[Franka]

У Андрея Макаревича есть песни, которые не услышишь на радио, которые не исполняются на концертах. Тем не менее, они, подчас, на порядок глубже, чем все творчество МВ за десятки лет.

Скрытый текст - Памяти Высоцкого:

Я разбил об асфальт расписные стеклянные детские замки,
Стала тверже рука и изысканней слог и уверенней шаг,
Только что-то не так, если страшно молчит растерявшись толпа у Таганки,
Если горы цветов, бесполезных цветов в бесполезных руках.

И тогда я решил убежать, обмануть, обвести обнаглевшее время,
Я явился тайком в те места, кда вход для меня воспрещен,
Я стучался в свой дом, в дом, где я лишь вчера до звонка доставал еле-еле,
И дурманил меня сладкий запах забытых, ушедших времен.

И, казалось, вот-вот заскрипят и откроются мертвые двери,
Я войду во вчера, я вернусь словно с дальнего фронта домой,
Я им все расскажу, расскажу, все, что будет и может быть кто-то поверит...
И удастся тогда хоть немного свернуть, хоть немного пройти стороной.

Но никто не открыл, ни души в заколоченном брошеном доме,
Я не мог отойти, я стоял как в больном затянувшемся сне,
Это злая судьба, если кто-то опять не допел и кого-то хоронят,
Это время ушло, и ушло навсегда... И случайно вернулось ко мне.

Скрытый текст - Я не видел войны:

Я не видел войны, я родился значительно позже,
Я ее проходил и читал про нее с детских лет.
Сколько книг про войну, - где как будто все очень похоже, -
Есть и это и то, только самого главного нет.

Я не верю певцам на эстрадах, украшенных светом,
Сомневаюсь в кино, - там в кино все уж очень цветно.
Кто всерьез воевал почему-то не любит об этом,
Может быть от того, что об этом в словах не дано.

Только слышишь, - звучит, проступает из стен Ленинграда,
Тихо-тихо поет и в тебе, и во мне, и вокруг.
Может быть про войну слишком много и громко не надо,
Чтобы ревом фанфар не спугнуть, не убить этот звук.

Сорок раз был январь, сорок раз праздник первого снега,
Сорок раз таял снег, отступая с приходом весны.
Сорок лет – это миг, это даже еще не полвека,
Как недолго пока удавалось прожить без войны...

Скрытый текст - Мы много дорог повидали на свете:

Мы много дорог повидали на свете,
Мы стали сильнее, мы стали не дети.
Но лето в дороге кончалось зимою,
А зимы в дороге кончались стеною.
А мы еще верим, что мы не забыты,
Стучимся мы в двери, а двери
Надежно закрыты.

И я не пойму от кого их закрыли ?
Нас может быть звали, но просто забыли...
И может нам быть понастойчивей стоит,
Тогда нас услышат
И двери конечно откроют.

И вот уже годы минутами стали
И мы понемногу стучаться устали,
И снова зима эту землю укроет,
Никто не услышит, никто не откроет.
А может стучатся сюда по-другому,
А может быть просто хозяев давно нету дома.

Дорога тебе не сулит возвращенья,
Тебе в возращении не будет прощенья.
А ты еще веришь, что мы не забыты
И ломишься в двери, хоть руки разбиты.
И ты безоружен, ты просто не нужен,
Тебе остается лишь вечер и зимняя стужа...

Скрытый текст - Я рисую тебя:

Мы не можем сказать слово "нет".
Нам рассвет не в рассвет, нас почти уже нет,
К нам заходят без стука.
Вытрясают карманы и души, а мы все молчим,
Мы забылись тяжелым безропотным сном.
Нарисуй мне разлуку
На черных квадратах вагонных окон,
Я прошу, нарисуй мне разлуку
Фонарями пустынных перронов, огнем семафоров
На пыльных картинах вагонных окон.

Ну а мы все сидим на перроне и ждем.
Мы остались вдвоем,
За окном тот же день, что и прежде.
Время стало, застыло ноябрьским льдом
Между правдой и ложью в пустом ожиданьи чудес.
Нарисуй мне надежду на рваной холстине небес
Я смертельно устал, я прошу,
Нарисуй мне надежду
Акварелью заката,
Чужой ледяной акварелью заката на рваной холстине небес.

Завтра вновь протрубит, прогрохочет,
Построят затылок в затылок и не станет вокруг непохожих,
А потом молчаливо уйдут по приказу,
Уже не надеясь, не веря, еще не любя.
Только я все рисую тебя,
Подправляя побитые осенью тусклые лица прохожих,
И на пыльных картинах вагонных окон,
И на рваной холстине небес
Я рисую тебя.

Очень грустные песни, положенные на музыку, они производят гораздо более сильное впечатление.