...И это если идти по "княжескому" сценарию. Что тут с храмовыми людьми творится, он вообще не разобрался еще. Тем более, что Аэдан говорил про Восемь богов вместо Четырех. Наверняка еще и отличия в культе, которые сразу не видны…
- Ну, что скажешь? – спросил Кан-Каддах. Ханнок понял, что ушел в долгий политический дебат с самим собой. Уже знакомое состояние, по временам перехода из родного клана в укульский. И потом, когда бритая голова и каемчатая тога не принесли ожидаемого счастья… неприятные воспоминания.
- Это большая честь, - сказал Ханнок, кивая и пытаясь подобрать слова, - Вот только, господин мой, если твоя паранойя еще терпит, позволь мне подумать…
- Понятно. Жаль.
"Что ж ты делаешь, как можно упускать такой шанс…"
Ханнок воткнул когти в ладонь, почти до крови, пытаясь заглушить отчаянно вопивший внутренний голос. Да, он родился и вырос в городе, и слабо представлял, как будет зарабатывать на нормальную жизнь вне крепкой общины. Да, идея впрягаться под лишние налоги и запреты – претит клановому гонору. И когда он уже почти смирился с тем, что всю жизни проведет в роли неполноправного демона – внезапное предложение пьянило, как красное майтаннайское вино.
- Господин мой, ты что-то грустным выглядишь.
- Не обращай внимания, - усмехнулся Аэдан, - просто как раз такой же разговор с одним знакомым вел недавно. С таким же результатом. Времена сильно изменились, но ты тут не причем, так что не забивай себе голову.
- Я не о том! – все-таки решил забить голову химер, - Дело-то во мне. Ты знаешь, что я уже порченый товар?
- Боги с тобой! Сарагар, куртуазность и честь – это замечательно, но не доходи до абсурда. Если я предложил тебе лезть на дерево, это еще не значит, что надо карабкаться на самую макушку! А если клан выставил тебя за дверь лишь из-за того, что рога выросли – позор на них, не на тебе. Я-то думал, что уже достаточно разъяснил тебе местную философию на этот счет.
- Я стал еще больше уважать Ньеча, - помедлив, отозвался Ханнок.
- Вот как? Мне даже интересно с чего, и какое это имеет к нашему разговору отношение?
- Он знал,но не стал говорить тебе, что до того, как меня послал один клан, я сам отрекся от другого. Я ушел из нгатайской общины. А присягнул – Укулю.
Ханнок внутренне сжался. Конечно, нгатайский клан уже достаточно далеко ушел от первоначального значения этого слова – родня, большая семья или союз семей, идущие от общего предка. Ныне это были скорее, как бы их назвали Сиятельные – партии. Некоторые кланы даже больше напоминали гильдии, за примером далеко ходить не надо было – Кенна резали и расписывали элитную керамику для всего Севера. И да, древний закон – свободнорождённый нгатай сам себе выбирает господина в пределах княжения. А даже если и принадлежит к какому роду или общине по праву рождения, то существовали правила и договора, по которым можно было сменить одну на другую, без урона репутации. И да, учитывая, что у него родня была – в обоих, придраться вообще нельзя было, даже в своде законов Саэвара было сказано на этот счет…
Зверолюд покачал головой, осознав, что даже думать начал юридическим слогом. Опять же – и это он проходил. Когда пытался себя убедить, что поступил правильно. Он неплохо поднаторел в законничестве тогда, начитавшись старых трактатов о наследовании, вассальных обязательствах и тому подобных красивых терминах. Свитками и кодексами. На укульском и нгатайском. О да, как он потом блистал в Доме Дебатов, пусть даже и с верхней скамьи! Но совесть это ему не заткнуло. Ни одно, самое выверенное изречение, никакие цитаты из классиков не смогли подготовить его к тому, что бывает когда оказываешься на переднем плане вражды между двумя родами, некогда союзными, а теперь - в вялотекущей вендетте. Когда сам превращаешься в сноску на полях. "Казус Кёль-Ханнока" - звучит куда менее приятно на деле, чем в фантазиях... Он слишком поздно понял, почему мать так не любила рассказывать о своем прошлом. И теперь, обжегшись на молоке, дул на воду.
- Да я и так уже догадался, - огорошил его Кан-Каддах.
- Э.. так я...