[interes123]

отрывок один мой. покритикуйте:
С тех пор, как я перестал быть человеком, мне редко удается уснуть. Это бывает, когда я болен или обессилен. После боя или долгих скитаний, моя черная кровь густеет, и я становлюсь медлительным и чувствую самую настоящую человеческую усталость.
Я сплю не более суток, и в это время меня стараются не беспокоить, потому что считается, что сон – это во благо. Лично я так не думаю. Если бы я мог это контролировать, то не спал бы годами. Нет, я не боюсь быть убитым во сне. Хотя было бы крайне глупо умереть такой смертью, шансы все же невелики.

Скрытый текст - Читать полностью:

И дело не в проявлении слабости, сравнимой только с человеческой слабостью, нет. Дело в том, что мне снится.
Все черное и гнусное, что есть в моей голове и моем сердце, а так же все то, что я вобрал в себя от моих жертв и не успел осмыслить и переварить, обрастая ирреальными подробностями, воплощается в самый извращенный жуткий уродливый кошмар.
«Душа бесится» - так говорит Эван. Я рад, что он так считает, потому что у меня более приземленное мнение на этот счет – моя сущность пытается перебороть те мелкие осколки от былой души, что я еще храню и пытаюсь не растерять окончательно.
Я уверен, что сны меня губят. Они рушат во мне то, что я называю смыслом своего существования, идеей, целью и мечтой. Порой я просыпаюсь и не помню, зачем я здесь, что я называю плохим, а что хорошим. За что я дерусь? За кого я заступаюсь? Кто я, в конце концов? Мои глаза затягивает черная дымка, и я ничего не вижу, кроме беспросветной тьмы и безграничного, всеобъемлющего отчаяния. И тогда я начинаю искать свет…
До сих пор мне удавалось вовремя взять себя в руки, но с каждым разом я чувствую, что сделать это все сложнее. Я становлюсь сильнее, но и темнота внутри меня становится все больше.
Последний раз я спал неделю назад. И с тех пор, не могу об этом не думать. Это странно, потому что обычно единственное мое желание – забыть. И хотя кошмар оказался не таким ужасным, как часто бывает, тем не менее, он меня не на шутку взволновал.
Никогда еще мне не снилось мое прошлое. Чужое – да, возможно. Но мое собственное – никогда. Тот день, вернее ночь, в которую я стал другим – все это ожило спустя триста лет в моем сне и пробудило жуткую боль, в которой я тону, и не вижу спасения. Мне не пережить это так легко. Я чувствую – что-то должно случиться.

Сибирь. Наши дни.
- Он не чувствует след уже несколько дней, - тихо прошептала Фрида, надеясь, что Дорат не услышит ее грустных размышлений вслух.
- Он должен, мы уже близко, - прорычал в ответ Кристиан.
- Что-то случилось, она погибла или уехала. Так не бывает, - в задумчивости, устремив свой взор на верхушку сосны, на которую несколько минут назад взобрался Дорат, ответила Фрида.
- В любом случае, это ничего не меняет. Мы должны разобраться, - уже мягче проговорил Кристиан.
В черном плотном плаще, перетянутом тугим широким кожаным поясом на талии, и опущенным на плечи капюшоном, Кристиан стоял позади Фриды, прислонившись к соседней сосне, и также наблюдая за Доратом наверху.
По его лицу нельзя было догадаться, о чем он думает, и в каком он настроении. Поэтому Фрида нехотя озвучила то, что и так было ясно им двоим без слов, но ей хотелось узнать, все ли в порядке у их предводителя, и догадаться по интонациям в его голосе, насколько он вымотан, зол или расстроен. Вот уже четыре недели они прочесывали леса и горы Монголии и России, разыскивая девушку, на след которой напал Дорат, считавшийся лучшим следопытом среди хантов. Понимая друг друга без слов, иной раз они не разговаривали между собой по несколько суток. А после недавней болезни Кристиана, когда он проспал почти сутки, а потом несколько дней не мог прийти в себя, обессилевший душой и телом, и уставший от продолжительных поисков, он вел себя особенно скрытно и отчужденно.
Дерево затряслось, хрустя и разбрасываясь ветками, когда Дорат, вонзая в прыжке свой кинжал в ножны, приземлился на землю.
- Мы в получасе пути от города. Она была там несколько суток назад. Я думаю, мы опоздали, - отчитался он.
Кристиан, всматриваясь в противоположную сторону от той, на которую указывал его следопыт, тихо поинтересовался:
- Что там?
- Там север, и нет ничего. В городе я слышу парочку джинги и одного люцина.
- Но ее там нет, - резко повернувшись к Дорату, рыкнул мужчина.
- Но она была там, - склонив голову, виновато протянул Дорат, - И, учитывая, что находится там, было равноценно смерти, я не верю в то, что она еще жива. А если это и так, то мы потеряли след.
- Что ты хочешь этим сказать? – практически беззвучно прошипел Кристиан.
В отличие от своего предводителя, Дорат всячески избегал смотреть глаза в глаза. Он был выше, более гибкий и стройный, лучший из всех учеников школы хантов, но никогда не сомневался в превосходстве Кристиана над ним и всеми прочими сородичами. Его кудрявые волосы, цвета шампанского, неровно и коротко подрезанные на вышине плеч, спасали его от гневного взгляда Кристиана, заслоняя кудряшками белое как снег лицо. Решив, что заслужил недовольство и практически провалил задание, кружа вокруг и около, но так и не приведя отряд в срок к намеченной цели, он зло оскалился, разочарованно шатая головой, и ругая себя за очередную неудачу.
- Так что? – тихо, но зловеще повторился Кристиан.
Вспыльчивый, упрямый и привыкший открыто выражать свое мнение, даже если это навлечет на него взрыв ярости со стороны предводителя, Дорат выпалил то, что было у него на уме, и к чему он не терпел приступить:
- Я считаю, что мы должны войти в город и убить люцина, а также для верности всех джинги, - заключил он.
Фрида, услышав его заявление, молча затрясла головой, очередной раз поражаясь глупости брата. Они были очень похожи друг на друга внешне. Фрида была ниже и тоньше, а светлые кудряшки, обрамлявшие ее лицо, были более крупными и гладкими, но что-то в чертах ее лица, тонкие выступающие скулы, большие округлые глаза, и прочие неуловимые с первого взгляда мелочи, безоговорочно роднили ее с братом.
Характером же, она была его полной противоположностью. Все ее физические недостатки – потеря в быстроте, силе и нюхе, - с лихвой покрывались ее рассудительностью, рациональностью и хитростью великолепного стратега.
Заметив, как Кристиан сцепил челюсти и сверкнул глазами на брата, девушка тут же отреагировала:
- Это нужно будет сделать, Дорат, но не сейчас, - тонким голоском, как птичка, пропела она, и, удостоверившись, что внимание мужчин теперь направлено только на нее, продолжила. – Так же мы знаем, что она и не на севере, Кристиан, потому что вчера мой брат прочесал все в радиусе ста километров к северу. Можно было бы полагать, что она еще севернее, где мы еще не искали, но тогда мы бы это знали по ее следу. Поэтому нам нужно отправиться в город и расследовать до тех пор, пока не получим ясность, что с ней произошло. Ведь есть надежда, что она все еще жива.
Дорат кивнул, соглашаясь с сестрой. Кристиан лишь сильнее вжался в дерево, бесцельно вглядываясь вдаль, туда, где они еще не искали, где была еще надежда. Он не хотел смириться с мыслью, что все кончено. Слишком дорого ему давались эти вылазки, полные опасностей и разочарования. Они уже понесли потери, и он не хотел потерять еще и этих двух своих лучших хантов, а в результате так и не нагнать цель. Это был неоправданный риск. Тем не менее, Фрида была права, на севере девушки нет. А значит, они должны отправиться в город.
- Фрида права. Мы пойдем в город, но будем действовать тихо, - заключил он.
- Каков план? – в нетерпении засуетился Дорат.
- Никакой крови больше, хватит, - громко и четко прикрикнул Кристиан.
Когда брат с сестрой покорно кивнули кудрявыми головами в знак подчинения и уважения его власти, он вновь понизил свой голос:
- Нас больше, поэтому на нашей стороне сила. Мы его допросим, потом решим. Джинги мы трогать не будем, - светлые головы вновь поклонились. – Наша задача – разобраться в этом деле. Давайте разделимся. Зайдем в город с трех разных сторон, чтобы никто не просочился. Встретимся, как обычно, ночью в центральном парке или заброшенном доме. Действуем по обстановке, но тихо и осторожно. Фрида, ты зайдешь с запада.
- Да, господин, - надевая капюшон и затягивая пояс такого же, как и у мужчин, черного длинного плаща, Фрида приготовилась к бегу.
- Дорат, зайдешь с юго-востока.
- Хорошо, - с готовностью откликнулся тот.
- Я зайду с севера, и поищу ее дом. Люцина будем брать ночью втроем, а до этого мы просто не должны дать ему уйти. Перекрикиваемся, только, когда опасность миновала.
- Принято, - согласился Дорат, ловя свой плащ из рук сестры, и затягивая пояс потуже.
Кристиан в последний раз взглянул в глаза своего отряда, и кивнул, в знак того, что можно отправляться, и больше инструкций не последует.
Приняв сигнал, брат с сестрой поклонились и отступили назад, отстранившись на несколько шагов, затем выбрали нужное направление и скрылись в гуще деревьев.
- Не отставай, сестренка, разделимся у города, - прикрикнул на бегу Дорат.
Вслед за ними и Кристиан, накинув свой плащ на голову, исчез между деревьями.

ладно, спасибо за обратную связь, но как-то вы видимо не привыкли особо ее выражать ) маловато будет. а продолжение буду выкладывать (даже выложила уже) в своем жж http://interes123.livejournal.com/