[Mr. Edvards, esc.]

Я сидел на перилах и курил. Ночь была душная, откуда-то тянуло горелой резиной, дерьмом и болотной гнилью. Крошка Трейси плескалась в ванной, я видел ее силуэт за прозрачной дверью. Доиграется, шлюшка…
В темноте зазвонил телефон.
-Иси, возьми трубку!
- Дьявол, сколько раз повторять, чтобы ты не смела звать меня Иси?!
- Да возьми уже трубку, Исидро –Алехандро-Долороса-Даниэль-хрен-его-знает-еще-кто!
Нет, она точно нарывается.
- Буэно, ты слышишь, Буэно?! – в трубке кто-то истерически всхлипывал. – Буэно, Старика завалили… Возвращайся в СьерраПута, срочно!
Дерьмовый день. Дерьмовая ночь. Дерьмовый мир.
Мои плечи обвили прохладные влажные руки, к спине прижалась тяжелая податливая грудь. Пальцы легонько пробежали по шраму под ключицей…
- Мне холодно, Иси… Согрей меня!
- Пошла вон!
- Ах ты…
- Выметайся, сучка! Пока я не вырезал тебе новую улыбку! - только дверь хлопнула.
Старика завалили. Какая тварь это сделала? Найду – родная мать на том свете не узнает.
Старик был моим дядей, но он заменил мне и братьев, и отца. Он двадцать лет держал в мощном кулаке весь СьерроПута. Другие кланы не смели высовываться. Весь транзит кокаина из Боливии шел через Старика.
И сегодня ночью какая-то мразь подняла на него руку.
Сегодня ночью я стал главой Стервятников, клана Старика. Сегодня ночью я возвращаюсь домой. От этой мысли заныл шрам.
В аэропорту меня ждали двое. Самые близкие шестерки Старика, в черных костюмах, которые им шли, как крокодилу стринги.
- Идем, Буэно. В тачке есть кондиционер.
Старик их вышколил. Сунулись бы с жалостью или соболезнованиями, я бы их пристрелил. Положил бы на копов, на тюрягу, на все…
У ворот стояли корзины цветов с черными лентами, бабы, как стая воронья, толклись у крыльца с платочками. Здесь были только наши. Парни стояли чуть в стороне.
Я прошел в домовую церковь. У алтаря стояли четыре гроба.
Четыре?
Почему они все закрытые?!
- Потому что даже ловкачи из похоронного бюро ничего не смогли с ними сделать. Гвидо, Хромого Тони, и Мигуэля … Их страшно пытали перед смертью, Исидро. Людям нечего на это смотреть. А Старик… На него нечего смотреть ТЕБЕ.
- А ты все такой же языкастый, Капеллан. И все так же не по делу. Только я могу решить, «чего» мне смотреть, или «нечего». Открывай.
Капеллан отступил. Никто обычно не верит, что этот громила с лицом висельника и правда священник. Он даже вытатуировал на шее воротничок сутаны, но помогает это как мертвому водяра.
Он хмыкнул и открыл гроб, застеленный белой парчой, чтобы я мог в последний раз взглянуть на своего дядю.
Дьявольщина! Его, видимо, поливали кислотой, и что-то еще, похожее на сигаретные ожоги виднелось на лбу и щеках. Пустые глазницы зияли, как порталы в ад. Только с седыми усами, красой и гордостью Старика эти скоты ничего не сделали. Все. Они трупы. Я поцеловал покойного в лоб и закрыл крышку. Капеллан позеленел, глядя на это.
- Выносим!
… Потом мы много пили. На столе была огромная куча кокса, кто-то все время падал в нее лицом, потом снова глушил «Джек Дэниэлс» прямо из горла. Я знал их всех с детства. Я дрался вместе с ними, я принимал товар вместе с этими головорезами, мы вместе снимали бабенок. Мы были одной, черт подери, семьей! А теперь это моя семья и я за нее в ответе. За них, и за своих кровных родственников, которые хотят считать себя добропорядочными гражданами.
Когда забрезжил рассвет, я собрал всех наших в каминном зале. У нас не любят болтунов, но тут надо было им все сказать, что у меня на уме. Парни, опухшие с перепою, щурились на меня.
- Мы - Стервятники. Мы не можем спустить просто так смерти Гвидо, Мигуэля и Тони. И уж тем паче не спустим смерти Старика. И вот что я, Исидро ла Волла, вам скажу. Мы отомстим. Мы найдем тех, кто решил, что стал слишком сильным, и раздавим, как гнилой апельсин.
Адиос, Анджело, Рамирес. Вы пойдете к Черным Кулакам, потом к Аллигаторам и к тем итальяшкам. Говорить будет Адиос, вы двое слушайте и смотрите. Объявите общий сбор.
А вы двое, Эрнан и Хорхе, неразлучнички, потрясите копов, чтобы землю носом рыли. И сообщали, черт их дери, что удалось накопать. Остальные -со мной. Подготовить оружие и усилить охрану. Чужаков не впускать. Своих шмонать.
Выполняйте! Сбор в три пополудни.