Силы таяли с каждым шагом. Свежесть утра не принесла новых мыслей, местность не поменялась, приближалась Пещера, но силы уходили. Анна больше не рвалась вперед, местность оставалась незнакомой, да и Ларс после своего чудного исцеления сам рвался вперед. Девушка оставалась в его тени и догнать его даже не пыталась. В сумке тусклым светом горел Глаз Дракона, но путники его не доставали — дорога пролегала только одна, сбиться с пути здесь было невозможно.
Ларс, после того, как надел шлем, стал, словно железный — ни одышки, ни снижения темпа, ни единого признака усталости за весь путь он не проявил. Анна его сторонилась. Мужчина не заводил даже мимолетного разговора, и она не спрашивала даже, где они и куда направляются. Ответ был очевиден, но насколько правильно они движутся? Глаз Дракона рассеивающимся по сумке теплом, вероятно, подтверждал взятое ими направление, но молчание Ларса заставляло девушку закусить губу и смиренно следовать за ним за неимением другого. За ночь путникам не попалось ни одного врага, и оттого у девушки возникали сомнения в правильности их курса. За весь их путь не было ни одного дня, чтобы никто не преграждал им дорогу, так с чего бы врагу отступать на финишной прямой?
Наклон увеличивался, местность обнажалась, растеряв по пути живые травы, листья и деревья. Теперь с каждым шагом путники становились уязвимей. И так, в очередной раз переставляя ноги, дрожащей рукой хватаясь за каменные выступы перед собой, девушка оступилась. Поток мелких камней, как бы вторя большому, сорвавшему вниз рядом с Анной, обрушился прямо на нее. Воительница зажмурилась, попутно хватаясь на редкие коряги, чтобы не проскользить вниз следом за камнями.
Руки, потеряв все силы, ослабли и дрожали теперь от малейшего усилия, голова клонилась набок при любом намеке на остановку, а препятствия теперь казались непреодолимыми. Анна впервые за весь путь выдохлась до последней капли. Усмирив тяжелое дыхание от резкого рывка, девушка закрыла глаза. Бежать назад, прятаться или тормозить скорость передвижения перед самой Пещерой было крайне глупо. Но где найти среди пустоты силы и снова стать бойцом?
Сырые камни среди гор вдруг стали мягче пуха, ясное утро сменилось безмятежными объятиями сна, и не растущие здесь травы вдруг одурманили уязвимое сознание девушки. Мир вокруг растворился в тумане безмятежного сна. Пропали цели, звуки, запахи — все вокруг стало нереальным, теплым, красивым и непременно безопасным, какими бывают только объятия матери...
— Анна? Слышишь меня?
Глухие, расплывающиеся звуки вдруг стали доноситься до затуманенного сознания. Тоненькой, едва уловимой нитью, они пронизывали возвращающуюся реальность, унося мир грез обратно в сновидения.
И вот уже яркое солнце едким лучом ударило в глаз, и камни под спиной стали жесткими, и руки, вмиг обретя силы, схватили первое, что успели нащупать в порыве... Опираясь на чужое предплечье, девушка села. Недоуменные глаза встретили напротив улыбчивое и самое что ни есть явственное лицо.
— Ларс... где шлем? — Она осмотрелась по сторонам: они находились на опушке перед резким подъемом. Вещи были брошены рядом, солнце стояло высоко в небе. И тут девушку осенило. — Сколько прошло времени?
Она дернула рукой, чтобы встать, но Ларс ее остановил:
— Все хорошо, Анна. Ты устала, ты спала...
— Ты снял шлем...
— Я смогу идти, — он поднялся. Девушка встала следом, осмотрелась.
— Я не помню это место...
— Мы прошли еще немного, ты уснула прямо на подъеме. Здесь земля несколько ровнее, — Ларс улыбнулся, Анна опустила взгляд.
— Мы замедлились... я хотела идти быстрее.
— Мы шли три ночи без сна... думаю, мы и так достаточно ускорились.
Анна подняла голову. Необъятная высь манила неизвестностью. Гора уводила прямо в небо. Где-то там, впереди, их ждала заветная Пещера, но что она им готовила, заранее предугадать было невозможно. И именно поэтому путь должен был продолжаться.
— Я безумно устала, Ларс, — не опуская головы, вдруг сказала Анна.
— Я знаю, — мужчина подошел и тоже поднял взгляд. — Там, впереди, наша цель... и сегодня мы настигнем ее.
— Нам никто не встретился до этого, — девушка опустила голову и перевела взгляд на Ларса, он тоже посмотрел на нее. — Я имею в виду, мы сражались с обычными воинами, нам не встретился ни один из военачальников Вилорма, что уж говорить о нем самом... думаешь, они ждут нас все?
— Гурий приходил... он стал самой главной жертвой Вилорма во всем поиске нас.
— Гурий знал, что ты встанешь, — вдруг Анна перевела взгляд на ноги мужчины. Две раны не изменились с ночи, но теперь Ларс не чувствовал боли. — Он не смог бы тебя тащить... он и вправду пришел в одиночку.
— Дурак, — Ларс хмыкнул. Анна сощурила глаза.
— Ты ли это говоришь, Ларс? — девушка понизила голос, беспокойный взгляд Ларса тенью коснулся ее лица. Она хотела шагнуть, но мужчина ухватил ее за руку, приблизил к себе. Анна ждала. Они оказались в непосредственной близости друг от друга, в какой не были еще никогда, его глаза теперь рыскали по ее лицу, как будто запоминали каждый уголок его спокойного выражения.
— Только выживи, — чужой голос сказал это вместо Ларса. — Ты поняла меня? Кто бы не ждал нас у Пещеры.
— Главное камень, да? — Анна отстранилась. — Глаз Дракона должен оказаться в Пещере... любым способом. И я не поскуплюсь на средства.
Она подняла свои вещи с земли, ища глазами тропку. Едва заметная, она петляла по крутому взъему, путь предстоял нелегкий.
— Предлагаю идти рядом с тропой, — так же осматриваясь, девушка заговорила снова. Ларс собрал остатки вещей и приготовился идти, вмиг став молчаливым. Он первым подошел к подъему и, обернувшись на девушку, кивнул. Анна набрала скорость и с разбегу настигла наклон. Последний подъем перед Пещерой начался.
Они шли теперь на расстоянии пяти шагов друг от друга, Ларс впереди, Анна следом. После неожиданного отдыха идти стало легче, несмотря на крутой подъем. Каменная земля почти не отличалась растительностью, почва была сухая и твердая, из растительности попадались лишь мелкие кустарники, и то зачастую уже сбросившие листья. Анна смотрела по сторонам и старалась прислушиваться к звукам сквозь сбивающееся дыхание, но ничего не улавливала. Укрыться в пустоши врагу было бы сложно, скрыть движение — тоже, но девушка все ждала подвоха.
С каждым шагом, трудным и медленным, они приближались к конечной точке их путешествия, но до сих пор никто не встал на их пути препятствием. Подъем изматывал, но пока что это было главной заботой для путников.
Ларс не оборачивался. Он с самого начала набрал скорость и спешил вперед широкими шагами. Анна, сжав кулаки, следовала за ним, изредка ругаясь на сложный подъем. Откуда у мужчины взялись силы, что в себе таил этот шлем, как это повлияет на исход их пути? Девушка догадывалась, что все из-за склепа, что там произошло некое искажение или переосмысление реального положения вещей для мужчины, она и про себя не могла быть уверена, что видела там и как это повлияло, но Ларс стал сам не свой.
Как будто черпая силы из неизведанных недр, он мог идти, словно неживой, без устали, прокладывая путь все дальше и дальше. И Анне оставалось лишь следовать за ним. Глаза Дракона на поясе издавал нереальное тепло, обжигая сквозь одежду ногу девушки. И Анна пропустила Ларса вперед. Он прокладывал путь впереди, а воительница остановилась. Аккуратно открыв кожаный мешочек на поясе, девушка извлекла из него горящий шар, зеленые волны света разлетались по округе, озаряя день более яркими красками.
Завороженная, Анна застыла. За всю дорогу она ни разу не смотрела на камень, а теперь он предстал перед ней магическим, неестественным свечением, озарявшим собой, наверное, всю ночь, если бы она сейчас настала. Но сейчас она наблюдала тысячи переплетений внутри камня, множество мелких частичек, собирающихся внутри в единое целое, образуя цепочки, знаки, неведомые символы внутри самого камня.
И среди этих сказочных переплетений девушка заметила лишь одно, какое ей сразу бросилось в глаза, и чем стремительней она смотрела на символ, тем больше он разрастался внутри камня.
— Не может быть, — Анна поспешила убрать камень обратно, но стоило ей затянуть мешочек, как что-то едкое обожгло под лопаткой. — А-ах! — она изогнулась, медленно опускаясь на колени от боли. Одной рукой рефлекторно девушка коснулась плеча, но ничего — она не получила ни стрелу, ни нож в спину, уши не улавливали вокруг посторонних звуков, но плечо заливалось болью. — Только не сейчас, — она глянула на ладонь. Кровь покрывала ее, не оставляя свободного места, лопатка продолжала гореть.
— Анна! — Впереди обернулся Ларс. Он достал меч и, как будто, готовился к атаке, Анна зарычала. Она протянула к нему кровавую руку, не в силах крикнуть, но мужчина отвернулся, замахиваясь мечом, а вскоре девушка услышала звон...
— Проклятье, — Анна закусила губу. — Как идти?
Согнувшись, девушка постаралась встать. Лопатка горела кровавым огнем, камень сквозь мешок обжигал ногу. Воительница выпрямилась. Медленно переставляя ноги, она стала продвигаться к месту битвы, но расправить плечи боялась до сих пор. Звуки мечей приближались. Крики Ларса, обычно безмолвного в бою, заставили Анну прибавить шаг. Если ранят его, кто доберется до Пещеры?
Каждый следующий шаг отбирал силы, лопатка горела сильнее. Вскоре под ногами девушка увидела кровавые пятна.
— О, нет... нет, — голова закружилась, потерять сознание сейчас означало подписать смертный приговор и себе, и Ларсу, и тогда девушка собралась.
Позволив себе мгновение прийти в себя, Анна изо всех сил, что еще теплились в ее теле, оттолкнулась от земли и полетела в самую гущу боя. По пути доставая мечи из ножен, девушка сосчитала четверых воинов, таких же неизвестных, как до этого, но рьяно пытающихся пробить оборону Ларса. Он отражал удары, выставив свой меч в блокирующую позицию, но скорость атаки пронырливых воинов в легких доспехах порою превосходила силой его.
Бесшумно подступив с фланга, двоих девушка обезвредила одним только взмахом мечей, Ларс рядом, ощутив появившуюся свободу действий, перешел в наступление, оглушая одного эфесом, второму нанося удар в сердце.
— Это еще не все! — Опережая все расспросы мужчины, становясь к нему исключительно лицом, девушка продолжила путь вверх. — Впереди еще засада. Я пойду вперед, ты прикрой меня, хорошо? Так мы сможем двигаться быстрее.
Она резко развернулась, и, чтобы не увидел Ларс, помчалась, как только могла, на самую вершину. Воин, переведя взгляд с убитых на спутницу, последовал за ней по кровавой дорожке, хмурясь на каждом шагу сильнее, но Анна уже скрылась.
По сильному ожогу на бедре девушка определяла, что Пещера приближается. Она настигнет ее, и любой силой, чего бы ей не стоило ее достичь, отнесет камень на его место. И если знак на ее лопатке как-то связан с этой Пещерой, то пусть он хоть горит, пусть что угодно значит, но цель близка, и пропустить ее невозможно.
Анна заметила шестерых. Они прятались за выступами на очередном склоне, Ларс поспевал сзади, боль в лопатке разрасталась с каждым шагом. Прошмыгнуть? Оставить Ларсу "подарочек"?
— Я не хочу подводить тебя, Ларс, — она проговорила сама себе, двое из вражеского отряда приблизились, лопатку обожгло, она согнулась от боли, едва сдерживая крик.
— Анна! — Ларс поспевал следом. Вероятно, он догадался о клейме на ее плече, но он не должен все испортить. Они должны сработать идеально.
Девушка бросила два кинжала. Руки дрогнули, но она должна хотя бы ранить двоих! Она не успела увидеть, что с ними, как остальные бросились в атаку. Эх, сейчас бы кувырок! Но ей нужно быть всего лишь выше, чем неприятель! Впереди ее встретил еще один вражеский разведчик, он нападал, но девушка успела увернуться от атаки, хотя координация уже начала подводить, на губах девушка ощутила солоноватый привкус. Враг, ухмыляясь, замахнулся вторично. Девушка видела все знаки, все предпосылки к следующей его атаке, но руки словно онемели, она упала.
Огненная лопатка коснулась земли, и Анна поняла, что вряд ли уже поднимется, весь длинный путь, созданный Глазом Дракона, закончится для нее на последней ступени перед Пещерой. Сам камень, вероятно, противился ее появлению в ней, и впервые девушка смирялась.
— Давай же! Бей! — вдруг сказала она оскалившемуся мальчишке, но в мгновение увидела лишь обезглавленное тело, повалившееся ровно рядом с ней. На его прежнем месте вырос Ларс. С его меча капала кровь, ручьем заливая землю, но, на первый взгляд, он не получил ни одной раны, лишь несколько выдохся от бесконечных боев.
— Ты с ума сошла?? — Он кричал не своим голосом, протягивая руку девушке и ставя на ноги, она пошатнулась. — Что ты сказала этому юнцу? Очнись! Ты воин, Анна. И ты сдашься? Сейчас?
Он поднял голову вверх. Словно вынырнув из другой реальности, девушка повторила за ним. Прямо над ними, в паре метров в высоту, свою огромную пасть раскрывал ужасный дракон, нависшие сталактиты острыми зубами обрамляли вход, и два одиноких огня горели над ними.
— Пещера... Дракона, — Анна прошептала, изо рта потянулась кровавая струйка. — Я не дойду, Ларс... мои силы утекают... сами.
Ларс замахнулся, предвидя атаку оставшихся врагов сзади. Одним ударом он оглушил двоих и взялся за Анну.
— Что ты говоришь, что ты говоришь? — Он прижал ее к себе, как обмякшую куклу, еле сдерживая дрожь в своих собственных руках. Ее рубаха над доспехом пропиталась кровью, клеймо несло в себе разрушительную силу, и сейчас оно, словно вступая в контакт с камнем, поглощало все силы воительницы.
— Там... Ларс... там еще... они, — Анна указывала за спину мужчины, он зажмурился, не в силах видеть. — Дай мне лук... я поднимусь, я смогу... иди.
Руки девушки таяли в его руках, ее силы покидали тело, но она еще держалась. Он подал ей лук и стрелы, помогая подняться. Она ухватилась за выступ. Внизу оставались еще пятеро вражеских воинов, и с трудом оторвав взгляд от Анны, Ларс направился к ним.
Мгновение Анна еще оставалась неподвижна, но спустя еще одно вскарабкалась выше. Всем телом она касалась жесткой поверхности скал, скользя щекой, руками ища зацепки, чтобы подняться, чтоб дойти до последней каменной ступени перед Пещерой. Чтобы достать лук и стрелять по врагу, чтобы дать шанс Ларсу, дать ему дойти до сюда. Пересиливая каждое свое лишнее, лишенное смысла движение, Анна преодолевала оставшееся ничтожное расстояние до входа в Пещеру, и вот уже два зажженных глаза смотрят на девушку, и пасть Дракона приглашает ее войти внутрь, зовет беззвучным криком зайти внутрь.
Камень на поясе Анны словно зазвенел, закладывая уши, и девушка, уже ни капли не сомневаясь, отстегнула его с пояса. Нога словно ожила, камень откатился к входу, и девушка взяла лук.
Ларс внизу вел ожесточенный бой с пятерыми воинами Вилорма. В своем доспехе мужчина была нерасторопен по отношению к быстрым разведчикам врага. Их движения не сковывались броней, они налетали, как комары, и кусали по одиночке в уязвимые области доспеха. Мужчина выдыхался. В каждый удар приходилось вкладывать всю силу, но не каждый из них заканчивался попаданием.
И Анна выстрелила. Руки дрожали, стрела виляла в воздухе, словно от ветра, но сосредоточенность девушки брала свое. Лопатка безутешно горела, девушка сжала зубы. Один вражеский разведчик упал с простреленным плечом. Не мешкая, воительница взялась за вторую. Ларс воспользовался замешательством врага и ударил следующего. Борясь с туманом перед глазами, девушка выискивала цель. Беря упреждение, пытаясь просчитать погрешность на неровный выстрел, Анна выпустила следующую стрелу. Ларс обернулся. Девушке он представлялся размытым пятном, но ее выстрелы были точны, как и прежде. Не глядя, Ларс ударил четвертого. Анна опустила лук. Он справится.
Хватаясь за шею, она упала на колени. Горло сдавливал разрастающийся кашель, грудь сжимала невидимая сила, лопатка горела беспрестанно. Мир пропадал в глазах с каждым новым движением. Крики и звоны мечей снизу тоже стали расплываться, но что-то заставило ее вернуться в реальность. Чуть в стороне, правее от эпицентра прошедшего боя, группа разведчиков выбегала из укрытия прямо к Пещере. Последний вражеский рубеж, последний рывок его перед главной целью. Они не получат камень, они не получат Ларса...
Анна поднялась. Ноги беспощадно шатались, но она могла еще что-то изменить. Она любой ценой взялась отстаивать камень, и теперь момент настал. Она бросила еще взгляд на Пещеру, посмотрела на ожидающий входа камень возле ее подножия, глянула на Ларса — темную фигуру, единственную живую среди стонущих тел внизу, и не сомневалась более ни разу.
Враги приготовились подниматься, Ларс бежал к Пещере с другой стороны, возможно, он снизу даже и не видел подкрепление, но Анна не должна проиграть, и не должна позволить проиграть Ларсу и принцессам, отдавшим свои жизни за камень. Девушка снова достала мечи. Ослабевшие ладони еще сжимали знакомые рукояти, ноги передвигались, оставляя кровавую дорожку, горы таяли. Пещера тоже уплывала куда-то в забытье, но горела цель. И она сейчас решила все.
Не думая больше ни мгновения, не решившись метнуть кинжал или выпустить очередную стрелу, Анна спустилась. Она вышла на вражескую разведку, соединяясь в едином порыве с их яростью, но не испытывая при этом ни одной эмоции. Так надо, и, значит, так будет. Она боец, она воин, и она должна сражаться. И будет сражаться до последнего вздоха. Каким бы он не был, этот вздох...
Она отразила еще первые удары, налетевшие с двух сторон, уклонилась от третьего, но четвертый ощутила у себя на шее. Выпуская меч, хватаясь за колотую рану, чтобы зажать кровь, вдруг она подняла глаза наверх. Ларс добрался до Пещеры. В руках он держал брошенный ею мешочек, но руки его не горели.
— Анна! — он окликнул ее, не сразу найдя глазами странное подобие боя за выступом, но девушка уже смотрела только на него. Разведчики тоже заметили мужчину и почти все двинулись к Пещере, оставляя Анну с парочкой своих товарищей внизу. Ларс немедля сделал рывок вперед, бросаясь на произвол судьбы вслед за девушкой, но услышал чужой, и в тоже время до боли знакомый голос:
— Иди! — Анна всхлипнула, ловя губами воздух, кровь ручьем побежала из раны на ее шее, из носа, из рта... Руки опустились, она пошатнулась, и уже на полувыдохе. — Иди...
Она шагнула назад, еще назад, оставшиеся враги ее не сдерживали. Впереди гора, позади — склон, позади ¬— весь путь, который они преодолели ради камня, ради того, чтобы он погубил ее. Застывшее лицо Ларса четким контуром среди сотен мутных очертаний этого мира вдруг выросло перед глазами. Он не сдерживал последнюю атаку врага, он тоже смотрел на нее.
Глаз Дракона застыл в его руках, в ожидании. Бледная, Анна застыла в последнем рвении убежать от страданий. Она шагнула еще, и еще... последняя улыбка, словно от облегчения неистовой боли выступила у нее на лице, и мир пропал. И девушка полетела с обрыва.