Теперь, когда предок сидел на законном, надлежаще освещенном месте, Ханнок понял, что на самом деле уже знаком с этим лицом. Он встречал его на Юге, чуть или сильно приукрашенным, стилизованным. Местами, на удивление нечасто для человека, так наследившего в Спирали и летописях. На заднем плане фресок и барельефов, на старых гобеленах, на мишени в стрельбище разгромленного поселка. С затертыми подписями, или и вовсе неназванным, словно горцы опасались этим призвать его, как Мракотца из глубин Огненной Луны…
А если вспомнить чему его учили в мастерских Кенна и сделать поправку на древний стиль - то видел его химер и на родине. На календарных стелах Дважды-Первой династии. Это были еще Темные века, вскоре после Коллапса, совсем грубая резьба. На них даже Клык еще не растерял этажи. Немногие дома и знали-то про эти памятники. Они лежали или торчали сквозь траву и кустарник в предместьях, на полузаросшей площади у оплывшего земляного кургана, некогда бывшего домовым храмом в загородной резиденции Владык Клыка. Еще меньше было тех, кто его посещал. Даже среди людей, называвших себя "партией традиционалистов". Но бабушка считала, что какие бы ужасы, тогда не творились, это все равно было славнее полюбовничества с Укулем. Время от времени ходила туда, жечь копал и молитвенные палочки. Брала с собой внука, младшего. Тогда еще больше мечтавшего о ремесле, чем войне. И заставляла прорисовывать прошлое. Раз за разом.
На этих древних, почувствовавших время камнях похожего персонажа звали Мадог Раскалыватель Лбов и он был воеводой при трех князьях. И на стеле номер четыре он убивал на алтаре пленных огарков. Его титулами тогда были "Вырубающий башни под урожай" и "Придворный евнух". Хотя, если вспомнить классический нгатаик, то раньше это слово не обязательно означало подрезанных, но еще и тех, кто просто воздерживается от…
- Видимо, годы неласковы к моему голосу. А раз так, то, молодой человек, подойдите ближе, проявите уважение к моим юбилеям, - Ханнок вздрогнул, расслышав. Похоже, он слишком ушел в себя. Тяжелые дни и встреча с предком выбили его из колеи куда сильнее, чем было хорошо в данный момент.
Ханнок подошел к помосту ближе, щетинясь под насмешливыми взглядами "родни". Похоже, это была еще одна из излюбленных в клане шуток. Шаги химера цокали по черному дереву пола, привозному, безумно дорогу. Но кто бы не был при Старике господином церемоний, останавливать северянина и вручать тапки не стали. Сойдана такие мелочи либо не заботили, либо прочные доски изначально выбирались с расчетом на повышенную копытность клана. Ханнок осознал также, что рядом с патриархом нет стражи. Конечно, близко стоящие "отпрыски" сами сплошь те еще зверюги, даже в нормаловской фазе способные на многое, но зверолюду показалось, что в таком отсутствии кроется намек - телохранители Отцу Крылатых не сильно и нужны. Ханнок не был притчевым мечником, способным с первого взгляда опознать вторую легенду, но уже достаточно заметил, чтобы с намеком согласиться.
- Скажи мне, человек Севера, вести с полей карантина. Как поживает Арйамарг Таци?
- Почтенный, Дече Хивель умер шестьдесят лет назад.
- Очень жаль, очень жаль, - Старик не выглядел тронутым, да и узнавшим новое - тоже, - Прискорбно, что у нас разладилась связь с Севером, не так ли? Это был одаренный князь. Хотя и начал примучивать оборотней. Мне сказали - ты сам такой. Много ли нынче там подобных тебе?
Ханнок не мог перестать думать о бабушке. Славная женщина, мастерица кисти и калама, знающая глину и ее колесо. Говорили, что она знала и меч. Она любила курить трубку, не слушала стонов по поводу злого южного зелья и, самое важное, цены этого привозного зелья. Женщина многих мужей, которая умудрилась стать при этом, да и поэтому, знаменитостью клана и Заречья, но не их посмешищем. Ее корень дал немало побегов. Он помнил ее лицо. Он видел ее нос, когда говорил с отцом. Ее брови, когда ссорился с братом. В последнюю ночь в Сарагаре, она гневалась на него из глаз дяди. Перелепленное своей недоброй удачей, он видел его отголосок и в зеркале, по крайней мере до того как проклятие его озверомордило. И сейчас - когда смотрел на Сойдана Кан-Каддаха.
Бабушка не любила говорить о прадедушке.
Похоже, от Старика до него самого, Ханнока Шора, прошло не так уж много поколений. Волков у Кенна было уже мало. Зато, если Норхад не приукрашивал насчет сильной сойдановой Спирали - скоро будет много демонов.
Ханнок попросил некстати проснувшуюся ярость подождать. И ответил:
- Нет, чтимый, в городе таких немного. Я первый в своем… роду.
- Это доказывает, что договор о Карантине работает куда лучше, чем принято считать, - Сойдан не обернулся, но по тому как посмотрел на отца Норхад, сарагарец решил, что эти слова предназначались не северной разведенной крови, а куда более ближней. А еще что он сам, карантиник, слишком устал, чтобы влезать в склоки Кан-Каддахов сейчас.
Потом Сойдан поднял руку:
- Что ж, кровь моя, поприветствуем первого нашего брата-в-проклятии из Кенна! Это старый и почтенный клан. Ему здесь рады.
Кровь с энтузиазмом откликнулась. Здравницами. Отнюдь не сочувствием. У Ханнока дернулся хвост. Он поклонился чтобы оскал был не так заметен. Он слишком редко говорил со своими спутниками о прошлом. В том числе и с Аэданом.
- Что там нынче говорят о Юге?
"Вначале попарь меня в баньке, а ешь уже потом, о зверейший".
Ханнок решил, что манеры у горцев куда утончённой чем у Черно-Красных. Но советовать Старику хорошего мастера церемоний из Чогда поостерегся.
- Что это страна яда, варваров и черной лжи, почтенный, - прошипел Ханнок, надеясь, что рычавшие нотки сочтут за сорванные в дороге голосовые связки. И что свет от маг-сфер не отражается в глазах как-нибудь злорадно или надменно. Впрочем, надежда эта все больше сдвигалась в сторону ритуальной. Он столько владычных перевидал за этот год. И даже признательность к Норхаду имеет свои пределы.
Сойдан Кан-Каддах улыбнулся. Аэдан прикрыл глаза.
- А что говорят у вас о Кан-Каддахах?
- Вас там не помнят. Почтенный. У нас одни легенды. О демонах, которые искушают могуществомю Но в итоге оставляют лишь с рогами и копытами. И о тех, кто их убил.
Сойдан Кан-Каддах снова рассмеялся.
- Настоящий сар-нгарай! Вы всегда славились прямотой и умением жалить правдой.
Вот об этом Ханнок узнал впервые. Но вот конкретно сейчас взволновало оно его мало. Мир становился неприятно красным.
- Слышишь, кровь моя, Карантин и вправду работает как надо! Они нас не помнят.
Кровь снова радостно загомонила. И получалось это у сойдановых отродий куда искренней, чем у придворных и челядинцев прочих владык.
- Да, да, я понимаю, что гости устали, - сквозь опасно нарастающую ярость услышал Ханнок. Похоже, Аэдан решил-таки вмешать в "разговор", - Тем более, что нас ждут и другие. Пускай юноша приветствуют меня и они могут идти. Мы поговорим потом.
Сарагарца кто-то схватил за крыло, подвинул в сторону. Мимо изящно прошмыгнул Шаи, поклонился. Бестолочь. Несмотря на амок, благодаря мыслям о бабушке, Ханнок помнил сейчас тсаанский канон. То ли бедняга-пустынник растерялся, то ли вообще не знал обычаи, несмотря на весь свой меднокожий гонор, а может, уловил демонское бешенство и решил его с чего-то разделить… Но приветствовал он как учтивый знатный - простолюдина. Сойдана Кан-Каддаха. Одного из немногих нынче, с которым так шутить точно не следовало.
"Я - это я. Ты куда?" - подумал Ханнок. Если и впрямь спровоцировал нобиля, надо будет потом посожалеть. Потом. Когда он кого-нибудь раздерет на части.
Как их выводили из залы Ханнок не обратил внимания. Теперь он стоял снаружи, шурша крыльями по стене, наблюдая за тем как мимо них в дом поднимается делегация, уже именно что делегация, озерников и горцев. Возглавляли ее Сагат Санга при чекане и Хашт, ради такого случая облачившийся в парадный кожух. Химер уже привык думать о культуре и дипломатии, но сейчас лишь тупо таращился на послов.
- Я ожидал кого-то внушительней, - вякнул нобиль, дернув его за перепонку, - Подумать только, тысяча лет, а ведет себе как подросток… Эй, Хааноок, а чего ты все дрожишь?
Зверолюд не сдержался и отвесил ему подзатыльник.
---
"Я объявляю войну невежеству" - клятва человека калама и кодексов.
"Я объявляю войну голоду и бедности" - клятва человека амбаров и караванов.
"Я объявляю войну болезням и смерти" - клятва человека исцеления.
"Я объявляю войну вулканам, пепелищам, утоплению и почвенным припадкам" - клятва человека предотвращений и скорого восстановления.
"Я объявляю войну войне" - клятва человека переговоров.
- Большая книга клятв, интроизаций, жертвенных формул и посвящений. Том второй: Нгат. Издание обновил Велп-Наб Наточенный в 1027 г. Университет Аэх-Таддера.
---
Воссоединение семьи не заладилось с самого начала. Отец был не в духе. Это сложно было заметить стороннему человеку, но ближняя родня быстро училась как опознавать недобрые дни, так и не показывать это знание непричастным. Аэдан Норхад, Двадцать Шестой, Шестнадцатый, много созонов не был дома, и теперь ему приходилось вспоминать подзабытые навыки на лету.
Да, ему быстро удалось убедить Предка, что он не имеет отношения к культистам, а за беды в Кохорике ответственность несет Цордан. Легче, чем ожидалось. Братца, как выяснилось, уже подозревали. Отец не сказал по этому поводу ничего более, он вообще непревзойденно умел делиться информацией лишь на своих условиях. Но по обмолвкам прочих родичей, по беготне в лагере Норхад успел уже понять, что "идиот-романтик поколения" успел сбежать. И прихватил немало сочувствующих. Некоторые из которых считались до того надежными клановцами. Людям сыска теперь предстоит немало допросов и вчинения бесчестного, черного вреда. Аэдан подумал, что в оказанном ему морозном приеме есть одна хорошая грань - его вряд ли сейчас к этому привлекут. Хотя и тут шансы не сотня на сотню.
Отсчитывая дни до возвращения домой, Аэдан мечтал совсем о другой встрече.
Отец не забыл его самоуправства. Хорошая память вообще была одним из многочисленных, почти сверхъестественных умений Тысячелетнего Демона. И вел себя он так, будто блудный сын назло ему ушел в дальних поход лишь вчера, а не шестнадцать лет назад. Хотя, может для Старика это так и было. У него свои мерки для времени и пространства. Отпрыски болтали между собой иногда, вполголоса, что отец воспринимает их не по отдельности, а целыми циклами реинкарнаций.
Хуже всего, что погасить кислоту расставания щелочью новостей из-за Контура не получилось. Орден успел напасть вперед него, он опоздал на какую-то треть. Да, ему все еще есть что рассказать, но уже понятно, что с мечтами об славословиях и празднествах в честь вернувшегося героя стоит распрощаться. Жаль, Аэдан Многовидавший, Первопроходец или там Обморочивший Сиятельных, звучало бы приятно.
И еще эти, бестолочи. Аэдан подумал, что ему в самый раз вдохновиться отцом и устроить им разнос наедине. Но решил этого не делать. Он уже, признаться, этого и ждал. Обормотень, этот сарагарец, слишком многого навидался, что отец, естественно тут же опознал и с удовольствием усугубил. Химера даже жаль. К тому же что глупить начнет Шаи он, признаться, готовился заранее, как воин древности перед боем представляющий себе, как его будут завтра протыкать, рубить и простреливать насквозь.
Аэдан поправил рукав, чтобы золотое обручье блестело заметнее. Золотая похвала Кохорика, знак того, что Кан-Каддахи помогли владыке города. Терканай не сомневался, что отец драгоценность заметил. И наверняка не одобрил. Пусть и выгодный в дипломатической игре, это был очередной знак самоуправства. Впрочем, даже он если и не одобрил, то мог счесть достойным уважения. Говорить, что Сойдан Кан-Каддах старомоден - значит говорить глупость. Отец старше многих традиций и немало их создал сам.
Дарители провокационного золота уже закончили приветствия. Сжато и по делу - они вообще-то были здесь хозяевами. Не играл в свои игры и отец. Почти. Сестра-глашатай все же назвала титулы "Истребитель горных татей" и "Душитель драконов". Сагат Санга вежливо и независимо счел это забавным. Иногда Аэдану казалось, что дальняя горная родня была похожа на отца куда сильнее, чем иные из родных сыновей. Змеелюд Кохорика такой выдержкой похвастаться не мог, но, счастье, от него многого не требовалось. Чешуйчатый передал сестре письмо в печатях. Она взломала алый сургуч со Стальной Башней.
Снова титулы и приветствия. У Норхада уже ныла челюсть, хоть он-то почти и не говорил в этот вечер - обезболивающее сдавало позиции.
Соун Санга, священный, опаляющий, дотошно перечислил убытки и претензии. Напомнил о съезде князей и поделенных сферах влияния. Об ограничении по закону численности вождеских дружин, которые Почтенный, по его источникам превысил уже многократно. И о том, что Сойдан Кан-Каддах обещал устраниться от дел повязок и скипетров. Что он мечом и колесницей клялся не брать себе княжьих циновок до тех пор, пока солнце не придет на полночь, пока Джед-Джей не вернет себе взятое или проснутся великие горы. Баланс угроз и учтивости. Аэдан решил, как будет возможность, посоветовать отцу нанять мастеров Чогда - их школа знатоков традиций и переговоров явно вышла на доколониалный уровень.
- Благородный предок! Перед оглашением второй части письма Владыка Центрального Хребта просит вас дать ответ на эту часть послания, - провозгласила сестра-глашатай. Хороший голос, звонкий и тренированный. Аэдан все не мог вспомнить, кто бы это мог быть. Хотя, если подумать, во время его отъезда она могла еще в куклы играть. Нгаре, яростная мать, как же давно он не был дома…
- Я обещал оставить престолы младшим кланам - я это сделал, - сказал Сойдан, - Ста лет должно было хватить, чтобы насладиться сменяемостью лиц на монетах. Я собрал и перевез в свой город за свой счет большую часть изображений и посвящений, дабы они не мешали молодым творить свои имена. Я не собирался отказываться еще и от вождества и позволю себе ходить, где хочу. Что до клятв…
Отец демонов встал, и оставаясь низкорослым, занял очень много места между полом и балками потолка.
- Солнце Укуля, его меч, пришли в Полночные страны, Нгаханг разбужен насильно. С людьми Цамми мир, но если мне понадобится, я найду что сказать и сделать и по этому поводу. Я исполнил свои обязательства. Так я сказал, Сойдан Кан-Каддах. Цените, что вы получили хоть эти объяснения.
"Вот она, история" - подумал Аэдан Двадцать Шестой, досадуя что она застукала его с перевязанной челюстью и кругами усталости под глазами. Впрочем, до светописи еще не дошло.
Хашт открыл и захлопнул пасть, так и не издав ни звука. Аэдану длинный не слишком нравился, но сейчас он ему сочувствовал. Он не удивится если, столкнувшись с настоящей дипломатией по-нетопыриному, а не отзвуком в его Аэдана, поступках и словах, змеелюд еще вспомнит гостевание Норхада в Кохорике с ностальгией.
- Дети мои, вы решили играть в игры с силами, которых не знаете и не понимаете, - все же снизошел до добавки объяснений Сойдан, - Я знаю, как это звучит, но это так. Я не могу остаться в стороне, и поверьте, вам же лучше будет, если на эту войну пойдет не Старик, ценитель вин и патрон поэтов, а Демон-Магобойца Юга.
- Здесь написано, что, в таком случае, вторую половину вам надлежит прочитать самостоятельно. Она пока что не для чужих глаз и ушей, - сказала сестра-глашатай, - Но… здесь нет второй половины.
- Что это за игры? - прошипел Хашт, все же вождь стражи, не дипломат, - Владыка мне ничего больше не передавал!
- Она при мне, - улыбнулся Сагат и достал из-за пояса еще футляр, обманчиво неукрашенный. Передал. Когда девушка попыталась сломать печать, прервал ее:
- Нет. Пускай достопочтимый Предок сделает это самостоятельно.
Братья и сестры вокруг озлились, зашептались. Сойдан Кан-Каддах славился неубиваемостью, это так. "Покушаться на Старика" во многих княжествах стало синонимом безрассудного и безнадежного предприятия. Те, кто доподлинно знал о существовании Храма Двуликих Тайн обычно знали и то, что тамошние агенты давно и узаконенно не берутся проворачивать свои операции "в переходе от Сойдана". Но все же, после многих и многих попыток сложился определенный порядок и ритуал. И это было их нарушением.
Сойдан усмехнулся, качнул ладонью и сестра-глашатай подошла и осторожно, на вытянутых руках, протянула ему свиток. Родичи зашушукались, в иной тональности. Это нехитрое событие ясно показало знающим - Кан-Каддахи и их непокорный побег - Санга, если не оставили свои разногласия, то заключили временное перемирие.
Правда перед тем, как взять футляр, Предок провел над ним рукой в доспешной перчатке. Аэдан украдкой посмотрел направо, налево. Никто не обратил на это внимания. Шестнадцать лет назад, на этот привычный, один из многих, заскок, не обратил бы внимание и он сам. Но после долгих наблюдений за огарками Севера и Сиятельными Запада… Он пока не понял, что хочет об этом думать.
Сойдан взломал печать, вытащил свернутую в тугую спираль бумагу. Прочел, быстро, как он умел. И сказал:
- Интригующе. Чем подтвердите решимость?
- Войска Озерного Края уже в двух переходах от Уллу-Ксая. Я заранее решил помочь вам очистить Обитель Суровой Луны. От вселенцев.
- А если мы не договоримся, то вселенцем окажется уже один докучливый старикашка, так? - улыбнулся Сойдан.
- Истинно. При всем уважении, но это родовая земля. У Санга и Мхор-Риагхайн не так много замечательных детей, как у старшего клана, но нам найдется, что сказать.
Младшие нетопыри не успели разгневаться. Сойдан рассмеялся. И сказал:
- Ах, если бы только в этом поколении на ветвь Эшир-Дана Пятого было похоже больше моих детей! Я согласен. Я, Сойдан Кан-Каддах согласен на предложение Санга и Мхор-Риагхайн из Озерного Края. Как только мы разберемся с карантинными гостями мы устроим пир и скрепим наш договор по всем ритуалам.
Сагат Санга слегка поклонился, в пределах допустимого по рангу. И ушел. Его воины помогли вытолкать из зала растерявшегося, малость одичавшего, но гордого оказанным Нетопырю отпором змеелюда.
Когда гости-хозяева расходились, отец сказал:
- Сын мой, - эти слова он непостижимо умел бросать с точностью метателя дротиков из Малых Свирепцев. Аэдан, находясь среди многих, сразу понял, что обращается Нетопырь Нгата именно к нему, - Отдохни, залечи свои раны. Мы обязательно поговорим.
Почему-то Аэдана его тон не обрадовал. Не так, не так он представлял себе возвращение домой.
---
Большой совет собрался у древнего павильона, нависавшего над восточной частью города. Внизу расстилалось огромное, ровное поле, настолько большое, что лагерь Восемнадцатого похода, вместе с перебежчиками из предыдущего и местных, занял едва ли десятую его часть. Новые вассалы из Ра-Хараште и собственные магмастера Укуль Сеньео сошлись во мнении, что во времена войны Сиятельных там сработало мощнейшее боевое заклинание. Защитный контур Уллу-Ксая сработал, с запозданием, и защитил соседние районы города. Но для попавшего под прямой удар оказалось слишком поздно - там, словно в поговорке, и камня на камне не осталось. Впрочем, фон и лучи войны от него оказались быстро распадающимися - теперь там можно было ходить и даже спать. Хотя местные и не спешили расчищать кратер под поля - он зарос низким, облетевшим кустарником и чужим, разноцветным лишайником по колено высотой. Хватало и усыпанных щебнем или оплавленных плешин. Местами ржаво блестели болотца и ручьи. Вдали котловина перехлестывала за границы застройки и сливалась с предместьями. Еще дальше, за отравленными лесами возвышались горы Молодого Хребта. За эти дни снеговая линия заметно сползла вниз по склонам.
Ярость Дома Халадон - так малопонятно для северных ушей звали это рану на теле Уллу-Ксая. Верный поежился, он был образованней прочих. А еще ему было мерзко. Просто по состоянию организма. Истощенная душа стала куда устойчивее к невзгодам, чем перенасыщенное магией мясо.
Площадку для банкета набольших Ордена и Его Союзников укрыли портативными генераторами поля, для такого случая распакованными из стазисных ящиков. Хозяин обмолвился по магическому каналу, что теперь внутри этого купола "Почти Укуль". Верный это заметил - приглашенных варваров тошнило, устойчивые к дикому, они оказались не готовы к "высшему" фону. Предложенными им яства и напитки пропадали зря. Может, у кого-то и возникнет идея, что милость Укуля на деле не так уж и сладка. Правильная идея…
Плохо. Жуть.
Верный успокоил внутреннего волка, сказал ему, что сам так не считает. Подумал о хорошем.
Делегация Семнадцатых, сама теперь мало отличимая от варваров, наоборот, покидывала мохнатые плащи и шапки, сменила сапоги на сандалии. Теперь их Сиятельные подключались к фону, словно оголодавшие беженцы, получившие наконец храмовую пайку. Или, что еще точнее, как сидящие на маковом куреве, дорвавшиеся до дозы.
"Посмотрим, не удастся ли еще кого из них вразумить" - шепнул Хозяин, - "Впрочем, среди них осталось мало полезных".
Предводительствовал Семнадцатыми Лорд-Кормчий. Старый жрец до медного носа хлестал вино из Шестого сектора, изрекал архаичные скабрезности арфисткам и целительностям. Доверительно рассказывал желающим про ужасы Ядолунья. Их старик отчего-то знал много. Или обладал на редкость богатой фантазией. Лорды, послушники и воины Света смотрели и слушали его с плохо скрываемой брезгливостью. Как низко пали сильные во брани!
Хозяина ему обмануть не удалось. Сотнику не нравилось присутствие здесь этого притворно опустившегося святоши, чересчур зоркого, дотошного, сорвавшегося с крючка в самый последний момент. А еще то, что ветеранов штурма Альт-Акве на этом совете представляет не лично Укуль Илай. Этот отперся от участия тем, что надо обустраивать лагерь и "высокую дозорную башню, которая, увы, не оправдала наших ожиданий, благородные лорды". Укуль Сеньео и Тулун Иолч выразили ему свое искреннее сочувствие и предложили помощь своих людей. Их так же вежливо завернули от площади Взятых Звезд обратно.
Конечно, если бы все вышло как надо, Лорд-Командующий Семнадцатых и не смог бы здесь оказаться, разе что мятежным призраком из нгатайского фольклора. Лорд Тулун долго ругался, когда узнал, что организованная Цорданом Кан-Каддахом засада сорвалась. Хорошо еще, что там рядом оказались горцы, на которых можно было спихнуть вину для сохранения лица Ордена. Обоих его лиц.
Парадоксально, но чем больше дичал Укуль Илай, тем больше Волчий Сотник его уважал. Хотя и проявлял это уважение так, что оно вряд ли нравилось Илаю. И наоборот, чем ярче сияла звезда Укуль Сеньео, тем больше Хозяин его презирал. Но вот этот был все еще слишком глуп, чтобы заметить. Интересно, а даже если Восемнадцатый окажется на месте предшественника - поумнеет ли?
- Лорды! Госп-пода! Чада! Эт-то все замеч-хих-ательно! - искусно заплетающимся языком воззвал Лорд-Кормчий, - Я давно так не вкушал и не ис... испивал! Эч! Эти холмы прекрасны!
Он ущипнул, до писка и пощечины ближайшую целительницу, Госпожу Трех Покрывал Невинности. На заднем плане дурным мявом орали песню кото-кентавры, перебежчики из неких "Проводников". Подходящее звуковое сопровождение. Наблюдавшие за всем этим двуногие варвары не скрывали злорадства и делали непонятные ставки. Устроители пира слишком поздно поняли, что выдавать шестилапым сразу все спиртное на день - ошибка. Даже большая, чем вообще сажать мутантов и Безупречно-Рожденных за один стол. Укуль Илаю неведомо как получалось делать это изящнее, у его родича же за вечер дело трижды дошло до мордобоя, и один - едва не до поножовщины.
"Пусть их всех, со всеми их душами гневные ипостаси Мириад прожарят в Пекле Киньича и выморозят во льду Атли, я же просил организовать все тайно и четко!" - сказал Хозяин.
- Чада! Эч! Эч! Вы п-прекрасны! Но мне обещали п-показать, зачем мы здесь!
"И впрямь, пора заканчивать этот балаган".
- Лорды, господа, вожди. Пройдемте, прошу вас, - Лорд Тулун указал на сохранившееся здание, уже вычищенное, подлатанное, с закрытыми окнами. И даже с драпировками под цвета Укуля. Их гостеприимцы, Ра-Хараште, заранее подготовили место для презентации - устарелое слово, чуть помпезное, но, как заранее знал Верный - вполне уместное. Избранные от Ордена и Его Союзников направились к павильону. К удивлению нгардокая туда же зацокал копытами и демон с жуткими, словно бы из одних костей составленными крыльями. И даже главный из кентавроидов вскочил на лапы, встряхнулся и прирысил. Когда пробегал мимо него, Верного обдало запахом привозного вина и местной водки, но шаг у мутанта внезапно стал точным и грациозным.
"И ты тоже".
Верный с быстро, панически придушенным недовольством встал из своего угла. Он прошел в мраморные двери последним и задернул за собой циновку, переплетенную волокнами от прослушки. Внутри павильон освещали теплым, янтарным светом маг-светильники. От стен, ступенями шли сидения, а по центру пол понижался даже ниже уровня земли на улице. Вероятно, раньше здесь был бассейн, или даже фонтан. Теперь это место занимал принесенный деревянный стол под белой скатертью, а на нем, под охраной надежнейших из людей Лорда Тулуна, рядами лежали странные устройства и кристаллы.
- Как вы, наверное, знаете, я долго служил в Доме Дальней Разведки, - сказал Хозяин, не размениваясь на чины и восславление пришедших, - Не буду утомлять вас подробностями, скажу лишь что мне еще в начале пути начали попадаться артефакты непонятного свойства. Изучение показало, что это контрабанда, которая какими-то путями попадала в Ближнее Ядолунье из Внешнего, и тогда я запросил…
- А разве вашему рангу дозволено было заниматься изучением внешних артефактов без санкции Лорда-Антиквара? - спросил старик-Семнадцатый. Он-то уж точно не был кото-мутантом, но умудрился протрезветь так же споро.
- Я взял на себя малый грех инициативы. И получил очень неожиданные результаты. Многообещающие. Дарующие надежду. Я отследил источник этих артефактов к малоизвестному городищу в горах Водораздельного хребта. Место недавно разграбили горные варвары, просите, тогда мы называли их "горными варварами", сейчас мы знаем лучше. И некоторые реликвии, в обход карантинных дозоров начали просачиваться за Внешний Контур. И тогда я отправился в частный поход к границам известного нам мира, с целью добыть дополнительные образцы, знания и, возможно, союзников, так же мечтающих о восстановлении…
- А что насчет этого?
"Надо, надо было отправить тебе на перерождение, когда была возможность, старый черт!"
- А вот на это санкцию я получил. И на многое другое, - сказал Волчий Сотник вслух, - Сама Столица преклонила ухо к моим просьбам и снабдила необходимыми ресурсами. И правом на тайны. Ведь всем известна ярость и отвага наших мужей Учения - если бы к организации походов приставили вас, мы бы до сих пор пели гимны под Контуром. А теперь, если не возражаете, я бы предпочел, чтобы вопросы мне задавали по сути дела.
- Подтверждаю это предложение, - ровнозубо улыбнулся Укуль Сеньео со своего складного стула на древнем почетном возвышении. В теории, он был старику не указ, у того был свой Лорд-Командующий. Но жрец и в впрямь притих, возможно уловив по выражению лиц и морд присутствующих, что время переубеждать давно и безнадежно кануло в межзвездную бездну. В этой зале ему сочувствовал, наверное, только вождь ламанни, но этот, как и сам Верный, больше не мог позволить себе это сочувствие проявлять.
Избавившись, хотя бы на время, от докуки в храмовой тоге, Тулун Иолч продолжил презентацию. И надо отдать ему должное, он начал проявлять нежданный талант рассказчика, захватив внимание даже чужан и своего соперника-Семнадцатого. Почти роман о Священном походе. Он поведал о том, как набирал участников в Ламане. У северных внешников за последние сто лет появилось множество табу и суеверий начет Ядолунья, и запреты эти не только поддерживались, но и активно насаждались княжеской и храмовой властью. Так что поиск необходимых умений оказался сам по себе приключением. Как и уход от внимания Дече Атонеля, совсем князя, благосклонного к Ордену, но всецело поддерживающего Карантин. Владыка Клыка считал, что отравленные территории несут лишь темную магию и мутацию… И здесь Верный его понимал. И не только он. У вождя ламанских "союзников" перекосило лицо, потом, так же внезапно проявилось выражение собачьей преданности. Он даже схватился за амулет. Верный подумал, что сам так выглядит, когда на него накатывает волчья жуть. И еще, что сам тот факт, что Хозяин допустил ламанни на презентацию, говорит уже о многом.
От романа авантюрного, Тулун Иолч перешел к приключенческому. Рассказал, как они пересекали приконтурные леса, где шла война - местные восстали и князья Нгардока и Сарагара в кои-то веки объединились для их разгрома. Заодно воспользовавшись этим как предлогом, чтобы начать выселять пограничников в более далекие от Ядолунья области. Отряд из дружинников Иолча и ламанских авантюристов прорвался через страну войны и кордоны Карантина. Они пробрались через отравленные предгорья и начали терять там людей. Как от обычных опасностей Ядолунья (хотя обычными они были только для северян) - биоты, аномалий и просто тяжелого климата, так о озверения. Тулун Иолч, человек из архивного рода, чья Спираль особенно хорошо располагала к талантам сканировщика, заметил, что вспышки проклятья совпадают с пиками в определенных диких частотах. И воспользовался взятым с собой в дорогу Великим Кристаллом для торможения процесса. Он продолжил свой путь. С великими лишениями и подвигами, превозмогая чудищ, холод и магический голод, даже лично круша бунтовщиков, требовавших повернуть назад. И вот, в неотмеченной на карте горной долине, он нашел что искал.
Здесь Тулун Иолч сделал тщательно рассчитанный перерыв. Как и репетировал, в присутствии Верного. Но его питомец все равно выслушивал историю с вниманием. Он давно уже знал ее, частями, но целиком и в обработке для могущественных она все равно захватывала. К тому же, Хозяин мог и наказать за рассеянность.
Приглашенные также явно находились под впечатлением. Никто, даже старик-Семнадцатый, даже не посвященные в искусство орденской политики дикари, не пожаловался на долгое вступление. Хотя принесенные напитки и закуски и были встречены с энтузиазмом. В перерыве разные фракции и группы по интересам держались обособленно, со скрытой враждебностью. Многие, похоже, до сих пор сомневались в самой необходимости Свщяенного похода в такую даль и союза с "чужаками" (теми или иными).
- Продолжим, лорды, - сказал Иолч, призвав внимание слушателей мелодичным плетением-звонком, - Цель моего похода я нашел вот здесь… Пару мгновений, господа.
Он повел рукой в воздухе. Верный, естественно, не видел магии, но она явно творилась, и могущественная. На столе, над блюдом из маг-стекла со вставными камнями, мигнула и проявилась объемная карта с рельефом и пояснительными значками, на Сиятельном языке, но непривычно модифицированном. Куда больше по диаметру, чем источник. Весь Южный континент, причем такой, каким он был до Коллапса. Изображение дрожало, расплывалось, потрескивало, временами почти гасло, но на лицах, мордах гостей все равно расцвел восторг. Даже рожденные под Благословенным Контуром могли признать за этим куда более высокое искусство и технологию, чем было привычно их поколению.
Волчий сотник, словно демиург из Мириад, тщательно рассчитанными движениями развернул и приблизил изображение. Водораздельный Хребет, в стороне от перевалов, которыми проходили в варварские земли оба Священных похода. Небольшая долина, открывавшаяся на север, одна из немногих с хорошим доступом от тамошних равнин. Хозяин еще сильнее уменьшил масштаб и стало видно речку, змеившуюся между отрогов вершин, россыпь горных озер. И значок поселения, названного "База гонок на снеговых склонах".
- Я знаю, что не все из присутствующих здесь проходили обучение в Доме Луноведения, поэтому поясню: большую часть прошедшего тысячелетия то, что мы называем Водораздельным, а южане - Огненным хребтом, из-за аномального взаимодействия с локальными полями отличалось крайне низкими температурами. Наросшие за эти годы ледники начал стаивать лишь недавно, и нет сомнения, что именно это, вкупе с удаленным расположением, так долго оберегало городище от разграбления.
- Вы нашли там то, что способно вернуть могущество Укулю? - спросил Магмастер Войны, еще недавно бывший Семнадцатым. Этот точно знал ответ и вообще оказался одним из самих горячих и полезных сторонников Хозяина. Так что наверняка они обговорили "вопросы" заранее.
- Хотел бы я ответить на этот вопрос прямо, лишенным сомнения, лорды. Но увы, как оказалось "База" была лишь небольшим поселением гостеприимства и услады в горах. Я прошел лишь краткий курс обучения в Доме Раскопок, но даже моих скромных знаний хватило чтобы понять - там не выстроили важных объектов войны и науки. Лишь несколько бетонных корпусов для малодушных, большая трапезная и поместья высоких каст. В древности такие места называли "курорт". Как, например, Альт-Акве, обитель гидротермального исцеления…
- И тем не менее, мы потеряли немало людей, штурмуя такой "курорт", по вашим же рекомендациям, Тулун Иолч, - вновь подал голос Лорд-Кормчий. Этот с Хозяином явно не советовался и вообще "позабыл" озвучить хонорифик Волчьего сотника. Но тот словно ждал этого удара, принял его на лезвие разума и вернул, усилив:
- Мириады учат нас упорству и скромности, не так ли, Многомудрый? Сказано ведь в Свитке Алмазного Смирения: "Боги являют себя в мелочах и там, где сами того пожелают. Праведный не выпрашивает чудеса, а учится видеть их там, где они уже есть.". Именно ваша славная победа, вас и благородного Укуль Илая, жаль его нет сегодня с нами здесь, эта победа, в таком обманчиво бесперспективном месте, позволит нам воплотить следующий этап замысла Столицы.
- Вашего замысла, так ведь? - старик не смог смириться с тем, что проиграл раунд в своем же поединке. И лишь усугубил ситуацию.
- Да, это и мой замысел. Имейте терпение, о почтеннейший, я скоро все объясню. И насчет "Базы" и насчет Альт-Акве. Итак, я остановил повествование в том месте, где будучи, признаю, лорды, в отчаянии и горе, подумывал уже о том, чтобы бросить все и вернуться домой. Или, даже, каюсь великим покаянием - загасить свои имплантаты и позволить фону сожрать себя…
Сол-Тулун Иолч продолжил рассказ о том, как решил все же удовольствоваться малым, хоть как-то оправдать понесенные расходы и жертвы. Решил собрать хотя бы знания об обычаях и жизнях сгинувшего Дома, рассудив, что раз он недостоин звания воина Ордена, то будет полезен хотя бы Дому Архивов. Он перебирал черепки и посуду. Он изучал бытовые приборы. Плавил омэльское стекло в тигле магии и страданий. И избавившись от ложной гордыни нашел неожиданно много приемов и техник, которые могли бы помочь Укулю. Новые пропорции минералов в магических композитах, способные удерживать более сильные плетения. Присадки к бетону, которые позволили древним зданиям дотянуть до нашей эры несмотря на дикий фон, лунотрясения и перепады температуры в горах. Новые частоты для сигнальных и информационных плетений… И многое, многое другое.
Пока Хозяин говорил, Верный украдкой смотрел на старика-Семнадцатого. Лорд-Кормчий, в силу положения и ремесла, хорошо умел владеть лицом, но, все же, питомцу Волчьего сотника показалось, что жрец в отчаянии. По шушуканью соседей-орденцев Верный понял, что очень большая доля того, что было принято считать Новым прогрессом Укуля - цепочкой открытий и подвижек, которая позволила магмастерам Контура осторожно говорить о том, что несмотря на истощение ресурсов и иссякание многих знатных линий Спирали, самое страшное уже позади - этой новой надеждой Укуль был обязан лорду Тулуну. Просто он по каким-то своим причинам предпочитал оставаться в тени. Теперь для старика похоже, стало понятно, почему при столь младшем звании Сол-Тулун Иолчу так много позволялось. Стало это понятно и прочим - Хозяин подтверждал свои тезисы, демонстрируя свежие, набранные прямо в Уллу-Ксае артефакты.
А еще этой мумии в тоге наверняка было до озверения обидно, что его враг умудряется делать все это с цитатами из священных же текстов и проповедей. Презентация подавляла, даже далеких от Сиятельной теологии и научной магии варваров.
Амфору с самым сладким вином разума Хозяин отложил под конец этого этапа презентации.
- Когда у нас уже начали заканчиваться припасы и прислужники, я решил все же проверить еще раз купол Большой трапезной. Я обратил внимание на завал, который счел до того недостойным внимания. Теперь же я стал чуть мудрее. Меня внезапно посетила мысль, что за ним может скрываться неучтенный проход на нижние ярусы. Омэль больше других Домов, кроме, может быть, Дасаче, любил размещать коммуникации и важные помещения под поверхностью луны. Да, лорды, я знаю, как это звучит, и не претендую на божественное откровение. Но тогда мне показалось, что кто-то из Мириад направлял мою руку той ночью, когда я, призвав остатки магии, разметал обломки и слежавшуюся каменную паль и обнаружил лестницу. Я не рассчитывал найти там арсенал, лекторий или склады с накопителями. Я их и не нашел. Это была лишь зала для наслаждения звуками и образами. Когда я был еще глуп, я бы разочаровался. Но теперь я обратил внимание на то, что внутри сохранился отличный фон. Комнату явно запечатало сразу после Коллапса, когда от отката заклинаний и взрывов ожили горы. Многие из устройств находились в отличном состоянии, стоило стереть с них пыль они заблестели, как вчера выплавленные. С моим скромным опытом я все же сумел опознать многие из них, как проекторы и преобразователи информации и изображений. Принципы их работы немного отличаются от наших традиций, но я все же смог их активировать, тем более, что там оказались руководства по их включению. Хвала богам, что и в древности существовали растяпы и послушники, которым такие были нужны! И один из этих аппаратов вы видите сейчас перед собой.
Хозяин указал на блюдо проектора. В павильоне загомонили, лорды, магмастера и витязи тянули шеи, вглядывались, словно послушники. Дождавшись, пока волнение утихнет, Волчий сотник выложил на поле еще более важную фишку:
- А самое главное, я нашел рабочие стазисные ящики с инфо-кристаллами. С малым уровнем повреждений. Все знают, что древние считали именно этот способ хранения самым надежным и удобным, так что к концу Янтарной эпохи большинство важной информации хранилось не на бумаге или металле, а в маг-стекле. Великое горе, что эти сложные накопители оказались так уязвимы к энергетическим волнами и аномалиям, порожденными Коллапсом и воцарившейся после него отравой! Я даже склонен полагать, что наши беды с потерей знаний вызваны в первую очередь этим фактом. Владыка Иль-Халад, если бы только твои служители доверяли материи больше, чем энергии… Но я отвлекся. В очередной раз признаюсь вам, что найденная на кристаллах информация не дала мне немедленных ответов на вопросы. Подавляющее большинство этих накопителей не содержали руководств, графиков и схем, то есть того, что нужно нам, страдающим потомкам в отравленном мире…
Сол-Тулун Иолч усмехнулся, грустно, и вполне искренне.
- Более того, скажу вам, лорды, большая часть кристаллов содержала лишь "видения" и "циклы" весьма фривольного и легкомысленного содержания. Подозреваю, что даже удержись Этлен от самоубийственной войны, они не пережили бы этого тысячелетия в силу, как сказал бы мой наставник в Доме Мистерий, "низкой художественной ценности". Впрочем, я отослал их в Дом Архивов, а несколько таких даже захватил с собой и по завершению доклада могу показать желающим. Хотя бы для того, чтобы вы могли увидеть мир, который мы потеряли.
Лорды снова загомонили:
- Почему нам не показали этого раньше?
- Столица сочла, что рано распалять дух нации до получения более надежных результатов и я с ней согласен. Что знают десять, знает и миллион. К тому же, столь явная проработка плана могла вызвать недовольство недоброжелателей и поборников традиций, которые бы задержали подготовку экспедиции, - Волчий сотник улыбнулся Лорду-Кормчему, словно бы еще сильнее усохшему под десятком враждебных взглядов, - Такого окна с колебаниями фона как в этом году, нам может представиться еще не скоро. Мы и так готовились к этому сорок лет.
Сол-Укуль Сеньео приосанился, словно это он сам предвидел и предугадал.
"Дурак" - подумал Верный, даже зная, что такое непочтение к Безупречно Рожденному может разозлить его внутреннего волка.
- Впрочем, польза была даже от этих записей, - продолжил Иолч, - Пока я калибровал и настраивал их, пересматривая раз за разом, то понял, как можно воскресить некоторые из накопителей, которые уже сочли безнадежными. Применив эти знания к нашим архивам, я обнаружил сведения еще о многих поселениях и стратегических объектах Омэля, собранные нашим Домом незадолго до войны.
Он перебрал в воздухе пальцами, карта над проектором скакнула назад, в крупный масштаб, показав большой кусок Южного Нгата и Джед-Джея. Еще один жест и ландшафт окрасился множеством золотых точек.
- Как вы видите, лорды, возможности потрясают. Великий Дом Омэль был самым активным в колонизации Внешней Стороны. Да, многие места наверняка не пережили Коллапса, другие же разграбили или попросту уничтожили внешники. Но должно остаться еще очень многое. И один, самый ценный кристалл из тех, что я нашел. Тем более, что я уже знаю, что некоторые из этих городищ находятся под защитой специальной Гильдии. Если хотите, мой друг, Киаран Вохметараск, расскажет вам об этом подробнее. Можно прямо сейчас, обождите чуток, мне все равно надо настроить аппарат…
Лорд Тулун кивнул кото-кентавру, довольно оскалившемуся. Наверняка, это приятно - поучать Сиятельных…
… Это просто такая шутка!
Пока Волчий сотник колдовал над проектором, мутант вкратце рассказал, что такое Гильдия Проводников, и с чем ее можно будет съесть. Вроде бы, снова принесли кушанья и напитки. Деталей Верный не запомнил, волк проснулся, слишком раскормившись мыслями и впечатлениями или просто пришла пора обновлять плетение. Пришлось взывать к хозяйской милости, чтобы его утихомирить. Но Верный все же заметил, что единства в рядах святовоинов прибавилось. Они возбужденно обсуждали услышанное и увиденное. Даже старый жрец, хоть и не участвовал беседах, уже не ходил по павильону, не провоцировал, как в прошлый перерыв, сидел молча, задумчиво морща лоб, так и не пригубив кубок с вином.
- Впрочем, один из найденных мной кристаллов все же оказался более полезен, чем другие, и именно он причина, по которой мы находимся сейчас именно здесь, - Хозяин переставил камни в пазах проектора и карта Юга пропала. Вместо нее возник объемный символ Великого Дома Омэль - Циркуль и Спираль. Полупрозрачный, он вращался. Зазвучала музыка, мелодичная, но временами сбойно-шипящая и какая-то… навязчивая.
- Восславляю в привечании, родословные лорды! - Верный подозревал, что не один он вздрогнул, когда на месте герба омэлли появилась фигура Сиятельной девушки в тоге и возгласила эти слова, приветственно раскинув руки, на весь зал, резко и дребезжа.
Хозяин поморщился, и переплел заклинание.
- Приветствую вас, благородные лорды, - повторила девушка, уже тише и с модуляцией, привычной Дому Укуль, не сбивавшей значение слов в синонимические, а иногда и вообще не родственные смыслы.
Верный пригляделся к ней, чтобы было довольно сложно, учитывая малую мощность доступных генераторов стабильного фона, здесь, сейчас тысячу лет спустя. Высокая, хотя насчет созданного, или запечатленного магией "видения" это сложно сказать наверняка, золото кожи словно сплавлено с малой долей серебра. Скулы чуть выше, глаза чуть больше, уши еще меньше, чем у законтурных Сиятельных. Зубы улыбки тоже мельче и еще травоядней. Тонкие руки унизаны браслетами, одеяние из южного шелка, созданном намного раньше, чем этот материал распробовали модницы Укуля.
- Приглашаем вас посетить Выставку Декады, выставку под патронажем Великого Дома Омэль! В славном городе Уллу-Ксай, жемчужине Внешней Стороны. Вы увидите новейшие достижения хозяйства и технологии благословенного народа. Вы сможете предугадать чудеса, которые нас ждут. Вы увидите проекты как юных умов Домов Обучения, так и мастеров магии высшего порядка. А если вы удручены невзгодами последних лет, то мы уверены, после созерцания проектов по рекультивации территорий и рациональному использованию фона вы вернетесь домой с правдивым рассказом о том, как благословенный народ с ними справляется. Не забудьте также посетить павильон с экспозициями в честь Завоевателей Иных Лун под покровительством Дома Халадон и Мираклями Мириад, организованную Домом Укуль. А если вы устанете от впечатлений, вы можете отдохнуть на горнолыжных базах Водораздельного Хребта или поправить ауру в купальнях Альт-Акве, прославленного своими термальными источниками. Воспользуйтесь гостевыми небесными лодками и вы сможете оказаться там в течении часа…
- Часа, - прошептал орденец справа от Верного, - Часа! Мы тащились от этого богами проклятого места неделю… Часа!
И он умолк, очарованный могуществом древности, не в силах оторвать от него взор. Девушка в проекторе исчезла, хотя голос ее продолжал звучать. Вместо нее калейдоскопом меняли один другого образы и схемы. Богато и причудливо украшенные залы, уставленные чудесами, большинства пояснений к которым Верный не понимал, и по лицам Господ видел, что не понимают и они. Но чудеса все равно завораживали. Автоматоны Домов Кечина и Коёмче. Порталы и небесные лодки Дома Халадон. Устройства, основанные на технологиях экранов и Контуров Дома Укуль. Целительство Дома Ксолотль. Морские обиталища и аквариумы Домов Дагьон и Ниханки. Летающие города. Инфо-кристаллы. Преобразователи, излучатели и накопители. Виды соседних лун. Десятки куда менее известных Домов и терминов. И под конец, короткие разделы, посвященные Дасаче и Тавалику, полные громоздких, смотрящихся устарело по сравнению с предыдущими механизмов, буров, паровых колесниц и светописью строящихся башен и дамб. Голос девушки нисколько не изменился, когда она называла последние две экспозиции, но Верный все равно каким-то непостижимым образом уловил пренебрежение в словах "основано на механике и низшей магии". И поежился от осознания того, что Внешнего Варанга среди всего это великолепия архитектуры, магии и толп в изысканных нарядах, не существовало вовсе.
И все это послужило лишь прелюдией к главной части, посвященной Дому-Патрону. Его выставка занимала целый этаж подземного комплекса, с подъемниками и мылами стеклянными куполами. Почти отдельный город, целиком посвященный науке и увеселениям.