Один миг, и тишина. Даже дыханий среди толпы не слышалось, замерли все без исключения. Шаг в сторону показался до жути скрипучим, как лязг заржавевших колес кареты. Но Ларс, словно бы и не заметил его. Я взяла правее.
Он не был моим врагом. Я не хотела его убить, как Анна. Он был лишь моим знакомым. Нашим общим знакомым, если точнее. При этом общим как с ней, так и с Вилормом. Удивительное дело, этот счастливчик успел завести знакомства со всеми сторонами конфликта! Что-то он таил, и моей первоочередной целью сейчас стала разгадка того, что скрывалось годами. Я сделала шаг вперед.
Ларс отступил. Я вновь отошла вправо.
Мы никогда не сражались прежде: ни по одну сторону, ни против, — но сегодня мы оба закрыли этот пробел в нашей истории. При владении даже мельчайшими сведениями о враге (способы выявления которых искусно постигали амазонки), построение верной тактики становилось основным фактором успеха. Но цели Ларса оставались скрыты. Зачем он вмешался в процесс казни врага, связывая себя бременем боя? Какие мотивы ведут его? Вопросы так и требовали ответов, но не сейчас... пока не время. Я обдумаю его действия после победы.
Я начала атаку с фланга, но Ларс не спешил встречать меня ответной. Он увернулся, но я не желала ждать. Наступая решительно и ровно, на каждом шагу я в исступлении рассекала воздух. Ларс, не меняя направления и темпа, отходил. Поэтому, вопреки ожиданию холостого выпада, внезапная преграда вернула восприятие реальности. Мужчина блокировал удар, но после я с небывалым рвением повторила атаку. Теперь каждый мой замах встречал под лезвием меч врага.
Тишину сменил нарастающий звон. И ни один другой звук не мешал сосредоточиться — в рядах зрителей до сих пор висело напряжение. Но загнав врага к краю арены, я зарычала. Ну, давай же, Ларс, хватит бежать, сойдись со мной в схватке! В следующий удар я вложила все силы: враг загнан в угол, я настигла его, отступать больше некуда. Интересно, как же ты выкрутишься сейчас, закаленный воин?
И мои расчеты подтвердились. Занося уже порядком потяжелевший меч, я отвожу острие в сторону — ровно туда, куда делает шаг Ларс. Зная, что на окраине встреча неизбежна, он заходит с фланга. Но мой меч уже встречает его там.
Я не успела считать эмоции мужчины, когда наши лезвия встретились и задержались совсем рядом с моим открытым телом. Впервые я пожалела об откровенных изгибах доспеха, созданных для придания воинственному образу амазонок привлекательный вид. Ларс же использовал уловку моего снаряжения исключительно в боевых целях.
Руки задрожали. Первые, ни к чему не приведшие атаки напомнили о себе тянущей болью. Лицо Ларса не выдало ни одной эмоции, его спокойствие более подчеркивалось моим тяжелым дыханием, вновь переходящим в рык.
Но с болью пришла сила: то ли азарт, то ли вино кружили голову, и, с трудом сдержав удар, я атаковала снова. Прошмыгнув под широким плечом мужчины, я пошла на сближение. В отличие от моего снаряжения, уязвлявшего живот, Ларс был одет в одну только рубаху, так что любое попадание порядком ослабило бы врага, но я метила в бок. Лезвие моего меча, снизу занесенное для удара, как по льду, проскользило о вражеское, и пока я достигала равновесия, мужчина вывернул руку и, слегка отведя эфес, обернулся вокруг своей оси.
Меня, играя солнечными бликами, манило ускользающее лезвие, я потянулась за ним, но слишком поздно разгадала уловку. Ларс резко опустил оружие, в два шага оказался позади меня и легким движением руки прекратил мою атаку, захватив за предплечья. Его меч, блестяще справившись с предыдущей задачей, рассек мне ногу чуть выше колена, я встрепенулась в попытках вырываться. Но в отличие от меня, Ларс сохранил в бою все свои силы.
Тяжелое дыхание заложило уши. Амазонки всколыхнулись, но я практически не слышала их крика. Жаль, не видела Анну сейчас, она бы оценила неожиданность момента. Горячая кровь стекала в сапог, ступня скользила внутри, дыхание выравнивалось. Приходило понимание того, что я должна делать.