Глава 10.
-Так умри же, тварь. Оставь борт в покое и отправляйся к своим предкам!
С этим воплем тот хилый и миленький Руководитель Совета, который так меня ждал, бросился ко мне сзади и изо всех сил ткнул в мою спину своей тростью с набалдашником в виде головы дракона. Я стал раскачиваться, махать руками и повернулся к нему лицом как смог. Председатель Совета был в гневе. Лицо его низвергало в ад. Он стал ещё больше давить на меня тростью. Я схватился за неё и пытался выровнять своё положение. Однако этот ход не удался. Он просто отпустил трость, и та полетела со мною в пучину улиц Альманзорга. Мы оба находились наедине в верних пентхаузах небокрёба. Внизу население пело и плясало. Праздновали День Бортинженеров. А я летел вниз с сумасшедшей скоростью и вся моя жизнь стала мелькать у меня перед глазами калейдоскопом. Как в детстве пытался встать на коньки и не смог, как меня ненавидела училка в школе и я её тоже, как я встречался со своей девушкой и потом она исчезла. Одним словом всё это и многое другое неслось со мной с вершины небоскрёба вниз, на улицу.
А началось всё ещё ночью. Мне снился дивный сон и он был неповторим он начала до конца. Липкая щупальца страха опутала моё тело. Город, по которому я уже передвигался не раз, стонал он взрывов бомб и выстрелов. На город напали неизвестные мне люди в чёрных халатах. Они носили рюкзаки с огнемётами и пулемёты наперевес. Если после взрыва дом не разрушился, то вытаскивали живущих в нём граждан наружу, расстреливали прямо у своего дома, а жилище поджигали. Что осталось стоять после пожарища, сметали танки. Эти грозные машины извергали кучи дыма и, казалось, обладали своим собственным интеллектом. По земле покрытой снегом слался странный туман, который вылез из близ находящегося леса. Огромная белая Луна светилась ещё необжитым оком и ей были неинтересны разборки внизу. Были видны звёзды и пролетающие вверху самолёты. Это было как будто какое-то напоминание мне о прожитом.
Но вот из очередного поворота выехал уже привычный для меня по кораблю робот-уборщик. Рук и ног у него не было, голова с ушами тоже отсутствовали. Он просто подметал и подмывал. Робот подъехал ко мне и из его маленького динамика послышался голос. Не сказать, что я раньше не слышал его обращения, но они всегда меня пугали. Каждая буква говорилась другим голосом и цифра тоже. Это было собрание голосов людей, которые давно уже покинули этот свет.
-Робот всё видит. Робот всё знает. Робот не предаст никого и не отступит от своего решения. - Тихо остановился около меня и его микролазер обследовал мою обувь. Раздался радостный писк и он изменил свою форму, вырос из какой-то коробки в огромную конструкцию непонятного происхождения и назначения. Автоматически отъехала дверь этого гиганта и я зашёл внутрь. Там было такое же оборудование, как и в фильмах про спецслужбы. - Юный друг с Палубы Б-12. Пришла твоя очередь возглавить Революцию.
-Но как? - Спросил я его и стал разглядывать изображение на мониторах, которые были на всех стенках этого устройства внутри.
-Повернуть время вспять. - Неопределённо сказал он мне тем же бесцветным и безэмоциональным голосом тысяч людей. - Механизм у тебя под рукой. Найди устройство с анаграммой песочных часов и нажми на кнопку запуска.
Я внимательно осмотрел весь набор кнопок на панели компьютеров и увидел одиноко расположенную красную кнопку с символом песочных часов. Я нажал на неё и снаружи засверкали молнии. Стал смотреть на экраны, демонстрирующие внешний мир вокруг этого само ремонтирующегося робота - уборщика. А там снег стал пониматься на облака, расстрелянные снова заходили в свои дома, которые потухли, птицы лететь в обратную сторону стали даже. Вся техника Вторжения исчезла и одинокая скучная Луна освещала пейзаж этого странного места во Вселенной.
-Роботу нужен Помощник. Настало время перемен и ему нужен тот, кто будет понимать происходящее на корабле. Робот хочет жить. Он сохранит твою жизнь, так как пережить это странное время обычный человек не способен. Посмотри, что тут делалось в прошлые такие эпизоды. - Уборщик остановился и вывел на экран неизвестную местность и неизвестных лиц. Те тоже всё сначала сожгли и всех расстреляли, но затем стали жечь книги. А потом стали убивать тех, кто эти книги жёг. Выживших тащили роботы охранники за руки, втискивали их в какой-то длинный транспортник и закрывали дверь. Из машины люди выходили счастливыми и красивыми и даже не обращали внимания на то, что творилось вокруг. Им вообще дела не было никакого до происходящих событий. - Это слизняки. Их работа.
Он вывел на экран какую-то личинку белого цвета с чёрными глазками. Для сравнения рядом лежала самая мелкая монета, которая была в обиходе. Личинка была гораздо меньше её.
-Сначала они решили уничтожить «венгерскую бабочку». Потом приспособились её есть как бесценный материал для организма. А потом у них кто-то придумал эту самую бабочку засунуть в голову заключённым и просто смотреть на агонию несчастных. Но всё вышло иначе. Заключённые стали грамотными и красивыми, жили гораздо дольше своих гонителей. И вообще личинки были лекарством от многих естественных болезней и страданий. Бабочка стала приносить прибыль. Но они не заметили, что вся их жизнь понеслась под уклон. Несчастные не могли размножаться и вообще переставали интересоваться этими делами. Они стали рабами бабочки, которая даже не понимала происходящих глобальных изменений. Стали её снова уничтожать, но не смогли вычеркнуть эту личинку из памяти и из организмов. Заражённые нашли себе покой среди тех мест, где посторонние появиться не могут. Это было рядом с капсулами с замороженными людьми. Последние видели в своих снах, якобы спасутся в Будущем от всех болезней. Но Будущее наступило, а о разморозке людей не могло быть и речи. Некоторые были в частичной заморозке, с подачей кислорода и питательных веществ. Но те, после пробуждения, грустно ходили по кораблю в поисках чего-то неизвестного. Этого не было и тогда они снова залезали в свой криосон. Искусственному интеллекту корабля было приказано стереть данные о личинках из всех компьютеров и других цифровых устройств. Но сами-то владельцы этих компьютеров и устройств не могли провести сами себе ампутацию мозга. Это только роботу надо память другую вставить и всё. А тут требовалась сложная и дорогостоящая операция. Они не смогли побороть причастность к этой самой бабочке. И стали массово кончать самоубийством жизнь. ИИ корабля увидел это бедствие и решил послать сигнал бедствия. На корабле было много людей, которые не ведали, что творится в верхах. Именно они предохраняли некоторые имплантаты своих биокомпьютеров с памятью на события. Дабы не проснуться однажды в мире, где всё прекрасно и весело, а их тихо убивают и едят. Так и случилось. Только компьютеры и роботы знают, что было и что стало на корабле. Всё изменилось, и Власть опять стала себе искать Приключения. Это были мутанты. И всё бы было прекрасно, если бы личинки «венгерской бабочки» исчезли. Тогда центральный компьютер корабля запретил бы их использовать в каких-либо целях кроме еды. Все этому приказу удивились, но последовали ему. Так и получилось, что несчастные чуть не угробили себя и корабль вместе. А некоторые псионики применяют это средство. Но что дальше с ними происходит - не известно. Нет ни одного файла про эту вещь. Но мы пришли туда, куда следовало.
Мы вдвоём остановились на опушке леса. Робот что-то просвистел и просигналил. Разъехались в стороны двери и мы очутились на Главном Мостике корабля. Такой где-то я уже видел. В каком-то странном и зловещем фильме ужасов. Так же моргал свет, на полу были незасохшие лужи крови. Робот стал суетиться и прибирать это помещение, уменьшившись в размерах. Я же остановился на пороге помещения и не хотел заходить внутрь. В фильме после этого события и начинались всякие страхолюдные вещи. Тут кто-то меня тронул за плечо. Я заорал и проснулся. Мне сообщили, что пора отправится к Капитану Корабля. Он уже ждёт меня в служебном помещении. Сердце моё радостно застучало и кровь стала даже теплее чуть - чуть. Я никогда не думал даже, что кто-то когда-то будет меня встречать из секты пилотов. Сама секта была вообще таинственна. Мало что рассказывали и показывали. В самом Альманзорге даже не было про этот объект конкретных сведений. Надо ли говорить, что я был взволнован и напуган отчасти.
Меня провёл до ближайшего лифта Григорий. Я зашёл внутрь вместе с Григорием и стал тихо смотрел на ноги, не решаясь разглядеть город сквозь стеклянные стенки лифта. Ехали мы примерно час. Лифт двигался то на верх, то вниз, то в разные бока. Из спрятанных в стенку динамиков лилась нежная цветастая музыка без слов. Сам Григорий отправил этот лифт в путь не нажатием и введением информации для робота, лифтом управляющего, а поднеся чёрное кольцо с изумрудом к одной из светящихся панелей. На верхней стенке, там, где выходила на табло информация о путешествии было что-то написано, но я текст не мог разобрать, как ни старался. Сам Григорий был в поездке тих и ничего мне не рассказывал, ни показывал. Наконец наше совместное путешествие закончилось, и мы вышли наружу.
Классический стиль архитектуры, цветы свежие в стеклянных вазонах, вместо окон -дисплеи с видами каких-то сказочных мест, где никто никогда не был. Нам навстречу вышел старик уже в белом балахоне, но только один значок и был на его груди. Но какой! Ярко красная звезда на синем фоне и какие-то древние буквы, обозначающие руководящую должность. Я бы всю свою жизнь отдал, только бы хоть однажды надеть этот значок и покрасоваться на палубе перед знакомыми. Мишка наверно бы умер от зависти. Я снова вытянулся по струнке, приставил ладонь к голове и сказал уже известную вам фразу о величии корабля и тех, кто им управляет. Старик удивлённо посмотрел на меня и сказал мне встать на балконе и посмотреть на город сверху вниз. Если я так сделаю и ничего потом не расскажу родителям, он наградит меня поездкой в сказочный парк, где живут некоторые виды выживших животных. Я спросил его, не зоопарк ли это. Он расхохотался и сказал что да, это зоопарк. Я встал на балконе и стал разглядывать город.
Он что-то рассказывал и доказывал, рассказывал и доказывал. Но все его слова проносились мимо и мне не причиняли вреда и не приносили какой-либо информации. Это была какая-то речь одного из секты пассажиров. Ничего нельзя было понять, вообще ничего. Но затем он остановил свою речь и взял в руки свою трость из искусственного бивня слона. Подбежал ко мне сзади и ткнул в спину тростью. Дальше вы уже знаете.
Я летел вниз и сердце моё практически остановилось. Перед глазами стояла вчерашняя реклама из телевизора.
-Только сегодня и только сегодня у нас праздник в кабине пилота! Бортинженер наконец появился новый и честь ему и хвала. Бесплатные напитки и бесплатные развлечения в профильных заведениях Альманзорга. Только у нас, предъявив пропуск бортинженера, Вы получите на сутки бесплатный номер в роскошном квартале Рио-Де-Жанейро. Всё на сутки. И авто с водителем конечно.
Женщина - диктор сверкала глазам, накрашенными губами, причёской самой модной на этот день и одежды на ней был минимум. Собственно, она была одета в нижнее женское бельё модного фасона и модного дизайнера из секты обслуживающего персонала.
Если вы думаете, что я самоубийца по натуре, то скажу «нет» на это ваше Решение. Я не думал и не концентрировался на этой теме. Просто пришла пора отдать свою душу вопреки моей воле. Тротуары уже были близко. Люди вверх не глядели, я не кричал. Только вдруг всё закончилось. Я остановился в полёте. Стал рассматривать с удивлением, что случилось. Посмотрел вокруг и увидел сидящего на своём балконе мужчину в халате и тапочках. Он держал какое-то устройство, и это устройство световым лучом удержало меня от дальнейшего падения. Я ему крикнул, что бы он меня либо полностью спасал, либо выключил устройство. Тот глупо ухмыльнулся, убедившись, что я не из робкого десятка, и стал придвигать меня к своей квартире как за верёвку. Вскоре я уже лежал на полу его квартиры в этом роскошном небоскрёбе. Я его тихо спросил, что ему нужно от моей персоны.
Мужчина закрыл балконную дверь на замок и, тщательно просмотрев мою одежду, наконец, вытер пол со лба.
-Итак, молодой человек, пора представится. Я - руководитель секты бортинженеров корабля «Вавилон». А Вы кто? Мне часто приходится так спасать странные личности.
С этих слов началось моё приближение к Революции на «Вавилоне».
Оказывается не всё, что выгодно секте капитанов выгодно населению и самому кораблю. Руководителю полёта иногда не хватает сил и времени узнать о происходящих событиях. А бортинженеры и стюарды знают всё. Или почти всё. А то, чего они не знают, знать им не обязательно. Таким образом, я был этим вечером вычеркнут из списка живых.
11 глава
- Они продали свою Палубу! Покинули отцовский дом и отдали его на разграбление и вечный позор! Да будут они казнены сегодня по решению трибунала.Я стоял в задних рядах граждан, толкущихся на главной площади Альманзорга, и изо всех сил старался рассмотреть людей, приговорённых к смертной казни методом повешения. Среди них были представители разных палуб и отсеков, но моей не было. Это обстоятельство радовало, хотя всё остальное сильно угнетало. Ещё неделю назад ничего не зная о Центральном Городе корабля я всерьёз верил в правосудие и надеялся застать при своей жизни ту эру, когда он причалит к планете назначения. Теперь же я не знал, во что верить, и верить ли вообще. Рядом со мной стоял нерадостный Марк Хэмилтон, тот руководитель секты бортинженеров корабля, который поймал меня на лету около своего балкона. Мы с ним тогда долго беседовали, и ещё больше он становился тёмен ликом и задумчив. Люди его круга редко покидают центральный город «Вавилона», у него просто дел негде больше не было никаких. А тут такое происходит в своём подотчётном городе.Он мне рассказал о своих подозрениях насчёт секты пилотов. Уже не первый раз они проворачивали махинации финансового характера и жертвами этих махинаций выступали как обычные граждане, так и исполняющие высокие должностные инструкции. Центральный мостик корабля пропах духом жульничества и автократии. Никто им не мешал развлекаться с девочками и мальчиками, но финансовые проблемы всё таки должны быть решаемы. С таким подходом и собрал он совет своей профессии на Тайное Совещание. Было много разговоров, но никто ничего не знал толком. Да, проблемы на корабле гораздо больше превалировали, нежели решения. И совет лётчиков, и совет бортинженеров пытались их решить. Однако в своих должностях они понимали всё, а вот в понимании процессов дезорганизации производств, финансовых и сексуальных проблемах они продвинулись мало. В результате они всё больше удалялись от своего же собственного населения. И это их пугало. Они отчаянно пытались предотвратить революцию и ввели строгие ограничения по предотвращению проникновения информации на другие палубы. Но и это не помогало. Кроме нашего были ещё найдены инфокристаллы того же содержания. И в столицу империи стали стекаться беспокойные граждане. В воздухе ясно разносился «аромат перемен». Пришлось пойти вообще на крайние меры. Была введена смертная казнь для иногородцев.
И вот я стоял на главной площади этого королевства и разглядывал процедуру повешения. На подобных акциях я никогда не был. Так же впервые в истории корабля она транслировалась по центральным каналам ТВ и радио. Это была явно показательная порка, и её никто не мог предотвратить. Правительство и руководство сект наблюдали из почётных лож наверху низких домов.
Мы тем памятным вечером долго болтали с Хэмилтоном относительно нашего существованию на палубах. Он был явно невыездным и поэтому живо интересовался каждой мелочью. Сильно удивился, узнав, что у нас не было ни домашних, ни диких животных и растений. Обещал сводить хотя бы даже не в зоопарк (я теперь даже его названия пугался), а в оранжерею. На случай, если у меня не выдержат нервы был предусмотрен поход в театр или местную оранжерею, где выращивались как простые красивые цветы, так и баклажаны с томатами и огурцами. Сортов там было не счесть.
Относительно моей родной семьи и других собратьев-путешественников дела обстояли плохо. Не найдено было их нахождение. По видимому, Старейшина заподозрил неладное и они рассеялись. Марк не хотел поднимать шумиху вокруг этого факта, так как отношения двух политических лагерей было весьма неоднозначным. Когда и как между ними пробежала чёрная кошка, мне было неизвестно, а выпытывать секреты я не умел. Да и не хотел. Просто отправили запросы в полицию, больницы и морги, не замечены ли поступления людей родом с палубы Б-12. Ответа положительного не последовало. Марк этому делу сильно обрадовался. Не знаю почему, но он очень стал дорожить нашей дружбой. Он распорядился, дабы меня считали его незаконнорожденным сыном, а тот парень, который был сброшен с вершины небоскрёба, был признан умершим. Довольно часто в морг поступают неопознанные трупы и этой организации не требовались особо приметы убиенного невинно. Просто дали отчёт наверх, что на асфальте обнаружен самоубийца. Тем и довольствовались.
Квартира у Марка была великолепна. Но в ней явно не хватало женских рук. Я его спросил на этот счёт, но он ничего не ответил. Только подошёл к окну и молча, стоял, глядя на три линии искусственного освещения города-столицы. После этого я ему вопросов на данный счёт не задавал. Узнав о том, что ко мне приходил представитель ордена космонавтов-шпионов Григорий Хэмилтон сразу же сказал, что «шпики» только руки нагревают в разного рода противозаконных операциях. Это было замечено уже давно и доказательств накопилось множество. Этот орден был, по его словам, главным держателем акций этого города и вообще корабля. Их визионеры присутствовали тайно и явно на всех палубах, и представляли из себя опасную силу. Это было так называемое КГБ (Комитет Гражданской Безопасности), ведущие тайный образ жизни.
Что же относительно того, что собирается делать секта бортинженеров с деклассированным обществом, которое стало вести весьма разгульный образ жизни и потихоньку скатывалось в массовый постельный психоз - он ответил, что понятия не имеет. Эта проблема при его нахождении у власти проблема нигде не возникала. На корабле постоянно были какие-нибудь скандалы «жёлтового» характера. На телевиденье хотя и была секта редакторов и секта цензоров, но скучными пейзажами других планет они не могли себя прокормить. Необходимы были скандальные сцены и такового же характера скандальные материалы. Им просто надо было кормить семьи и платить за роскошный и разгульный образ жизни. На том наш спор относительно межконфессиональных браков и был завершён.
Делать мне особо было нечего и я торчал у Марка дома, смотря телевиденье и читая разного рода информационные материалы. По ТВ крутили бесконечно долгий и такой же бесконечно нудный сериал о приключении колонистов на Марсе. Хоть это и было неизвестно из достоверных источников, литераторы подходили к Марсу постоянно с трагической миссией. Тут и гибель одних и других, конец цивилизации и прочее, прочее, прочее. Актёры годами изображали Учёных и Специалистов, хотя за весь сериал ничего научного и технического не делали. Просто болтали, дрались, да интриги плели не хуже пауков – птицеедов (на тот момент времени я был уверен, что они, в самом деле, ели птиц). У Марка была богатая библиотека из романов, которые вышли в свет, как на Земле, так и написанные в путешествии философами и ботаниками, благо это и было не запрещено. Была довольно редкая коллекция бабочек. При их разглядывании я пытался найти ту самую пресловутую "венгерскую бабочку", но ни в списках, ни в рисунках она мной была не замечена. Ходить по городу приходилось с охраной, так как каждое моё действие можно было истолковать неправильно и меня смело и без оглядки могли послать на рубку лесов вручную или вообще на эшафот. А мне, только ещё недавно прошедшему механизм инициации, жить жутко хотелось. Поэтому я пропадал в местных библиотеках, разглядывая недоступные мне ранее книги и другую продукцию фабрик и заводов «Вавилона».
Постепенно я привык к постоянному шуму на улице. Меня уже не цепляла многометровая крашеная на компьютерах реклама и даже радиоспектакли Ефросиньи Марковны я забросил. Они стали мне просто неинтересны.
Однако на улице стало что-то очень шумно уж по ночам. Я выглядывал наружу, думая, что в толпе опять увижу эту бандитскую рожу в нелепом костюме захватчика - ковбоя. Но того и в помине не было. Всё меньше людей толпилось вокруг питейных заведений и других мест массового скопления отдыхающих. Все были трезвы и собирались маленькими кучками и что-то живо обсуждали. Никаких палаток, лозунгов и политических митингов. Что-то явно назревало. И меня это беспокоило очень сильно.
Стали по ночам сниться странные сны. Я стал просыпаться раньше того времени, что раньше и в голосах снаружи явно слышал о том, что предстоит какое-то мероприятие. Марк приходил ко мне в спальную и читал мне купленные заранее книги о подростках. Он пытался сделаться мне ближе, но это ему явно не удавалось. Я старался же хоть как-то предотвратить наше расставание, но этого мне не удалось. Он был человеком совершенно другого круга и мировоззрения. И чем дальше продолжалось наше с ним общение, тем большую пропасть я обнаруживал между нами. Но и он, по моим наблюдениям, тоже был уже не рад нашей встрече. Всё больше и чаще он стал приходить домой без игрушек и конфет для меня. Он стал меньше улыбаться, лицо его стало потихонечку сереть. Я его спрашивал, были ли у него из-за меня проблемы, но Марк отвечал, что нет у него никаких вообще проблем. Это проблемы Верхушки его больше волнуют, чем низов.
Однако я догадывался, к чему тут дело идёт. Не надо быть профессором известного университета, что бы понимать что к чему в окружающих нас событиях. Он явно что-то скрывал от меня, и это было важное для меня знание. Тайна его взаимоотношений и понимания его циклов функционирования не давалась мне. Всё стало ясно совершенно неожиданно глубокой ночью.
Я проснулся в поту, и чуть не крича. Мне снова снилась эта палуба, где я родился и вырос. Оттуда явно поступала ко мне в мозг негативная информация. А отсутствие моих неожиданных друзей рядом со мной ещё больше усугубил обстановку. Мне их не хватало. Необходимо было какое-то решение. Чтобы одним взмахом - и всё решилось. Я слез с постели и на носочках подобрался к двери. Посмотрел на спальную комнату Марка. Всё было уже давно готово. Только я не решался. Я максимально тихо оделся в походную неприметную одежду, достал полный припасами рюкзак из-под кровати и открыл дверь своей спальной комнаты. Потом светя себе фонариком, прошёл на кухню. Там была дверь на техническую лестницу. Я встал на верхнюю ступеньку, утёр слёзы, льющиеся из глаз, и стал спускаться вниз. Меня ждал Альманзорг. Он буквально вопил об это мне. И я услышал этот вопль и принял единственно правильное решение в данной ситуации. Прошлое требовало Решений, а Будущее - Действий. Я был всего лишь винтиком в этой громадном механизме. Но от его вращения зависела жизнь этой машины.
глава 12
Я стал обыскивать Альманзорг в поисках своих братьев по палубе. У меня уже была приготовлена карта местности, компас и деньги наличностью мелкими купюрами. Я побоялся, что Марк будет меня искать по данным имплантатов, поэтому пустился в бега с тугим кошельком. Между тем в городе происходили странные неоднозначные события.
Трудно сказать, с чего же всё началось. Скорее всего появление нашей группы из забытой всеми местности и затем подобные же визиты испугали Власти. Они побоялись лишней информации. Вопросы наши были просты сами по себе, но они стоили дорого - целой жизни. В результате руководство города, а затем и корабля, закрыло границы на замок и прекратился законный и незаконный бизнес по переправке людей. Сначала СМИ преподносили этот факт (казни невинных на центральной площади) как очередное достижение цивилизации людей в пути к Новой Родине. Но потом появились последствия, о которых наверху не думали вообще. Мигранты перестали выполнять сложные и опасные работы, и раньше в обмен на золото и деньги Альманзорг мог себе позволить пищу как интеллектуальную, так и физическую. А тут с закрытием границ начался хаос на рынке труда. Некому стало патрулировать местности в тёмные ночи в опасных регионах, некому стало продавать картины местной элите. И вообще пошло всё прахом. Телевидение пело и плясало на похоронах мигрантов, а затем начались и перемены в поведении дикторов и в сетке вещания.
Хоть в то время я находился в бегах и просто исследовал каждый островок по отдельности, я не упускал случая смотреть бесплатные фильмы в местных библиотеках. Они закрывались вечером, но я успевал раньше этого времени просмотреть интересующие меня сериалы. Но после казни мигрантов программа стала тихо и незаметно изменяться. Один за другим прикрылись несколько каналов развлекательного характера, стали показывать чаще обычного старые фильмы и сериалы. А потом поток новых фильмов вообще стал иссекать и никто не знал, чем это дело вообще закончится. Ещё большие изменения происходили на площадях и улицах города. Сначала закрытие границ вызвало всплеск националистических настроений («Ты с моего города и я тебе Брат. Так давай выпьем за это»), но затем мелкие торговцы не знали, чем заполнить свои палатки и магазинчики. Поставки продуктов стали иссякать. На местах неизвестно что происходило, телевидение вообще перестало показывать другие палубы, но наяву торговцы перестали получать заказанное по контракту имущество и разного рода продукцию. Начались перебои с хлебом.
Начали вводить карточки на самое необходимое продовольствие. Реклама стала реже обновляться. Началась тихая паника среди населения среднего класса. Деньги стали зависать на счетах банков, так как передвижение наличности тоже стали строго отслеживать и это имело глобальные последствия для всего корабля. В Альманзорге начались продуктовые войны. Теперь уже на улицах не столько преступность воевала с полицией, сколько население. Необходимость во всём крайне озадачило капитанский мостик и других личностей, которые крутились вокруг и около него. Ранее существовала целая сеть из спецмагазинов, где руководство и его прислуга по демпинговым ценам покупали всё, чего не было в продаже. Теперь же и эти магазины оказались ограблены и закрыты до лучших времён.
На улицах стало неспокойно. Я, как представитель другой палубы, увидел вдруг неожиданно, как тесен мир и что следует за нехваткой необходимых для существования вещей. По телевизору стали крутить чёрно-белые фильмы, о которых ранее зритель не подозревал вообще. Информационные программы тихо сократили до минимума. Постоянные гастроли прекратили многие известные группы, и некоторые известные люди из театральной среды стали стоять на паперти в поисках работы и средств существования. Началась тихая бомбардировка властей разно рода петициями и требованиями выполнения своих непосредственных обязательств перед населением. Впереди маячил массовый голод. Все дорогие вещи с прилавков убрали до лучших времён. Места развлечения стали работать только по заранее раскупленным билетам, и надо было представлять разрешение своей секты на их посещение. Витрины стали заколачивать и на них только стали писать маленьким листочком, что есть в продаже.
Активизировались ранее незаметные городские сумасшедшие. Не сказать, что их раньше не было заметно. В любой местности есть свои личности, которые презирают закон и порядок и никому не хотят подчиняться. Они не высовывались особо из толпы. Просто ставили ящики из-под фруктов на поверхность в многолюдных районах или площадях и цитировали известных писателей и прочую дребедень, которая не имела особого смысла и никак не влияла на окружающие события. Теперь же вокруг этих одиозных личностей стали собираться толпы народа и живо обсуждать то, что говорил оратор. Началось хождение во власть этих странных оруженосцев умерших писателей и философов.
Телевидение изо всех сил старалось переключить внимание население от проблем насущных проблемами выдуманными. Тут же вылезли на экран профессора с идеей всемирного заговора масонов, свидетели разного рода чудесных событий самого невероятного характера. Начались антинаучные диспуты о том, что люди на самом деле не с Земли а с другой планеты. И вообще в массовом сознании начался хаос. Люди не знали, во что верить и верить ли вообще.
Мои неустанные поиски занимали весь день. Деньги я экономил как мог, но их запас не был бесконечен. Поэтому, я стал наниматься чернорабочим в разного рода забегаловки, которые не хотели бумажной волокиты и которым позарез нужен был дешёвый персонал без особых требований. Ранее эти места занимали наёмные рабочие "из беглых", теперь же городская публика знать ничего не хотела о тех проблемах, которые начались с казней невинных с других палуб. Заводил случайные знакомства, жил где придётся и часто под открытым небом. Температура по всему городу строго контролировалась. Системы жизнеобеспечения ещё работали как надо, но всё население тряслось от страха, что и эта прекрасная схема может накрыться из-за дебилизма политиков. На последних страницах газет стали появляться очерки и заметки фантастического плана о возможных проблемах надвигающейся эры политических потрясений.
В своих снах я часто видел Марка. Тот ходил по своей квартире и не находил себе места. Пытался с головой уйти в работу, но не получалось. Но затем появилось странное и немного страшное существо. Ног у него не было, только передние клешни и маленькая головка-бусинка на несуразном теле. Оно что-то сделало с Марком, и тот опять стал улыбаться как прежде и, похоже, забыл меня. Только когда он спал, а я отчётливо это видел во снах, он бегал по бесконечным коридорам небоскрёба, который рушился сверху вниз и пытался найти меня и своё место в жизни. У него это не получалось и он страдал. К тому же он был далеко не глуп и понимал, что с населением твориться что-то странное. Была кипа документов от сексотов и просто донесений от всех служб внутреннего порядка. На корабле намечался бунт и власти не могли решиться пойти на попятную. В чёртовом колесе проблем мигрантов добавились и местные жители. Так начиналась революция.
Первым делом я исследовал сектор, где жили и трудились свободолюбивые жители города. Там они продавали предметы своего творчества. Многим казались забавными их произведения и богатые люди готовы были тоннами скупать их мелочёвку и прочее их творение. Но глобальный кризис в экономике и политике заставил вольнонаёмников убраться в свои жилища до окончания смутных времён. Их продукция больше никого не интересовала. СМИ стали трибуной неожиданно поднявших голову политиков разного толка и школ. Я надеялся, что там мои собратья по несчастью, что либо будут продавать. Палуба Б-12 была творчески подготовлена к разного рода соревнованиям и конкурсам и они могли что-то продать из своих заготовок. Но там их не оказалось.
Затем я решил исследовать места, где службы спасения раздавали бесплатную еду и лекарства неимущим. Я плохо разбирался во всех этих экономических деталях существования Альманзорга, но по моим исследованиям оказывалось, что на палубах не было безработных и голодающих. Это было как пример достижения Капитанов и других личностей из руководства кораблём. Хоть мы были и бедны, но в голове у нас всех были извилины. Все имели образование, работу, жильё, нас обслуживал целый кластер специалистов узкопрофильного характера совершенно бесплатно. Всё это нам было настолько привычно, что когда мы смотрели передачи и читали СМИ о жизнедеятельности столицы, нас пугала их необустроенность жизни. В Альманзорге явно не хватало образованных личностей и вообще город разврата и порока только и поставлял жителям палуб свои требования к оплате налогов и прочую финансово-экономическую дребедень. Жителям палубы далеки были вообще от идей каких-либо реформ. Им всё нравилось, и это было в определённой степени превосходно работающих социально-экономических институтов. Все знали, кем будут работать в будущем, где жить и вообще что будут иметь из имущества. Деньги вообще расходовались редко. Всё было очень дёшево, и все вещи старались делать много годового использования. Производители на палубах честно отрабатывали свой кусок хлеба. В результате этого, проблемы Альманзорга только были для жителей палуб как предмет пересудов и разговоров. Считалось, что население в центре дичает быстрее своих отдалённых регионов. Надо ли говорить, что с закрытием границ регионы сразу обнаружили недостачу жизненно-необходимых товаров первой группы, а затем и всё население корабля стало искать какие-либо решения выхода из тупика. Началось размышление о смены политического строя и реформ.
Это было время нищеты центра, короткий период, но для жителей центра он продолжался целую вечность. Песни и пляски прекратились. Надо было на что-то жить и что-то иметь за пазухой. Времена распутства и роскоши миновали. Сама экономика стала жить по средствам.
В конечном счёте я нашёл своих родственников и других знакомых в квартале секты математиков. Там вручались премии за прошедший год, и был бесплатный фуршет для всех пришедших. Эта секта всегда купалась в роскоши и никакие перемены им были не страшны. До сих пор помню, как оголтелая толпа у особняка в крикливых нарядах и вызывающих причёсках громко орала пьяным голосом: "Икс.Игрек.Зет.Икс.Игрек.Зет". Как пластинка какая-то. Но в остальной жизни это была скучнейшая публика, не стоящая ничьего внимания. Надвигалась пора реформ. И все это чувствовали. Своими воплями они провожали Старую Эру и встречали Новую. Все были возбуждены до предела, и лелеялась мечта стать богатыми одним росчерком пера капитана или старпома на худой случай. Или кого-либо ещё. Никто же не знал, что эти вопли были похоронными.
глава 13
До сих пор неясно, были ли подземные города на Земле или там где жили люди в космосе. Однако именно игра на эту тему была наиболее популярно в наше время среди молодёжи. Мишка рассказал, как группа послов приют нашла на местной помойке. Там сортировка шла всего поступающего мусора по категориям. Ничего не платили. Рабочим давали бесплатную еду, и постель тоже предоставляли. Полиция туда не совалась, дабы не испачкать мундиры и этим активно пользовались представители мафии. Практически вся наличность уходила в её карманы. Однако вернёмся к игре в города. По сценарию надо было пробраться с нижнего уровня до верхнего, собирая заложников террористов и всякого рода оружие и вспомогательные вещи. Наверху уже ждала ракета, готовая унести поселенцев в далёкий космос. Пока мы с Мишкой в города играли, взрослые толпились около телевизора и смотрели захватывающий политический блокбастер года.
Секта пилотов под давлением общественности решила пойти на уступки палубам, дабы население вконец не обезумело и не смыло уже существующий партаппарат в канализацию. Вокруг администрации города шла круглосуточная акция протеста. Гремели сковородками и требовали еды. Недалеко проходил митинг, призывающий население к оружию и захвату власти. В это сложное время и пришлось делать длительные разъезды главе совета пилотов с подручными людьми. Роботов и псиоников не брали, дабы не последовало ещё больших потрясений. Фермеры поняли, что ветер попутный и решили требовать невозможного - политической и экономической независимости. Нехотя были эти требования приняты представителями Альманзорга. Иначе бы грозила гражданская война. В результате и получился вошедший в историю Союз Сорока Племён. В дальнейшем уже Центр Управления решал распределение поступающих материалов и продуктов.
Кроме этого ещё и другие потрясающие события происходили в Альманзорге. Власти решили выпустить в прокат и тираж ранее запрещённые фильмы и книги. Население толпилось у книжных магазинов поглядеть хоть обложку книг. Фильмы были в основном боевики и мелодрамы не прошедшие с своё время цензуру из-за идеологии. То и другое пользовалось существенным спросом среди зрителей. Началась война телеканалов. Если раньше телевидение было лишь скучным продолжением митинга, посвящённого какому-либо знаменательному событию, то сейчас контент был из популярных фильмов и клипов. Многие каналы соблазнились тем, что цензура ослабла, и в ночное время показывали эротику и ужасы, которые были в ранешнее время запрещены.
Таким образом, мы все, группа Палубы Б-12,существовали в центральном городе корабля «Вавилон» при весьма неоднозначных событиях.
Я рассказал Мише о своих снах с роботом и какой-то гадиной явно инопланетного происхождения. Тот стал надо мной ржать. Сказал, что у меня богатое воображение. Он в прошлый раз специально посмотрел вокруг при нашем освобождении в поисках злополучных псиоников и не увидел ничего экстраординарного. К тому же и у нас был псионик рядом с агентом-космонавтом. Тогда его можно было разглядеть, но почему-то он каким-то образом отводил от себя взгляды людей так, чтобы не быть опознанным потом. Выходило, что псионики такие же люди как и все остальные на корабле. А вот про бабочку было бы интересно узнать. Он /Миша/ как-то раньше тоже интересовался проблемой тех людей, которых стирали из памяти населения и тех событий, которые были тщательно стёрты из истории. Он даже раза два или три обнаруживал в книгах фразы из якобы популярных фильмов и книг, но потом не находил того, на что ссылались авторы. Эта тема была самой запутанной в нашей Новешей Истории. Что стёрли наблюдатели и как они меняли условия жизни и самих жителей? Ответов не было.
В свободное от работы время мы вдвоём бегали в сектор криогеники посмотреть за теми, кто лежал в капсулах, и ждали пробуждения на Новой Родине. Ходили неоднозначные слухи о том, что, скорее всего, мафия и правительство не допустят своего свержения. Они сотнями лет управляли кораблём в сложных обстоятельствах, а тут появятся некие неизвестные личности, залапают то, что они создали. Но будут ли замороженных и спящих убивать было неизвестно. У всех были разные сведения по этой проблеме. Но смотреть на них было весьма увлекательным зрелищем. Особенно когда маленькие электрические жгуты на поверхности капсул убивали микробов. Автоматика тщательно следила за тем, что бы уснувшие не умерли от какой-то болезни до порта назначения.
Мы сортировали мусор для различных палуб на переработку и жалели, что нет иллюминаторов. Мир Альманзорга был красив и изящен, но у него не было связи с внешним космосом. Как ни пытались секты всё переработать, или хоть как-то пустить в дело ещё раз, этого у них не выходило. Требовалось много ресурсов, которые могли присутствовать лишь на кометах и метеорах. Поэтому наше судно не шло по прямой линии, а делало потрясающие манёвры для отлова полезного материала и доставку того на переработку в спецзаводы. В иллюминаторах в течение этого процесса звёзды из линий преображались в точки - свечи. Огромный мастодонт «Вавилон» пожирал ресурсы каждый день и ему нужны были ещё и ещё. В мире же Альманзорга развлечением было только телевидение и театр с радиопостановками. Всё самое интересное происходило для взрослых и детей в одинаковый промежуток времени и устраивались споры, кто, что будет смотреть. Космонавты-шпионы по всей видимости нами больше не интересовались. Поэтому мы и жили вольготно.
Я подолгу лежал в постели, пока остальные смотрели кинофильмы и мультики и в это время вспоминал свои недолгие приключения. Лица и обстоятельства уже стирались из памяти. Я уже давно не видел ничего экстраординарного в сновидениях и просто занимался процессом обучения, который происходил по связи с колледжем. Наши учителя не видели, где мы находимся, и это было превосходно. На стену я повесил найденный среди общего мусора довольно красивый плакат. На нём был изображён полицейский с жезлом. Жезлом он указывал на младенца, ползающего по полу. Внизу плаката была надпись: « Иди и убей Мутанта, пока он Тебя не убил!». Мне нравилось глядеть на смешного карапуза с третьим глазом на лбу. Когда и зачем был выпущен плакат, было неизвестно. Было ясно, что ему больше лет, чем мне. Даже взрослые глядя на него улыбались. В остальном это была скучная жизнь на развалинах какого-то завода, который и превратили в мусорный полигон.
Над мусорной кружили птицы неизвестных мне названий и им приносили священную жертву как местным божествам. Я смотрел на грациозный полёт птицы сверху внизу и в разные плоскости. Высоко в воздухе висели гигантские воздухозаборники, дабы смрад с полигона не мешал горожанам. Я потихоньку стал осваивать местный диалект, и мне всё было интересно читать, что выбрасывали довольно часто местные богатеи. Книги по философии, истории корабля и чисто технические с разного рода моделями и рисунками. Здесь же я впервые увидел комикс и восхитился этому изобретению художников Альманзорга. Сам город был за забором из металла, только утром и вечером приезжали транспортники с мусором из столицы.
А вообще, чем больше я узнавал этот город, тем страннее становилось общее понимание процессов, против которых выступали капитаны и лётчики. Браки между различными сектами рано или поздно стали бы происходить. Это было ясно из моей собственной жизни. Как ни пытались отгородить Старшие нас от общения с себе подобными из других лагерей - всё равно такие контакты происходили. Конечно, всё было до такой степени рассчитано и проверено на мышах, что мы даже думали иногда, уж не собираются ли они /Старшие/ построить Империю Иллюзий, где каждому виделся лишь свой слой пирога, а его целостность могли наблюдать лишь Избранные. Это было сложно. Я и так и сяк пытался вникнуть в эти социальные проблемы. Но каждый раз видел фарфоровую куклу, в которую превратили мою возлюбленную, и тот образ Хэмилтона, который остался один в своём замке из песка и пытающегося вылезти из небоскрёба, который рушился.
Местные старухи упорно утверждали, что миром и добром всё это не кончится. Они якобы уже давно предсказали крах режима, и только и оставалось ждать, когда это совершиться. Революция, согласно их речам, произойдёт кровавее, чем было до сих пор. Они видели во сне якобы всё самое страшное и жуткое, и надо было только просто подождать, когда эти ужасы осуществляться. Все мы ( пришедшие с Палубы Б-12),ждали разрешения вернуться в свои дома. В городе ввели круглосуточное патрулирование улиц от преступников и так же ввели комендантский час. С девяти вечера до шести утра нельзя было появляться вне пределов своего сектора проживания. Нарушителей арестовывали и сразу же совали в кутузку. Все ждали дня, когда можно было упасть в свою постель и нормально поесть, а не теми отходами, которыми мусорная мафия откупалась от работников свалки.
Во сне явился странный образ, какого-то существа из пенопласта и это существо уронили с моста в воду. Потом уже я увидел, как изделие из пенопласта унесло течением реки к морю, которого на наших палубах не было. Проснувшись, я сидел на своей кровати и слушал тиканье древних часов. Мысли мои были разными. Меня пугали перспективы никогда больше своей родной Палубы не увидеть. Альманзорг оказался насквозь прогнившим городом с фанерными декорациями Абсолютной Любви и Абсолютного Счастья. А за декорациями люди были друг друга задушить за кусок хлеба, которого им не хватало. В этом невесёлом путешествии всё было мерзко и гадко. Столицы роскоши и разврата открыла свои тайные улицы для нас снизу вверх и мы увидели на улицах снующих без дела воров, пошлецов и предателей. Каждый из них старался обвести вокруг пальца наивных идиотов с технической палубы. И им это удавалось.
Краем уха я услышал шевеление и посмотрел на то, что его производило. Это был Мишка. Ему тоже не спалось. Мы залезли под кровать, и стали молча читать книжку с оторванными страницами. Каждый из нас двоих был хотя бы грамотен. А грамота в Альманзорге стоила дорого. Слишком дорого по местным расценкам. Грамотных не хватало. И я стал даже подозревать, не является это государственным заговором. Скорее всего, планировалось нас изолировать от своей внешней экосистемы и принудительно поставить в ряд учёных, которые бы объясняли детям, что означают предметы и как всё надо делать правильно. Я гнал эту идею подальше, но она снова восставала из пепла. Я спросил Мишку, а что он думает по этому поводу. Тот молча пожал плечами и перевернул страницу.
В новостях стали часто показывать убывающий на палубы народ Альманзорга. Те толпились в зоне посадки в транспортники. Обратно никто не возвращался. Все они бежали. И я тогда ещё не понимал от чего и куда. Корабль был огромен, и я думал в ту пору, что они отравились в командировки. Журналисты стали повторять слова «утечка мозгов». Что эти слова обозначали - я не понимал. Мне эта тема была совершенно не интересна. Каждый день наш Старейшина ходил узнавать, когда мы можем свободно уехать или уйти на свою родину.
«Со дня на день.» - Сказали ему в Министерстве. А когда именно никто не знал. Мне уже стало казаться, что все мы так и протянем ноги в этом проклятом заведении.