В свете факелов старая зала выглядела еще непригляднее, даже несмотря на то, что стало возможно рассмотреть резьбу и декор на стенах. Может, когда-то она и радовала глаз, но неведомые вандалы, изувечившие памятники снаружи, знатно поработали и внутри. Впрочем, даже по оставшимися от сколотых фигур силуэтам можно было понять – когда-то почти все сцены были посвящены тер-зверолюдям. Местами, где их не добили долото разрушителя и плевки шелковичников, демоны виднелись во всей красе. Потрясающие оружием, поражающие врагов, вяжущие пленных. Противники, что характерно, сплошь были нормалами.
Один барельеф особо привлек внимание сарагарца, настолько, что он подошел ближе, хрустя выстлавшими пол костями и хитиновой чешуей. На картинке был трон – тщательно вырезанный, с княжьей атрибутикой. Возможно, когда-то – еще и с инкрустацией, судя по темневшим пустым выемкам. Некогда восседавший на нем властитель оказался сколот особенно тщательно, но силуэт, опять же, напоминал химерий. Рядом с троном скрючился нагой, изможденный человечек, походу исполнявший для неведомого тирана роль приступка под копыта.
Впрочем, в первую очередь Ханнока заинтересовал другой персонаж. Один из немногих нормалов в этой комнате, изображенный не в оковах или при смерти. Тоже, впрочем, не на вершине социальной лестницы – юноша в богатой одежде, почтительно преклонивший колени и подносящий дары. Его вандалы почему-то пощадили, можно было рассмотреть лицо. И оно казалось странно знакомым.
Вообще вся сцена сильно напоминала классический сюжет – князь дарует вассальному вождю землю и титул, то клянется служить. Популярный мотив, самому Ханноку, когда он еще работал в мастерской, несколько раз приходили заказы на памятные чаши и таблички. В разных стилях: Майтанне, Тсаан и даже, один раз, в кичливом, помпезном – под Шиенена. Так что в этом деле сарагарец уже разбирался. И сейчас был почти уверен, что здешний мастер работал под архаику. И на демона, обладающего большим гонором – в такой позе изображали только легендарных князей-завоевателей. А еще – богов.
Окончательно заинтригованный, зверолюд начал счищать старый, ломкий клей со стены, в надежде найти пояснение. Должна же быть обычная посвятительная формула – кто, кому и когда приносит клятву. Нашел – но, увы, не совсем то что ждал. Оригинальная надпись была сбита, а поверх, коряво, наспех и едва читаемо виднелось:
"Будь ты проклят, Осквернитель! Будь ты проклят во веки веков!".
И еще немного, уже совсем непотребного.
- Эй, Сарагар, чего застрял? – недовольно сказал Аэдан, выводя Ханнока из задумчивости. Терканай подошел ближе, всмотрелся и сплюнул.
- А, понятно.
- Что понятно? – полюбопытствовал северянин.
- Ничего. Так, давай-ка…
- Что, даже не расскажешь очередную лекцию? - внезапно проурчал Караг. Довольный-довольный, словно неузнанным княжий погреб с марочными винами разграбил.
- Нет! - озлился Аэдан, но к рукоприкладству не перешел. И на том спасибо.
- Эй, а это что? – брезгливо спросил Шаи. Парень держал в руке ребристый шар, белый, с красными прожилками.
- Там за углом еще целый штабель таких!
На этот раз Кан-Каддах выглядел почти счастливым от того, что кто-то сменил тему. Усмехнулся и сказал:
- Это, вождь, яйцо шелковичника.
Нобиль дернул щекой, поднял руку, явно намереваясь хряпнуть шар о ближайшую стену. Но Караг черным вихрем подбежал и выхватил.
- Эй, ты чего делаешь?
- Как чего? – опешил законтурец, - Надо уничтожить эту мерзость!
- Да с какого Омэля? Мстить, что ли, собрался? – четвероногий гадливо скривил морду.
- Вы опять надо мной издеваетесь? Причем тут я? Это же чудовища! Если они размножатся, нападут еще на кого…
- Господин Токкан. Если вы уничтожите кладку, вам самим лучше в ближайших поселках не появляться. Это застолбленное логово! И мы явно отбили уцелевшим желание лакомиться человечиной.
Господин Ток Каан непонимающе сморгнул, насупился. Аэдан усмехнулся, покачал головой:
- Держу пари, этих коров, - он пнул сапогом ближайший кокон, - местные сами сюда приволокли. Богатые деревни часто подкармливают шелковичников.
- Да зачем? – возопил совсем сбитый с толку Шаи.
- Как зачем? – аж прижмурился Аэдан. Подобрал с земли кусок клеевой пленки:
- Это же знаменитый терканайский шелк, краса и гордость Юга! Животных выкуривают из логова, собирают слюну, размачивают в особом растворе и пропускают через станок. Нити получаются очень тонкими и прочными. Крайне прибыльный промысел, не жаль отдать пару скотин по-лядящей на корм зверушкам.
"А сам напросившийся турист, так вообще - экономия" – закончил про себя Ханнок.
На Шаи было забавно смотреть. Казалось, его сейчас стошнит.
- Боги, все эти лучшие люди дома, все эти жрецы и куртизанки…
- Да, вождь, все они ходят в волокне, снятом с трупов.