все его внимание, вызвав секундную дезориентацию в пространстве с торможение выбора первоочерёдности реакции. На руку Хазарду сыграли ещё принятые ими препараты, иначе они среагировали больше на него, чем на звук. В чём собственно он нуждался. Перемахнув через капот машины, он метнулся к Кучерявому. Парень держал пистолет в правой руке, стоя правой стороной к машине, что позволило Хазарду резануть по костяшкам пальцев, заставив того закричать от боли с последующим выпусканием оружия из рук, на лету которое схватил Хазард. Пока парень вцепился в свою раненую руку, на него бросился Рыжик, не сообразивший, куда делось оружие у его приятеля. Хазард поставив предохранитель у Браунинга, спрятал его за спину готовый отразить нападение второго.
               Бой оказался коротким. Рыжий сжав кулаки, ударил снизу из-за чего Хазард ушёл от линии атаки в сторону, отбив резким движением предплечья руку противника вниз. Хазард нанёс удар ногой и одновременно глубоким хватом поймал правый локоть Рыжика, заставив того застонать, но не потерять стремление выбраться из хватки для удачной контратаки. Кучерявый начал приходить себя, в панической атаке шаря глазами в поисках пистолета, он оказался более обдолбаным чем считал Хазард. Используя левую руку как упор, он правой рукой вывернул локтевой сустав противника вверх. Переместившись и жёстко толкнув Рыжика вперёд - вниз, Хазард одновременно согнул его руку и захватил локтевой сустав. В этот самый момент Кучерявый пришёл, наконец, в себя и с диким криком бросился на инспектора с задержанным. Хазард недолго думая, круто развернулся, по инерции протащив своего заложника, для запуска человека в другого парня. В итоге они оба налетели друг на друга с высокой скоростью так сильно, что упали на спину, поцеловавшись лбами. В ногах инспектора лежали два молокососа, стонущие на потеху победителя.
               Хазард вытер кровь с лезвия, спрятал его, взяв за шкирку обоих парней, протащил их к торчащей вертикальной трубе вдоль одной стены. Зазор между деревом и металлом оказался достаточным для того, чтобы проскользнули наручники, кольца каждого из которых сомкнулись на кисти Кучерявого и Рыжика. Тем самым он пристегнул двоих человек друг к другу, без возможности освободиться. Если только они не выдерут трубу из земли или не приложат двойную силу порвать цепь. Но Хазард в этом крайней сомневался, так как оба уже находились на пути к обморочному состоянию.
               Хазард глянул на часы. Прошло от силы минут пять с начал операции. Если выстрелы услышали, а он уверен в этом, Джаз звонит сейчас местным патрулям с требованием немедленно приехать на место. У них есть в запасе от силы ещё десять минут, если не пять, чтобы прибраться в доме, но на допрос совсем ничего не останется. А возможно, их всего только трое? Чесун, Кучерявый и Рыжик? Было бы неплохо! Хазард взял пистолет, снял предохранитель. Чёрный вход оказался закрыт, но не на замок. Нажав на ручки двери из укрытия, он толкнул дверь для свободного скольжения петель. Дверь распахнулась на максимум, стукнув древесину. Солнечный свет, наконец, проник в дом. Осторожно выглянув из-за угла. Ему в нос ударил кисловатый запах затхлости, заплесневелой еды. А ещё химикатов. Настолько слабый, еле уловимый, но здесь недавно произвели какое-то химическое соединение. Похоже, тут лаборатория. Неплохое место они нашли, если это окажется правдой. Хазард ступил в коридор под сопровождающие его лучи света на доблестном пути. Как вдруг он услышал грохот. Оружие выстрелило с оглушительным хлопком. Палили по Хьюстону!
               Хьюстон оказался в прихожей. Небольшое прямоугольное помещение с дверью по прямой, и дверью по правую сторону, ведущими неизвестно куда. Возможно, в чулан, а может, кухня. Запах затхлости с плесенью перекрывало ещё что-то. Химикаты? В прихожей, несмотря на пробивавшейся свет с улицы, все равно оставался полумрак. Теперь Хьюстон понимал почему: из-за зеркальности окон они не смогли бы увидеть обклеенные окна газетами, предотвращающие появление солнечных лучей в доме. Они затемнили помещение по максимуму, пользуясь только керосиновыми лампами. Хотели, таким образом, оградить посторонних от любопытства? Показать, что дом необитаем? Хьюстон не стал долго акцентировать внимание на этом. Он, прижавшись к стене, медленно направился к проёму без двери. Здесь не предусматривалось наличие личного пространства, только парадная и задняя дверь. С другой стороны, чего опасаться бывшим владельцам? Не явятся же звери сюда, в конце концов? Четвероногие звери не пришли, зато их вытеснили звери двуногие. Куда более жестокие и хитрые.
               Заглянув за угол из прихожей, его обзору предстала самая большая комната в доме. По левую сторону угловой камин, обрамленный какой-то деревянной резьбой из кирпича. Им не пользовались очень давно. Отсутствие золы с брёвнами это подтверждало. Зато в нём валялась целая куча мусора. Над ним висели две головы оленя. Прямо по курсу небольшой деревянный стол, заваленный объедками, переполненными пепельницами, бутылками. По правой стене протянут шкаф с книгами, но сейчас он заставлен всевозможными ёмкостями и колбами с необходимыми веществами для варки наркотиков. Там же притаилась дверь в ещё одну комнату. Несмотря на небольшой размер дома, он грамотно поделён на используемые зоны. В правом углу за место бара с его стойкой заняла лаборатория. Сумрак в помещении не позволял точно определить те или иные объекты, поэтому все, что увидел Хьюстон, строилось на его предположении по очертанию предметов. Пустой провал двери полностью скрывала чернота в комнате. Скорее всего, там противник, затаившийся в ожидании.
               Хьюстон решил действовать. Под его контролем и контролем Хазарда находилась две трети части дома, следовательно, есть большая вероятность засады в последней комнате, где их ожидают во всеоружии. Там должны быть окна, но звук разбитого стекла с последующей возней вылезания через окна наружу, Хьюстон не слышал. Действовать тихо в такой ситуации не получиться, в помещении напрочь отсутствуют преграды. Он может создать баррикаду из столика, привлечь внимание, а сам прижмётся к стене, проползёт вдоль неё к провалу. Должна же последовать хоть какая-то реакция на грохот падающего столика. Приняв решение, приходи к исполнению. Он совершил рывок к столику, опрокинул его на себя ножками в сторону дверного проёма, произвёл кувырок в сторону левой стены как раз вовремя. Его спасла доля секунды задержки, как в столике образовались две нешуточные дырки от дробовика, уничтожив его практически полностью.
               После этого в доме снова образовалась вакуумная тишина. Ни звука перезарядки, ни звука какого-либо движения как в доме, так и с улицы рвущихся помочь своего дружку людей. Он в здании один, сделал вывод Хьюстон. Нужно подобраться к нему поближе. Медленно, очень осторожно он двинулся вдоль стены по направлению к камину. Раз противник стрелял по прямой траектории по столику, а не из-за угла комнаты, то его очень прикрывают сами стены комнаты. Удача может отвернуться, как только он приблизится к камину. Ему придётся его обогнуть, вот тогда-то можно будет заметить движение боковым зрением. Правда, на этот случай Хьюстон придумал план, только бы добраться до камина.
               В доме продолжала звенеть тишина. Оба оппонента приняли выжидательную позицию. Точнее, один из них. Хьюстон дополз до камина. Как он предполагал, но не заметил сразу, в куче мусора валялись пустые бутылки. Очень осторожно, даже бережно извлёк из кучи одну из бутылок Хьюстон. Даже слабого звона не раздалось в ответ. Из его положения он мог швырнуть эту бутылку в угол тёмной комнаты, создав эффект брошеной гранаты. План на доле риска. Если он перезарядил всё-таки дробовик, то последствия его поступка для него могут стать летальными. Медленно умирает тот, кто не переворачивает столы, тот, кто не рискует тем, что есть, ради того неизвестного, что может быть, вспомнил фрагментами стихотворение Пабло Неруды[8] Хьюстон. Стол он уже перевернул, осталось рискнуть тем, что есть. Своей жизнью.
               Хьюстон размахнулся и бросил бутылку в угол комнаты. Реакция последовала мгновенная. У наркомана есть две возможности побега: выбить окно в комнате, а Хьюстон уверен, что оно там есть или через открытый проём двери. Наркоман, тот самый которого он с Джассом видели вначале, выскочил, как пробка из бутылки. Дробовик он сжимал в руках за дуло, решив использовать его как дубинку. Патронов оказалось для него всего два. Выпрыгнув, из своей засады Хьюстон намеревался схватить убегающего, но то ли тип оказался слишком скользким, как говорят, толи не хватило скорости, но парень прошмыгнул мимо Хьюстона ужом от его захвата, сделал крутой разворот с намерением огреть Хьюстона наотмажь в голову. Хьюстон тут же поставил блок, удар пришёлся по рукам, отдавая болью во всем теле принудив того сделать шаг назад. Секундой задержки достаточно для выпускания оружия из рук с рывком к спасению. Но не тут-то было! Неизвестно куда ведущая дверь открывается с громким стуком о древесину, оттуда выскакивает Хазард с безжалостным пинком в бедро убегающего, отшвыривая тем самым того к правой стене. Удар в его правый бок парализует наркомана, не давая ему достать нож из кармана. Подскочивший Хьюстон хватает его руку, тянущуюся к холодному оружию, сжимает пальцы противника со всей силы заставляя того молить о снисхождении. Хьюстон выпускает его руку, парень, обхватив её здоровой рукой, причитает и канючит от боли. Сопротивление полностью подавленно. Все враги обезврежены без малейшего шанса на контратаку.

[1] Александр Николаевич Скрябин (25 декабря 1871 (6 января 1872), Москва — 14 (27) апреля 1915, Москва) — русский композитор и пианист, педагог, представитель символизма в музыке. Первым использовал в исполнении музыки цвет, тем самым ввёл понятие «цветомузыка».
[2] Прометей (Поэма огня) Op. 60 — музыкальная поэма (продолжительность 20 — 24 мин.) Александра Скрябина для фортепиано, оркестра (включая орган), голосов (хораad libitum) и партии света Luce (итал. tastiera per luce).
[3] «Воццек» — экспрессионистская опера австрийского композитора Альбана Берга в трёх действиях (15 картинах), признающаяся одной из вершин оперного искусства XX века
[4] Альбан Берг (9 февраля 1885, Вена — 24 декабря 1935, Вена) — австрийский композитор и музыкальный критик еврейского происхождения. Один из виднейших представителей музыкального экспрессионизма и Нововенской композиторской школы.
[5] Цитата из фильма «Квант милосердия» — двадцать второй фильм из серии фильмов EON Productions об английском агенте Джеймсе Бонде, герое романов Яна Флеминга.
[6] Отсылка к цитате Стивена Кинга «Тёмная Башня V: Волки Кэллы» звучащей, как «Информация — это могущество. А иногда, если времени в обрез, ещё и скорость».
[7] Браунинг Хай-Пауэр (ХП) — самозарядный пистолет конструкции Джона Браунинга и Дидье Сэва с магазином повышенной вместимости.
[8] Пабло Неруда (1904 — 1973) — чилийский поэт, дипломат и политический деятель, сенатор республики Чили, член Центрального комитета Коммунистической партии Чили.
__________________
Amour, Amour
Alle wollen nur dich zähmen
Am Ende, gefangen zwischen deinen Zähnen

Ответить с цитированием
Ответ

Опции темы

Ваши права в разделе
Вы не можете создавать новые темы
Вы не можете отвечать в темах
Вы не можете прикреплять вложения
Вы не можете редактировать свои сообщения

BB коды Вкл.
Смайлы Вкл.
[IMG] код Вкл.
HTML код Выкл.

Быстрый переход


Текущее время: 11:48. Часовой пояс GMT +3.


Powered by vBulletin® Version 3.8.4
Copyright ©2000 - 2024, Jelsoft Enterprises Ltd.