— Однако, — Диар вдруг заговорил совершенно ровным голосом. — Ты не совсем права в своих убеждениях. Или... не до конца честна со мной. Твоя дочь, София, разве не училась магическому ремеслу в Академии Наллароса? И что же, ни разу, совсем никогда она не сотворила даже ничтожную бабочку?
Изабелла скрестила руки на груди и отошла на шаг от кровати. Задумалась. Скрывать внутреннюю дрожь сейчас было крайне сложно — тема коснулась ее дочери. Внешне она не позволяла себе выдавать напряжение, но вопрос загнал ее в тупик.
— К чему ты клонишь? — женщина не посмотрела на мага.
— Ни к чему совершенно! Ответь на легчайший вопрос, и все! От тебя ничего не требуется! — Диар отмахнулся от Грезора, подавшему ему еще чашу. Тот сразу вскочил и вытянулся по струнке возле изголовья. А маг продолжил:
— Не тяни с ответом, Изабелла! Иначе я не знаю, что может произойти с этой проклятой дверью! Она с ума меня сведет, это точно! Поэтому говори, старая ты дура!
На секунду женщина позволила себе вздрогнуть и испугаться напора мага, но лишь сильнее сжала губы и отвернулась. Она понимала, что нельзя оставлять без ответа прямой вопрос, но что сказать? Как определить, что сейчас играет ей на руку — правда или ложь? И как узнать, что на самом деле правда? Но долго думать не пришлось. На помощь подоспел Грезор:
— Господин, я могу сказать Вам, если пожелаете... я знаю ответ, а госпожа, вероятно, задалась этим вопросом лишь сейчас.
Изабелла гневно впилась глазами в юношу: да как он смеет? Но не произнесла ни слова, застыв в ожидании. И Диар дал ему возможность сказать:
— О, Грезор! Конечно, говори! Я и забыл про твои полезные качества, — и залился смехом от своей, казалось ему, искрометной шутки. Женщина и юноша успели обменяться "приветливыми" взглядами, и дальше Грезор продолжил:
— София, действительно, обучалась магии. Иногда я лично провожал ее на корабль, но ни разу не присутствовал ни в плавании, ни в самом городе.
Изабелла вслушивалась в каждое слово, не сводила глаз с говорящего и сильнее сжимала кулаки. Дыхание стало частым и прерывистым.
— Но когда их корабль возвращался, принцессы всегда находились в приподнятом настроении, взбудораженные визитом в город. И София делилась знаниями. Но мне, как советнику, да и другим встречающим было совсем не интересно вникать в теорию магических знаний, мы просили зрелища...
— Так... и? — глаза Диара загорелись азартом, он застыл в ожидании услышать заранее известную ему фразу.
— И она никогда не отказывала нам в этом.
— Ну же, ну же! Скорее говори, Грезор! Что именно? Что она могла?
— Ты выбрал сторону, Грезор, — Изабелла заговорила, опустив голову, звук уходил в пол, но взгляд ее так и оставался направленным на юношу.
— Именно. Наконец вы это поняли.
Теперь Изабелла отошла к окну и повернулась спиной к комнате. Ее последняя зацепка восстановления власти в данный момент теряла свои очертания и таяла среди предательских слов.
— Бабочек, как вы и отметили, господин. Свет, пташек, радугу... девчачьи причуды, ничуть не более, господин.
— По-твоему, это была истинная магия?
— А что же еще, если не это?
— Игра? Ловкость пальцев? Трюк?
— Вряд ли,... господин, — теперь Грезор поубавил уверенности в голосе. – Я не знаю, никогда не видел что-то большее...
Диар промолчал. Вероятно, он ждал именно этого ответа. Изабелла не проявляла участия, оставаясь в стороне. Но даже при желании она вряд ли смогла чем-то помочь магу — она ни разу не замечала, как ее дочь колдует. Почему? Теперь этот вопрос звучал странно: никогда не интересовалась данной темой. А то, что рассказал Грезор, наверное, могло быть правдой. Но откуда у нее дар? Откуда способности? Учеба в Академии подразумевала получение лишь теоретических знаний, изучение истории давно ушедшего в века ремесла. Но даже она не служила гарантией колдовства без магической родословной.