Действие происходит в вымышленной, слегка утопической стране Акваландии. Название у страны такое потому, что ей принадлежит больше водной территории - куча морей и часть океана - чем суши. К сожалению, я не могу нарисовать карту.
1.
Один вечер, обычный, и в то же время, страшный, завершил такую же страшную жизнь Лури.
Сколько дней длился этот кошмар?! Сколько дней пил папа, бил ее с мамой, сколько мама плакала после этого? Сколько раз она сама пряталась в своей комнате под кроватью или в шкафу, долго не решаясь потом выбраться из своего укрытия? Мама сама тогда ей говорила: «Прячься, Лури, как будто тебя нету дома». Почему же ты сама не пряталась, мама, почему сама не убегала?
Точно так же Лури спряталась в шкафу и в тот вечер. Дрожа уже привычной, такой противной дрожью, она слушала папину ругань и мамин крик. Потом, как обычно, все затихло. Но Лури смущало то, что она не слышала теперь, как мама плачет. Папа точно ушел, это она хорошо слышала. Но маминых шагов не было. Мама могла заснуть, но такого никогда не случалось – после побоев ей никогда не спалось.
Плохие предчувствия начали донимать Лури, к тому же, она уже немного успокоилась, зная, что отца нет, а хотелось выпить воды и съесть кусок хлеба, поэтому она вылезла из шкафа.
Мама лежала на полу. Ее глаза были открыты и смотрели прямо на Лури, но в них не было никаких эмоций, они были, как будто стеклянные. А на лице запеклась кровь.
Лури сама не знала, как она это поняла, но все же она поняла, что значит вся эта картина. Ей стало страшно. Ей стало страшно до такой степени, что она снова затряслась, удивляясь, почему ее колотит так, как никогда раньше? И что теперь будет? Ей жить с одним отцом и никто, совсем никто не защитит ее, не спрячет от него, когда он снова напьется? От страха, обиды за маму и жалости к себе Лури громко заплакала и крикнула в отчаянии:
- Помогите!!!
Она крикнула просто так, не надеясь, что кто-то поможет. Сидела на кровати, поджав колени, и плакала. Но тут послышались мощные удары в дверь, как будто кто-то пытался ее выломать. Лури стало страшно, а может, это отец вернулся еще более пьяный и злой, так что ему непременно надо выломать дверь, а не открыть ее ключом. Но потом девочка подумала, что хуже уже ничего не будет. А если это пьяный отец… она убежит. Она не знала, почему не убегала до сих пор, а только пряталась, как будто убегала. Может, чтобы не оставлять маму одну? Но теперь она точно, по-настоящему убежит!
Однако дверь выломал не пьяный отец, а сосед. Лури его знала и называла дядей Алкменом. Он был добрый и, как слышала девочка, никогда никого не обижал.
- Кто кричал? – спросил он громко; по голосу его Лури и узнала.
Она хотела ответить, но не смогла произнести ни слова, только всхлипнула. Алкмен услышал это и заглянул в комнату.
Что произошло, он понял сразу.
- Бедная девочка, - прошептал он, приблизившись к Лури. – Пойдем отсюда – здесь слишком страшно. Тебе лучше здесь не оставаться.
Он взял девочку за руку, и она пошла за ним, надеясь, что там, куда он ее отведет, будет не так страшно.
Домой Лури больше не вернулась. Добрые соседи отвезли ее в какой-то дом, где было много детей… Девочка, увидев их, поняла, что у этих детей тоже случилось какое-то несчастье, и их привезли сюда. Никто не хотел ни с кем разговаривать. Некоторые дети плакали, другие угрюмо молчали, глядя на всех злыми взглядами. Лури привели в большой зал, похожий на детсадовский, только более мрачный – ни картин на стенах, ни мебели с игрушками, и серое все такое, и пол, и низенькие столы со стульями… Разве что ковер и шторы на окнах зеленые.
Здесь находились двое мальчиков и одна девочка.
- Тебя тоже только недавно привезли? – спросил у Лури один из мальчишек.
- Только что, - тихо ответила она.
- А меня утром. А теперь придется здесь ночевать.
Больше он ничего не сказал, и никто больше не разговаривал. Лури совсем ничего не понимала. Она догадывалась, что ее забрали в детский дом. Но в детском доме дети живут, а тут взрослые говорили о том, что прибывших еще будут куда-то определять… Но это все они между собой говорили, а ей никто ничего не сказал – привезли, впустили в этот зал, и все. От этого было еще тоскливее в этот и без того тяжелый вечер. Когда Лури думала о маме, сердце сжималось, и она начинала плакать – тихонько, чтобы никто ни о чем не спрашивал. Впрочем, так все делали.
А еще было скучно. Хоть бы какие-то игрушки тут были! Все отвлечься. Каждый играл бы сам по себе, а было бы легче. А так на каждого свое горе давит…
И вдруг стало веселее – пришла какая-то красивая женщина, добродушно улыбающаяся всем детям.
- Ну что, малыши? – спросила она. – Сегодня вас никуда еще не определили, поэтому временно придется побыть здесь. Наверно, несколько дней. Идемте, вам сейчас надо поужинать. Обычно все ужинают раньше, но вам уже приготовили отдельно… А потом – спать. Чем быстрее заснете, тем скорее наступит завтра, а завтра обязательно все будет лучше. И кстати, меня зовут мунье Полигимния. Ну, идемте.
Столовая была большая, но накрыли всего на два стола. За один уселись мальчишки, за другой – девочки. Мунье Полигимния наблюдала за детьми, ожидая, пока они поедят.
Дети по-прежнему не общались между собой. Лури очень хотелось спросить, как зовут ее грустную соседку, но она не решалась. Зато еда была вкусной – рисовая каша с чем-то овощным. В садике редко давали овощи, одну рыбу… Мальчишки за соседним столом хоть и вяло, но разговорились. А вот девочкам почему-то было сложнее. Мунье Полигимния решила им помочь:
- Ну что, поели? Лури, молодчина. Дунди, а ты что так слабо? Не хочется?
- Не хочется, - тихо ответила девочка и отодвинула тарелку.
Так вот как ее зовут. Лури вспомнила свою подружку из садика, которую звали Ануки. Так вот, эта Ануки говорила, что если бы ее звали не Ануки, а Нуки, то они с Лури стали бы особенными друзьями, потому что у них в именах одинаковые буквы – у и и. Но раз ее зовут Ануки, то они не особенные, а просто подруги. Если верить этому утверждению, то Дунди тоже могла стать особенной подругой для Лури, но пока это никак не сбывалось. Дунди до Лури не было никакого дела, а Лури, вспомнив свой садик, опять начала плакать, догадываясь, что больше не будет туда ходить. Ее же туда водила мама, а теперь сама Лури здесь, а мамы нет вообще…
Мунье Полигимния поняла, что пора продолжить свою заботу о детях.
- Ну пойдемте. Вам уже пора спать. Поздно, а у вас тяжелый был день. Вам пора отдохнуть.
И странно – все дети пошли спать с такой охотой, какой у них никогда не было бы дома… По крайней мере, так показалось Лури.
Заснуть она долго не могла, думая о том, что теперь с ней будет. Знала ведь только то, что здесь пробудет недолго. Она слышала, что сиротам находят новые семьи. Тогда она даже завидовала сиротам, что им находят хорошие семьи, где папа не пьет. А теперь сама стала сиротой. Хоть бы ей нашли хорошую семью, где никто не пьет!
Невольно Лури замечталась о том, какая у нее будет семья. Непьющий папа будет работать на очень хорошей работе и зарабатывать много денег. Жить они будут в своем собственном доме, а не в квартире. Новая мама будет непременно красивой и всегда и всем по-доброму улыбающейся. Похожей на ее маму. Ее мама тоже была красивая и добрая, вот только улыбалась очень редко… А еще в новой семье у Лури будет сестричка. Такого же возраста, как и она сама. Сестричка будет похожа на ее подружку Ануки. А звать ее будут как-нибудь так, чтобы в имени были буквы у и и. Только не Нуки – это имя уже придумала Ануки, и было бы как-то нечестно мечтать о сестре с таким именем. И не Дунди – Лури вовсе не хотела, чтобы ее сестра была похожа на нынешнюю знакомую. Вот можно, чтоб ее звали Нури. Поначалу это имя девочке понравилось, но потом она сообразила, что Лури и Нури – слишком похоже. Она взялась перебирать в памяти известные ей акваландские имена и на этом занятии заснула.
Последний раз редактировалось NightMoonLight; 05.01.2012 в 18:38.
Конкурсы
05.01.2012, 18:22
