[Ивельяр]

- До ужина. - ответил Лайтман, после чего развернулся и, не оглядываясь, направился в сторону диспетчерской. Рассказанные снайпером истории его не слишком-то и впечатлили, он и сам мог рассказать немало подобных. Обычные солдатские байки, в которых канадка не сказала ничего нового о себе. Впрочем, кое в чем эти истории действительно помогли узнать её лучше - и Джеймсу требовалось понять, почему Хенриксен рассказала именно эти истории, и какого эффекта она этим желала добиться. Доказать ему, что она обладает достаточной моральной устойчивостью? "А что тогда она хотела сказать, говоря о своих ошибках? Что может проявлять терпение и преодолевать себя, и может проявлять необходимую, когда это требуется? Возможно... но что-то в этих историях не так. В чем причина, по которой она оказалась в населенном пункте, где имелись вооруженные мирные жители, недружелюбно настроенные к европейцам - без бронежилета, но зато с оружием и напарником? Да и сам эпизод... слишком травмирующее событие, чтобы пройти без всяких последствий. Другая история... Отдать свой суточный рацион беженцам тоже глупость еще та, и не потому, что она может потерпеть, а те здоровые парни вполне могли отнять её паек у более слабых. Это в первую очередь вопрос дисциплины, и не бойцу решать, имеет ли она право отказаться от суточной нормы калорий, точно так же как не бойцу решать, насколько серьезно ранение. И история с парнем не лучше, ведь достаточно было бы задымить местность или использовать технику. Черт побери, я сам вытаскивал раненных пилотов из центра проклятой Фаллуджи, ежесекундно рискуя получить пулю - в каких же войска она служила, где допускается подобное отношение к дисциплине и оснащению солдат, а раненных бросают на площадях? Damn it, надеюсь я ошибаюсь и все мои мысли на этот счет - просто домыслы. Надеюсь, что не окажется так, что в моем подразделении служит отмороженный снайпер-одиночка с искалеченной психикой, имеющий собственные понятия о морали, долге, дисциплине и иерархии. Мне не нужно, чтобы её самостоятельность и индивидуальность проявлялись во время операции. Она не имеет права самостоятельно принимать решения, имеет ли она право снять бронежилет, поделится пайком или перетерпеть боль, получив серьезный ушиб от отдачи Баррета, пока она находится под моим командованием, и от её состояния зависит успех миссии. Один раз я уже послал её на зачистку помещения, будучи абсолютно уверенным в её полной боевой готовности. Второй раз такой ошибки быть не должно. Нужно проконсультироваться с Красновым и запросить её личное дело. И еще раз обдумать эту историю. Сейчас я слишком устал после миссии, чтобы ясно соображать, но что-то тут не так.."